Российские войска ищут точки вдоль линии фронта, уязвимые для украинской обороны, заявил полковник СБУ в отставке Олег Стариков в эфире YouTube-канала. Историк и публицист Марк Галеотти в интервью DW объясняет, почему Запад не верил в нападение России на Украину, может ли президент Путин разделить судьбу Чаушеску и каковы шансы на окончание войны в 2023 году. Историк и публицист Марк Галеотти в интервью DW объясняет, почему Запад не верил в нападение России на Украину, может ли президент Путин разделить судьбу Чаушеску и каковы шансы на окончание войны в 2023 году.
Экс-полковник СБУ Стариков: Не все так хорошо, как нам кажется
А также длительно снабжать её материальными средствами и восполнять потери в людях и технике. А на Украине крупных городов, в том числе и с миллионным населением, более чем достаточно. Так что российская армия в ходе гипотетической войны с Украиной может встретиться далеко не с одним Сталинградом и Грозным», — пишет Ходарёнок. Читайте по теме: Украина готовится нанести сокрушительный удар по российской энергетике Непобедима российская армия Эксперт утверждает, что одним ударом сокрушить украинскую оборону не удастся, и не стоит при этом недооценивать противника, который хотя и не свеж, но не так слаб, как кажется. Но рассчитывать всего лишь одним таким ударом сокрушить вооружённые силы целого государства означает проявлять в ходе планирования и ведения боевых действий просто необузданный оптимизм. Таких МОУ в ходе гипотетических стратегических действий придётся наносить не один и не два, а гораздо больше», — пишет Ходарёнок. По его словам, у России недостаточно современного вооружения для ведения длительной войны. Речь идёт о гиперзвуковых ракетах «Циркон», которых ещё даже нет на вооружении.
Количество «Калибров», «Кинжалов» и ракет к «Искандерам» пока измеряется сотнями в лучшем случае.
Это принуждение к миру. Но чья цена больше? В такой войне мы страдаем, мы несём потерь и издержек больше, чем Россия. Получается, что Бернс обманывает нас, говоря, что этой стратегией мы будем наносить такую ужасную цену войну, что Россия всё, перестанет производить, и вообще побежит мир запрашивать. Мы-ж то больше страдаем.
В такой войне мы страдаем, мы несём потерь и издержек больше, чем Россия. Получается, что Бернс обманывает нас, говоря, что этой стратегией мы будем наносить такую ужасную цену войну, что Россия всё, перестанет производить, и вообще побежит мир запрашивать. Мы-ж то больше страдаем. Они-то могут достать до Дрогобыча, а мы не можем достать до Урала», — подытожил Карасев.
Плюс сотни боевых машин комплексов малой дальности: «Стрела-10», «Оса», «Тор» с колоссальными запасами ракет. Таким образом, на Украину не нужно было завозить тоннами образцы западных вооружений до войны. В больших количествах тяжелое западное оружие начало прибывать позднее, для того чтобы заместить потери. В то же время заполнялись слабые места в тех сферах, где техника эпохи холодной войны потеряла свою актуальность. Это системы спутниковой связи, разведки, целеуказания. До сих пор система Starlink играет ключевую роль в системе управления ВСУ. И мы ничего не можем с этим сделать, потому что не можем поражать американскую спутниковую инфраструктуру без вступления в конфликт с США. Обеспечение системой целеуказания для оружия тоже очень сильно меняло расстановку сил в пользу Украины. У вас могут быть устаревшие средства поражения, но, если они работают в связке с современными средствами разведки и управления, они будут вполне эффективными, что Украина и доказывала на начальном этапе войны, еще до появления HIMARS. Например, ракетные комплексы «Точка-У» использовались ими с высокой эффективностью так же, как и старые системы реактивного залпового огня. Украинцам была оказана помощь и в боевой подготовке, что также сыграло огромную роль. Но и они совершили большое количество ошибок. Были просчеты в планировании, управлении войсками, выстраивании обороны, контрразведке. В результате Российская армия смогла занять огромную территорию на раннем этапе конфликта. Хотя и не такую, какую мы рассчитывали. Но основная масса территориальных приобретений была сделана именно в первые недели. ВСУ тоже вступили в период болезненной адаптации. Развитие ВСУ и выживание украинского государства в таких условиях возможны благодаря масштабному внешнему финансированию. На протяжении этой войны украинцы получают объем средств, сравнимый с ВВП страны. В 2021-м ВВП Украины составлял около 200 миллиардов долларов. За два года конфликта на помощь Украине по линии отдельных государств и Евросоюза выделено, по данным Кильского института мировой экономики, 346 миллиардов евро часть этих средств в рамках долгосрочных программ еще не поступила. Вся экономическая динамика страны определяется притоком колоссального количества денег извне, которые обмениваются на национальную валюту и тратятся на приобретение товаров и услуг. Это беспрецедентная ситуация. С другой стороны, Киев смог пойти на очень высокий уровень мобилизации населения. Это связано с тем, что Запад играет роль тыла для Украины и она может идти на любой ущерб своей экономике, не задумываясь о долгосрочных последствиях. А для России конфликт на Украине — один из эпизодов в большом, очень долгом конфликте с Западом. Поэтому российские власти крайне опасаются нанести серьезный ущерб своей экономике. И мы видим, что им удалось сохранить стабильность и положительную экономическую динамику. Когда ситуация начала меняться? Но выделение ресурсов на долгосрочное развитие Вооруженных сил началось только с 2006-го. В 2000—2005 годах расходы росли, но уходили в основном на обеспечение текущей деятельности войск, в том числе на операцию на Северном Кавказе. В 1990-е военный бюджет, и без того небольшой, как правило, вообще не выполнялся либо корректировался в течение года в сторону понижения из-за тяжелого состояния государственных финансов. Сохранялись институциональные проблемы. Например, очень трудно давалось создание новой системы закупок вооружений и военной техники, выстраивание новых отношений между промышленностью и армией. Очень тяжело шел процесс приспособления Вооруженных сил к новым реалиям. По-прежнему острой была проблема дедовщины и преступности, которая затрагивала широкие слои населения. Потом начались реформы Сердюкова. Они были очень резкими и нацелены на то, чтобы сломать сопротивление старых военных структур и институтов. Произошло существенное повышение денежного довольствия. Началось быстрое увеличение числа контрактников. Были оптимизированы многие организационные структуры, повышена боеготовность. Однако общая идея была связана с созданием армии для мира, который существовал с 1989 года по начало 2010-х. Это была довольно стабильная однополярная система. Сохранялось планирование на случай катастрофического развития ситуации, каковой стала бы ядерная война. Но вне рамок ядерного конфликта считалось, что надо готовиться только к локальным конфликтам, к дестабилизации того или иного региона, проявлениям терроризма, в крайнем случае — военным конфликтам с небольшими государствами. И под это пытались построить компактную, в основном профессиональную армию, которая могла бы действовать в небольших конфликтах эффективно и с небольшими потерями. В принципе, такая армия была создана, и она показала свою дееспособность в ходе сирийской кампании. Российские войска, численность которых в Сирии всегда была минимальна считанные тысячи человек , в сочетании с бойцами «Вагнера», сирийскими союзниками выиграли войну и обеспечили выживание правительству Башара Асада. Если американцы все свои военные предприятия на Ближнем Востоке проигрывали и вынуждены были сворачивать там свое присутствие, то мы выиграли. Таким образом, последняя война уходившей эпохи, к которой Российскую армию готовили, была выиграна. Плодами этого успеха мы пользуемся до сих пор, потому что отношения со странами Ближнего Востока и влияние России в этом регионе после начала СВО приобрели для нас особую ценность. Но к столкновению великих держав по образцу раннего периода холодной войны, а тем более первой половины XX века мы были не готовы. Произошел разрыв между политическим и военным планированием. Изменение характера условий в мире в целом признавали, но в сферу военного планирования это не транслировалось. Запад был в таком же положении. Мы видим, что у них огромные проблемы с наращиванием производства боеприпасов и большинства видов вооружений, которое не соответствует потребностям такой войны. Мы видим, что Украина тратит в год больше зенитно-ракетных комплексов Patriot, чем производят США в масштабах всей страны. Надо учесть расстановку приоритетов. У нас был целый ряд крупных программ вооружений, прежде всего связанных с флотом и стратегическими вооружениями, которые съедали больше денег, чем, например, вся программа перевооружения сухопутных войск. Теперь мы видим, что это было неоправданно. Об этом говорит вся российская история. Войны, которые происходят за пределами этих регионов, являются для нас второстепенной экзотикой. Следовательно, приоритеты военного планирования России должно определяться этим фактом. Флот играет важную роль в СВО. Но только Черноморский. Однако по расходам на переоснащение он отставал от других флотов. У нас были огромные расходы сделаны на таких направлениях, которые в нынешнем конфликте не имеют никакого значения. В итоге мы 10 лет за безумные деньги модернизировали гигантский атомный крейсер «Адмирал Нахимов», который сейчас должен войти в состав флота. А использовать его в этом конфликте мы не сможем. Можно себе представить, сколько можно было бы за эти деньги закупить техники для других видов Вооруженных сил или вооружений для Черноморского флота. То есть мы тратили средства на то, что было полезно в старом мироустройстве, которое существовало при отсутствии угрозы прямого большого конфликта, когда можно было заниматься демонстрацией своего присутствия в других районах мира. Сейчас это все не востребовано. Россия исторически ведет большие войны в двух частях мира: в Восточной Европе и Северо-Восточной Азии. И в некоторых районах Арктики. Все происходящее за пределами этих регионов — второстепенная экзотика и гибридные угрозы, которые должны быть в большей степени предметом озабоченности специальных служб, чем Вооруженных сил. Гибридный конфликт на Северном Кавказе тому пример. Но это было в силу крайней слабости и внутренней нестабильности нашего государства. Именно поэтому мы были вынуждены в 90-е — начале 2000-х иметь дело с широким привлечением Вооруженных сил в эти конфликты. В нормальной ситуации такие конфликты являются сферой деятельности спецслужб и сил внутренней безопасности. Армия может их поддерживать, но ее главное внимание должно всегда быть направлено на подготовку к большой войне. Константы российской военной истории, которые существовали почти в неизменном виде с момента образования централизованного российского государства в XV веке, сохраняются. И основные войны ведутся в окрестностях примерно тех же населенных пунктов Восточной Европы, где они велись и раньше. Как в Великую Отечественную мы под Харьковом воевали, так и сейчас воюем. Это не означает, что между нашими народами отсутствуют общность и единство. В результате дров наломано было очень много, в частности в сфере военного образования, изменениях организационно-штатных структур и технической политике. При Шойгу их стали исправлять и продолжали наращиваться темпы перевооружения. Но руководство министерства обороны действует в рамках общих политических установок. Проблема не только внутри военной организации, но и в сфере внешней политики, оценки глобальной ситуации. Слишком долго недооценивали готовность Запада идти на эскалацию. Мы не оставляли надежды договориться и переоценивали значение фактора экономической взаимозависимости России и Европы. Но с быстрыми разгромами у всех дела обстоят в наше время довольно сложно. Мы наблюдаем сейчас операцию Израиля в Газе, где ему противостоит мотивированный, но крайне слабо вооруженный противник. У него дефицит даже современных видов пехотного оружия. Но боевые действия израильской армии, которая является одной из лучших в мире по опыту и боевой подготовке, идут несколько месяцев. Результатов пока нет, и исход конфликта не ясен. При этом потери вооруженных сил Израиля в этой войне больше, чем в некоторых крупных конфликтах времен холодной войны. Это показатель того, что накопившиеся изменения в военной технике поменяли характер боевых действий. Видимо, военная наука к этому еще не приспособилась и способ преодоления позиционного тупика не найден. Кстати, во время второй Ливанской войны в 2006 году, где израильтяне осуществляли долгое, тягучее наступление на позиции движения «Хезболла», темп продвижения был очень низкий при значительных потерях бронетехники. Разбить противника им не удалось. Это тоже демонстрация того, как все изменилось. А то, как действовала Российская армия, несмотря на огромные проблемы с оснащением, тактикой и управлением, было явно не хуже, а скорее лучше по сравнению с тем, как могла бы себя проявить какая-нибудь западная армия. Конечно, ошибок было сделано немало в сфере технической политики, но они по ходу войны исправляются. Например, FPV-дроны, которые превратились в одно из главных средств поражения противника, сегодня применяются в колоссальным количестве, тысячами ежедневно. Изменилась роль противовоздушной обороны, радиоэлектронной борьбы, полевой фортификации. Постоянно появляются новые приемы боевых действий, полностью изменилась тактика пехоты, подходы к снабжению войск на переднем крае. Все это происходит и у нас, и у Украины. Скорость адаптации войск очень высокая. Но при этом сроки разработки и производства современной военной техники довольно велики. В основном и мы, и противник адаптируем к новым условиям технику, которая была разработана в период холодной войны в СССР и на Западе. И выясняется, что многие решения и подходы, которых придерживались в Советском Союзе и которые критиковали из-за того, что они не оптимальны с точки зрения локальных конфликтов, оказались правильными. Сегодня они позволяют нам поддерживать высокий темп производства и восполнять потери. Это связано прежде всего со слабостью нашей электронной промышленности.
Бывший полковник СБУ Стариков: Запад в шоке и не понимает, что делать дальше с Украиной
Но все равно ответственность за их результат лежит на нем. Поэтому исходя из своего понимания ситуации и желания буквально физически выжить, он требует продолжения этих бессмысленных атак. Только потому, что их продолжение дает возможность не ставить точку, а ставить многоточие… При этом результат очевиден заранее, но ему важен именно процесс, а не результат. Именно такая ситуация сейчас устраивает Зеленского. На поле экономики Украина уже давно и прочно превратилась в государство, которое финансируется из-за границы — и речь не только о военных поставках, но и элементарных деньгах в бюджете, половина которого ныне формируется, исходя из иностранных кредитов.
О какой экономике, о какой самостоятельности при этом можно говорить? В целом нынешнее положение характеризуется желанием конкретных людей выскочить из этой сложной ситуации, в прямом смысле слова выжить — а также попытками Запада продолжать играть на территории Украины в этот страшный военный конфликт, возможно используя других людей. И используя желания людей видеть определенные перемены. То есть, переложив весь негатив на Зеленского, тем не менее сохранить процесс конфронтации с Россией.
Смотрим последние его заявления. В беседах с разными приезжающими западными эмиссарами он говорит то, чего не говорил раньше — «если не будет поставок вооружений, Украина вынуждена будет отступить». И он пытается так это подать, чтобы виноватыми оказывались те, кто не выполнил свои военные обещания, не говоря уже о деньгах. Публикации, что миллион снарядов Украина не получит, что обещанная экономическая помощь со стороны Германии тоже где-то застряла — это попытки объяснить мировой общественности, что виноват не он.
Ожидается , что в девяти странах ЕС победу одержат евроскептики и правые, а еще в девяти они войдут в тройку лидеров. Похоже, Западу в лучшем случае будет не до «регионального конфликта» в Украине. В феврале 2023 года стимулом для публикации призыва к прекращению огня стало острое понимание того, что открывшееся осенью 2022-го окно возможностей скоро захлопнется. В итоге так и вышло, шанс был упущен. Но в политике всегда важно умение воспользоваться моментом. И дело не только в том, что теперь достичь прекращения огня намного сложнее, чем год назад. Главное — это цена, заплаченная за год продолжения военных действий: погибшие, покалеченные, разрушенные семьи. При этом будущее Украины как европейской суверенной современной страны становится все более и более неопределенным, если вообще не утрачивается. Все те, кто в феврале 2023-го был против прекращения огня, в феврале 2024-го довели Украину до края катастрофы. А что сейчас?
Сейчас важно то, что Путин говорит о готовности к каким-то переговорам, и не имеет значения, что для того, чтобы сообщить об этом, в Кремль приглашается опальный американский журналист. Такая сегодня российская дипломатия, другой нет. И если ни в Украине, ни на Западе не смогут разглядеть шанс для хоть какого-то диалога, то впереди нас ждут еще более серьезные проблемы. Да, никто не может гарантировать, что получится выстроить диалог и что у него будут какие-то позитивные результаты. Но в этом работа, в этом дипломатия, а цена отказа слишком высока. Однако, как только заходит речь о переговорах и появляется хоть минимальный шанс на прекращение огня — как это было в ноябре-декабре минувшего года, — будто бы в ответ усиливаются обстрелы, происходят какие-то крупные атаки, в том числе удары по гражданскому населению, то есть делается все, чтобы не допустить даже мысли о возможности каких-либо переговоров. Но переговоры о прекращении огня в первую очередь в украинских национальных интересах. Продолжение боевых действий — это путь к деградации, разрушениям и невосполнимым потерям. Все разговоры о некой «мирной конференции», на которой соберутся «великие мира сего», чтобы на фоне военного успеха Украины потребовать от России сдаться и подписать мирный договор, — это даже не иллюзия, это обман. Ничего такого не будет и быть не может.
Не исключено, что существует какой-то тайный план затягивания боевых действий в 2024 году с целью подготовить почву для включения в войну третьей силы это могут быть США или НАТО. Но в таком случае это путь к ядерной эскалации вплоть до прямого столкновения между ядерными державами: поскольку почти по всем параметрам, кроме ядерного оружия, армия НАТО имеет преимущество, российское руководство даже не скрывает , что в случае непосредственного военного столкновения со странами альянса Москва применит ядерное оружие. Стратегические государственные цели и военные возможности не должны категорически расходиться. Политика, основанная на расчетах и надеждах на продолжение войны с опорой на чью-то неисчерпаемую помощь «столько, сколько потребуется» , нереалистична.
Есть все основания считать, что проведение этих референдумов может в лучшую сторону изменить ситуацию на Донбассе. Это даст республикам статус и, то, что в Советском Союзе называли уверенностью в завтрашнем дне. Одно дело, когда вы гражданин Российской Федерации, территории которая, является составной частью ядерной державы, другое дело, вы человек не имеющий гражданства, а территория имеет некий переходный или непризнанный многими другими странами статус.
Это, как говорят в Одессе, две большие разницы. Не будем сбрасывать со счетов, что проведение референдума и включение Донбасса, а возможно еще других освобожденных территорий в состав России демонстрирует серьезность намерений РФ.
По их результатам территории стали частью РФ. Сайт iz. Оперативно публикуются брифинги Минобороны России и интерактивная карта боевых действий.
Публицист Николай Стариков: F-16 передают Украине для затягивания конфликта
В ходе интервью Николай Стариков, как эксперт в области международных отношений, сможет пролить свет на факторы, формирующие русофобию в Прибалтике, а также поделиться своим видением будущего этого региона. Оценивая темпы подготовки, Ищенко полагает, что речь идет о войне в ближайшие годы. Вы находитесь здесь События Факты Николай Стариков: в Раде нашли мужество сказать правду о войне на Украине. Военная операция на Украине — все самые свежие новости по теме.
Украина: последние новости
Массированные ракетные удары по всей территории Украины являются частью плана Москвы по принуждению киевского. Новости Украины. Российские войска нанесли 35 групповых ударов по объектам на Украине за неделю. Гороскоп на сегодня, 28 апреля, для всех знаков зодиака. В новом видеоблоге рассказал о процессе милитаризации Украины, который последние месяц шёл семимильными шагами – США и Великобритания накачивали Украину вооружением с целью блицкрига на Донбассе и последующей войне с Россией. Любые военные действия с Украиной будут нелегкими для России, уверен экс-министр обороны ДНР. С тем, что начинается война на истощение, в беседе с согласился известный украинский эксперт в сфере обороны и государственной безопасности, полковник СБУ в отставке Олег Стариков. Кроме того, в интервью «БИЗНЕС Online» Стариков усомнился в эффективности переговоров России и Украины в нынешней ситуации, объяснил суть необходимой денацификации соседней страны и рассказал, почему наш разрыв с Западом предопределен.
Такие военные операции длятся максимум неделю, - Олег Стариков о ситуации на Украине
Николай Стариков: «На Украине происходит спецоперация по демилитаризации и денацификации того режима, который готовился к войне с Россией. в мире, украина, авдеевка, олег стариков, вооруженные силы украины, вооруженные силы рф, служба безопасности украины. Политолог Николай Стариков не исключил того, что силы Запада заставят Украину воевать с Россией.