Новости борис пастернак февраль

Елена Ларина Режиссер съемки, оператор - Сергей Кульгейко Режиссе. Своеобразной визитной карточкой поэта Бориса Пастернака является стихотворение «Февраль. Борис Пастернак — Февраль, Достать чернил и плакать: Стих. «Февраль») открывается цикл «Начальная пора», составленный Пастернаком для книги «Поверх барьеров.

Борис Пастернак: Февраль. Достать чернил и плакать!

Именно с ней он провел последние годы жизни, посвятив возлюбленной множество стихов. С экрана звучали фрагменты звукозаписи стихотворений в исполнении самого Бориса Пастернака, его сына Евгения, а так же песни, написанные на стихи поэта. В конце встречи все желающие смогли прочесть любимые произведения Бориса Пастернака.

И все же многие главы жизни поэта еще не прочитаны. Один из самых известных в России специалистов по творчеству автора «Доктора Живаго» — литературовед, критик и публицист Наталья Иванова считает, что он предрек свою судьбу: «Он не был расстрелян, как Гумилев, не погиб в лагере, как Мандельштам, не был доведен до самоубийства, как Цветаева, не прошел через ГУЛАГ, как Шаламов, не хлопотал о заключенном в тюрьму и лагерь сыне, как Ахматова. Но он не был удовлетворен своей, внешне сравнительно благополучной, жизнью, и сам вызвал свое несчастье, описав собственную вероятную судьбу в судьбе Юрия Живаго.

Рискну сказать, что он, в конце концов, сотворил судьбу своих утрат в сотрудничестве с Творцом, полностью искупив видимость благополучия. В одном из писем Цветаевой он сказал: что могло быть счастьем, обернулось горем, — и тем самым заранее набросал вчерне свою судьбу». В основе авторской программы Натальи Ивановой «Пастернак и другие…» 9-12 февраля, 18:30 — жизнь писателя, насыщенная событиями, встречами, неожиданными поворотами судьбы; рождение стихов и прозы, книг, ставших вехами не только в биографии поэта и русской литературе, но и в истории России ХХ века. Семья его была интеллигентной: отец — художник, мать — пианистка. У Бориса были младший брат и две сестры.

Обстановка переделкинского дома осталась такой же, какой была при жизни Бориса Леонидовича. Письменный стол, лампа, книжная полка… Дом-музей Бориса Пастернака. Фото с сайта Государственного литературного музея Пастернаки жили очень просто — не богато, но и не бедно по тем временам — а именно просто. Сам Борис Леонидович любил говорить, что интерьер писательского дома должен состоять из письменного стола, стула и кровати — все остальное додумает его воображение. Именно так он и жил — аскетизм, подчеркнутый, как бы мы сейчас сказали, минимализм сразу бросается в глаза. Зимой тут обычно немноголюдно, но сотрудники музея говорят, что даже в будни есть желающие неспешно пройтись по комнатам поэта.

Есть и дни «неотменяемых» тематических экскурсий — один из сотрудников заранее определяется с темой рассказа, назначает день проведения, и даже если в назначенный день придет всего один человек, экскурсию проведут только для него. Зато примерно с середины весны и до середины осени поток посетителей, зрителей и слушателей возрастает многократно. И так легко представимый «музейный быт» — тишина, шепот и «спящие» бабушки-смотрительницы — испаряются вовсе. В ином столичной офисе в деловом центре можно окунуться в большее спокойствие, чем в доме-музее Пастернака в «высокий сезон». Многие годы суета и приглушенное шуршание посетителей наполняли этот дом новой жизнью. И тем удивительнее, что в год 30-летия музея, 130-летия поэта и 60-летия со дня его смерти так уж совпали эти даты , несмотря на десятки запланированных встреч, экскурсий и праздничных мероприятий, здесь царит — до времени — абсолютная тишина… «Меня убили!

Уже на следующий день после визита чиновника Борис Леонидович раскрыл газету «Известия» и увидел заголовок «Не дадим житья врагам Советского Союза». Под письмом среди прочих стояла фамилия «Пастернак». Пастернак требовал, чтобы в «Известиях» немедленно было опубликовано опровержение. И Пастернак написал. Документальных сведений о письме не сохранилось, но есть воспоминания Ольги Ивинской. Она пишет, что Борис Леонидович рассказывал ей, как просил в письме избавить его от необходимости подписывать просьбы о расстрелах.

Как бы то ни было, больше к Пастернаку с подобными письмами не обращались. Борис Пастернак Большинство исследователей Пастернака тщетно задаются вопросом: почему его миновали репрессии, допросы и слежки? Почему он — всегда со своим особым мнением и взглядом — не подпал под молох государственной машины?

Его первые стихи были напечатаны в 1913 году, а в 1914 году вышла первая книга — «Близнец в тучах». В 1921 году семья Пастернака уехала из России в Берлин, связь с родными и другими эмигрантами писатель поддерживал в переписке. В 1936 году Пастернака обвинили в оторванности от реальности.

Началось постепенное отчуждение Бориса Леонидовича от официальной литературы. Тем временем сам Пастернак полностью погружается в творчество, переводит Шекспира, Гете, Шиллера. Сегодня мы знаем этих поэтов именно по этим переводам Пастернака. В 1958 году Пастернак получает Нобелевскую премию по литературе. Эта премия связывалась с антисоветским романом «Доктор Живаго», поэтому Пастернака заставили отказаться от нее.

Борис Пастернак: музыкант, философ, поэт

Левитан, М. Нестеров, В. Поленов, С. Иванов, Н.

Из музыкантов А. Скрябин и С. Из писателей Лев Толстой и Р.

Какая плотность гениев! В апреле 1891 года Розалия с маленьким Борей снова отправилась в родную Одессу. И тоже вроде бы незначительная деталь, но как ясно это видишь!

Только после Киева Р. В будущем спонтанные перемещения по необъятной стране в поездах в том числе займут особое место в романе "Доктор Живаго", станут важнейшей составляющей не только сюжета, но и смысла. А первые впечатления - может быть, оттуда?

Урал с молодости займет очень важное место в сознании поэта, что также станет центральным мотивом его будущего романа.

Трубку действительно поднял Генеральный секретарь партии. Показания свидетелей о том, как на самом деле прошёл этот разговор, разнятся. Точно известно, что Сталин и Пастернак говорили об Осипе Мандельштаме, отправленном в ссылку из-за издевательской эпиграммы, направленной против сталинского режима и самого Иосифа Виссарионовича. Что именно ответил Пастернак, неизвестно, но, судя по всему, писатель пытался уйти от неудобных вопросов, пускаясь в пространные философские рассуждения. Сталин сказал, что так товарищей не защищают, и бросил трубку.

Раздосадованный Пастернак попытался дозвониться до генсека снова, уговорить того отпустить Мандельштама, но трубку никто не взял. Пастернак считал, что поступил недостойно, из-за чего долгое время не мог работать. Уже через год, осенью 1935-го поэту выпал шанс заступиться за других литераторов. Он отправил Сталину личное послание, где просто и искренне попросил отпустить мужа и сына Анны Ахматовой — Николая Пунина и Льва Гумилёва. Оба оказались на свободе ровно через два дня. Об этих эпизодах Пастернак вспомнит в начале 1959 года, когда, доведённый до отчаяния травлей и отсутствием заработков, будет вынужден написать письмо Дмитрию Поликарпову — одному из главных виновников своих бед: «Действительно страшный и жестокий Сталин считал не ниже своего достоинства исполнять мои просьбы о заключённых и по своему почину вызывать меня по этому поводу к телефону».

Пастернак, до публикации этого произведения работавший с поэзией, считал прозу более совершенной формой передачи мыслей и чувств писателя. Время после Великой Отечественной войны ознаменовалось для Пастернака ожиданием перемен: «Если Богу угодно будет и я не ошибаюсь, в России скоро будет яркая жизнь, захватывающе новый век и ещё раньше, до наступленья этого благополучия в частной жизни и обиходе, — поразительное огромное, как при Толстом и Гоголе, искусство». Для такой страны он и начал писать «Доктора Живаго» — символический роман, проникнутый христианскими мотивами и повествующий о первопричинах революции. И герои его — это символы: Живаго — русское христианство, а главный женский персонаж Лара — сама Россия. За каждым героем, за каждым событием в романе стоит нечто гораздо большее, всеобъемлющее. Но первые читатели не смогли или не захотели этого понять: они хвалили стихотворения, которые вошли в книгу под видом творчества Юрия Живаго, говорили о прелести пейзажей, но главную задумку не оценили.

Как ни странно, смысл произведения уловили на Западе. В письмах писателей о «Докторе Живаго» зачастую говорится, что этот роман позволяет западному человеку лучше понять Россию. Но эти слова поддержки до Пастернака почти не доходили из-за развёрнутой травли со стороны властей и даже литературного сообщества. Он с трудом получал весточки из других стран и был вынужден заботиться прежде всего о том, как прокормить свою семью. Руководство партии настаивало на том, что награда была дана Пастернаку за роман «Доктор Живаго», который порочит советский строй и якобы не имеет никакой художественной ценности. Но следует помнить о том, что Пастернак тогда выдвигался на премию уже не впервые: Нобелевский комитет рассматривал его кандидатуру с 1946 года, а роман тогда ещё не существовал даже в черновиках.

Да и в обосновании награды сначала говорится о достижениях Пастернака как поэта, а потом уже о его успехах в прозе: «За значительные достижения в современной лирической поэзии, а также за продолжение традиций великого русского эпического романа». Но неверно говорить и о том, что «Доктор Живаго» не оказал никакого влияния на решение Нобелевского комитета.

Суть этих цитат в том, что они о разнице между тем, как нас любят, и как мы хотим, чтобы нас любили. О том, как мы хотим получать или не получать любовь. Но еще больше меня заставила задуматься другая фраза: «Ты — это тот, кого ты любишь, а не кто любит тебя». Я несколько дней над этим думала. То, как мы любим и кого любим, очень много говорит о нас самих. Многие из нас думают, что если мы можем дать кому-то любовь, то это дар, и мы лучшие, кто может ему подарить его.

Но ведь это не нечто сверхъестественное — любить. То, что мы можем любить кого-то, не делает нас лучше других. Но мы думаем, что это так, и что нас должны любить ответно. Все это происходит где-то на подсознании, буквально с рождения, вот почему мы так часто остаемся с разбитым сердцем. Еще мы часто думаем, что мы не выбираем любовь — что так просто случается. Но что если истинная цель любви не в том, чтобы думать, как любить или как найти любовь? Что если цель любви в том, чтобы определить, кто мы такие? Может тогда мы сможем любить лучше.

Любовь — это и выбор, и приговор. Сначала ты выбираешь: город, в котором жить, где работать, где отдыхать, с кем гулять. А потом твой выбор становится твоим приговором. Любовь — это исповедь твоего характера. По тому, кого ты любишь, можно узнать тебя. Ты полюбишь такого же отпугивающего, странного и красивого, как и ты. Однако, если добавить в тазик воды столовую ложку уксуса и ополоснуть собаку после купания, неприятный запах исчезнет. Не запекайте свежее мясо прямо из холодильника.

Перед запеканием положите кусок мяса в герметичный пластиковый пакет и опустите его в теплую но не горячую воду на 30-40 минут. Прогретое мясо пропечется равномерно и будет более сочным. С помощью этой маленькой хитрости любую зелень можно сохранить свежей в течение по крайней мере недели. Поставьте петрушку, кинзу или базилик в стакан с водой, затем накройте пучок целлофановым пакетом, перетяните стакан резинкой и поставьте в холодильник. Так же следует хранить спаржу. Чтобы листовой салат сохранился дольше, сложите нарезанные листья в салатницу, накройте бумажной салфеткой и затяните пищевой пленкой. Салфетка впитает влагу, и салат сохранит свежесть на протяжении 5-7 дней. Чтобы хрустальные бокалы и вазы вновь засверкали всеми гранями, протрите их уксусом со щепоткой соли и смойте прохладной водой.

Ни в коем случае не используйте соду, мыло и горячую воду, от этого хрусталь помутнеет. А если лень возиться с мытьем, просто протрите бокалы крахмалом. Чтобы сыр не подсыхал с одной стороны, помажьте его тонким слоем сливочного масла. Не храните сыр в полиэтиленовой пищевой пленке, он в ней «задыхается» и обретает неприятный привкус. Заверните сыр в вощеную бумагу и положите в пакет, не завязывая его. Если в холодильнике нет специального отсека для сыра, храните его в отсеке для овощей. В наиболее охлаждающих частях холодильника сыр быстро потеряет вкусовые качества. Любые продукты лучше хранить не в пластиковых контейнерах, которые всегда обладают специфическим запахом, а в стеклянных банках.

Воск для полировки автомобилей прекрасно подойдет и для полировки раковин, кранов и других никелированных поверхностей. Вот еще один способ открыть бутылку вина, если под рукой нет штопора. Срежьте пластиковую защитную пленку с пробки и оберните бутылку полотенцем или любой другой тканью так, чтобы донышко оставалось открытым. Теперь уверенными, но не слишком сильными движениями начните стучать донышком бутылки об дерево. Уже после 10-15 ударов вы увидите, что под давлением углекислого газа пробка начинает выходить из горлышка. Еще минута-другая — и бутылка открыта. Любые грибы нужно хранить только в бумажном пакете и ни в коем случае — в целлофановом. Никогда не храните лук в одной корзине с картофелем, так он быстрее испортится.

Лук следует хранить в открытой таре, в месте с хорошей циркуляцией воздуха, а не в шкафчике под умывальником. Если вы страдаете от повышенного артериального давления, ваша диета обязательно должна содержать продукты с повышенным содержанием калия. В первую очередь, это сушеные абрикосы — курага или урюк, содержание калия в которых в разы превышает его содержание в других фруктах и овощах. Нельзя обойтись без фасоли, гороха и морской капусты. И, конечно, орехи — миндаль, фундук и арахис. Помните, однако, что повышенное потребление калия и даже полный отказ от поваренной соли не являются лечением гипертонии, без адекватных медикаментов вам не обойтись. Перешагивая порог очередного десятилетия, естественно, пусть и вопреки здравому смыслу, рассматривать это как значительное событие. Когда мне исполнилось тридцать, брат сказал: «Ты теперь не юнец, а мужчина — веди себя соответственно».

Когда мне стукнуло сорок, я сказал себе: «Молодость прошла». В пятьдесят я сказал: «Не надо строить иллюзий — ты теперь пожилой человек, и с этим придется смириться». В шестьдесят я сказал: «Настала пора привести дела в порядок, наступает старость — надо расплатиться с долгами». Я решил оставить театр и написал «Подводя итоги»; в этой книге я попытался обозреть — прежде всего для себя самого — все, что узнал о жизни и литературе, что успел написать и какое удовольствие от этого получил. Но из всех годовщин семидесятая, по-моему, самая значительная. Считается, что такой срок отмерен человеку — «Дней наших семьдесят лет», — и можно сказать, что оставшиеся годы ты исхитрился украсть, когда старуха с косой ненароком отвернулась. В семьдесят ты уже не на пороге старости. Ты старик.

В континентальной Европе существует славный обычай отмечать эту дату в жизни именитого человека. Его друзья, коллеги, ученики если таковые имеются , объединив усилия, издают книгу эссе, написанных в его честь. В Англии не принято отдавать такую лестную дань нашим знаменитым людям. В лучшем случае в их честь устраивают обед, да и то, если они уж очень знамениты. Я был на одном таком обеде в честь семидесятилетия Герберта Уэллса. На обеде присутствовала не одна сотня гостей. Бернард Шоу, великолепный — высоченный, с белоснежной бородой и шевелюрой, свежим цветом лица и горящими глазами, произнес речь. Он стоял, очень прямой, скрестив руки на груди, и с присущим ему лукавым юмором сумел наговорить много колкостей — как почетному гостю, так и кое-кому из присутствующих.

Поздравление получилось в высшей степени занятное, произносил он его зычным голосом, по всем правилам ораторского искусства, и его ирландский акцент одновременно и подчеркивал, и скрадывал ядовитые выпады. Потом Уэллс, чуть не водя носом по бумажке, пискливым голосом прочитал свою речь. Он брюзгливо говорил о своем преклонном возрасте и с присущей ему сварливостью напал на тех присутствующих, кому, возможно, взбрело в голову, будто юбилей и сопровождающий его банкет означают, что он намерен отойти от дел. И заверил их, что он, как всегда, готов направлять человечество на путь истинный. Мой день рождения прошел вполне буднично. Утром я, как обычно, работал, днем гулял в пустынном леске за домом. Мне так и не удалось разгадать, что придает этому леску его таинственную притягательность. Второго такого я в жизни не видал, такой глубокой тишины я нигде больше не встречал.

С густолиственных виргинских дубов причудливыми гирляндами, точно клочья рваного савана, свисал бородатый мох, эвкалипты в эту пору уже оголились, а ягоды на мыльном дереве съежились и пожелтели; там-сям над низкорослыми деревьями высились сосны с их сочной сверкающей на солнце зеленью. В этом заглохшем безлюдном леске есть нечто странное, и хотя кроме тебя тут никого нет, не покидает жутковатое чувство, что где-то рядом шныряют незримые существа — не люди, но и не звери. Чудится, что какая-то тень, выглянув из-за ствола, безмолвно следит за тобой. Вокруг разлита тревога — кажется, все затаилось и чего-то ждет. Я вернулся домой, приготовил себе чашку чая и до обеда читал. После обеда снова читал, два-три раза разложил пасьянс, послушал по радио последние известия, в постели перед сном читал детективный роман. Окончив его, я заснул. За исключением двух моих служанок, я за весь день ни с кем не перемолвился ни словом.

Вот как я провел свой семидесятый день рождения, да я и не желал бы провести его иначе. Я размышлял. Два-три года назад я гулял с Лизой, и она завела речь, уж не помню в связи с чем, о том, каким ужасом преисполняет ее мысль о старости. Зато у старости есть свои преимущества. Музыка, искусство и литература будут радовать тебя иначе, чем в молодости, но никак не меньше. Потом очень любопытно наблюдать за событиями, которые больше не касаются тебя непосредственно. И пусть наслаждения теряют былую остроту, зато и горе переживается не так мучительно. Я видел, что мои слова не слишком утешили ее, и, еще не закончив свою тираду, осознал, что перспективу нарисовал не слишком вдохновляющую.

Позже, предаваясь размышлениям на эту тему, я пришел к выводу, что главное преимущество старости — духовная свобода. Наверное, это не в последнюю очередь объясняется безразличием, с которым в старости относишься ко многому из того, что в расцвете сил представлялось важным. Другое преимущество заключается в том, что старость освобождает от зависти, ненавистничества и злости. Пожалуй, я никому не завидую. Я не зарыл в землю таланты, которыми меня одарила природа, и не завидую тем, кого она одарила щедрее; я знал успех, большой успех, и не завидую чужому успеху. Я вполне готов освободить ту небольшую нишу, которую так долго занимал, и отдать ее другому. Мне теперь безразлично, что думают обо мне. Нравлюсь — хорошо, нет — так нет.

Если я нравлюсь людям — мне приятно, если нет — меня это ничуть не трогает. Я давно заметил, что у определенного рода людей я вызываю неприязнь; это в порядке вещей, всем мил не будешь, и их недоброжелательство меня скорее занимает, чем обескураживает. Мне лишь любопытно, чем вызван их антагонизм. Безразлично мне и мнение о моих книгах. В общем и целом, я осуществил все свои замыслы, ну а там будь что будет. Я никогда не жаждал такого шумного успеха, каким пользуются некоторые писатели и который многие из нас в простоте душевной принимают за славу, и не раз жалел, что не взял псевдоним — лишнее внимание только помеха. Вообще-то свой первый роман я намеревался подписать псевдонимом и свое имя поставил лишь после того, как издатель предупредил меня, что на книгу обрушится лавина нападок, и мне не захотелось скрываться под вымышленной фамилией. Я полагаю, многие авторы в глубине души питают надежду, что их не забудут и после смерти, я и сам подчас тешился, взвешивая свои шансы на посмертную известность, пусть и недолговечную.

Моей лучшей книгой, как правило, считают «Бремя страстей человеческих». Судя по количеству проданных экземпляров, у романа все еще широкий круг читателей, а ведь он был издан тридцать лет тому назад. Для романа это большой срок. Но романы такого объема редко живут долго, и, надо полагать, с уходом нынешнего поколения, которому он, к моему удивлению, чем-то близок, его забудут вкупе с другими книгами, посущественнее его. Думаю, одна-две мои комедии некоторое время еще кое-как продержатся на сцене: они написаны в традициях английской комедии и по этой причине им отыщется место в длинном ряду, начало которому положили драматурги эпохи Реставрации и который так прелестно продолжает своими пьесами Ноэль Коуард. Не исключено, что пьесы обеспечат мне строчку-другую в истории английского театра. Думаю, несколько моих лучших рассказов еще долгие годы будут включать в антологии, хотя бы по той причине, что в кое-каких из них речь идет и о местах, и о коллизиях, которые течение времени и развитие цивилизации окружат романтическим ореолом. Две-три пьесы, да дюжина рассказов — не слишком внушительный багаж для путешествия в будущее, но все же лучше, чем ничего.

А если я заблуждаюсь и меня забудут через неделю после смерти, я об этом не узнаю. Прошло десять лет с тех пор, как я отвесил последний поклон в театре фигурально выражаясь: после первых пьес я перестал выходить на сцену, сочтя эту процедуру слишком унизительной ; журналисты и друзья решили, что это пустые разговоры и через год-другой я передумаю и вернусь в театр; но я не изменил своего решения и не намерен его менять. Несколько лет назад я лелеял планы написать еще четыре романа, а потом вообще отойти от литературы. Один я написал я не беру в расчет роман о войне, который, насилуя себя, написал, чтобы сделать что-то для нашей победы в бытность мою в Америке, но теперь понимаю, что остальные три вряд ли когда-либо напишу. В одном речь должна была идти о чуде, совершившемся в XVI веке в Испании; во втором — о пребывании Макиавелли у Чезаре Борджиа в Романье — этот визит дал ему замечательный материал для «Государя»; я намеревался вплести в их беседы материал, легший в основу макиа-веллиевой «Мандрагоры». Зная, как часто авторы используют в произведениях эпизоды собственной жизни, порой вполне несущественные, интерес и значительность которым придает лишь сила их воображения, я решил, что было бы забавно, оттолкнувшись от пьесы, восстановить события, породившие ее к жизни. Последний роман я собирался написать о рабочей семье из трущоб Бермондзи. Меня прельщала мысль завершить путь романом о непутевых обитателях трущоб — полвека назад я начал его романом о них же.

Но теперь довольствуюсь тем, что коротаю часы досуга, размышляя об этих романах. Впрочем, именно так писатель получает больше всего радости от своих книг: когда книги написаны, они ему уже не принадлежат, и его больше не забавляют разговоры и поступки созданий его фантазии. Думается, на восьмом десятке я уже вряд ли напишу нечто подлинно великое. Вдохновение не то, силы не те, воображение не то. Историки литературы с жалостливым сочувствием, а чаще с жестоким равнодушием отвергают произведения даже самых великих писателей, написанные на склоне лет, да я и сам огорчался, читая недостойные творения, выходившие из-под пера тех моих друзей, даже очень талантливых, которые продолжали писать после того, как от их былого таланта осталась лишь жалкая тень. Писатель прежде всего находит отклик в своем поколении, и он поступит мудро, предоставив следующим поколениям самим отыскивать выразителей своих настроений. Впрочем, что бы он ни делал, этого все равно не миновать. Его язык будет для следующих поколений тарабарщиной.

Думаю, представление о моей жизни и деятельности, которое я хотел бы оставить после себя, уже сложилось, и мне не написать ничего такого, что его существенно дополнило бы. Я выполнил свое предназначение и готов поставить точку. Не так давно я обнаружил, что если раньше больше жил будущим, чем настоящим, теперь меня все больше занимает прошлое, а это явно свидетельствует, что я поступил мудро. Наверное, это в порядке вещей, если впереди у тебя от силы лет десять, а позади такая долгая жизнь. Я всегда любил строить планы, и, как правило, выполнял их; но можно ли строить планы сегодня? Кто скажет, что тебя ждет через год, через два года? Каковы будут твои обстоятельства, сможешь ли ты жить по-прежнему? Мою парусную яхту, на которой я ходил по Средиземному морю, реквизировали немцы, мой автомобиль — итальянцы, на моей вилле сначала поселились итальянцы, потом немцы, и мебель, книги, картины — те, которые не расхитили, где только ни разбросаны.

Однако все это меня решительно не волнует. Я успел пожить в роскоши, о которой можно только мечтать. И теперь мне вполне достаточно двух комнат, трехразового питания и возможности пользоваться хорошей библиотекой. Мыслями я все чаще уношусь в давно ушедшие годы юности. О многих своих тогдашних поступках я сожалею, но стараюсь, чтобы это не слишком портило мне жизнь; я говорю себе: это сделал не ты, а тот другой человек, которым ты некогда был. Я причинил зло разным людям, но раз этого не исправить, я стараюсь искупить свою вину, делая добро другим людям. Временами я не без сокрушения думаю о плотских радостях, упущенных в те годы, когда мог ими наслаждаться; но я знаю, что не упустить их я не мог — я всегда был брезглив, и когда доходило до дела, физическое отвращение удерживало меня от приключений, которые я предвкушал в своем воспаленном воображении. Я был более целомудрен, чем мне хотелось бы.

Люди в большинстве своем очень словоохотливы, а старики и вовсе болтливы, и хотя я больше люблю слушать, чем говорить, недавно мне показалось, что я впадаю в грех многоречивости; едва заметив это, я стал себя одергивать. Стариков выносят с трудом, поэтому надо вести себя крайне осмотрительно. Стараться никому не быть в тягость. Не навязывать своего общества молодым — при тебе они чувствуют себя скованно, не в своей тарелке, и надо быть очень толстокожим, чтобы не заметить, как они радуются, когда ты уходишь. Если у старика есть имя, молодые порой ищут знакомства с ним, но надо понимать, что с ним хотят познакомиться не ради него самого, а ради того, чтобы посудачить о нем с приятелями своего возраста. Для молодых старик — гора, на которую взбираются не ради покорения высоты или ради открывающегося с нее вида, а ради того, чтобы, спустившись с нее, похвастаться своим подвигом. Старику надлежит проводить время среди своих сверстников, и если он получает от этого удовольствие, значит, ему очень повезло. Грустно, конечно, бывать на сборищах, где все без исключения стоят одной ногой в могиле.

Дураки в старости не умнеют, а старый дурак куда зануднее молодого. Не знаю, кто невыносимее — те старики, которые отказываются считаться с возрастом и ведут себя с тошнотворной игривостью, или же те, которые завязли в давно прошедшем времени и брюзжат на мир, который не завяз там вкупе с ними. Что и говорить, перспективы у стариков не слишком привлекательные: молодые избегают их общества, а в обществе сверстников им скучно.

Место рождения - Арбатская часть, 2 участок по Оружейному переулку, дом Веденеева. Отец - запасный младший фейерверкер из вольноопределяющихся, действительный студент Исаак Иосиев Постернак, мать - Райца она же Роза Срулева Кауфман по отцу ". Это - начало биографии великого русского поэта Бориса Леонидовича Пастернака, день рождения которого мы будем отмечать 10 февраля 29 января по ст. И как же это здорово, что издательство "Бослен" выпустило в свет первый том из готовящейся трехтомной "Летописи жизни и творчества Б. Это прекрасное дополнение к выпущенному в 2005 году полному собранию сочинений Пастернака в 11 томах. Обычный читатель, как правило, не обращается к "Летописям", так как считает их изданиями сугубо академическими и скучными.

Но это не так. Поверьте, чтение "Летописей" - занятие не менее интересное и захватывающее, чем чтение сочинений и писем, а также популярных биографий. Следить за жизнью великого писателя день за днем - это невероятное чтение! Это полное погружение в жизнь личности, от ее рождения до смерти. Это, если угодно, проживание ее жизни вместе с ней. День за днем. От первого до последнего вздоха. Вышел в свет первый том из трехтомной "Летописи жизни и творчества Б.

Книги из этой статьи

• «Борис Пастернак. Достать чернил и плакать…». / Музей Москвы
• Вечер Памяти Бориса Пастернака
• Пастернак-студент
• Пастернаковский февраль /
• Пастернак 46 лет переделывал стихи «Февраль, достать чернил и плакать». Я показал все правки

Борис Пастернак: Февраль. Достать чернил и плакать!

7 февраля в библиотеке № 46 (79) прошло мероприятие, посвященное жизни и творчеству Бориса Леонидовича Пастернака. БОРИС ПАСТЕРНАК Февраль. 2 варианта стихотворения «Февраль» Бориса Пастернака. образ чёрного цвета – лирический герой регулярно упоминает о чёрном цвете. Главным прозаическим произведением Бориса Пастернака стал роман «Доктор Живаго», который он завершил в 1956 году.

Борис Пастернак

Его первые стихи были напечатаны в 1913 году, а в 1914 году вышла первая книга — «Близнец в тучах». В 1921 году семья Пастернака уехала из России в Берлин, связь с родными и другими эмигрантами писатель поддерживал в переписке. В 1936 году Пастернака обвинили в оторванности от реальности. Началось постепенное отчуждение Бориса Леонидовича от официальной литературы. Тем временем сам Пастернак полностью погружается в творчество, переводит Шекспира, Гете, Шиллера. Сегодня мы знаем этих поэтов именно по этим переводам Пастернака.

В 1958 году Пастернак получает Нобелевскую премию по литературе. Эта премия связывалась с антисоветским романом «Доктор Живаго», поэтому Пастернака заставили отказаться от нее.

Речь в вышеназванном совете идет как раз об инкубации — состоянии, когда человек отключается от задачи, но при этом бессознательно все так же не выпускает ее из поля зрения. Часто именно в состоянии наносна мозг и предлагает нетривиальные варианты решений, которые впоследствии могут прийти к нам как озарение. И для этого совершенно не обязательно спать с бутылкой воды или тяжеленным ключом в руке. Когда сознательное и бессознательное скооперируются и выполнят каждое свою часть задачи, решение незамедлительно придет. В заключение приведу интересные факты о сне: Вздрагивания во время засыпания называются гипнотическими рывками и являются остатками дневной активности, они абсолютно безвредны для организма.

Животным, как и человеку, снятся сны — обычно они видят в сновидениях те действия, которые совершают в состоянии бодрствования. Практически все видят сновидения, но не все их запоминают. Не могут видеть снов только люди с серьезными психическими заболеваниями. Именно поэтому бывает так сложно вспомнить, что же нам снилось, даже несмотря на то, что сон казался интересным или будоражил воображение. Человеческое подсознание не способно самопроизвольно генерировать чужие лица — это значит, что всех людей, которые нам снятся, мы когда-то уже видели в реальности, но не запомнили. В течение ночи мы видим от двух до семи разных сновидений — их количество зависит от числа фаз быстрого сна. Ребенок начинает видеть сны еще в утробе матери.

Сновидения начинаются на восьмой неделе беременности и появляются параллельно с развитием зрительных органов. Наука, изучающая сон, называется сомнология, наука о сновидениях — онейрология. Некоторые исторические личности были способны спать всего 3-4 часа в сутки. Эдисон, Да Винчи, Франклин, Тесла, Черчилль — все они спали гораздо меньше признанной нормы и чувствовали себя вполне здоровыми. Ученые считают, что подобные нарушения сна — обратная сторона большого таланта или гениальности. Начиная с 2008 года, каждую вторую пятницу марта отмечается Всемирный день сна. Автор: Нина Соколова 11.

Культовые режиссеры «артхаусного» направления иногда испытывали свои силы и способности в анимации. Для них это было лишь экспериментальное отступление от привычного режиссерского стиля, для других анимационные фильмы — отнюдь не случайность и не разовая «акция». Например, для Уэса Андерсона, который выпустил удивительную анимационную полнометражку «Остров собак». Андерсон огромное внимание уделял мультфильмам, которые были совсем не детскими. Наоборот, они наполнены глубоким смыслом, интересными и порой сложными диалогами. Примечательно то, что даже фильмы Андерсона выполнены в таком интересном стиле, что он напоминает анимацию. Такой эффект достигается с помощью неординарных локаций, цветов, съемки и, конечно же, актерской игры.

Британский институт составил список, включающий в себя анимационно-экспериментальные работы культовых режиссеров. Дэвид Линч. Мультик, размещенный на сайте режиссера спустя много лет после создания. Он рассказывает историю жизни обычного недалекого американского деревенщины и его друзей. Мультик наполнен необычным чувством юмора, которое присуще самому Дэвиду Линчу. Режиссер занимался анимацией начиная с 60-х годов. В этот период вышла самая запоминающаяся работа — «Шестеро заболевают».

Спустя некоторое время выходит «Страна дураков», которая была озвучена и отрисована самим Дэвидом Линчем. Уэс Андерсон. История о лисе, одетом в вельветовый костюм, ворующем у трех фермеров — первый полнометражный анимационный фильм Уэса Андерсона, который был выполнен в стиле олдскульного стоп-моушена в Лондоне. До начала производственного процесса Андерсен заявил, что все декорации должны быть выполнены вручную, в миниатюре. В результате чего были созданы куклы, которые сделали мультик необычным, невероятно живым и качественным. Ларс фон Триер. Задолго до того, как Ларс фон Триер стал одним из самых нестандартных и скандальных режиссеров, он также пробовал себя в анимации.

Эта история о путешествующей верхом на ките сосиске в сплющенную страну, на своем пути она встречает зайцев, наделенных не самым жизнерадостным характером. Мультик был создан из раскрашенных обрезков бумаги и имел покадровый характер. В конце концов, учитывая возраст будущего режиссера, работа получилась впечатляющая. Жан-Пьер Жёне. Жан-Пьер Жёне — один из постановщиков удивительного фильма «Амели» — за 11 лет до всеобщего признания совместно со своим другом Марком Каро снял анимационный фильм о группе лысых людей с искаженными физиономиями, которые непрерывно кружатся на карусели. Анимация длится всего 10 минут, тем не менее, она обладает жутковатой атмосферой ночи с не заканчивающимся дождем. Ричард Линклейтер.

Различные элементы, характеризующие данный тип снов, которые показаны в фильме, были описаны психофизиологом Стивеном Лабержем. Главный герой картины просто гуляет весь фильм, встречая на своем пути самых различных людей, обсуждает с ними экзистенциальные проблемы. Его цель — познать реальность и найти истинный смысл жизни. Фильм основан на рассказах людей, которые употребляли ЛСД. На вручении этой премии она произнесла знаменитую речь «Нет насилию! Сейчас в это трудно поверить, но в 1970-е гг. В 1979 году Швеция стала первой страной в мире, где они были запрещены — во многом благодаря этому выступлению Линдгрен.

Но в этой речи писательница говорит не только о проблеме детских наказаний, но и о том, что истоки войн и агрессии, в которых утопает наш мир, лежат в детстве каждого из нас. Дорогие друзья. С самого начала истории человечество живет под знаменем войн и насилия, а тот хрупкий мир, который иногда воцаряется на Земле, всегда находится под угрозой. И этот момент вовсе не исключение. Именно сейчас мы в очередной раз замерли в ожидании новой глобальной войны, которая уничтожит всех нас. В меня вселяет хрупкую надежду тот факт, что все больше людей говорят об этом и даже пытаются действовать на благо мира. Но эта надежда эфемерна.

Ведь политики всего мира, которые так много говорят о разоружении, имеют в виду все что угодно, но только не разоружение своей собственной страны. Никто не хочет стать первым, потому что никто не верит в искренность стремления к миру других. Но не пора ли нам спросить себя, оглядываясь на тысячелетия истории насилия, что такого есть в нашем сознании что неизменно приводит нас к войнам и убийствам друг друга? Неужели мы все обречены погибнуть в результате этой бесконечной агрессии? И если мы все в итоге искренне желаем себе мира, то есть ли возможность у нас измениться так, чтобы полностью отмежеваться от насилия, пока еще не стало слишком поздно? Постараться стать новым видом человеческих существ. Но как это сделать и с чего начать?

Я уверена, что мы должны начать с самой основы. С наших детей. Сегодня вы наградили меня «Премией Мира», но как детского писателя. И вы вряд ли ожидаете от меня широких политических взглядов или умных предложений по решению международных проблем. И я хочу поговорить о детях. Все мои надежды опираются только на них. Ведь именно они те, кто спустя не так уж много лет станет принимать решения, в том числе о войне и о мире и о том, в каком мире нам жить — в мире насилия или в мире братства и сотрудничества.

Есть ли хоть маленькая надежда на то, что ужасный мир созданный человечеством станет вдруг другим? И почему нам никак не удается создать хороший мир, несмотря на все добрую волю, которая существует? Я верю в тот факт, что дети не рождаются с зачатками добра или зла. С рождением мы получаем интеллект, но добро и зло развиваются в нас позже. Но что и кто влияет на то, каким станет ребенок — открытым и любящим, способным к искренним человеческим отношениям или же черствым и злобным, способным лишь к конфронтации с другими? Гете сказал, что человек познает мир через того, кто дарит ему любовь. И ребенок, который растет в любящей семье, учится у родителей такому же чувству по отношении к миру и сохраняет это и дальше.

И если такой ребенок станет тем, кто влияет на судьбы мира, то мы все будем благодарны тому, что его природа стремится к любви, а не к смерти и насилию. Иногда мне страшно думать о том, что на самом деле, характер наших теперешних мировых лидеров полностью сформировался к их пятому дню рождения. Но давайте оглянемся назад и спросим себя, как наши дети воспитывались на протяжении всей нашей истории? Не слишком ли часто их стремления и воля были сломлены при помощи той или иной формы насилия? Сколько детей получили эти уроки от тех людей, которых они любят — от своих родителей? И все это передавалось их поколения в поколение. Они использовали розги и называли это любовью.

Так какого рода детство было у тех, кто сегодня угнетает, мучает и тиранит собственные народы? Я думаю, что за большинством из таких людей стоит насилие в семье — воспитание с помощью кнута или психологического насилия. Даже в детской литературе нет недостатка в таких сценах, когда розги использовали для того, чтобы добиться послушания и подчинения. К счастью, всегда есть те родители, которые воспитывают своих детей в атмосфере тепла и любви. При этом справедливо будет вспомнить, что только в 20 веке, да и то далеко не везде, люди начали относиться к детям, как к равным себе личностям, позволяя им свободно развиваться без насилия и угнетения. И меня охватывает чувство настоящего ужаса, когда я слышу многочисленные голоса, ратующие за возврат к старым методам воспитания. Люди требуют «больше строгого подхода, больше жесткости к детям» и при этом думают, что таким путем они смогут искоренить детские и юношеские пороки, они считают, что их причина в слишком большой свободе и отсутствии строгости.

Но на самом деле это ни что иное, как попытка изгнать дьявола с помощью Вельзевула, приводящая лишь к еще большему насилию. И до тех пор пока мы не признаем, что насилие порождает лишь насилие, такой подход будет сохраняться и множится. Увы, очень многие родители всерьез обеспокоены демократическим подходом к воспитанию. Они думают — не приведет ли такое к вседозволенности? Но антиавторитарное воспитание вовсе не означает, что дети плывут по течению и делают все что угодно. Это не означает отсутствия норм и правил. Мы все нуждаемся в определенных рамках и правилах, и этим вещам дети всегда учатся на примере своих родителей.

Разумеется, детям нужно уважать родителей, но взрослые точно так же должны уважать своих детей, а не злоупотреблять своей естественной властью над ними. Я хочу рассказать любителям жесткого подхода к воспитанию историю, однажды услышанную мною от одной старушки. В те времена когда она еще была молодой матерью, а люди вовсю верили в идею, что «баловство портит ребенка», ее сын созорничал и первый раз в своей жизни решил скрыть от нее свое озорство. Дело, тем не менее, открылось, и она сказала мальчику пойти и найти хворостину для наказания. Его долго не было. В конце концов он вернулся плачущий и сказал: «Мама, я не могу найти прут, но вот держи вместо него камень». И мать вдруг поняла, как эту ситуацию на самом деле воспринял ее ребенок.

Он решил, что мать просто хочет причинить ему боль, а значит и камень тут вполне сойдет. Тогда она разрыдалась, обняла его и какое то время они так и стояли и плакали вместе. Потом она взяла тот камень и положила его на кухне на самом видном месте, и с тех пор он всегда напоминал ей — никакого насилия! Так что же, если мы будем воспитывать своих детей без насилия, то произведем новую породу человека, который будет жить в состоянии вечного мира? Только автор книг для детей может быть настолько простодушен, чтобы поверить в такое! Но я хорошо понимаю, что это утопия! Конечно же в нашем больном и страдающем мире множество вещей, помимо детей, требуют внимания, если мы хотим достичь мира.

Даже сейчас, когда на планете в основном царит мир, даже сейчас в нем есть много несправедливости, жестокости и насилия, и наши дети, конечно, не могут закрыть глаза и не видеть этого. Они видят это, слышат это и читают про это каждый день, и несомненно, в них зарождается убежденность, что насилие естественный инструмент человеческих отношений. Но, то что мы можем сделать у себя дома, так это показать им, что есть и другой путь прожить нашу жизнь — и это любовь и понимание. И возможно, неплохо было бы нам всем иметь в кухне на полке такой же камень, который вечно напоминал бы нам — никакого насилия! Эрик Сати Удивительные, чувственные композиции вдохновляли многих творцов. Тем не менее, музыка не забирала на себя все внимание. Часть ценителей присвоили композиции понятие «меблировочной музыки».

Она создавала атмосферу уюта и мягкости. Как и в большинстве случаев, талант Эрика стал проявляться еще в детстве, но родители не придавали этому значения. Это происходило потому, что в семье Сати не было людей искусства. В 12 лет мальчик после переезда из Онфлера в Париж стал серьезно обучаться музыке в Парижской консерватории. К сожалению, он так и не закончил обучение, хотя и поступал туда два раза: в 12 и 18 лет. Его учебу нельзя было назвать очень успешной, поэтому его исключили в первый раз. В 18 лет он бросил обучение уже сам, интерес иссяк окончательно.

Он ушел в армию. Отслужил год, вернулся и пошел работать в кафе тапером. В 1888 году появился первый цикл «Три гимнопедии». В нем были примечательны свободные соотношения нонаккордов. Такой прием был в обиходе композиторов раньше, но Сати стал первым, кто развил гармоничность приема, и использовал его в «Сыне звезд». Последовательность нонаккордов уже строилась по квартам. Однажды в очень уютном кафе на Монмартре Сати познакомился и в скором времени подружился с Клодом Дебюсси, который предложил оркестровать «Три гимнопедии».

Именно дружба с Дебюсси помогла Сати преодолеть юношеское увлечение вагнеровской музыкой. Экстравагантность Сати была заметна почти во всем: в изречениях, взглядах на жизнь, внешнем образе, в привычке писать заметки красными чернилами, и соответственно, в музыкальных композициях. Неожиданный метод построения композиции — несколько непродолжительных пассажей, соединяющиеся друг с другом в определенных сочетаниях, и в следствии получается пьеса. Непростые отношения с Сюзанн Валандон, которая отличалась жестким и властным характером, побудила Сати создать необычную композицию «Vexations». Пьеса, звучавшая однообразно, отлично отображала чувства композитора. Она погружает слушателей в атмосферу непростой жизненной ситуации, в которой оказался автор. Пьеса непродолжительна, но автор управлял ситуацией рождения композиции, он предписывал пианисту многократно повторять одно и тоже.

Казалось бы, ограничений нет, но Сати пришлось их все-таки установить: максимум был 840 раз. Композиции, в зависимости от темпа, продолжались от 12 часов до целых суток, потом они значительно сокращались. В подобном стиле писались «Перезвоны Розы и Креста», «Готические танцы» и другие. С 1898 года у Сати начинается период «Аркейского отшельника». В тот период он переехал в Аркей, где ограничил круг своего общения до самого себя. Все же иногда он возвращался в Париж, исключительно для того, чтобы представить свои произведения. Эрик Сати не был известен большой публике до знакомства с Морисом Равелем в 1911 году, тот организовал цикл концертов из произведений Сати.

Несмотря на отречение от социума, в 1915 году произошло еще одно значимое знакомство в жизни Сати. Он встретил Жана Кокто. По его инициативе композитор принял участие в создании балета для труппы Сергея Дягилева. Назывался балет «Парад». Музыка Сати шокировала зрителей, и это еще очень мягко сказано. В ней присутствовали немузыкальные звуки: шум печатной машинки, вой сирен и так далее. Самым знаменитым стал цикл пьес «Гноссиены».

Слово было придумано самим Сати, что опять подтверждает — он сам контролирует процесс, он здесь хозяин. Охарактеризовать пьесы можно следующим выражением — «настроение элегического раздумья».

В 1955 году, закончив роман, Пастернак рассылает его по редакциям, однако получает отказы, причем, с весьма жесткими формулировками. Отрицательный ответ из «Нового мира» в сентябре 1956 года подписали, в том числе, главный редактор, секретарь Союза писателей СССР Константин Симонов и председатель правления Московского отделения Союза Константин Федин. К тому времени рукопись «Доктора Живаго» уже находилась в работе у молодого итальянского издателя, члена КПИ и левого авантюриста Джанджакомо Фельтринелли. Впоследствии, когда Пастернака начнут «прорабатывать», доброволец-фронтовик Эммануил Казакевич, невольно подаривший эпохе название «Оттепель», возмущенно заявит: «Оказывается, судя по роману, Октябрьская революция — недоразумение и лучше было ее не делать».

Публикацию за рубежом могли расценить лишь как невиданное потрясение основ — советские писатели так не поступали с первой пятилетки. Нелицеприятные предупреждения получают и Фельтринелли, и сам Пастернак, летом 1957 года даже отправивший в Италию телеграмму с требованием остановить издание. В ноябре 1957 года роман выходит на итальянском, за что Фельтринелли исключают из компартии Италии, а над головой Пастернака сгущаются тучи. В августе 1958-го в Голландии без санкции автора и как будто без участия итальянцев «Доктор Живаго» публикуется на русском языке небольшим тиражом, а затем бесплатно предлагается советским посетителям Всемирной выставки в Брюсселе. Невозможно было расценивать это не иначе как провокацию. Возможно, Пастернака и после этого не трогают напрямую лишь потому, что он все-таки Пастернак.

Но 23 октября 1958 года было обнародовано решение Нобелевского комитета.

Он прыгнул с гряды за ограду. Он в рытвине. Он сорван был битвой и, битвой подхлеснутый, Как шар, откатился в канаву с откоса Сквозь сосны, сквозь дыры заборов безгвоздых, Сквозь доски, сквозь десны безносых трущоб. Прислушайся к гулу раздолий неезженых, Прислушайся к бешеной их перебежке. Расскальзывающаяся артиллерия Тарелями ластится к отзывам ветра.

К кому присоседиться, верстами меряя, Слова гололедицы, мглы и лафетов?

С творчеством поэта Бориса Пастернака знакомились школьники в библиотеке № 16

«Февраль. Достать чернил и плакать». Борису Пастернаку — 130 лет / Новости / CевТЮЗ	Февраль. Достать чернил и плакать!
«Февраль! Достать чернил и плакать…» Автограф - Год Литературы	Главным прозаическим произведением Бориса Пастернака стал роман «Доктор Живаго», который он завершил в 1956 году.
Выставка ко дню рождения Б. Л. Пастернака	Борис Леонидович Пастернак Февраль Достать чернил и плакать Учить стихи легко Слушать Онлайн.

Борис Пастернак — Февраль, Достать чернил и плакать: Стих

Февраль. Достать чернил и плакать! Google разместил на стартовой странице поисковика дудл, посвященный 131-му дню рождения писателя, поэта и прозаика Бориса Пастернака. Состояние лирического героя Такое замечательное лирическое произведение мог создать только Борис Пастернак «Февраль. В читальном зале Центральной городской библиотеки имени М. В. Ломоносова представлена книжная выставка «К добру надо привлекать добром», приуроченная ко дню рождения знаменитого русского писателя и поэта Бориса Леонидовича Пастернака (10 февраля).

Борис Пастернак: музыкант, философ, поэт

Февраль, достать чернил и плакать: боль и слава Бориса Пастернака	«МИР 24» предлагает пройти тест и расшифровать некоторые стихи Бориса Пастернака.
Новости по теме: Борис Пастернак	Борис Пастернак — все самые свежие новости по теме.
Выставка ко дню рождения Б. Л. Пастернака	7 февраля в библиотеке № 46 (79) прошло мероприятие, посвященное жизни и творчеству Бориса Леонидовича Пастернака.

Борис Пастернак / 10 февраля 1890 - 30 мая 1960/

Окончательно отношения властей и писателя испортились после распространения первых глав романа «Доктор Живаго». Чиновники и правоохранители сочли произведение оппозиционным и арестовали помощницу Пастернака Ольгу Ивинскую. Редакциям советских изданий запретили публиковать роман, но тем не менее, стихи из него появились в журнале «Знамя». После выхода книги за рубежом власти стали давить на Пастернака, а после присуждения ему Нобелевской премии — откровенно травить.

Биографы считают, что именно это и привело к преждевременной смерти писателя, который не вынес такого напряжения. Зарубежным читателям Пастернак запомнился в первую очередь как автор «Доктора Живаго». Однако в истории русской литературы он остался в первую очередь как один из самых талантливых поэтов XX века.

Пастернак стал своеобразным мостом между творцами разных поколений. С одной стороны, он придерживался традиций русской и зарубежной поэзии, с другой — тяготел к развивавшемуся в то время футуризму: активно использовал в своем творчестве неологизмы, стилистические контрасты, многозначность лексики и синтаксиса.

Варлам Шаламов написал Пастернаку так: «Ваш язык народа — все равно, рабочий ли это, крестьянин ли или городская прислуга, — Ваш народный язык — это лубок, не больше». Александр Гладков отметил то же обстоятельство: «Все «народные» сцены по языку фальшивы: этого Б. Трудно даже представить, что пережил этот человек, наделенный феноменальным талантом мастер-триумфатор с мировым именем — и затравленный, непонятый, непрочитанный, гонимый изгой… Но есть то, что гарантирует бессмертие творчеству Пастернака. Предоставим слово профессору Анатолию Якобсону, автору книги «Лекции о Пастернаке»: «… ранний Пастернак со стороны внешнего восприятия для многих был и есть сложный поэт…. Поздний Пастернак «впал в неслыханную простоту» в том смысле, в каком мы говорим о простоте пушкинских стихов». И далее: «Поэзия Пастернака всегда, с самого начала служила добру и была исполнена человечности». Что можно к этому добавить? Разве что самые горькие строки великого поэта: Но продуман распорядок действий, Я один, всё тонет в фарисействе.

Жить прожить — не поле перейти. Борис Пастернак и театр — тема особая. Во-первых, мы об этом уже писали, Пастернак перевел «Фауста» и целый ряд шекспировских произведений, а они всегда привлекают постановщиков. Во-вторых, конечно, особой притягательностью обладает роман «Доктор Живаго». Но экранизации этой книги многими считаются спорными, не дотягивающими до уровня того, что написано автором. А спектакли… Увы, не просиял спектакль «Пастернак. Сестра моя — жизнь» постановка Максима Диденко в Гоголь-центре. Образ Тирана просто перевесил и поставил в тень образ Поэта, хотя «Пастернаков» на сцену выходило трое — от отрока до старца. Критика была категорична: «Если для художника разговор о власти в какой-то момент оказался важнее разговора о творчестве, с нашим обществом что-то совсем не в порядке».

После этого издание было остановлено [44]. Пастернак и Грузия Впервые интерес Пастернака к Грузии [45] проявился в 1917 году, когда было написано стихотворение « Памяти Демона », в котором зазвучала навеянная творчеством Лермонтова кавказская тема. В октябре 1930 года Пастернак познакомился с приехавшим в Москву грузинским поэтом Паоло Яшвили. В июле 1931 года по приглашению П. Леонидзе , С. Чиковани , Ладо Гудиашвили , Николо Мицишвили и другими деятелями грузинского искусства. Впечатления от трёхмесячного пребывания в Грузии, тесное соприкосновение с её самобытными культурой и историей оставили заметный след в духовном мире Пастернака. Яшвили, что будет писать о Грузии [46]. В августе 1932 года вышла книга «Второе рождение» [47] с включённым в неё циклом «Волны», полным восторга: …Мы были в Грузии. Помножим Нужду на нежность, ад на рай, Теплицу льдам возьмём подножьем, И мы получим этот край… В ноябре 1933 года Пастернак совершил вторую поездку в Грузию, уже в составе писательской бригады Н. Тихонов , Ю. Тынянов , О. Форш , П. Павленко и В. В 1932—1933 годах Пастернак увлечённо занимался переводами грузинских поэтов. В феврале 1935 года вышли книги: в Москве — «Грузинские лирики» в переводах Пастернака оформление художника Ладо Гудиашвили [48] , а в Тифлисе — «Поэты Грузии» в переводах Пастернака и Тихонова. Табидзе писал о переводах грузинских поэтов Пастернаком, что им сохранены не только смысловая точность, но и «все образы и расстановка слов, несмотря на некоторое несовпадение метрической природы грузинского и русского стиха, и, что важнее всего, в них чувствуется напев, а не переложение образов, и удивительно, что всё это достигнуто без знания грузинского языка» [49]. В 1936 году был завершён ещё один грузинский цикл стихов — «Из летних заметок», посвящённый «друзьям в Тифлисе» [50]. В августе Пастернак написал его вдове [51] письмо с соболезнованиями. Пастернак на протяжении многих лет материально и морально поддерживал его семью [52]. В этом же году был репрессирован ещё один грузинский друг Пастернака — Н. Когда в Москву перед войной вернулась М. Цветаева , по ходатайству Пастернака в Гослитиздате ей давали переводческую работу [53] , в том числе из грузинских поэтов. Цветаева перевела три поэмы Важа-Пшавела больше 2000 строк [54] , но жаловалась на трудности грузинского языка. Дом-музей поэта Н. Бараташвили в Тбилиси В 1945 году Пастернак завершил перевод практически всех сохранившихся стихотворений и поэм Н. Бараташвили [55]. Перед отъездом из Тбилиси поэт получил в подарок от Нины Табидзе запас гербовой бумаги , сохранившейся после ареста её мужа. Пастернак писал, что именно на ней были написаны первые главы «Доктора Живаго». Борис Леонидович, оценивший «благородную желтизну слоновой кости» этой бумаги, говорил позднее, что это ощущение сказалось на работе над романом и что это — «Нинин роман» [40]. В 1946 году Пастернак написал две статьи: «Николай Бараташвили» и «Несколько слов о новой грузинской поэзии» [56]. В последней не упоминались имена бывших под запретом П. Яшвили и Т. В октябре 1958 года среди первых поздравивших Пастернака с Нобелевской премией была гостившая в его доме вдова Тициана Табидзе — Нина. С 20 февраля по 2 марта 1959 года состоялась последняя поездка Бориса Леонидовича и Зинаиды Николаевны в Грузию. Поэту хотелось подышать воздухом молодости, побывать в домах, где когда-то жили его ушедшие друзья; другой важной причиной было то, что власти вынудили Пастернака уехать из Москвы на время визита в СССР британского премьер-министра Г. Макмиллана , который выразил желание повидать «переделкинского затворника» и лично выяснить причины, по которым тот отказался от Нобелевской премии [57] [58]. По просьбе Пастернака Нина Табидзе пыталась сохранить его приезд в тайне, только в доме художника Ладо Гудиашвили был устроен вечер с избранным кругом друзей. В мемориальной комнате квартиры семьи Табидзе, где жил Пастернак, сохранились вещи, которыми он пользовался: низкий старомодный абажур над круглым столом, конторка , за которой он писал [59]. Попытки осмыслить и понять корни грузинской культуры привели писателя к замыслу разработать тему раннехристианской Грузии. Пастернак начал подбирать материалы о жизнеописаниях святых грузинской церкви, археологических раскопках, грузинском языке. Однако из-за преждевременной смерти поэта замысел остался неосуществлённым. Начавшаяся в начале 1930-х годов дружба с видными представителями грузинского искусства, общение и переписка с которыми длились почти тридцать лет [60] , привела к тому, что для Пастернака Грузия стала второй родиной.

Его первые стихи были напечатаны в 1913 году, а в 1914 году вышла первая книга — «Близнец в тучах». В 1921 году семья Пастернака уехала из России в Берлин, а сам он вел переписку с ними и другими эмигрантами. Женился на художнице Евгении Лурье, у них родился сын. В 1920-е годы Пастернак пишет много стихов, поэмы, в 1928 году берётся за прозу. Он активно участвует в работе Союза Писателей СССР, но в 1936 году его обвиняют в оторванности от реальности, и начинается постепенное отчуждение Пастернака от официальной литературы. Тем временем, сам Пастернак полностью погружается в творчество, переводит Шекспира, Гёте, Шиллера. Сегодня мы знаем этих поэтов именно по переводам Пастернака. В 1958 году Пастернак получает Нобелевскую премию по литературе.

Начало гонений на Пастернака

• Рейтинг авторов
• Патриот или либерал? 10 февраля – день рождения Бориса Пастернака
• Пастернак 46 лет переделывал стихи «Февраль, достать чернил и плакать». Я показал все правки
• Другие статьи раздела

Выставка ко дню рождения Б. Л. Пастернака

Картинка Анализ стихотворения Пастернака Февраль № 4. Творчество Бориса Пастернака занимает особое место в русской литературе двадцатого столетия. Состояние лирического героя Такое замечательное лирическое произведение мог создать только Борис Пастернак «Февраль. Борис Пастернак — Февраль, Достать чернил и плакать: Стих.

Google выпустил дудл в честь дня рождения Бориса Пастернака

Ко дню рождения Бориса Леонидовича Пастернака публикуем из собрания Российского государственного архива литературы и искусства. Борис Пастернак — все последние новости на сегодня, фото и видео на Рамблер/субботний. Борис Пастернак выдвигался на соискание Нобелевской премии ежегодно с 1946 по 1950гг, но его талант не был оценен.

Борис Пастернак на Бондюжской земле

Борис Леонидович Пастернак — русский поэт, писатель и переводчик; один из крупнейших поэтов XX стихи Пастернак опубликовал в возрасте 23 лет. Предлагаем вашему вниманию материал на тему: Февраль, достать чернил и плакать: боль и слава Бориса Пастернака. "Февраль " — одно из пяти стихотворений, которые весной 1913 года Пастернак опубликовал в сборнике, озаглавленном "Лирика", среди других стихов молодых поэтов. сборник стихов Бориса Пастернака. Судьба Бориса Пастернака являет собой невероятный пример безупречной и счастливой жизни в эпоху исторических катаклизмов.

Похожие новости: