Женя Беркович (чуть не написал Люся Штейн, до того они все одинаковые) – это русофобия, заукраинство, феминизм, глупость и злоба (она очень злобная) в одном тюбике.
Беркович, превращаясь в «мученицу», станет только мерзее
Замоскворецкий суд Москвы арестовал театрального режиссера Евгению Беркович по обвинению в оправдании терроризма, сообщил корреспондент РИА Новости. Замоскворецкий суд Москвы в пятницу поздно вечером отправил под стражу на два месяца до 4 июля известного в театральных кругах режиссера Евгению Беркович и сценариста Светлану. Биография театрального режиссера Жени Беркович: образование и творчество, постановки спектаклей, театральный проект «Дочери Сосо».
Суд оставил Евгению Беркович и Светлану Петрийчук под стражей до января 2024 года
Мосгорсуд не смягчил меру пресечения режиссеру Евгении Беркович и сценаристу Светлане Петрийчук по делу об оправдании терроризма. Сегодня рано утром сотрудники полиции пришли к писательнице Нине Катерли — бабушке театрального режиссера Жени Беркович. Замоскворецкий суд Москвы арестовал режиссера Евгению Беркович, которая была задержана в качестве подозреваемой по делу об оправдании терроризма. Евгения Беркович — ученица Кирилла Серебренникова, режиссёра и бывшего художественного руководителя московского театра «Гоголь-центра», и дело. Чем знаменита Евгения Беркович 38-летняя Евгения Беркович — ученица режиссёра и телеведущего Кирилла Серебренникова. Сегодня в Москве задержали режиссерку Женю Беркович** и драматурга Светлану Петрийчук** по делу по статье об оправдании терроризма.
Режиссер Евгения Беркович арестована по делу об оправдании терроризма
Кроме того, ты никогда не понимаешь, пришел ребенок добровольно на занятия или его за ухо привели. Так что если ты не можешь дать ни регулярности, ни адресности, ни пользы, то просто дай денег проверенным фондам, которые понимают, как обеспечить это первое-второе-третье. Фото из личного архива Пришел маленький мальчик по имени Кира, и я подумала: «Какой славный чувачок! Да, мы туда поперлись, прекрасно понимая, что это детям не нужно и что мы давно уже идеологически стараемся такого не делать. У меня был чудовищно плохой период в жизни, я только что рассталась с мужчиной, бухала, страдала, плакала, вообще не понимала, зачем мне жить, как мне жить.
Так что мне была что воля, что Дзержинск — пофиг. На первое занятие пришел маленький мальчик по имени Кира, и я подумала: «Какой славный чувачок! Очень маленький, сидит такой в капюшоне. На второй день обнаружилось, что это девочка Кира.
Тут у меня что-то где-то чуть-чуть екнуло — не в том смысле, чтобы удочерить. Я решила найти ей семью. И там еще был один прикольный пацан, совсем мелкий, Лешка. Ему было одиннадцать лет, и мы подумали, что раз уж мы здесь и мы не можем для них ничего реально полезного сделать, но мы, может быть, попробуем поискать им семьи?
Стали заговаривать с сотрудниками, кому из детей можно помочь? Оказалось, что там мало детей, которых можно усыновить. У кого-то паровоз из четырех-пяти братьев и сестер, у кого-то мама в тюрьме и вот-вот выйдет. У кого-то нет родительского отказа или бабушка все время обещает, что сейчас приедет и заберет.
Про этих двоих — Киру и Лешу — нам тоже сказали, что у них что-то там со статусом сложное. Ну, в общем, даже не пытайтесь — такое было послание от руководства. И вы уехали? Да, но через год мы делали лабораторию в Москве и решили привезти тех, с кем мы уже работали.
Сделать что-то уже более осмысленное: мы не исчезли, мы вас помним, вы классные, мы вас отобрали, вы это заработали! А кстати, что такое театральная лаборатория? Как это выглядит? На первой встрече мы попросили детей показать, что у них в телефонах, что они слушают?
Они совершенно офигели, потому что не привыкли к тому, что их кто-то спрашивает, всерьез интересуется. Мы сказали, что будем работать с их материалом. Они сначала стеснялись, потом навыдавали нам какую-то подростковую дичь, мы из этого делали танцевальные номера, читали тексты этих песен как стихи, рисовали, делали мультики. Собрали показ про них самих и получилось очень классно!
Поэтому через год мы осторожненько позвонили руководству детдома и аккуратно спросили, что вот мы бы хотели снова позвать ребят. Нам сказали: мы можем дать только двух, иначе придется отправлять с ними в Москву воспитателя. Если кто-то из вас приедет с документами и возьмет детей домой на гостевой режим — так можно. Тогда мы спросили, а кому из них можно поискать семьи?
Чтобы был смысл их тащить в другой город, затевать этот проект. И вот нам сказали, что у девочки Киры и мальчика Леши — наших любимчиков — есть нужный статус. Мы их привезли и начали искать им семьи. То есть так просто можно на время взять себе детей из детского дома?
Там должен быть человек с серьезными непростыми документами, заранее готовыми, у нас в команде было таких двое. Так что мы расселили детей по своим домам и давай искать им семьи! Кирка жила тогда у меня. Забегая вперед, скажу, что Лешке мы искали семью четыре года, и это была большая и трагическая история, которая закончилась очень хорошо.
Совсем уже взрослый пацан нашел себе чудесного папу, и у них теперь все очень круто. Надежды не было никакой, он был уже лось — метр восемьдесят, все время находились какие-то люди, которые хотели его забрать, но все это постоянно срывалось, тянулось. А он ждал, надеялся. А Кирке мы довольно быстро нашли маму, и она забрала ее домой.
В этой семье уже была приемная девочка Аня, чуть постарше. И тут должен был бы быть счастливый конец истории… Кира приехала в семью зимой. А уже весной ее мама очень серьезно заболела, попала в реанимацию, был вопрос, поправится ли она вообще. Никаких близких, которые могли бы подхватить девчонок, у мамы не было.
И чтобы дети не оказались в приюте, мы — все, кто знал об этой ситуации, — начали обсуждать, что нужно, чтобы кто-нибудь быстренько оформил временную опеку, чтобы девочки хотя бы не в приюте сидели, а где-то дома. И так жуткая травма, когда не понятно, умрет твоя мама или нет, а в такой ситуации — это просто кошмар. Внезапно оказалось, что я — единственный человек, который может сделать это быстро. Чтобы оформить временную опеку, нужен только паспорт и показать квартиру, в которой дети будут жить.
Такой упрощенной процедурой пользуются обычно бабушки или отчимы, когда, например, мама умирает. Это сделано для того, чтобы детей не забирали в приют, пока родственники собирают документы для усыновления. Так что было совершенно не очевидно, что мне такое разрешат: мы с девочками не родственники, мы живем в разных районах, у нас разные опеки… Но тут мне ужасно повезло с людьми: в обеих опеках — и в моей, и у девчонок — оказались очень человеческие человеки! Которые очень быстро встали на уши и придумали, как мне все это сделать.
Так что я забрала их на лето — до школы. В начале сентября мама уже вышла из больницы, и начало казаться, что все налаживается. Девочки даже вернулись домой, пошли в школу. И тут мама снова оказалась в больнице, а Кира с Аней — у меня.
Опека мне сказала: Евгения Борисовна, какого черта вы таскаете детей туда-сюда?! Давайте-ка вы уже определяйтесь!
Вишневский добавил, что, когда Евгению Беркович увезли, в траурный зал пустили остальных желающих проститься с Ниной Катерли. Отметим, режиссёр была арестована в начале мая этого года по делу об оправдании терроризма. Его усмотрели в спектакле её авторства «Финист Ясный сокол», повествующем о российских девушках, влюбившихся в радикальных исламистов из Сирии.
Драматург Светлана Петрийчук, которая написала сценарий для этого произведения, стала второй подозреваемой по делу.
В основу пьесы и спектакля легли реальные приговоры и протоколы допросов этих женщин. Также была задержана автор пьесы Светлана Петрийчук, её также арестовали. Спектакль стал лауреатом премии «Золотая маска». Свою вину женщины не признают.
Режиссер Беркович задержана по делу об оправдании терроризма
А кстати, что такое театральная лаборатория? Как это выглядит? На первой встрече мы попросили детей показать, что у них в телефонах, что они слушают? Они совершенно офигели, потому что не привыкли к тому, что их кто-то спрашивает, всерьез интересуется.
Мы сказали, что будем работать с их материалом. Они сначала стеснялись, потом навыдавали нам какую-то подростковую дичь, мы из этого делали танцевальные номера, читали тексты этих песен как стихи, рисовали, делали мультики. Собрали показ про них самих и получилось очень классно!
Поэтому через год мы осторожненько позвонили руководству детдома и аккуратно спросили, что вот мы бы хотели снова позвать ребят. Нам сказали: мы можем дать только двух, иначе придется отправлять с ними в Москву воспитателя. Если кто-то из вас приедет с документами и возьмет детей домой на гостевой режим — так можно.
Тогда мы спросили, а кому из них можно поискать семьи? Чтобы был смысл их тащить в другой город, затевать этот проект. И вот нам сказали, что у девочки Киры и мальчика Леши — наших любимчиков — есть нужный статус.
Мы их привезли и начали искать им семьи. То есть так просто можно на время взять себе детей из детского дома? Там должен быть человек с серьезными непростыми документами, заранее готовыми, у нас в команде было таких двое.
Так что мы расселили детей по своим домам и давай искать им семьи! Кирка жила тогда у меня. Забегая вперед, скажу, что Лешке мы искали семью четыре года, и это была большая и трагическая история, которая закончилась очень хорошо.
Совсем уже взрослый пацан нашел себе чудесного папу, и у них теперь все очень круто. Надежды не было никакой, он был уже лось — метр восемьдесят, все время находились какие-то люди, которые хотели его забрать, но все это постоянно срывалось, тянулось. А он ждал, надеялся.
А Кирке мы довольно быстро нашли маму, и она забрала ее домой. В этой семье уже была приемная девочка Аня, чуть постарше. И тут должен был бы быть счастливый конец истории… Кира приехала в семью зимой.
А уже весной ее мама очень серьезно заболела, попала в реанимацию, был вопрос, поправится ли она вообще. Никаких близких, которые могли бы подхватить девчонок, у мамы не было. И чтобы дети не оказались в приюте, мы — все, кто знал об этой ситуации, — начали обсуждать, что нужно, чтобы кто-нибудь быстренько оформил временную опеку, чтобы девочки хотя бы не в приюте сидели, а где-то дома.
И так жуткая травма, когда не понятно, умрет твоя мама или нет, а в такой ситуации — это просто кошмар. Внезапно оказалось, что я — единственный человек, который может сделать это быстро. Чтобы оформить временную опеку, нужен только паспорт и показать квартиру, в которой дети будут жить.
Такой упрощенной процедурой пользуются обычно бабушки или отчимы, когда, например, мама умирает. Это сделано для того, чтобы детей не забирали в приют, пока родственники собирают документы для усыновления. Так что было совершенно не очевидно, что мне такое разрешат: мы с девочками не родственники, мы живем в разных районах, у нас разные опеки… Но тут мне ужасно повезло с людьми: в обеих опеках — и в моей, и у девчонок — оказались очень человеческие человеки!
Которые очень быстро встали на уши и придумали, как мне все это сделать. Так что я забрала их на лето — до школы. В начале сентября мама уже вышла из больницы, и начало казаться, что все налаживается.
Девочки даже вернулись домой, пошли в школу. И тут мама снова оказалась в больнице, а Кира с Аней — у меня. Опека мне сказала: Евгения Борисовна, какого черта вы таскаете детей туда-сюда?!
Давайте-ка вы уже определяйтесь! То есть в тот момент уже стало понятно, что мама девочек больше не сможет их растить? Нет, стадия торга у меня продолжалась очень долго.
Все время казалось, что ну месяц, ну два, вот, сейчас она подлечится… Так прошло почти полгода, стало подходить к концу мое разрешение на предварительную опеку, а его два раза не дают. В начале ноября стало понятно, что надо уже принимать решение. То есть изначально ты думала, что берешь их ненадолго?
Думала, что на пару месяцев, а если все кончится плохо, то мы найдем им новую семью, которая может растить детей. Но к концу моей временной опеки стало понятно, что семью мы им не найдем. Кире тринадцать, Ане — пятнадцать.
У обеих непростые диагнозы. Они к этому моменту сменили уже такое количество семей и были в таком ужасе от всего этого, что было очевидно: искать им семью и опять их куда-то теребонькать — это очень плохая идея. Девочки очень сплотились к этому моменту, хотя они не сестры.
Разделить их было невозможно. А предварительная опека заканчивалась и грозила вот-вот превратиться в тыкву. Я была в совершенном ужасе, но потопала собирать документы.
Я все еще надеялась, что Лена сейчас подлечится, и дети думали, что это не навсегда. Анька очень к ней привязана, Кира меньше. Целый год они жили у меня и все предполагалось, что это временно.
Они навещали маму? Она все время была в больнице? Когда она уже была дома, они навещали, бывали в гостях и сейчас бывают, у них прекрасные совершенно отношения.
А кого они называли мамой? Они не успели начать ее так называть, так как были у нее не долго.
Спектакль, который привел двух деятелей культуры на скамью подсудимых, рассказывает о российских женщинах, которых завербовали в сети радикальные исламисты для поездки в Сирию. Судебная экспертиза установила, что в постановке «Финист Ясный Сокол» есть героизация ИГ запрещенная в РФ террористическая организация и идеология радикального феминизма.
Многие эксперты с этим не согласны. В частности, Российский федеральный центр судебной экспертизы РФЦСЭ при Минюсте посчитал, что эта экспертиза не научна, а значит не может быть признана экспертным заключением, напоминает « Коммерсант ».
Адвокат режиссера Ксения Карпинская заявила, что суд учел не все доводы при принятии решения об аресте Беркович. В связи с этим защита подаст апелляцию на ее заключение под стражу. Ранее сообщалось , что в Замоскворецком суде Москвы завели уголовное дело на режиссера Евгению Беркович за публикацию читки пьесы на YouTube.
Перейти в Дзен Следите за нашими новостями в удобном формате Замоскворецкий районный суд Москвы до 4 мая продлил арест режиссеру Евгении Беркович и драматургу Светлане Петрийчук. Об этом сообщила пресс-служба столичных судов общей юрисдикции. В мае 2023 года Петрийчук и Беркович заключили под стражу на два месяца по решению Замоскворецкого суда.
Режиссёр Беркович и драматург Петрийчук доставлены в суд на избрание меры пресечения
Биография театрального режиссера Жени Беркович: образование и творчество, постановки спектаклей, театральный проект «Дочери Сосо». Сегодня в Москве задержали режиссерку Женю Беркович** и драматурга Светлану Петрийчук** по делу по статье об оправдании терроризма. Режиссер Евгения Беркович заключена под стражу до 4 июля по делу об оправдании терроризма из-за спектакля «Финист — Ясный Сокол».
Режиссёра Беркович арестовали по делу об оправдании терроризма
Пока живешь в центре, непонятно, где у тебя дом, а где работа. А тут ты проделал путь — несколько остановок на метро, еще несколько на автобусе, и вот ты уже там, где можно отдыхать, расслабляться и спать. Здесь я впервые стала как-то осваивать район, он был довольно простой в плане магазинов и быта, ну и я от отсутствия «Глобуса Гурмэ» рядом как-то не очень страдала. Я вообще вела себя как панк — могла выйти за пивом и яблоками в бушлате и тапочках. Работать, кстати, много приходилось дома, и я играла сама с собой в то, что я сижу в своем Бруклине, перевожу, пишу пьесы и сценарии. Мой любимый район… Аэропорт, то есть место, где я живу сейчас. Здесь еще больше чувство дома, чувство размеренной и устроенной жизни. Единственное, чего здесь нет — и это, кстати, здорово экономит бюджет — так это клубов, баров и такого рода заведений.
Это в самом лучшем смысле «спальный район» — здесь хочется думать о ремонте в квартире и о том, что ты оставишь детям. А приезжать я люблю на Чистые пруды. Там очень здорово гулять, но жить я бы там не хотела. А нелюбимый… Это зависит от времени года… Каширская, в районе онкоцентра. Жутковатое место. Люблю гулять… Никогда не гуляю одна. А вот если бы ко мне приехали друзья из другого города, я бы, наверное, провела их по набережным, перешла бы по мосту в Лужники, дальше наверх по Воробьевым горам к Университету, а затем вернулась бы обратно на канатной дороге.
Москвичи отличаются от жителей других городов… Я сравню с Петербургом. Мне вообще Москва оказалась намного ближе, чем тот же Петербург.
Защита Беркович просила апелляционный суд признать решение суда первой инстанции незаконным и рассмотреть возможность избрания ей меры пресечения, не связанной с содержанием в СИЗО. Как и в первой инстанции, защита указала на то, что у Беркович на иждивении имеются дети, в том числе приемные и требующие ухода по состоянию здоровья. Суд не стал учитывать доводы защиты. Позднее Мосгорсуд оставил под стражей и Светлану Петрийчук.
Я с 11 лет хотела быть режиссером. Но так бывает: 20 лет тратишь на то, чтобы понять, что это не твоя профессия. У меня уже были обязательства по выпуску «Считалки», я хотела сделать процесс максимально комфортным и быстрым, пригласила близких подруг, и неожиданно все сложилось.
Оказалось, что дело не в профессии, — просто в институциональном театре я мучаюсь. После «Считалки» я выдохнула и поняла, что хотела бы еще что-нибудь сделать со своими подругами — так родился независимый проект «Дочери СОСО». Следующей постановкой стал «Финист Ясный Сокол». Я была ридером на «Володинском фестивале», читала пьесы, штук пятнадцать, и наткнулась на эту. Она мне жутко понравилась. Не моя тема, но там есть сказочный поворот и интересная оптика. Я поняла, что хочу это делать. Вообще сделать «Считалку» много ума не надо, там довольно легко подключить людей: Грузия, война, девочки, тряпочки, все такое ламповое. Люди пришли — поплакали — ушли.
В 2018 году создала независимый театральный проект «Дочери Сосо», став его художественной руководительницей. Возможным поводом для обвинения могла стать статья С. Щенниковой и В. Создатели этого спектакля стараются оправдать жен террористов и вызвать у публики к ним жалость. При этом замалчивается, что суд защищает безопасность нашей страны». Режиссерка Женя Беркович и артистки дописали Марьюшкам монологи, основанные на документах, интервью, текстах и личном опыте. В 2022 году этот спектакль получил две премии: награды получила художница по костюмам Ксения Сорокина и драматург Светлана Петрийчук, которую также допросили в статусе подозреваемой по делу по статье об оправдании терроризма. Кроме того, спектакль претендовал на премии «Лучший спектакль в драме, малая форма», «Лучшая работа режиссера» и был участником программы «Russian Case» фестиваля 2021 года — в этой программе «Золотая маска» демонстрирует зарубежным коллегам достижения российского театра за год.
В 2022 году Мелашвили отозвала права на текст у российских театров, но в 2023 году разрешила «Дочерям Сосо» играть «Считалку».