«Ленфильм» ставку на «Человека-амфибию» тоже не делал.
"Человек-амфибия" и его продолжения...
Однако в Союзе всё же экранизировали «Человека-амфибию» — К/с «Ленфильм» выпустила одноимённый фильм режиссёров Владимира Чеботарёва и Геннадия Казанского. Книга не только о фантастическом человеке-амфибии, но и любви. Человек-амфибия (роман) — Человек амфибия Обложка книги Автор: Александр Беляев Жанр: Научная фантастика Язык оригинала: русский Оригинал издан: 1928 Выпуск: 1928. Позволил себе и я написать продолжение книги «Человек-Амфибия» Александра Беляева, недавно выставил для бесплатного чтения роман «Ихтиандр – Властелин морей» на сайте «Автор тудей».
О книге "Человек-амфибия"
- Беляев Александр Романович: Человек-амфибия. Романы
- Человек-амфибия · Краткое содержание романа Беляева
- 9 интересных фактов о фильме «Человек-амфибия»
- Смотрите также
Книга — юбиляр. Человек — амфибия
Но вот послушаю Джекила. Из духа противоречия. И персонажи все в ту же обойму.
Толчком к написанию «Человека-амфибии» послужили для Беляева, с одной стороны, воспоминания о прочитанном в Ялте, во время болезни, романе французского писателя-фантаста Жана де ля Ира «Иктанэр и Моизетта», а с другой, как вспоминала вдова писателя Маргарита Константиновна Беляева, — газетная заметка о состоявшемся в Буэнос-Айресе судебном процессе над неким доктором, производившим «святотатственные» эксперименты над животными и людьми. Что это была за заметка, в какой газете, каковы подробности процесса, — сегодня установить уже невозможно. Но это еще одно свидетельство стремления Беляева в своих научно-фантастических произведениях отталкиваться от фактов реальной жизни. Оригинальная версия истории об Ихтиандре называлась «Человек, который может жить в воде», она была написана французом Жаном де ля Иром и публиковалась на страницах парижской газеты «Le Matin» с июля по сентябрь 1909 года. Ее главным героем является злой гений Фульбер — иезуит, мечтающий о власти над миром. Он пересаживает маленькому Гиктанеру заменяющие одно легкое жабры молодой акулы и внушает ненависть ко всему роду человеческому.
Подросший Гиктанер запросто пускает ко дну целые эскадры, а его зловещий наставник предъявляет мировой общественности один ультиматум за другим. И мир, быть может, покорился бы злодею-иезуиту, если бы в дело не вмешалась любовь… Осенью 1909 года в петербургской газете «Земщина» появилась антисемитская переделка романа под названием «Человек-рыба».
Ловцов томила жажда: утром перед работой есть опасно - слишком уж сильное давление испытывает человек в воде, - поэтому работали весь день натощак, пока в воде не становилось темно, и только перед сном они могли поесть, а кормили их солониной. Ночью на вахте стоял индеец Бальтазар. Он был ближайшим помощником капитана Педро Зуриты, владельца шхуны "Медуза". В молодости Бальтазар был известным ловцом жемчуга: он мог пробыть под водою девяносто и даже сто секунд - вдвое больше обычного.
Потому, что в наше время умели учить и начинали обучать нас с детства, - рассказывал Бальтазар молодым ловцам жемчуга. У него было двенадцать ребят учеников. Учил он нас так. Бросит в воду белый камень или раковину и прикажет: "Ныряй, доставай! Не достанешь - выпорет линем или плетью и бросит в воду, как собачонку. Потом стал приучать к тому, чтобы мы привыкли дольше находиться под водою.
Старый опытный ловец опустится на дно и привяжет к якорю корзинку или сеть. А мы потом ныряем и под водой отвязываем. И пока не отвяжешь, наверх не показывайся. А покажешься - получай плеть или линь. Били нас нещадно. Не многие выдержали.
Но я стал первым ловцом во всем округе. Хорошо зарабатывал". Состарившись, Бальтазар оставил опасный промысел искателя жемчуга. Его левая нога была изуродована зубами акулы, его бок изодрала якорная цепь. Он имел в Буэнос-Айресе небольшую лавку и торговал жемчугом, кораллами, раковинами и морскими редкостями. Но на берегу он скучал и потому нередко отправлялся на жемчужный лов.
Благодаря новейшим достижениям науки и собственному таланту Сальватор создал человека, способного существовать в двух стихиях, но совершенно неприспособленного к реалиям человеческого общества. Книга публикуется в авторской орфографии и пунктуации Автор.
Александр Беляев. Человек-амфибия.
О сервисе Прессе Авторские права Связаться с нами Авторам Рекламодателям Разработчикам Условия использования Конфиденциальность Правила и безопасность Как работает YouTube Тестирование новых функций. Этого героя книги "Человек–амфибия" автор представил в виде зачинщика всех последующих событий. Благодаря новейшим достижениям науки и собственному таланту Сальватор создал человека, способного существовать в двух стихиях, но совершенно неприспособленного к реалиям человеческого общества. Человек-амфибия автор Александр Романович Беляев. Люди помогите пожалуйста нужно написать рецензию по книге Человек Амфибия по плану.
Александр Романович Беляев
Поражённый красотой Гуттиэре, Ихтиандр хочет увидеть её снова, но он совершенно не знает жизни на берегу. С помощью Кристо он совершает несколько выходов в город, находит девушку, встречается с ней. У Гуттиэре есть возлюбленный по имени Ольсен, но она испытывает симпатию к странному юноше. Но в конце концов Зурита, более богатый и могущественный, берёт Гуттиэре в жёны и увозит в своё поместье.
Ихтиандр, узнав о случившемся от Ольсена, отправляется за девушкой, но в результате сам попадает к Зурите. Его сначала принуждают добывать жемчуг, приковав на длинную цепь, а потом отправляют, якобы по просьбе Гуттиэре, собрать ценности с недавно затонувшего корабля. Гуттиэре удаётся крикнуть Ихтиандру, что Зурита лжёт и что ему надо спасаться.
Ихтиандр бежит. Кристо сообщает Бальтазару о своём предположении, что Ихтиандр — сын Бальтазара, которого много лет назад отнесли на лечение к Сальватору. Бальтазар хочет добиться, чтобы ему вернули сына, и подаёт жалобу прокурору.
Одновременно к прокурору обращается и Зурита. Местный епископ также выступает против Сальватора, обвиняя его в богохульных опытах. Полиция берёт Сальватора и Ихтиандра под стражу.
К этому моменту из-за слишком частого пребывания в воде состояние Ихтиандра ухудшается. Легкие у него атрофируются.
Бальтазар выступил вперед. Бальтазар был верен своему слову. Все, кроме вахтенных, сошли на берег и отправились к отвесной скале у залива. Бальтазар обвязал себя веревкой, чтобы его можно было вытащить, если бы он оказался раненым, взял нож, зажал между ног камень и опустился на дно. Арауканцы с нетерпением ожидали его возвращения, вглядываясь в пятно, мелькавшее в голубоватой мгле затененного скалами залива. Прошло сорок, пятьдесят секунд, минута, — Бальтазар не возвращался. Наконец он дернул веревку, и его подняли на поверхность.
Отдышавшись, Бальтазар сказал: — Узкий проход ведет в подземную пещеру. Там темно, как в брюхе акулы. Вокруг нее — гладкая стена. Мы расставим наши сети, и рыбка попадется. Вскоре после захода солнца индейцы опустили проволочные сети на крепких веревках в воду у входа в пещеру. Концы веревок закрепили на берегу. К веревкам Бальтазар привязал колокольчики, которые должны были звонить при малейшем прикосновении к сети. Зурита, Бальтазар и пять арауканцев уселись на берегу и стали молча ждать. На шхуне никого не оставалось.
Темнота быстро сгущалась. Взошел месяц, и его свет отразился на поверхности океана. Было тихо. Всех охватило необычайное волнение. Быть может, сейчас они увидят странное существо, наводившее ужас на рыбаков и искателей жемчуга. Медленно проходили ночные часы. Люди начинали дремать. Вдруг колокольчики зазвенели. Люди вскочили, бросились к веревкам, начали поднимать сеть.
Она была тяжелой. Веревки вздрагивали. Кто-то трепыхался в сети. Вот сеть показалась на поверхности океана, а в ней при бледном свете месяца билось тело получеловека-полуживотного. В лунном свете сверкали огромные глаза и серебро чешуи. Это удалось ему. Он вынул нож, висевший у бедра на тонком ремешке, и начал резать сеть. Но, к его удивлению, нож одолел проволочную преграду. Ловкими движениями «дьявол» расширял дыру, а ловцы спешили поскорее вытянуть сеть на берег.
Но в тот самый момент, когда, казалось, добыча была уже в их руках, «дьявол» провалился в прорезанную дыру, упал в воду, подняв каскад сверкавших брызг, и исчез в глубине. Ловцы в отчаянии опустили сеть. Проволоку режет! Зурита, опустив голову, смотрел на воду с таким видом, как будто там потонуло все его богатство. Потом он поднял голову, дернул пушистый ус и топнул ногой. Я не пожалею денег, я выпишу водолазов, я весь залив покрою сетями и капканами, и ты не уйдешь от моих рук! Он был смел, настойчив и упрям. Недаром в жилах Педро Зурита текла кровь испанских завоевателей. Да и было из-за чего бороться.
Он, очевидно, сделан из костей и мяса, как говорил Бальтазар. Значит, его можно поймать, посадить на цепочку и заставить добывать для Зурита богатства со дна океана. Бальтазар добудет его, хотя бы сам бог моря Нептун со своим трезубцем стал на защиту «морского дьявола». Доктор Сальватор Зурита приводил в исполнение свою угрозу. Он возвел на дне залива много проволочных заграждений, протянул во всех направлениях сети, наставил капканы. Но его жертвами пока были только рыбы, «морской дьявол» как будто провалился сквозь землю. Он больше не показывался и ничем не напоминал о себе. Напрасно прирученный дельфин каждый день появлялся в заливе, нырял и фыркал, как бы приглашая своего необычайного друга совершить прогулку. Его друг не показывался, и дельфин, сердито фыркнув в последний раз, уплыл в открытое море.
Погода испортилась. Восточный ветер раскачал гладь океана; воды залива стали мутными от песка, поднявшегося со дна. Пенистые гребни волн скрывали дно. Никто не мог разглядеть, что происходит под водой. Зурита часами мог стоять на берегу, глядя на гряды волн. Огромные, они шли одна за другой, обрушивались шумными водопадами, а нижние слои воды с шипением катились дальше по сырому песку, ворочая гальку и раковины, подкатываясь к ногам Зурита. Значит, чтобы поймать его, нужно пойти к нему — опуститься на дно. Это ясно! И, обратившись к Бальтазару, мастерившему новый, сложный капкан, Зурита сказал: — Отправляйся немедленно в Буэнос-Айрес и привези оттуда два водолазных костюма с кислородными резервуарами.
Обычный водолазный костюм со шлангом для нагнетания воздуха не годится. Притом, быть может, нам придется совершить небольшое подводное путешествие. Да не забудь захватить электрические фонари. Бальтазар кивнул головой и отправился в путь. Он привез не только водолазные костюмы и фонари, но и пару длинных, замысловато искривленных бронзовых ножей. Зурита не понравилась эта историческая справка, но ножи он одобрил. На другой день, на заре, несмотря на сильную волну, Зурита и Бальтазар надели водолазные костюмы и опустились на дно моря. Не без труда распутали они стоявшие у входа в подводную пещеру сети и влезли в узкий проход. Их окружала полная темнота.
Став на ноги и вынув ножи, водолазы засветили фонари. Испуганные светом мелкие рыбы метнулись в сторону, а потом приплыли к фонарю, суетясь в его голубоватом луче, как рой насекомых. Зурита отогнал их рукой: блеском чешуи они ослепляли его. Это была довольно большая пещера, не менее четырех метров высоты и пяти-шести метров ширины. Водолазы осмотрели углы. Пещера была пуста и необитаема. Только стаи мелкой рыбы, очевидно, укрывались здесь от морского волнения и хищников. Осторожно ступая, Зурита и Бальтазар продвинулись вперед. Пещера постепенно суживалась.
Вдруг Зурита в изумлении остановился. Свет фонаря осветил толстую железную решетку, преграждавшую путь. Зурита не поверил своим глазам. Он схватился рукой за железные прутья и начал дергать их, пытаясь открыть железную преграду. Но решетка не поддавалась. Осветив ее фонарем, Зурита убедился, что решетка эта прочно вделана в обтесанные стены пещеры и имеет петли и внутренний запор. Это была новая загадка. Он сумел приручить дельфина, ему известна обработка металлов. Наконец, он мог создать на дне моря крепкие железные преграды, охраняющие его жилище.
Но ведь это невероятно! Не мог же он ковать железо под водой. Значит, он живет не в воде или по крайней мере надолго выходит из воды на землю. У Зурита стучало в висках, как будто в его водолазном колпаке не хватало кислорода, хотя он пробыл в воде всего несколько минут. Зурита подал знак Бальтазару, и они вышли из подводной пещеры — больше здесь делать им было нечего — и поднялись на поверхность. Арауканцы, с нетерпением ожидавшие их, очень обрадовались, увидев водолазов невредимыми. Сняв колпак и отдышавшись, Зурита спросил: — Что ты на это скажешь, Бальтазар? Арауканец развел руками. Голодом нам его не выманить из пещеры.
Взорвать решетку динамитом — только и остается. Бальтазар об этом не подумал. Как это мы раньше не догадались осмотреть окрестности? Теперь они принялись изучать берег. На берегу Зурита набрел на высокую стену из белого камня, опоясывавшую огромный участок земли — не менее десяти гектаров. Зурита обошел стену. Во всей стене он нашел только одни ворота, сделанные из толстых листов железа. В воротах была маленькая железная дверь с прикрытым изнутри волчком. Фермеры не строят таких толстых и высоких стен.
В стене ни просвета, ни щели, через которые можно было бы заглянуть внутрь». Кругом — безлюдная, дикая местность: голые серые скалы, поросшие кое-где колючим кустарником и кактусами. Внизу — залив. Зурита несколько дней бродил вдоль стены, подолгу следил за железными воротами. Но ворота не раскрывались, никто не входил в них и не выходил; ни один звук не долетал из-за стены. Вернувшись вечером на палубу «Медузы», Зурита позвал Бальтазара и спросил: — Ты знаешь, кто живет в крепости над заливом? Там живет Сальватор. Зурита от изумления поднял свои черные густые брови. Многие индейцы называют Сальватора божеством, спасителем.
Они говорят, что он всесилен. Сальватор может творить чудеса. Он держит в своих пальцах жизнь и смерть. Хромым он делает новые ноги, живые ноги, слепым дает зоркие, как у орла, глаза и даже воскрешает мертвых. Не думаешь ли ты, Бальтазар, что «дьявол» и «бог» могут помогать друг другу? Мне показывали человека со сломанной ногой. Побывав у Сальватора, этот человек бегает, как мустанг. Еще я видел воскрешенного Сальватором индейца. Вся деревня говорит, что этот индеец, когда его несли к Сальватору, был холодным трупом — череп расколот, мозги наружу.
А от Сальватора он пришел живой и веселый. Женился после смерти. Хорошую девушку взял. И еще я видел детей индейцев… — Значит, Сальватор принимает у себя посторонних? Получив эти сведения от Бальтазара, Зурита решил съездить в Буэнос-Айрес. Там он узнал, что Сальватор лечит индейцев и пользуется среди них славой чудотворца. Обратившись к врачам, Зурита узнал, что Сальватор талантливый и даже гениальный хирург, но человек с большими чудачествами, как многие выдающиеся люди. Имя Сальватора было широко известно в научных кругах Старого и Нового Света. В Америке он прославился своими смелыми хирургическими операциями.
Когда положение больных считалось безнадежным и врачи отказывались делать операцию, вызывали Сальватора. Он никогда не отказывался. Его смелость и находчивость были беспредельны. Во время империалистической войны он был на французском фронте, где занимался почти исключительно операциями черепа. Много тысяч человек обязаны ему своим спасением. После заключения мира он уехал к себе на родину, в Аргентину. Врачебная практика и удачные земельные спекуляции дали Сальватору огромное состояние. Он купил большой участок земли недалеко от Буэнос-Айреса, обнес его огромной стеной — одна из его странностей — и, поселившись там, прекратил всякую практику. Он занимался только научной работой в своей лаборатории.
Теперь он лечил и принимал индейцев, которые называли его богом, сошедшим на землю. Зурита удалось узнать еще одну подробность, касающуюся жизни Сальватора. Там, где сейчас находятся обширные владения Сальватора, до войны стоял небольшой дом с садом, также обнесенный каменной стеной. Все время, пока Сальватор находился на фронте, дом этот сторожили негр и несколько огромных собак. Ни одного человека не пропускали во двор эти неподкупные сторожа. В последнее время Сальватор окружил себя еще большей таинственностью. Он не принимает у себя даже бывших товарищей по университету. Узнав все это, Зурита решил: «Если Сальватор врач, он не имеет права отказаться принять больного. Почему бы мне не заболеть?
Я проникну к Сальватору под видом больного, а потом будет видно». Зурита отправился к железным воротам, охранявшим владения Сальватора, и начал стучать. Стучал долго и упорно, но ему никто не открывал. Взбешенный Зурита взял большой камень и начал бить им в ворота, подняв шум, который мог бы разбудить мертвых. Далеко за стеной залаяли собаки, и наконец волчок в двери приоткрылся. Волчок закрылся, шаги удалились. Только собаки продолжали отчаянно лаять. Зурита, истощив весь запас ругательств, вернулся на шхуну. Жаловаться на Сальватора в Буэнос-Айрес?
Но это ни к чему не приведет. Зурита трясло от гнева. Его пушистым черным усам угрожала серьезная опасность, так как в волнении он поминутно дергал их, и они опустились вниз, как стрелка барометра, показывающая низкое давление. Понемногу он успокоился и начал обдумывать, что ему предпринять дальше. По мере того как он думал, его коричневые от загара пальцы все чаще взбивали растрепанные усы кверху. Барометр поднимался. Наконец он взошел на палубу и неожиданно для всех отдал приказ сниматься с якоря. Пусть черт поберет этого «дьявола» вместе с «богом»! Больная внучка Солнце палило немилосердно.
По пыльной дороге вдоль тучных полей пшеницы, кукурузы и овса шел старый, изможденный индеец. Одежда его была изорвана. На руках он нес больного ребенка, прикрытого от лучей солнца стареньким одеяльцем. Глаза ребенка были полузакрыты. На шее виднелась огромная опухоль. Время от времени, когда старик оступался, ребенок хрипло стонал и приоткрывал веки. Старик останавливался, заботливо дул в лицо ребенка, чтобы освежить его. Подойдя к железным воротам, индеец переложил ребенка на левую руку и ударил правой в железную дверь четыре раза. Волчок в калитке приоткрылся, чей-то глаз мелькнул в отверстии, заскрипели засовы, и калитка открылась.
Индеец робко переступил порог. Перед ним стоял одетый в белый халат старый негр с совершенно белыми курчавыми волосами. Негр молча кивнул головой, запер дверь и знаком пригласил следовать за собой. Индеец осмотрелся. Они находились на небольшом дворе, вымощенном широкими каменными плитами. Этот двор был обнесен с одной стороны высокой наружной стеною, а с другой — стеною пониже, отгораживавшей двор от внутренней части усадьбы. Ни травы, ни кустика зелени — настоящий тюремный двор. В углу двора, у ворот второй стены, стоял белый дом с большими, широкими окнами. Возле дома на земле расположились индейцы — мужчины и женщины.
Многие были с детьми. Почти все дети выглядели совершенно здоровыми. Одни из них играли ракушками в «чет и нечет», другие беззвучно боролись, — старый негр с белыми волосами строго следил за тем, чтобы дети не шумели. Старый индеец покорно опустился на землю в тени дома и начал дуть в неподвижное, посиневшее лицо ребенка. Возле индейца сидела старая индианка с опухшей ногой. Она посмотрела на ребенка, лежавшего на коленях индейца, спросила: — Дочь? Покачав головой, старуха сказала: — Болотный дух вошел в твою внучку. Но он сильнее злых духор. Он изгонит болотного духа, и твоя внучка будет здорова.
Индеец утвердительно кивнул головой. Негр в белом халате обошел больных, посмотрел на ребенка индейца и указал на дверь дома. Индеец вошел в большую комнату с полом из каменных плит. Посреди комнаты стоял узкий длинный стол, покрытый белой простыней. Открылась вторая дверь, с матовыми стеклами, и в комнату вошел доктор Сальватор, в белом халате, высокий, широкоплечий, смуглый. Кроме черных бровей и ресниц, на голове Сальватора не было ни одного волоска. По-видимому, он брил голову постоянно, так как кожа на голове загорела так же сильно, как и на лице. Довольно большой нос с горбинкой, несколько выдающийся, острый подбородок и плотно сжатые губы придавали лицу жестокое и даже хищное выражение. Карие глаза смотрели холодно.
Под этим взглядом индейцу стало не по себе. Индеец низко поклонился и протянул ребенка. Сальватор быстрым, уверенным и в то же время осторожным движением взял больную девочку из рук индейца, развернул тряпки, в которые был завернут ребенок, и бросил их в угол комнаты, ловко попав в стоявший там ящик. Индеец заковылял к ящику, желая взять оттуда лохмотья, но Сальватор строго остановил его: — Оставь, не трогай! Затем положил девочку на стол и наклонился над нею. Он стал в профиль к индейцу. И индейцу вдруг показалось, что это не доктор, а кондор наклонился над маленькой птичкой. Сальватор начал прощупывать пальцами опухоль на горле ребенка. Эти пальцы также поразили индейца.
Это были длинные, необычайно подвижные пальцы. Казалось, они могли сгибаться в суставах не только вниз, но и вбок и даже вверх. Далеко не робкий индеец старался не поддаться тому страху, который внушал ему этот непонятный человек. Великолепно, — говорил Сальватор, как будто любуясь опухолью и ощупывая ее пальцами. Окончив осмотр, Сальватор повернул лицо к индейцу и сказал: — Сейчас новолуние. Приходи через месяц, в следующее новолуние, и ты получишь свою девочку здоровой. Он унес ребенка за стеклянную дверь, где находились ванная, операционная и палаты для больных. А негр уже вводил в приемную комнату новую пациентку — старуху с больной ногой. Индеец низко поклонился стеклянной двери, закрывшейся за Сальватором, и вышел.
Ровно через двадцать восемь дней открылась та же стеклянная дверь. В дверях стояла девочка в новом платьице, здоровая, румяная. Она пугливо глядела на дедушку. Индеец бросился к ней, схватил на руки, расцеловал, осмотрел горло. От опухоли не осталось следа. Только небольшой, едва заметный красноватый шрам напоминал об операции. Девочка отталкивала дедушку руками и даже вскрикнула, когда он, поцеловав, уколол ее давно не бритым подбородком. Пришлось спустить ее с рук на пол. Следом за девочкой вошел Сальватор.
Теперь доктор даже улыбнулся и, потрепав головку девочки, сказал: — Ну, получай свою девочку. Ты вовремя принес ее. Еще несколько часов, и даже я не в силах был бы вернуть ей жизнь. Лицо старого индейца покрылось морщинами, губы задергались, из глаз полились слезы. Он вновь приподнял девочку, прижал ее к груди, упал на колени перед Сальватором и прерывающимся от слез голосом сказал: Вы спасли жизнь моей внучки. Что может предложить вам в награду бедный индеец, кроме своей жизни? Я хочу отдать вам весь остаток жизни за то добро, которое вы мне сделали. Я буду служить вам, как собака. Прошу вас, не откажите мне в этой милости.
Сальватор задумался. Он очень неохотно и осторожно брал новых слуг. Хотя работа нашлась бы. Да и немало работы — Джим не справляется в саду. Этот индеец кажется человеком подходящим, хотя доктор предпочел бы негра. Будь по-твоему. Когда ты можешь прийти? Я буду ждать тебя. Девочка заплакала.
Кристо поспешил уйти.
Например, у Александра Беляева нет подводной лодки, доктор Сальватор и журналист Ольсен у него не знакомы и вообще никогда не встречались. В кинофильме время действия значительно приближено к нашему, на десятки лет.
Также Климаем написано и продолжение его продолжения — «Морской дьявол». Сыскать не смог, увы, не прочитал, оценить не могу.
Этот период стал очень тяжелым для семьи. Старшая дочь Людмила умерла, младшая Светлана тяжело заболела, и у самого писателя началось обострение. Местные издания принимали произведения лишь на украинском языке. Семья вернулась в Ленинград, а в январе 1931 года перебралась в Пушкин. В это время Александр Беляев начал интересоваться человеческой психикой: работой мозга, его связью с телом и эмоциональным состоянием.
Об этом он создал произведения «Человек, который не спит», «Хойти-Тойти», «Человек, потерявший лицо», «Продавец воздуха». Привлечь внимание к большой проблеме — это важнее, чем сообщить ворох готовых научных сведений. Толкнуть же на самостоятельную научную работу — это лучшее и большее, что может сделать научно-фантастическое произведение. Александр Беляев «Понять, над чем работает ученый» В 1930-е Беляев увлекся космосом. Он подружился с участниками группы советского инженера Фридриха Цандера и сотрудниками группы изучения реактивного движения, штудировал труды Константина Циолковского. После знакомства с работой ученого о межпланетном дирижабле появилась идея романа «Воздушный корабль». В 1934 году, прочитав этот роман, Циолковский писал: «…остроумно написан и достаточно научен для фантазии.
Позволю себе изъявить удовольствие т. После этого между ними завязалась постоянная переписка.
Гиктанер вместо Ихтиандра
- О произведении
- Триумф новичков. 10 малоизвестных фактов о фильме «Человек-амфибия» | АиФ Санкт-Петербург
- Онлайн час интересных сообщений «Книга — юбиляр- «Человек — амфибия».
- К 90- летию романа А. Беляева «Человек – амфибия» | Центральная детская библиотека г-к Кисловодск
Человек-амфибия. Научно-фантастические романы
Однажды талантливый и гениальный ученый, доктор Сальватор спас жизнь маленькому мальчику, пересадив ему жабры акулы, а потом оставил ребенка у себя и стал его воспитывать. Так на свет появился Ихтиандр, человек-амфибия. Большую часть времени юноша проводит в море, в окружении рыб, дельфинов и прочих подводных жителей. Но все меняется, когда рядом с ним появляется та, ради которой он готов изменить свою судьбу.
Перед Ихтиандром стоит жестокая необходимость выбора: покой и свобода в океане или любовь, сопряженная с множеством опасностей на земле. Но принесет ли это ему счастье или он обречен на страдания? Библиотекари советуют вам, ребята познакомиться с этой книгой, она является любимой для многих поколений.
Позволю себе изъявить удовольствие т. После этого между ними завязалась постоянная переписка. Переписка прервалась: в сентябре 1935 года Циолковского не стало. Писатель, работающий в области научной фантастики, должен быть сам так научно образован, чтобы смог не только понять, над чем работает ученый, но и на этой основе предвидеть последствия и возможности, которые подчас неясны еще и самому ученому. В это же время вышел еще один фантастический роман — «Лаборатория Дубльвэ», а также статья «Золушка» о трудном положении фантастики в литературе. В его основу легла детская мечта Беляева — научиться летать. В июне 1941 года началась война. От эвакуации из Пушкина писатель отказался, потому что его прооперировали. Он не выходил из дома, мог вставать, только чтобы умыться и поесть. В январе 1942 года Александра Беляева не стало.
Его дочь Светлана вспоминала: «Когда в город вошли немцы, у нас было несколько пакетов с крупой, немного картошки и бочка квашеной капусты, которую нам подарили знакомые. Он стал пухнуть от голода и в конце концов умер…» Беляева похоронили в братской могиле вместе с другими жителями города. В публикациях.
По этой же причине в своё время от экранизации романа отказались даже в Голливуде… Так и лежал бы сценарий ещё много лет, если бы им не заинтересовался режиссёр Владимир Чеботарёв — он успел поработать в научно-популярном кино, и съёмки под водой его не пугали.
Казанский, В. Чеботарёв В кинокругах затею считали полнейшей авантюрой, а узнавшая о начале работы газета «Нью-Йорк Таймс» опубликовала статью, в которой создателям фильма предрекали пролный провал. Руководители студии считали, что это будет детский приключенческий фильм, который обойдется небольшим бюджетом. Чеботарёв Режиссёр поставил ассистентам поэтичную задачу: найти таких актёров, чтобы у Гуттиэре в глазах было небо, а у Ихтиандра — море. При этом они должны быть с южной внешностью, не известные зрителям и чтобы он выглядел роковым красавцем, а она была ослепительно юной… Именно ассистенты подарили советскому кино одну из самых красивых и романтичных экранных пар — 21-летнего Владимира Коренева и 17-летнюю Анастасию Вертинскую.
Для каждого из них это был всего лишь второй фильм. Чеботарёв Оператору Эдуарду Розовскому хотелось создать «особенный взгляд» Ихтиандра и Гуттиэре и подчеркнуть необыкновенный цвет глаз. Для этого справа и слева от актёров ставились специальные лампы с голубыми и зелёными фильтрами. Они подсвечивали цвет радужки, делали взгляд глубоким и почти прозрачным.
Наверное, не случайно первому своему опубликованному художественному произведению — сказочной пьесе «Бабушка Мойра» 1913 — писатель дал имя хозяйки Судьбы. Уж он-то не понаслышке знаком с капризами и причудами этой самой непостояннейшей из женщин. Родился Александр Романович в семье священника и сызмальства ему была уготована нелёгкая планида служителя церкви. Однако семь отроческих лет, проведённых в духовной семинарии, выковали из него убеждённого атеиста. Оно и понятно — нравы в семинарии были те ещё. К примеру, без особого письменного разрешения ректора семинаристам строго-настрого воспрещалось чтение газет и книг в библиотеке! Да и трудно представить в роли аскетичного священнослужителя человека, который с детства «увлекался Жюль Верном. Мечтал о полетах. Бросался с крыши на большом раскрытом зонтике, на парашюте, сделанном из простыни, расплачиваясь изрядными ушибами». Это его собственная автохарактеристика, данная им в письме к исследователю межпланетных сообщений, профессору Н. Он неплохо рисовал, бредил театром, и Судьба, смирившись с первым поражением, давала ему уникальный шанс — стать, быть может, выдающимся актёром. Восемнадцати лет от роду он стал знаменитостью Смоленского драмтеатра. А вот ещё один штрих: «Если вы решитесь посвятить себя искусству, я вижу, что вы сделаете это с большим успехом». Это напутствие юному Беляеву дал не кто-нибудь, а сам Станиславский. И Беляев преданно служил театру 15 лет. Другой его страстью была музыка. Закончив консерваторию по классу скрипки, он великолепно играл и на рояле. Но и музыка оказалась лишь очередной ступенькой, хотя и оставалась его неизменной отдушиной на протяжении всей жизни. Дальше: закончил юридический факультет и добился немалых успехов на адвокатском поприще. Преуспел и в области журналистики — прошёл путь от корреспондента до главного редактора газеты — статьи, путевые и криминальные очерки, рецензии на театральные премьеры за подписью Александра Беляева в газетах начала ХХ века появлялись часто. Ступени, ступени, ступени. А ещё —. И это не всё: уже в 1920-е — следователь уголовного розыска, воспитатель детского дома, служащий Наркомпочтеля, матрос на рыболовном траулере… Такой биографии позавидовал бы любой прозаик, любой мемуарист! Беляев, правда, мемуаров не писал. Однако что-то давно мы не вспоминали старушку Мойру. Однажды Судьба жестоко отомстила ему. Беляеву было тридцать, и вся увлекательная жизнь, казалось, ещё впереди, когда врачи «объявили» суровый, страшный приговор: костный туберкулез позвонков. Болезнь, не излечимая в те времена, до конца не побеждённая и сегодня. Это означало не просто конец грандиозным планам и мечтам, это — почти пожизненное заключение в гипс, полная неподвижность, в «лучшие» дни — в гуттаперчевом корсете. С 1916-го по 1922 год он провёл в гипсовой кроватке.
Книги-юбиляры. ЧЕЛОВЕК-АМФИБИЯ: МИФ ИЛИ РЕАЛЬНОСТЬ?
Александр Беляев - список книг по порядку, биография 16 марта 1884 - 6 января 1942 Биография Александр Романович Беляев 4 16 марта 1884 — 6 января 1942 — русский писатель-фантаст, один из основоположников советской научно-фантастической литературы. Среди наиболее известных его романов: «Голова профессора Доуэля», «Человек-амфибия», «Ариэль», «Звезда КЭЦ» и многие другие всего более 70 научно-фантастических произведений, в том числе 13 романов.
Но вот послушаю Джекила. Из духа противоречия. И персонажи все в ту же обойму.
Особенно его вдохновил подъем на вулкан Везувий, впечатления от которого вылились в путевом очерке, опубликованном в газете «Смоленский вестник». Беляев называл Везувий символом, богом Южной Италии. Только там, сидя на черной лаве, которая готова в любой момент извергнуться смертоносным огнем, становится очевидной вся сила и мощь природы, ее власть над людьми, маленькими и беззащитными в сравнении с ней. По возвращении из Европы, Александр продолжил свою творческую биографию в театре. Это увлечение у него не прошло еще со времен обучения в лицее.
Беляев и виолончелистка из Смоленска Юлия Сабурова поставили оперу-сказку «Спящая царевна». Александр не отказывался от участия в любительских спектаклях. Однажды в Смоленск приехал на гастроли театр Станиславского. Режиссеру очень понравилась игра Беляева, и он предложил молодому человеку перейти к ним в театр. Но Александр ответил отказом. Романы и рассказы В тридцать пять лет у Беляева диагностировали туберкулез позвоночника — результат детской травмы. Неудачная операция привела к осложнениям, и на протяжении трех лет Александр совсем не передвигался. Следующие три года ему пришлось провести в специальном корсете, но ходить он уже мог. Реабилитационный период провел в Ялте, куда он приехал вместе с мамой.
Именно в Крыму он начал писать стихи и принялся за самообразование, которое заключалось в изучении биологии, медицины, иностранных языков, техники. Он много читал, в том числе и произведения Жюля Верна, любимого им с детства. Увлекся Гербертом Уэллсом и Константином Циолковским. В то время Беляев устроил наконец-то свою личную жизнь. Он женился на медсестре Маргарите Магнушевской, которая не отходила от него ни на шаг в этот сложный период его жизни. Их знакомство состоялось в 1919-м, это был третий брак писателя. Две первые попытки создать семью окончились для Беляева неудачно, оба брака распались достаточно быстро. Жены сами бросали Беляева. Александр Беляев В 1922-м Беляев почувствовал улучшение самочувствия, он уже мог работать.
Вначале его взяли на должность воспитателя в детдом, потом он перешел инспектором в уголовный розыск. В своем дневнике Беляев писал, что он служил в канцелярии уголовного розыска, числился в штате младшим милиционером. Параллельно с этим он фотографировал преступников, читал курсантам лекции по административному и уголовному праву, был «приватным» консультантом. Работы было много, денег мало, Александр часто голодал. Жизнь в Ялте оказалась невероятно трудной, поэтому Беляев с семьей переселяется в столицу. По приезду он вплотную занялся литературой, его рассказы в жанре научной фантастики публиковались в журналах «Знание — сила», «Вокруг света», «Всемирный следопыт». Именно на страницах последнего из них был напечатан рассказ под названием «Голова профессора Доуэля». Через некоторое время писатель-фантаст дополнил свое произведение и выпустил его романом. Он писал, что медицина шагнула вперед, хирургия развивается быстрыми темпами, поэтому он решил переделать рассказ в роман, и, опираясь на научную основу, сделать произведение еще более фантастичным.
Это произведение положило начало целой эпохе фантастики Александра Беляева.
Чеботарёв Режиссёр поставил ассистентам поэтичную задачу: найти таких актёров, чтобы у Гуттиэре в глазах было небо, а у Ихтиандра — море. При этом они должны быть с южной внешностью, не известные зрителям и чтобы он выглядел роковым красавцем, а она была ослепительно юной… Именно ассистенты подарили советскому кино одну из самых красивых и романтичных экранных пар — 21-летнего Владимира Коренева и 17-летнюю Анастасию Вертинскую. Для каждого из них это был всего лишь второй фильм. Чеботарёв Оператору Эдуарду Розовскому хотелось создать «особенный взгляд» Ихтиандра и Гуттиэре и подчеркнуть необыкновенный цвет глаз. Для этого справа и слева от актёров ставились специальные лампы с голубыми и зелёными фильтрами. Они подсвечивали цвет радужки, делали взгляд глубоким и почти прозрачным. Чеботарёв В качестве консультанта планировалось привлечь знаменитого Жака-Ива Кусто.
Кусто заинтересовался проектом, но не удалось договориться о цене его участия. Режиссёр придумал снимать подводные сцены минутными эпизодами: актёры спускаются с аквалангами, по команде вынимают изо рта загубник, ассистенты забирают акваланги и уплывают из кадра. Минуту-полторы идёт съёмка, потом актёрам возвращают акваланги, они «продыхиваются» — и снова съёмка.
Беляев.Человек-амфибия (тв.пер.,офсет,комп.форм.)
О сервисе Прессе Авторские права Связаться с нами Авторам Рекламодателям Разработчикам Условия использования Конфиденциальность Правила и безопасность Как работает YouTube Тестирование новых функций. Рецензируя «Человека-амфибию», довольно известный в те годы критик Александр Ивич (псевдоним Игнатия Бернштейна) буквально уничтожал Беляева как писателя: «В этой научно-беспредметной повести нет ни социального, ни философского содержания. Этот запах непривычному человеку показался бы отвратительным, но Бальтазар не без удовольствия вдыхал его. Александр Романович БЕЛЯЕВ — советский писатель, один из основоположников советской научно-фантастической литературы, автор многочисленных романов и рассказов. Человек-амфибия. Автор: Беляев А.Р. Этого героя книги "Человек–амфибия" автор представил в виде зачинщика всех последующих событий.
Александр Климай - Ихтиандр
Индейцы почитают Сальватора как Бога — он умеет лечить болезни и травмы, которые считаются безнадёжными. Однажды Сальватору приносят на лечение ребёнка, который неизбежно должен умереть — его лёгкие слишком слабы. Борясь за жизнь ребёнка, хирург пересаживает ему жабры молодой акулы , благодаря чему ребёнок остаётся жив и получает возможность жить под водой. Но он должен постоянно соблюдать режим — часть времени проводить в воде и часть времени на воздухе, иначе его состояние резко ухудшится. Понимая, что среди бедных индейцев спасённому всё равно не выжить, Сальватор говорит родителям ребёнка, что тот умер, оставляет мальчика у себя и воспитывает его сам. Так на свет появляется Ихтиандр — человек-амфибия. Действие книги начинается спустя много лет, когда Ихтиандр уже вырос. Он живёт у Сальватора, плавает в океане , куда выбирается через подводный тоннель, ведущий от виллы Сальватора. В одном месте Беляев указывает, что Ихтиандр «плывёт, как плавают лягушки » [4] , то есть брассом.
Ихтиандр не остаётся незамеченным — то он разрежет рыбацкие сети, то его заметят рыбаки или ловцы жемчуга , когда он плавает верхом на дельфине и трубит в раковину. По побережью начинают ходить слухи о живущем в океане «Морском дьяволе», ловцы жемчуга боятся нырять, а рыбаки выходить на промысел. Капитан Педро Зурита, промышляющий ловлей жемчуга, раздражён слухами, идущими ему в убыток, но очень быстро понимает, что за ними кроется что-то реальное. Он решает, что «Морской дьявол» — это разумное животное, которое неплохо было бы поймать и использовать с выгодой для себя. Попытки поймать «дьявола» сетями не удаются. Зурита, узнав от Бальтазара, что вход в логово «Морского дьявола» ведёт к вилле доктора Сальватора, решает проникнуть в его владения, но попытка не удаётся и тогда под видом деда больной индейской девочки в виллу Сальватора приходит Кристо — агент Зуриты; он входит в доверие к Сальватору и со временем узнаёт об Ихтиандре.
Перед Ихтиандром стоит жестокая необходимость выбора: покой и свобода в океане или любовь, сопряженная с множеством опасностей на земле.
Но принесет ли это ему счастье или он обречен на страдания? Библиотекари советуют вам, ребята познакомиться с этой книгой, она является любимой для многих поколений. Взять ее можно в детских библиотеках города или прочитать здесь. По роману снят замечательный художественный фильм , который вас заинтересует. А еще можно поучаствовать в викторине. Это произведение о предательстве и дружбе, о ненависти и любви.
Это ясно!
И, обратившись к Бальтазару, мастерившему новый, сложный капкан, Зурита сказал: — Отправляйся немедленно в Буэнос-Айрес и привези оттуда два водолазных костюма с кислородными резервуарами. Обычный водолазный костюм со шлангом для нагнетания воздуха не годится. Притом, быть может, нам придется совершить небольшое подводное путешествие. Да не забудь захватить электрические фонари. Бальтазар кивнул головой и отправился в путь. Он привез не только водолазные костюмы и фонари, но и пару длинных, замысловато искривленных бронзовых ножей. Зурита не понравилась эта историческая справка, но ножи он одобрил.
На другой день, на заре, несмотря на сильную волну, Зурита и Бальтазар надели водолазные костюмы и опустились на дно моря. Не без труда распутали они стоявшие у входа в подводную пещеру сети и влезли в узкий проход. Их окружала полная темнота. Став на ноги и вынув ножи, водолазы засветили фонари. Испуганные светом мелкие рыбы метнулись в сторону, а потом приплыли к фонарю, суетясь в его голубоватом луче, как рой насекомых. Зурита отогнал их рукой: блеском чешуи они ослепляли его. Это была довольно большая пещера, не менее четырех метров высоты и пяти-шести метров ширины.
Водолазы осмотрели углы. Пещера была пуста и необитаема. Только стаи мелкой рыбы, очевидно, укрывались здесь от морского волнения и хищников. Осторожно ступая, Зурита и Бальтазар продвинулись вперед. Пещера постепенно суживалась. Вдруг Зурита в изумлении остановился. Свет фонаря осветил толстую железную решетку, преграждавшую путь.
Зурита не поверил своим глазам. Он схватился рукой за железные прутья и начал дергать их, пытаясь открыть железную преграду. Но решетка не поддавалась. Осветив ее фонарем, Зурита убедился, что решетка эта прочно вделана в обтесанные стены пещеры и имеет петли и внутренний запор. Это была новая загадка. Он сумел приручить дельфина, ему известна обработка металлов. Наконец, он мог создать на дне моря крепкие железные преграды, охраняющие его жилище.
Но ведь это невероятно! Не мог же он ковать железо под водой. Значит, он живет не в воде или по крайней мере надолго выходит из воды на землю. У Зурита стучало в висках, как будто в его водолазном колпаке не хватало кислорода, хотя он пробыл в воде всего несколько минут. Зурита подал знак Бальтазару, и они вышли из подводной пещеры — больше здесь делать им было нечего — и поднялись на поверхность. Арауканцы, с нетерпением ожидавшие их, очень обрадовались, увидев водолазов невредимыми. Сняв колпак и отдышавшись, Зурита спросил: — Что ты на это скажешь, Бальтазар?
Арауканец развел руками. Голодом нам его не выманить из пещеры. Взорвать решетку динамитом — только и остается. Бальтазар об этом не подумал. Как это мы раньше не догадались осмотреть окрестности? Теперь они принялись изучать берег. На берегу Зурита набрел на высокую стену из белого камня, опоясывавшую огромный участок земли — не менее десяти гектаров.
Зурита обошел стену. Во всей стене он нашел только одни ворота, сделанные из толстых листов железа. В воротах была маленькая железная дверь с прикрытым изнутри волчком. Фермеры не строят таких толстых и высоких стен. В стене ни просвета, ни щели, через которые можно было бы заглянуть внутрь». Кругом — безлюдная, дикая местность: голые серые скалы, поросшие кое-где колючим кустарником и кактусами. Внизу — залив.
Зурита несколько дней бродил вдоль стены, подолгу следил за железными воротами. Но ворота не раскрывались, никто не входил в них и не выходил; ни один звук не долетал из-за стены. Вернувшись вечером на палубу «Медузы», Зурита позвал Бальтазара и спросил: — Ты знаешь, кто живет в крепости над заливом? Там живет Сальватор. Зурита от изумления поднял свои черные густые брови. Многие индейцы называют Сальватора божеством, спасителем. Они говорят, что он всесилен.
Сальватор может творить чудеса. Он держит в своих пальцах жизнь и смерть. Хромым он делает новые ноги, живые ноги, слепым дает зоркие, как у орла, глаза и даже воскрешает мертвых. Не думаешь ли ты, Бальтазар, что «дьявол» и «бог» могут помогать друг другу? Мне показывали человека со сломанной ногой. Побывав у Сальватора, этот человек бегает, как мустанг. Еще я видел воскрешенного Сальватором индейца.
Вся деревня говорит, что этот индеец, когда его несли к Сальватору, был холодным трупом — череп расколот, мозги наружу. А от Сальватора он пришел живой и веселый. Женился после смерти. Хорошую девушку взял. И еще я видел детей индейцев… — Значит, Сальватор принимает у себя посторонних? Получив эти сведения от Бальтазара, Зурита решил съездить в Буэнос-Айрес. Там он узнал, что Сальватор лечит индейцев и пользуется среди них славой чудотворца.
Обратившись к врачам, Зурита узнал, что Сальватор талантливый и даже гениальный хирург, но человек с большими чудачествами, как многие выдающиеся люди. Имя Сальватора было широко известно в научных кругах Старого и Нового Света. В Америке он прославился своими смелыми хирургическими операциями. Когда положение больных считалось безнадежным и врачи отказывались делать операцию, вызывали Сальватора. Он никогда не отказывался. Его смелость и находчивость были беспредельны. Во время империалистической войны он был на французском фронте, где занимался почти исключительно операциями черепа.
Много тысяч человек обязаны ему своим спасением. После заключения мира он уехал к себе на родину, в Аргентину. Врачебная практика и удачные земельные спекуляции дали Сальватору огромное состояние. Он купил большой участок земли недалеко от Буэнос-Айреса, обнес его огромной стеной — одна из его странностей — и, поселившись там, прекратил всякую практику. Он занимался только научной работой в своей лаборатории. Теперь он лечил и принимал индейцев, которые называли его богом, сошедшим на землю. Зурита удалось узнать еще одну подробность, касающуюся жизни Сальватора.
Там, где сейчас находятся обширные владения Сальватора, до войны стоял небольшой дом с садом, также обнесенный каменной стеной. Все время, пока Сальватор находился на фронте, дом этот сторожили негр и несколько огромных собак. Ни одного человека не пропускали во двор эти неподкупные сторожа. В последнее время Сальватор окружил себя еще большей таинственностью. Он не принимает у себя даже бывших товарищей по университету. Узнав все это, Зурита решил: «Если Сальватор врач, он не имеет права отказаться принять больного. Почему бы мне не заболеть?
Я проникну к Сальватору под видом больного, а потом будет видно». Зурита отправился к железным воротам, охранявшим владения Сальватора, и начал стучать. Стучал долго и упорно, но ему никто не открывал. Взбешенный Зурита взял большой камень и начал бить им в ворота, подняв шум, который мог бы разбудить мертвых. Далеко за стеной залаяли собаки, и наконец волчок в двери приоткрылся. Волчок закрылся, шаги удалились. Только собаки продолжали отчаянно лаять.
Зурита, истощив весь запас ругательств, вернулся на шхуну. Жаловаться на Сальватора в Буэнос-Айрес? Но это ни к чему не приведет. Зурита трясло от гнева. Его пушистым черным усам угрожала серьезная опасность, так как в волнении он поминутно дергал их, и они опустились вниз, как стрелка барометра, показывающая низкое давление. Понемногу он успокоился и начал обдумывать, что ему предпринять дальше. По мере того как он думал, его коричневые от загара пальцы все чаще взбивали растрепанные усы кверху.
Барометр поднимался. Наконец он взошел на палубу и неожиданно для всех отдал приказ сниматься с якоря. Пусть черт поберет этого «дьявола» вместе с «богом»! Больная внучка Солнце палило немилосердно. По пыльной дороге вдоль тучных полей пшеницы, кукурузы и овса шел старый, изможденный индеец. Одежда его была изорвана. На руках он нес больного ребенка, прикрытого от лучей солнца стареньким одеяльцем.
Глаза ребенка были полузакрыты. На шее виднелась огромная опухоль. Время от времени, когда старик оступался, ребенок хрипло стонал и приоткрывал веки. Старик останавливался, заботливо дул в лицо ребенка, чтобы освежить его. Подойдя к железным воротам, индеец переложил ребенка на левую руку и ударил правой в железную дверь четыре раза. Волчок в калитке приоткрылся, чей-то глаз мелькнул в отверстии, заскрипели засовы, и калитка открылась. Индеец робко переступил порог.
Перед ним стоял одетый в белый халат старый негр с совершенно белыми курчавыми волосами. Негр молча кивнул головой, запер дверь и знаком пригласил следовать за собой. Индеец осмотрелся. Они находились на небольшом дворе, вымощенном широкими каменными плитами. Этот двор был обнесен с одной стороны высокой наружной стеною, а с другой — стеною пониже, отгораживавшей двор от внутренней части усадьбы. Ни травы, ни кустика зелени — настоящий тюремный двор. В углу двора, у ворот второй стены, стоял белый дом с большими, широкими окнами.
Возле дома на земле расположились индейцы — мужчины и женщины. Многие были с детьми. Почти все дети выглядели совершенно здоровыми. Одни из них играли ракушками в «чет и нечет», другие беззвучно боролись, — старый негр с белыми волосами строго следил за тем, чтобы дети не шумели. Старый индеец покорно опустился на землю в тени дома и начал дуть в неподвижное, посиневшее лицо ребенка. Возле индейца сидела старая индианка с опухшей ногой. Она посмотрела на ребенка, лежавшего на коленях индейца, спросила: — Дочь?
Покачав головой, старуха сказала: — Болотный дух вошел в твою внучку. Но он сильнее злых духор. Он изгонит болотного духа, и твоя внучка будет здорова. Индеец утвердительно кивнул головой. Негр в белом халате обошел больных, посмотрел на ребенка индейца и указал на дверь дома. Индеец вошел в большую комнату с полом из каменных плит. Посреди комнаты стоял узкий длинный стол, покрытый белой простыней.
Открылась вторая дверь, с матовыми стеклами, и в комнату вошел доктор Сальватор, в белом халате, высокий, широкоплечий, смуглый. Кроме черных бровей и ресниц, на голове Сальватора не было ни одного волоска. По-видимому, он брил голову постоянно, так как кожа на голове загорела так же сильно, как и на лице. Довольно большой нос с горбинкой, несколько выдающийся, острый подбородок и плотно сжатые губы придавали лицу жестокое и даже хищное выражение. Карие глаза смотрели холодно. Под этим взглядом индейцу стало не по себе. Индеец низко поклонился и протянул ребенка.
Сальватор быстрым, уверенным и в то же время осторожным движением взял больную девочку из рук индейца, развернул тряпки, в которые был завернут ребенок, и бросил их в угол комнаты, ловко попав в стоявший там ящик. Индеец заковылял к ящику, желая взять оттуда лохмотья, но Сальватор строго остановил его: — Оставь, не трогай! Затем положил девочку на стол и наклонился над нею. Он стал в профиль к индейцу. И индейцу вдруг показалось, что это не доктор, а кондор наклонился над маленькой птичкой. Сальватор начал прощупывать пальцами опухоль на горле ребенка. Эти пальцы также поразили индейца.
Это были длинные, необычайно подвижные пальцы. Казалось, они могли сгибаться в суставах не только вниз, но и вбок и даже вверх. Далеко не робкий индеец старался не поддаться тому страху, который внушал ему этот непонятный человек. Великолепно, — говорил Сальватор, как будто любуясь опухолью и ощупывая ее пальцами. Окончив осмотр, Сальватор повернул лицо к индейцу и сказал: — Сейчас новолуние. Приходи через месяц, в следующее новолуние, и ты получишь свою девочку здоровой. Он унес ребенка за стеклянную дверь, где находились ванная, операционная и палаты для больных.
А негр уже вводил в приемную комнату новую пациентку — старуху с больной ногой. Индеец низко поклонился стеклянной двери, закрывшейся за Сальватором, и вышел. Ровно через двадцать восемь дней открылась та же стеклянная дверь. В дверях стояла девочка в новом платьице, здоровая, румяная. Она пугливо глядела на дедушку. Индеец бросился к ней, схватил на руки, расцеловал, осмотрел горло. От опухоли не осталось следа.
Только небольшой, едва заметный красноватый шрам напоминал об операции. Девочка отталкивала дедушку руками и даже вскрикнула, когда он, поцеловав, уколол ее давно не бритым подбородком. Пришлось спустить ее с рук на пол. Следом за девочкой вошел Сальватор. Теперь доктор даже улыбнулся и, потрепав головку девочки, сказал: — Ну, получай свою девочку. Ты вовремя принес ее. Еще несколько часов, и даже я не в силах был бы вернуть ей жизнь.
Лицо старого индейца покрылось морщинами, губы задергались, из глаз полились слезы. Он вновь приподнял девочку, прижал ее к груди, упал на колени перед Сальватором и прерывающимся от слез голосом сказал: Вы спасли жизнь моей внучки. Что может предложить вам в награду бедный индеец, кроме своей жизни? Я хочу отдать вам весь остаток жизни за то добро, которое вы мне сделали. Я буду служить вам, как собака. Прошу вас, не откажите мне в этой милости. Сальватор задумался.
Он очень неохотно и осторожно брал новых слуг. Хотя работа нашлась бы. Да и немало работы — Джим не справляется в саду. Этот индеец кажется человеком подходящим, хотя доктор предпочел бы негра. Будь по-твоему. Когда ты можешь прийти? Я буду ждать тебя.
Девочка заплакала. Кристо поспешил уйти. Чудесный сад Когда Кристо явился через неделю, доктор Сальватор сосредоточенно посмотрел ему в глаза и сказал: — Слушай внимательно, Кристо. Я беру тебя на службу. Ты будешь получать готовый стол и хорошее жалованье… Кристо замахал руками. Но я буду требовать одного: ты должен молчать обо всем, что увидишь здесь. И, вызвав негра в белом халате, доктор приказал: — Проводи его в сад и сдай на руки Джиму.
Негр молча поклонился, вывел индейца из белого дома, провел через знакомый уже Кристо двор и постучал в железную калитку второй стены. Из-за стены послышался лай собак, калитка скрипнула и медленно открылась, негр втолкнул Кристо через калитку в сад, что-то гортанно крикнул другому негру, стоявшему за калиткой, и ушел. Кристо в испуге прижался к стене: с лаем, похожим на рев, к нему бежали неведомые звери красновато-желтого цвета, с темными пятнами. Если бы Кристо встретился с ними в пампасах, он сразу признал бы в них ягуаров. Но бежавшие к нему звери лаяли по-собачьи. Сейчас Кристо было безразлично, какие животные нападают на него. Он бросился к соседнему дереву и начал взбираться по ветвям с неожиданной быстротой.
Негр зашипел на собак, как рассерженная кобра. Это сразу успокоило собак. Они перестали лаять, легли на землю и положили головы на вытянутые лапы, искоса поглядывая на негра. Негр опять зашипел, на этот раз обращаясь к Кристо, сидевшему на дереве, и замахал руками, приглашая индейца слезть. Негр только сердито замычал. Быть может, и у этого негра вырезан язык… — И Кристо сделалось вдруг так страшно, что он едва не упал с дерева. Ему захотелось бежать отсюда во что бы то ни стало и как можно скорее.
Он прикинул в уме, далеко ли от дерева, на котором он сидел, до стены. Пришлось покориться. Кристо спрыгнул с дерева, улыбнулся как только мог любезно, протянул руку и дружески спросил: — Джим? Негр кивнул головой. Кристо крепко пожал руку негра. Негр молчал по-прежнему. Но Джим, видимо, не намеревался вступать даже в мимический разговор.
Он взял Кристо за руку, подвел к красно-рыжим зверям и что-то прошипел им. Звери поднялись, подошли к Кристо, обнюхали его и спокойно отошли. У Кристо немного отлегло от сердца. Махнув рукой, Джим повел Кристо осматривать сад. После унылого двора, мощенного камнями, сад поражал обилием зелени и цветов. Сад простирался на восток, постепенно понижаясь по направлению к берегу моря. Дорожки, посыпанные красноватыми измельченными раковинами, разбегались в разные стороны.
Возле дорожек росли причудливые кактусы и голубовато-зеленые сочные агавы, метелки с множеством желтовато-зеленых цветов. Целые рощи персиковых и оливковых деревьев прикрывали своею тенью густую траву с пестрыми, яркими цветами. Среди зелени травы сверкали водоемы, выложенные по краям белыми камнями. Высокие фонтаны освежали воздух. Сад был наполнен разноголосыми криками, пением и щебетанием птиц, ревом, писком и визгом животных. Никогда еще Кристо не приходилось видеть столь необычных птиц и животных. В этом саду жили невиданные звери.
Вот, блестя медно-зеленой чешуей, перебежала дорогу шестиногая ящерица. С дерева свисала змея с двумя головами. Кристо в испуге отпрыгнул в сторону от этого двухголового пресмыкающегося, зашипевшего на него двумя красными ртами. Негр ответил ему более громким шипением, и змея, помахав в воздухе головами, упала с дерева и скрылась в густых зарослях тростника. Еще одна длинная змея уползла с дорожки, цепляясь двумя лапами. За проволочной сеткой хрюкал поросенок. Он уставился на Кристо единственным большим глазом, сидевшим посреди лба.
Две белые крысы, сросшиеся боками, бежали по розовой дорожке, как двухголовое и восьминогое чудовище. Иногда это двуединое существо начинало бороться само с собою: правая крыса тянула вправо, левая — влево, и обе недовольно попискивали. Но побеждала всегда правая. Рядом с дорожкой паслись срощенные боками «сиамские близнецы» — две тонкорунные овцы. Они не ссорились, как крысы. Между ними, видимо, уже давно установилось полное единство воли и желаний. Один уродец особенно поразил Кристо: большая, совершенно голая розовая собака.
А на ее спине, словно вылезшая из собачьего тела, виднелась маленькая обезьянка — ее грудь, руки, голова. Собака подошла к Кристо и махнула хвостом. Обезьянка вертела головой, размахивала руками, похлопывала ладонями спину собаки, с которой она составляла одно целое, и кричала, глядя на Кристо. Индеец опустил руку в карман, вынул кусок сахару и протянул обезьянке. Но кто-то быстро отвел руку Кристо в сторону.
По плану снимать собирались на Саргассовом море, которое богато флорой и фауной. Но, повторюсь, бюджет был скромным. Поэтому снимали в Крыму. Густонаселённый подводный мир удалось создать благодаря находке главного оператора Эдуарда Розовского. Он сделал большой аквариум в форме раструба в который посадили редких рыб и закрепили перед подводной камерой.
Сцены заграничного города сняты в Баку. Фильм запомнился не только визуальной красотой, но и прекрасными песнями, которые написал начинающий композитор Андрей Петров. В последующие годы книга «Человек-амфибия» неоднократно экранизировалась у нас и за рубежом. Но ни одно из воплощений даже близко не повторило успех ленфильмовской картины.