На этой странице вы можете прочитать онлайн книгу «Темные аллеи», автора Ивана Бунина. В «Тёмных аллеях» Бунин выясняет отношения с классической и современной ему русской литературой — как замечает филолог Игорь Сухих, писатель «ощущает себя одиноким наследником великой традиции, посланником девятнадцатого века в двадцатом. Тематическая выставка, посвященная сборнику рассказов "Темные аллеи" И.А. Бунина.
Тематика произведений
- Как читать «Тёмные аллеи» Бунина?
- «Темным аллеям» Бунина 60 лет
- Том 7. Рассказы 1931-1952. Темные аллеи: краткое содержание, описание и аннотация
- Как читать «Тёмные аллеи» Бунина? | Журнал Интроверта
О чем бунинские "Темные аллеи"?
Цикл рассказов «Тёмные аллеи» Ивана Бунина настойчиво напоминает о быстротечности бытия, мимолётности и невозвратности счастья. Но при этом он ода жизни, которая родилась в тяжелейший для писателя жизненный период. Рассказы сборника Бунин создал во время французской эмиграции. Львиная доля произведений написана им в годы оккупации страны фашистами.
Автор вместе с женой Верой Николаевной тогда арендовал маленькую виллу у подножия Альп. К моменту переезда у Буниных не осталось денег, полученных от Нобелевской премии. Дом пришёл в ужасное состояние, но привести его в порядок было не на что.
Да что говорить про ремонт, если сам Иван Алексеевич и его домашние попросту выживали как могли...
Представитель дворянского рода, который уходил корнями в XV век и имел герб, включённый в «Общий гербовник дворянских родов Всероссийской империи». В числе родственников писателя были поэтесса Анна Бунина, литератор Василий Жуковский и другие деятели русской культуры и науки. Иван Алексеевич Бунин - личность весьма неординарная и во многом перевернувшая ход развития всего литературного мира. Как и у любого поэта или писателя, секреты создания великих и запоминающихся произведений вплотную связаны с биографией, а его насыщенная и многогранная жизнь во многом повлияла и на его бессмертные строки, и на всю русскую литературу в целом.
Античная мифология в ее историческом развитии. Бунин И. Пращерук Н. Проза И. Бунина как художественно-философский феномен. Екатеринбург: Уральский университет; 2012. Лотман Ю. Два устных рассказа Бунина к проблеме «Бунин и Достоевский». О русской литературе. Статьи и исследования 1958—1993.
Я изредка бывал у него, был однажды лунным зимним вечером, в доме, освещенном только луною, почему-то, — это всегда бывает неизвестно почему, — вспоминал иногда какой-то момент этого вечера и все хотел что-то присочинить к нему, вставить его в какой-то рассказ, который все не выдумывался. Жизнь художника на даче, подмосковные дни и ночи там — некоторое подобие гораздо более поэтическое действительности того недолгого времени, когда я гостил на даче писателя Телешова». Поздний час 19 октября 1938 опубл. Сюжет рассказа основан на воспоминании Бунина о встречах с В. Пащенко в городе Ельце. Отдельные подробности сюжета совпадают с фактами биографии Бунина. Этот рассказ Бунин считал одним из лучших в книге «Темные аллеи» из числа тех, что были написаны до мая 1940 года; он писал: «Перечитал свои рассказы для новой книги. Часть II Руся 27 сентября 1940 опубл. Красавица 28 сентября 1940 опубл. Первоначальное заглавие — «Мамин сундук». Дурочка 28 сентября 1940 опубл. Первоначальное заглавие — «По улице мостовой». Антигона 2 октября 1940 опубл. Смарагд 3 октября 1940 опубл. Гость 3 октября 1940 опубл. В рукописи рассказ озаглавлен «Паша» — по имени героини, которая в окончательной редакции текста именуется Сашей. В рукописи есть слова, исключенные потом автором из текста, — Адам Адамыч говорит: «А, да ты телом хоть куда! Даже розовая, нечто, знаешь, от фламандской школы» — и т. В окончательной редакции рассказа он называет её «фламандской Евой». Прототипом Адама Адамыча является Б. Шелихов, редактор газеты «Орловский вестник», в которой в молодости сотрудничал Бунин. Волки 7 октября 1940 опубл. Бунин называл этот рассказ «пронзительным». В автографе есть строки, не вошедшие в окончательный текст, относящиеся к Зойке: «И она была совершенно лишена стыдливости — или скорее с инстинктивной хитростью делала вид, что не имеет её». О Титове в автографе сказано: «…так был он самоуверен, самодоволен, высок, красив, элегантно наряден, блестящ бельем и золотым пенсне». Таня 22 октября 1940 опубл.
И.А. Бунин. Рассказ «Тёмные аллеи». Видеоурок 25. Литература 9 класс
В горнице было тепло, сухо и опрятно: новый золотистый образ в левом углу, под ним покрытый чистой суровой скатертью стол, за столом чисто вымытые лавки; кухонная печь, занимавшая дальний правый угол, ново белела мелом, ближе стояло нечто вроде тахты, покрытой пегими попонами, упиравшейся отвалом в бок печи, из-за печной заслонки сладко пахло щами — разварившейся капустой, говядиной и лавровым листом. Приезжий сбросил на лавку шинель и оказался еще стройнее в одном мундире и в сапогах, потом снял перчатки и картуз и с усталым видом провел бледной худой рукой по голове — седые волосы его с начесами на висках к углам глаз слегка курчавились, красивое удлиненное лицо с темными глазами хранило кое-где мелкие следы оспы. В горнице никого не было, и он неприязненно крикнул, приотворив дверь в сенцы: — Эй, кто там!
Дом пришёл в ужасное состояние, но привести его в порядок было не на что. Да что говорить про ремонт, если сам Иван Алексеевич и его домашние попросту выживали как могли... Несмотря на плачевность их положения, Бунин категорически отказывался писать для изданий на оккупированных территориях. Его жена говорила, что только благодаря работе над циклом удавалось «переносить непереносимое». А вот как об этом написал в письме своему другу Борису Зайцеву сам автор: «... Что ж всё думать о смерти и дьявольских делах в мире! Иван Алексеевич при написании сборника пробовал себя в разных жанрах.
В него попали и рассказы, и новеллы, и анекдоты, и даже «стихотворения в прозе».
Ведь сам автор называл своим лучшим произведением именно сборник рассказов «Темные аллеи». Рассказы Бунина, это и любовь, и обида, и прощение, и радость… Язык повести прост и ясен и прелесть коротких рассказов в том, что много времени на чтение не уйдет, но позволит отвлечься от современной суеты. Прочитав рассказы «Темные аллеи», можно немного поразмыслить о том, что тебе действительно дорого и что тебе действительно важно в этом мире.
Эмиграция «первой волны», в том числе многие литераторы-единомышленники, обвиняли писателя в излишнем смаковании эротических подробностей и даже аморальности. Например, писательница Зинаида Шаховская, которой сам автор подарил книгу с дарственной надписью, отмечала в ней «привкус натурализма». Однако ведущий критик русского зарубежья Георгий Адамович восхищался циклом и писал, что «всякая любовь — великое счастье, «дар богов», даже если она и не разделена. Оттого от книги Бунина веет счастьем, оттого она проникнута благодарностью к жизни, к миру, в котором, при всех его несовершенствах, счастье это бывает». Зато в СССР, где несколько десятилетий произведения Бунина-эмигранта, «врага советской власти», не издавались, в 1950—60-х годах писателя словно открыли заново. Вплоть до наших дней этот сборник остается, по выражению филолога и диссидента Юрия Мальцева, «энциклопедией любви».
История цикла рассказов
- Тёмные аллеи (Бунин) —
- «Темные аллеи»
- История издания сборника рассказов И.А. Бунина «Темные аллеи»
- Оглавление:
- История цикла рассказов
- «Многоуважаемый книжный шкаф». И. Бунин «Темные аллеи»
Тёмные аллеи
Добавить в мою библиотеку. Темные аллеи: 16+. Бунин, Иван Алексеевич. В статье анализируются пейзажные описания, образы воды, сада, аллеи, огня и другие в цикле рассказов И. А. Бунина «Темные аллеи», определяется философский смысл образной символики природы, имеющей экзистенциальное значение, рассматриваются. Сборник воспоминаний Ивана Бунина под названием «Темные аллеи» сам автор высоко оценивает как свое величайшее произведение. «Тёмные Аллеи» Иван Бунин – последний классик Российской Империи, на своей родине стал изгнанником. Оказалось, что это сборник рассказов И.А. Бунина, лауреата Нобелевской премии по литературе 1933 г. (каюсь,посыпаю голову пеплом сожженных книг ой, не знал ни о "Аллеях",ни,соответственно, о их авторе). Рассказ "Тёмные аллеи" учит тому, что часто нужно идти навстречу своей любви, несмотря на преграды, общественное мнение и социальное положение.
"Тёмные аллеи" Ивана Бунина
Темные аллеи для детей на ночь и родителей на сайте РуСтих Сказки. О «Темных аллеях» одни отзывались восторженно, другие (столь же влиятельные «лидеры мнений») — пренебрежительно. «Темные аллеи» Ивана Бунина — сборник небольших, удивительно лаконичных рассказов.
"Тёмные аллеи" Ивана Бунина
Повести и рассказы. Михайлов О. Жизнь Бунина: Лишь слову жизнь дана — М. Петишева В. Романы Л.
Леонова 1920-1990-х годов: эволюция, поэтика, структура жанра. Человек и природа в романе Л. Пустовойтова О. Путь И.
Сливицкая О. Имя И. Бунина в русской литературе XX века является знаковым. Поэт, писатель, нобелевский лауреат, по выражению О.
Михайлова, «Иван-царевич русской литературы» [2, С. Бунин завершает золотой век отечественной изящной словесности. Бунин - писатель-новатор. Именно он открыл новую страницу в русской литературе - страницу новореализма, ярчайшим образцом которого стали его «Темные аллеи».
Статья посвящена этой бунинской книге и представляет собой попытку обозначить и проанализировать ее стилистические особенности, выявить те черты, которые позволяют говорить об этом цикле именно как о бунинском. Цикл «Темные аллеи» - любимое творение И. Бунина, по признанию самого мастера, своеобразный итог всей его жизни. Книга, в которой он в полной мере раскрылся как писатель, философ, стилист, виртуозно владеющий языком.
И именно «Темные аллеи» в ряду других произведений великого писателя, на наш взгляд, дают наиболее полное представление о И. Бунине как о человеке, который жил, любил, страдал, творил. Тема любви неисчерпаема. Во все времена она волновала сердца и умы людей.
Поэты и писатели, философы и ученые, художники и композиторы - каждый средствами своего жанра - пытались раскрыть тайну этого чувства. Особое место в раскрытии этой темы в области литературы принадлежит прозаическому циклу знаменитого русского классика И. Бунина «Темные аллеи». С конца 80-х годов прошлого века ученые-литературоведы обратили на бунинские «Темные аллеи» более пристальное внимание.
Эта книга исследовалась с разных сторон. В частности, широко рассматривались жанровые и композиционные особенности, язык, поэтика цикла, тематика и проблематика произведений, составляющих книгу, роль заглавий и др. В рассказе «Темные аллеи» 1938 г. Бунин художественно исследует феномен любви как любви-воспоминания, любви-надежды.
В основе сюжета произведения лежит история взаимоотношений мужчины и женщины, людей, когда-то близких друг другу. Их пути разошлись еще в молодости, но судьба вновь свела героев спустя много лет, чтобы они по-новому осмыслили свое прошлое. Воспоминания о счастливых днях молодости, когда красота, страсть, искренность воспринимались как будничные реалии, «обыкновенные» события, заставляют героя «Темных аллей» взглянуть на свою жизнь и осмыслить любовь как великое, «неповседневное» чувство, которое могло бы стать утешением в моменты горести и отчаяния. Герою И.
Бунина потребовалась целая жизнь, чтобы осознать, что лучшие и «волшебные» мгновения он пережил рядом с этой женщиной. Бунинская героиня Надежда пронесла любовь к своему избраннику сквозь все перипетии времени, сохранив ее цельность и естественность. Повседневная жизнь не изменила ее внутреннего мира, в котором любовь оставалась главной ценностью, придавала смысл ее существованию. Мир любви - это уникальная сфера бытия бунинских героев, где постижение действительности и ее реалий осуществляется накалом «космических чувств» [6, С.
Что ж всё думать о смерти и дьявольских делах в мире! Иван Алексеевич при написании сборника пробовал себя в разных жанрах. В него попали и рассказы, и новеллы, и анекдоты, и даже «стихотворения в прозе». Последнее неудивительно, ведь Бунин пришёл в прозу из поэзии. Его произведения изобиловали сочными метафорами, сравнениями и словосочетаниями, порождающими в голове неожиданные образы. Как не восхищаться выражением «спрашивая всем чёрным раскрытием глаз и ресниц» или «во все глаза ждёт меня». Заглавный рассказ «Тёмные аллеи» послужил не только названием сборнику. Он задал эмоциональный вектор всем произведениям, вошедшим в цикл.
Но это просто совпадение, что режиссер по пластике спектакля МДТ имеет, судя по имени, прибалтийские корни.
Пластика — это не хореография. Актеры не танцуют, они ходят, скатываются и падают с наклонной плоскости, в которой, следуя совету режиссера-постановщика, пришлось искать символику. Но она ведь очевидна. Иногда зал замирал в беспокойстве, когда пара актеров балансировала, стоя на стуле и разъединяясь под опасным углом. Тоже символично. Но не все символы так уж легко читались. В другой мизансцене босой актер аккуратно взгромоздился на лежавшую на сцене пару, в то время как зрители, я, например, прикидывали в уме его возможный вес. Впрочем, все ведь было заранее отрепетировано и обошлось без травм. Закутанная в белое фигура бродила вокруг сцены и по зрительному залу, освещая фонариком прямо-таки кричащий символ — высохший куст перекати-поля, весьма очевидно напоминающий, что автор — эмигрант.
Скрипел кран самовара и падали яблоки, судя по звуку, деревянные. Судорожно роясь в кармане шинели, персонаж вместо пистолета для убийства неверной содержанки вытащил… яблоко. Символ раздора и грехопадения? Сюжеты нескольких рассказов переплелись и развивались практически одновременно, разбавляемые отрывками из дневниковых записей писателя, датируемых началом 40-х годов. На наклонной поверхности, где перекатываются актеры, идут черно-белые кадры: танки, самолеты. Отчего или для чего такое странное смешение? Да, годы написания «Темных аллей», с их дореволюционным временем действия, и событий начала Второй мировой войны почти совпадают. Но что еще их объединяет?
А за ними прячется боль, а еще дальше — «настоящие мгновения жизни», ставшие одним лишь только воспоминанием. Но, пожалуй, самая часто упоминаемая Буниным тема в «Темных аллеях» — измена: изменяют мужчины, женщины, изменяют случайно или планируют ее заранее, изменяют без умысла, изменяют, желая отомстить, сожалеют об измене или с радостью окунаются в омут новых отношений. Но каждый из рассказов — оригинальный, самобытный, а еще очень искренний и откровенный. Чем хороши «Темные аллеи», так это тем, что каждый из читателей найдет рассказ для себя: они все, каждый по-своему, прекрасны. У каждого из нас свои «темные аллеи» в душе, и потому каждому отзовется свой рассказ. После прочтения сборника мне очень захотелось познакомиться поближе с биографией автора: как правило, писатели вкладывают в свое творчество очень много переживаний и опыта из собственной жизни. И мне удалось найти парочку интересных аналогий между рассказами из «Темных аллей» и личной жизнью самого Ивана Алексеевича. Например, новелла под названием «Муза» вполне могла быть навеяна тяжелым расставанием с первой гражданской женой Бунина — Варварой Пащенко. Хотя многие исследователи утверждают, что ей, как первой большой любви в жизни писателя, был посвящен роман «Жизнь Арсеньева» — Варвара выступила прототипом героини Лики. В «Музе» сюжет рассказа выстроен вокруг измены любимой женщины главного героя. В начале он и она будто бы безмятежно счастливы: живут как настоящая семья, хоть и не обвенчаны официально: «В июне она уехала со мной в мою деревню, — не венчаясь, стала жить со мной, как жена, стала хозяйствовать». А потом как обухом по голове — она уходит от него к его близкому другу Завистовскому. Главный герой тяжело переживает предательство любимой и даже едва не решается на отчаянный шаг: «— Вы с ружьем, — сказала она. А в итоге молча уходит с разбитым сердцем. А теперь предлагаю сравнить сюжет рассказа с историей первой большой любви Ивана Алексеевича. С Варварой Пащенко Бунин познакомился на своем первом рабочем месте — в редакции газеты «Орловский вестник», где он занимал должность помощника редактора. Бунин мгновенно был покорен необыкновенной девушкой: помимо внешней привлекательности, он нашел в ней умного и интересного собеседника. Варвара оказалась весьма гордой личностью, свободной от общественных предрассудков и предубеждений — именно поэтому она согласилась стать так называемой невенчанной женой. Кроме того, и родители также были против кандидатуры жениха: бедность не порок, конечно, но и зелен виноград не сладок. Но тут, кстати, имеется весьма прелюбопытный момент: после смерти Варвары в ее бумагах нашли письмо отца с разрешением на брак с Иваном Сергеевичем. Выходит, девушка не слишком сильно рвалась замуж за своего любимого. В письмах к старшему брату Бунин признавался: «Я еще никогда так разумно и благородно не любил. Всё мое чувство состоит из поэзии». Однако Варвара очень скоро устала от его любви — она ей стала в тягость. На восторженные письма возлюбленного она отвечала как бы нехотя, можно даже сказать, что частенько и отлынивала. Несколько раз Иван Алексеевич ловил ее на несовпадении дат, что очень сильно его обижало и заставляло терзаться неприятными подозрениями. И вот, пять лет спустя, в 1894 году Варвара уходит от писателя, оставив скупую прощальную записку: «Ваня, прощай. Не поминай лихом». А вскоре после расставания она вышла замуж за друга бывшего возлюбленного — Арсения Бибикова, тоже писателя, который затем стал актером немого кино. Если твое решение бросить меня осмыслилось, — чего же тебе бояться, что оно поколебается. А тяжело, но ведь у меня сердце кровью сочится! Жду ответа, ответь во что бы то ни стало, а то я на все решаюсь. Но не зря говорят, что время лечит всё: впоследствии семья Бибиковых вошла в довольно близкий приятельский круг Ивана и Веры Буниных. А когда спустя много лет Варвара умерла, Бунин печально заметил: «Утром в 10, когда я ещё в постели, — Арсик — плачет — умерла Варвара Владимировна. Весь день в момент этого известия у меня никаких чувств по поводу это известия! Как это дико! Ведь какую роль она сыграла в моей жизни! И давно ли это было — мы приехали с ней в Полтаву…» Ну что, похожи истории? Двигаемся дальше. В послесловии к изданию «Темных аллей» я натолкнулась на еще одну историю из личной жизни Ивана Алексеевича, правда, тут дело обошлось без особых подробностей. В общем, наш писатель грешным делом связался с замужней женщиной. Желая провести побольше времени вместе, любовники решили устроить себе отпуск на двоих. И вот, настал день отъезда, любящий супруг провожает свою жену в путешествие и сажает в вагон. Но как только он уходит с перрона, вероломная женщина пересаживается в купе, где ее поджидает довольный проделкой Бунин. Если вы читали новеллу «Кавказ», то наверняка испытали эффект дежавю. Да, писатель не постеснялся использовать воспоминания о бурной молодости в качестве вдохновения для своей прозы. Остается лишь укоризненно погрозить ему пальчиком и надеяться, что драматичную концовку рассказа он всё-таки придумал сам, а не взял из реальной жизни. Еще одну аналогию пусть и не настолько прямую можно провести с рассказом «Руся» и неудачным браком писателя с Анной Цакни. В «Русе» главных героев разлучает мать Руси, которая, застав их на ночном свидании, в исступлении стреляет в возлюбленного дочери и кричит: «Только через мой труп перешагнет она к тебе! Если сбежит с тобой, в тот же день повешусь, брошусь с крыши!
Оглавление
- Место и время действия
- Анализ цикла рассказов «Темные аллеи» И. Бунина
- "Темные аллеи" сборник рассказов - краткое содержание.
- «Темным аллеям» Бунина 60 лет
- Темные аллеи - Художественная литература
- Как читать «Темные аллеи» Бунина — Подкаст «Культура.РФ»
Темные аллеи Бунина: как личная жизнь автора нашла отражение в его рассказах
Тёмные аллеи" Сколько оттенков у любви? Иван Бунин в своём сборнике рассказов пишет, что любовь — это наваждение, которое редко заканчивается счастьем или служение чувству, которое не станет взаимным. Зрители окажутся и в русской глубинке, и на пляже Ниццы, и в эмигрантском Париже, чтобы увидеть что предназначено героям - воспоминание о том, что упущено навсегда?
Бунина с М. Речной трактир. Нью-Йорк : M. Zetlin [Grenich printing corp. Пономарев Е. Рассказ И.
Бабореко А. Бунин : Жизнеописание. Москва : Молодая гвардия, 2004. Темные аллеи.
Кстати, «Шиповник» - это альтернативное название цикла рассказов, которое больше нравилось самому Ивану Бунину. Тематика и проблематика рассказов Главная тема рассказов из цикла «Темные аллеи» - это любовь. Причем автор говорит о различных проявлениях этого глубокого чувства, а не только о привычном нам романтическом восприятии, в котором любовь непременно ассоциируется с счастьем. В своих рассказах Иван Бунин будто бы подводит итог собственной жизни и всем наблюдениям, которые он за эту жизнь сделал. Писатель говорит о том, что самое ценной для человека — это все же любовь, именно она может дать силы и вдохновение. И даже когда кажется, что любовь ведет во тьму, отказываться от нее ни в коем случае нельзя, потому что ничего более ценного в своей жизни человек не найдет.
Ни материальные блага, ни социальный статус, ни что-либо еще не имеет в конечном итоге такого значения в нашей жизни, как любовь, хотя и она порой бывает трудная и требует жертв, а также толкает нас на поступки, которые мы не совершили бы без этого сильного чувства. В анализе рассказов «Темные аллеи» также следует подчеркнуть, что Бунин уделяет ненавязчивое, но явное внимание теме личного выбора каждого человека. Писатель говорит о том, что каждый из нас сам ответственен за свое счастье: если мы не будет принимать во внимание свои чувства и не будем обращать внимание на последствия своих действий, то раз за разом нам придется делать неправильный выбор, который может сделать нас несчастными.
В городе не было нигде ни единого огня, ни одной живой души. Все было немо и просторно, спокойно и печально — печалью русской степной ночи, спящего степного города. Одни сады чуть слышно, осторожно трепетали листвой от ровного тока слабого июльского ветра, который тянул откуда-то с полей, ласково дул на меня.
Я шел — большой месяц тоже шел, катясь и сквозя в черноте ветвей зеркальным кругом; широкие улицы лежали в тени — только в домах направо, до которых тень не достигала, освещены были белые стены и траурным глянцем переливались черные стекла; а я шел в тени, ступал по пятнистому тротуару, — он сквозисто устлан был черными шелковыми кружевами. У нее было такое вечернее платье, очень нарядное, длинное и стройное. Оно необыкновенно шло к ее тонкому стану и черным молодым глазам. Она в нем была таинственна и оскорбительно не обращала на меня внимания. Где это было? В гостях у кого?
Цель моя состояла в том, чтобы побывать на Старой улице. И я мог пройти туда другим, ближним путем. Но я оттого свернул в эти просторные улицы в садах, что хотел взглянуть на гимназию. И, дойдя до нее, опять подивился: и тут все осталось таким, как полвека назад; каменная ограда, каменный двор, большое каменное здание во дворе — все также казенно, скучно, как было когда-то, при мне. Я помедлил у ворот, хотел вызвать в себе грусть, жалость воспоминаний — и не мог: да, входил в эти ворота сперва стриженный под гребенку первоклассник в новеньком синем картузе с серебряными пальмочками над козырьком и в новой шинельке с серебряными пуговицами, потом худой юноша в серой куртке и в щегольских панталонах со штрипками; но разве это я? Старая улица показалась мне только немного уже, чем казалась прежде.
Все прочее было неизменно. Ухабистая мостовая, ни одного деревца, по обе стороны запыленные купеческие дома, тротуары тоже ухабистые, такие, что лучше идти срединой улицы, в полном месячном свете… И ночь была почти такая же, как та. Только та была в конце августа, когда весь город пахнет яблоками, которые горами лежат на базарах, и так тепла, что наслаждением было идти в одной косоворотке, подпоясанной кавказским ремешком… Можно ли помнить эту ночь где-то там, будто бы в небе? Я все-таки не решился дойти до вашего дома. И он, верно, не изменился, но тем страшнее увидать его. Какие-то чужие, новые люди живут в нем теперь.
Твой отец, твоя мать, твой брат — все пережили тебя, молодую, но в свой срок тоже умерли. Да и у меня все умерли; и не только родные, но и многие, многие, с кем я, в дружбе или приятельстве, начинал жизнь, давно ли начинали и они, уверенные, что ей и конца не будет, а все началось, протекло и завершилось на моих глазах, — так быстро и на моих глазах! И я сел на тумбу возле какого-то купеческого дома, неприступного за своими замками и воротами, и стал думать, какой она была в те далекие, наши с ней времена: просто убранные темные волосы, ясный взгляд, легкий загар юного лица, легкое летнее платье, под которым непорочность, крепость и свобода молодого тела… Это было начало нашей любви, время еще ничем не омраченного счастья, близости, доверчивости, восторженной нежности, радости… Есть нечто совсем особое в теплых и светлых ночах русских уездных городов в конце лета. Какой мир, какое благополучие! Бродит по ночному веселому городу старик с колотушкой, но только для собственного удовольствия: нечего стеречь, спите спокойно, добрые люди, вас стережет божье благоволение, это высокое сияющее небо, на которое беззаботно поглядывает старик, бродя по нагретой за день мостовой и только изредка, для забавы, запуская колотушкой плясовую трель. И вот в такую ночь, в тот поздний час, когда в городе не спал только он один, ты ждала меня в вашем уже подсохшем к осени саду, и я тайком проскользнул в него: тихо отворил калитку, заранее отпертую тобой, тихо и быстро пробежал по двору и за сараем в глубине двора вошел в пестрый сумрак сада, где слабо белело вдали, на скамье под яблонями, твое платье, и, быстро подойдя, с радостным испугом встретил блеск твоих ждущих глаз.
И мы сидели, сидели в каком-то недоумении счастья. Одной рукой я обнимал тебя, слыша биение твоего сердца, в другой держал твою руку, чувствуя через нее всю тебя. И было уже так поздно, что даже и колотушки не было слышно, — лег где-нибудь на скамье и задремал с трубкой в зубах старик, греясь в месячном свете. Когда я глядел вправо, я видел, как высоко и безгрешно сияет над двором месяц и рыбьим блеском блестит крыша дома. Когда глядел влево, видел заросшую сухими травами дорожку, пропадавшую под другими травами, а за ними низко выглядывавшую из-за какого-то другого сада одинокую зеленую звезду, теплившуюся бесстрастно и вместе с тем выжидательно, что-то беззвучно говорившую. Но и двор и звезду я видел только мельком — одно было в мире: легкий сумрак и лучистое мерцание твоих глаз в сумраке.
А потом ты проводила меня до калитки, и я сказал: — Если есть будущая жизнь и мы встретимся в ней, я стану там на колени и поцелую твои ноги за все, что ты дала мне на земле. Я вышел на середину светлой улицы и пошел на свое подворье. Обернувшись, видел, что все еще белеет в калитке. Теперь, поднявшись с тумбы, я пошел назад тем же путем, каким пришел. Нет, у меня была, кроме Старой улицы, и другая цель, в которой мне было страшно признаться себе, но исполнение которой, я знал, было неминуемо. И я пошел — взглянуть и уйти уже навсегда.
Дорога была опять знакома. Все прямо, потом влево, по базару, а с базара — по Монастырской — к выезду из города. Базар — как бы другой город в городе. Очень пахучие ряды. В Обжорном ряду, под навесами над длинными столами и скамьями, сумрачно. В Скобяном висит на цепи над срединой прохода икона большеглазого Спаса в ржавом окладе.
В Мучном по утрам всегда бегали, клевали по мостовой целой стаей голуби. Идешь в гимназию — сколько их! И все толстые, с радужными зобами — клюют и бегут, женственно, щёпотко виляясь, покачиваясь, однообразно подергивая головками, будто не замечая тебя: взлетают, свистя крыльями, только тогда, когда чуть не наступишь на какого-нибудь из них. А ночью тут быстро и озабоченно носились крупные темные крысы, гадкие и страшные. Монастырская улица — пролет в поля и дорога: одним из города домой, в деревню, другим — в город мертвых. Дует с полей по Монастырской ветерок, и несут навстречу ему на полотенцах открытый гроб, покачивается рисовое лицо с пестрым венчиком на лбу, над закрытыми выпуклыми веками.
Так несли и ее. На выезде, слева от шоссе, монастырь времен царя Алексея Михайловича, крепостные, всегда закрытые ворота и крепостные стены, из-за которых блестят золоченые репы собора. Дальше, совсем в поле, очень пространный квадрат других стен, но невысоких: в них заключена целая роща, разбитая пересекающимися долгими проспектами, по сторонам которых, под старыми вязами, липами и березами, все усеяно разнообразными крестами и памятниками. Тут ворота были раскрыты настежь, и я увидел главный проспект, ровный, бесконечный. Я несмело снял шляпу и вошел. Как поздно и как немо!
Месяц стоял за деревьями уже низко, но все вокруг, насколько хватал глаз, было еще ясно видно. Все пространство этой рощи мертвых, крестов и памятников ее узорно пестрело в прозрачной тени. Ветер стих к предрассветному часу — светлые и темные пятна, все пестрившие под деревьями, спали. В дали рощи, из-за кладбищенской церкви, вдруг что-то мелькнуло и с бешеной быстротой, темным клубком понеслось на меня — я, вне себя, шарахнулся в сторону, вся голова у меня сразу оледенела и стянулась, сердце рванулось и замерло… Что это было? Пронеслось и скрылось. Но сердце в груди так и осталось стоять.
И так, с остановившимся сердцем, неся его в себе, как тяжкую чашу, я двинулся дальше. Я знал, куда надо идти, я шел все прямо по проспекту — и в самом конце его, уже в нескольких шагах от задней стены, остановился: передо мной, на ровном месте, среди сухих трав, одиноко лежал удлиненный и довольно узкий камень, возглавием к стене. Из-за стены же дивным самоцветом глядела невысокая зеленая звезда, лучистая, как та, прежняя, но немая, неподвижная. В поезде, к опущенному окну вагона первого класса, подошли господин и дама. Через рельсы переходил кондуктор с красным фонарем в висящей руке, и дама спросила: — Послушайте. Почему мы стоим?
Кондуктор ответил, что опаздывает встречный курьерский. На станции было темно и печально. Давно наступили сумерки, но на западе, за станцией, за чернеющими лесистыми полями, все еще мертвенно светила долгая летняя московская заря. В окно сыро пахло болотом. В тишине слышен был откуда-то равномерный и как будто тоже сырой скрип дергача. Он облокотился на окно, она на его плечо.
Скучная местность. Мелкий лес, сороки, комары и стрекозы. Вида нигде никакого. В усадьбе любоваться горизонтом можно было только с мезонина. Дом, конечно, в русском дачном стиле и очень запущенный, — хозяева были люди обедневшие, — за домом некоторое подобие сада, за садом не то озеро, не то болото, заросшее кугой и кувшинками, и неизбежная плоскодонка возле топкого берега. Только девица была совсем не скучающая.
Катал я ее все больше по ночам, и выходило даже поэтично. На западе небо всю ночь зеленоватое, прозрачное, и там, на горизонте, вот как сейчас, все что-то тлеет и тлеет… Весло нашлось только одно и то вроде лопаты, и я греб им, как дикарь, — то направо, то налево. На противоположном берегу было темно от мелкого леса, но за ним всю ночь стоял этот странный полусвет. И везде невообразимая тишина — только комары ноют и стрекозы летают. Никогда не думал, что они летают по ночам, — оказалось, что зачем-то летают. Прямо страшно.
Зашумел наконец встречный поезд, налетел с грохотом и ветром, слившись в одну золотую полосу освещенных окон, и пронесся мимо. Вагон тотчас тронулся. Проводник вошел в купе, осветил его и стал готовить постели. Настоящий роман? Ты почему-то никогда не рассказывал мне о ней. Какая она была?
Носила желтый ситцевый сарафан и крестьянские чуньки на босу ногу, плетенные из какой-то разноцветной шерсти. Не во что одеться, ну и сарафан. Кроме того, она была художница, училась в Строгановском училище живописи. Да она и сама была живописна, даже иконописна. Длинная черная коса на спине, смуглое лицо с маленькими темными родинками, узкий правильный нос, черные глаза, черные брови… Волосы, сухие и жесткие, слегка курчавились. Все это, при желтом сарафане и белых кисейных рукавах сорочки, выделялось очень красиво.
Лодыжки и начало ступни в чуньках — все сухое, с выступающими под тонкой смуглой кожей костями. У меня на курсах такая подруга была. Истеричка, должно быть. Тем более что лицом была похожа на мать, а мать родом какая-то княжна с восточной кровью, страдала чем-то вроде черной меланхолии. Выходила только к столу. Выйдет, сядет и молчит, покашливает, не поднимая глаз, и все перекладывает то нож, то вилку.
Если же вдруг заговорит, то так неожиданно и громко, что вздрогнешь. Прост и мил был только их мальчик, которого я репетировал. Проводник вышел из купе, сказал, что постели готовы, и пожелал покойной ночи. Он помолчал и сухо ответил: — Вероятно, и ей так казалось. Но пойдем спать. Я ужасно устал за день.
Только даром заинтересовал. Ну, расскажи хоть в двух словах, чем и как ваш роман кончился. Уехал, и делу конец. Сине-лиловый глазок над дверью тихо глядел в темноту. Она скоро заснула, он не спал, лежал, курил и мысленно смотрел в то лето… На теле у нее тоже было много маленьких темных родинок — эта особенность была прелестна. Оттого, что она ходила в мягкой обуви, без каблуков, все тело ее волновалось под желтым сарафаном.
Сарафан был широкий, легкий, и в нем так свободно было ее долгому девичьему телу. Однажды она промочила в дождь ноги, вбежала из сада в гостиную, и он кинулся разувать и целовать ее мокрые узкие ступни — подобного счастья не было во всей его жизни. Свежий, пахучий дождь шумел все быстрее и гуще за открытыми на балкон дверями, в потемневшем доме все спали после обеда — и как страшно испугал его и ее какой-то черный с металлически-зеленым отливом петух в большой огненной короне, вдруг тоже вбежавший из сада со стуком коготков по полу в ту самую горячую минуту, когда они забыли всякую осторожность. Увидав, как они вскочили с дивана, он торопливо и согнувшись, точно из деликатности, побежал назад под дождь с опущенным блестящим хвостом… Первое время она все приглядывалась к нему; когда он заговаривал с ней, темно краснела и отвечала насмешливым бормотанием; за столом часто задевала его, громко обращаясь к отцу: — Не угощайте его, папа, напрасно. Он вареников не любит. Впрочем, он и окрошки не любит, и лапши не любит, и простоквашу презирает, и творог ненавидит.
По утрам он был занят с мальчиком, она по хозяйству — весь дом был на ней. Обедали в час, и после обеда она уходила к себе в мезонин или, если не было дождя, в сад, где стоял под березой ее мольберт, и, отмахиваясь от комаров, писала с натуры. Потом стала выходить на балкон, где он после обеда сидел с книгой в косом камышовом кресле, стояла, заложив руки за спину, и посматривала на него с неопределенной усмешкой: — Можно узнать, какие премудрости вы изволите штудировать? Я и не знала, что у нас в доме оказался революционер! Убедилась в своей бездарности. Давайте развлекаться.
Душегубка наша, правда, довольно гнилая и с дырявым дном, но мы с Петей все дыры забили кугой… День был жаркий, парило, прибрежные травы, испещренные желтыми цветочками куриной слепоты, были душно нагреты влажным теплом, и над ними низко вились несметные бледно-зеленые мотыльки. Он усвоил себе ее постоянный насмешливый тон и, подходя к лодке, сказал: — Наконец-то вы снизошли до меня!
Смысл рассказа Темные аллеи Бунина
| «Темные аллеи» краткое содержание рассказа Бунина – читать пересказ онлайн | «Тёмные Аллеи» Иван Бунин – последний классик Российской Империи, на своей родине стал изгнанником. |
| Бунин. Тёмные аллеи | Тематическая выставка, посвященная сборнику рассказов "Темные аллеи" И.А. Бунина. |
Краткое содержание «Тёмные аллеи»
Основная проблема рассказа Темные аллеи заключается в последствиях любви. Бунин считает любовь за своего рода испытание на уровень личности и силу духа. Теперь Николай Алексеевич понял, что время романа с Надеждой было лучшим в его жизни: «кругом шиповник алый цвёл, стояли тёмных лип аллеи». Цикл рассказов "Темные аллеи" Бунин написал в эмиграции и вложил в них всю тоску по родине.