Александр Сладков встретился в Донецке с народным героем Донбасса Рафи Джабаром с позывным Абдула. Как сообщают "Народные Новости", Рафи Джабар носит позывной "Абдулла". Рафи Джабар прожил в России 20 лет, но в газах чиновником, он все равно оставался чужим, нелегалом, живущим вне правового поля государства, перебиваясь случайными заработками. Как сообщают "Народные Новости", Рафи Джабар носит позывной "Абдулла". Он отметил, что Абдула Рафи Джабар продолжает помогать своему подразделению, готовит бойцов и не хочет надолго покидать зону СВО.
«Я воюю за русский народ». Как сын афганского губернатора оказался в ДНР
Эти люди сделали все, чтобы я ненавидел русский народ. И когда началась война, с логической точки зрения, я должен был бы быть на стороне тех, кто воюет против русских и России. Этот сигнал мне не один и не два раза приходил: я понимал, что они хотели бы, чтобы такой, как я, ненавидел русских. Но нет.
Когда произошла Одесса, я понял, что эта война дошла сюда. Те солдаты, воины-интернационалисты, тот советский контингент, который был в Афганистане, — они на тридцать лет отсрочили просто войну здесь. Моего отца убил афганец с криком «Слава Аллаху».
Здесь славяне сожгли живьем больше сорока человек с криком «Слава Украине». Таких же славян, как и они! Почерк тот же.
Мы хотим кружевные трусики и в ЕС, чтобы гривна была как бакс и жить по стандартам НАТО, пошли на хрен, русские совки. А те люди, которые захотели быть с русскими, — с ними произошло то же, что с моим отцом. И это моя война!
Теперь вернемся к временам распада Российской империи. Тогда с Афганистаном воевала Англия. Афганистан оглянулся, чтобы выяснить, с кем еще воюет Англия, и увидел, что англичане так же, как в Афганистане, ведут интервенцию, пытаются в Крыму чего-то добиться.
Настал такой момент 22 июня 1941 года, когда фашистская Германия без объявления войны напала на Советский Союз. И когда наше правительство просило о помощи, вы пришли. Военнослужащий армии ДНР на территории разрушенного аэропорта.
Что я хочу добавить? Я здесь нахожусь легитимно, основываясь на тех договорах, которые признаны международным сообществом, между Афганистаном и Советским Союзом, в который на тот момент входила Украина: о том, что если русских кто-то будет убивать, насиловать, сжигать заживо — афганец имеет право им помочь. И когда я сюда пришел, я не нарушил ни одной нормы международного права.
Когда мне оторвало ноги — русские люди, жители Донбасса, пришли сдавать мне кровь в таких количествах, что мы пополнили банк нашего армейского Корпуса. И во мне сейчас кровь этих русских людей, я могу говорить от их имени. Мне легитимности придает то, что даже кровь во мне здешняя.
Рафи Джабар: Ранение — обычная вещь на войне. Это происходит сплошь и рядом. Рано или поздно это могло произойти, могло не произойти, я мог ослепнуть, быть парализован и ходить под себя.
И тем не менее я был к этому готов. Это было мое солдатское счастье. У каждого человека есть период: если он солдат и воин, у него есть момент солдатского счастья — это когда весь мир у него под ногами и он реально дотягивается до звезд.
Этот момент и это счастье я здесь получил. Тогда очень много людей погибло под аэропортом. Потом еще больше.
Поэтому нет смысла говорить конкретно о моем ранении. Есть смысл говорить, что у нас идет война. Кстати, ранение я получил недалеко от места своего первого боя — дальше в сторону противника, где-то в двух с половиной километрах.
То есть за три года я смог пройти и отодвинуть линию соприкосновения от аэропорта на два с половиной километра. Немножко стерся, но ничего смеется. А ранение я мог получить в любую секунду.
И любой наш боец в любую минуту может быть ранен, ему может оторвать руки, ноги, голову, он будет прикован к койке, никто ему не скажет спасибо. Может, ему вообще скажут: «Да ты лох». Но это червяки, которые одевают своих жен в тонкие шортики и отправляют в Турцию отдыхать.
Их мнение мне не нужно, врагами они для меня не являются, то, что я делаю, я делаю и для них в том числе, просто потому, что они русские, а я как афганец благодарен русским и сейчас имею возможность возвращать им долги. Я смог вернуть только две ноги вместо тысяч ног, которые советские солдаты, молодые пацанята, оставили у нас. И я счастлив и горд от того, что я что-то вернул им и показал русским, что мы, афганцы, не неблагодарный народ, что с нами можно заключать договора.
Вот мой военный билет — предмет моей гордости. Меня не уволили. Я получаю зарплату, моя армия не сказала: «Уходи».
Я не получил тех протезов, что мне надо бы, потому что каждый такой протез должен стоить как минимум два с половиной миллиона рублей. Я не получил того, что на моем месте получил бы российский солдат. Но то, на что мог бы рассчитывать боец многострадальной маленькой, но гордой республики, — я это получил.
Я не уволен, я солдат. Я ответственен за те дела, которые я взвалил на свои плечи. И теперь в соплях ныть — никогда такого не будет.
Мое ранение — моя честь и моя гордость. Рафи Джабар: Почему-то есть много русских людей, которые меня любят. Они сказали: «Ты, афганец, фиг знает где и ведешь себя так, словно ты русский, это очень приятно, вот, у меня есть деньги, я хотел бы помочь».
И я передаю солдатам то, что они могут дать. Например, часто покупают мешки для бойцов — обычные мешки, куда они забивают землю от окопов, и это спасает им жизнь. Трубы разведчика.
Есть люди, которые присылают мне деньги и знают, что это уходит на бойцов. Я-то обеспечен всем необходимым, клянусь вам, это не пропаганда. Все, что я должен был получить от Донецкой Народной Республики, я получил, больше мне не надо, потому что в республике и так мало всего.
Рафи Джабар: Я вот что скажу. Как сто лет назад. И афганцы тогда имели такой имам, что сказали: «Плевали мы на все ваши санкции-шманкции, мы признаем РСФСР, мы признаем русских».
Не нравится — присылайте опять ваших натовцев, мы их опять скрутим в бараний рог». Рафи Джабар: Вот именно! В чем мой интерес туда съездить?
Те люди, которые там были раньше, — они для меня были Порошенко, они для меня были Зеленский, они для меня были нацбаты. Они разворовали триллионы, потраченные на Афганистан, и там беднота такая, что матери вынуждены продавать своих детей на органы, чтобы накормить других детей. А те люди, которые пришли сейчас, показали себя как государственники.
Да, они запрещены в России, я должен об этом сказать, не надо думать, что я экстремист. Но эти люди побили натовцев. Рафи Джабар: Я — маленький человек.
Я солдат. У меня нет полномочий вести какие-то официальные переговоры. Но у меня есть паспорт Афганистана и есть паспорт Донецкой Народной Республики.
И я как солдат ДНР и афганец могу с ними обсудить некоторые вещи. И я говорю: «Мы сочувствуем вашим потерям, мы радуемся вашей победе над НАТО, так как мы сами сейчас воюем с натовцами». Они будут готовы принять посольство или представительство.
И если Денис Владимирович Пушилин отправит туда представительство, хотя бы от общественного движения «Донецкая Республика», я с удовольствием приму в этом участие и выполню все поставленные задачи. Афганцы на данном этапе готовы принять такое представительство запросто. С началом специальной военной операции по денацификации Украины на боевую учёбу уже отправилось несколько групп тюменских добровольцев, входящих в состав именных тюменских подразделений «Тайга», «Сибирь» и «Тобол».
Практически каждая отправка наших земляков проходит с инструктажом ветерана боевых действий в Афганистане и полного кавалера ордена Славы ДНР, который четыре с половиной года добровольцем воевал на Донбассе. Родился Виктор на Дальнем Востоке. Командиром взвода служил в Хабаровске, на Камчатке — командиром дорожной роты, а в августе 1987 года по приказу командования отправился в Афганистан выполнять интернациональный долг.
Мы не называем его фамилии и звания, поскольку это представляет военную тайну. Начальная школа Афганской войны Его первая рота разграждения считалась везучей. Она с тремя бронированными машинами входила в отряд обеспечения движения в составе 45-го отдельного инженерно-саперного полка, который стоял у поселка Чарикар, что в 70 км севернее Кабула к перевалу Саланг.
И дня не проходило, чтобы его саперов не привлекали на боевые операции. Виктор считает выдающимися солдат своей роты. В основном призванных из Украины, России, Дагестана и Казахстана.
Даже будучи тяжело ранеными, они отказывались от эвакуации и госпитализации. За полтора года службы восемь его солдат и сержантов стали кавалерами ордена «Красного знамени» и несколько — «Красной звезды». Количество бойцов, награжденных медалями за «боевые заслуги» и «За отвагу», вообще никто не считал.
А в 1989 году солдату его роты Виктору С. Будучи командиром роты, с ноября 1987 по январь 1988 года Виктор участвовал в знаменитой операции «Магистраль» с деблокадой города Хост, за которую потом получил орден «Красной звезды».
Все они сделали это по собственной воле и по зову сердца. Но прямо сейчас в Таджикистане 2000 кадровых офицеров ждут приказа Путина встать на защиту России. Но к сожалению пока такого приказа не поступает. Они хотят и им нужно дать такую возможность". О ком говорит Абдулла?
О советских офицерах, которые, вместе со своими братьями из России, Узбекистана, Казахстана, Беларуси и других постсоветских республик, защищали Таджикистан с 1992-1997 годы. Проблема в том, что они кадровые военные действующей армии Таджикистана и не могут официально поехать помогать нашим, поскольку Россия не обращалась в ОДКБ за помощью. И Абдулла совершенно верно ставит вопрос: "Что им делать и как помочь исполнить присягу, которую они советские офицеры давали своей стране?
Это протокол. А тут Родина меня даже не посылала. И тут Россия по дипломатическим каналам и другим миссиям говорит "Да, это наш человек. Мы его по-любому забираем". Это невероятное чувство гордости, меня Родина не оставила. Это так здорово. За мной приехали русские. Все умеют разговаривать на дари язык персоязычных народов Афганистана. На дари и на пушту. Для меня удивительно было видеть русских, которые разговаривают на дари и пушту без остановки. Меня спустили вниз, где стояло несколько одинаковых машин с дипломатическими номерами. Бойцы безопасности - русские ребята, в брониках с буквой Зет. Россия приехала.
Мне не пригодилось, а вот некоторым он действительно помог. В пятнадцатом виделись часто. Потом пореже. Последний раз кажется, в начале лета. Постояли, покурили, рассказали как у кого дела. Насколько я могу судить, у него зашкаливающее чувство справедливости. А еще он не врет от слова «совсем». Другое дело, что далеко не все готовы слышать правду. По большому счету мне и рассказать о нем нечего, и не так, чтобы мы сильно дружили. Просто чувствую, знаю, это хороший человек. Наверное, поэтому так и переживаю. И, как показала лента, не я одна так думаю. Хотя такого ажиотажа вокруг Абдуллы — не ожидала. Он не публичная личность, не распиаренный герой, Да, он был на паре-тройке передач на федеральных каналах, но чтоб такая поддержка — это надо не вылезать из телевизора. А он воюет. Просто воюет. Просто делает свою работу. Пытаюсь работать — не получается. Но постоянно возвращаюсь в ленту и жму f5 в надежде увидеть что-то новое о Рафи. Ближе к вечеру опять звоню знакомому врачу: - Закончилась операция. Большая кровопотеря. Влито в него и крови, и плазмы, и всего что положено. На операционном столе не умер. Уже хорошо. Сейчас под наркозом. В реанимацию пока не перевели. О состоянии можно будет говорить, когда выведут из наркоза. Кроме этого пришлось пережить еще один ад. Комментарии в соцсети у Абдуллы. Да, для той стороны он враг. Но то, что довелось прочитать — это реальное скотство. К счастью, пока Абдуле было не до соцсетей, друзья этот ад потерли. И дальше новости - Еще в реанимации - Нужна кровь Сдать кровь желающих нашлось достаточно. Всего было около 100 человек. Именно для "Абдуллы" около 30. Из Докучаевска-3» сообщение на форуме Докучаевска. Разрешили посещения. Мы пришли. Самые скорбные лица, неожиданно, у посетителей.
«Я ВОЮЮ ЗА РУССКИЙ НАРОД»: РАФИ ДЖАБАР - "АБДУЛА"
Как тогда натовцы давали против советских самолетов и вертолетов стингеры, так и сейчас дают против российских. Только уклон в ДНР не религиозный, а националистический. Поэтому, когда в 2014 году начались события на Украине, я решил остаться здесь. Я же знал, с каким врагом сталкиваюсь, и какое зло будет стоять передо мной. Никаких сомнений не возникло. Я выбрал Донбасс. Вы пошли служить по контракту? Контрактов сначала не было. Донбасс от нацистов шли защищать добровольцы, вставая рядом с Донецким народным ополчением. Свою первую зарплату — три тысячи гривен, я получил, наверное, месяца через три. И то, мы не просили этих денег.
С 2015 года началось переформатирование — объединение разрозненных подразделений в единый механизм. И только в 2016 году мы подписали контракт на вступление в армейский корпус. В те годы на Донбассе Вы получили ранение. Как это произошло? Это обычная рутина, в которой нет никакого подвига. Такое происходило каждый день, поскольку военное противостояние подразумевает потери. Простые люди не знают о том, что восемь лет в ДНР шло военное противостояние. А нынешняя спецоперация — это лишь один из ее элементов. Минские соглашения сильно ослабили нашу армию. В их рамках мы должны были показать всему миру, что выполняем обязательства, взятые на себя Россией по прекращению огня на этой территории.
Мы несли потери, но не имели права стрелять в обратку. Приезжали специалисты, следили за нашим боезапасом, чтобы он был за печатью. Мы не могли им воспользоваться даже в том случае, когда было уже все равно, лишь бы отстреляться. Из-за этого многие наши потери до сих пор не учтены. Поэтому я не люблю говорить о своем ранении — считаю не уместным. Но Вы лишились обеих ног… Я подорвался на мине. Требовалось переливание крови.
Сел с ними в грузовик и приехал в Донбасс.
Так 23 мая я оказался в Донецке, в батальоне «Восток». Так я и оказался. Военнослужащий армии ДНР на территории разрушенного аэропорта. Я здесь нахожусь легитимно, основываясь на тех договорах, которые признаны международным сообществом, между Афганистаном и Советским Союзом, в который на тот момент входила Украина: о том, что если русских кто-то будет убивать, насиловать, сжигать заживо — афганец имеет право им помочь. И когда я сюда пришел, я не нарушил ни одной нормы международного права. Когда мне оторвало ноги — русские люди, жители Донбасса, пришли сдавать мне кровь в таких количествах, что мы пополнили банк нашего армейского Корпуса. И во мне сейчас кровь этих русских людей, я могу говорить от их имени. Мне легитимности придает то, что даже кровь во мне здешняя.
Рафи Джабар: Ранение — обычная вещь на войне. Это происходит сплошь и рядом. Рано или поздно это могло произойти, могло не произойти, я мог ослепнуть, быть парализован и ходить под себя. И тем не менее я был к этому готов. Это было мое солдатское счастье. У каждого человека есть период: если он солдат и воин, у него есть момент солдатского счастья — это когда весь мир у него под ногами и он реально дотягивается до звезд. Этот момент и это счастье я здесь получил. Тогда очень много людей погибло под аэропортом.
Потом еще больше. Поэтому нет смысла говорить конкретно о моем ранении. Есть смысл говорить, что у нас идет война. Кстати, ранение я получил недалеко от места своего первого боя — дальше в сторону противника, где-то в двух с половиной километрах. То есть за три года я смог пройти и отодвинуть линию соприкосновения от аэропорта на два с половиной километра. Немножко стерся, но ничего смеется. А ранение я мог получить в любую секунду. И любой наш боец в любую минуту может быть ранен, ему может оторвать руки, ноги, голову, он будет прикован к койке, никто ему не скажет спасибо.
Может, ему вообще скажут: «Да ты лох». Но это червяки, которые одевают своих жен в тонкие шортики и отправляют в Турцию отдыхать. Их мнение мне не нужно, врагами они для меня не являются, то, что я делаю, я делаю и для них в том числе, просто потому, что они русские, а я как афганец благодарен русским и сейчас имею возможность возвращать им долги. Я смог вернуть только две ноги вместо тысяч ног, которые советские солдаты, молодые пацанята, оставили у нас. И я счастлив и горд от того, что я что-то вернул им и показал русским, что мы, афганцы, не неблагодарный народ, что с нами можно заключать договора. Вот мой военный билет — предмет моей гордости. Меня не уволили. Я получаю зарплату, моя армия не сказала: «Уходи».
Я не получил тех протезов, что мне надо бы, потому что каждый такой протез должен стоить как минимум два с половиной миллиона рублей. Я не получил того, что на моем месте получил бы российский солдат. Но то, на что мог бы рассчитывать боец многострадальной маленькой, но гордой республики, — я это получил. Я не уволен, я солдат. Я ответственен за те дела, которые я взвалил на свои плечи. И теперь в соплях ныть — никогда такого не будет. Мое ранение — моя честь и моя гордость. Рафи Джабар: Почему-то есть много русских людей, которые меня любят.
Они сказали: «Ты, афганец, фиг знает где и ведешь себя так, словно ты русский, это очень приятно, вот, у меня есть деньги, я хотел бы помочь». И я передаю солдатам то, что они могут дать. Например, часто покупают мешки для бойцов — обычные мешки, куда они забивают землю от окопов, и это спасает им жизнь. Трубы разведчика. Есть люди, которые присылают мне деньги и знают, что это уходит на бойцов. Я-то обеспечен всем необходимым, клянусь вам, это не пропаганда. Все, что я должен был получить от Донецкой Народной Республики, я получил, больше мне не надо, потому что в республике и так мало всего.
Такое мнение в эфире телеканала «Сталинград» выразил один из руководителей Союза ветеранов Донбасса «Восток» Рафи Абдул Джабар позывной «Абдулла» , передает корреспондент «ПолитНавигатора». Они Америка — ред.
Минские соглашения сильно ослабили нашу армию. В их рамках мы должны были показать всему миру, что выполняем обязательства, взятые на себя Россией по прекращению огня на этой территории. Мы несли потери, но не имели права стрелять в обратку. Приезжали специалисты, следили за нашим боезапасом, чтобы он был за печатью. Мы не могли им воспользоваться даже в том случае, когда было уже все равно, лишь бы отстреляться. Из-за этого многие наши потери до сих пор не учтены. Поэтому я не люблю говорить о своем ранении — считаю не уместным. Но Вы лишились обеих ног… Я подорвался на мине. Требовалось переливание крови. Ее для меня пришли сдавать очень много людей из ДНР. Просто невозможно много людей. И знаете, я в очередной раз убедился, что сделал правильный выбор, оставшись и защищая этих людей. Ведь если бы я здесь был оккупантом и стоял не за правильную идею, люди бы обрадовались моему ранению, не так ли? А они пришли сдать кровь. Те, которых я даже не знал. В одном из интервью вы шутили, что в Вас теперь течет кровь почти всей Новороссии. Кем Вы себя после этого считаете, русским или афганцем? Без сомнения, я афганец, пуштун. Знаю свои корни, кто я и откуда. Но я вырос в России, получил здесь образование. И очень многое из того, что я знаю — я знаю благодаря русским и, в частности, еще и советским людям, многих которых уже с нами нет. Советские люди для меня — это наследие. Я очень люблю русскую культуру, страну, со всей ее богатой историей, и с глубоким почтением отношусь к русским людям. А также знаю, что их пытаются уничтожить — они же теперь для всех враги номер один в этом мире. Почему так сложилось? Русские не однажды давали новый мир, новую мировоззренческую концепцию бытия. Вспомните, как после кровавой междоусобной войны, когда было разрушено все, СССР выдал концепцию построения новых заводов, основанную на индустриализации. Как разрушенная и оборванная страна подготовилась к совершенно новой «войне моторов».
«Я ВОЮЮ ЗА РУССКИЙ НАРОД»: РАФИ ДЖАБАР - "АБДУЛА"
Путин пообещал поговорить с бойцом Рафи Джабаром, который не хочет делать себе протезы. Один из руководителей Союза ветеранов Донбасса «Восток» Рафи Абдул Джабар заявил, что украинские силовики, которые воюют против ДНР и ЛНР, в конечном итоге будут раскаиваться так же, как моджахеды, противостоявшие советским войскам в Афганистане. с разрешения Рафи Джабар Легендарный доброволец из Афганистана Рафи Джабар с позывным «Абдулла», принимавший участие в освобождении Донецкого аэропорта и лишившийся обеих ног во время боевых действий, рассказал «Народным Новостям», почему. Главная» Новости» Рафи джабар абдулла последние новости.
«Я выбрал Донбасс»: русский афганец из Ростова Рафи Джабар рассказал о спецоперации
Когда я шел на встречу с командиром отделения бойцом армии ДНР Рафи Джабаром (позывной Абдулла), мне казалось, что из рассказов его друзей и моих коллег я уже знаю о нем все. Знакомьтесь, это Рафи Джабар (Абдуллла). Как сообщают "Народные Новости", Рафи Джабар носит позывной "Абдулла". Он участвовал в операции по освобождению Донецкого аэропорта и лишился обеих ног во время боевых действий. Как сообщают "Народные Новости", Рафи Джабар носит позывной "Абдулла". ANNA NEWS Сдающихся в плен хохлов сейчас будет больше и большеРазговор с Рафи Джабаром Лишившийся ног при защите Донбасса афганский доброволец Рафи «Абдулла» Джабар. Рафи Джабар (Абдулла) — афганец, пуштун, доброволец «первой волны», боец батальона «Восток». Ему было всего два года, когда моджахеды убили его отца, а в семь лет Рафи лишился матери и вместе с братом отправился учиться в советский интернат.
Рафи Джабар "Абдулла": «Донбасс – это лучшие люди России!»
Один из руководителей Союза ветеранов Донбасса «Восток» Рафи Абдул Джабар заявил, что украинские силовики, которые воюют против ДНР и ЛНР, в конечном итоге будут раскаиваться так же, как моджахеды, противостоявшие советским войскам в Афганистане. Как сообщают "Народные Новости", Рафи Джабар носит позывной "Абдулла". / с разрешения Рафи Джабар Легендарный доброволец из Афганистана Рафи Джабар с позывным «Абдулла», принимавший участие в освобождении Донецкого аэропорта и лишившийся обеих ног во время боевых действий, рассказал «Народным Новостям», почему. Как сообщают "Народные Новости", Рафи Джабар носит позывной "Абдулла". Он участвовал в операции по освобождению Донецкого аэропорта и лишился обеих ног во время боевых действий. мусульманин из ДНР Рафи Абдул Джабар (позывной "Абдула") выступил на Совете по межнациональным вопросам, май 2023г. Когда я шел на встречу с командиром отделения бойцом армии ДНР Рафи Джабаром (позывной Абдулла), мне казалось, что из рассказов его друзей и моих коллег я уже знаю о нем все.