Евгений Аристович. 16.04.2024. Важные новости в мире.
Панкратович Витёк
С собой в камере у осужденных может быть одежда, кипятильник, письменные и туалетные принадлежности, полотенце, часы. Им разрешено пользоваться библиотекой. Тебя заметили — значит, надо посадить в ШИЗО. И начинают искать.
Пытаются поймать за сон. Не спишь — пойдут на склад, посмотрят, как вещи твои описаны. Не найдут к чему придраться — припишут.
В крайнем случае, дежурный вызовет и скажет мыть туалеты. Тут уже в любом случае откажешься, и тогда уже за это в ШИЗО». Считал дни до конца срока и боялся выходить.
Освобождение ПКТ, рассказывает Валерий, стало для него такой «прожаркой», испытанием на прочность. Отоварка на одну базовую. В отряде тебя водят на обязательные работы, в клубы водят мозги промывать.
А в ПКТ тебе все пофиг, никаких клубов». Валерий считал дни до освобождения с самых первых дней в колонии. Окружающие говорили ему, что у него так «крыша поедет», но самому парню так было проще.
Меня можно было каждый день спрашивать. И под конец срока я уже так особенно и не чувствовал, что выхожу. А когда пришел день выхода, уже как будто и выходить не хотел.
Я в зоне знаю свое расписание дня, как и чем мне заняться. А ты выходишь на волю, и непонятно, куда тебе себя деть». Еще Валерий опасался, что на него заведут новое уголовное дело из-за других постов соцсетях, и задержат сразу на выходе у ворот колонии.
Но в день освобождения все прошло спокойно — политзаключенного встретили близкие. Он начал готовиться к отъезду из Беларуси. Помог бывший политзаключенный — он оставил Валерию свои контакты, пообещал помочь с выездом и сдержал обещание.
Сейчас бывший политзаключенный в Варшаве — строит жизнь заново.
Прислать информацию ст. Заседание суда прошло 21. Список экстремистов 2 года колонии общего режима Как написать письмо?
Приверженец классической школы хип-хопа. Известен, благодоря своим глубоким смысловым текстам, точным рифмам и интересными сюжетам трэков-историй. Участник Телешоу «Битва за респект 2 на Муз Тв» 2009г. В таком составе, объездил за 4 года всю Россию, параллельно начав сольную карьеру.
Их принято носить у самого сердца в знак благодарности тем, кто спас мир от фашистов. По всей стране задействованы тысячи волонтеров, участвуют также школьники и юнармейцы. Первыми к акции присоединились жители Дальнего Востока.
С Днём Великой Победы, товарищи!
Прислать информацию ст. Заседание суда прошло 21. Список экстремистов 2 года колонии общего режима Как написать письмо?
Только вот жизнь показывает другое!!!
Кто-то в тюрму, кто-то в психушку полечиться. Вот вам ваш выдуманный мир. А так называемые ваши "братья", сдадут вас при любом удобном случае.
Можно долго писать, но если вы сами не осознате и не остановитесь, то потом ваши мамы будут плакать. Суд решит, кто прав, кто виноват, но вы ребята взрослейте, а то вы ведь только пьяные и издалека крутые и бесстрашные, а потом за родителей прячетесь, либо в кабинетах " сопли на кулак наматываете". Детки часто вырастают не такими,какими их воспитывают в нормальных семьях.
Даже если придется вступить в неравную схватку. А все потому, что каждой семье нужно «родовое гнездо», где всегда можно найти поддержку или собраться за одним столом...
Прислать информацию ст. Заседание суда прошло 21. Список экстремистов 2 года колонии общего режима Как написать письмо?
Откройте свой Мир!
| Витёк Тамбовский, 16.4.1985 | Sieh dir an, was Валера Панкратович (v_pankratovich) auf Pinterest, der weltweit größten Sammlung von Ideen, entdeckt hat. |
| - Андрей Лучкин ВКонтакте | мои спутники в прохождении игр!Игровой канал ViteC Play. Прохождение The Binding of Isaac, атмосферных и интересных инди игр, смешных игр. |
| Валерий Андреевич Панкратович | Виктория Панкратович. Ищете неприхотливое, но красиво растение в дом? |
Василий Панкратович, снайпер. Дословно
Новости START: «Страсти по Матвею» и второй сезон «Против всех» в списке к просмотру на октябрь. это ваш ключ к его жизни. пользователь ВКонтакте с аккаунтом с 20.03.1994.
В ХРАМЕ СВЯЩЕННОМУЧЕНИКА ИОАННА ПАНКРАТОВИЧА СОСТОЯЛАСЬ БОЖЕСТВЕННАЯ ЛИТУРГИЯ
А там бегают, — Соли нет? Соли нет? И давай менять на самогон, на хлеб, а булки черные, напополам, наверное, с опилками… А там до армии, когда доехали… а это центральная станция Киева, уже немцы бомбили… Доехали когда уже форму всю пораспродали, начали новые ботинки менять на старые, шинели новые менять, брюки, гимнастёрки, всё это поменяли на старьё. Привезли нас, это станция… Кивирца… это под Ровно… Ну оборванцы… всё поменяли же… Ну в пехоту, да… снайперы же… Сидим. Никуда не пускают, решают — что с нами делать. Все голые, даже босиком остались, всё пропили… Ну все-таки нас одели и в полк. Я попал в 7-ю гвардейскую, десантно-штурмовую дивизию. Сейчас она в Новороссийске. Можно съездить, я всё собирался съездить в дивизию свою, в которой воевал… Дали мне снайперскую винтовку, поселили где-то в километре от станции, в лесу, в землянках.
Это Третий Украинский, Четвертая Гвардейская армия. Командовал фронтом Толбухин, маршал… сволочь он… Когда мы стали брать Вену он запретил танкам и артиллерии входить в город. Мол, побьёте эти… там же много исторических памятников… А немцы долбили эти памятники, а улицы уложили нашими солдатами… А если бы разрешил… мы бы как-то… Когда подошли, ребята застрелили корову… ну котёл… варим мясо. Танки подошли… О давай, ребята, садитесь, сейчас мясо будем есть… Капитан вышел, мы говорим, — ну теперь мы в порядке… А он говорит, — А нам запретили в город входить. Мы в обход пойдём… А там показывали, что две тысячи погибло наших. А там не две, там в пять, в десять раз погибло больше наших солдат. Да, я, что-то дальше… Ну там в землянках мы жили… Поднимают нас по тревоге, цепью прочёсывали, по лесу, от бандеровцев. Ну идём туда — стреляют сзади, разворачиваемся, идём, а стреляют уже оттуда… Ничего не поймём… Идём… Ну солдат сел, штаны снял… Глядит поднимается земля и оттуда двое, и ручной немецкий пулемёт и по цепи.
Ну он не растерялся, а сразу их обоих из автомата положил. Вот эта крышка осталась открытой. Ну тут уже вернулись ребята, командир прибежал. Закидали гранатами… Туда кидали, ну кто сколько мог… Мы носили по пять, по шесть… Мы потом лазили, смотрели… больше десяти трупов было… Ну, а потом подняли по тревоге и шли, шли… без передыху. Только давали полежать, ноги кверху, чтоб кровь стекала и дальше… Уже спали на ходу… до фронта. Уже из сил выбились, тогда оркестр на конях вперёд полка и играют марши, пока весь полк не пройдёт играют. Потом опять их на коней, опять вперёд полка. И так и шли, и шли… Там леса такие… хорошие леса… Слышим гул какой-то.
Не поймём. Рассыпались рота вправо, рота влево… Разведчики побежали. Крик такой дикий, никто ничего не поймёт. Оказывается, мишка нашёл там мёд. Там молния, видно, ударила в дерево, и такая расщелина получилась, и они там мёд складывают. Залез медведь, ну и давай кушать. Пчёлам, наверное, не понравилось, что он там ворует. Давай жалить.
А он когда лапой ударил, у него в эту расщелину лапа, и зажало. И он выдернуть не может и орёт. Ну чё, взяли пилу срезали дерево. Он убился. Ну его на кухню забрали… Ну и мы дальше пошли. Оказывается, наши танки пошли в наступление и немцы отрезали… А танки ушли… и они гнали немцев пока у них горючка не кончилась… Ну а немцы окружили эту бригаду танков, и если бы мы не подошли, они их бы уничтожили… У них уже боеприпасы заканчивались… Ну мы подошли, смотрим, а них, у немцев, подошла машина и они садятся, и уезжают на машине… А мы — Ура, Ура… Ни и всё… и мы проспали больше суток. Ну как бежали, все измученные, сначала с музыкой, потом без музыки… Я проснулся, а рядом кухня… А кормили как? Да по-разному… и у населения брали… Уже ничего не поступало.
Надо было питаться за счёт противника. Склады ихние вскрывали, что они не успели увезти… А первый бой мне запомнился… даже не бой… вернее наступали немцы, а мы отходили… по кукурузе идём, смотрим… свистят над головой… нам интересно… и обстрел начался, минами. Мина рядом разорвалась, там рядом шла медсестра, ротная… Меня вообще не зацепило, только оглушило… А ей осколок между ног, вот тут вот… Рваная рана… а рваные раны заживают очень быстро… Она кричит: «Помоги»! А я пацан, 17 лет. Как говориться этого ничего не видел, а тут… у самого жизненно важного органа… такая рваная рана… она зажимает рукой, чтоб кровь… Ну как-то все-таки затянул ей жгут. Потом повязку сделал и орём: «Санитары, санитары». Тут два солдата подбежали: «Чё такое, чё кричишь? Да вот, ранетая тут.
Они её на плащ-палатку и в тыл. Солдату в тыл всегда… как бы прожить… как бы остаться живым… Ну я догоняю… — Да медсестру ранило. Я перевязывал. Потом узнали, когда, стали надо мной смеяться. Мол, расскажи, ну как ты там перевязывал… Потом мы дом этот стали окружать, а наверху лейтенант и старшина… а он только с училища… Ну такой же пацан, какой с него вояка… Ну и лейтенанта, и старшину сразу… Остались мы без командира… Ну мы отошли опять назад. На второй день в два часа ракета, — побежали… в атаку пошли… там положили больше полроты… Я тут пропустил… Потом расскажу… У них там граница, не как у нас, колючка, полоса смотровая… Столб стоит, всё… за столб зашёл — другое государство. Мы наступаем, а они стараются отойти так, чтоб тебя достать… А у них как… Вот тут дом, у тебя скотина, гектаров шестьдесят земли… Хорошо жили и скотина у них, и свиньи, и куры… Ну наши разведчики зашли, свинью зарезали, костёр развели и сидят кучно, вокруг. И снаряд точно попал в середину.
И там человек семь-восемь было убито. Полковая разведка вся пропала. Ну мы посадили на коней разведчиков, кто остался и пошли. Обошли, а там здание огромное — женский монастырь… Нас молодых поставили снаружи, охраняйте, чтоб никто не вышел, и никто не зашёл… Ну и мы по два человека стоим… Это было в Венгрии… Вышли принесли нам колбасы, яблок, хлеба, сала копчёного, вина… вот… Я на второй день зашёл, сидит там разведчик уже пьяный, обнимает монашку и говорит: — У нас в Советском Союзе на каждом заборе висит плакат — «Пролетарии всех стран соединяйтесь! А в разведку брали только этих, из заключения… Заключённых. Те, что добровольно пошли. Ну и соединялись они там. Но этим дело не кончилось.
Подъезжают два студебеккера и соскакивают оттуда наши, говорят давайте назад. Ну мы на коней повскакали и в часть. А разведчики остались. Потом через какое-то время меня вызывают. Там у него папки на столе он их перекладывал. И я свою фамилию увидел. Ну как увидел. Там у него телефон, этот, вертушка и он пока там крутил я гляжу, а там моя папка.
Ну он меня спрашивать, что, да как, был мол внутри монастыря? А мы договорились говорить, что никто не был. Ну думаю, все… штрафбат, а то ещё хуже… Но обошлось… Обошлось, да этим не кончилось. Началось ещё почище… Ну это я потом… Ну это… пошли мы в атаку, полроты перебило, и мы их выбили. Ну как выбили… Там у них за деревней такой пригорок, у них там окопы. Ну мы их выбили и заняли их окопы. А ночью, видимо, их командиры получили нагоняй и решили они отбить эти позиции. И они подползли.
У меня вот так, два-три метра лежал сержант и его сразу… и мы остались с лейтенантом. А лейтенант офицерское всё снял, намотал обмотки, телогрейку, взял автомат… уже не отличишь его… они же выбивали офицеров… Капитан там бежал и его в лоб прямо… И бежим так… и два немца, один ставит пулемёт, а другой ленту, а в мою сторону не смотрят. А у меня осталась одна противотанковая граната. Я её метнул туда, вот они сидят два рядом. А там куст, а у гранаты этой такая широкая лента, её на боевой взвод ставить… И она замоталась на ветке, и так вот висит, болтается… А я смотрю, что же дальше будет… А он, немец прыгает, прыгает, а достать не может. Я только успел лечь, как она рванула… пулемёт их перелетел через наш окоп, куста как не было, а от немцев… каша получилась… Подошли мы к капитану, лейтенант забрал пистолет, документы там, удостоверение… Отдаёт мне и говорит: — Иди, сдай эти документы начальнику штаба. Ну я взял бумаги, пистолет и пошёл к начальнику… там с километр. Пришёл отдал документы этого капитана, пистолет… А там как получилось.
Капитан этот был пограничник и воевал с лета, самого 41-го. А семья была в эвакуации. И он всю войну её искал. И вот я документы принёс, а ему вчера письмо от жены пришло. Нашли семью. А капитан так и погиб, не узнал. Он с нами был в окопах, а письмо там при штабе полка. Вот так вот и получилось… Солдат-то просто так не гулял, где хотел, а снайперу можно… мы ж, как охотники.
Я зашёл как-то к артиллеристам. А я говорю: «Можно я посплю» и лёг у пушки рядом и проспал. Проснулся, а мне говорят — Ну ты и спишь. Мы тут стреляли, стреляли рядом, а ты хоть бы что… А там вдруг три тигра на нас выползли. А лейтенант тоже молодой, командир их, давай наводить сразу. Я ему, — Подожди, лейтенант, подпусти. Пушка, 76-я она на 1200 м, прямой наводкой, а потом уже крутить начинает. Но все равно далеко.
А тот город мы два раза брали. Первый раз нас так выбили… никто не рассказывает… мы там оставили госпиталь… 300 человек… Когда мы его второй раз взяли, то… я там не был… но мне рассказывали… всех 300 человек… кто заколотый… кто завязанный… Наш лейтенант… нашли его… все искали своих… под кроватью, мертвый был… заколотый… видать кинжалом его это… Всех раненных потеряли… А когда мы его второй раз взяли, то тут уже отыгрались… так уже не смотрели — женщины, дети, старики, солдаты… в квартиры… чеку выдернем и в окно… Там били их три дня… Потом уже комендатура… хватились, что слишком их много перебили… этих мирных… но мирные то и издевались… они думали немцы наступают так можно, а мы дней через девять опять взяли… А лошадь как… а… Тут получилось, я вылетел с этого «Студебеккера», а тут пушки тянут на лошадях… ну развернули пушки, а тут танк как саданул прямо в ствол, ствол как разрезало… В пушку, прямо в ствол попал… Ну мне говорят, — садись мол на лошадь и за подмогой. Прорвались здесь эти танки. Ну я на этого немецкого битюга, а он тащить то может много, а бежать не умеет. Ну он из танка по моей лошади как дал… Я еще оглянулся, красный снаряд… и он как в задницу лошади дал, так и разрезал ее… и перед ней так…. Считай в городе. И тут бук, бук, бук из миномета и именно под то дерево где я остановился. Это он по звуку. Лошади вот тут вот сзади, ну чуть не в спину мне… Вот такая дыра… Лошадь упала… и главное, лошади плачут… слезы… я взял пристрелил ее, чтоб не мучилась.
Вот так вот… А потом меня… Привезли в медсанбат, врач подошел, а там в ноге вот здесь… такой осколок, разве что не шипел еще… горячий… Осколок вытащил, взял щипцы… а там жила идет… он ее потянул и раз… А я кричу: — Что ты делаешь?! Я ж ходить не смогу… сволочь… — Будешь, — говорит, — танцевать до ста лет… Ну и меня в госпиталь, рядом тут. Ну я что-то быстро очухался… Это было двенадцатого, а вот когда уже закончилась война, я уже… А Вена, она была разделена на четыре части — наша, американская, французская и английская. Французы еще ничего, нормальные, ну и американцы, а англичане — мрази… Сегодня там наша неделя, русская… там пиво, икра… кино показывают, рестораны работают, все русское… На второй неделе американцы своё… там закуски, выпивка, все это… Ну офицеры, те платили, а мы не платили… Чё с солдата возьмешь… И как раз шла неделя русского кино… Там кто кино смотрит, кто в ресторане… а набилось народу много… сели мы за столик, так с краю… А недалеко от нас англичане, ну у них девки… а чего, деньги есть — девки будут… А рядом с ними… как раз Дунайская военная флотилия шла… наши офицеры, морячки… И вот, этот англичанин, он видать уже перебрал, сидит — носом клюёт. А его дама, к нашему, рядом решила переметнуться, а его друг толкнул, мол смотри, твоя баба уходит… И он подходит и нашему капитану в пятак, а наш встал как ему дал… он через стол перелетел. Как началась драка… там, кто что… кто чем… ну они начали молотить, ну русский мужик, пока разворачивается, а они все бокс то знают… ну один, младший лейтенант выскочил, а рядом стоял запасной артиллерийский полк. Вот туда с госпиталей все приходят, а там распределяют. Говорит, — Бьют там наших. Так считай целый полк, как туда кинулись… Да как начали молотить, как начали молотить… так там по-моему шесть или восемь человек были насмерть убиты.
И главное, кто убиты были — американцы и англичане… У офицеров наших пистолеты были, а я ефрейтор, у меня ничего, но я там стулом или еще чем, что под руку попало. Ну и меня сильно по голове долбанули и рубанулся я под стол. И комендант нашего сектора майор, как его фамилия… ну он кричит, кого из наших поймаю — расстреляю… а где ты там нашего поймаешь. Очнулся я в госпитале, а меня спрашивают: — А где ты был? За что ищут? А там уже всех допросили кто был, солдат. А там все друг друга знали, все товарищи. Ну мне говорят, — Там, мол, едет в Болгарию команда, выбирайся ночью и давай туда… А то уже начали, следствие завели… Английские родственники на их командиров давят, требуют, как же так, чтоб безнаказанными не остались… А те на наших… а нашим своих жалко, ну и распихивают кто куда… Ну и меня в Болгарию, в Варны, а там артиллерийская бригада стояла. А там никто не работает.
Так просто, офицеры своими делами занимаются, солдаты своими… Вот я там три месяца был, а рядом виноградники… воот такой вот виноград, первый раз такой виноград большой видел… черный… Три месяца прошло, меня вызывают и говорят дуй отсюда… После Варны я попал в Гениченск, вот на Азовском море… уже в артиллерийской бригаде. Это уже война кончилась. Уже дело к осени идет. А там видимо передавали с бумагами, что если на такого то, мол розыск придёт, то отправляйте его задним числом куда хотите. А тут в честь окончания войны вышел приказ, что всем офицерам, начиная с младшего лейтенанта повысить звание. Кому охота потерять звание… вот они друг другу и передавали меня… Вот солдат едет в отпуск… и со всех знакомых… цепляют ему, всё что у кого есть… Едет он, как маршал Жуков, вот так, до живота навешано… До первой станции доехал, а там… Воо… ого… да какой ты заслуженный!!! Садись, давай… Наливают целый день… а утром этот маршал уже без гимнастерки в одном нижнем уже лежит… Приезжает обратно, ничего нет… всё промотал… Что-то я долго прослужил в Гениченске, а потом опять приходит бумага и меня отправили в Запорожье. Объявили мне и посадили на гауптвахту. Сижу я на гауптвахте жду этапа, заходит капитан, контрразведчик и пистолет мне ко лбу: — Ты, — говорит, — арестован.
А я ему, — я, мол, и так арестованный сижу. А он мне, — Это ты тут за ерунду сидишь, а на самом деле тебя за убийство судить будут. А с ним два автоматчика. Тут я и понял, что за ту драку с англичанами пришло… Контрразведка тогда серьезно работала… Военный трибунал Запорожского гарнизона дал мне 8 лет, по 59 ст. Такая знаменитая организация есть «ТагилЛаг». Там был полковник Шварц, начальник. Имел свою птицеферму. Евреи же любят курочек. Вот там и выращивали.
Яйца жрал, курей жрал. Ну выстроили нас… ну хоть сейчас давай оружие и на фронт… одни солдаты, целый эшелон, даже форму не надо менять, все в форме… На войне немножко разбаловались, дисциплина упала, но ее никто и не поднимал… дисциплину… Все по самоволкам, все выпить любили солдатики. Когда привезли в Тагил, распределили… начали строить Тагильский металлургический комбинат… Туда согнали десятки тысяч заключенных. А меня, так как две судимости, особо опасного отправили… Я же сначала получил дисбат… а это уже вторая… И меня отправили на лесоповал, одного… охрана… едем, едем… лес там… Приехали, а там землянки и, главное, все контрики, ни одного уголовника нету, ни рецидивиста… никого, один я туда попал… Ну и бригада в землянке, печки нет… Зимой мы как… Там снега выпадало по пояс… Свалили дерево — не видно… несколько деревьев надо свалить, чтоб сучья обрубать. Там лес, высокий, аж шапка спадает… Отрезаем метров десять… а там отрежешь строевую — шесть с половиной метров бревно, и еще маломерка — может быть три метра, а может и рубстойка… а рубстойка идёт в шахты, она два метра… Утром вставали — давали супчик такой подмешанный — баланду, днем лес валили… там не кормили… а вечером давали хлеб, кто норму сделал 400 грамм, а кто нет — меньше… грамм 200-250… А вечером как пришли в землянку и легли, и на себе сушили эти ватники… Валенки так они никогда и не просыхали… Охрана, она, правда нас не обижала… Правда одного они все-таки пристрелили… Видать уже нервы не выдержали от этой работу с утра и до темна… Как повели нас к машинам, а он вышел и в сторону пошел… Ему кричат, — Иди в колону, иди в колону… А он нет, идет в сторону… И с винтовки убили его… Ну начальник собрал, когда вошли в зону… — Это, — говорит, — показательно, чтоб не вздумали бежать. И карцер, там деревянный такой домик, его насквозь продувает. Из бревен, он не заделан мохом. Уже там, когда попал в карцер, ни воды, ни хлеба… до трех суток… Оттуда выводили под руки. Летом донимали комары жутко… А ели как-то один год красную рыбу… Откуда ее столько привезли… давали здоровенный кусок… и все… ни хлеба, ни воды… Не варили, ничего… А ели что… вот липа, листики собирали, веточку на костре обожжешь и питаешься, и щавель ели тоже… это от цинги, большинство уезжали вообще — ни одного зуба… Приезжала, как-то… лет через пять уже… приехала мать… и зять, бывший капитан, у него под Воронежем оторвало ногу… В общем два зятя, одному оторвало левую ногу, другому правую… Иван приехал, у него которая…?
А да, левая оторванная… Ну начальник режима говорит: — Дадим трое суток, живите, комнату отдельно, работает он хорошо… Меня уже поставили бригадиром… А привозили опасных уже… и в карты играли… проигрался и все, можно сказать, отправляйся на тот свет… платить то нечем… Такие условия, как в концлагере у немцев, если еще не почище… Этих комендантов в лагере назначали из заключенных. Так при мне, этих комендантов блатные троих зарубили… В общем, хорошего мало… Ребята у нас хорошие были. На делянку приходим, нарубим лежняка для охраны, садись, мол, ну те сидят, спят. А мы в них палкой кинем, — Атас, мол, проверка… Да там такая охрана… у нас узбеки, ребята, взяли и ушли… Побег, что ли… искали, искали не нашли… а через год, когда новую делянку дали, мы их нашли… лежат… может заблудились… У меня была бригада, мы строили лежнёвку, лежнёвую дорогу, чтоб летом вывозить лес. Меня вызвали к начальнику лагеря, тот говорит: «Сам определишь, как норму сделаете», а тут заходит капитан: — Товарищ старший лейтенант, капитан Неустроев прибыл для дальнейшего прохождения службы. А это тот знаменитый Неустроев, который взял Рейхстаг. А он за это дело… выпивал сильно… Его Сталин вызывал, беседовал, чтоб он поменьше закладывал… Ну и он, чё… не будет дома сидеть, приезжал к нам на делянку… а вечером его обратно под руки… и так каждый день… ну его подержали, подержали, да отправили в город. Там выдали ему квартиру, форму, а он все опять пропил… Шварц вызвал его к себе, давай мораль читать… А тот схватил… Чуть не улетел Шварц в окно… Потом последнее про него слышали, он уже был подполковник… Да веселое было время… Потом привезли к нам контриков из Западной Украины… Эти ярые… ну им по двадцать пять дали… по четвертаку… Так они сидят и рассуждают — какая разница между Гитлером и Сталиным… Гитлер уничтожал евреев, цыган, славян, а Сталин уничтожал своих людей, русских… А когда стали отделять уголовных от политических, они в один день по всем лагерям сделали бунт. И как они могли по всей России передать… Ну это опять же через охрану… За это дело… за деньги… Так с ними уже не церемонились, поливали свинцом… Они почему бунтовать стали… Они же не дураки, эти политические… у них там нарядчик, повар, комендант, у них все должности лагерные… все у них в руках было… Они же начальство слушают… а работяги работают, вкалывают, а они эту выработку пишут на своих… Они получают деньги, там ларьки есть… покупают, жрут… А когда все это разделили, то всем то должностей не хватит… Вот они тут и подняли… Ну их усмирили быстро.
Я вышел, ложку кинул через забор, чтоб опять туда не попасть… Ну куда? Домой, думаю, в колхоз? Нет… Это тюрьма, только без колючки… Работать заставят, а платить не будут. Мать получала 6 рублей пенсии. Это уже большая пенсия была, а то вообще не платили. Приехал я в Свердловск, а в лагере я познакомился со старшим лейтенантом, гаишником. А жена у него, Тося, работала в ресторане. А майор, старый, тоже гаишник стал за ней ухаживать. Он ему яйца отстрелил.
Ну чтоб не смотрел на чужих жён. Ему дали пять лет. И он написал письмо главному инженеру треста по чистке, ну уборке улиц. Приезжаю к нему домой… Сергей Ильич, царствие ему небесное… хороший дедушка… он и говорит: — Вася, надо в партию вступать. Я говорю: — Какая партия, я ж вон — только вышел. Он мне дал письмо в обком. А деньги у меня были. Вышел, подходит парень с машиной: — Вас подвезти? Приехал я в обком, а там секретарь — грузин.
Он раз резолюцию наложил, все смеялись — «Пора положить конец, и приступить наконец». Вот такую вот… Он и спрашивает куда тебя? А у меня никакой специальности то нет, но служил же я на авторемзаводе… Ну и послали меня в мастерские. А перед этим рентген проходил… и приходят потом из комиссии, и говорят: — У тебя очаг, тебе работать здесь нельзя. А я думаю, да может ничего, пройдет. А она, девчонка молодая, пошла к Николаю Георгиевичу: — Его надо немедленно убрать. Ему нельзя здесь работать. Ну и меня мастером на поливалки, машины такие, улицы поливать. И эта поливалка меня и возила, на работу, в магазин, в садик сына, как персональная… Ну на работе меня уважали, наверное, потому, что там было много таких как я… Приходит разнарядка, три мотоцикла выделили на нашу организацию.
Дали документы, приезжаем… танковая дивизия. Четыре бригады, четыре командира полка… заслуженные все, фронтовики. А назначили командиром дивизии, двадцать какого-то года рождения. Оказывается он женился на дочке, крупного артиллериста, чуть ли на маршала… Я к командиру батальона, где мотоциклы эти получать. Он говорит: — Вон квартира генеральская, иди подпиши документы, а я тебе выдам мотоциклы эти. Сходил я, вернулся в мотоциклетный батальон, а там четыре рамы только, и коляски, без моторов. Ну что, отказываться? Ну я получил, привез. Один начальнику, один заведующему гаража, а один себе.
А там у нас построили стадион. И было какое-то мероприятие, то ли чемпионат мира по зимним видам спорта… А мы обслуживали… моя техника… И главный инженер стадиона выписывает мне пропуск, с красной полосой, — Вход везде… И приезжает сварщик, говорит, что ракеты варит… И у него есть мотор на мотоцикл. И он говорит, я тебе мотор дам, а ты мне пропуск на стадион, когда мне нужно на футбол. Ну и дал он мне мотор, а сам поездил, поездил, да перестал ездить на футбол свой… Мотоцикл я продал, купил ЭМКу.
Бытовые вопросы и повседневные события — всё это намного лучше, чем каждодневность решёток и камер. Упоминайте самые громкие и интересные происшествия, в зависимости от интересов вашего собеседника. Это значит, что ваши письма читают посторонние люди, заинтересованные в том, чтобы ограничить человека в информации или использовать её против заключённого или даже вас.
Типа пошутил так, у меня в ВК был пост — вступайте в анархисты». Панкратовича вывели из общежития, положили на пол в милицейском бусе и повезли в Волковыск — за 15 километров от Юбилейного. Там он еще час лежал на полу машины, пока его приняли в местном отделении милиции. В Волковыске парня допросили, а потом заставили сняться в «покаянном» видео. Потом они еще говорят: нужно поздравить ОМОН с праздником каким-то. Я отказался. Говорят: "Так мы сейчас тебя к этим омоновцам выведем, они тебе быстро всё объяснят". Я говорю — ну ведите. Я ж представляю, что со мной в зоне сделают за эти ваши поздравления. Так что я в итоге никого не поздравлял». Предыдущая судимость и новая «уголовка» После этого Валерия поместили в ИВС и арестовали по административной статье о распространении «экстремистских» материалов на 15 суток. Под конец административного ареста в камеру к Валерию пришла следователь — сообщила о возбуждении уголовного дела. Валерия оставили под стражей. По мнению Валерия, роль сыграло то, что ранее он был судим — за отказ служить в армии. Хотя я не уклонялся, а просто сказал, что служить не буду. Меня вызвали в суд, в суде я сказал, что мне не нравится главнокомандующий, и в такой армии я служить не собираюсь. Мне дали год условно и 30 базовых штрафа», — вспоминает он. Новость про уголовное дело стала шоком, в первую очередь Валерий подумал про близких. Подумал про маму — что ей будет очень далеко ко мне ездить, если передача или что-то такое». Мама приезжала дважды — один раз забрать вещи Валерия из общежития и передать ему передачу в СИЗО, второй раз — на суд. Он проходил в закрытом режиме, поэтому родственников пустили только на оглашение приговора. Осудили буквально за сутки: было два заседания, больше им не понадобилось». После приговора Панкратович увиделся с родными на свидании: говорит, брат держался, мама плакала и говорила, что он зря в «это» влез. Мне и про колонию говорила, чтобы я никуда не лез. Но я же не буду молчать — не могу. Двое суток этапа и карантин Из Гродно, где содержался до суда политзаключенный, его этапировали в ИК-2 в Бобруйске.
Откройте свой Мир!
| Витёк (Official Group) | Витёк слушать лучшее онлайн бесплатно в хорошем качестве на Яндекс Музыке. |
| Статистика профиля - Витек Панкратович, . Отслеженных изменений: 21. Друзья - 287. | это ваш ключ к его жизни. |
| В ХРАМЕ СВЯЩЕННОМУЧЕНИКА ИОАННА ПАНКРАТОВИЧА СОСТОЯЛАСЬ БОЖЕСТВЕННАЯ ЛИТУРГИЯ - Слуцкая епархия | личная страница в соцсетях. |
| Витёк Панкратович, Пудож, @id158553021 | все данные о человеке (id158553021), его интересы, номер телефона, семейное положение, место работы, фотографии и другие сведения с личных страниц социальных стетей и вконтакте. |
В Чижевичах открылся дом-музей священномученика Иоанна Панкратовича
Ведь под угрозой не только его право на частную собственность, но и счастливые воспоминания. Если его дед сохранил дом во время Отечественной войны, то и Захар так просто не отступит — это дело принципа! Даже если придется вступить в неравную схватку.
Если фотографии пользователя не загрузились с первого раза, попробуйте обновить страничку - нередко информация не отображается сразу из-за высоких нагрузок. Это вполне нормальное явление, сталкиваются с ними как те люди, кто использует мобильные устройства, так и персональные компьютеры.
Ему сослужили: настоятель Покровского прихода д. Солигорска иерей Димитрий Новиков, клирик прихода великомученицы Варвары г.
Богослужебные песнопения исполнил хор под управлением матушки Ксении Козловой. По отпусте Божественной литургии были совершены праздничный молебен и крестный ход вокруг храма.
По всей стране задействованы тысячи волонтеров, участвуют также школьники и юнармейцы. Первыми к акции присоединились жители Дальнего Востока.
Artyom Pankratovich
| Витёк Тамбовский, 16.4.1985 | Новости START: «Страсти по Матвею» и второй сезон «Против всех» в списке к просмотру на октябрь. |
| В ХРАМЕ СВЯЩЕННОМУЧЕНИКА ИОАННА ПАНКРАТОВИЧА СОСТОЯЛАСЬ БОЖЕСТВЕННАЯ ЛИТУРГИЯ | Найдите топ-песни и альбомы этого артиста (Витёк), включая «Улица теперь не та (feat. |
В Чижевичах открылся дом-музей священномученика Иоанна Панкратовича
Также в рамках изучения жизни священномученика Иоанна состоялась первая паломническая поездка по местам, связанным с его жизнью. В 2018 году, к первой годовщине освящения храма, был составлен акафист священномученику. Сейчас каждую неделю богомольцы собираются, чтобы молитвенно почтить своего земляка. В 2020 году, к 150-летию со дня рождения святого, был заложен сад молитвы. Внучкой Валентиной Голуб девическая фамилия Панкратович , ее супругом Николаем и сыном Вадимом в дар Покровскому приходу передан участок с домом, в котором жил их дед со своей семьей, а в ноябре 2020 года, в юбилейный год 225-й годовщины основания Покровской церкви, Митрополитом Вениамином была заложена капсула в основание дома-музея в честь священномученика Иоанна Чижевичского.
Продолжается изучение жизни святого Иоанна Панкратовича. С 2015 года сбором фактов о нем занимается священник Покровского храма Евгений Ткачев, который будет рад и благодарен оказанной ему в этом помощи. Телефон о. Телефон для справок 8-0174-31-08-01 Cвященномученик Иоанн Панкратович, пресвитер Чижевичский, родился в 1870 году в городе Клецке Слуцкого уезда Минской губернии.
В 1913-1934 годах служил настоятелем Свято-Покровской церкви деревни Чижевичи ныне в черте города Солигорска. В 1934 году храм в Чижевичах закрыли, но отец Иоанн не отрекся от своего призвания и втайне продолжал совершать различные требы: освящал дома своих прихожан, крестил новорожденных, отпевал усопших. Всё это не могло долго оставаться незамеченным. В тот же день отца Иоанна арестовали.
В 2016 году в Покровском приходе при настоятельстве протоиерея Николая Лабынько прошло первое соборное богослужение в день памяти священномученика. В архивах антиминсных платов Митрополита Филарета Вахромеева обретен антиминс, на котором совершал Божественную Литургию в 1913 году на первом месте своего служения в д. Язвинки Лунинецкого района Брестской области будущий святой. Родственниками отца Иоанна переданы иконы, перед которыми он совершал домашнюю молитву. Крестница священномученика передала принадлежащий ему молитвослов. Так возникла идея об экспозиции в музее. В 2017 году на территории прихода был освящен первый в Беларуси храм в честь священномученика Иоанна Панкратовича, который стал храмом-памятником, посвященным подвигу священномучеников Слуцкой епархии. В храме хранится священная реликвия — частица мощей первого Слуцкого епископа — священномученика Иоанна Поммера.
В том же году к памятной дате, 80-летию со дня кончины священномученика Иоанна Панкратовича, в Церковно-историческом музее Слуцкой епархии, который базируется в Духовно-образовательном центре прихода, открылась выставка в честь его памяти. Благочинный Солигорского церковного округа протоиерей Николай Розов, первый настоятель возрожденного Чижевичского храма с 1985 по 2000 годы, преподнес на выставку ценный экспонат — Новый Завет, принадлежавший супруге отца Иоанна — матушке Любови Панкратович Скороходовой. Также в рамках изучения жизни священномученика Иоанна состоялась первая паломническая поездка по местам, связанным с его жизнью. В 2018 году, к первой годовщине освящения храма, был составлен акафист священномученику. Сейчас каждую неделю богомольцы собираются, чтобы молитвенно почтить своего земляка.
Прислать информацию ст. Заседание суда прошло 21. Список экстремистов 2 года колонии общего режима Как написать письмо?
Поверьте, даже такая мелочь будет важна для человека в неволе.
Если человек находится в изоляции долго, то любая ваша история из жизни будет для него окошком в окружающую действительность. Бытовые вопросы и повседневные события — всё это намного лучше, чем каждодневность решёток и камер.
Subscription levels
- Витёк (Official Group) | ВКонтакте
- Читайте также:
- В ХРАМЕ СВЯЩЕННОМУЧЕНИКА ИОАННА ПАНКРАТОВИЧА СОСТОЯЛАСЬ БОЖЕСТВЕННАЯ ЛИТУРГИЯ
- Сериал Против всех смотреть онлайн
- Сюжет 2 сезона сериала «Тень Чикатило»
- Биография Витека
Василий Панкратович, снайпер. Дословно
Друзья Витёк, фотографии, данные анкеты. Andrej Pankratovich. Биография Витька Панкратовича, на основе анализа публичных данных страницы в ВК. Подробные данные профиля ВКонтакте Витёке Панкратовиче из Россия. личная страница в соцсетях. Катюша Панкратович в Моем Мире.
Витек Панкратович
Профиль пользователя Витека Панкратовича VK, биография. Найдены фотографии Вконтакте, видео и данные из соцсетей Панкратовича. Подробная информация и анализ профиля Витёк Панкратович из Россия. 360° Новости. прямой эфир.
Василий Панкратович, снайпер. Дословно
Витёк Панкратович родившийся 20.3.1994 в Россия. В 2017 году на территории прихода был освящен первый в Беларуси храм в честь священномученика Иоанна Панкратовича, который стал храмом-памятником, посвященным подвигу священномучеников Слуцкой епархии. Руководитель отдела закупок восточного направления STALOGISTIC Анастасия Панкратович добавляет, что сейчас наблюдается увеличение грузопотока по прямому железнодорожному сообщению из Китая. Друзья Витёк, фотографии, данные анкеты. Катюша Панкратович в Моем Мире.