Интервью с Филиппом Чижевским, ставшего в 2023 году самым востребованным в России дирижером, — о том, как исполнять барочную музыку и современную, чем Брукнер отличается. С 2016 года Филипп Чижевский сотрудничает с Tokio New Sity Orchestra (Япония, Токио). Филипп Чижевский — о том, что значит быть дирижером, как выстраиваются отношения с оркестром и что общего между старинной и современной музыкой.
Филипп Чижевский: «Дирижер — это инструмент для оркестра»
Дирижер — Филипп Чижевский. Трансляция завершилась 30 октября 2023. Видео будет доступно после получения разрешения правообладателя. Дирижёр Филипп Чижевский и его ансамбль Questa Musica выступят 25 апреля в Большом зале Московской консерватории. Дирижер – Филипп Чижевский" по лучшим ценам, мероприятие будет проходить в Консерватории им. Чайковского, смотрите афишу и расписание, оставляйте отзывы и комментарии. хоровой и оперно-симфонический дирижер - о любимом деле – музыке, своем коллективе Questa Musica, исторических инструментах, рокерских увлечениях и многом другом. Другие новости Москвы. Дирижер и основатель ансамбля Questa Musica Филипп Чижевский.
«Музыка – это не музей»: интервью с дирижером Филиппом Чижевским
| Это мой город: дирижер Большого театра Филипп Чижевский | Филипп Чижевский — лауреат премии «Золотая Маска» в номинации «лучший дирижёр в опере» и всероссийского конкурса дирижёров, приглашённый дирижёр Большого театра России, дирижёр Государственной академической симфонической капеллы России. |
| Филипп чижевский дирижер биография личная жизнь. Биография. Дирижер в вашем понимании - это кто | С 2016 года Филипп Чижевский сотрудничает с Tokio New Sity Orchestra (Япония, Токио). |
Новости и пресса
© 2024, RUTUBE. Интервью с дирижером Филиппом Чижевским. 12+. Дирижер Филипп Чижевский и его ансамбль Questa Musica выступят 5 декабря 2023 года в Большом зале Московской консерватории. Билеты на концерт «Брукнер+», Дирижер Филипп Чижевский продаются онлайн на сайте Открывая цикл барочных концертов в Зале им. Чайковского, дирижер Филипп Чижевский и его команда Questa Musica исполнили великую ораторию Генделя "Мессия". Во всех концертах за дирижерский пульт встанет один из самых востребованных российских дирижеров современности — художественный руководитель ансамбля Questa Musica Филипп Чижевский, являющийся двукратным лауреатом театральной премии «Золотая Маска». Филипп Чижевский — все последние новости на сегодня, фото и видео на Рамблер/новости.
Филипп Чижевский — сообщество поклонников
Другие новости Москвы. Другие новости Москвы. Один из них — Филипп Чижевский, создатель и дирижер ансамбля Questa Musica. Режиссер, музыкант Филипп Чижевский родился: 18 декабря 1984 г (39 лет).
Интервью с дирижером Филиппом Чижевским
Стараемся привнести дух XXI века и в ту музыку, которая была написана три-четыре века назад, но, безусловно, учитывая опыт прошлых поколений и стилистические особенности исполнительства той эпохи. Но мы никогда не говорим: нужно играть так, а не иначе. Мы не замыкаемся, а создаём эмоциональный выплеск и развиваемся дальше. Последующим поколениям судить, правильно мы поступали или нет, и им искать другие пути решения. Хотелось бы продолжить сотрудничество с российскими музыкантами, но боюсь, что пока у меня не хватит на это времени. Мария: 2014 год будет насыщен английской музыкой, так как это год культуры Великобритании в России. У нас очень много программ, которые попали в рамки этого года.
Будет музыка старинных английских композиторов: Джона Блоу, Пёрселла, Генделя. Наш ансамбль ведь не только инструментальный, но и вокальный. Будем выступать отдельно, также будут общие концерты. Из крупных совместных проектов с вокальной частью готовитсяоратория "Мессия", которую мы сыграем в консерватории на Пасху. Тогда, кстати, и была премьера — на Пасху 1741 года. Кроме этого, в наши планы входит приглашение солистов из Великобритании.
Культурный центр Великобритании в Москве обещал нам с этим помочь. Что публика увидит из современных проектов ансамбля? Мария: В этом сезоне мы повторим оперу "Франциск" современного композитора Сергея Невского. К слову, эта постановка получила четыре номинации на "Золотую маску". Одной из них удостоен и Филипп Чижевский за лучшую работу дирижёра. Опера повествует о последних днях Франциска Ассизского, католического святого, символизирующего идеал аскетизма и смирения.
Также планируется повторение "Истории солдата" Стравинского в постановке нашего друга, удивительного хореографа Олега Глушкова. Тем, кто не успел посмотреть постановку в прошлом сезоне, удастся посмотреть в этом. Как здесь себя чувствуете, в настоящей сибирской зиме? Филипп: Вообще мы очень рады, что наконец-то попали в зиму. В Москве погода абсолютно не соответствует времени года. А сейчас мы дышим настоящим здоровым морозным воздухом.
И нам от этого уже хорошо.
Он чувствует классическую музыку так, как будто она создавалась на его глазах — возможно оттого, что он воспринимает великих музыкантов прошлого словно гениальных современников. Обилие страсти и живого чувства позволит развернуться молодой команде во всю мощь, а Филиппу Чижевскому — вступить в диалог с публикой о Бетховене. Это знаковое произведение и самому композитору открыло новый творческий путь, вступив на который он отринул часть своего прошлого опыта, как если бы укрепился в дороге к высшей цели творчества, которую ранее избрал для себя так чтимый Бетховиным Иоганн Себастьян Бах.
Я не знаю ни одного человека на планете Земля, который был бы не знаком с этой музыкой и кого она могла бы оставить равнодушным. Важно вместе со зрителем испытать те чувства, которые композитор испытывал, когда писал музыку, и те трансформации пережить, и вспомнить всякие легенды, которые вокруг этого сочинения ходят. Я учился в Хоровом училище Свешникова в Москве, это был, по-моему, первый мой концерт во «взрослом» детском хоре мальчиков лет в восемь. Концерт был в Большом зале консерватории. Мы пели наизусть, нас очень долго готовили.
Затем я играл его неоднократно: и в скрипичном варианте, и на аутентичных инструментах, и на современных инструментах, и с большим хором, и с ансамблем — каждый раз по-разному. Каждый раз, когда я прикасаюсь к этой музыке, я пытаюсь заново прожить ее. В принципе, это мое кредо — стараться открывать партитуру с чистого листа для себя и делать актуальной, играть так, как чувствуешь именно сейчас. То, что было год назад, может быть не очень созвучно сегодня.
Нет никаких рецептов. Нужно еще что-то к этой музыке? Менеджер концертных программ может сказать, что маловато будет.
Начинаешь ломать голову, а что с этим можно поставить. В итоге это сочинение может вообще уйти из программы. Если ты играешь что-то большое, то, соответственно, первое отделение может идти 10-15 минут. В следующем сезоне у нас будет программа, мне кажется, очень интересно составленная. Блестящая оркестровка! И это не транскрипция, а именно оригинальный опус Шёнберга. После него мы сыграем Седьмую симфонию Малера, основное блюдо.
Причем, кстати, здесь еще неизвестно, что основное, потому что мне в этой программе интересно все. А сколько программ в год вы играете и сколько репетиций идеально для концерта? Не знаю. Тоже нет рецепта. Бывает так, что на второй репетиции тебе кажется, что все готово, а потом репетируешь дальше, после третьей уходишь и думаешь: «надо отменять концерт». Это нормальная ситуация. Количество программ никогда не считал и не считаю.
Знаю только, что их больше становится с каждым годом, что вполне естественно. Хотелось бы прийти, наверное, в итоге к чему-то устоявшемуся, но это, с одной стороны, и желание, и нежелание, потому что когда ты имеешь возможность репетировать сколько угодно одну программу в полгода, то у тебя и ответственность другая. Во-первых, ты должен все время повышать планку от репетиции к репетиции, чтобы музыканты понимали, для чего это огромное количество репетиций, а не просто работа работается. И, соответственно, тот результат, к которому ты приходишь — он должен уже быть какой-то итоговый. Воспринимаю ли я концерт как итог? Нет, не воспринимаю. Даже если я сыграл какое-то большое, знаковое сочинение — оно для меня так же важно, как и следующая программа, допустим, какая-то камерная, и я всегда держу в голове, что я к этому вернусь, и вот это мне созвучно.
То есть для меня это не финал. Поэтому я спокойно отношусь и к записям, концертные они или не концертные. Это этап. Ансамбль Questa Musica Если представить себе такую ситуацию, что вам предложили бы возглавить большой государственный оркестр… Часто задают этот вопрос. Вам это интересно? Конечно, все интересно. Я все обсуждаю.
И предложения поступали. Но сейчас так: у меня есть коллектив, с которым мы играем программы, они расширяются, мы делаем какие-то более крупные сочинения. Мне нравится, что мы делаем с ансамблем, очень нравятся и программы с другими коллективами, где я приглашенный дирижер. Значит, не пришло время возглавить большой государственный оркестр , может, оно никогда не придет. Я не отношусь к назначению как к чему-то окончательному — назначили, и все. Хотя были замечательные примеры, когда дирижеры руководили коллективом до конца своих дней. Евгений Александрович Мравинский.
Или Артуро Тосканини: продирижировал «Аидой» совершенно случайно, потому что дирижер не пришел. Тосканини встал из-за второго пульта виолончелей и продирижировал в спектакле Верди «Аида» по памяти, и все, стал дирижировать. Караян, еще один пример. Был ли во всем этом плюс? Формировался авторский почерк. Мы слушаем записи и можем сказать: «Вот это точно Серджиу Челибидаке». Или: «Вот так струнные звучали только с Караяном».
Или: «Вот этот Вагнер совершенно точно с Гансом Кнаппертсбушем». А Questa Musica — как бы вы охарактеризовали этот коллектив? Этот коллектив как мой ребенок. Я довольно рано стал отцом. Это мой ребенок. Как его охарактеризовать? Questa Musica — то, с чем я живу и буду жить.
У нас нет никакой господдержки, у нас просто много проектов. Люди, в основном, одни и те же. Есть музыканты, играющие только барочные программы на исторических инструментах. Есть универсалисты, играющие с нами разные программы в различных строях. Если нет государственной поддержки, значит, есть частная? У нас просто нет никакой поддержки. У нас много концертов, и кто нас зовет — они платят деньги за все репетиции, если нам нужна репетиционная база — за репбазу, и так далее, за все составляющие.
Поэтому получается, в общем, недешево для тех, кто нас зовет. Со своими я люблю играть, наверное, больше всего. Поскольку коллектив у нас в таком свободном статусе, удивительно, на самом деле, что мы существуем и как-то все у нас тьфу-тьфу-тьфу! Наши музыканты — кто-то солист, кто-то нигде, кроме «Квесты», не работает, кто-то работает в оркестре и совмещает с нашими проектами. Я постоянно думаю о том, что мы будем делать, что бы нам сыграть. Мы дружим, общаемся, вместе проводим время. Это как семья.
А другие коллективы — это другие коллективы, это могут быть прекрасные проекты, и когда я свободен, опять же я себе выбираю, что мне играть, что не играть, где-то могу отказаться, а где-то согласиться. Семья и кисть Насколько на вас повлияли ваши родители? Очень сильно. Кто они? Они скрипачи оба. Обоих уже похоронил, к сожалению. Мама умерла в сентябре, чуть меньше года назад.
Причем, наверное, как часто бывает у артистов, я узнал об этом в антракте. Дирижировал я «Мессией» Генделя, и второе отделение у меня выстроилось как молитва об упокоении души. А отец у меня был очень непростой в плане того, как он вообще жил. Когда он брал скрипку в руки и просто играл неважно, что, «Венгерские танцы» Брамса, например , мне это очень многое давало и дает, потому что я вспоминаю. Своими звуками скрипки он меня, можно сказать, наставлял. Не словами, а звуками. С мамой же вообще связано все становление, потому что это было общение на абсолютно разные темы.
Мама увлекалась всем, чем только можно, от фигурного катания до астрономии. Я, на самом деле, тоже много чем увлекаюсь. У меня много знакомых художников, я даже сам начал немножко баловаться в этом плане. А учились этому специально? Просто взял и стал рисовать. На карантине сидел у товарища в мастерской, взял кисть, и пошло-поехало. Не отношусь к этому серьезно, хотя даже делал выставку в галерее Андрея Бартенева.
Это как некий выход энергии. Когда сидит человек перед тобой, он беззащитен — так же, как и, может быть, сочинение автора, потому что оно тебе никак не даст сдачи, если ты играешь в неправильных темпах или выполняешь не те динамические оттенки, не соблюдаешь авторские указания, оно тебе сдачи не даст. Я находил для себя какие-то такие связи. Кстати, два композитора просили меня перерисовать их портреты. Человек, личность, модель своим поведением диктует, как будет вести моя рука. Это интересный, живой процесс. Мама меня уже в два с половиной года в кружок отдала, у меня там было и изо, и танцы, и хор.
Можно сказать, что музыкой я начал заниматься раньше, чем говорить. Немножко иронично, но тем не менее. Чему я несказанно рад, счастлив, и нахождение в той профессии, которой я сейчас занимаюсь — это и есть моя жизнь. Как сказал Конфуций: если ваше хобби станет работой, то вы не будете работать ни одного дня в своей жизни. Хорошо помните себя 15, 10 лет назад? Что было важно тогда, а что — сейчас? Что-то открывалось в профессии?
Да, мне кажется, очень многое открывалось, и каждый день, наверное. Когда я вышел к оркестру консерватории с Пятой симфонией Бетховена, это был переломный момент. Это в каком возрасте произошло? Это был не первый выход к оркестру, но один из первых. Я был студентом консерватории, и мне казалось, что все отлично. Камера была, помню, снимал себя. Потом посмотрел все это дело, и у меня, конечно, было огромное разочарование… Мне казалось, я так контрастно все показываю, так классно, такая мощь!
Такой момент самолюбования присутствовал. Если ты не умеешь водить машину, а тебя посадили за Феррари и отправили на скоростную трассу, ты можешь очень быстро разбиться. И как-то я задумался, что, наверное, все гораздо сложнее и непонятнее. Стал искать какие-то моменты сам, приходил в класс Валерия Полянского. У него я много взял, не в плане мануала даже, а в плане каких-то общечеловеческих принципов. Он огромный трудоголик, а себя я все-таки считаю лентяем. Я никогда не заставлял себя что-то делать через силу.
Делал всегда, что хотел. Сейчас как-то все это «причесывается», то есть я выстраиваю свой день. Я нашел принцип существования: делаю зарядку каждое утро, на гимнастическом ковре. Параллельно ставлю себе музыку, которую не успел послушать по каким-то причинам, или интервью, или кто-то мне сказал «пожалуйста, послушай», «познакомься вот с этим». Не обязательно академическая музыка? Повторюсь, это может быть и не музыка вовсе, а интервью, лекция. Что-то, откуда я могу получить информацию.
Я ее получаю утром, это дает мне заряд, дальше мне уже практически не требуется время для концентрации, я собран, могу функционировать, репетировать, что угодно делать. Очень ценно, что я это нащупал. Забыл уже, с чего мы начали. С родителей. От мамы, безусловно, разносторонность взглядов. Мама у меня и живописью занималась, и хореографией, и фигурным катанием, и астрономией, и черчением, играла на балалайке, помимо скрипки. Она была абсолютно живая, увлеченная.
И она поздно вышла замуж, мы с братом у нее — поздние дети. Я появился на свет, когда ей было 39, а брат — в 41 год. Брат занимается музыкой? Нет, он в медицине. И музыкой не занимался никогда. А дети мои занимаются музыкой: сын Лука — профессионально скрипкой, Ева — арфой. Старшая дочь, Катя — нет.
Филипп Чижевский
| Филипп Чижевский: «Мое кредо – открывать партитуру с чистого листа» | Такой вот нежданной подсказкой для прохождения квеста, устроенного Филиппом Чижевским, обернулась попытка переслушать для ясности первый опус программы. Дирижер Филипп Чижевский. |
| Филипп Чижевский — сообщество поклонников 2024 | ВКонтакте | Дирижер Филипп Чижевский: "Мне нравится музыка с оттенком темноты". |
Оперная дива Евгения Бургойне и дирижер Филипп Чижевский рассказали о концерте в Бурятии
Окончил Московскую государственную консерваторию имени П. Чайковского по двум специальностям: «хоровое дирижирование» 2008, класс профессора Станислава Калинина и «оперно-симфоническое дирижирование» 2010, класс профессора Валерия Полянского. Руководил хором Государственного музыкального колледжа имени Гнесиных, где также преподавал дирижирование. Лауреат Всероссийского конкурса дирижеров в Москве 2008. В 2008 году совместно с Марией Грилихес основал ансамбль Questa Musica, с которым работает в России и за рубежом. Станиславского и Вл.
Поэтому концерт очень сильно отличается от репетиции. Я делаю первый шаг, выхожу на сцену, начинается музыка. А далее как компьютерный квест. Я не играю в компьютерные игры, но мне кажется, что эти процессы похожи, когда ты первый раз проходишь какой-то уровень, там, возможно, появится какой-то монстр или ты должен увернуться от летящего на тебя предмета. Это адреналин, который мы должны испытывать в момент исполнения. Музыка должна быть опасной. И когда ты исполняешь музыку, ты должен чувствовать эту опасность, у тебя должен быть задор.
Если музыка не заводит — займись каким-то другим делом. Оно в работе дирижёра очень важно. Вы как-то отдельно работаете с дыханием? Так что музыкой я начал заниматься раньше, чем говорить. Пение это и есть дыхание. Все, что связано с речью, тоже дыхание. Дыхание музыки.
Когда певец спел первую арию в опере, он должен понимать, что у него впереди ещё большое количество музыкальных фрагментов, это только начало. Но беречь себя нельзя ни в коем случае! Каждая нота должна умирать после взятия. Скрипка издаёт звук, певец спел ноту, — она исчезла. И в таком виде больше никогда не повторится. Так же, как выдох. Я выдохнул.
Больше такого выдоха никогда не будет. Планета дышит, Вселенная дышит, галактики дышат: так можно продолжать бесконечно. Слово «дыхание» можно употреблять касательно очень многих вещей. Дыхание музыки, дыхание фразы. Ты находишься на сцене и дышишь по-разному в зависимости от того, какая музыка. Твоё дыхание может сбиваться, и это тоже будет созвучно музыке. Оно может быть ровным, плавным, текучим, либо ты можешь чувствовать, что у тебя сейчас сердце разорвётся.
Возможно, это ритм? Музыкальное время понятие очень условное. Везде есть ритм. В организме циркулирует кровь в определённом ритме. А ты можешь сидеть спокойно, замерев — внешне будучи безжизненным. В Улан-Удэ есть монах Пандидо Хамбо-лама Даши-Доржо Итегелов, который почти 100 лет назад вошёл в состояние самадхи — это близко к клинической смерти. У него до сих по идут физиологические процессы, которые фиксируют специалисты.
Ритм если говорить про музыку, есть везде. Даже если это линеарная музыка. Григорианский хорал: такая музыка тоже обладает внутренней организацией. В сильных, слабых долях музыки можно найти пластику. Ритм — неотъемлемая составляющая любых процессов во Вселенной. Земля, музыка, растёт дерево, бурлит река — во всём есть ритм. О подобном я думал, когда находился на природе где не бывал человек.
Прошлым летом я ходил с моим другом-композитором Алексеем Сысоевым на Канин — полуостров между Баренцевом и Белым морем. Рукотворная музыка там не нужна, там и так всё прекрасно звучит. Возвращаясь к времени и вечности. Когда с музыкой общаешься «на ты», она тебе больше раскрывается. С Брукнером, Малером «на ты». Не надо говорить: «где он, а где я». Он был такой же человек, ходил по земле, не летал.
Плоть, кости — все как у нас. И с ним можно и нужно общаться просто. Музыка и ирония. Можно увидеть иронию и смех в самых неожиданных произведениях. Например, «Реквием» Моцарта. Каждый раз, когда я его исполняю, поражаюсь довольно забавным танцевальным моментам. Моцарт заигрывает с нами и вечностью.
Самые масштабные и глобальные музыкальные вещи, созданные человеком, полны как глубины, так и иронии, вселенского юмора.
Люблю старую и тихую Москву. Мой нелюбимый район… Не хотел бы говорить из-за уважения к людям, которые там живут. В ресторанах… Как правило, это рестораны и кафе, которые находятся рядом с местом репетиции-концерта. Практически никогда не езжу целенаправленно в ресторан. Место в Москве, в которое все время собираюсь, но никак не могу доехать… Даже не знаю… Пожалуй, где хотел специально побывать — был. Главное отличие москвичей от жителей других городов… Коротко можно ответить так: любовь к городу Москве. Правда, не в час пик. В Москве за последнее десятилетие изменилось… В целом Москва нарядилась как невеста. Но есть много аляпистого.
Например, в украшении города на праздники, новые здания иной раз очень странно контрастируют со старой застройкой.
Руководил хором Государственного музыкального колледжа имени Гнесиных, где также преподавал дирижирование. Лауреат Всероссийского конкурса дирижеров в Москве 2008. В 2008 году совместно с Марией Грилихес основал ансамбль Questa Musica, с которым работает в России и за рубежом.
Филипп Чижевский: Игра должна быть опасной
последние новости сегодня в Москве. Филипп Чижевский - свежие новости дня в Москве, России и мире. Смотри Москва 24, держи новостную ленту в тонусе. Дирижер Филипп Чижевский исполнил великую ораторию Генделя "Мессия" в Московской филармонии. В Москве состоится концерт дирижера Филиппа Чижевского и его ансамбля Questa Musica. Филипп Чижевский — о том, что значит быть дирижером, как выстраиваются отношения с оркестром и что общего между старинной и современной музыкой. Ансамбль Questa Musica Филипп Чижевский, дирижёр Елене Гвритишвили (сопрано) Лилия Гайсина (сопрано) Андрей Немзер (контратенор) Михаил Нор (тенор) Сергей Годин (тенор) Игорь Подоплелов (бас-баритон) Демьян Онуфрак (бас) Илья Татаков (бас-баритон) Хор мальчиков.
Время. Дыхание. Адреналин.
Дирижёр Филипп Чижевский и ансамбль Questa Musica представят произведения духовной музыки раннего Ренессанса и высокого Барокко. Главная» Новости» Филипп чижевский афиша. Филипп Чижевский — дирижёр в большом городе. Беседу вела Татьяна Двенадцатова Вёрстка Катерины Вендилло. Поздравляем маэстро и желаем ему новых свершений! Через два часа Чижевский выйдет на сцену Зала Чайковского и вместе с ансамблем «Questa Musica» исполнит шедевр Йозефа Гайдна — «Семь последних слов Спасителя на кресте». Однако, по словам дирижера-постановщика Филиппа Чижевского, спектакль все равно будет несколько другим. В интервью РИА Новости музыкант рассказал о радикализме этой оперы Вагнера и о том, почему музыка любой эпохи может быть современной.
Филипп чижевский дирижер биография личная жизнь. Биография. Дирижер в вашем понимании - это кто
Лауреат конкурсов дирижеров, основатель и руководитель ансамбля Questa Musica, постановщик музыкальных спектаклей в ведущих театрах страны и приглашенный дирижер зарубежных оркестров, 18 марта вместе с приглашенными певцами, Новосибирской хоровой капеллой и Филармоническим камерным оркестром исполнит «Реквием» Моцарта на IX Транссибирском Арт-фестивале. Этот проект стал первым визитом маэстро в Новосибирск. Мы поговорили с Филиппом Чижевским перед репетицией. Меня пригласил Вадим Репин, я с радостью приехал. Сейчас мы уже приступили к работе и много репетируем, в программе концерта — «Реквием» Моцарта. Я не знаю ни одного человека на планете Земля, который был бы не знаком с этой музыкой и кого она могла бы оставить равнодушным. Важно вместе со зрителем испытать те чувства, которые композитор испытывал, когда писал музыку, и те трансформации пережить, и вспомнить всякие легенды, которые вокруг этого сочинения ходят.
Я учился в Хоровом училище Свешникова в Москве, это был, по-моему, первый мой концерт во «взрослом» детском хоре мальчиков лет в восемь. Концерт был в Большом зале консерватории.
Свешникова, затем Московскую государственную консерваторию им.
Чайковского по специальностям «хоровое дирижирование» класс Станислава Калинина в 2008 и «оперно-симфоническое дирижирование» класс Валерия Полянского в 2010. Основатель, художественный руководитель и дирижер ансамбля Questa Musica, с которым осуществил ряд крупных проектов в России и за рубежом. В 2008-11 — художественный руководитель и дирижер хора Государственного музыкального колледжа им.
Гнесиных, преподаватель по специальности «дирижирование». С 2011 — педагог Московской государственной консерватории им.
И мы написали заявку на «Историю солдата» и «Свадебку», которую мы делали совместно с Алишером Хасановым - это режиссер-хореограф, с ним мы раньше делали «Дидону». Я энное количество раз ходила в «Открытую сцену», подавала документы. И в конце 2012 года нам позвонили оттуда и сказали, что нам выделили грант для «Свадебки».
Но в любом случае, даже если бы мы не получили грант, у нас «Свадебка» уже была запланирована, просто она была бы бесплатной. Я очень люблю всех наших ребят, ценю их труд, и ради них я готова идти дальше, просить, доказывать, что наш ансамбль существует, что мы нужны публике и делаем все это не в пустоту. Грилихес: Да, но я не знаю, как его найти. Одно время рассылали кучу дисков, письма. Потом как-то перестали.
Грилихес: Конечно. Я даже не буду лукавить и говорить, что халтура - это не для нас. Единственно, я всегда ставлю условие перед собой и перед всеми нашими участниками, что это не халтура, а такой же концерт, к которому у нас такие же репетиции, как обычно. Но у нас есть строгие рамки, существуют предложения, от которых я сразу отказываюсь. Естественно, мы не играем в ресторанах, когда люди едят и пьют, в качестве фоновой музыки… Или если просят играть музыку из кабаре… Был у нас один корпоратив - пригласили наш вокальный ансамбль, это был концерт классической музыки в Доме Пашкова, который фирма устраивала для своих клиентов.
В первом отделении выступали мы, во втором - Спиваков с «Виртуозами Москвы». Фактически это был концерт в хорошей компании. Если бы таких корпоративов было больше, нам бы и жилось лучше! К вопросу о репертуаре ансамбля. С одной стороны, он довольно широк - от музыки Возрождения до самой современной.
В программах вашего абонемента в Московской филармонии соседствуют Джезуальдо и Шаррино, Шарпантье и Мессиан. Но при этом создается ощущение, что вы сознательно избегаете привычной для среднестатистического слушателя романтической «середины». Здесь есть момент вызова - мы будем петь и играть что хотим и нам все равно, что это воспринимает только очень узкий круг? Чижевский: Вы знаете, мы даже как-то не думали на эту тему. Когда складывается программа, мы надеемся, что это будет интересно услышать и другим людям.
Сейчас становится все больше публики, которая может воспринимать эту музыку, и, кстати, в среде немузыкантов. Много интеллектуальной молодежи, которая не имеет отношения к музыке: актеры, художники. Музыка - ведь это эмоции, и если ее хорошо преподнести, показать, насколько мы сами получаем удовольствие от ее исполнения, то без ответа это не остается. У нашего ансамбля нет четкой ориентации на какую-то эпоху. Мы делаем лишь то, что нам интересно в данный момент.
Мое глубокое убеждение - мы не имеем права играть старую музыку , если не знаем той, что пишется сейчас. А если мы играем современную музыку , мы совершенно по-другому начинаем смотреть и на старинную. Это очень близко, и всегда хорошо, когда в программе концерта ставится рядом музыка старая и новая. Исполнить симфонию Гайдна, Моцарта, Бетховена, любое романтическое сочинение, в принципе, можно и без дирижера. Но если ничего не меняется в его присутствии, то возникает вопрос - зачем он нужен?
Парадоксальным образом ваш ансамбль становится известным благодаря проектам в современной музыке, хотя многие считают, что она отпугивает слушателя… Грилихес: Во многом это происходит благодаря смелости Филиппа как дирижера. Когда дирижер открывает партитуру, а там вообще ничего не понятно, один ее тут же закроет, а другой, наоборот, скажет: вау, какая партитура, я сейчас все сделаю. В нотах Autland Невского это было написано для нашего вокального ансамбля и голландского коллектива я, например, сначала вообще ничего не поняла. Что здесь надо делать - петь, свистеть? И это переживание дает очень мощный заряд.
Нам очень интересно преодолевать сложности и узнавать новое. У каждого композитора своя техника, и интересно, сможем ли мы с этим справиться, и с этим… И хочется сделать это так, чтобы получилось здорово и зацепило не только нас, но и слушателей. Мне кажется, что Филипп, как никто другой, прекрасно интерпретирует современную музыку, и в его дирижерской подаче она действительно оживает. Когда мы спели Autland , нас услышал Митя Курляндский и сочинял «Сверлийцев» уже в расчете на нас. Чижевский: А Невский с нами познакомился на концерте в Рахманиновском зале, когда мы исполняли Джезуальдо а капелла и «Дидону» Перселла на исторических инструментах.
Интересно, что он нас услышал именно как исполнителей старинной музыки. Хотя, конечно, мадригалы Джезуальдо - это сравнимо с самыми изощренными вокальными экзерсисами, которые только могут себе представить современные композиторы. Вы несколько раз выступали с оркестром Musica V iva , Национальным филармоническим, работаете в капелле Полянского. Как вы расставляете приоритеты, если выбирать между своей карьерой и развитием вашего детища - Questa Musica? Чижевский: Сложно сказать.
Для меня в приоритете всегда то, чем я занимаюсь в данный момент. Когда я готовлю какой-то концерт, я всецело занят только им. Я очень люблю Questa Musica , для меня это дом. Но я себя везде чувствую комфортно, не было ни одного случая, когда бы происходили какие-то конфликты с другими оркестрами.
Как правило, бывают либо инструментальные камерные ансамбли, либо вокально-хоровые, а Questa Musica включает в себя и вокальную, и инструментальную части. Грилихес: Изначально Questa Musica была вокальным ансамблем, но впоследствии к нам стали присоединяться инструменталисты - сначала на отдельные проекты. А потом они как-то очень плотно к нам приросли. Когда дирижер открывает партитуру, а там вообще ничего не понятно, один ее тут же закроет, а другой, наоборот, скажет «вау».
Чижевский: Вы знаете, Questa Musica в нашем с Машей понимании - это два человека, она и я. Потому что у нас были абсолютно разные по составу проекты, где и я выступал не в качестве дирижера, а, например, пел. Было исполнение мадригалов Джезуальдо, когда я и текст читал, и даже играл на ударных инструментах. Возьмем такие проекты, как «Франциск» Сергея Невского в Большом театре, когда у нас были и хор, и достаточно большой оркестр. Когда мы исполняли «Свадебку» Стравинского - хор и солисты были наши, ударников мы пригласили из ансамбля Пекарского, а пианистами были консерваторские педагоги: Юрий Мартынов, Иван Соколов, Михаил Дубов, Вячеслав Попругин… Грилихес: Конечно, сейчас есть постоянный костяк и в вокальной, и в инструментальной частях ансамбля. Это примерно восемь человек певцов и порядка пятнадцати инструменталистов, которые с нами постоянно сотрудничают. Когда сохраняется один и тот же состав, от раза к разу виден рост ансамбля. И я как художественный руководитель всегда борюсь за то, чтобы этот костяк максимально сохранился.
В идеале, конечно, хотелось бы, чтобы нам не приходилось для современной музыки подбирать один состав, а для старинной - другой. Есть несколько универсальных ребят, которые в равной степени владеют и жильными инструментами, и современными, и это, конечно, потрясающе. Чижевский: Когда мы делаем проекты со старинной музыкой, есть свои нюансы, например, с духовиками. Трубачей, играющих на натуральных трубах, в России раз-два и обчелся, поэтому они и кочуют из коллектива в коллектив. То же самое и с валторнами. Мы, кстати, не считаем, что всю музыку, скажем, эпохи классицизма обязательно нужно играть на жильных струнах и в 30-м строе. Безусловно, это интересно, и если есть достаточное количество времени, почему бы и нет? Но это не самоцель.
Ведь можно обратить больше внимания на артикуляцию, на состав, штрих, и все будет звучать очень хорошо и близко к аутентичному. Ведь мы живем в XXI веке, и можно все это варьировать в плане звука, делать какие-то миксты, синтезы, на первый взгляд не очень удобоваримые. Складывается ощущение, что вы не растеряли энтузиазма, который обычно бывает только в самом начале. Понятно, что когда все начинается, все работают только за идею. А как сейчас справляетесь с финансовым вопросом? Грилихес: Это наша основная проблема, потому что все ребята, которые с нами играют, вынуждены работать параллельно на других работах. У каждого свой рабочий график, приходится искать окошки для репетиций, и постоянно нервотрепка. Нет такого, что люди пришли, поработали и ушли.
Что касается бесплатных концертов - я стараюсь свести их к минимуму. У нас уже работают музыканты не того уровня, и если я буду звонить и говорить: «Привет, у нас будет такой-то концерт, надо помочь» - это по-человечески нехорошо, потому что труд должен быть оплачен. И я себя чувствую неловко, я не хочу позиционировать наш ансамбль как «а, это Маша и Филипп, у них всегда все бесплатно». В Большой театр нас пригласила «Опергруппа», соответственно мы рассчитали, сколько у нас должно быть репетиций и как они должны быть оплачены. И путем переговоров с продюсером пришли к общему знаменателю. В декабре я дирижировала оперой Дмитрия Курляндского «Сверлийцы», написанной для нашего вокального ансамбля а капелла. Нас пригласили «Мастерская индивидуальной режиссуры», Борис Юхананов, который занимался постановкой. И все было оплачено.
Но вот у нас есть концерты в Московской консерватории, которые мы безумно любим, любим Рахманиновский зал и всегда рады там выступить. Однако там все бесплатно, консерватория ничего не оплачивает. Чижевский: Очень хорошо получилось, что нам грант дали на «Свадебку» Стравинского. Грилихес: Это получилось так. Весь прошлый сезон я кричала во все окна-двери, что есть такой молодой коллектив, в Департамент культуры, в филармонию - куда я только не обращалась. И я поняла, что в принципе мы никому не нужны. Но в Департаменте культуры мне посоветовали подать в «Открытую сцену» на грант. И мы написали заявку на «Историю солдата» и «Свадебку», которую мы делали совместно с Алишером Хасановым - это режиссер-хореограф, с ним мы раньше делали «Дидону».
Я энное количество раз ходила в «Открытую сцену», подавала документы. И в конце 2012 года нам позвонили оттуда и сказали, что нам выделили грант для «Свадебки». Но в любом случае, даже если бы мы не получили грант, у нас «Свадебка» уже была запланирована, просто она была бы бесплатной. Я очень люблю всех наших ребят, ценю их труд, и ради них я готова идти дальше, просить, доказывать, что наш ансамбль существует, что мы нужны публике и делаем все это не в пустоту. Грилихес: Да, но я не знаю, как его найти. Одно время рассылали кучу дисков, письма. Потом как-то перестали. Грилихес: Конечно.