Но русский летописец говорит, что во втором походе дружина Святослава насчитывала только 10 000, вряд ли большее число воинов участвовало и в первом. Школьные учебники говорят о том, что свой поход Святослав начал с покорения вятичей в 964 году. Святослав с частью войска поспешил в Киев и совершил поход в Степь, отогнав печенегов далеко от русских границ. Восточные походы князя Святослава Игоревича Существует несколько версий как относительно хронологического порядка походов князя Святослава на Восток, так и о причинах отдльных мероприятий. 972) - (Sviatoslav I of Kiev) князь новгородский и Великий князь Киевский с 945 по 972 год, легендарный русский полководец, прославившейся своими походами.
Дунайские походы
- Восточный поход Святослава
- Походы Святослава
- : Восточный поход Святослава.
- История России. Правители Руси. Ольга и Святослав. 5. Восточный поход
- Военные конфликты, кампании и боевые действия русских войск 860–1914 гг.
- Хазарский поход Святослава Игоревича — Википедия
ПОХОД КНЯЗЯ СВЯТОСЛАВА ПРОТИВ ВЯТИЧЕЙ 964 г.
Летописную картину первого похода Святослава нельзя считать достоверной по нескольким причинам. Рассматриваются походы князя Святослава, правление князя Владимира и политическая борьба на Руси в конце X-начале XI века. Князь Святослав Игоревич Походы Святослава Болгары большей частью оказались на стороне Византии, примирившись с прежними врагами перед лицом нового противника. Успех Хазарского похода Святослава произвел огромное впечатление на Константинополь.
ЗАБЫТЫЕ ВОЙНЫ РОССИИ. ПОХОДЫ СВЯТОСЛАВА. ИСТОРИЧЕСКИЙ ПРОЕКТ
В 964 году дружина князя Святослава выступила в восточном направлении с целью послабления влияния Хазарского каганата. Непонятна спешка похода если принять его за 965 год, его непродолжительность подтверждается и византийскими авторами, опять современниками, утверждающими –Святослав в 967 году принимал посольство Калокира. Часть историков считает, что второй поход в 969 году прошел уже без участия Святослава Игоревича. Восточный поход Святослава (к вопросу о начале Тмутараканского княжения). Поход Святослава на Волжскую Булгариюи разгром города Булгар В качестве основной причины считать полный разгром Волжской Булгарии маловероятным, можно.
ДИПЛОМАТИЯ СВЯТОСЛАВА.
Так не побежим же, но станем крепко, а я пойду впереди вас: если моя голова ляжет, то о себе сами позаботьтесь». Походы князя Святослава окружающий мир 4 класс Меню Походы князя Святослава окружающий мир 4 класс Меню Поход против печенегов В X веке южнее Киева кочевало воинственное племя печенегов. Они часто нападали на русские города и разоряли их. Людей уводили в рабство.
Поэтому Святослав выступил против печенегов. В один из своих степных набегов он наголову разгромил их. Походы князя Святослава окружающий мир 4 класс Меню Походы князя Святослава окружающий мир 4 класс Меню Святослав пошел завоевывать Византию.
Город Переяславец объявил столицей своей державы. В Киев он возвращаться не хотел. Завоевание Болгарского царства.
Военный совет Святослава. В 971 году в городе Доростоле русских окружили со всех сторон, войско Святослава оказалось в Походы князя Святослава окружающий мир 4 класс Меню Враг не смог одолеть русско- болгарское войско. Святослав обязался не воевать с Византией, а византийцы должны пропускать ладьи русов и выдать им по две меры хлеба на дорогу.
Другой путь в Хазарию, через Верхнюю Волгу, тоже перекрывали кордоны, города и крепости хазарских вассалов. Ввяжешься в затяжные сражения, с тыла ударят союзники каганата, болгары, подключатся византийцы. Нет, действовать надо было быстро и сразу же добиться полной победы. Существовал третий путь, по Оке, через земли вятичей и муромы, и он выводил прямо в сердце каганата.
Правда, и здесь можно было завязнуть надолго. Осаждать лесные крепости вятичей было не легче, чем каменные замки. Но каганат сгубила близорукая жадность его властителей. Держава выглядела несокрушимой и вечной - от «реки Кузу» до «холодной страны йуру и вису», все покорны, «страшась меча нашего».
Кто посмеет покуситься на Хазарию? А если так, то и с подданными можно было не церемониться. Вятичи прикрывали важный участок границы, но с них драли высокую дань, не звериными шкурками, а серебром, «по шелягу с плуга». Поэтому посланцы Святослава сумели договориться с племенем.
Все приготовления осуществлялись в глубокой тайне. В Киеве великая княгиня не обнаруживала ни малейшего намека на скорые перемены. Хазарские дипломаты и купцы пребывали в уверенности, что их по-прежнему боятся, заискивают, готовы уступать. Самодовольно высчитывали русские долги, жульничали с процентами.
Прикидывали, что еще они смогут потребовать от благосклонной, не желающей их раздражать государыни. А она лишь по ночам давала волю истинным чувствам. Святая Ольга горячо молилась. Не могла доверить секретов никому, открывалась только Богу.
Да, ее сын оставался язычником. Но ведь и Тит Флавий, разрушивший Иерусалим, был язычником. А в Итиле верховодили потомки тех самых иудеев, которые распяли Христа. Неужели Господь не поможет?
А в глубине страны, подальше от иудейского квартала Киева и от византийских соглядатаев, собирались войска. Их скрытно перебрасывали на Черниговщину, в селения северян. Операция началась глубокой осенью 964 года. Постарались выбрать время буквально накануне ледостава.
Святослав двинулся вверх по Десне. От истоков реки ладьи перетаскивали в притоки Оки. Тут начинались владения вятичей. Они уже ждали.
Был собран урожай, позволивший кормить войско. Хазар, которые находились в их городах, вятичи с большим удовольствием перерезали. И тут как раз на реках начал становиться лед, повалили снега - наступала зима. Она на несколько месяцев надежно отрезала лесной край от Итиля.
Таким образом, в Хазарию не просочилось никаких известий, ее правители даже не подозревали об опасности. Святослав зимовал у вятичей, ремонтировал суда, строил новые. Провел переговоры с муромой, и племя охотно согласилось вернуться в состав Руси. А весной 965 года, едва сошел лед, вниз по реке поплыли лодки с гонцами.
Они несли три грозных слова: «Иду на вы! Ошеломили, внесли панику. Хазары и их сателлиты до последнего момента не ведали, что над ними нависает беда. А теперь предпринимать что-либо было уже поздно.
Следом за гонцами на Волгу выходила могучая русская флотилия. Погромила Волжскую Болгарию, буртасов. Они тоже были подневольными данниками каганата, но разве не помогали ему? В 912 году вместе с хазарами подло истребили армию русичей.
Вот и пришла расплата. В Итиле хазары успели сорганизоваться. Подняли наемную хорезмийскую гвардию, вооружили горожан, приняли бежавших болгар и буртасов. Но Святослав на такое и рассчитывал, когда посылал дерзкий вызов.
Пусть враги соберутся в кучу, чтобы покончить с ними разом. К князю подошли союзники. С правого берега Волги - печенеги, с левого - гузы. Хазарское воинство вывели в поле царь Иосиф и марионеточный каган из рода Ашина, история даже не сохранила его имени.
Каган пал в рубке. Иосиф исчез без вести. Преследуя и топча бегущее хазарское ополчение, русичи ворвались в Итиль. Мегаполис, раскинувшийся на несколько километров, был разрушен и сожжен дотла.
Якубовский, М. Артамонов , В. Минорский, А. Другие историки придерживаются мнения, что был единый поход, а описание ПВЛ, в принципе, может быть истолковано в том смысле, что Святослав всё-таки достиг центра Хазарии.
Петрухин рисует поход следующим образом: сначала захват вятичей на Оке, затем по Волге до низовьев, где был разгромлен Итиль, затем подъём по Волге, на Переволоку до Дона и захват Белой Вежи, а также подчинение ясов в Придонье и касогов в Прикубанье. В историографии также высказывалась идея, что часть войск могла быть автономной — из Чернигова или Тмуторокани. Коновалова отметила вероятную разнородность состава русских войск: часть — освободившиеся с болгарского фронта воины из Киева, часть — отряды русов, находившиеся на хазарской службе в Итиле [5]. По словам советского историка академика Б.
Рыбакова , походы Святослава 965—968 годов «представляют собой как бы единый сабельный удар, прочертивший на карте Европы широкий полукруг от Среднего Поволжья до Каспия и далее по Северному Кавказу и Причерноморью до балканских земель Византии.
Хазарский каганат давно являлся главным стратегическим противником Руси. Кроме того, старейшие из княжеских дружинников еще помнили коварство хазар, в нарушение заключенного договора напавших на возвратившихся из Каспийского похода русов и перебивших их. Отправив кагану лаконичное извещение «иду на вы», Святослав начал войну. Сначала он привел к повиновению славянские племена вятичей, плативших дань хазарам.
В их земле войско волоком перетащило ладьи из Десны в Оку и вплавь по Оке и Волге достигло владений волжско-камских булгар, тоже зависимых от каганата. Разгромив их, князь обеспечил свои тылы со стороны северного фланга и незамедлительно двинулся дальше. Главной целью всего этого грандиозного обходного маневра была столица каганата, город Итиль, располагавшийся в дельте Волги. Хазары считали его надежно защищенным бескрайней степью, охраняемой их конным войском. Теперь же им сразу пришлось сражаться непосредственно за столицу.
В июле 964 года они были наголову разгромлены русской ратью. Некогда могущественный каганат рухнул. Но Святослав не остановился на достигнутом. Из Итиля он предпринял поход в исконно хазарские земли — на Северный Кавказ. Произведя страшное опустошение в долине Терека, войско князя взяло штурмом главный оплот хазаров — крепость Семендер.
Продолжая стремительное наступление на деморализованного противника, Святослав разбил и покорил зависимые от каганата воинственные племена ясов предков нынешних осетин и касогов предков черкесов и адыгейцев. На Таманском полуострове он оставил часть войска, основав Тмутараканское княжество — базу славянского влияния на Крым и Северный Кавказ. Из Приазовья Святослав направился в долину Дона и овладел там мощной крепостью Саркел, построенной для хазаров византийскими инженерами. В ней был оставлен гарнизон, а сама крепость получила название Белая Вежа. Военная мощь Хазарии была окончательно сокрушена.
Самый опасный враг древнерусского государства, гегемон Восточной Европы, навсегда прекратил своё существование. Его осколки никому всерьез угрожать уже не могли. За Дунай! Совершив поход в несколько тысяч километров, Святослав с победоносной армией вернулся в Киев и мог бы почивать на лаврах. Не таков, однако, был характер этого человека.
Мирная жизнь была не для него, он тяготился ею. И когда подвернулся случай прославить себя новыми победами, Святослав не преминул им воспользоваться. В 967 году к нему прибыл посланник от византийского императора Никифора Фоки, сын градоначальника Херсонеса Калокир. Воинственный князь, одним ударом сокрушивший главного торгового конкурента византийцев, привлек их пристальное внимание. Калокир обещал Святославу «великие дары» за наказание болгарского царя Петра, беспрепятственно пропускавшего через свои владения конные орды венгров, регулярно грабивших Грецию.
Аскетичного Святослава «дары» несколько десятков килограммов золота интересовали мало, но для снаряжения армии и вознаграждения воинов они были кстати. Самому же великому воителю достаточно было достойной цели для нового похода, поэтому он без колебаний принял предложение. Немедленно собрав войско, Святослав посадил его в ладьи и водным путем двинулся к Дунаю.
Болгарский поход Святослава. Часть 2
Данным походом Святослав добился от вятичей нейтралитета. Но русский летописец говорит, что во втором походе дружина Святослава насчитывала только 10 000, вряд ли большее число воинов участвовало и в первом. Восточный поход Святослава год 964. Когда Святослав вырос, стал он собирать войско храброе и много воевал. Восточный поход Святослава Сражение войск Святослава с войсками хазарского «князя Кагана», закончившееся победой руси. 1050 лет назад начался знаменитый поход князя Святослава Игоревича, который сокрушил Хазарский каганат. Почти полутора столетняя освободительная война восточных славян против хазарского каганата была завершена походом князя Святослава.
ВОСТОЧНЫЙ ПОХОД СВЯТОСЛАВА
Новости. Знакомства. Она же говорит о двух походах Святослава на Балканы, а в перерыве между ними об отражении печенежского нашествия на Киев. В ходе трехлетнего восточного похода Святослав захватил огромные территории от окских лесов до Северного Кавказа. Походы Святослава Игоревича в Болгарию — походы великого князя киевского Святослава на Болгарское царство и Византию в 967—971 годах. Создавшееся вследствие похода Святослава положение хорошо рисуется из того, что Калокир предлагал Святославу захватить Болгарию, а сам надеялся при его помощи завладеть Константинополем.
Восточный поход Святослава
Печенеги вторглись на Русь и осадили Киев, в котором во время отсутствия Святослава правила его мать княгиня Ольга. Святослав спешно возвращается для защиты столицы и отгоняет печенегов, после чего решает вновь идти в Болгарию. На этот раз он захватывает практически всю территорию Болгарии, её столицу город Преслав Великий и берет в плен болгарских царевичей Бориса и Романа. Поход Святослава продолжается дальше по западному побережью Черного моря, пока княжеская дружина не упирается в Византийскую границу и город Адрианополь. Картина В. Киреева "Князь Святослав" В Византии тем временем в результате переворота к власти пришел новый император Иоанн Цимисхий. Его категорически не устраивало столь значительное усиление Руси и появление у границ империи войска Святослава. Цимисхий начал готовиться к войне. Русский князь тоже не был настроен миролюбиво, его войска стали вторгаться в византийские владения во Фракии и Македонии, чем только приблизили начало войны. Следует отметить, что войско Святослава было многочисленным и закаленным в боях, к тому же были наняты отряды венгров, печенегов и еще недавно битых болгар — противников Византии.
Святослав не боялся столкновения, а в письмах прямо угрожал императору Цимисхию походом на Царьград и советовал ему удалиться в Малую Азию.
Не менее значительными последствиями сопровождалось это движение и в истории русского господства на побережье Черного моря и в Крыму. Великий князь Святослав по договору 971 г. Это был полный крах, вредно отозвавшийся на политическом положении славянства 466. Переходим ко внутренней деятельности царя Никифора. Черты характера его рельефно определяются как его неустанной военной деятельностью, так и наблюдениями современников, оставивших немало произведений, посвященных этому замечательному государю. Происходя сам из крупных землевладельцев Малой Азии, где Фоки, Склиры и Малеины имели громадные владения и тысячи подвластного им населения, тем не менее в качестве властителя обширной империи Никифор не поощрял намеченного уже его предшественниками экономического и социального строя и продолжал борьбу с крупным землевладением. Несмотря на громадные заслуги, которых никто не мог отрицать за ним, он не пользовался, однако, расположением современников, и в особенности того класса, которому в Византии всегда принадлежало главное влияние.
Чтобы ознакомить с этой стороной дела и вместе с тем ввести читателя в сущность вопроса, приведем несколько слов из 26-й новеллы 988 г. С тех пор как это законоположение вошло в силу и до настоящего дня мы не встретили в нашей жизни никакой даже самомалейшей удачи, напротив, не осталось такого вида несчастия, коего бы мы не испытали. Почему настоящею нашей золотой грамотой мы постановляем, чтобы с нынешнего дня сказанное законоположение считалось отмененным и не имеющим силы. Вместо того пусть опять вступят в действие те законы о Божиих церквах и богоугодных домах, которые прекрасно и боголюбиво были изданы незабвенным нашим дедом... Таков был закон, изданный царем Никифором Фокой в 964 г. Этот замечательный памятник, который скорее соответствует по духу и целям иконоборческой эпохе, наиболее ярко рисует направление внутренней политики царя Никифора и в то же время объясняет причины враждебного к нему настроения среди самой влиятельной группы тогдашнего общества. Поэтому мы позволяем себе привести вполне эту новеллу 468. Желая исправить такое зло, поставить в должные границы нынешних властелей и воспрепятствовать будущим следовать по тому же пути, мы издаем настоящий закон, после которого они будут знать, что они не найдут в этой сорокалетней давности никакой помощи, но что чужое будет отбираемо не только у них самих, но и у детей их или у тех, кому они оставят свое имущество.
Немало мы были обременяемы жалобами бедных по поводу этого правила сорокалетней давности и, много раз путешествуя к войскам и проходя области царства нашего, собственными глазами видели совершающиеся ежедневно несправедливости и обиды в отношении к ним. Разве не может властель, обидевший бедного, долгое время пользоваться своей силою и благосостоянием, а потом передать и то и другое своим наследникам? Чем же в таком случае может помочь бедному одно время? Разве не возможен такой случай, что патрикий, магистр или военный доместик, обидевший бедного, будет иметь своими потомками тоже властелей, иногда родственных с царями и поддерживающих в продолжение семидесяти или ста лет силу своего рода и свое благосостояние? Не должны ли мы сами вступиться, обуздать сильных, поддержать бедных в принадлежащих им правах, которые у них злым образом бывают отнимаемы или похищаемы обманом? Совершенно ясно, что только в таком случае будут обеспечены интересы бедного, если ему предоставлено будет право, сколько бы ни прошло времени, беспрепятственно отыскивать и возможность получать обратно свою собственность. Если мы этого не сделаем, то мы дадим обидчику повод говорить: «Я теперь благоденствую, и бедный не может со мною тягаться». Патрикий Константин Малеин, а потом сын его магистр Евстафий, оба были властелями и в продолжение ста или ста двадцати лет пользовались благосостоянием.
Их дед, потом отец, а затем сыновья его сохраняли, можно сказать, беспрерывно до нашего времени свое преобладание. Какую же помощь может оказать в таких случаях время? Возьмем Филокали; первоначально он был крестьянином и принадлежал к числу убогих, а потом поступил в число знатных. Пока он находился внизу, он нес тягло вместе с своими односельчанами и ни в чем их не обижал. Когда же он достиг звания, он захватил все селение и обратил его в собственное поместье, изменив самое его название... Когда человек так поднялся и когда его дела приняли такой вид, позволительно ли, чтоб ему дано было в помощь еще и время давность и предоставлена была возможность владеть неизменно тем, что он злым образом приобрел? Поэтому мы, проходя в той местности и узнав из жалоб со стороны бедных о положении дел, приказали разрушить его великолепные дворцы и сровнять их с землей, бедным возвратили их достояние, а ему оставили только то, что он имел сначала, т. Вследствие этого мы определяем: имения, приобретенные властелями в сельских общинах до первого законоположения Романа Старшего т.
Уничтожая такую несправедливость и неравенство и постановляя для всех одинаково — бедных и богатых — полезное и справедливое, мы отменяем сорокалетнюю давность, дабы и богатые, зная это, не оставляли вышеозначенного рода наследств своим детям и чтобы бедные, лишаемые своего достояния, не приходили в отчаяние, но в настоящем законоположении имели бы крепкую поддержку к возвращению своей собственности. Так как мы заметили большие злоупотребления и обманы в описях, вписываемых в наших жалованных грамотах хрисовулах , и по этому поводу часто возникали жалобы и тяжбы в судах, то мы определяем, что означенные описи не должны иметь никакой силы и что никто не может ссылаться на такого рода документы, как скоро возникнет какой-либо спор относительно имения. Такого рода описи составляются не на основании мысли царской или указания царя, но на основании сведений, сообщаемых получателями жалованной грамоты. И с другой стороны, вписывающий опись в хрисовулы протосикрит вовсе не бывает на самом месте и не наблюдает, когда совершается там измерение и отвод имения. Поэтому, как сказано, такого рода описи не должны иметь в спорных случаях никакой силы. Но если описи находятся в податных книгах общего приказа или в каких других актах, имеющих юридическую силу, то они должны быть принимаемы во внимание и соблюдаемы. Слово Бога Отца, принимая большие попечения о нашем спасении и определяя пути, какими достигнуть его и чего нужно удаляться, показало, что богатство и многое стяжание служит к тому большим препятствием. Слово Божие, предуведомив, что для богатых труден доступ в Царство, предостерегает до такой степени против стремления к излишнему, что не только советует не запасаться посохом, сумой и хитоном, но даже запрещает заботиться о самой пище на завтрашний день.
Наблюдая ныне совершающееся в монастырях и в священных прибежищах и раздумывая об объявшей их страшной болезни любостяжания, не могу придумать, какое приложить врачевание или каким наказанием пресечь неумеренность. У каких отцов научились они и откуда заимствовали оправдание таких излишеств и ложного направления? Ежечасно они заняты приумножением своих земельных владений, строят роскошные здания, разводят огромные стада коней, быков, верблюдов и других животных, направляя всю заботу на попечение об имуществе, так что монашеское состояние ничем не отличается от мирской жизни со всеми ее суетными заботами, хотя божественные заповеди гласят совершенно тому противное и заповедуют держаться вдали от таких попечений. Сошлюсь на житие святых отцов, подвизавшихся в Египте, Палестине и Александрии и в разных пределах земли: их жизнь была до такой степени проста, как будто они жили лишь душою и достигали бестелесности ангелов. И в самом деле, Христос сказал, что Царство Небесное восхищается с большими усилиями и достигается многими скорбями; но когда посмотрю на тех, которые дают обет монашеской жизни и переменой одежды как бы обозначают разрыв с миром, как они посрамляют данные обеты и противоречат своим поведением внешнему виду, то я нахожусь в колебании, не назвать ли это скоморошеством, придуманным для посмеяния имени Христова. Не апостольская эта заповедь и не отеческое предание — приобретать огромные поместья и полагать чрезмерную заботу об урожае и плодах. Разве мирские заботы соответствуют заповеди и учению Христа, которым внушается не приобретение, а, напротив, полное лишение земных благ: «продай и отдай нищим». Ясно, что стяжательность обозначает не добродетельное направление, но относится к удовлетворению телесных потребностей и соединяется с ослаблением духовных целей.
Почему это те люди, которые стремятся сделать что-либо для угождения Богу и прощения грехов, пренебрегают столь удобной для исполнения и освобождающей от забот заповедью Христа, которая повелевает продать имение и раздать нищим, вместо того стремятся строить монастыри, странноприимные дома и богадельни? В прежние времена, когда в таких учреждениях был недостаток, устроение их заключало в себе много похвального. Но когда число их умножилось и стало превосходить потребность и меру, то отказываться от блага и обращаться к заботам о названных выше учреждениях, это уже никто не сочтет добром без примеси зла; напротив, как не признать это благовидным предлогом к обнаружению тщеславия, чтобы делать добро всем напоказ. В то время как есть тысячи других монастырей, пострадавших от времени и нуждающихся в помощи, у нас не хватает усердия, чтобы потратиться на поправку их и восстановление, а вместо того мы всячески стремимся заводить собственные новые монастыри, дабы не только самоуслаждаться суетным титулом, но чтобы быть на глазах у всех и своему дать отдельное место. Посему и с целью возбуждать вас к деланию заповедей Христа, а равно желая вырвать с корнем зло этого богоненавистного тщеславия, повелеваем благочестивым и желающим исполнять дела пользы и человеколюбия следовать заповеди Христа и, продав свои имения, раздавать полученные деньги нищим. Если же найдутся такие, которые из любви к изящным и великолепным постройкам захотели бы строить монастыри, странноприимницы и богадельни, никто им не воспрепятствует. Но как в числе прежде построенных монастырей есть много таких, которые, как выше сказано, пришли в упадок и близки к полному уничтожению, то пусть они позаботятся о них, пусть прострут руку помощи поверженным и на них докажут свое благочестие. Но пока, пренебрегая прежними покинутыми монастырями, они будут стремиться к постройке новых сооружений, то это не будет достохвальным делом и даже оно будет вполне недозволенным 469 , так как усматриваем в нем не что иное, как любовь к суетной славе и явное безумие...
Вследствие этого отныне никому не дозволяется каким бы то ни было образом передавать поля и поместья монастырям, богадельням и странноприимным домам, а равно митрополиям и епископиям, ибо это не на пользу им. Если же какие из прежних богоугодных заведений или монастырей имели несчастие попасть в дурные руки, так что остались совершенно лишенными угодий, для таковых с царского ведома и рассмотрения не будет препятствия к приобретению необходимого. Строить же в пустынных местах кельи и так называемые лавры, не предназначенные к расширению угодьями и полями, а ограниченные лишь своими пределами, не только не воспрещаем всякому желающему, но и считаем похвальным делом». Законодатель вполне отдавал себе отчет, что его распоряжение встречено будет недоброжелательно. Новелла заканчивается следующими словами: «Знаю, что настоящий закон для многих покажется тягостным и не соответствующим их убеждениям. Но это меня нисколько не беспокоит, раз я, по апостолу Павлу, желаю не человекам угождать, но Богу. Для тех же, кто имеет разум и способен смотреть не на поверхность вещей, а проникать вглубь, ясно, что мы устанавливаем закон выгодный и полезный для живущих по Богу и для всего государства». Смотря на приведенный акт как на выражение законодательной воли, стремившейся положить предел весьма распространенному и коренившемуся в религиозном настроении византийского народа обычаю, мы должны признать в нем весьма смелый шаг, напоминающий до некоторой степени подобные же распоряжения иконоборческих царей, и оценивать его с точки зрения государственных интересов.
Становясь вполне на сторону законодателя, который видел опасность для государства, нуждавшегося в военных людях и в доходах на военные потребности и много терявшего от привилегий и изъятий в пользу монастырского и вообще церковного землевладения, обнимавшего до одной трети государственной территории, мы можем, однако, судить, как много терял среди духовенства и простого народа в благочестивой Византии этот государь, хотя и популярный по своим военным делам против мусульман, но так недавно вступивший на престол и имевший против себя завистников и недоброжелателей среди военной аристократии. Прежде чем подходить к последствиям, к каким привел этот закон, познакомимся с характеристикой Никифора у ближайших к нему писателей, тем более что она частию дополняет церковную политику этого в существе сурового в жизни и глубоко религиозного человека. В высшей степени интересно выяснить здесь его отношение к Афону. Оказывается, что этот суровый воин, всему предпочитавший непритязательные условия жизни в военном лагере, ставивший военное сословие выше других классов и не жалевший государственных средств на удовлетворение его потребностей, в глубине души был большим идеалистом, искренно верующим и расположенным к Церкви человеком до такой степени, что несколько раз сам думал сделаться монахом и пожертвовал большие материальные средства на устройство монастыря на Афоне, знаменитой Лавры, которая благодаря его щедрым вкладам получила с того времени первенствующее положение между афонскими монастырями. Относящиеся сюда сведения почерпаются главным образом в жизнеописаниях св. Афанасия Афонского , дяди Никифора, св. Михаила Малеина, наконец, в Уставе и в завещании Афанасия 470. Афанасий, в мире Авраамий, родился в Трапезунте, первоначальное воспитание получил в Константинополе.
Монашеские его подвиги начались под руководством Михаила Малеина, каковое обстоятельство поставило Афанасия в сношения с известными тогда воеводами Никифором и братом его Львом, часто посещавшими обитель, во главе которой стоял их дядя. В 960 г.
Однако следует обратить внимание, как о борьбе с Хазарпей сообщают русский летописец и Ибн-Хаукаль. И тот и другой излагают событие в несколько иной последовательности. Ибн-Хаукаль также неизменно связывает разорение руссами земель булгар и буртасов с ударом по Хазарии. А ото значит, что после прохода по Оке и Волге Святослав не ушел на Каспий и Северный Кавказ, а прежде всего осуществил основную цель восточного похода - разгромил Хазарский каганат. И лишь затем он двинулся на Северный Кавказ и далее к Семендеру, но это было уже тогда, когда основное предприятие оказалось осуществленным, когда в тылу у руссов не оставалось не тронутых завоеванием основных владений кагана6. Поход на Семендер явился лишь данью традиционным русским устремлениям на Каспии; он был быстротечен: руссы разорили Семендер, сожгли его богатые виноградники. Мы не видим здесь политических расчетов прежних лет и напряженной борьбы с мусульманскими владетелями Закавказья - врагами Византийской империи.
Не Закавказье, не Семендер на этот раз были главной целью киевского войска, а Поволжье, Хазария, и, думается, летописец совершенно справедливо уловил основной смысл восточного похода Святослава, сконцентрировав внимание на битве с войском кагана и на взятии старинного антирусского форпоста на Дону - Саркела. Поэтому следует подчеркнуть, что новый восточный поход руссов при неизменности своего географического направления решал в значительной степени иные задачи, нежели прежние походы руссов на Восток. И в этом смысле положение о преемственности восточной политики Святослава требует известных коррективов. Об ином содержании похода Святослава, отличном от походов времен Игоря, говорит и уже отмеченное исследователями желание руссов основательно закрепиться на завоеванной территории. В этом смысле Святослав стремился, но в более широких масштабах, повторить опыт овладения Бердаа в 945 году, когда руссы попытались установить новый прочный порядок на захваченной територии и ввести свою систему управления. На этот раз объектом таких действий стали не прикаспийские территории, к которым Святослав выказал определенное равнодушие, а Поволжье и Приазовье, то есть коренные земли Хазарского каганата. Именно эти районы руссы попытались закрепить за собой. Если в Семендере они и оставили что-нибудь нетронутым, так «только лист на стебле», то в Поволжье и Приазовье политика Святослава была иной. Русская летопись отмечает, что Святослав разгромил войско кагана и взял Сар-кел.
Ибн-Хаукаль рассказывает, что руссы захватили хазар, булгар и буртасов и жители поначалу разбежались в разные стороны, но они стремились остаться по соседству со своими областями, а затем большинство из них вернулось в Итиль и Хазаран, а это значит, что не все районы Хазарии испытали участь Саркела, который, как показывают археологические данные, был до основания разрушен руссами. Жители Поволжья и Приазовья просили, чтобы с ними заключили договор, и они бы покорились руссам. Конечно, этих сведений источников явно недостаточно для того, чтобы сделать определенные выводы о политике Святослава в крае, но они удивительно напоминают описание действий руссов в Бердаа. Здесь речь идет также об установлении в крае нового порядка, утверждении власти Киева, нормализации отношений с жителями, а точнее, видимо, с признавшей власть Руси верхушкой Хазарии и Булгарии при помощи договора, определившего характер русской власти. Все это говорит о том, что Святослав не только сокрушил Хазарский каганат в военном отношении, но и попытался закрепить за собой рядом чисто политических мер завоеванные территории, возможно, поставить ослабевшую Хазарию в вассальную от себя зависимость. Так в результате похода 964-965 годов Русь не только нанесла жестокий удар по своим противникам на Востоке и Юго-Востоке, по и попыталась закрепиться в районе междуречья Волги и Дона. Если учесть, что к этому времени Русь имела прочные позиции в Боспоре Киммерийском, то становится очевидным все более возрастающее влияние Киева в районе Северного Причерноморья.
Походы Святослава Уже с 964 года Святослав правил самостоятельно. В 965 оставив княгиню Ольгу управлять Киевом, отправился в поход.
Всю дальнейшую часть жизни Святослав проводил в походах и сражениях, лишь иногда навещая родные края и мать, в основном в критических ситуациях. В течение 965-966гг. В своих сражениях Святослав прославился тем, что прежде чем напасть на врага, посылал гонца со словами: «Иду на вы! Во походах же не возил за собой ни возов, ни котлов, не варил мяса, но, тонко нарезав конину, или зверину, или говядину и, зажарив на углях, так и ел. Не имел он и шатра, но спал, подослав потник с седлом в головах. Такими же были и все прочие его воины». Мнения историков в описании Святослава совпадают. Византийский хронист Лев Дьякон говорит о Святославе: «среднего роста и весьма строен, имел широкую грудь, плоский нос, голубые глаза и длинные косматые усы. Волосы на его голове были выстрижены, за исключением одного локона — знак благородного происхождения; в одном ухе висела золотая серьга, украшенная рубином и двумя жемчужинами.
Вся наружность князя представляла что-то мрачное и суровое. Белая одежда его только чистотой отличалась от других русских». Такое описание подтверждает волевой характер Святослава и безумную его тягу к захвату чужих земель.
Князь Святослав - День Великой Русской Победы.
Во-вторых, обнаружить вятичей на Волге князь ни в коем случае не мог, так как северная граница расселения вятичского племени проходила по правобережью Москвы-реки, захватывая также верховья Клязьмы [327]. В-третьих, война с Хазарским каганатом в летописном сообщении предстает всего лишь средством к достижению главной цели — покорению вятичей, что выглядит очевидной военно-политической несуразицей. И в-четвертых, в 60-х гг. К счастью, сохранилось кабардинское предание о взятии Саркела, проясняющее многие детали [328].
В нем говорится, что года за три перед вторжением русов адыгейский князь Безруко Болотоков вел войну с хазарами. Адыги одержали победу; однако хазарам удалось захватить в плен союзного адыгам князя Алегико Конжова, которого они заточили в Саркеле. Между тем Святослав [329] с многочисленным войском вторгся в Адыгею и вступил в землю кеггахов касогов.
Те, объединившись с адыгами, сразились с русами на реке Пшиш левый приток Кубани. Видимо, исход битвы был не в пользу горцев, так как они запросили помощи у опсов авасгов , которые не оставили соседей в беде и прислали им несколько тысяч воинов. Тогда русы, не испытывая больше судьбу, заключили с горцами мир и сообща овладели Саркелом, освободив Алегико.
Затем союзная дружина захватила Тмуторокань, где ей досталась богатая добыча. Святослав поблагодарил союзников за мужество и, щедро одарив, отпустил их с почестями на родину. В кабардинском предании мы видим те же самые этногеографические реалии, что и в летописи: хазар, касогов, опсов ошибочно названных в Повести временных лет ясами — аланами , Саркел Белую Вежу.
Ясно, что речь идет об одних и тех же событиях.
Воеводе удалось взять врага на испуг и прорваться в город, а при встрече с ханом Претич объявил себя предводителем авангарда возвращающего из Болгарии войска князя. И одного имени Святослава оказалось достаточно, чтобы кочевники ушли от русской столицы восвояси! Княгиня Ольга отправила к сыну гонца со слезными просьбами вернуться и упреком: «Ты, князь, чужой земли ищешь и чужую землю соблюдаешь, а от своей совсем отрекся. Чуть было нас не взяли печенеги вместе с матерью твоей и детьми! После этого он сообщил матери, что намерен жить в завоеванной Болгарии, и даже вскоре последовавшая смерть Ольги не удержала князя в Киеве. Упорное и ожесточенное сражение уже клонилось к победе противника, когда князь обратился к своим воинам со словами: «Здесь нам и умереть, так умрем же с мужеством! Остатки вражеской армии отступили в Переяславец, но Святослав с ходу взял его штурмом. Череда непрерывных побед князя вдохновила находившегося при нем Калокира, возмечтавшего занять императорский престол Византии. На фоне частых дворцовых переворотов это вовсе не казалось несбыточной мечтой.
Он хорошо говорил по-русски и стал просить Святослава помочь ему в осуществлении дерзкого замысла. Идея показалась князю достойной того, чтобы рискнуть. Ведь успех делал его фактическим властелином империи! Никифор Фока к тому времени был свержен и убит Иоанном Цимисхием, не успевшим еще ничем себя проявить в качестве императора. Святослав счел момент подходящим. На его призыв охотно откликнулись тысячи венгров, печенегов и болгар, составившие конницу. С ними и русской пехотой князь сначала опустошил Фракию, а затем двинулся к Константинополю. На пути, у города Аркадиополь, его встретило сильное византийское войско во главе с искусным и опытным полководцем Вардой Склиром. Этот стратег сперва заманил в засаду и истребил множество печенегов, а потом вывел из крепости в поле всю свою армию. Численностью она превосходила войско Святослава.
Тяжелая кавалерия и пехота греков выглядела очень грозно. Видя смятение в глазах дружинников, Святослав сказал им: «Нам некуда уже деться, хотим мы или не хотим, должны сражаться. Так не посрамим земли русской, ляжем здесь костьми, ибо мертвые срама не имут! Станем крепко, а я пойду впереди вас: если моя голова ляжет, то о своих сами позаботьтесь». И ответили воины: «Где твоя голова ляжет, там и свои головы сложим». Завязалось ожесточенное сражение. В решающий момент Варда Склир ввел в бой спрятанный в лесу резерв. Он должен был принести грекам победу, но противником Склира был великий воин! Русские выдержали натиск, и только лишь ночная темнота остановила жестокую сечу. Даже византийский историк Скилица, многократно преуменьшивший число убитых «ромеев», признавал, что «ранены были почти все».
Однако и войско Святослава понесло тяжелые потери, поэтому, взяв откуп, князь отказался от продолжения похода к Константинополю и ушел зимовать в Болгарию. Достойные противники С наступлением весны император Иоанн Цимисхий, опытнейший и храбрый полководец, одержавший немало громких побед, лично возглавил армию и вторгся в Болгарию через опрометчиво оставленные без охраны перевалы. У Преславы он застиг врасплох 8 тысяч русских воинов.
Одновременно шел процесс освобождения Киевским государством восточнославянских земель из-под ига хазар. Русско-византийский договор 944 года более четко определил внешнеполитические позиции Руси. Более того, союз империи и древнерусского государства был направлен в первую очередь против Хазарии, исконного противника Руси, ставшего здесь и врагом Византии. Однако отношения между новыми союзниками были проникнуты противоречиями. Осуществлять успешную борьбу с противниками Византии в Закавказье, а также в Северном Причерноморье Русь могла, лишь имея определенные плацдармы в районах Северного Причерноморья.
Более того, именно захват таких плацдармов и делал ее стратегическим союзником империи, вынуждал Византии делить с Русью сферы влияния в этом регионе, используя ее военные силы в своих интересах. Договор 944 года показал, что Византия по существу согласилась с превращением устья Днепра, а также Белобережья, острова Святого Елферия в русскую сферу влияния, ограничив лишь время пребывания руссов в этом районе. Овладела Русь и ключевыми позициями в районе Восточного Крыма. Лев Дьякон числил Боспор Киммерийский русским уже во времена Игоря. Так, византийские владения в Крыму были окружены русскими форпостами с севера, востока и запада. Одновременно русские владения вплотную подошли к хазарским границам. Таково было состояние русско-хазаро-византийских отношений в середине Х века. Гибель Игоря, восстание древлян, внутренние реформы, проведенные Ольгой, временно затормозили дальнейшее расширение древнерусского государства к югу и востоку.
К тому же необходимо иметь в виду и охлаждение русско-византийских отношений в конце 50-х годов. Но уже в начале 60-х годов русские вспомогательные отряды вновь появляются в составе греческой армии, воюющей против арабов, а в 964 году, когда войско Святослава двинулось на Оку и Волгу, русский отряд дрался в составе византийского десанта с сицилийскими арабами. Налицо реализация русско-византийского договора 944 года: русские воины сражаются против врагов империи — арабов; киевский князь наносит первый ощутимый удар по Хазарии, освобождает из-под ее владычества восточнославянское племя вятичей. При такой четкой расстановке сил вряд ли можно как это сделал А. Шахматов, говорить о случайной встрече Святослава с вятичами. В летописи не сказано, что уже в 964 году Святослав воевал с вятичами. Таким образом, на Оке и Волге киевское войско провело около года.
Поэтому следует подчеркнуть, что новый восточный поход руссов при неизменности своего географического направления решал в значительной степени иные задачи, нежели прежние походы руссов на Восток. И в этом смысле положение о преемственности восточной политики Святослава требует известных коррективов. Об ином содержании похода Святослава , отличном от походов времен Игоря , говорит и уже отмеченное исследователями желание руссов основательно закрепиться на завоеванной территории. В этом смысле Святослав стремился, но в более широких масштабах, повторить опыт овладения Бердаа в 945 году , когда руссы попытались установить новый прочный порядок на захваченной территории и ввести свою систему управления. На этот раз объектом таких действий стали не прикаспийские территории, к которым Святослав выказал определенное равнодушие, а Поволжье и Приазовье, то есть коренные земли Хазарского каганата. Именно эти районы руссы попытались закрепить за собой. Русская летопись отмечает, что Святослав разгромил войско кагана и взял Саркел. Ибн-Хаукаль рассказывает, что руссы захватили хазар , булгар и буртасов и жители поначалу разбежались в разные стороны, но они стремились остаться по соседству со своими областями, а затем большинство из них вернулось в Итиль и Хазаран, а это значит, что не все районы Хазарии испытали участь Саркела, который, как показывают археологические данные, был до основания разрушен руссами. Жители Поволжья и Приазовья просили, чтобы с ними заключили договор, и они бы покорились руссам. Конечно, этих сведений источников явно недостаточно для того, чтобы сделать определенные выводы о политике Святослава в крае, но они удивительно напоминают описание действий руссов в Бердаа. Здесь речь идет также об установлении в крае нового порядка, утверждении власти Киева, нормализации отношений с жителями, а точнее, видимо, с признавшей власть Руси верхушкой Хазарии и Булгарии при помощи договора, определившего характер русской власти. Все это говорит о том, что Святослав не только сокрушил Хазарский каганат в военном отношении, но и попытался закрепить за собой рядом чисто политических мер завоеванные территории, возможно, поставить ослабевшую Хазарию в вассальную от себя зависимость. Так в результате похода 964 - 965 годов Русь не только нанесла жестокий удар по своим противникам на Востоке и Юго-Востоке, но и попыталась закрепиться в районе междуречья Волги и Дона. Если учесть, что к этому времени Русь имела прочные позиции в Боспоре Киммерийском, то становится очевидным все более возрастающее влияние Киева в районе Северного Причерноморья. Необходимо сказать несколько слов о взаимоотношениях Святослава с ясами и касогами. Эту версию Новгородской I летописи поддержал в дальнейшем В. Иных сведений на этот счет у нас нет. Дальнейшие события показали, как тщательно подходил он к балканской кампании, обеспечив себе поддержку угров, печенегов, а во время русско-византийской войны - и болгар. В период восточного похода Святослава Византия хранила полное молчание. А это, очевидно, значит, что, предпринимая поход на Восток, и прежде всего против Хазарского каганата , Святослав имел за спиной благожелательный нейтралитет империи, считавшей со времен Романа I Лакапина, и особенно Константина VII, каганат одним из своих противников в Северном Причерноморье.
СВЯТОСЛАВ ИГОРЕВИЧ
Сначала против Петра выступили его братья. Во главе заговора стояли вельможи, проникнутые идеями покойного царя и недовольные политикой его преемника. В 931 году началось восстание в Сербии, которой управлял ставленник Симеона - Чеслав. Феодальные смуты потрясали страну. Таким образом, уже в применении к этому времени было бы неверным говорить о политически единой Болгарии, о единой болгарской внешней политике. В среде господствовавшей верхушки складывались различные группировки, позиции которых укреплялись по мере того, как развивалось феодальное землевладение, а центральная власть ослабевала. Осуществление правительством Петра провизантийской линии встречало скрытое или явное сопротивление, имевшее прочные корни среди народа и части боярства. В Константинополе внимательно следили за этими процессами и всячески поощряли политические распри в Болгарии, совершая, на первый взгляд, парадоксальные шаги. Греки тайно поддерживали антиправительственные выступления Симеоновых сыновей против старшего брата, вполне лояльного империи. Поддержку со стороны империи нашел и сербский правитель Чеслав: Византия способствовала отделению Сербии от Болгарии. Он преподал своему сыну и преемнику наставления, каким образом можно вредить Болгарии".
Столь же негативные оценки получили в этом сочинении другие явные или потенциальные противники империи, и среди них в первую очередь Русь, Хазария, угры. Тем самым Константин VII как бы обозначил ряд государств, с которыми Византии надлежало вести неустанную борьбу. В Киеве также внимательно наблюдали за эволюцией болгарской политики, и реакция на эту перемену была самая острая. Таков был ответ Руси на враждебные действия Болгарии во время русско-византийской войны 941—944 годов. Этот факт определенно отражает новые отношения Руси и Болгарии. Вместо прежнего дружественного государства Русь в 30 - 40-х годах Х в. Объединение Болгарии с печенегами могло представить серьезную опасность для Руси с юго-запада, поставить под вопрос существование русских форпостов в устье Днепра, на Белобережье. Естественно, что киевское правительство должно было поддержать любые антиправительственные, антивизантийские действия определенной части болгарской знати. Но, повторяем, от тех лет у нас нет об этом иных свидетельств, кроме факта враждебных действий Болгарии по отношению к Руси в 941-944 годах. В 30—50-х годах Х в.
Русский летописец сообщил о первом приходе угров под Царьград в 934 году, о захвате ими Фракии и об их нападении на столицу империи в 943 году, в период русско-византийской войны ". Обращает на себя внимание антивизантийская активность угров именно в период обострения русско-византийских отношений со второй половины 30 - первой половины 40-х годов Х в. Так Русь взамен потерянного традиционного союзника в борьбе с Византией - Болгарии приобрела нового потенциального союзника в лице угров. Мы не можем определенно сказать, что в начале 40-х годов Х в. Идя на Византию, угры неизменно проходили по территории Болгарии. Болгарское правительство пыталось препятствовать этому, о чем, в частности, говорит попытка Болгарии заключить против угров союз с германским королем Оттоном I. В этом же году стремление угров направить свою экспансию на Запад натолкнулось на сопротивление германского государства. Оттон I разгромил венгерское войско на Лехском поле у Аугсбурга, после чего венгерские вожди с еще большей энергией повели наступление на Балканском полуострове. В результате правительство Болгарии заключило с венгерскими вождями договор, обеспечивающий уграм проход по территории Болгарии к границам Византии при условии мирного отношения к болгарскому населению. Такими мы и застаем венгеро-болгаро-византийские отношения в тот момент, когда, согласно сообщению Скилицы, Никифор Фока потребовал от царя Петра воспрепятствовать военным рейдам угров к югу от Дуная.
Поскольку Петр не обращал внимания на эту просьбу и всячески обманывал греков, Никифор... По поводу этой записи в историографии высказывались различные мнения. Одни историки считали, что угры действовали заодно с болгарами, другие полагали, что у Болгарии просто не хватало сил препятствовать венгерским рейдам. И лишь не было сделано предположения о том, что политика Болгарии в отношениях с уграми была столь же неустойчивой и противоречивой, сколь противоречивым и неустойчивым было состояние ее центральной власти, допускающей постоянные колебания, раздираемой борьбой про- и антивизантийских группировок. К тому же к середине 60-х годов все более очевидной становилась глубина антиболгарской политики империи, стремившейся раз и навсегда покончить с уже надломленным врагом. В этих условиях определенные круги Болгарии не могли отказаться от антивизантийских действий и, видимо, способствовали венгерским рейдам. Мы хотим обратить внимание на то, в каком тоне передал Скилица историю конфликта. Он указал, что Петр не обращал внимания на требования константинопольского двора, обманывал греков. В то же время с середины 60-х годов не отмечено враждебных действий угров в отношении самих болгар. Вывод здесь может быть только один: политика Болгарии в отношении давнего венгеро-византийского конфликта была непоследовательной, противоречивой, испытывавшей на себе влияние различных группировок в болгарской правящей верхушке.
Кроме того, мы имеем сообщение Яхьи Антиохийского о том, что болгары, воспользовавшись отвлечением византийских сил на сирийский фронт, опустошили окраины византийских владений. Этот факт указывает на определенные антивизантийские настроения, которые, видимо, временами брали верх в Преславе. И здесь мы не видим единой линии в болгарской политике, о которой писали Дринов и Благоев. Для более полной характеристики отношений между Византией и Болгарией 60-х годов необходимо иметь в виду и факт политического наступления империи на Преславу после смерти царицы Марии. Когда Петр попытался возобновить мирный договор 927 года, греки согласились на это при двух условиях: если сыновья Петра Борис и Роман явятся в Константинополь в качестве заложников и если Болгария обязуется не пропускать угров через свою территорию к границам Византии. Выставленные греками условия показывают всю степень недоверия и ненависти, которую питали правящие круги Византии к Болгарскому царству. Отражают они и новое соотношение сил между старыми соперниками: теперь Византия открыто диктовала свою волю ослабевшему противнику. Вопрос заключался в том, когда и при каких обстоятельствах империя нанесет Болгарии решающий удар. Миссия Калокира Открытый разрыв мирных отношений между двумя странами произошел в 966 году. Болгарское посольство, явившееся в Константинополь за данью, было с позором изгнано из страны.
Скилица и Зонара считают, что поводом к разрыву отношений явилось невыполнение болгарским правительством обязательства препятствовать венгерским набегам на Византию. Вслед за этими событиями Никифор Фока направляет сына херсонесского стратига Калокира к Святославу с тем, чтобы побудить его к выступлению против Болгарии. Император двинул войска к болгарской границе, на пути овладел всеми пограничными городами, а потом повернул вспять, так как опасался воевать в малодоступных и незнакомых местах. Пройти через Балканы Никифор Фока не решился. А в это время Никифор Фока включился в борьбу с арабами: отослал флот в Сицилию, а сам во главе сухопутной армии ушел в Сирию и осадил Антиохию. Так была создана версия о том, что Калокир побудил Русь начать войну против Болгарии, с тем чтобы сокрушить болгар русскими руками, о дальнейшем просчете Никифора Фоки, пригласившего руссов в Болгарию, о попытке исправить допущенную ошибку и т. Татищева и другие исторические труды как в России, так и за рубежом, была основополагающей. Однако позднее В. Златарский, М. Тихомиров, М.
Левченко, В. Пашуто, А. Стоукс, советские и болгарские авторы обобщающих трудов по истории Болгарии высказали иную мысль: сын херсонесского стратига должен был предотвратить натиск Святослава в районе Северного Причерноморья, в первую очередь отвлечь его от византийских владений в Крыму; взамен этого империя согласилась не препятствовать Святославу в его попытках овладеть Нижним Подунавьем. Успенский даже считал, что это была попытка направить Болгарию против Руси и тем самым обеспечить себе свободу рук в борьбе с арабами. Для ответа на вопрос, в чем же был смысл миссии Калокира, необходимо уже в свете развивающегося болгаро-византийского и венгеро-византийского противоборства обратиться к событиям в Северном Причерноморье и напомнить известный факт, исходя из которого ученые и высказывают мысль о том, что главной заботой империи в 966 - 967 годах было во что бы то ни стало оградить Крым от русского натиска. Мы имеем в виду сообщение Яхьи Антиохийского. В этом сообщении по существу изложена та же канва событий, что и в византийских хрониках: говорится о походе Никифора Фоки против болгар, о его победах над ними о заключении с Русью договора, допускающего появление русского войска в Болгарии. Лишь одну новую деталь сообщает арабский автор - о войне Руси и Византии в этот период, о заключении между ними мира, одним из условий которого явилось согласие Руси напасть на Болгарию. Анализ источников показывает, что это сообщение арабского автора не является единственным. Оно подкрепляется рядом других исторических фактов.
Здесь четко определены три страны, на которые Святослав обязался не нападать впредь: владения непосредственно Византийской империи, Херсонес, Болгария. Как известно, и с Византией и с Болгарией Русь в исследуемый период действительно вела войны. Но как объяснить обязательство, касающееся Херсонеса? Эта крымская колония империи стояла в одном ряду с Византией и Болгарией, хотя византийские хронисты молчат о войне Святослава против Херсонеса и о конфликте по этому поводу между Византией и Русью. Как видим, из всего известного ему договора 971 года автор этого летописного свода взял основное сообщение - о мире Руси с Византией и Херсонесом. Думается, что такой выбор не случаен. В подтексте этого сообщения заключена мысль о военных действиях, имевших место между Русью и Херсонесом. Еще один многозначительный факт. И еще раз Лев Дьякон возвращается к мысли о принадлежности Таманского полуострова Руси. В понимании греческого историка Боспор Киммерийский находился под контролем Руси уже с конца 30 - начала 40-х годов Х в.
Таким образом, владения Руси подошли вплотную к крымским владениям Византии. Мы не можем не связать такого укрепления Руси в восточной части Крыма с ее успехами в борьбе с Хазарией и на Северном Кавказе, с попыткой прочно утвердиться в захваченном районе. Аналогичная ситуация складывалась и на Западе. Следует напомнить, что, согласно русско-византийскому договору 944 года, Русь обязалась не зимовать в устье Днепра, на Белобережье, хотя империя и согласилась признать этот район сферой влияния Руси. Византия противодействовала созданию русских военных форпостов на Черноморском побережье, откуда руссы могли как совершать набеги в районы Крыма, так и готовить новые походы на Балканы и Византию. Однако, как показало дальнейшее развитие событий, эта статья договора 944 года была Русью со временем нарушена. Ее не удовлетворило компромиссное решение вопроса о днепровском устье - разрешение оставаться здесь лишь до зимы. Возникает вопрос о том, где мог зимовать Святослав, у кого он мог покупать для своих воинов по полугривне конскую голову. Думается, что к этому времени на Белобережье уже находились русские поселения, в которых и нашли приют воины Святослава. А это значит, что не временные летние находники обитали в здешних местах, как об этом говорил договор 944 года, а располагались те самые форпосты, против которых направляли свои дипломатические усилия в 944 году византийские политики.
Таким образом, и с Востока, и с Запада, и с Севера русские владения прочным кольцом окружали византийские колонии в Крыму. В этих условиях военный конфликт с Херсонесом и нарушение русско-византийского договора 944 года были более чем вероятны и сведения Яхьи Антиохийского, как представляется, основываются на вполне реальной политической ситуации в этом районе. Газе, представляет собой отрывки, написанные на пустых страницах одного византийского кодекса Х века. Они выглядят как черновые наброски и по палеографическим данным относятся самое позднее к началу XI века. В первом отрывке говорится о возвращении топарха, стоящего во главе отряда и обоза, поздней осенью из какой-то поездки. Отряд в ладьях и на лошадях возвращался с чужбины на родину. Путь его лежал вниз по Днепру. Отряд дошел до устья Днепра, затем совершил переправу на другой берег и пришел в селение Борион, а там надолго был задержан зимними вьюгами и холодами. Жители селения приветливо встретили путников. Они оказали им гостеприимство, снабдили в дорогу продовольствием, фуражом, дали проводников.
Топарх направился к Маврокастрону. Будучи в Борионе, автор в целях точного определения пути сделал астрономическое наблюдение. Он отметил, что планета Сатурн находилась как раз в созвездии Водолея, такое положение Сатурна в Х веке приходится на 964 -967 и 993 - 996 годы. Ехали всадники, шли вьючные животные, проводники указывали путь. Время от времени топарх высылал вперед разведчиков, так как продвижение было небезопасным. В областях, соприкасавшихся с владениями топарха, было полностью опустошено 10 городов и 500 деревень, затем наступила очередь и его владений. Он много раз предлагал врагу соглашение, но тщетно. Вторжение было осуществлено конными и пешими силами. Топарх в это время занял район, уже опустошенный и разрушенный. Здесь и разгорелись военные действия.
Он организовал вылазки против врага; против пехоты топарх выставил своих лучников, а против конницы — конницу. Топарх приказал соорудить башню и приступить к восстановлению города. В первом столкновении они потерпели поражение. На следующий день топарх вывел в поле 100 всадников и 300 пращников и лучников, но уже не мог найти противника. Во время передышки топарх спешил восстановить стены города, отправил гонцов к своим сторонникам, чтобы принять какое-то решение. На совещании представителей местной знати обсуждался вопрос о положении края и о политическом подданстве. Топарх ратовал за византийское подданство. Тот принял его, кратко побеседовал с топархом, вернул ему правление над климатами, добавил одну область, гарантировал доходы. Бесспорными являются лишь византийское происхождение автора, политическая связь его владения с Византией и тот факт, что о событиях писал автор конца Х века. В связи с многочисленными неясностями текста источника историография, ему посвященная, отражает весьма противоречивые точки зрения.
Одни историки С. Гедеонов, А. Куник, Ф. Кулаковский, С. Шестаков, А. Васильев, Б. Греков, В. Мавродин, Д. Талис", авторы ряда общих курсов считали, что в записке речь идет об истории крымских владений. Вестберг, Ю.
Шестаков, В. Мошин, А. Кулаковский при этом полагал, что именно события в Крыму вызвали поход Руси против Хазарии и разрушение Саркела. Куник обращал внимание на длительную историю со времен Игоря складывания русского протектората над рядом крымских владений. Существовали и иные гипотезы. Ламбин высказал идею, что в отрывках идет речь о времени Олега. Бурачков относил события к 944 году, а В. Пархоменко - к 939 - 941 годам. Успенский и П. Милюков полагали, что топарх имеет в виду болгарского царя Симеона и эпизоды борьбы в одном случае между греческим военачальником, расширяющим владения Византии в районе Дона, и хазарами версия Успенского , в другом -между Симеоном и Византией за полузависимую область в низовьях Дуная, где и находился город, занятый византийским гарнизоном версия Милюкова.
Покровителем же мог быть либо венгерский король Стефан, либо русский князь Владимир. И если против первого предположения есть, по мнению М. Левченко, возражения, касающиеся несоответствия характеристики сторонников топарха и венгров, которые не должны были бы отличаться друг от друга по своему быту и нравам, как это указано в одном из отрывков, то в отношении руссов это возражение отпадает: сторонники топарха - болгары действительно были единоплеменниками руссов. И здесь М. К тому же в это время отношения между Русью и Византией были дружественными, а потому русский князь мог вполне оказать покровительство топарху. По мнению М. Такая возможность должна быть исключена. Новую точку зрения высказал в одной из последних работ по этой теме И. Он отнес события ко времени противоборства Византии и Руси при Владимире Святославиче в 987—988 годах. В нашу задачу не входит рассмотрение аргументов спорящих сторон буквально по всем вопросам данной темы, однако на некоторые моменты необходимо обратить внимание.
При этом мы исходим из сообщения Яхьи Антиохийского о том, что, прежде чем направиться в Болгарию, Святослав находился в состоянии войны с Византией. Какие па этот счет имеются свидетельства? Что мы должны понимать под климатами, в каком месте па карте должны искать их и кто такие сторонники топарха, которые высказались за протекторат? Откуда мог направляться топарх вниз по Днепру? Где находились и что собой представляли Борион и Маврокастрон? Какова хронология событий? Что касается первого вопроса, то, как это показал К. Об этом же говорят и некоторые другие факты. На политическую связь владений топарха с Византией указывает то, что он, попав в трудное положение, ратовал за византийское подданство. Это была сравнительно небольшая область.
В решающий бой против врагов топарх послал всего 100 всадников и 300 пращников и лучников; защитой в борьбе с противником ему служила полуразрушенная крепость. Принадлежность топарха к византийской правящей элите вовсе не означала, что в ее состав входили и те, к кому он обратился за поддержкой и советом. В связи со вторым вопросом следует еще раз обратиться к пониманию климатов Константином Багрянородным. Справедливо было замечено, что царственный автор применял это понятие к разным территориям. Так, он говорит о девяти климатах Хазарии, прилегавших к Алании. Однако в основном климатами автор называет какую-то зависимую от Византии Территорию, тесно связанную в политическом отношении с Херсонесом. Совершенно очевидно, что в районе Северного Причерноморья имелись климаты, принадлежавшие Хазарскому каганату, и климаты, находящиеся в орбите влияния Византии, близкие по политическому статусу к Херсонесу. Считать, подобно Успенскому и Милюкову, что перед нами византийская область, находившаяся поблизости от владений Симеона, было бы неправильным. Во-первых, как об этом совершенно справедливо писал М. Левченко, в условиях, когда болгарские войска Симеона не раз подходили к самому Константинополю, трудно предположить существование на Дунае какого-то независимого от Болгарии византийского форпоста.
Во-вторых, мы должны допустить, что Симеоновы войска нанесли удар не только по владениям топарха, но и по соседним с ним территориям, каковыми могли являться болгарские же области, что не подтверждается никакими данными. Какие владения опустошали поднявшиеся против греков болгары, какие 10 городов и 500 деревень опустошили они? Очевидно, что никакого отношения эти факты к болгарам Самуила не имеют. Подобный подход помогает нам определить местоположение и тех и других владений - между Хазарией и Херсонесом, а точнее, византийские климаты, видимо, находились в северной части Крыма, а хазарские примыкали к ним с севера и охватывали район Приазовья. Определение этнической принадлежности населения климатов не входит в нашу задачу. Что мы знаем о них? Источник по этому поводу хранит молчание. Однако в действительности противоречия нет. Единственной известной нам ситуацией в районе Северного Причерноморья, которая полностью соответствует описанным топархом событиям в Х веке, являются война Святослава против Хазарии и установление господства руссов на захваченных территориях. При этом мы должны вновь обратиться к сообщению Нбн-Хаукаля.
Мы можем перенести этот установившийся порядок и на район хазарских климатов, покоренных Русью. К этому времени в районе восточного Крыма, в Боспоре Киммерийском, укрепилось русское влияние, да и в устье Днепра, на Белобережье, Русь закрепилась довольно твердо. Таким образом, после похода Святослава 964 - 965 годов практически весь район Поволжья, Приазовья, Северного Кавказа, Крыма исключая Херсонес , Северного Причерноморья вплоть до границ с Болгарией находился под контролем Руси. И топарх по существу рассказывает о судьбе хазарских климатов уже после их завоевания руссами, когда здесь оставались русские гарнизоны, а основная часть сил во главе со Святославом, как об этом сообщили некоторые русские летописи, возвратилась на родину. Необходимо иметь в виду, что подобную попытку установить длительный контроль и фактически управлять захваченным районом руссы предприняли и ранее, при овладении городом Бердаа. Эта попытка окончилась неудачей: жители восстали против завоевателей, город был руссами разгромлен. Хотя такого рода аналогия не является прочным аргументом в пользу идентификации событий, описанных топархом, с действиями руссов в районе Приазовья и Северного Крыма, однако мы должны подойти к вей весьма внимательно. Когда при овладении территориями на востоке руссы на протяжении 20 лет дважды пытаются осуществить управление захваченными областями, это указывает на определенную тенденцию, и в этом смысле данная аналогия помогает нам понять и оценить шаги Святослава в Северном Причерноморье, Приазовье и Поволжье в 965 году. Клятва, о которой сообщает топарх, и договор между местным населением и руссами, о которых говорит Ибн-Хаукаль, - это факты одного и того же ряда. Топарх приоткрывает нам ход событий, последовавших за завоеванием Святославом Хазарии.
Вопрос об отношениях с владетелем климатов, видимо, возник уже в период похода Святослава по Таманскому полуострову к Саркелу.
Против них хазары привлекали других кочевников, гузов. Постепенно оттесняли печенегов на запад, к низовьям Днепра. Но и отношения с Византией стали меняться. Обе империи пришли к выводу, что выгоднее дружить, чему способствовали общие интересы - противостоять усилившейся Руси. В Константинополе и Итиле одинаково считали, что русских нельзя пускать к морю, надо всемерно ослаблять их. Кому нужно большое и процветающее Киевское княжество? Оно начнет отстаивать свои выгоды, влиять на международные дела, с ним придется считаться. Пускай лучше русские безвылазно сидят в родных лесах, а в Константинополь приходят или рабами, или наемниками, льют кровь за греческое золото. За века блестящего существования Византия ухитрилась предать всех варварских - в кавычках - союзников: аланов, готов, гуннов, болгар, антов, армян, тюрков, мадьяр.
Сговорившись против русских с хазарами, она предала и печенегов. Греческие дипломаты помогали уломать вождей кочевников, чтобы они не трогали каганат, дозволили ему строить крепости в степях. Линия хазарских белокаменных замков стала продвигаться на запад. Как показывают археологические данные, самые поздние из крепостей, в середине Х века, уже перешагнули Днепр - в селе Вознесенка около Запорожья. Отныне днепровские пороги контролировали не печенеги, а хазары. Теперь они решали, кого пропустить «из варяг в греки», а кого нет, какую дань взять с проезжающих. Но византийцы считали себя в выигрыше. Каменные твердыни перекроют русским дороги к морю гораздо надежнее, чем скопища степняков, что означало безопасность Константинополя. Означало, что можно забыть о дани, которую Византия обязалась платить Вещему Олегу и Игорю. В выигрыше были и хазары.
Их царь Иосиф состоял в переписке с визирем Испанского халифата Хосдаи Ибн-Шафрутом, хвастливо рассказывал ему: «И с того дня, как наши предки вступили под покров Шехины, Он Бог подчинил нам всех наших врагов и ниспроверг все народы и племена, жившие вокруг нас, так что никто до настоящего дня не устоял перед нами. Все они служат и платят нам дань - цари Эдома и цари исмаильтян». О границах каганата сообщал: «Земли наши на запад достигают реки Кузу, на север - до холодной страны йуру и вису. И они покорны нам, страшась меча нашего... Перейдя крепостями Днепр, хазары уже считали своими владениями степи до следующей большой реки. Русь была обширной и многолюдной. Попробуй-ка поработить ее военными операциями. Но зачем война? Ее душили. Щупальца каганата охватывали Русь с двух сторон - с севера, через Верхнее Поволжье, и с юга, через Причерноморье.
При содействии Византии хазары заключили союз с еще одними друзьями Константинополя - царями Болгарии. Враги протягивали руки навстречу и почти уже сомкнулись. Впрочем, Русскую державу душили не только крепостями и таможенными заставами. В 944 году, организуя поход на греков, князь Игорь крупно влез в долги - нанимал варягов, кочевников. Иудейские купцы охотно предоставили ему займы. Но ведь их требовалось возвращать. Пытаясь набрать нужные суммы, Игорь решил собрать повышенную дань с племени древлян и погиб от руки восставших. Вдове князя святой Ольге пришлось усмирять бунты. Однако долги никуда не делись, на них накручивались проценты. А они были не маленькими, в средние века ростовщики драли с должников три шкуры.
За годы нестроения Руси, войны с древлянами, долг значительно вырос. Сама выплата процентов превращалась в регулярную дань хазарам, страну вовлекали в экономическую кабалу. А за отсрочки или снижение долга заимодавцы требовали различных привилегий. В Киеве разросся еврейский конец, даже одни из ворот были названы Жидовскими. Конец получил права самоуправления, все дела иудеев решал собственный начальник - по сути, хазарский посол и наместник на Руси. Но до поры до времени Ольга не могла выступать против каганата. Хазары были слишком серьезным противником. Вмешались бы Византия, Болгария... Великой княгине приходилось поддерживать видимость дружбы, обходительно принимать ростовщиков и их начальника, внимательно выслушивать запросы. Надо было лавировать, выискивать хитрые ходы.
А одновременно скрытно, помаленьку, готовиться к схватке с хищным соседом. Святая Ольга сама ездила в Константинополь. Судя по всему, пробовала убедить императора сменить политические ориентиры. Ведь Руси могла стать для него куда более надежным другом, чем Хазария. Но визит принес разочарование. Великая княгиня убедилась: Византия - непримиримый враг Руси. На союз с ней или хотя бы на ее нейтралитет надеяться нельзя. В случае войны обязательно ударит в спину. Между тем у государыни подрастал сын Святослав. Мать ему выделила собственный удел - Новгород.
Под руководством боярина Асмуда юноша учился быть правителем, постигал военную науку.
Наряды, доставшиеся дочкам от звездных мам Я уже недавно писала о том, что за последние несколько лет значительно возросла любовь селебрити к винтажной одежде. С модных шедевров 80-х, 90-х и даже начала 2000-х стряхивают пыль и вновь выгуливают их на красных ковровых дорожках. Кто-то заимствует одежду из музеев и из архивов дизайнеров, кто-то заглядывает в свой шкаф, а дети известных личностей, что неудивительно, примеряют наряды своих родителей, которые двадцать лет назад блистали на различных вечеринках и церемониях. На самом деле заимствование вещей популярных родителей - не самый очевидный ход... По количеству сбитых самолетов он уступил только не менее легендарному Ивану Кожедубу. Официально удалось доказать, что на его счету — 59 вражеских самолетов, а, по неофициальным данным - более 100. Об истории знаменитого советского аса и как сложилась судьба его потомков - в нашем материале.
Но в историческом плане горский вариант выглядит предпочтительнее — как по своим подробностям даже за вычетом легендарного с формальной точки зрения сюжета об освобождении Алегико , так и по внутренней логике повествования. Первой заботой Святослава было выкроить себе удел. С этой целью он прибыл в восточный Крым, где, однако, поначалу очутился на положении вольного атамана, одного из многих черноморских князьков, промышлявших разбоем на побережье. Чтобы поднять свой престиж военного вождя, Святослав задумал совершить набег на Адыгею [330]. Вероятно, дружина его пополнилась местными «русскими» удальцами, всегда готовыми поживиться за счет соседей. Поход начался успешно, но для того, чтобы закрепиться в Адыгее, у Святослава не хватило сил. Тогда он предложил горцам союз против хазар. Враги, как это часто бывало в то время, в одночасье сделались боевыми товарищами. Саркел, запиравший донской водный путь, был бельмом на глазу не у одних русов, а у всех народов Приазовского региона. Как показывают археологические исследования, крепость была разрушена до основания при раскопках Саркела в пластах приблизительно середины X в. Падение Саркела стало провозвестником скорого конца Хазарского каганата. Вернувшись в восточную Таврику, Святослав при помощи касожской дружины утвердился в Тмуторокани, которая, по единодушному мнению историков, именно с этого времени становится крымской колонией киевских князей. Возможно, в следующем году Святослав развил свой успех, поднявшись по Дону и вторгшись в землю вятичей [332]. К археологическим свидетельствам этого похода некоторые исследователи относят следы пожаров на городище Горналь на реке Псел и на крупном вятичском городище у села Супруты на реке Упе, притоке Оки [333].
1. Восточный поход Святослава
Также по итогам войны, племенной союз вятичей вышел из состава каганата, и Святослав обложил его данью Ход действий[ Покорение вятичей[ ] Готовя наступление на Хазарию, Святослав отверг фронтальный натиск через волго-донское междуречье и предпринял грандиозный обходной маневр. Прежде всего князь двинулся на север и покорил зависимые от каганата земли славянского племени вятичей, выведя их из зоны хазарского влияния. Перетащив ладьи из Десны на Оку, княжеская дружина поплыла по Волге, где разгромила зависимые от каганата племена волжских булгар и буртасов. Так Святослав обеспечил безопасность своего северного фланга.
Хазары не ожидали удара с севера.
Святослав не поднимал племенные ополчения, приведя только дружину, «охотников» добровольцев и отряды печенегов и венгров. Большинство историков оценивают войско Святослава в 10 тыс. Русская ладейная флотилия беспрепятственно вошла в устье Дуная и стала быстро подниматься вверх по течению. Появление русского войска стало неожиданностью для болгар. По словам Льва Диакона, болгары выставили против Святослава фалангу в 30 тыс. Однако это не смутило русов, пристав к берегу, «тавроскифы» так русов называли греческие источники , стремительно выпрыгнули из лодок, закрылись щитами и бросились в атаку. Болгары не выдержали первой же атаки и бежав с поле боя, закрылись в крепости Доростол Силистра. Русское войско в одной битве обеспечило себе господство над Восточной Болгарией. Болгары больше не решались на прямое сражение.
Ещё император Юстиниан, для того чтобы обезопасить от вторжения «варваров» провинцию Мизию так тогда называли Болгарию и не дать противнику прорваться дальше, построил на берегах Дуная и в некотором отдалении от неё на пересечения коммуникаций, около 80 крепостей. Все эти укрепления русы взяли за лето-осень 968 года. Надежды ромеев на то, что русы завязнут в войне с Болгарами не оправдали себя. В первых же боях болгарская армия была разгромлена, и русские войска разрушили всю оборонительную систему на востоке, открыв путь на Преславу и к границе Византии. Более того, в Константинополе увидели реальную угрозу империи в том, что победное шествие русской армии по болгарским землям не сопровождалось грабежами, разорением городов и селений, насилием над местными жителями а так вели войны ромеи с болгарами. Русы видели в болгарах братьев по крови, да и христианство ещё только утверждалось в Болгарии, простые люди не забыли своих традиций. Симпатии простых болгар и части феодалов сразу обратились к русскому вождю. Болгарские добровольцы стали пополнять русские войска. Часть феодалов была готова присягнуть Святославу, как уже ранее отмечалось, часть болгарской элиты ненавидела царя Петра и его провизантийскую политику. А союз русов и болгар мог привести Византийскую империю к военно-политической катастрофе.
Болгары при решительном вожде — Симеоне, и самостоятельно чуть не взяли Константинополь. Сам Святослав Игоревич первоначально следовал пунктам заключенного с Византией договора. Он не стал вторгаться вглубь Болгарской державы. Как только земли по Дунаю и Переяславец были заняты, русский князь остановил боевые действия. Переяславец князь Святослав сделал своей столицей. По его словам, там должна была быть «середа» середина его державы: «…хочу жить в Переяславце на Дунае — ибо там середина земли моей, туда стекаются все блага…». Точное расположение Переяславца неизвестно. Одни считают, что так тогда называли крепость Доростол, где войска Святослава будут держать оборону во время войны с Византийской империей. Другие исследователи считают, что это Преслав Малый на нижнем Дунае в современной Румынии. Знаменитый историк Ф.
Успенский, опубликовавший фундаментальные труды по истории Византийской империи, считал, что Переяславец являлся древней ставкой болгарских ханов, которая располагалась около современного румынского города Исакча близ устья Дуная. Святослав, по данным летописи, «седе княжа в Переяславци, емля дань на грецах». В условиях договора, заключенным Калокиром в Киеве, входила, видимо, и договоренность о возобновлении уплаты ежегодной дани Руси. Теперь греки византийцы возобновили уплату дани. По существу в договоре Святослава и Калокира были реализованы военно-союзные статьи русско-византийского договора 944 года. Константинополь и Киев в различные периоды своей истории были не только врагами, но и союзниками против арабов, хазар и других противников. Калокир прибыл в Болгарию с русским войском и оставался со Святославом до русско-византийской войны. Болгарское руководство оставалось в Преславе. Никаких покушений на суверенитет Болгарии Святослав во время первого Дунайского похода не делал. Можно предположить, что после утверждения в Переяславце, князь Святослав заключил мирное соглашение с Болгарией.
Владимир Киреев. Ухудшение отношений с Византией. Осада печенегами Киева Мир был недолгим. Византия, верная своей политике, стала предпринимать первые шаги, направленные на удаление Святослава из Болгарии. Император Никифор Фока приказал замкнуть Босфор цепью, как это греки делали обычно в ожидании появления русского флота, стал готовить армию и флот к выступлению. Византийское руководство, видимо, учло ошибки прошлых лет, когда русы застигали греков врасплох и подходили с моря к самым стенам Царьграда-Константинополя. Одновременно византийские дипломаты стали предпринимать шаги для нормализации отношений с Болгарией, чтобы находиться в противоборстве как с русами, так и болгарами, и предотвратить возможность создания русско-болгарского союза. Тем более, что во главе Болгарии по-прежнему находилась провизантийская группировка во главе с царем Петром, которая мечтала о реванше и была недовольно появлением Святослава на Дунае. В Преславу было направлено византийское посольство во главе с опытным дипломатом Никифором Эротиком и епископом Евхаитским. Константинополь изменил свою политику в отношении Болгарии коренным образом: диктата и ультиматумов больше не было, забыты были требования прислать в Византию царских сыновей в качестве заложников.
Более того Константинополь предлагал династический союз — брак дочерей Петра и византийских принцев. В болгарской столице сразу клюнули на приманку и болгарское посольство прибыло в византийскую столицу. Болгар приняли с большим почетом. Дары греков Святославу. Миниатюра Радзивилловской летописи. Одновременно византийцы провели другую акцию, направленную против Святослава. Греки всегда находили золото для подкупа. Будучи в Переяславце, Святослав летом 968 года получил тревожное известие из Киева: печенеги осадили Киев. Это было первое появление печенегов у Киева. Тайное византийское посольство склонило несколько вождей степняков ударить по Киеву, пока там нет грозного Святослава.
Печенежский племенной союз не был единым и если одни племена помогали князю Святославу, другие ему не были ничем обязаны. Весной 968 года по летописным данным печенеги наводнили окрестности Киева. Святослав Игоревич, быстро собрал войско в кулак, оставил часть пеших воинов в Переяславце, а с ладейной ратью и конной дружиной выступил к Киеву. По данным русской летописи, печенеги начали отводить войска, увидев, что отряды воеводы Претича переправляются через Днепр. Печенеги приняли силы Претича за дружины Святослава. Претич начал переговоры с печенежскими вождями и заключил перемирие, обменявшись оружием. Однако угроза с Киева ещё не была снята, тут прибыл Святослав, который «прогна печенеги в поли, и бысть миръ». Византийские посланцы уверяли печенегов, что они в безопасности, Святослав не успеет прийти на помощь Киеву. Печенеги слыли хозяева степи. Однако на этот раз они прогадали.
Конница Святослава шла по степи облавой, загоняя степняков к реке. По реке шла судовая рать. Печенеги, прорываясь на юг, понесли большие потери, а табуны прекрасных коней стали русской добычей. Второй Дунайский поход Святослав Игоревич с триумфом вступил в Киев. Киевляне с восторгом его приветствовали.
Великий князь Святослав, целующий мать и детей своих по возвращении с Дуная в Киев.
Дамбартон Оукс, Вашингтон Гравюра. Государственный исторический музей, Москва Приношение греческим населением дани Святославу Игоревичу. Список XV в.
Со своим войском он дошел до Адрианополя, где был встречен превосходящими силами византийцев, которые испугавшись возможности закрепления на территории Болгар русской армии, спешили разбить неприятеля. Силы были не равны. Конец правления Летописцы пишут о том, что со стороны русичей было едва больше 10 000 воинов, в то время, как византийцы смогли собрать более 80 000 человек. Но князь Святослав Игоревич, вдохновляя свое войско собственной храбростью, одержал победу.
Греки предложили мир и богатый выкуп. Однако в следующем году они опять развязали войну. Византийский флот блокировал устье Дуная, лишая войско Святослава возможности отступления, и по суши пошли навстречу врагу. В 871 году после долгой осады греки сожгли Переяславец, уничтожив большую часть русской армии. Великий князь в это время находился в городе Доростоле. Там он узнал печальную новость, там и разыгралось решающее сражение между русскими и греками. После продолжительного сражения русская армия отступила в крепость.
С суши ее окружила греческая пехота, с моря — греческие корабли. Так началась осада Доростоля, продолжавшаяся 2 месяца. За это время русское войско значительно сократилось.
ВОСТОЧНЫЙ ПОХОД СВЯТОСЛАВА
Походы князя Святослава Игоревича, который княжил на киевском престоле в 964–972 годах, стали примерами едва ли не самых успешных военных действий Древней Руси языческого периода ее истории против соседей. Восточный поход Святослава (к вопросу о начале Тмутараканского княжения). Святослав начал самостоятельно править в 964 году, и буквально сразу же совершил свой первый поход – в земли вятичей. Восточный поход Святослава — поход или серия из двух походов киевского князя Святослава против Хазарского каганата, в результате чего это государство было полностью разгромлено и вскоре перестало существовать.