«Братья Карамазовы» стали еще одной попыткой реализации замысла «Атеизм» («Житие великого грешника»), над которым Достоевский размышлял с середины 1860-х. Старец после ухода гостей благословляет Алешу Карамазова на великое послушание в миру, наказывая ему быть рядом с братьями. Когда Достоевский писал «Братьев Карамазовых», господствующее положение в русской теоретической жизни принадлежало Михайловскому и неокантианству – в более узких ученых кругах. Братья Карамазовы -17% Братья Карамазовы Федор Достоевский Твердый переплет 323 ₽ 389 ₽ -17%. «БРАТЬЯ КАРАМАЗОВЫ» — НАДРЫВ АВТОРА, ИЛИ РОМАН О ДВУХ КОНЦАХ[338] Роман–теодицея По замыслу Достоевского «Братья Карамазовы» — это роман–теодицея.
Братья Карамазовы
«Братья Карамазовы» – вершина творчества писателя, одно из самых знаменитых его произведений, входящее в «великое пятикнижие Достоевского». Открываем книгу Достоевского "Братья Карамазовы" и читаем предисловие "От автора": Начиная жизнеописание героя моего, Алексея Фёдоровича Карамазова, нахожусь в некотором недоумении. У мобильного приложения для интерактивного чтения «Живые страницы» появилось обновление — его библиотека пополнилась романом Федора Достоевского «Братья Карамазовы».
5 романов Достоевского, которые следует прочесть каждому
Зато какой кладезь идей, мыслей и сомнений! Можно очень много рассуждать о том, что вложил ФМД от себя в героев, но это уже давным-давно сделано другими, поэтому касательно Ивана от себя добавлю — ни одному молодому человеку, независимо от пола, в пору взросления не миновать стадии бытности хоть чуточку таким вот Иваном. Разве что герой наш — мыслитель и ответы для него — жизненная необходимость. Добавьте глубокое разочарование и, пусть и спрятанные, но оттого — еще более страшные порывы чувств, вплоть до безумия, и получите портрет среднего брата. Это ведь антиутопия своего рода, и какая — постмодернизм любит обыгрывать библейские темы, да вот беда — постмодернист представил бы Инквизитора жаждущим власти безумцем, а тут — такое. Алеша, младший — связующее звено пусть не всегда между нами, читателями, и, собственно, сюжетом, а также — меж героями. Алексей слушает, но Алексей и действует.
И несмотря на некоторое сходство оного с князем Мышкиным, персонажи они очень разные. Пусть оба светлые, добрые, понимающие люди, но Мышкин — явно не от мира сего, тогда как Алеша, как отметил сам ФМД в предисловии «Ибо не только чудак «не всегда» частность и обособление, а напротив, бывает так, что он-то, пожалуй, и носит в себе иной раз сердцевину целого, а остальные люди его эпохи — все, каким-нибудь наплывным ветром, на время почему-то от него оторвались... Впрочем, принцип — не совсем то. Младший Карамазов следует не столько установленным кодексам и правилам, сколько велениям сердца, и — удивительное дело — оказывается на порядок более зрячим, нежели другие. Да, в споре с Иваном он где-то соглашался, в чем-то противостоял брату, однако за кем все-таки правда, сам ФМД так и не утвердил. Думается мне, обе точки зрения — суть различные взгляды на жизнь самого автора.
И еще пара слов об Алеше — насколько проста и насколько же сердечна речь его у камня в эпилоге: порыв души — сентиментальный, трогательный, но — верное и искреннее напутствие. И, заметьте, оптимистичное. Всего-то на паре страниц ему удалось выразить больше, чем во всех «откровениях старца Зосимы». Об остальных вкратце: старик Карамазов — пренеприятнейший тип, как, впрочем, те же Ракитин и Смердяков. Хотя последний весьма получился — его лепет большую часть книги раздражает, но в последних главах так или иначе проникаешься трагедией героя; Хохлаковы — безумно эксцентричны, а Lise, вдобавок, частенько просто невозможно понять. Последнее ее свидание с Алексеем — это что-то.
И пусть, пусть она нужна в романе как инструмент, раскрывающий личность Алеши, в такие моменты в ней ощущается некая искуственность. С другой же стороны, подобные непостоянство и метания кажутся вполне натуральными; Монастырская братия, всевозможные чиновники, слуги, второстепенные и третьестепенные лица не отличаются особенно характерами. Да, столичного доктора не спутать с Перхотиным, например, но раскрыты они ровно настолько, насколько им выделено места в романе. И чуть не забыл — Снегиревы! Вот она — «достоевщина» во всей красе. Униженные, оскорбленные, жалкие, нищие, больные.
И как же они — в хорошем смысле — мучают душу читателя! А сцена похорон — да, уж в отношении надрывов ФМД силен как никто. Очень хорошо вышли ребята, особенно Илюша и Коля Красоткин — образ говорящий и перспективный. В итоге получаем не столько роман с разбросанными по нему философскими вопросами, сколько несколько действительно «сильных» вопросов, вокруг которых обернут сюжет. Иногда это очень заметно, однако именно за глубину вопросов и надрывы поставить что-то меньше «десятки» не могу в принципе. С другой стороны, сам факт того, что большая часть поднятых тем так или иначе касается православия, если не отпугнет, то может быть не понята целой прослойкой читателей, а жаль.
Могу посоветовать то же, что и всегда, если речь касается произведений, затрагивающих какую-либо религию: рассматривайте данные вопросы не в рамках конкретного течения, а как нравственные и общечеловеческие. Все-таки Достоевский, я думаю, размышлял не только в одной плоскости. И задумайтесь тогда сами, стоит или нет Высшая Гармония той самой, пресловутой, слезинки. У каждого уважающего себя автора должен быть свой magnum opus. Стыдно признаться, но все эти годы главного романа Федора Михайловича я-то и не читал. Но теперь несоответствие закрыто.
Мне есть чем поделиться. То, что Достоевский отлично разбирается в психике человека и рисует его во всех метаниях, порывах и проявлениях общеизвестно. Но, как оказалось, и его политические, социальные, религиозные построения не устарели ничуть. Читаешь рассуждения брата Ивана о природе человека, о нейронных ансамблях, которые предопределяют все его действия — и вот тебе вся суть современного нейрофизиологического детерминизма. Знакомишься с повестью о Великом Инквизиторе — и вот он, знакомый вопрос, о свободе личности и общественном благе, который мы имеем счастье решать и все не можем решить до сих пор: взять тот же Telegram — мириться с блокировкой или обходить? Религиозная философия Достоевского, его рассуждения о Боге и Христе, Дьяволе и Черте не кажутся глупыми человеку, который остро переживает бессмысленность собственной жизни и относительность моральных норм, систем ценностей.
И хотя концепции Христа как образца нового человека, по которому надо померить всех, не одна сотня лет — она по-прежнему работает. Так уж устроен мозг человека — ему нужны авторитеты, ему нужен контекст, ему нужна надежная опора в этом мире и при трезвом рассмотрении организованная религия не кажется однозначным злом. Для многих людей это отличный формат восприятия действительности и ругать его все равно, что ругать старые, но рабочие рецепты в еде, медицине или спорте — да, свет клином на них не сошелся; да, жизнь сложнее; да, они не абсолютны и есть современная наука с её достижениями; но в своей области эти вековые рецепты работают, и их можно успешно применять, если вы не атеистичный догматик — что само по себе нехорошо и свидетельствует лишь о вашей иррациональности, некой альтернативной форме мистицизма, который отрицает всю метафизику разом только из ценностных соображений состояние ничуть не лучше агрессивной религиозности. Структура романа построена точно, хотя первые страницы до автобиографии старца Зосимы дались тяжело не считая крутейшего Великого Инквизитора. Но зато потом Федор Михайлович разгоняется и создает настоящий детективный триллер, которому позавидовал бы Дэвид Финчер. Особенно поражает богатство тонов и характеров: так, наряду с общей мрачной канвой истории, основными героями романа и их проблемами, Достоевский населяет тело романа множеством второстепенных персонажей.
Выводит наивного, но по своему прекрасного и благородного Колю Красоткина — тринадцатилетнего социалиста, фрагменты с которым отличнейшая комедия, раскрывающая другую сторону дарования «мрачного» автора; или сцену с белой горячкой брата Ивана, в которой ему видеться куртуазный черт — теперь понятно, чем мог вдохновляться Булгаков, когда рисовал свою нечесть в «Мастере и Маргарите». Финальная сцена в зале суда, когда сторона обвинения и защиты поочередно интерпретируют убийство старшим братом Митенькой своего отца — это такой must read мировой литературы, что ради нее одной стоит читать эту, возможно, не для всех приятную книгу — вот один из источников вдохновения культового «Расемона» Акиры Куросавы, который с молоду был большим фанатом нашего мэтра. Композиция «Братьев» настолько сложна и многогранна, что видит бог, чтобы охватить её нужно писать не отзыв, а многостраничную диссертацию, чем слава господу занимаются на филфаках и без меня. Сюжет же настолько увлекателен и динамичен, что в какой-то момент ты просто уходишь в книжный запой и просыпаешься от беспощадной протрузии в шейном отделе, которая напоминает о 4-х часовом книжном марафоне прострелом в плече и острой головной болью. Увы, такова цена по-настоящему увлекательного чтения.
Две трети этого монолога определяются отчаянной попыткой героя обойти то, что уже внутренне определяет его мысль и речь, как незримо присутствующая «правда». Он старается вначале «собрать свои мысли в точку», лежащую по ту сторону этой правды. Но в конце концов он все-таки принужден собрать их в этой страшной для него точке «правды». Глубже всего этот стилистический мотив разработан в речах Ивана Карамазова.
Сначала его желание смерти отца, а затем его участие в убийстве являются теми фактами, которые незримо определяют его слово, конечно, в тесной и неразрывной связи с его двойственной идеологической ориентацией в мире. Тот процесс внутренней жизни Ивана, который изображается в романе, является в значительной степени процессом узнания и утверждения для себя и для других того, что он в сущности уже давно знает. Повторяем, этот процесс развертывается главным образом в диалогах и прежде всего в диалогах со Смердяковым. Смердяков и овладевает постепенно тем голосом Ивана, который тот сам от себя скрывает. Смердяков может управлять этим голосом именно потому, что сознание Ивана в эту сторону не глядит и не хочет глядеть. Он добивается, наконец, от Ивана нужного ему дела и слова. Иван уезжает в Чермашню, куда упорно направлял его Смердяков: «Когда уже он уселся в тарантас, Смердяков подскочил поправить ковер. Долго он это вспоминал потом. Процесс самоуяснения и постепенного прозрения того, что он в сущности знал, что говорил его второй голос, составляет содержание последующих частей романа.
Процесс остался неоконченным. Его прервала психическая болезнь Ивана. Идеологическое слово Ивана, личная ориентация этого слова и его диалогическая обращенность к своему предмету выступают с исключительною яркостью и отчетливостью. Это не суждение о мире, а личное неприятие мира, отказ от него, обращенный к богу как к виновнику мирового строя. Но это идеологическое слово Ивана развивается как бы в двойном диалоге; в диалог Ивана с Алешей вставлен сочиненный Иваном диалог точнее, диалогизованный монолог Великого Инквизитора с Христом. В заключение мы должны коснуться еще одной разновидности слова у Достоевского - житийного слова. Впервые, может быть, оно появилось в рассказах Мышкина особенно эпизод с Мари. Житийное слово - слово без оглядки, успокоенно довлеющее себе и своему предмету. Но у Достоевского это слово, конечно, стилизовано.
Монологически твердый и уверенный голос героя в сущности никогда не появляется в его произведениях, но известная тенденция к нему явно ощущается в некоторых немногочисленных случаях. Когда герой, по замыслу Достоевского, приближается к правде о себе самом, примиряется с другим и овладевает своим подлинным голосом, его стиль и тон начинают меняться. Когда, например, герой «Кроткой», по замыслу, приходит к правде: «Правда неотразимо возвышает его ум и сердце. К концу даже тон рассказа изменяется сравнительно с беспорядочным началом его» из предисловия Достоевского. Но все эти речи в большей или меньшей степени подчинены стилизованным тонам церковно-житийного или церковно-исповедального стиля. В самом рассказе житийные тона появляются один лишь раз: в «Братьях Карамазовых» в главе «Кана Галилейская». Особое место занимает проникновенное слово, у которого свои функции в произведениях Достоевского. По замыслу оно должно быть твердо монологическим, не расколотым словом, словом без оглядки, без лазейки, без внутренней полемики. Но это слово возможно лишь в реальном диалоге с другим, диалог же выходит за пределы настоящей главы.
Вообще примирение и слияние голосов даже в пределах одного сознания - по замыслу Достоевского и согласно его основным идеологическим предпосылкам - не может быть актом монологическим, но предполагает приобщение голоса героя к хору; но для этого необходимо сломить и заглушить свои фиктивные голоса, перебивающие и передразнивающие истинный голос человека. В плане общественной идеологии Достоевского это выливалось в требовании слияния интеллигенции с народом: «Смирись, гордый человек, и прежде всего сломи свою гордость. Смирись, праздный человек, и прежде всего потрудись на народной ниве». В плане же его религиозной идеологии это означало - примкнуть к хору и возгласить со всеми «Hosanna! В этом хоре слово передается из уст в уста в одних и тех же тонах хвалы, радости и веселья. Но в плане его романов развернута не эта полифония примиренных голосов, но полифония голосов борющихся и внутренне расколотых. Эти последние были даны уже не в плане его узкоидеологических чаяний, но в социальной действительности того времени. Социальная и религиозная утопия, свойственная его идеологическим воззрениям, не поглотила и не растворила в себе его объективно-художественного видения. Несколько заключительных слов о стиле рассказчика.
Слово рассказчика и в позднейших произведениях не приносит с собою по сравнению со словом героев никаких новых тонов и никаких существенных установок.
Алексей Карамазов, как политический преступник Роман Братья Карамазовы — последнее произведение Достоевского. Но, как было уже сказано, из переписки писателя, мы знаем, что у него должно было быть продолжение. И конец Братьев Карамазовых непрозрачно намекает на то, что разойдясь в разные стороны, сиротливые дети Федора Павловича конечно же снова встретятся в аккурат через четыре года.
Потому что все у Достоевского происходит через четыре года. Дмитрий Карамазов планирует бежать в Америку, проработать там три года, накопить денег, отрастить бороду и инкогнито, уже как Американец, вернуться в Россию, чтобы жить и умереть на родной земле. Современники Достоевского так зафиксировали замысел автора о второй части Братьев Карамазовых «Федор Михайлович сказал, что напишет роман, где героем будет Алеша Карамазов. Он хотел его провести через монастырь и сделать революционером.
Он совершил бы политическое преступление. Его бы казнили. Он искал бы правду, и в этих поисках, естественно, стал бы революционером... Отец Засим дает Алексею наказ уйти из монастыря и помогать людям, потому что он видит в Алексее силу это сделать.
Но вера юного послушника, как бы она ни была сильна и непоколебима, еще не выстрадана, не заслужена не осознана и не свободна. Он не знает внешнего мира. И столкнувшись с внешним миром, с той несправедливостью, которая в нем живет, Алексей Карамазов очевидно должен был стать революционером. Какое политическое преступление Карамазов должен был совершить — неизвестно.
Есть мнение, что это даже могло быть цареубийство, но мне кажется, что для Достоевского цареубийство — это прежде всего убийство человека, а не политическое преступление. Впрочем, может именно об этом и собирался порассуждать автор. Но как бы то ни было, мне кажется, что Алексей был бы казнен не просто за преступление, а за преступление которого он сам не совершал. Но совершил б ы кто-то другой.
Возможно кто-то из тех мальчишек, друзей погибшего Илюши. Тех для кого Карамазов произносит речь у камня и которые, возможно, в будущем, станут его соратниками. Алексей говорит: «Я слово вам даю от себя, господа, что я ни одного из вас не забуду. И что бы там ни случилось с нами потом в жизни, хотя бы мы и двадцать лет потом не встречались, — все-таки будем помнить о том, как мы хоронили бедного мальчика, в которого прежде бросали камни».
И если бы Алексей был казнен за преступление, которого он не совершал, то здесь бы воплотилась мысль Достоевского, о том, что каждый человек виновен в каждом совершенном другом человеке преступлении. Мысль, казалось бы, дикая, не понятная. Но именно она выражена в Братьях Карамазовых. В смерти Федора Павловича виновны все гори романа и даже сам Федор Павлович.
Принятие вины за все человечество это образ христианской веры. И сделав это, Алексей должен был прийти к Христу. Но мне кажется, что принять на себя вину должен был даже не Алексей Карамазов, а возможно другой герой романа. Юный школьник Коля.
Преступление было разыскано только через месяц. Сам убийца подал объявление в полицию, что отец его исчез неизвестно куда. Весь этот месяц он провел самым развратным образом... Он не сознался; был лишен дворянства, чина и сослан в работу на двадцать лет...
Разумеется, я не верил этому преступлению. Но люди из его города Тобольска , которые должны были знать все подробности его истории, рассказывали мне все его дело. Факты были до того ясны, что невозможно было не верить" Достоевский писал : "На днях издатель "Записок из Мертвого дома" получил уведомление из Сибири, что преступник был действительно прав и десять лет страдал в каторжной работе напрасно; что невинность его обнаружена по суду, официально. Что настоящие преступники нашлись и сознались и что несчастный уже освобожден из острога...
Нечего говорить и распространяться о всей глубине трагического в этом факте, о загубленной еще смолоду жизни под таким ужасным обвинением. Факт слишком понятен, слишком поразителен сам по себе".
«Братья Карамазовы»: Достоевский в одном романе
Все приготовляется беспрерывно к чему-то; хотя и не знает к чему — и странно — об этом мало заботится к чему, как будто совершенно уверен, что само найдется. Уже в «Записках из Мертвого дома» есть отсылка к реальной истории, глубоко задевшей Достоевского. В Омском остроге писатель познакомился с Дмитрием Ильинским, несправедливо обвиненным в убийстве отца. Позже Достоевский изучал дело Ильинского, а также множество материалов криминальной хроники. В мае 1878 года, когда Достоевский уже начал писать роман, случилась трагедия — умер его трехлетний сын Алеша. В июне писатель посетил Оптину пустынь — мужской монастырь, где селились старцы-пустынники, к духовному учительству которых обращались в 19 веке многие русские писатели и философы. Опыт был продуктивен: Достоевский нашел новые силы для работы над романом и материал для линии Алеши и старца Зосимы. Пока выходили первые части, Достоевский продолжал работу над следующими — этот процесс отразился на композиции книги, в которой части сильно различаются по тону и тематике. Роман сразу вызвал огромный интерес критиков и читателей.
Достоевский братья Карамазовы книга. Братья Карамазовы обложка книги. Братья Карамазовы комплект из 2-х книг. Кратко о романе братья Карамазовы. Краткий пересказ братья Карамазовы. Братья в братьях Карамазовых. Братья Карамазовы фёдор Михайлович Достоевский книга. Братья Карамазовы содержание. Братья Карамазовы оглавление. Братья Карамазовы Эксмо 2021. Братья Карамазовы фото книги. Братья Карамазовы краткое содержание. Братья Карамазовы история создания произведения. Братья Карамазовы книга. Обложка книги братья Карамазовы Достоевского. Достоевский братья Карамазовы первое издание. Достоевский братья Карамазовы. Достоевский братья Карамазовы подарочное издание. Ф М Достоевский братья Карамазовы. Произведения Достоевского братья Карамазовы. Русская классика Достоевский. Братья Карамазовы мировая классика книга.
Можно очень много рассуждать о том, что вложил ФМД от себя в героев, но это уже давным-давно сделано другими, поэтому касательно Ивана от себя добавлю — ни одному молодому человеку, независимо от пола, в пору взросления не миновать стадии бытности хоть чуточку таким вот Иваном. Разве что герой наш — мыслитель и ответы для него — жизненная необходимость. Добавьте глубокое разочарование и, пусть и спрятанные, но оттого — еще более страшные порывы чувств, вплоть до безумия, и получите портрет среднего брата. Это ведь антиутопия своего рода, и какая — постмодернизм любит обыгрывать библейские темы, да вот беда — постмодернист представил бы Инквизитора жаждущим власти безумцем, а тут — такое. Алеша, младший — связующее звено пусть не всегда между нами, читателями, и, собственно, сюжетом, а также — меж героями. Алексей слушает, но Алексей и действует. И несмотря на некоторое сходство оного с князем Мышкиным, персонажи они очень разные. Пусть оба светлые, добрые, понимающие люди, но Мышкин — явно не от мира сего, тогда как Алеша, как отметил сам ФМД в предисловии «Ибо не только чудак «не всегда» частность и обособление, а напротив, бывает так, что он-то, пожалуй, и носит в себе иной раз сердцевину целого, а остальные люди его эпохи — все, каким-нибудь наплывным ветром, на время почему-то от него оторвались... Впрочем, принцип — не совсем то. Младший Карамазов следует не столько установленным кодексам и правилам, сколько велениям сердца, и — удивительное дело — оказывается на порядок более зрячим, нежели другие. Да, в споре с Иваном он где-то соглашался, в чем-то противостоял брату, однако за кем все-таки правда, сам ФМД так и не утвердил. Думается мне, обе точки зрения — суть различные взгляды на жизнь самого автора. И еще пара слов об Алеше — насколько проста и насколько же сердечна речь его у камня в эпилоге: порыв души — сентиментальный, трогательный, но — верное и искреннее напутствие. И, заметьте, оптимистичное. Всего-то на паре страниц ему удалось выразить больше, чем во всех «откровениях старца Зосимы». Об остальных вкратце: старик Карамазов — пренеприятнейший тип, как, впрочем, те же Ракитин и Смердяков. Хотя последний весьма получился — его лепет большую часть книги раздражает, но в последних главах так или иначе проникаешься трагедией героя; Хохлаковы — безумно эксцентричны, а Lise, вдобавок, частенько просто невозможно понять. Последнее ее свидание с Алексеем — это что-то. И пусть, пусть она нужна в романе как инструмент, раскрывающий личность Алеши, в такие моменты в ней ощущается некая искуственность. С другой же стороны, подобные непостоянство и метания кажутся вполне натуральными; Монастырская братия, всевозможные чиновники, слуги, второстепенные и третьестепенные лица не отличаются особенно характерами. Да, столичного доктора не спутать с Перхотиным, например, но раскрыты они ровно настолько, насколько им выделено места в романе. И чуть не забыл — Снегиревы! Вот она — «достоевщина» во всей красе. Униженные, оскорбленные, жалкие, нищие, больные. И как же они — в хорошем смысле — мучают душу читателя! А сцена похорон — да, уж в отношении надрывов ФМД силен как никто. Очень хорошо вышли ребята, особенно Илюша и Коля Красоткин — образ говорящий и перспективный. В итоге получаем не столько роман с разбросанными по нему философскими вопросами, сколько несколько действительно «сильных» вопросов, вокруг которых обернут сюжет. Иногда это очень заметно, однако именно за глубину вопросов и надрывы поставить что-то меньше «десятки» не могу в принципе. С другой стороны, сам факт того, что большая часть поднятых тем так или иначе касается православия, если не отпугнет, то может быть не понята целой прослойкой читателей, а жаль. Могу посоветовать то же, что и всегда, если речь касается произведений, затрагивающих какую-либо религию: рассматривайте данные вопросы не в рамках конкретного течения, а как нравственные и общечеловеческие. Все-таки Достоевский, я думаю, размышлял не только в одной плоскости. И задумайтесь тогда сами, стоит или нет Высшая Гармония той самой, пресловутой, слезинки. У каждого уважающего себя автора должен быть свой magnum opus. Стыдно признаться, но все эти годы главного романа Федора Михайловича я-то и не читал. Но теперь несоответствие закрыто. Мне есть чем поделиться. То, что Достоевский отлично разбирается в психике человека и рисует его во всех метаниях, порывах и проявлениях общеизвестно. Но, как оказалось, и его политические, социальные, религиозные построения не устарели ничуть. Читаешь рассуждения брата Ивана о природе человека, о нейронных ансамблях, которые предопределяют все его действия — и вот тебе вся суть современного нейрофизиологического детерминизма. Знакомишься с повестью о Великом Инквизиторе — и вот он, знакомый вопрос, о свободе личности и общественном благе, который мы имеем счастье решать и все не можем решить до сих пор: взять тот же Telegram — мириться с блокировкой или обходить? Религиозная философия Достоевского, его рассуждения о Боге и Христе, Дьяволе и Черте не кажутся глупыми человеку, который остро переживает бессмысленность собственной жизни и относительность моральных норм, систем ценностей. И хотя концепции Христа как образца нового человека, по которому надо померить всех, не одна сотня лет — она по-прежнему работает. Так уж устроен мозг человека — ему нужны авторитеты, ему нужен контекст, ему нужна надежная опора в этом мире и при трезвом рассмотрении организованная религия не кажется однозначным злом. Для многих людей это отличный формат восприятия действительности и ругать его все равно, что ругать старые, но рабочие рецепты в еде, медицине или спорте — да, свет клином на них не сошелся; да, жизнь сложнее; да, они не абсолютны и есть современная наука с её достижениями; но в своей области эти вековые рецепты работают, и их можно успешно применять, если вы не атеистичный догматик — что само по себе нехорошо и свидетельствует лишь о вашей иррациональности, некой альтернативной форме мистицизма, который отрицает всю метафизику разом только из ценностных соображений состояние ничуть не лучше агрессивной религиозности. Структура романа построена точно, хотя первые страницы до автобиографии старца Зосимы дались тяжело не считая крутейшего Великого Инквизитора. Но зато потом Федор Михайлович разгоняется и создает настоящий детективный триллер, которому позавидовал бы Дэвид Финчер. Особенно поражает богатство тонов и характеров: так, наряду с общей мрачной канвой истории, основными героями романа и их проблемами, Достоевский населяет тело романа множеством второстепенных персонажей. Выводит наивного, но по своему прекрасного и благородного Колю Красоткина — тринадцатилетнего социалиста, фрагменты с которым отличнейшая комедия, раскрывающая другую сторону дарования «мрачного» автора; или сцену с белой горячкой брата Ивана, в которой ему видеться куртуазный черт — теперь понятно, чем мог вдохновляться Булгаков, когда рисовал свою нечесть в «Мастере и Маргарите». Финальная сцена в зале суда, когда сторона обвинения и защиты поочередно интерпретируют убийство старшим братом Митенькой своего отца — это такой must read мировой литературы, что ради нее одной стоит читать эту, возможно, не для всех приятную книгу — вот один из источников вдохновения культового «Расемона» Акиры Куросавы, который с молоду был большим фанатом нашего мэтра. Композиция «Братьев» настолько сложна и многогранна, что видит бог, чтобы охватить её нужно писать не отзыв, а многостраничную диссертацию, чем слава господу занимаются на филфаках и без меня. Сюжет же настолько увлекателен и динамичен, что в какой-то момент ты просто уходишь в книжный запой и просыпаешься от беспощадной протрузии в шейном отделе, которая напоминает о 4-х часовом книжном марафоне прострелом в плече и острой головной болью. Увы, такова цена по-настоящему увлекательного чтения. Основная тема романа сформулирована достаточно ясно по тексту и повторена многократно: это с одной стороны атомизация, размежевание людей, которые «позабыли братство» и утонули в индивидуализме; а с другой поиски некоей экзистенциальной опоры, которая позволяет человеку жить в этом несправедливом, злом мире и оставаться человеком в т.
В этом хоре слово передается из уст в уста в одних и тех же тонах хвалы, радости и веселья. Но в плане его романов развернута не эта полифония примиренных голосов, но полифония голосов борющихся и внутренне расколотых. Эти последние были даны уже не в плане его узкоидеологических чаяний, но в социальной действительности того времени. Социальная и религиозная утопия, свойственная его идеологическим воззрениям, не поглотила и не растворила в себе его объективно-художественного видения. Несколько заключительных слов о стиле рассказчика. Слово рассказчика и в позднейших произведениях не приносит с собою по сравнению со словом героев никаких новых тонов и никаких существенных установок. Оно по-прежнему - слово среди слов. В общем рассказ движется между двумя пределами: между сухоосведомительным, протокольным, отнюдь не изображающим словом и между словом героя. Но там, где рассказ стремится к слову героя, он дает его с перемещенным или измененным акцентом дразняще, полемически, иронически и. Между этими двумя пределами слово рассказчика движется в каждом романе. Влияние двух пределов наглядно раскрывается даже в названиях глав: одни названия прямо взяты из слов героя но, как названия глав, эти слова, конечно, переакцентуируются ; другие даны в стиле героя; третьи носят деловой осведомительный характер; четвертые, наконец, литературно-условны. Вот пример для каждого случая из «Братьев Карамазовых»: гл. IV второй книги «Зачем живет такой человек» слова Дмитрия ; гл. II первой книги «Первого сына спровадил» в стиле Федора Павловича ; гл. I первой книги «Федор Павлович Карамазов» осведомительное название ; гл. VI пятой книги «Пока еще очень неясная литературно-условное название. Оглавление к «Братьям Карамазовым» заключает в себе, как микрокосм, все многообразие входящих в роман тонов и стилей. Ни в одном романе это многообразие тонов и стилей не приводится к одному знаменателю. Нигде нет слова-доминанты, будь то авторское слово или слово главного героя. Единства стиля в этом смысле нет в романах Достоевского. Что же касается постановки рассказа в его целом, то он, как мы знаем, диалогически обращен к герою. Ибо сплошная диалогизация всех без исключения элементов произведения - существенный момент самого авторского замысла. Рассказ там, где он не вмешивается, как чужой голос, во внутренний диалог героев, где он не вступает в перебойное соединение с речью того или другого из них, дает факт без голоса, без интонации или с интонацией условной. Сухое осведомительное, протокольное слово - как бы безголосое слово, сырой материал для голоса. Но этот безголосый и безакцентный факт дан так, что он может войти в кругозор самого героя и может стать материалом для его собственного голоса, материалом для его суда над самим собою. Своего суда, своей оценки автор в него не вкладывает. Поэтому-то у рассказчика нет кругозорного избытка, нет перспективы. Таким образом, одни слова прямо и открыто причастны внутреннему диалогу героя, другие - потенциально: автор строит их так, что ими может овладеть сознание и голос самого героя.. Итак, в произведениях Достоевского нет окончательного, завершающего, раз и навсегда определяющего слова. Поэтому нет и твердого образа героя, отвечающего на вопрос - «кто он? Здесь есть только вопросы - «кто я? Но и эта вопросы звучат в непрерывном и незавершенном внутреннее диалоге. Слово героя и слово о герое определяются незакрытым диалогическим отношением к себе самому и к другому. Авторское слово не может объять со всех сторон, замкнуть и завершить извне героя и его слово. Оно может лишь обращаться к нему. Все определения и все точки зрения поглощаются диалогом, вовлекаются в его становление. Заочного слова, которое, не вмешиваясь во внутренний диалог героя, нейтрально и объективно строило бы его завершенный образ, Достоевский не знает. Твердого, мертвого, законченного, безответного, уже сказавшего свое последнее слово нет в мире Достоевского. Проблемы творчества Достоевского. Достоевского 1821 — 1881. Иван Карамазов, беседуя со своим братом Алешей, монахом-послушником, говорит о том, что он не приемлет Бога, который допускает в этом мире страдания невинных детей ради некой «высшей гармонии».
Samsung представляет роман Фёдора Достоевского «Братья Карамазовы» в интерактивном формате
| Братья Карамазовы. Ф. Достоевский (слушать аудиокнигу онлайн). Читает Владимир Шевяков | Федор Михайлович Достоевский всегда открыта к чтению онлайн. |
| «Братья Карамазовы» пополнили «Живые страницы» | Книга "Братья Карамазовы" написана от первого лица, хотя столь ювелирно что об этом читатель часто забывает, а ремарки внутреннего рассказчика воспринимает как бы между прочим. |
| Премьер Японии Кисида купил роман "Братья Карамазовы", чтобы почитать в новогодние праздники | Ф. М. Достоевский, "Братья Карамазовы": читаем ненаписанное продолжение великого романа. |
►▒"Братья Карамазовы" Ф.М. Достоевский
| «Братья Карамазовы»: воскрешение великих грешников • | В «Братьях Карамазовых» нет точного указания на год, в котором происходит действие романа. |
| Достоевский Федор - Братья Карамазовы | 31 декабря Кисида в сопровождении членов семьи заглянул в книжный магазин и купил 15 книг, включая "Братьев Карамазовых" российского писателя Федора Достоевского. |
| «Братья Карамазовы» как философский роман | романа Достоевского Ф.М. О чем "Братья Карамазовы" - сжато и кратко приводится текст известного произведения. |
"Братья Карамазовы": кто убил отца? А кто написал книгу внутри мира произведения?
"Братья Карамазовы" были одной из последних книг,которые читал й, несмотря на то, что раньше(1883 г.) он "не мог дочитать "Карамазовых". Братья Карамазовы том 1. Достоевский братья Карамазовы прижизненное издание. 31 декабря Кисида в сопровождении членов семьи заглянул в книжный магазин и купил 15 книг, включая "Братьев Карамазовых" российского писателя Федора Достоевского. Я восхищена,насколько автору удалось передать все оттенки и сущность человеческой души в целом!Друзья,читайте и обогащайте с вой внутренний мир.
Братья Карамазовы. Федор Достоевский. Радиоспектакль 1962год.
«Братья Карамазовы» — последний роман Ф. М. Достоевского, который автор писал два года. Отдельным двухтомным изданием «Братья Карамазовы» вышли в начале декабря 1880 года, успех был феноменальным — половина трёхтысячного тиража была раскуплена за несколько дней. И хотя «Братья Карамазовы» — только первая часть неосуществлённой дилогии, но и во второй, если верить свидетельствам жены и друзей писателя, ничто, совершённое Алёшей, не шло бы в сравнение с выходками его родственников. Федор Достоевский Братья Карамазовы Часть 2 из 12. «Братья Карамазовы» — последний роман Ф. М. Достоевского, который автор писал два года. Роман Ф. М. Достоевского "Братья Карамазовы" – произведение незаконченное. Открываем книгу Достоевского "Братья Карамазовы" и читаем предисловие "От автора": Начиная жизнеописание героя моего, Алексея Фёдоровича Карамазова, нахожусь в некотором недоумении.
140 лет роману «Братья Карамазовы»
- Братья Карамазовы. Достоевский Ф. М. (1880) — читать онлайн
- Братья Карамазовы · Краткое содержание романа Достоевского
- Читайте также:
- Крайон. "Я ЕСМЬ" - код связи с вашей глубинной сутью. 45 практик - 1 ступень.
- Федор Достоевский - Братья Карамазовы.. Увлекательный контент в ОК
Рецензия на роман Достоевского Братья Карамазовы
Психологические перипетии, человеческие драмы, множество остросюжетных линий, вплетенных в основную канву, — все это вместилось в роман, главной проблематикой которого является вопрос о Боге и бессмертии души. В центре же повествования, как всегда у Достоевского, — человек, терзаемый сомнениями, раздираемый страстями, жаждущий любви, власти, денег, мечущийся от добра ко злу и от зла к добру, ищущий свой путь и свою веру.
Увы, не всех 9 февраля в Петербурге традиционно пройдёт День памяти Достоевского. К могиле великого писателя в Александро-Невской лавре будут возложены цветы, состоится панихида в соборе Владимирской иконы Божией Матери. А в Литературно-мемориальном музее Достоевского в Кузнечном переулке выступит доктор филологических наук, президент Российского общества Достоевского Борис Тихомиров. Он намерен вновь рассказать о загадке исчезнувших рукописей романа «Братья Карамазовы». Как известно, Фёдор Михайлович умер в Петербурге. Когда в январе 1881 года писатель серьёзно заболел, его жена, проснувшись ночью и увидев, что он не спит, спросила его о самочувствии, на что Достоевский с грустью ответил: «Знаешь, Аня, я уже часа три как не сплю и всё думаю и только теперь осознал ясно, что я сегодня умру».
Анна Григорьевна стала горячо возражать, но писатель перебил её: «Нет, я знаю, я должен сегодня умереть. Зажги свечу, Аня, и дай мне Евангелие…» «Это Евангелие, — вспоминала Достоевская, — было подарено Фёдору Михайловичу в Тобольске когда он ехал на каторгу жёнами декабристов... Фёдор Михайлович не расставался с этою святою книгою во все четыре года пребывания в каторжных работах. И теперь Фёдор Михайлович пожелал проверить свои сомнения по Евангелию. Он сам открыл святую книгу и просил прочесть. Открылось Евангелие от Матфея. III, ст.
Но Иисус сказал ему в ответ: не удерживай, ибо так надлежит нам исполнить великую правду». Так и получилось... Хранительница рукописей После смерти писателя Анна Григорьевна осталась хранительницей его творческого наследства — многочисленных рукописей произведений Достоевского и его дневников. Как известно, почти все эти экспонаты сегодня находятся в государственных хранилищах: в Российском государственном архиве литературы и искусства, в рукописном отделе Российской государственной библиотеки в Москве и в Пушкинском Доме в Петербурге. Но вот местонахождение рукописей романа «Братья Карамазовы» на протяжении уже многих лет остаётся загадкой. В Завещательной тетради вдова писателя сделала в 1906 году такую надпись: «Прошу моих наследников обратить внимание на нижеследующее: Рукопись ром ана «Братья Карамазовы», состоящая из двух больших томов или тетрадей Часть первая — 439 стр аниц.
Кроме простого и очевидного ответа — «в гениальности Достоевского» — возможно, существует как минимум еще один: «проклятые» вопросы не имеют простых и положительных ответов. Нищета, собственные страдания и страдания близких всегда ставили и будут ставить человека перед выбором: имею ли я право преступить любой нравственный закон, чтобы потом стать спасителем униженных и утешителем слабых; должен ли я сперва возлюбить себя, а только потом, став сильным, возлюбить ближнего своего? Это вечные вопросы. В князе Мышкине соединились черты образа Христа и одновременно ребенка, умиротворенность, граничащая с беспечностью, и невозможность пройти мимо беды ближнего.
Из бесед и поучений старца Зосимы Зосима рассуждает о жизни и делится советами: не забывать о молитвах, любить ближнего своего, просить у Бога веселья, никого и никогда не судить, неустанно трудиться. Книга седьмая. Алеша После смерти старца возле его кельи собирается народ, привыкший «считать усопшего старца еще при жизни его за несомненного и великого святого». Большим разочарованием для верующих становится факт гниения старца. Этим обстоятельством спешит воспользоваться Ферапонт, праведность и святость которого уже ни у кого не вызывает сомнений. Такая минутка Для Алеши день смерти Зосимы становится «одним из самых тягостных и роковых дней» в его жизни. В подавленном состоянии Алешу находит его приятель Ракитин и уговаривает отправиться к Грушеньке. Луковка Грушенька ласково встречает молодых людей. Особенно она рада Алеше и бессовестно запрыгивает к нему «на колени, как ласкающаяся кошечка». Однако Алеша никак не реагирует на заигрывания Грушеньки — «великое горе души его поглощало все ощущения». Кана Галилейская Тем временем Алеша возвращается в скит, где засыпает у гроба Зосимы. Ему снится старец: он счастлив и весел и просит не бояться смерти, не бояться Господа. Книга восьмая. Митя В попытке отыскать нужную сумму, Дмитрий Федорович обращается за советом «к купцу Самсонову, покровителю Грушеньки». Тот, в свою очередь, хочет подшутить над горе-ухажером и советует ему продать рощицу скупщику леса по прозвищу Лягавый. Лягавый После долгих утомительных поисков Митя все же находит Лягавого. После разговора Митя осознает, что над ним жестоко подшутили. Беспрестанные мысли о Грушеньке гонят его обратно в город. Золотые прииски Дмитрий Федорович отправляется к госпоже Хохлаковой в надежде занять у нее три тысячи рублей. Помещица обещает ему «больше, бесконечно больше, чем три тысячи» — совет заняться золотыми приисками. В темноте Терзаемый лютой ревностью, Митя отправляется к отцу. Григорий замечает убегающего Митю и преследует его до самого забора. Недолго думая, Митя наносит старику сильный удар медным пестиком, который он взял у Грушеньки.
Please wait while your request is being verified...
Роман «Братья Карамазовы» Достоевского, написанный в 1880 году, был задуман писателем как первая часть эпического произведения «История Великого грешника». В 1968 году вышла экранизаций романа «Братья Карамазовы». краткое содержание романа Фёдора Михайловича Достоевского по главам и частям, подробный и доходчивый пересказ доступен для прочтения на нашем сайте. краткое содержание романа Фёдора Михайловича Достоевского по главам и частям, подробный и доходчивый пересказ доступен для прочтения на нашем сайте.
►▒"Братья Карамазовы" Ф.М. Достоевский
Pro и contra I. Сговор Алеша возвращается к Хохлаковым. Он разговаривает с Лизой о любви, об их общем будущем. Этот разговор подслушивает госпожа Хохлакова. Смердяков с гитарой В поисках Дмитрия Алеша натыкается на Смердякова. Тот сообщает ему, что оба брата, Иван и Митя, отправились в трактир о чем-то потолковать. Братья знакомятся Иван беседует с Алешей и впервые общается с ним на равных. Он делится своими планами — отправиться в Европу, начать новую жизнь. Бунт Братья принимаются рассуждать о Всевышнем, и Иван уверен, что «если дьявол не существует и, стало быть, создал его человек, то создал он его по своему образу и подобию».
Глубоко верующий Алеша лишь беспомощно шепчет: «Это бунт». Великий инквизитор Иван рассказывает Алеше поэму о Великом инквизиторе, заточившему Христа в тюрьму. Он просит сына Божьего избавить человечество от мук выбора между добром и злом. Великий инквизитор ждет от Христа возражений, но тот лишь молча целует его. Пока еще очень неясная У отца Иван застает Смердякова, который советует барину поскорее уехать из этого дома, в котором, по всей видимости, вскоре приключится беда. Он намекает, что завтра у него случится «длинный припадок». В тот же день у лакея случается приступ. Книга шестая.
Русский инок I. Старец Зосима и его гости Алеша приходит к умирающему Зосиме. Старец наказывает юноше срочно отыскать старшего брата Дмитрия, чтобы «что-либо ужасное предупредить». Из жития в бозе преставившегося иеросхимонаха старца Зосимы, составлено с собственных слов его Алексеем Федоровичем Карамазовым Святой подвижник в миру принадлежал к бедному дворянскому семейству. Будучи офицером, он отправился на дуэль, во время которой на него снизошло озарение, после чего он ушел в монастырь. Из бесед и поучений старца Зосимы Зосима рассуждает о жизни и делится советами: не забывать о молитвах, любить ближнего своего, просить у Бога веселья, никого и никогда не судить, неустанно трудиться.
Братья Бирт В одном из писем в 1879 году Достоевский пишет:" Роман, который пишу теперь "Братья Карамазовы" , поглощает все мои силы и всё моё время... Пишу не гоня, не комкая дела, переделываю, чищу,... Этот последний роман Ф. Достоевского был издан в 1880году за четыре месяца до кончины великого писателя. При прочтении ощущается некоторая архаичность в словах и выражениях, но всё это привносит особый красочный колорит в повествование романа. Писатель изображает своих героев, их душевные порывы, их мысли и деяния с такой филигранной обработкой, так тонко, что просто удивительно, как это всё возможно было представить себе. Тут описание мыслей и поступков молодых людей, и уже зрелых, и детей - везде чувствуется особенный почерк великого писателя, владеющего человеческой психологией. Действия всех героев рассматриваются через их отношение к православной вере. Алексей Карамазов — это главный герой романа, и он олицетворяет христианскую веру. Через неё мы видим всех действующих лиц, где каждый со своим отношением к Богу. Вроде бы всё обыденно, но мы постоянно чувствуем в их поступках борьбу зла и добра — дьявола и Господа в каждом герое. С точки зрения современного человека братья Карамазовы, на первый взгляд ничего особенного не представляют. Это молодые люди, которые не отягощены заботой о хлебе насущном. Но в моральном плане, в становлении их душ — это яркие персонажи, особенно Алексей и Дмитрий Карамазовы. Отец их, помещик Фёдор Павлович, на фоне своих сыновей довольно активный человек в получении денежной прибыли. А сейчас, в наше время, таких большинство: поближе к деньгам и похоти, подальше от Бога. Он несовестливый: для него всё дозволено, для него нет морально-этических преград.
Глава 5 23:03 076. Глава 6 14:50 077. Глава 7 34:44 078. Книга 11. Глава 1 33:54 079. Глава 2 21:52 080. Глава 3 51:44 081. Глава 4 20:17 082. Глава 5 35:10 083. Глава 6 33:45 084. Глава 7 57:04 085. Глава 8 1:10:06 086. Глава 9 21:09 087. Глава 10 23:52 088. Книга 12. Глава 1 33:14 089. Глава 2 19:36 090. Глава 3 33:56 091. Глава 4 35:48 092. Глава 5 38:35 093. Глава 6 20:19 094. Глава 7 37:10 095. Глава 8 41:25 096. Глава 9 16:14 097. Глава 10 23:08 098. Глава 11 30:49 099. Глава 12 29:34 100. Глава 13 22:34 101. Глава 14 19:07.
Роковая ручка После «Братьев Карамазовых» он прожил всего полгода… Его смерть - что это было? Вы знаете, от чего он умер? Достоевский любил сам набивать себе папироски, утрамбовывая табак черенком ручки. Как-то он набивал себе очередную папироску, и у него выпала ручка. Выпала - и закатилась под тумбочку. Фёдор Михайлович полез доставать ручку, начал двигать тумбочку, от усилий у него горлом пошла кровь… Через некоторое время его не стало. И в былые годы, и сегодня нет-нет да и возникнут дискуссии - может ли Достоевский стать лекарством для общества, не дать ему скатиться в пропасть? Но - для одной, конкретной, души. Той, что, как и писатель, мучается вопросом: а для чего всё это? Для чего мы пришли на этот свет? Ведь Достоевского до конца жизни не отпускала гипотеза, что человек был заброшен на эту землю только в качестве эксперимента, чтобы проверить: сможет ли из этого что-то получиться? Но получилось ли? И что именно? Ответа на этот вопрос он так и не нашёл. Мы видим героя, обуреваемого некоей страстью: автор пыжится и напрягает все силы, чтобы изобразить глубину и широту страсти. Выходит нечто детское, неумелое, водянисто-риторическое, что показывает в авторе не только недостаток наблюдательности, но и недостаток опытности в изображении страсти. Сам же автор, видимо, в восторге от написанной им дребедени». Так российские критики отреагировали на публикацию первых глав «Преступления и наказания».
«Братья Карамазовы»: воскрешение великих грешников •
Достоевский Федор Михайлович Братья Карамазовы. Сквозь призму истории провинциальной семьи Карамазовых автор повествует об извечной борьбе Божественного и дьявольского в человеческой душе. Роман "Братья Карамазовы" является последним, и финальным романом автора.