В Твери никто не сопротивлялся – эта «Федорчукова рать» закончится полным разорением княжества.
Москва vs Тверь: борьба за лидерство в 14-м веке
| Участие в подавлении тверского восстания. Когда произошло антиордынское восстание в городе твери | Сохраняйте новости, статьи, комментарии чтобы прочитать их позже. |
| Тверское восстание 15 августа 1327 года - Архивы Тверской области | Рассмотрим две версии о участии в Федорчуковой рати князя московского Ивана Калиты. |
| Нашествия монголо-татар на Русь: сколько их на самом деле было | По имени одного из темников этот поход был назван «Федорчукова рать». |
| "Летопись" - Поход на Тверь. Федорчукова рать. - YouTube | Тверское восстание 1327 года — первое крупное восстание русских против монголо-татарского ига. Жестоко подавлено Золотой Ордой при участии Москвы и Суздаля. |
| В этот день… 26 марта – 1 : shatff — LiveJournal | Рассмотрим две версии о участии в Федорчуковой рати князя московского Ивана Калиты. |
Возвышение Москвы в первой половине XIV в.
Однако вскоре татары организовали карательную экспедицию против тверичей, вошедшую в историю как «Федорчукова рать». Летописи того времени удивительно кратко сообщают о походе Федорчюковой рати и участии москвичей в разорении Твери. Новости Пикабу Помощь Кодекс Пикабу Реклама О компании.
Тверские рыцари
Три тяжких удара – казнь князя Михаила Ярославича (1318), «Федорчукова рать» (1328) и гибель в Орде князя Александра Михайловича и его сына Федора (1339) – положили конец. Федорчуковой рати. Федорчукова рать 1327. Его княжество, закономерно, было изрядно опустошено Федорчуковой ратью, которой, правда, помогали дружины и Московского, и Суздальского князей. В ходе кровопролитного набега, известного как Федорчукова рать, объединённое русско-татарское войско уничтожило множество деревень и городов, дойдя даже до Пскова. После Федорчуковой рати разоренная и обескровленная Тверь больше не могла противостоять Москве.
«Федорчукова рать»
Оказалось, что яблоком раздора между двумя средневековыми русскими княжествами послужил серебряный рудник Кашен, обнаруженный на изначально подконтрольной тверским князьям земле. Рудник этот оказался потрясающе богатым, на добыче серебра в нем трудилось около 30 тысяч рабов и 10 тысяч вольноотпущенников. И естественно, подобный кладезь не мог не привлечь внимания московских князей, которые и начали череду войн, длившихся аж 180 лет, с 1305 по 1485 год куда там Столетней войне между Англией и Францией! И этот рудник продолжал еще многие столетия обеспечивать казну Русской державы, исчерпавшись только в середине XVIII века — воистину, за такой приз стоило бороться два века. Все больше и больше он узнавал нового о сечах злых и великих, о разных личностях, так или иначе связанных с Кашенским рудником и борьбой за него. Благо недостатка в информации не было — в китайской Википедии обнаружились сотни тесно взаимосвязанных статей, правда написанных не очень увлекательно, языком весьма суконным. Вот только чем больше Ифань вникал в сюжет, тем сильнее становились сомнения в его историчности. Переходя в русскоязычный и англоязычный сегмент Википедии, Ифань видел, что в них либо вообще нет статей по темам, на которые в китайском сегменте написаны многие десятки тысяч знаков, либо есть куцые заметки. А даже не зная русского и английского языков, трудно поверить, что они настолько превосходят китайский в информационной емкости, что по-русски или по-английски можно уместить в пару тысяч знаков то, на что в китайском уходит под сотню тысяч или даже больше. Да и ссылки под китайскими статьями порой наталкивали на подозрения — так, по сноске под отрывком о способах горной добычи в Средневековье открывалась статья о способах… в нашем XXI столетии, с применением современных технологий.
Изобретательны были средневековые русские шахтеры, ничего не скажешь.
Собственно, мы по данным археологии видим, что на Руси какое-то время прекращается денежное хождение: не то что свою монету не чеканят, еще и чужой, привозной почти нет — она вся уходит в Орду. Конечно же, в данном случае еще одной тяжелой и неприятной формой зависимости является выдача ярлыка на великое княжение и в целом ряде случае просто на крупные княжеские столы.
Что здесь можно в итоге сказать? Ордынское иго существовало. Где-то в 70-х годах, в начале 70-х годов Иван III отказался платить дань, он отстоял это право на Угре в 1480 году.
Позднее он ни у кого не брал ярлыка на великое княжение, никто также не принимал ярлыка из его потомков, никто не платил дань кому-либо из государей крупных держав, которые наследовали Золотой Орде — ни крымскому хану, ни хану Большой Орды, ни казанскому, ни астраханскому. Старались от войн откупаться подарками — это так, но о дани уже и речи быть не могло. Но вот, поскольку мы с вами затронули тему междоусобий, такого, как выражались летописцы, «раздрасия» такое характерное средневековое словечко между князями Средневековой Руси — вроде бы все они кровные родственники, но время от времени доходило до смертоубийства, до ослепления близкой родни и, в общем, это, конечно, чрезвычайно скверное в нравственном смысле явление.
Ну что же, я думаю будет правильным, если сейчас в эфире прозвучит фрагмент из оперы Александра Порфирьевича Бородина «Князь Игорь», напоминающий о временах раздробленности самым прямым образом. Дорогие радиослушатели, это светлое радио, радио «Вера». И мы обсуждаем события стояния на Угре 1480 года.
Мы пытаемся сейчас разобраться с корнями этого большого успеха юной России. И здесь очень важно обратиться не только к личностям — о личностях мы с вами поговорим: и о великом князе Иване III, и об Ахмате, и о полководцах русских. Сейчас нам стоит поговорить прежде всего о том, что сделало возможным победу в этом нелегком противостоянии.
Ну прежде всего три обстоятельства. Знаете, я нахожусь на православном радио и, думаю, все вы воспримете правильно мои слова: я полагаю, что здесь была и милость Господня. Рождающейся России повезло: была она, по представлениям книжников того времени, уделом Пречистой Богородицы, и покров Богородицы защищал Русь от нашествия, помогал ей в тяжелейшие времена.
Так что, знаете, есть во всем этом глубокий христианский аспект. Ну а теперь давайте поговорим о другом. Собственно, о том, что составляет аспект политический.
Итак, второе обстоятельство, оно состоит в том, что Орда была уже далеко не та, что при Батые, при Берке, при Тохте, при Тохтамыше — она изменилась. Прежде всего ее поразила та же самая болезнь, которая столько сил выпила из Руси, а именно политическая раздробленность. Причем Орда оказалась подвержена этой болезни даже в гораздо большей степени, чем Русь.
Собственно, именно тогда Дмитрий Донской вывел свои полки на поле Куликово и разгромил Мамая. Хорошенько разберемся, что именно было разгромлено: это была не вся Орда, а по разным подсчетам, от тридцати до пятидесяти процентов территории Орды, которая отделилась и представляла собой самостоятельное государство, скажем так, полу-Орда. Мамай — человек, который, ставил одного за другим ханов-чингизидов, но сам не мог занимать ордынский престол, поскольку был человеком не царской крови, военачальником, высокопоставленным вельможей, но все же без прав на занятие ханского места.
Ну так вот, собственно, Русь имела тогда сил достаточно, чтобы встать против части Орды, нанести ей удар — на реке Воже в 1377 году разгром отряда мурзы Бегича и в 1380 году на поле Куликовом еще один, более страшный удар — разгром Мамая. Так вот после этого, в силу огромных потерь, которые понесли русские войска в этих битвах и в силу того, что, собственно, справились только с частью Орды, позднее все же политические плоды этой победы были утрачены. И Тохтамышу, который вновь объединил Орду и с объединенным воинством напал на Московское княжество, удалось спалить Москву и восстановить свою власть.
Так что плоды у битвы на поле Куликовом скорее находятся в сфере идей: это понимание и массовое воспоминание о том, что Орда не является непобедимой, что мы сами, отцы наши, деды наши, так сказать, рассматривая с точки зрения разных поколений эту историческую память, смогли выйти против грозного ордынского воина и сбить его с коня, победить его. Вот это было важно. Но никакого освобождения от власти Орды, полного, тотального освобождения не происходило еще на протяжении ста лет.
Между тем Орда по-прежнему дробилась, и с каждым разом это дробление принимало все более тяжелые для нее формы. С тех пор она уже не могла восстановиться в прежних размерах, но наследниками Золотой Орды стали крупные государства, их называли на восточный манер «юртами». И вот главный, старший юрт в нашей литературе называется «Большая Орда».
И совсем уж поздно Сибирский юрт, Астраханский юрт — мы сейчас о них даже не станем говорить. Так вот, собственно, старший юрт или Большая Орда, несмотря на то что так много территорий было потеряно, ушло под власть к ханам, которые не подчинялись уже Большой Орде, все-таки продолжал оставаться государством-монстром: он превосходил по территории Московское княжество в середине XV века, он обладал более сильным воинством. И Русь от наиболее тяжелых форм зависимостей Большой Орды спасало прежде всего то, что среди тех, кто претендовал в ней на власть, постоянно шли войны: то есть борьба внутри Большой Орды поднимала наверх то одного хана, то другого, то они были связаны союзом, то они жестоко воевали друг с другом, и ордынская масса постепенно погибала в этих войнах.
Но вместе с тем Большая Орда к середине XV века это все равно очень сильное государство, справиться с ним чрезвычайно тяжело. Это, может быть, половинка прежней золотоордынской мощи, но это все еще очень значительная держава. Половинка, две трети — по-разному можно считать.
Ну а теперь третье обстоятельство, обстоятельство постепенного роста внутри Руси единого русского государства. Оно было чрезвычайно долгим, складывание единого русского государства. И, знаете, это очень парадоксальная тема, может быть, не особенно приятная, но история вообще не особенно приятна, если воспринимать ее в неприглаженном, в неконфетном, скажем так, виде, без позолоты повсюду и везде.
Надо ее воспринимать такой, какая она и была. Что, собственно, такое княжество Московское, позднее Великое княжество Московское? В XIII веке это довольно незначительное государство, но к середине XIV века чуть-чуть побольше, потом еще чуть-чуть побольше — оно постепенно растет, но растет очень медленно.
Он на протяжении четверти столетия воевал со своей родней, наконец удалось ему ее победить, он стал единоличным правителем этого государства. И, кажется, сколько времени прошло, Москва уже вроде бы давным-давно политически лидирует на Руси, и однако много ли территорий она собрала под власть московских государей? Давайте взглянем на карту.
Я понимаю, что, когда я выступаю в радиоэфире, говорить: «взглянем на карту» — это ну не для тех, кто слушает меня, например, сидя в кабине автомобиля. Ну попытайтесь вспомнить учебник средней школы или вузовский учебник и воспроизвести, хотя бы в самом приближенном виде, то что было у нас в XIV—XV веках. Если кто-то не очень вспоминает, ну что ж, я подскажу: к середине XV века все Московское княжество после полутора веков объединительного процесса состояло из шести-семи современных субъектов федерации — из территории современного города Москва и шести областей.
Вот так. В общем, это несколько меньше, чем современный Чукотский автономный округ, это примерно сравнимо с территорией Коми современной. Много ли это?
Ну, в общем, не сказать, чтобы этого было достаточно для уверенной победы на Большой Ордой. И для того, чтобы эта победа произошла, нужны были какие-то коренные перемены. Перемены, которые повергли в изумление Русь, и Орду, и западных соседей Руси: восемнадцать лет привели к тому, что Иван III присоединил к Москве полунезависимые остатки Ростовского и Ярославского княжеств — это было очень серьезное присоединение.
И, помимо этого, он присоединил Новгородскую вечевую республику, которая одна сама по себе была по территории больше, чем Московское княжество и чрезвычайно богата в ресурсном плане. Ну вот современному историку, Николаю Сергеевичу Борисову, принадлежит великолепная, чрезвычайно точная оценка того, чем был Новгород для русского средневековья: банк всея Руси. И вот после этого, к концу 70-х годов, Иван III мог иметь уверенность в том, что его ресурсов хватит для того, чтобы выйти против Орды и победить.
Ну для того, чтобы впоследствии не возвращаться к этому вопросу, я хотел бы сейчас сказать, что процесс объединения был продолжен: в 1485 году Москва присоединила к себе Тверь, позднее Вятку, Пермскую и Угорскую земли на северо- и северо-востоке. И, конечно же, в больших войнах с Великим княжеством Литовским она присоединила к себе десятки городов, которые до того подчинялись великим князьям литовским и именовались совокупно словосочетанием: Литовская Русь. Но это все будет позже, это все будет через пять, десять, двадцать лет после стояния на Угре.
За мать с младшими отвечаешь! За старшего тебя назначаю. Смотри у меня! Беги, запрягай. Да гляди, ночью в полынью не влети. Зимник-то добрый нынче, но всяко на реке случается. Ай, чуть не позабыл. Липу ту великую помнишь на ручье, где в прошлый раз прятались? В самом верху в боковой ветви дуплецо у неё, снизу не видать, только сверху нащупать можно.
В то дупло клад я схоронил, серебро наше. И никому даже глазом в ту сторону не моргни! Придёт время, пригодится. Дай обниму… Пора мне. Войско пожгло города и сёла Тверского княжества, по выражению летописца: «просто рещи всю землю Русскую положиша пусту». Иди в детинец 32 к южным воротам, там наша ватага собирается. Я свой десяток собрать пытался, да вот, один явился. Может тут уже мои корабльчии 33? Эти все не крещёны.
Где ж твои вои 34 «веры истинной»? А примазавшиеся к вере разбежались, думают, татары их не изловят. Он человек крепкой веры. Сам пришёл и братию привёл. Эти за веру жизнь отдадут — не отступятся! Хватит лясы точить, иди к воротам, проверь запоры, людей расставь. Как ворог появится, сразу запирай. Давай, давай, поспешай. Гонцы доложили, к закату недруги под стеною будут.
Постой, своих-то чего не привёл? Кто в кремль не войдёт, все в полон пойдут. Скажи-ка, воевода, а князь-то командует? Что ты рукой машешь, неужели утёк? Нам за город стоять надо, за семьи наши. Иди уже! Узбек послал на Тверь зимой 1327—1328 гг. Тверское княжество подверглось сильному разорению.
Церковная политика Твери стремилась возобновить и упрочить контакты с православным Востоком и Константинопольским патриархатом. В начале XV века Тверь становится крупным монастырским центром, а во второй половине века она является узловым пунктом, где константинопольский патриархат видит свои интересы. В конце XIV века Тверь была не единственным очагом культуры, в малых городах княжества складываются условия для своеобразного «удельного ренессанса». Например, в Кашине чеканят свою монету, перерабатывают некоторые литературные произведения, создают собственный летописный свод. Успехи Твери в этот период во многом определялись слабостью Москвы, а попытка выйти за этот счет в лидеры, не удалась, культурная и политическая жизнь в Твери начала угасать. Ограбление Твери началось после включения её в Московское государство, Тверь пустеет, и бояре отъезжают либо в Москву, либо в Литву. Усиление Тверского княжества в XIII — начале XIV века Тверское княжество первоначально находилось в составе Переяславль-Залесского княжества, правителем которого был князь Александр Невский, передавший княжество своему брату Ярославу Ярославичу, правившему с 1230 по 1272 годы. Сын Ярослава Ярославича — Святослав взошел на престол в 1271 г. Значительное усиление княжества происходит с 1285 г, когда правление находится в руках князя Михаила Ярославича. Князь претендует на роль лидера в Северо-Восточной Руси. Благодаря удачной женитьбе Михаила к Твери присоединяется Кашинский уезд, а он сам получает ярлык на великое княжение. Михаил проводит самостоятельную политику и стремится конкурировать с Москвой. Погиб Михаил в Золотой орде, вызванный туда по приказу хана Узбека после ханского суда. Отправляясь в Орду, он делит княжество и завещает сыновьям. Старший Дмитрий получает Тверь. Младшие получают Зубцовское, Клинское, Кашинское княжества. Избежав карательного похода Орды, Тверь, тем не менее, сильно ослаблена и Дмитрий Михайлович пытается вернуть утраченные позиции, для чего объединяется против Москвы с Литвой и заключает династический брак с Марией Гедеминовной.
Нашествия монголо-татар на Русь: сколько их на самом деле было
«На Руси совместный поход двух княжеств и татар против соперничавшего княжества стал известен как «Федорчукова рать», по имени татарского командующего христианина Федорчука. После Федорчуковой рати разоренная и обескровленная Тверь больше не могла противостоять Москве. Однако вскоре татары организовали карательную экспедицию против тверичей, вошедшую в историю как «Федорчукова рать». Восстание в Твери 1327 г. Федорчукова рать 1327. «Федорчукова рать» 1327 г. в миниатюре к «Повести о Сергие Радонежском» из Лицевого летописного свода. Федорчуковой рати. Федорчукова рать 1327.
Возвышение Москвы в первой половине XIV в.
Однако вскоре татары организовали карательную экспедицию против тверичей, вошедшую в историю как «Федорчукова рать». Федорчукова рать.» на канале «Молодость и Красота Кожи» в хорошем качестве и бесплатно, опубликованное 4 ноября 2023 года в 22:53, длительностью 00:10:21, на видеохостинге RUTUBE. Новости Пикабу Помощь Кодекс Пикабу Реклама О компании. И наказал: была Федорчукова рать, по имени ордынского военачальника Федорчука, христианина, к слову. Карательный поход татар (Федорчукова рать), к которому присоединил свои войска московский князь Иван Данилович (Калита), закончился разорением Твери, избиением и пленением.
Федорчуковой рати
Результатом подавления восстания в Твери стало изменение расстановки сил в северо-восточных русских княжествах. Иван Калита получил от хана ярлык на великокняжеский престол во Владимире, а также до 1337 года стал новгородским князем. Московское княжество стало центром объединения русских земель. Соперничество с Тверью прекратилось, и новыми конкурентами для московских князей стали суздальско-нижегородские. Тверской князь Александр Михайлович также был отлучен от церкви митрополитом Феогностом, который сменил на кафедре митрополита Петра. Последний интересен тем, что переехал из Владимира в Москву в 1326 году и сделал ее церковным центром русских земель. Иван Калита.
Что мы узнали? События на Руси, связанные с княжением Ивана Калиты и восстанием против баскаков в 1327 году, изучают в школьном курсе истории 7 и 10 классов. Антиордынский бунт в Твери в 1327 году привел к усилению московского князя Ивана Калиты. Тест по теме.
Согласно летописному рассказу, тверичи обращались к Александру, предлагая расправиться с татарами, но тот уговаривал их «терпеть». Однако 15 августа 1327 года спонтанно вспыхнуло восстание, начавшееся с попытки татар из свиты Чолхана отнять кобылу у некоего дьякона Дудко; возмущённый народ вступился за дьякона, после чего кинулся громить татар по всему городу. Чолхан со свитой пытался защищаться в своей резиденции, княжеском дворце — и был сожжён заживо вместе с дворцом; были перебиты все татары, находившиеся в Твери, включая «бесермен» — ордынских купцов. Некоторые летописи за пределами Твери , а также современные историки полагают Александра застрельщиком этих волнений; другие считают, что Александр никак не мог быть инициатором явно самоубийственного восстания; тем не менее он не предпринял мер для успокоения толпы. Федорчукова рать Московский князь Иван Калита — давний соперник Твери в борьбе за владимирский великокняжеский стол — поспешил воспользоваться бедствием в Твери, чтобы утвердить своё главенство на Руси. Он отправился в Орду и вызвался помочь монголам восстановить власть над Русью. Узбек обещал сделать Ивана великим князем, дал ему 50 000 воинов под началом пяти темников и велел идти на Александра Михайловича. К ордынско-московскому войску присоединились ещё силы Александра Васильевича Суздальского. На Руси этот поход стал известен как «Федорчукова рать», по имени татарского командующего Федорчука христианина.
Пётр обвинялся в симонии раздаче церковных должностей и пренебрежении церковными обязательствами — факты, достаточные для низложения митрополита. В качестве альтернативы предлагалась кандидатура тверского иерарха Геронтия. Вопросы церковной политики являлись прерогативой русского духовенства, а татаро-монгольские баскаки предоставили православной церкви особый статус, опиравшийся на использование ханами христианской идеи смирения. После смерти митрополита Петра его преемником стал грек Феогност, рукоположенный в 1327 году константинопольским патриархом Исайей. Новый митрополит начал активно утверждать свою власть в надежде объединить в единую епархию всю Северо-Восточную Русь. Он совершал путешествия по всей территории митрополии, занимался строительством белокаменных храмов и первого великокняжеского собора — Спасо-Преображенского монастыря в Москве. Показателен конфликт, возникший в 1342 году между Феогностом и ханом Джанибеком: баскаки распространили слух, что православный митрополит взимает повышенную плату с духовенства, удерживая излишек доходов у себя. Феогност подвергся в Орде пыткам, а в результате вынужден был раздать ханским чиновникам крупные суммы денег, однако получил от татаро-монгол подтверждения всех прежних церковных льгот и преференций. В 1327 году в Твери вспыхнуло восстание против находившегося в городе ордынского баскака Чолхана, двоюродного брата хана Узбека, который, по словам летописцев, «сотворил великое гонение на христиан — насилие, грабёж, избиение и поругание» в стремлении занять тверской престол и обратить местное население в ислам. В ходе бунта народ уничтожил всех татар, включая ордынских купцов — бесермен. Тогдашний знаменитый московский князь Иван Калита решил воспользоваться ослаблением положения Твери и укрепить своё политическое преимущество. За военную помощь в подавлении восстания Ивану был обещан не только вожделенный ярлык, но и значительное вознаграждение. В ходе кровопролитного набега, известного как Федорчукова рать, объединённое русско-татарское войско уничтожило множество деревень и городов, дойдя даже до Пскова, в котором укрылся бежавший тверской правитель Александр Михайлович. Митрополит Феогност открыто пользовался правом отлучения от церкви и проклятия неугодных — тверской князь и укрывавшие его жители Пскова были подвергнуты анафеме, а изгнанный соперник московского правителя вскоре сбежал в Литву. Кстати, именно Великое княжество Литовское в следующее столетие окажется основным соперником Москвы, приняв эстафету потерявшего свой авторитет и военную мощь Тверского княжества.
Князь поехал в Золотую Орду к хану Узбеку и предложил свою помощь в подавлении бунта. Хан дал ему войско под командованием пяти темников. Следовательно, можно предположить, что численность его равнялась 50 тыс. Командующим стал крещеный татарин Федорчук, поэтому и карательный поход на Тверь получил название «Федорчукова рать». Войско Федорчука и двух князей разорило не только Тверь, но и все города и многие села Тверского княжества. Сам князь Александр скрылся в Новгороде Великом, а оттуда убежал в Псков. Результатом подавления восстания в Твери стало изменение расстановки сил в северо-восточных русских княжествах. Иван Калита получил от хана ярлык на великокняжеский престол во Владимире, а также до 1337 года стал новгородским князем. Московское княжество стало центром объединения русских земель. Соперничество с Тверью прекратилось, и новыми конкурентами для московских князей стали суздальско-нижегородские. Тверской князь Александр Михайлович также был отлучен от церкви митрополитом Феогностом, который сменил на кафедре митрополита Петра.
Китайский Фоменко и двухвековая борьба Москвы и Твери за выдуманный рудник
Историки, настроенные к Александру Невскому недоброжелательно, даже обвиняли князя в том, что он способствовал отправке карательной рати против младшего брата. Однако по сию пору никто не привел сколько-нибудь серьезных доказательств в пользу этой гипотезы. После бегства Андрея сам Александр Ярославич стал великим князем 1252. Он княжил более десятка лет, до самой своей смерти. Одной рукой ему приходилось отбиваться от западных соседей, другой — улещивать ордынцев, отводя опасность новых набегов и удерживая в повиновении младших князей. Самой тяжелой и, как сейчас говорят, «непопулярной» задачей его правления стало — обеспечить правильное налогообложение в пользу Орды.
Только так Александр Ярославич мог избавить Русь от новой «Неврюевой рати». Но именно тот город, который более всего обязан его воинской доблести, хуже всего отнесся к перспективе платить ордынцам дань. Заняв великое княжение владимирское, Александр Ярославич дал новгородцам юного сына Василия. Василий честно дрался за Новгород с Литвой и одержал победу. Но вече выгнало Василия.
Вместо него новгородцы позвали к себе младшего брата Александра Ярославича — князя Ярослава, укрывавшегося от татарского гнева во Пскове. Разумеется, им хотелось отдать правление городом в руки взрослого мужа, а не отрока. Ярослав был старше Василия на полтора десятилетия, имел опыт боевых действий, хотя и неудачный. Великий князь разгневался: совсем недавно младший брат участвовал в антиордынском восстании, и его нынешнее княжение на Новгородчине для татар — словно красная тряпка для быка! Александр Ярославич явился с полками, принудил вечевую республику вернуть Василия и расстаться с Ярославом.
Он также утвердил в городе власть своего ставленника — посадника Михалки. Иными словами, позволили собрать сведения для налогообложения. Вслед за ними пришел черед Новгорода. Здешнее население, незнакомое с кошмаром ордынских набегов, не завоеванное монголо-татарами, не терпевшее власти их представителей-баскаков, возмутилось. Древняя новгородская вольница не допускала мысли о подобном унижении.
Посадник Михалко приступил к горожанам с уговорами, но его не захотели слушать. Верный слуга князю Александру, он жизнью расплатился за попытки склонить Новгород к общерусскому порядку. Более того, сам князь Василий, княжич-отрок, поставленный на этот «стол» отцом, то ли убоялся поддержать его требование, то ли испытал сочувствие к новгородцам. Он просто ушел во Псков. Тогда к Новгороду двинулся сам Александр Ярославич с «послами татарскими».
Он не раз спасал эту землю от чужеземной власти. Но теперь гневу князя не было границ. Он-то видел, как гибла Русь под татарскими мечами, как великие полки в битвах с огромным войском ордынцев ложились, словно скошенные колосья, - не раз, не два и не три. И он, как никто другой, понимал: если позволить новгородской вольности по-прежнему цвести и благоухать, карательная рать прибудет к стенам города незамедлительно.
В дальнейшем монголы приняли буддизм, а тюркские народы, составлявшие большинство населения Золотой Орды, проявляли, вслед за булгарами и башкирами, тягу к исламу. Первым ханом Золотой Орды, принявшим ислам, стал второй независимый властитель этой державы Туда-Менгу, правивший в 1282-1287 гг. Два его преемника оставались приверженцами традиционных тюркских верований. Но вступивший на трон в Сарае в 1313 году Узбек перешёл в ислам в 1320 году. С тех пор ислам стал государственной религией Золотой Орды. Очевидно, русские опасались, как бы эта перемена не коснулась и их. Известно, что многие русские, жившие в Орде, принимали в это время ислам — вероятно, под давлением или ради выгоды. Одним из пяти татарских туменов, отправленных Узбеком разорять Тверское княжество в наказание за бунт, командовал русский мусульманин Федорчук — летописи сохранили его имя в истории. Были ли опасения обоснованны? Карательный поход татар Федорчукова рать , к которому присоединил свои войска московский князь Иван Данилович Калита , закончился разорением Твери, избиением и пленением большого числа русских людей.
Русские князья лишь послушно выполняли волю баскаков или не выполняли, за что их наказывали вместе с их подданными. Примерно каждые двадцать лет баскаки производили перепись населения «русского улуса» для неукоснительного взимания дани. Многие русские князья в своих внутренних конфликтах прибегали к помощи татар. Со временем крепло в русских людях стремление постоять за свои обиды. Так, уже в 1293 году, во времена «Дюденевой рати», татары разорили суздальские земли, но побоялись идти на Тверь, потому что там собралось много людей из соседних княжеств дать отпор татарам. Тверь встала и во главе первого крупного выступления русских земель против монголо-татарского ига. Тверское восстание 1327 года В 1318 году тверской князь Михаил Ярославич был казнён в ставке хана Узбека по обвинению в неповиновении. Доносчиком на него стал московский князь Юрий Данилович. В 1324 году там же в Орде сын Михаила Дмитрий убил Юрия, отомстив за отца, за что его тут же казнили по приказу хана. Но ярлык на великое княжение над всеми русскими землями достался брату Дмитрия — Александру Михайловичу. Однако не вполне доверяя Александру, Узбек отправил в 1327 году в Тверь своего наместника Чолхана летопись называет его Щелканом. Щелкан занял княжеский двор, выгнав оттуда Александра, а баскаки начали чинить в Твери всякие грабежи и притеснения. Больше же всего испугал тверичей слух, что Щелкан собирается насильно приводить их в мусульманскую веру.
Володихин —Здравствуйте, дорогие радиослушатели. Это светлое радио, радио «Вера». В эфире передача «Исторический час». С вами в студии я, Дмитрий Володихин. И, знаете, сегодня у нас никаких гостей нет, мне приспела охота пообщаться с вами наедине: вот это комната, в которой сижу я — на одном конце стола и два миллиона семьсот тысяч слушателей радио «Вера» — на другом конце стола. Очень приятно. А сегодня мы с вами поговорим об одном событии, которое, с одной стороны, является одним из важнейших в истории русского народа, России, государства Российского, а с другой стороны, вечно попадает на второй план учебников, научных исследований, научно-популярной литературы и даже на второй план литературы художественной — это странно, это обидно. Может быть, ему не хватает сюжетности. В конце концов, русская цивилизация — это цивилизация слова, и как цивилизация христианская, и как цивилизация, которая в очень значительной степени укладывает свое мировидение в произведения лучших писателей, духовных и светских. И там, где нет яркого сюжета, историк останавливается в недоумении: как ученый он должен дальше излагать столь же ярко, как и все, что было до того, столь же ярко, как и все что будет после того, но вот он теряет дыхание, теряет темп. Итак, тем не менее постараюсь сегодня не потерять дыхания и темпа, рассказывать я буду о великом стоянии на Угре —это событие 1480 года, и вокруг этого события колоссальное количество споров, полемик, вопросов, которые имеют несколько версий ответа. Я бы хотел прежде всего напомнить, что в 2020 году мы отмечаем 540-летие событий на Угре и, конечно, эта дата знаменательная. В Калуге на эту тему Издательским Советом Русской Православной Церкви была проведена большая конференция — собрались историки, литераторы. И, надо надеяться, что через полгода или пораньше, может быть, выйдет книга повестей и рассказов современных писателей о стоянии на Угре. Итак, прежде всего существует два глобальных вопроса, которые связаны с этим событием. Первый из них — 1480 год подавляющим большинством специалистов историков трактуется как чрезвычайно важная точка, может быть, важнейшая точка в обретении юным рождающимся Российским государством суверенитета, то есть всей полноты политической независимости. И второй момент — этот же рубеж трактуется, также очень значительным количеством специалистов, как завершение ордынского ига. Давайте сначала поговорим об этих спорных полемических вопросах, а потом обратимся уже к событиям, собственно, стояния на Угре и вообще оборонительной операции лета — осени 1480 года. Ну прежде всего, почему мы говорим о юной России, почему мы говорим об обретении суверенитета? Ведь, в общем, даже в школьной программе ясно дается понять, что корни русской государственности уходят на много веков глубже, что было древнерусское государство, что первые государственные преобразования провела еще святая Ольга в середине X века. А тут мы говорим, в XV веке, о юной России. Но тем не менее никакой ошибки нет. Дело вот в чем: после того, как древнерусское государство распалось на множество полунезависимых и фактически независимых отдельных государств — то есть княжеств, вечевых республик, мы не можем говорить о едином государственном пространстве. Собственно, уже с середины XII века раздробленность так сильна, что единого государства фактически не существует. А после монголо-татарского нашествия и установления ига во второй половине XIII века раздробление усиливается, и фактически на протяжении нескольких десятилетий Северо-Восточная Русь падает в политическую бездну. Мы видим на относительно небольшом пространстве огромное количество государств, небольших и достаточно крупных, которые воюют друг с другом, оспаривают право занять великокняжеский престол и стать если не централизатором всей Северо-Восточной Владимирской Руси, то хотя бы получить господство среди огромного дома князей, потомков Всеволода Большое Гнездо, который правил всем этим пространством до начала XIII века. Что у нас существует на территории северо-восточного угла древней империи Рюриковичей к середине XV века? Пестрота разнообразных владений, и нет никакой России в этот момент, нет никакой единой Руси, есть крошево небольших и более крупных самостоятельных государств. Они чеканят собственную монету, имеет каждое собственную армию, собственную династию, собственную внешнюю политику — самостоятельное государство Великое княжество Тверское, самостоятельное государство Великое княжество Московское, самостоятельное государство Ярославское княжество, самостоятельное государство Рязанское княжество, Псковская вечевая республика, Новгородская вечевая республика. И даже, в общем, какое-то время существовало несколько эфемерное, но тем не менее, подчеркну, Великое княжество Пронское — вот нынешний небольшой городок Пронск был столицей великого княжения. Конечно же для того, чтобы что-то могло быть названо Россией, следовало прежде объединить огромное количество этих территорий. И действительно, позже мы будем говорить о том, что великий князь Иван III был объединителем русских земель. Эту программу он осуществлял на протяжении всей своей зрелой сознательной жизни и в конечном итоге добился успеха — он создал Россию. Но вот к 1480 году Россия — младенец. Повторяю: Россия — младенец. Для нее получение суверенитета возможно через два очень важных процесса: первый — объединение, оно идет полным ходом, и второй из этих процессов — это, конечно же, свержение ордынского ига. Ну так давайте посмотрим на то, было ли у нас ордынское иго. Сейчас очень многие историки, и в особенности исторические публицисты, склонны говорить о том, что ну давайте не преувеличивать, конечно же, давайте говорить о неких формах политической зависимости, давайте выражаться осторожно. Но есть надобность текущего момента в сфере идеологии, есть то, что было на самом деле, то есть история. Конечно же, ордынское иго существовало, и оно порой было весьма тяжелым. Оно, так сказать, не было в смысле тяжести форм ровным, сколько-нибудь ровным, оно было ну, скажем, таким, чем-то вроде стихии, наплывающей волнами — иногда тяжелее, иногда легче. Очень, повторяю, тяжелыми. Это тяжелейшая дань, это целый каскад карательных экспедиций, каждая из которых осталась в народной памяти под словосочетанием из двух слов: Дюденева рать, Неврюева рать. И каждый раз вот, собственно, рать — это и есть карательная экспедиция, а имя собственное — это имя полководца, который проводит, собственно, поход на территорию Руси. Да и, честно говоря, позднее: 1382 год — Тохтамышева рать — сожженная Москва; Едигеева рать — 1408 год, и так далее, и так далее. То есть Русь находилась в состоянии, когда вся ее государственная перспектива, вся ее культура находилась под дамокловым мечом очередного нашествия. Очередное нашествие — пылают города, уничтожаются деревни, угоняются тысячи и тысячи пленников, экономика разрушается. И если даже нет нашествия, то в этом случае выплачивается тяжелейшая дань, разорительная. Собственно, мы по данным археологии видим, что на Руси какое-то время прекращается денежное хождение: не то что свою монету не чеканят, еще и чужой, привозной почти нет — она вся уходит в Орду. Конечно же, в данном случае еще одной тяжелой и неприятной формой зависимости является выдача ярлыка на великое княжение и в целом ряде случае просто на крупные княжеские столы. Что здесь можно в итоге сказать? Ордынское иго существовало. Где-то в 70-х годах, в начале 70-х годов Иван III отказался платить дань, он отстоял это право на Угре в 1480 году. Позднее он ни у кого не брал ярлыка на великое княжение, никто также не принимал ярлыка из его потомков, никто не платил дань кому-либо из государей крупных держав, которые наследовали Золотой Орде — ни крымскому хану, ни хану Большой Орды, ни казанскому, ни астраханскому. Старались от войн откупаться подарками — это так, но о дани уже и речи быть не могло. Но вот, поскольку мы с вами затронули тему междоусобий, такого, как выражались летописцы, «раздрасия» такое характерное средневековое словечко между князями Средневековой Руси — вроде бы все они кровные родственники, но время от времени доходило до смертоубийства, до ослепления близкой родни и, в общем, это, конечно, чрезвычайно скверное в нравственном смысле явление. Ну что же, я думаю будет правильным, если сейчас в эфире прозвучит фрагмент из оперы Александра Порфирьевича Бородина «Князь Игорь», напоминающий о временах раздробленности самым прямым образом. Дорогие радиослушатели, это светлое радио, радио «Вера». И мы обсуждаем события стояния на Угре 1480 года. Мы пытаемся сейчас разобраться с корнями этого большого успеха юной России. И здесь очень важно обратиться не только к личностям — о личностях мы с вами поговорим: и о великом князе Иване III, и об Ахмате, и о полководцах русских. Сейчас нам стоит поговорить прежде всего о том, что сделало возможным победу в этом нелегком противостоянии. Ну прежде всего три обстоятельства. Знаете, я нахожусь на православном радио и, думаю, все вы воспримете правильно мои слова: я полагаю, что здесь была и милость Господня. Рождающейся России повезло: была она, по представлениям книжников того времени, уделом Пречистой Богородицы, и покров Богородицы защищал Русь от нашествия, помогал ей в тяжелейшие времена.
14th Century
И мы продолжаем разговор о стоянии на реке Угре. Но буквально на минуту прервемся и вскоре вновь встретимся в эфире. И мы обсуждаем историю событий великого стояния на Угре в 1480 году. Настало время разобрать, собственно, ту последовательность событий, которая привела к вооруженному противостоянию на Угре. Прежде всего это не какое-то однодневное сражение и это вовсе не противостояние мирное. Это то, что в XX веке стали называть чрезвычайно, по-моему, красочным словосочетанием «фронтовая оборонительная операция». Задействованы были громадные силы, основные боевые силы Большой Орды и основные боевые силы юной России, то есть ратники не только московские, но и всей Северо-Восточной Руси, ресурсы Новгорода, ресурсы, ну во всяком случае часть ресурсов Тверского княжества, которое здесь выступило в качестве союзника, то есть, в общем, очень значительные силы. Началось с наступления Ахмата в районе реки Ока, там ему удалось пожечь и разорить волость Беспуту, но прорываться на этом рубеже Ахмат не стал, очевидно, и здесь здраво видя то, что силы Руси возросли, он все-таки оставил идею играть одной открытой силой, ему нужно было превосходство значительно более верное, скажем так, чем то, которым он на тот момент располагал. И ему надо было, конечно, прежде всего получить помощь от своего союзника, от Казимира Ягеллончика. Поэтому через некоторое время Ахмат поворачивает на север, северо-запад, выходит к берегам Угры.
Здесь я хотел бы, чтобы одно парадоксальное обстоятельство политической ситуации тех времен было вполне ясно: Угра фактически была государственной границей юной России. За Угрой простиралась Литовская Русь, еще не присоединенная, и города там, допустим, Хлепень, Залидов, Воротынск, Одоев — они находились на территории Великого княжества Литовского. Ахмат шел по русской земле, но он шел в то же время по земле своего союзника, и там ему оказывали, естественно, содействие — там он мог получить фураж, там он мог получить пищу для воинов. Насколько, конечно, эта часть Руси, не очень богатая, могла его обеспечить. Он выходит к берегам Угры и видит, что на той стороне стоит заслон из русских войск. Надо сказать, что Иван III колебался, принимать ему бой или все-таки отступить. И часть русской политической элиты — летопись называет бояр Ощеру и Мамона — приступала к нему с просьбами о том, чтобы он попытался договориться миром с Ахматом, о том чтобы он завел переговоры, если надо, подчинился, уступил, но не рисковал большой битвой — в этом был один резон. Вот достаточно сложная политическая игра, которую вел, как объединитель, Иван III, могла просто рухнуть, и все возведенное им до половины здание также бы было обращено в руины из-за того, что, как раньше случалось, очередная карательная экспедиция, ну просто как заложенный под здание пороховой заряд, подняла бы все это к небесам, а потом обрушила на землю. Действительно, очередная карательная экспедиция, очередное нашествие порой имело страшные результаты, и Русь годами и десятилетиями залечивала раны.
Конечно, этого боялись. Причем боялись те, кто должен был вести войска, те кто должен был обеспечивать эту войну. Это послание ростовского владыки стало чрезвычайно известным, вошло в русские летописи. Там Вассиан говорит: не слушай неблагих советников, великий князь, стоять надо крепко за святую веру и святые церкви. И ты, как православный государь, обязан это сделать. Если кто-то колеблется в воинстве твоем или ты сам — дай мне, старику, оружие, я сяду на коня и пойду сражаться. И Ахмат получил от него переговорщика, но этот переговорщик был настолько незнатен, настолько незначителен, что было понятно: Иван III ведет переговоры не для того, чтобы уступить, а для того, чтобы потянуть время. Ресурсы постоянно подходили, можно было добавлять войска. А они находились вот в отдалении, у Великих Лук.
Ссора между братьями тогда приняла катастрофический масштаб, и там где тысячу воинов этих двух удельных князей а повторяю, родных братьев Ивана III нужны были на Угре, их не было. Ну вот, скажем так. И отец, боясь за него, отправил войска приказ: верните мне сына, возвращайся назад. Сын ответил: лучше мне здесь умереть, чем домой уехать. Тогда Иван Васильевич, разгневавшись, старшему из русских воевод, князю Даниилу Дмитриевичу Холмскому, отправил грозное послание: хочет мой сын или нет, все равно отправить его в Москву, даже если придется это сделать силой. Холмский был полководцем испытанным, он уже в 1468 году разгромил казанцев у Мурома, впоследствии трижды наносил поражение новгородским ратям, когда происходило присоединение Новгородской вечевой республики к Москве. Он был испытанным политиком, ему Иван III доверял, и тем не менее, очевидно, для Холмского потребовалось ну чрезвычайно большое мужество, для того чтобы отказать самому государю. Он сказал, что Ивана Молодого он в Москву не пришлет. И, наверное, в этом была большая человеческая правда, поскольку пока наследник престола в войсках, войска, что называется, укреплены сердцем: кровь государева рядом с нами, и мы рядом с нею будем стоять мужественно и крепко.
Иван III на то и вошел в русскую историю с почетным прозвищем Великий, что он понимал такие вещи и, как говаривали о нем впоследствии, «встречу» любил. Это значит, что когда с ним спорили, когда ему отказывали в повиновении, но при этом какие-то важные аргументы, доводы приводили, он готов был выслушать и он готов был, будучи достаточно грозным и суровым правителем, принять эту правду, которая противоречит его мнению. Ни Холмский, ни Иван Молодой впоследствии наказаны не были, ничего подобного источники до нас не доносят. Но вот в тот момент критический, когда Ахмат оказался рядом с сердцевинными землями Московского государства, юной России, произошел целый каскад боев. Бои шли за перелазы и броды на Угре, они шли между 8-м и 11 октября 1480 года. И атаки ордынцев русские ратники отражали пищальным огнем, стрельбой из луков, совершали контратаки. Поэтому все многочисленные попытки отыскать брешь в позициях русских войск, переправиться, нанести удар, который рассек бы русские войска, они не приводили к успеху. Не надо думать, что стояние на Угре — это стояние мирное, что войска постояли и разошлись. Нет, шла война, шли бои.
И русские войска раз за разом выигрывали сражение на берегах Угры, отбивая натиска Ахматовых воинов. И, конечно же, здесь надо поклониться до земли тому же самому Даниилу Дмитриевичу Холмскому, потому что именно он отыскивал способы, как всякий раз предотвратить атаку ордынцев и мобильно отреагировать на попытку обойти русские войска, найти какой-то брод, перелаз, щель, условно говоря, в расположении его полков и все-таки просочиться туда и захватить какой-то плацдарм на другом берегу Угры. Ну что же, через некоторое время после этих боев Ахмат прекратил атаки, надеясь на то, что Угра встанет, покроется льдом, и тогда можно будет перейти на другой берег. Да, в конце октября Угра встала, а русские войска отошли на позиции около Кременца, чуть-чуть подальше. И они не были распущены, не отступили к Москве, они просто перешли на, скажем так, другую линию оборонительных позиций, поскольку оборонять Угру стало бессмысленно — она утратила, покрывшись льдом, значение выгодного оборонительного рубежа. И в этот момент Ахмату надо было ударить, сокрушить московскую мощь — вот, казалось бы, шанс, лучший за всю военную компанию — а он не ударил. Он какое-то время топтался на месте, а потом уже, в ноябре 1480 года, отступил, разоряя земли собственного союзника, разоряя русские города, мимо которых он выходил на Угру. Ну что же, прежде чем продолжить рассказ обо всех этих событиях, мне хотелось бы, чтобы в эфире прозвучала музыка Михаила Ивановича Глинки к театральной постановке Нестора Кукольника «Князь Холмский». И я рад после этой героической музыки объяснить, что мы продолжаем разговор об одном из величайших военных триумфов в истории Древней Руси, да и России в целом — о стоянии на Угре 1480 года.
Итак, Ахмат отступает. С чем это связано, почему это происходит? Это в значительной степени загадка даже и для современных историков, хотя собрано немало материала, существуют источники летописные, существуют источники, которые, скажем так, относится уже к сочинениям церковных авторов, существуют кое-какие документы, правда, относительно небольшие. Тем не менее на этот вопрос даются разные ответы. Итак, один из ответов состоит в том, что вот ну по некоторым более или менее достоверным, по некоторым подвергаемым сомнению источникам, в тыл к Ахмату вышла русская экспедиция князя Ноздроватого, ударила по его столице Сараю, нанесла ущерб. И Ахмат понял, что надо возвращаться, иначе, собственно, русские ратники в его тылу так разгромят его владения, как он сам мечтал поступить со срединной коренной Русью. Но это один из вариантов. Другой вариант, более, на мой взгляд, основательный. Собственно, чего ждал-то Ахмат на Угре?
Прорывался, не мог прорваться, но не уходил.
С новгородцами, увидевшими силу, князь договорился миром, дал им другого сына — Дмитрия, и получил от них дары для хана. Полтора года спустя Александр Ярославич все-таки заставил горделивых вечевиков «дать число». Им пригрозили: «Аже не иметеся по число, то уже полкы на Низовской земле». И новгородцы покорились. Когда к ним приехали татарские «численники», город полыхнул было новым мятежом. Но им противустало местное боярство: знать лучше понимала, чем грозит городу неповиновение. Численники получили охрану. Так Новгород превратился в данника Орды… Горько, грустно. Но прежде всего, город остался цел.
Головешки Новгорода — куда более печальный вариант развития событий, нежели Новгород, согласившийся платить татарские налоги. Силы для отпора монгольской власти копились исподволь, под прикрытием безоговорочного подчинения ханам. В начале 60-х годов XIII века подошло время для пробного удара. В городах Северо-Восточной Руси бесчинствовали откупщики даней — магометане бухарцы или выходцы из Волжской Булгарии , названные в источниках «бесерменами». От их поборов русские испытывали, как сказано в летописи, «лютое томление». В Ярославле у представителя ордынцев Кутлубия служил некий приспешник - бывший монах Зосима Изосима , перешедший в ислам «пьяница» и «кощунник». Который особенно свирепствовал вместе со своим хозяином. Однако ордынская власть над Русью в те годы заколебалась: между ханами начались кровавые распри, затянувшиеся на несколько лет. Именно тогда, в 1262 году, и вспыхнуло восстание, разом охватившее огромную территорию. Откупщиков перебили или изгнали из городов, Кутлубий и Зосима также погибли, а тела их ярославцы «повергоша псом на снедение», то есть бросили на корм «псам и воронам».
О поддержке, оказанной восставшим Александром Невским если только не о координирующей роли князя , свидетельствует строка в Устюжской летописи, где сообщается о посылке от его имени грамот, «что татар бити». В других летописях это сообщение отсутствует, поэтому историки относятся к нему с большой осторожностью. После восстания великий князь Александр отправился в Орду «за христианы с погаными… перемогаться», вымаливать мир своей земле. То ли благодаря его усилиям, то ли из-за напряженной внешнеполитической ситуации, то ли ожидая встретить на Руси серьезное сопротивление, золотоордынский хан Берке не стал посылать карательную экспедицию. По одной из версий, Берке даже был заинтересован в изгнании откупщиков из русских городов, поскольку доход от откупов шел не ему непосредственно, а великому хану в далекую Монголию… Однако его вряд ли устраивало усиление одного из русских князей. В этом виделась излишняя, с ордынской точки зрения, самостоятельность «улуса». Александр Ярославич был надолго им задержан. Князь заболел, или, возможно, его отравили, уже на обратной дороге. Видно ли во всем этом «Исторический выбор Александра Невского в пользу подчинения русских земель Золотой Орде»? На мой взгляд, нет.
Факты показывают, что отношение всех ханов Золотой Орды к православию было покровительственным. Ещё в 1267 году хан Менгу-Тимур дал русской церкви ярлык на освобождение от уплаты дани и полную самостоятельность в её внутренних делах. В 1315 году Узбек подтвердил эти свободы в новой грамоте. Очевидно, надобность в ней возникла в связи с той поддержкой, которую Узбек сразу по восшествии на престол начал оказывать исламу. Узбек счёл нужным успокоить русских церковных иерархов. В дальнейшем исповедовавшие ислам ханы не изменили своей политики по отношению к церкви.
Сарайская епископия, учреждённая в столице Золотой Орды в 1261 году, продолжала миссионерскую деятельность на просторах тюркской империи — правда, теперь уже только среди язычников и представителей неправославных христианских церквей. Узбек выдал замуж за Ивана Калиту одну из своих дочерей, причём позволил ей креститься. Особенно большое покровительство церкви оказывал хан Джанибек 1342-1357 , которого летопись по этой причине называет «добрым царём». Правда, нельзя исключать, что именно восстание в Твери 1327 года раз и навсегда отвратило мусульманских ханов Золотой Орды от помыслов обратить Русь в ислам.
Он спешно поехал в Орду, обвинил во всём тверского князя, тот отправился следом и погиб. А дальше, как пишет Н. Борисов, «сильным дипломатическим ходом Юрия стал брак его дочери с сыном Михаила Тверского Константином в 1320 году, позволивший москвичам иметь своего человека в тверском семействе». Палаты митрополита находились во Владимире с 1299 года, в 1309 году туда окончательно переехал святитель Пётр, который последовательно поддерживал Юрия Даниловича, а потом и Ивана Калиту. В 1325 году Калита уговорил митрополита перенести кафедру в Москву, а в августе 1326 года Петр заложил престольный Успенский собор. После кончины митрополита в декабре 1326 года сразу же начался процесс его канонизации, и в 1339 году его причислили к лику святых. В 1321 году Дмитрий Грозные Очи 1298—1326 , сын казнённого Михаила Тверского, признал власть московского князя Юрия и передал дань со своего княжества. Но денег Москве для выплат за весь Северо-Восток Руси по-прежнему не хватало, и потому Юрий повёз деньги не в Орду, а в богатый Новгород, где пустил их в оборот. Эта махинация стоила ему великокняжеского престола: разгневанный хан отдал ярлык Дмитрию Михайловичу. К Юрию Даниловичу у Дмитрия был свой счёт — месть за гибель отца. В 1325 году московский князь приехал в Сарай-Берке и стал добиваться у хана великого стола. Вскоре в Орду прибыл Дмитрий и собственноручно зарубил Юрия. Тверского князя схватили, и он стал ждать суда, рассчитывая на снисхождение, так как был зятем литовского князя Гедимина. Но переоценил свою значимость для хана. Через год Узбек повелел его казнить. В 1326 году хан решил в последний раз сделать ставку на Тверь из-за её близости к Литве. Но на долю нового великого князя Александра Михайловича 1301—1339 , второго сына Михаила Тверского, выпали большие долги: похищенная дань и дары Орде за ярлыки истощили тверскую казну. По словам Н. Борисова, «тучи над Тверью сгущались.
Усиление Тверского княжества в конце XIII - начале XIV века. попытки сопротивления Золотой Орде
В Твери была большая радость. Дмитрий был в чести у хана и установил союз с Литвой. У Юрия же дела шли всё хуже. В 1320 году умер его брат Борис, который был князем Нижнего Новгорода и Городца. Ярлыка не дал и оставил Ивана при себе, чтобы оценить московского князя. Ситуация для Юрия осложнялась и тем, что временно замирив Русь, Узбек хотел навести порядок в налогообложении. Но проблема оказалась слишком запущенной и фактически нереализуемой в старых рамках. Дань в прежнем объёме платить было невозможно. Ярославские, ростовские, суздальские, белозерские, рязанские земли распались на уделы, которые были сильно разорены и продолжались подвергаться регулярному опустошению. Люди из этих земель стали уходить на более безопасные территории, защищённые расстоянием, лесами и болотами. Уходили в Московскую, Тверскую, Новгородскую земли.
А размер ордынского выхода для этих территорий был определён в раннее время. Долги росли. Узбек, требуя выплат, направлял на русские земли «посольства», фактически карательные экспедиции. Получался замкнутый порочный круг. Узбек также давил на великого князя Юрия. К нему прибыл посол Байдера, который бесчинствовал во Владимире. Однако Юрий не мог выправить эту ситуацию. Он был больше воином, чем хозяйственником. Раньше хозяйственными, финансовыми вопросами занимался Иван, но его теперь рядом не было. В Ростове жители устали от бесчинств и восстали, выгнали «злых татар».
Это рассердило ордынского царя, он стал думать, что Юрий не справляется со своими обязанностями. В 1321 году в Кашине, уделе тверского князя, ордынцы собирали дань, но не смогли выбить все. Пожаловались великому князю. Юрий решил, что удачный повод, чтобы окоротить соперника. Собрал войско и выступил на Тверь. Дмитрий Звериные Очи вывел навстречу рать. Войска снова стали друг против друга на берегах Волги. Обошлось без битвы. Юрий не хотел сражения, это была демонстрация. Дмитрий опасался первый вступить в бой, москвичи выполняли ордынскую волю.
Было заключено соглашение. Тверь признала власть Юрия Даниловича и выплатила ордынский долг — 2 тыс. Юрий Московский, вместо того, чтобы сразу отвезти тверскую дань в Золотую Орду, отвёз её к брату в Великий Новгород и через купцов пустил её в оборот, планируя получить дополнительную прибыль. Это был ещё одни шаг, который разгневал ордынского хана. К тому же в самой Орде потерпела поражение промосковская партия в лице Кавдыгая. У покровителя Юрия Кавдыгая были сильные противники, которые его «подсидели». Узбеку напели, что Кавдыгай и Юрий оклеветали покойного тверского князя. Узбек приказал арестовать Кавдыгая, тот попал под следствие, а затем казнен. В эту борьбу ордынских группировок затянуло и Юрия. С помощью тверских бояр на Юрия был подготовлен донос.
Его обвинили в том, что тот недоплачивает дань, прикарманивает часть для себя. Поверил Узбек или нет, сказать нельзя. Но он уже был недоволен Юрием. Хотел сделать ставку на Дмитрия. Донос позволял законно убрать ненужную фигуру. В конце 1321 года Узбек направил на Русь рать «лютого посла» Ахмыла. Тот пограбил Нижний Новгород, Ярославль за долги вообще сожгли, а его жителей продали в рабство. Ростов смог откупиться богатыми дарами. Ахмыл передал Юрию повеление царя — немедленно явиться в Орду, великое княжение передать тверскому князю, а Москву — брату Ивану. Калита в это время вернулся домой и предупредил брата, что дела хуже не придумаешь.
Юрий дураком не был. Сам класть голову на плаху не стал. Чтобы не выглядеть мятежником, почтительно написал хану, что он, конечно же, скоро приедет, но на западной границе ситуация обострилась, необходимо решить проблему, одновременно собрать дать с новгородцев. Юрий хорошо знал ордынскую политику. Надо было потянуть время, глядишь ситуация переменится. Узбек остынет. Дмитрий чем-нибудь провинится. Поэтому Юрий направился в Великий Новгород. Там он в 1322 году с новгородцами ходил на шведов, осаждал Выборг. Взять хорошо укреплённую крепость не смогли ни осадой, ни штурмом, но шведов перебили много, разорили окрестности, взяли богатую добычу.
Юрий решил, что можно ехать в Орду.
Очередное нашествие — пылают города, уничтожаются деревни, угоняются тысячи и тысячи пленников, экономика разрушается. И если даже нет нашествия, то в этом случае выплачивается тяжелейшая дань, разорительная.
Собственно, мы по данным археологии видим, что на Руси какое-то время прекращается денежное хождение: не то что свою монету не чеканят, еще и чужой, привозной почти нет — она вся уходит в Орду. Конечно же, в данном случае еще одной тяжелой и неприятной формой зависимости является выдача ярлыка на великое княжение и в целом ряде случае просто на крупные княжеские столы. Что здесь можно в итоге сказать?
Ордынское иго существовало. Где-то в 70-х годах, в начале 70-х годов Иван III отказался платить дань, он отстоял это право на Угре в 1480 году. Позднее он ни у кого не брал ярлыка на великое княжение, никто также не принимал ярлыка из его потомков, никто не платил дань кому-либо из государей крупных держав, которые наследовали Золотой Орде — ни крымскому хану, ни хану Большой Орды, ни казанскому, ни астраханскому.
Старались от войн откупаться подарками — это так, но о дани уже и речи быть не могло. Но вот, поскольку мы с вами затронули тему междоусобий, такого, как выражались летописцы, «раздрасия» такое характерное средневековое словечко между князями Средневековой Руси — вроде бы все они кровные родственники, но время от времени доходило до смертоубийства, до ослепления близкой родни и, в общем, это, конечно, чрезвычайно скверное в нравственном смысле явление. Ну что же, я думаю будет правильным, если сейчас в эфире прозвучит фрагмент из оперы Александра Порфирьевича Бородина «Князь Игорь», напоминающий о временах раздробленности самым прямым образом.
Дорогие радиослушатели, это светлое радио, радио «Вера». И мы обсуждаем события стояния на Угре 1480 года. Мы пытаемся сейчас разобраться с корнями этого большого успеха юной России.
И здесь очень важно обратиться не только к личностям — о личностях мы с вами поговорим: и о великом князе Иване III, и об Ахмате, и о полководцах русских. Сейчас нам стоит поговорить прежде всего о том, что сделало возможным победу в этом нелегком противостоянии. Ну прежде всего три обстоятельства.
Знаете, я нахожусь на православном радио и, думаю, все вы воспримете правильно мои слова: я полагаю, что здесь была и милость Господня. Рождающейся России повезло: была она, по представлениям книжников того времени, уделом Пречистой Богородицы, и покров Богородицы защищал Русь от нашествия, помогал ей в тяжелейшие времена. Так что, знаете, есть во всем этом глубокий христианский аспект.
Ну а теперь давайте поговорим о другом. Собственно, о том, что составляет аспект политический. Итак, второе обстоятельство, оно состоит в том, что Орда была уже далеко не та, что при Батые, при Берке, при Тохте, при Тохтамыше — она изменилась.
Прежде всего ее поразила та же самая болезнь, которая столько сил выпила из Руси, а именно политическая раздробленность. Причем Орда оказалась подвержена этой болезни даже в гораздо большей степени, чем Русь. Собственно, именно тогда Дмитрий Донской вывел свои полки на поле Куликово и разгромил Мамая.
Хорошенько разберемся, что именно было разгромлено: это была не вся Орда, а по разным подсчетам, от тридцати до пятидесяти процентов территории Орды, которая отделилась и представляла собой самостоятельное государство, скажем так, полу-Орда. Мамай — человек, который, ставил одного за другим ханов-чингизидов, но сам не мог занимать ордынский престол, поскольку был человеком не царской крови, военачальником, высокопоставленным вельможей, но все же без прав на занятие ханского места. Ну так вот, собственно, Русь имела тогда сил достаточно, чтобы встать против части Орды, нанести ей удар — на реке Воже в 1377 году разгром отряда мурзы Бегича и в 1380 году на поле Куликовом еще один, более страшный удар — разгром Мамая.
Так вот после этого, в силу огромных потерь, которые понесли русские войска в этих битвах и в силу того, что, собственно, справились только с частью Орды, позднее все же политические плоды этой победы были утрачены. И Тохтамышу, который вновь объединил Орду и с объединенным воинством напал на Московское княжество, удалось спалить Москву и восстановить свою власть. Так что плоды у битвы на поле Куликовом скорее находятся в сфере идей: это понимание и массовое воспоминание о том, что Орда не является непобедимой, что мы сами, отцы наши, деды наши, так сказать, рассматривая с точки зрения разных поколений эту историческую память, смогли выйти против грозного ордынского воина и сбить его с коня, победить его.
Вот это было важно. Но никакого освобождения от власти Орды, полного, тотального освобождения не происходило еще на протяжении ста лет. Между тем Орда по-прежнему дробилась, и с каждым разом это дробление принимало все более тяжелые для нее формы.
С тех пор она уже не могла восстановиться в прежних размерах, но наследниками Золотой Орды стали крупные государства, их называли на восточный манер «юртами». И вот главный, старший юрт в нашей литературе называется «Большая Орда». И совсем уж поздно Сибирский юрт, Астраханский юрт — мы сейчас о них даже не станем говорить.
Так вот, собственно, старший юрт или Большая Орда, несмотря на то что так много территорий было потеряно, ушло под власть к ханам, которые не подчинялись уже Большой Орде, все-таки продолжал оставаться государством-монстром: он превосходил по территории Московское княжество в середине XV века, он обладал более сильным воинством. И Русь от наиболее тяжелых форм зависимостей Большой Орды спасало прежде всего то, что среди тех, кто претендовал в ней на власть, постоянно шли войны: то есть борьба внутри Большой Орды поднимала наверх то одного хана, то другого, то они были связаны союзом, то они жестоко воевали друг с другом, и ордынская масса постепенно погибала в этих войнах. Но вместе с тем Большая Орда к середине XV века это все равно очень сильное государство, справиться с ним чрезвычайно тяжело.
Это, может быть, половинка прежней золотоордынской мощи, но это все еще очень значительная держава. Половинка, две трети — по-разному можно считать. Ну а теперь третье обстоятельство, обстоятельство постепенного роста внутри Руси единого русского государства.
Оно было чрезвычайно долгим, складывание единого русского государства. И, знаете, это очень парадоксальная тема, может быть, не особенно приятная, но история вообще не особенно приятна, если воспринимать ее в неприглаженном, в неконфетном, скажем так, виде, без позолоты повсюду и везде. Надо ее воспринимать такой, какая она и была.
Что, собственно, такое княжество Московское, позднее Великое княжество Московское? В XIII веке это довольно незначительное государство, но к середине XIV века чуть-чуть побольше, потом еще чуть-чуть побольше — оно постепенно растет, но растет очень медленно. Он на протяжении четверти столетия воевал со своей родней, наконец удалось ему ее победить, он стал единоличным правителем этого государства.
И, кажется, сколько времени прошло, Москва уже вроде бы давным-давно политически лидирует на Руси, и однако много ли территорий она собрала под власть московских государей? Давайте взглянем на карту. Я понимаю, что, когда я выступаю в радиоэфире, говорить: «взглянем на карту» — это ну не для тех, кто слушает меня, например, сидя в кабине автомобиля.
Ну попытайтесь вспомнить учебник средней школы или вузовский учебник и воспроизвести, хотя бы в самом приближенном виде, то что было у нас в XIV—XV веках. Если кто-то не очень вспоминает, ну что ж, я подскажу: к середине XV века все Московское княжество после полутора веков объединительного процесса состояло из шести-семи современных субъектов федерации — из территории современного города Москва и шести областей. Вот так.
В общем, это несколько меньше, чем современный Чукотский автономный округ, это примерно сравнимо с территорией Коми современной. Много ли это? Ну, в общем, не сказать, чтобы этого было достаточно для уверенной победы на Большой Ордой.
И для того, чтобы эта победа произошла, нужны были какие-то коренные перемены. Перемены, которые повергли в изумление Русь, и Орду, и западных соседей Руси: восемнадцать лет привели к тому, что Иван III присоединил к Москве полунезависимые остатки Ростовского и Ярославского княжеств — это было очень серьезное присоединение. И, помимо этого, он присоединил Новгородскую вечевую республику, которая одна сама по себе была по территории больше, чем Московское княжество и чрезвычайно богата в ресурсном плане.
Ну вот современному историку, Николаю Сергеевичу Борисову, принадлежит великолепная, чрезвычайно точная оценка того, чем был Новгород для русского средневековья: банк всея Руси. И вот после этого, к концу 70-х годов, Иван III мог иметь уверенность в том, что его ресурсов хватит для того, чтобы выйти против Орды и победить. Ну для того, чтобы впоследствии не возвращаться к этому вопросу, я хотел бы сейчас сказать, что процесс объединения был продолжен: в 1485 году Москва присоединила к себе Тверь, позднее Вятку, Пермскую и Угорскую земли на северо- и северо-востоке.
Руси реально угрожал не «Запад», а Тевтонский орден, а также шведские завоеватели. И разбивали их на русской территории, а не у них дома в Германии или Швеции, и, стало быть, угроза, исходящая от них, являлась вполне реальной. Мудрено увидеть в тевтонских рыцарях союзника для противостояния татарам — они в большей степени интересовались не ордынской проблемой, а захватом Пскова и приграничных областей Новгородчины.
Существует один миф: «повернув» к Востоку, а не к Западу, князь Александр заложил основы будущего разгула деспотизма в стране. Его контакты с монголами сделали Русь азиатской державой. Это уже и вовсе беспочвенная публицистика.
С Ордой контактировали тогда все русские князья. После 1240 года у них был выбор: умереть самим и подвергнуть новому разорению Русь или выжить и подготовить страну к новым битвам и в конечном итоге к освобождению. Кто-то очертя голову ринулся в бой, но 90 процентов наших князей второй половины XIII века избрали иной путь.
И тут Александр Невский ничем не отличается от подавляющего большинства наших государей того периода. Иными словами, неверна сама формулировка вопроса: никакого «исторического выбора» Александром Невским сделано не было. Он действовал в русле той политической ситуации, которая ему досталась в готовом виде.
Что же касается «азиатской державы», то сегодня звучат разные точки зрения на сей счет. Правда же состоит в том, что Русь никогда ею не сделалась. Она не являлась и не является частью Европы или Азии либо чем-то вроде смеси, где европейское и азиатское принимает разные пропорции в зависимости от обстоятельств.
Русь представляет собой культурно-политическую суть, резко отличную и от Европы, и от Азии. В 1246 году, возвращаясь на Русь из поездки в Каракорум, к императору великой империи монголов, умер великий князь Ярослав Всеволодович. Тогда и его сыну Александру пришлось первый раз «поехать в татары».
Визитом к Батыю его мытарства не закончились. Пришлось отправляться в Каракорум. Вернулся князь, по разным свидетельствам, лишь в 1249-м или даже 1250 году, и «бысть радость велика в Новегороде».
Вместе с ним возвратился и брат Андрей. Источники глухо доносят до нас отголоски борьбы за великокняжеский престол, разгоревшейся после кончины Ярослава. Недолгое время в стольном граде Владимире удерживался дядя Александра Невского — князь Святослав Всеволодович.
Затем великим князем владимирским стал младший брат Александра, Михаил Хоробрит. Потом другой младший брат - Андрей Ярославич. К верховной власти он пришел не по старшинству, минуя нескольких претендентов, которые имели больше прав на престол.
Пока он распоряжался во Владимире, Александр Ярославич, получивший от монголов княжение в Киеве и Новгороде, планировал наладить дела в далеком Киеве. Но там царили разор и безлюдье, так что планам его не суждено было осуществиться. К тому же, в 1251 году его настигла тяжелая болезнь, от которой князь едва не скончался.
Хотя за ярлык боролся и Московский князь Иван Данилович Калита. Но хан, любивший неожиданные решения и стравливание правителей русских княжеств, рассудил иначе. Александр Тверской Своего князя в Твери любили. Почитали и его отца.
Поддержка горожан и радость в Твери были велики: многие годы город соперничал с нахально выскочкой - Москвой. Поэтому посольство во главе с Чол-ханом, князь принял ласково и с почетом: царевич потребовал освободить княжеский терем для себя и своей свиты. Это было целенаправленное унижение для Александра, но князь стерпел. Кобыла дьякона Дудко А гости наглели с каждым днем.
Обосновавшись в тереме хозяев, Щелкан со свитой вели себя нагло, могли и девку обесчестить, и русских торговых гостей обидеть. Люди начали роптать. По Твери понеслись слухи, что ордынцы собираются перебить княжескую семью и сам Щелкан станет Тверским князем, обратив народ насильно в ислам. Этот ропот доходил и до Александра, который убеждал народ потерпеть и ничего не предпринимать.
Тверское восстание против Золотой Орды
по имени одного из темников. Летописи того времени удивительно кратко сообщают о походе Федорчюковой рати и участии москвичей в разорении Твери. Федорчуковой рати. Федорчукова рать 1327.