Александр Александрович, как, на ваш взгляд, некоммерческий сектор повлиял на жизнь в России за последние 30 лет с экономической точки зрения? Александр Аузан отметил, что Россия сейчас не на первом месте в мире по качеству человеческого капитала и индексу человеческого развития. Экономический факультет, Российская венчурная компания (РВК), Ростелеком, Россия, Центральный ФО РФ. Декан экономического факультета МГУ Александр Аузан рассказал RTVI об угрозе экономической спирали в 2024 году. Александр Александрович Аузан — декан экономического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова, доктор экономических наук, создатель и бессменный руководитель первой в стране кафедры прикладной институциональной экономики.
Доверие как основа для роста. Экономист Александр Аузан прочитал лекцию в МАИ
Декан экономического факультета МГУ Александр Аузан высказал мнение, что России при новой глобализации поможет так называемый эффект Левши. Александр Аузан — о том, переживет ли она 2023 год. Аузан александр александрович последнее выступление.
Александр Аузан: «Пандемия COVID‑19 — это плата за глобализацию»
А «раздать всем по миллиону» прошла бы ещё быстрее. Самое главное, человек, который всю жизнь преподаёт новую институциональную экономику, одним из главных тезисов которой является «Поведение людей не характеризуется как исключительно рациональное, его характерными чертами являются ограниченная рациональность и оппортунизм», должен это знать. Почему я, являющийся представителем другой экономической школы, это знаю, а доктор экономических наук Аузан не знает? Или, если знает, то почему не применяет на практике?! Что же дальше рекомендует доктор Аузан в текущих обстоятельствах? Как это знакомо… «Деньги с вертолёта» и «зимбабвийская экономическая школа»! Типичные либеральные рецепты а-ля ФРС. Я уже молчу о том, что введение ЧС не поможет бизнесу как вещают вбрасываемые в соцсети методички , а добьёт его. Потому что ЧС — это форс-мажор, основание для неисполнения контрактных обязательств. Дальше доктор Аузан начинает городить такое, от чего у меня глаза на лоб полезли. В частности, произносит «снижение цены золота снижает ЗВР».
Земля вызывает Аузана! Доктор, мы вас теряем! Уже 1750 долларов за тройскую унцию интервью от 10 апреля, так что отмазки не прокатывают. И дальше, по мере девальвации доллара в связи с бешеным принтером, тоже будет расти. Дальше доктор начинает городить и вовсе нечто несусветное, типа «в 2011 году несмотря на рост реальных располагаемых доходов населения люди захотели чего-то другого». Видимо, для него «люди» — это не все жители России, а жалкая кучка, которая вышла на Болотную. Вышла, причём, не потому, что «захотела что-то другого», а потому что западные хозяева и кураторы сказали выходить. А на Поклонной, получается, были «не люди», потому что они этого «другого» не хотели. Либерализьм головного мозга, в терминальной стадии. Едем дальше.
Доктор заявляет, что власть в 2014 году предложила народу «можно не демократию строить, а супердержавой стать эффект Крыма ». А с каких это пор в России не демократия? Давайте, доктор, развейте мысль — тащмайор записывает. Следующая цитата: «с июня 2018 года распался брак между властью и народом». Видимо, опять с неким «настоящим народом», «людьми». А «народ» — это те, предводительнице которых Путин чайный сервиз подарил.
И закреплено это было не столько его преемниками, сколько рождением великой русской литературы, которая возникла из тесного переплетения с европейской. Пушкин, который часто мыслил по-французски и для которого Парни был не менее важен, чем Тредиаковский , Достоевский, Толстой, Чехов — все это абсолютно русское, российское явление, однако немыслимое вне контекста европейской культуры. Это вычеркнуть невозможно. При этом мы остаемся раздвоенной страной. С одной стороны, Россия архаичная, настроенная на коллективистские ценности, государственный патернализм, солидарность, перераспределение. А с другой — индивидуалистическая, живущая по принципу «в России можно делать очень многое, если не спрашивать разрешения». Это великая фраза Даниила Гранина. Как декан экономического факультета МГУ вы замечаете перемены? Университеты, наука в принципе живут в коллаборации, единым миром. А он рушится. Но не могу сказать, что уже полностью разрушен. Даже с Европой коммуникация сохраняется, а на китайском направлении она растет очень быстро. Мы получили чрезвычайно интересное предложение от одного из китайских университетов по созданию совместного института цифровой экономики и прикладного искусственного интеллекта. Причем финансирование обеспечивает китайская сторона, а мы работаем здесь, как и привыкли работать. Мы продолжаем присутствовать в международных рейтингах. Конечно, по экономике это означает, что мы находимся на границе первой сотни мировых университетов. Это не самый блестящий результат, но довольно хороший для восьмимиллиардного мира. Поэтому иностранных студентов все еще много, каждый шестой. Мне не до конца понятна их мотивация, потому что для студентов с Востока, которых большинство, МГУ был преддверием пути в Америку и в Европу, а сейчас этот путь во многом закрыт. Но гораздо интереснее мне мотивация российских студентов. Как они видят свое будущее. И некоторые делают сейчас головокружительную карьеру. С другой стороны, у нас впереди работа по восстановлению человеческого капитала, потому что бреши чувствуются. И в этом смысле я понимаю, что мне делать в ближайшие годы. Но где они будут себя применять — это открытый вопрос. Мы думаем об изменениях в образовательных программах, потому что страна военно-государственного капитализма предъявляет другой спрос, там работают другие институты — например, не независимый суд, а прогнозирование и отслеживание движения к заявленной цели. Это Счетная палата, аудит и так далее. Мир продолжает предъявлять спрос на наших студентов, но структура спроса будет меняться. И не бездельничайте. Человека, который предается безделью, накрывает волной уныния». Главный дефицит сейчас на факультете — это дефицит аудиторий для всякого рода внеучебных занятий. Игра в го, театр, музыкальный час. Очень много времени люди теперь посвящают творчеству. Кстати, и в смысле большой экономики креативные индустрии — это российский шанс. Я с интересом наблюдаю за подвижками на рынке в условиях санкций и ухода крупных участников. Сумеет ли легкая промышленность стать индустрией моды в России? Сама по себе легкая промышленность — не слишком креативная сфера деятельности, пережившая свои лучшие времена где-нибудь в XIX веке. А вот индустрия моды — это совершенно другое, там важен не носитель, а идея, бренд. Принудительное освобождение этих сфер укорененными западными брендами создало, по существу, равные условия конкуренции как для китайцев и турок, которые пытаются сюда войти, так и для отечественных производителей. Тут может произойти много интересного. Росатом и туалетная бумага — Лучшие ушли — вот теперь заживем! Менее конкурентный рынок всегда монополизируется. Я обеспокоен судьбой наших цифровых гигантов. Во время ковида Россия вышла на передний край в цифровой трансформации. Это и банковские разработки «Тинькова» и «Сбера», и, конечно, «Яндекс» с его поисковиком, который не уступает «Гуглу». Поэтому очень надо, чтобы, с одной стороны, они, будучи выброшены с одних мировых рынков, искали другие. И они это делают. Но не менее важно, чтобы в условиях военно-государственного капитализма они не превратились в департаменты нового большого экономического государства. Наверное, они обретут новые возможности, но утратят креативность и свободу. Больше шанса, мне кажется, у тех отраслей и производств, где производятся штучные товары. Мы можем подковать блоху, но конвейерное производство у нас всегда работало хуже, чем в тех странах, где принято читать инструкции и соблюдать их от первого до сто тридцать второго пункта. Я потому и вижу будущее за креативными индустриями, что они связаны с поиском, с малыми сериями. Причем это может относиться даже к такому гиганту, как Росатом. Он почти не потерял на всей этой истории и продолжает быть крупнейшим участником мирового рынка. Особенно если учесть, что туалетная бумага у нас появилась через два года после того, как был запущен спутник. С этим здесь всегда сложнее. Поэтому я скорее допускаю, что появится какой-нибудь новый, высокохудожественный, глобально конкурентоспособный вариант туалетной бумаги, чем налаженное массовое производство потребительски привычного. В целом я бы сказал, главная головная боль для меня, тема ночных и дневных размышлений — это Россия конца 2020-х годов. Что мы будем делать и как жить после кризиса. Самое страшное, как я и говорил, — быть не готовыми к открытию окна возможностей.
Это, кстати, парадоксальная ситуация. Страна с трудолюбивым и многочисленным населением, хорошим географическим положением, промышленностью, плодородными почвами по труднообъяснимым причинам оказывается убыточной. Допустить краха Украины не может ни Западная Европа, ни Россия с Белоруссией из-за возможных потоков беженцев и затруднений с транзитом. Трудно представить безопасный газовый транзит в стране, где, скажем, перестанут платить пенсии. Трудно представить реэкспорт через Украину, если между областями начнут возникать таможенные посты. Поэтому России вместе с ЕС надо нервничать. Ни одна из сторон не может оказать помощь Украине односторонне. Это вопрос нового российско-европейского плана. Такое сотрудничество создаст другой рисунок отношений между Европой и Россией, потому что возникнет новая форма кооперации. О сырьевой модели - Но ведь причины нашего кризиса не только в политике и санкциях? С первой половины 1970-х годов мы находимся в сырьевой модели роста. Попытки советских реформ 1960-х годов были заблокированы политическими причинами и тем, что пошла самотлорская нефть Самотлор - крупнейшее российское нефтяное месторождение, открытое в 1965 году в Ханты-Мансийском автономном округе. Реформами можно было не заниматься. Поэтому падение цен на нефть в конце 1980-х вызвало крах СССР, поиск реформаторских выходов, а потом снова нефтяную анестезию. Такой модели наступает конец в силу нескольких причин. Дело не только в конъюнктурных колебаниях, хотя они бьют по нам всё сильнее, потому что экономика всё более ориентируется на сырьевой экспорт. Дело в том, что развиваются альтернативные источники энергии. В 2014 году при прежнем уровне цен на нефть энергия ветра вышла на самоокупаемость. Плюс сланцевые проекты. Инновационная экономика начинает вытеснять традиционные сырьевые составляющие. Олимпиада дала вброс адреналина в кровь. Чемпионат мира по футболу 2018 года тоже может его дать. Но это не решение вопроса Россия получила и полностью реализовала некоторую отсрочку за пределами сырьевой модели. Нефть накачала потребительский спрос, и население стало можно кредитовать. Страна занималась этим с 2009 по 2014 годы, но мы вычерпали источник до дна. Начиная с 2015 года платежи по погашению кредитов стали превышать то, что население в состоянии взять в качестве займа. Это кризис модели, ориентированной на продажу сырья и внутренние источники спроса. Значит, нужна другая модель. Мы в неё не вошли, поэтому сердце экономики - инвестиции - засбоило, экономика начала впадать в анабиоз и останавливаться. Это даст какую-то отсрочку, но она останется в анабиозе. Деньги нужно будет превратить в какие-то инвестиции. Превращать в частные сложно: война. Это и риски, и санкции одновременно. Превращать в государственные - да, можно. Но это не решение вопроса, а краткосрочная стимуляция. Нужно диверсифицировать экономику и развивать инновационный сектор, иметь длинные деньги для долгосрочных проектов, низкие процентные ставки, низкую инфляцию. Нужно совершать налоговый и бюджетный манёвр и перегружать деньги из обороны и безопасности в здравоохранение и образование. Среди экономистов есть широкое согласие, что нужно делать. Но нужно ответить на вопрос, почему нам это не удаётся. Причина состоит в том, что мы действительно находимся под воздействием сил притяжения, которые я называю эффектом колеи. Они связаны и со структурой наших институтов, и с установками населения и власти, и со сравнительной силой власти, бизнеса, общества. Чтобы вырулить на другую орбиту, нужно сперва согласиться с тем, что есть определённые «замки», которые нас удерживают. После надо найти пружину, которая вытолкнет нас на другую траекторию. При настроенной на сырьевую модель экономике наши институты заточены на выдавливание ренты. Ещё бывают инклюзивные институты, которые создают привлекательную страну. Одни и те же европейцы выдавливали из Конго ренту и строили там экстрактивные институты, а жили в Канаде и там создавали инклюзивные. Мы в этом смысле в Конго. Цель людей здесь - что-нибудь схватить, а семью разместить в стране с инклюзивными институтами. Надо понять, какие институты нужны для ресурса, на который мы будем опираться вместо нефтяного. Я считаю, что у нас есть ресурс, который по крайней мере равен или даже выше по конкурентоспособности сырьевого. Это человеческий капитал, мозги. Последние 150 лет, с момента появления у нас настоящей науки и хорошего образования, страна поставляет миру много талантливых людей. По расчётам академика Револьда Михайловича Энтова, продукт, созданный изобретателем телевидения Владимиром Зворыкиным, равен двадцати годовым продуктам нынешней РФ. А если добавить Брина, Гейма и прочих, то выяснится, что мы гораздо больше продукта создавали во внешнем мире, чем внутри страны. Поэтому ресурс есть, и он продолжает здесь формироваться. Конечно, это не нефть: его в трубу не загонишь и по контракту не продашь. Трубы для подобного ресурса - это инклюзивные институты, которые создавали бы желание жить и работать в России, а не стыд от того, что мы не смогли эти таланты удержать. О необходимых изменениях - Как перестать опираться на нефть и начать опираться на людей? Надо учитывать культурную специфику. У человеческого капитала есть свои характеристики - это ценностные поведенческие установки. В России люди считают, что на власть повлиять нельзя, они недоговороспособны и избегают неопределённости. Зато мы прекрасно делаем уникальные проекты, успешны в креативной индустрии. Мы хороши в том, что не требует соблюдения стандартов, и плохо делаем то, что этого соблюдения требует. Кстати, к вопросу о том, можно ли перейти к страховой медицине в России. Можно, только медицину мы этим загубим, потому что основа страховой медицины - это стандарты. Это одежда, которая не подходит для нынешней российской социокультурной специфики. Может, лет через пятнадцать люди будут уважать законы и стандарты больше, чем свою мечту о великой державе. Почему россияне не любят платить налоги? Потому что непонятно, что с ними происходит На мой взгляд, новая стратегия будет основана на культурном капитале России, на сумме ценностей и поведенческих установок. Сначала это произойдет в нишах, связанных с креативными индустриями, что даст сдвиг в ценностно-поведенческих установках и выход в другие пространства. Это не быстрая история, на несколько десятилетий. Но короткие стратегии никогда не позволяют выйти из колеи. Понимают ли это наши власти? Готовы ли они пойти на такие шаги? Давайте посмотрим на конкретных примерах. Сейчас целое поколение, которое сформировало крупные капиталы в начале 1990-х, подходит к моменту передачи наследования. Это очень критичный момент для больших собственников. Их задача не просто правовыми методами защитить наследство для своих детей. Иногда задача стоит в том, чтобы сделать детей бенефициарами, но не подпустить к управлению. Это институциональная проблема. На Кипре она может быть решена, потому что там англосаксонское право: бенефициар необязательно управляет имуществом. А у нас непонятно, как её решать. Это вопрос перехода от экстрактивных институтов как накачать капиталы к инклюзивным как сохранить то, что накоплено. Другой конкретный пример - почему россияне не любят платить налоги? Потому что непонятно, что с ними происходит. Если предоставить людям возможность платить подоходный налог по месту их фактического проживания, то они довольно быстро его обустроят. И местная власть будет к людям вполне лояльна, потому что она будет ждать не подачки сверху, а денег от этого человека. Такие простые институциональные решения перенастраивают систему. Третий пример - про ренту, которую получают силовики. Есть два механизма контроля элит за насилием. Либо они делят его между собой: тебе военно-воздушный флот, тебе тайную полицию, а я возьму специальные службы. Либо они контролируют насилие коллективно, что не даёт им возможности применять насилие друг против друга или для собственного обогащения. Сейчас этого нет. Элитные группы нуждаются в изменении институтов. Мартин МакГир и Мансур Олсон американские экономисты, авторы концепции «стационарного бандита». Сначала группа, окружающая правителя, захватывает активы. Для этого им нужны институты, которые не мешают это делать, - например, не слишком прописанное законодательство. А вот дальше появляется необходимость в системе институтов, которые бы наладили эксплуатацию активов. Они возникнут, если у власти не появятся новые голодные. Этот переход не гарантирован, но возможен. Если мы говорим о персональной смене, то да, возможен запуск механизма перераспределения. Если же говорить о радикальной демократизации, то она даёт положительные результаты при хорошо работающих институтах и отрицательные экономические последствия, если институты работают плохо. Например, изменения в структуре власти дадут положительные результаты, если у вас хорошие правовые и судебные системы. Мы этого пока не имеем. А чтобы правовые и судебные системы хорошо работали, они должны быть нанизаны на определённую культуру населения, на ценностно-поведенческие установки, на готовность людей поддерживать и пользоваться этими системами. В 1990-е годы прекрасно использовались системы потребительского законодательства. Миллионы людей пользовались ими, хотя в 1980-х боялись самого слова « суд». Институты должны быть сделаны так, чтобы человек захотел и сумел ими воспользоваться. Власть отражает примерно ту же культуру, что и население. Население склонно делать что-то хорошо штучно и не умеет работать вместе. Вот и власть склонна что-то делать вручную и не умеет сотрудничать с населением. Это две стороны одной медали. Ловушка в том, что неудачный институциональный выбор был закреплён культурой, ценностями, поведенческими установками. Выход из неё строится через оба этих инструмента. Нужно менять правила, одновременно приспосабливая и сдвигая ценности людей. Нет отдельной реформы, которую нужно было бы осуществить. Надо осознать главную проблему, которую мы решаем, - запуск инвестиционного двигателя. Главное препятствие этому запуску - недоверие. Главный объект недоверия - государство. Поэтому содержанием реформ должны стать любые меры по повышению качества государства и увеличению доверия к нему. Но первым делом надо окончить войну. Конечно, в последний год был совершён очень серьёзный поворот. В 2014 году мы возвратились в некоторые точки, в которых находились за 25 лет до этого. Мы вернулись к представлению о том, что государство - основная ценность, что строительство великой державы - это сверхцель. Это дало колоссальную консолидацию в смысле поддержки власти и предпосылки для возможных мобилизационных вариантов в экономике. Было ли это эффективно в смысле долгосрочных целей развития страны? Если мы сейчас накачиваем деньги в оборону и безопасность, а не в образование и здравоохранение, то мы работаем против будущего России. Александр Аузан — внук латышского стрелка Кабинет члена Экономического совета при президенте России Александра Аузана находится в Москве, на Воробьевых горах. Из окна открывается чудесный вид на самую высокую сталинскую высотку - главное здание МГУ им. Мог ли дед декана экономического факультета МГУ, начинавший свою карьеру простым крестьянином под Даугавпилсом, Александр Аузан знать, что к мнению его внука будут прислушиваться не только студенты и преподаватели крупнейшего российского вуза, но и депутаты, министры? О том, что Александр Александрович Аузан имеет латышские корни, красноречиво говорит его фамилия. Но нигде в открытых источниках информацию о его предках не встретишь. Я по маме латыш. Мой дед был родом из Латгалии, родился под Даугавпилсом. Был крестьянином, поступил в ремесленное училище в Риге, но во время Первой мировой войны, при подходе немцев к столице, был эвакуирован в Петроград, где его, 18-летнего паренька, закрутила политическая жизнь. Он стал большевиком, потом красным латышским стрелком. Это был взлет Аузана-старшего, а потом пришла черная полоса. Как и многие другие латышские стрелки, в конце тридцатых он стал «врагом народа». Пошел по одному судебному делу с другим латышом - Яковом Алкснисом. Одним из пунктов обвинения была статья за укрывательство немецкого шпиона Андрея Николаевича Туполева, поскольку в то время он работал под началом Аузана. В 1937 году Аузан был арестован, в 1939-м сослан в Норильский лагерь. Через 20 лет после ареста деда к нам в гости пришел Туполев и рассказал, что он искал своего бывшего руководителя, но ему сказали, что Аузан был расстрелян, - продолжает Аузан. Дед не был расстрелян. Он остался в Норильском лагере, был актирован, заболел, его перевезли вверх по Енисею, где в поселке Яя в 1943 году он умер. У нас есть справка, что он там похоронен. Но не только «укрывательство немецкого шпиона» было инкриминировано Аузану-старшему. Незадолго до ареста, в 1936 году, он возвращался из командировки в США и решил навестить отца, которого не видел 18 лет. И заехал в Латвию. Семейное предание гласит, что принимали его хорошо. Совсем другой прием был в Гражданскую войну, когда он вместе с частями Красной армии оказался недалеко от родного хутора и тоже хотел увидеть отца, заглянул в отчий дом, но там никого не застал. И в итоге чуть было не подвел под монастырь всех своих родственников. Когда об этом узнал немецкий генерал Рюдигер фон дер Гольц организатор вооруженных сил Латвии и обороны страны от большевиков. Но тогда обошлось. Сам Александр Аузан родился в Норильске - родители-москвичи в начале 1950-х по распределению поехали туда работать. В двухмесячном возрасте будущего экономиста привезли в столицу. И только спустя много лет они узнали о том, что жили и работали совсем рядом с тем местом, где последние годы своей жизни провел Аузан-старший. Я очень люблю Ригу - она замечательная, и Юрмалу. Бывал там неоднократно, но в последнее время все чаще езжу в Вильнюс и Таллин. Недавно встречался с послом Латвии в России Астрой Курме. Очень тепло с ней поговорили как раз на тему моих корней. Я считаю, она замечательный посол.
Что те, кто уехал за последние два года, часть из них вернулась... Я благодарен российскому правительству, что в итоге мы их сохранили в российской налоговой системе. Потому что воспроизвести эти мозги чрезвычайно трудно, — говорит профессор. Вот до сих пор мы живем в этой ситуации, когда у нас люди лучше, а институты хуже, — считает Аузан. Если в начальной школе «дети отличаются умом» и Россия попадает в некую пятерку стран по образованию, то уже в средней школе падает на 32—38-е место. Вот эту лестницу, ведущую вниз, я показывал трем министрам образования последовательно. Но там ничего не меняется, притом что понятно, что есть глобальные конкурентоспособные компании, неважно, частные — «Яндекс», «Касперский» — или государственные, как «Росатом», «Ростех», которым мозги нужны. Ясно, что есть исходная точка школы, — сказал декан экономического факультета МГУ.
Человеческий капитал и роль договороспособности: как изменились НКО за 30 лет
Собачку жалко, и Герасима жалко, и вообще — какая гадость это ваше крепостное право! Я думаю, что мы находимся на грани переворотов вот такого масштаба. Они не всегда имеют благотворные последствия, но уж точно, что в 2020-е годы мы увидим неожиданно новые представления людей о добре и зле. Потому что все это идет в условиях взрыва противоречий и межцивилизационных конфликтов. Причем речь не только о культурной войне с западнохристианской цивилизацией, но и об ускоренной попытке сближения с конфуцианской цивилизацией, когда вдруг возникают новые представления о том, что с детьми можно делать, чего нельзя, как семья устроена. Я с нетерпением и некоторой тревогой жду, какими окажутся люди конца 2020-х годов. Точно не такими, какими были в прошлом десятилетии. Каким бывает патриотизм? В 2022 году я выпустил книжку «Культурные коды экономики», а до этого мы с коллегами 10 лет занимались большими полевыми исследованиями. Например, в русском сознании пространство играет совершенно особую роль. Это имеет климатическое объяснение — каждые 7 лет нужно было менять поле, а значит, передвигаться все дальше и дальше.
И социальное объяснение, поскольку история России — это история побега от власти на север, на восток, продвижение казачьих станиц, регулярных войск вслед за бегущими, что в итоге привело к созданию крупнейшей империи. Осознание пространства как главной ценности заложено в нас достаточно глубоко. Хотя с экономической точки зрения, конечно, тот человеческий капитал, значительную часть которого мы потеряли в 2022 году, — сегодня гораздо более значимая вещь. Это самый серьезный вызов, который российская экономика испытала за 30 лет своего постсоветского существования, потому что это удар по будущему. Эта фраза уже поднадоела, если честно. В целом же те, кто уехал, — такие же, как те, кто остался. Это люди из мегаполисов, примерно 30 миллионов человек, из которых, может быть, миллион или два покинули страну. Здесь не деление на худших и лучших, а вопрос того самого ценностного выбора. Я всегда говорил студентам, что советский период дал нам через литературу две максимы, которые противоречат друг другу. Виктор Некрасов, автор знаменитой повести «В окопах Сталинграда», сказал, что «лучше подохнуть от тоски по родине, чем от злобы на родных просторах».
А Владимир Высоцкий говорил: «Не волнуйтесь, я не уехал, и не надейтесь — я не уеду». И то, и другое есть патриотизм. Когда человек уезжает и у него сердце разрывается от расставания с родиной, с близкими, друзьями, коллегами — это такое же патриотическое переживание, как когда говорят: «Это моя страна, я остаюсь и буду делать то, что считаю важным для следующих поколений». В 2022 году мы отметили 350-летие Петра и 300-летие империи. Петр был очень противоречивой фигурой, своей дубинкой он вбил в нас европейскую идентичность. Собственный выбор он сделал выбором нации. И закреплено это было не столько его преемниками, сколько рождением великой русской литературы, которая возникла из тесного переплетения с европейской. Пушкин, который часто мыслил по-французски и для которого Парни был не менее важен, чем Тредиаковский , Достоевский, Толстой, Чехов — все это абсолютно русское, российское явление, однако немыслимое вне контекста европейской культуры. Это вычеркнуть невозможно. При этом мы остаемся раздвоенной страной.
С одной стороны, Россия архаичная, настроенная на коллективистские ценности, государственный патернализм, солидарность, перераспределение. А с другой — индивидуалистическая, живущая по принципу «в России можно делать очень многое, если не спрашивать разрешения». Это великая фраза Даниила Гранина. Как декан экономического факультета МГУ вы замечаете перемены? Университеты, наука в принципе живут в коллаборации, единым миром. А он рушится. Но не могу сказать, что уже полностью разрушен. Даже с Европой коммуникация сохраняется, а на китайском направлении она растет очень быстро. Мы получили чрезвычайно интересное предложение от одного из китайских университетов по созданию совместного института цифровой экономики и прикладного искусственного интеллекта. Причем финансирование обеспечивает китайская сторона, а мы работаем здесь, как и привыкли работать.
Мы продолжаем присутствовать в международных рейтингах. Конечно, по экономике это означает, что мы находимся на границе первой сотни мировых университетов. Это не самый блестящий результат, но довольно хороший для восьмимиллиардного мира. Поэтому иностранных студентов все еще много, каждый шестой. Мне не до конца понятна их мотивация, потому что для студентов с Востока, которых большинство, МГУ был преддверием пути в Америку и в Европу, а сейчас этот путь во многом закрыт. Но гораздо интереснее мне мотивация российских студентов. Как они видят свое будущее. И некоторые делают сейчас головокружительную карьеру. С другой стороны, у нас впереди работа по восстановлению человеческого капитала, потому что бреши чувствуются. И в этом смысле я понимаю, что мне делать в ближайшие годы.
Но где они будут себя применять — это открытый вопрос. Мы думаем об изменениях в образовательных программах, потому что страна военно-государственного капитализма предъявляет другой спрос, там работают другие институты — например, не независимый суд, а прогнозирование и отслеживание движения к заявленной цели. Это Счетная палата, аудит и так далее. Мир продолжает предъявлять спрос на наших студентов, но структура спроса будет меняться. И не бездельничайте. Человека, который предается безделью, накрывает волной уныния». Главный дефицит сейчас на факультете — это дефицит аудиторий для всякого рода внеучебных занятий. Игра в го, театр, музыкальный час. Очень много времени люди теперь посвящают творчеству.
Почти двадцать лет он занимает должность заведующего кафедрой прикладной институциональной экономики, на протяжении шести лет Аузан — декан экономического факультета МГУ. Профессор говорит, что именно университет привел его к занятию проблемами прав потребителя. В учебниках процесс распределения заканчивается выдачей зарплаты, там не учитываются распределение ролей в семье. Аузан посвятил этому свою кандидатскую диссертацию. Именно шокирован, потому что мне страшно было стоять в очередях, поэтому я старался этого не делать, я всегда боялся, что мне нахамят. И вот во мне сидело настолько прочно, что мне хотелось как ученому создать такую систему, которая работала бы против этих вещей. Она бы их каким-то образом отодвигала от человека, облегчала бы ему жизнь», — рассказывает профессор.
Ломоносова, занимая должности ассистента 1983—1987 , старшего преподавателя 1987—1989 , доцента 1989—1993. В 1994 году Аузан защитил докторскую диссертацию по теме «Развитие самоуправления в социалистической экономике: политико-экономический аспект» [6] [5]. В 2001 году занял должность заведующего кафедрой прикладной институциональной экономики экономического факультета МГУ имени М. Ломоносова, в 2013-м стал деканом [7] [5]. В конце 1980-х Аузан стал одним из инициаторов создания обществ по защите прав потребителей в России [8] и вошёл в состав Бюро Совета всемирной потребительской организации Consumers International [9]. В 1992 году возглавил Международную Конфедерацию обществ потребителей , которая стала выпускать журнал «Спрос». Издание выходило в печатном виде 19 лет, с 2004 года было переведено в Интернет [10] [3]. Являлся руководителем рабочей группы в составе ведущих учёных при Министерстве образования, в задачи которой входит рассмотрение обращений, связанных с деятельностью ВАК. Рабочая группа приняла участие в рассмотрении большого массива диссертационных работ. По итогам этой работы были представлены предложения по ротации членов экспертных советов.
Он проходит на площадке Московского урбанистического форума в Гостином дворе. Он рассказал о стратегиях развития России. По его словам, России нужно вкладываться в человеческий капитал. Но такие вложения дают эффект через долгое время. Результата придется ждать в лучшем случае лет через пять-семь, а в науке, например, и через 20 лет. Драма не в том, что нет денег на вложения в человеческие капиталы. А в том, что короткий взгляд доминирует как среди людей, так и среди властей. И это не случайность, — продолжает декан экономического факультета МГУ.
Александр Аузан: «Пандемия COVID‑19 — это плата за глобализацию»
| Аузан А.А.. Книги онлайн | Интервью Ольги Орловой с Александром Аузаном «Троицкий вариант — Наука» № 8(302), 21 апреля 2020 года • Библиотека научно-популярных статей на «Элементах» • Экономика. |
| Автор: Аузан Александр Александрович | новинки 2024 | книжный интернет-магазин Лабиринт | Каким видит его Александр Александрович Аузан?". |
| Александр Аузан: как изменились НКО за 30 лет | Александр Александрович Аузан — декан экономического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова, доктор экономических наук, создатель и руководитель кафедры прикладной институциональной экономики, научный руководитель Института национальных проектов. |
| Аузан Александр | Институт национальных проектов | Аузан Александр Александрович. |
Форма успешно отправлена!
- Китай нам друг, но...
- Аузан А.А.. Книги онлайн
- Аузан А.А.. Книги онлайн
- Пушки вместе с маслом. Что помогло России устоять под санкциями? | Аргументы и Факты
Российский экономист о влиянии санкций на Беларусь и Россию: справились лучше, чем ожидали
На этой странице вы найдёте список книг Александра Александровича Аузана. Александр Аузан — о том, переживет ли она 2023 год. Александр Аузан – экспертные материалы от авторов «Ведомостей». Аузан александр александрович последнее выступление. Декан экономического факультета МГУ Александр Аузан заявил, что России не грозит цивилизационная изоляция. «Человеческие жизни или локдаун»: Александр Аузан о том, как мы живем в цифровой экономике.
Институциональная экономика (Александр Аузан)
Мы теперь можем говорить о профиле культуры, о дистанциях между культурами. И попытки скоординировать очень разнородные культуры приводят к "отливам глобализации". Шок как способ выбрать новую траекторию "Я считаю, что если мы хотим правильно ответить на удар этого цивилизационного кризиса, если страна хочет выйти из колеи — из той траектории, которая ее по тем или иным причинам не устраивает, надо делать серьезные налоговые реформы, — делится мнением декан экономического факультета МГУ. Каждый выбирает для себя. Колея образуется из-за резонанса культуры и формально сделанных государством институтов. Вы пытаетесь поменять институты — культура начинает тормозить этот процесс, потому что люди привыкли жить в определенных ценностях и понятиях. Вы пытаетесь образованием поменять культуру — вмешиваются старые государственные институты и говорят: стоп нельзя так делать. Обычно выход из колеи — это очень длинные реформы. Когда случается удар, есть возможность быстрых изменений. Что такое "великая пауза"? Два-три месяца 3 млрд человек в мире сидели на самоизоляции в карантине.
Что в головах происходило? Сейчас увидим. Мы понимаем, что это серьезные изменения. То, что происходит сейчас в США и потрясает многих, это отчасти последствия этих размышлений. Они привели к выводу, что этот мир устроен несправедливо, мы его будем громить. На мой взгляд, могут быть и революционные последствия. Когда люди отрицают свою историю — это верный признак революции. Сейчас у каждой страны появляется шанс выбрать траекторию заново. Ситуация удара, цивилизационного кризиса позволяет это сделать. В какую сторону пойдем?
Мне не хотелось бы идти в ту сторону, в которую толкает революционный импульс". Цифровые платформы будут доминировать "Инклюзивные институты — это действительно ключевой вопрос, — продолжает Александр Аузан. Развиваются все, но некоторые — на околоземной орбите, а некоторые уходят вперед и вперед. Причем дело не в годовых темпах, а в многолетних, потому что вопрос не в том, как быстро вы растете, а в том, как глубоко падаете во время кризиса. Инклюзивные институты — это амортизационная подушка, если она у вас есть, то вы и растете инновационно, и падаете неглубоко. В постковидной экономике будет быстрее нарастать доминирование цифровых платформ. Это институты, причем необычные. Они растут не снизу, как традиции или неформальные конвенции и т. При этом фактически у каждого из них есть многомилионное цифровое гражданство, свое "правительство" — агрегатор, свои рынки, входы и выходы, на них не действует, как на остальных, антимонопольная политика, лицензирование, стандартизация. И там намного выше уровень взаимного доверия.
Цифровые платформы вышли победителями из нового кризиса. Их рост произошел везде. По данным Forbes, за три месяца карантина состояние цифровых гигантов Amazon и Facebook увеличилось на 250 млрд долларов. Но я хочу сказать, что и в остальных государствах цифровые платформы не бедствовали. Во все страны сбоку будут входить и входят новые институты — цифровые платформы. Инклюзивны ли цифровые платформы? Это сложный вопрос. Потому что они не похожи на экстрактивные институты. Экстрактивный институт выжимает ренту, что-то запрещает, что-то разрешает и распределяет доходы. Это институты подавляющего большинства стран.
Решением для этого может стать 3Д-культура, которая состоит из долгосрочного взгляда, доверия большинству людей и договороспособности. Её уже начали внедрять в порядке эксперимента в нескольких крупных российских компаниях. У слушателей лекции, большинство из которых были студенты, возник справедливый вопрос, как можно информацию о развитии стран применить к своей собственной жизни, карьере? Попробуйте сделать такое упражнение: представьте себе свою жизнь через 10 лет. Что бы вы хотели? Вставать по звонку или нет?
Работать в офисе или нет? Руководить группой?
Короткая ссылка 18 января 2024, 16:17 Декан экономического факультета МГУ Александр Аузан высказал мнение, что России при новой глобализации поможет так называемый эффект Левши. По прогнозам Аузана, глобализация когда-нибудь вернётся. По его мнению, России в ситуации с новой глобализацией помог бы «феномен Левши», который подразумевает умение россиян делать нестандартные вещи очень хорошо.
Этот ресурс — всё. Причем не на 2023 год, а и на последующие. Нет больше свободных рабочих рук. Значит, дальше что будет происходить. Если не остановится кредитование, не снизится риск, то будет переманивание, перекупка сотрудников, что для сотрудников, на первый взгляд, будет хорошо», — прогнозирует Аузан.
Карманная ртуть
- Аузан, Александр Александрович — Википедия
- Карманная ртуть
- Аузан А.А.. Книги онлайн
- Декан экономфака МГУ Аузан: России поможет эффект Левши при новой глобализации
- Российский экономист о влиянии санкций на Беларусь и Россию: справились лучше, чем ожидали
Декан экономфака МГУ Аузан готовит «смену пораженцев» для сдачи России
| Все книги Александра Аузана — скачать и читать онлайн книги автора на Литрес | Интервью Ольги Орловой с Александром Аузаном «Троицкий вариант — Наука» № 8(302), 21 апреля 2020 года • Библиотека научно-популярных статей на «Элементах» • Экономика. |
| Связи разорвались, но это не убило экономику. Александр Аузан — о том, переживет ли она 2023 год | Декан экономического факультета МГУ Александр Аузан рассказал RTVI об угрозе экономической спирали в 2024 году. |
| Декан экономфака МГУ Аузан готовит «смену пораженцев» для сдачи России | Интервью с Александром Аузаном Конкуренция капиталистической и социалистической систем в мире сменилась конкуренцией цивилизаций, когда соревнуются большие группы людей, которые сильно отличаются. |
| Декан экономфака МГУ Аузан: России поможет эффект Левши при новой глобализации | Александр Аузан является автором свыше 130 научных работ, среди них — 4 монографий и учебника по институциональной экономике для высших учебных заведений[9]. |
| Александр Аузан: «Мы столкнулись с очень тяжёлым ущербом, который ещё не осознали» | Декан ЭФ Александр Аузан в гостях программы "Вы держитесь!". |
Александр Аузан
Доктор экономических наук Александр Аузан в подкасте «Легкие деньги» предположил, почему русские способны сделать прототип, но не способны выпустить его в тираж, и привел пример с телевизором, который изобрел Владимир Зворыкин. Декан экономического факультета МГУ Александр Аузан заявил, что России не грозит цивилизационная изоляция. Александр Александрович Аузан (11 июля 1954, Норильск) — российский экономист, доктор экономических наук. Интервью Ольги Орловой с Александром Аузаном «Троицкий вариант — Наука» № 8(302), 21 апреля 2020 года • Библиотека научно-популярных статей на «Элементах» • Экономика.
Российский экономист о влиянии санкций на Беларусь и Россию: справились лучше, чем ожидали
В конце 1980-х гг. С 2005 по 2011 гг. Являлся членом Комиссии при Президенте РФ по модернизации и технологическому развитию экономики России и Совета при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека. В настоящее время входит в состав Экономического совета при Президенте РФ.
Так вот, чтобы произвести примерно эту квалификацию, эти навыки и так далее, понадобится от 7 до 10 лет.
И это, заметьте, если утечка не будет продолжаться, в заметных масштабах. Вспоминается школьная задачка с бассейном, где в одну трубу вытекает, в другую вытекает. Здесь, в Московском университете, мы стараемся, чтобы натекло ума, таланта, - но всё равно, труба, из которой вытекает, её никто не отменял, я бы сказал. Поэтому, мы столкнулись с очень тяжёлым ущербом, который скажется через пять — десять лет.
В наших возможностях развития. Класс страны определяется теми мозгами, которые в стране есть. Менять в нынешних условиях что-то можно и нужно, потому что мы понимаем, что раз есть такой отток, для начала не надо обрезать вот эти ниточки. Споры-то идут.
Надо устраивать систему, которая бы позволяла работать нашей диаспоре из Армении, Казахстана, Израиля, Турции, продолжать работать на частные компании. Надо менять налоговое законодательство. Потому что у нас складывается налоговый парадокс. Но решение это не принято.
Поэтому, первое, что надо сделать, это понять, что мы не хотим терять этих людей, что мы хотим сохранения сотрудничества, интеграции и так далее. А для этого нужно кое-что поменять в законодательстве, чтобы люди могли двигаться туда-сюда, сравнивать ситуацию, находить здесь проекты, включаться в какие-то работы.
Эта книга о работе институтов. Она отвечает на вопросы: - Почему мир - это сборище иррациональных и аморальных оппортунистов и как в таком мире выжить? Книга поможет разобраться в сути хаотичных на первый взгляд общественных процессов, понять, что нас ожидает в ближайшем будущем, и задуматься: а так ли я живу?
Видимо, для него «люди» — это не все жители России, а жалкая кучка, которая вышла на Болотную. Вышла, причём, не потому, что «захотела что-то другого», а потому что западные хозяева и кураторы сказали выходить. А на Поклонной, получается, были «не люди», потому что они этого «другого» не хотели. Либерализьм головного мозга, в терминальной стадии. Едем дальше. Доктор заявляет, что власть в 2014 году предложила народу «можно не демократию строить, а супердержавой стать эффект Крыма ». А с каких это пор в России не демократия? Давайте, доктор, развейте мысль — тащмайор записывает. Следующая цитата: «с июня 2018 года распался брак между властью и народом». Видимо, опять с неким «настоящим народом», «людьми». А «народ» — это те, предводительнице которых Путин чайный сервиз подарил. Если в этом смысле, то да — распался. Дальше доктор начал явно противоречить сам себе. Потому что сначала повторил за Кудриным, что «январское послание Путина самое дорогое — от 3 до 4 триллионов рублей», а потом заявил, что «нужно раздавать деньги в размере 2 триллиона в год, это не много». Нацпроекты не нужны, а вот «деньги с вертолёта» — это то, что доктор прописал. И, конечно, отдельный хит, это ««в России кризис конкуренции» и «правительство принимает решения, которые имеют тяжёлые противоконкурентные последствия». А в этом, дорогой доктор, нет ничего страшного. Потому что кроме внутренней конкуренции есть ещё и внешняя, конкуренция не между компаниями в рамках одной страны, а конкуренция между компаниями разных стран. И поскольку у нас огромное количество компаний борется за рынки на мировом уровне начиная с аграрных и заканчивая рынками вооружений , то конкуренция никуда не девается, она просто принимает другие формы. Ой, этого в либеральной методичке не написано и, боюсь, в МГУ, при таком-то декане факультета экономики, этого тоже не преподают — а стоило бы! Ну и, собственно, самое вкусное, ради чего я и затеял всю эту полемическую статью, я приберёг напоследок. В конце интервью доктор Аузан констатирует, что «с 2014 года Россия уверенно стала на курс государственного капитализма». Вот только там, где Роджерс радуется по этому поводу, доктор Аузан в высшей степени недоволен. И стращает, что «угроза в том, что госкап может стать слишком сильным и непреодолимым в будущем». Не может, а обязательно станет. Что, безусловно, дико не нравится различным Кудриным, Чубайсам и прочим «получателям премии Гайдара». Сегодня мы уже ясно и чётко видим, что рыночный фундаментализм довёл США и ряд стран ЕС до края пропасти.
Аузан А.А.. Книги онлайн
Причина: в марте Путин разрешил проводить сделки ПИФам, имеющим пакеты в стратегических компаниях. Смягчение ограничений привели к росте объёма торгов на бирже. Фонды перекрыли продажи частных инвесторов, что позволило индексу Мосбиржи обновить максимумы. Поговорим о нюансах и о том, насколько реальность оправдывает ожидание. Бесплатные права. В некоторых регионах Центры занятости населения заключают договоры с автошколами и направляют на обучение.
В теории, получить права бесплатно могут многие: матери в декрете, пенсионеры и безработные.
Это сразу наталкивает на мысль о существовании определенной цикличности. Поляризация показывает, что мы находимся в центробежной фазе этой цикличности — в условиях отлива глобализации. Эпидемия, о которой мы раньше не вспоминали, разбила зеркало социума на неожиданные кусочки: например, появились ваксеры и антиваксеры, которые на дух друг друга не переносят. Сразу скажу, это не конец глобализации. А просто фаза: посмотрите графики по таким показателям, как открытость, финансовая интеграция, международная миграция, с 1880 года, и вы увидите, что волнообразный процесс шел всегда — просто гордое слово «глобализация» было придумано только в конце XX века. В условиях отлива нужно научиться жить, поскольку правила ведения политики и экономики сильно меняются: нормальным явлением для этого периода становятся торговые войны, главное — чтобы они не перерастали в горячие, тем более ядерные. Напоминаю, что несколько дней назад Часы Судного дня были переведены — сейчас до «ядерной полуночи» осталось всего 90 секунд. Как эти факторы влияют на экономику стран?
Если у людей существует доверие к работающим институтам, не очень важно, доверяют они правительству или нет. Швеция, приведенная в списке поляризованных стран, так как там остро стоит проблема миграции, в то же время является лидером в Европе по уровню обобщенного доверия: это когда на вопрос «можно ли доверять большинству» дается положительный ответ. Именно это является главным экономическим показателем, так как успех экономики зависит от того, готовы ли граждане страны идти на сделки друг с другом. Недоверие к правительству — очень распространенное явление даже в странах с высококачественными институтами, где они держатся на обычаях, инерции и отсутствии представления о том, что может быть иначе. А вот потеря общей идентичности имеет экономические последствия, так как ведет к той самой фрагментации общества и формированию бондингового социального капитала — простыми словами, «доверяю своим против чужих» — вместо бриджингового капитала, основанного на доверии другим. Также очень серьезный вопрос — увеличение несправедливости в социуме. Индекс Джини отражает степень неравенства в распределении доходов внутри различных групп населения. Как и почему общества разных стран все больше поляризуются — Есть ли действенные способы, как уменьшить это неравенство? Первый — строить социальные лифты, чтобы каждый мог стать Илоном Маском, а высшие слои были открыты для любого желающего.
Второй вариант — вводить налоги, которые понижают положение элит и подтягивают по уровню жизни к ним более бедных граждан. Выбор места жизни зависит от склонности к риску. Если он высокий, я бы рекомендовал жить в обществе, где можно подняться на самый верх. Если существуют опасения и страхи — лучше жить в европейском обществе социал-демократического типа. Усиление разрыва между бедными и богатыми потребует от политиков того или иного варианта решения проблемы, однако введение повышенного налогообложения снижает экономические стимулы. Иногда такая политика может вызвать бегство капитала, поэтому, на мой взгляд, в идеале должны строиться социальные лифты. В чем причина столь масштабной нетерпимости? Каждый из нас — потомок генов победителей, иначе нас бы не было.
The Baltic Course 19 июля 2016. Дата обращения: 19 апреля 2022. Архивировано 11 сентября 2016 года. Архивировано 14 апреля 2021 года.
Дата обращения: 1 ноября 2023. Архивировано 1 ноября 2023 года. Александр Аузан — внук латышского стрелка рус. The Baltic Course 19 июля 2016. Дата обращения: 19 апреля 2022.