Веселая,зажигательная музыка для танца гоу-гоу. Веселая энергичная музыка для со средним темпом. SmyslPesni, ДИСКОТЕКА 90 - 2000-Х ЛУЧШАЯ ЗАЖИГАТЕЛЬНАЯ РУССКАЯ ДИСКОТЕКА. Веселая зажигательная музыка скачать в хорошем качестве на телефон или слушайте песню, а также новые треки и рингтоны на звонок. Для вашего поискового запроса Зажигательные Весёлые Песни мы нашли 50 песен, соответствующие вашему запросу.
Танцевальная музыка
Слушай онлайн музыку жанра Танцевальная бесплатно и без регистрации Скачивай популярные хиты лучших групп и исполнителей в отличном качестве всего в 2 клика! Я собрала для тебя 28 самых веселых, интересных и увлекательных игр для крутой вечеринки Выбирай, играй и делись впечатлениями! Зажигательная Веселая - Зажигательная самба Веселая, зажигательная, танцевальная, хит 2014 - Сальса, бачата, латино, Аргентина весёлые - зажигательная пенся ХД Веселая зажигательна t3q. Слушай более 65 миллионов музыкальных композиций, персональные подборки и плейлисты, любимые треки онлайн и многое другое. Для этого забавного конкурса, необходимо запастись десятком небольших мячиков, пятью корзинками (можно пластиковые ведерки) и зажигательной музыкой. Это очень веселая игра, которая предполагает участие 2 команд по 5 человек в каждой.
Где лучшие тусовки в Питере: 12 зажигательных мест
Арт-вечеринка День рождения в формате арт-вечеринки располагает к интересному общению и раскрытию новых талантов. Можно выбрать классический мастер-класс: рисование акварелью или маслом, или выбрать необычные техники: абстрактная живопись акрилом fluid art или эпоксидной смолой resin art. Профессиональный художник-ведущий поможет нарисовать каждому собственный шедевр, который потом можно повесить у себя дома или подарить. Творческий процесс в непринужденной атмосфере с бокалом вина придется по душе всем гостям. Painty м.
Звонит и говорит: приходи в субботу на съемки, встречаемся на «Нагатинской» у первого вагона в 10 утра.
Только, мол, оденься похуже. Я говорю: пролетария играть? Обычно я всегда играю героев из народа. Она — нет, это не кино. А что, спрашиваю.
Она: ну я тебе потом скажу. На площадке режиссер мне объяснил задачу — ему был нужен актер из народа, который знает русского мужика, его внутренний мир, интеллект, эмоции… Вот из этих знаний я и строил образ Лени Голубкова. Он был основан на наивности, на непосредственности вот этой народной. Я же сам, как поется в песне, вышел из народа, у меня есть три сестры старшие. Я видел, как они радуются, когда купят сапоги или шубу, перед зеркалом как юла крутятся-вертятся, каждую пуговицу, каждый шов рассмотрят.
Образ Лени был мне близок. Вот эта наивность и непосредственность — они мне тоже присущи. Ну я, конечно, немножко посолидней выгляжу, интеллектом повыше моего персонажа. Но вообще эта случайность — она неслучайная. Это судьба моя.
И я благодарен судьбе. Потому что сейчас талант не котируется. Сейчас главный критерий — кумовство, родословная. А тусовка бы меня не пустила. Есть такая пословица: все гениальное просто.
И это действительно так. Показана простая русская семья. Они там что-то вложили, купили. И люди смотрели это не как рекламу, а как короткометражный художественный фильм. Бахыт Килибаев — гениальный режиссер, он из халтуры сделал новый жанр.
Раньше ведь как: один ролик снимут и крутят его месяцами, годами, он уже опротивел всем, а его все крутят. А Бахыт каждый месяц снимал новый ролик. Ей же переводили. И, кстати, о съемках с Викторией Руффо у меня остались самые приятные воспоминания. Она удивительная женщина — без всяких понтов, без звездных всяких этих прибамбасов.
Такая открытая, чистая. Красивая… Когда вышла реклама — это была бомба! В газетах что только не писали! Что это двойник, что это коллаж. Ее еще потом спросили: «Кто из актеров вам больше всех понравился на съемочной площадке?
Вот приехал грехи отмаливать! А потом нам платили 200—250 долларов за съемочный день. Съемки были раз в месяц. Так что дом в Париже я так и не купил. И вообще, когда «МММ» закрылось, я остался у разбитого корыта.
Без денег, без работы. Даже не было денег на кастинг в метро поехать.
Из горячего колодца Через нос водица льется. На поле родился - в чае растворился. Сама не ем, а людей кормлю. Идут, идут, а все тут да тут. Ускользает, как живое, но не выпущу его я. Белой пеной пенится, руки мыть не ленится. Хвостик из кости, на спинке щетинка.
Частая, зубастая, вцепилась в чуб вихрастый.
По вопросам, связанным с использованием контента заявленных выше Правообладателей, просьба обращаться на support advmusic. По вопросам, связанным с использованием контента Правообладателей, не имеющих Лицензионных Договоров с ООО «АдвМьюзик», а также по всем остальным вопросам, просьба обращаться в службу технической поддержки сайта на skymuz yandex.
Весёлая музыка для видео без ап
По замыслу режиссера Романа Качанова, один из эпизодов должен был начинаться с доброй, местами забавной, местами немного грустной песенки одного из главных героев. Для ее музыкального оформления был приглашен Владимир Шаинский, который уже успел завоевать доверие маленьких телезрителей песнями «Антошка» из одноименного мультфильма и «Чунга-Чанга» из «Катерка». Он предложил несколько вариантов мелодии, но Качанов все придирчиво отвергал, считая их слишком сложными. А вот незамысловатый мотив, который Шаинский, задумавшись, одним пальцем наигрывал на пианино, попал в самое яблочко.
Текст песни также получился не с первой попытки. Первоначальный вариант был настолько печальным, что не укладывался в рамки детских представлений о празднике. Интересно, что песню, о которой идет речь, в кадре от имени крокодила Гены исполнил не озвучивавший этого героя Василий Ливанов, а Владимир Ферапонтов — «голос» милиционера и почтальона: «Пусть бегут неуклюже пешеходы по лужам, а вода по асфальту рекой.
И неясно прохожим в этот день непогожий, почему я веселый такой…» 3. Именно с ней он впервые засветился на телевидении как сольный исполнитель. Дело было 24 октября 1986 года — на первом прямом эфире телепередачи «Что?
Юбиляр принес в качестве презента знатокам арбуз, и Игорь Николаев заполнял своим творчеством паузу, пока именинник принимал поздравления, а остальные поедали сочное лакомство. День рожденья — грустный праздник. Ты улыбнись, улыбнись, улыбнись, не грусти напрасно» — впоследствии песня вошла в первый альбом композитора и исполнителя «Мельница.
Песни Игоря Николаева» 1987. Смотрите лучшие видео на нашем Ютуб-канале Яркие моменты с концертов российских и зарубежных артистов, фестивали, интервью со звездами есть даже Драко Малфой! Все это вы можете увидеть на нашем Ютуб-канале.
Алексей Максимов «День рождения» «В музыке только гармония есть» Год выхода: 1987 Авторы: Алексей Максимов слова , Маргарита Пушкина музыка Песня, которую больше знают не по официальному названию, а по первой строчке припева «В музыке только гармония есть» , была написана в 1982 году Алексеем Максимовым для группы «Волшебные сумерки», где он был клавишником, но годом ранее покинул коллектив из-за учебы. В композиции упоминается дата — 3 ноября, и это неспроста.
Все города DFM - лучшее российское танцевальное радио! Здесь круглосуточно звучат самые зажигательные свежие хиты танцевальной музыки. Еще пятнадцать лет назад в 2000 году мы были известны как «Радио Динамит».
Контент представлен легкой русскоязычной музыкой. Звучит дискотека 90-х и 2000-х, зажигательные треки в стиле поп. Популярная радиостанция создана для позитивных людей.
Рекомендуется слушать тем, кто хочет избавиться от тоски и негативных эмоций. Весёлое радио способно быстро рассмешить своих слушателей.
У каждого ведущего, конечно, существуют свои секреты и фишки, у каждого - в запасе есть свой беспроигрышный манок а то и не один , способный «вытащить» на танцпол, даже самых скептических и «деревянных» гостей, и свой набор специальных игр и развлечений для танцевальных перерывов.
Ведь игры во время танцев всегда «оживляют» танцевальную программу, поднимают всем настроение, а иногда помогают незнакомым или малознакомым гостям «познакомиться», то есть так или иначе, стать ближе друг другу.
русские зажигательные песни 2022-2023
Слушай более 65 миллионов музыкальных композиций, персональные подборки и плейлисты, любимые треки онлайн и многое другое. Формат радиостанции, преимущественно популярно-развлекательный, в эфире веселые, добродушные и зажигательные хиты 90-х, 00-х годов. Веселая Музыка для танца, Танцевальная позитивная - зажигательная и весёлая 1 и другие музыкальные треки в хорошем качестве (128-320kbps).
28 классных игр для зажигательной вечеринки 🎉
Успех многих вечеринок, особенно молодежных, зачастую зависит от удачной танцевальной программы, а значит, нужна качественная музыка, профессиональный диджей, способный точно угадать музыкальные предпочтения конкретной компании, и умение ведущего «зажечь» гостей, «выманить» на танцевальную площадку и создать на ней веселую праздничную атмосферу. У каждого ведущего, конечно, существуют свои секреты и фишки, у каждого - в запасе есть свой беспроигрышный манок а то и не один , способный «вытащить» на танцпол, даже самых скептических и «деревянных» гостей, и свой набор специальных игр и развлечений для танцевальных перерывов.
На волнах транслируется информационные и развлекательные программы, которые позволят ежедневно получать интересные и важные новости, а также узнать много нового. На протяжении дня в эфире рассказывают о последних происшествиях в мире, стране и городе, событиях спорта, а также о вышедших недавно моделях мобильных гаджетов. Здесь можно узнать, какие новинки появились в автоиндустрии.
Пускают и отец, и Горкин. А Солодовкин все еще достаёт под коленкором. Старый кучер Антип подходит, и ему дают выпустить. В сторонке Денис покуривает трубку и сплевывает в лужу. Отец зовет: «иди, садовая голова! Въезжает наша новая пролетка, вылезают наши и тоже выпускают.
Проходит Василь-Василич, очень парадный, в сияющих сапогах — в калошах, грызет подсолнушки. Достает серебряный гривенник и дает Солодовкину — «ну-ка, продай для воли! Солодовкин швыряет гривенник, говорит: «для общего удовольствия пускай! Одни теперь тенора остались, — говорит Солодовкин, — пойдем к тебе чай пить с пирогами. Господина Усатова посмотрим. Какого — «господина Усатова»? Отец говорит, что есть такой в театре певец. Усатов, как соловей. Кричат на крыше. Это Горкин.
Он машет шестиком с тряпкой и кричит — шиш!.. Гоняет голубков, я знаю. С осени не гонял. Мы останавливаемся и смотрим. Белая стая забирает выше, делает круги шире… вертится турманок. Это — чистяки Горкина, его «слабость». Где-то он их меняет, прикупает и в свободное время любит возиться на чердаке, где голубятня. Часто зовет меня, — как праздник! У него есть «монашек», «галочка», «шилохвостый», «козырные», «дутики», «путы-ноги», «турманок», «паленый», «бронзовые», «трубачи», — всего и не упомнишь, но он хорошо всех знает. Сегодня радостный день, и он выпускает голубков — «по воле».
Мы глядим, или, пожалуй, слышим, как «галочка-то забирает», как «турманок винтится». От стаи — белый, снежистый блеск, когда она начинает «накрываться» или «идти вертушкой». Нам объясняет Солодовкин. Он кричит Горкину — «галочку подопри, а то накроют! Отец удерживает — «старик, сорвешься! Я вижу и Василь-Василича на крыше, и Дениса, и кучера Гаврилу, который бросил распрягать лошадь в ползет по пожарной лестнице. Василь-Василич хватает у него гонялку и так наяривает, что стая опять взмывает, забирает над «галочкой», турманок валится на нее, «головку ей крутит лихо», и «галочка» опять в стае — «освоилась». Мясникова стая пролетает на стороне — «утерлась»! Горкин грозит кулаком куда-то, начинает вытирать лысину. Поблескивая, стайка садится ниже, завинчивая полет.
Горкин, я вижу, крестится: рад, что прибилась «галочка». Все чистяки на крыше, сидят рядком. Горкин цапается за гребешки, сползает задом. Лужи и слуховые окна пускают зайчиков: кажется, что и солнце играет с нами, веселое, как на Пасху. Такая и Пасха будет! Пахнет рыбными пирогами с луком. Кулебяка с вязигой — называется «благовещенская», на четыре угла: с грибами, с семгой, с налимьей печенкой и с судачьей икрой, под рисом, — положена к обеду, а пока — первые пироги. Звенят вперебойку канарейки, нащелкивает скворец, но соловьи что-то не распеваются, — может быть, перекормлены? И «Усатов» не хочет петь: «стыдится, пока не обвисится». Юркий и востроносый Солодовкин, похожий на синичку, — так говорит отец, — пьет чай вприкуску, с миндальным молоком и пирогами, и все говорит о соловьях.
У него их за сотню, по всем трактирам первой руки. Наезжают из Санкт-Петербурга даже, всякие — и поставленные, и графы, и… Зовут в Санкт-Петербург к министрам, да туда надобно в сюртуке-параде… А, не стоит! А в Питере я всех охотников знаю — плень-плень да трень-трень, да фитьюканье, а россыпи тонкой или там перещелка и не проси. Четыре медали за моих да аттестаты. А у Бакастова в Таганке висит мой полноголосый, протодьяконом его кличут… так — скажешь — с ворону будет, а ме-ленький, чисто кенарь. Охота моя, а барышей нет. А «Усатов», как Спасские часы, без пробоя. Вешайте со скворцами — не развратится. Сурьезный соловей сразу нипочем не распоется, знайте это за правило, как равно хорошая собака. Отец говорит ему, что жавороночек-то… запел!
Солодовкин делает в себя, глухо, — ага! Отец вынимает за проспор, подвигает к Солодовкину беленькую бумажку, но тот, не глядя, отодвигает: «товар по цене, цена — по слову». До Николы бы не запел, деньги назад бы отдал, а жавороночка на волю выпустил, как из училища выгоняют, — только бы и всего. Потом показывает на дудочках, как поет самонастоящий жаворонок. И вот, мы слышим — звонко журчит из кабинета, будто звенят по стеклышкам. Все сидят очень тихо. Солодовкин слушает на руке, глаза у него закрыты. Канарейки мешают только… Вечер золотистый, тихий. Небо до того чистое, зеленовато-голубое, — самое Богородичкино небо. Отец с Горкиным и Василь-Василичем объезжали Москва-реку: порядок, везде — на месте.
Мы только что вернулись из-под Новинского, где большой птичий рынок, купили белочку в колесе и чучелок. Вечернее солнце золотом заливает залу, и канарейки в столовой льются на все лады. Но соловьи что-то не распелись. Светлое Благовещенье отходит. Скоро и ужинать. Отец отдыхает в кабинете, я слоняюсь у белочки, кормлю орешками. В форточку у ворот слышно, как кто-то влетает вскачь. Кричат, бегут… Кричит Горкин, как дребезжит: «робят подымай-буди! На дворе крик стоит. Отец кричит в форточку из кабинета — «эй, запрягать полки, грузить еще якорей, канатов!
На отце высокие сапоги, кургузка, круглая шапочка, револьвер и плетка. Из верхних сеней я вижу, как бежит Горкин, на бегу надевая полушубок, стоят толпою рабочие, многие босиком; поужинали только, спать собирались лечь. Отец верхом, на взбрыкивающей под ним Кавказке, отдает приказания; одни — под Симонов, с Горкиным, другие — под Краснохолмский, с Васильем-Косым, третьи, самые крепыши и побойчей, пока с Денисом, под Крымский мост, а позже и он подъедет, забросные якоря метать — подтягивать. И отец проскакал за ворота. Я понимаю, что далеко где-то срезало наши барки, и теперь-то они плывут. Водолив с Ильинского проскакал пять часов, — такой-то везде разлив, чуть было не утоп под Сетунькой! Полный ледоход от верху, катится вода — за час по четверти. Орут — «эй, топорики-ломики забирай, айда! Нагружают полки канатами и якорями, — и никого уже на дворе, как вымерло. Отец поскакал на Кунцево через Воробьевы Горы.
Денис, уводя партию, окрикнул: «эй, по две пары чтобы рукавиц… сожгет! Все сбились в детскую, все в тревоге. Сидят и шепчутся. Слышу — жавороночек опять поет, иду на цыпочках к кабинету и слушаю. Думаю о большой реке, где теперь отец, о Горкине, — под Симоновом где-то… Едва светает, и меня пробуждают голоса. Веселые голоса, в передней! Я вспоминаю вчерашнее, выбегаю в одной рубашке. Отец, бледный, покрытый грязью до самых плеч, и Горкин, тоже весь грязный и зазябший, пьют чай в передней. Василь-Василич приткнулся к стене, ни на кого не похож, пьет из стакана стоя. Голова у него обвязана.
У отца на руке повязка — ожгло канатом. Валит из самовара пар, валит и изо ртов, клубами: хлопают кипяток. Отец макает бараночку, Горкин потягивает с блюдца, почмокивает сладко. Денис-молодчик на все якорьки накинул и развернул… знаешь Дениса-разбойника, солдата? И Горка наш, старина, и Василь-Косой… все! Кланяйся им, да ниже!.. Порадовали, чер… молодчики! Сколько, скажешь, давать ребятам, а? И тормошит-тормошит меня. Ведра четыре робятам надо бы… Пя-ать?!.
Ну, Господь сам видал чего было. Отец дает мне из своего стакана, Горкин сует бараночку. Уже совсем светло, и чижик постукивает в клетке, сейчас заведет про паголенки. Горкин спит на руке, похрапывает. Отец берет его за плечи и укладывает в столовой на диване. Василь-Василича уже нет. Отец потирает лоб, потягивается сладко и говорит, зевая: — А иди-ка ты, чижик, спать?.. Пасха Пост уже на исходе, идет весна. Прошумели скворцы над садом, — слыхал их кучер, — а на Сорок Мучеников прилетели и жаворонки. Каждое утро вижу я их в столовой: глядят из сухарницы востроносые головки с изюминками в глазках, а румяные крылышки заплетены на спинке.
Жалко их есть, так они хороши, и я начинаю с хвостика. Отпекли на Крестопоклонной маковые «кресты», — и вот уж опять она, огромная лужа на дворе. Бывало, отец увидит, как плаваю я по ней на двери, гоняюсь с палкой за утками, заморщится и крикнет: — Косого сюда позвать!.. Василь-Василич бежит опасливо, стреляя по луже глазом. Я знаю, о чем он думает: «ну, ругайтесь… и в прошлом году ругались, а с ней все равно не справиться! Опять у тебя она? Барки по ней гонять?!. Всосет — и еще пуще станет. Из-под себя, что ли, напущает?.. Спокон веку она такая, топлая… Да оно ничего-с, к лету пообсохнет, и уткам природа есть… Отец поглядит на лужу, махнет рукой.
Кончили возку льда. Зеленые его глыбы лежали у сараев, сияли на солнце радугой, синели к ночи. Веяло от них морозом. Ссаживая коленки, я взбирался по ним до крыши сгрызать сосульки. Ловкие молодцы, с обернутыми в мешок ногами, — а то сапоги изгадишь! До самой весны не встанет. Им поднесли по шкалику, они покрякали: — Хороша-а… Крепше ледок скипится. Прошел квартальный, велел: мостовую к Пасхе сколоть, под пыль! Тукают в лед кирками, долбят ломами — до камушка. А вот уж и первая пролетка.
Бережливо пошатываясь на ледяной канавке, сияя лаком, съезжает она на мостовую. Щеголь-извозчик крестится под новинку, поправляет свою поярку и бойко катит по камушкам с первым веселым стуком. В кухне под лестницей сидит гусыня-злюка. Когда я пробегаю, она шипит по-змеиному и изгибает шею — хочет меня уклюнуть. Скоро Пасха! Принесли из амбара «паука», круглую щетку на шестике, — обметать потолки для Пасхи. У Егорова в магазине сняли с окна коробки и поставили карусель с яичками. Я подолгу любуюсь ими: кружатся тихо-тихо, одно за другим, как сон. На золотых колечках, на алых ленточках. Сахарные, атласные… В булочных — белые колпачки на окнах с буковками — X.
Даже и наш Воронин, у которого «крысы в квашне ночуют», и тот выставил грязную картонку: «принимаются заказы на куличи и пасхи и греческие бабы»! И почему-то греческие! Василь-Василич принес целое ведро живой рыбы — пескариков, налимов, — сам наловил наметкой. Отец на реке с народом. Как-то пришел веселый, поднял меня за плечи до соловьиной клетки и покачал. Плоты погнали!.. И покрутил за щечку. Василь-Василич стоит в кабинете на порожке. На нем сапоги в грязи. Говорит хриплым голосом, глаза заплыли.
Сейчас прямо из… — Из кабака? Тридцать гонок березняку, двадцать сосны и елки, на крылах летят-с!.. И барки с лесом, и… А у Паленова семнадцать гонок вдрызг расколотило, вроссыпь! А при моем глазе… у меня робята природные, жиздринцы! Отец доволен: Пасха будет спокойная. В прошлом году заутреню на реке встречали. Сала на заливку куплено. Лиминацию в три дни облепортуем-с. А как в приходе прикажете-с? Прихожане летось обижались, лиминации не было.
На лодках народ спасали под Доргомиловом… не до лиминации!.. Говорят про щиты, и звезды, про кубастики, шкалики, про плошки… про какие-то «смолянки» и зажигательные нитки. Приман к нашему приходу-с. Возьмешь от квартального, записку на дозволение. Сколько там надо… понимаешь? Высоконько только?.. Да для Божьего дела-с… воздаст-с! Как говорится, у Бога всего много. Пьяного только не пускай, еще сорвется. Да он, будь-п-койны-с, себя уберегет.
В кумполе лючок слуховой, под яблочком… он, стало быть, за яблочко причепится, захлестнется за шейку, подберется, ко кресту вздрочится, за крест зачепится-захлестнется, в петельке сядет — и качай! Новые веревки дам. А с вами-то мы, бывало… на Христе-Спасителе у самых крестов качали, уберег Господь. Прошла «верба». Вороха роз пасхальных, на иконы и куличи, лежат под бумагой в зале. Страстные дни. Я еще не говею, но болтаться теперь грешно, и меня сажают читать Евангелие. Прочтешь страничку, с «морским жителем» поиграешь, с вербы, в окно засмотришься. Горкин пасочницы как будто делает! Я кричу ему в форточку, он мне машет.
На дворе самая веселая работа: сколачивают щиты и звезды, тешут планочки для — X. На приступке сарая, на солнышке, сидит в полушубке Горкин, рукава у него съежены гармоньей. Называют его — «филёнщик», за чистую работу. Он уже не работает, а так, при доме. Отец любит с ним говорить и всегда при себе сажает. Горкин поправляет пасочницы. Я смотрю, как он режет кривым резачком дощечку. Пока жив, учись. Гляди вот, винограды сейчас пойдут… Он ковыряет на дощечке, и появляется виноград! Потом вырезает «священный крест», иродово копье и лесенку — на небо!
Потом удивительную птичку, потом буковки — X. Замирая от радости, я смотрю. Старенькие у него руки, в жилках. Это голубок, Дух-Свят. Я тебе, погоди, заветную вырежу пасочку. Будешь Горкина поминать. И ложечку тебе вырежу… Станешь щи хлебать — глядишь, и вспомнишь. Вот и вспомнил. И все-то они ушли… Я несу от Евангелий страстную свечку, смотрю на мерцающий огонек: он святой. Тихая ночь, но я очень боюсь: погаснет!
Донесу — доживу до будущего года. Старая кухарка рада, что я донес. Она вымывает руки, берет святой огонек, зажигает свою лампадку, и мы идем выжигать кресты. Выжигаем над дверью кухни, потом на погребице, в коровнике… — Он теперь никак при хресте не может. Спаси Христос… — крестясь, говорит она и крестит корову свечкой. Корова смотрит задумчиво и жует. Ходит и Горкин с нами. Берет у кухарки свечку и выжигает крестик над изголовьем в своей каморке. Много там крестиков, с прежних еще годов. Кажется мне, что на нашем дворе Христос.
И в коровнике, и в конюшнях, и на погребице, и везде. В черном крестике от моей свечки — пришел Христос. И все — для Него, что делаем. Двор чисто выметен, и все уголки подчищены, и под навесом даже, где был навоз. Необыкновенные эти дни — страстные, Христовы дни. Мне теперь ничего не страшно: прохожу темными сенями — и ничего, потому что везде Христос. У Воронина на погребице мнут в широкой кадушке творог. Толстый Воронин и пекаря, засучив руки, тычут красными кулаками в творог, сыплют в него изюму и сахарку и проворно вминают в пасочницы. Дают попробовать мне на пальце: ну, как? Кисло, но я из вежливости хвалю.
У нас в столовой толкут миндаль, по всему дому слышно. Я помогаю тереть творог на решетке. Золотистые червячки падают на блюдо, — совсем живые! Протирают все, в пять решет; пасох нам надо много. Для нас — самая настоящая, пахнет Пасхой. Потом — для гостей, парадная, еще «маленькая» пасха, две людям, и еще — бедным родственникам. Для народа, человек на двести, делает Воронин под присмотром Василь-Василича, и плотники помогают делать. Печет Воронин и куличи народу. Василь-Василич и здесь, и там. Ездит на дрожках к церкви, где Ганька-маляр висит — ладит крестовый щит.
Пойду к Плащанице и увижу. На дворе заливают стаканчики. Из амбара носят в больших корзинах шкалики, плошки, лампионы, шары, кубастики — всех цветов. У лужи горит костер, варят в котле заливку. Василь-Василич мешает палкой, кладет огарки и комья сала, которого «мышь не ест». Стаканчики стоят на досках, в гнездышках, рядками, и похожи на разноцветных птичек. Шары и лампионы висят на проволках. Главная заливка идет в Кремле, где отец с народом. А здесь — пустяки, стаканчиков тысячка, не больше. Я тоже помогаю, — огарки ношу из ящика, кладу фитили на плошки.
И до чего красиво! На новых досках, рядочками, пунцовые, зеленые, голубые, золотые, белые с молочком… Покачиваясь, звенят друг в дружку большие стеклянные шары, и солнце пускает зайчики, плющится на бочках, на луже. Ударяют печально, к Плащанице. Путается во мне и грусть, и радость: Спаситель сейчас умрет… и веселые стаканчики, и миндаль в кармашке, и яйца красить… и запахи ванили и ветчины, которую нынче запекли, и грустная молитва, которую напевает Горкин, — «Иуда нечести-и-вый… си-рибром помрачи-и-ися…» Он в новом казакинчике, помазал сапоги дегтем, идет в церковь. Перед Казанской толпа, на купол смотрят.
Контент представлен легкой русскоязычной музыкой. Звучит дискотека 90-х и 2000-х, зажигательные треки в стиле поп. Популярная радиостанция создана для позитивных людей. Рекомендуется слушать тем, кто хочет избавиться от тоски и негативных эмоций.
Весёлое радио способно быстро рассмешить своих слушателей.
Очень Зажигательная
| танцевальные песни на гулянку современные зажигательные танцевальные хиты | Дзен | Я собрала для тебя 28 самых веселых, интересных и увлекательных игр для крутой вечеринки Выбирай, играй и делись впечатлениями! |
| Танцевальная слушать онлайн или скачать бесплатно на | Мне очень нравятся веселые конкурсы, потому что они создают зажигательную атмосферу и помогают разрядить напряжение. |
Веселая зажигательная
Большую часть эфира занимает музыкальное сопровождение, которое представлено самыми зажигательными и веселыми композициями: начиная с хитов 90-х и до современных треков. Ассортимент в основном занимают поп-мелодии, хотя можно услышать и танцевальные хиты, рок, романтические баллады и бардовские произведения. Однако радио «Ваня» не ограничивается только музыкой.
Перестроение с флажками М.
Нашим артистам снова нужно подготовится. Проведём викторину и узнаем насколько вы, уважаемые родители, знаете о танцах и про танцы. Исполняется и сегодня хоровод 7.
Танцы нашего времени требуют прекрасно развитого чувства ритма, координации движений, равновесия и гибкости. Говорят, жизнь — это не количество вдохов, которые ты делаешь, это моменты, которые перехватывают твое дыхание.
Чтобы игра проходила веселее, можно поделиться на две команды. Тогда побеждает команда, раньше другой передавшая огурец по кругу, от игрока игроку. Денежный мужчина Эта игра особенно хороша для семейных пар. Для соревнующихся надо приготовить большие кошельки, купюры такого размера, чтобы они легко входили в кошелек, и скотч. К животу женщин прикрепляются кошельки разрезом вверх, а мужчинам на причинное место крепится купюра. Когда ведущий подает сигнал, мужчины пытаются попасть купюрой в кошелек, прикрепленной к даме. Выигрывает тот, кто сделает это быстрее всех. Снежные красавицы Конкурс проводится зимой.
Захмелевшие гости выходят на улицу. Их задача — слепить из снега женщину-красавицу. Чтобы конкурс был веселее, натурщицами для скульпторов могут быть их спутницы. Найди и отклей! Для участия в конкурсе выбираются несколько пар. Одному из игроков наклеивается на тело несколько наклеек не слишком липких. Задача его партнера состоит в том, чтобы найти и отклеить все наклейки без помощи рук например, ртом. Усложнить задачу участникам можно, завязав игроку глаза. Побеждает команда, в которой участник раньше всех нашел и отклеил все наклейки. Парня сажают на стул, а перед девушкой ставится тарелка с мороженым.
За спиной девушкам связываются руки. Девушки должны зачерпнуть мороженое ложечкой, донести его до своего партнера и покормить его, при этом зажав ложку губами. Побеждает команда, раньше всех опустошившая тарелку с мороженым. Имидж — ничто Конкурс этот веселый, но не каждая девушка согласится в нем участвовать. Выбираются две участницы, желательно, чтобы на них было побольше косметики. Им завязывают за спиной руки и подводят к мискам, которые стоят на полу. В мисках должно быть что-то вроде йогурта. Побеждает та участница, которая быстрее выпьет жидкость из своей миски. Однако обе они будут смотреться весьма эффектно — размазанная помада, потекшая тушь... Бегемот пришел Это даже не конкурс, это способ красиво напиться.
Итак, каждому гостю наливается стакан пива. Игрок должен отпить половину стакана, который затем доливается водкой до краев. Гость опять отпивает какое-то количество жидкости, и стакан доливается водкой. Все это пьется без закуски до тех пор, пока стакан не окажется полон водки. Этот этап называется «бегемот пришел». Теперь бегемоту нужно уйти. Все происходит в обратном порядке. Участник выпивает полстакана водки, и ему наливают пива. Так продолжается до того момента, пока в стакане будет только пиво. Это значит, что «бегемот ушел».
Единственное условие, чтобы каждый рассчитывал свои силы. Розовые метки Эта игра очень интересна. Ее надо проводить в большой комнате, чтобы игроки не сталкивались друг с другом. Еще для нее понадобятся ручка, бумага, порножурнал, ножницы, 2 конверта. Все участники разбиваются по парам, но пара считается за одного игрока. В подготовку к конкурсу входит следующее: на листках бумаги надо написать порядковой номер, а на другой стороне — какое-то действие, которое необходимо выполнить. Эти карточки прикрепляются последовательно на стены помещения, где будет проходить конкурс. Далее надо сформировать пары. Это делается так. Из порножурнала вырезаются фото, на которых изображены пары или парные предметы.
Разрезав их пополам, надо сложить части снимка в разные конверты. Дальше половники от пар раздаются гостям. Искать пару тоже можно с выдумкой: пусть гости найдут пару молча, не переговариваясь. Когда участники найдут свою пару, они приходят к ведущему и получают листок розовой бумаги, в котором указано, откуда им следует начать игру. Игра начинается. Пары читают то, что написано на листках, и выполняют Распоряжение. Главное, чтобы в помещении хватило Места, иначе будет не очень хорошо. Задания могут быть примерно такими. Переходите на метку 5». На этой метке интересный приказ: «Пощипайте друг друга в разных местах».
Переходите на 4 метки вперед». На метке с нужной цифрой можно придумать эротическое задание. Назовите одно из своих положительных качеств своему партнеру». Переходите на 6 меток вперед». На метке 16 другой эротический приказ: «Пощекочите друг друга». Переходите на метку 1». Переходите на метку 13». Расстегните друг другу 3 пуговицы». Перейдите на 3 метки вперед, а там нежно обнимитесь». Подождите другую пару на этом месте, а затем обменяйтесь партнерами».
Этот пункт надо вводить обязательно, чтобы было интереснее. Вернитесь на 5 меток назад». Здесь можно снова расстегнуть или застегнуть пуговицы. Можете остаться здесь на 5 минут для объятий!!! Это можно повесить рядом с софой или диваном. Скажите друг другу комплимент». На 2 места вперед». Здесь снова можно обменяться партнерами. Закройте глаза и нарисуйте чудесный порнографический рисунок на этой бумаге». Надо повесить большой ватман, фломастеры.
Вот здесь уже все зависит от испорченности компании. Вернитесь на 3 места назад». Вперед на метку 30». Здесь уже кто обнимается, кто выпивает. Вернитесь назад на метку 25». Партнеры снова меняются одеждой. Некоторое время можете поласкать друг друга». Это задание должно выполняться в темном углу. Обратно на 19». Возьмите другого партнера из проигравших и начните игру снова».
Ложитесь на диван и ждите там, пока последняя пара не присоединится к вам». Водочная пантомима Эта игра развеселит всех присутствующих и поможет определить их артистические способности. Для проведения этого веселого конкурса необходимо заранее закупить водку и отклеить с бутылок этикетки. Ведущий вызывает несколько добровольцев и раздает им этикетки так, чтобы остальные гости не увидели названия напитка. Затем все участники по очереди объясняют гостям, этикетка от какой водки им досталась. Объяснять надо забавно, как можно более доступно и без слов, т. Показывать на бутылки с аналогичными или похожими названиями строго запрещается. Побеждает участник, справившийся с заданием лучше и смешнее остальных. В качестве приза ему вручается бутылка той самой водки. В некоторых компаниях водку можно заменить на пиво или вино — по желанию гостей.
Ковбойский конкурс Такой конкурс проводится чаще всего в сугубо мужской компании. Для этого мужчинам не придется скакать на лошадях и сражаться с индейцами — их задача гораздо проще. Двое парней вызываются «к барьеру», т. Ведущий дает сигнал. Мужчины берут стаканы, выпивают содержимое до дна и ставят обратно на стол. Побеждает мужчина, опустошивший емкость раньше своего соперника. Найди себе пару Играет в этот конкурс компания, в которой поровну парней и девушек. Парни выходят за дверь, а каждая девушка выбирает себе молодого человека причем старается сделать это так, чтобы было сложно угадать, кого именно она загадала. Парни по одному входят в комнату. Вошедший называет девушку, которая, как ему кажется, загадала именно его.
Если молодой человек назвал имя верно, девушка целует его, если же нет — дает пощечину и выпроваживает за дверь. Заходит следующий участник, игра продолжается. Проигравшим считают мужчину, который так и не смог отгадать, что за девушка его выбрала, он останется за дверью в одиночестве. Пьяная эстафета Все участники делятся на две команды. Приблизительное число игроков в каждой команде 4—5 человек главное, чтобы количество игроков не было кратно 3, почему, станет ясно потом. На полу проводится черта — это старт. Через 7—8 м от нее ставится стол — это финиш нашей эстафеты. На столе ставятся две или больше — исходя из желания и возможностей участвующих бутылки любого алкогольного напитка, два стакана по одному для каждой команды и две тарелки с закуской. Включается музыка, и первые участники бегут к столу. Они должны налить рюмку, залпом опрокинуть ее и бежать обратно.
Прибежав, игрок должен коснуться участника, следующего за ним. Бежит вторая пара игроков, они выполняют ту же самую задачу, что и первая пара. Третьи должны подбежать к столу и съесть закуску. Игра продолжается, пока одна из команд не опустошит предложенное ей количество бутылок. Команда, сделавшая это быстрее соперников, побеждает. Лучший диск-жокей Для конкурса понадобится несколько самых обычных виниловых пластинок. Гости в этом конкурсе соревнуются не на наличие слуха, а на гибкость и изворотливость. Игроки разбиваются на пары, каждой паре выдаются пластинки: 3 девушке и 1 парням. Пары должны станцевать медленный танец, удерживая пластинки вместе без помощи рук. Пластинки участники прикладывают к, так сказать, «интимным частям тела».
Естественно, чтобы не уронить пластинки, игрокам приходится как можно теснее прижиматься друг к другу. Побеждает пара, не уронившая за время танца ни одной пластинки. Попробуй на вкус Участвуют в конкурсе несколько девушек. Ведущий завязывает дамам глаза и дает каждой рюмки с самыми разными напитками например, минеральной водой, апельсиновым соком, кока-колой, шампанским и т. Девушка, у которой не получилось угадать напиток, выбывает из игры. Так продолжается, пока не определится победительница. Ей объявляют, что для полной победы она должна угадать еще один напиток. Ничего не подозревающей девушке вручают рюмку водки. Если девушка не пьет, ее реакцию будет наблюдать довольно забавно. Если же девушка не против выпить, это станет ей достойным призом.
Пропусти коробок Для этого конкурса понадобится несколько коробков спичек при желании коробки можно заменить на зажигалки, теннисные мячи и т. Участники делятся на пары — парень и девушка. Женщинам завязывают глаза и выдают коробки со спичками. Задание девушек — отыскать с завязанными глазами своего партнера среди прочих и пропустить коробок из одной брючины парня в другую. Выглядит это довольно забавно. Можно усложнить задачу девушкам, если парни незаметно от них поменяются одеждой. Конкурс на скорость — победит та, которая справилась с заданием быстрее всех. Кто больше?! В этом конкурсе участвует мужская часть компании. Выбирается 5 добровольцев, перед ними ставятся десять рюмок и закуска.
Задача игроков — выпить, поставить рюмку и закусить. Кто успеет выпить больше стопок, тот и победил. Сломанный телевизор Конкурс проходит на «ура» в больших компаниях. Все гости, кроме ведущего, выходят в соседнюю комнату. Ведущий заранее подготавливает какую-нибудь всем известную фразу или цитату, например «В лесу родилась елочка, в лесу она росла». Заходит первый гость. Ведущий показывает ему эту фразу без слов. Заходит следующий участник, теперь первый гость показывает ту же фразу так, как он ее понял. Игра продолжается, пока все гости не зайдут в комнату. Последний участник говорит, что же за фраза была загадана.
Результат порой оказывается неожиданным. Девушка, справившаяся с заданием быстрее, побеждает. Девушкам завязываются глаза, и тут конкурс превращается в розыгрыш. Незаметно от девушек ведущий надевает на бананы презервативы. Реакция девушек, пытающихся откусить кусочек, может быть непредсказуемой. Кис — Брысь — Мяу Эта старинная и хорошо известная игра. Она проводится в больших компаниях, в которых примерно одинаковое количество парней и девушек. Для проведения конкурса нужно подготовиться — создать специальную таблицу цветов. В конкурсе принимают участие все гости. Ведущий встает лицом к игрокам, а за ним, спиной к игрокам, встает один из гостей.
Ведущий показывает по очереди на всех участников и спрашивает игрока: «Кис? Далее по таблице цветов смотрят, что игрок должен сделать с гостем. Например, если игрок назвал зеленый цвет, то он должен поцеловать гостя в коленку. Конкурс проходит весело и задорно! Веселое застолье Для конкурса необходимо приготовить две коробки, в которые складываются бумажки с заданиями. В первой коробке — как гостю нужно выпить, во второй — как и чем закусить. Приблизительно задания могут выглядеть так. Как пить: 1 стоя на одной ноге; 2 из самого большого стакана, который есть в доме; 3 из рюмки соседа; 4 из рюмки, стоящей на полу без помощи рук ; 5 из трехлитровой банки; 7 рассказать стишок или спеть частушку и выпить; 8 выпить, спрятавшись в шкаф; 9 залезть под стол и выпить; 10 выпить при помощи соломинки. Как и чем закусывать: 1 закусить долькой лимона; 2 закусить черным немолотым перцем; 3 закусить горчицей; 4 пусть за тебя закусит сосед; 5 закусить, облизав большую ложку; 6 закусить яблоком, подвешенным на ниточке без помощи рук ; 7 вместо закуски попрыгать на одной ножке; 8 закусить, поцеловав хозяйку; 9 закусить, понюхав волосы соседа; 10 не закусывая, выпить еще одну рюмку. Гости должны по очереди наугад тянуть по одной бумажке из каждой коробки.
А потом, естественно, сделать так, как написано. Это веселый и смешной конкурс. Отгадай Ведущий завязывает парням глаза, они выходят за дверь. Девушки становятся в ряд. Парни по одному заходят в комнату, ведущий подводит участника по очереди к каждой девушке. Парень, не дотрагиваясь до дамы руками, должен отгадать, что за девушка стоит перед ним. Конкурс продолжается, пока все парни не войдут в комнату. Побеждает мужчина, правильно назвавший всех присутствующих женщин. Водку водкой На этот конкурс вызываются несколько добровольцев, которые выходят за дверь. На столе выставляются три стакана, в два из которых наливается водка, и лишь один наполняется водой.
Игроки заходят в комнату по одному. Задача игрока — не задумываясь, выбрать один из стаканов, выпить его содержимое и запить из другого стакана, тоже выбранного наобум. Победителей и проигравших в этом конкурсе нет, но зато забавно наблюдать, как человек запивает водку водкой. Монетка в стакане Этот веселый конкурс проводят в компаниях, если присутствующие гости курят. Количество участников не ограничено. Перед началом конкурса в центр стола ставиться бокал с каким-либо алкогольным напитком пивом, вином или даже водкой — не важно. Его накрывают бумажной салфеткой, края которой заворачивают, повторяя контуры стакана. Сверху на салфетку кладется монета. Участники прикуривают сигареты и по очереди прожигают салфетку рядом с монетой. Игрок, у которого монетка падает в стакан, объявляется проигравшим и должен выпить из него напиток до дна.
Наливай и пей! Самый простой конкурс для компании, которая собралась без всякого повода. Все участники садятся на пол и дружно начинают пить. Пьют до тех пор, пока не поймут, что встать уже не могут. Победитель тот, кто еще может найти в себе силы подняться и пересесть на диван. Почувствуй себя космонавтом Весело проходит в больших дружных компаниях. Все участники встают в круг. Начинает кто-то один — он опускается на четвереньки и идет по кругу, повторяя; «Я луноход один, я луноход один, я луноход один... Как только игрок сделал круг, на четвереньки встает следующий игрок со словами: «Я луноход два». И так продолжается, пока все участники не станут луноходами.
Тот, кто ошибся или засмеялся, выбывает из игры. В конце оставшиеся участники могут придумать проигравшим какое-нибудь смешное задание например, изобразить падение станции «Мир» или три раза проку карекать. Давай поспорим?! Этот веселый конкурс-розыгрыш рассмешит не только участников, но и всех присутствующих гостей. Когда компания будет уже в достаточном подпитии, ведущий предлагает трем гостям заключить с ним пари скажем, на кружку пива. Первому участнику ведущий говорит: «Спорим, у тебя никогда не получится перешагнуть через карандаш? Одержать победу гораздо проще, чем может показаться на первый взгляд. Карандаш необходимо положить на пол рядом со стеной и его, конечно, невозможно будет перешагнуть , газета кладется на порог, так что ее половины оказываются с разных сторон закрытой двери таким образом, человека не сдвинуть. В третьем же случае стоит лишь слегка подпрыгнуть — и спор будет выигран. Человеку, заключившему с вами пари, объясните, что холодильник вообще не прыгал, а потому вы подпрыгнули выше него.
Упал, отжался! Этот конкурс хорошо проводить тогда, когда гости раскрепостились. Вызываются те представители сильного пола, которые хотят покорить дам своей силой. По условиям конкурса они должны отжаться на время — кто дольше сможет это делать. Сначала они выполняют упражнение, а ведущий засекает время. Затем он останавливает атлетов и завязывает им глаза. В это время другие гости расстилают рулоны обоев. Конкурсанты отжимаются, а зрители хохочут: на каждом рулоне обоев нарисована голая женщина, и происходящее вызывает определенные ассоциации. Самый трезвый Участвовать могут все желающие. Конкурсантам необходимо в течение Юс простоять на одной ноге, наклонившись вперед и разведя руки в стороны сделать» ласточку».
Первый не справившийся с заданием получает корону с надписью: «Я не пьяный. Я просто всегда очень веселый, неловкий и жизнерадостный». Моя любимая киска Все сидят за столом или рассаживаются на полу. По жребию один из участников праздника становится кошкой. Он должен подойти к какому-нибудь гостю, ласково потереться об него, помурчать. Гость должен серьезно сказать: «Моя бедная кошка сегодня не совсем здорова» — и погладить ее по голове. Если гость засмеется, он становится кошкой, а если останется серьезным, кошка продолжает приставать к гостям. Шоколадка Конкурс можно провести на пляже. Участвуют в конкурсе пары — мужчина и женщина. На живот женщине кладется плитка шоколада.
Сверху на девушку ложится парень. Пара должна перекатиться так, чтобы девушка оказалась сверху, при этом не уронив плитку шоколада. Дотрагиваться до шоколадки руками нельзя. При желании шоколадку можно заменить на монету или любой другой мелкий предмет. Ураган Участвуют в конкурсе все желающие. На стол ставится бутылка. Сверху на горлышко бутылки кладут колоду карт желательно пластиковых. Каждый участник аккуратно сдувает карты с бутылки. Сколько карт упало, столько стопок водки или другого напитка выпивает участник. Определи самого пьяного Ведущий по очереди должен подходить к гостям и предлагать пройти тест на опьянение.
Тестируемый должен произнести фразу: «Перламутровая глазовыколупывательница с полувыглядывающими ножками». Достань коробок, или Экзамен «на отлично» Участвуют все гости, чем больше участников, тем веселее! Каждый игрок по очереди садится на табуретку.
Танцуем Вместе!!!! Пусть каждый день приносит радость, ул... Поздравление с Днём Рождения! Песня -день рожденья Поздравляю с днем рождения в октябре всех Весов...
ПЕСНИ ДЛЯ ХОРОШЕГО НАСТРОЕНИЯ ❀ ЗАЖИГАТЕЛЬНЫЕ ТАНЦЕВАЛЬНЫЕ ХИТЫ НА ДАЧЕ ❀ ХИТЫ 90-Х
Очень громкая музыка, шумная, громыхающая. Слушай зажигательная музыка в MP3 бесплатно или сохраняй зажигательную музыку в хорошем качестве на компьютер или телефон. Зажигательные, интересные и смешные конкурсы на день рождения при большой дружной компании делают мероприятие непринужденным, задают энергетику вечеру, придают гостям веселый настрой.
Зажигательная Волна Новых Суперхитов (2015)
Танцевальная музыка для детей, веселые детские мелодии без слов. Все самые зажигательные песни в одном плейлисте! Каталог музыки в жанре Танцевальная поп-музыка на сайте сообщества музыкантов и авторов RealMusic. Зажигательное Pool Party на территории отеля Old House. 20 лучших песен про свадьбу: романтичная история «Белого платья» и случайность, предопределившая судьбу «Невесты». Слушать. Песни. Веселая Музыка для танца, Танцевальная позитивная - зажигательная и весёлая 1 и другие музыкальные треки в хорошем качестве (128-320kbps).
25 треков, которые спасут любую вечеринку
Уже совсем светло, и чижик постукивает в клетке, сейчас заведет про паголенки. Горкин спит на руке, похрапывает. Отец берет его за плечи и укладывает в столовой на диване. Василь-Василича уже нет. Отец потирает лоб, потягивается сладко и говорит, зевая: — А иди-ка ты, чижик, спать?.. Пасха Пост уже на исходе, идет весна. Прошумели скворцы над садом, — слыхал их кучер, — а на Сорок Мучеников прилетели и жаворонки. Каждое утро вижу я их в столовой: глядят из сухарницы востроносые головки с изюминками в глазках, а румяные крылышки заплетены на спинке.
Жалко их есть, так они хороши, и я начинаю с хвостика. Отпекли на Крестопоклонной маковые «кресты», — и вот уж опять она, огромная лужа на дворе. Бывало, отец увидит, как плаваю я по ней на двери, гоняюсь с палкой за утками, заморщится и крикнет: — Косого сюда позвать!.. Василь-Василич бежит опасливо, стреляя по луже глазом. Я знаю, о чем он думает: «ну, ругайтесь… и в прошлом году ругались, а с ней все равно не справиться! Опять у тебя она? Барки по ней гонять?!.
Всосет — и еще пуще станет. Из-под себя, что ли, напущает?.. Спокон веку она такая, топлая… Да оно ничего-с, к лету пообсохнет, и уткам природа есть… Отец поглядит на лужу, махнет рукой. Кончили возку льда. Зеленые его глыбы лежали у сараев, сияли на солнце радугой, синели к ночи. Веяло от них морозом. Ссаживая коленки, я взбирался по ним до крыши сгрызать сосульки.
Ловкие молодцы, с обернутыми в мешок ногами, — а то сапоги изгадишь! До самой весны не встанет. Им поднесли по шкалику, они покрякали: — Хороша-а… Крепше ледок скипится. Прошел квартальный, велел: мостовую к Пасхе сколоть, под пыль! Тукают в лед кирками, долбят ломами — до камушка. А вот уж и первая пролетка. Бережливо пошатываясь на ледяной канавке, сияя лаком, съезжает она на мостовую.
Щеголь-извозчик крестится под новинку, поправляет свою поярку и бойко катит по камушкам с первым веселым стуком. В кухне под лестницей сидит гусыня-злюка. Когда я пробегаю, она шипит по-змеиному и изгибает шею — хочет меня уклюнуть. Скоро Пасха! Принесли из амбара «паука», круглую щетку на шестике, — обметать потолки для Пасхи. У Егорова в магазине сняли с окна коробки и поставили карусель с яичками. Я подолгу любуюсь ими: кружатся тихо-тихо, одно за другим, как сон.
На золотых колечках, на алых ленточках. Сахарные, атласные… В булочных — белые колпачки на окнах с буковками — X. Даже и наш Воронин, у которого «крысы в квашне ночуют», и тот выставил грязную картонку: «принимаются заказы на куличи и пасхи и греческие бабы»! И почему-то греческие! Василь-Василич принес целое ведро живой рыбы — пескариков, налимов, — сам наловил наметкой. Отец на реке с народом. Как-то пришел веселый, поднял меня за плечи до соловьиной клетки и покачал.
Плоты погнали!.. И покрутил за щечку. Василь-Василич стоит в кабинете на порожке. На нем сапоги в грязи. Говорит хриплым голосом, глаза заплыли. Сейчас прямо из… — Из кабака? Тридцать гонок березняку, двадцать сосны и елки, на крылах летят-с!..
И барки с лесом, и… А у Паленова семнадцать гонок вдрызг расколотило, вроссыпь! А при моем глазе… у меня робята природные, жиздринцы! Отец доволен: Пасха будет спокойная. В прошлом году заутреню на реке встречали. Сала на заливку куплено. Лиминацию в три дни облепортуем-с. А как в приходе прикажете-с?
Прихожане летось обижались, лиминации не было. На лодках народ спасали под Доргомиловом… не до лиминации!.. Говорят про щиты, и звезды, про кубастики, шкалики, про плошки… про какие-то «смолянки» и зажигательные нитки. Приман к нашему приходу-с. Возьмешь от квартального, записку на дозволение. Сколько там надо… понимаешь? Высоконько только?..
Да для Божьего дела-с… воздаст-с! Как говорится, у Бога всего много. Пьяного только не пускай, еще сорвется. Да он, будь-п-койны-с, себя уберегет. В кумполе лючок слуховой, под яблочком… он, стало быть, за яблочко причепится, захлестнется за шейку, подберется, ко кресту вздрочится, за крест зачепится-захлестнется, в петельке сядет — и качай! Новые веревки дам. А с вами-то мы, бывало… на Христе-Спасителе у самых крестов качали, уберег Господь.
Прошла «верба». Вороха роз пасхальных, на иконы и куличи, лежат под бумагой в зале. Страстные дни. Я еще не говею, но болтаться теперь грешно, и меня сажают читать Евангелие. Прочтешь страничку, с «морским жителем» поиграешь, с вербы, в окно засмотришься. Горкин пасочницы как будто делает! Я кричу ему в форточку, он мне машет.
На дворе самая веселая работа: сколачивают щиты и звезды, тешут планочки для — X. На приступке сарая, на солнышке, сидит в полушубке Горкин, рукава у него съежены гармоньей. Называют его — «филёнщик», за чистую работу. Он уже не работает, а так, при доме. Отец любит с ним говорить и всегда при себе сажает. Горкин поправляет пасочницы. Я смотрю, как он режет кривым резачком дощечку.
Пока жив, учись. Гляди вот, винограды сейчас пойдут… Он ковыряет на дощечке, и появляется виноград! Потом вырезает «священный крест», иродово копье и лесенку — на небо! Потом удивительную птичку, потом буковки — X. Замирая от радости, я смотрю. Старенькие у него руки, в жилках. Это голубок, Дух-Свят.
Я тебе, погоди, заветную вырежу пасочку. Будешь Горкина поминать. И ложечку тебе вырежу… Станешь щи хлебать — глядишь, и вспомнишь. Вот и вспомнил. И все-то они ушли… Я несу от Евангелий страстную свечку, смотрю на мерцающий огонек: он святой. Тихая ночь, но я очень боюсь: погаснет! Донесу — доживу до будущего года.
Старая кухарка рада, что я донес. Она вымывает руки, берет святой огонек, зажигает свою лампадку, и мы идем выжигать кресты. Выжигаем над дверью кухни, потом на погребице, в коровнике… — Он теперь никак при хресте не может. Спаси Христос… — крестясь, говорит она и крестит корову свечкой. Корова смотрит задумчиво и жует. Ходит и Горкин с нами. Берет у кухарки свечку и выжигает крестик над изголовьем в своей каморке.
Много там крестиков, с прежних еще годов. Кажется мне, что на нашем дворе Христос. И в коровнике, и в конюшнях, и на погребице, и везде. В черном крестике от моей свечки — пришел Христос. И все — для Него, что делаем. Двор чисто выметен, и все уголки подчищены, и под навесом даже, где был навоз. Необыкновенные эти дни — страстные, Христовы дни.
Мне теперь ничего не страшно: прохожу темными сенями — и ничего, потому что везде Христос. У Воронина на погребице мнут в широкой кадушке творог. Толстый Воронин и пекаря, засучив руки, тычут красными кулаками в творог, сыплют в него изюму и сахарку и проворно вминают в пасочницы. Дают попробовать мне на пальце: ну, как? Кисло, но я из вежливости хвалю. У нас в столовой толкут миндаль, по всему дому слышно. Я помогаю тереть творог на решетке.
Золотистые червячки падают на блюдо, — совсем живые! Протирают все, в пять решет; пасох нам надо много. Для нас — самая настоящая, пахнет Пасхой. Потом — для гостей, парадная, еще «маленькая» пасха, две людям, и еще — бедным родственникам. Для народа, человек на двести, делает Воронин под присмотром Василь-Василича, и плотники помогают делать. Печет Воронин и куличи народу. Василь-Василич и здесь, и там.
Ездит на дрожках к церкви, где Ганька-маляр висит — ладит крестовый щит. Пойду к Плащанице и увижу. На дворе заливают стаканчики. Из амбара носят в больших корзинах шкалики, плошки, лампионы, шары, кубастики — всех цветов. У лужи горит костер, варят в котле заливку. Василь-Василич мешает палкой, кладет огарки и комья сала, которого «мышь не ест». Стаканчики стоят на досках, в гнездышках, рядками, и похожи на разноцветных птичек.
Шары и лампионы висят на проволках. Главная заливка идет в Кремле, где отец с народом. А здесь — пустяки, стаканчиков тысячка, не больше. Я тоже помогаю, — огарки ношу из ящика, кладу фитили на плошки. И до чего красиво! На новых досках, рядочками, пунцовые, зеленые, голубые, золотые, белые с молочком… Покачиваясь, звенят друг в дружку большие стеклянные шары, и солнце пускает зайчики, плющится на бочках, на луже. Ударяют печально, к Плащанице.
Путается во мне и грусть, и радость: Спаситель сейчас умрет… и веселые стаканчики, и миндаль в кармашке, и яйца красить… и запахи ванили и ветчины, которую нынче запекли, и грустная молитва, которую напевает Горкин, — «Иуда нечести-и-вый… си-рибром помрачи-и-ися…» Он в новом казакинчике, помазал сапоги дегтем, идет в церковь. Перед Казанской толпа, на купол смотрят. У креста качается на веревке черненькое, как галка. Это Ганька, отчаянный. Толкнется ногой — и стукнется. Дух захватывает смотреть. Слышу: картуз швырнул!
Мушкой летит картуз и шлепает через улицу в аптеку. Василь-Василич кричит: — Эй, не дури… ты! Стаканчики примай!.. Даже и квартальный смотрит. Подкатывает отец на дрожках. В Кремле нехватка… — торопит он и быстро взбирается на кровлю. Лестница составная, зыбкая.
Лезет и Василь-Василич. Он тяжелей отца, и лестница прогибается дугою. Поднимают корзины на веревках. Отец бегает по карнизу, указывает, где ставить кресты на крыльях. Ганька бросает конец веревки, кричит — давай! Ему подвязывают кубастики в плетушке, и он подтягивает к кресту. Сидя в петле перед крестом, он уставляет кубастики.
Поблескивает стеклом. Теперь самое трудное: прогнать зажигательную нитку. Спорят: не сделать одной рукой, держаться надо! Ганька привязывает себя к кресту. У меня кружится голова, мне тошно… — Готовааа!.. Принимай нитку-у..! Сверкнул от креста комочек.
Говорят — видно нитку по куполу! Ганька скользит из петли, ползет по «яблоку» под крестом, ныряет в дырку на куполе. Покачивается пустая петля. Ганька уже на крыше, отец хлопает его по плечу. Ганька вытирает лицо рубахой и быстро спускается на землю. Его окружают, и он показывает бумажку: — Как трешницы-то охватывают! Глядит на петлю, которая все качается.
Он очень бледный, идет, пошатываясь. В церкви выносят Плащаницу. Мне грустно: Спаситель умер. Но уже бьется радость: воскреснет, завтра! Золотой гроб, святой. Смерть — это только так: все воскреснут. Я сегодня читал в Евангелии, что гробы отверзлись и многие телеса усопших святых воскресли.
И мне хочется стать святым, — навертываются даже слезы. Горкин ведет прикладываться. Плащаница увита розами. Под кисеей, с золотыми херувимами, лежит Спаситель, зеленовато-бледный, с пронзенными руками. Пахнет священно розами. С притаившейся радостью, которая смешалась с грустью, я выхожу из церкви. По ограде навешены кресты и звезды, блестят стаканчики.
Отец и Василь-Василич укатили на дрожках в Кремль, прихватили с собой и Ганьку. Горкин говорит мне, что там лиминация ответственная, будет глядеть сам генерал-и-губернатор Долгоруков. А Ганьку «на отчаянное дело взяли». У нас пахнет мастикой, пасхой и ветчиной. Полы натерты, но ковров еще не постелили. Мне дают красить яйца. Смотрю на образ, и все во мне связывается с Христом: иллюминация, свечки, вертящиеся яички, молитвы, Ганька, старичок Горкин, который, пожалуй, умрет скоро… Но он воскреснет!
И я когда-то умру, и все. И потом встретимся все… и Васька, который умер зимой от скарлатины, и сапожник Зола, певший с мальчишками про волхвов, — все мы встретимся там. И Горкин будет вырезывать винограды на пасочках, но какой-то другой, светлый, как беленькие души, которые я видел в поминаньи. Стоит Плащаница в Церкви, одна, горят лампады. Он теперь сошел в ад и всех выводит из огненной геенны. И это для Него Ганька полез на крест, и отец в Кремле лазит на колокольню, и Василь-Василич, и все наши ребята, — все для Него это! Барки брошены на реке, на якорях, там только по сторожу осталось.
И плоты вчера подошли. Скучно им на темной реке, одним. Но и с ними Христос, везде… Кружатся в окне у Егорова яички. Я вижу жирного червячка с черной головкой с бусинками-глазами, с язычком из алого суконца… дрожит в яичке. Большое сахарное яйцо я вижу — и в нем Христос. Великая Суббота, вечер. В доме тихо, все прилегли перед заутреней.
Я пробираюсь в зал — посмотреть, что на улице. Народу мало, несут пасхи и куличи в картонках. В зале обои розовые — от солнца, оно заходит. В комнатах — пунцовые лампадки, пасхальные: в Рождество были голубые?.. Постлали пасхальный ковер в гостиной, с пунцовыми букетами. Сняли серые чехлы с бордовых кресел. На образах веночки из розочек.
В зале и в коридорах — новые красные «дорожки». В столовой на окошках — крашеные яйца в корзинах, пунцовые: завтра отец будет христосоваться с народом. В передней — зеленые четверти с вином: подносить. На пуховых подушках, в столовой на диване, — чтобы не провалились! Пахнет от них сладким теплом душистым. Тихо на улице. Со двора поехала мохнатая телега, — повезли в церковь можжевельник.
Совсем темно. Вспугивает меня нежданный шепот: — Ты чего это не спишь, бродишь?.. Это отец. Он только что вернулся. Я не знаю, что мне сказать: нравится мне ходить в тишине по комнатам и смотреть, и слушать, — другое все! Отец надевает летний пиджак и начинает оправлять лампадки. Это он всегда сам: другие не так умеют.
Он ходит с ними по комнатам и напевает вполголоса: «Воскресение Твое Христе Спасе… Ангели поют на небеси…» И я хожу с ним. На душе у меня радостное и тихое, и хочется отчего-то плакать. Смотрю на него, как становится он на стул, к иконе, и почему-то приходит в мысли: неужели и он умрет!.. Он ставит рядком лампадки на жестяном подносе и зажигает, напевая священное. Их очень много, и все, кроме одной, пунцовые. Малиновые огоньки спят — не шелохнутся. И только одна, из детской, — розовая, с белыми глазками, — ситцевая будто.
Ну, до чего красиво! Смотрю на сонные огоньки и думаю: а это святая иллюминация, Боженькина. Я прижимаюсь к отцу, к ноге. Он теребит меня за щеку. От его пальцев пахнет душистым, афонским, маслом. От сдерживаемой ли радости, от усталости этих дней, или от подобравшейся с чего-то грусти, — я начинаю плакать, прижимаюсь к нему, что-то хочу сказать, не знаю… Он подымает меня к самому потолку, где сидит в клетке скворушка, смеется зубами из-под усов. Потом достает из стола… золотое яичко на цепочке!
А ну, открой-ка… Я с трудом открываю ноготочком. Хруп, — пунцовое там и золотое. В серединке сияет золотой, тяжелый; в боковых кармашках — новенькие серебряные. Чудесный кошелечек! Я целую ласковую руку, пахнущую деревянным маслом.
Перед Казанской толпа, на купол смотрят. У креста качается на веревке черненькое, как галка. Это Ганька, отчаянный. Толкнется ногой — и стукнется. Дух захватывает смотреть. Слышу: картуз швырнул! Мушкой летит картуз и шлепает через улицу в аптеку. Василь-Василич кричит: — Эй, не дури… ты! Стаканчики примай!.. Даже и квартальный смотрит. Подкатывает отец на дрожках. В Кремле нехватка… — торопит он и быстро взбирается на кровлю. Лестница составная, зыбкая. Лезет и Василь-Василич. Он тяжелей отца, и лестница прогибается дугою. Поднимают корзины на веревках. Отец бегает по карнизу, указывает, где ставить кресты на крыльях. Ганька бросает конец веревки, кричит — давай! Ему подвязывают кубастики в плетушке, и он подтягивает к кресту. Сидя в петле перед крестом, он уставляет кубастики. Поблескивает стеклом. Теперь самое трудное: прогнать зажигательную нитку. Спорят: не сделать одной рукой, держаться надо! Ганька привязывает себя к кресту. У меня кружится голова, мне тошно… — Готовааа!.. Принимай нитку-у..! Сверкнул от креста комочек. Говорят — видно нитку по куполу! Ганька скользит из петли, ползет по «яблоку» под крестом, ныряет в дырку на куполе. Покачивается пустая петля. Ганька уже на крыше, отец хлопает его по плечу. Ганька вытирает лицо рубахой и быстро спускается на землю. Его окружают, и он показывает бумажку: — Как трешницы-то охватывают! Глядит на петлю, которая все качается. Он очень бледный, идет, пошатываясь. В церкви выносят Плащаницу. Мне грустно: Спаситель умер. Но уже бьется радость: воскреснет, завтра! Золотой гроб, святой. Смерть — это только так: все воскреснут. Я сегодня читал в Евангелии, что гробы отверзлись и многие телеса усопших святых воскресли. И мне хочется стать святым, — навертываются даже слезы. Горкин ведет прикладываться. Плащаница увита розами. Под кисеей, с золотыми херувимами, лежит Спаситель, зеленовато-бледный, с пронзенными руками. Пахнет священно розами. С притаившейся радостью, которая смешалась с грустью, я выхожу из церкви. По ограде навешены кресты и звезды, блестят стаканчики. Отец и Василь-Василич укатили на дрожках в Кремль, прихватили с собой и Ганьку. Горкин говорит мне, что там лиминация ответственная, будет глядеть сам генерал-и-губернатор Долгоруков. А Ганьку «на отчаянное дело взяли». У нас пахнет мастикой, пасхой и ветчиной. Полы натерты, но ковров еще не постелили. Мне дают красить яйца. Смотрю на образ, и все во мне связывается с Христом: иллюминация, свечки, вертящиеся яички, молитвы, Ганька, старичок Горкин, который, пожалуй, умрет скоро… Но он воскреснет! И я когда-то умру, и все. И потом встретимся все… и Васька, который умер зимой от скарлатины, и сапожник Зола, певший с мальчишками про волхвов, — все мы встретимся там. И Горкин будет вырезывать винограды на пасочках, но какой-то другой, светлый, как беленькие души, которые я видел в поминаньи. Стоит Плащаница в Церкви, одна, горят лампады. Он теперь сошел в ад и всех выводит из огненной геенны. И это для Него Ганька полез на крест, и отец в Кремле лазит на колокольню, и Василь-Василич, и все наши ребята, — все для Него это! Барки брошены на реке, на якорях, там только по сторожу осталось. И плоты вчера подошли. Скучно им на темной реке, одним. Но и с ними Христос, везде… Кружатся в окне у Егорова яички. Я вижу жирного червячка с черной головкой с бусинками-глазами, с язычком из алого суконца… дрожит в яичке. Большое сахарное яйцо я вижу — и в нем Христос. Великая Суббота, вечер. В доме тихо, все прилегли перед заутреней. Я пробираюсь в зал — посмотреть, что на улице. Народу мало, несут пасхи и куличи в картонках. В зале обои розовые — от солнца, оно заходит. В комнатах — пунцовые лампадки, пасхальные: в Рождество были голубые?.. Постлали пасхальный ковер в гостиной, с пунцовыми букетами. Сняли серые чехлы с бордовых кресел. На образах веночки из розочек. В зале и в коридорах — новые красные «дорожки». В столовой на окошках — крашеные яйца в корзинах, пунцовые: завтра отец будет христосоваться с народом. В передней — зеленые четверти с вином: подносить. На пуховых подушках, в столовой на диване, — чтобы не провалились! Пахнет от них сладким теплом душистым. Тихо на улице. Со двора поехала мохнатая телега, — повезли в церковь можжевельник. Совсем темно. Вспугивает меня нежданный шепот: — Ты чего это не спишь, бродишь?.. Это отец. Он только что вернулся. Я не знаю, что мне сказать: нравится мне ходить в тишине по комнатам и смотреть, и слушать, — другое все! Отец надевает летний пиджак и начинает оправлять лампадки. Это он всегда сам: другие не так умеют. Он ходит с ними по комнатам и напевает вполголоса: «Воскресение Твое Христе Спасе… Ангели поют на небеси…» И я хожу с ним. На душе у меня радостное и тихое, и хочется отчего-то плакать. Смотрю на него, как становится он на стул, к иконе, и почему-то приходит в мысли: неужели и он умрет!.. Он ставит рядком лампадки на жестяном подносе и зажигает, напевая священное. Их очень много, и все, кроме одной, пунцовые. Малиновые огоньки спят — не шелохнутся. И только одна, из детской, — розовая, с белыми глазками, — ситцевая будто. Ну, до чего красиво! Смотрю на сонные огоньки и думаю: а это святая иллюминация, Боженькина. Я прижимаюсь к отцу, к ноге. Он теребит меня за щеку. От его пальцев пахнет душистым, афонским, маслом. От сдерживаемой ли радости, от усталости этих дней, или от подобравшейся с чего-то грусти, — я начинаю плакать, прижимаюсь к нему, что-то хочу сказать, не знаю… Он подымает меня к самому потолку, где сидит в клетке скворушка, смеется зубами из-под усов. Потом достает из стола… золотое яичко на цепочке! А ну, открой-ка… Я с трудом открываю ноготочком. Хруп, — пунцовое там и золотое. В серединке сияет золотой, тяжелый; в боковых кармашках — новенькие серебряные. Чудесный кошелечек! Я целую ласковую руку, пахнущую деревянным маслом. Он берет меня на колени, гладит… — И устал же я, братец… а все дела. Сосни-ка, лучше, поди, и я подремлю немножко. О, незабвенный вечер, гаснущий свет за окнами… И теперь еще слышу медленные шаги, с лампадкой, поющий в раздумьи голос — Ангели поют на не-бе-си-и… Таинственный свет, святой. В зале лампадка только. На большом подносе — на нем я могу улечься — темнеют куличи, белеют пасхи. Розы на куличах и красные яйца кажутся черными. Входят на носках двое, высокие молодцы в поддевках, и бережно выносят обвязанный скатертью поднос. Им говорят тревожно: «Ради Бога, не опрокиньте как! Понесли святить в церковь. Идем в молчаньи по тихой улице, в темноте. Звезды, теплая ночь, навозцем пахнет. Слышны шаги в темноте, белеют узелочки. В ограде парусинная палатка, с приступочками. Пасхи и куличи, в цветах, — утыканы изюмом. Редкие свечечки. Пахнет можжевельником священно. Горкин берет меня за руку. А сам с Василичем в Кремле, после и к нам приедет. А здесь командую я с тобой. Он ведет меня в церковь, где еще темновато, прикладывает к малой Плащанице на столике: большую, на Гробе, унесли. Образа в розанах. На мерцающих в полутьме паникадилах висят зажигательные нитки. В ногах возится можжевельник. Священник уносит Плащаницу на голове. Горкин в новой поддевке, на шее у него розовый платочек, под бородкой. Свечка у него красная, обвита золотцем. Едва пробираемся в народе. Пасочная палатка — золотая от огоньков, розовое там, снежное. Горкин наказывает нашим: — Жди моего голосу! Как показался ход, скричу — вали! Ты, Степа… Аким, Гриша… Нитку я подожгу, давай мне зажигальник! Четвертая — с колокольни. Митя, тама ты?!. Как в большой ударишь разов пяток, сейчас на красный-согласный переходи, с перезвону на трезвон, без задержки… верти и верти во все! Опосля сам залезу. По-нашему, по-ростовски! Ну, дай Господи… У него дрожит голос. Мы стоим с зажигальником у нитки. С паперти подают — идет! Уже слышно — …Ангели по-ют на небеси-и..! Полыхнули «смолянки», и огненный змей запрыгал во всех концах, роняя пылающие хлопья. Огненный змей взметнулся, разорвался на много змей, взлетел по куполу до креста… и там растаял. В черном небе алым Крестом воздвиглось! Сияют кресты на крыльях, у карнизов. На белой церкви светятся мягко, как молочком, матово-белые кубастики, розовые кресты меж ними, зеленые и голубые звезды. Сияет — X. На пасочной палатке тоже пунцовый крестик. Вспыхивают бенгальские огни, бросают на стены тени — кресты, хоругви, шапку архиерея, его трикирий. И все накрыло великим гулом, чудесным звоном из серебра и меди. Хрис-тос воскре-се из ме-ртвых… — Ну, Христос Воскресе… — нагибается ко мне радостный, милый Горкин. Трижды целует и ведет к нашим в церковь. Священно пахнет горячим воском и можжевельником. Звон в рассвете, неумолкаемый. В солнце и звоне утро. Пасха, красная. И в Кремле удалось на славу. Сам Владимир Андреич Долгоруков благодарил! Василь-Василич рассказывает: — Говорит — удружили. К медалям приставлю, говорит. Такая была… поддевку прожег! Митрополит даже ужасался… до чего было! Весь Кремль горел. А на Москва-реке… чисто днем!.. Отец, нарядный, посвистывает. Он стоит в передней, у корзин с красными яйцами, христосуется. Тянутся из кухни, гусем. Встряхивают волосами, вытирают кулаком усы и лобызаются по три раза. Долго тянутся — плотники, народ русый, маляры — посуше, порыжее… плотогоны — широкие крепыши… тяжелые землекопы-меленковцы, ловкачи — каменщики, кровельщики, водоливы, кочегары… Угощение на дворе. Орудует Василь-Василич, в пылающей рубахе, жилетка нараспашку, — вот-вот запляшет. Зудят гармоньи. Христосуются друг с дружкой, мотаются волосы там и там. У меня заболели губы… Трезвоны, перезвоны, красный — согласный звон. Пасха красная. Обедают на воле, под штабелями леса. На свежих досках обедают, под трезвон. Розовые, красные, синие, желтые, зеленые скорлупки — всюду, и в луже светятся. Пасха красная! Красен и день, и звон. Я рассматриваю надаренные мне яички. Вот хрустально-золотое, через него — все волшебное. Вот — с растягивающимся жирным червячком; у него черная головка, черные глазки-бусинки и язычок из алого суконца. С солдатиками, с уточками, резное-костяное… И вот, фарфоровое — отца. Чудесная панорамка в нем… За розовыми и голубыми цветочками бессмертника и мохом, за стеклышком в золотом ободке, видится в глубине картинка: белоснежный Христос с хоругвью воскрес из Гроба. Рассказывала мне няня, что если смотреть за стеклышко, долго-долго, увидишь живого ангелочка. Усталый от строгих дней, от ярких огней и звонов, я вглядываюсь за стеклышко. Мреет в моих глазах, — и чудится мне, в цветах, — живое, неизъяснимо-радостное, святое… — Бог?.. Не передать словами. Я прижимаю к груди яичко, — и усыпляющий перезвон качает меня во сне. Розговины — Поздняя у нас нонче Пасха, со скворцами, — говорит мне Горкин, — как раз с тобой подгадали для гостей. Слышь, как поклычивает?.. Мы сидим на дворе, на бревнах, и, подняв головы, смотрим на новенький скворешник. Такой он высокий, светлый, из свеженьких дощечек, и такой яркий день, так ударяет солнце, что я ничего не вижу, будто бы он растаял, — только слепящий блеск. Я гляжу в кулачок и щурюсь. На высоком шесте, на высоком хохле амбара, в мреющем блеске неба, сверкает домик, а в нем — скворцы. Кажется мне чудесным: скворцы, живые! Скворцов я знаю, в клетке у нас в столовой, от Солодовкина, — такой знаменитый птичник, — но эти скворцы, на воле, кажутся мне другими. Не Горкин ли их сделал? Эти скворцы чудесные. Три года не давались, а вот на свеженькое-то и прилетели. Что такой, думаю, нет и нет! Дай, спытаю, не подманю ли… Вчера поставили — тут как тут. Вчера мы с Горкиным «сняли счастье». Примета такая есть: что-то скворешня скажет? Сняли скворешник старый, а в нем подарки! Даже и Горкин не ожидал: гривенник серебряный и кольцо! Я даже не поверил. Говорю Горкину: — Это ты мне купил для Пасхи? Он даже рассердился, плюнул. Ему, дурачку, счастье Господь послал, а он еще ломается!.. Скворцы сколько, может, годов, на счастье тебе старались, а ты… Он позвал плотников, сбежался весь двор, и все дивились: самый-то настоящий гривенничек и медное колечко с голубым камушком. Стали просить у Горкина, Трифоныч давал рублик, чтобы отдал для счастья, и я поверил. Все говорили, что это от Бога счастье. А Трифоныч мне сказал: — Богатый будешь и скоро женишься. При дедушке твоем тоже раз нашли в скворешне, только крестик серебряный… через год и помер! Помнишь, Михал Панкратыч? Мартын-покойник при мне скворешню снимал, а Иван Иваныч, дедушка-то, и подходит… кричит еще издаля: «чего на мое счастье? Будто в шутку. А тот рассерчал, бросил, глядь — крестик серебряный! Так и затуманился весь, задумался… К самому Покрову и помер. А Мартын ровно через год, на третий день Пасхи помер. Стало быть, им обоим вышло. Вытесали мы им по крестику. Мы сидим на бревнах и слушаем, как трещат и скворчат скворцы, тукают будто в домике. Горкин нынче совсем веселый. Река уж давно прошла, плоты и барки пришли с верховьев, нет такой снетки к Празднику, как всегда, плошки и шкалики для церкви давно залиты и установлены, народ не гоняют зря, во дворе чисто прибрано, сады зазеленели, погода теплая. Приходи завтра на воле разговляться. Пять годов так не разговлялись. Как Мартыну нашему помереть, в тот год Пасха такая же была, на травке… Помни, я тебе его пасошницу откажу, как помру… а ты береги ее. Такой никто не сделает. И я не сделаю. Наш Мартын самому государю был известен… песенки пел топориком, царство небесное. И пасошницу ту сам тоже топориком вырезал, и сады райские, и винограды, и Христа на древе… Погоди, я те расскажу, как он помирал… Ах, «Мартын-Мартын, покажи аршин! А потому. После расскажу, как он государю Александру Миколаичу чудеса свои показал. А теперь пойдем распоряжаться. Мы проходим в угол двора, где живет булочник Воронин, которого называют и Боталов. В сарае, на погребице, мнут в глубокой кадушке творог. Мнет сам Воронин красными руками, толстый, в расстегнутой розовой рубахе. Медный крестик с его груди выпал из-за рубахи и даже замазан творогом. И лоб у Воронина в твороге, и грудь. Да изюмцу-то не скупись — подкидывай. На полтораста душ, сколько тебе навару выйдет!
Самые известные российские ди-джеи танцевальной музыки радовали своими творениями нашу миллионную аудиторию. Оставайтесь на нашей волне и вы обеспечите себе отличное настроение на весь день! Контактная информация.
Ведущая: В целом, вроде неплохо! Ведущий: Но ведь может быть и еще лучше. Стоит лишь начать веселиться… Ведущая: Давайте сегодня попробуем быть веселыми волшебниками своего настроения. Ведущий: Окунемся в атмосферу веселья, поиграем и почувствуем, как из обычных слов и действий рождается море радости и позитива. Ведущая2: Но сначала давайте познакомимся. Назовите свои имена. Вед 1 : на счет моей команды вы все вместе кричите свое имя Раз, два, три…. Свое имя назови Дети называют.