«360» пообщался с молодым человеком, который зарабатывает на траурных процессиях. Сколько зарабатывают в морге в России? это вредные условия труда, поэтому работники морга имеют небольшую процентную надбавку к зарплате. НОВОСТИ РОССИИ Неучтенная зарплата санитара МОРГА зарплата сравнима с главой серьезной корпорации JOIN QUIZGROUP PARTNER PROGRAM.
Вакансии и резюме по запросу «морг»
По пути заходим в «Пятерочку» и забираем коробку с витаминами. Потом — в «Магнит», где муж покупает себе чипсы, а мне свиное рагу. Пришли домой. Знакомлюсь с новой стиральной машиной.
Муж уже выкрутил транспортировочные болты. Осталось только выставить ее по уровню — а с нашим кривым полом это будет весело — и потом подключить. Мы оставляем это приятное развлечение на более поздний вечер и идем ужинать.
Муж ест лапшу с последней порцией моей индейки со сметаной, режет мне салат из капусты и жарит рагу. Правда, «жарит» — это громко сказано: я люблю мясо с кровью. После ужина пьем чай, разбредаемся по спальне: наша волшебная двухкомнатная квартира превратилась в однокомнатную, потому что в большой комнате уже поселился дух ремонта.
Сейчас там лежат некоторые вещи, не распакованные c июля — с того момента, как мы переехали из съемной квартиры. Там же стоят доски от самодельной вешалки друзей, которые А. Другого подходящего места не нашлось.
Еще здесь живут три куста перцев — им не нашлось места в спальне, а также всякие ремонтные штучки. Когда я работала в часе езды от дома, удовлетворяла свой музыкальный голод практически полностью. Сейчас приходится слушать музыку урывками, это меня немного расстраивает.
Приезжает курьер из «Перекрестка». Доставка оформлена на мужа, так что он отвечает на телефон и домофон, открывает дверь и проверяет, что нам привезли. С заказом все хорошо.
Зову мужа ставить стиралку на ноги. В этот раз персонаж в его игре бегает в плаще и машет факелом. Тратим полчаса на борьбу с кривым полом, выставляем стиралку практически идеально по уровню, производим первый запуск.
Программа оказывается на два с половиной часа и с отжимом на тысяче оборотов. Интересно, далеко ли машинка ускачет с картона и деревяшек, на которых типа ровно стоит? Стоило бы лечь спать, но сегодня воскресенье, а это значит, что вышла новая серия второго сезона «Метода».
Ложусь с котами в кровать. Засыпаем около полуночи. Утро началось стандартно: два будильника, подъем.
Потом завтрак из «Несквика», чая и витаминки, душ, каша для Товарища Майора. Я на работе. Из дома пишет муж, осваивающий новую стиральную машинку и ее программы.
Не спеша начинаю рабочий день. Сегодня иду в секционную в составе другой бригады — и на мне не висит составление шпаргалки. Да и вскрывать сегодня мне не обязательно.
На утренний кофе приходят коллеги О. Они сегодня сдавали кровь на антитела к коронавирусу. Как работники красной зоны, мы каждую неделю сдаем мазки, раз в месяц — на антитела.
Кроме того, у ребят есть веский повод сдавать антитела отдельно и вне графика: им предстоит вакцинация вторым компонентом. Я уже вакцинировалась обоими компонентами того самого «Спутника V». В таком же промежуточном анализе между введениями вакцины у меня были обнаружены антитела IgG, правда, без титра.
Хотелось бы верить, что это сработала вакцина, а не я переболела бессимптомно и без выделения вируса. Сегодня планируется дикая по количеству выдача тел — около 30. Поэтому мы долго ждем вестей от санитаров: их у нас не так много, в авральных ситуациях вскрытия начинают смещаться на все более позднее время.
Уходим вскрывать. На одно вскрытие у врача уходит от десяти минут до получаса. Еще минут пять санитар тратит на то, чтобы вскрыть тело, и минут десять — чтобы зашить.
После чая и яблочной пюрешки сажусь за протоколы. Параллельно обсуждаем с мужем дневник трат контент-маркетолога из Омска. Чувствую себя немного некомфортно от перспективы быть распятой в комментариях, но интерес побеждает.
Приходит премия. Рутинная работа, если речь идет о чисто коронавирусных пациентах. Увидеть можно не так много вариантов: пневмония «ни о чем» — когда она как бы есть, но не такая, чтобы от нее одной умирать, либо диффузное альвеолярное повреждение в одной из двух своих фаз — это уже достойно первого места в списке осложнений и статуса причины смерти.
Мне больше нравятся случаи с раком. Хотя стоять у секционного стола на них — дело не из приятных: надо ничего не забыть, не упустить, все записать и запомнить. Не всегда в истории болезни есть какая-либо информация, а мы — последняя инстанция.
Моя профессиональная деятельность в этой специальности началась с операционно-биопсийного материала, и он для меня интереснее, чем секционный. Мертвому я уже вряд ли помогу своим суперклассным описанием гистологии. Я люблю работать с эффектом, а не в стол и не в ящик, как выходит с протоколами вскрытий.
Это все тщеславие: я хочу быть героем — в плаще и маске, в тумане и ночи, почти анонимным. С материалом от живых это вполне получается: пока клиницисты ломают голову, я просто смотрю, думаю и своим заключением направляю их мысли и руки в нужное русло. Пора домой.
Думаю, не прийти ли завтра пораньше, чтобы осуществить свой воскресный план по массовому написанию протоколов. Пришли стекла от лаборантов — с шести вскрытий сразу. Завтра их станет двенадцать, а я не могу спокойно жить, зная, что у меня копится материал.
Муж работает, коты спят. Пока жду мужа с работы, решаю засолить хвост форели: купили месяц назад полуторакилограммовую рыбину и разделили пополам. Хвост ждал своего часа в морозилке.
Потом сажусь за дневник и «Яндекс-музыку». Муж закончил работать и отправляется в магазин за томатной пастой. Она нужна ему для свинины, которую привезли вчера в заказе из «Перекрестка».
Попутно прошу его дойти до метро и пополнить «Подорожник» с моей карты. Муж возвращается минут через двадцать с чудесной новостью: в нашей парадной под лестницей спит бездомный. Муж вообще очень чувствителен к нарушениям общественного порядка.
Не так давно он боролся со всеми, с кем только было можно, из-за приезжающего в пять утра мусоровоза. Вроде как даже победил. Еще пару раз вызывал полицию из-за шумных ночных компаний во дворе.
Сейчас же он пребывает во фрустрации. Предлагаю ему позвонить в полицию. Но когда мы жаловались на шум, никто не приезжал.
Скорее всего, никто не приедет и сейчас, поэтому решаем проверить бездомного через час, а пока — заняться кухонными делами. Я по-быстрому потушила индейку в сметане и сварила рис, как на прошлой неделе. Параллельно с готовкой поужинала кружкой чая с бутербродом из белого хлеба, сливочного масла и небольшого кусочка свежепросоленной форели.
Свежепросоленная она настолько, что это было скорее сашими. Муж тушит свинину с картошкой и томатной пастой. Заканчивает с готовкой и проверяет бездомного.
Тот исчез — и оставил после себя вонь и мусор. Мы живем на «Елизаровской», в Невском районе. Идея купить квартиру в этом районе и доме была исключительно моя.
Муж не особо хотел ни покупать квартиру сейчас, ни выбирать ее, ни ходить по просмотрам, поэтому все было на мне. А я просто решила в начале 2020 года, что следующий год мы встретим уже в собственной квартире. В марте я начала активно листать «Яндекс-недвижимость», «Авито» и «Циан».
Это был второй наш живой просмотр. Мне нравятся сталинки. Лучше них только двух- и трехэтажные дома, которые, как мне говорили в детстве, строили пленные немцы.
Эту информацию я не проверяла, но о своем нынешнем доме знаю, что его строили рабочие ткацкого комбината для себя же, так что раньше это был коммунальный дом. С трудом представляю себе это, учитывая микрометражи. Муж регулярно беззлобно ругает меня — и себя, что послушал меня и согласился на этот дом.
Ему больше нравятся новостройки с консьержами, свежими стенами, новыми коммуникациями и умными лифтами. Следующую квартиру он хочет купить именно в таком доме. Истории знакомых и друзей про дикую слышимость в человейниках, проблемы с коммунальными услугами и прочим его не впечатляют.
Пока же о другой новой квартире говорить еще слишком рано: в этой ремонт только-только начинается. Решаю перед сном посмотреть новую серию «Внутри Лапенко» и повязать. Принимаю мелатонин и ложусь спать.
Пока вязала, муж успел немного поиграть, но уже лег и читает. День пятый, вторник 07:20. Рутинное начало дня.
Я на работе, печатаю вчерашние протоколы, пишу шпаргалку для сегодняшних вскрытий. Сегодня муж собрался ехать в офис. Но прежде решает вопросы с уборкой парадной после вчерашнего гостя: звонит мастеру участка, телефон которой оказывается заблокированным, и оставляет жалобу на мусор в парадной в приложении «Наш Санкт-Петербург».
Посмотрим, что будет дальше. За утро успеваю посмотреть и оформить три секции: макрочасть написала заранее, смотрю стекла, дописываю микрочасть и сдаю готовые протоколы — печатаю, подписываю, кладу на полку и забываю о них. Хорошо бы после вскрытий и писанины остались силы еще для трех протоколов.
Захожу в секционную и работаю. Сегодня 23 тела, вскрывали что-то долго. Все это ковид и пара онкологических: рак яичника и рак желудка.
Заполняю свидетельства о смерти на своих покойников, иду обедать. В столовой лаборантки обсуждают новость о том, что зарплата за декабрь придет в январе. Странно, что это их беспокоит, и странно, что у них вообще возникают какие-то возмущения по этому поводу.
Зарплату в нашей больнице выдают в середине месяца. В январе это рабочие дни. Где же повод переносить сроки?
К тому же в нынешней ситуации с зарплатой есть несколько других поводов повозмущаться. Например, непонятки с выплатой ковидных денег. Выплаты бывают федеральные и региональные, последние мы называем губернаторскими.
Раньше они облагались налогом, а значит, их учитывали при выплате больничных. Сейчас же их превращают в соцвыплаты, которые налогом не облагаются. Это может сыграть злую шутку.
Кроме того, перед Новым годом нам выплатили губернаторские деньги сразу за ноябрь и декабрь. Приказ, регламентирующий выплату, был написан настолько злым канцеляритом, что было вообще непонятно, входим ли мы в него и сколько получим. В итоге все оказалось хорошо, деньги мы получили, причем как врачи.
Но за январь и февраль выдали только федеральные выплаты, без сладких 40 тысяч в месяц от губернатора. Ходят слухи, что региональные выплаты снова будут, но когда и в каком объеме — неизвестно. Так что основной повод для недовольства — нестабильность выплат.
Мы все сидим и боимся, что рано или поздно останемся в той же луже, но за обычные деньги. А еще есть такое понятие, как ставка. Все мы, врачи, оформлены на одну ставку.
Ставка — это не только отработанные часы, но и количество вскрытий. У последних есть пять категорий сложности, которые зависят от болезней умершего. Вскрытия ковидных пациентов считаются как самые сложные.
На ставку таких должно быть всего восемь. Как я уже говорила, у нас выходит по 60—100 вскрытий на врача. Это значит, что каждый из нас вырабатывает 7—12 ставок.
Получаем мы зарплату как за одну. Делайте неутешительные выводы. Возвращаюсь к работе: пишу протоколы.
Работа большинства врачей в основном состоит из писанины, и мы не исключение. Даже сейчас, в период пандемии, на бумаги уходит куда больше времени, чем на непосредственную работу ножом в секционной. Если там мы находимся максимум два часа, то за компьютером и микроскопом отсиживаем четыре-шесть.
Говорят, люди демонизируют патологическую анатомию и врачей-патологоанатомов. Сама я с этим не сталкивалась, но несколько раз в жизни приходилось объяснять, чем я занимаюсь, зачем это нужно людям и почему патологоанатом — это тоже врач. Обычно после такой вводной слушателю хочется услышать страшные и чернушные истории, но таких у меня особо и нет, либо я не умею их рассказывать.
Известный в широких кругах анекдот про теплую гречку пару раз всплывал в разговорах с не очень тактичными людьми. Реагировать на это бессмысленно. С предрассудками насчет неприятного запаха, исходящего от патологоанатомов, я встречалась лишь один раз — и те были развеяны на месте.
С чего бы нам плохо пахнуть? Цинизм присущ всем врачам в той или иной степени, это защитный механизм. Нам все равно бывает жалко пациентов, но это бледная и тусклая жалость.
В ней нет особого смысла, и потому она так редуцирована. Это и многое другое я вижу в микроскоп каждый день Меня каждый раз задевают случаи смерти с такой гистологической картиной в легких, как на фото выше. Это основное морфологическое проявление ковида.
В норме легкие представляют собой тоненькую сеточку межальвеолярных перегородок, остальное — это пустоты, сами альвеолы, которыми мы дышим. В острой фазе смерть драматична и проста: альвеолы заполнены отечной жидкостью, кровью, слущенными пораженными вирусом альвеолоцитами и клетками воспаления. У диффузного альвеолярного повреждения, о котором здесь речь, две фазы: острая, она же фаза экссудации, и фаза пролиферации, заживления.
Поврежденные ткани восстанавливаются, но перегибают палку, организм начинает латать раны не тем, чем надо, не новой легочной тканью, а грубой рубцовой. Организм старался, залечивал повреждения, человек вроде бы шел на поправку, но что-то пошло не так — и легкие превратились в недышащую ткань. Есть ли на фотографии выше пустые белые места?
Похожи ли легкие на сеточку с ячейками? Практически нет. Нормальных альвеолоцитов — клеток, которые выстилают альвеолы, — там тоже не разглядеть.
Для сравнения — вот фото легких, которые дышат. Они тоже не очень здоровые, есть к чему придраться, но эта ткань воздушна, в отличие от той, что на фото выше Немного пугает перспектива роста онкологических заболеваний на таком фоне. Организм заживляет повреждения не той тканью, что нужна.
Кроме того, делает это быстро. Ткань воспроизводится за счет деления составляющих ее клеток, и чем больше делений, тем больше ошибок. Обычно дефектные клетки либо гибнут сами, либо уничтожаются клетками иммунитета, но чем больше ошибок, тем выше вероятность, что где-то там останется дефектная и жизнеспособная клетка.
Она может начать плодиться дальше, порождая уже совсем не то, что нужно, а рак. Такой вот онкогенез на пальцах. Заканчиваю и еще минут сорок просто сижу и залипаю в пространство, в телефон, прогуливаюсь по отделению.
Выясняю, как дела у заведующей и не нужна ли ей моя помощь с отчетами. Заглядываю в аквариум с рыбками в рекреации и в банки с макропрепаратами. Бывает, мозг встает на рельсы монотонной работы, и вылезти из этого потока не так просто.
Выхожу из отделения. Ужинаю чаем и бутербродом с форелью, залегаю с котами и ноутбуком в кровать, пишу дневник, слушаю «Яндекс-музыку». Чувствую, что не дождусь мужа, если буду так сидеть, прошу его купить творога и хлеба и задремываю.
Приходит муж. Пьем вместе чай, обсуждаем прошедший день и ложимся спать. День шестой, среда 07:20.
Это утро ничем не отличается от других. Все так же печатаю вчерашние протоколы и пишу шпаргалку. Потом сажусь за следующие по списку секции.
Наверное, в режиме и есть секрет выносливости. Мне, по крайней мере, гораздо спокойнее делать одно и то же в одно и то же время. Еще бы наладить питание — если не по часам, то хотя бы без закидонов и странных желаний, — и было бы вообще восхитительно.
Но пока имею то, что имею. В этот день 20 вскрытий, все ковидные. Дополнительно — рак прямой кишки и ковид, острый инфаркт миокарда и ковид.
Иду обедать. Ем все тот же рис с индейкой: муж наготовил сразу по кастрюле того и другого. Без четверти два возвращаюсь в свой кабинет.
Заведующая озадачивает меня графиком на новогодние праздники — выбираю первое и девятое января, практически не думая. Возвращаюсь к работе, попутно подкинув мужу думы о подарках родственникам. Обычно мы в новогодние праздники ездим к его родне, но в этом году он поедет один, если все будет хорошо и не отменят поезда дальнего следования.
Сами психиатры говорят, что психиатрия — наука темная. Никто не может предсказать. А есть такие, кто уже больше 10 лет живёт среди нас и работает. На работе бывало всякое — и романы с больными, и даже беременности случались. В студенчестве я подрабатывал санитаром в областном судебном морге и вообще , мне это не ново, так как по каждому предмету нас водили на вскрытие. Мне кажется, если человек без подготовки , или определённого эмоционального склада, то да. Но, если ходить каждый день на работу и плакать, то это не про меня. Я сочувствую, но не сопереживаю. Я уважаю чужое горе, не более.
Данная работа никогда не была для меня рутиной. Я люблю эту работу. Некоторые мои знакомые считают меня ненормальным. В детский морг попал случайно. Освободилось место. Мне приятно, когда родственники плачут и говорят «спасибо», «лучше выглядит, чем при жизни» и т. Я не особо трепетно отношусь к детям. Я люблю одиночество. У меня нет семьи.
Я боюсь смерти. Всплески в работе бывают, сам не знаю от чего это зависит.
Помните, почти до ключицы будет секционный шов.
Его на похоронах видеть не стоит. Идеальное платье под горло и с длинными рукавами. Тапки или туфли, конечно тоже надо.
Конечно можно и без одежды бывало и такое , но не по людски как-то. У меня лично сердце сжималось, когда я голую женщину выдавал пьяному сыну, который даже не глянул на мать, а только махнул рукой и сказал: "забивайте" Этот нехитрый скарб из одежки и обувки отправляется в холодильник и лежит на своем хозяине до определенного времени. После активного утра начинается еще более активный день.
Закончив с выдачами и вскрытиями оба санитара начинают готовить тела на завтра. О том, что мы и как делаем я напишу в следующем посте. Писать много, но если в двух словах, то мы марафетим, одеваем и всячески готовим покойника к завтрашнему дню.
Лично я совсем по разному отношусь к голым телам и к одетым. Для меня голое тело или привезенное в своей одежде - работа. Я в первую очередь примечаю, что нужно сделать, где подправить, где подмазать, как носить, ворочать...
А когда одел и привел в порядок - это уже покойник. Не работа, а мертвый человек. После того, как на завтра все подготовили, нужно все вымыть.
Для мытья и дезинфекции используется какое-то адское месиво. Оно убивает все на своем пути. В том числе и легкие санитаров.
Стоит, наверное, упомянуть, что работа санитара считается вредной не столько из-за контакта с трупами, сколько из-за контакта с химией. Все наши рабочие жидкости для бальзамирования, для дезинфекции, для мытья пола - страшно летучие и ничто живое не может устоять перед ними. Так что вдыхая эти пары мы понемногу гробим свое здоровье.
Трупы отдельная тема. Каждый третий - СПИДозный, гепатитный или туберкулезный. Это в патанатомии хорошо.
У них только больничные или умершие от болезни, а у нас все подряд. Чуть ниже напишу чем отличаются морги, станет понятнее. Для работников морга обычное дело лечиться от туберкулеза.
Добрая половина персонала лежала в туб диспансере. После мытья секционной, коридоров и зала выдачи можно идти домой. В морге остается только дежурный ночной санитар.
Такой Я не знаю, что он там ночами делает, но думаю, что-то такое Выдача. Эта часть будет о том санитаре, что был на выдаче и приемке одежды. Работа начинается в 8:00, а в 8:15 уже может быть первая выдача.
Так что опаздывать не желательно. Санитар одевает халат, берет каталку и едет к воротам. Там ему на каталку ставят привезенный гроб, и он уезжает в холодильник.
Все каталки регулируются по высоте и наклону. Высота выставляется так, чтоб борт гроба был на уровне каталки с телом. Санитар становиться так, чтоб перед ним был гроб, а еще дальше тело.
И, упираясь животом, в гроб тащит на себя тело. Оно плюхается в гроб. Осталось красиво уложить, причесать, руки там и все-такое.
Гроб на каталке выкатывается в маленькую комнату перед залом прощаний. Приглашает распорядителя похорон и тот принимает работу. Если все устраивает, то собственно на этом санитар работу закончил.
Дальше гроб с телом либо грузят в автобус, либо ставят в зале и прощаются. Если заказано прощание, то санитар там всегда крутится рядом. За дверью, естественно!
В кабинетике, где и встречается с родней, которая приносит вещи. Нужен он там рядом для того, чтоб все было под контролем. У нас все слышно из комнатки, что происходит в зале, и если кому-то станет плохо - санитар поможет.
У нас есть аптечка и опыт. Из этой же комнаты мы включаем музыку и видео, если надо. Если прощание затягивается и гости не собираются расходиться - выходит и предупреждает, что время вышло.
Если у нас нет очереди и никто в спину не дышит - позволяем прощаться столько, сколько захотят. Нам не жалко. Если заказывали выдачу, то к окончанию прощания санитар идет в секционную и второй санитар снимает фартук и всю экипировку и идет на выдачу.
Также для выноса зовем еще пару местных мужиков. Так вчетвером и выносим. Про прием вещей и заказов написал уже выше.
Чем отличаются морги? Есть два основных типа моргов. Анатомический и судебно-медицинский.
Первый расположен при больницах. Туда попадают все тела из больницы и из других мед учреждений, где нет своего морга, и иногда привозят трупы умерших от болезней вне больницы. Судебно-медицинский название говорит само за себя - это в первую очередь инструмент полиции, а потом уже медицины.
Ориентированно, повышение зарплаты медикам придется на начало 2022 года. Ведь Государственная Дума уже приняла поправки в госбюджет по установлению отраслевой системы оплаты труда. Надбавки для медработников в 2022 году В 2022 году в связи с эпидемией стимулирующие выплаты получат врачи, младший и средний медицинский персонал, водители скорой помощи и ряд других сотрудников медицинских учреждений. Доходы медиков сегодня Согласно статистике, средняя заработная плата работников медицинских учреждений составляет: Медперсонала младшего звена — 29 000 рублей. Медперсонала среднего звена — 31 000 рублей. Врачи — 60 000 рублей. Доходы тех, кто занимает руководящие должности, варьируется от 40 000 — 150 000 рублей. Во многом расхождения заработной платы зависит от региона. Так уральские специалисты получают около 55 000 в месяц, а заработок медиков из Сибири не превышает 41 000 рублей. Уже в 2022 году Правительством планируется выделение 19 млрд.
За счет этого повысится фонд зарплат не только у специалистов высшего звена, но и всего персонала. Также будут введены премии тем врачам, которым удалось выявить онкологическое заболевание у пациента. Выгодно ли работать патологоанатомом в 2022 году Зарплата патологоанатома в России не столь высока. Профессия не привлекает амбициозных и жаждущих богатства людей. Стать врачами, которые не лечат, но при этом крайне важны для общества, стремятся те, чей разум жаждет исследовать человеческую природу и понять, как болезни способны изменить биологию организма. Что входит в обязанности патологоанатома Не вся работа врачей данной специализации связана с трупами, как принято считать. Одно из направлений деятельности специалистов — изучение патологических процессов, происходящих в живых организмах. Другое направление деятельности — поиск причин смерти. Не стоит путать патологоанатомов с судмедэкспертами. Обе специальности объединяет необходимость иметь глубокие познания в медицине.
На этом сходство заканчивается. Различаются даже размеры заработной платы. Судмедэксперты зарабатывают больше. Врач, выбравший для себя патологоанатомическое направление деятельности, в процессе работы выполняет следующие задачи: выявляет причину смерти; исследует ткани организма на предмет обнаружения причин, приводящим к микроизменениям; определяет истоки возникающих в организме осложнений и исход болезни; изучает вариативность и мутации заболеваний; исследует патологии, к которым привело лечение. Патологоанатом — врач, о содержании работы которого обычный человек не знает практически ничего. Что из того, что говорят, миф, а что реальность? Сколько зарабатывают патологоанатомы в России В 2019 году средняя зарплата у патологоанатома в России составляла 32,8 тыс. При этом в Москве их средний заработок достиг отметки в 59 тыс.
Сколько получают сотрудники, работающие в морге?
Заработок сотрудников морга: реальные зарплаты работников 07. Даже у санитаров морга, а это считается низкоквалифицированный труд, не требующий специального обучения, заработок превышает среднюю зарплату по стране. При этом, официальная часть дохода может составлять меньшую часть от всего заработка. Кроме санитаров здесь работают врачи-патологоанатомы с высшим медицинским образованием.
Их официальная зарплата намного больше, чем у простого санитара. И, естественно, есть еще директора моргов — их доходы на порядок выше, чем у рядовых сотрудников.
Но когда мы жаловались на шум, никто не приезжал. Скорее всего, никто не приедет и сейчас, поэтому решаем проверить бездомного через час, а пока — заняться кухонными делами. Я по-быстрому потушила индейку в сметане и сварила рис, как на прошлой неделе. Параллельно с готовкой поужинала кружкой чая с бутербродом из белого хлеба, сливочного масла и небольшого кусочка свежепросоленной форели.
Свежепросоленная она настолько, что это было скорее сашими. Муж тушит свинину с картошкой и томатной пастой. Заканчивает с готовкой и проверяет бездомного. Тот исчез — и оставил после себя вонь и мусор. Мы живем на «Елизаровской», в Невском районе. Идея купить квартиру в этом районе и доме была исключительно моя.
Муж не особо хотел ни покупать квартиру сейчас, ни выбирать ее, ни ходить по просмотрам, поэтому все было на мне. А я просто решила в начале 2020 года, что следующий год мы встретим уже в собственной квартире. В марте я начала активно листать «Яндекс-недвижимость», «Авито» и «Циан». Это был второй наш живой просмотр. Мне нравятся сталинки. Лучше них только двух- и трехэтажные дома, которые, как мне говорили в детстве, строили пленные немцы.
Эту информацию я не проверяла, но о своем нынешнем доме знаю, что его строили рабочие ткацкого комбината для себя же, так что раньше это был коммунальный дом. С трудом представляю себе это, учитывая микрометражи. Муж регулярно беззлобно ругает меня — и себя, что послушал меня и согласился на этот дом. Ему больше нравятся новостройки с консьержами, свежими стенами, новыми коммуникациями и умными лифтами. Следующую квартиру он хочет купить именно в таком доме. Истории знакомых и друзей про дикую слышимость в человейниках, проблемы с коммунальными услугами и прочим его не впечатляют.
Пока же о другой новой квартире говорить еще слишком рано: в этой ремонт только-только начинается. Решаю перед сном посмотреть новую серию «Внутри Лапенко» и повязать. Принимаю мелатонин и ложусь спать. Пока вязала, муж успел немного поиграть, но уже лег и читает. День пятый, вторник 07:20. Рутинное начало дня.
Я на работе, печатаю вчерашние протоколы, пишу шпаргалку для сегодняшних вскрытий. Сегодня муж собрался ехать в офис. Но прежде решает вопросы с уборкой парадной после вчерашнего гостя: звонит мастеру участка, телефон которой оказывается заблокированным, и оставляет жалобу на мусор в парадной в приложении «Наш Санкт-Петербург». Посмотрим, что будет дальше. За утро успеваю посмотреть и оформить три секции: макрочасть написала заранее, смотрю стекла, дописываю микрочасть и сдаю готовые протоколы — печатаю, подписываю, кладу на полку и забываю о них. Хорошо бы после вскрытий и писанины остались силы еще для трех протоколов.
Захожу в секционную и работаю. Сегодня 23 тела, вскрывали что-то долго. Все это ковид и пара онкологических: рак яичника и рак желудка. Заполняю свидетельства о смерти на своих покойников, иду обедать. В столовой лаборантки обсуждают новость о том, что зарплата за декабрь придет в январе. Странно, что это их беспокоит, и странно, что у них вообще возникают какие-то возмущения по этому поводу.
Зарплату в нашей больнице выдают в середине месяца. В январе это рабочие дни. Где же повод переносить сроки? К тому же в нынешней ситуации с зарплатой есть несколько других поводов повозмущаться. Например, непонятки с выплатой ковидных денег. Выплаты бывают федеральные и региональные, последние мы называем губернаторскими.
Раньше они облагались налогом, а значит, их учитывали при выплате больничных. Сейчас же их превращают в соцвыплаты, которые налогом не облагаются. Это может сыграть злую шутку. Кроме того, перед Новым годом нам выплатили губернаторские деньги сразу за ноябрь и декабрь. Приказ, регламентирующий выплату, был написан настолько злым канцеляритом, что было вообще непонятно, входим ли мы в него и сколько получим. В итоге все оказалось хорошо, деньги мы получили, причем как врачи.
Но за январь и февраль выдали только федеральные выплаты, без сладких 40 тысяч в месяц от губернатора. Ходят слухи, что региональные выплаты снова будут, но когда и в каком объеме — неизвестно. Так что основной повод для недовольства — нестабильность выплат. Мы все сидим и боимся, что рано или поздно останемся в той же луже, но за обычные деньги. А еще есть такое понятие, как ставка. Все мы, врачи, оформлены на одну ставку.
Ставка — это не только отработанные часы, но и количество вскрытий. У последних есть пять категорий сложности, которые зависят от болезней умершего. Вскрытия ковидных пациентов считаются как самые сложные. На ставку таких должно быть всего восемь. Как я уже говорила, у нас выходит по 60—100 вскрытий на врача. Это значит, что каждый из нас вырабатывает 7—12 ставок.
Получаем мы зарплату как за одну. Делайте неутешительные выводы. Возвращаюсь к работе: пишу протоколы. Работа большинства врачей в основном состоит из писанины, и мы не исключение. Даже сейчас, в период пандемии, на бумаги уходит куда больше времени, чем на непосредственную работу ножом в секционной. Если там мы находимся максимум два часа, то за компьютером и микроскопом отсиживаем четыре-шесть.
Говорят, люди демонизируют патологическую анатомию и врачей-патологоанатомов. Сама я с этим не сталкивалась, но несколько раз в жизни приходилось объяснять, чем я занимаюсь, зачем это нужно людям и почему патологоанатом — это тоже врач. Обычно после такой вводной слушателю хочется услышать страшные и чернушные истории, но таких у меня особо и нет, либо я не умею их рассказывать. Известный в широких кругах анекдот про теплую гречку пару раз всплывал в разговорах с не очень тактичными людьми. Реагировать на это бессмысленно. С предрассудками насчет неприятного запаха, исходящего от патологоанатомов, я встречалась лишь один раз — и те были развеяны на месте.
С чего бы нам плохо пахнуть? Цинизм присущ всем врачам в той или иной степени, это защитный механизм. Нам все равно бывает жалко пациентов, но это бледная и тусклая жалость. В ней нет особого смысла, и потому она так редуцирована. Это и многое другое я вижу в микроскоп каждый день Меня каждый раз задевают случаи смерти с такой гистологической картиной в легких, как на фото выше. Это основное морфологическое проявление ковида.
В норме легкие представляют собой тоненькую сеточку межальвеолярных перегородок, остальное — это пустоты, сами альвеолы, которыми мы дышим. В острой фазе смерть драматична и проста: альвеолы заполнены отечной жидкостью, кровью, слущенными пораженными вирусом альвеолоцитами и клетками воспаления. У диффузного альвеолярного повреждения, о котором здесь речь, две фазы: острая, она же фаза экссудации, и фаза пролиферации, заживления. Поврежденные ткани восстанавливаются, но перегибают палку, организм начинает латать раны не тем, чем надо, не новой легочной тканью, а грубой рубцовой. Организм старался, залечивал повреждения, человек вроде бы шел на поправку, но что-то пошло не так — и легкие превратились в недышащую ткань. Есть ли на фотографии выше пустые белые места?
Похожи ли легкие на сеточку с ячейками? Практически нет. Нормальных альвеолоцитов — клеток, которые выстилают альвеолы, — там тоже не разглядеть. Для сравнения — вот фото легких, которые дышат. Они тоже не очень здоровые, есть к чему придраться, но эта ткань воздушна, в отличие от той, что на фото выше Немного пугает перспектива роста онкологических заболеваний на таком фоне. Организм заживляет повреждения не той тканью, что нужна.
Кроме того, делает это быстро. Ткань воспроизводится за счет деления составляющих ее клеток, и чем больше делений, тем больше ошибок. Обычно дефектные клетки либо гибнут сами, либо уничтожаются клетками иммунитета, но чем больше ошибок, тем выше вероятность, что где-то там останется дефектная и жизнеспособная клетка. Она может начать плодиться дальше, порождая уже совсем не то, что нужно, а рак. Такой вот онкогенез на пальцах. Заканчиваю и еще минут сорок просто сижу и залипаю в пространство, в телефон, прогуливаюсь по отделению.
Выясняю, как дела у заведующей и не нужна ли ей моя помощь с отчетами. Заглядываю в аквариум с рыбками в рекреации и в банки с макропрепаратами. Бывает, мозг встает на рельсы монотонной работы, и вылезти из этого потока не так просто. Выхожу из отделения. Ужинаю чаем и бутербродом с форелью, залегаю с котами и ноутбуком в кровать, пишу дневник, слушаю «Яндекс-музыку». Чувствую, что не дождусь мужа, если буду так сидеть, прошу его купить творога и хлеба и задремываю.
Приходит муж. Пьем вместе чай, обсуждаем прошедший день и ложимся спать. День шестой, среда 07:20. Это утро ничем не отличается от других. Все так же печатаю вчерашние протоколы и пишу шпаргалку. Потом сажусь за следующие по списку секции.
Наверное, в режиме и есть секрет выносливости. Мне, по крайней мере, гораздо спокойнее делать одно и то же в одно и то же время. Еще бы наладить питание — если не по часам, то хотя бы без закидонов и странных желаний, — и было бы вообще восхитительно. Но пока имею то, что имею. В этот день 20 вскрытий, все ковидные. Дополнительно — рак прямой кишки и ковид, острый инфаркт миокарда и ковид.
Иду обедать. Ем все тот же рис с индейкой: муж наготовил сразу по кастрюле того и другого. Без четверти два возвращаюсь в свой кабинет. Заведующая озадачивает меня графиком на новогодние праздники — выбираю первое и девятое января, практически не думая. Возвращаюсь к работе, попутно подкинув мужу думы о подарках родственникам. Обычно мы в новогодние праздники ездим к его родне, но в этом году он поедет один, если все будет хорошо и не отменят поезда дальнего следования.
Муж радует меня новостью, что наша входная дверь готова и завтра утром приедет с бригадой монтажников. Мы заказывали дверь еще в начале декабря, но из-за большой нагрузки производство затянулось на неделю. Ну хоть так, а не после Нового года, как вышло у наших друзей А. Муж работает из дома, потому что вечером планировал встретиться в баре с коллегами. Решаю поехать сама. К тому же с моей карты делали и первый платеж — и он прошел по категории с повышенным кэшбэком.
Почему бы не заработать таким образом еще немного денег? Квартира досталась нам с двумя старыми деревянными дверями, не внушающими никакого доверия. Поэтому замена дверей стояла первоочередной задачей в списке ремонтно-строительных дел. Но тогда я работала в другом учреждении с другой зарплатой, выложить такие деньги было сложно. Возникает вопрос: а почему муж не платит за дверь? Это что-то вроде сговора и спора: когда я нашла хорошую дверную контору и привела его в офис, его шокировал уровень цен.
Мои слова о том, что это стандартная цена для двери под заказ, под размер конкретно нашего дверного проема, со всеми пожеланиями к фурнитуре и отделке, его не убедили. Он нашел еще несколько контор, в одну из них мы даже съездили. Получили там черствый ответ: наш суперуникальный дверной проем придется либо закладывать, либо ломать по краям, потому что двери у них уже готовых размеров — без вариантов. И стоили они, к слову, дороже — около 80 тысяч. Моя маленькая победа! Сговор здесь вот в чем: так как сейчас я зарабатываю больше мужа, плачу за большинство вещей тоже я.
Муж откладывает то, что остается от зарплаты после ипотечных и коммунальных платежей. В обычное время на мне лежат траты на еду, бытовую химию, животных и свои нужды любого формата. Крупные покупки оплачиваем пополам или в каких-то других долях. Иногда мужа переклинивает и он начинает считать мои деньги. Так было в истории с дверью и еще с парой мелочей, которые я собиралась купить на свои деньги и для себя. Но мои аргументы быстро его успокаивают.
Выхожу с работы, чтобы успеть добраться до офиса дверной компании. Он расположен вроде бы рядом, а вроде бы и в дикой промзоне у двух кладбищ. Непривычно уходить с работы, когда еще светло. Вышла с работы в светлое время суток, а тут снег. Плачу не онлайн, потому что как-то так вышло. Еще был вариант платить наличными мастеру при установке.
Но все равно нужно приходить, чтобы подписать бумажный договор. Двигаю домой через «Пятерочку»: мне нужно сливочное масло, а там повышенный кэшбэк. Отвлекаю мужа от работы и веду на кухню пить чай. Ужинаю бутербродом с маслом и последним кусочком форели. После сажусь за дневник. Муж уходит на свою тусовку, а я остаюсь дома.
Пока ехала домой, увидела в «Инстаграме» афишу концерта Perturbator, запланированного на ноябрь 2021 года. Думаю, отличное вложение денег. Покупаю билеты через «Яндекс-афишу». У нас еще есть билеты на The Hatters на 16 января — перенесли на июнь; на «Аффинаж» на 13 марта — обещают, что состоится; на Bring Me the Horizon на 28 мая — тоже, наверное, состоится. Присоединяюсь к котам и задремываю до прихода мужа из бара. Он встречался с коллегами в Neighbours на «Пролетарской».
Вернулся домой около одиннадцати в смешанных чувствах: пиво оказалось невкусным — хотя ему практически все невкусно, бургер тоже подкачал. Коллеги весь вечер обсуждали какие-то взрослые вопросы вроде ремонта, инвестиций и сериалов. Не знаю даже, чего он хотел от встречи не пересекающихся в офисе коллег и что они должны были обсуждать. Ну не работу же? Пьем чай, я клюю вчерашний творог. К полуночи ложимся спать.
Еще одно ничем не отличающееся от других утро. Ложась вчера спать, я загадывала проснуться пораньше — и даже проснулась, но не смогла поднять себя с кровати. Завтракаю все никак не кончающимися буквами «Несквик». Принимаю душ. Собираюсь, одеваюсь, выхожу в промозглое питерское утро в нейтральном настроении. Не чувствую ни наступающего Нового года, хотя гирлянды в окнах мне очень нравятся, ни течения времени и смены дней недели, ничего.
По пути на работу размышляю о протоколах, которые планирую закончить и сдать сегодня. Вроде бы там только рутинные коронавирусные случаи. Прикидываю, как лучше поступить с моей очередью вскрывать: я уже отработала в секционной свою норму, сегодня стоит сделать перерыв, чтобы завтра, если что-то пойдет не так с вакцинацией ребят, прикрыть их. В день вакцинации и день после нее чувствуешь себя не очень: слабость, вялость, температура, ломота в теле, место инъекции противно болит. На работе меня, да и всю сегодняшнюю бригаду ждет сюрприз: покойников всего 10 — в два раза меньше, чем было в последние дни. Даже интересно, что случилось.
Наша бывшая заведующая все списывает на положение планет и звезд в небе. Мы с нынешней заведующей считаем, что дело в смене атмосферного давления. Мужчины-коллеги воздерживаются от комментариев. Успеваем вернуться из секционной еще до двенадцати. Времени для работы с протоколами у меня выше крыши. Муж отписывается, что монтажники приехали вовремя и начали ставить дверь.
Правда, не без приключений: оказалось, что она шире, чем нужно. И есть два варианта: либо перезаказывать дверь, либо расширять проем. После недолгих дум и обсуждений с монтажниками муж дает добро на расширение. Не спеша сдаю оставшиеся четыре случая, почитывая жалобы мужа на то, что вся квартира в кирпичной пыли, несмотря на закрытые двери. Потом помогаю заведующей с годовым отчетом, который представляет собой гигантскую таблицу в «Экселе» с информацией обо всех прошедших через отделение покойниках. Мы вместе пишем его набегами, потому что у каждой хватает другой работы.
Сегодня я отмечаю в отчете все посевы, операции и досуточную летальность за первое полугодие. Досуточная летальность — это умершие в течение первых суток после поступления в больницу. Отмечаю интересный и мистический момент: досуточные смерти ходят парами, а то и тройками. Причем в журнале, а значит, и в отчете покойники записаны по порядку, по времени смерти. К слову, мистики в морге нет. По крайней мере, о ней не говорят и я ни с чем таким не сталкивалась.
В день он может отработать несколько квартир, однако может не получить за это ни рубля. Задача — раскрутить на максимальное количество услуг Фиксированного оклада у агентов нет, работают они за процент. На руки получают 10 процентов от суммы успешно заключенной сделки. Изображая скорбь и соучастие, ритуальный менеджер старается заполнить договор дополнительными условиями.
Каждая услуга увеличивает прибыль агенту. Верхнего предела по стоимости нет, ритуальный агент выполнит практически любую просьбу родственников усопшего, тщательно вписав сумму в договор. Мастерам похоронной сферы под силу помочь с покупкой места на престижном кладбище, с дизайнерским нарядом для покойного или эксклюзивными букетами от цветочных бутиков. Единственное, что требуется от клиента — вовремя и сполна оплатить смету.
Пожелания клиентов были удовлетворены, исполнитель получил свой гонорар». Наводку на заказ он получает от своих информаторов в экстренных службах города. Каждому информатору полагается гонорар — 5000 рублей за адрес, независимо от того, заключит ли агент в итоге договор. Поэтому, чтобы заработать, а не уйти в минус, ритуальщику приходится применять все свои умения для заключения контракта.
Информатор всегда знает, кто из его агентов находится в состоянии рабочей готовности и ждет сообщения с адресом. Работают на скорость, поэтому не ленятся посмотреть по карте, кому из агентов ближе всего до указанной точки. В своей работе Виктор не знает ни выходных, ни праздников — люди умирают каждый день, ежечасно. Агенты выбирают график себе сами, стараются работать без выходных.
Никто не будет доверять 20-летнему юнцу, да и 50-летний мужчина уже выглядит менее располагающим». Есть и определенный дресс-код для сотрудников ритуального бизнеса — одеваются неприметно, просто и дешево. Самый ходовой наряд — джинсы и недорогая рубашка. Строго запрещены ювелирные украшения и яркий макияж для девушек.
Главное — быть незапоминающимися. Фото: Public domain Реакция родственников может быть любой — шок, истерика, кто-то кидается с кулаками Похоронный агент очень быстро становится хорошим психологом, уже с порога понимая, как строить разговор с людьми, у которых только что в семье случилось горе.
Они несут ответственность за сохранность и достоинство тела усопшего, а также своевременное и правильное выполнение всех процедур. Поэтому выбор работников морга следует осуществлять с учетом их профессионализма, опыта и репутации. Не стоит забывать, что услуги работников морга являются необходимыми и важными для обеспечения грамотной и уважительной организации прощания с усопшими, поэтому стоимость их труда вполне оправдана. Стоимость работы в морге В зависимости от должности и уровня квалификации, заработная плата работников морга может значительно варьироваться. Наиболее востребованными специалистами в данной сфере являются патологоанатомы, которые проводят вскрытия и определяют причину смерти. В среднем, заработная плата специалиста морга составляет около 50-70 тысяч рублей в месяц. Однако, стоит отметить, что данный показатель может значительно изменяться в зависимости от региона и размера медицинского учреждения. Также стоит учитывать, что работники морга обычно работают в условиях повышенного психологического напряжения и требуют не только соответствующих навыков, но и эмоциональной стабильности.
Именно поэтому заработная плата значительно выше, чем в сходных сферах деятельности. Несмотря на особенности работы, для многих людей работа в морге является надежным и хорошо оплачиваемым источником дохода.
Как заработать в ритуальном бизнесе. Краткий гайд по профессиям в мрачной сфере
Сколько зарабатывает морг в России — 42500 руб. в среднем. В Санкт-Петербурге средняя зарплата начинающего специалиста равна 45 тысяч рублей за месяц работы. Очередей в моргах нет, и родственники вполне самостоятельно могут получить необходимую справку. Патологоанатомы и другие сотрудники морга не получают высоких зарплат, но оплата требуется при проведении судебно-медицинской экспертизы. Сколько зарабатывают те кто работает в морге. Главная» Новости» Сколько зарабатывают люди работающие в морге. Сколько зарабатывают в морге.
Почему в морге берут деньги?
Сколько получают работники морга за свою работу. Работа в морге относится к категории сложных и ответственных профессий, поэтому и заработная плата работников морга соответствует ее особенностям. Главная» Новости» Сколько зарабатывают люди работающие в морге. Сколько зарабатывают сотрудники морга. Работа в морге – крайне сложная в моральном плане, поэтому работать в качестве патологоанатома может далеко не каждый. Сколько заработали на чужом горе? Чем занимаются санитары в морге? Их зарплата, случаи в морге, личная жизнь и др. Сколько зарабатывает Патологоанатом в России? По данным , средняя зарплата Патологоанатома в России за 2024 год ‒ 69 260 рублей.
Сколько зарабатывают на похоронах. Откровения ритуального агента
Сколько зарабатывает тот, кто работает в морге Работу в морге можно отнести к медицинской сфере, и она требует большой ответственности и внимательности. Можно ли отличить санитаров морга в толпе других людей, чем они занимаются на работе, сколько получают, как ими стать? Чем занимаются санитары в морге? Их зарплата, случаи в морге, личная жизнь и др. Проводила много времени в морге и в свободное время общалась с сотрудниками. Сколько зарабатывают те кто работает в морге. Сколько в месяц зарабатывает патологоанатом. Таким образом, заработная плата специалистов, работающих в морге, может составлять от нескольких десятков до нескольких сотен тысяч рублей в месяц.