170 участников афганской войны, из них 32 стали инвалидами. В афганской войне участвовали свыше 11,5 тыс. уроженцев Татарстана, из них погибли около 300 человек. Нелли Леонидовна с признательностью рассказывает, что участники боевых действий Евгений МИХАЛЁВ, Сергей МОРАРЬ и Владимир ФЕДОТОВ написали песню, посвящённую ее сыну.
Новости по тегу: Афганская Война
Это стало первым шагом в осуществлении поддержки участников афганской войны со стороны государства. Афганская война закончилась уже давно, а ее свидетели и непосредственные участники живут и работают среди нас. «Тела забирали душманы»: истории военных из Татарстана, которые без вести пропали в Афганистане. Здесь представители городской общественной организации ветеранов боевых действий «Красная звезда», участники боевых действий, их родственники и близкие, представители комитета солдатских матерей. Страна и мир - 22 ноября 2022 - Новости Новосибирска - Ветераны афганской войны пришли в гости к дошколятам райцентра.
Ветеран афганской войны: «Посчастливилось, выжить в той войне и вернуться целым»
Но, как оказалось, не всё так просто оказалось с наследием. Кремль «афганцев» в историю страны пускает весьма дозировано и, предоставив ряд весьма существенных льгот переходить дорогу на красный свет в сельской местности, стоять под стрелой крана, посещать женскую баню по мужским дням — ну, весьма скромно , возможности участвовать в военно-патриотических акциях, давит на педаль тормоза и в особую категорию граждан не записывает. И, несмотря на то, что именно «афганцы» среди ветеранов всех прочих случившихся после 1945 года локальных войн и вооруженных конфликтов, имеют максимальные льготы после ветеранов ВОВ , на статус лидеров ветеранского движения их не пускают. Афганская война дала имена многим героям и не только тем, кто запомнился по киношным образам фильма «9-я рота», сериала «Крепость Бадабер» об участниках восстания советских военнопленных в Пакистане и других художественных и документальных фильмов. В этом списке имена генералов — Юрия Тухаринова, первого командующего 40-й армии, Игоря Родионова, ставшего впоследствии министром обороны, Бориса Громова, который провел успешную операцию по выводу войск из Афганистана, генерала армии Валентина Варенникова — начальника группы управления Минобороны в ОКСВА. Имен много и сами «афганцы» помнят о них по сей день — от офицера до рядового. При этом статус ветерана Афганской войны для государства так и не стал доминирующим. Что говорить, если год назад, когда была 30-я годовщина вывода войск из Афганистана, ветеранов той войны отметили лишь негосударственными памятными медалями. Например, подобную отчеканила организация «Боевое братство», а вот на государственном уровне всё было тихо — традиционный концерт в Кремле, который не попал ни на один из федеральных каналов. Идея поначалу была одобрена, тем более, что и многие фронтовики ее поддержали. Однако подобного не случилось.
В первую очередь по политическим мотивам и международным отношениям — то ли мы историческую тему войны продолжаем, то ли завершаем. И еще возник вопрос — чем было присутствие наших войск в Афганистане? Защитой Отечества или выполнение задач Родины за ее пределами? Две большие разницы в восприятии общества, которое почитает военные заслуги своих солдат, но сомнительно относится к самой миссии с их нахождением в соседней стране. Нужно учитывать еще и такой нюанс, что за наследие победителей Великой Отечественной идет серьезная битва внутри самих ветеранских движений.
На мой взгляд, это происходит, когда он начинает воспринимать себя каким-то исключительным.
Некоторые говорят: «Я Афган прошел, любите меня все, носите на руках». И начинается — стол, рюмка, одна вторая. И пошло! И некому остановить. Очень важно, чтобы рядом был кто-то, кто сможет поддержать, но не будет жалеть. Как только начинают жалеть, у ребят, что называется, появляется нимб над головой.
Этого не должно быть. Второй путь — становиться нормальными людьми, заниматься каким-то делом. Вот у нас ребята в правлении как личности состоялись — один в бизнесе, другой в общественной работе, третий еще где-то. Они нашли любимое дело. Рядом семья, друзья. Я считаю, что мне во многом помогло, что рядом был близкий человек — жена Ольга, которая поддержала.
Единственное, когда я вернулся, не знал, где буду служить. Когда пришел в свое училище, мне сказали, что добились, чтобы меня вернули к ним. Я обрадовался — родное училище! Здесь я работал замполитом батальона. Потом был старшим офицером областного военкомата. И по состоянию здоровья в 1993 году меня уволили.
Афганистан западает в душу и снится потом. Надо ставить точку на некоторых вещах, связанных с Афганистаном, касаемых самооценки. Ты такой же как все! Ты прошел Афган — так на тебе ответственность, веди себя достойно. К сожалению, не у всех это получается. В 2006 году мы с моим другом и соратником по многим проектам Евгением Котовым поехали в Афганистан.
И когда я туда съездил и вернулся назад, мне Афганистан перестал сниться. У меня снялись многие комплексы, которые были в голове. Например, что нас там ждут. Это не так, мы там уже никому не нужны. И это понимание, что у них своя жизнь, они уже далеко ушли от этой войны, что дети там говорят уже не на русском, а на английском языке, дает понимание, что и тебе эту страницу надо перелистнуть. И тут все как отрезало.
Как говорится, гештальт закрыл. Где-то треть из них — офицеры, остальные — солдаты, сержанты. Они вливались в нашу жизнь, шли рабочими на заводы, кто-то получал высшее образование и уходили в бизнес. Афганистан не был стрелкой, которая куда-то направляла: ты прошел Афганистан — тебе направо, не прошел — тебе налево. Некоторые про Афганистан сейчас даже и не вспоминают. Как считаете, такое возможно?
Потому что это другая ситуация. Она не схожа ни с афганской, ни с чеченской.
Я смотрю, как она танцует, и у меня катятся слезы… Я закончил новосибирское военно-политическое училище с отличием в 1971 году, Военно-политическую академию имени В. Ленина в 1980 году. В Афганистан приехал по рапорту, уже будучи замкомандира полка с трехлетним стажем. То есть добровольно, не ждал, когда меня позовут. Чувство интернационального долга я не испытывал ни в коей мере, я по-другому испугался. А я академию закончил, на Дальнем Востоке прослужил, даже на китайцев смотрел через прицел. Благо, до стрельбы дело не дошло.
Этак прослужишь, не дай Бог, не услышав свист пули над головой и уволишься в запас? Только поэтому я поехал в Афганистан. И то — жене не говорил. Она уже узнала как факт, когда меня вызвали. Хоун 1984 год. Я этого дамского отношения к военной тематике терпеть не могу. Война — это момент истины, когда человек весь пробуется на излом, что он из себя представляет? В мирной жизни я могу быть знаком с человеком лет 40-50, и не знать, кто он на самом деле. А когда пули свистят — все понятно совершенно.
Трусом я не был ни разу, и ни перед кем из бывших сослуживцев, начиная от командиров полков и до солдат, мне никогда стыдно не было. У меня есть второй день рождения — 6 июля. Накануне полковые разведчики решили взять «языка», нас не оповещая. Мы держали оборону по речке, а они решили спуститься вниз, речку перейти. А у них прибамбас такой был — взять ценного языка и получить красное знамя или еще что-нибудь. В общем, в результате потери были примерно четверо наших — трое «духов». Стали разбираться. Я сказал, что у меня обозначено мое стрелково-пулеметное сооружение — крайнее на фронте нашего полка, а они спустились в километре севернее, за поворотом. А что они собирались там делать, мне неведомо.
Да, говорят, у тебя это на карте неправильно показано. Меня это задело, мягко выражаясь. Мы с ними пошли на место, чтобы увидеть, что у меня на карте все правильно. Пришли на место, сверили, убедились, что все так и есть. Я говорю радисту: дай связь, мне надо доложить, что все в порядке. И он мне руку протягивает с тангентой, и в это время метров с 80-100 — пух! Снайперски конкретно в меня. Радисту левую руку пуля перебивает, и затем уходит между моих ног в землю. В Джабаль-Уссарадже мы создали детский дом.
Кто-то предложил: мы же афганцев бомбим, а у них сироты остаются. Детский дом сможем содержать за счет офицерских пайков?
В ходе беседы из уст живых свидетелей войны учащиеся услышали рассказы о боевых операциях, солдатской верности, воинской присяге, о чести и мужестве воинов. Организатор встречи — руководитель Народного чувашского фольклорного ансамбля «Илем» Нина Никитина. Организатор — ведущий библиотекарь Наталья Маликова. Встреча оставила неизгладимый след в сердцах присутствующих», — пишут активисты из Белебея. Выступил ветеран боевых действий в Афганистане Радик Хамитов, который рассказал об истории Афганистана, основных этапах пребывания советских войск в этой стране, своей службе. Ветеран привёл примеры мужества и героизма воинов, ответил на многочисленные вопросы, пожелал успехов в учебе и общественной жизни», — сообщил руководитель Белорецкого отделения «Боевого братства» Александр Веников.
Выступили руководитель Дюртюлинского отделения «Боевого братства» Изгар Шангареев, активисты местного отделения, ветераны боевых действий в Афганистане Фаил Набиуллин и Хакимьян Фазыльянов.
Новости с тегом - воин-афганец. ветеран афганской войны
К 30-летию вывода советских войск из Афганистана (15 февраля) предполагались дополнительные выплаты участникам афганской кампании в 2023 году. Когда ветеран афганской войны поинтересовался, сможет ли он получить выплаты, которые должны были начисляться в течение прошедших 8 лет, ему ответили отрицательно. «Ветераны локальных войн» — так называют участников конфликтов в Афганистане и Чечне. Ветеран-афганец напутствовал приморцев, мобилизованных для участия в спецоперации, добрым словом и важным советом.
«Людей там растирали в пыль». Истории алтайских ветеранов Афгана
Страна и мир - 22 ноября 2022 - Новости Москвы - Сегодня мы попросили прокомментировать эти события человека безусловно, осведомленного и авторитетного – автора многих книг и статей об афганской войне, юриста-международника, ветерана органов госбезопасности Сергея РАЦА. Непроигранная война Участие Советского Союза в афганской войне, пожалуй, одна из самых оболганных страниц современной истории.
Рассказы участников войны в Афганистане
Когда в учебке делали прививки — и от малярии, и от чумы, и от тифа — у всей роты температура под сорок была. Помню, рыли окопы — помогали кабульским, перепачкались. Взводный нас построил, ходит и строгим голосом спрашивает: «Почему не застегнуто? Почему ремень болтается? Почему воротничок не пришит?
Человек и побрит, и помыт, нельзя всем так? Горный центр Уч-Курган. Сначала хотели ввести войска и помочь местному правительству удержать власть. Воевать никто не собирался, и первое время серьезных боевых действий не было.
Войска Советского Союза встали на стороне правительства. Я войну представлял, как Великую Отечественную. Есть фронт, есть враг. Они с той стороны, мы с этой.
В Афгане фронта не было, и враг — сегодня враг, а завтра — друг. Междоусобицы шли беспрерывно. Банды воевали между собой, против нас и против своих властей. Мы даже иногда договаривались с какими-то бандами, что вот мы вас не трогаем, и вы не лезьте.
Это была настоящая партизанская война, где все воюют против всех. Часто даже те афганские войска, которым мы пришли помочь, халявили. Например, могли ждать, пока мы придем и победим, а сами старались постоять в сторонке. Или предавали: наберут оружия и уйдут в банды.
Еще у них же много детей и всяческих родственников. Кто-то за власть, а кто-то в банде. Кто-то друг другу помогал, а кто-то кого-то убивал. У нас была разведка, а у них.
Бывает, завербуешь кого-то, а потом выясняется, что он, напротив, у нас для своих сведения добывает. Те же банды не были едины, каждый сам за себя. Каждый хотел свой кусок земли и свое маленькое феодальное государство. Они там жили в Средневековье.
Разве что оружие современное. В горах, в кишлаках дома сделаны из глины. Войну вели пешую. Максимум у них были джипы.
Если мы обнаруживали у них единицы техники — тут же уничтожали. Они воевали в своей среде, знали каждый кустик. К нам было отношение такое: «Что вы приперлись? Сами разберёмся.
Друг друга перебьем — кто-нибудь власть да и захватит. Нас тут за сотни лет кто только ни пытался завоевать, и все уходили не солоно хлебавши. Что вы тут пришли, советские шурави? Они идеологию продвигали.
Как нам говорили, что если бы мы не ввели войска первые — там были бы американцы. И у нас бы, дескать, в самом «подбрюшье» Советского Союза оказались бы американцы со своими ракетами. И вот мы их опередили. Но я же рядовой солдат, что там было на самом деле — не знаю.
Никто не думал, что война так затянется. Думали, зайдем, власть покрепче установим и уйдем. Год-два и все. В газетах, радио и телевизоре власть говорила, что хотела.
Другого мы и не слышали. После подрыва, разборки и отбуксировки ГАЗ-66 Минная война Конкретно лицо в лицо я душманов не видел. Один раз ночью наша колонна стояла на ночевке, тьма кромешная. Вдоль обычно растягивают сигнальные мины, чтобы если кто границу нарушит — мы об этом узнали.
И вот как раз такая мина взлетела. Я спал в танке. Выскочил, вокруг пальба непонятная. У некоторых были трассера, и я стрелял туда же из автомата.
Мы, саперы, или устанавливали мины или разминировали. Впереди дорогу всегда проверяли с собаками, миноискателями или деревянными щупами. Иногда подрывались. Саперов с оторванными ногами, ступнями очень много.
Мин было множество, самых разнообразных. Некоторые маскируются под листву. Маленькая пластмассовая коробочка размером с ладонь. Внутри две жидкости, разделенные перегородкой.
Нога наступала, перегородка лопалась, происходила химическая реакция и маленький взрыв, такой, чтобы человека покалечить. Задача была как можно больше убить и ранить. Они за это деньги получали как наемники. Минировали даже трупы.
Идут в горы вытаскивать тела погибших — надо же нашего бойца вытащить и хоть в цинковом гробу матери отправить, поднимают их, а они взрываются. Минировали и подкидывали магнитофоны, электронные часы, они ценились в то время. Кто уши развешивал, поднимал все это — подрывался. Идет, бывает, крестьянин в тряпках, а под ними — автомат.
Он его достает, стреляет — и солдата нет.
В каких-то семьях доверительные отношения уже есть изначально, а в каких-то этого надо достичь, чтобы помочь вернувшемуся с боевых действий человеку. Универсальный совет один — близким таких людей нужно учиться принимать, поддерживать, заботиться и максимально давать тепло. Любовь, по словам психолога, как бы банально ни звучало, творит чудеса. Когда человек чувствует, что его любят и принимают, реабилитация идет мягче. Это неприятные воспоминания, и психика пытается их заблокировать. Если человек не сможет встроиться в мирную жизнь, его мучают обиды, воспоминания, кошмары. Все остальные сферы жизни начинает проваливаться. Качество жизни снижается, человек уходит в депрессию, и за этим следуют различные виды зависимостей, — резюмирует Дарья Финашина.
Синдромы в Чечне были, но не в таком количестве. Здесь люди просто психологически ломаются. Сейчас пошли мобилизационные ребята, а если их мобилизовали, то это до победы. А когда она будет, никто не знает, и в каком состоянии придет человек, тоже никто не знает, — сказал мне Егор. Несколько раз в телефонном разговоре мужчина подчеркнул, что реалии совсем другие. Это подтверждают и другие участники Чеченских кампаний. До меня тогда дошло, что здесь специальная военная операция идет и противник — это регулярная армия, а не бандформирования, как это было когда-то на Кавказе, — говорил в интервью 72. RU 42-летний ветеран боевых действий из Тюмени. Бывают разные случаи.
Один из ветеранов рассказал, что война затягивает — из-за адреналина Источник: Мария Романова Егор говорит, что тоже оценивал ситуацию с точки зрения того, что происходило на Кавказе, но реальность оказалось абсолютно другой, а боевые действия больше похожи на Великую Отечественную войну. Пришлось себя перестраивать. Во второй раз мужчина зашел уже с холодной головой и будучи командиром подразделения, помогает перестроиться другим ребятам. По словам нашего собеседника, мобилизация в России началась потому, что нужно срочно было заменить тех, кто находился на СВО с февраля. Дело в том, что у военнослужащих были слишком маленькие перерывы между службой. Егор говорит — тем, кто находится на СВО, положен отпуск в 45 дней и два месяца реабилитации. Но из-за того, что людей не хватало, их отпускали всего на две недели, в которые была включена дорога до дома и обратно. Человек приезжал в свой город, в свою квартиру, а мысленно был еще в окопах. Адаптироваться к домашней обстановке он мог очень медленно.
И не успевал человек проснуться с мыслью, что сейчас ему ничего не угрожает, уже пора было собирать вещи и ехать обратно. И если первый раз мужчина ехал на СВО с чистой головой, то во второй — элементарно в нем появлялся протест, нежелание и даже отчаяние. И те, кто заезжал во второй раз, быстро сдавали психологически. Физические нагрузки можно выдержать почти любые, а психологические — нет. Тот, кто не смог разгрузить голову, возвращался уже сломленным, а сохранить свою жизнь в таком состоянии намного сложнее. А зачастую просто невозможно. Еще страшнее, когда представления нет никакого, и мобилизованные мужчины не понимают, куда они попали. Егор с грустью говорит о них: «Они думают, это увеселительная прогулка. И когда происходит контраст между тем, что думаешь, и реальностью, происходит слом».
Но совсем беда, когда мобилизованные идут на СВО зарабатывать деньги. Таким людям тяжело объяснить и сложно их перестроить. Другая проблема — резиденты ЧВК «Вагнер». Егор совершенно серьезно считает, что после окончания спецоперации адаптировать таких людей в мирную жизнь будет невозможно. Мало того, что человек отсидел, так еще его и бросили на передовую. И если он выживет и вернется, то в статусе героя, но необратимо травмированного для общества. Но это были те, кто понимал, куда попадет. Сейчас едут только за деньгами, не понимая, не отдавая себе отчет. Цена этих денег может быть катастрофичной.
А ведь кого-то жены отправляют зарабатывать. В госпитале никакие деньги не нужны, — говорит Егор. Здоровыми с военных действий не приходит никто По приходе со спецоперации в первую очередь все пройдут через городские поликлиники. Как я писала выше, здоровыми с военных действий не приходит никто. Из городских поликлиник многие получат направления в центр восстановительной терапии «Русь», а там окажут квалифицированную психологическую помощь. Второй вариант — это ветеранские организации, которые готовы принимать всех, кто в этом нуждается. Омское отделение Российского Союза ветеранов Афганистана — одна из старейших ветеранских организаций новой формации. Такие сообщества создавались стихийно именно для обоюдной психологической реабилитации. Ветераны лучше прочих могут понять друг друга.
Дети могут задать случайный вопрос и вскрыть больную точку ветерана Источник: Мария Романова — «Сколько вы убили? Может, человек чувствует этот грех и ему надо его закрыть перед Всевышним. Можно исповедоваться, а можно со своими поговорить, — говорит Алексей Мельников. Руководитель говорит, что многие воспринимают ветеранскую организацию как место, куда можно, сбежав от семьи, прийти и выпить лишнюю стопочку.
Пациенты сидят, смотрят прекрасные виды природы, слушают приятную музыку, и в это время через наушники проходит стимуляция мозга. Благодаря этому улучшается настроение, качество сна, память и внимание. Пациенты чувствуют повышение работоспособности и умственной активности. Данный комплекс позволяет повысить адаптационные возможности организма, что необходимо любому человеку, — пояснила нам Дарья Финашина. Медитация и сосредоточение на красивой картинке полезно не только участнику боевых действий, но и любому современному человеку Источник: Мария Романова Есть те, кто ходит в «Русь» годами, есть и новые пациенты — приехавшие с Донбасса и участники СВО. По словам Дарьи Финашиной, буквально на прошлой неделе закончил цикл процедур военнослужащий, который поедет на место боевых действий уже в третий раз.
Не приходит тот, кто принимает психологию за психиатрию. Старшее поколение говорит: «Я не псих, со мной всё в порядке». Дарья Финашина пытается объяснить: «С вами действительно всё в порядке, просто после общения с психологом жизнь станет лучше». Чаще всего участники боевых действий не приходят с конкретным запросом. У многих звучит обида — почему у других так, а у меня вот так? Кто-то спрашивает, как стереть события из памяти. Этого делать нельзя — пытаться забыть. Наоборот, психолог поможет принять свой опыт и проработать его. Пытаться его стереть — это значит пытаться отрицать самого себя и свой личный жизненный путь. Один из ключевых моментов реабилитации и социализации военнослужащих — это взаимоотношения в семье.
В каких-то семьях доверительные отношения уже есть изначально, а в каких-то этого надо достичь, чтобы помочь вернувшемуся с боевых действий человеку. Универсальный совет один — близким таких людей нужно учиться принимать, поддерживать, заботиться и максимально давать тепло. Любовь, по словам психолога, как бы банально ни звучало, творит чудеса. Когда человек чувствует, что его любят и принимают, реабилитация идет мягче. Это неприятные воспоминания, и психика пытается их заблокировать. Если человек не сможет встроиться в мирную жизнь, его мучают обиды, воспоминания, кошмары. Все остальные сферы жизни начинает проваливаться. Качество жизни снижается, человек уходит в депрессию, и за этим следуют различные виды зависимостей, — резюмирует Дарья Финашина. Синдромы в Чечне были, но не в таком количестве. Здесь люди просто психологически ломаются.
Сейчас пошли мобилизационные ребята, а если их мобилизовали, то это до победы. А когда она будет, никто не знает, и в каком состоянии придет человек, тоже никто не знает, — сказал мне Егор. Несколько раз в телефонном разговоре мужчина подчеркнул, что реалии совсем другие. Это подтверждают и другие участники Чеченских кампаний. До меня тогда дошло, что здесь специальная военная операция идет и противник — это регулярная армия, а не бандформирования, как это было когда-то на Кавказе, — говорил в интервью 72. RU 42-летний ветеран боевых действий из Тюмени. Бывают разные случаи. Один из ветеранов рассказал, что война затягивает — из-за адреналина Источник: Мария Романова Егор говорит, что тоже оценивал ситуацию с точки зрения того, что происходило на Кавказе, но реальность оказалось абсолютно другой, а боевые действия больше похожи на Великую Отечественную войну. Пришлось себя перестраивать. Во второй раз мужчина зашел уже с холодной головой и будучи командиром подразделения, помогает перестроиться другим ребятам.
По словам нашего собеседника, мобилизация в России началась потому, что нужно срочно было заменить тех, кто находился на СВО с февраля. Дело в том, что у военнослужащих были слишком маленькие перерывы между службой. Егор говорит — тем, кто находится на СВО, положен отпуск в 45 дней и два месяца реабилитации. Но из-за того, что людей не хватало, их отпускали всего на две недели, в которые была включена дорога до дома и обратно. Человек приезжал в свой город, в свою квартиру, а мысленно был еще в окопах. Адаптироваться к домашней обстановке он мог очень медленно. И не успевал человек проснуться с мыслью, что сейчас ему ничего не угрожает, уже пора было собирать вещи и ехать обратно. И если первый раз мужчина ехал на СВО с чистой головой, то во второй — элементарно в нем появлялся протест, нежелание и даже отчаяние. И те, кто заезжал во второй раз, быстро сдавали психологически. Физические нагрузки можно выдержать почти любые, а психологические — нет.
Тот, кто не смог разгрузить голову, возвращался уже сломленным, а сохранить свою жизнь в таком состоянии намного сложнее. А зачастую просто невозможно. Еще страшнее, когда представления нет никакого, и мобилизованные мужчины не понимают, куда они попали. Егор с грустью говорит о них: «Они думают, это увеселительная прогулка. И когда происходит контраст между тем, что думаешь, и реальностью, происходит слом». Но совсем беда, когда мобилизованные идут на СВО зарабатывать деньги. Таким людям тяжело объяснить и сложно их перестроить. Другая проблема — резиденты ЧВК «Вагнер». Егор совершенно серьезно считает, что после окончания спецоперации адаптировать таких людей в мирную жизнь будет невозможно. Мало того, что человек отсидел, так еще его и бросили на передовую.
И если он выживет и вернется, то в статусе героя, но необратимо травмированного для общества.
Как таковое ветеранское движение участников ВОВ, некогда мощное по численности и влиятельности, сошло на нет. Кто же поднимет в России знамя ветеранов? Первое, что приходит на ум, это «афганцы». Афганская война стала нашим первым большим военным боестолкновением с привлечением армии, с повестками и похоронками, после Великой Отечественной. Она длилась 10 лет с 1979 по 1989 год, через её «жернова» прошли более 600 000 советских солдат и офицеров. Около 15 тысяч погибли, ещё 10 тысяч стали инвалидами. Реальные участники боевых действий имеют статус ветеранов, их младший возраст начинается от 49 лет — это активная часть общества, способная не только на трудовые подвиги, но и некое созидательное начало в развертывании ветеранского движения. И сами «афганцы» к этому активно стремятся, стараясь занять пустеющую постепенно нишу ветеранов ВОВ.
Но, как оказалось, не всё так просто оказалось с наследием. Кремль «афганцев» в историю страны пускает весьма дозировано и, предоставив ряд весьма существенных льгот переходить дорогу на красный свет в сельской местности, стоять под стрелой крана, посещать женскую баню по мужским дням — ну, весьма скромно , возможности участвовать в военно-патриотических акциях, давит на педаль тормоза и в особую категорию граждан не записывает. И, несмотря на то, что именно «афганцы» среди ветеранов всех прочих случившихся после 1945 года локальных войн и вооруженных конфликтов, имеют максимальные льготы после ветеранов ВОВ , на статус лидеров ветеранского движения их не пускают. Афганская война дала имена многим героям и не только тем, кто запомнился по киношным образам фильма «9-я рота», сериала «Крепость Бадабер» об участниках восстания советских военнопленных в Пакистане и других художественных и документальных фильмов. В этом списке имена генералов — Юрия Тухаринова, первого командующего 40-й армии, Игоря Родионова, ставшего впоследствии министром обороны, Бориса Громова, который провел успешную операцию по выводу войск из Афганистана, генерала армии Валентина Варенникова — начальника группы управления Минобороны в ОКСВА. Имен много и сами «афганцы» помнят о них по сей день — от офицера до рядового. При этом статус ветерана Афганской войны для государства так и не стал доминирующим. Что говорить, если год назад, когда была 30-я годовщина вывода войск из Афганистана, ветеранов той войны отметили лишь негосударственными памятными медалями.
Ветеранам-афганцам вручили государственные награды и автомобили
Проект «Навсегда в плену» – фотографии и искренние истории советских военнопленных, для которых Афганистан стал войной, пленом и второй Родиной. Советские воины-интернационалисты, участники боевых действий 15 февраля 2023 года отметили очередной год вывода советских войск из Афганистана. Ветераны афганской войны пришли в гости к дошколятам райцентра. В 1979-м, когда война в Афганистане началась, Дмитрий Корхов был подростком.
Воспоминание ветерана Афганской войны Яна Александровича Бусыгина.
После прихода талибов в разрушенный гражданской войной Афганистан перестала поступать иностранная помощь, что значительно сказалось на состоянии экономики страны. Reuters: США и талибы обсуждают перевод афганских резервов в сторонний трастовый фонд. Ветеран афганской войны напомнил, что в Беларуси не забывают про страшные сражения тех лет и отдают дань памяти и уважения тем, кто прошел сквозь тяжелые испытания. Участник Афганской войны вспоминает: "Когда начало смеркаться, паромом переправились через речку, пошли. Афганская война 1979–1989 годов — это военный конфликт на территории Афганистана между правительственными силами при поддержке Ограниченного контингента советских войск с одной стороны и вооруженными формированиями афганских моджахедов («душманов». Он награжден медалями «Ветеран войны в Афганистане», «За ратную доблесть», «20 лет вывода советских войск из Афганистана» и «30 лет вывода советских войск из Афганистана», «Воину-интернационалисту от благодарного афганского народа».