По этому поводу Дугин уточнил, что только успешная оборона вызовет у врага моральный и психологический слом. Философ Александр Дугин спрогнозировал три варианта развития России в глобальном контексте. Вообще, участие Дугина в антифашистском движении ДНР не может не вызывать вопросов, поскольку сам Дугин еще с 80-х годов является последовательным и глубоким идеологом и. Философ, политолог, социолог Александр Дугин представил "Субъекты развития" для России на заседании по проекту "Горизонт-2040". Директива Дугина. Театр и/или балаган. 27 октября можно считать датой появления в России театра.
А не хочет ли Дугин организовать Апокалипсис?
Никаких претензий не было бы, если б господин Дугин не призывал денно и нощно рвать любые нити, связывающие Россию с Западом. Далее Дугин отметил, что сформулировал такой принцип: гарантом территориальной целостности каждого постсоветского государства является отношения с Россией. Александр Дугин — все самые свежие новости по теме. Писатель и философ Александр Дугин в премьерном выпуске «Русский ковчег с Яном Таксюром» рассказал, кто настоящий враг России. По этому поводу Дугин уточнил, что только успешная оборона вызовет у врага моральный и психологический слом. Философ Александр Дугин подчеркнул, что такая стратегия может принести успех: Если мы будем держать фронт изо всех сил, у врага может наступить моральный и психологический слом.
Дугин анонсировал освобождение Купянска и решительную битву за Харьков
Какая гравитация! В общем, есть еще над чем подумать. Трудно советовать гиганту мысли, но все же рискнем: не лучше, не рациональнее ли вернуться к первоначальному варианту - с пахарями, конями и хороводами? Так оно и для бюджета будет дешевле, и куда меньше риск оказаться в доме скорби. Встречаются, увы, еще у нас недалекие люди в том числе и среди врачей соответствующего медицинского профиля , которые воспринимают подобный полет мысли как отклонение от нормы. Что же касается обычного "расселения городов", то тут все в порядке. Это совсем не фантастика: этот смелый план уже был однажды претворен в жизнь - в одной далекой тропической стране. При этом точно известно: ни разработчики, ни реализаторы плана в психушку не попали. Попали, правда, под трибунал - за геноцид против собственного народа. Но это, как говорится, уже другая история.
И пусть заткнутся те, кто и тут примется обвинять Дугина в подражательстве. Ну да, подражание. Но на сей раз не Западу, а Востоку, а это нынче не только не возбраняется, а даже приветствуется. К тому же сей опыт был произведен в стране, находившейся во в чем-то схожей с нашей ситуации, бросившей вызов всему западному, "империалистическому" миру. Впрочем, та страна, точнее те, кто ею на тот момент правил, пошли еще дальше - отреклись не только от западной цивилизации, но и от цивилизации как таковой. Ну, довольно загадок: речь, естественно, идет о Камбодже, переименованной после победы "красных кхмеров" в гражданской войне в Демократическую Кампучию. Выглядело это так Дмитрий Мосяков, "История Камбоджи. XX век" : "Многие оставшиеся в живых очевидцы вспоминают полную неразбериху, царившую в городе столице Камбоджи Пномпене. Больных и не способных двигаться людей убивали; студентов, которые носили очки или майки с латинскими буквами, расстреливали...
Вскоре дорога была буквально усеяна трупами, которые начали быстро разлагаться под яркими лучами солнца. Их никто не убирал". Словом, интересный, поучительный опыт. Хотя с точки зрения демографии скорее отрицательный: число жертв устроенного "красными кхмерами" геноцида доходит до трех миллионов. Нет, если за дело возьмутся Дугин с присущим ему человеколюбием и его поклонники-единомышленники, которых, говорят, немало уже и в структурах власти, наверняка будет по-другому. Но это - не точно.
Трудно советовать гиганту мысли, но все же рискнем: не лучше, не рациональнее ли вернуться к первоначальному варианту - с пахарями, конями и хороводами? Так оно и для бюджета будет дешевле, и куда меньше риск оказаться в доме скорби.
Встречаются, увы, еще у нас недалекие люди в том числе и среди врачей соответствующего медицинского профиля , которые воспринимают подобный полет мысли как отклонение от нормы. Что же касается обычного "расселения городов", то тут все в порядке. Это совсем не фантастика: этот смелый план уже был однажды претворен в жизнь - в одной далекой тропической стране. При этом точно известно: ни разработчики, ни реализаторы плана в психушку не попали. Попали, правда, под трибунал - за геноцид против собственного народа. Но это, как говорится, уже другая история. И пусть заткнутся те, кто и тут примется обвинять Дугина в подражательстве. Ну да, подражание.
Но на сей раз не Западу, а Востоку, а это нынче не только не возбраняется, а даже приветствуется. К тому же сей опыт был произведен в стране, находившейся во в чем-то схожей с нашей ситуации, бросившей вызов всему западному, "империалистическому" миру. Впрочем, та страна, точнее те, кто ею на тот момент правил, пошли еще дальше - отреклись не только от западной цивилизации, но и от цивилизации как таковой. Ну, довольно загадок: речь, естественно, идет о Камбодже, переименованной после победы "красных кхмеров" в гражданской войне в Демократическую Кампучию. Выглядело это так Дмитрий Мосяков, "История Камбоджи. XX век" : "Многие оставшиеся в живых очевидцы вспоминают полную неразбериху, царившую в городе столице Камбоджи Пномпене. Больных и не способных двигаться людей убивали; студентов, которые носили очки или майки с латинскими буквами, расстреливали... Вскоре дорога была буквально усеяна трупами, которые начали быстро разлагаться под яркими лучами солнца.
Их никто не убирал". Словом, интересный, поучительный опыт. Хотя с точки зрения демографии скорее отрицательный: число жертв устроенного "красными кхмерами" геноцида доходит до трех миллионов. Нет, если за дело возьмутся Дугин с присущим ему человеколюбием и его поклонники-единомышленники, которых, говорят, немало уже и в структурах власти, наверняка будет по-другому. Но это - не точно. Эх, зря, пожалуй, мы посоветовали философу "приземлиться". Все правильно: даешь летающие острова и дирижабледеревни!
Схему они используют известную: их попросили поддержать тренд — они и поддерживают. Это отдых после судьбоносных выборов или мнение, что речь идёт об идеологической разборке, которая власть не затрагивает? Это как же не затрагивает-то? Враг стремится искусственно противопоставить левых и правых, спровоцировав в обществе обострение, объективных предпосылок для которого нет вообще», — написал философ, подчёркивая, что обе стороны ищут точки соприкосновения в беззаветной преданности Родине, справедливости и даже антикапитализме. И левые, и правые на пути к преодолению «гражданской войны» в умах, но есть те, кому эта война нужна.
Сегодняшняя Россия бедна такими откровениями. И власть вновь повернулась к Дугину лицом, и он стал коронным участником телевизионных программ, его величают королём геополитики, к нему обращаются за советами, его называют гуру. Он исследует сегодняшнюю педагогику: из чего она состоит, где в этой педагогике сохранились остатки радикальных западных представлений, как от них избавиться, как наполнить её другими смыслами. Дугин получил приглашение Российского государственного гуманитарного университета, получил там престижное место Институт Имени Ильина, привёл своих соратников и начал удивительные исследования, экспертизы огромного количества учебников, окормляющих своим содержанием интеллигентную молодёжь. Дугин обнаружил, что множество этих пособий — прозападные, они пропитаны оккупационным либеральным духом. И когда экспертная дугинская оценка стала достоянием общественности, на него обрушился шквал обвинений недоброжелателей. Появились группы то ли студентов, то ли аспирантов, интернет-вбросы, где Дугина называют чуть ли не фашистом. На него опять приклеивают старый, 90-х годов, ярлык "русского фашиста". Это самый подлый и мерзкий способ диффамировать человека, выбросить его из общественного сознания. К чести университета, что был сформирован в 90-е годы как оплот нового либерального сознания, новой либеральной педагогики, который опекал известный либерал и горбачёвец Афанасьев, этот институт медленно, но неуклонно превращается в патриотическую среду, в патриотическое гнездо. И Дугин — очень яркая, неповторимая, самобытная птица в этом гнезде.
Дугин раскрыл планы предателей в Кремле: Уговаривают Путина пойти на унижение
Если мы достигнем победы на Украине, то однополярный мир закончится", – цитирует Дугина РИА Новости. В заключительной, третьей части «Директивы Дугина» Александр Гельевич подчёркивает абсолютно русскую идентичность, которая характеризуется приоритетом духовного начала над. Новый текст Дугина посвящен поиску роли России в новом мировом порядке. Дугин отметил, что должны быть предприняты серьезные меры для защиты страны.
Дугин под прицелом
Далее Дугин отметил, что сформулировал такой принцип: гарантом территориальной целостности каждого постсоветского государства является отношения с Россией. Сообщение Политолог Дугина посмертно получила Евразийскую философскую премию появились сначала на Общественная служба новостей. Философ, политолог, социолог Александр Дугин представил "Субъекты развития" для России на заседании по проекту "Горизонт-2040". Книга составлена из научных статей Дугиной, расшифровки ее лекций и выступлений перед различными аудиториями, сообщило РИА «Новости».
Атака дронами через интернет: Дугин задал важные вопросы о медиатравле ВПШ имени Ивана Ильина
Сказать: ах, так? Мы вас уничтожим, а справедливости будет еще меньше или столько же, близко к нулю, справедливости в нашем обществе, давайте говорить правду, это так. Мол, все свалить на них. Мы уже пошли не этим путем. Президент, когда объявил амнистию Пригожину, он уже пошел не этим путем. И вот это мне кажется важным. Мы понимаем, что за этим стояли очень серьезные вещи. Логично было бы, как все умные и тонкие правители истории делали, когда тот, кто бросает им серьезные экзистенциальный вызов, они падают, их идеология часто берется на вооружение самими правителями. Победа над Пригожиным будет — просто внять тому, чего он хотел.
Индивидуально он сейчас уже суверенной фигуры не представляет, а его послание имеет значение. Истеричный крик «больше справедливости! Да, больше справедливости. И все. И тогда мятеж остается мятежом без посланий. С мятежниками без посланий уже можно действовать как угодно. Потому что они нарушают самый главный принцип — во время ведения войны да и вообще в любой ситуации бросают вызов носителю суверенной власти. Это недопустимо.
А вот послание мы возьмем сами. И скажем: больше справедливости в стране. Сколько можно? Либералы показали себя совершенно неадекватно. Те, кто показал себя хорошо, прекрасно, давайте им воздадим справедливость, давайте честно воздадим справедливость. А нечестных давайте подвинем. Не надо даже кувалдой нечестных и несправедливых, давайте просто их подвинем. Часто они живут нечестно, красуются нечестно.
Нечестно не только действуют, но и оформляют это все. Они кичатся своим нечестно нажитым капиталом, нечестно заработанными позициями. Пусть хотя бы для проформы внешне мы перестанем гордиться свинством. Как можно быть в ситуации воюющей страны VK Fest или олигархом, или Моргенштерном признан иноагентом? Очевидно, что все эти явления должны быть отправлены куда-то в Литву или через Верхний Ларс куда-нибудь подальше от нашей страны. В нашей стране подобного рода вещей просто быть не должно. А мы это выставляем напоказ в самой оскорбительной для народа форме. Если эта страна воюет, давайте все воевать.
Милонов — депутат. Все говорили: он такой человек несерьезный. А он пошел на фронт. Вот место депутата — на фронте. Место олигарха — в поддержке армии. Тогда он перестает быть олигархом, становится просто российским патриотом. Да, у него много денег. Мы даже не будем спрашивать — откуда.
Но если ты бросил их все на победу, значит, ты молодец. Уже справедливость восторжествовала. И не надо тебя наказывать: где ты их взял? В 90-е годы честным способом ни одного рубля в этой ситуации в ранней истории Российской Федерации заработать было невозможно. Поэтому они все нечестные. Просто кто более подлый и успешный, тот много этих нечестных рублей приобрел. Было так, а сейчас по-другому. Сейчас Родина требует.
Мне кажется, надо дельную амнистию. Да, у нас много несправедливости, но мы амнистируем предыдущую несправедливость во имя нынешней и будущей справедливости. Панкин: - Выборочно? Дугин: - Нет. Помогаешь фронту, впустил войну в себя — все, ты реабилитирован. А вот если ты продолжаешь, ты сам себя выбрал. Не мы выбираем хороших олигархов, олигархи сами должны пройти некоторый тендер на то, чтобы оставаться в российской власти. Власть должна быть поставлена перед новым тендером — как ты помог фронту?
Помог этим и этим? Пусть ты скромный человек и даешь милостыню тайно. Тоже не страшно. Но кто знает, тот… Не надо всенародный тендер, просто надо его проводить. И надо за слова отвечать. Есть такая Синеокая, претендовавшая на статус философа в Париже Независимого института философии, во имя осуждения СВО и борьбы с путинским режимом. Эта Синеокая хотела стать директором Института философии Академии наук в России в 2019 году. Она не философ.
Такой агент Сороса средней руки. Грета Тунберг, открытое общество, либеральное ницшеанство — вот чем она занималась. Но кто-то ее протащил в Академию наук в 2019 году, просто накануне СВО. Абсолютное ничтожество с интеллектуальной точки зрения становится членкором РАН, потом претендует на то, чтобы захватить наш институт. Когда это не получается, она открывает на деньги Сороса, Ходорковского Независимый институт философии уже в Париже. Надо посмотреть не только на ее пример, как происходит бегство агентуры среди интеллектуалов из России, но посмотреть, кто остался. Точно так же и со всеми остальными. Кто-то ее сделал членкором РАН, кто-то ее провел, понимая, что это не философ.
Философия при всей сложности все-таки имеет какие-то критерии. Никаких заслуг, ничего. Тем не менее, членкор. Кто-то продвигал подобного рода фигуры, которые сейчас осуществляют либеральную каминг-аут. И в экономике то же самое, еще в большей степени. И в финансах, в правительстве, среди некоторых глав субъектов федерации очень мало. В основном все присягнули СВО и проходят этот тендер. То, что происходит, вектор нашего общества прекрасен.
Но какое количество, какой груз, какое бремя предательств и анти-России мы имеем в себе, вот это сейчас ужасающие объемы открываются. Потому что, куда ни копни, начинается: а кто это сделал, а что было на предыдущем этапе, кто это готовил? СВО стало таким глобальным пробным камнем, на котором сейчас определяется, кто элита, а кто нет. Кто русский, а кто не русский. Россия и анти-Россия - сейчас внутри нашего государства проходит процесс разделения. Так нам казалось, что то ли Россия, то ли анти-Россия. До СВО было не поймешь, кто это. А сейчас идет процесс сепарации.
Это глубинный процесс, он идет в народе. Народ и есть Россия. Но элита на самом деле была очень скользкой, неопределенной, двусмысленной. То ли она Россия, то ли она анти-Россия. А сейчас все становится на свои места. И поэтому мне кажется, что в этом направлении надо двигаться. Панкин: - Я называю действия Пригожина военным мятежом и военным преступлением. В какой момент ошиблись мы и российская власть, которая допустила подобный марш?
Дугин: - Мне представляется, что то, что военный мятеж стал возможным, это результат не просто технических ошибок — недосмотрели, недоконтролировали. Гораздо более глубокие вещи. Накопилось огромное количество инерции довоенного времени. Когда появилась фигура, которая занималась настоящей политикой, политикой как таковой, интересы, взгляды, она, потратив значительное количество личного мужества и усилий для того, чтобы получить право в войне формулировать некие политические тезисы, эта фигура и выдвинула их. История с Пригожиным — это не личный вопрос недосмотра, недогляда, технического сбоя, давали большие деньги на частную компанию, чтобы скрыть в некоторых случаях интересы государства в Африке или в Сирии. Как обычно это описывается. Непрямая, косвенная политика привела к тому, что появился самостоятельный серьезный субъект. Но на самом деле это технические аспекты.
А есть еще вот эта политическая составляющая у Пригожина, которая на самом деле нанесла удар по всем слабым элементам нашей мировоззренческой политической системы. У нас политики до Пригожина как таковой и не было. А он появился, прошел этапы, стадии, а потом сказала: а теперь я буду заниматься политикой. Мне не нравится это. И вот это был сбой. Потому что никто с таким вообще не сталкивался. Что значит — не нравится. Тебе сказали, вручили бумажку — вот ты и делай.
Точно так же и в Думе. Нет политики. Я не так уж и против того, что ее нет. Но у нас на ее месте симулякр. И централизованное управление политическими процессами, которые называются политическими, а таковыми не являются. Это, с одной стороны, очень хорошо. Потому что есть монархическое единовластие. Я сторонник монархизма, сильного управления.
Для империи только так и возможно. Это хорошо, что никто политикой не занимается, кроме фактически верхушки. Никто не занимается, но вопрос в том, что это может породить ощущение безнаказанности. То мы сделаем все, что угодно, а вы будете, поскольку никакой политики нет, никакого субъекта нет, не с кем договариваться, некого убеждать, просто пойди и сделай, подай-принеси. Хорошо, с элитой, может быть, так и стоит обращаться. Но только не с народом. А народ надо слушать. И этим Путин как раз всегда отличался.
В нужный критический момент он слышал голос и военкоров во время СВО, и людей простых. И именно поэтому он легитимен, поэтому он нами правит, поэтому его правление непоколебимо. Не просто потому что он президент. Президенты бывают разные. Некоторые президенты просто гроша ломаного не стоят. И по большому счету они легально нелегитимны. Легитимными они становятся, даже легальные президенты, только тогда, когда опираются на настоящую поддержку большинства народа, когда действуют в духе исторической логики. Вот тогда они легитимны.
И Путин как раз отличается тем, что он и легальный, и легитимный. Но отсутствие политической жизни и такое ручное управление всеми процессами в какой-то момент приводит к накоплению моментов, когда легитимность начинает разъедаться, она подвергается коррозии, она начинает распадаться. Пригожин невероятным политическим чутьем это почувствовал и построил свою карьеру, личность для того, чтобы иметь право о недостатке справедливости заявить. Поэтому это и военный мятеж, это именно так квалифицируется, и одновременно это марш справедливости. Другое дело, что в воюющей стране организовывать военный мятеж против военачальника — Верховного Главнокомандующего — это уже несправедливость. В этом ущербность этой политической позиции. А вот само требование справедливости является главным мотором, благодаря чему Пригожин стал со многих сторон символической фигурой. До этого мятежа его поддерживало очень много людей.
Другой глобалист Чарльз Краутхаммер вообще заявил, что «однополярный момент» закончился, а глобалистские элиты не сумели им воспользоваться. Именно в таком паническом и практически истерическом состоянии провели последние 4 года представители глобалистской верхушки. Если бы Трамп сохранил свой пост, обвал глобалистской стратегии был бы необратим. Но Байдену удалось — правдами и неправдами — изгнать Трампа и демонизировать его сторонников. Тут-то и начинает работать «Большая Перезагрузка», Great Reset. Осталось совсем немного: освободить индивидуумов от последних форм коллективной идентичности — завершить упразднение пола и перейти к постгуманистской парадигме. Успехи высоких технологий, интеграция обществ в социальные сети, жестко управляемые, как сейчас выясняется, либеральными элитами в открыто тоталитарном ключе, отработка способов слежения и влияния на массы делают достижение глобальной либеральной цели вполне близкой.
Но чтобы совершить этот решающий бросок, им необходимо в ускоренном режиме и уже не обращая внимания на то, как это выглядит стремительно расчистить путь к финализации истории. А это значит, что зачистка Трампа является сигналом к атаке на все остальные преграды. Так мы определили наше место на шкале истории. И тем самым получили более полное представление о том, чем является «Большая Перезагрузка». Это не что иное, как начало «последней битвы». Глобалисты в своей борьбе за номинализм, либерализм, освобождение индивидуума и гражданское общество представляются сами себе «воинами света», несущими массам прогресс, освобождение от тысячелетних предрассудков, новые возможности — и, вероятно, даже физическое бессмертие и чудеса генной инженерии. Все, кто им противостоит, в их глазах представляют собой «силы тьмы».
И по этой логике с «врагами открытого общества» надо поступать по свей строгости. А врагом является каждый, кто ставит под сомнение либерализм, глобализм, индивидуализм, номинализм — во всех их проявлениях. Такова новая этика либерализма. Ничего личного. Все имеют право быть либералами, но никто не имеет права не быть либералом. Часть 3. Раскол в США: трампизм и его враги Враг внутри В более ограниченном контексте, нежели рамки общей истории либерализма от Оккама до Байдена, вырванная у Трампа победа демократов в битве за Белый дом зимой 2020-2021 годов также имеет огромное идеологическое значение.
Это связано прежде всего с процессами, развертывающимися внутри самого американского общества. По крайней мере, так тогда казалось в контексте оптимистичного ожидания «конца истории». Пусть такие прогнозы оказались преждевременными, но в целом Фукуяма не просто гадал — наступило ли будущее? Во всем человечестве, на самом деле, в той или иной мере установились нормы либеральной демократии — рынок, выборы, капитализм, признание «прав человека», нормативы «гражданского общества», согласие с технократическими трансформациями и стремление примкнуть к развитию и внедрению высоких технологий — прежде всего дигитальных. Если кто-то и упорствовал в своей неприязни к глобализации, это можно было рассматривать как простую инерцию, как не готовность быть «осчастливленным» либеральным прогрессом. Иными словами, это было не идеологической оппозицией, но лишь досадной помехой. Цивилизационные различия должны были постепенно стереться.
Капитализм, принятый и Китаем, и Россией, и исламским миром, рано или поздно повлек бы за собой процессы политической демократизации, ослабление национального суверенитета и привел бы, в конце концов, к принятию общепланетарной системы — то есть к Мировому Правительству. Это было не делом идеологической борьбы, но делом времени. Именно в этом контексте глобалисты и принялись за дальнейшие шаги по продвижению своей основной программы — упразднению всех остаточных форм коллективной идентичности. Это прежде всего касалось гендерной политики, а также усиления потоков миграции, призванных окончательно размыть культурную идентичность самих западных обществ — в том числе европейского и американского. Таким образом, основной удар глобализации пришелся по своим. В этом контексте на самом Западе стал проявляться «внутренний враг». Им стали те силы, которые возмутились уничтожению половой идентичности, остатков культурной традиции через миграцию и ослаблению позиций среднего класса.
Постгуманистские горизонты надвигающейся Сингулярности и замена людей Искусственным Интеллектом также внушали все большие опасения. А на философском уровне не все интеллектуалы приняли парадоксальные выводы Постмодерна и спекулятивного реализма. Кроме того, наметилось явное противоречие между западными массами, живущими в контексте старых норм Модерна, и глобалистскими элитами, стремящимися любой ценой ускорить социальный, культурный и технологический прогресс, понятый в либеральной оптике. Так стал складываться новый идеологический дуализм — на сей раз внутри Запада, а не вне его. Враги «открытого общества» отныне появились в самой западной цивилизации. Ими стали те, кто отвергали последние выводы либералов и совершенно не принимали ни гендерной политики, ни массовой миграции, ни упразднения национальных государств и суверенитета. При этом, такое нарастающее сопротивление, названное обобщенно «популизмом» или «правым популизмом» , опиралось на ту же самую либеральную идеологию — на капитализм и либеральную демократию, но толковало эти «ценности» и «ориентиры» по-старому, а не по-новому.
Свобода здесь мыслилась как свобода иметь любые взгляды, а не только соответствующие нормам политкорректности. Демократия истолковывалась как власть большинства. Свобода менять пол сочеталась со свободой сохранить верность семейным ценностями. Готовность принять мигрантов, выражающих желание и доказывающих способность к интеграции в западные общества, строго отличалась от поголовного принятия всех без различия в сопровождении непрерывных извинений перед любыми приезжими за колониальное прошлое. Постепенно «внутренний враг» глобалистов достиг серьезных пропорций и большого влияния. Старая демократия бросила вызов новой. Трамп и восстание ничтожеств Кульминацией этого стало избрание Дональда Трампа в 2016 году.
Трамп построил свою компанию на этом самом расколе американского общества. Кандидат от глобалистской партии — Хилари Клинтон — опрометчиво назвала сторонников Трампа, то есть «внутреннего врага» — «depplorables», то есть «жалкими», «достойными сожаления», «ничтожествами». Так раскол внутри либеральной демократии стал важнейшим политическим и идеологическим фактом. Те, кто толковали демократию «по-старому» как власть большинства , не просто восстали против нового толкования как власть меньшинств, направленную против большинства, склонного вставать на популистскую точку зрения, что чревато… ну да, конечно, «фашизмом» или «сталинизмом» , но сумели одержать победу и привести в Белый Дом своего кандидата. Трамп же со своей стороны провозгласил свое намерение «осушить Болото» drain the Swamp , то есть покончить с либерализмом в его глобалистской стратегией и «сделать Америку снова великой» Make Americagreat again. Обратим внимание на слова «снова» again. Трамп хотел вернуться к эпохе национальных государств, то есть сделать ряд шагов против течения истории как ее понимали либералы.
То есть «старое доброе вчера» противопоставлялось «глобалистскому сегодня» и «постгуманистскому завтра». Следующие 4 года стали для глобалистов настоящим кошмаром. Подконтрольные глобалистам СМИ все 4 года обвиняли Трампа во всех возможных грехах — в том числе в работе «на русских», так как «русские» также упорствовали в непринятии «прекрасного нового мира», саботируя укрепление наднациональных институтов — вплоть до Мирового правительства — и препятствуя проведению гэйпарадов. Все противники либеральной глобализации собирались логическую в одну группу, куда попали не только Путин, Си Цзиньпин, некоторые исламские лидеры, но и — только вдумайтесь! Для глобалистов это было катастрофой. И пока Трампа — с использованием цветной революции, спровоцированных беспорядков, поддельных бюллетеней и методов подсчета голосов, ранее применявшихся лишь в отношении других стран и неугодных США режимов — не сбросили, они не могли чувствовать себя спокойно. Лишь после этого, снова захватив бразды правления в Белом Доме, глобалисты стали приходить в себя.
И снова взялись за… старое. Но в их случае «старое» build back означало возврат к «однополярному моменту» — в до-трампистские времена. Трампизм Трамп в 2016 году оседлал волну популизма, чего не удалось сделать ни одному европейскому лидеру. Поэтому он стал символом противостояния либеральной глобализации. Да, это была не альтернативная идеология, а всего лишь отчаянное сопротивление последним выводам, сделанным из логики и даже метафизики либерализма и номинализма. Трамп оспаривал отнюдь не капитализм и не демократию, но лишь те формы, которые они приобрели на последней стадии и постепенной и последовательной имплементации. Но и этого было достаточно, чтобы обозначить фундаментальный раскол американского общества.
Так сложился феномен «трампизма», во многом превосходящий масштаб личности самого Дональда Трампа. Трамп сыграл на антиглобалисткой волне протеста. Но совершенно очевидно, что он не являлся и не является идеологической фигурой. И тем не менее, именно вокруг него стал формироваться оппозиционный блок. Американская женщина консерватор Энн Култер, написавшая книгу «In Trump we trust» [2] , позднее переформулировала свое кредо так: «in Trumpism we trust». Не столько сам Трамп, сколько намеченная им линия противостояния глобалистам, стала ядром трампизма. В роли Президента Трамп далеко не всегда был на высоте сформулированной им самим задачи.
И уже тем более ничего даже близко напоминающего «осушение Болота» и победу над «глобализмом» ему осуществить не удалось. Но, несмотря на это, он стал центром притяжения для всех тех, кто осознавал или только чувствовал опасность, исходящую от глобалистских элит и неразрывно связанных с ними представителей Больших Финансов и Больших Технологий. Так стало складываться ядро трампизма. В этом процессе важную роль сыграл американский интеллектуал консервативной ориентации Стив Бэннон, мобилизовавший в поддержку Трампа широкие слои молодежи и разрозненные консервативные движения. Сам Бэннон вдохновлялся серьезными анти-модернистскими авторами — такими как Юлиус Эвола, и, следовательно, его оппозиция глобализму и либерализму имела более глубокие основания. Важную роль в трампизме сыграли последовательные палео-консерваторы — изоляционисты и националисты — Питер Бьюкенен, Рон Пол, а также отодвинутые ранее — с 80-х годов — на периферию неоконсами глобалистами справа адепты антилиберальной и антимодернистской следовательно, фундаментально антиглобалистской философии — Ричард Вивер и Рассел Кирк. Выразителем массовой мобилизации «трампистов» стали представители сетевой организации QAnon, которые облекли критику либерализма, демократов и глобалистов в форму теории заговора.
Они распространяли в сетях потоки обвинений и разоблачений глобалистов, замешанных в секс-скандалах, педофилии, коррупции и сатанизме. Верные интуиции о зловещем характере либеральной идеологии — ставшем очевидным на последних стадиях ее триумфального распространения в человечестве — сторонники QAnon сформулировали на уровне среднестатистического американца и массового сознания, едва ли склонного к углубленному философскому и идеологическому анализу. Параллельно этому QAnon расширяли свое влияние, но одновременно придавали антилиберальной критике гротескные черты. Именно сторонники QAnon как авангард массового конспирологического популизма оказались во главе протестов 6 января, когда возмущенные украденными выборами сторонники Трампа ворвались в Капитолий. Они не добились при этом никакой цели, но лишь дали Байдену и демократам повод еще больше демонизировать «трампизм» и всех противников глобализма, приравняв всякого консерватора к «экстремистам». За этим последовала волна арестов, а наиболее последовательные «новые демократы» предложили лишить сторонников Трампа всех социальных прав — включая возможность покупки билетов на самолет. Поскольку социальные сети регулярно мониторятся сторонниками именно либеральной элиты, то собрать сведения практически о всех гражданах США и их политических предпочтениях не составляло проблемы.
Так приход в Белый Дом Байдена ознаменовался тем, что либерализм прибрел откровенно тоталитарные черты. Отныне трампизм, популизм, защита семейных ценностей и любые намеки на консерватизм или на несогласие с установками глобалистского либерализма приравнены в США почти к преступлению — к hate speechи «фашизму». Но все же трампизм не исчез с победой Байдена. В его рядах в той или иной степени оказались те, кто отдал на прошедших выборах свои голоса Дональду Трампу — а это более 70 000 000 голосов. Поэтому совершенно очевидно, что «трампизм» отнюдь не закончится вместе с Трампом. Половина населения США фактически оказалась в положении радикальной оппозиции, а наиболее последовательные из трампистов представляют собой ядро антиглобалистского подполья в самой цитадели глобализма. Нечто аналогичное происходит и в европейских странах, где популистские движения и партии все больше осознают себя диссидентами, лишенными всех прав и подвергающихся идеологическим гонениям в условиях ставшей очевидной глобалистской диктатуры.
Как бы ни хотели глобалисты, снова захватившие власть в США, представить предыдущие 4 года «досадным недоразумением», а свою победу объявить окончательным «возвратом к нормальности», объективная картина предельна далека от успокоительных заклинаний глобалистской верхушки. Против нее и против ее идеологии мобилизованы не только страны с иной цивилизационной идентичностью, но на сей раз и половина собственного населения, постепенно приходящего к осознанию серьезности своего положения и приступающего к поиску идеологической альтернативы. Вот в каких условиях Байден возглавил США. Сама американская почва горит у глобалистов под ногами. И это придает ситуации «последнего боя» особое, дополнительное измерение. Не Запад против Востока, не США и НАТО против всех остальных, но либералы против человечества — включая тот сегмент человечества, который оказался на территории самого Запада, но все больше и больше отворачивается от своих же глобалистских элит — вот, что определяет стартовые условия этой битвы. Индивидуум и дивидуум Следует прояснить еще один существенный момент.
Мы видели, что вся история либерализма представляет собой последовательное освобождение индивидуума от всех форм коллективной идентичности. Последним аккордом в процессе этой логически безупречной имплементации номинализма станет переход к постгуманизму и вероятной замене человечества иной — на сей раз постчеловеческой — цивилизацией машин. Именно к этому ведет последовательный индивидуализм, взятый как нечто абсолютное. Но здесь либеральная философия подходит к принципиальному парадоксу. Освобождение индивидуума от человеческой идентичности, к чему готовит его гендерная политика, осознанно и целенаправленно превращающая человека в извращенное чудовище, не может гарантировать того, что это новое — прогрессивное! Более того, и развитие сетевых компьютерных технологий, и генная инженерия, и сама объектно-ориентированная онтология, представляющая собой кульминацию Постмодерна, явно ведут к тому, что «новое существо» будет не столько «животным», сколько «машиной». Именно с этим и связаны горизонты «бессмертия», которые скорее всего будут обеспечиваться искусственным сохранением личных воспоминаний которые достаточно легко симулировать.
Таким образом, индивидуум будущего, как исполнение всей программы либерализма целиком, не сможет гарантировать именно того, что было главной задачей либерального прогресса — то есть своей индивидуальности. Либеральное существо будущего даже в теории представляет собой отнюдь не индивидуума, то есть нечто «неделимое», но напротив, «дивидуума», то есть нечто делимое и состоящее из заменяемых деталей. Такова машина — она состоит из комбинации частей. В теоретической физике уже давно состоялся переход от теории «атомов» то есть «неделимых единиц материи» к теории частиц, которые мыслятся не как «части чего-то целого», но как «части без целого». Индивидуум как целое также разлагается на составные детали, которые можно снова собрать, но можно и не собирать, а использовать как биоконструктор. Отсюда образы мутантов, химер и монстров, которыми изобилует современная фантастика, населяя ими большинство воображаемых а значит, в каком-то смысле, предвосхищаемых и даже планируемых версий будущего. Постмодернисты и спекулятивные реалисты уже подготовили для этого почву, предложив заменить тело человека как что-то цельное на представление о «парламенте органов» Б.
Тем самым индивидуум — даже как биологическая единица — превратится в нечто иное, мутирует именно в тот момент, когда достигнет своего абсолютного воплощения. Прогресс человечества в либеральном толковании с неизбежностью заканчивается упразднением человечества. Именно это и подозревают — пусть весьма смутно — все те, кто встает на путь борьбы с глобализмом и либерализмом.
Да, ответ последовал. Но по военным целям. А дальше массированный удар не прекращался днями и ночами, сейчас также этот процесс идёт. Тем не менее за последние два года Белгород фактически превратился в прифронтовой город. Он находится менее чем в 40 километрах от границы с Украиной.
Противник регулярно ведёт обстрелы приграничных населённых пунктов в Брянской, Белгородской и Курской областях, издеваясь над мирным русским населением. Над нашими с вами соотечественниками. При этом некоторые надеются до сих пор, что с киевскими террористами можно как-то попытаться мирно договориться и поскорее закончить СВО. Каким образом нам выстраивать отношения с этим государством-террористом, с киевским режимом? Как реагировать России на происходящее, учитывая, что нацисты прицельно били по мирным гражданам, по центру города, где нет никаких военных объектов? Об этом ведущая "Первого русского" Елена Афонина спросила у директора Института "Царьград", философа, общественного и политического деятеля Александра Дугина. Я говорю "очередной", потому что мы вновь говорим о жертвах, об убитых детях и мирных жителях в России. Скажите, пожалуйста, как сейчас, по вашему мнению, нужно выстраивать логику отношений с Украиной, какое будущее у этой страны?
Александр Дугин: Я думаю, что ни будущего, ни самой этой страны нет. И для того, чтобы правильно, адекватно отреагировать на происшедшее, на предшествующую серию терактов, следует прежде всего отозвать признание этого режима легитимным. Поскольку нанесён удар по мирным гражданам. Осознанно, сознательно, целенаправленно. Убиты дети. Перед Новым годом нацистский режим в Киеве ударил по мирным гражданам русского города. Это предлог. Это уже не преступление.
Ничего личного. Просто необходимо реагировать адекватно. И признать, что мы имеем дело не со страной, не с национальным государством, а с группой террористов и экстремистов, с террористическим режимом, с террористической группой, захватившей власть и заложников на Украине. И её необходимо дезактивировать. Бывший премьер-министр Украины Николай Азаров правильно говорил, что он, собственно, ответственен за то, что этот режим появился. К нему претензии-то какие? А мы играли в легитимность. Мы играли в щедрость.
Мы играли по правилам, которых нет. Наш президент Владимир Путин говорит: правил нет, они меняют их, как только они надоедают. Но если мы имеем дело с теми, кто не соблюдает своих же правил, то давайте утверждать свои правила. Например, то, что для нас не существует Украины. Вот наши правила. Украины нет. Есть террористическая группа, захватившая власть на части нашей территории, на старых землях, с которой мы боремся. И всё встанет мгновенно на свои места.
С кем? Будущее в Евросоюзе?.. Это к нам вопрос — будет Украина или нет членом ЕС. Этот вопрос надо задавать Москве — согласимся ли мы часть наших территорий включить в Евросоюз?.. Может быть, да, кстати. Но не к террористам это вопрос. На мой взгляд, сейчас самое время признать киевский режим террористической группой и отозвать, аннулировать любое признание суверенитета украинского государства. Поэтому должны быть очень серьёзные меры.
Либо попытка ликвидации главарей этой террористической организации, всех до единого. Я думаю, что у нас такие возможности есть, но мы всё ещё играем в эту легитимность: если мы сейчас их уничтожим, то с кем нам, от кого нам принимать в дальнейшем капитуляцию, как выстраивать какие-то отношения... Но если сейчас отозвать это признание, то и вопрос отпадёт. То есть можно убрать эту преступную верхушку. Как это делает Израиль, как это делают США в отношении своих врагов. Будет ли прямое столкновение с НАТО? Кроме того, нам надо готовиться к новой волне, может быть, добровольного призыва, а может быть, и мобилизации, когда пройдут выборы. Нам нужна армия в миллион человек, чтобы закрепить наши успехи, наши победы серьёзными действиями.
У нас много людей, но где-то половины не хватает. И надо быть готовыми к прямому столкновению с НАТО. Обратите внимание, какие ракеты попали по Белгороду. Это чешские ракеты.
Выиграть в бою можно, только вступив в него и полностью осознав происходящее — риски, ставки, ресурсы, варианты развития событий. Именно это и было сделано 30 сентября. В России завершился тяжелый период полусна, компромиссов, эвфемизмов, обтекаемых формул и остаточных иллюзий относительно подлинной природы современного Запада. Эпохальной речи Путина предшествовал ряд принципиально важных мер. Каждая из них была необходимым условием для создания всего контекста событий 30 сентября. Вслед за недавним нашим отступлением на Харьковщине и прорывом ВСУ руководством страны были предприняты четкие и недвусмысленные шаги: Новости партнеров.
«Нам нужен атакующий реализм»
Похоже, вы используете устаревший браузер, для корректной работы скачайте свежую версию 29 апреля 2023, 06:00 Дугин заявил о необходимости диалога между цивилизациями для формирования многополярности По словам публициста, такой диалог определит "новые правила человечества" МОСКВА, 29 апреля. В основе многополярного мира лежит полицентричное устройство, для формирования которого необходим диалог между цивилизациями. Об этом заявил в субботу глава "Международного евразийского движения", философ и публицист Александр Дугин на Всемирной онлайн-конференции по многополярности.
Он вывел этот конфликт на уровень философии, на уровень метафизики.
И наши сегодняшние мучительные и во многом ужасные отношения с западом, с Европой, Дугин превратил в стройную теорию, в концепцию, привлекая для этого весь арсенал мировой философской мысли, совершая в этих размышлениях много открытий, много откровений. Власть должна быть крайне заинтересована в таких редких для России философских умах, как Дугин. Сегодняшняя Россия бедна такими откровениями.
И власть вновь повернулась к Дугину лицом, и он стал коронным участником телевизионных программ, его величают королём геополитики, к нему обращаются за советами, его называют гуру. Он исследует сегодняшнюю педагогику: из чего она состоит, где в этой педагогике сохранились остатки радикальных западных представлений, как от них избавиться, как наполнить её другими смыслами. Дугин получил приглашение Российского государственного гуманитарного университета, получил там престижное место Институт Имени Ильина, привёл своих соратников и начал удивительные исследования, экспертизы огромного количества учебников, окормляющих своим содержанием интеллигентную молодёжь.
Дугин обнаружил, что множество этих пособий — прозападные, они пропитаны оккупационным либеральным духом. И когда экспертная дугинская оценка стала достоянием общественности, на него обрушился шквал обвинений недоброжелателей. Появились группы то ли студентов, то ли аспирантов, интернет-вбросы, где Дугина называют чуть ли не фашистом.
На него опять приклеивают старый, 90-х годов, ярлык "русского фашиста".
Мы считаем, что вообще неважно, что они говорят там в своих чатах. А Запад делает на них ставку.
И считают, что их пятая колонна принесёт реальный ущерб России. Но Запад их явно переоценивает, а мы их явно недооцениваем. Ментальные войны Самое главное в этой ситуации — не смеяться над тем, что люди думают.
Даже если это террористы, экстремисты или радикалы. Потому что они верят в то, что думают. И действуют, исходя из этой веры.
И это очень болезненно. Это и обстрелы Белгорода, и взрывы, и диверсии, и теракты... Потому что люди живут не тем, что есть.
Никто не знает вообще, что есть... Поэтому я бы не занижал значение этих воображаемых миров. Потому что это серьёзно.
Некоторые из них опасны, некоторые убийственны, некоторые чудовищны, некоторые подрывные. Они поняли, что есть война со зданием, есть когнитивные столкновения. Что есть вот эти комплексы ментальных представлений, которые скрещиваются и сталкиваются в мире.
Но это всё не сводится к технике, или к Telegram-каналам, или к пропаганде, или к повторению одних и тех же образов. Чтобы говорить о ментальных или когнитивных войнах , нужно иметь очень глубокое, нетривиальное, небанальное, а очень серьёзное понимание структуры ментальности и структуры менталитета. Включая философию, психологию, антропологию, социологию.
Эти дисциплины требуют от людей десятилетий, если угодно, знаний. И когда, к примеру, приходит какой-нибудь военный специалист, патриот, может быть, очень искренний, и говорит: мы сейчас будем вести ментальные войны, — то замечательно! Но сдайте, пожалуйста, экзамен на представление о том, что такое менталитет в разных гуманитарных дисциплинах.
Но суть в том, что, если вы попытаетесь учиться по тем учебникам, которые есть, вы, к сожалению, этот экзамен не сдадите. Потому что эти ответы никуда не ведут либо ведут к какой-то ложной картине мира. Само представление о ментальности, о значении сознания, об идеях, о мыслях, о логике мировой истории, о структурах общества — всё это должно быть базой для ведения суверенных ментальных войн.
Но для этого надо обладать суверенитетом сознания, суверенной ментальностью, если угодно. А вот с этим как раз проблема. То есть задача поставлена верно: ментальные войны.
Но она не может быть выполнена. И всё сводится к тому, что журналисты должны погромче визжать, искать более убойные мифы… Но это только микроскопическая часть ведения цивилизационного противостояния. Всё гораздо глубже.
Но мне кажется, сейчас до этого должны дойти руки. Потому что если не сейчас, то никогда. И вот этот киевский режим, террористический… Их бред имеет под собой основания.
Поэтому не надо легковесно к ним относиться. Многие вещи, в которые они верили, а мы нет, — реализовались. Увы… Всё пошло не так, как в нашем представлении, и не так, как в их представлении.
Пережить потерю ребёнка невозможно — Александр Гельевич, вот те родители в Белгороде, которые потеряли своих детей, которым сейчас тяжело. Эта трагедия была и в вашей жизни. Что вы можете сказать, какие слова найти для того, чтобы поддержать тех, кто потерял своего ребёнка?
Это вообще не лечится. Ни время, ничего… Жить, потеряв своего ребёнка, совершенно невозможно. Я не могу никого ободрить… Это значит — вас больше нет.
И боль, которую вы будете испытывать, она ни на секунду вас не оставит. Ни месть, ничего не компенсирует это. Остаётся только по-настоящему раствориться в том общем, что мы должны делать, независимо от того, пережили мы трагедию или нет.
Мы должны жить в народе, мы должны жить в истории, мы должны жить в обществе. Это не облегчит наши страдания. Но мы должны понять, что это не случайность.
Это не несчастный случай, который не имеет ни смысла, ни объяснения. Шли на ёлку, а вдруг раз — и такое... Это глубокая закономерность борьбы дьявола с нашим избранным, богоизбранным русским народом.
Легче не будет. Но будет понятие. Знаете, иногда человек задаёт себе вопрос, за что он страдает, за что такой ужас, за что с ним это произошло.
И когда он не знает ответ — с этим вообще невозможно жить.
Оба оратора стояли на том, что решение патриотических задач является судьбоносным для настоящего и будущего России. Полемика разгорелась позднее. Сначала участники разошлись в оценке исторического значения фигуры лидера большевиков Владимира Ленина.
Градус дискуссии повысился, когда речь зашла об Иване Ильине. В этом случае общие оценки участников политической дискуссии оказались невозможны… В московском часовом поясе « Большая игра » выйдет в вечернем эфире в 23.
Дугин заявил о необходимости диалога между цивилизациями для формирования многополярности
Разговоры о мире можно будет вести только тогда, когда вся Новороссия будет освобождена. Фактически мы в тупике. Либо победить, что предельно трудно, либо пойти на крайние меры такого противостояния с Западом, от которого человечества уже не останется. Но те на Западе, кто идет на такую неуправляемую эскалацию, подталкивают нас именно к этому. Если наши противники будут наступать и у них станет что-то получаться, тем самым они будут приближать ядерную зиму человечества. Иногда лучше бы я их не делал, но я говорю не о желаемом, а о тех вероятных направлениях и трендах, которые вытекают из взвешенного геополитического, цивилизационного и культурного анализа. Я основываю свои выводы на широком спектре цивилизационных, геополитических, социологических теорий и учений, а кроме того, мы развиваем собственные системы — евразийство, теорию многополярного мира, Четвертую политическую теорию, Ноомахию и много чего еще. Современная евразийская геополитика, традиционалистская русская мысль черпает из многих источников. Наши прогнозы основаны на глубочайшем понимании сути происходящих вещей. Поэтому они так часто бывают верными. Но, к сожалению, на это больше обращают внимание враги, чем свои.
И это тоже наша проблема. Нет пророка в своем отечестве. Это еще более-менее понятно. Но тут подключается пятая колонна, агентура влияния внутри России, которая знает, что мы правы, но намеренно эту правду стремится отрицать, и все становится совсем трудно. Поэтому у меня крайне тревожное представление о будущем. Этот год был самым ужасным, может, вообще в мировой истории. Слишком большие ставки. Но к 2023-му мы подошли, балансируя на грани бездны. Еще шаг туда или сюда, и мы либо соскользнем в эту бездну, либо закрепимся рядом с ней, но все равно в непосредственной близости от нее. Поэтому что-то хорошее и на следующий год ждать нереалистично.
Мы можем отползти и за что-то схватиться, а можем легко сорваться в эту бездну. Человечество балансирует на грани. В какой мере в этом виноват Запад, в какой сама Украина и в какой — Россия? История украинцев за последние столетия бросала их то к нам, то к Европе. Они были то под поляками, то под австрийцами, то вместе с нами. У них сформировалось такое мышление, при котором центр обязательно должен быть вовне. И вплоть до 2000-х годов многие украинские националисты выбирали, к кому примкнуть: к России с Евразией с ее имперской мощью или к либеральному Западу. Арестович и многие другие представляли классическую анархическую среду, для которой в принципе, что белые, что красные, что русские, что европейские, все равно. Лишь бы была «свадьба в Малиновке», гульба, стрельба, грабеж, насилие. У украинцев идентичность меркуриальная, не фиксированная, их довольно легко можно сдвинуть как в одну сторону, так и в другую.
До 2014 года, до Майдана еще оставалась возможность перетянуть Украину на нашу сторону. Не только с помощью чиновников и бизнесменов, но и на уровне общества. Несмотря на то что на Украине изначально было очень много русофобии, национализма, до какого-то момента сохранялась возможность перевернуть ситуацию, потому что тогда на вопрос о том, что вам ближе — Запад с его либеральными ценностями, никакого отношения к вашим не имеющим, или мы, братья-славяне, украинцы колебались с ответом. А в 2013—2014 годах на Майдане произошло непоправимое переключение украинского Гуляйполя в русофобскую сторону. Мы даже, может быть, не представляем, что именно пообещали украинским националистам на Западе и в каком масштабе, но что-то их окончательно укрепило в той русофобии, которая там всегда существовала. Поляки создавали на Украине русофобскую идентичность веками. Еще древнее противостояние восточных и западных русских княжеств. Это очень долгая история. Все, конечно, было запущено, но не так однозначно. А то, что началось после 2014 года, уже настоящая катастрофа.
Я предполагаю, что произошло следующее. Запад крайне негативно относится к нацизму во всех его формах. И когда на самом Западе появляются даже отдаленные намеки на национализм, патриотизм или даже нейтралитет как в случае Швейцарии , когда кто-то пытается защищать местные традиции, религию или нормальную семью, сразу со стороны правящих либеральных глобалистских сил поднимается волна негатива. Но, видимо, на самом высоком уровне было принято решение сделать исключение для Украины и использовать украинский нацизм в геополитическом противостоянии с Россией, не замечать его, не критиковать и не демонизировать. Запад ради своих геополитических интересов пренебрег собственными принципами и дал зеленый свет украинскому нацизму. Вот что значит геополитика. Я всегда настаивал на том, что именно этот геополитический подход, по крайней мере в англосаксонских элитах, намного превышает по значимости и идеологию, и культуру, и классические теории международных отношений. А мы в этот момент начали колебаться с Новороссией, с Русским миром. Мы его провозгласили, но до конца не довели. Мы возвратили Крым, поддержали Донбасс, но на этом остановились.
Мы не осознали до конца значение геополитики. И не предприняли всех усилий для того, чтобы украинский фронтир, эту пограничную территорию, накрепко привязать к Евразии. Это первое. Второе — мы вообще ничего не предложили украинским националистам из того, что могли. Тогда надо было нам самим заведомо становиться в резкую оппозицию Западу и защищать свои традиционные ценности, которые у нас с православной частью украинского народа общие. И исторически, и этнически. А то получилось, что Россия стремится на тот же Запад, в Европу, что и Украина. Но Москва настырно настаивает — нет, только после меня. Кому же это понравится? А вот если бы мы прямо провозгласили ориентацию на возрождение великой евразийской империи с православием и традиционализмом, а также с социальной справедливостью и народностью во главе, то украинские ландскнехты сто раз подумали бы, с кем им быть.
Мы это упустили, посылая на Украину в качестве своих контрагентов коррупционеров и либералов. Мы упустили возможность последовательной борьбы за Русский мир и освобождение Новороссии, когда это все было на расстоянии вытянутой руки. В 2014 году Киев сразу после переворота оказался растерян, Виктор Янукович был у нас и вполне мог бы официально попросить Кремль о спасении страны и приказать верным законному президенту войскам не оказывать сопротивления русским. Мы споткнулись. А Запад действовал последовательно и строго. Все эти 8 лет передышки, которые нам навязали, обманув нас, были использованы для того, чтобы пестовать украинский нацизм, вооружать террористические структуры ВСУ и продвигать русофобскую идеологию вглубь общества, которое изначально колебалось. Раньше украинские националисты приезжали в Россию для того, чтобы посмотреть, можно ли пойти дальше с Россией, достаточно ли мы сильны, последовательны, могущественны, решительны в своей суверенности. А также понимаем ли их особенности, готовы ли считаться с их особой западно-русской идентичностью. Но мы не продемонстрировали ни того, ни другого, ни третьего. А Запад предложил им то, о чем они и мечтать не могли.
На антифашистском Западе украинский национализм, быстро превратившийся в нацизм, вдруг пошел на ура, и его начали всячески поддерживать. Появилась свастика, откровенный сатанизм, и все это стало новой идеологией уже не в стране и государстве, а в инфернальном противоестественном мире с полностью перевернутыми ценностями, смыслами и этическими установками. Думаю, главную роль сыграла стратегия Запада, который пошел на запрещенный прием. Он взял и сделал идеологическое исключение для гигантской, многомиллионной европейской страны, где разрешил нацизм на том условии, если он будет русофобским. Для того чтобы ударить нас в самое болезненное место. Мы на это, конечно, не ответили так, как должны были. Плюс собственная идентичность украинцев как народа-фронтира, как говорила моя дочь. Даша занималась философией фронтира. В последнее время это ее очень занимало, она изучала промежуточные идентичности, как происходит переход от одного народа к другому, от одной культуры и цивилизации в другую. И там, на этих фронтирах — а Украина — чистый фронтир Украина — это «окраина» — происходит переход от евразийской, православно-славянской идентичности в восточноевропейскую, а дальше — в западноевропейскую.
Поэтому мы могли с данной территорией поступить по-разному. Необязательно строго присоединять, а, понимая всю важность этой территории для нашего исторического бытия, геополитики, деликатно переводить на свою сторону. Не зря Збигнев Бжезинский сказал, что Россия без Украины никогда не будет империей и самостоятельным полюсом многополярного мира. Соответственно, Россия может стать самостоятельным полюсом многополярного мира только с Украиной. Но это не значит, что нам нужно было обязательно ее занимать полностью. Сейчас у нас уже другого выхода нет. Но теоретически ее можно было сделать геополитически нейтральной. А еще лучше дружественной. Во всяком случае, запустить там множество разных процессов в евразийском ключе. Но мы просто не пробовали.
Смотрите, каких мы туда послов отправляли, каких персонажей от имени России, Москвы еще на предыдущих этапах, во время «оранжевой революции». Там действовали люди, которые сейчас находятся в жесточайшей оппозиции нашему президенту, СВО и России. Чистые русофобы. Россия тогда была и даже сейчас отчасти остается под влиянием анти-России. Не только там, на Украине, анти-Россия состоялась, как сказал наш президент, но и внутри нашей страны существует очень серьезный фрагмент, скала, оплот русофобии. И если украинская русофобия имеет историческую подоплеку и традицию, они считают себя младшими братьями, а нас — старшими, и в этом, может, было даже что-то объяснимое, семейное, но это переросло все нормальные пределы, превратилось в садизм, ненависть, терроризм, беснование. Это уже маниакальное общество, с которым нам сейчас договориться уже никак невозможно. Но я полагаю, что мы не использовали до конца те возможности, которые у нас были на предыдущих этапах. Ведь не все сводится к управлению нефтяной трубой или к каким-то договорам русских и украинских олигархов. От того, как мы работаем идеологически с той или иной стороной, кто мы сами в идеологическом смысле, очень многое зависит.
Здесь, я думаю, мы вынужденно оказались в той ситуации, в которой находимся. Сейчас, конечно, уже многие возможности закрыты, но какие-то еще остались. Если мы не возьмемся за ум, то и оставшиеся возможности закроются. Мы, конечно, победим, у меня в этом сомнения нет, но какой ценой… Ситуация очень мрачная. А почему была допущена эта ошибка? И он мне ответил: We have tricked him «Мы его обманули». Но кем надо быть, чтобы обмануться? Сейчас происходит то же самое. Прошло 30 лет, проделана работа над ошибками, мы все оплакиваем конец Советского Союза как страшную геополитическую катастрофу. Но тут возникает Меркель, которая говорит, что с помощью Минских соглашений Россию опять обманули.
Снова we have tricked you again, «мы обманули вас снова». И мы это признаем, и они. Почему мне и многим неподкупным русским патриотам было абсолютно очевидно, что в 2014 году мы либо двигаемся дальше, либо случится война в гораздо худших стартовых условиях? Даже при всех наших успехах первых двух недель СВО условия 2022-го были далеко не лучшими, и мы убедились в этом исходя из всего последующего. Дело в том, что существует две Украины, две геополитические территории. Одна — это Новороссия, территория от Одессы до Харькова. Вторая — все остальное: Правобережье, Галичина, Волынь, Западенщина. Это два народа, два общества. Взять и отщипнуть от Новороссии два кусочка — Крым, Донбасс — и на этом остановиться вообще невозможно. Изначально можно было либо разделить Украину на два государства, и пусть одно было бы восточноукраинским, прорусским, другое — западноукраинским, пронатовским.
Это не решило бы проблемы всей Украины, но, по крайней мере, создало бы предпосылки для какой-то гармонизации. Освобождаем Восточную Украину, Новороссию, а дальше либо объединяемся, либо договариваемся, либо перезапускаем государство на конфедеративном уровне, либо что-то еще. В любом случае есть две геополитические реальности, не лучшие, но тем не менее частично обеспечивающие наши интересы. Так все обстояло начиная с 1991 года, когда они нас обманули в первый раз и заставили признать независимость Украины в тех границах, в которых она существовала в составе СССР. Мы признали данные границы, после этого раздел Украины стал неизбежным. Либо Украина должна была оставаться двухвекторной навсегда. Как, кстати, и при Леониде Кучме, и при Януковиче. Нравилось это или не нравилось, но Киев до какого-то момента выступал и за Запад, и за Россию. Эта многовекторность позволяла Украине быть, потому что многовекторность вытекает из двойственности самой структуры Украины.
Утвержденный перечень мер позволяет систематизировать и конкретизировать все направления работы, обозначенные в Послании. И это правильно, потому что сегодня у населения, у общественных организаций, да и у всех органов власти существует очень явный запрос на детальность действий. Всем важно понимать — что будет сделано вслед за тем или иным решением, какие конкретные шаги будут предприняты. В этой связи — «дорожная карта» как раз и является этой пошаговой инструкцией реализации Послания, она объединяет и федеральную, и региональную составляющие.
Дугин считает, что стратегия России, сосредоточившейся на Донбассе и на освобождении Новороссии, и некоторое затягивание операции в результате санкционированной Киевом террористической сирийской стратегии нацистов на Востоке Украины, а также отвод русских войск от Киева, скорректировали начальный план. В такой ситуации польский сценарий был отложен. К нему снова обратились после катастрофичной для украинской националистической идеологии сдачи в плен неонацистов из запрещенного в РФ «Азова». Стало понятно, что Донбасс, а затем Новороссию Россия рано или поздно освободит, а нацистский фронт вот-вот посыпется.
Гораздо более глубокие вещи. Накопилось огромное количество инерции довоенного времени. Когда появилась фигура, которая занималась настоящей политикой, политикой как таковой, интересы, взгляды, она, потратив значительное количество личного мужества и усилий для того, чтобы получить право в войне формулировать некие политические тезисы, эта фигура и выдвинула их. История с Пригожиным — это не личный вопрос недосмотра, недогляда, технического сбоя, давали большие деньги на частную компанию, чтобы скрыть в некоторых случаях интересы государства в Африке или в Сирии. Как обычно это описывается. Непрямая, косвенная политика привела к тому, что появился самостоятельный серьезный субъект. Но на самом деле это технические аспекты. А есть еще вот эта политическая составляющая у Пригожина, которая на самом деле нанесла удар по всем слабым элементам нашей мировоззренческой политической системы. У нас политики до Пригожина как таковой и не было. А он появился, прошел этапы, стадии, а потом сказала: а теперь я буду заниматься политикой. Мне не нравится это. И вот это был сбой. Потому что никто с таким вообще не сталкивался. Что значит — не нравится. Тебе сказали, вручили бумажку — вот ты и делай. Точно так же и в Думе. Нет политики. Я не так уж и против того, что ее нет. Но у нас на ее месте симулякр. И централизованное управление политическими процессами, которые называются политическими, а таковыми не являются. Это, с одной стороны, очень хорошо. Потому что есть монархическое единовластие. Я сторонник монархизма, сильного управления. Для империи только так и возможно. Это хорошо, что никто политикой не занимается, кроме фактически верхушки. Никто не занимается, но вопрос в том, что это может породить ощущение безнаказанности. То мы сделаем все, что угодно, а вы будете, поскольку никакой политики нет, никакого субъекта нет, не с кем договариваться, некого убеждать, просто пойди и сделай, подай-принеси. Хорошо, с элитой, может быть, так и стоит обращаться. Но только не с народом. А народ надо слушать. И этим Путин как раз всегда отличался. В нужный критический момент он слышал голос и военкоров во время СВО, и людей простых. И именно поэтому он легитимен, поэтому он нами правит, поэтому его правление непоколебимо. Не просто потому что он президент. Президенты бывают разные. Некоторые президенты просто гроша ломаного не стоят. И по большому счету они легально нелегитимны. Легитимными они становятся, даже легальные президенты, только тогда, когда опираются на настоящую поддержку большинства народа, когда действуют в духе исторической логики. Вот тогда они легитимны. И Путин как раз отличается тем, что он и легальный, и легитимный. Но отсутствие политической жизни и такое ручное управление всеми процессами в какой-то момент приводит к накоплению моментов, когда легитимность начинает разъедаться, она подвергается коррозии, она начинает распадаться. Пригожин невероятным политическим чутьем это почувствовал и построил свою карьеру, личность для того, чтобы иметь право о недостатке справедливости заявить. Поэтому это и военный мятеж, это именно так квалифицируется, и одновременно это марш справедливости. Другое дело, что в воюющей стране организовывать военный мятеж против военачальника — Верховного Главнокомандующего — это уже несправедливость. В этом ущербность этой политической позиции. А вот само требование справедливости является главным мотором, благодаря чему Пригожин стал со многих сторон символической фигурой. До этого мятежа его поддерживало очень много людей. Конечно, этот мятеж стал неожиданностью и страшным разочарованием. Потому что это было нарушение главного принципа. Если ты за справедливость, будь справедлив во всем. И дальше уже искусственное обрушение его образа, эти обыски, попытка занизить его масштаб, - это уже тот афтершок. Тем не менее, этот тезис о справедливости — напоминание Верховному Главнокомандующему о проблемах со справедливостью в обществе и недостатках, размытии этой легитимности. Если бы расшифровать события таким политическим образом, это точно пошло бы на пользу всем нам — и обществу, и государству, и власти. Нам указали на некоторые проблемы, пусть пока еще далеко не критические. Если бы они были критические, он бы продолжал идти. Ситуация была очень серьезная. Но эти проблемы довольно значимы. Я думаю, что мы не упустили Пригожина, а мы упустили социальную справедливость в обществе, мы упустили мобилизацию общественного сознания. И вот этим упущением Пригожин политически и воспользовался. Имея дело с народной стихией, имея дело с войной и с войнами, ответственность нашей власти перед людьми, которые жертвуют своей жизнью, посылают своих близких людей на смерть, становятся сами объектами террора украинского, с ними говорить таким бюрократическим языком, механическим в одну сторону, то есть я тебе даю задание, а ты его выполняешь, - так невозможно. Потому что народ становится тем субъектом и народ поддерживает тебя. Но эта поддержка не от слабости и не от раболепности. Народ не раб. Народ — это исток суверенитета. Если носитель суверенитета будет учитывать этот исток, то подобного рода проблем и не будет. Они будут не просто купироваться. Дайте больше справедливости — и не будет маршей с таким требованием. Если бы справедливость критически осознавалась как отсутствующая, я думаю, и судьба бы была другой. К сожалению, мы бы упали в эту чудовищную бездну гражданской войны. Может быть, это был бы конец России. Нельзя шутить по этому поводу. Нельзя шутить с угрозой гражданской войны, которая была на расстоянии вытянутой руки совсем недавно. И в этом отношении я думаю, что это очень серьезно. Реакция, которую я вижу, очень поверхностная, она неуверенная, она колеблющаяся, она даже немного истеричная на эти события. А здесь нужен глубокий философский анализ. Чтобы укрепить позицию власти, но и укрепить позицию народа. Надо заботиться о верховенстве власти, но надо и не забывать, что именно народ является источником суверенитета. Это не просто слова конституции, а это социальный, исторический и онтологический факт. Панкин: - Общество очень сильно разделено. Вы упоминали Октябрьскую революцию. Сейчас в каком-то смысле происходят похожие процессы. Общество разделено на огромное количество составляющих. Даже патриотическая среда очень сильно разделена. Те люди, которые топят за СВО, тоже разделены. Если мы возьмем за основу Стрелкова-Гиркина, затем Пригожина, еще патриотические силы вроде меня и вас, и все мы по-разному смотрим на ситуацию. Кто-то топит за тактическое ядерное оружие. Таких людей очень много. И они, в том числе, и в Госдуме сидят. Как объединить людей, патриотическую среду? Я еще не упомянул людей, которые свалили через Верхний Ларс. Их тоже можно привести в пример. Сильно разделены не только патриотические силы. В принципе страна разделена. Дугин: - Я думаю, что либеральные круги, иноагенты не представляют собой ту силу в нашем обществе, несмотря на то, что они еще достаточно присутствуют в элите, в правящем классе. Согласен, что объединять надо тех, кто безусловно за СВО, за государство, за суверенитет, за наш народ, за нашу победу. Объединять надо людей за победу. Эту большую и действительно фрагментированную партию победы, к которой мы все относимся. В чем проблема с этими разногласиями? Не только в личных конфликтах, исторических недоразумениях, недопониманиях, оскорблениях. У нас нет собственного мышления, у нас нет суверенной ментальности, суверенного логоса. Патриотическая мысль, патриотическое движение было так давно уже помещено в гетто, в подполье, всячески унижалось, маргинализировалось и демонизировалось на протяжении десятилетий последних либеральных, но еще и 70 лет советской доминации, что на самом деле люди с четко выраженным национальным русским сознанием просто были сто лет в состоянии тотального забвения, унижения, маргинализции, демонизации. В таких условиях гетто, концлагеря — между оскорбительным названием либералов, до этого коммунистов по отношению к носителям русской идеи, - конечно же, самосознание русское, оно как дети, о которых в «Соборе Парижской Богоматери», выращивали уродов, поместив их в кувшины, чтобы потом показывать на ярмарках. Или китайские девочки, которым калечили ноги, чтобы были маленькие ступни. Вот так же поступала много десятилетий власть с русской идеей. Фактически это был псевдоморфоз. И так появились эти истеричные сектантские формы идентичности, слабо систематизированный бред различных групп патриотов. Это результат сознательного психического использования газа RH. Патриотическое самосознание сейчас находится в состоянии уродства, причем не естественного, а искусственного уродства. Я думаю, что сейчас пора браться за сферу культуры, образования, науки, русского логоса. Тогда мы, каждый из представителей этого фрагментированного патриотического сообщества, прекратим визжать, нести ахинею, нападать друг на друга, не услышав никакие аргументы, руководствоваться своими собственными болезненными представлениями о противоположном лагере, о другой идеологии, о других версия. Мы просто переведем весь патриотический дискурс в некий прозрачный, открытый контекст. Сейчас для этого есть все предпосылки. Если не брать некоторые инерциальные вещи, как Институт философии или либеральные по инерции, или советско-либеральные, или просто советские остатки антирусской, антироссийской профессуры, носителей антироссийской эпистемы. Если не брать их, то сейчас предпосылки для выведения русского логоса в свет из тьмы, из теневого сектора, из серой зоны, вот это самая важная вещь. Мы должны научиться говорить. То, как происходит сейчас полемика в патриотической среде, это тотальное интеллектуальное убожество. Ноль аргументов, никакой рациональности, отсутствует аристотелевская логика, отсутствует представление о том, что можно спокойно, и тебя не прервут, не выскочит какой-то Гозман признан иноагентом , который будет визжать и орать, падать в истерике. И все это превратится просто во взаимные оскорбления. Сейчас нет этих бесноватых либералов, которые, по сути дела, блокировали развитие русской мысли. Русская мысль сейчас может наконец-то вступить в новую фазу. И это очень важно. Бесполезно говорить: будьте вежливый, правые патриоты, левые патриоты, сторонники империи, Советского Союза, социальной справедливости или православной монархии. Не надо оскорблять друг друга, мы все за победу. Может быть, и надо это говорить. Это было бы неплохо. Это так. Но этого недостаточно, никто нас слушать не будет, пока человек или люди, или группы, не сосредоточатся, не приведут в порядок свои аргументы, не напишут статьи, не проведут конференции, обсудят их, услышат позицию другой стороны. Вот что нам нужно. Нам нужен именно дискурс. Нам нужно развертывание умеренного, ответственного, аргументированного патриотического дискурса. И пусть эта напряженность между правыми и левыми будет. Не обязательно говорить: ой, мы знаем синтез. Я знаю синтез, я давно выступаю за то, чтобы правые и левые патриоты объединились во имя возрождения великой страны. Но даже если вынести мою позицию, которая видит не только примирение, а видит общий знаменатель русских правых и русских левых в русской идентичности, в ее глубинах, но даже если не брать это, давайте посмотрим, как скомкано сейчас левые выражались. И правые. Давайте, пусть это будет полемика, но пусть это будет открытая полемика. Как праймериз определенный. Давайте устроим праймериз для правых и левых патриотических спикеров. Они между собой будут конкурировать, они среди правых, среди левых, среди тех и других пусть будет некоторый закономерный естественный процесс выбора тех людей, которые станут спикерами — носителями слова. Носители правого слова в патриотической среде, левого слова, монархического, имперского, евразийского. Давайте их как-то систематизировать, давайте мы их облагородим, давайте мы выведем их в светлое. Давайте мы отберем лучших. Давайте из хаоса и взаимных оскорблений, которые действительно характерны для состояния подполья или уже концлагеря, в котором мы находились, давайте осознаем, что пора говорить о смыслах, пора развертывать эти смыслы, пора применять логику. Я был знаком с одним бельгийским философом, я его познакомил в начале 90-х годов с Лигачевым, который только что перестал быть одним из руководителей государства. И после этой беседы бельгийский философ сказал: у меня ощущение такое, что это рыбка, которая всю жизнь плавала в аквариуме, а потом ее бросили в реку.
Александр Дугин: Планы России существенно поменялись
Если коротко, то «рецепт возрождения от Дугина» довольно прост. Философ Александр Дугин считает, что провозглашённый в 2020 году на форуме в Давосе его основателем Клаусом Швабом и принцем Чарльзом Уэльским новый курс человечества. Но вернуться в контексте глобального плана Запада по уничтожению России, о котором говорил в нашем специальном выпуске философ Александр Дугин.
Дугин раскрыл планы предателей в Кремле: Уговаривают Путина пойти на унижение
Одновременно гостем Дмитрия Саймса стал известный политолог Александр Дугин. Летом 2023 года в РГГУ появилась Высшая политическая школа имени Ивана Ильина, которую возглавил ультраконсервативный философ Александр Дугин. На этом фоне технические вопросы военной компании отступают на второй план. читайте последние и свежие новости на сайте РЕН ТВ: Дугин призвал скорее сформировать суверенное русское мировоззрение Как киевский режим "сдает" Запад. заключил Александр Дугин.
Дугин заявил о необходимости диалога между цивилизациями для формирования многополярности
На сей раз раскачка вполне может стать фатальной, — цитирует Дугаина «Царьград». Последние новости.
Он уверен, что в ближайшем окружении Путина есть предатели, которые уговаривают его пойти на унижение и согласиться на уступки Вашингтону. Между Россией и США назревает очередной дипломатический скандал. Накануне заместитель руководителя пресс-службы Госдепартамента Джалина Портер заявила, что предстоящий отъезд 55 русских дипломатов из США нельзя рассматривать как их высылку. Посол России в США Анатолий Антонов в свою очередь отметил, что дипломаты посольства в случае отказа уехать из Соединённых Штатов будут лишены иммунитета и других привилегий. А значит, это действительно высылка.
В публикации в соцсети Телеграм отмечается, что Купянск — следующая цель для российской армии. Дальше военных ждет решительное сражение за Харьков.
Отложить можем, забыть — никогда, — отметил общественный деятель.
Каждый день черные вести приходят в украинские и российские семьи. Это надо остановить.