Корреспонденты Корреспонденты — это журналисты, которые работают на месте событий и передают нам свежие новости из разных уголков мира. Катерина Гордеева на встрече «» в Алматы / Фото: Андрей Игнатченко.
Учеба и начало карьеры
- Катерина Гордеева — биография, карьера и личная жизнь
- Катерина Гордеева. «На троих»
- Катерина Гордеева: биография, личная жизнь, семья, фото — Топ Биограф
- Катерина гордеева
Катерина Гордеева
Они поженились в 2014 году. Через год Катерина родила сына Якова, а в 2016 году дочку Лизу, исполнив свою мечту о многодетной семье. Но заботы о собственных малышах не позволили Гордеевой забыть о помощи другим детям в стране. Она сотрудничала со многими благотворительными фондами — «МойМио», детским хосписом «Дом с маяком»; была одной из попечительниц в фонде Чулпан Хаматовой «Подари жизнь». А в 2018 году Катерина и Чулпан издали книгу «Время колоть лед» о театре, журналистике и помощи детям.
Катерина Гордеева сейчас В 2020 году Катерина начала осваивать интернет-пространство. В сентябре на You-Tube стартовал проект в формате интервью «Скажи Гордеевой». Поначалу оно выпускалось с поддержкой портала Meduza, но после признания этого ресурса иностранным агентом в 2021 году стало самостоятельным проектом. В рамках шоу Гордеева продемонстрировала исключительные навыки интервьюера, которые отмечали ее коллеги.
Журналистка приглашала в студию разных известных людей, в первую очередь женщин и говорила с ними о самом сокровенном — от семьи до политики. Ее муж Николай Солодников параллельно развивал схожий YouTube-проект « ещёнепознер». На его канале в 2019 году вышел фильм Катерины «Норд-Ост. Катерина также продолжала работу над документальными фильмами.
В 2020 году вышел ее телепроект «Альбина Назимова. Катерина Гордеева — биография, карьера и личная жизнь Катерина Гордеева — Журналистка из России, свою популярность обрела благодаря снятым документальным фильмам на НТВ. В период с 2003 по 2012 года. Участвовала в написании книги «Время колоть лёд».
Также известна благодаря своему ютуб блогу «Скажи Гордеевой». Настоящее имя — Катерина Владимировна Гордеева Дата рождения — 23 марта 1977 г. Родной город — Ростов-На-Дону Национальность — Русская по матери Еврейка Семейное положение — замужем за Николаем Солодниковым Биография Катерина во всех интервью поправляет людей назвавших её Екатериной, так как именно имя Катерина ей дали при рождении. Как она объясняет, родители это имя дали так как были поклонниками произведения «Хождение по мукам» — Льва Николаевича Толстого.
Её мать была из семьи Киршбаумов если кто не знает, это которые приняли Горького Максима в Нижнем Новгороде. Из-за революции 17 года, семье пришлось переехать в Ростов-На-Дону. Там и родилась теперь уже известная журналистка. Катерина с микрофоном Детство Детство прошло в Ростове, Катерина училась очень хорошо, окончила математическую школу No5 с отличием, даже получила медаль.
У Катерины Гордеевой в то время была мечта стать детским хирургом, поэтому с 12 лет подрабатывала во время летних каникул санитаркой. Изначально в отделении патологии беременности, а потом в отделении патологии новорожденных. В 13 летнем возрасте написала статью для газеты «Вечерний Ростов», о том, что видела в отделении с новорожденными-отказниками. После этого она начала работать корреспондентом в частном издании Ростова-На-Дону еженедельнике «Город N».
Юность Еще интересный факт, Гордеева сотрудничала с Молодежной артелью Ростовского телевидения, работала с Серебренниковым Кириллом и Расторгуевым Александром не путать с Николаем из Любе, это Российский кинорежиссер. По юности пыталась учиться во Франции в Париже , даже окончила Сорбонну курсы для иностранцев. Но так и не вышло доучиться, как говорит сама Катерина, на родине были большие перемены, которые заставили её вернуться.
Катерина Гордеева журналисты НТВ. Катя Гордеева и Николай Солодников. Екатерина Гордеева журналист свадьба. Катерина Гордеева Кирилл Серебренников. Катя карангалус журналист. Катя карангалус либо либо. Катерина Гордеева дом 2. Катерина Гордеева муж. Катерина Гордеева дети. Катерина Гордеева свадьба. Катерина Гордеева о войне. Катерина Гордеева 7. Катерина Гордеева программа тема. Катерина Гордеева плачет. Людмила Старостова. Муж Гордеевой Екатерины журналистки. Гордеева блогер. Екатерина Гордеева журналист стрижка. Катя Гордеева парикмахер. Катерина Гордеева стрижка. Екатерина Гордеева парикмахер стилист. Катя Симонова. Катя Гордеева. Катя Гордеева Касимов.
Она активно следит за политическими событиями в стране и за рубежом, проводит интервью с политическими деятелями, анализирует текущую ситуацию и делится своими взглядами и мнениями с аудиторией. Екатерина Гордеева также проявляет большой интерес к социальной журналистике. Она рассказывает о проблемах и вызовах, с которыми сталкиваются различные слои населения, а также предлагает решения и активно содействует работе благотворительных организаций. Екатерина Гордеева имеет значительный опыт ведения эксклюзивных интервью с известными личностями. Она задает острые вопросы, расследует интересные истории и получает эксклюзивные комментарии, которые позволяют узнать больше о жизни и деятельности известных людей. Ведущая также является частым гостем на различных медиа-мероприятиях и конференциях, где она делится своими знаниями и опытом с коллегами и молодыми журналистами. Екатерина Гордеева активно поддерживает развитие профессии журналиста и является одним из экспертов в области медиа и коммуникаций. В целом, Екатерина Гордеева продолжает активно заниматься журналистской деятельностью и сохраняет свой интерес к различным темам.
Напомним, что уже несколько лет журналистка с семьей проживает в Латвии. Она приобрела там недвижимость, поэтому похоже обосновалась надолго. Тем более, что по информации, появившейся весной этого года в официальных российских СМИ, Гордеева продала свою квартиру в Москве за очень приличную сумму. Соответственно, сегодня ей возвращаться некуда. Журналистка по-прежнему ведет канал на видеоплатформе YouTube, приглашая на него разных известных людей. В основном разговор с гостями связан с нынешними политическими событиями и месте России в современном обществе. В большинстве случаев эти беседы не понравились бы правоохранительным органам, так как направлены на дискредитацию российской власти и ВС страны. В ближайшее время возвращаться на Родину журналистка не планирует.
Екатерина Гордеева: «Жертвуем свободой и беспечностью ради слабых»
Все журналы и газеты полны портретами подопечных фондов. Очень хорошо, давайте идти дальше. Давайте теперь рассказывать об этом так, чтобы это было частью жизни. Найдите язык, которым вы будете рассказывать о благотворительности Попробуйте поставить себе точку отсчета. Я понимаю, что очень сложно переучиться, новый язык социальной журналистики не изобретен. Попробуйте найти свой язык, чтобы об этом рассказывать. Я думаю, у каждого из вас для этого есть ресурсы. Пишите интересно Как заставить людей читать то, что вы пишете? Надо писать интересно. Боюсь, что этому ни я, ни кто-либо другой не может научить. Есть один очевидный секрет: вам самому должно быть страшно интересно.
Не ограничивайте себя Нет запретных тем и способов, нет рамок, мы искусственно их себе возвели. Фонды и их подопечные просят журналистов. Ведь если я скажу, я ему наврежу. Тогда я напишу текст по болванке. В итоге получается один из тысяч текстов, которые люди читают из вежливости, а потом переводят деньги. Сейчас люди уже привыкли переводить деньги. Нужно просто сделать этот процесс для них более творческим. И постарайтесь эту эмоцию донести до читателя. Попробуйте это делать тем языком, которым вы говорите обычно на кухне. Глаз привыкает, и начинаешь въезжать в ритмику, стараешься писать, как великие.
Почему-то в последнее время такое ощущение, что люди вместо Чехова с Довлатовым читают пресс-релизы.
Спасибо всем, кто поздравил, но на самом деле совершенно не с чем — у меня в России, между прочим, родители, они пожилые люди и будут волноваться», — написал политолог в своем авторском telegram-канале. Однако позже он понял, что останется в стране дольше, чем планировал. В 2020 году Крашенинников был арестован за повторное неуважение к представителям власти.
Катерина Гордеева — российская журналистка, ведущая ютьюб-шоу «Скажи Гордеевой».
Наибольшую известность девушка получила как корреспондент и автор документальных фильмов на НТВ.
Первое время на НТВ Гордеева работала за кадром — писала подводки, договаривалась о съёмках сюжетов, помогала корреспондентам монтировать сюжеты [10]. Работала редактором ежевечерней телепрограммы « Страна и мир » с Асет Вацуевой и Алексеем Пивоваровым. Стать корреспондентом ей предложила Татьяна Миткова [10]. В 2005 году Катерина Гордеева сняла документальный фильм «Рублёвские жёны» о жизни женщин за высокими заборами дач на Рублёвском шоссе [17]. Его главной героиней стала Оксана Робски , автор романа Casual. После успеха фильма руководство НТВ пригласило Робски вести дневную программу «Для тебя», не очень долго продержавшуюся в эфире. С осени 2006 года она становится специальным корреспондентом Дирекции праймового вещания и постоянным автором программы « Профессия — репортёр » [18].
Самыми громкими фильмами цикла «Профессия — репортёр» авторства Гордеевой стали «Жизнь взаймы» 2005 — попытка реабилитации российских трансплантологов, чья работа была фактически парализована в связи со скандалом вокруг 20-й московской горбольницы, спровоцированным репортажем Аркадия Мамонтова [20] ; «Достучаться до небес» 2006, в соавторстве с Вадимом Такменёвым ; «Саддам. Приглашение на казнь» 2007 — репортаж о казни Саддама Хусейна ; «Люди добрые» 2007 — первое на федеральном ТВ исследование благотворительного сектора; «Взорванный маршрут» 2007 — репортаж о теракте в Тольятти ; «Найти крайнего» 2008 — о людях, которых «делают» ответственными; «Уходя, гасите свет» 2009 — первый на федеральном ТВ фильм о паллиативной медицине ; «Невский» 2009 — репортаж о крушении «Невского экспресса» ; «Мы не овощи» 2010 — исследование протестных настроений в России [21] ; «Поколение Ноль» 2010 — первое в истории российского федерального ТВ исследование поколения, родившегося и выросшего после перестройки. В 2010 году также вышел её документальный фильм об избиении Олега Кашина в программе «Профессия — репортёр» [22]. С 2008 по 2009 год — автор и ведущая проекта «Русские не сдаются! В сентябре 2011 года полностью провела один из выпусков программы « НТВшники » вместо Антона Хрекова [26]. В это же время работала корреспондентом в программе Вадима Такменёва « Центральное телевидение » [27]. Параллельно с работой на НТВ с 9 ноября 2010 по 30 марта 2011 года вместе с Антоном Хрековым вела утреннюю информационную программу «Прайм-тайм» на радиостанции « Серебряный дождь » [28].
Катерина Гордеева Журналист биография Родители
Катерина Гордеева — российский тележурналист и попечитель благотворительного фонда «Подари жизнь». Катерина Гордеева: биография журналиста, где родилась, образование и фото. Журналист Катерина Гордеева (признана Минюстом иностранным агентом) объявила о возвращении к работе над YouTube-проектом «Скажи Гордеевой». Журналистка Катерина Гордеева, участвующая в работе пяти известных благотворительных фондов, может произвести впечатление благочестивой православной христианки.
Краткие биографические сведения
- Гордеева, Катерина Владимировна — Рувики
- Катерина Гордеева Журналист биография Родители
- Биография Катерины Гордеевой – читайте об авторе на Литрес
- Екатерина Гордеева: биография и личная жизнь, муж, карьера и успех, Инстаграм и фото
- Катерина Гордеева стала новой гостьей «вДудя»
Катерина Гордеева. «На троих»
Катерина Гордеева* спросила у журналиста, нравится ли ему в Париже и перестал ли он уже быть архангелогородцем. биография екатерины гордеевой журналистки Катерина Гордеева на проекте «Орел и Решка. Гордеева настаивает на том, что она именно Катерина, а не Екатерина, поскольку именно это имя записано у неё в паспорте. Гордеева Екатерина журналист подкаст паллиатив.
Екатерина Гордеева: где живет и работает известная журналистка сегодня?
С 2015 года имеет вид на жительство в Латвии, проживает вместе с семьёй в Риге. Поддержала митинги на Болотной в 2011-м, затем активно выступала в поддержку Кирилла Серебрянникова. Сейчас агитирует за бандеровскую Украину.
Граница между «своим» и «другим» проходит резко. Как будто здесь положен необсуждаемый запрет: нельзя разбирать собственные тексты, нельзя строить проекты на будущее… Поэтому мне всегда интересно слышать отзывы других: в них я часто узнаю о своих текстах то, чего сама не замечаю. Например, говоря, что двухтомник не задумывался как единая книга, я имела в виду простую вещь: он не писался целиком, собран постфактум. Как целое я обычно задумываю вещи небольшого объёма, такие как «Китайское путешествие», «Старые песни». Из прозы - «Похвала поэзии» задумана отдельной книгой, также и «Путешествия». Во Франции они так и были изданы. У нас издательская традиция таких малых книг, в общем-то, утеряна а ведь блоковские «Ямбы» выходили как отдельная книга! Это жаль.
Двухтомник был уже запоздалым собранием разных вещей разных лет. Теперь готовится четырёхтомник, с моей стороны он уже подготовлен, осталась издательская работа. Но мне не перестаёт казаться, когда всего слишком много, вещи мешают друг другу. С позиции читателя могу сказать, что такая собранность разного в одно даёт цельность взгляда. Можно видеть, что это одна работа понимания в разных обликах. Со своей стороны я вижу больше различий. И с той и с другой стороны её окружают паузы. Это как бы квант смысла и настроения. С ним одним нужно побыть какое-то время, забыв о прочем. Но то, что в целом оказывается, что развиваются какие-то общие темы , одни мотивы, одни образы, вообще говоря, не странно.
Есть вещи, которые меня занимают всю жизнь. И не то чтобы я их не оставляю - скорее они меня не оставляют. Но назвать эти неуловимые вещи иначе, чем я их называю именно в этой прозе, именно в этих стихах, каждый раз по-разному, я не могу - потому что, повторяю, я не теоретик себя самой. И всё-таки вы - носитель как минимум двух типов взгляда: с одной стороны - поэт, с другой - учёный, старший научный сотрудник Института мировой культуры при МГУ… - …с третьей стороны - переводчик, с четвёртой - эссеист… много сторон. Ещё - какой-никакой, но преподаватель. А преподавание и творчество не без основания считают вещами плохо совместимыми. Ещё в самом простом смысле церковный человек. А уж традиционная вера, научное исследование и художественное творчество - это, по привычному представлению, и вообще гремучая смесь. Как, по вашему собственному чувству , эти разные ваши стороны связаны? Как соотносятся для вас стихи и проза, которые всегда казались мне организованными у вас едва ли не принципиально различно?
Не только «моих», вообще «заморских песен». Изначально я видела в исследовании как бы пропедевтику к пониманию художественных смыслов. Магический реализм по-русски. Маргарита Меклина пишет метафизическую прозу: «Необязательно быть магом, чтобы предсказывать…» Прозаик из Сан-Франциско Маргарита Меклина, лауреат «Русской премии» прошлого года, рассказывает о том, какие впечатления у неё остались от церемонии награждения, и литературных нравах, царящих в Москве, а также о том, каково жить русскому писателю на чужбине и каково это - писать сегодня серьёзную, без каких бы то ни было поддавков прозу. Но в строгом смысле исследовательской можно назвать только одну мою работу - кандидатскую диссертацию , которая через много лет после защиты вышла в виде книги: «Поэтика обряда. Погребальная обрядность восточных и южных славян» М. Однако и с ней, написанной на жёстком структуралистском языке, не так просто. Вячеслав Всеволодович Иванов, который был моим научным руководителем, на защите начал свою речь с того, что, хотя в этой работе соблюдены все методологические требования «научности», на самом деле она представляет собой инобытие поэзии. Учёный-этнолог не может таким образом видеть вещи, сказал он. Вероятно, он имел в виду, что вся эта обрядовая реальность описана как бы изнутри, путём приобщения, а не отстранения.
Вы правы: смешение поэзии и прозы, поэтика «поверх барьеров» для меня ничуть не привлекательна. Я хочу в каждом жанре соблюдать его законы и в чужой монастырь со своим уставом не ходить. Для меня невозможно не только написать, но и подумать, как у Цветаевой - «Мой Пушкин». Гёте или Данте, которыми я много занималась, никогда не «мой Гёте» и не «мой Данте»: они не «мои», мне нужен Гёте как он есть, Данте как он есть. Я даже люблю жанровые ограничения - свобода для меня располагается в других местах. Предлагать в прозе вместо мысли эффектную метафору для меня недопустимо. Но родной, изначальный язык для меня - образный. Не язык, само восприятие. Помните, Наташа у Толстого говорит, что Пьер «красный и синий»? Дискурсивному изложению я долго училась, и с большим трудом.
Но все эти формальные ограничения в любом случае возникают уже на следующем шаге: сначала появляется чувство предмета, а уже затем идёт оформление этого чувства. И поэтому, пожалуй, внешние ограничения даже помогают каким-то образом «заземлить» это мерцающее восприятие. Но всё равно каждый раз получается что-то частичное. Один ракурс этого целого. То есть существует некоторая цельность понимания и видения и набор оптических средств, позволяющих по-разному на неё взглянуть… - Конечно, сквозь одни линзы мы увидим одно, сквозь другие - другое. Но я уверена, что эти вещи, занимающие меня, универсальны - настолько универсальны, что могут быть выражены и за пределами словесности. Если бы я занималась музыкой или живописью всерьёз а здесь я дилетант , я работала бы с теми же смысловыми единицами. Они относятся к тому уровню, которого, вероятно, искал Гёте: к чему-то вроде общей морфологии. Они могут быть переданы и в пластических образах, и в музыкальных, и в словесных. И даже, может быть, в математических.
Кстати о переводах. У вас большой и разнообразный опыт: от, условно говоря, Теодульфа Орлеанского до Пауля Целана. Эти переводы тоже складываются в цельную картину. Вы отбираете авторов для перевода по критерию некоторого внутреннего родства? Или скорее собственных задач в «работе понимания»? Задолго до Теодульфа - классическая античная поэзия: я переводила кое-что из Горация, из Катулла и много-много лет думаю о переводе моей любимой Сафо. А после Целана - Филипп Жакоте, последний живой классик французской поэзии. Кроме того, я переводила не только поэзию, но и философию: например, Пауля Тиллиха, его большую книгу «Мужество быть»; духовные сочинения - проповеди, жития. В огромном, больше тысячи страниц, томе «Истоки францисканства» я перевела треть - всё, что связано с самыми ранними источниками и сочинения самого Франциска. Я никогда не была профессиональным переводчиком, который систематически переводит и живёт этим трудом.
Да, вы правы: это работа понимания. И не только понимания того, что написали другие, но ещё, быть может, важнее: понимание возможностей русского языка, своего языка. И расширение речевых возможностей, борьба с собственным косноязычием. Больших поэтов , таких как Рильке, Целан я выбирала не потому, что они были мне «близки», а потому, что они умели делать то, чего я не могла, что я только предчувствовала. Я ловила в них недостающее мне пространство. Почти весь ХХ век, во всяком случае, с 20-х годов, мы были изолированы от мировой культуры. И многое из того, что сделано в ХХ веке, до нас просто не дошло; тем более что «мои» авторы были просто запрещены. Например, Клоделя напечатать было невозможно; Целана до какого-то времени тоже. По разным причинам: кто слишком религиозный, кто - формалистский, кто - заумный и элитарный и так далее. И все явно не «прогрессивные».
Мои авторы в это ушко «прогрессивности» никак не проходили. Я не нарочно выбирала «реакционных», почему-то так фатально получалось: опубликовать то, что мне нравилось, было невозможно. Конечно, в каком-то смысле такие переводы - и ученичество тоже. Особенно в случае Рильке. К Рильке я относилась как к лучшему уроку лирики. Зарубежные читатели сразу улавливают во мне «рильковскую ноту». Рильке вообще, как известно, был учителем наших лучших поэтов ХХ века - Пастернака, Цветаевой. Даже молодая Ахматова переводила Рильке. И эта любовь и ученичество были взаимны. Сам Рильке, по его признанию, нашёл себя в России; и русскую поэзию тянуло к нему, как на родину.
С Клоделем - другое дело: это галльская, очень католическая стихия, для нас далёкая и непривычная. При такой-то чуждости… - Нет. Когда что-то интересно и увлекательно, это совсем не так трудно. Я понимала, что, работая с Клоделем, от некоторых уже автоматических привычек нужно решительно отказаться. Если Рильке можно переводить с русскими стихотворными привычками, то здесь необходимо радикально переменить и тон, и слог. И это тоже своего рода учёба. У Клоделя я не училась ни его версификации, ни вообще чему-либо конкретному: скорее самой возможности более ясного и определённого высказывания, чем это у нас в поэзии обычно принято. Никакого «цветного тумана», всё при свете ясного дня. И этот свет не обличает предметы, а наоборот, открывает всю их красоту. Мне казалось, что русской поэзии просто трагически не хватает Т.
Элиота - самого влиятельного послевоенного поэта Европы. Вот его переводить мне было очень трудно. Эта сухость, эта аскеза по отношению ко всему традиционно «поэтичному». Но при этом - поэзия высокого строя, «новый Данте». И последним таким поучительным для меня новым поэтическим опытом был Пауль Целан. Великий послекатастрофический поэт - кажется, единственный великий поэт этой непоэтической эпохи. Все они, эти поэты, говорили то, что мне - в разное время жизни - хотелось бы сказать. Вот, думала я, то высказывание, которое мне так хотелось бы произнести: но своими устами я этого сделать не могу. Поэтому пусть скажут через меня Рильке или Целан. Знакомый мне мальчик-музыкант говорил в семь лет: «Мне хотелось бы написать одну музыку: Сороковую симфонию Моцарта.
Но она уже написана». Стихи Рильке или Целана по-русски написаны ещё не были. Один - кажется, французский - славист заметил, что между русской классической литературой и литературой советской, среди других различий есть и такое немаловажное: русские классики были людьми не одного языка. А советские писатели одноязычны. Это сильно сказывается на письме. Конечно, русские литераторы XIX века могли знать европейские языки в разной степени, но если они и не могли писать по-французски, как Пушкин или Тютчев, по крайней мере читали на других языках. И это общение с другими языками, с другой манерой выражать вещи, изменяет отношение к родному языку: оно его освобождает, расширяет. Дело совсем не в том, что из этих языков что-то заимствуется, просто отношения с родным языком становятся свободнее: легче, умелее, можно сказать. У одноязычного человека такого зазора нет. Он не отличает мира, высказанного в языке, от мира внесловесного.
Язык послушнее, чем они думают. Между прочим, один из самых частых упрёков мне был и остаётся - «так по-русски не говорят», «это не по-русски». Смею предположить, что эти защитники правильной грамматики и синтаксиса вряд ли сдали бы мне историю русского языка, если представить такой экзамен. В конце концов, русский язык и его история - это моя лингвистическая профессия. Я читаю достаточно свободно на английском, немецком, французском, итальянском, польском. Я довольно серьёзно занималась классическими языками, особенно латынью, греческим меньше. Благодаря сравнительному славянскому языкознанию, которое мы на филфаке хорошо изучали, и общей лингвистической выучке, я могу, если требуется, читать и на других славянских. В том кругу, где мне довелось с университетских лет оказаться, в кругу тартуской «Семиотики» и московской структурной школы было бы странно, если бы кто-то не читал на основных европейских языках и не знал латыни, «чтоб эпиграфы разбирать». Можно ли сказать, что какой-то из этих языков вам ближе прочих? Насколько я могу судить, с языками складываются такие же личные отношения, как, скажем, с людьми.
И нет такого чувства, что, скажем, какой-то язык холоден и отталкивает, а какой-то - горячий, в нём хочется жить? Я думаю, разница для меня другая: на некоторых языках мне удаётся и писать, и говорить, а не только читать и слушать - это английский и итальянский. Активно владеть немецким мне не удаётся. Отрывать от глагола приставку и ставить её в конец фразы! К этому я не могу привыкнуть. Вообще же когда я изучала языки - а всё это происходило за железным занавесом - у меня была одна задача: как можно скорее достичь того уровня знания, которое позволяет читать любимые вещи в оригинале. Я изучала их, в сущности, как мёртвые языки. И плоды такого изучения налицо: говоря на современном итальянском языке , я могу делать грубые грамматические ошибки, но язык Данте не доставляет мне трудностей, что самих итальянцев немало забавляет. Для них это почти как для нас читать «Слово о полку Игореве». Интересный опыт: видеть свои слова и мысли в переводе?
Это он может сказать, получились эти стихи на его языке или нет. Но он в любом случае носитель другой точки зрения. Я же спрашиваю немного о другом - узнаёте ли вы себя в иноязычном воплощении? С удивлением узнаю. Иногда мне даже больше нравится перевод, чем оригинал. У меня были очень хорошие переводчики. Естественно, в стихотворных переводах всегда многое теряется, я сама как переводчик могу это только подтвердить. Но в нашем переводе и в западном теряются разные вещи. У нас есть такие требования к переводу, которых нет в современной Европе. По нашей традиции, необходимо передавать и внешнюю форму стиха: ритм, метр, рифму.
В Европе так не делают. Там всегда переводят верлибром. Ведь в облике текста многое теряется. Бродский с этим воевал; чтобы дать своим переводчикам образец, сам переводил свои стихи на английский - с рифмой и метром. Ему-то это нравилось, а вот носителям языка не очень. Потому что в каждой традиции есть свой исторический момент. Регулярный стих теперь звучит архаично по-итальянски или по-английски. Или же он принадлежит определённым - лёгким - жанрам: в рифму пишут для детей или тексты популярных песен, а серьёзные стихи вроде бы в рифму уже писать не принято. Впрочем, теперь возвращаются строгие формы, регулярный стих - есть такие движения в современной европейской поэзии. Но переводят всё-таки верлибром.
И мастерство перевода состоит не в том, чтобы, как у нас, соблюсти и внешнюю форму, и более-менее «содержание». Но у нас переводчик жертвует прежде всего стилистикой. Переводческий стиль - это что-то невозможное, так никто никогда не напишет, он возникает из-за необходимости подогнать под рифму. В переводах этот чудовищный стиль сходит, причём под именем Малларме или других самых изощрённых авторов. Ради обязательного соблюдения формы жертвуют и смыслом - тонкими оттенками смысла. В целом в нашем переводе всё выходит куда проще, банальнее и глупей. А западные переводчики больше всего заботятся именно о выборе слов, о тонкостях смысла. А на месте регулярного стиха они создают что-то своё - это всё-таки не подстрочник, это каким-то образом организованный стих. У меня было такое представление, что разные языки по-разному восприимчивы к смыслам друг друга. Скажем, русский текст может быть передан на разных языках с разной степенью приближения.
Не было ли у вас такого впечатления? Здесь дело не только в языке, но и в традиции. Русская поэтическая традиция, сама классическая русская версификация куда ближе германской, чем французской или английской. Кроме того, очень важный момент в переводе - личность переводчика. Она может быть важнее, чем язык. Заинтересованный и чувствующий человек может передать стихи и на том языке, который к русской поэзии не привык. У меня самыми счастливыми случаями перевода были такие, когда переводили поэты. Притом даже такие, которые русского не знали совсем или знали очень поверхностно. С человеком, который не только делал для них подстрочник, но мог бы ещё многое объяснить. Так меня переводил немецкий поэт Вальтер Тюмлер.
Так переводила прекрасная американская поэтесса Эмили Гроссхольц. Лариса замечательно образована и удивительно чувствует стихи. Эмили сначала услышала моё чтение по-русски и сравнила с наличными переводами. Она почувствовала, что нечто существенное в них упущено, и решила попробовать передать это упущенное, не зная русского. Вместе с Ларисой Певеар они долго работали над переводом. Это редкая удача. Судя по восприятию читателей, удалась моя книжка по-албански. Её переводил поэт Агрон Туфа, прекрасно владеющий русским. Говорят, очень хорошей получилась датская книжка. Её переводчица, Мете Дальсгард, не поэт.
Она лучший в Дании переводчик русской литературы. Когда-то в интервью Дмитрию Бавильскому вы отказали поэзии в законности её претензий на близость к сакральному опыту, настаивая на том, что это - другого рода творчество. Меня это тогда удивило, потому что мне казалось, что поэзия вообще, а ваша в частности и, может быть, в особенности, касается сакрального, просто своими средствами. Так какого же рода опыт - поэтический, если это - не касание основ бытия? В этом случае я имела в виду распространённую путаницу, когда стихи на религиозные темы автор считает «религиозными» или даже «духовными», и всяческие претензии и амбиции вроде «я пишу духовную поэзию». Так что это ответ на такие недоразумения. Конечно, поэтический опыт для меня не что иное, как род духовной жизни. Известный немецкий критик Иоахим Сарториус написал даже, что мои сочинения - не «стихи, как мы привыкли это понимать: это род духовных упражнений». Самой мне рассуждать об этом неловко. На религиозные сюжеты можно писать такие стихи, которые всей своей плотью выражают только грубость или пустоту.
Элиот в своё время ввёл такое разграничение: devotional poetry и religious poetry. Devotional - это стихи, которые у нас сочиняли авторы второй руки и которые печатались в журналах душеполезного чтения. Это прикладная, иллюстративная поэзия. Не то чтобы непременно плохая, но почти непременно заурядная. Она и не хочет быть другой, потому что дело не в ней. Автор излагает - с педагогической или ещё какой-то благой целью - уже готовые смыслы. А то, что Элиот называет religious, вовсе не обязательно имеет отчётливый религиозный сюжет. Но стихи несут на себе печать непосредственного опыта встречи с «последними вещами». В этом смысле «Гамлет» которого Элиот, впрочем, не любил - глубоко религиозная вещь. Однажды вы сказали, что вам никогда не казалось, будто от поэзии вообще что-то зависит.
Видимо, это тоже было какое-то ситуативное высказывание? Что всё-таки означает присутствие поэзии в культурном поле, к чему оно приводит? И понимать это обобщённо не стоит. Бибихин однажды сказал: «Поэзия пишет в генах». Даже если стихотворение - настоящее стихотворение - никто не услышал, даже если автор его и не записал, важно, что оно произошло. Оно сделало свою работу. И оно, так или иначе, входит в состав воздуха и создаёт те возможности, в которых живёт человек. Мы не можем представить, что было бы с нами, кем были бы мы, если бы не были написаны стихи Пушкина. Если представить себе, что прекратится создание лучше сказать: появление стихов, вылавливание их из космического шума, мне кажется, это будет опасно для жизни цивилизации. Поэзия очищает воздух, как гроза.
Она противостоит хаосу, загрязнению, заваливанию человеческого пространства какими-то лишними вещами. Но ведь не сводится же всё к лжи и фальши. Есть ли что-то, происходящее сейчас, что кажется вам важным, таким, на что можно надеяться в смысле культурных перспектив?
Однако этот канал прекратил вещание в 2003 году. С 2004 по 2006 год она работала корреспондентом российской программы НТВ «Сегодня». Документальная карьера Гордеева начала продюсировать свой первый документальный фильм в 2005 году. Первый фильм назывался «Жены Рубля». С тех пор она выпустила различные документальные фильмы и фильмы на разные темы в России. Большинство фильмов посвящено семье и людям.
В общем, мы приостанавливаем работу», — говорится в ее посте. Все легко проверяется по открытым источникам», — указала журналистка. Она также добавила, что ее команда «дорожит своей свободой и правом делать то, что считает нужным, без оглядки на чье бы то ни было спонсорство, рекомендации или покровительство». Ну, разве что, своей совести и профессии. Но ситуация меняется», — заключила журналистка.
Катерина Гордеева — биография, карьера и личная жизнь
Гордеева* отметила, что уже отснятые выпуски проекта и те, которые снимаются «прямо сейчас», будут опубликованы «по мере сил и возможностей». Специальный корреспондент НТВ, автор цикла программ об онкологических заболеваниях Екатерина Гордеева написала в своем блоге на «Эхо Москвы» о болезненной смерти от поздно диагностированного рака поджелудочной железы 32-летнего новосибирца Юрия Паршуткина. Katerina Gordeeva. Катерина Владимировна Гордеева русский: Катерина Владимировна Гордеева (родился 23 марта 1977 г.) - российский журналист, писатель-документалист, писатель.[1][2][3][4] Она наиболее известна по работе с российскими.
Екатерина Гордеева: «Жертвуем свободой и беспечностью ради слабых»
Они разговаривали с Яшей. Они готовились к его появлению. Я страшно переживала в роддоме: как же там мои дети, как они примут Яшку, простят мое отсутствие и так далее. Когда я вышла из роддома, то Яшу позади меня нес наш дедушка. Я бросилась к детям. Они посмотрели на меня в недоумении: «Мам, привет, а Яшка где? Я страшно благодарна детям за то поразительно бережное отношение друг к другу, которое они каким-то образом в себе воспитали и нам демонстрируют. Я под огромным впечатлением всё это время. Не верьте психологам, которые, агитируя за многодетность, станут рассказывать вам байки о том, что вы сможете сохранить привычный ритм и продуктивность работы.
Не верьте психологам, которые, ратуя за грудное вскармливание, рассказывают байки о том, что лактация не снижает активность мозга. И когда тебе надо кормить, думать не получается ни о чем другом. Программа материнства — это не та программа, которая настраивает на рабочий лад и позволяет снимать сюжеты, писать книги, монтировать фильмы. Всё это приходится делать усилием воли и включением каких-то крайне непростых для всей семьи эгоистических рычагов: мне надо работать, я должна дописать доснять, домонтировать , я не собиралась работать мамой и никому этого не обещала. Со скрипом, но это действует. Как справлялись с детьми, с бесчисленными рабочими обязанностями? Единственное, что было очень тяжело — это то, что в какой-то момент приходится переставать таскать старших на руках. Я очень чувствительна к тактильным ощущениям и считаю их страшно важной частью общей жизни и даже воспитания.
Невозможность взять плачущего ребенка и нести на руках — убийственна для меня. Или схватить двоих и кружить… С гормональной точки зрения во время беременности тяжко писать «деньгособирательные» заметки. Надо сказать, что я и в обычной жизни иногда плачу и когда беру интервью, и когда пишу… А тут всё обостряется. Когда родился Гоша, Сашка впала в младенчество. До того крайне спокойный и беспроблемный ребенок, она стала плакать по ночам, едва начав ходить, как будто бы разучилась… Это был такой локальный ад, если честно. И мы, как цыгане, спали все вместе, возвращали Сашке ее младенчество. Ну а потом всё прошло. И начались обыкновенные проблемы с погодками, когда один — ползет, а другой — бежит.
Руководите дистанционно? Но удивительным образом, тьфу-тьфу-тьфу, всё самое серьезное случается, пока я рядом. О том, как всё это могло бы быть, мне страшно даже думать. Фото: Марис Морканс «Все мои беременности — это страшный страх» — Родительство делает человека уязвимее — открывает некую болевую точку. В какой момент вы почувствовали это? В целом я всё понимаю. И полагаю, что это право женщины решать. И никогда ни за что не осужу ни одну женщину, решившую сделать аборт.
Но я глубоко убеждена: относиться к аборту как к медицинской операции может только женщина, никогда не имевшая детей. Для любой другой это невероятная драма. Эти знания порождают страх уже за собственных детей? Все мои беременности — это страшный страх. Все мои дети, их младенчество — это бесконечное пересчитывание пальчиков, перещупывание головы, заглядывание в глаза. При этом от ребенка к ребенку я становлюсь не смелее, а наоборот — заполошнее. И ничего не могу с собой поделать. Когда кажется, что вот — уже никак, и руки опускаются?
От домашней работы, от «мамства», от бессонных ночей. Но это нормально, нет? Я честно говорю об этом. Потому что зачем врать. Недавно было смешное. Мои дети ответили в садике на вопрос: кем работает ваша мама — без запинок — доктором!
После этого был скандал, а Катерине предложили работать в первом в Ростове-на-Дону частном издании — в еженедельнике «Город N» Катерина пишет материал про незаконную постройку казино на месте нового отделения больницы. Его нужно сдать вечером в пятницу, но она понимает, что не хватает комментария от владельца казино. Отдать в печать или бежать за комментарием? Текст ушёл на вёрстку, но ночью в субботу Катерина всё же решает найти застройщика. Так в свои 13 лет она столкнулась с известным в её городе бандитом по кличке Сержик Француз. Журналистка созвонилась с владельцем заведения для получения комментария, он предложил поговорить у него в офисе. Пока я объясняюсь с Одноглазым в кабинет входит Сержик Француз. Он задаёт только один вопрос: "Славы захотелось? И мы с ним беседуем». Они даже смогли подружиться. Сержик подвозил Катерину несколько раз до школы на «Мерседесе», угощал в ресторане котлетами по-киевски, а ещё рассказывал много историй про криминальный мир с предостережением о том, чтобы девушка никогда не связывалась с ним. С 1995 по 1996 год была редактором, корреспондентом и автором программы «Тема». Также работала в программе «Взгляд». Сначала писала подводки, снимала новостные сюжеты, редактировала программы. Катерина работает на телеканале НТВ и узнаёт о благотворительном концерте «Подари мне жизнь», который организовали для сбора средств на аппарат по облучению крови перед трансплантацией. Сделать новостной сюжет об этом? Одна из организаторов концерта, Чулпан Хаматова, рассказывала, что телеканалы или отказывались их снимать, или игнорировали обращения. Но Катерина пришла в качестве зрителя. Вместе с Оксаной Пушкиной, Владимиром Познером и другими звёздами того времени. Рак — табуированная тема.
Красовский: — И что, вы ради двух [... Все эти линии сходятся в одной точке, в точке принятия решения, когда ты и только ты для себя можешь решить: на какой компромисс ты пойдешь, каким кусочком себя пожертвуешь? Мы с тобою шли по, кажется, улице Жуковского, ты рассказывала, что вот буду писать с Чулпан... Зачем нужна эта книга? Важно зафиксировать наш взгляд на все эти события. Отрефлексировать историю нашего поколения. А ты считаешь, когда он начинается? Это тот барьер, когда ты начинаешь осмыслять... Слушатель из зала: — Антон, это не пубертат, это климакс! Красовский оживившись : — Возможно, кстати! В книге Чулпан очень хорошо то время описывает: нам говорили, что ты должен помогать слабым, защищать бесправных, и этими же руками, этими же губами учительница унижала ребенка с особенностями при всем классе. Это было прогнившее общество, которое на глазах рушилось, а мы при этом могли поменять мир. Я в 12 лет написала заметку в местную газету, из-за которой я стала журналистом, и эта заметка перевернула ситуацию в отделении отказников Ростовского института акушерства и педиатрии! Вот это ощущение, что ты причастен к переменам, оно всех нас достаточно сильно травмировало. Всех, кто родился с 1973 примерно по 1980 год.
По её словам, это имя было выбрано потому, что в её семье любили читать « Хождение по мукам » Алексея Толстого [1]. Но свою журналистскую деятельность Гордеева начала ещё до окончания школы. Мечтая быть детским хирургом [2] , Катерина с 12 лет подрабатывает во время летних каникул санитаркой, сначала в отделении патологии беременности 20-й городской больницы Ростова-на-Дону, а потом — в отделении патологии новорожденных ростовского НИИАПа. О том, что увидела в отделении, где лежали новорожденные-отказники, 13-летняя Гордеева написала в газету « Вечерний Ростов » [3]. Вскоре ей предложили стать корреспондентом первого в Ростове-на-Дону частного издания, делового еженедельника « Город N » [4]. В 1993-м предпринимает попытку учиться в Париже, на факультете для иностранцев Сорбонны , но, по её словам, «перемены, происходящие на Родине, заставили вернуться» [5]. В 1994 году учится в Ростовском государственном университете на факультете филологии и журналистики. В 1999 году окончила факультет журналистики МГУ [6] [7]. В 2005 году дополнительно получила диплом специалиста истории искусств Школы Леонардо да Винчи Италия [6]. С 1995 по 1996 год работала редактором, корреспондентом и автором программы « Тема » [1]. Также работала в программе « Взгляд » [8]. С 1997 по 1999 год работала парламентским корреспондентом итоговой аналитической программы «День седьмой» на канале «ТВ Центр» под началом Льва Бруни [9]. В 2001 году, вместе с командой Евгения Киселёва , ушедшей после разгона НТВ, Катерина Гордеева оказывается на телеканале ТВ-6 , где работала параллельно с основной работой в русской службе Би-би-си [10] под псевдонимом «Мария Рассказова». В кадре и под своим именем одновременно с редакторской работой Гордеева начала работать в июне 2002 года, когда на шестой кнопке в эфир вышел новый телеканал ТВС [11]. После закрытия ТВС в июне 2003 года по приглашению известного корреспондента и телеведущего Алексея Пивоварова Катерина Гордеева переходит работать в информационную редакцию НТВ [6] [9]. Первое время на НТВ Гордеева работала за кадром — писала подводки, договаривалась о съёмках сюжетов, помогала корреспондентам монтировать сюжеты [9]. Работала редактором ежевечерней телепрограммы « Страна и мир » с Асет Вацуевой и Алексеем Пивоваровым.