Купить старинную картину Ленин в Смольном артикул 135-22 в антикварном салоне. Большой выбор старинных икон, а так же других предметов антиквариата. Купить книгу (-) Ленин в Смольном. Стоимость 830.00 р. Состояние экземпляра: Хорошее. Штампы. Доставка по России курьером, в пункты самовывоза СДЭК или в отделения Почты России. 21 января, в день смерти великого гения, революционера и основателя Советского государства В.И. Ленина, коммунисты города трех революций пришли к памятнику Владимиру Ильичу, который расположен около Смольного. В общей сложности Владимир Ленин провел в Петрограде-Ленинграде-Петербурге пять лет.
Смольный заступился за Ленина. Валентина Матвиенко возмущена взрывом памятника
Меншиковым; или с «мэром» Анатолием Собчаком, ушедшим в мир иной, как писали, после ужина с девицей непротокольного поведения; или с Григорием Зиновьевым, выболтавшим Временному правительству намеченный Лениным срок революционного выступления в октябре 17-го. Помню, процитировал я для выразительности казавшиеся давно минувшим слова Владимира Ильича: «Мы идем тесной кучкой по обрывистому и трудному пути, крепко взявшись за руки. Мы окружены со всех сторон врагами, и нам приходится почти всегда идти под их огнем». Но Григорий Васильевич неожиданно первым стал аплодировать, а потом подошел ко мне и при всех пожал руку.
Теперь-то я понимаю: многое известно было ему, чего не знали другие, о скрытой борьбе и в партийном верху, и где-то рядом, причем не только в границах страны, что и привело в конце концов к горбачевской «перестройке». А для этого — еще задолго до нее — началась изощренная клевета на него, блокадника, фронтовика, бессребреника, чтобы отстранить от власти всех честных людей и посадить на их места циничных предателей, мздоимцев, воров, коррупционеров. В советское время в Смольный беспартийный посетитель проходил по пропуску, заказанному тем, к кому он шел, а члены партии проходили по партбилету.
При предъявлении его двум охранникам, которые стояли на первом этаже у главной лестницы, вас без задержки пропускали, порой делая замечание, если не было отметки об уплате партвзносов за последний месяц — дескать, в следующий раз не пустим. После войны руководители крупных предприятий и военные носили с собой револьверы, поэтому охрана иногда для порядка спрашивала о наличии при себе оружия, хотя знала в лицо всех, кому оно положено. Ответственный секретарь газеты «Смена», где я работал в начале 60-х годов, Сергей Александрович Сысоев, блокадник и фронтовик, а еще веселый, никогда не унывающий человек и балагур, кого слушать было одно удовольствие, рассказывал, как попробовал однажды пошутить с охранниками.
Они машинально спросили его: «Оружие есть? Не найдя оружия, его удивленно спросили: — «Где? Такого сегодня и не представить — на подходах к «штабу контрреволюции» всюду турникеты, миноискатели, шлагбаумы… В Актовом зале Смольного поздним вечером 25 октября 1917 года открылся II Всероссийский съезд Советов, а Ленин руководил осадой Зимнего дворца, где заседало Временное правительство, арестованное и низложенное в четвертом часу утра 26 октября.
По поручению Ленина Луначарский огласил перед делегатами написанное Лениным воззвание «Рабочим, крестьянам, солдатам! Их суть, как известно, состоит в том, что рабоче-крестьянское правительство предложило воюющим народам и их правительствам приступить без промедления к переговорам о мире без аннексий и контрибуций; помещичья собственность на землю отменялась и — без какого-либо выкупа — передавалась в распоряжение земельных комитетов и уездных Советов крестьянских депутатов. Ночью с 26 на 27 октября съезд образовал Совет Народных Комиссаров во главе с В.
Однако вскоре выяснилось, что в комнате, разделенной на две части, первая предназначалась для управделами В. Бонч-Бруевича и секретаря Совнаркома Н.
Герасимова: «И. Сталин и А. Горький» и «И. Сталин и К. Ворошилов в Кремле». Ленина в момент работы над запиской в одном из помещений Смольного в первые недели советской власти. Написана эта работа через шесть лет после смерти Ленина, в 1930 году.
В советское время Бродский специализировался на полотнах революционной тематики и портретах вождей, в том числе и будущих врагов народа.
Ленин В основе скульптуры «В. Ульянов Ленин за работой» лежит картина известного советского живописца И. Бродского «Ленин в Смольном», написанная в 1930 году. Она изображает В. Ленина в момент работы над запиской в одном из помещений Смольного в первые недели Советской власти. К моменту написания картины И. Бродский уже имел большой опыт работы над образом Ленина, начиная от натурных зарисовок до создания таких полотен, как «Ленин на фоне Кремля» 1923 , «Ленин на трибуне» 1925 , «Ленин на фоне Смольного» 1925 , «Выступление Ленина на митинге рабочих Путиловского завода в мае 1917 года» 1929. Скульптура была изготовлена мастером по заказу Камчатского обкома КПСС и подарена Владивостокскому Городскому совету народных депутатов в 1960 году, в честь 100-летия города.
По решению исполкома городского совета скульптура была передана на хранение в краевой музей.
Ленина же доставили в Кремль, где за его лечение взялись лучшие хирурги. Охрана после покушения Даже после этого удавшегося покушения взгляды Ильича на необходимость личной охраны не изменились. Но для Ленина все же был выписан из Финляндии бронежилет. Охраняли вождя пролетариата 20 чекистов. Ленин всегда раздражался их присутствием и считал, что рядом с ним они просто бездельничают. Как бандиты отобрали машину у Ленина Однажды в 1917 г.
Ленин едва не погиб на пути в Сокольники, куда он ехал с сестрой и телохранителем.
ПОСЛЕДНЕЕ ПОДПОЛЬЕ В. И. ЛЕНИНА (1917 г.)
Ленин В.И. Полное собрание сочинений в 55 томах. «Коммунисты России» намерены переставить известный броневик к Смольному. С детства знакомая связка слов: Ленин — Смольный — штаб Революции.
Появление Ильича в Смольном
На этой картины изображен Владимир Ленин, лидер Октябрьской революции, выступающий перед рабочими и солдатами в Смольном дворце. Это место стало символом начала новой эпохи в России, переломного момента, который привел к падению царского режима и установлению коммунистической власти. Картина иллюстрирует мощь и влияние Ленина, его речь, которая возбудила толпу и послужила знаком новой эры.
Ленина в Смольном, открытый в 1927 году, и две мемориальные квартиры — музей-квартира Аллилуевых и музей-квартира Елизаровых. Основная музейная экспозиция размещается в Смольном — одном из самых известных исторических зданий России.
Построенное в стиле русского классицизма в 1806-1808 гг. Ведь его история связана с важнейшими этапами развития Российского государства. В стенах Смольного более 100 лет находился очаг русского просвещения и культуры. Здесь размещалось первое в истории России государственное женское образовательное учреждение для девочек-дворянок.
В этих стенах вершилась первая в мире рабочее-крестьянская революция, было создано первое советское правительство, приняты первые декреты, определившие развитие Российского государства на долгие годы. В блокадные дни 900 дней и ночей в Смольном билось сердце осажденного, но не сломленного города, здесь находился Штаб обороны блокадного Ленинграда. До начала 90-х г. Смольный остаётся центром политического руководства Ленинграда и Ленинградской области.
Здесь работают областной и городской комитеты КПСС. С 1991 г. Здесь находится городская Администрация и правительство города во главе с губернатором. Мемориальные помещения Смольного рассказывают о важнейших вехах в истории страны.
С дореволюционным Смольным посетителей знакомит музейная экспозиция «Из истории женского образования в России. Смольный институт благородных девиц». Она посвящена созданию и развитию первого в России государственного женского учебного заведения, находившегося в этом здании более ста лет. В экспозицию включены подлинные предметы вещевые экспонаты, документы, книги, фотографии , посвященные Смольному как учебному заведению.
Наглядное представление о Смольном институте дополняет воспроизведенный уголок музыкального салона и сохранившийся интерьер комнаты классной дамы. Значительную часть музея занимает мемориальный Ленинский комплекс. Он объединяет исторические помещения, связанные с жизнью и деятельностью В.
Адрес: Невский пр. Ленин был постоянным читателем Публичной библиотеки в 1893—1895 гг». Фото: «По ленинским местам» Поделиться В Публичке считают, что библиотека стала для Ленина важным центром формирования партийной деятельности. Здесь он читал книги, писал первые труды. Эти годы, проведенные в Петербурге, действительно оказались для Владимира Ильича очень плодотворными: за это время он превратился из революционера-любителя в политика и почти оформил единую социально-демократическую организацию. Как отмечала Надежда Крупская, Владимир Ильич в это время «каждодневно ходил в публичную библиотеку». Сегодня один из залов библиотеки так и называют: Ленинский.
Интересующиеся революционной тематикой могут посетить экскурсию «Ленин в Публичке» и узнать, какую литературу Ильич заказывал для своих работ, а также как он проводил здесь конспиративные встречи. Неоднократно встречался, участвовал в заседаниях Жилой дом. Адрес: ул. Марата, 33 «В этом здании в 1905—1906 годах находилась явка большевистской партии. Здесь В. Ленин неоднократно встречался с руководящими партийными работниками. Ленина» Фото: «Яндекс. Карты» Поделиться Это место связано не только с героем нашего материала, но с большевиками в широком смысле слова. В начале XX века в этом старинном доме на Николаевской так тогда называлась улица Марата располагался зубоврачебный кабинет Юлии Лаврентьевой. В нем и устроили большевистскую явку — никому бы не пришло в голову заподозрить что-то неладное в том, что взрослые люди регулярно посещают зубного врача.
Члены партии говорили пароль: «Долой бонапартизм! Выступил с речью Санкт-Петербургский государственный институт культуры. Ленин выступил с речью о мерах борьбы с локаутом»Фото: citywalls. Созданный после первой русской революции Петербургский совет рабочих депутатов в 1905 году провел несколько заседаний в здании Вольного экономического общества. Оно располагалось на улице, которая на тот момент называлась 4-й Измайловской. В частности, здесь обсуждали, как реагировать на массовое закрытие фабрик и заводов. По итогам собрания приняли резолюцию: призвать весь российский пролетариат готовиться к забастовке.
Ленин решил, что это военный патруль, и приказал Гилю остановиться, настаивая на этом. Но как только машина прекратила движение, на всех, кто в ней сидел, были направлены револьверы. Телохранитель в одиночку ничего поделать не мог. Выгнав всех из машины, бандиты запрыгнули в нее и скрылись. К счастью, сразу они не поняли, кто был перед ними. Просмотрев отобранные документы, бандиты вернулись, чтобы захватить Ленина в заложники. Однако Ленин и сопровождавшие его уже успели скрыться.
Никто и никогда не забудет имя − Ленин !
Кабинетная скульптура «Ленин в Смольном». С дома на Сердобольской улице, 2в, в Петербурге исчезло панно «Путь В. И. Ленина в Смольный», выполненное в технике фрески. Более того, сам Ленин в момент захвата Зимнего был в конспирации. Когда все случилось, ему позвонили из Смольного, мол, «Владимир Ильич, очень опасно, может, вам не следует сейчас появляться в Смольном? В. И. Ленин в Смольном. Днем 25 октября в Актовом зале Смольного под председательством Л. Д. Троцкого открылось экстренное заседание Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов.
Дополнительная информация о предмете
- В ростовской школе № 49 сохранили Лениниану
- Безыдейная прогулка по ленинским следам
- Больше фотографий — в нашей галерее.
- Владимир Ленин в Смольном на заседании Совета народных комиссаров. январь 1918. Неизвестный автор
Безыдейная прогулка по ленинским следам
это настоящая картина ленин в смольном 1930 выполнена профессиональным художником масляными красками на холсте жанр произведения жанровая картина созд. С похожего ракурса мебель изображена на не менее знаменитой картине Исаака Бродского «Ленин в Смольном» (1930). Вот комната на втором этаже, где Ленин с Троцким провели пару-тройку ночных часов с 25 на 26 октября – улегшись отдыхать на расстеленных газетах: в Смольном было принято спать на полу или на столах. 1919 «В.И. Ленин на фоне Смольного». Картина Исаака Бродского. 1925 год В. И. Ленин в Смольном». Художник И. И. Бродский Янис Андрис Осис «В.И. Ленин в Риге». В общей сложности Владимир Ленин провел в Петрограде-Ленинграде-Петербурге пять лет.
ОГРОМНАЯ 1,5х2,5 метра! "ЛЕНИН В СМОЛЬНОМ. 1930". Размер: 147x247 см. Холст Масло
Это приурочено, в том числе, и ко дню рождения Владимира Ильича", - сообщила "Интерфаксу" в понедельник заведующая службой музея по текущему уходу и содержанию памятников Юлия Логинова. Далее, по ее словам, сотрудники службы начнут подготовку памятников ко Дню Победы. В частности, будет приведен в порядок монумент "Родина-мать" на Пискаревском кладбище, памятный знак на Невском проспекте, 14 и место на набережной Фонтанки, где находилась блокадная прорубь.
Кондуктор трамвая говорит Ленину: «Какой же ты рабочий, раз не знаешь, что сегодня будет революция».
На пересечении Сампсониевского проспекта и Боткинской улицы Ленин и Рахья выходят из трамвая и двигаются дальше пешком. Едва миновав Литейный мост, Ленин и Рахья встречают конный разъезд юнкеров, который сначала их останавливает, но затем отпускает.
Так было положено начало нашему первому советскому бюджету». Эти первые миллионы, доставшиеся после трех недель, были потрачены на канцтовары; собственно, то был первый финансовый декрет, подписанный Лениным. Происшествие вызвало вой в газетах: большевики опять — как в 1907-м в Тифлисе — грабят государство. Джон Рид одобрительно писал, что «Ленин распорядился взорвать подвалы Государственного банка динамитом». Госбанк, выступавший в России финансовым регулятором, поменял вывеску; в этом «Народном» теперь банке воцарился давний ленинский партнер Якуб Ганецкий, на которого и была возложена функция поглощения частных банков — вместе с их балансами и кредитами. За это время банки выкачали из Госбанка несколько десятков миллионов рублей — теоретически для вкладчиков, а возможно, для своих махинаций; официально было запрещено выводить капиталы за границу.
План Ленина, реализованный 14 декабря, действительно напоминал идеальное ограбление; возможно, это и было самое масштабное ограбление банков в мировой истории. Еще с начала ноября Бонч коллекционировал адреса директоров банков. Утром 14-го бойцы Латышского стрелкового полка — которым до последнего не говорили, какую миссию им предстоит выполнять, — арестовали всех одновременно в их квартирах, отобрали ключи и свезли в специально подготовленное помещение в Смольный. На полдня были выключены телефоны банков — чтобы те не могли предупредить друг друга. Слухи о национализации банков поползли сразу после выстрела «Авроры», да и красная пресса в начале декабря вовсю печатала извещения с просьбой к большевикам и сочувствующим, служащим в частных кредитных учреждениях, объявиться для интересного для них разговора, а также полемику о том, что лучше: национализировать разом банки и промышленность — или можно ограничиться только банками? Ленин, разумеется, был за второй вариант — однако с национализацией банков предлагал не церемониться: утром занимать банки, с матросами, а вечером обнародовать декрет о национализации — никак не наоборот. Офисы были опечатаны всего на два дня: уже 16-го все было открыто, таблички «Business as usual» выставлены в окошечках, только вот со счетов теперь выдавали по 250 рублей в неделю — по разрешению прикомандированного к банку комиссара. В декрете упоминалось еще и «о ревизии стальных ящиков» — просто «проконтролировать».
Представители народа высверливали замки ячеек там, где банкиры отказались предоставить ключи — и изымали все «лишнее»: золото, серебро и платину в слитках, иностранную валюту. Разумеется, все эти пертурбации открывали широкий простор для коррупции давайте вы мне — 50 процентов, а я заберу ваши ценности из сейфа и мошенничества нашествие фальшивых уполномоченных от разных комитетов, которые, предъявляя некие авизо «от Совнаркома», получали в банке миллионные суммы якобы для работников своего предприятия. Банковское дело, формально теперь монополизированное государством, не было полностью передано «на аутсорс» Менжинскому, Ганецкому и Гуковскому: Ленина страшно занимал этот опыт — доселе никем не проделываемый, он сам раздумывал над тем, как поступить с банками наилучшим образом — и давал указания своим подчиненным. К началу декабря, «заглотив» Госбанк, большевики получили привилегию контролировать золотой запас страны — продавать, если кто-то был готов его у них купить, золото и осуществлять денежную эмиссию. Пользовались они ею сначала с той же интенсивностью, что Временное правительство, а в 1920 году еще чаще; сам Ленин якобы не был в восторге от искусственного разгона инфляции, но полагал эту меру временно приемлемой. Представления Ленина о судьбе денег в Советской России на поверку оказываются достаточно туманными. Сначала он предполагал вовсе от них избавиться, затем мечтал, чтобы советский рубль высоко котировался на иностранных биржах; но какое бы время ни показывали часы «диктатуры пролетариата», деньги оказывались необходимы — хотя бы как условный эквивалент ценности, даже мало чем обеспеченные, — чтобы платить зарплату рабочим, содержать Советы, финансировать закупки сырья и запчастей на национализированных предприятиях и не сводить всю торговлю в стране к неэффективному бартеру; отсюда и эмиссия ассигнатов, против которой сам Ленин, по крайней мере публично, не возражал и которая оправдывалась тем, что коммунизм очень близко, и раз всё равно «скоро денег вообще не будет», можно игнорировать показатели инфляции как несущественные. Эта химера долгое время — полтора года — позволяла большевикам обходиться без собственных дензнаков.
Изначально, в 1918-м, вспоминает большевистский Кольбер Е. Преображенский, по настоянию Ленина готовилась денежная реформа: старые дензнаки заменяются на новые, с социалистической атрибутикой, но обменять граждане имеют право лишь определенную сумму; все прочие — «нетрудовые» — накопления превращаются в резаную бумагу. По ходу, однако, решено было притормозить и потихоньку разбавлять старые деньги новыми, допечатывая царские рубли и керенки, — чтобы таким образом лишить буржуазию источника ее мощи, посеять в обществе недоверие к силе денег в целом. Пусть шнурки или фунт луку стоят 10 миллионов — для государства ничего страшного, а психологически такой урок даже полезен для обывателя. Печатный станок, по меткой метафоре того же Преображенского, стал «пулеметом Наркомфина, который обстреливал буржуазный строй по тылам его денежной системы, обратив законы денежного обращения буржуазного режима в средство уничтожения этого режима и в источник финансирования революции». Словом, в области финансов деятельность Ленина в самом деле напоминает осознанный лабораторный эксперимент: что будет, если продолжать использовать деньги, но относиться к ним пренебрежительно, как к временной мере, не стесняясь девальвировать свою валюту сверх всяких разумных пределов, так, будто деньги — атавизм, хотя на самом деле все понимают, что экономика устроена «на безденежно-плановых началах»: всё равно ведь страна сошла с орбиты, по которой движутся все «обычные» мировые экономики, городская торговля практически замерла. Мало кто вспоминает, что в январе 1918-го ленинская Россия объявила суверенный дефолт на 60 миллиардов рублей, аннулировав займы царской России и Временного правительства и госгарантии по займам; с этого момента Госбанк уже не мог легально торговать золотом на «официальном» рынке — конфисковали бы; собственно, вопрос царских долгов останется номером один до конца 1920-х — да и тогда не будет разрешен. В 1920-м, когда стоимость рублей приблизилась к стоимости бумаги, большевистские экономисты всерьез обсуждали введение некой условной единицы, которая могла бы стать эквивалентом участия в экономической деятельности: «трудовая единица», «тред»; ею и расплачиваться с работниками.
Попытки Ленина высмеять это начинание не зафиксированы. Однако к 1921-му Ленин понял, что с экспериментом пора завязывать, — осознав возможности, которые открывает правительству сильная национальная валюта в ситуации, когда ваше государство признано другими и вы можете рассчитывать на внешнюю торговлю и кредиты. Мирон-«Лева» Владимиров рассказывал в 1925 году Н. В качестве одного из руководителей нашими финансами, нашей денежной системой, будьте, товарищ Лева, скопидомом, Плюшкиным. У нас во время военного коммунизма люди развратились, привыкли без счета, без отдачи залезать за деньгами в казну. При напоре таких людей инфляция неизбежна и заменить совзнак твердым рублем мы не будем в состоянии. Не будьте мягкотелым поэтом, не слушайте болтовни людей, которые вам будут расписывать чудесное время военного коммунизма, презиравшего деньги». Что касается отношений самого Ленина с деньгами после возвращения из эмиграции, то они были, что называется, глубоко платоническими.
К лету 1917-го, если верить беллетризованной «декларации» Крупской, на счету супругов Ульяновых лежало 2000 рублей в Азовско-Донском банке — некое наследство Крупской то ли от матери, то ли еще от каких-то родственников. В августе Ленин испытывал сложности из-за того, что не мог в Финляндии приобретать русские газеты в необходимых количествах: курс рубля падал по отношению к марке. Зарплата же председателя Совнаркома составляла 500 рублей — на 200 рублей меньше, чем, например, у секретаря того же учреждения. Эта сумма также могла скорректироваться вниз: за получасовое опоздание на заседание Совета народных комиссаров взималось 5 рублей, более получаса — 10. Перед переездом в Москву, в марте 1918 года, Бонч, получавший как управделами 800, повысил Ленину оклад — и Ленин тотчас же объявил своему приятелю строгий выговор за нарушение декретов Совнаркома «Вас надо четыре раза расстрелять», как он выражался в таких случаях. Когда на Рождество 1917-го Ленин выехал в Финляндию, то по дороге понял, что у него нет финских денег; ему пришлось просить сопровождавшую его секретаршу достать где-то хотя бы 100 марок для носильщика и на прочие мелочи; та не смогла наскрести всю сумму, но что-то все же нашла — и по возвращении Ленин скрупулезно вернул ей деньги с запиской: «Финских марок Вам пока не посылаю, но я приблизительно подсчитал, что составляет это в русских деньгах, то есть 83 рубля, их и прилагаю». Любопытную деталь приводит в своих воспоминаниях цюрихская знакомая Ленина Р. Харитонова, которая играла в тамошней большевистской ячейке роль казначея.
Уже после октября 1917-го, положив в сумочку оставленную ей сберкнижку на имя Ульянова, она отправилась в известный ей цюрихский банк со странной миссией — объяснить клеркам, чьи деньги у них хранятся. Выполнив свое намерение, она столкнулась с вопросом: что именно ей хотелось бы сделать? Получить вклад и закрыть счет? Нет: «Я везу сберегательную книжку в Россию, а вклад пусть остается у вас. Не велик вклад, зато велик вкладчик. Именно это мне хотелось довести до вашего сведения». Клерки остались в изумлении; сумма вклада составляла 5 франков; немного, однако за сто лет на нее, несомненно, набежали проценты; и если бы Ленин, как герой «Футурамы», воскрес — не прямо сейчас, так еще через какое-то время — и предпринял усилия добраться до своих денег, то, верно, смог бы позволить себе путешествовать в свое удовольствие, не прибегая к внешним заимствованиям. Чтобы осмотреть второй рабочий кабинет Ленина, нужно придумать предлог, как попасть на прием к губернатору: помещение не музеефицировано.
Виден только коридор с охраной: при Ленине у окон секретариата стояли два пулемета, при них дежурили солдаты. Ленин осознавал уникальность, головокружительность этого периода — и в своих выступлениях скромно обозначал его словосочетанием «триумфальное шествие» с 25 октября 17-го по 11 марта 18-го. Для тех, кто главными «смольненскими» событиями полагает Брестский мир и разгон Учредительного, такая аттестация кажется идиотической или лицемерной; однако Ленин не фокусировался на них так, как позднейшие историки; и то и другое было элементами суперкризиса, в котором он чувствовал себя как рыба в воде — гораздо лучше, чем в Шушенском в 1897-м, где главным событием была удачная рыбалка. Сегодня вы, в соответствии с большевистским принципом признания права наций на самоопределение, подписываете декрет о независимости Финляндии — но надеетесь на то, что завтра финский пролетариат поднимет восстание против своей буржуазии, затеет гражданскую войну, свергнет выцыганивший у Ленина «вольную» Сенат — и попросит включить Финляндию в Союз советских социалистических республик. Или не попросит — если белофиннам помогут немцы, которым Финляндия нужна как плацдарм контрреволюции. История с «самоопределением» повторялась в самых разных изводах; хуже всего было не разнообразие форм, а регулярность: только за «Смольный» период, кроме Финляндии, из России вышли Украина 22 января , Бессарабия 24 января , Литва 16 февраля и Эстония 23 февраля. Коньком Ленина всегда был анализ ситуации с учетом противоречий в динамике; динамика меж тем состояла в том, что в это время большевизм — не как «течение», а как власть — распространялся из Петрограда во все концы бывшей Российской империи, а не съеживался, как в следующие несколько лет. Поэтому — «триумфальное»; каждый день у власти воспринимается как маленькая победа — и спортивное достижение: Ленин соревновался с Парижской коммуной — та продержалась в 1871-м 72 дня; Ленин в Смольном — 124, и дни эти не были растрачены зря.
Ленину нравилось начинать предложения в докладах: «Первый раз в мировой истории мы…» В ноябре 1917-го самого Ленина едва не выдвинули на Нобелевскую премию мира: это предложение в Комитет по премиям внесла Норвежская социал-демократическая партия: «для торжества идеи мира больше всего сделал Ленин, который не только всеми силами пропагандирует мир, но и принимает конкретные меры к его достижению». Формально выдвижение не состоялось из-за опоздания — заявки принимались в начале года; в решении, однако, указывалось, что «если существующему русскому правительству удастся установить мир и спокойствие в стране, то Комитет не будет иметь ничего против присуждения Ленину премии мира на будущий год…». Ситуацию с ноября по февраль — март можно определять апофатически — через отрицание, как период, когда много чего не происходит. Верхушке большевиков еще не приходится отступить вглубь страны, подальше от немцев; из Советов не изгнаны социалисты; большевики не проявляют чрезмерного аппетита к физическому истреблению своих классовых и политических врагов — и отпускают их под честное слово; ЧК не прибегает к внесудебным казням; еще нет катастрофического голода; не запрещена рыночная экономика; не начались ни полномасштабная гражданская война, ни прямая интервенция Антанты. Даже у самого Ленина, пусть на самое короткое время, создалось эйфорическое впечатление, что сопротивление буржуазии в целом подавлено, что эксцессы с Антантой, немцами и тлеющими там и сям очагами гражданской войны носят временный характер, что обваливание России по национальным окраинам можно повернуть вспять за счет их быстрой советизации, что в Германии может произойти революция по «спартаковскому» варианту. Именно поэтому двадцать послеоктябрьских недель — когда Ленин еще не только титан в области государственного управления, охотно демонстрирующий всем желающим бульдожьи и бульдозерные черты приписывавшегося ему политического стиля, но и новичок, первоклассник, политический желторотик, только-только встающий на ноги, — наиболее любопытный период его государственного творчества: несмотря на отвратительные стартовые условия и перманентные катастрофы по всем направлениям, у него оставались возможности не только действовать реактивно — как позже, в эпоху военного коммунизма, когда сфокусироваться на укреплении государства стало насущной необходимостью. Надежда — или опьянение революционным эфиром — позволила Ленину экспериментировать в практике «быстрого социализма», попутно укрепляя силовые структуры, чтобы защитить революцию от буржуазии. Собственно, этот просчет — сделанный лишь перед самым Новым годом прогноз, что «восходящий тренд» уже в январе исчерпает себя и сменится противоположным, что «не только острота гражданской войны изменится, но изменение это таково, что количество изменений перейдет в качество», — и делает Ленина в высшей степени аттрактивным; в конце 17-го — самом начале 18-го он похож не только на шахматиста, но еще и на художника из кабаре «Вольтер», рисующего живьем, экспромтом, прямо на телах.
Особенно завораживает то, что это была практическая деятельность в мире борхесовских классификаций — в мире со странной топологией, деформированных общественных структур, заклинившихся друг о друга плоскостей; когда приходилось оперировать одновременно целыми классами, отдельными людьми, фронтами, представителями профессий, партиями; когда политический характер приобретали сугубо бытовые вопросы. Мы видим, как Ленин пытается организовать сырой материал реальности в тот момент, когда та кипит, бурлит, ферментирует, стихийно преобразуется; когда утренние новости каждый день «хуже», чем вчера, — зато есть динамика, и в целом «массы за нас». Импровизация, импровизация и импровизация; смена стратегий — то «опора на стихию», то апология строжайшего контроля; пора самодеятельности, кустарничества, когда всё на ходу, на коленке — выданные мандаты, назначения на высшие государственные должности, расправы и примирения с противниками. Эффективность первых декретов советской власти остается под большим вопросом, однако даже в качестве деклараций о намерениях они воспринимались как перформативы: там, где все другие продолжали бы по объективным причинам дискутировать про и контра, Ленин решительно ставил конкретную цель, сформулированную на языке юриспруденции. Это, замечает Осинский, первый председатель ВСНХ, давало массам — «в моменты массового штурма на капитал» — «духовный толчок», «развязывало им руки». Набросанный Лениным на коленке Декрет о мире действительно изменил ход войны — хотя сам мир был заключен через много месяцев; это классический пример, но иногда то же происходило и с другими законами. Ленин также в своих текстах и выступлениях с одинаковой брезгливостью относится и к «революционной фразе» «умрем-но-красиво» — и к «позорному отчаянию». Жанр «один день из жизни Х» будто нарочно придуман для рассказов о Ленине; в его биографии можно найти десятки, сотни коротких временных отрезков, по которым отчетливо ясны масштаб личности, размах деятельности, груз ответственности и все такое.
Однако и среди них выделяется серия сюжетов, начавшаяся утром 31 декабря 1917-го и закончившаяся в ночь с 1 на 2 января 1918-го. Это удивительная феерия кризисного менеджмента — замеченная, конечно, знатоками вопроса; полвека назад Савва Дангулов сочинил по мотивам «дела Диаманди» сценарий для замечательного — может быть, лучшего из всех о Ленине его играет там, странным образом, И. Смоктуновский — фильма «На одной планете»; но и там не хватило места для всего. Утро 31 декабря для Ленина началось с известия о том, что румыны, решившие урвать у оказавшейся в сложных условиях России кусок — Бессарабию, разоружили целую дивизию русской армии, возвращавшуюся из боев, конфисковали имущество, а главное, арестовали и расстреляли большевиков. В ответ Ленин, не мешкая, предпринимает беспрецедентный, скандальный для «цивилизованного общества» шаг — приказывает арестовать румынского посла Диаманди: и его, и весь наличный состав посольства — в Петропавловку, и ультиматум: немедленно освободить русских солдат. Посол — член своей корпорации, и уже через несколько часов целая группа дипломатов присылает председателю Совнаркома — которого до того по большей части игнорировали как несуществующую инстанцию — решительный протест, причем выглядящий скорее как угроза, чем обиженное всхлипывание. В ответ Ленин довольно щелкает пальцами: он давно пытается наладить с дипкорпусом отношения; всей «оппозиции» он предлагает явиться к нему на прием — завтра. Вечером — а это канун Нового года — верный своей привычке присутствовать на околопартийных суаре с молодежью, возможно, чтобы отвлечься от неприятных мыслей о предстоящей ему неравной битве со всем дипкорпусом, Ленин с Крупской пока еще скромной чиновницей; в Москве она станет председательницей Главполитпросвета неожиданно для всех приезжает на Выборгскую сторону, в зал бывшего Михайловского артиллерийского училища на «общерайонную встречу Нового года».
Юноши и девушки, танцевавшие вальс, остолбенели от такого визита; быстро сообразив что к чему, они грянули Интернационал — в тысячу глоток. Знают ли те, кто выступает сейчас перед боем курантов по телевизору с «новогодним телеобращением», что, по-видимому, именно от этой экскурсии Ленина к молодым рабочим пошла традиция новогодних поздравлений главы государства в жанре: «это был важный год, и новый тоже станет годом испытаний»? Визит продлился недолго — Ленин находился не в том состоянии, чтобы гулять всю ночь; да и знаки внимания, которые оказывали Ульяновым, — папиросы, приглашения потанцевать — смущали его излишней назойливостью. В фильме 1965 года Ленин утром 1 января едет в МИД, где обнаруживает замещающего соответствующего наркома не названного Троцкого кронштадтского матроса Маркина — того самого, который действительно состоял при Троцком и действительно был «нечто вроде негласного министра»; именно он, между прочим, организовал публикацию тайных дипломатических договоров царской России шаг, подозрительно напоминающий реализацию каких-то, еще дореволюционных договоренностей, потому что, как замечает исследователь Фельштинский, «секретные договоры, имевшие отношение к мировой войне, были, естественно, заключены Россией с Францией и Англией, а не с Центральными державами, последние, конечно же, оставались в выигрыше». Вместе с колоритным матросом, который до прихода председателя Совнаркома развлекается стрельбой в помещении из присланного ему «максима», Ленин готовится к встрече с послами; в реальности ассистировать Ленину будет не Маркин, а кое-кто еще. К четырем часам дня в Смольный съезжаются автомобили с послами. Ленин ожидал их у себя в кабинете; при нем находились старорежимный мидовский работник в качестве переводчика с английского и французского и — Сталин. Эти двое помалкивали: первый — потому что Ленин сам прекрасно справлялся с иностранными языками, второй — потому что Ленин справлялся и с дипломатией в целом.
Холодно поздоровавшись с дипломатами, Ленин выразил свое восхищение тем, что послы, которые ранее не желали и слышать о Смольном, не задумываясь, явились в обитель зла, лишь только зашла речь о нарушении иммунитета их коллеги; ради своих солдат они и пальцем не пошевелили. Послы оценили иронию, но они пришли сюда, чтобы поставить Ленина на место, а не наоборот. Дуайеном тогдашнего дипкорпуса был американский посол, он и вручил Ленину ноту; тот объяснил, что арест — мера вынужденная, единственно доступный большевикам ответ на недружественный акт по отношению к своим законным представителям. Если американский посол соблюдал по крайней мере такт и всего лишь наотрез отказался дать Ленину гарантию невступления Румынии в войну, то посол Франции принялся Ленина поучать: что можно, а что нельзя в дипломатии; затем к атаке подключился сербский посол Спалайкович — именно он в 1914-м втянул Россию в войну, именно он в июле 1917-го пытался организовать покушение сербов на Ленина, а во Вторую мировую, разумеется, сам стал коллаборационистом. Сначала он принялся поносить большевистских бандитов, предавших славян, а затем заявил Ленину ни много ни мало: «Je vous crache a la figure» «Я плюю вам в лицо». Ленин, по воспоминаниям английского дипломата Линдси, остался спокоен, опустился в кресло и ответил: «Eh bien, je prefere ce langage au langage diplomatique» «Ну что ж, я и сам предпочитаю такой язык языку дипломатическому» [24]. На этом получасовая встреча закончилась; Ленин сухо пообещал обсудить предложение освободить Диаманди на Совнаркоме; соль была не в том, чтобы наказать Румынию — разумеется, Ленину не нужна была еще и война с Румынским королевством, а в том, чтобы дать понять: Советская Россия не позволит обращаться с собой как с тряпкой — и продемонстрировать это не только Румынии, но и — через послов — великим державам. В дверях Смольного с послами сталкивается еще один иностранец — Фриц Платтен, тот самый, что провез Ленина через Германию.
Ленин зовет его с собой — ему надо выступать в Михайловском манеже, на митинге перед отправкой на фронт бойцов новой армии. Привычно взобравшись на специально загнанный внутрь манежа «ораторский» броневик, Ленин произнес стандартную получасовую речь о том, что социализм не за горами, революция выдюжит и в целом дела налаживаются. По словам другого оратора — американского журналиста А. Вильямса товарища Джона Рида , эта речь Ленина, в отличие от всех прочих, была не слишком убедительной: видно было, что он не мог сказать людям, отправляющимся на фронт, ничего внятного: шло перемирие, в Бресте бодалась с немцами и австрийцами делегация во главе с Троцким, и Ленину больше нужен был мир, чем храброе поведение этих людей в окопной драке с немцами. Вильямс утверждает, что речь Ленина не поняли; Суханов, слышавший Ленина раз сто, замечает, что после октября Ленин «выгорел» как оратор. Сам Ленин, что характерно, тем же вечером в разговоре с норвежским социалистом признается: «Я больше не оратор. Не владею голосом. На полчаса — капут».
И все же, похоже, эта осечка была исключением — потому что, как мы увидим, обычно речи Ленина производили на менее искушенную аудиторию глубочайшее впечатление и Джон Рид, к примеру, называет реакцию на публичные появления Ленина «человеческой бурей». Испытав желание подставить плечо уставшему русскому политику, Вильямс сам карабкается на броневик. Ленин предлагает поработать переводчиком, но Вильямс — не столько турист, сколько экспат уже семь месяцев в России, и каких! Глаза его засверкали, и все лицо озарилось смехом, мимические морщины собрались, он стал похож на гнома, а не на эльфа, из-за высокого лба и лысеющей головы». Вильямс был не дурак и начал со здравиц России и шутки, вызвавшей приступ хохота как у публики, так и у Ленина: «Русский язык — очень сложный. Когда я пытался говорить по-русски с извозчиком, он подумал, что я говорю по-китайски. Даже лошадь немного испугалась». Похвалив Вильямса — которому пришлось-таки суфлировать подсказать слово «вступить» — enlist, когда Вильямс объявил о своей готовности самому вступить в Красную армию , — Ленин, во-первых, попытался экспромтом организовать Интернациональный легион «Один иностранец может сделать многое.
История[ править править код ] Для своей картины Бродский избирает конкретное время и обстановку, что должно убедительно говорить о правдивости и почти документальности созданного образа. Этой же цели подчинена вся композиция работы, включая мельчайшие детали. Она тщательно продумана Бродским и безупречно отвечает замыслу картины. К моменту написания картины Бродский уже имел большой опыт работы над образом Ленина, начиная от натурных зарисовок до создания таких полотен, как «Ленин на фоне Кремля » 1923 , «Ленин на трибуне» 1925 , «Ленин на фоне Смольного» 1925 , «Выступление Ленина на митинге рабочих Путиловского завода в мае 1917 года» 1929 и других, став признанным мастером этой темы в молодом советском искусстве. В новой картине художник ставит перед собой задачу передать не только портретное сходство, но и донести до зрителя характерные черты облика Ленина в напряжении повседневной работы.
Октябрьский переворот 1917 года начался с Института благородных девиц в Смольном
Близкие Ленина не хотели отпускать его в Смольный, так как вождя искали по всему городу шпики Керенского. "Коммунисты Петербурга": Люди, не попавшие в музей Ленина в Смольном, плакали. В 1930 году Бродский пишет картину «Ленин в Смольном», которая стала одним из самых популярных произведений, посвященных образу вождя революции.
Ленин идет в Смольный.
В Смольном В.И. Ленин принимал аккредитованных в Петрограде представителей различных государств, будь то страны Антанты или страны нейтральные, беседовал с руководителем американской миссии Красного Креста в России полковником Раймондом Робинсом и, конечно. Главная историко-художественная новость дня. Картина, «Ленин в Смольном», написанная Исааком Израилевичем Бродским в 1930 году, сразу же после своего появления стала одним из самых популярных произведений, посвященных образу великого вождя. Ленин в Смольном (комплект из 2 книг). Виктор Ганшин, Елена Кулагина.