По учению Эпиктета, чтобы стать добродетельным, необходимо развивать и укреплять свою волю и разум. И древнегреческий философ Эпиктет, и апостол Павел — несмотря на разность своих мировоззрений — использовали метафору атлетических состязаний для объяснения того, как человек должен бороться со слабостью, ошибочными убеждениями и всеми низменными. Три вещи необходимы по Эпиктету, чтобы стать добродетельным: теоретические знания, внутреннее самоусовершенствование, практические упражнения («нравственная гимнастика»). Три вещи необходимы, по Эпиктету, чтобы стать добродетельным: теоретические знания, внутреннее самосовершенствование и практические упражнения ("нравственная гимнастика"). Его внутренний мир пронизывает частица божественной мудрости, и для того, чтобы стать добродетельным, необходимо смотреть внутрь, пытаться постичь эту заложенную в нас частицу.
ОСНОВЫ ФИЛОСОФИИ СРЕДНЕЕ ПРОФЕССИОНАЛЬНОЕ ОБРАЗОВАНИЕ А.А.ГОРЕЛОВ УЧЕБНИК
По учению Эпиктета, чтобы стать добродетельным, необходимо развивать и укреплять свою волю и разум. Эпиктет не пытался плакать или сопротивляться, он понимал, что надо мужественно принять ситуацию. Он говорил, что мы должны использовать каждое испытание как возможность проявить добродетель и стать лучше.
10 стоических упражнений
- Вы точно человек?
- Содержание
- Внутренние принципы
- Римская философия появилась. Философия во времена римской империи. Тит лукреций кар
Какие качества и принципы необходимы для достижения добродетели по наставлениям Эпиктета?
Вместе с другими философами он был впоследствии выслан из Рима и открыл свою школу в Никополисе Эпир. Его учениками были и аристократы, и бедняки, и рабы. В своей школе нравственного совершенствования Эпиктет учил только этике, которую называл душой философии. Первое, что требовалось ученику, — осознать собственную слабость и бессилие, которые Эпиктет называл началом философии. Стоики вслед за киниками считали, что философия есть лекарство для души, но, чтобы человек захотел принять лекарство, он должен понять, что болен.
Первая ступень философского обучения — отбрасывание ложного знания. Начав учиться философии, человек испытывает состояние шока, когда под воздействием истинного знания он как бы сходит с ума, отказываясь от привычных представлений.
Он долгое время оставался рабом, само слово «Эпиктет» — это даже не имя, а прозвище, кличка раба: «эпиктетос» означает «приобретенный». В то время в Риме был моден стоицизм, и многие образованные жители города посещали лекции стоика Мусония Руфа.
В числе слушателей бывал и Эпафродит — хозяин Эпиктета, сопровождаемый своим рабом. Лекции вряд ли пошли на пользу хозяину, но для самого раба они стали судьбоносными. Так Эпиктет стал невольником-философом, а Мусоний Руф — его невольным учителем. Существует легенда, что однажды Эпафродит, проверяя терпение раба, стал выкручивать ему ногу, на что Эпиктет спокойно сказал: «Ты же сломаешь мне ногу…».
Тогда, желая вывести его из себя, Эпафродит все-таки продолжал истязание, пока действительно не сломал ему ногу. Тогда, не изменившись в лице, Эпиктет сказал: «Я же говорил, что сломаешь». После этого случая Эпиктет всю жизнь хромал. Эпиктет стал свободным после насильственной смерти тридцатилетнего императора Нерона в 68 г.
Наряду со многими другими философами и риторами Эпиктет был изгнан из Рима Домицианом около 94 г. В Никополе Эпиктет открыл свою философско-воспитательную школу. У него было немало учеников и почитателей, в том числе знатных и богатых. Однако при этом Эпиктет вел нищенскую киническую жизнь.
Все его имущество состояло из соломенной подстилки, деревянной скамьи и глиняной лампы, которая после смерти философа-стоика была продана на аукционе как реликвия за три тысячи драхм что составляло более 13 кг серебра.
Это очень простой совет, следовать которому подчас невероятно сложно, но очень-очень важно. Начните применять его в жизни, и вы немедленно увидите значительные улучшения. Другие люди тоже их увидят и будут говорить вам об этом. Я уже потерял счет ситуациям, когда соблюдение этого правила помогло мне избежать конфликта и сохранить хорошее настроение себе и другим. Смотрите на ситуацию со стороны.
Знай, что, когда будет разбит и твой кубок, тебе следует поступить точно так же, как когда разбился кубок соседа. Перенеси это и на вещи более значительные. Умер чей-то ребенок или жена? Всякий скажет, что такое свойственно людям. Но когда у кого-нибудь самого кто-то умрет, он тотчас кричит: "Увы, я несчастный! Это очень интересное духовное упражнение: Эпиктет напоминает нам, как по-разному мы относимся к одному и тому же событию, когда оно происходит с другими людьми и когда затрагивает непосредственно нас.
Естественно, гораздо легче сохранять невозмутимость еще раз прошу не путать ее с эмоциональным равнодушием , когда мелкие или большие несчастья происходят с соседом. Но почему? Что заставляет нас думать, будто мы — любимчики Вселенной, которые ограждены от всех невзгод? Предположим, мы сумеем принять и даже усвоить а это гораздо сложнее , что мы ничем не отличаемся от остальных жителей планеты и, следовательно, должны одинаково воспринимать происходящее с другими людьми и нами самими. Но тогда получается, что правильное отношение в подобных ситуациях — не невозмутимость, а, наоборот, способность сопереживать и сострадать другим людям, как самому себе. У стоиков есть два ответа на этот аргумент: один основан на эмпирическом факте, другой — на философских принципах.
Эмпирический аргумент состоит в том, что люди физиологически неспособны на такую степень эмпатии. Если мы будем горевать по каждому умершему человеку на Земле так же, как горюем из-за смерти любимых и близких людей, мы попросту не выживем. Философский аргумент состоит в том, что мы гораздо ближе к истине, когда говорим другим людям «Я искренне сожалею, но такова жизнь», чем когда начинаем жаловаться на несправедливость судьбы. Расстраиваться из-за несчастных случаев, травм, болезней и смерти тех, кто нам дорог, вполне естественно конечно, соизмеримо тяжести случившегося: разбить кубок и потерять жену — вовсе не одно и то же! Но мы можем найти утешение в понимании того, что такие несчастья неизбежны, они в порядке вещей. У Вселенной нет любимчиков.
Я нашел обе интерпретации этого принципа весьма полезными в жизни. Например, стал спокойнее относиться к чувствам окружающих меня людей, когда они слишком остро реагируют на свои несчастья. В то же время я помню слова Эпиктета о том, что мы склонны реагировать иначе, когда подобные вещи случаются с нами. Поэтому, когда наступает мой черед принять удар, я мгновенно напоминаю себе, что подобное происходило практически со всеми, кого я знаю, так что я не исключение. Лучше говорить мало, но по существу. В противном случае веди немногословную речь о необходимом.
Изредка, когда требуют обстоятельства, говори, но не о случайных вещах — гладиаторах, конных ристаниях, атлетах, кушаньях и напитках, о чем обычно ведут речи. В особенности ничего не говори о людях с порицанием или похвалой и не сравнивай их. Давайте остановимся на этом подробнее. Сплетни появились в человеческом обществе, вероятно, как способ «сбора информации» о членах своего племени, что очень полезно, когда ваше выживание зависит от надежности окружающих нас людей. Да и в наши дни нам необходимо получать подробную информацию о людях, с которыми мы взаимодействуем: так легче решить, можем ли мы положиться на них как на спутников жизни, друзей, деловых партнеров, коллег и так далее. Однако это все же лучше делать напрямую, основываясь на том, что человек говорит и, главное, что он делает.
Сплетничать о тех, кто не имеет возможности защитить себя, — нарушение добродетелей с точки зрения стоиков, и мы роняем свое достоинство каждый раз, когда участвуем в подобных разговорах. Выбирайте правильных друзей. Но, если когда-нибудь доведется, внимательно следи за тем, чтобы не опуститься до поведения невежды. Знай, что если друг твой замаран, то, общаясь с ним, даже если сам был чист, неизбежно замараешься. Под людьми «причастными к мудрости» Эпиктет имел в виду вовсе не академиков поверьте мне, с большинством из них невозможно общаться! С античной точки зрения, которую следует позаимствовать и нам, в этом смысле каждый должен стремиться стать философом, то есть применять разум для достижения благополучия — как своего собственного, так и всего общества.
Стоики вслед за киниками считали, что философия есть лекарство для души, но, чтобы человек захотел принять лекарство, он должен понять, что болен. Первая ступень философского обучения — отбрасывание ложного знания. Начав учиться философии, человек испытывает состояние шока, когда под воздействием истинного знания он как бы сходит с ума, отказываясь от привычных представлений.
После этого новое знание становится чувством и волей человека. Три вещи необходимы, по Эпиктету, чтобы стать добродетельным: теоретические знания, внутреннее самоусовершенствование, практические упражнения «нравственная гимнастика». Требуются ежедневное самоиспытание, постоянное обращение внимания на себя, свои мысли, чувства и поступки; зоркое слежение за собой, как за злейшим врагом.
Освобождаться от страстей надо постепенно, но последовательно.
„Лучше знать, как практиковать добродетель, чем знать, как ее описывать.“
Например, сенатор Флавий Арриан, который стал учеником Эпиктета и записывал его идеи, благодаря чему мы сейчас можем тщательно изучить наследие одного из самых известных стоиков. Эпиктет понимал, что результаты трудовой деятельности людей не одинаковы и поэтому он считал, что равенство между ними проблематично. По учению Эпиктета, чтобы стать добродетельным, необходимо развивать и укреплять свою волю и разум. Так Эпиктет стал невольником-философом, а Мусоний Руф — его невольным учителем. 3. Что необходимо, по Эпиктету, чтобы стать добродетельным? Принятие того, что получаете.
Какими качествами нужно обладать, чтобы стать добродетельным человеком согласно учению Эпиктета
Воздерживайся от любых проявлений собственных страстей, памятуя, что твое — только разум и душа, а не тело. Обнаруживаем мы у Эпиктета и «золотое правило этики». Не желаешь быть рабом — не терпи рабства около себя»4. Марк Аврелий Необычно для философа, но полностью противоположно, чем у Эпиктета, общественное положение Марка Аврелия 121 — 180 н. Тем не менее его пессимизм и мужество отчаяния столь же выразительны. Шатко стало не только положение личности, тем более раба, но и империи. Наступал период ее заката. Это не пессимизм раба или придворного, а пессимизм императора и, стало быть, империи. У Марка Аврелия была вся власть, все «хлеба и зрелища», но они не радовали его. Как ни покажется странным, именно в период максимального могущества империи подданные ее чувствуют себя в наибольшей степени незащищенными и ничтожными, раздавленными и беспомощными. Чем сильнее государство, тем слабее человек.
Не только раб или придворный, а и сам неограниченный правитель. Важное место в философии Марка Аврелия занимает требование быть всегда одинаковым в ответ на действия внешних обстоятельств, что означает постоянную соразмерность, внутреннюю согласованность душевного склада и всей жизни. Сходные мысли встречались и у Сенеки. Но никто, кроме мудреца, этого не делает; все прочие многолики»1. Отсутствие целостности и цельности — причина того, что люди, запутываясь в перемене масок, оказываются расщепленными. А целостность нужна, потому что сам человек — часть мирового целого, без которого он не может существовать, как рука или нога отдельно от остального тела. Представление о единстве всего во вселенной постоянно повторяется Марком Аврелием. То был единственный случай в мировой истории, когда государством правил философ и достигнута была видимая социальная вершина торжества философии. Казалось бы, именно Марку Аврелию и попытаться создать государство на принципах, которые разрабатывались в философии, начиная с Сократа и Платона. Но Марк Аврелий не только не начал кардинальных преобразований хотя как у императора у него были все возможности для этого — не то, что у Платона , но даже не обращался к людям со ставшими модными в то время философскими проповедями, а лишь вел дневник — для себя, не для печати.
Это крайняя степень разочарованности в возможности улучшить положение. Осуществилась мечта Платона о философе, управляющем государством, но Марк Аврелий понимал, насколько трудное, если не безнадежное дело пытаться исправить людей и общественные отношения в его время. В самоумалении Сократа была ирония, в самоумалении Сенеки и Марка Аврелия — неподдельная скорбь. Учащий людей, как жить, бывший раб Эпиктет, философ на престоле Марк Аврелий, государственный деятель и писатель Сенека, сравнимый по художественному мастерству только с Платоном, а по пронзительности своих сочинений более близкий нам, чем Платон, — наиболее значительные имена римского стоицизма. Всех троих объединяло убеждение, что существует разумная необходимость подчинения всеобщему высшему началу, а своим следует считать только разум, а не тело. Различие же в том, что по Сенеке, во внешнем мире все подчинено судьбе; по Эпиктету — воле богов; по Марку Аврелию — мировому разуму. Сходство между римскими стоиками и эпикурейцами, как и между греческими, заключалось в ориентации на жизнь по природе, замкнутость и самодостаточность, безмятежность и бесстрастие, в представлении о материальности богов и души, смертности человека и его возвращении в мировое целое. Но осталось разли- 1 Сенека Л. Для стоиков источник счастья — разум, а основное понятие — добродетель; для эпикурейцев, соответственно, чувство и удовольствие. Секст Эмпирик Скептики противостояли стоикам и эпикурейцам в Риме, как и в Греции, и значение их возрастало по мере ослабления творческих потенций античной философии.
Скептицизм является неизбежным спутником рациональной мудрости, как атеизм — спутником религиозной веры, и он только ждет момента ее ослабления, как атеизм — момента ослабления веры. От древнегреческих скептиков остались обрывки работ. Он проделал такую же обобщающую работу, как Лукреций по отношению к Эпикуру. В представлении об относительности добра и зла Секст находит свои преимущества. Отказ от представления о всеобщем благе делает человека более устойчивым к общественному мнению, но в отсутствие главной индивидуальной цели, подчиняющей себе все прочие, человек в суете обстоятельств теряет уверенность в себе и устает от выполнения мелких целей, зачастую противоречащих друг другу и лишающих жизнь смысла. Сам скептик как философ должен считать мудрость благом. Секст дает исчерпывающую сводку скептических выводов и учений. Мы находим у него логические парадоксы типа «я лжец», свидетельствующие о том, что мышление в принципе не может быть строго логическим и избежать противоречий. Если это так, то его утверждение не может быть истинным, т. Если же он не лжет, то его слова справедливы и, стало быть, он лжец.
Встречаем мы у Секста парадоксы, связанные с качественными изменениями вещей, например «зерно и куча», приписываемый философу мегарской школы Эвбулиду из Милета IV в. Здесь можно сказать о непонимании того, что для современной науки очевидно — наличие эмерджентных свойств у вещей. Отрицая их, Секст доказывает, что если часть не обладает каким-либо свойством буква не обозначает вещь , то не обладает этим свойством и целое слово. Секста можно подправить в соответствии с современной наукой, но краеугольные камни скептицизма остаются. Диоген Лаэртский считал скептицизм направлением, пронизывающим всю античную философию. Древние греки уделяли большое внимание логическим затруднениям, потому что для них наибольшее значение имели рациональные аргументы, и парадоксы привлекали в желании их разрешить, что оказывалось порой безуспешным. Однако если все отрицать, то ни о чем не возможно говорить. Это заставляет все же делать положительные утверждения.
Эпиктет и его советы по достижению добродетели Вот несколько советов Эпиктета по достижению добродетели: Принимайте то, что не можете изменить. Эпиктет учил, что страдание и разочарования приходят из-за нашей нежелания принять реальность такой, какая она есть. Он предлагал прекратить борьбу с тем, что не можем изменить, и сосредоточиться на том, что зависит от нас. Управляйте своими реакциями. Философ учил своих последователей, что мы не можем контролировать внешние обстоятельства, но можем выбирать свою реакцию на них. Он советовал сохранять спокойствие в любых ситуациях и реагировать с уважением к другим людям. Будьте благодарны. Эпиктет учил, что благодарность — это важная часть добродетели. Он советовал находить радость и в ценить то, что уже имеем, без постоянного стремления к большему. Учитеся принимать чужие недостатки. Эпиктет верил, что каждый человек несовершенен и что никто не может полностью контролировать свое поведение.
Например, руководитель притесняет коллегу у вас на глазах. Следует ли вмешаться? Принять решение можно, рассмотрев каждую добродетель по отдельности: Практическая мудрость напоминает вам, что вмешиваться в такого рода ситуации хорошо для вашей репутации, тогда как не вмешиваться плохо. Смелость требует, чтобы вы вступились за коллегу, несмотря на потенциальную негативную реакцию руководителя. Справедливость говорит, что вы сами не захотели бы подвергнуться подобным притеснениям и оценили бы по достоинству помощь любого, кто вступился бы за вас. Следовательно, логика требует от вас поступать так же и в отношении других. Умеренность подсказывает надлежащий ответ начальнику: тихо возражать себе под нос — слишком мало, а накинуться с кулаками — слишком много. Гораздо легче принять взвешенное решение, если анализировать исход по четырем перечисленным параметрам. Эпиктет полагал, что обращение к добродетелям ведет нас долгим путем совершенствования собственного нрава и подготовит к служению тому, что они называли человеческим космополисом. Как заботиться только о том, что находится в зоне нашего влияния: идея дихотомии контроля Границы подконтрольного и неподконтрольного Идея дихотомии контроля заключается в том, чтобы разделять подконтрольное и неподконтрольное, воспитывая в себе смелость подступаться к первому и с невозмутимостью принимать второе. То, что полностью поддается нашему контролю, — это вынесенные нами суждения, принятые нами мнения, разделяемые нами ценности и решения действовать или бездействовать. Все остальное находится вне зоны нашего контроля — даже умственная активность, по мнению современной нейробиологии, во многом осуществляется без нашего участия. В то же время мы не можем контролировать здоровье, богатство, репутацию, карьеру и тому подобное, ведь они зависят от поступков других людей и сложившихся обстоятельств. И хотя логично стараться получить различные блага и жить с комфортом, не нужно придавать им излишнее значение. Рассмотрим границы контроля лучника, который хочет попасть в мишень. Его ответственность включает в себя выбор лука, стрел и уход за ними, регулярную практику в стрельбе, выбор момента, когда отпустить тетиву. Но все остальное ему неподконтрольно: даже порыв ветра может испортить самый лучший выстрел. Значит, поражение мишени должно быть намечено как цель, но не может быть объектом нашего желания. Наша самооценка не должна зависеть от того, попадем ли мы в мишень. Бесстрастное принятие итогов наших действий — единственно разумное отношение, которое следует в себе воспитывать. Не в том задача, чтобы получить продвижение по службе, а в том, чтобы стать самым достойным кандидатом на высокий пост». Если мы слишком полагаемся на вещи, которые не находятся в нашей власти, то обязательно будем страдать, разочаровываться и завидовать. Научиться обращать внимание только на подконтрольное помогут регулярные упражнения для поиска баланса между усилиями, которые вы прилагаете к тому, что в зоне вашего влияния, а что нет. Когда вы ощутите сильное желание или отвращение к чему-то, попробуйте: Обратиться к источнику этого чувства со словами: «Ты всего лишь впечатление и можешь оказаться не тем, за что себя выдаешь. Давай присмотримся пристальнее и разберемся, что есть что». Спросите себя, находится ли осуществление желания в вашей власти или нет. Если да, полностью сосредоточьтесь на нем.
Разделение на три части, все-таки сохранившееся у него уже совершенно формально. У Эпикета логика и физика существуют ради этики. Так же философ присоединяется к старому стоическому тезису о том, что мир разумен и представляет собой единое космическое государство и состоит из одной субстанции. Появляется креационизм! Еще появляется возможность свободного выбора , объясняемая Богом, стремящимся обеспечить человеческое счастье.
Внутренние принципы
- Важность этики в жизни
- II Три философских топоса (topoi) по Эпиктету
- Понимание добродетелей
- Что нужно по эпиктету чтобы стать добродетельным
- Римская философия появилась. Философия во времена римской империи. Тит лукреций кар
Что нужно по эпиктету чтобы стать добродетельным
| Эпиктет, древнегреческий философ — Доктрина морали | Три вещи необходимы, по Эпиктету, чтобы стать добродетельным: теоретические знания, внутреннее самосовершенствование, практические упражнения «нравственная гимнастика». |
| «Это не в моей власти». Как правильно быть стоиком | Эпиктет был незаурядным интерпретатором стоической этики, достойным признания за последовательность своей мысли и эффективность методов обучения. |
| Философия стоицизма в Древнем Риме - презентация онлайн | Эпиктет был незаурядным интерпретатором стоической этики, достойным признания за последовательность своей мысли и эффективность методов обучения. |
| Как стать добродетельным по Эпиктету: основные принципы и советы | Но что же нужно, чтобы стать добродетельным по учению Эпиктета? |
Стоицизм: главные принципы
Покинув Италию, он основал в Никополе , столице греческой провинции Эпир, свою философскую школу, имевшую огромный успех. Мудрые речи Эпиктета, его искренность, красноречие и сердечное расположение ко всем людям покоряли его собеседников. Вернувшись в Рим при императоре Траяне , Эпиктет стал знаменитым. Слушать его приходили многие знатные римляне, в том числе и сенатор Флавий Арриан , ставший его учеником и записавший философские беседы Эпиктета. Эпиктет и в жизни следовал принципам того учения, которое он проповедовал. Несмотря на пришедшую к нему славу и покровительство императора, он оставался таким же непритязательным в быту, как в годы безвестности. Все имущество Эпиктета состояло из соломенной подстилки, деревянной скамьи и глиняной лампы. Он не был женат. Строгость его моральных правил и верность принципам благородной бедности вызывали к нему глубокое уважение не только у современников, но и у последующих поколений. Умер он в глубокой старости в середине II века. На могиле Эпиктета была выбита эпитафия: «Раб Эпиктет, хромой и бедный, как Ир, друг бессмертных».
Философия[ править править код ] Эпиктет принадлежит к школе позднего стоицизма, который он стремился очистить от эклектизма , базируясь на его родоначальниках, особенно на Хрисиппе. Вместе с тем, Эпиктет заметно отступает от своих учителей, его мораль получает религиозную окраску.
Но общий вывод пессимистичен: Так человеческий род понапрасну и вечно хлопочет, Вечно в заботах пустых проводя свою жизнь бесполезно Лишь для того, что не ведает он ни границ обладанья, Ни предела, доколь наслаждение истое длится [169]. Заканчивается поэма описанием массовой смерти от эпидемии. Так оптимистическое учение Эпикура неожиданно оборачивается пессимистическим выводом относительно его реализации в жизни. Со становлением империи места для оптимистических учений вообще не осталось, и уже видим только стоиков и скептиков.
Эпикуреизм больше подходит для свободных людей, могущих забраться в башню из слоновой кости. А раб? Как он может жить незаметно и без страхов наслаждаться жизнью? А император? Как быть ему? Каждый человек в эпоху империи был под пятой власти.
В этих условиях учение Эпикура теряет свою жизненную силу, оно уже не подходит социальным обстоятельствам Римской империи, когда человек вынуждается на противостояние с властью. У римских стоиков ведущим в человеке становятся не гордость, достоинство, уверенность и внутренняя непоколебимость, а скорее слабость, ощущение ничтожности, растерянность, надломленность, У римских стоиков нет ни оптимизма греков, ни героического мотива других народов, ни разнузданной проповеди насилия. Это стойкость отчаяния. Известным римским пропагандистом стоицизма был Цицерон 106—43 до н. Им разъяснены основные стоические понятия: «Но первая задача справедливости в том, чтобы никому не наносить вреда, если только тебя на это не вызвали противозаконней» [170]. Жить в согласии с природой означает «быть всегда в согласии с добродетелью, а все остальное, что соответствует природе, избирать только в том случае, если оно не противоречит добродетели» т.
Способность жить, как хочешь. Но кто же живет, как хочет, если не тот, кто живет правильно» [171]. Больше, впрочем, Цицерон прославился как оратор. Цицерон стоит у одра республики. Будучи сенатором, он еще говорит как государственный муж с подданными, выбравшими его. Следующий известный стоик, Сенека, пришел, когда республика уже погибла.
Он не мечтает о ее реставрации, смирился с этим и своей проповедью не назидательной, как у Цицерона, а дружественной, обращается не к жителям государства, а к отдельному человеку, другу. Его голос трагичней и безнадежней, в нем нет иллюзий. Испанец Сенека ок. Произведения Сенеки так же трудно разбирать, как художественный роман. Пересказывание не открывает ничего нового, но если начать читать, попадаешь под обаяние стиля этого человека. Это автор для всех, и если есть несколько книг, которые в своей жизни должен прочитать каждый, в этот список входят «Нравственные письма к Луцилию».
Чтение их полезно и доставляет неизъяснимое духовное наслаждение. С этической и нравственной точки зрения произведения Сенеки безупречны. Даже у Платона высокохудожественные куски перемежаются с вполне заурядными. У Сенеки все отделано и соединено в единое целое, хотя мы имеем дело с циклом писем, по-видимому, действительно написанных адресату не в одно время. Единство произведению придает цельность мировоззрения автора. Нравственная проповедь Сенеки не грешит назидательностью, не бросается дешевыми лозунгами, а тонко ведет и убеждает.
Мы видим в авторе сочетание гордости, доблести, благородства и милосердия, чего не встречаем ни в христианских миссионерах, отличающихся другими добродетелями, ни в философах Нового времени. Вот тогдашняя историческая обстановка глазами Сенеки: «При Тиберии Цезаре обвинительные доносы стали безумием, охватившим почти все общество и погубившим в мирное время больше граждан, чем любая гражданская война. Следили за болтовней пьяниц и за простодушными шутками; все грозило опасностью; любой повод для доноса был пригоден; о результатах обвинения уже не стоило и спрашивать, он всегда был один и тот же» [172]. Не удивительно, что в творчестве Сенеки преобладает мотив страданий, а уверенность в возможности избавления от них гаснет и остается только надежда на себя. Вне себя человек бессилен, но он может быть господином самого себя. Ищи опору в собственной душе, советует Сенека, которая и есть бог в человеке.
Для Сенеки смерть нужна не потому, что страдание превышает удовольствие, как для Гегесия, а как способ освобождения. Поэтому мотив самоубийства у Сенеки становится столь сильным. В эпоху империи только так можно было стать свободным, и свобода впервые стала цениться именно теперь, когда исчезла из реальной жизни.
Осуществилось одно из желаний Платона о философе, управляющем государством, но Марк Аврелий понимал, насколько трудное, если не безнадежное, дело — пытаться исправить людей и общественные отношения. В самоумалении Сократа была ирония, в самоумалении Сенеки и Марка Аврелия — неподдельная скорбь. Учащий людей, как жить, бывший раб Эпиктет, философ на престоле Марк Аврелий, государственный деятель и писатель Сенека, сравнимый по художественному мастерству только с Платоном, а по пронзительности своих сочинений более близкий нам, чем Платон, — наиболее значительные имена римского стоицизма. Всех троих объединяло убеждение, что существует разумная необходимость подчинения всеобщему высшему началу, а своим следует считать только разум, а не тело.
Различие же в том, что, по Сенеке, во внешнем мире все подчинено судьбе; по Эпиктету — воле богов; по Марку Аврелию — мировому разуму. Сходство между римскими стоиками и эпикурейцами, как и между греческими, заключалось в ориентации на жизнь по природе, замкнутость и самодостаточность, безмятежность и бесстрастие, в представлении о материальности богов и души, смертности человека и его возвращении в мировое целое. Но осталось понимание эпикурейцами природы как материальной Вселенной, а стоиками — как разума; справедливости как общественного договора — эпикурейцами и как долга перед мировым целым — стоиками; признание свободы воли эпикурейцами и высшего порядка и предопределенности стоиками; представление о линейности развития мира у эпикурейцев и цикличности развития у стоиков; ориентация на личную дружбу у эпикурейцев и участие в общественных делах у стоиков. Для стоиков источник счастья — разум, а основное понятие — добродетель; для эпикурейцев — соответственно чувство и удовольствие. Секст Эмпирик Скептики противостояли стоикам и эпикурейцам в Риме, как и в Греции, и значение их возрастало по мере ослабления творческих потенций философии. Скептицизм является неизбежным спутником рациональной мудрости, как атеизм — спутником религиозной веры, и он только ждет момента ее ослабления, как атеизм — момента ослабления веры. От древнегреческих скептиков остались обрывки работ.
Он проделал такую же обобщающую работу, как Лукреций по отношению к Эпикуру. В представлении об относительности добра и зла Секст находит свои преимущества. Отказ от представления о всеобщем благе делает человека более устойчивым к общественному мнению, но в отсутствие главной индивидуальной цели, подчиняющей себе все прочие, человек в суете обстоятельств теряет уверенность в себе и устает от выполнения мелких целей, зачастую противоречащих друг другу и лишающих жизнь смысла. Сам скептик как философ должен считать мудрость благом. Секст дает исчерпывающую сводку скептических выводов и учений. Мы находим у него логические парадоксы типа «я лжец», свидетельствующие о том, что мышление в принципе не может быть строго логическим и избежать противоречий. Если это так, то его утверждение не может быть истинным, то есть он не лжец.
Если же он не лжет, то его слова справедливы, и, стало быть, он лжец. Встречаем мы у Секста парадоксы, связанные с качественными изменениями вещей, например парадокс «зерно и куча», приписываемый философу мегарской школы Эвбулиду из Милета IV в. Здесь можно сказать о непонимании того, что для современной науки очевидно, — появления новых свойств у более сложных вещей. Отрицая их, Секст доказывает, что если часть не обладает каким-либо свойством буква не обозначает вещь , то не обладает этим свойством и целое слово. Секста можно поправить в соответствии с современной наукой, но краеугольные камни скептицизма остаются. Диоген Лаэртский считал скептицизм направлением, пронизывающим всю античную философию. Древние греки уделяли большое внимание логическим затруднениям, потому что для них наибольшее значение имели рациональные аргументы, и парадоксы привлекали возможностью их разрешить, что оказывалось порой безуспешным.
Однако если все отрицать, то ни о чем невозможно говорить. Это заставляет все же делать положительные утверждения. Если я не знаю, знаю ли я что-либо, то, может быть, я все же что-то знаю? Последовательный скептицизм открывает путь вере. Заслуга скептиков — в попытке определить пределы рационального мышления с тем, чтобы узнать, что можно ждать от философии, а чего нельзя. Недовольные рамками, в которых функционирует разум, обращались к религии. Подрывая авторитет разума, скептики тем самым подготовили наступление христианства, для которого вера выше разума.
Несмотря на усилия Эпикура и стоиков, оказалось, что страх смерти не победить разумными доводами. Распространение христианства вызвано всей логикой развития античной культуры. Людям хочется счастья не только здесь, но и после смерти. Ни Эпикур, ни стоики, ни скептики не обещали этого. Встав перед дилеммой: разум или вера, — люди отвергли разум и предпочли веру, в данном случае христианскую. Отвернувшись от рациональной мудрости, более молодое и уверенное в своих силах христианство победило античную философию. Последняя почила, как мудрый старик, уступающий место новому поколению.
С конца II в. Можно сказать, что христианство победило самую могущественную в истории человечества империю, а единственный в истории император-философ Марк Аврелий потерпел сокрушительное духовное поражение. Почему это произошло? Ослабление творческих потенций античной философии, изменение духовного климата и социальных условий жизни тогдашнего общества привели к триумфу христианства. Философия была сначала низвергнута, а затем использована для нужд религии, превратившись на 1500 лет в служанку богословия. Каковы основные идеи поэмы Лукреция «О природе вещей»? Каковы основные идеи «Нравственных писем к Луцилию» Л.
Что необходимо, по Эпиктету, чтобы стать добродетельным? Каким должен быть человек, по Марку Аврелию?
История западной философии и ее связи с политическими и социальными условиями от Античности до наших дней: в 3 кн. О старости. О дружбе. Об обязанностях. Будучи сенатором, он говорил как государственный муж с подданными, избравшими его.
Следующий известный стоик Сенека пришел, когда республика погибла. Он не мечтает о ее реставрации, смирился с этим, и своей проповедью, не назидательной, как у Цицерона, а дружественной, обращается не к жителям государства, а к отдельному человеку, другу. Философия — это добрый совет, а давать советы во всеуслышанье никто не станет»1. Голос Сенеки трагичней и безнадежней, в нем нет иллюзий. Испанец Сенека ок. Произведения Сенеки так же трудно разбирать, как художественный роман. Пересказывание как будто не открывает ничего нового, но если начать читать, попадаешь под обаяние стиля.
Этот автор для всех времен и народов, и если есть несколько книг, которые в своей жизни должен прочитать каждый, в этот список входят и «Нравственные письма к Луцилию». Чтение их полезно и доставляет неизъяснимое духовное наслаждение. С эстетической и нравственной точки зрения произведения Сенеки безупречны. Даже у Платона высокохудожественные части текста перемежаются с вполне заурядными. У Сенеки все тщательно отделано и соединено в одно целое, хотя мы, например, в «Нравственных письмах к Луцилию» имеем дело с циклом писем, по-видимому, действительно написанных адресату в разное время. Единство произведению придает цельность мировоззрения автора. Нравственная проповедь Сенеки не грешит назидательностью, дешевыми лозунгами, а тонко ведет и убеждает.
Мы видим в авторе сочетание гордости, доблести, благородства и милосердия, которого не встречаем ни в христианских миссионерах, отличающихся иным комплексом добродетелей, ни в философах Нового времени. В творчестве Сенеки преобладает мотив страданий, а уверенность в возможности избавления от них гаснет, оставляя надежду только на собственную стойкость. Нравственные письма к Луцилию. Во внешнем мире человек бессилен, но он может быть господином самого себя. Ищи опору в собственной душе, которая и есть бог в человеке, советует Сенека. Внешнему давлению Сенека противопоставляет индивидуальное нравственное самосовершенствование и борьбу прежде всего с собственными пороками. И не с чего тебе приходить ко мне в надежде на пользу.
Кто рассчитывает найти здесь помощь, ошибается. Не врач, а больной живет здесь»2. Для обретения независимости от деспотических сил, во власти которых находится человек, Сенека предлагает стать равнодушным к судьбе, не следовать, подобно скоту, за вожаками стада и воззрениями, которые находят много последователей, а жить, как требует разум и долг, т. Не быть рабом ни у обстоятельств, ни у неизбежности, ни у случая; низвести фортуну на одну ступень с собою; а она, едва я пойму, что могу больше нее, окажется бессильна надо мной»4. Понимая рабство в самом широком смысле и борясь против него, выражая тем самым растущие антирабовладельческие настроения и приближая гибель рабовладельческого строя, Сенека верит в то, что каждый человек свободен потенциально, в душе, которая не может быть отдана в рабство. Мораль Сенеки отличается милосердием, человеколюбием, состраданием, жалостью, благоговейным отношением к другим людям, благожелательностью, незлобивостью. Во всесильной империи жизнь философа небезопасна, и это в полной мере испытал Сенека, обвиненный своим бывшим учеником Нероном в заговоре против него.
Хотя никаких улик не нашлось, Сенека, не дожидаясь ареста, вскрыл себе вены, сохранив верность своим взглядам. Не столь важно, участвовал ли Сенека в заговоре против Нерона или нет. Уже то, что он принимал участие в государственных делах, говорит о том, что он готовил себе гибель. Труды Сенеки — вершина нравственно-философской мысли человечества. Ему удалось синтезировать все ценное, что было в античной этике, не исключая и оппонента стоиков Эпикура. Он 1 Сенека A. От него не спасешься парадоксами, его надо решать здесь и сейчас.
Сенека соединил в себе судьбу трех великих древнегреческих философов. Он был воспитателем будущего императора, как Аристотель хотя в отличие от него считал, что добродетельный человек может быть счастлив и под пыткой ; писал столь же художественно, как Платон, и умер, как Сократ, в убеждении, что по установлению природы «несчастнее приносящий зло, чем претерпевший». Эпиктет Эпиктет ок. Для стоиков, признающих всех людей равными, это не удивительно. Издевавшийся над ним хозяин сломал ему ногу, а затем отпустил калеку. Вместе с другими философами он был впоследствии выслан из Рима и открыл свою школу в Никополисе Эпир. Его учениками были и аристократы, и бедняки, и рабы.
В своей школе нравственного совершенствования Эпиктет учил только этике, которую называл душой философии. Первое, что требовалось ученику, — осознать собственную слабость и бессилие, которые Эпиктет называл началом философии. Стоики вслед за киниками считали, что философия есть лекарство для души, но чтобы человек захотел принять лекарство, он должен понять, что болен. Первая стадия философского обучения — отбрасывание ложного знания. Начав учиться философии, человек испытывает состояние шока, когда под воздействием истинного знания он как бы сходит с ума, отказываясь от привычных представлений. После этого новое знание становится чувством и волей человека. Три вещи необходимы, по Эпиктету, чтобы стать добродетельным: теоретические знания, внутреннее самосовершенствование, практические упражнения «нравственная гимнастика».
Требуется ежедневное самоиспытание, постоянное обращение внимания на себя, свои мысли, чувства и поступки; зоркое слежение за собой, как за злейшим врагом. Освобождаться от страстей надо постепенно, но последовательно. Ты привык сердиться ежедневно, постарайся сердиться через день и т. Стойко выдерживай все внешние трудности, которые обрушиваются на тебя, и ко всему, что бы ни случилось, относись спокойно. Воздерживайся от любых проявлений собственных страстей, памятуя, что твое — только разум и душа, а не тело. Обнаруживаем мы у Эпиктета и «золотое правило этики». Не желаешь быть рабом — не терпи рабства около себя»4.
Марк Аврелий Необычно для философа, но полностью противоположно, чем у Эпиктета, общественное положение Марка Аврелия 121 — 180 н. Тем не менее его пессимизм и мужество отчаяния столь же выразительны. Шатко стало не только положение личности, тем более раба, но и империи. Наступал период ее заката. Это не пессимизм раба или придворного, а пессимизм императора и, стало быть, империи. У Марка Аврелия была вся власть, все «хлеба и зрелища», но они не радовали его. Как ни покажется странным, именно в период максимального могущества империи подданные ее чувствуют себя в наибольшей степени незащищенными и ничтожными, раздавленными и беспомощными.
Чем сильнее государство, тем слабее человек. Не только раб или придворный, а и сам неограниченный правитель. Важное место в философии Марка Аврелия занимает требование быть всегда одинаковым в ответ на действия внешних обстоятельств, что означает постоянную соразмерность, внутреннюю согласованность душевного склада и всей жизни. Но никто, кроме мудреца, этого не делает; все прочие многолики»1. Отсутствие целостности и цельности — причина того, что люди, запутываясь в перемене масок, оказываются расщепленными. А целостность нужна, потому что сам человек — часть мирового целого, без которого он не может существовать, как рука или нога отдельно от остального тела. Представление о единстве всего во вселенной постоянно повторяется Марком Аврелием.
То был единственный случай в мировой истории, когда государством правил философ и достигнута была видимая социальная вершина торжества философии. Казалось бы, именно Марку Аврелию и попытаться создать государство на принципах, которые разрабатывались в философии, начиная с Сократа и Платона. Но Марк Аврелий не только не начал кардинальных преобразований хотя как у императора у него были все возможности для этого — не то, что у Платона , но даже не обращался к людям со ставшими модными в то время философскими проповедями, а лишь вел дневник — для себя, не для печати. Это крайняя степень разочарованности в возможности улучшить положение. Осуществилась мечта Платона о философе, управляющем государством, но Марк Аврелий понимал, насколько трудное, если не безнадежное дело пытаться исправить людей и общественные отношения в его время. В самоумалении Сократа была ирония, в самоумалении Сенеки и Марка Аврелия — неподдельная скорбь. Учащий людей, как жить, бывший раб Эпиктет, философ на престоле Марк Аврелий, государственный деятель и писатель Сенека, сравнимый по художественному мастерству только с Платоном, а по пронзительности своих сочинений более близкий нам, чем Платон, — наиболее значительные имена римского стоицизма.
Всех троих объединяло убеждение, что существует разумная необходимость подчинения всеобщему высшему началу, а своим следует считать только разум, а не тело. Различие же в том, что по Сенеке, во внешнем мире все подчинено судьбе; по Эпиктету — воле богов; по Марку Аврелию — мировому разуму. Сходство между римскими стоиками и эпикурейцами, как и между греческими, заключалось в ориентации на жизнь по природе, замкнутость и самодостаточность, безмятежность и бесстрастие, в представлении о материальности богов и души, смертности человека и его возвращении в мировое целое. Но осталось разли- 1 Сенека Л. Для стоиков источник счастья — разум, а основное понятие — добродетель; для эпикурейцев, соответственно, чувство и удовольствие. Секст Эмпирик Скептики противостояли стоикам и эпикурейцам в Риме, как и в Греции, и значение их возрастало по мере ослабления творческих потенций античной философии. Скептицизм является неизбежным спутником рациональной мудрости, как атеизм — спутником религиозной веры, и он только ждет момента ее ослабления, как атеизм — момента ослабления веры.
От древнегреческих скептиков остались обрывки работ. Он проделал такую же обобщающую работу, как Лукреций по отношению к Эпикуру. В представлении об относительности добра и зла Секст находит свои преимущества. Отказ от представления о всеобщем благе делает человека более устойчивым к общественному мнению, но в отсутствие главной индивидуальной цели, подчиняющей себе все прочие, человек в суете обстоятельств теряет уверенность в себе и устает от выполнения мелких целей, зачастую противоречащих друг другу и лишающих жизнь смысла. Сам скептик как философ должен считать мудрость благом. Секст дает исчерпывающую сводку скептических выводов и учений. Мы находим у него логические парадоксы типа «я лжец», свидетельствующие о том, что мышление в принципе не может быть строго логическим и избежать противоречий.
Если это так, то его утверждение не может быть истинным, т.
ОСНОВЫ ФИЛОСОФИИ СРЕДНЕЕ ПРОФЕССИОНАЛЬНОЕ ОБРАЗОВАНИЕ А.А.ГОРЕЛОВ УЧЕБНИК
Три вещи необходимы, по Эпиктету, чтобы стать добродетельным: теоретические знания, внутреннее самосовершенствование, практические упражнения («нравственная гимнастика»). И древнегреческий философ Эпиктет, и апостол Павел — несмотря на разность своих мировоззрений — использовали метафору атлетических состязаний для объяснения того, как человек должен бороться со слабостью, ошибочными убеждениями и всеми низменными. Три вещи необходимы по Эпиктету, чтобы стать добродетельным: теоретические знания, внутреннее самоусовершенствование, практические упражнения («нравственная гимнастика»). По мнению Эпиктета, для интеллектуального развития необходимо стать самокритичным и осознавать свои сильные и слабые стороны.
Марк Аврелий
- «Это не в моей власти». Как правильно быть стоиком | Греко-латинский кабинет
- Для продолжения работы вам необходимо ввести капчу
- Принятие того, что получаете
- Стоицизм | Блог 4brain