Начальник ГУВД Самарской области Владимир Глухов вместе со своими замами ездит по семьям и расспрашивает вдов и сирот о житье-бытье. 10 февраля 1999 года произошел самый страшный пожар в современной истории Самары — в здании УВД на улице Куйбышева, 42. Последние новости: Пожар в УВД Самарской области: тайны просто так не горят. Репортаж из ада.
Бандиты праздновали: 24 года назад в Самаре случился страшный пожар в УВД
Впритык к стенам стояло много машин. Пришлось вырывать крышки багажников, чтобы ставить лестницы. Хорошо сработали наши водители. Они на широких ЗИЛах с автолестницами протискивались по длинному узкому проезду во двор, задевая стены и свод. Последнее, что помню оттуда: в окне верхнего этажа — три или четыре женщины. Они кричат.
Нам не хватило нескольких секунд, чтобы установить лестницу и эвакуировать их. Мгновение, и в окне никого нет. Александр Жарков, в 1999 году — начальник управления государственной противопожарной службы в составе УВД Самарской области, руководил тушением пожара: — В тот день я был на больничном. С утра поехал в поликлинику, где прошел процедуры. Потом заехал на работу, были кое-какие дела по службе.
Вечером возвращался домой на служебной машине. В районе пересечения Аэродромной и Авроры услышал, что по рации идет мощный радиообмен, говорят о пожаре в УВД. Я дал команду водителю, мы развернулись и поехали на место. По пути обгоняли скорые и пожарные. У «Дзержинки» я выбежал из машины, достал из багажника плащ, сапоги, каску и рванул в сторону первого подъезда по Пионерской.
На четвертом этаже здания уже был открытый огонь, пламя выскакивало на крышу. Когда забежал в первый подъезд, поднялся на пол-этажа вверх, но отступил, было сильное задымление. Побежал во двор, увидел, что там ситуация была еще хуже. Тушение сначала возглавили мои заместители. Все проходило по оперативному плану, который уже имелся.
Хоть я и был на больничном, не мог не вмешаться, совесть не позволила. Я взял руководство тушением на себя. Всего из горящего здания наши сотрудники спасли 165 человек. Задействовали и автолестницы. Осложняли их работу провода троллейбусной линии, так как они находились под напряжением.
Потом уже их срезали, и техника смогла подъехать ближе. Из-за того, что все силы стянули к зданию УВД, подразделения в отдаленных районах могли остаться без техники. Было принято решение перегнать машины из Новокуйбышевска, Кинеля, Тольятти и из заводских подразделений Безымянки. Мы потом посчитали, что задействовали в тот вечер в четыре раза больше сил и средств, чем требует штатное расписание. Стало понятно, что спасать уже некого, где-то в 18:20-18:25.
Здание горело по всей площади. Я первое время настолько замкнулась, что не хотела ни с кем разговаривать. Был тяжелый больной с инфарктом миокарда. Вдруг звонок на домашний телефон, и супруга больного говорит, что меня зовут к телефону. Старший врач говорит мне: «Отдаете больного врачу со скорой и выезжаете на пожар, горит УВД».
Я вопросов задавать не стала, нельзя. Если поступил вызов в квартиру, это уже все. Это что-то серьезное. Так делают только в крайних случаях. Я передала больного врачу.
Когда была в машине, взяла рацию, чтобы узнать подробности. Мне передали, что нужно с подстанции на Вольской у больницы Семашко взять все необходимое и ехать на пожар. Когда я туда прибыла, на улице стоял фельдшер без верхней одежды с коробками, где были лекарства, и ящиками с противогазами. Водители, которые тут же были, быстро помогли все это погрузить. Набили полную машину.
Ехали по Мичурина, навстречу проскочила пожарная машина. Я позвонила диспетчеру и говорю, что, может, и ехать уже никуда не нужно. В ответ: «Нет, вы едете туда. Заезжаете во двор, стоите и ждете, когда вынесут пострадавших». Когда с Красноармейской повернули на Куйбышева, я подняла глаза и подумала: «Небо горит».
И появилось такое жуткое ощущение, как будто война началась. Доехали мы быстро. С Металлурга до места — примерно за полчаса. Видимо, тогда кто-то уже знал, что случилось, кто-то догадывался, что не просто так скорые по улицам массово ездят. Водители пропускали, вставали у обочин.
Когда приехали, там уже работали линейные бригады и еще одна реанимация. Мы осматривали больных, оказывали помощь на месте и отдавали их линейным. Те уже отвозили их в больницу. Не помню, сколько времени прошло, но в какой-то момент наступила тишина. Примерно в 20:30 я позвонила старшему врачу и сказала, что пострадавших больше нет.
Там была Юля, молодая совсем девочка. Они с подругой вырвали телефонный кабель и по нему спускались с четвертого или пятого этажа.
Телеканал «Самара-ГИС» 246 подписчиков Подписаться В Самаре почтили память сотрудников органов внутренних дел, погибших при исполнении служебных обязанностей в страшном пожаре, который произошел в областном ГУВД 10 февраля 1999 года. Цветы к вечному огню и мемориальному комплексу возложили губернатор Дмитрий Азаров, глава города Елена Лапушкина, члены регионального правительства, начальник ГУ МВД России по Самарской области Игорь Иванов, а также родственники и друзья погибших.
Докучаева Галина Азаровна, полковник милиции, начальник отдела следственного управления. Ивлиева Ирина Ивановна, подполковник милиции, старший оперуполномоченный управления по борьбе с экономическими преступлениями. Калашникова Наталья Петровна, майор внутренней службы, старший инспектор по особым поручениям паспортно-визовой службы. Карлова Елена Анатольевна, старший лейтенант внутренней службы, инспектор паспортно-визовой службы. Катаева Ольга Федоровна, майор юстиции, старший следователь следственного управления.
Королёв Павел Геннадьевич, майор милиции, начальник управления обеспечения общественного порядка. Кузьмин Игорь Владиславович, майор милиции, старший оперуполномоченный управления уголовного розыска. Курышева Ольга Николаевна, заведующая канцелярией отдела паспортно-визовой службы. Лифанова Софья Николаевна, старший лейтенант милиции, эксперт экспертно-криминалистического управления. Макагонова Нина Петровна, капитан юстиции, старший следователь следственного управления. Медведев Владимир Николаевич, полковник милиции, заместитель начальника отдела паспортно-визовой службы. Неверова Валентина Львовна, главный редактор газеты «Право». Никифоров Сергей Анатольевич, капитан милиции, заместитель начальника отдела управления по борьбе с экономическими преступлениями. Николаев Дмитрий Германович, майор милиции, начальник отдела управления по борьбе с незаконным оборотом наркотиков.
Перелыгин Дмитрий Анатольевич, стажер по должности эксперта экспертно-криминалистического управления. Петрунин Владислав Эдуардович, старший лейтенант милиции, старший эксперт межрайонного экспертно-криминалистического отдела УВД. Подтяжкин Александр Николаевич, майор милиции, старший эксперт экспертно-криминалистического управления. Пронина Нина Петровна, заведующая канцелярией управления по борьбе с экономическими преступлениями. Прохорова Людмила Александровна, лейтенант милиции, эксперт экспертно-криминалистического управления. Рабинович Мария Михайловна, заведующая канцелярией следственного управления. Ржевский Александр Константинович, полковник милиции, заместитель начальника управления по борьбе с экономическими преступлениями.
С 2014 года в регионе появилась памятная дата — каждый год 10 февраля вспоминают о правоохранителях, погибших при исполнении служебных обязанностей. Поделиться в соцсетях.
Если это поджог…
По всем правилам интриги наступала пора «оргвыводов». Ведь 11 февраля УВД должны были преобразовать в ГУВД с соответствующим повышением руководящих должностей и прибавлением звезд на погонах. Об этом знали все. И думали о выживании при новом начальстве. Никто не рассчитывал, что 10 февраля придется бежать от огня, соображая, как выжить физически. В УВД создалась до того напряженная обстановка, что, когда случилась трагедия, не нашлось ни одного начальника, который бы внятно доложил руководителю о масштабах происходящего. Ведь генерал Глухов во время пожара вместе с прочими милицейскими руководителями был на концерте Ларисы Долиной.
Но даже после гибели УВД статистику «милицейских» пожаров не перестали редактировать. Напротив, принялись урезать ее еще тщательнее. Впрочем, тайны и интриги себя вполне оправдали. Но тут же почему-то присвоили звание генерал-лейтенанта… Секретность пригодилась и в другом. На восстановление ГУВД и помощь пострадавшим выделили немалые средства. Однако есть сотрудники, которые до сих пор недоумевают, где эти деньги.
Впрочем, ремонт нового здания всех впечатляет. У генерала Глухова, к примеру, на рабочем месте появилось джакузи. Версия 2. Поджог: «АвтоВАЗ» разбушевался Версия о поджоге, против которой решительно высказываются эксперты, все же выглядит вполне серьезно. Своей основательностью она обязана все тем же интригам и тайнам, которые сопровождали не только битвы за руководящие посты, но и миллиардные суммы, блуждающие вокруг «АвтоВАЗа». Цена вопроса еще в 97-м — 320 млрд неденоминированных рублей за полгода.
Именно столько предприятие недополучало от фирм, торгующих его автомобилями. А посредники и те, кто их контролировал, делили прибыль и убивали друг друга. В Тольятти каждый месяц совершалось по три-четыре заказных убийства. В результате собрали столько материалов, что их хватило на сотни уголовных дел. Большинство — мелких. Но существовало три значительных, которые готовили к разработке в УВД Самарской области.
Одно, известное как «песочное дело», касалось увода от налогов огромных сумм. Другое — по реэкспорту автомобилей. И третье — по взаимозачетам с администрациями и бюджетом. Как утверждают, пожар произошел в тот период, когда в УВД обобщали сшивали эти дела. А вскоре, по некоторым сведениям, должны были допросить топ-менеджеров предприятия. Один из бывших руководителей операции «Циклон» рассказал нам следующее: — Мы обнаружили там интересы всех структур.
Свои, подконтрольные фирмы по реализации автомобилей были у чекистов, милиционеров, судей и прокуроров… Попутно выяснялись очень любопытные вещи. К примеру, искали банду, за которой числилось множество убийств, а тем временем ее главарь по кличке Дима Большой, находясь в федеральном розыске, встречался с начальником УВД Тольятти... После такого скандала он «понизил» начальника УСБ Супруна. Поставил его руководить региональным управлением по борьбе с преступлениями в сфере высоких технологий. Постепенно заинтересованные лица сообразили: чтобы самим контролировать ход операции «Циклон», нужно в ней участвовать. В результате Петрова отправили на пенсию.
Стали увольнять и руководителей УОПа, возбуждая против них уголовные дела. Так, начальника отдела по борьбе с бандитизмом Анчикова который задержал в свое время 60 воров в законе отправили в тюрьму — в ходе внезапного обыска, естественно, «нашли» патроны и наркотики дома и на работе»... Так кому же были выгодны пожар и такие кадровые решения? Всем, для кого была опасна операция «Циклон». Более конкретный ответ дал соратник Бориса Березовского — бывший зам директора «АвтоВАЗа» Глушков, который позднее ушел в «Аэрофлот» и совсем недавно оказался в следственном изоляторе. Наши источники в ФСБ сообщили нам, что, наблюдая с сокамерниками по телевизору репортаж о самарском пожаре, он бросил фразу: «Зачем надо было жечь все здание?
Хватило бы и архива...
К тому же в здании были деревянные перекрытия. У бригады, которая приехала на место первой, для эвакуации людей в наличии была только трехколенная выдвижная лестница. Источник: ПСО по Самарской области — Одновременно мы начали разворачивать рукава на второй этаж, но подняться туда сразу у нас не получилось... Я до сих пор не понимаю почему. Я хотел проползти по полу, обычно это даже без противогаза можно было сделать, но не вышло. Казалось, что горит всё. Даже воздух.
И пока мы не пролили лестницу и коридоры, продвинуться выше у нас не получилось, — рассказывает Виктор Жуков, который работал тогда помощником начальника караула учебной пожарной части. Из-за высоты потолков в здании протянуть лестницу удалось только до второго этажа. Когда Виктору Жукову удалось прорваться в здание, он увидел, что прямо перед ним на площадке перед лестницей на втором этаже лежат погибшие женщина и мужчина. Они не добежали совсем чуть-чуть из разных коридоров. Мы бы их всех спасли... Всех спасли... Работы на месте ЧП растянулись на несколько дней Само горение продлилось сутки, с вечера 10 по 11 февраля. К месту происшествия, помимо пожарных и врачей, стянулись самые разнообразные службы: поисково-спасательный отряд, команда ОМОНа специального назначения, саперы.
Она от гари, полностью заполнившей пространство, начала плавиться. А наискосок от окна была труба железная, довольно-таки приличное расстояние до нее оставалось, но Дементьев мне кричит: «Не могу больше, буду прыгать! Следующее, что я видел — он падает вниз. Там сугробы, я надеялся, что он выжил, но не знал этого наверняка… Карон остался на карнизе. Держаться становилось все труднее, на календаре зима, а он без верхней одежды. И тут Евгений увидел стоящий внизу ГАЗ-66, кузов которого был обтянут брезентом. Стали кричать: «Прыгай! Одна нога попала на растяжку, другая пробила брезент и я всем весом приземлился на нее. Несколько переломов, кожа содралась — правая нога оказалась в плачевном состоянии. Все это, с момента падения, я уже помню отрывками.
Вот меня на носилках несут со двора на Куйбышева, через ворота. Потом, вроде бы, меня занесли в какой-то старый дом напротив. Потом я в «скорой», потом в палате, рядом еще пару человек — тоже с пожара. Кого-то я спросил: «Привет, а где Сергей? Дальше не помню. Второй День рождения Форма, в которой Дмитрий Кусакин из инспекции пожарной безопасности ГУВД которую он вскоре возглавил работал на месте происшествия. И чудесным образом на соседней с ним койке оказался никто иной, как Дементьев. Они немного пошутили и посмеялись: «Лежим тут, опера, стянутые гирями»… О масштабах трагедии мужчины тогда не знали. Следователь, который приходил опрашивать, тоже ничего такого сначала не сказал.
Затем люди хватались друг за друга и гуськом бежали за Паненко по задымленному коридору к окнам, к которым подавали автолестницу. Так он сумел спасти от неминуемой гибели не менее 16 человек. Еще Паненко мне тогда докладывал, что в самом начале пожара на пятом этаже у окна, где уже стояла автолестница, он видел заместителя начальника ГУВД Александра Суходеева, и хотел было тоже спустить его вниз в числе других. Однако Суходеев отказался, заявив, что совсем рядом, в кабинетах, еще остаются его подчиненные, которые не могут выбраться из-за дыма и огня, и он в такой ситуации должен вернуться за ними. Паненко спустил людей вниз, а потом по лестнице вновь поднялся на пятый этаж. Однако к тому моменту там никого не было и не могло быть, потому что на всем этаже уже бушевало пламя. После Паненко живым Суходеева больше никто уже не видел. Конечно же, и я тоже мог взять изолирующий противогаз, чтобы в нем войти в задымленный подъезд. Однако в тот момент почти из всех окон верхних этажей уже вырывалось пламя, а в некоторых местах уже даже начали рушиться внутренние перекрытия здания. Из подъездов же к тому времени выходили последние из числа тех моих подчиненных, что до этого сумели прорваться внутрь сквозь огонь и дым. Некоторые из них даже несли на себе кого-то из сотрудников УВД, но все вынесенные к тому времени были уже мертвы. Один за другим выходившие из подъездов мне докладывали, что живых людей внутри здания уже больше не осталось. После этого пожарные занимались только лишь тушением горящего объекта. Был еще один критический момент, когда мне тоже пришлось взять на себя большую ответственность. Дым в тот момент уже шел в окна изолятора, однако рядом не оказалось никого из первых руководителей ИВС, который мог бы отдать приказ о выводе из изолятора всех задержанных. Но поскольку для спасения людей в этой ситуации медлить нельзя было ни секунды, мне пришлось самому отдавать такой приказ. Я буквально ворвался в дежурное помещение ИВС и приказал находящемуся там майору немедленно начинать эвакуацию. Однако он заявил, что мое распоряжение он выполнять не будет, потому что это дело его непосредственного начальства. Я сказал этому майору, что если он сейчас же не подчинится мне, как старшему по званию, и не начнет выводить людей, то я позову своих бойцов, и мы сделаем это сами. Майор попытался было меня разжалобить: мол, как же это так — ведь если я сейчас выведу из камер задержанных, они все тут же разбегутся, и меня снимут с должности. Я ему в ответ сказал, что пусть лучше они разбегутся, чем задохнутся от дыма. В противном случае у него на душе будет страшный грех за загубленные человеческие жизни, а уж погон-то он тогда точно лишится, да еще и пойдет под суд. Одним словом, через несколько минут всех задержанных вывели из ИВС, они взялись за руки и мимо горящего здания цепочкой перешли через двор на улицу Куйбышева, где их сразу же посадили в автобус и вывезли в какой-то другой изолятор. В общей сложности из ИВС тогда было спасено около 50 человек. Когда всем нам стало окончательно ясно, что из зоны трагедии спасать больше некого, нашей следующей задачей стало недопущение огня в соседние помещения, расположенные буквально впритык к очагу пожара. Занимаемые ими корпуса по своим конструктивным особенностям были точной копией горящего в тот момент здания УВД, и, разумеется, сотрудники этих управлений каждую минуту со страхом ожидали, что огонь по внутренним деревянным перекрытиям вот-вот может перекинуться и к ним. Со стороны УИН отбивать атаки пламени было все же проще, потому что после пожара 1981 года в этом здании была проведена кое-какая реконструкция, и часть перегородок к тому моменту здесь уже были заменены на несгораемые. А вот на участке перехода к зданию ФСБ в самый критический момент пожара ситуация была очень напряженная. Когда завершилось спасение людей, в эту точку были брошены все основные силы пожаротушения. Одни подразделения пожарных подавали в огонь воду из пожарных стволов на чердаке, другие отбивали атаки огненной стихии на этажах здания непосредственно из коридоров ФСБ через вскрытые дверные проемы корпуса, занятого этим управлением. Подавали воду из стволов и со двора здания, и с улицы, и таким образом пожарным в конце концов удалось отжать огонь от важного объекта. Вообще же то крыло здания УВД, что располагалось на улице Пионерской и примыкало к помещениям Федеральной службе безопасности, как раз и осталось наиболее нетронутым огнем. Именно поэтому, как официально считается, пожар просто не успел в полную силу разгуляться по всему зданию и существенно затронуть перегородки, прилегающие к ФСБ. Но можно назвать и другую причину, о которой я уже говорил выше: на этом участке были сосредоточены наши основные силы, благодаря чему мы смогли успешно противостоять огненной стихии и не допустить ее распространения на еще один стратегически важный объект. Именно благодаря усилиям пожарных почти полностью сохранились помещения архива УВД, который располагался на первом этаже крыла здания, протянувшегося вдоль улицы Пионерской. Ценнейшие архивные материалы и оборудование огнеборцы и сотрудники УВД стали выносить из горящего здания буквально с первых минут пожара, сразу же после того, как в основном закончилось спасение людей с верхних этажей. Хотя в итоге архивные помещения пламя почти никак не затронуло, пожарные тем не менее прекрасно понимали, что в ходе тушения эти документы могут быть залиты водой — и в результате все равно будут уничтожены. Благодаря их мужеству весь архив удалось вынести из здания и эвакуировать в клуб имени Дзержинского. В здании ФСБ в эти часы располагался оперативный штаб ликвидации ЧП, созданный почти сразу же после начала трагедии. В течение всей ночи, примерно каждые полчаса, я приходил в штаб и докладывал обстановку. Ближе к полуночи в штаб приехали вице-губернаторы Юрий Логойдо, Александр Латкин и Владимир Мокрый, а уже глубокой ночью на место пожара из Москвы прибыл и губернатор Константин Титов. Когда я увидел Титова, я сразу же начал ему докладывать, но он меня остановил и сказал: «В принципе я знаю обстановку, так что не теряйте времени и занимайтесь непосредственно тушением. За пожар в УВД был наказан только главный пожарный — К концу следующего дня, 11 февраля, — продолжил Жарков, — меня отозвали с места происшествия, потому что в Самару как раз прилетел следователь по особо важным делам Генеральной прокуратуры РФ Леонид Коновалов, и ему нужны были мои показания и объяснения. Почти одновременно с ним прилетели представители Главного управления противопожарной службы МВД РФ во главе с его начальником Евгением Серебренниковым, а потом — и заместитель министра внутренних дел России Федоров. Одним словом, мне к тому времени стало не до пожара, и потому тушением этого объекта на последнем этапе руководили мои заместители — Кондаков, Приходько и Краснов. В общей сложности они неотлучно пробыли на месте трагедии около трех суток — до тех пор, пока развалины здания УВД не перестали дымиться. Последующие дни для меня были очень тяжелыми, поскольку они почти сплошь состояли из допросов следователей, встреч с моим непосредственным руководством из главка и министерства, различных консультаций, проверок, объяснений, оправданий, и так далее. Каждое из этих разбирательств обычно заканчивалось одним и тем же: мне говорили, что случившееся настолько серьезно, а последствия его настолько тяжелы, что меня уже в скором времени как минимум освободят от должности начальника областного УГПС. В случае же, если в деле спасения людей и процессе тушения горящего здания обнаружатся хоть какие-то просчеты и недостатки, то тогда уж, говорили мои собеседники, меня наверняка отдадут под суд. Собственно, никакого другого исхода этого дела я не ожидал с той самой минуты, когда только что увидел полыхающее здание областного УВД. Помню, что уже в самые первые мгновения после приезда на место пожара меня буквально пронзила одна мысль: сегодня нам мало что удастся отстоять от огня. Такой вывод у меня еще больше укрепился через несколько минут, в течение которых я успел обежать корпус с улиц Куйбышева и Пионерской, зайти в подъезды, а потом внимательно рассмотреть картину пожара как с фасада, так и со стороны двора. Поскольку у меня высшее строительное образование, я во всех деталях знал конструктивные особенности внутренних помещений и перегородок УВД, и потому с горечью осознал: здание окончательно обречено. Именно тогда я понял, что со своей должностью мне и в самом деле придется проститься уже в ближайшее время, поскольку катастрофического пожара на таком важном объекте, как УВД, да еще и с многочисленными человеческими жертвами, руководство мне никогда не простит. В дальнейшем проведенное Генеральной прокуратурой РФ следствие не обнаружило никаких нарушений и просчетов в деле организации тушения пожара в здании областного УВД и в деле спасения людей из этого здания. А это означает следующее: при ликвидации той страшной катастрофы пожарные сделали все возможное, что было в их силах, и даже сверх того. Судите сами: в тот роковой вечер 10 февраля 1999 года в страшном пожаре на улице Куйбышева, 42, погибло 57 человек, но зато число сотрудников УВД, спасенных пожарными из дымной пелены и бушующего пламени, превысило 300 человек. Стало быть, если бы не героические усилия самарских огнеборцев, сумевших за считанные минуты вывести или вынести из огня уже теряющих надежду людей, то по крайней мере половина из этих трех сотен оставшихся в живых работников милиции наверняка бы тоже стали жертвами безумной огненной стихии. На коллегии МВД России, где рассматривался вопрос о причинах трагедии в Самарском УВД, в вину Жаркову в первую очередь вменялось совсем другое: почему же он не сумел занять принципиальную позицию в отношении руководства областного УВД и не добился от него безусловного исполнения предписаний государственного пожарного надзора? При этом члены коллегии почему-то закрыли глаза на тот факт, что в 1999 году управление государственной противопожарной службы непосредственно подчинялось областному управлению внутренних дел. А ведь в государственных административных структурах у нас до сих пор сохраняется жесткая субординация, и ни один подчиненный просто не имеет права хоть что-то требовать от своего непосредственного начальника. И если Жарков направлял в УВД предписания о необходимости устранить нарушения правил пожарной безопасности в определенные сроки, то, безусловно, об этих предписаниях прекрасно знал и начальник ГУВД В. Глухов, и все прочие генералы, занимавшие эту должность до него. Знали об этом и подчиненные им должностные лица, которые должны были организовать выполнение предписаний, но тем не менее не сделали этого. Но это вопрос уже не к Жаркову, а к ним. Что же касается выводов Генеральной прокуратуры России о причинах этого пожара и виновниках, то с такой авторитетной инстанцией вряд ли кто может спорить. Ведь по каждому моменту пожара в Самарском ГУВД следственной группой было проведено большое количество экспертиз и следственных действий. И если уж Генпрокуратура приняла версию о том, что причиной этого пожара стал банальный окурок, то изменить этот вывод теперь уже вряд ли возможно. Автор: Валерий Ерофеев Здание Управления внутренних дел Самарской области после пожара Здание УВД Самарской области на утро после пожара 11 февраля 1999 года Пожар произошел вечером в среду, а уже в субботу в Самаре предали земле тела первых двадцати сотрудников милиции, погибших во время страшного пожара в здании областного УВД 10 февраля. Количество всех жертв даже в момент первых похорон не брался назвать никто, и лишь через десять дней было установлено их окончательное число — 57 человек. В первые же дни после трагедии предполагалось, что всех погибших, пострадавших и пропавших без вести может насчитываться более ста человек. Но поскольку уже на второй день начали поступать данные о пропавших без вести сотрудниках районных отделов, накануне вызванных в облуправление, то была поставлена задача идентифицировать всех погибших, для чего в Самару из Москвы направили аппаратуру для проведения исследований на генном уровне. Уже потом, на траурной церемонии прощания с погибшими, министр МВД Сергей Степашин от себя и от имени руководства МВД попросил прощения у родных и близких, что не смогли уберечь своих товарищей. Это главный наш долг в память об ушедших». Губернатор Константин Титов, заместитель руководителя администрации Президента РФ Владимир Макаров, другие выступающие заверяли, что сделают все необходимое для семей, призывали построить новое здание всем миром, помощь Самаре уже идет со всей России. Об этом мы расскажем в другой раз. Кстати, утром в день прощальной церемонии хриплый мужской голос сообщил о заминировании Дворца спорта, где должна состояться панихида. Но сорвать ее не удалось — здание было обследовано еще с вечера. Но эти злобные выпады померкли в море людской скорби, поскольку все желающие так и не смогли проститься с погибшими. У Дворца спорта собралось около 150 тысяч самарцев, а траурная автоколонна растянулась на пять километров. Похоронили милиционеров с воинскими почестями. Похороны сотрудников УВД Самарской области г. Самара, Дворец спорта, 14. Там они возложили цветы на могилы 57 сотрудников милиции погибших 10 февраля 1999 года. На месте их захоронения возведены монументы, как и на пепелище, где стояло здание. У подножия всегда лежат живые цветы. Они не дрогнули, не испугались и не растерялись в час тяжкого испытания, и выполнили свой долг, не щадя ни сил, ни своего здоровья. На пожаре достойно показали себя также десятки сотрудников милиции, которые спасали товарищей, имущество управления, ценные документы. Их всех можно было бы представлять к наградам, однако комиссия, созданная из представителей всех служб ГУВД, все же отобрала только лучших из лучших. Медалями «За отвагу» были отмечены полковник внутренней службы Виктор Андреев, старший лейтенант милиции Андрей Гринблат, майор внутренней службы Петр Овчаренко и старшина милиции Валерий Макаров, а также супруги, майор милиции Петр Егоров и прапорщик Татьяна Егоровы. В течение года 13 семей погибших милиционеров вселились в новые квартиры, а к годовщине трагедии местные власти и руководство УВД в основном улучшили жилищные условия семьям всех пострадавших, кто в этом нуждался. Одну из квартир, для вдовы погибшего в огне оперуполномоченного уголовного розыска Константина Алексанова, купила мэрия Москвы. К тому времени пришла помощь и из города Ахаус Германия — от хора полицейских, который связывают теплые отношения с самарским хором милиции. Хор из Ахауса дал благотворительный концерт в Дюссельдорфе, и средства от него в размере 57 тысяч 600 рублей были пересланы в помощь тем семьям погибших в огне самарских милиционеров, в которых по двое детей остались без отца или без матери. Бородина Список погибших во время пожара в здании Самарского областного УВД 10 февраля 1999 года: Алексанов Константин Владимирович, старший лейтенант милиции, оперуполномоченный управления уголовного розыска. Андреева Наталья Петровна, младший сержант милиции, начальник канцелярии следственного управления. Архипова Инна Александровна, бухгалтер финансово-экономического отдела. Бертасова Татьяна Вениаминовна, майор милиции, старший следователь по особо важным делам следственного управления. Бокояров Александр Юрьевич, подполковник милиции, старший оперуполномоченный управления по борьбе с экономическими преступлениями. Бородин Альберт Николаевич, старший лейтенант милиции, оперуполномоченный управления по борьбе с экономическими преступлениями. Бредихина Юлия Евгеньевна, младший оперуполномоченный управления по борьбе с экономическими преступлениями. Голуб Владимир Федорович, старший лейтенант милиции, старший оперуполномоченный управления уголовного розыска. Гордеев Вадим Владимирович, капитан милиции, оперуполномоченный управления по борьбе с экономическими преступлениями. Докучаева Галина Азаровна, полковник милиции, начальник отдела следственного управления. Ивлиева Ирина Ивановна, подполковник милиции, старший оперуполномоченный управления по борьбе с экономическими преступлениями. Калашникова Наталья Петровна, майор внутренней службы, старший инспектор по особым поручениям паспортно-визовой службы. Карлова Елена Анатольевна, старший лейтенант внутренней службы, инспектор паспортно-визовой службы. Катаева Ольга Федоровна, майор юстиции, старший следователь следственного управления. Королев Павел Геннадьевич, майор милиции, начальник управления обеспечения общественного порядка. Кузьмин Игорь Владиславович, майор милиции, старший оперуполномоченный управления уголовного розыска. Курышева Ольга Николаевна, заведующая канцелярией отдела паспортно-визовой службы. Лифанова Софья Николаевна, старший лейтенант милиции, эксперт экспертно-криминалистического управления. Макагонова Нина Петровна, капитан юстиции, старший следователь следственного управления. Медведев Владимир Николаевич, полковник милиции, заместитель начальника отдела паспортно-визовой службы. Неверова Валентина Львовна, главный редактор газеты «Право». Никифоров Сергей Анатольевич, капитан милиции, заместитель начальника отдела управления по борьбе с экономическими преступлениями. Николаев Дмитрий Германович, майор милиции, начальник отдела управления по борьбе с незаконным оборотом наркотиков.
Навигация по записям
- Сегодня, 10 февраля, ровно 20 лет назад, произошёл трагический пожар в здании УВД Самары
- Самара. Следы на пепелище - Российская газета
- Стали известны подробности дела о пожаре в ГУВД
- В Самаре почтили память милиционеров, погибших при пожаре в здании ГУВД
- 25 лет с момента трагедии. В Самаре почтили память сотрудников, погибших при пожаре в ГУВД
«Увидела, что горит небо»: 5 пугающих деталей о пожаре в самарском ГУВД
Пожар в здании Самарского главного управления внутренних дел — чрезвычайное происшествие, произошедшее 10 февраля 1999 года в городе Самаре. Оперативник, выживший при пожаре в самарском ГУВД: «За месяц-два до трагедии у нас проходили серьезные учения по таким ЧП». В этот день в 1999 году сильнейший пожар в здании УВД Самарской области унёс жизни 57 сотрудников милиции.
25 лет с момента трагедии. В Самаре почтили память сотрудников, погибших при пожаре в ГУВД
Я вопросов задавать не стала, нельзя. Если поступил вызов в квартиру, это уже все. Это что-то серьезное. Так делают только в крайних случаях. Я передала больного врачу. Когда была в машине, взяла рацию, чтобы узнать подробности. Мне передали, что нужно с подстанции на Вольской у больницы Семашко взять все необходимое и ехать на пожар. Когда я туда прибыла, на улице стоял фельдшер без верхней одежды с коробками, где были лекарства, и ящиками с противогазами. Водители, которые тут же были, быстро помогли все это погрузить. Набили полную машину.
Ехали по Мичурина, навстречу проскочила пожарная машина. Я позвонила диспетчеру и говорю, что, может, и ехать уже никуда не нужно. В ответ: «Нет, вы едете туда. Заезжаете во двор, стоите и ждете, когда вынесут пострадавших». Когда с Красноармейской повернули на Куйбышева, я подняла глаза и подумала: «Небо горит». И появилось такое жуткое ощущение, как будто война началась. Доехали мы быстро. С Металлурга до места — примерно за полчаса. Видимо, тогда кто-то уже знал, что случилось, кто-то догадывался, что не просто так скорые по улицам массово ездят.
Водители пропускали, вставали у обочин. Когда приехали, там уже работали линейные бригады и еще одна реанимация. Мы осматривали больных, оказывали помощь на месте и отдавали их линейным. Те уже отвозили их в больницу. Не помню, сколько времени прошло, но в какой-то момент наступила тишина. Примерно в 20:30 я позвонила старшему врачу и сказала, что пострадавших больше нет. Там была Юля, молодая совсем девочка. Они с подругой вырвали телефонный кабель и по нему спускались с четвертого или пятого этажа. Он не выдержал двоих, и Юля упала, когда была на высоте второго-третьего этажа.
У нее была травма позвоночника, а подруга погибла. В больнице был еще Игорь Фролов. Красивый, молодой парень. Он рассказал, что, когда все начиналось, он зашел в кабинет на совещание и услышал хлопки с одной стороны коридора и с другой. И сразу пошел едкий дым. Он открыл дверь, в коридоре уже ничего не было видно. Женщины выбежали из кабинета и побежали за сумками. Игорь их хватал и выпроваживал к двери. Когда он последнюю вытолкнул, захлопнулась дверь, и он не смог ее открыть.
Игорь остался в западне. С одной стороны закрытая дверь, с другой — окна с решетками. Он смог отогнуть решетку и выпрыгнул со второго этажа. В больнице Игорь все пытался нам помочь, но мы его не подпускали. Давление у него было 250 на 120. Я слушаю легкие, а он как будто не дышит. Видимо, из-за шокового состояния и кислородного голодания он еще держался на ногах. Это была среда. Умер он в пятницу.
Когда привезли их в «пироговку», нас встретило много народа. По коридору стояли санитарки, медсестры с готовыми каталками. Я даже заплакала от понимания того, что мы не одни. Компотику я вам сварила». Первое воспоминание: полыхающее здание, в окнах кричат люди. Когда наш отряд приехал на место, сначала было даже непонятно, что нам делать. Людям в здании мы помочь не могли, потому что у нас не было ни спецодежды, ни дыхательных аппаратов. По сути этим занимались пожарные. Потом организовались небольшие отряды.
В них были и спасатели, и жители ближайших домов, и сотрудники милиции. Много работников МВД приехало на Куйбышева, 42, когда узнали что там пожар. Мы пилили деревья, чтобы техника могла подойти к зданию. Люди сразу оттаскивали их в сторону. Также у здания были припаркованы автомобили. Чтобы они не взорвались от высокой температуры, чтобы освободить проезд для техники, стали их оттаскивать в сторону. Группами по 10-20 человек перетащили больше десятка машин. Люди получали травмы, были в полушоковом состоянии, не понимали что творится: вокруг мигалки, фары, крики.
Новости Страшный пожар в здании УВД Самары оставил свой след в истории и в памяти сотрудников экстренных служб. Трагедия произошла 10 февраля 1999 года, но до сих пор пугает своими последствиями.
Казалось, что горит всё. Даже воздух. И пока мы не пролили лестницу и коридоры, продвинуться выше у нас не получилось, — рассказывает Виктор Жуков, который работал тогда помощником начальника караула учебной пожарной части. Из-за высоты потолков в здании протянуть лестницу удалось только до второго этажа. Когда Виктору Жукову удалось прорваться в здание, он увидел, что прямо перед ним на площадке перед лестницей на втором этаже лежат погибшие женщина и мужчина. Они не добежали совсем чуть-чуть из разных коридоров. Мы бы их всех спасли... Всех спасли... Работы на месте ЧП растянулись на несколько дней Само горение продлилось сутки, с вечера 10 по 11 февраля. К месту происшествия, помимо пожарных и врачей, стянулись самые разнообразные службы: поисково-спасательный отряд, команда ОМОНа специального назначения, саперы. Силовики помогали выводить не только людей, но и выносить вещдоки и важные документы. Для этого приходилось вскрывать бронированные двери. Вот что осталось от здания после пожара Источник: архив 63. RU — Мы находились на пожаре четверо или пятеро суток. Не выходили в город.
Мы закрыли дверь, выбили окно и легли на подоконник, чтобы дышать. Нас сняли с помощью механической пожарной лестницы». Из рапорта эксперта, старшего лейтенанта С. Кувшинова: «Во время пожара… я находился в своем рабочем кабинете вместе с экспертами Киселевой и Зайцевой. Они предприняли попытку выйти через центральную лестницу, но быстро вернулись… Я дотянулся до шторы, сорвал ее и передал Зайцевой, которая стала отгонять дым. После того, как мы втроем спустились по пожарной лестнице, я стал откашливаться. Помощь мне после этого никто не оказывал, я был оттеснен милицейской цепочкой от здания УВД. Домой добирался своим ходом». Из рапорта эксперта, лейтенанта О. Зайцевой: «Мы все оделись, выключили компьютеры и радио. По громкой связи объявили, что эвакуация личного состава производится через третий подъезд. Мы попытались открыть дверь, но выйти в коридор было невозможно. Мы опять закрыли дверь, выключили свет и легли на подоконник друг на друга, чтобы каждый мог вдохнуть воздуха. С четвертого этажа в наше окно шли клубы дыма, и мы отмахивались от них, как могли. Сколько времени мы так находились на подоконнике, я не знаю. Наконец пришла пожарная машина с лестницей, которая доставала до пятого этажа. Я слезла без верхней одежды и начала замерзать, а потом пошла домой, пригласив к себе таких же неодетых — Сафарову, Кубанова, Кишова, Катруша, Алексеева». Из рапорта начальника отдела ЭКУ капитана А. Раскина: «О пожаре мне крикнул В. Алексеев где-то около 18-00. В моем кабинете находились мой заместитель — майор П. Амелин и заместитель начальника отдела майор О. Весь коридор был заполнен густым черным дымом, стоял гул, как в аэродинамической трубе. Дышать почти сразу стало трудно. Погасло освещение. В темноте на ощупь я нашел два противогаза, и, дыша по очереди, мы пробились к окну. Выбили окна и перегнулись наружу. Я сделал попытку вытащить вещдоки оружие, документы из сейфа, но стал задыхаться и вернулся к окну. Позднее, не помню сколько было времени, я увидел пожарную лестницу, по которой нас сняли вниз. Амелин был в очень тяжелом состоянии, и мы делали ему искусственное дыхание с незнакомым мне военным врачом как оказалось впоследствии, это был лейтенант медицинской службы А. Анипченко — Ред. Волчковым и Г. Прохоровой и доставили в больницу. Сами от госпитализации мы поначалу отказались, но позднее обратились в больницу и были госпитализированы». Из рапорта главного эксперта, подполковника И. Шеляговича: «Когда начался пожар, я принял решение бежать вниз по главной лестнице, зажав рот платком и страхуясь рукой за перила. На втором этаже меня схватил за руку пожарный, и я вместе с ним спустился на первый этаж. Через 1-2 минуты сюда же сбежал парень, на котором горела одежда». Из рапорта начальника отдела ст. Названова: «В момент начала пожара со мной вместе в кабинете находились начальник отдела физико-химических исследований майор А. Колонцов и старший эксперт В. Меня с Колонцовым эвакуировали по автоматической пожарной лестнице. Петрунин в момент эвакуации либо потерял сознание, либо был уже мертв — от дыма у него стало плохо с сердцем. Внизу никто никакой помощи мне не оказывал, а наоборот, цепью милиционеров я был оттеснен от здания, хотя находился без верхней одежды. Домой я добирался самостоятельно». Как потом выяснилось, перед эвакуацией Александр Названов надел на Петрунина свой противогаз. Тем не менее спасти Владислава пожарным так и не удалось. Петрунин был опознан 15 февраля 1999 года по фрагментам костей. Из рапорта заместителя начальника ЭКУ подполковника М. Увидев дым, я решил выйти в коридор, но там дышать уже было нельзя. Поэтому я упал на пол, но и здесь тоже дышать было нечем. В этот момент ко мне подбежал сотрудник отдела связи: «Не бросайте меня». Я заполз вместе с ним в кабинет и закрыл дверь. Крикнул: «Противогазы! Я бросил все и достал свой противогаз, надел его, намочил водой из чайника махровое полотенце и дал его связисту. После этого я крикнул: «Режем шторы». Мы сорвали с окна шторы и начали резать их на четыре полосы, связывая друг с другом, периодически меняясь со связистом противогазом. Связав шторы, мы обвязали Трофименко и спустили его вниз. После этого я обвязал связиста и спустил его. Затем, обмотав конец шторы за батарею, сам спустился следом за ними на руках…». Из рапорта эксперта, капитана А. Иевлева: «Во время начала пожара я находился в одном кабинете вместе с экспертом С. Тихоновым, начальником взрывотехнического отдела капитаном М. Шалгиным, старшим экспертом-химиком капитаном А. Сажиным, экспертом-биологом старшим лейтенантом Л. Сулеймановой, экспертом химико-физиком капитаном М. Когда пошел дым, все мы вышли из кабинета в коридор, но быстро потеряли друг друга из вида. Я добежал до четвертого этажа, а потом понял, что выход на улицу отрезан огнем. После этого я побежал к выходу, который находится в здании УИН. Однако я стал быстро терять сознание от газов и дыма, из-за чего зашел в первый попавшийся кабинет на четвертом этаже, где была женщина-следователь. Минут через 30-40 нас из этого кабинета спасли пожарные». У погибшей сотрудницы ЭКУ С. Лифановой остались сиротами сын и дочь, 14 и 15 лет, у В. Петрунина — дочь 8 лет, у А. Подтяжкина — сын 11 лет, у В. Собачкина — сын 14 лет, у В. Шалгина — сын 8 лет, у М. Ярцева — годовалая дочь. Он смог с пятого этажа сквозь дым и пламя добраться до третьего, откуда по лестнице из окна его сняли пожарные. Сильно обгоревший руководитель управления все требовал оказания помощи своим подчиненным, хотя жизнь самого полковника долгое время была под угрозой. Врачи сделали невозможное и буквально вырвали его из объятий смерти. После этого Леонов отказался от предложенных ему дорогостоящих операций за рубежом, и, как только его выписали, вышел на службу. До этого в течение всех скорбных дней они так и не покинули своих рабочих мест. Они обе — полковники юстиции, Алевтина — заместитель начальника по расследованию организованной преступной деятельности, Галина — начальник отдела по расследованию преступлений в сфере экономики. Я им сказал, что в здании пожар, и чтобы они одевались и взяли противогазы. Сказал, что зайду за ними. Сам же я пошел посмотреть, открыта ли запасная дверь, соединяющая наш коридор с ГУИНом, но не дошел, потому что оттуда валил дым. А по мере того, как ко мне приближалась волна дыма, гас свет в коридоре. Я обернулся, но назад отступать уже было некуда, отовсюду тоже катил дым. Эти потоки соединились примерно в той точке, где я стоял. В темноте на ощупь я нашел чью-то дверь и забежал внутрь. Открыл окно и стоял около него, ждал помощи. Меня сняли пожарные в 18. А вот Алевтина Фадеева спуститься не смогла. Этот эпизод запечатлели телекамеры: она стояла в окне четвертого этажа и молила о помощи. Но лестница до нее не доставала. И тогда мужчина, стоявший в окне под ней, на третьем этаже, до которого лестница как раз дошла, перехватил ее и стал поднимать через себя кричавшей женщине. Она среагировала, когда лестница коснулась ног. Пыталась ухватиться, но безуспешно. В итоге Алевтина Фадеева разбилась. Что же касается Галины Докучаевой, то ее обгоревшие останки были найдены уже после ликвидации пожара, а ее сын, оперуполномоченный ОБЭП, сумел спастись, но попал в больницу. Кстати, тот мужчина, что отдал Фадеевой спасительную для него лестницу — это начальник отдела ГУВД по работе с личным составом Александр Кулыгин. Лишившись лестницы, он был вынужден прыгать вниз с третьего этажа. Спрыгнул, как он сам думал, вполне благополучно, и потому тут же стал помогать спасать других, и даже пытался ловить прыгавших с верхних этажей. Некоторых, кстати, удавалось поймать. Это продолжалось до тех пор, пока Кулыгин сам не свалился без сознания. Тут же выяснилось, что у него тяжелая травма позвоночника, с чем начальника отдела и отвезли в больницу. Особо нужно отметить тех сотрудников УВД, которые в момент начала пожара не слишком задумывались о собственной жизни, а сразу же принялись спасать казенное имущество. Это, например, Петр и Татьяна Егоровы, которые работали в отделе кадров, и в первые минуты трагедии сумели совершить невозможное, во что знающие люди просто отказывались верить. Оказывается, в тот момент, когда начался пожар, Егоровы отнюдь не поспешили спасаться сами, а принялись сквозь дым и копоть выбрасывать в окно второго этажа на снег личные дела сотрудников и другие важные документы. Уже потом они говорили, что приняли такое решение, когда увидели, что кабинет с документами не горит, потому что его начали заливать пожарные, отсекавшие от ГУВД соседнее с ним здание, где располагалось управление ФСБ. Тогда они вошли в этот кабинет на втором этаже и спасли почти весь архив управления. Вот что он вспоминал: «Около 18 часов из дежурной части, что находится рядом с входом, сообщили о задымлении на втором этаже. Когда кабинет вскрыли, то увидели, что здесь горит стол. Его пытались потушить, но не смогли, а комната тем временем все больше наполнялась дымом… Только после этого по трансляции передали команду к эвакуации личного состава, а я открыл двери для выхода людей и для входа пожарных. Пока шло тушение, через главный вход выносили оружие, боеприпасы, а начальник дежурной части полковник Александр Галяшин вынес знамя УВД. Людей с верхних этажей выходило очень немного, там творилось что-то страшное.
Неизвестный прапор на известном пожаре
| Свидетель пожара в здании УВД спустя 18 лет рассказал о подробностях трагического дня - Волга Ньюс | последние новости Новокуйбышевска читайте на сайте ПроГород НСК. |
| «Бандиты сожгли ментов» | Мозгократия | Я считаю, что данную тему не стоит замалчивать, так как Пожар в здании Самарского областного УВД является составной частью тематики "Бандитская Самара". |
| Telegram: Contact @Samara_nov | В Самаре почтили память сотрудников, погибших при пожаре в ГУВД. |
| #Самара #пожар УВД. Как это было. 15 лет назад. 10 февраля 1999 года: nvk63 — LiveJournal | После пожара в УВД Самарской области генералу Глухову объявили о неполном служебном соответствии. |
Огненная трагедия самарского гувд. Пожар в гувд самарской области
Пожары случались в здании и раньше, но вся информация о них была закрыта в фонде УВД и ФСБ, велось только служебное расследование. В государственном архиве Самарской области корреспонденту «КП» в Самаре» сообщили, что отсюда несколько раз направляли запросы на хранении информации, но всякий раз получали отказы либо запросы вовсе оставлялись без ответа. Трагедия, разыгравшаяся в Самаре 10-11 февраля, нашла немедленное отражение в новостях — в прессе, на телевидении, в Интернете. Ведущие информационные агентства опубликовали сообщения о пожаре в здании ОблУВД. Видимо от растерянности перед лицом страшной беды и профессиональной молчаливости пострадавших в сообщениях огромное количество разночтений — от числа погибших, раненых и пропавших без вести цифры постоянно изменяются и уточняются до количества этажей от 4-х до 6-ти. В настоящее время расследуются две версии причин трагедии в Самаре, где почти полностью сгорело здание областного УВД: несчастный случай или возможность поджога. Естественно, что трагедия такого масштаба не осталась вне поля зрения руководства МВД, премьер-министра и Президента России. В скором времени уже сегодня! Семьям погибших и пострадавшим будет оказана помощь. Подобной катастрофы в Самаре не было, пожалуй, никогда.
Пожар начался около шести вечера 10 февраля на втором этаже здания управления внутренних дел за несколько минут до конца рабочего дня. К месту бедствия тут же прибыли две пожарные машины, но пары брандспойтов оказалось явно недостаточно. Не хватало и лестниц для эвакуации десятков людей, которых бушевавший в здании огонь прижал к окнам. Пламя распространялось по деревянным перекрытиям и многочисленным пустотам в стенах старого здания стремительно — уже через 20 минут два этажа было охвачено огнем. Вскоре к месту пожара начали стягиваться все пожарные подразделения города всего в борьбе с огнем участвовали 45 машин, часть из которых прибыли из Тольятти и Новокуйбышевска , однако и они оказались не в силах переломить ситуацию. Сотрудники управления, как могли, покидали помещение — многие выпрыгивали прямо из окон. Большинство при этом разбились — у пожарных не оказалось требуемых для подобного способа эвакуации тентов. В известном смысле больше всего повезло обитателям СИЗО, находившимся во внутреннем дворике здания. Содержащихся в нем подследственных успели вывезти в числе первых еще до того, как в охваченном огнем здании начали рваться боеприпасы.
Через час после начала пожара все пятиэтажное здание представляло собой огромный костер. Высохшие более чем за семьдесят лет здание построено в конце 20-х годов чуть ли не в пол-обхвата сосновые бревна, служившие перекрытиями этажей, горели как спички. Около 11 вечера еще горящие перекрытия через окна пятого и четвертого этажей северного крыла здания посыпались на улицу, грозя поджечь расположенные напротив деревянные строения. Пожарные были вынуждены направить часть лафетных стволов на противоположную сторону улицы и обдать дома ледяным душем. Масштабы трагедии потрясают — по официальным данным, к шести утра число погибших насчитывало 9 человек, а еще 30 находились в реанимационных отделениях больниц города. Но уже к 12. В числе погибших оказался и начальник следственного управления УВД области полковник Суходеев. Сейчас из руин выносят обгорелые трупы, среди них есть и пожарные, потерявшие сознание от дыма. Здание и прилегающие к нему кварталы оцеплены милицией, перекрыто движение автотранспорта по улице Куйбышева, на которой находилось областное УВД.
От самого здания остались лишь обугленные балки. Единственное место, куда не добрался огонь, — юго-восточное крыло здания, где размещается областное управление исполнения наказаний. Полностью выгорел информационно-вычислительный центр со всем своим банком данных. Сгорели архивы и многочисленные вещдоки, которые находились на исследовании в экспертно-криминалистическом отделе… Уже ночью на пожарище прямо из аэропорта прибыл вернувшийся из Москвы самарский губернатор Константин Титов. Вчера во второй половине дня у губернатора прошло экстренное совещание, на котором определялась дата траура и механизм сбора пожертвований семьям погибших. Скорее всего, днем траура будет объявлена суббота, 13 февраля, когда пройдут общие похороны погибших ожидается, что на них прибудет министр внутренних дел РФ Сергей Степашин. К настоящему моменту есть три основные версии причин пожара. Одна из них традиционная: короткое замыкание в электропроводке. Вторая — неосторожное обращение с огнем.
И, наконец, третья, к которой сейчас все больше склоняются специалисты, — поджог. В ее пользу говорит несколько фактов: по свидетельству очевидцев, перед тем как вспыхнул огонь, в здании были отчетливо слышны два громких хлопка, а незадолго до пожара управление спешно покинули два молодых человека с полиэтиленовыми пакетами. Впрочем, пока это всего лишь версии. Тем не менее, многие самарцы считают, что несчастливую историю сгоревшего здания тоже нельзя сбрасывать со счетов. Пламя уже спалило его верхние этажи в 1977 году — и тогда пожар объяснили коротким замыканием. По предварительным данным, 22 человека погибли, около 60 получили ранения и ожоги, а судьба еще 30 остается неизвестной. Пожарные говорят, что во всем виновато замыкание в силовом электрокабеле. Здание областной милиции имеет своеобразную архитектуру: оно построено углом, в вершине которого находятся центральная лестница и главный вход, а кабинеты растянуты в два больших крыла. От сильного задымления лестница оказалась заблокированной.
Сотни людей были отрезаны от пути к спасению. Распространение пламени удалось остановить только к девять вечера, когда здание выгорело практически полностью. Огонь даже перекинулся на крышу соседнего дома, которое занимает областное УФСБ, но здесь его удалось сбить. В огне погибли все документы и архив следственного управления он находился на втором этаже , все дела, бывшие в производстве ОБЭПа он занимал третий этаж. Правда, через один из выходов, который был дальше от очага пожара, удалось вытащить несколько компьютеров и какую-то технику. Полностью пожар был потушен только в пять утра, когда от здания управления остались одни стены. Над пепелищем еще поднимался слабый дым. Еще ночью в Самару из Москвы прилетел губернатор области Константин Титов, который побывал на пожаре, а утром посетил больницу им. В больнице был введен строжайший пропускной режим, а всякие съемки и общение с пострадавшими исключены.
Дзержинского стали собираться родственники пострадавших и сотрудники милиции, желавшие узнать о судьбе родных и знакомых. Здесь составлялись списки погибших, раненых и пропавших без вести. На десять утра в списке погибших значилось 16 человек, пять из которых еще не были опознаны. Более 30 человек до сих пор считаются пропавшими. К середине дня число погибших достигло уже 22, но разбор завалов еще не был закончен, и эта цифра не может считаться окончательной. Среди погибших немало женщин. Есть и высокие чины: например, начальник следственного управления областного УВД полковник Александр Суходеев. Практически наверняка в огне погибло и большинство сотрудников областного ОБЭП. Коллеги, ездившие в морг на ее опознание, говорят, что туда продолжают подвозить все новые трупы, и, по слухам, их число уже приблизилось к 50.
Уничтожены бумаги АвтоВАЗа Пока трудно сказать, мог ли пожар быть связан с чередой громких отставок в самарской милиции или с громкими делами, которые были возбуждены в Самарской области в последние несколько месяцев. Напомним, что весной 1998 года ушел со своего поста прежний начальник областного УВД Анатолий Андрейкин, и некоторое время спустя в прессе мелькала информация о том, что он обращался в МВД с бумагами, где излагал известные ему факты нецелевого использования бюджетных средств в эшелонах областной власти. Однако никаких последствий эта информация не имела. В частности, в очередной раз сменился начальник управления по борьбе с организованной преступностью, а недавно кадровые потрясения испытала милиция Самары: произошла замена главы горотдела по борьбе с экономическими преступлениями, а затем подал в отставку начальник УВД города. Да и над областной милицией в целом сгустились тучи: в конце января на коллегии областного УВД по итогам 1998 года губернатор Константин Титов подверг работу милиции резкой критике. Можно сказать, что в структурах УВД присутствовало некое напряжение, которое, впрочем, вообще характерно для деятельности силовых органов. И уж наверняка у многих преступников были веские причины для уничтожения находившихся в здании документов. Поэтому вряд ли сегодня можно с уверенностью отвергать версию о поджоге. В ее пользу говорят не только свидетельства о прозвучавших перед началом пожара взрывах, но и тот факт, что огонь распространился по зданию поразительно быстро, словно это было тщательно рассчитано.
К тому же по пока не выясненной причине не сработала система оповещения о пожаре. Впрочем, по официальной версии, загорание произошло из-за неисправности электропроводки. Говорят, что замкнул и воспламенился по всей длине силовой кабель. Что касается взрывов, то пожарные считают, что они раздались, когда огонь добрался до хранившегося в здании боезапаса. Кстати, в этом здании 12 лет назад уже был крупный пожар. Сами милиционеры пока точно не могут сказать, где теперь их разместят. Всплеска правонарушений в связи с тем, что все силы милиции были заняты в тушении пожара, в городе не зарегистрировано. Сейчас все райотделы и городское УВД переведены на усиленный режим несения службы. По уточненным данным оперативного штаба, на 12 часов 12 февраля установлено: 30 человек погибли, из них 19 опознаны, госпитализировано 35 человек, 7 из которых находятся в крайне тяжелом состоянии.
Гражданская панихида — в 14 часов. Работают спасатели МЧС. Случившееся потрясло даже побывавшего здесь вчера министра Сергея Шойгу. Под обломками и пеплом остались лежать 52 без вести пропавших. Из Саратова, Пензы, Уфы прибыли отряды спасателей, пиротехников. Вся эта груда камня, земли, мусора, пепла будет тщательно просеиваться, чтобы не упустить ни один «вещдок». Знаменитый криминалист из Генпрокуратуры Соловьев, который работал над останками царской семьи, берет на себя идентификацию извлеченных частей тела. Задача стоит одна — восстановить имена без вести пропавших. Администрация области уже выделила 300 тысяч на срочное приобретение лекарств.
Выделены необходимые средства для организации похорон. Сегодня на беду откликнулись все города и районы области. Готовы оказать помощь предприятия из других городов страны. Первые взносы поступили из Волгограда. Помощь идет из Москвы, Нижнего Новгорода, Ульяновска и других регионов. Завод «Самеко», испытывающий большие финансовые трудности, сумел выделить 500 тысяч рублей для оказания помощи. Депутаты губернской Думы решили перечислить свой месячный заработок в фонд поддержки правоохранительных органов, который помогает семьям погибших сотрудников милиции. Официальная версия о коротком замыкании в компьютерной сети, которая и стала причиной пожара, представляется многим маловероятной. Народ склонен больше верить версии о теракте.
Сейчас Мемориальный комплекс, расположенный на месте сгоревшего здания УВД по Самарской области - это дань уважения не только погибшим при исполнении служебных обязанностей, но и воинам — сотрудникам органов внутренних дел Самарской области, не вернувшимся с полей Великой Отечественной войны. Память о погибших героях всегда будет жить в наших сердцах.
Напор в рукавах слабый. К тому же на них наезжают машины, и рукава трижды рвутся. Наконец начинают качать воду прямо из Волги. Остальное — хорошо известно.
Крики, стоны, звук падающих тел. Люди выбрасываются из окон и буквально несколько метров не долетают до спасительных сугробов. В это время следователи сводили в одно несколько дел по скандальному АвтоВАЗу. Следователи погибли вместе с документами, и поджог — если бы это был он — оказался бы как нельзя кстати. В квартире у Харитоновой давно уже не было ремонта — кошка Яся ободрала обои, в ванной не работает смеситель... Вера Алексеевна махнула на все рукой и словно не замечает царящей вокруг разрухи. Мы понимали друг друга с полуслова, у нас была настоящая полноценная семья.
Я даже в новое здание ГУВД не могу зайти — комок к горлу подступает: ведь по этим коридорам могла бы ходить моя девочка... Теперь мне незачем жить и уж тем более — беспокоиться о каком-то там ремонте! Ей все говорят: подумай о себе, пора смириться, ведь дочку все равно не вернешь... Мне наплевать на скандалы и разоблачения. Все, что я хочу, — это чтобы был суд. И пусть он решит: виновен ли хоть кто-то в гибели полусотни людей? Неужели, потеряв ребенка, она не может рассчитывать даже на это?..
Огонь распространяется по нему моментально. Почти из каждого окна - крики о помощи. Лестницы пожарных машин не достают до верхних этажей. Напор в гидрантах слишком слаб, воду качают прямо из Волги.
Люди пытаются спускаться по проводам и прыгают из окон. Внутри здания температура такая, что лопаются даже несгораемые сейфы. Многих погибших так и не удалось опознать.
Каждый год 10 февраля в Самаре вспоминают страшную трагедию — пожар в УВД
- Другие новости Самарской области
- Здание ГУВД Самарской области после пожара, 1999 год – Фотографии из прошлого
- Победившие смерть. Самарская западня - YouTube
- Пожар в здании Управления внутренних дел Самарской области 10 февраля 1999 года
- «Бандиты сожгли ментов»
- День, когда горело небо: 20 лет со дня пожара в самарском УВД — SGPRESS — Самара, люди, события
«Бандиты сожгли ментов»
Из окон второго этажа того крыла здания, что располагается на улице Куйбышева, вылетало пламя. Необходимого напора воды в уличных противопожарных гидрантах не было. Стали тянуть рукава к Волге, чтобы качать оттуда. Пожарные отсекли огонь от здания ФСБ, что в десяти метрах. Через центральную лестницу здания ГУВД оставшимся в нем было уже не пройти. В это время на самом верхнем, пятом этаже, где базировались эксперты-криминалисты, Михаил Тогобицкий с товарищами рвали и вязали шторы. Кто-то был в сознании, кто-то - уже нет... Горят легкие, дым лишает способности действовать адекватно. Но у ребят получилось по шторам спуститься, да еще эвакуировать обездвиженных.
По словам Левичева, Игорь Фролов дважды вывел из здания сослуживцев по запасной лестнице. В третий раз этим путем уже было не пройти. Сумел отогнуть железную решетку на окне кабинета и буквально вывалился со второго этажа. Спасти его врачам не удалось - через несколько дней он скончался в больнице. Ветеран МВД добавляет: - С некоторыми из погибших я в течение того трагического дня общался. Например, в мой кабинет заглянула главный редактор милицейской газеты "Право" Валентина Неверова.
По всем документам здание УВД Самарской области считалось огнестойким — но уже после пожара комиссия осторожно заметила, что «характеристика здания не соответствовала действительности». Формально покрытия были обработаны огнестойкой смесью, но фактически между стенами и полами оставалась широкая температурная щель, прикрытая плинтусами. Эта щель не только пропускала пыль, но и создавала тягу. Все эти факторы, копившиеся десятилетиями, сделали неотвратимой трагедию, которая произошла 10 февраля 1999 года. С улицы внутренний двор не был виден — и милиционеры, пользуясь этим, много лет тащили туда разбитые машины, старую мебель и другой хлам, считавшийся вещдоками. Двор был забит полностью и ставить там лестницы было невозможно. Но 10 февраля 1999 года, в момент страшного пожара, спасатели нашли выход из этой ситуации. Мы приноровились: выламывали ломом крышку багажника [припаркованной во дворе машины], ставили туда «трехколенку» и по ней уже лезли наверх. Конечно, это было нарушением техники безопасности — но как иначе? Николай Быковв 1999 году — начальник строевого отдела Управления городской противопожарной службы УГПС Самары Листайте вправо, чтобы увидеть больше изображений Листайте вправо, чтобы увидеть больше изображений Листайте вправо, чтобы увидеть больше изображений Листайте вправо, чтобы увидеть больше изображений Листайте вправо, чтобы увидеть больше изображений Начальник строевого отдела УГПС Самары Быков был одним из тех, кто ежедневно бывал в здании УВД по несколько раз: в то время пожарная охрана, несмотря на определенную автономность, находилась в ведении МВД. Поэтому вечером 10 февраля 1999 года Быков узнавал многих милиционеров, которые просили о помощи из окон горящего здания. Я ее снизу увидел — только лестницу к окну поставили, только наверх полезли — перекрытия прогорели, и все, кто там был, вниз провалилисьНиколай Быковв 1999 году — начальник строевого отдела Управления городской противопожарной службы УГПС Самары Пожарные пытались пройти на лестницу горящего здания через главный вход — но жар стоял такой, что пробиться на верхний этаж было невозможно. Сыграло свою роль и то, что черно-белые дерматиновые костюмы пожарных того времени хорошо противостояли воде, но очень плохо — жару. Именно после трагедии в Самаре от них постепенно стали отказываться как от неэффективных. На пятом этаже людей было полно — и никого живых. Два вдоха ядовитого дыма — и ты умер. Как бежали — так и падали. И температура была высокая — стоять и даже сидеть было нельзя — только лежа поливали. И как в никудаСергей Гуровв 1999 году — командир пожарного отделения Взрывчатка в подвале В то время, когда в здании УВД разгорался огонь, в соседних управлениях ФСБ и ФСИН сотрудники оставались на своих рабочих местах — они, как и их коллеги-милиционеры, также работали в усиленном режиме. От милицейского здания эти управления отделяли построенные еще в 1970-х годах противопожарные стены. На втором и четвертом этажах между ними были проходы, закрытые железными дверьми. Примерно в 18:00 на втором этаже управления ФСИН в эту дверь постучали: как оказалось, за ней стоял мужчина в «сгоревшей одежде и совсем без волос», которого сразу же втащили внутрь. Листайте вправо, чтобы увидеть больше изображений Листайте вправо, чтобы увидеть больше изображений Листайте вправо, чтобы увидеть больше изображений Листайте вправо, чтобы увидеть больше изображений Листайте вправо, чтобы увидеть больше изображений Сотрудники ФСИН, как могли, попытались помочь соседям-милиционерам. Те события хорошо помнит Виктор Шеин, который в 1999 году работал начальником ведомственной пожарной службы управления исполнения наказаний УИН Самарской области. По словам Шеина, он вместе с коллегами вытащил из задымленных помещений УВД больше 15 человек. Потом мы с нашей крыши от внутренних водопроводов тушили здание УВД. Однако очевидцы рассказывали, что уже в 18:10, когда стали массово прогорать перекрытия, живых там не осталось. А в 18:45 штаб пожаротушения скомандовал всем отойти от здания на безопасное расстояние. Во многих местах стали взрываться патроны и фейерверки — последние оказались в одном из кабинетов. Мы в «оружейку» [оружейную комнату] смогли сквозь огонь пройти, мешками оружие выносилиАлександр Аникинв 1999 году — лейтенант пожарной охраны А еще, как рассказывают очевидцы, в подвале здания лежали сотни килограммов взрывчатки неизвестного происхождения — к счастью, огонь до нее не добрался. За 20 минут с момента поступления первого сигнала в здании УВД погиб 51 человек — семь из них разбились, спасаясь с верхних этажей. Позже в больницах скончались еще шесть из 357 человек, обратившихся за помощью. Формально распространение огня удалось остановить только в 22:51, а потушить пожар — в 05:33 11 февраля 1999 года. По горящим следам Уголовное дело было возбуждено сразу же после начала пожара — по части 2 статьи 168 «Уничтожение имущества по неосторожности, повлекшее тяжкие последствия» УК РФ. Следствие по нему начала областная прокуратура , но уже утром 11 февраля расследование забрали в Москву , в Генпрокуратуру. Руководителем следственной группы назначили старшего следователя по особо важным делам ГСУ Генпрокуратуры, государственного советника юстиции третьего класса генерал-майора Леонида Коновалова. Кроме того, в группу вошел старший прокурор-криминалист отдела криминалистики Генпрокуратуры Владимир Соловьев. Однако костяк группы составили оперативники и прокуроры Самарской области. Листайте вправо, чтобы увидеть больше изображений Листайте вправо, чтобы увидеть больше изображений Листайте вправо, чтобы увидеть больше изображений Она разделилась на четыре главных направления: сотрудники первого занимались осмотром места происшествия, второго — вели допросы, третьего — опознавали погибших. Четвертое руководило остальными: там аккумулировали всю информацию и анализировали ее. Работу сразу организовали с учетом имевшегося печального опыта: десятью годами ранее, в 1989 году, в Башкирии из-за взрыва газа загорелись два пассажирских поезда, следовавших по маршруту Адлер — Новосибирск. В результате погибли 573 человека, еще 623 получили ранения.
В окнах верхних этажей увидели много людей. Кто-то из них падал и разбивался. С нижних этажей кого-то снимали с помощью приставных лестниц сотрудники ФСБ. Они работали в соседнем здании и сразу прибежали на помощь. Ребята вытащили из окон, выходящих во двор, очень много людей. Со второго этажа — кадровиков, с третьего — сотрудниц бухгалтерии. Был страх за людей в здании. Считаю, что наша помощь была важна. Без нее погибших могло быть больше. Окна выходили во внутренний двор, сопредельный с двором УВД. Вдруг я услышал шум, крики. Позвонил дежурному, спросил, что случилось. Он сказал: «Горит УВД». Я встал и сразу побежал к выходу. В коридоре встретил начальника другого отдела, Александра. Мы с ним побежали во двор. Александр сбегал, нашел ключ, мы открыли ворота и увидели жуткую картину: все в клубах черного дыма. На подоконниках стояли люди и кричали, просили о помощи. Под окнами лежали тела тех, кто упал с верхних этажей. Мы сразу стали помогать людям выбираться из здания. Прибежало много наших ребят. Где-то нашли лестницы. Они доставали только до второго этажа. Только с одной стороны получилось забраться на третий. Там была крыша пристроя. С грузовика содрали тент и ловили людей с верхних этажей. Многие снимали куртки, растягивали. Люди прыгали на них. Конечно, ломали себе ноги, но оставались живы. Потом подошли пожарные машины с лестницами, стали снимать людей. На третьем этаже я случайно увидел сотрудницу паспортно-визовой службы Люду Широкову. Она вроде и не кричала. Я указал на нее пожарным, и они ее сняли. Я принял Люду внизу и вывел на улицу Куйбышева через проход. И тут предстала картина еще страшнее, чем во дворе: на земле лежало много погибших и раненых. Кто-то кому-то помогал, кого-то приводили в чувство. С фотографий на меня смотрели люди, многих из которых я хорошо знал. Забыть это невозможно. Благодаря этому многие спаслись. Виктор Жуков взял ствол, зашел на центральную лестницу, и люди выходили под его прикрытием. Именно он по рации подтвердил третий номер пожара, хотя, по сути, не имел на это права, потому что он не был офицером. Его действия позволили до прибытия остальных сил понять масштабы возгорания. Я в тот день был на дежурстве. Сразу выехали на место. Первые минуты после прибытия к УВД отпечатались как беззвучные кадры из черно-белого кино: никаких признаков открытого горения. Начиная с третьего этажа и выше, на каждом окне стоят люди. Из этих окон валит черный дым. Это длилось секунды. Потом звук сирен, крики людей. Я и другие сотрудники с выдвижной ручной лестницей снимали людей из окон. Сколько это все продолжалось, я не помню. Дошли до угла по Куйбышева и забежали во двор, а там ситуация еще хуже. Впритык к стенам стояло много машин. Пришлось вырывать крышки багажников, чтобы ставить лестницы. Хорошо сработали наши водители. Они на широких ЗИЛах с автолестницами протискивались по длинному узкому проезду во двор, задевая стены и свод. Последнее, что помню оттуда: в окне верхнего этажа — три или четыре женщины. Они кричат. Нам не хватило нескольких секунд, чтобы установить лестницу и эвакуировать их. Мгновение, и в окне никого нет. Александр Жарков, в 1999 году — начальник управления государственной противопожарной службы в составе УВД Самарской области, руководил тушением пожара: — В тот день я был на больничном. С утра поехал в поликлинику, где прошел процедуры. Потом заехал на работу, были кое-какие дела по службе.
После ликвидации пожара на его месте обнаружили останки пятидесяти погибших. После пожара здание восстановлению уже не подлежало. Его снесли, и сейчас на этом месте находится мемориальный комплекс, включающий в себя часовню, вечный огонь и мраморную стену, на которой выбиты фамилии работников правоохранительных органов, погибших при исполнении служебного долга. Восемь лет назад, в 2014 году, депутаты Самарской областной думы постановили, что 10 февраля будет ежегодно отмечаться памятная дата «День памяти сотрудников ОВД Самарской области, погибших при исполнении служебных обязанностей». Comments 16.
Разделы сайта
- Курсы валюты:
- Другие новости Самарской области
- «Люди висели снаружи окон»
- Огненный ад и 57 погибших: в Самарской области вспоминают жертв страшной трагедии в здании ГУВД
- Самара. Следы на пепелище - Российская газета
Пожар в УВД Самара 1999 г
Пожар в самарском ГУВД в 1999 году: что стало причиной трагедии. аварийный режим работы электропроводки, сообщает ГУ МЧС России по Самарской области. при каких обстоятельствах гибли люди и почему пожарным не удалось быстро ликвидировать возгорание. Что здесь уже набралось. 10 февраля 1999 года произошел пожар в здании ГУВД Самарской области, что на улице Куйбышева, 42. Новости Саратова — Регион 64. 10 февраля 2019 - Новости Самары - Воющие сирены, объятые огнем коридоры и перепуганные люди, выпрыгивающие из окон, — ровно 20 лет назад, 10 февраля 1999 года, пожар в здании Самарского ГУВД унес жизни 57 человек.
Сегодня, 10 февраля, ровно 20 лет назад, произошёл трагический пожар в здании УВД Самары
Происшествия подробности «Увидела, что горит небо»: 5 пугающих деталей о пожаре в самарском ГУВД. Пожар в ГУВД Самарской области 22 года назад: кому это было выгодно Что касается причин трагедии, то единого мнения на этот счет нет до сих пор. Пожар в здании самарского УВД. После пожара в УВД Самарской области генералу Глухову объявили о неполном служебном соответствии. 21 год назад на пересечении улиц Куйбышева и Пионерской пламя охватило здание самарского ГУВД, в страшной трагедии погибли 57 человек, еще более 300 получили серьезные ожоги и травмы. Дома с таким адресом в Самаре нет.
Бандиты праздновали: 24 года назад в Самаре случился страшный пожар в УВД
Я считаю, что данную тему не стоит замалчивать, так как Пожар в здании Самарского областного УВД является составной частью тематики "Бандитская Самара". Пять лет назад пожар в здании Самарского ГУВД унес 57 человеческих жизней. Пожар в самарском ГУВД в 1999 году: что стало причиной трагедии. 10 февраля отмечается день памяти сотрудников ГУВД Самарской области, которые погибли во время страшного пожара в 1999 году. Пожар в ГУВД Самарской области 22 года назад: кому это было выгодно Что касается причин трагедии, то единого мнения на этот счет нет до сих пор.