После внезапной смерти монарха к власти приходит его брат Чуран. Принцесса Цзюнь Цзюлин публично обвиняет его в убийстве своего отца и вскоре оказывается в темнице. Специальный посланник правительства КНР по Ближнему Востоку Чжай Цзюнь призвал ООН как можно скорее созвать влиятельную и масштабную мирную конференцию для урегулирования.
Токаев встретился с министром обороны Китая
Он замолчал. Конечно, этого было недостаточно, и так или иначе ему придется объяснить, что произошло. Или попросту солгать? Сказать, что с хребта Цяньшань примчались даже раньше, чем на место прибыли отряды Цишань Вэнь? Ведь так он и собирался сделать, когда готовился к предстоящему разговору. Мэн Яо закусил губу в нерешительности. Молчать слишком долго под пронизывающим взглядом Лань Сичэня было хуже всего. И, в общем, были правы: далеко ли убежишь от заклинателя на мече, так что мне пришлось... Он покачал головой, вдохнул побольше воздуха и собрался наконец с силами, как будто собираясь с головой погрузиться в холодную воду. Сначала это был просто жест отчаяния. Всё лучше, чем прятаться в лесу, вздрагивая от малейшего шороха, ожидая, когда тебя настигнет клинок, и хорошо ещё, если убьет быстро.
План был наглым и, быть может, только поэтому и сработал. Служители храма просто стояли на коленях, всем своим видом демонстрируя почтительность и страх, иногда отбивая поклоны - они ведь, как ни крути, тоже хотели жить - а он делал то, что было у него в крови: изображал хозяина жизни, прохаживаясь по территории храма и свысока отдавая приказы настоятелю.
Ли Айминь высоко подняла волосы на голове, обнажив кремовую кожу на затылке, чтобы завязать ремешок вокруг хвоста. У него сразу же пересохло во рту при мысли о поцелуе в ее шею, которая теперь была открыта для всеобщего обозрения. Продвигаемые истории.
Отметив высокий уровень казахско-китайских отношений как постоянного стратегического партнерства, президент Казахстана подчеркнул схожесть взглядов на региональную и международную безопасность. Он также выразил поддержку конструктивного диалога и взаимной поддержки в рамках различных международных организаций, таких как Организация Объединенных Наций и Шанхайская организация сотрудничества.
Еле ноги переставлял, рука болталась, пока он не сунул ее за пояс и не затянул. Ханьфу напиталось кровью, притом, как обнаружил Вэй Усянь, когда раздевал его: свежей, не помогли и спешно сложенные печати. Добрая хозяйка постоялого двора принесла бинты и иглу с ниткой. Лань Сичень сотворил несколько ланьских своих заклинаний, но лечить самого себя — такое дело. Сил потратишь больше, чем будет пользы. Вэй Усянь зашил крепко и замотал крепко, как мог, и добавил своих заклятий. Подумал: до сих пор не умею. Что ж я не тренировался, я же столько прочел у Вэнь Цинь, пока искал про золотое ядро. Мало запомнил, правда. Все казалось таким бесполезным, я сердился на книги за то, что в них столько всего, и ничего — жизненно важного. Ханьфу зашила добрая же хозяйка, и зашила быстро, скоро уже вернула. Из-под ханьфу, у самой шеи, показывался край бинтов. Одного с шеей цвета. Налил себе еще. Я уже выпил, тем более. Вэй Усянь облокотился на стол и закусил сушеной курятиной. Жевал и улыбался. Сказал: — Правильно говорят, от вас хоть хулу выслушаешь и спасибо скажешь, а уж похвалу! Сладко, цзэу-цзюнь, я польщен, хотя вы и издеваетесь. На лбу его и над губой выступил пот. Вэй Усянь оттолкнулся от стола и встал. Сказал: — Ну все, давайте отдыхать. Как мне вас попросить? Я должен что-то предложить за труды? Я вас прошу. Что вам сегодня-то понадобилось, сейчас? Столько лет не интересовались… Прикусил язык. Лань Сичень сказал гулко, словно сидели они не в комнатушке с кривоватой бамбуковой мебелью, а стояли в главном зале какого-нибудь дворца: — Именно поэтому. Вэй Усянь обернулся к нему. Развел руками. Будете слушать людей, и уж тем более, всякое оружие — надумаете про себя того, чего не нужно. Всякой неправды. В том, что я в самом деле не интересовался сколько уже времени? Совесть вам свою надо успокоить, подумал Вэй Усянь, что-то вы про себя все-таки решили. А может, дао напомнил. Дао похож был на Басю, что ни говори. Вэй Усянь глубоко вздохнул и сел обратно. Бережно отставил кувшин и чашку. Зачем-то обмахнул столешницу. Положил руки ладонями вверх. Сказал: — Ничего не обещаю. И не смейте подглядывать в другие мои воспоминания! Нечего там видеть господину возвышенных приличий. Лань Сичень не улыбнулся. Вложил одну руку Вэй Усяню в ладонь, а потом, с трудом подняв, и другую. Закрыл глаза. Ну смотрите, подумал Вэй Усянь. Как бы сейчас не опозориться, это будет обидно, перед цзэу-цзюнем. Почти так же, как перед Лань Чжанем, но он хотя бы ничего не скажет, да и что он считает моим позором? Кажется, ничего. Он закрыл глаза и обратил зрение к золотому ядру. Представил, как творил бы «Сопереживание», и погнал энергию в обратную сторону. Начал вспоминать все, что рассказала ему мертвая голова Нэ Минцзюэ. Про жизнь, про Мэн Яо и про смерть. Лань Сичень слышал уже все это от него. Без деталей. Про детали не расспрашивал. Воспоминания, цепляясь одно за другое, всплывали яркие, как первый раз. Вэй Усяня потряхивало, «Сопереживание» наоборот текло через его тело и через холодные руки — в чужое. Мэн Яо, Цзинь Гуанъяо. Демоническая музыка. Искажение ци. Виновник прикрывается братом. Цепи, Бася в руках у другого. Голова отделяется от тела. Голова наблюдает с полки. Цзинь Гуанъяо оправляет ее в талисманы, словно драгоценность. Вэй Усянь отпустил руки, и ци закрутилась водоворотом и вернулась в свои каналы. Вместо сокровищницы Цзинь вокруг обретала плоть темная комнатка. Лань Сичень встал, отошел к кровати и сел на циновку перед нею. К Вэй Усяню спиной. Вэй Усянь потряс головой, дотянулся до кувшина. Рот пересох, словно он не показывал, а рассказывал. Пока пьешь, тем более, можно молчать. Что тут скажешь. Что-то надо. Вэй Усянь потер уставшие глаза. Комната не перестала расплываться, а тут еще и осветилась вдруг золотистым светом. Ну все, подумал Вэй Усянь, доигрался, в голове что-то нарушилось. Свет сложился в Тихий круг на полу. Понятно, подумал Вэй Усянь. Чтобы не слышать меня. Вот и хорошо! Не надо ничего говорить. И я не услышу цзэу-цзюня, Тихий круг не проницаем для звуков ни наружу, ни вовнутрь. Наверняка Лань Чжань тоже умеет его делать. Чтобы все молчали. Вэй Усянь встал, обошел Лань Сиченя сбоку. Сунул голову в пределы мерцающих линий. Сказал: — Я пойду возьму еще еды и питья. Присоединяйтесь, когда захотите. Лань Сичень повернул к нему голову резко, так что концы ленты захлестнулись за плечо. Или я выйду… Вэй Усянь махнул ему, убрался из круга и отошел. Лань Сичень отвернулся. Упер кулак здоровой руки в колено. Вэй Усянь ушагал ему за спину, крикнул на пробу: — Цзэу-цзюнь! Лань Сичень как сидел, так и оставался. Вэй Усянь сделал бумажного шпиона и спустил его на пол: уединение уединением, а если он хлопнется, потому что открылась рана, или потому, что я что-то сделал неаккуратно с «Сопереживанием»? Гений гением, а первый раз… не все у меня получается с первого раза, подумал он. И еще подумал, прикрыв за собою дверь: надо было отказаться. Не могу и не умею. Передернул плечами. Еще и сам насмотрелся, вот уж без чего бы нормально жил — так это без подобных картинок. Раньше это были картинки чужого зла, чужой вины, которая оправдывала меня. Я даже чувствовал облегчение. Теперь это зло какое-то свое, и мне от него ничуть не веселее. Одним глазом поглядывая через шпиона на комнату и на спину Лань Сиченя, спустился вниз. Поскребся в комнату к хозяевам: чего-нибудь бы выпить и закусить. Нет, господин не будет, я буду. Закусить горячего. И чай. Чай вот как раз на двоих. Но чай попозже. Пристроился в углу, за столом для тех, кто не хочет ночевать, а только перекусить в долгой дороге. Оттащил скамеечку к стене, привалился спиной, сложил руки на груди. Хозяйка принесла выпивку. Вэй Усянь снова зевнул и подтянул к себе кувшин. Забрал его на колено. Белая в мертвенном свете круга спина согнулась вдруг. Вэй Усянь дернул пальцами: иди, иди, посмотри, что там. Шпион тихонько зашуршал по полу, обошел комнату, прижимаясь к стене. Лань Сичень уперся лбом в пол, словно в поклоне мудрейшему учителю, и раскрывал безмолвный рот. Жилы на шее вздулись, пальцы скребли пол, а потом вцепились в него, и Лань Сичень приподнялся, подышал, и снова подался вперед, будто боялся, что стошнит на сапоги, и снова распахнул рот, и воздух словно дрогнул от крика. Только было тихо. Не надо бы мне этого видеть, подумал Вэй Усянь. Сказал шпиону оставаться на месте, развязал горлышко кувшина. Лань Сичень обхватил себя за живот и весь сотрясался, и снова сгибался весь, падал грудью на колени, а потом распрямлялся, и запрокидывал голову, и волосы успели растрепаться, липли к лицу, а он их не убирал. Брал на груди ханьфу и тянул, словно хотел вырвать кусок. Раз и два стукнул кулаком в колено. Царапал ханьфу на бедрах. Не знал, куда деть руки, и они цеплялись за пол, одежду и лицо, а иногда он подбирал их к груди и раскачивался, весь напрягался и что-то говорил. Сунуться в круг — заметит. И так-то не заметил только потому, что уже нет сил. Вэй Усянь сказал шпиону обойти с другой стороны. Со спины, тихонько. Под скамеечку и под стол, к ширме. Лань Сичень сгреб ханьфу со стороны раненого плеча. Под плацами расцветилось красным и стало быстро расползаться. Лань Сичень дернул, должно быть, вместе с бинтами, рука проволоклась по полу. Он снова согнулся. Плечи вздрагивали, перепутанные с лентами волосы ссыпались на сторону. Не надо бы мне этого видеть, думал Вэй Усянь. Хозяйка принесла жидкого, оставшегося с ужина, но зато горячего супу. Вэй Усянь повернулся к столу и принялся за дело. Хозяйка спросила, желает ли господин чего-нибудь еще, и ушла обратно спать. В свете двух свечей едва было видно, куда опускать ложку. Вокруг стояла тихая ночь. Из чего мы состоим, думал Вэй Усянь, покачивая кувшин на столе, если нас становится совсем не узнать, когда бедность, горе или безумие обдирают с нас приличия, манеры, достоинство. Оставляют незнакомого никому, до самого голого нутра обглоданного человека. Раздетого от одежд положения и даже нрава, обнаженного до животной некрасивой правды. Вэй Усянь растягивал вино. Потом заслал шпиона в самый угол, за сундук, и оставил там, где не видно и не слышно. Вывел в комнату, когда вино накрепко кончилось, зад устал от сидения, а шея — от дремы на сложенных на столе руках. Лань Сичень лежал виском на краю кровати. Ханьфу сползло с бинтов и вылезло из-за пояса. Из-под подола показывались штаны. Руки лежали как попало, словно не принадлежали этому телу. Волосы так и пристали к мокрому лицу. И все колени были мокрые. Дышал он через раз и припухшим ртом. Одна из свечей догорела. Вэй Усянь взял вторую, поднялся по лестнице. Сказал: — Цзэу-цзюнь, я пойду прогуляюсь, такая живописная ночь, знаете, прямо тянет после чашечки… на самом деле, проветрюсь, не хочу ничего тут измарать. Я скоро. Не переживайте, куда я пропал. Положил руку на створку, понаблюдал через шпиона, как Лань Сичень поднимает голову, и прикрывает плечо ханьфу, и как подбирает ноги, и медленно встает, и отлепляет, наконец, от лица прядки. Промакивается рукавом. Тщательно оправляет пояс. Идет к умывальному тазу. Шпион скользнул в щель под дверью, Вэй Усянь поймал его на ладонь и шепнул: пойдем пока походим. Я полагаю, никто не думает о себе даже как о дурном человеке, — сказал Лань Сичень, — и о человеке, который совершил непростительное. Мы всегда находим силы простить себя. Даже не так, — продолжал он рассеянно, глядя мимо Вэй Усяня на стену. Лучше уважаемый Лань Цижень будет меня стыдить, чем вы! От него я и не ожидаю ничего веселого, а с вами есть шанс, но вы его выбрасываете, как щепку в костер.
Технологии в тренде
В этом матче гости якобы являются фаворитом этой встречи, но в этом сезоне команда врятле решает какие нибудь задачи, в плей офф врятле команда пробьётся и вылететь рангом ниже не вылетят, остаётся играть в своё удовольствие. Хозяева поля наоборот, очки нужны как воздух, ведь команда находится в зоне вылета. Думаю в этом матче будет результативная ничья, 2:2.
Приношу всем искренние извинения. Перед теми, кто когда-то доверял мне, я торжественно извиняюсь, я был неправ. Из-за моего ненадлежащего поведения моя семья, фанаты, агентство и все, кто причастен к этому делу, оказались под огромным давлением со стороны общественного мнения. Приношу всем искренние извинения, простите меня! Посоветовавшись с семьей и агентством, я решил временно приостановить новые актерские проекты, чтобы сосредоточиться на обучении и улучшении своих личных качеств. Надеюсь, что каждый сможет меня контролировать и исправлять в будущем. Я еще раз торжественно извиняюсь перед всеми! В нём сказано, что "их артист Хуан Цзюнь Цзе не смог хорошо управлять своими личными делами, поэтому они решили приостановить его деятельность, чтобы уменьшить негативное влияние, которое инцидент оказал на общество".
Агентство попросило пользователей сети, нарушающих частную жизнь их артистов, воздержаться от этого, поскольку они в свою очередь оставляют за собой право подать на них в суд.
Коротко Multichain недавно столкнулась со значительным кризисом из-за того, что 21 мая 2023 года китайская полиция забрала генерального директора Чжао Цзюня, что привело к ненормальной передаче пользовательских активов, а 13 июля полиция забрала сестру Чжао Цзюня, в результате чего проект покинул проект. Кризис в многоцепочечного оставил своих пользователей в состоянии неопределенности, поскольку местонахождение и безопасность их цифровых активов остаются неизвестными.
Это событие потенциально может привести к значительным потерям для пользователей протокола. Команда Мультичейн находится в контакте с различными биржами и сообществами публичных сетей, ища помощи и совета о том, как справиться с ситуацией. Они также советуют пользователям пока не пытаться снимать или передавать какие-либо активы, чтобы избежать дополнительных проблем или потенциальных потерь.
Между тем, ситуация также влияет на более широкий мир криптовалют, возвращая в центр внимания безопасность и надежность управления цифровыми активами. По мере развития технологии блокчейн децентрализованные системы получили высокую оценку за их способность обеспечивать высокий уровень безопасности. Тем не менее, этот инцидент с Multichain служит отрезвляющим напоминанием о том, что ни одна система не застрахована от риска и что вопросы управления и хранения остаются серьезной проблемой.
Также Касым Жомарт Токаев выразил поддержку предложенных Пекином инициатив глобального развития, глобальной безопасности и глобальной цивилизации. Дун Цзюнь в свою очередь отметил высокий уровень подготовки проведения совещания министров обороны государств-членов ШОС.
Постпред КНР при ООН покинет пост в конце марта
В свою очередь министр обороны КНР Дун Цзюнь поблагодарил Главу нашего государства за гостеприимство и отметил высокий уровень подготовки проведения совещания министров обороны государств-членов ШОС. В ходе встречи стороны отметили заинтересованность в развитии миротворческого, образовательного и военно-технического сотрудничества. Источник: Аkorda.
За день до оглашения приговора Чжоу опубликовала видео в своем аккаунте в WeChat. Она сказала, что надеется, что люди не будут обескуражены. Я очень надеюсь, что людям не придется страдать в будущем», — сказала она. Чжоу Сяосюань со своими сторонниками. Полиция и офицеры в штатском традиционно напряглись, оцепили длинные участки тротуара перед зданием суда и регистрировали данные о прохожих.
Фото: Independent «Суд постановил, что доказательств, представленных заявительницей Чжоу, недостаточно, чтобы доказать, что Чжу подвергал ее сексуальным домогательствам и что апелляция не может быть обоснована», — говорится в официальном аккаунте суда в мессенджере Weibo. Чжоу может снова подать апелляцию, если будут обнаружены новые доказательства. Она заявила, что ее юридическая команда сосредоточится на получении доступа к большему количеству доказательств, таких как стенограммы полицейских допросов ее родителей после того, как она сообщила об инциденте, которые не были включены в более раннее судебное разбирательство, и записи с камер наблюдения. Чжу не ответил на запрос Reuters о комментариях. Чжоу сказала, что телеведущий Чжу отсутствовал на предыдущих слушаниях, и, хотя он подал на нее в суд за клевету, она не знала о дальнейшем развитии этого дела. Кажется, мы исчерпали все законные средства». Чжоу признает, что женщины в Китае сталкиваются со многими препятствиями, включая нечетко сформулированные законы об изнасиловании и домогательствах, а также культуру, которая часто обвиняет женщин, а не мужчин в случаях сексуального насилия.
После непродолжительного процветания в 2018 году в связи со скандалом с Харви Вайнштейном движение в некоторой степени потеряло общественное внимание. Она добавила, что после ее дела, «возможно, следующая жертва, которая придет в суд, получит больше доверия». Фото: Reuters «В глубине души я очень разочарована. Но, возможно, на данном этапе и в таком случае факт, что я проиграла битву, может спровоцировать больше размышлений о том, насколько тяжело быть женщиной в сегодняшнем Китае. Вероятно, в этом и есть настоящий смысл моего судебного дела», — сказала Чжоу The Guardian.
Напряженная работа в течение долгого времени вызвала у нее повышение кровяного давления. Отвечая на вопрос о том, как она сохраняет энтузиазм в преподавательской работе в течение многих лет, она сказала, что влияние преподавателей старших поколений на нее, доверие студентов к ней позволяют ей все время с энтузиазмом работать. В ходе преподавания Дэн Цзюнь учит студентов знанию общеполитической обстановки, общества, наставляет, чтобы они были великодушными людьми и жили с чувством высокой ответственности. Она часто обсуждает со студентами на русском языке актуальные социальные проблемы. Дэн Цзюнь с чувством сказала.
Наряду с преподавательской работой, Дэн Цзюнь изо всех сил выделяет время для участия в распространении русского языка и участвует в мероприятиях, способствующих русско-китайской дружбе, торгово-экономических переговорах. Она в свое время вела лекции на русском языке по радио. В 80-е годы прошлого века для того, чтобы отечественные режиссеры и актеры ознакомились с классическими и новейшими фильмами, в летние и зимние каникулы каждого года Дэн Цзюнь перевела семь или восемь фильмов в Чанчуньской киностудии фильмов. Когда китайско-российские торгово-экономические переговоры, на которых она работала в качестве переводчика, заходили в тупик, она в перерывах активно обменивалась мнениями с двумя сторонами, регулировала переговоры в целях содействия сотрудничеству двух стран. В 2003 г. Дэн Цзюнь стала обладательницей почетного звания Известный преподаватель вузов в Китае. В октябре 2009 года на праздничном заседании, посвященном 60-й годовщине образования дипломатических отношений между КНР и Россией и закрытию Года русского языка в Китае , профессор, научный руководитель Дэн Цзюнь из Хэйлунцзянского университета, была награждена Премией Путина за ее замечательный вклад в распространение русского языка в Китае.
В 1982 году по окончании Хэйлунцзянского университета Дэн Цзюнь осталась в нем, начав преподавать. В 1984 году она начала учиться в аспирантуре в Пекинском институте иностранных языков. После окончания аспирантуры она решила продолжить свою любимую преподавательскую карьеру в Хэйлунцзянском университете. За более чем 30 лет работы в Хэйлунцзянском университете Дэн Цзюнь преподавала более 10 дисциплин по русскому языку, приняла участие в составлении и редактировании свыше 20 учебных пособий, а ее педагогический стаж превысил 100 тыс. Дэн Цзюнь всегда ставила дела студентов на первое место. Дэн Цзюнь всецело посвятила себя преподаванию русского языка и подготовила несколько тысяч специалистов в этой сфере.
Взаимодействие ВС РФ и Китая стабилизирует мировые процессы — глава МО КНР
Постпред Китая при ООН Чжан Цзюнь назвал кризис на Украине следствием аккумуляции и длительной эволюции глубинного дисбаланса в сфере безопасности в Европе. Его слова. Все шокированы этой новостью. Спасибо за поддержку, которую вы оказывали на протяжении почти пяти лет», – заявил журналистам постоянный представитель Китая при ООН Чжан Цзюнь. Цзэу-цзюнь смотрел на него, не мигая, с приоткрытым ртом, но лицо Цзян Чэна было задумчиво нахмурено, и через мгновение он поднял взгляд. Вероятно, новости от Ханьгуан-цзюня оказались не слишком приятными. Дэн Цзюнь всецело посвятила себя преподаванию русского языка и подготовила несколько тысяч специалистов в этой сфере.
Читайте также:
- Спецпосланник КНР Чжай Цзюнь призвал ООН созвать саммит по Ближнему Востоку
- Премьера дорамы «Я иду против ветра» с Гун Цзюнем и Чжун Чу Си
- Экс-главком ВМС Китая, адмирал Дун Цзюнь назначен министром обороны страны. Новости. Первый канал
- забыть о сожалениях | Fanficus
Постпред КНР при ООН Чжан Цзюнь покидает свой пост
В ней было так много смертей, и это всегда делало Ханьгуан-цзюня таким грустным, а Цзэу-цзюня таким тихим, но теперь это было ещё хуже. — Клан Вэнь отступил, — начал без долгих предисловий, догадываясь, что эти новости Цзэу-цзюнь хотел бы услышать в первую очередь. Цзэу цзюнь. Цзэу цзюнь. Читайте также: Аниме инуяшики. Постоянный представитель Китая при ООН Чжан Цзюнь на заседании Совета Безопасности ООН выступил за срочное политическое решение российско-украинского конфликта. Дэн Цзюнь всецело посвятила себя преподаванию русского языка и подготовила несколько тысяч специалистов в этой сфере. Титул: 泽芜君 (Цзэу чинь) Цзэу-цзюнь.
Часть 8 (1/2)
Согласно фэн-шуй, имя ребенка подбирается в зависимости от баланса его бацзы 8 знаков, по одной земной ветви и одному небесному стволу на час, день, месяц и год рождения. Цвет клана Гусу Лань - белый. Это цвет траура и смерти, цвет, ассоциирующийся со стихией Металла а также осенью, западом, увяданием в широком смысле, тяжелой утратой. Но одновременно белый - цвет чистоты и тайного знания.
Именно по этой причине многие божества к примеру, Гуаньинь носят белые одежды, равно как и даосы, выбравшие путь просветления.
Острова, который Пекин считает своей мятежной провинцией, тогда как США накачивают его оружием, спекулируя на вымышленной угрозе, создаваемой КНР в регионе. Как раз позавчера в Южно-Китайское море вошла для патрулирования американская ударная группа, в составе которой атомный авианосец Carl Vinson.
Как Лань Сичень еще сидит, уже ведь далеко за час свиньи. Еле ноги переставлял, рука болталась, пока он не сунул ее за пояс и не затянул. Ханьфу напиталось кровью, притом, как обнаружил Вэй Усянь, когда раздевал его: свежей, не помогли и спешно сложенные печати. Добрая хозяйка постоялого двора принесла бинты и иглу с ниткой. Лань Сичень сотворил несколько ланьских своих заклинаний, но лечить самого себя — такое дело. Сил потратишь больше, чем будет пользы.
Вэй Усянь зашил крепко и замотал крепко, как мог, и добавил своих заклятий. Подумал: до сих пор не умею. Что ж я не тренировался, я же столько прочел у Вэнь Цинь, пока искал про золотое ядро. Мало запомнил, правда. Все казалось таким бесполезным, я сердился на книги за то, что в них столько всего, и ничего — жизненно важного. Ханьфу зашила добрая же хозяйка, и зашила быстро, скоро уже вернула. Из-под ханьфу, у самой шеи, показывался край бинтов. Одного с шеей цвета. Налил себе еще.
Я уже выпил, тем более. Вэй Усянь облокотился на стол и закусил сушеной курятиной. Жевал и улыбался. Сказал: — Правильно говорят, от вас хоть хулу выслушаешь и спасибо скажешь, а уж похвалу! Сладко, цзэу-цзюнь, я польщен, хотя вы и издеваетесь. На лбу его и над губой выступил пот. Вэй Усянь оттолкнулся от стола и встал. Сказал: — Ну все, давайте отдыхать. Как мне вас попросить?
Я должен что-то предложить за труды? Я вас прошу. Что вам сегодня-то понадобилось, сейчас? Столько лет не интересовались… Прикусил язык. Лань Сичень сказал гулко, словно сидели они не в комнатушке с кривоватой бамбуковой мебелью, а стояли в главном зале какого-нибудь дворца: — Именно поэтому. Вэй Усянь обернулся к нему. Развел руками. Будете слушать людей, и уж тем более, всякое оружие — надумаете про себя того, чего не нужно. Всякой неправды.
В том, что я в самом деле не интересовался сколько уже времени? Совесть вам свою надо успокоить, подумал Вэй Усянь, что-то вы про себя все-таки решили. А может, дао напомнил. Дао похож был на Басю, что ни говори. Вэй Усянь глубоко вздохнул и сел обратно. Бережно отставил кувшин и чашку. Зачем-то обмахнул столешницу. Положил руки ладонями вверх. Сказал: — Ничего не обещаю.
И не смейте подглядывать в другие мои воспоминания! Нечего там видеть господину возвышенных приличий. Лань Сичень не улыбнулся. Вложил одну руку Вэй Усяню в ладонь, а потом, с трудом подняв, и другую. Закрыл глаза. Ну смотрите, подумал Вэй Усянь. Как бы сейчас не опозориться, это будет обидно, перед цзэу-цзюнем. Почти так же, как перед Лань Чжанем, но он хотя бы ничего не скажет, да и что он считает моим позором? Кажется, ничего.
Он закрыл глаза и обратил зрение к золотому ядру. Представил, как творил бы «Сопереживание», и погнал энергию в обратную сторону. Начал вспоминать все, что рассказала ему мертвая голова Нэ Минцзюэ. Про жизнь, про Мэн Яо и про смерть. Лань Сичень слышал уже все это от него. Без деталей. Про детали не расспрашивал. Воспоминания, цепляясь одно за другое, всплывали яркие, как первый раз. Вэй Усяня потряхивало, «Сопереживание» наоборот текло через его тело и через холодные руки — в чужое.
Мэн Яо, Цзинь Гуанъяо. Демоническая музыка. Искажение ци. Виновник прикрывается братом. Цепи, Бася в руках у другого. Голова отделяется от тела. Голова наблюдает с полки. Цзинь Гуанъяо оправляет ее в талисманы, словно драгоценность. Вэй Усянь отпустил руки, и ци закрутилась водоворотом и вернулась в свои каналы.
Вместо сокровищницы Цзинь вокруг обретала плоть темная комнатка. Лань Сичень встал, отошел к кровати и сел на циновку перед нею. К Вэй Усяню спиной. Вэй Усянь потряс головой, дотянулся до кувшина. Рот пересох, словно он не показывал, а рассказывал. Пока пьешь, тем более, можно молчать. Что тут скажешь. Что-то надо. Вэй Усянь потер уставшие глаза.
Комната не перестала расплываться, а тут еще и осветилась вдруг золотистым светом. Ну все, подумал Вэй Усянь, доигрался, в голове что-то нарушилось. Свет сложился в Тихий круг на полу. Понятно, подумал Вэй Усянь. Чтобы не слышать меня. Вот и хорошо! Не надо ничего говорить. И я не услышу цзэу-цзюня, Тихий круг не проницаем для звуков ни наружу, ни вовнутрь. Наверняка Лань Чжань тоже умеет его делать.
Чтобы все молчали. Вэй Усянь встал, обошел Лань Сиченя сбоку. Сунул голову в пределы мерцающих линий. Сказал: — Я пойду возьму еще еды и питья. Присоединяйтесь, когда захотите. Лань Сичень повернул к нему голову резко, так что концы ленты захлестнулись за плечо. Или я выйду… Вэй Усянь махнул ему, убрался из круга и отошел. Лань Сичень отвернулся. Упер кулак здоровой руки в колено.
Вэй Усянь ушагал ему за спину, крикнул на пробу: — Цзэу-цзюнь! Лань Сичень как сидел, так и оставался. Вэй Усянь сделал бумажного шпиона и спустил его на пол: уединение уединением, а если он хлопнется, потому что открылась рана, или потому, что я что-то сделал неаккуратно с «Сопереживанием»? Гений гением, а первый раз… не все у меня получается с первого раза, подумал он. И еще подумал, прикрыв за собою дверь: надо было отказаться. Не могу и не умею. Передернул плечами. Еще и сам насмотрелся, вот уж без чего бы нормально жил — так это без подобных картинок. Раньше это были картинки чужого зла, чужой вины, которая оправдывала меня.
Я даже чувствовал облегчение. Теперь это зло какое-то свое, и мне от него ничуть не веселее. Одним глазом поглядывая через шпиона на комнату и на спину Лань Сиченя, спустился вниз. Поскребся в комнату к хозяевам: чего-нибудь бы выпить и закусить. Нет, господин не будет, я буду. Закусить горячего. И чай. Чай вот как раз на двоих. Но чай попозже.
Пристроился в углу, за столом для тех, кто не хочет ночевать, а только перекусить в долгой дороге. Оттащил скамеечку к стене, привалился спиной, сложил руки на груди. Хозяйка принесла выпивку. Вэй Усянь снова зевнул и подтянул к себе кувшин. Забрал его на колено. Белая в мертвенном свете круга спина согнулась вдруг. Вэй Усянь дернул пальцами: иди, иди, посмотри, что там. Шпион тихонько зашуршал по полу, обошел комнату, прижимаясь к стене. Лань Сичень уперся лбом в пол, словно в поклоне мудрейшему учителю, и раскрывал безмолвный рот.
Жилы на шее вздулись, пальцы скребли пол, а потом вцепились в него, и Лань Сичень приподнялся, подышал, и снова подался вперед, будто боялся, что стошнит на сапоги, и снова распахнул рот, и воздух словно дрогнул от крика. Только было тихо. Не надо бы мне этого видеть, подумал Вэй Усянь. Сказал шпиону оставаться на месте, развязал горлышко кувшина. Лань Сичень обхватил себя за живот и весь сотрясался, и снова сгибался весь, падал грудью на колени, а потом распрямлялся, и запрокидывал голову, и волосы успели растрепаться, липли к лицу, а он их не убирал. Брал на груди ханьфу и тянул, словно хотел вырвать кусок. Раз и два стукнул кулаком в колено. Царапал ханьфу на бедрах. Не знал, куда деть руки, и они цеплялись за пол, одежду и лицо, а иногда он подбирал их к груди и раскачивался, весь напрягался и что-то говорил.
Сунуться в круг — заметит. И так-то не заметил только потому, что уже нет сил. Вэй Усянь сказал шпиону обойти с другой стороны. Со спины, тихонько. Под скамеечку и под стол, к ширме. Лань Сичень сгреб ханьфу со стороны раненого плеча. Под плацами расцветилось красным и стало быстро расползаться. Лань Сичень дернул, должно быть, вместе с бинтами, рука проволоклась по полу. Он снова согнулся.
Плечи вздрагивали, перепутанные с лентами волосы ссыпались на сторону. Не надо бы мне этого видеть, думал Вэй Усянь. Хозяйка принесла жидкого, оставшегося с ужина, но зато горячего супу. Вэй Усянь повернулся к столу и принялся за дело. Хозяйка спросила, желает ли господин чего-нибудь еще, и ушла обратно спать. В свете двух свечей едва было видно, куда опускать ложку. Вокруг стояла тихая ночь. Из чего мы состоим, думал Вэй Усянь, покачивая кувшин на столе, если нас становится совсем не узнать, когда бедность, горе или безумие обдирают с нас приличия, манеры, достоинство. Оставляют незнакомого никому, до самого голого нутра обглоданного человека.
Раздетого от одежд положения и даже нрава, обнаженного до животной некрасивой правды. Вэй Усянь растягивал вино. Потом заслал шпиона в самый угол, за сундук, и оставил там, где не видно и не слышно. Вывел в комнату, когда вино накрепко кончилось, зад устал от сидения, а шея — от дремы на сложенных на столе руках. Лань Сичень лежал виском на краю кровати. Ханьфу сползло с бинтов и вылезло из-за пояса. Из-под подола показывались штаны. Руки лежали как попало, словно не принадлежали этому телу. Волосы так и пристали к мокрому лицу.
И все колени были мокрые. Дышал он через раз и припухшим ртом. Одна из свечей догорела. Вэй Усянь взял вторую, поднялся по лестнице. Сказал: — Цзэу-цзюнь, я пойду прогуляюсь, такая живописная ночь, знаете, прямо тянет после чашечки… на самом деле, проветрюсь, не хочу ничего тут измарать. Я скоро. Не переживайте, куда я пропал. Положил руку на створку, понаблюдал через шпиона, как Лань Сичень поднимает голову, и прикрывает плечо ханьфу, и как подбирает ноги, и медленно встает, и отлепляет, наконец, от лица прядки. Промакивается рукавом.
Тщательно оправляет пояс. Идет к умывальному тазу. Шпион скользнул в щель под дверью, Вэй Усянь поймал его на ладонь и шепнул: пойдем пока походим. Я полагаю, никто не думает о себе даже как о дурном человеке, — сказал Лань Сичень, — и о человеке, который совершил непростительное. Мы всегда находим силы простить себя. Даже не так, — продолжал он рассеянно, глядя мимо Вэй Усяня на стену. Лучше уважаемый Лань Цижень будет меня стыдить, чем вы!
Высокий и красивый Лань Сичень при том может произвести благоприятное впечатление - но лишь до тех пор, пока его порода, аристократизм, стальная логика и общая изысканность «сокровища» не дадут себя знать. Не Минцзюэ для Сиченя без вариантов простоват, топорен, нечуток к намекам, неинтересен - одним словом, это бревно, которому место на плацу. В каноне эти люди не только дружили и находили общество друг друга приятным - они побратались.
Провижу, что статус старшего сына и будущего Главы Гусу Лань не мог позволить Сиченю так просто скинуть со счетов другого будущего Главу самого военизированного ордена. Не знаю, откуда китайские заклинатели берут свои клинки - но в горах Цинхэ полно металла. В бою адепты Цинхэ Не ведут себя как мясники - то есть хорошо, если они за вас. Личные ожидания - не повод не наладить дипломатические отношения с нужным человеком. Полагаю, он решил потерпеть. Полагаю, в какой-то момент ему открылась другая сторона: простота как следствие внутренней организованности, терпимость, снижающая напряжение. Четкость, на которую можно опереться. Инструментальность - качество, свойственное самому металлу - способность качественно и технично делать свое дело. Искренность, пусть немногословная. Ну и надо признать - Сичень достоин восхищения.
Он хорошо играет на флейте! Чужое восхищение можно стыдливо проигнорировать - но забыть его нельзя. Есть еще один аспект, который важен в жизни боевого даоса в период его становления. Рукопашные драки на выживание. Тренировочные бои на клинках - это стильно, благопристойно и... Техники ордена Гусу Лань в основном дистанционные. Я думаю, именно Минцзюэ, который был старше Сиченя и никогда не был монахом - только кшатрием - помог последнему наладить отношения с собственной телесностью. При этом он для Сиченя совершенно безопасен - агрессия Дерева разбивается о Металл, так что есть подозрение, что в этом союзе Лань Сичень всегда был немного «принцессой». Самое же главное, что привнес в жизнь Сиченя Минцзюэ - оптимизм с точки зрения благородной меланхолии он часто выглядит по-детски. Основным содержанием в этой паре является старая как мир технология борьбы с отчаянием при помощи злости.
При горении дерево выделяет тот огонь, который плавит металл и придает ему форму. Стихия Металла связана с эмоцией краха, разочарования, горя, депрессии, разбитых планов и надежд. Высокие надежды Сиченя воспринимаются Не Минцзюэ как серьезные запросы - то есть как нечто, во что стоит вглядеться. Серьезный запрос - это, например, прикрыть орден Цишань на его же территории при помощи шпионских разведданных; побороться за нормализацию ци; стать названными братьями, чтобы консолидировать лучшее и не утратить человеческие лица. Сострадательно относиться к чувствам ближних - уважать, например, дурную любовь Ванцзы или усилия Яо выбраться из житейских ям, никогда не осуждать без доказательств и так далее. Эти серьезные запросы вдохновляют Минцзюэ на немедленные действия, потому что исходно соответствуют его принципам гуманности. И он реализует Сиченю его идеи, видит в этом логику и движение вперед. Сичень является заказчиком в этом союзе. Невозможно утерпеть и ограничиться лишь текстом новеллы. В ней мы видим стального генерала Жукова причем лишь в пересказе, чужими глазами.
Дорама сделала Минцзюэ полноценным персонажем и внезапно показала эту человечность, податливость на хорошее дело, покровительство молодняку, из-за чего русский фэндом тут же окрестил актера «батей». Но Минцзюэ контролирует аппетиты Сиченя - когда постфактум, когда в процессе деятельности, а порой и в ее начале - критической оценкой или гневом. Это никак не мешает ему продолжать подрываться делать то и это - потому что деятельность приносит удовлетворение. Это те самые общие интересы и общие цели, радость совместного бытия. Меланхолия Сиченя - источник движухи. Однако провал Минцзюэ в самодеструкцию искажение гнева вовнутрь или в апатию - бьет по прагматизму, рациональности и жизненной силе Сиченя, и именно так осуществляется контроль. Эти процессы идут помимо сознания, на уровне стихий. Удар по прагматизму для Сиченя налаженный процесс сломался, непорядок! Депрессия Сиченя вызывает у Минцзюэ ярость, потому что - не взирая на терпимость - он не умеет утешать; хорошим средством от печали ему представляется драка с зомби или дать в торец, встряхнуть загрустившего, чтобы попустило. Но это же изящный Сичень с понурой головой, поэтому да - гнев и еще раз гнев.
Да простит меня читатель - именно тут находится тот самый случай с ХС, когда игрок типа Дерево Ян вместо тысячи слов упавшему напарнику, которого подъел дементор, стал пинать того ногой, чтоб не разлагался. Жаль только, что не все читают БаЦзы! Неконструктивная жажда разрушений активизирует в Сичене рациональное зерно, и он выдает одну из тех идей, которые могли бы улучшить мир. Тут круг замыкается и начитается сначала. Однако металл рубит дерево - и это говорит о том, что Минцзюэ должен рухнуть первым. Но есть и плюсы. Облачные Глубины скрытое в высоте; чистый мир совершенства противостоят Нечистой Юдоли грешному миру; буддийская метафора земной жизни. Лань Сичень и Не Минцзюэ как главы орденов гармонично уравновешивают друг друга. Пространство возможностей. Это то «богатство», которое контролирует сам человек Лан Сичень.
Обычно здесь располагают дом, имущество, кредитные карты и супружеский очаг. Так что Лань Сичень управляет Не Минцзюэ потому, что так решили звезды. Она бывает праведной и неправедной, и - к несчастью - это не зависит от характера человека. Но вычислить что-либо точно мы не можем из-за отсутствия данных.
забыть о сожалениях
Глава государства принял министра обороны КНР Дун Цзюня. Постоянный представитель Китая в ООН Чжан Цзюнь на заседании Совбеза заявил, что Пекин разочарован тем, что СБ ООН не принял российские поправки к проекту резолюции Бразилии. Об этом заявил министр обороны КНР Дун Цзюнь в ходе переговоров по видеосвязи с главой Пентагона Ллойдом Остином, сообщает минобороны Китая, пишут «Ведомости».
Ещё 5 вопросов по «Магистру дьявольского культа»: часть вторая
Резиденция: Облачные Глубины (расположена в северной части региона) Глава ордена: Лань Хуань (имя в быту — Лань Сичэнь, титул — Цзэу-цзюнь) Девиз ордена. Постоянный представитель Китая при ООН Чжан Цзюнь заявил, что уходит с поста в конце марта. 30 октября на iQIYI и Dragon TV состоялась премьера новой дорамы «Я иду против ветра», главные роли в которой играют Гун Цзюнь и Чжун Чу Си.