Николай БерманАктеры:Николай БулановСергей ХапровНатал. Повесть Бориса Васильева «В списках не значился» была опубликована в 1974-м. Повесть Бориса Васильева «В списках не значился» была опубликована в 1974-ом году. » В списках не значился (Б. Л. Васильев, 1974)» В списках не значился. Постановка Марка Захарова Подписаться на канал "Советское телевидение": Год производства: 1975 Фрагмент спектакля «В списках не значился» по повести Бориса Васильева в постановке Театра имени Ленинского комсомола.
В списках не значился. Часть первая (Б. Л. Васильев, 1974)
Тема Великой Отечественной войны продолжилась в повести «В списках не значился» (1974), посвященный героическим защитникам Брестской крепости. Cталинские расстрельные списки База данных с возможностью. О войне, о судьбе своего поколения Борис Васильев рассказал также в романе «В списках не значился» (1974). русский солдат" от книги "В списках не значился" я не заметил, хотя сама повесть оставляет значительно бОльшее впечатление.
В списках не значился
- «В списках не значился» краткое содержание романа Васильева – читать пересказ онлайн
- Место и время действия
- В списках не значится. Умер писатель Борис Васильев — Новости Санкт-Петербурга ›
- В списках не значится (2015)
В списках не значится (2015)
| В списках не значились | (1969), «В списках не значился» (1974) трагизм и героика Великой Отечественной войны. |
| В титрах не значился: актёры, которых запрещали в СССР | «В списках не значился» — роман Бориса Васильева, изданный в 1974 году в журнале «Юность». |
| В титрах не значился: актёры, которых запрещали в СССР | По книге был поставлен спектакль «В списках не значился»(1975)в Московском театре «Ленком», где главную роль сыграл Александр Абдулов. |
| Читать книгу: «А зори здесь тихие… В списках не значился (сборник)» | В 1975 году Марк Захаров в Москве в своём Ленкоме создал спектакль по Борису Васильеву "В списках не значился". |
| В списках не значился — "Энциклопедия. Что такое В списках не значился | В своей повести «В списках не значился» писатель увековечил подвиг защитников Брестской крепости. |
Раскрыта дата премьеры фильма «В списках не значился» по Борису Васильеву
Возможно, именно это и притягивало и продолжает притягивать к прозе Васильева кинематографистов, желающих снимать не пафосное, но искреннее кино о войне. Изначально лента задумывалась и заказывалась как фильм о нелёгкой жизни офицерских жён, но то, что получилось в итоге, оказалось максимально далеко от типичной «заказухи» - вот уже более 40 лет "Офицеры" заставляют зрителей напряжённо следить за жизнями двух друзей Георгий Юматов и Василий Лановой , которые почти не видели мирного времени, но сумели сохранить в себе лучшие человеческие качества. Фото: kino-teatr. Довольно быстро появилась её театральная версия — легендарный спектакль Юрия Любимова, а затем и двухсерийный телефильм, ставший классикой советского кинематографа. Картина получила множество наград и была номинирована на "Оскар" как лучший иностранный фильм. Плакат фильма «Офицеры... Действие её одновременно разворачивается в двух временных пластах: в 1970-е годы, когда дети собираются в месте последнего боя своих отцов, и в 1940-е — дни накануне того сражения.
Непосредственно военные сцены по-быковски легки и точны. В них боль и горе соседствуют с мягким лирическим юмором, а смерти всегда сопутствует жизнь. Сцены из 1970-х годов менее совершенны и более сентиментальны, но сентиментальность эта не сусальная — искренняя.
О своем герое и отчасти о его реальном прототипе Борис Васильев рассказывал: «Крепость не пала. Крепость истекла кровью. Историки не любят легенд, но вам непременно расскажут о неизвестном защитнике, которого немцам удалось взять только на десятом месяце войны, в апреле 1942 года. Почти год сражался этот человек.
Год боев в неизвестности, без соседей слева и справа, без приказов и тылов, без смены и писем из дома. Время не донесло ни его имени, ни звания, но мы знаем, что это был русский солдат».
Особенно важно передать это поколению молодых людей, чтобы они понимали ценность мира и мирной жизни, подчеркнул артист. Съемки назначены на август этого года. Местом для съемочной площадки стал город Брест в Белоруссии. Этот город имеет особое историческое значение, так как именно здесь проходила оборона Брестской крепости в начале Великой Отечественной войны.
Жизнь всех евреев меняется: их помещают в Варшавское гетто, запрещают работать, унижают, заставляют носить отличительные повязки, а через некоторое время отправляют в концлагерь. Список Шиндлера. Список Шиндлера 1993 — фильм по роману Томаса Кенили "Ковчег Шиндлера", снятый по реальной истории загадочного Оскара Шиндлера, члена нацистской партии, преуспевающего фабриканта, спасшего во время Второй мировой войны почти 1200 евреев. Судьба человека. Но судьба не сломила его дух — он выжил, отстоял своё право быть человеком, сохранил способность любить. Мальчик в полосатой пижаме. Драма указывает на безжалостность войны, в частности холокоста, которая не щадит никого.
«В списках не значился» (по одноименному роману Бориса Васильева)
| “А зори здесь тихие...”, “В списках не значился” - «Юбилейная дорожка» | «В списках не значился» — повесть Бориса Васильева 1974 года. |
| Краткое содержание «В списках не значился» | В частности, роман «В списках не значился» (1974), в котором писатель тоже нашел особый взгляд на первые трагические месяцы войны – взгляд молодого лейтенанта, продолжающего сражаться в подвалах Брестской крепости. |
| Художественный фильм " В списках не значился ". | Сейчас смотрят. 40:42. В списках не значился. |
Б. Васильев. В списках не значился
| | «В списках не значился» | «В списках не значился» —роман Бориса Васильева 1974 года. |
| | «В списках не значился» | В списках не значился / Б. Л. Васильев — «АСТ», 1974 — (День Победы. |
| «Книжная полка». Борис Васильев «В списках не значился» | О войне, о судьбе своего поколения Борис Васильев рассказал также в романе «В списках не значился» (1974). |
| Трансляция ««В списках не значился»». Прямая трансляция на портале Культура.РФ | В списках не значился — статья из Интернет-энциклопедии для |
| Выставка «Порохом пропахнувшие строки: творчество писателей - фронтовиков». Новости | Потрясающий фильм! Героизм и мужество не имеет границ! |
Фильм "В списках не значился" по Васильеву хотят представить в 2025 году
Российская государственная библиотека (РГБ). Экранизацию повести Бориса Васильева «В списках не значился» планировали делать Леонид Быков и Вадим Абдрашитов. Потрясающий фильм! Героизм и мужество не имеет границ! Фильм об обороне Брестской крепости, в основе которого роман Бориса Васильева "В списках не значился".
Завтра была война: 5 знаменитых экранизаций произведений Бориса Васильева
Я же хотел подчеркнуть, что мои герои борются и любят, любят и гибнут, недолюбив, не дожив, многого не узнав. Но они узнали самое главное - прошли проверку на человечность, через испытание огнем». Интересна первая публикация повести «Сотников» Василя Быкова в журнале «Новый мир» 1970 г. Замысел и сюжет произведения автору подсказал бывший однополчанин, который считался погибшим.
По мотивам книги в 1976 г. Роман «В списках не значился» Бориса Васильева впервые вышел в журнале «Юность» 1974 г. В основе - подлинная история обороны Брестской крепости и судьбы людей, которые с честью встали на защиту Родины.
О реальных прототипах основных героев рассказывает публикация в сборнике «Память о великой Победе». В 1975 г. В экспозиции представлен текст этой пьесы в 2-х частях.
Бесконечные атаки, бомбежки и обстрелы непрерывной чередой сменяют друг друга. Коля, Сальников и пограничник, прорываясь под обстрелом, пытаются укрыться в подвальном отсеке. Вскоре они выясняют, что это тупик, из которого нет выхода. Глава III Коля «отчетливо помнил только три первые дня обороны» , затем дни и ночи слились для него в непрекращающуюся череду бомбежек и обстрелов. От сильнейшей жажды мутится сознание, и даже во сне все мысли только о воде. От непрерывных автоматных очередей Сальников с Плужниковым укрываются в воронке, где их обнаруживает «молодой, сытый, чисто выбритый» немец. Сальников сбивает с ног немца и приказывает Коле бежать. Лейтенант замечает под кирпичной стеной узкую дыру и ползет в нее «со всей скоростью, на какую только был способен».
В подземелье Плужников обнаруживает Мирру и ее товарищей. В истерических конвульсиях он начинает обвинять их в трусости и предательстве. Но вскоре, утомленный, затихает. Часть третья Коля выясняет, что склад, в котором накануне войны он пил чай, оказался накрыт «тяжелым снарядом в первые минуты артподготовки». Старший сержант Федорчук, старшина Степан Матвеевич, красноармеец Вася Волков и три женщины оказались погребены заживо под завалами. Вся война для них шла наверху, и они «были отрезаны от своих и от всего мира». У них имелся приличный запас пропитания, а воду они добывали из вырытого колодца. Мужчины наугад долбили стены, пытаясь отыскать лазейку наверх.
Через «запутанный лабиринт подземных коридоров, тупиков и глухих казематов» они пробрались к оружейному складу, который имел единственный выход — узкую нору, через которую спасся от верной смерти Плужников. Увидев нетронутый склад боеприпасов, он «с трудом удержал слезы» и приказал всем готовить оружие к бою. Коля пытается пробраться к остаткам гарнизона, но в этот момент немцы подрывают стену и уничтожают последних бойцов, оставшихся в живых. Теперь в развалинах крепости остаются лишь чудом выжившие одиночки. Плужников возвращается в подземелье и, совершенно опустошенный, лежит «без слов, дум и движения». Он вспоминает всех тех, кто прикрывал его своим телом во время сражений, благодаря которым он остался жив. Федорчук, думая, что , закладывает кирпичом нору, что связывает их с миром наверху. Он просто хочет «жить, пока есть жратва и это глухое, не известное немцам подземелье».
Плужников пытается покончить жизнь самоубийством, но в последний момент его останавливает Мирра. Глава II Коля вновь принимает на себя командование и приказывает разобрать проход наверх. В поисках своих он регулярно совершает вылазки, и во время одной из них затевает перестрелку с немцами. Неожиданно пропадает Федорчук, и Коля вместе с Васей Волковым отправляется на поиски «невесть куда сгинувшего старшего сержанта». Они замечают Федорчука, который собирается сдаться в плен немцам. Без тени сомнения лейтенант стреляет ему в спину и убивает предателя. Он «не чувствовал угрызений совести, застрелив человека, с которым не один раз сидел за общим столом». Спасаясь от преследования, Плужников и Вася натыкаются на пленных и замечают их «странную пассивность и странное послушание».
Заметив знакомого красноармейца, Коля узнает у него, что Сальников находится в лазарете. Он приказывает передать ему пистолет, но пленный красноармеец, опасаясь за собственную жизнь, выдает немцам местонахождение Плужникова. Спасаясь от преследования, Коля теряет из вида Волкова. Он понимает, что крепость занята не «штурмовыми немцами» — решительными и самоуверенными, а куда менее воинственными солдатами.
Коля спрашивать не решался, и переговоры вел лейтенант Николай. Вы можете иметь свое мнение, но оно неверное. Это так.
А ресторан — прямо. Улица Стыцкевича. Улица Стыцкевича оказалась Комсомольской. В густой зелени прятались маленькие домишки. Лейтенанты остановились. Топаем точно, Коля! Скрипка слышалась из открытых окон двухэтажного здания с вывеской: «Ресторан «Беларусь».
Они поднялись на второй этаж, сдали в крохотной раздевалке головные уборы и чемодан и вошли в небольшой зальчик. Против входа помещалась буфетная стойка, а в левом углу — небольшой оркестр. Скрипач — длиннорукий, странно подмаргивающий — только кончил играть, и переполненный зал шумно аплодировал ему. Они задержались в дверях, оглушенные аплодисментами и возгласами. Из глубины зала к ним поспешно пробирался полный гражданин в черном лоснящемся пиджаке: — Прошу панов офицеров пожаловать. Сюда прошу, сюда. Он ловко провел их мимо скученных столов и разгоряченных посетителей.
За кафельной печкой оказался свободный столик, и лейтенанты сели, с молодым любопытством оглядывая чуждую им обстановку. Буржуйство какое-то… — Пусть хоть горшком зовет, лишь бы в печь не совал, — усмехнулся лейтенант Николай. Пока гражданин в черном принимал заказ, Коля с удивлением вслушивался в говор зала, стараясь уловить хоть одну понятную фразу. Но говорили здесь на языках неизвестных, и это очень смущало его. Он хотел было поделиться с товарищем, как вдруг за спиной послышался странно звучащий, но несомненно русский разговор: — Я извиняюсь, я очень извиняюсь, но я не могу себе представить, чтобы такие штаны ходили по улицам. Коля обернулся: за соседним столиком сидели трое пожилых мужчин. Один из них перехватил Колин взгляд и улыбнулся: — Здравствуйте, товарищ командир.
Мы обсуждаем производственный план. Мода — это бедствие, это — кошмар, это — землетрясение, но это естественно, правда? Но шить сто пар плохих штанов вместо полсотни хороших и за это получать Почетное знамя — я извиняюсь. Я очень извиняюсь. Вы согласны, молодой товарищ командир? То есть у нас с Германией мир… — Да, — вздохнули за соседним столом. Но они не придут в Москву.
За соседним столом все враз заговорили на непонятном языке. Коля вежливо послушал, ничего не понял и отвернулся. Коля хотел сказать, что не пьет, но как-то так получилось, что вспомнил он о другой встрече. И рассказал лейтенанту Николаю про Валю и Верочку, но больше, конечно, про Валю. Возле стола оказался рослый лейтенант-танкист. Пожал руки, представился: — Андрей. В военкомат прибыл за приписниками, да в пути застрял.
Придется до понедельника ждать… Он говорил что-то еще, но длиннорукий поднял скрипку, и маленький зальчик замер. Коля не знал, что исполнял нескладный, длиннорукий, странно подмаргивающий человек. Он не думал, хорошо это или плохо, а просто слушал, чувствуя, как подкатывает к горлу комок. Он бы не стеснялся сейчас слез, но скрипач останавливался как раз там, где вот-вот должны были хлынуть эти слезы, и Коля только осторожно вздыхал и улыбался. Рувим Свицкий — лучшего скрипача нет и никогда не было в городе Бресте. Если Рувим играет на свадьбе, то невеста обязательно будет счастливой. А если он играет на похоронах… Коля так и не узнал, что происходит, когда Свицкий играет на похоронах, потому что на них зашикали.
Пожилой покивал, послушал, а потом зашептал Коле в самое ухо: — Пожалуйста, запомните это имя: Рувим Свицкий. Самоучка Рувим Свицкий с золотыми пальцами, золотыми ушами и золотым сердцем… Коля долго хлопал. Принесли закуску, лейтенант Николай наполнил рюмки, сказал, понизив голос: — Музыка — это хорошо. Но ты сюда послушай. Коля вопросительно посмотрел на подсевшего к ним танкиста. Танки, тягачи. Они выпили.
Коля поспешно начал закусывать, спросил с набитым ртом: — Возможны провокации? А здесь — Брест. Подали ужин, и они накинулись на него, позабыв про немцев и ТАСС, про границу и архиепископа, которому Коля никак не мог верить, потому что архиепископ был все-таки служителем культа. Потом опять играл скрипач. Коля переставал жевать, слушал, неистово хлопал в ладоши. Соседи слушали тоже, но больше шепотом толковали о слухах, о странных шумах по ночам, о частых нарушениях границы немецкими летчиками. Вот и вертимся… — Как играет!..
Что-то зреет, ребята? А что? Стемнело, в зале зажгли свет. Накал был неровным, лампочки слабо мигали, и по стенам метались тени. Лейтенанты съели все, что было заказано, и теперь Николай расплачивался с гражданином в черном. Пошли лучше за мной в военкомат: там переночуешь. Я сегодняшним числом в часть должен прибыть.
Вероятно, они уговорили бы его: Коля уже и сам начал колебаться, несмотря на оружие. Вероятно, уговорили бы, и тогда Коля ночевал бы либо на вокзале, либо в военкомате, но тут пожилой с соседнего столика подошел к ним: — Множество извинений, товарищи красные командиры, множество извинений. Этому молодому человеку очень понравился наш Рувим Свицкий. Рувим сейчас ужинает, но я имел с ним разговор, и он сказал, что хочет сыграть специально для вас, товарищ молодой командир… И Коля никуда не пошел. Коля остался ждать, когда скрипач сыграет что-то специально для него. А лейтенанты ушли, потому что им еще надо было устроиться с ночлегом. Они крепко пожали ему руку, улыбнулись на прощание и шагнули в ночь: Андрей — в военкомат на улицу Дзержинского, а лейтенант Николай — на переполненный Брестский вокзал.
Шагнули в самую короткую ночь, как в вечность. Народу в ресторане становилось все меньше, в распахнутые окна вплывал густой, безветренный вечер: одноэтажный Брест отходил ко сну. Обезлюдели под линейку застроенные улицы, гасли огни в затененных сиренью и жасмином окнах, и только редкие дрожкачи погромыхивали колясками по гулким мостовым. Тихий город медленно погружался в тихую ночь — самую тихую и самую короткую ночь в году… У Коли немного кружилась голова, и все вокруг казалось прекрасным: и затухающий ресторанный шум, и теплый сумрак, вползавший в окна, и таинственный город за этими окнами, и ожидание нескладного скрипача, который собирался играть специально для него, лейтенанта Плужникова. Было, правда, одно обстоятельство, несколько осложнявшее ожидание: Коля никак не мог понять, должен ли он платить деньги за то, что музыкант будет играть, но, поразмыслив, решил, что за добрые дела денег не платят. Скрипач подошел бесшумно, и Коля вскочил, смутившись и забормотав что-то необязательное. Длиннорукий держал в руке смычок и скрипку и странно подмаргивал.
Вглядевшись, Коля понял причину: левый глаз Свицкого был подернут белесой пленкой. И скрипка запела, затосковала, и зал снова замер, боясь неосторожным звуком оскорбить нескладного музыканта с бельмом на глазу. А Коля стоял рядом, смотрел, как дрожат на грифе тонкие пальцы, и опять хотел плакать, и опять не мог, потому что Свицкий не позволял появляться этим слезам. И Коля только осторожно вздыхал и улыбался. Свицкий сыграл «Черные глаза», и «Очи черные», и еще две мелодии, которые Коля слышал впервые. Последняя была особенно грозной и торжественной. Вы не в крепость?
Если хотите, могу проводить: моя племянница тоже едет в крепость. Свицкий уложил скрипку, а Коля взял чемодан в пустом гардеробе, и они вышли. На улицах никого не было. У нее — талант, настоящий талант. Она будет изумительной хозяйкой, наша Миррочка… Внезапно погас свет: редкие фонари, окна в домах, отсветы железнодорожной станции. Весь город погрузился во мрак. Кажется, двенадцать?
Да, с той поры как вы пришли, мы отвыкли от темноты.
Предавая земле тело Сони Гурвич, старшина Васков думает о том, сколь важен один, единичный человек для этого многоликого мира: «А главное, что могла нарожать Соня ребятишек, а те бы внуков и правнуков, а теперь не будет этой ниточки. Маленькой ниточки в бесконечной пряже человечества, перерезанной ножом…» Борис Васильев избегает ложной патетики, малейшей выспренности, потому что знает цену истинно достоверных слов, выразительной художественной детали. Он не хочет изображать своих девчонок этакими твердокаменными, забронзовевшими героинями. Они живые, со всеми их страхами и озорством. Красавица Женя Комелькова, не убоявшаяся под дулами затаившихся немецких автоматчиков разыграть веселое купание в ледяной воде, чтобы сбить с толку врагов, — веселая и бесстрашная. И тут следует типичная для Бориса Васильева выразительная деталь, данная, как говорят кинематографисты, крупным планом: Федот Васков тоже полез в эту смертную купель, чтобы выручить Комелькову. И ужас этот живой и тяжелый, как ртуть». В романе «В списках не значился» писатель создает потрясающую сцену смерти юной девушки Мирры, испытавшей первую любовь с Николаем Плужниковым в смрадных казематах осажденной Брестской крепости. С детства Мирру называли калекой, хромоножкой у нее протез одной ноги , она и не мечтала о любви, о мужской нежности, а тут почувствовала себя счастливой, попыталась спасти своего зачатого ребенка и… напоролась на штыки немецких солдат и наших охранников-предателей.
Эти страницы в конце четвертой части романа трудно читать. В описании таких сцен очень заманчиво скатиться на душераздирающие интонации, но Борис Васильев по-прежнему строг и скуп на слова. И от этого его проза звучит еще более убедительно. Васильев не очень-то склонен к бытовым, описательным сценам; наверно, поэтому первая половина романа «В списках не значился» в определенной мере уступает по эмоциональной напряженности финальным главам впрочем, это естественно в композиционном замысле романа. Борис Васильев предпочитает запредельные ситуации, когда бытовое начало высвечивается бытийным ощущением жизни, когда быт пронизан токами бытия, то есть более высокого смысла движущегося мира. И тогда в повестях Бориса Васильева начинает возникать дыхание общечеловеческих, поистине вечных вопросов: что такое подлинная человечность и — пожалуй, самый трудный вопрос — как остаться человеком в немыслимых, жестоких обстоятельствах беспощадного, циничного мира. Ведь каждый из нас однажды рождается, подрастает, становится почти взрослым мальчиком или девочкой. Почему же одни проходят по жизни достойно, находя свое призвание, а другие — ломаются, соблазняются дешевыми страстями, корыстными желаниями, глушат свою совесть большими и малыми сделками в табачном дыму или наркотиках? Каждому при рождении дается душа, но как по-разному люди распоряжаются ею… Одни живут с чистой душой, у других душа треплется, продается, закладывается в дьявольских стремлениях, изнашивается. У Лермонтова в гениальном стихотворении «Ангел» показано, как небесный звук божественной песни в душе молодой «остался — без слов, но живой».
Почему же так часто встречаешь людей, в душе которых этот божественный звук замирает, глохнет, а нередко и умирает? И в совсем юные годы. Зовется этот звук совестью. Если написать это слово через черточку через дефис , то откроется смысл слова: со — весть, то есть тайное, глубоко личное со — вещание каждого человека с самим собой, со своими родителями, друзьями и всем миром. Может быть, никто никогда не узнает об этом тайном вашем разговоре со своей совестью, но он скажется в ваших поступках, в поведении. Так никто не знал, что старшина Семишный несколько месяцев, до последнего дня своей жизни, прятал у себя на груди полковое знамя и, умирая, передал его Николаю Плужникову. И никто не приказывал старшине Степану Матвеевичу взорвать себя с двумя связками гранат, бросившись в шагающую колонну гитлеровских солдат. Трудно забыть и слепого политрука с перебитыми ногами; он спокойно ожидал немцев, держа в одной руке наган, а в другой — гранату… Да, пожалуй, можно сказать, что если в повести «А зори здесь тихие…» писатель предлагает задуматься о ценности человеческой жизни, то в романе «В списках не значился» автор ищет ответы на вопросы не менее сложные: как сохранить в себе человека, как сберечь на трудных житейских перекрестках личное достоинство и честь? Обостренная совесть отличает лучших героев Бориса Васильева; она позволяет писателю непреклонно судить трусов и малодушных, предателей и циников… Высота нравственного суда идет именно от важного, на первый взгляд трудноуловимого качества главного героя романа Николая Плужникова — от его совестливости. Однажды он сам себе устроил жесткий нравственный суд.
На такой суд способны лишь редкие люди. Николай вспомнил, что он отпустил пленного немца, который умолял не расстреливать его, уверяя, что он не фашист, а простой рабочий человек.
Театральные встречи. "В списках не значился". Постановка Марка Захарова (1975)
Смотреть в кино Сейчас фильм не показывают в кино, но мы можем прислать вам сообщение, когда этот фильм снова появится в прокате. Военный фильм, драма, экранизация. Режиссер: Андрей Малюков. В ролях: Дмитрий Медведев, Милена Цховреба-Агранович, Алексей Булдаков и др. По мотивам повести ева "В списках не значился ". Роман «В списках не значился» Б. Васильева, написанный в 1974 году, посвящён Великой Отечественной войне. Cталинские расстрельные списки База данных с возможностью. К 50-летию победы киностудия «Ренессанс» и «Роскомкино» сняли по повести Бориса Васильева «В списках не значился», малобюджетный фильм «Я — русский солдат». 10. Я — русский солдат (1995) (12+) — российский фильм об обороне Брестской крепости во время Великой Отечественной войны, снятый по роману Бориса Васильева "В списках не значился".
"Собибор" (2018)
- В Профиль | В списках не значился
- Экранизацию повести Васильева «В списках не значился» покажут весной 2025 года | The Russian News
- Краткие сведения об авторе и о его творчестве
- Из Википедии — свободной энциклопедии
- Я – русский солдат (1995) — смотреть фильм — Военная хроника
- В гостях у пограничников
Б. Васильев. В списках не значился
Даже пластиковое и неповоротливое, которое снимается сегодня. Пускай оно тоже будет — его сюжеты и случайные интонации могут привести любого зрителя к фундаментальным вещам. Как бы то ни было, существует бездна жемчужин, скрытых под ворохом экранного пепла. Эти картины практически не пускаются в эфир и почти никогда не составляют ретроспективных программ. Трудно сказать, почему какая-то из лент не вошла в массовое сознание, для каждой нужен отдельный разговор. Но обратиться к иным, неочевидным военным фильмам в праздничные дни — дело благородное. Вот, к примеру, 5 таких разных, противоречивых и волнующих картин. Повесть пламенных лет 1960, реж. Юлия Солнцева Кадр из фильма «Повесть пламенных лет». Фото rarefilmsandmore. Подлинный эпический размах в ней соседствует с чудовищной безвкусицей.
Чего стоит общий сон солдата и его возлюбленной, где Святослав в кольчуге и шеломе благословляет на фоне заката приближающуюся победу. Юлия Солнцева, постановщик картины, наследует поэтический метод своего великого мужа Александра Довженко по сценарию которого и снята картина , порой накаляя его до таких запредельных температур, что действие превращается чуть ли не в пародию.
Борис Васильев «В списках не значился» Светлой памяти русского солдата... Он родился в 1924 году в Смоленске.
Писатель, драматург, сценарист, автор бессмертных произведений, вошедших в фонд русской и советской классики. Достаточно вспомнить кинофильмы «А зори здесь тихие» и «Офицеры», чтобы понять масштабы его творчества. И по любви к литературе, и по уважению к истории, и по вере в человека, и по абсолютному неуменью врать...
Васильев пережил окружение, выход из него, попал в лагерь для перемещённых лиц, служил в гвардейском воздушно-десантном полку, попал на минную растяжку и с тяжёлой контузией оказался в госпитале. Шёл 1943 год. На этом война для Бориса Васильева закончилась, но лишь формально — фактически она не отпускала его до конца жизни. Снова и снова писатель возвращался к событиям тех лет на страницах своих романов. Свою послевоенную жизнь Васильев поначалу связал с армией, лишь в 1954 уволившись в звании инженер-капитана. Причиной этого решения, указанной в рапорте, стало желание заниматься литературой. Первые его литературные опыты были драматургическими — он писал пьесы и сценарии, в том числе для КВН.
Параллельно Васильев пробовал себя и в прозаическом жанре. В 1969 году в журнале "Юность" была опубликована его повесть "А зори здесь тихие…". Вскоре книгой зачитывалась вся страна.
Жизнь всех евреев меняется: их помещают в Варшавское гетто, запрещают работать, унижают, заставляют носить отличительные повязки, а через некоторое время отправляют в концлагерь. Список Шиндлера. Список Шиндлера 1993 — фильм по роману Томаса Кенили "Ковчег Шиндлера", снятый по реальной истории загадочного Оскара Шиндлера, члена нацистской партии, преуспевающего фабриканта, спасшего во время Второй мировой войны почти 1200 евреев.
Судьба человека. Но судьба не сломила его дух — он выжил, отстоял своё право быть человеком, сохранил способность любить. Мальчик в полосатой пижаме. Драма указывает на безжалостность войны, в частности холокоста, которая не щадит никого.
Лента новостей
- С 29 мая по 12 июня в Бобруйске пройдет третий гастрономический «СмакFEST»
- Читайте также
- Рассказ о книге Бориса Васильева «В списках не значился»
- История фильма "Офицеры"
- Кинолекторий «Я - русский солдат», ЦБС Красносельского района
“А зори здесь тихие...”, “В списках не значился” - «Юбилейная дорожка»
Иллюстрация: стопкадр интервью Надежде Стрелец Фильм «В списках не значился» по повести Бориса Васильева планируют представить к 80-летнему юбилею Великой Победы в мае 2025 года. Об этом сообщили создатели проекта. Это тот неизвестный солдат, которому ставят памятники по всей стране. Этот человек в списках не значился: его нет, но он есть, и он победил», — сказал РИА Новости исполнитель одной из главных ролей Владимир Машков.
И вдруг понял, что ничего не выйдет. Это просто будет частный случай на войне. Ничего принципиально нового в этом сюжете не было. Работа встала. А потом вдруг придумалось — пусть у моего героя в подчинении будут не мужики, а молоденькие девчонки.
Женщинам ведь труднее всего на войне. Их на фронте было 300 тысяч! А тогда никто о них не писал». В том же году издана трагедия в двух действиях.
Воевали наравне со взрослыми. Тогда не было ни детей, ни взрослых. Все воевали наравне. Стояли за Родину буквально на смерть. Умирали за семью, родину, друзей», — поделился Данила Чирков. Судьбы детей полка — крупным планом. Стасик Меркулов на фронт отправился в 11 лет вслед за отцом Филиппом, который вступил в народное ополчение. Рубежи родного Курска они защищали до последнего.
До последнего вздоха.
Добро пожаловать!
Скорее всего, классический интерьер больше всего подходит для... В списках не значился «В списках не значился» — роман Бориса Васильева, изданный в 1974 году в журнале «Юность». В том же году издана трагедия в двух действиях. Сюжет Действие романа разворачивается в самом начале Великой Отечественной войны в осажденной немецкими захватчиками Брестской крепости. Главный герой — лейтенант Николай Плужников — попадает в крепость перед самым началом войны, где он знакомится с девушкой Миррой; здесь они оказываются в ловушке.
В силу разных обстоятельств ранней трагической гибели Быкова и национальности главной героини, это до 1990-х годов сделать не удалось. Фильм снимался не в Брестской крепости, а в Калининградской области, в одной из восточнопрусских крепостей. Поэтому действие картины происходит на фоне зданий готической архитектуры.
В роли еврейки Мирры снялась уроженка Тбилиси долгое время служившая в театре Армена Джигарханяна в Москве осетинка по происхождению Милена Цховребова-Агранович. Дистрибьютором фильма на видеокассетах в 1997—1999 года была российская компания «Флэш». Фильм, в связи с обилием сцен насилия и реалистично поставленных рукопашных схваток, разрешён для показа зрителям старше 16 лет.
Она пытается примкнуть к отряду пленных рабочих женщин, но у неё этого не удаётся: её убивают и хоронят на месте. Плужников, после болезни, находит в подземельях бойца, старшину, который перед смертью передаёт знамя полка Лейтенанту на сохранение. Через некоторое время его вызволяет скрипач,он сказал, что,-"Москва наша, и немецкие отряды разбиты под Москвой". Выйдя наружу, Плужников представляется "русским солдатом" немецкому командиру и, не доходя до санитарной машины, умирает.
Инсценировки Большой популярностью пользовался спектакль «В списках не значился», поставленный М.
Но самое главное — это решающая мощь нашей Красной армии. На вражеской территории мы нанесем врагу сокрушительный удар.
Не понимаю, какие тут могут быть сомнения. Пластинки у Вали были замечательные: польские фокстроты, «Черные глаза» и «Очи черные» и даже танго из «Петера» в исполнении самой Франчески Гааль. Валя скептически улыбнулась.
Коля тоже сомневался в достоверности этой истории, но в нее почему-то очень хотелось верить. К этому времени они уже выпили шампанское и наливку, а мадеру попробовали и забраковали: она оказалась несладкой, и было непонятно, как мог завтракать виконт де Пресси, макая в нее бисквиты. Исключительно вредно!
Верочка собирала фотографии артистов кино. А Коля опять сомневался и опять хотел во все верить. Голова у него слегка кружилась, рядом сидела Валя, и он никак не мог смахнуть с лица улыбку, хоть и подозревал, что она глуповата.
Валя тоже улыбалась: снисходительно, как взрослая. Она была всего на полгода старше Веры, но уже успела перешагнуть через ту черту, за которой вчерашние девчонки превращаются в загадочно молчаливых девушек. Наоборот, это прекрасно, и возле сельскохозяйственной выставки есть такой специальный институт… — Ну хорошо, хорошо, — миролюбиво соглашалась мама.
Было бы желание. Выберут какого-нибудь поступающего десятиклассника и заставят тебя с ним целоваться. А я так им сыграю, так сыграю, что они все поверят, будто я влюблена.
Какое же там искусство? Все стали убирать, суетиться, и Коля остался один. Он отошел к окну и сел на диван: тот самый скрипучий диван, на котором спал всю школьную жизнь.
Ему очень хотелось вместе со всеми убирать со стола: толкаться, хохотать, хвататься за одну и ту же вилку, но он подавил это желание, ибо куда важнее было невозмутимо сидеть на диване. К тому же из угла можно было незаметно наблюдать за Валей, ловить ее улыбки, взмахи ресниц, редкие взгляды. И он ловил их, а сердце стучало, как паровой молот возле станции метро «Дворец Советов».
В девятнадцать лет Коля ни разу не целовался. Он регулярно ходил в увольнения, смотрел кино, бывал в театре и ел мороженое, если оставались деньги. А вот танцевал плохо, танцплощадки не посещал и поэтому за два года учебы так ни с кем и не познакомился.
Кроме библиотекарши Зои. Но сегодня Коля был рад, что ни с кем не знакомился. То, что было причиной тайных мучений, обернулось вдруг иной стороной, и сейчас, сидя на диване, он уже точно знал, что не знакомился только потому, что на свете существовала Валя.
Ради такой девушки стоило страдать, и страдания эти давали ему право гордо и прямо встречать ее осторожный взгляд. И Коля был очень доволен собой. Потом они опять завели патефон, но уже не для того, чтобы слушать, а чтобы танцевать.
И Коля, краснея и сбиваясь, танцевал с Валей, с Верочкой и опять с Валей. Коля танцевал молча, потому что никак не мог найти подходящей темы для разговора. А Вале никакой разговор и не требовался, но Коля этого не понимал и чуточку мучился.
Валя молчала. Коля старался, чтобы зазор между ними был как можно больше, и чувствовал, что Валина улыбка совсем не похожа на ту, которой ослепила его Зоя в полутьме аллеи. И поэтому, понизив голос и покраснев, добавил: — А пропуск я закажу.
Только заранее напишите. И опять Валя промолчала, но Коля совсем не расстроился. Он знал, что она все слышит и все понимает, и был счастлив, что она молчит.
Теперь Коля знал точно, что это — любовь. Та самая, о которой он столько читал и с которой до сих пор так и не встретился. Зоя… Тут он вспомнил о Зое, вспомнил почти с ужасом, потому что Валя, которая так понимала его, могла каким-то чудом тоже вспомнить про Зою, и тогда Коле осталось бы только застрелиться.
И он стал решительно гнать прочь всякие мысли о Зое, а Зоя, нагло потрясая оборками, никак не желала исчезать, и Коля испытывал незнакомое доселе чувство бессильного стыда. А Валя улыбалась и смотрела мимо него, точно видела там что-то невидимое для всех. И от восхищения Коля делался еще более неуклюжим.
Потом они долго стояли у окна: и мама, и Верочка вдруг куда-то исчезли. На самом-то деле они просто мыли на кухне посуду, но сейчас это было все равно что перебраться на другую планету. Ты видел когда-нибудь аистов?
Как ласточки. И никто их не обижает, потому что они приносят счастье. Белые, белые аисты… Ты обязательно должен их увидеть.
И боялся, что она отдернет ее или что-нибудь скажет. Но Валя молчала. А когда сказала, не отдернула руки: — Если бы ты ехал на юг, на север или даже на восток… — Я счастливый.
Мне достался Особый округ. Знаешь, какая это удача? Она ничего не ответила.
Только вздохнула. Он осторожно погладил ее руку, а потом вдруг быстро прижал к щеке. Ладонь показалась ему прохладной.
Очень хотелось спросить, будет ли Валя тосковать, но спросить Коля так и не решился. А потом влетела Верочка, затарахтела с порога что-то про Зою Федорову, и Коля незаметно отпустил Валину руку. В одиннадцать мама решительно выгнала его на вокзал.
Коля наскоро и как-то несерьезно простился с нею, потому что девочки уже потащили его чемодан вниз. И мама почему-то вдруг заплакала — тихо, улыбаясь, — а он не замечал ее слез и все рвался поскорее уйти. Пожалуйста, пиши аккуратно.
Как приеду, сразу же напишу. Поезд отошел только в половине первого. Коля боялся, что девочки опоздают на метро, но еще больше боялся, что они уйдут, и поэтому все время говорил одно и то же: — Ну, идите же.
А они ни за что не хотели уходить. А когда засвистел кондуктор и поезд тронулся, Валя вдруг первая шагнула к нему. Но он так ждал этого и так рванулся навстречу, что они стукнулись носами и смущенно отпрянули друг от друга.
А Верочка кричала: «Колька, опоздаешь!.. Он наскоро чмокнул сестру в щеку, схватил сверток и вскочил на подножку. И все время смотрел, как медленно отплывают назад две девичьи фигурки в легких светлых платьях… 3 Коля впервые ехал в дальние страны.
До сих пор путешествия ограничивались городом, где находилось училище, но даже двенадцать часов езды не шли ни в какое сравнение с маршрутом, которым двигался он в ту знойную июньскую субботу. И это было так интересно и так важно, что Коля не отходил от окна, а когда уж совсем обессилел и присел на полку, кто-то крикнул: — Аисты! Смотрите, аисты!..
Все бросились к окнам, но Коля замешкался и аистов не увидел. Впрочем, он не огорчался, потому что если аисты появились, значит, рано или поздно, а он их обязательно увидит. И напишет в Москву, какие они, эти белые, белые аисты… Это было уже за Негорелым — за старой границей: теперь они ехали по Западной Белоруссии.
Поезд часто останавливался на маленьких станциях, где всегда было много людей. Белые рубахи мешались с черными лапсердаками, соломенные брыли — с касторовыми котелками, темные хустки — с светлыми платьями. Коля выходил на остановках, но от вагона не отрывался, оглушенный звонкой смесью белорусского, еврейского, русского, польского, литовского, украинского и еще бог весть каких языков и наречий.
Ребята говорили, что часов здесь — вагон и все дешевые. Но и старший лейтенант тоже далеко не отлучался: нырял в толпу, что-то выяснял, размахивая руками, и тут же возвращался: — Тут, брат, такая Европа, что враз ухайдакают. Мамины пирожки были съедены со старшим лейтенантом; в ответ он до отвала накормил Колю украинской домашней колбасой.
Но разговор у них не клеился, потому что старший лейтенант склонен был обсуждать только одну тему: — А талия у нее, Коля, ну рюмочка!.. Коля начинал ерзать. Старший лейтенант, закатывая глаза, упивался воспоминаниями.
К счастью, в Барановичах он сошел, прокричав на прощание: — Насчет часов не теряйся, лейтенант! Часы — это вещь!.. Вместе со старшим лейтенантом исчезла и домашняя колбаса, а мамины пирожки уже были уничтожены.