в Малом зале Московской консерватории выступит пианист Яков Кацнельсон. расписание, афиша, билеты, участники, фотографии, комментарии, адрес, схема проезда, факты, новости. Яков Кацнельсон окончил Московскую консерваторию имени П.И. Чайковского и аспирантуру в классе профессора Э.К. Вирсаладзе. Кацнельсон Яков (фортепиано). Лауреат Международного конкурса пианистов в Тбилиси (2001), Международного конкурса пианистов им. С. Рихтера в Москве (2005). Главная» Новости» Яков кацнельсон пианист концерты.
Яков КАЦНЕЛЬСОН: «Пятый концерт Бетховена я вижу, как священный танец»
Яков Кацнельсон в Консерватория им. Чайковского, 09 декабря 2023. расписание, афиша, билеты, участники, фотографии, комментарии, адрес, схема проезда, факты, новости. Яков Кацнельсон окончил Московскую консерваторию имени П.И. Чайковского и аспирантуру в классе профессора Э.К. Вирсаладзе, а также аспирантуру по классу камерного ансамбля у. Концерт Якова Кацнельсона 9 декабря 2023, Малый зал Консерватории в Москве — дата и место проведения, описание и программа мероприятия, купить билет. Яков Кацнельсон выступит вместе с симфоническим оркестром ВКЗ под руководством Юрия Андросова. С 1998 года Яков Кацнельсон преподает в Московской средней специальной музыкальной школе имени Гнесиных, где ведет класс концертмейстерского мастерства. Яков Кацнельсон: Для того, чтобы композиторы продолжали жить, мы должны их играть Персона.
В Московской консерватории выступит пианист Яков Кацнельсон
| Кацнельсон, Яков Юрьевич — Википедия | 8 декабря 2022 в Усадьбе Танеевых пианист Яков Кацнельсон представил свою новую сольную программу. |
| Московская консерватория - персоналии - Кацнельсон Яков Юрьевич | исключительно одарённый пианист, тонкий музыкант, проникновенный интерпретатор фортепианной музыки всех жанров. |
| Известный пианист Яков Кацнельсон даст сольный концерт в Соборной палате | Яков Кацнельсон, Российский пианист: полное расписание событий на Яндекс Афише с возможностью покупки билета на ближайшие мероприятия. |
Музыканты, идущие «против течения»
Для меня очень большое значение имеет танец, балет. Но в силу своего характера пространственно-временные виды искусства ценю больше, чем другие. Конечно, по возможности я посещаю в разных городах музеи и выставки. Приходят ли какие-то образы из других видов искусств? Тут ни в коем случае нельзя ничего надумывать. Это иногда может что-то заронить: смотришь картину и понимаешь какую-то эмоцию, которая нужна для того или иного произведения. Но это очень индивидуально, и не означает, что авторы что-то такое имели в виду.
Просто у исполнителя в душе может что-то родиться, возникнуть какая-то идея. Вы сказали, что входите в контакт с композитором, когда исполняете его произведение. Это что-то энергетическое или образное? Как я уже сказал — без фантазии вообще никуда. Некоторые говорят, что нужен жизненный опыт, но я считаю, что достаточно иметь развитое воображение. Необходимо уметь фантазировать и мечтать, и верить в это.
Так фантазировать, что оказываться в этих фантазиях. Там, в этих фантазиях, может быть все что угодно. В том числе и контакт с композитором. Вы ее чувствуете? Конечно, чувствую. Но я не думаю, что в этом смысле я отличаюсь от других исполнителей.
Мне кажется, что публику чувствуют все. Другое дело, что я стараюсь играть для зрительного зала не по горизонтали, а по вертикали. Так играли древнегреческие актеры для Диониса. Я исполняю не для Диониса, а для чего-то… Я даже не стал бы это формулировать, но для каких-то других сущностей, которые больше могут, наверное, и помогать, и входить в контакт. Если это происходит, то зрительный зал тоже чувствует. Получается, что он вовлечен в этот процесс.
Это, скорее, актерское. И любой жизненный поворот случается потому, что он предопределён. Значит, что прямой путь был не моим. Все конфессии тоже во мне вызывают веру. Может быть, я заблуждаюсь, и так не бывает, но у меня гармония со всеми священными зданиями и со всеми местами. В мусульманской стране я могу пойти в мечеть и почувствовать там то, что чувствует верующий человек.
В католических странах я всегда хожу в собор, в православных — тоже. И я всегда чувствую приблизительно одно и то же. Я не могу сказать, что вот это мое, а это не мое. Более того, я могу почувствовать это и в лесу, и в озере, и в горах. Я бы это обозначил, как общение с некими силами. Помимо того, что она учила вас профессии, что она еще вам дала в жизни?
И она мне дает все то, что нам дают близкие люди. Мы общаемся с ней сейчас не очень часто, но близость осталась такой, какая была всегда. У нас никогда не было каких-то больших расхождений. Мы всегда на одной волне. И, как правило, никого больше не было. Урок мог продолжаться и два, и три часа.
Мы могли пойти пообедать или поужинать, а потом продолжить заниматься. В последние годы она больше появляется в классе консерватории. И, конечно, если она туда приходит, сразу же возникают из ниоткуда студенты, желающие присутствовать на уроке. Иногда к ней домой тоже приходили люди, которые просто сидели в комнате и набирались опыта. Раньше это вообще было принято. Приезжали делегации педагогов из музыкальных учебных заведений из других городов, в том числе из советских республик наших.
Сейчас это совершенно немыслимо. Существует форма курсов повышения квалификации, куда педагоги едут, потому что обязаны. Раньше это была собственная инициатива, поэтому было гораздо приятней. Гнесиных концертмейстерское мастерство. Я слышала, что очень нестандартно это делаете, что ваш подход состоит в том, что концертмейстер — это не аккомпаниатор, а участник творческого процесса. Вам не кажется, что в последние годы значение концертмейстера принизили?
Так было всегда. Концертмейстер всегда означало «извозчик». Я всю свою жизнь с этим мнением и с этой позицией борюсь. Но и не только я один. Сейчас это как раз происходит централизованно. Я помню, что как-то даже боролся на радио, когда вещали конкурс Чайковского.
Транслировали исполнения совершенно великолепных скрипачей, виолончелистов. Звучали сонаты Бетховена, Моцарта, Франка, Брамса… А о пианистах не говорили вообще ни слова, как будто их там не было.
Окончил Московскую консерваторию и аспирантуру класс профессора Э. Рихтера в Москве. Дипломант Х Международного конкурса И. Регулярно выступает на международных фестивалях, в том числе на фестивале О.
Реалии, Кавказ. Реалии, Крым.
Реалии, Фактограф, Север.
Средство массовой информации сетевое издание «Городской информационный канал m24. Учредитель и редакция - АО «Москва Медиа».
Главный редактор сетевого издания И. Адрес редакции: 125124, РФ, г.
Воронежцам сыграют три известных пианиста
Яков Кацнельсон закончил Московскую консерваторию ведёт свой класс на кафедре специального фортепиано в Московской консерватории и преподаёт концертмейстерское. Якова Кацнельсона прозвучит музыка Людвига ван Бетховена и Ференца Листа. расписание, афиша, билеты, участники, фотографии, комментарии, адрес, схема проезда, факты, новости. Яков Кацнельсон (фортепиано) — окончил Московскую консерваторию и аспирантуру (класс профессора Э. К. Вирсаладзе). Яков Кацнельсон окончил Московскую консерваторию имени П.И. Чайковского и аспирантуру в классе профессора Э.К. Вирсаладзе. Яков Кацнельсон сотрудничает с ведущими российскими и зарубежными симфоническими оркестрами и проводит большие гастрольные поездки. Яков Кацнельсон в Консерватория им. Чайковского, 09 декабря 2023. расписание, афиша, билеты, участники, фотографии, комментарии, адрес, схема проезда, факты, новости.
Яков Кацнельсон исполнит в Соборной палате произведения Бетховена и Листа
Не раз играл с ведущими оркестрами России и Европы под управлением Геннадия Рождественского, Эри Класа, Владимира Понькина и других выдающихся дирижёров. С 1998 года ведёт класс концертмейстерского мастерства в Колледже имени Гнесиных, с 2009 — класс специального фортепиано в Московской консерватории; в 2001 он стал ассистентом профессора Э. Вирсаладзе в МГК им. Время от времени в свет выходят сольные и камерные альбомы пианиста, а его компакт-диск с произведениями И. Баха, записанный в 2009 году на фирме Steingraeber в Байройте и изданный фирмой Quarz, получил высокую оценку критиков.
Рихтера в Москве.
Дипломант Х Международного конкурса И. Регулярно выступает на международных фестивалях, в том числе на фестивале О. Выступает в залах Московской консерватории, зале имени П.
Во время исполнения восхищаешься мастерством, тем, как человек играет, как он выглядит. Но я сам ловил себя на мысли, что во время прослушивания молодых исполнителей я могу выразить свой восторг.
Но артист ушёл со сцены, и через полчаса я уже ничего не помню. Есть воспоминание просто, что человек хорошо сыграл, но ничего другого не остается. Я думаю, что это результат такого очень поспешного отношения ко всему, что сейчас происходит. И почему? Но не могу сказать, что я очень большой знаток чего-то.
Я интересуюсь и кино, и театром, и живописью, скульптурой особенно. Для меня очень большое значение имеет танец, балет. Но в силу своего характера пространственно-временные виды искусства ценю больше, чем другие. Конечно, по возможности я посещаю в разных городах музеи и выставки. Приходят ли какие-то образы из других видов искусств?
Тут ни в коем случае нельзя ничего надумывать. Это иногда может что-то заронить: смотришь картину и понимаешь какую-то эмоцию, которая нужна для того или иного произведения. Но это очень индивидуально, и не означает, что авторы что-то такое имели в виду. Просто у исполнителя в душе может что-то родиться, возникнуть какая-то идея. Вы сказали, что входите в контакт с композитором, когда исполняете его произведение.
Это что-то энергетическое или образное? Как я уже сказал — без фантазии вообще никуда. Некоторые говорят, что нужен жизненный опыт, но я считаю, что достаточно иметь развитое воображение. Необходимо уметь фантазировать и мечтать, и верить в это. Так фантазировать, что оказываться в этих фантазиях.
Там, в этих фантазиях, может быть все что угодно. В том числе и контакт с композитором. Вы ее чувствуете? Конечно, чувствую. Но я не думаю, что в этом смысле я отличаюсь от других исполнителей.
Мне кажется, что публику чувствуют все. Другое дело, что я стараюсь играть для зрительного зала не по горизонтали, а по вертикали. Так играли древнегреческие актеры для Диониса. Я исполняю не для Диониса, а для чего-то… Я даже не стал бы это формулировать, но для каких-то других сущностей, которые больше могут, наверное, и помогать, и входить в контакт. Если это происходит, то зрительный зал тоже чувствует.
Получается, что он вовлечен в этот процесс. Это, скорее, актерское. И любой жизненный поворот случается потому, что он предопределён. Значит, что прямой путь был не моим. Все конфессии тоже во мне вызывают веру.
Может быть, я заблуждаюсь, и так не бывает, но у меня гармония со всеми священными зданиями и со всеми местами. В мусульманской стране я могу пойти в мечеть и почувствовать там то, что чувствует верующий человек. В католических странах я всегда хожу в собор, в православных — тоже. И я всегда чувствую приблизительно одно и то же. Я не могу сказать, что вот это мое, а это не мое.
Более того, я могу почувствовать это и в лесу, и в озере, и в горах. Я бы это обозначил, как общение с некими силами. Помимо того, что она учила вас профессии, что она еще вам дала в жизни? И она мне дает все то, что нам дают близкие люди. Мы общаемся с ней сейчас не очень часто, но близость осталась такой, какая была всегда.
У нас никогда не было каких-то больших расхождений. Мы всегда на одной волне. И, как правило, никого больше не было. Урок мог продолжаться и два, и три часа. Мы могли пойти пообедать или поужинать, а потом продолжить заниматься.
В последние годы она больше появляется в классе консерватории. И, конечно, если она туда приходит, сразу же возникают из ниоткуда студенты, желающие присутствовать на уроке. Иногда к ней домой тоже приходили люди, которые просто сидели в комнате и набирались опыта. Раньше это вообще было принято. Приезжали делегации педагогов из музыкальных учебных заведений из других городов, в том числе из советских республик наших.
Сейчас это совершенно немыслимо. Существует форма курсов повышения квалификации, куда педагоги едут, потому что обязаны. Раньше это была собственная инициатива, поэтому было гораздо приятней. Гнесиных концертмейстерское мастерство. Я слышала, что очень нестандартно это делаете, что ваш подход состоит в том, что концертмейстер — это не аккомпаниатор, а участник творческого процесса.
Вам не кажется, что в последние годы значение концертмейстера принизили?
Начало в 19. Лауреат Московского международного конкурса пианистов Владимира Крайнева 2017, Гран-при и премия Национального филармонического оркестра России , Международного конкурса юных пианистов Astana Piano Passion Астана, 2017,III премия , Международного конкурса пианистов «Русский сезон в Екатеринбурге» 2018, I премия , международного конкурса Piano Campus Понтуаз, Франция, 2020, I премия и семь специальных призов продолжает обучение в Московской консерватории и Берлинской Высшей школы музыки имени Эйслера. В программе Серенада для струнных до мажор, ор.
Яков Кацнельсон: В глубине души они хотят вернуться
| Яков Кацнельсон и Юрий Полубелов в галерее Нико | Яков Кацнельсон. Доцент Московской государственной консерватории имени П. И. Чайковского. Окончил Московскую консерваторию и аспирантуру (класс профессора Э. К. Вирсаладзе). |
| Московская консерватория - персоналии - Кацнельсон Яков Юрьевич | Последние новости о персоне Яков Кацнельсон новости личной жизни, карьеры, биография и многое другое. |
| ИНТЕРВЬЮ: ЯКОВ КАЦНЕЛЬСОН | Якова Кацнельсона прозвучит музыка Людвига ван Бетховена и Ференца Листа. расписание, афиша, билеты, участники, фотографии, комментарии, адрес, схема проезда, факты, новости. |
Пианист Яков Кацнельсон выступил в Ковровском районе !
Программа состоит из противоположных русских миров. Первый — Чайковский. Дух его России мы давно потеряли, он основан во многом на европейской базе, продолжает жить только в искусстве, и его проблески в жизни иногда случаются во времена взаимовлияния культур разных народов. Но, тем не менее, его музыка нас сопровождает с раннего детства. Противоположность — Прокофьев. Его пространство — мир русских сказок, преданий, демонический, фантастический, тёмный и мудрый. Он с нами останется всегда, независимо от любых внешних обстоятельств.
ИШ Что из его музыки для тебя сейчас притягательнее? ЯК Все! Но я пока избегаю играть его поздние сонаты. Другие поздние вещи я играл — трио «Эрцгерцог», например, или Пятый концерт… Наверно, приду и к поздним сонатам.
ИШ Готовишь что-то особенное в этот юбилейный год? ЯК Да, учу 14-ю сонату. Никогда ее раньше не играл и никогда даже не мечтал. Это будет одно из новых для меня произведений в следующем сезоне.
Собираюсь также играть и его концерты, и камерную музыку, и сонаты. Конечно, с огромным удовольствием. Но я избегаю в юбилейный год играть Бетховена. Думаю, начну после того, как юбилей пройдет, тогда я буду исполнять его больше.
С Бетховеном что-то подобное собираешься сделать? ЯК Нет, такого ничего не будет. Юбилей Клары тоже, как выяснилось, праздновался широко по всему миру. Но все-таки Клара Шуман и Людвиг ван Бетховен — разные «весовые» категории.
Я хотел отпраздновать юбилей Клары еще тогда, когда думал, что это событие пройдет незамеченным. Поскольку о Бетховене я знаю, что его юбилей может праздновать кто угодно, я решил, что могу и подождать. Более того, он не стал мне вдруг дороже в юбилейный год. Он всегда был со мной и надеюсь, всегда со мной и будет.
Я бы не хотел какой-то год выделять для конкретного композитора. Другое дело, что иногда для концертных организаторов это имеет значение, потому что сейчас, как правило, требуют некую концепцию и основание для программы. Сейчас нельзя сказать — «Вечер фортепианной музыки» и, никак не обосновывая, просто представить музыкальные сочинения. Обязательно это должно быть или посвящение в связи с юбилеем, или какая-то концепция с названием.
Честно говоря, я, как слушатель, очень соскучился по «просто концертам». Без концепций. ИШ Тем не менее, ты представляешь такие программы, в которых обязательно есть интригующий замысел. ЯК Такой музыкальный замысел должен быть в любой программе.
Но это очень индивидуальная вещь конкретного музыканта, и необязательно об этом рассказывать и объяснять. ИШ Кстати, некоторые музыканты или те же организаторы перед концертом проводят небольшой «ликбез», объясняя слушателям и замысел, и жизнь самого композитора. ЯК Я думаю, иногда это бывает очень интересно. Просто это не мой профиль.
Я не люблю этого. Как ты к ней пришел, почему решил играть это безумно сложное сочинение? ЯК А что, у Шумана есть простые произведения смеется? Просто я ее очень люблю.
И не считаю труднее, чем что-то другое у Шумана. В ней есть свои особенные трудности. Если ты имеешь в виду трудности технические, виртуозные, то я не о них. ИШ Мне кажется, что говорить о каких-то технических сложностях в твоем случае — бессмысленно.
ЯК Нет, почему. Есть много сочинений, которые я не могу сыграть технически, но, думаю, это только потому, что у меня нет точного музыкантского, то есть образного представления, как это должно звучать именно в моем исполнении. Токкату я воспринимаю как еще одно сочинение, где в смешении и, даже, может быть, угаре, пляшут все шумановские образы: и Эвсебий, и Флорестан, и мастер Раро, и Панталоне, и Коломбина. Мини-карнавал, где много смен характеров.
Очень быстрые темпы, высокий эмоциональный градус, смена настроений. Тем не менее, там есть место и для лирики. С удовольствием буду еще ее играть. ИШ Если наше время сейчас музыкально представлять, Токката Шумана — как zeitgeist отражает то, что сейчас происходит с нами.
Тебе так не кажется? ЯК Нет, я так не мыслю, наверно, нет. Сейчас, мне кажется, наоборот — есть остановка. Остановка времени, если иметь в виду данный момент.
Это вообще моя слабая сторона: я совершенно не чувствую времени. Музыкальное время, я считаю, чувствую неплохо, а вот сопоставление современности и актуальности определенной музыки — совершенно не понимаю. Я знаю, что некоторые люди хорошо это чувствуют. ИШ Но бывает так, что на тебя «нападает» какая-то музыка, и ты понимаешь, что она — актуальна, созвучна тебе?
ЯК И не просто бывает, а так обычно и бывает. Вернее, только так и должно быть, когда ты выбираешь произведения, чтобы их играть. Но это не связано со временем. Это связано с моим внутренним состоянием.
Например, неделю назад я играл Первый концерт Шостаковича для фортепиано и трубы с оркестром в Воронеже. Партию трубы очень ярко исполнял Владислав Лаврик. Я играл этот концерт уже лет десять назад в Большом зале консерватории. И, думаю, что тогда это сочинение я играл, совершенно его не прочувствовав по-настоящему.
Программа состоит из противоположных русских миров. Первый — Чайковский. Дух его России мы давно потеряли, он основан во многом на европейской базе, продолжает жить только в искусстве, и его проблески в жизни иногда случаются во времена взаимовлияния культур разных народов. Но, тем не менее, его музыка нас сопровождает с раннего детства.
Противоположность — Прокофьев. Его пространство — мир русских сказок, преданий, демонический, фантастический, тёмный и мудрый. Он с нами останется всегда, независимо от любых внешних обстоятельств.
Они — певцы своих стран, национальное вообще вызывает у меня особый интерес. Кто из них вам ближе? Барток для меня тоже романтик, уже XX века. Его Скрипичная соната, которую мы будем играть, — романтическое произведение, написанное усложненным языком прошлого столетия. Это самое главное. Такой скрипичный зверь, и инструмент является ее продолжением. Считаю, что программа ей очень подходит, в ней она может раскрыть и показать свои лучшие черты как музыкант. Подготовка к концерту — длительный процесс? Что касается репетиций, то задуманная программа требует тщательной совместной работы. Думаю, понадобится репетиций шесть, если не больше — мы редко играли эти произведения Грига и Бартока. Вообще подготовка по-разному складывается. Как правило, взрослым профессиональным музыкантам перед концертом достаточно двух-трех совместных репетиций — при том условии, что сами они уже готовы. Не должно быть неприязни. Случается, что человеческая связь замечательная, а в музыке ничего вместе не клеится. Бывает и наоборот: вроде ничего общего нет, а в музыке — полное понимание. Они со всеми нами говорят, но не словами. Думаю, это и невозможно. Но каждый композитор, которого я играю, становится мне очень близким, родным. Если такое родство не складывается, то лучше его не играть. Насколько он был необходим? Жалею, что ездил на такое количество конкурсов. Они в чем-то оказались полезны, но вреда принесли гораздо больше. Съедали время, портили нервы, да и настраивали не на то — учил произведения, которые должны хорошо слушаться на конкурсе, но меня не особо развивали, играл их слишком долго. Терпеть не могу конкуренции — ни в музыке, ни в любом другом виде искусства. Для конкурса важно иметь азарт, которого у меня абсолютно нет, как и желания кого-то побеждать или с кем-то вступать в сравнение.
В Московской консерватории выступит пианист Яков Кацнельсон
Купить билеты на концерт Яков Кацнельсон в Консерватория можно по телефону 229-04-00 или онлайн. Яков Кацнельсон в 1998 году окончил Московскую консерваторию по классу фортепиано у профессора Э. Молодой пианист громко заявил о себе, став лауреатом конкурса имени И. Аналитика по медийности персоны и новостям. Якова Кацнельсона прозвучит музыка Людвига ван Бетховена и Ференца Листа. расписание, афиша, билеты, участники, фотографии, комментарии, адрес, схема проезда, факты, новости. С этим ансамблем Кацнельсон провел большое количество концертов в Малом и Рахманиновском залах Московской консерватории, а также в городах России.
Yakov Katsnelson
25.04.2024 Яков Кацнельсон. Сольный концерт. The Leaden Echo (music by Leonid Desyatnikov) (Борис Андрианов, Роман Минц, Максим Рысанов, Кристина Блаумане, William Purefoy, Яков Кацнельсон и другие) — 2011, Quartz (QTZ 2087). Кацнельсон Яков (фортепиано). Лауреат Международного конкурса пианистов в Тбилиси (2001), Международного конкурса пианистов им. С. Рихтера в Москве (2005). Яков Кацнельсон в 1998 году окончил Московскую консерваторию по классу фортепиано у профессора Э. Молодой пианист громко заявил о себе, став лауреатом конкурса имени И. С 1998 года Яков Кацнельсон преподает в Московской средней специальной музыкальной школе имени Гнесиных, где ведет класс концертмейстерского мастерства.
Известный пианист Яков Кацнельсон даст сольный концерт в Соборной палате
ЯК Это как огромный торговый центр, где все есть, но в итоге ничего, что тебе нужно, нет. И проблема в том, что для того, чтобы был выбор, и это все отличалось друг от друга, надо успеть вырастить индивидуальности. Каждый музыкант должен себя как-то вырастить. Я не хочу сказать, что нет интересных индивидуальностей. Они есть, но концертная жизнь может их немножко поглотить. ИШ Сейчас, в это время, какие композиторы тебя влекут? ЯК Лист мне очень нравится. Я его вижу потрясающим благородным рыцарем.
Как и Бетховен, это один из самых моих любимых и близких людей. Меня привлекает его личность и его восторг по отношению ко всей мировой культуре, которую он рассматривает через романтическое пространство. ИШ Но при этом он был и трагиком. Столько трагизма в его сочинениях. ЯК Я бы гениев не стал делить на трагиков, комиков, это скорее наше, актерское дело. А композитор, особенно великий, он всегда — всякий. Более того, даже в одно и то же время может быть разным.
Слишком широкая натура и индивидуальность, чтобы его в какие-то рамки вставлять. ИШ Что планируешь играть из его вещей в следующем сезоне, у Листа тоже круглая дата грядет — 210 лет со дня рождения? ЯК Думаю, будут концерты, ему посвященные целиком. Я не могу сейчас точно сказать, но идеи и мысли есть. Будут пьесы из «Годов странствий», будут романсы с певцом, будут его итальянские пьесы и его баллада. У меня довольно болезненный процесс продумывания произведений, и часто бывает, что я готовлю одно, а за две недели до концерта понимаю, что мне нужно играть совершенно другое, и, к ужасу организаторов, я начинаю все менять. ИШ В одном интервью не мне ты признался: «Мне гораздо труднее находиться в безоблачном Моцарте.
Это для меня просто очень страшно». Чем тебя пугает Моцарт? ЯК Он меня пугает своей непредсказуемостью. Это первое, что в голову пришло. Он очень непредсказуемый и очень неуловимый. Его поймать невозможно. Когда его играешь, ощущение, что он выскальзывает.
В каком-то смысле с Шопеном то же самое, но все-таки в меньшей степени. ИШ С Шопеном ты нашел общий язык. ЯК С Шопеном в чем-то проще, если сравнить с Моцартом. Вообще в нем тоже есть эта выскальзываемость из рук. Очень важно поймать некую душевную струну, что у Моцарта, что у Шопена. Она настолько тонкая, что теряется иногда из вида, из ощущений. Если на нее настроишься, то все само как будто бы идет.
Но ее трудно поймать, и иногда на сцене она вдруг уходит. Тогда бывают не очень приятные моменты… Начинаешь отвлекаться на ненужные вещи, себя осуждать, критиковать, а это очень вредно. Это сразу же отвлекает от главного. ИШ По гороскопу ты — Близнец. Чувствуешь ли влияние этого знака на свою творческую жизнь? ЯК Не очень задумывался улыбается. Я только очень рад, что кроме меня, Близнецами еще являются любимые мной музыканты — Григ, Вагнер, Шуман, Фишер-Дискау.
Вообще это все очень условно. С другой стороны, какие-то черты характера иногда совпадают. Может быть, какой-то код существует. Один гороскоп читаешь — совпадает, другой — ничего не совпадает, непохоже. ИШ Я имела в виду не предсказания гороскопа, а внутреннее ощущение. Близнецы — очень изменчивый знак. Сегодня — одно, завтра — другое.
ЯК Нет, я очень постоянный. Но в этом постоянстве тоже есть изменчивость. Бывает одновременно — и постоянность, и изменчивость. Невозможно прямо охарактеризовать, потому что происходит одновременно очень много разных вещей. Иногда даже противоположных. ИШ А ты контролируешь процесс течения этих вещей? ЯК Насколько это возможно.
В музыке я придерживаюсь мнения, что надо очень много контролировать во время занятий, а уже во время выступления как раз опасно начать контролировать мелкие вещи. Наоборот, там надо следить за общим направлением. Остальное сильно зависит от того, насколько было проконтролировано раньше. ИШ У Моэма есть такое определение: «Умный читатель получит от книг самое большое наслаждение, если научится полезному искусству пропускать неинтересные места». Можно ли то же самое сказать про процесс слушания? Должен ли слушатель быть постоянно включенным в процесс исполнения или может позволить себе «пропускать неинтересные места», как этот умный читатель? ЯК Я думаю, что слушатель должен быть не столько умным, сколько внутренне свободным.
И до сих пор все безоблачно. Яков — ассистент Элисо Вирсаладзе в Московской консерватории. У него есть и собственный класс, который растет из года в год.
И нет ли сейчас предубеждений против девушек-студенток? А вообще, я вам так скажу: наша профессия — она выравнивает. Если вы посмотрите на выдающихся исполнителей-мужчин, в них, в принципе, очень много женского.
А в выдающихся исполнителях-женщинах много мужского. Прежде всего в характере. Получается, что они становятся существами не то что бы бесполыми — но вмещающими в себя и мужские, и женские черты.
Никогда не хотел участвовать в соревнованиях. Это были здания Элисо Константиновны. Она сама придумывала, куда мне ехать, что играть, и говорила — надо.
Я ехал и играл. Было увлекательно путешествовать по разным странам, учить программу, много раз ее повторять — когда готовишься к конкурсу, программа доделывается до конца. Потом, на конкурсах, волнение особенное.
Это такая закалка. Очень вредная для здоровья. Из соображений карьеры?
Мало же, наверное, мазохистов, получающих удовольствие от конкурсов. Они играют конкурсы для того, чтобы поиграть на сцене, послушать, как играют другие, может, завязать какие-то контакты, с кем-то познакомиться. Кто-то замуж выходит.
Масса интересных вещей на конкурсах происходит. Как правило, меня пропускали почти до конца, а потом что-то случалось, и я оказывался вне премий. Считается, что я победил на Международном конкурсе имени Рихтера в Москве.
Но второй тур — это было мое самое неудачное выступление в жизни. Вся Москва пришла на второй тур, и вся Москва это услышала.
Хотя концертов в залах такого уровня, как у Луганского, у меня нет. Иногда бывают какие-то приглашения, иногда обо мне вспоминают, когда требуется кого-то срочно заменить. К тому же далеко не все дирижеры и известные солисты могут позволить себе выступать с теми, с кем хотят.
Агент им диктует своих. Там целая система. Я в нее не попал — и, может, это к лучшему. Я все время двигаюсь. Сегодня я уже не тот, что был год назад, а год не назад был не тот, что раньше.
Надеюсь, так оно и дальше будет. А уж куда меня это все приведет, я понятия не имею. Я, кажется, знаю еще одного такого удивительного музыканта вне системы — пианиста Игоря Жукова. Он не то что бы отшельник, но… — Да, я тоже знаю Жукова. И этот путь называется — андеграунд.
А есть мейнстрим. Когда я сказал про известных солистов, в первую очередь его имел в виду. Он прикладывает огромные усилия, чтобы меня звали на какие-то фестивали. Потому что ему, как правило, сначала говорят «нет». Почему вы не уехали?
Почему вы сидите… — В Москве я сижу. Не самый плохой город. И у меня не самое плохое место работы — Московская консерватория. Я очень доволен тем, как у меня все складывается. Есть какая-то стабильность в этом.
Я не хотел бы уезжать. То есть сначала хотел. Но чем больше я гастролирую за рубежом, тем больше понимаю, что я, в общем, у себя дома должен жить.
Знать свои недостатки. Как можно более тщательно к ним относиться. И никогда не браться за то, что ты не можешь. Даже если очень хочется. То есть браться-то надо, потому что в какой-то момент может что-то открыться, но не выносить на широкую публику.
Прокофьев тоже, и Шуберт, и Шуман. Музыка — она и есть романтика в принципе. Во все времена она была призвана выражать самые интимные человеческие чувства, начиная еще с античности. Это все — душевные движения. Как человек появился, сразу же возникли танец, музыка, песня. Это такие вещи, без которых человек не может существовать. В 2015 году пройдет конкурс Шопена в Варшаве, как думаешь, какие будут критерии выбора лауреатов? Шопен — это такой автор, что влюбил в себя всех пианистов.
И каждый считает, что именно он, и только он, понимает, как надо играть Шопена. И совершенно не приемлет какую-то другую позицию. Поэтому всегда возникают большие проблемы, трудности с Шопеном. У нас есть своя традиция исполнения Шопена, и я считаю, что для того, чтобы чувствовать эту музыку, совершенно не обязательно быть польским пианистом. В нем есть что-то наднациональное... Все близости к культуре — конечно, какая-то помощь в понимании и постижении вещей, но суть — она либо близка, либо не близка. Если она близка, то уже потом можно дальше развиваться. Она оказала большое влияние на мое формирование, и продолжает оказывать.
Это такой процесс, который не останавливается. Вообще мы встретились, когда мне было 6 лет, но музыкальное общение начали в 14. Я попросил ее сыграть со мной Концерт Прокофьева в первый раз на экзамене. У нас не было системных занятий, зато мы до сих пор друг другу играем, и это все развивается. Потом — Элисо Вирсаладзе, у которой мне повезло учиться в консерватории. Она на меня повлияла, естественно, как и на всех, кто как-то с ней соприкасается. Но сначала я учился в Гнесинской школе у Елены Сергеевны Пляшкевич, она сама очень хорошая пианистка. А я в основном наслаждался тем, как она играет.
Она садилась, играла и меня это завораживало. С огромной радостью и интересом общался с Михаилом Лидским. Он в мое время был ассистентом Элисо Константиновны. В школе учился у виртуозной пианистки Лидии Александровны Григорьевой. С того момента, как я к ней поступил. Сейчас уже будет четыре человека, постепенно набирается свой класс. Конечно, надо на них тратить время, и силы, иначе не будет никакого результата. К экзаменам вступительным, конечно, можно подготовиться, много лет подряд, или год хотя бы, учить эту программу, сделать каждую ноту, но это же не означает быть профессиональным пианистом.
Если ты год или больше учишь программу, это уже как дрессировка. Многие поступают, потому что они уже выдрессированные, а дальше — ты их копнешь чуть глубже, и выясняется, что они НИЧЕГО не умеют. Задача преподавателя, прежде всего — научить играть, сделать так, чтобы ему больше не нужен был педагог. Чтобы он сам все знал. Я думаю, все в этом нуждаются. Но, когда человек совсем без этого не может, это ненормально. Думаю, это всегда полезно иметь какое-то строгое, взыскательное ухо среди друзей, коллег, потому что иногда бывают какие-то заблуждения. Я бы, конечно, хотел, чтобы они больше задавали себе вопросов, как можно больше.
И более строго относились к тому, что должны отбирать для поля своей деятельности, чтобы их не кидало во все стороны. Есть в этом некоторая проблема такого поверхностного постижения материала: у них действует современный принцип, что надо все попробовать. Но все пробовать не обязательно. Нужно больше себе задавать вопросов и стараться отвечать себе как-то строже. А танец без музыки не существует. Для меня пластика, жест, движение до сих пор имеют первостепенное значение. То есть в музыке для меня ритм — это то, с чего все начинается. Потом уже все остальное.
Оно есть все время, ему не надо никуда приходить. Афиша висит, билеты проданы…Что делаешь? Это уже момент мастерства, сделать так, чтобы этого никто не почувствовал. В принципе, никому не важно, какое у меня настроение. Важно, чтобы этого было не слышно. Мастерство — это и есть владение любой ситуацией. А так, конечно, все бывает. Потом, важно не потакать себе с настроением.
Настроение — оно и есть настроение.