Узнал несколько подробностей покушения графини: не дочитав письма, ошеломленная бросилась сад пруду; увидавший повар побежал дом сказать: графиня изменившими лицом бежит пруду. написал Исхаков. КОМПАНИЯ. О проекте. Новости. вёл себя, находясь в суде, в своё время, очень достойно. Не новость, но - всё познаётся в сравнении. Вот так и вышло у нас с Василием в Кусково Можно сказать, что я туда поехал во многом ради Большого дворцового пруда.
Авторский ТГК. Графиня изменившимся лицом бежит пруду…
Пожаловаться Накануне в нашем Telegram-пространстве разразился громкий скандал, участниками которого стали телеведущая Юлия Витязева и блогер Графиня с изменившимся лицом бежит к пруду. Они не сошлись во мнениях относительно поведения Филиппа Киркорова после "голой вечеринки" в клубе "Мутабор", что в конце концов вылилось во взаимные оскорбления и блокировку Витязевой в чате оппонента. Поводом для конфликта стал вот этот пост Витязевой, где она поинтересовалась, когда общественность наконец-то отстанет от покаявшегося Киркорова, а развитие история получила в целой серии постов Графини. Я хотел бы высказать свою точку зрения на обсуждаемую сторонами проблему, учитывая ее значимость мимо пройти просто сложно. Если кратко: по моему мнению, в этом вопросе полностью права Юлия Витязева. Вообще это очень странно выглядит: человек не был главной звездой "голой вечеринки". Он не тряс половыми органами на виду у посетителей и, по сути, надел нечто сильно напоминающее его обычный сценический костюм. И его за это начали дружно и качественно отменять, примерно как Кевина Спейси после памятного дела о домогательствах. Если так задуматься, а что вообще должен сделать Киркоров, чтобы его "простили" хотя он так-то ничего особенного и не сделал, чтобы его прощать?
Никак нет, водка лучше.
Вот то-то же. Хоть и нельзя мне этого говорить солдату, но и вправду, лучше бы бутылку распили, по-нашему это, по-русски. Ты солдат опытный, знаешь, что не пить нельзя, попадаться нельзя. Так точно, товарищ полковник. В общем, пиши обьяснительную и иди дослуживай. Ротик только прикрой, а чечена твоего мы на Кольский переведем, убьешь еще… Замполит скрипел зубами, но куда ему связываться с Особым отделом. В 1993 году, когда вовсю разваливалось старое КГБ и расформировывалась наша армия ПВО, знакомый офицер Особого отдела принес мне, тогда популярному журналисту, подарочек, папочку с моим досье. Мы тут дела перебираем, что-то в топку, что-то передаем гражданской службе, вот наткнулся на твое. Ставь коньяк, писака, почитай, интересненько у тебя тут… Ого, что это ты, генерал, страшную тайну раскрываешь.
А вдруг узнает кто? Да некому уже, да и генерал я — последние дни. Разогнал Ельцин всех. Вот думаю в политику пойти, а ты доброты не забудешь. Зачем тебе этот глупый след в архиве, никто ж не знает, как все дальше обернется… В принципе логично. И что будем делать с этой папочкой? А вот сейчас накатим и сожжем в умывальнике. А может на память возьму? Прости, вот этого уже нельзя.
Засветится, поймут, кто вынес. Дык я не буду светить… Вот смотри, акула пера, видишь прямо на папке в углу буква В обведенная в кружок, знаешь что это? Какая-то служебная пометка… Точно. Обозначает — «Не вербовать, трепло». И каким же счастьем светились глаза майора Румынова, когда он, размахивая телеграммой, орал и требовал сдать всех фашистов в рядах Советской Армии. Вы с ума сошли, товарищ майор. Это шутка, цитата из «Золотого теленка» Ильфа и Петрова, неужели не читали? Молчать, скотина. Ты сначала «Моральный кодекс строителя коммунизма» прочитай.
За два года наизусть выучил. На шум в кабинет зашел командир части. Майор, что за крики?
Вполне реальный вариант, хотя цена будет во многих случая бросовая. Но в целом суммы на этом можно поднять приличные. Другое дело, какой резон продавать российские активы той компании или банку, которым самим никакие наши ресурсы не нужны и, соответственно, и рубли им никуда не уперлись? Самое простое технически, почти невозможное политически. Европейские ЦБ физически перевозят в РФ часть своего золотого запаса в залог и получают соответствующую сумму в рублях.
Захотят — могут выкупить золото обратно. Проблема в том, что даже при готовности работать по этой схеме золота у большинства стран не хватит даже на год. Долго и требует, по сути, капитуляции ЕС. Продажа России блокирующих или контрольных пакетов в стратегических, в первую очередь в технологических, а также инфраструктурных компаниях сети АЗС, порты и пр. Вот тут рублей можно поднять практически на любую сумму.
В три часа ночи Александра Ивановича разбудили. Пришла телеграмма. Стуча зубами от утреннего холодка, миллионер разорвал бандероль и прочел: «Графиня изменившимся лицом бежит пруду». Но никто ему не ответил.
Почтальон ушел. В дворовом садике страстно мычали голуби. Жильцы спали. Александр Иванович повертел в руках серый бланк. Адрес правильный. Фамилия тоже. Александр Иванович ничего не понял, но так взволновался, что сжег телеграмму на свечке. В семнадцать часов тридцать пять минут того же дня прибыла вторая депеша: «Заседание продолжается зпт миллион поцелуев». Александр Иванович побледнел от злости и разорвал телеграмму в клочки.
Но в эту же ночь принесли еще две телеграммы-молнии. Первая: «Грузите апельсины бочках братья Карамазовы». И вторая: «Лед тронулся тчк командовать парадом буду я». После этого с Александром Ивановичем произошел на службе обидный казус. Умножая в уме по просьбе Чеважевской девятьсот восемьдесят пять на тринадцать, он ошибся и дал неверное произведение, чего с ним никогда в жизни не случалось. Но сейчас ему было не до арифметических упражнений. Сумасшедшие телеграммы не выходили из головы. Просто свинство какое-то.
Вставайте, граф, графиня изменившимся лицом бежит к пруду.
Стуча зубами от утреннего холодка, миллионер разорвал бандероль и прочел: "Графиня изменившимся лицом бежит пруду". Но никто ему не ответил. Почтальон ушел. В дворовом садике страстно мычали голуби. Жильцы спали. Александр Иванович повертел в руках серый бланк. Адрес был правильный.
Им грозят статьи за вандализм и, возможно, за дискредитацию ВС РФ.
Вот тут нужно послушать извинения родителей, очень внимательно. А ублюдков показательно судить. Уровень образования в этой стране низкий. Какие выходят из чужой страны специалисты - большой вопрос. За редким исключением. И все эти исключения учились здесь. Не секрет же?
Прикрепили … к врачу-таджичке, которая не только некомпетентна, не знает даже специалистов, которые ведут прием в данной поликлинике, чтобы направить к ним. Ничем не помогла, конкретные вопросы - игнорировала.
Кстати, очки Ильфа потом вспоминали почти все мемуаристы, например, Константин Паустовский: "Большие губы делали его похожим на негра. Он был так же высок и тонок, как негры из племени Мали — самого изящного черного племени в Африке. Больше всего поражали меня чистота его глаз, их блеск и пристальность. Блеск усиливался от толстых небольших стекол пенсне без оправы. Стекла были очень яркие, будто сделанные из хрусталя…» О Гражданской войне Ильф написал несколько рассказов.
В целом, его ранние литературные опыты не производят какого-то оглушительного впечатления хотя, например, рассказ «Повелитель евреев» отдельные ценители сегодня называют гениальным. Ильф и сам не был уверен в собственных силах. Тем более, он был необыкновенно начитанным молодым человеком - и чужие шедевры явно давили на него, мешали писать, не давали разглядеть талант в самом себе. В 1923-м сбылась его мечта провинциала: он добрался до Москвы. Устроился в газету «Гудок» сперва библиотекарем, а потом литобработчиком то есть переделывал письма малограмотных трудящихся в острые заметки с мест , но сам сочинял немного. Фельетоны, репортажи - да, а прозу - по минимуму. Когда все-таки что-то писал, не давал никому читать - «конфузясь, мял и прятал исписанную бумагу», откровенно стыдясь написанного.
Коллеги восхищались его газетными публикациями, но были все шансы, что за пределами редакции и аудитории тогдашнего «Гудка» об Ильфе никто и никогда не услышит. Валентин Катаев тоже одессит, тоже сотрудник «Гудка», приютивший на первых порах Ильфа в своей московской квартире предложил ему и своему младшему брату Евгению Катаеву перетащенному в Москву из опасений, что в Одессе, где он работал инспектором уголовного розыска, его могут убить бандиты написать романы. Сюжет был позаимствован из рассказов Конан Дойла «Шесть Наполеонов» там в одном из шести идентичных бюстов Бонапарта была спрятана черная жемчужина Борджиа и «Голубой карбункул» там вор дал проглотить драгоценный камень гусю, рассчитывая использовать птицу в качестве контейнера - а потом был вынужден разыскивать этого гуся по всему Лондону. Только в сюжете Катаева были стулья: под сиденьем одного из них спрятали деньги. Ильф и Катаев-младший он взял себе псевдоним Петров, уступив настоящую фамилию брату решили сочинить не два романа, а один. Ильф сказал: «Попробуем писать вместе, одновременно каждую строчку вместе.
История «использования темы кризиса» получила широкую известность. Несколько региональных топ-менеджеров Сбербанка активно обрабатывали клиентов на тему скорого банкротства частных банков. И хотя виновные были подвергнуты остракизму, в том числе президентом Сбербанка Германом Грефом, свою роль эти «капиталоспасительные» беседы сыграли. Примерно как в старом анекдоте: «ложечки-то нашлись, а вот неприятный осадок остался».
О полной «бессмысленности» всех сплетен и мифов, озвученных этой осенью на финансовом рынке, говорить не приходится. Упомянутый Бендер свои телеграммы рассылал не случайно. Он хотел отжать у гражданина Корейко миллион. Гражданин Корейко, натурально, миллион отдавать не хотел. Ныне речь тоже идет о деньгах. Российские власти, дабы поддержать ликвидность банковской отрасли, выделили деньги нескольким наиболее крупным российским банкам. Полагая, что те профинансируют средние, те — мелкие, и будет всем счастье. Не случилось.
Графиня с изменившимся лицом бежит к пруду...
А может Первое лицо было точно также сильно расстроено, как после разговора в 2014 году с швейцарцем Буркхальтером, что его решили не выпускать на публику и в этот раз. "Стуча зубами от утреннего холодка, миллионер разорвал бандероль и прочел: "Графиня изменившимся лицом бежит пруду". Мне не нужна вечная игла. Я не хочу жить вечно. Графиня изменившимся лицом бежит пруду. Одной из них была телеграмма с текстом: «Графиня изменившимся лицом бежит пруду». ТОС "Солнцепек".
Графиня изменившимся лицом бежит пруду что это значит
Он заболел в поезде во время путешествия по Российской империи. Сойдя по причине плохого состояния на станции Астапово, Толстой отправил своей супруге письмо. Эти подробности стали известны, благодаря срочно прибывшим на место журналистам. Одним из них был Николай Эфрос, отправивший свой репортаж по телеграфу. В послании он сообщил, что жена Толстого в Ясной Поляне получила отправленное графом письмо, после чего намеревалась пойти топиться.
Убивать надо таких толстовцев! Бендер пролистывал сборник "Смерть Толстого". В этой книженции , как говорил мой папа, было собрано все, что связано с последними днями жизни Льва Николаевича. Мы помним , что однажды граф Толстой ушел из Ясной Поляны. А что ж графиня?
А она побежала к пруду топиться, но ее спасли слуги. И вот все это детально было описано в «настольной» книге Остапа. Теплее, совсем тепло, горячо!!! В три часа ночи Александра Ивановича разбудили. Пришла телеграмма. Стуча зубами от утреннего холодка, миллионер разорвал бандероль и прочел: "Графиня изменившимся лицом бежит пруду". Но никто ему не ответил. Почтальон ушел...
Поток телеграмм ощутимо начал иссякать еще в 90 годы, когда в стране менялся строй и крупные промышленные предприятия закрывались одно за другим.
Дело в том, что многие заводы и фабрики имели телетайпы для внутренней и международной связи с поставщиками и смежниками, а предприятия электросвязи обслуживали эту систему. Сегодня связисты продолжают оказывать эту услугу, в нашей области по-прежнему есть некоторые предприятия и ведомства, которые пользуются телеграфной связью. Прежде в каждом отделении электросвязи был свой штат доставщиков телеграмм, сейчас послания доставляют сотрудники Почты России. Как говорят телеграфисты, темы частных телеграмм остались прежними: тревожные сообщения о болезни или смерти родных, предупреждения о приезде с датой и номером поезда и вагона, поздравления с праздниками, именинами и прибавлением в семействе. Правда, заметили сотрудники электросвязи некую перемену: примерно с 80-х годов прошлого века народ стал формулировать текст поздравления в прозе, «от себя». Дескать, желаем вам, родные и близкие, здоровья, успехов в труде и учебе, мирного неба над головой. А еще раньше в моде были стихотворные поздравления. Некоторые из них были так удачны, так нежны и пронзительны, что сотрудницы цеха документальной информации даже завели специальную тетрадь вроде бухгалтерской для хранения этих перлов. Тетрадка, начатая еще в 60-е годы, уже изрядно потрепана, бумага пожелтела, края листов кудрявятся.
Тем не менее, она бесценна и хранят ее бережно — это же настоящий раритет, живая история человеческих жизней. Телеграфные строчки со стихами наклеены на листы вперемежку с советскими поздравительными открытками, и то, и другое очень трогательно. Или такое поздравление, маленький красноречивый эпизод из чьей-то жизни: «С днем рожденья тебя поздравляю Но прийти к тебе не могу В этот день я тебя охраняю И в наряде службу несу Не забуду твоей улыбки Не забуду тебя дорогая Никогда, никогда, никогда» Телеграмма — послание открытое и волей-неволей принимающие ее сотрудники видят ее содержание.
Но в целом суммы на этом можно поднять приличные. Другое дело, какой резон продавать российские активы той компании или банку, которым самим никакие наши ресурсы не нужны и, соответственно, и рубли им никуда не уперлись? Самое простое технически, почти невозможное политически. Европейские ЦБ физически перевозят в РФ часть своего золотого запаса в залог и получают соответствующую сумму в рублях. Захотят — могут выкупить золото обратно. Проблема в том, что даже при готовности работать по этой схеме золота у большинства стран не хватит даже на год.
Долго и требует, по сути, капитуляции ЕС. Продажа России блокирующих или контрольных пакетов в стратегических, в первую очередь в технологических, а также инфраструктурных компаниях сети АЗС, порты и пр. Вот тут рублей можно поднять практически на любую сумму. Другое дело, что это фактически манифест о переходе Европы под контроль России.
"Графиня изменившимся лицом бежит пруду"
КОМПАНИЯ. О проекте. Новости. Фото: РИА Новости. После случившегося Софья Андреевна напишет Льву Толстому письмо. Графиня изменившимся лицом бежит пруду, известно Но доныне меня грызут сомнения: а ту. Уже после первого месяца работы Закона о банкротстве физических лиц стало очевидно, что россияне не спешат признаваться в собственном банкротстве. Спустя двое суток ожидаемо появились данные объективного контроля в виде иностранных спутниковых снимков российской авиабазы в Джанкое на Крымском , ночью 17 апреля, противник в лице ВС Украины с использованием. А может Первое лицо было точно также сильно расстроено, как после разговора в 2014 году с швейцарцем Буркхальтером, что его решили не выпускать на публику и в этот раз.
Графиня изменившимся лицом бежит пруду. Авантюрист
Были свои осведомители и у правительственных учреждений: в их адрес тоже уходили зашифрованные телеграммы. В тайну своего местонахождения после ухода из дома Толстой посвятил только любимую дочь Сашу. С этой целью были выделены телеграммы, прошедшие через телеграфное отделение станции и имеющие отношение к Толстому. Их поместили в сборник «Переписка, вызванная пребыванием и кончиною графа Льва Николаевича Толстого на ст. Астапово в 1910 году». Краткое название — «Смерть Толстого». Вот это издание. Эфроса, направленная им в газету «Речь». Её текст содержал 146 слов и знаменитую фразу: «Графиня изменившимся лицом бежит пруду». О какой графине идёт речь и почему она бежит к пруду 28 октября 1910 года Лев Толстой покинул Ясную Поляну, оставив жене прощальное письмо: «...
Положение моё в доме становится, стало невыносимым.
Об этом мы сегодня говорим в рубрике «Уходящие вещи». Начальник цеха документальной связи Липецкого филиала «Ростелекома» Вера Ежова благодаря своему 32-летнему стажу работы помнит еще те времена, когда в здании телефонно-телеграфной станции по адресу Зегеля-2 в цехе телеграфа был огромный зал, уставленный телеграфными аппаратами. В этом зале стоял страшный стрекот, а аппараты круглосуточно обслуживали 50 человек — принимали и отправляли телеграммы. Вся эта армия трудилась по-стахановски, ибо работы было через край. Особенный аврал был накануне Нового года, 8 марта, 1 и 9 мая, и, конечно, 23 февраля, когда в армейские подразделения солдатам-срочникам шли поздравления от девушек, - вспоминает Вера Ивановна. Сегодня сотрудники цеха документальной связи, используя современные технические средства, принимают в день в среднем около 200 телеграмм и примерно столько же отправляют. В месяц обрабатывают всего около 18 тысяч посланий. А нас было в смене больше 10 человек. Поток телеграмм ощутимо начал иссякать еще в 90 годы, когда в стране менялся строй и крупные промышленные предприятия закрывались одно за другим.
Дело в том, что многие заводы и фабрики имели телетайпы для внутренней и международной связи с поставщиками и смежниками, а предприятия электросвязи обслуживали эту систему. Сегодня связисты продолжают оказывать эту услугу, в нашей области по-прежнему есть некоторые предприятия и ведомства, которые пользуются телеграфной связью. Прежде в каждом отделении электросвязи был свой штат доставщиков телеграмм, сейчас послания доставляют сотрудники Почты России. Как говорят телеграфисты, темы частных телеграмм остались прежними: тревожные сообщения о болезни или смерти родных, предупреждения о приезде с датой и номером поезда и вагона, поздравления с праздниками, именинами и прибавлением в семействе.
В ноябре 1910 года Лев Толстой ушел из дома, простудился в поезде и умирал от воспаления легких на станции Астапово. Умирающий писатель отправил письмо своей жене Софье Толстой. Журналист Николай Эфрос вскоре послал телеграфом в газету «Речь» репортаж о том, как графиня в Ясной Поляне получила письмо и решила утопиться.
Известие о болезни Толстого вызвало большой переполох: станционный телеграф стучал, не переставая, — сообщения сыпались от родственников, друзей, репортеров и просто любопытствующих. Именно тогда журналист Николай Эфрос послал телеграфом в газету «Речь» репортаж о состоянии здоровья писателя, а также о том, как его супруга, Софья Андреевна, узнав о болезни мужа, попыталась утопиться: «Узнал несколько подробностей покушения графини: не дочитав письма, ошеломленная бросилась сад пруду; увидавший повар побежал дом сказать: графиня изменившимся лицом бежит пруду. Графиня, добежав мостка, бросилась воду, где прошлом году утонули две девушки. Вытащила Александра, студент Булгаков, лакей Ваня; повар.
Графиня с измененным лицом бежит к пруду: разгадка загадочного явления
Для этого он давал ему тупые телеграммы типа "Грузите апельсины бочками, Братья Карамазовы" или "Графиня изменившимся лицом бежит к пруду". телеграмму с таким текстом Остап Бендер среди прочих послал подпольному миллионеру Корейко. Андрей Доманин Andrey Domani – графиня изменившимся лицом бежит пруду холст, масло. Как сообщил нам, опираясь на свои источники, Илиас Меркури, графиня с изменившимся лицом бежит к пруду. Главная» Авторская колонка» Графиня изменившимся лицом бежит пруду.
«Графиня изменившимся лицом бежит пруду»
Я не знаю никакого Козлевича! Он не спеша соединил кучки воедино, сложил деньги в железную коробочку, а коробочку засунул в карман белых джентльменских брюк. Вам нравится такой способ дележки? Паниковский всплеснул старческими лиловатыми ладонями. Он с ужасом посмотрел на великого комбинатора, отошел в угол и затих. Изредка только сверкал оттуда золотой зуб нарушителя конвенции. У Балаганова сразу сделалось мокрое, как бы сварившееся на солнце, лицо. Объясните… — Вам, — вежливо сказал Остап, — любимому сыну лейтенанта, я могу повторить только то, что я говорил в Арбатове.
Я чту Уголовный кодекс. Я не налетчик, а идейный борец за денежные знаки. В мои четыреста честных способов отъема денег ограбление не входит, как-то не укладывается. И потом мы прибыли сюда не за десятью тысячами. Этих тысяч мне лично нужно по крайней мере пятьсот. На это отвечу — да, известно. Дело в том...
В эту минуту в углу потух золотой зуб. Паниковский развернулся, опустил голову и с криком « А ты кто такой? Не переменяя позы и даже не повернув головы, великий комбинатор толчком собранного каучукового кулака вернул взбесившегося нарушителя конвенции на прежнее место и продолжал: — Дело в том, Шура, что это была проверка. У служащего с сорокарублевым жалованием оказалось в кармане десять тысяч рублей, что несколько странно и дает нам большие шансы, позволяет, как говорят марафоны и беговые жуки, надеяться на куш. Пятьсот тысяч — это безусловно куш. И получим мы его так. Я возвращу Корейке десять тысяч, и он возьмет.
Хотел бы я видеть человека, который не взял бы своих денег. И вот тут ему придет конец. Его погубит жадность. И едва только он сознается в своем богатстве, я возьму его голыми руками. Как человек умный, он поймет, что часть меньше целого, и отдаст мне эту часть из опасения потерять все. И тут, Шура, на сцену появится некая тарелочка с некоей каемкой... В углу плакал Паниковский.
Я год не был в бане. Я старый. Меня девушки не любят. Таких, как вы, девушки не любят. Они любят молодых, длинноногих, политически грамотных. А вы скоро умрете. И никто не напишет о вас в газете: «Еще один сгорел на работе».
И на могиле не будет сидеть прекрасная вдова с персидскими глазами. И заплаканные дети не будут спрашивать: «Папа, папа, слышишь ли ты нас? Вы не знаете Паниковского. Паниковский вас всех продаст и купит. Отдайте мои деньги! Последний раз спрашиваю! В Черноморском порту легко поворачивались краны, спуская стальные стропы в глубокие трюмы иностранцев, и снова поворачивались, чтобы осторожно, с кошачьей любовью опустить на пристань сосновые ящики с оборудованием для Тракторстроя.
Розовый кометный огонь рвался из высоких труб силикатных заводов. Пылали звездные скопления Днепростроя, Магнитогорска и Сталинграда. На севере взошла Краснопутиловская звезда , за нею зажглось великое множество звезд первой величины. Были тут фабрики, комбинаты, электростанции, новостройки. Светилась вся пятилетка, затмевая блеском старое, примелькавшееся еще египтянам небо. И молодой человек, засидевшись с любимой в рабочем клубе, торопливо зажигал электрифицированную карту пятилетки и шептал: — Посмотри, вон красный огонек. Там будет Сибкомбайн.
Мы поедем туда. И любимая тихо смеялась, высвобождая руки. Ночь, ночь, ночь, как уже было сказано, лежала над всей страной. Стонал во сне монотонно Хворобьев, которому привиделась огромная профсоюзная книжка. В поезде, на верхней полке, храпел инженер Талмудовский, кативший из Харькова в Ростов, куда манил его лучший оклад жалования. Качались на широкой атлантической волне американские джентльмены, увозя на «сухую» родину рецепт прекрасного пшеничного самогона. Ворочался на своем диване Васисуалий Лоханкин, потирая рукой пострадавшие места.
Старый ребусник Синицкий зря жег электричество, сочиняя для журнала «Водопроводное дело» загадочную картинку: «Где председатель этого общего собрания рабочих и служащих, собравшихся на выборы месткома насосной станции? Полыхаев лежал в постели с Серной Михайловной. Прочие геркулесовцы спали тревожным сном в разных частях города. Александр Иванович Корейко не мог заснуть, мучимый мыслью о своем богатстве. Если бы этого богатства не было вовсе, он спал бы спокойно. Что делали Бендер, Балаганов и Паниковский уже известно. И только о Козлевиче, водителе и собственнике Антилопы-Гну ничего сейчас не будет сказано, хотя уже стряслась с ним беда чрезвычайно политичного свойства.
По дороге он задирал молочниц, ибо час этих оборотистых женщин уже наступил, в то время как час служащих еще не начинался, и мурлыкал слова романса: «И радость первого свиданья мне не волнует больше кровь». Великий комбинатор немного кривил душой. Первое свиданье с миллионером-конторщиком возбуждало его. Посредине комнаты стоял Александр Иванович. Он был в сетке-безрукавке и успел уже надеть вдовьи брюки мелкого служащего. Комната была обставлена с примерной бедностью, принятой в дореволюционное время в сиротских приютах и тому подобных организациях, состоявших под покровительством императрицы Марии Федоровны. Здесь находились три предмета: железная лазаретная кроватка, кухонный стол с дверцами, снабженными деревянной щеколдой, какой обычно запираются дачные сортиры, и облезший венский стул.
В углу лежали гантели и среди них две больших гири, утеха тяжелоатлета. При виде милиционера Александр Иванович тяжело ступил вперед. После этого великому комбинатору оставалось только сесть на венский стул и учинить на лице сверхъестественную улыбку. Проделав все это, он посмотрел на Александра Ивановича. Но миллионер-конторщик напрягся и изобразил черт знает что: и умиление, и восторг, и восхищение, и немое обожание. И все это по поводу счастливой встречи с представителем власти. Происшедшее нарастание улыбок и чувств напоминало рукопись композитора Франца Листа, где на первой странице указано « играть быстро», на второй — «очень быстро», на третьей — «гораздо быстрее», на четвертой — «быстро как только возможно», а все-таки на пятой — «еще быстрее».
Увидев, что Корейко достиг пятой страницы и дальнейшее соревнование невозможно, Остап приступил к делу : — А ведь я к вам с поручением, — сказал он, становясь серьезным. И, безмерно грустя, Бендер полез в карман. Корейко следил за его действиями с совсем уже похоронным лицом. На свет появилась железная коробка от папирос «Кавказ». Однако ожидаемого Остапом возгласа удивления не последовало. Подпольный миллионер смотрел на коробку с полнейшим равнодушием. Остап вынул деньги, тщательно пересчитал их и, пододвинув пачку к Александру Ивановичу, сказал: — Ровно десять тысяч.
Потрудитесь написать расписку в получении. Какая расписка? Ведь вас вчера ограбили! И забрали десять тысяч. Грабители арестованы. Пишите расписку. Еще не осмыслив глубины своего поражения, великий комбинатор допустил неприличную суетливость, о чем всегда вспоминал впоследствии со стыдом.
Он настаивал, сердился, совал деньги в руки Александра Ивановича и вообще, как говорят китайцы, потерял лицо. Корейко пожимал плечами, предупредительно улыбался, но денег не брал. Ну, как вы думаете, откуда у меня может быть столько денег? Значит, у вас все в порядке? Вы знаете, я очень здоровый человек. Дальше по части улыбок все пошло совсем как у Листа : быстро, очень быстро, гораздо быстрее, быстро как только возможно и даже еще быстрее. Прощались новые знакомые так, словно не чаяли друг в друге души.
Все у вас в порядке. С таким счастьем — и на свободе! И, все еще неся на лице ненужную улыбку, великий комбинатор выскочил на улицу. Несколько кварталов он прошел скорым шагом, позабыв о том, что на голове его сидит официальная фуражка с гербом города Киева, совершенно неуместным в городе Черноморске. Пока он предавался своим размышлениям, рассеянно прогуливаясь взад и вперед, старики продолжали заниматься ежедневным своим делом. Это были странные и смешные в наше время люди. Почти все они были в белых пикейных жилетах и в соломенных шляпах «канотье».
Некоторые носили даже шляпы из потемневшей панамской соломы. И, уж конечно, все были в пожелтевших крахмальных воротничках, откуда поднимались волосатые куриные шеи. Когда-то они собирались здесь для совершения сделок. Сейчас же их тянула сюда, на солнечный угол, долголетняя привычка и необходимость почесать старые языки. Они ежедневно прочитывали московскую «Правду». Местную прессу они не уважали. И все, что бы ни происходило на свете, старики рассматривали как прелюдию к объявлению Черноморска вольным городом.
Когда-то, лет сто тому назад, Черноморск был действительно вольным городом, и это было так весело и доходно, что легенда о «Порто-Франко» до сих пор еще бросала золотой блеск на светлый угол кафе «Флорида». Сноуден — это голова. Слушайте, Валиадис, — обращался он к третьему старику в панаме. Я лично свой палец не положил бы. И, нимало не смущаясь тем, что Сноуден ни за что на свете не позволил бы Валиадису лезть пальцем в свой рот, старик продолжал: — Но что бы вы ни говорили, я вам скажу откровенно — Чемберлен все-таки тоже голова. Пикейные жилеты поднимали плечи. Они не отрицали, что Чемберлен все-таки тоже голова.
Но больше всего утешал их Бриан. Он со своим проектом Пан —Европы... Бенеш уже согласился на Пан —Европу, но знаете, при каком условии? Пикейные жилеты собрались поближе и вытянули куриные шеи. Бенеш — это голова. Ведь им же нужно сбывать кому-нибудь свои сельскохозяйственные орудия? Вот мы их и будем покупать.
При этом сообщении глаза стариков блеснули. Им уже много лет хотелось покупать и продавать. Когда Остап очнулся от своих дум, он увидел, что его крепко держит за борт пиджака незнакомый старик в раздавленной соломенной шляпе с засаленной черной лентой. Привязной галстух его съехал в сторону, и прямо на Остапа смотрела медная запонка. Он не пойдет на эту удочку. Остап отодвинул рукой раскипятившегося старика и выбрался из толпы. К этому времени Остап уже принял решение.
Он перебрал в голове все четыреста честных способов отъема денег, и хотя среди них имелись такие перлы, как организация акционерного общества по поднятию затонувшего в Крымскую войну корабля с грузом золота, или большое масленичное гуляние в пользу узников капитала, или концессия на снятие магазинных вывесок, — ни один из них не подходил к данной ситуации. И Остап придумал четыреста первый способ. Самое главное установлено. Деньги у подзащитного есть. И, судя по тому, что он не моргнув отказался от десяти тысяч , деньги огромные. Итак, ввиду недоговоренности сторон, заседание продолжается». Он вернулся домой, купив по дороге твердую желтую папку с ботиночными тесемками.
Остап молча прошел к бамбуковому столику, положил перед собой папку и крупными буквами вывел надпись: «Дело Александра Ивановича Корейко. Начато 25 июня 1930 года. И он раскрыл папку перед изумленными антилоповцами. Она была пуста. Глава пятнадцатая Жил на свете частник бедный. Это был довольно богатый человек, владелец галантерейного магазина, расположенного наискось от кино «Капиталий». Он безмятежно торговал бельем, кружевными прошвами, галстуками, подвязками и другим мелким, но прибыльным товаром.
Однажды вечером он вернулся домой с искаженным лицом. Молча он полез в буфет, достал оттуда цельную холодную курицу и, расхаживая по комнате, съел ее всю. Сделав это, он снова открыл буфет, вынул цельное кольцо краковской колбасы весом ровно в полкило, сел на стул и, остекленело глядя в одну точку, медленно сжевал все полкило. Когда он потянулся за крутыми яйцами, лежавшими на столе, жена испуганно спросила: — Что случилось, Боря? Ты даже себе не можешь представить! И всю ночь частник ходил по своим комнатам, где одних шифоньеров было восемь штук, и ел. Он съел все, что было в доме.
Ему было страшно. На другой день он сдал полмагазина под торговлю писчебумажными принадлежностями. Теперь в одном окне магазина помещались галстуки и подтяжки, а в другом висел на двух веревочках огромный желтый карандаш. Потом настали времена еще более лихие. В магазине появился третий совладелец. Это был часовых дел мастер, потеснивший карандаш в сторону и занявший половину окна бронзовыми часами с фигурой Психеи, но без минутной стрелки. И напротив бедного галантерейщика, который не переставал уже иронически улыбаться, сидел, кроме постылого карандашника, еще и часовщик с воткнутой в глаз черной лупой.
Еще дважды посетило галантерейщика горе- злосчастие.
Утопится графиня - ну и пусть, Изображу на время как бы грусть, И приведу графиню номер два, Которая, опомнившись едва, Начнет лапшу мне вешать у пруда, Что мол, да ни за что и никогда, А я гляжу - в насмешливой воде Запутались, как крошки в бороде, Ключи, бумажник, деньги и права, Бочонок меда, рыбья голова, И, кажется, графиня номер два, Которая уже бежит к пруду, А я туда за нею не пойду! Олька АдмиралтейскаяПросветленный 35004 14 лет назад Отто, ну вы прям Вольф!!!
Были свои осведомители и у правительственных учреждений: в их адрес тоже уходили зашифрованные телеграммы. В тайну своего местонахождения после ухода из дома Толстой посвятил только любимую дочь Сашу.
С этой целью были выделены телеграммы, прошедшие через телеграфное отделение станции и имеющие отношение к Толстому. Их поместили в сборник «Переписка, вызванная пребыванием и кончиною графа Льва Николаевича Толстого на ст. Астапово в 1910 году». Краткое название — «Смерть Толстого». Вот это издание.
Эфроса, направленная им в газету «Речь». Её текст содержал 146 слов и знаменитую фразу: «Графиня изменившимся лицом бежит пруду». О какой графине идёт речь и почему она бежит к пруду 28 октября 1910 года Лев Толстой покинул Ясную Поляну, оставив жене прощальное письмо: «... Положение моё в доме становится, стало невыносимым.
А ему — 34. Он — на целый возраст старше. Первые годы были самые счастливые. А чувства — самые нежные и трогательные. Кстати, сцену признания в любви Софье Андреевне писатель потом детально описал в романе «Анна Каренина». Это сцена объяснения с мелком в руках на биллиардном столе Левина и Кити Щербацкой. Читайте также: Что значит прошивка игровой приставки Мудрый человек, Софья Андреевна понимала, что впереди будет не пастораль. И не только потому, что для Толстого и частная жизнь семьи, друзей — была сюжетом для небольшого рассказа. Впрочем, главное не в этом. Предчувствия Софьи Андреевны сбылись, потому что — цитирую: «Он ждал от меня духовного единения, которое было невозможно при моей материальной жизни и заботах о детях, о доме. Только на словах разделить его духовную жизнь я не могла, а сломить ее, волоча за собой большую семью, было немыслимо и непосильно». Действительно, не будем забывать, что Толстой стремился отказаться от собственности, опроститься, заниматься физическим трудо, жить аскетом не только на словах, он это все претворял в жизнь. А как же семья, дети? Тут, конечно, и Софье Андреевне упреки можно предъявить. Похоже, она всерьез считала, что от всего на свете есть рецепты. Само собой, от болезней, но от чувств и стремлений — тоже. Не хочется множить эти упреки. Она прекрасно понимала нравственную и человеческую высоту Льва Толстого. Всю жизнь помогала ему в его творчестве. Была и редактором, и секретарем, и переводчиком, и даже переписчицей рукописей. И мучительно переживала его уход. Не меньшая планка нравственной высоты, которую взяла сама Софья Андреевна — это публикация ее собственной переписки с мужем. Без изъятий. С морем сердитого шума. Зная о том, что ее роль в жизни Льва Толстого воспринимается с подозрением и даже иронией, она в конце жизни написала так: «Пусть люди снисходительно отнесутся к той, которой непосильно было с юных лет нести на своих плечах высокое назначение — быть женой гения и великого человека».