Пьеса "Барабаны в ночи" написана сразу после Первой мировой, Бутусов кинохроникой отсылает к Второй. Фотографии из репортажа РИА Новости 09.11.2016: Прогон спектакля "Барабаны в ночи" | Больше фото в банке визуального контента медиагруппы «Россия сегодня». В спектакле Юрия Бутусова Барабаны в ночи по пьесе Брехта сцена помещена в раму из электрических огней. Не самая популярная, да что там, просто малоизвестная у нас пьеса Бертольда Брехта «Барабаны в ночи» заиграла яркими красками, стоило к ней прикоснуться талантливому режиссеру. "Барабаны в ночи" в театре Пушкина. Мне в своё время страшно понравилось, как Бутусов в этом театре сделал "Доброго человека из Сезуанна" c живой музыкой в стиле "индастриал" под которую брехтовский текст на языке оригинала звучит даже не забойным "рамштайном", а.
Билеты на спектакль «Барабаны в ночи» в Москве
«Барабаны в ночи» — премьера от Театра имени А. С. Пушкина, очередной эксперимент Юрия Бутусова с драматургией Бертольда Брехта, основоположника эпического театра. Премьера комедии Бертольта Брехта «БАРАБАНЫ В НОЧИ» состоялась 100 лет назад – 29 сентября 1922 года в Мюнхенском Каммершпиле – это был сценический дебют молодого автора. просмотрите отзывы путешественников (109 шт.), реальные фотографии (125 шт.) и лучшие специальные предложения для Москва, Россия на сайте Tripadvisor. В театре имени Пушкина состоялась долгожданная премьера спектакля Юрия Бутусова «Барабаны в ночи».
Пьесу Брехта “Барабаны в ночи” в постановке Бутусова играют в Театре им. Пушкина
11 ноября в Московском драматическом театре имени Пушкина состоялась премьера спектакля «Барабаны в ночи» режиссера Юрия Бутусова по одноименной пьесе немецкого драматурга Бертольта Брехта. Купить билеты на спектакль Барабаны в ночи в Москве, билеты по цене от 700,00 руб. 29 мая 2024 г. в 19.00, Театр им. Пушкина Барабаны в ночи, официальные электронные билеты на спектакль на сайте 11 ноября 2016 на сцене театра им. Пушкина состоялась премьера спектакля по пьесе Бертольта Брехта "Барабаны в ночи" в постановке Юрия Бутусова. Не самая популярная пьеса Бертольда Брехта «Барабаны в ночи» заиграла яркими красками, стоило к ней прикоснуться талантливому режиссеру.
В спектакле несколько отличных актерских работ — прежде всего у Александры Урсуляк и Александра Матросова. Но сильнее всех здесь Тимофей Трибунцев в роли Краглера — подвижный, как неведомый зверек, опасный, как шаровая молния, изменчивый, как сама актерская натура. Пляшет ли он по сцене нагой, обмазанный черной краской, или ползает, словно существо непонятного происхождения, по роялю, или, ощерившись, ругает весь мир — в нем живет ужас человека, оказавшегося жертвой времени, бытия как такового. Роман Должанский, газета «Коммерсант» На спектакле Юрия Бутусова музыка царствует с ее победоносной, роковой силой. Эстетика рок-кабаре подчиняет себе механику восприятия, и кажется, что и актеры, и зрители - заложники этой всесокрушающей энергии - теряют критическую способность суждения, которая была так важна зрелому Брехту.
На сей раз режиссер, продолжая свою работу над наследием Брехта, решил взять одно из наименее известных ранних произведений знаменитого немца - пьесу "Барабаны в ночи". Она была написана в 1919 году, когда автору был всего 21 год, и поначалу называлась "Спартак" по имени германского революционного движения. Главный герой Андреас Краглер возвращается с войны. Любимая девушка Анна беременна от другого и собирается замуж.
Ее родители и жених смотрят на солдата как на ожившего покойника. Андреас примыкает к "Спартаку" и отправляется на баррикады. Но когда любимая приходит к нему с покаянной речью, забывает о революции.
По крайней мере самые яркие его удачи в последние несколько сезонов так или иначе связаны с именем Бертольта Брехта. В 2013-м он выпустил «Доброго человека из Сезуана» московский Театр Пушкина , в 2014-м — «Кабаре «Брехт» петербургский Театр Ленсовета , и нынешние «Барабаны в ночи», таким образом, можно расценивать как завершающую часть трилогии.
Каждый из этих спектаклей решен в ретро-стилистике кабаре, и «Барабаны в ночи» не исключение: актеры отгородились от зала типичной кабаретной рамкой, состоящей из светильников. По сравнению с остальными частями трилогии «Барабаны» выглядят куда жутче уже при первом взгляде на сцену сценография и костюмы Александра Шишкина. Жизнерадостное пространство кабаре населено бесполыми фриками, которые словно только что восстали из ада. Отец семейства Алексей Рахманов , утверждающий, что он порезался при бритье, по этой причине залит кровью с головы до ног, а его плаксивая жена в мужском исполнении Иван Литвиненко мертвенно бледна, носит косу за плечами и вообще больше похожа на Смерть. В такой же инфернально-клоунской манере решены и другие персонажи спектакля, причем остальные роли распределены между актерами с той же небрежностью по отношению к их гендерной идентичности.
Он настоящий, большой художник, и довольство собой не было ему свойственно. Мне кажется, что эта пьеса прекрасна своими недостатками — своей нестройностью, может быть, неклассичностью. Значит, ее не поняли? Вы надеетесь, что ее поймет зритель? Придет и поймет что-нибудь. Чем вам близок Брехт? Вы много его ставите. Он важен для меня, в нем многое сошлось. Он — такой же великий этап, как Шекспир или Мольер. Новый театр, новый театральный язык.
Брехт близок мне по мироощущению. И как всякий большой автор, он всегда актуален. В одном из интервью вы сказали такую фразу: "Люди взрослеют в Брехте". Я имел в виду конкретную ситуацию, связанную со спектаклем "Кабаре Брехт", потому что там работают совсем молодые люди. Они на моих глазах играли, росли, взрослели, становились личностями. Речь шла о серьезных вещах, о войне, и им приходилось прилагать прямо-таки нечеловеческие усилия, чтобы произнести текст. Который сейчас, кстати, большинство воспринимает совершенно по-разному, чаще всего, к сожалению, неадекватно. Что вы можете сказать про труппу Пушкинского театра? В "Барабанах в ночи" задействована практически та же команда, что и в "Добром человеке из Сезуана". Они очень дисциплинированны.
Что, кроме дисциплины, вам важно в актерах? Способность воспринимать, импровизировать, доверять друг другу и мне. Это простые и одновременно сложные вещи. И еще. Если актер хороший, он не может не быть автором своей роли. Исполнять чью-то волю — это все от лукавого. Можете рассказать, как проходят репетиции ваших спектаклей? В театральном мире ходит столько разных слухов. Не буду я про это ничего говорить. Интимный, очень сложный, тяжелый процесс.
Разве не может быть театр без мук? Нет, не может. Но это муки, от которых получаешь удовольствие. Если бы это было противно, я бы этим не занимался. У ваших спектаклей, не исключая и "Барабаны", всегда исключительный саундтрек. Как вы находите музыку? Что она для вас значит? Саундтрек рождается в процессе репетиций. Я приношу музыку сам. Слушаю ее постоянно.
Не выхожу из дома без наушников. Мне помогает композитор Фаустас Латенас. Мне кажется, нас объединяет какое-то общее чувствование. Вообще есть целая компания людей, которая мне важна. Мне необходимо, чтобы они были рядом. Можете назвать имена? Главное, чтобы люди умели слышать, чтобы от них исходила энергия созидания. Очень важно общее чувство театра. Как вы оцениваете сегодняшнее время? Какие-то печальные дни в связи с нападками на Константина Райкина.
Барабаны Брехта в ночи
Юрий Бутусов, завершая трилогию по пьесам немецкого автора а возможно, лишь замыкая один из кругов , собрал для этой пьесы не просто коллектив единомышленников, но актеров, каждой нотой и тактом отвечающих его видению остросоциальной, гротескной, нервной и всегда актуальной драматургии Брехта. Главную роль — Андреаса Краглера - солдата, вернувшегося с войны домой, сыграл замечательный актер Тимофей Трибунцев «Монах и бес», «Последний богатырь» , чей актерский диапазон с легкостью колеблется от Треплева до Яго, один из любимых актеров режиссера спектакля Юрия Бутусова, сыгравший у него и в «Макбете», и в «Отелло», и в «Чайке». Трибунцев просто создан для роли Краглера, комической и трагической одновременно. Его солдат, то мертвец, то бюргер, уверенный в том, что если ты не идешь на войну, то и война не придет к тебе — собирательный образ обывателя, маленького человека, но и выразительный яркий типаж «Кабаре Брехта». Невесту Краглера, Анну, которая то ли ждет, то ли не очень ждет жениха с войны, остро, пластично и ярко сыграла блистательная Александра Урсуляк, звезда театра имени Пушкина. Кто-то из критиков назвал Александру в этой роли «одновременно белым и черным лебедем», и это, конечно, так. Она — эпицентр спектакля, его «градусник» и движущая сила. Кстати, четыре года Урсуляк уже получила «Золотую маску» за роль в спектакле Бутусова по Брехту, и у нее есть все шансы повторить результат.
Парадоксальность и эстетическая брутальность беспощадно уничтожают даже намёк на материальную среду истории. Комната с кисейными гардинами, фотография Краглера, пламя свечей и другие детали, обозначенные в ремарках Брехта, в постановке заменены музыкальными инструментами, микрофонами на длинных стойках и пустотой театральной сцены художник Александр Шишкин. Традиционно вспарывая внутренность закулисья, режиссёр разрушает любые географические или временные привязки. Но это не мешает работе стать антивоенным манифестом, безудержно кричащим о бессмысленности насилия и агрессии в мире, где человеку суждено создавать, а не убивать. В версии Юрия Бутусова нет главного героя. Номинально, как обозначено в пьесе, им выступает солдат Первой мировой войны — Андреас Краглер. Но на сцене, за редкими исключениями, всегда присутствуют все персонажи и, даже бессловесно, но участвуют в событиях Александр Дмитриев в роли Лаара. Буффонадно окарикатуривая героев сюжета, развернувшегося в Берлине 1918 году, актёры не ограничены одной маской. Первые сцены, где мы узнаём о грядущей помолвке Анны Балике, не дождавшейся возлюбленного с фронта, — разрезаны пластическими вставками. Энергичная музыка трека «Skip To The Bip» заставляет героев судорожно вскакивать со своих мест и пускаться в шаманские танцы. После нескольких таких ритуалов ощущаешь их эффект — эмоциональный градус поднимается все выше и выше. И если бы была возможность измерить температуру «сценического тела», она точно бы достигла отметки не меньше 39.
Отличные танцы, которые удачно разделяют и обыгрывают некий сюр, происходящий на сцене. На самом деле, даже если по содержанию местами вы можете легко потеряться, но вот по форме — это бесконечно красивый спектакль! Требунцов — молодец! Обязательно смотреть! Игра актеров, их отдача — на самом высоком уровне! Приобретение билетов удобно и комфортно, спасибо! Потерянное время, не понравилось практически все, особенно сюжет и музыкальное сопровождение. Классный спектакль! Актёры отрываются на сцене. Небольшой недостаток, на мой взгляд, что немного затянута вторая часть, но в целом эмоции и впечатление отличные!! И спектакль смотреть стоит! И вот настал этот день. Я прочитала «Барабаны в ночи» и «Добрый человек из Сычуани» — подготовилась. Можно сказать, что спектакль что-то перевернул внутри меня, включил какие-то новые или хорошо забытые ресурсы. Меня покорила музыка, сейчас я иду на работу и слушаю саундтреки к спектаклю. Музыка — это герой спектакля, она проникает под кожу и мышцы, резонанс низких частот проходит по всему организму. Игра актеров на высоте. При всей неоднозначности спектакля, его трудности и непростых событиях, происходящих в «Барабанах в ночи» нет ощущения пошлости. Спасибо за этот шедевр Ю. Бутусову и его единомышленникам. Барабаны в носи не самый сильный спектакль у Бутусова, особенно, энергетика концовки. Но у такого мастера даже не самя сильная работа прекрасна своей экспрессией и формой подачи энергетики.. Спектакль прекрасен, тем более стены Пушкинского несут в себе для каждого режиссёра и зрителя энергетику и экспрессию прекрасного театра Таирова КТТ , варварски уничтоженного в коммунистический период 27 февраля 2020 Плюс 1 звезда за пластические этюды на профессиональном уровне. Плюс 2 звезда за красивый цельный антураж. Минус 1 звезда за затянутость!! Это основной минус! Второй акт смотреть уже не хотелось. Что режиссёр хотел этим сказать? Минус 3 звезда за чрезмерно громкое музыкальное сопровождение. Чтоб вы понимали, зрители вздрагивают и жалеют, что не взяли беруши.
Но мертвый Андреас Краглер Тимофей Трибунцев уже здесь. Он незримо сидит в кресле и слушает, что о нем говорят знакомые. Труп солдата всегда с нами и, согласно песенке того же Брехта «Легенда о мертвом солдате», вновь может быть использован для боя. У мира больше нет чувства нормы, нормальности: если где-то идет война, общество, не остановившее эту войну, не может быть нормальным. Общество в любом случае виновно, даже если эта война «где-то в Африке». Непорочности не существует в природе, она отмерла как класс. В нем клокочет, прежде всего, глубокое разочарование в последствиях для Германии проигрыша в Первой мировой войне и вместе с тем — глубоко марксистское понимание, что истину «устанавливают» господствующие классы. Видя растерзанную родину в послевоенной депрессии с фланирующими по улицам инвалидами, контужеными, отчаявшимися калеками, осиротевшими детьми, Бертольт Брехт одновременно видит и то, что война для многих оставшихся в тылу — это просто успешный бизнес. Лозунги — для восторженных и некритичных. Для практичных и целеустремленных — обогащение, коммерция. Общество заинтересовано в войне, она — инструмент для решения множества вопросов. И пока Краглер догнивает в своем африканском болоте, Карл Балике Алексей Рахманов и Фридрих Мурк Александр Матросов договариваются не только о женитьбе и объединении капиталов, но и о новой сделке, о том, как перестроить свою фабрику с военных заказов по производству зарядных ящиков на мирные — изготовление детских колясок. По сути Брехт в «Барабанах в ночи», Бутусов в театре и драматург Наталья Ворожбит , написавшая в 2014 году пьесу «Саша, вынеси мусор» о мертвом украинском солдате, — все они говорят об одном и том же: общество нуждается только в мертвых героях. Я должен оплачивать его подвиги?.. Вы герой, а я работяга», — говорит Краглеру коммерсант Мурк, наживающийся на войне и готовый пользовать его невесту Анну Александра Урсуляк. Драматургия Брехта и режиссура Бутусова Зритель привык к определенному авторскому формату режиссуры Юрия Бутусова.
Спектакль «Барабаны в ночи» в Театре Пушкина
Театр Им. Пушкина» в сравнении с последними загруженными видео. "Барабаны в ночи" – спектакль в Москве, в Театре имени А.С. Пушкина. Билеты на спектакль "Барабаны в ночи" без наценки и сборов, по ценам организаторов, можно забронировать и купить в РедКасса (RedKassa) и по телефону +7 (495) 665-9999. Продолжая свою работу над наследием Брехта, который стал для него в какой-то степени этапным автором, Юрий Бутусов решил взять одну из наименее известных ранних пьес Бертольта Брехта «Барабаны в ночи» — первую пьесу автора.
Премьера «Барабанов в ночи» Юрия Бутусова по Бертольту Брехту в Театре имени Пушкина
Мне кажется, что эта пьеса прекрасна своими недостатками — своей нестройностью, может быть, неклассичностью. Брехт важен для меня, в нем многое сошлось. Он — такой же великий этап, как Шекспир или Мольер. Новый театр, новый театральный язык. Брехт близок мне по мироощущению.
И как всякий большой автор, он всегда актуален.
Прежде не самая заметная актриса труппы создала запоминающийся, выверенный травестийный образ — едва ли не лучшее, что было создано за сезон в условной и размытой, но действительно важной категории «роли второго плана». Начать разговор о зрелищном, подчеркнуто режиссерском спектакле с перечисления актеров — затея так себе. Но тут деваться некуда: «Барабаны в ночи» силой своего воздействия обязаны в первую очередь множественной трансгрессии, переживаемой на глазах у изумлен-ной публики артистами.
А теперь по порядку. Ранняя пьеса Бертольта Брехта, 1922 год. Солдат Тимофей Трибунцев приходит с войны и попадает прямиком на свадьбу собственной невесты Александра Урсуляк. Потому что все думали, что он вообще-то умер.
А он, пройдя адскую мясорубку, умудрился уцелеть и теперь, не церемонясь, требует вернуть ему его женщину. Женщина должна выбрать между первоначальным избранником, за которым нет теперь ничего, кроме гордости, и новым женихом, богатым и нежно любящим, хоть и на редкость безмозглым Александр Матросов. Пока она выбирает, солдат с горя пускается во все тяжкие, чем заслуживает всеобщее порицание, но возвращает невесту, которая наконец сделала выбор в пользу рая в шалаше. На сцене — клоуны и клоунессы, мимы и фрики.
Вместо декораций — редкие венские стулья, какие-то бочки, доски и кое-как расставленные музыкальные инструменты.
По Ленинградскому вокзалу бродит компания странных людей в наушниках: переступает через ноги сидящих, устраивается в зале ожидания, вдруг снимается с места и начинает нарезать круги по вокзалу, исторгает из себя подвыпившего пассажира, вдруг захотевшего с этой компанией слиться. Впрочем, не все разделили с Бертольтом Брехтом его самокритику. Надо ли говорить, что зритель образца 2016 года испытывает к солдату Краглеру гораздо более сложные чувства.
Лаура Пицхелаури и Александра Урсуляк, Тимофей Трибунцев и Сергей Волков и другие актеры-адепты Юрия Бутусова живут и работают в разных городах, но в его спектаклях они словно сработались в одной сплоченной труппе, где все понимают друг друга с полуслова. Возвращаются солдаты — с войны подлой, далекой, бессмысленной. Но прибыльной для тех, кто остался дома. Дельцы ловят волну — пора перестраивать цех по изготовлению ящиков для артиллерийских снарядов на цех по производству детских колясок: пора закапывать своих мертвецов, бетонировать место, где могут прорасти ростки памяти, пора воспользоваться нажитым и найти овдовевшим невестам новых женихов.
Вот только прошлое заупрямилось: повылезало из всех щелей и заявило свои права. Возвращаются солдаты, которых никто не ждал, — неудобные со своими претензиями, надеждами и проклятыми вопросами. Возвращаются как рецидив смертельной болезни — по этому миру вот-вот пропоют отходную молитву. Прошлое требует возмездия, и по-другому быть не может.
Юрий Бутусов стирает границу между жизнью и смертью: в его спектакле на живых легла печать мертвечины. Движения раскоординированы, точно у скелетов. С регулярной периодичностью действие взрывается энергичными плясками смерти — под барабаны и безнадежности маленький оркестрик. Точно какой-то умелый манипулятор накачивает энергетиком мертвеющую душу общества.
И, черт возьми, эти пляски так зажигательны, что и зрительный зал накрывает мощной волной. Залит кровью, как мясник на работе, отец переходящей, словно приз, невесты Алексей Рахманов — он брился, экономя на свете, потому что за порезы, в отличие от электричества, не нужно платить. Матери Иван Литвиненко досталась коса и жуткая гримаса транс-вестита, человека, напрочь утратившего свою идентичность, волю, мнение. Он столько трудился — лаковые туфли свидетельствует о том, что он вырвался из предписанного ему рождением круга, преодолел одну ступеньку социальной лестницы.
Но на его набеленном лице застыла тоска: невеста его не любит, ребенку его не жить, он смешон в своей попытке быть сильным и нахрапистым, и этот чертов соперник в грязи и рванье, свалившийся ему на голову, несет в себе какую-то страшную правду, которая не вмещается в сознание. И вместе со страхом приходит обида — я не посылал тебя на войну, я работал, крутился, выживал. Я не хочу отвечать перед тобой за то, что с тобой случилось. Постепенно с нее сходит дикий грим, и проступают глаза — нежные, злые, виноватые, больные.
Так злится на мамку ребенок за то, что умерла, бросила его. К финалу на ней остается только одно черное трико — прозодежда лицедея, на лице — улыбка покоя: ей удалось выжить среди мертвечины. И еще одна роль неожиданно выходит на передний план — официанта Манке в ювелирном исполнении Анастасии Лебедевой. Колючий, резкий, веселый в своем отчаянии, равно готовый и на бунт, и на покорность, привыкший терпеть до бесчувствия, и предельно точный в реакциях, как будто привык экономить силы.
В финале он появится в клетчатом пиджачке и грубых очках, точно приоделся в ГДР каких-нибудь семидесятых годов. Берлин невозможно представить себе без Брехта, но его невозможно представить себе и без берлинской стены, чьи следы и шрамы раскиданы по всему городу — там целый кусок с колючим проводом, здесь остаток кладки, а тут выставка фотографий, у которых неизменно толпится народ. Ближе к финалу макабрическая клоунада вдруг резко прерывается документальной интермедией: видео строительства берлинской стены, одно из тех, что бесконечно крутят в Музее берлинской стены. Жизнерадостные рабочие бодро укладывают кирпич за кирпичом, серьезный электрик деловито накручивает колючую проволоку.
Растерянные люди мнутся по обе стороны стены. Краглер обнимет жену, включит торшер, подсядет к телевизору из тех же времен, по нему бегут волны испорченного сигнала. Безгеройный мещанский конец истории про маленького человека, который выкарабкался весьма потрепанным из жерновов Истории, выдохнул и поклялся никогда больше не участвовать в ее кровавых играх, выглядит довольно двусмысленно. Вроде бы можно порадоваться за презираемого Брехтом бедолагу, но остается тревога — какие сны разума приснятся этому обывателю, когда старый телевизор опять заработает?
Автор, герой и современность На творческих встречах и мастер-классах режиссер Юрий Бутусов рассказывал аудитории, что изумляется одной ремарке Бертольта Брехта. Она звучала лаконично: «Жрут». В спектакле «Барабаны в ночи» Бутусов снова подвесил этот вопрос, попросту спустив это слово с колосников на канатах, не в состоянии реализовать столь емкую метафору. Мало сказать о том, что Бутусов поставил пьесу Брехта как антивоенный спектакль.
Тут иначе и быть не могло: Бертольту Брехту досталось наблюдать, как Германия после унижений и потерь Первой мировой войны впечатывалась во Вторую, и писатель, точно так же как герой «Барабанов в ночи» Андреас Краглер, выбирает сознательный путь пацифизма. Но пьеса написана в 1919 году, таким образом, для Брехта еще до всякого появления германского нацизма путь дезертира был очевиден. Познавший тяжкий труд в госпитале для раненых, Брехт имел право насмехаться над политическими патерналистскими лозунгами общества, которое гонит солдат - вместо себя - на бессмысленную бойню, а потом бросает обезображенных, контуженых и ментально искалеченных ветеранов на произвол судьбы. Запах окопов, видимо, прекрасен и формирует «настоящего мужчину», но гнойный, трупный запах больничных палат легко отрезвляет милитаристскую романтику.
Весь он, все его три с половиной часа, и в особенности громкий финал с остервенелыми героями, лупящими в барабаны, построен на интонации ожидания, тревоги. Мы видим видеокадры разрушенного Берлина, где по излучине реки Шпрее не осталось ни одного функционирующего здания. Затем мы видим не менее жуткие кадры возведения Берлинской стены, и вот уже сама стена от арьерсцены двигается на зрительный зал. И на кирпичах проявляется надпись: «Конец».
Метафора более чем спрямленная: Россия 2016 года - страна военизированная, с максимальной поляризацией общества. Готовая вновь возвести железный занавес вокруг себя, обрекая себя на еще один виток изоляции, забыв о том, какими потерями это чревато. В самом деле ведь неслучайно, что уже в двух спектаклях нынешнего московского сезона появляется Берлинская стена как навязчивая метафора: в «Демократии» по Майклу Фрейну в РАМТе режиссер Алексей Бородин предлагает нам снова оценить ее крушение как важнейшее событие XX века, к которому мир так упорно, долго, многотрудно шел. Парадокс в том, что эти спектакли появляются именно сегодня, в то время, когда так много людей вокруг убеждают нас, что важнейшим событием XX века было возведение Стены.
Но спектакль Бутусова все же в большей степени не о герое - солдате Андреасе Краглере. Он - о состоянии общества. С открывшимся занавесом мы видим перверсивный искаженный мир. Бутусов говорит о том, что перед началом работы над «Барабанами» изучал творчество художника Эгона Шиле, и поэтому тут мы видим мир в экспрессионистских красках.
Герои, потерявшие половую природу, трансгендеры, с размалеванными лицами, потекшей тушью, лица, периодически заливаемые кровью. Семья Балике говорит о том, что боится возвращения жениха дочери с фронта в Марокко. Но мертвый Андреас Краглер Тимофей Трибунцев уже здесь. Он незримо сидит в кресле и слушает, что о нем говорят знакомые.
Труп солдата всегда с нами и, согласно песенке того же Брехта «Легенда о мертвом солдате», вновь может быть использован для боя. У мира больше нет чувства нормы, нормальности: если где-то идет война, общество, не остановившее эту войну, не может быть нормальным. Общество в любом случае виновно, даже если эта война «где-то в Африке». Непорочности не существует в природе, она отмерла как класс.
В анализе общества Брехт исходит из социалистических позиций. В нем клокочет, прежде всего, глубокое разочарование в последствиях для Германии проигрыша в Первой мировой войне и вместе с тем - глубоко марксистское понимание, что истину «устанавливают» господствующие классы. Видя растерзанную родину в послевоенной депрессии с фланирующими по улицам инвалидами, контужеными, отчаявшимися калеками, осиротевшими детьми, Бертольт Брехт одновременно видит и то, что война для многих оставшихся в тылу - это просто успешный бизнес. Лозунги - для восторженных и некритичных.
Для практичных и целеустремленных - обогащение, коммерция. Общество заинтересовано в войне, она - инструмент для решения множества вопросов. И пока Краглер догнивает в своем африканском болоте, Карл Балике Алексей Рахманов и Фридрих Мурк Александр Матросов договариваются не только о женитьбе и объединении капиталов, но и о новой сделке, о том, как перестроить свою фабрику с военных заказов по производству зарядных ящиков на мирные - изготовление детских колясок. По сути Брехт в «Барабанах в ночи», Бутусов в театре и драматург Наталья Ворожбит, написавшая в 2014 году пьесу «Саша, вынеси мусор» о мертвом украинском солдате, - все они говорят об одном и том же: общество нуждается только в мертвых героях.
Я должен оплачивать его подвиги?.. Вы герой, а я работяга», - говорит Краглеру коммерсант Мурк, наживающийся на войне и готовый пользовать его невесту Анну Александра Урсуляк. Драматургия Брехта и режиссура Бутусова Зритель привык к определенному авторскому формату режиссуры Юрия Бутусова. Это бешеный драйв самой разнообразной музыки, неистовые танцы, самоповторы, тавтологические мизансцены, разъятый литературный текст, наплывы интермедий в виде стихотворений в «Барабанах» тоже читают и самого Брехта, и Пастернака.
Взаимодействие зрителя со спектаклем происходит скорее через энергообмен, нежели через логику повествования. Влиятельный и востребованный, обожаемый зрителями Юрий Бутусов тем и силен, что пытается работать в стилистике театра новейшего, раскрыть окна в театр XXI века. Вместо логической застройки партитуры спектакля Бутусов предлагает бессистемность, организованный хаос, не подчиняя постановочную технику законам литературной композиции, предлагая зрителям не обслуживание литературного текста, его иллюстрацию, а собственные видения по его поводу. Проблема спектакля «Барабаны в ночи» начинается во втором акте, где изнеможение зрительского внимания - привычное для аудитории бутусовских спектаклей - достигает максимума.
Перед нами короткая, достаточно прямолинейная пьеса и огромный, почти четырехчасовой спектакль. И содержания по всему его пространству - не хватает. Во втором акте то тут, то там появляется много сцен, которые можно назвать «сценическим мусором». Остатками предыдущих трактовок, обрывками незавершенных мыслей, строительными лесами к основной режиссерской мысли, которые забыли снять.
Актер Александр Дмитриев почти бессловесно присутствует на сцене в виде то ли святого Себастьяна, сошедшего с полотна, то ли Христа, снятого с распятия. Приложим ли этот образ к системе высказывания Бутусова? Грассирующий бесполый официант в изящном исполнении Анастасии Лебедевой, имитация голоса режиссера по трансляции, забывание Тимофеем Трибунцевым текста, просьба ему его подсказать и многое другое - эти приемы действительно кажутся избыточными, наводящими туман на изначально ясное авторское высказывание. Теряется нить сценического повествования, спектакль буксует на холостом ходу.
Постдраматический театр к Бутусову этот спорный термин можно применить работает, кажется, только как комментарий к уже существующим смыслам. Но когда это комментирование бессодержательности, это утомляет - комментарий не может стать самостоятельной величиной. Во втором акте нам действительно не хватает именно содержательности сценического времени - и по сути второй акт добавляет к уже прозвучавшим идеям только видео Берлина и Берлинской стены, а это скорее орнамент и инкрустация, нежели сценическое действо как таковое. Бертольт Брехт стремился к безусловной ясности, очевидности, прямолинейности театрального высказывания.
Он как публицист и ритор часто даже начинает «объяснять слова»: если вы не осознали мой художественный образ, то в зонгах или авторском выступлении артисты нам расшифруют, распакуют любую метафору. Зритель должен все ясно понять, осознать, включиться в проблематику. Неслучаен и разговор Брехта о возрождении в XX веке «поучительных пьес» - жанра эпохи Просвещения. Ясность, прозрачность просто необходимы, когда искусство Брехта становится публицистическим оружием в антивоенном искусстве.
Искусство Брехта - это диспут, где важны точные формулировки и контраргументы, прозрачная артикуляция, слова как гвозди, как тавро. Юрий Бутусов в этом спектакле и так не было ни в «Кабаре Брехт», ни в «Добром человеке из Сезуана» затемняет, затуманивает свое собственное высказывание. Это было бы весьма неплохо в каком-то другом сюжете, в конечном итоге в этом и цель художника - очаровать, обмануть наше сознание. Но именно здесь, в «Барабанах», теряется градус гражданского высказывания из-за туманности смысла, словно бы изначальное желание ясности в процессе постановки подернулось сомнением.
Юрий Бутусов вновь поставил на сцене Театра имени Пушкина Брехта - "Барабаны в ночи" образуют брехтовскую дилогию вместе с появившимся не так давно "Добрым человеком из Сезуана". Для театра, совершающего нерезкий, но чувствительный поворот от абсолютно демократического репертуара к серьезному, событие важное, подчеркивающее неслучайность того, первого Брехта. На сей раз Юрий Бутусов взял пьесу менее известную, раннюю, так что в диалог с историей ее интерпретаций ему входить не пришлось. Впору, впрочем, уже говорить о диалогах внутри брехтианы самого режиссера: он поставил великого немецкого драматурга не только в Москве, но и в петербургском Театре имени Ленсовета.
Если прибегнуть к тематической классификации, то "Барабаны в ночи" - спектакль антивоенный, а значит, актуальный, сегодняшний. В интервью режиссер говорил, что в работе вдохновлялся эстетикой экспрессионизма. В материалах о Брехте можно прочитать, что автор в "Барабанах... И все-таки противоречия с автором, придерживавшимся рациональных классовых позиций, в "Добром человеке из Сезуана" бывшие очевидными, в новом спектакле не так существенны - автора в молодости швыряло от одних идей к другим, а мысль об ужасе войны в пьесе, написанной в 1919 году, вычитывается из самого сюжета.
Солдата Краглера, приходящего с фронта, все уже несколько лет считают мертвецом, но он приходит с войны именно тогда, когда его бывшая невеста собирается выйти за другого. Зрители, однако, спектакли Юрия Бутусова любят не за сюжеты, а за то, что принято называть театральностью, не за тонкую проработку диалогов или отдельных сцен, а за резкость и непредсказуемость "монтажных листов" спектакля; и еще - за увлекательность и небанальность плейлистов: то и дело видишь, как молодежь на спектакле тянет к сцене руку со смартфоном, на котором включено приложение Shazam,- распознать ту или иную композицию, чтобы потом насладиться ею. Персонажи "Барабанов в ночи" - точно странствующие комедианты, застигнутые врасплох внезапной катастрофой. Художник Александр Шишкин украсил портал сцены разноцветными огнями, но чем ярче они горят, тем более жутким кажется то, что они обрамляют.
Персонажей можно считать призраками, мертвецами, и "оживший" солдат Краглер, можно сказать, попадает не в здешний мир, а на тот свет. Одна из самых сильных сцен спектакля - когда все герои мерно покачиваются, не то как марионетки, не то как тела повешенных, на сильном ветру. Короткую пьесу Брехта играют в первом действии спектакля. Но Юрий Бутусов, умеющий раскатывать любые тексты по времени, как опытная хозяйка умеет довести тесто до толщины прозрачного листа, создает и второе действие - оно состоит из вариаций, фантазий, неоконченных этюдов, намеренных повторов, будто режиссерских черновиков, с которыми жаль расстаться...
Это театр, который бесконечно вариативен, он может никогда не кончиться или оборваться в любом месте. Хаотичность почерка режиссера в данном случае оправдывают актеры. В спектакле несколько отличных актерских работ - прежде всего у Александры Урсуляк и Александра Матросова, нашедших общий язык с режиссером еще в "Добром человеке... Но здесь сильнее всех Тимофей Трибунцев в роли Краглера - подвижный, как неведомый зверек, опасный, как шаровая молния, изменчивый, как сама актерская натура.
Пляшет ли он по сцене нагой, обмазанный черной краской, или ползает, словно существо непонятного происхождения, по роялю, или, ощерившись, ругает весь мир - в нем живет ужас человека, оказавшегося жертвой времени, бытия как такового. Юрий Бутусов, впрочем, не избегает исторических аллюзий. Распад мира в "Барабанах в ночи" не только, так сказать, эстетический феномен, но и ужасная данность социума. Два раза возникают на видеоэкране документальные кадры: первый фрагмент - разрушенный после окончания Второй мировой войны Берлин с пустыми коробками зданий на набережных Шпрее, второй - строительство Берлинской стены в начале 1960-х годов.
Люди стоят на улицах и с растерянными улыбками наблюдают, как посреди проезжей части возводится уродливая стена из огромных блоков, а у жилых домов, оказавшихся на границе, закладывают окна. И пока рабочие плюхают раствор и кое-как прилаживают кирпичи, жители машут друг другу перед внезапным расставанием. Прием, что и говорить, сильный, но опасный - такое документальное кино почти всегда оказывается сильнее любого театра. Вот уж не думал, что еще когда-нибудь увижу эту пьесу на сцене после спектакля Уланбека Баялиева в театре "Et cetera" десять лет назад: На днях мы с Уланбеком столкнулись на прогоне в театре Вахтангова, ввиду предстоящей бутусовской премьеры вспомнили его давнюю, недолго продержавшуюся в репертуаре работу, и согласились на том, что помимо объективных недостатков, присущих изначально ранней второй пьесе Брехта, а также проблем собственно постановки и исполнения, "Барабаны в ночи" на тот момент пришлись ну совсем не ко времени, немного опередили его - в результате не попали в цель.
С другой стороны, и тут я Уланбеку возразил, года три-четыре назад слишком острая актуальность этой пьесы наверняка ощущалась бы как спекулятивность. Но если уж она в принципе заслуживает того, чтоб активизировать внимание к ней - то сейчас, именно сейчас. Вообще у Бутусова, самого непредсказуемого из мне известных режиссеров, с драматургией отношения настолько своеобразные, что нередко репетирует он "Три сестры " - а получается "Отелло", берется за "Утиную охоту" Вампилова - а выходит "Бег" Булгакова... Пушкина, "Кабаре Брехт" в театре им.
Ленсовета - это только то, что я видел сам и "живьем", ну и до кучи однажды удалось посмотреть в ГИТИСе брехтовский "зачет" второкурсников Женовача, где Бутусов тоже преподавал. При этом связка Брехт-Бутусов парадоксальна, потому что, казалось бы, несовместимы театр Бутусова - спонтанный, чувственный, иррациональный, транслирующий не мысль, но энергию, и драматургия Брехта с ее схематизмом, прямолинейной я бы сказал - вульгарной социальностью, часто доходящей до открытой дидактики, с затхлой идеологией марксистской, наконец. На деле, как ни странно, именно схематичные сюжеты и персонажи Брехта порой отлично годятся Бутусову для наполнения их собственными, от постановщика идущими эмоциями. На сцене театра Пушкина - опять по сути, как во время весенних гастролей театра им.
Ленсовета, только теперь на стационарной основе, обстановка "Кабаре Брехт": иллюминированные металлоконструкции, музыкальные инструменты включая, конечно, большой барабан - иногда брызгающийся "кровью"! Но в "Кабаре" Бутусов давал нарезку из политических высказываний Брехта и биографических сведений, с ним связанных, сдабривая их наиболее шлягерными зонгами популярнейших его пьес. Здесь же и пьеса далеко не самая известная кроме Баялиева ее, собственно, никто до Бутусова и не ставил в Москве - но тут еще и используется эксклюзивный перевод Егора Перегудова , и зонгов нету не считая пущенной в качестве "перебивки" арии Мэкки-Ножа из "Трехгрошовой опере" на фоне занавеса между 4 и 5 актами пьесы , хотя музыкальной эксцентрики и синхробуффонады хватает - но против ожидания не экстатичные танцевальные номера определяют образ спектакля, особенно после антракта. В том гитисовском "брехтовском" зачете курса, с которым Бутусов работал как педагог, мне в первую очередь запомнился хор из "Мамаши Кураж", уже очень зрелой, поздней пьесы драматурга, с рефреном "солдат уходит на войну, он должен торопиться".
Для Брехта война - одна из основных категорий его художественного мира, включая и войну классов, и войну полов, но также и войну в прямом смысле слова. Герой "Барабанов в ночи Андреас Краглер четыре военных года где-то пропадал, не подавая о себе вестей. Его сочли мертвым, невеста устала ждать и готова выйти замуж за другого. Но тут объявляется "мумия", "живой мертвец" заваливается на праздник жизни - и без того грубая брехтовская метафора у Бутусова представлена буквально, наглядно, да еще с привлечением стихотворного текста Пастернака "Мне хочется домой, в огромность Квартиры, наводящей грусть...
Внутри актерского ансамбля, центром которого становится Трибунцев, формируется свого рода трио: Александра Урсуляк Анна и Александр Матросов Фридрих - тоже не впервые сотрудничают с Бутусовым, они исполняют главные роли в его "Добром человеке из Сезуана". Среди травести-персонажей выделяются Мари-Сергей Кудряшов и Манке-Анастасия Лебедева подобно тому, как всех "богов" в "Добром человеке" режиссер соединил в ней, тут вместо двух братьев Манке у Бутусова один, актерски сделанный Лебедевой блестяще, да и функция и этой андрогинной фигуры в спектакле особая, что-то вроде распорядителя кабаре, он и происходящее комментирует, и к публике обращается, и в то же время контактирует с остальными действующими лицами. По сюжету возвращение Андреаса совпадает не только с приготовлением его невесты Анны к свадьбе с Фридрихом, но и с социал-демократическим "спартаковским" мятежом, к которому "воскресший" с отчаянья уже совсем было примкнул - да предпочел тихую семейную гавань и стало быть, по марксисту Брехту, снова "умер", теперь уж окончательно. Но у Бутусова где-то далеко раздается грохот канонады, кто-то смотрит смерти в лицо кто стреляет - точно ли красные?
Мы смотрели спектакль « сердце не камень». Постановка мне не очень понравилась, затянуто, мало динамики, к концу 1 акта стало скучно, захотелось уйти. Я заставила себя досидеть до конца. Ушла, несмотря ни на что, в хорошем настроении, но с решением, что на классику, типа Островского, видимо ходить больше не буду.