Почитав рекомендации экспертов разных уровней конкурса и поработав в жюри муниципального этапа, я сформулировала для себя несколько принципов отбора текстов для «Живой классики». Конкурс чтецов "Живая классика" выбрал победителей. Победители и участники суперфинала международного конкурса юных чтецов «Живая классика» рассказали о своих впечатлениях от конкурса, любимых и нелюбимых книгах, а также об отношении к литературе в целом.
Монологи для заучивания. Подборка текстов для подготовки к конкурсу чтецов «Живая классика
Тексты для конкурса чтецов "живая классика" материал по литературе на тему Проза отрывок для конкурса читает женщина. Шаг за шагом, цепенея от ледяной воды и не спуская глаз с двух сосенок на островке. Но не грязь, не холод, не живая, дышащая под ногами почва были ей страшны. 11 классов общеобразовательной школы. Тексты для конкурса «Живая классика». Здесь вынайдёте прекрасные поэтические и прозаические материалы материалы на различную тематику, обеспечивающие стопроцентную победу в фестивале " Живое слово"!
Книги для конкурса чтецов Живая классика
Люблю кошку Мурку, особенно когда дуешь ей прямо в ухо... Спасение было только в одном. Он торопливо вырвал листок из тетрадки, сжал решительно губы и твердым почерком вывел грозные слова: "Воробьёва, я тебя тоже люблю". Пусть ей станет страшно. Юрий Яковлев. Как это случилось? Как произошло? Впереди окопа показался танк.
Был он сперва маленьким, безобидным и гудел как шмель. Нос каждой минутой танк становился всё больше…А на броне стали различимы чёрные кресты. Фашистский танк шёл на маленькую солдатскую крепость — на окоп, дерзко вырытый на ничейной земле. Серёже вдруг стало не по себе — сердце забилась тревожная льдинка страха, и мальчик упал на дно окопа рядом с притихшим дедом. Дед, пришёл конец! Танк ползёт на нас! Поэтому не расспрашивай, а слушай и запоминай..
Если я не вернусь, пойдёшь домой один. Это мой приказ! Дед хотел ещё сказать, но грохот фашистского танка заглушил его голос. Земля дрожала. Гусеницы безжалостно перекапывали нежную землю. Льдинка страха всё сильнее билась в сердце мальчика. Но ,когда дед пристально посмотрел в глаза внуку, льдина исчезла, растаяла.
Танк был совсем близко. Серёжа увидел, как рядом с огромным танком возникла маленькая на вид, слабая фигура Деда -солдата. И в следующее мгновение что-то грохнуло…. Фигурка деда исчезла. И тогда Серёжа закричал, на всю ничейную землю закричал: -Дед!... Фашистский танк замер. А потом всё кончилось.
Дед не возвращался. Серёжа выбрался из окопа и побежал к догорающему танку. От него тянуло душным жаром, словно тяжелую машину запихнули в огромную печь и огонь съел всё.. Осталась одна оболочка — безопасная и жалкая. Но н какой печи не было. А был невысокий рыжеватый солдат, Серёжин Дед, который не побоялся, встал на пути ревущей стальной громады с гранатой в руке. Правда, кроме обычного оружия потребовалось ещё кое — что: отважное сердце, которое взорвалось вместе с гранатой..
В нескольких шагах от танка Серёжа увидел деде. Он лежал на земле, раскинув руки, и неподвижными глазами смотрел в небо… - Дед!
РФ Фонд «Живая классика» совместно с Российской государственной библиотекой и мобильным приложением Национальной электронной библиотеки «Свет» запустили совместный проект по озвучке самых востребованных произведений школьной программы участниками и призёрами конкурса чтецов «Живая классика». Более 150 конкурсантов из 85 регионов России уже создали 300 аудиокниг. В открытом доступе аудиокниги появятся 5 октября — ко Дню учителя — сначала в веб-версии приложения, а затем и в самом приложении «НЭБ Свет».
Текст должен быть коротким. В положении о конкурсе четко сказано, что чтение не должно превышать пяти минут. Мне кажется, что идеальный вариант — 2-3 минуты. Текст большего размера утомляет не только участника, но и слушателя.
Никакого негатива. Идеально, если рассказ юмористического содержания, если же вы хотите прочитать что-то «душещипательное», то выбирайте обязательно с хорошим концом. Именно поэтому на моей памяти на разных этапах конкурса ни разу не выиграли дети, читающие отрывки из «Чучела» Владимира Железникова, рассказ Анатолия Приставкина «Фотографии», «Ваньку» Антона Чехова, «Девочку со спичками» Г-Х. Андерсена, тексты о Великой Отечественной войне с умирающими в конце героями. Сцена порки из «Детства» М. Горького так же вряд ли подходит для чтения на конкурсе, хотя приходилось слушать и такое.
Конкурс чтецов «Живая классика» в сезоне 2023-2024 Главная Конкурс чтецов «Живая классика» в сезоне 2023-2024 Основная информация Итоги С 1 сентября 2023 года в рамках Международного конкурса юных чтецов «Живая классика» по всей стране стартовал специальный проект Международный поэтический конкурс юных чтецов «Живая Классика». Это соревновательное мероприятие по декламации стихотворений авторов золотого и серебряного веков русской литературы. Конкурс ориентирован на популяризацию чтения среди детей и подростков, раскрытие творческих способностей и талантов у школьников и развитие международного сотрудничества в сфере образования и культуры 16 ноября 2023 года в рамках Дня открытых дверей «Живой классики» в Институте развития образования Республики Башкортостан прошёл отборочный этап поэтического конкурса «Живая классика». Участникам необходимо было выбрать для чтения наизусть стихотворение золотого или серебряного веков русской литературы с 1800 по 1921 годы. Это период, когда появились невероятные произведения, и каждый участник смог найти то, которое подошло именно ему. На второй этап региональных прослушиваний в полуфинал прошло двадцать четыре участника. Поддержать ребят в конкурсе пришли обучающиеся школ г. Уфы, а также победитель Живой классики прошлого года Григорьев Богдан, который поделился историей своей победы и впечатлениями об Артеке.
Что читать на конкурсе чтецов "Живая классика"
Видеозаявки участников поэтического международного конкурса юных чтецов «Живая классика» 2023 Поэтический международный конкурс юных чтецов «Живая классика» — соревновательное мероприятие по чтению вслух стихотворений Золотого и Серебряного веков. Живая классика. Конкурс чтецов. «Если добрый ты» Онлайн – подборка художественных произведений ко Всемирному дню доброты. Живая классика. Конкурс чтецов. «Если добрый ты» Онлайн – подборка художественных произведений ко Всемирному дню доброты.
«Живая классика» живее всех живых
ДАННЫЕ ТЕКСТЫ МОЖНО ИСПОЛЬЗОВАТЬ ДЛЯ ПРОВЕДЕНИЯ КОНКУРСА ЧТЕЦОВ "ЖИВАЯ КЛАССИКА"Проведение Международного конкурса юных чтецов «Живая классика» в тех масштабах, который он приобрел за эти годы. Подборка текстов для конкурса `Живая классика` (проза) Произведения для живой классики. Астрид Линдгрен. Отрывок из произведения «Пеппи Длинныйчулок». info@ Каталог публикаций. Тексты для конкурса "Живая классика". для регистрации на сайте конкурса нажмите на картинку. Подборка текстов для заучивания наизусть на конкурс "живая классика" Прозаический рассказ на конкурс чтецов.
Конкурс чтецов «Живая классика» в сезоне 2023-2024
Девушка Нос. Золотая богиня. Питчер А. Моя сестра живет на каминной полке 264.
Платонов А. Река Потудань. Железная старуха.
Еще мама. Июльская гроза. Епифанские шлюзы 265.
Падение дома Ашеров 266. Попов В. Все мы не красавцы 267.
Ремарк Э. Три товарища. Триумфальная арка.
На Западном фронте без перемен 268. Риггз Р. Дом странных детей 269.
Рыбаков А. Дети Арбата 270. Санаев П.
Похороните меня за плинтусом 271. Санд Ж. Консуэло 273.
Соколов С. Школа для дураков 274. Солженицын А.
Раковый корпус. В круге первом 275. Сологуб Ф.
Мелкий бес 276. Стивенсон Р. Странная история доктора Джекила и мистера Хайда 277.
Сэлинджер Д. Над пропастью во ржи 278. Толкиен Дж.
Властелин колец 279. Толстой А. Петр Первый.
Хождение по мукам. Детство Никиты. Гиперболоид инженера Гарина 280.
Семья вурдалака 281. Толстой Л.
Я вижу вас, люди! Нодар Думбадзе «Я вижу вас, люди!
Он шатался на ходу; его исхудалые ноги, путаясь, волочась и спотыкаясь, ступали тяжко и слабо, словно чужие; одежда на нем висела лохмотьями; непокрытая голова падала на грудь... Он изнемогал. Он присел на придорожный камень, наклонился вперед, облокотился, закрыл лицо обеими руками - и сквозь искривленные пальцы закапали слезы на сухую, седую пыль. Он вспоминал...
Вспоминал он, как и он был некогда здоров и богат - и как он здоровье истратил, а богатство роздал другим, друзьям и недругам... И вот теперь у него нет куска хлеба - и все его покинули, друзья еще раньше врагов... Неужели ж ему унизиться до того, чтобы просить милостыню? И горько ему было на сердце и стыдно.
А слезы всё капали да капали, пестря седую пыль. Вдруг он услышал, что кто-то зовет его по имени; он поднял усталую голову - и увидал перед собою незнакомца. Лицо спокойное и важное, но не строгое; глаза не лучистые, а светлые; взор пронзительный, но не злой. Ты всё свое богатство роздал, - послышался ровный голос...
Не жалею, - ответил со вздохом старик, - только вот умираю я теперь. И не было бы на свете нищих, которые к тебе протягивали руку, - продолжал незнакомец, - не над кем было бы тебе показать свою добродетель, не мог бы ты упражняться в ней? Старик ничего не ответил - и задумался. Так и ты теперь не гордись, бедняк, - заговорил опять незнакомец, - ступай, протягивай руку, доставь и ты другим добрым людям возможность показать на деле, что они добры.
Старик встрепенулся, вскинул глазами... Старик подошел к нему - и протянул руку. Этот прохожий отвернулся с суровым видом и не дал ничего. Но за ним шел другой - и тот подал старику малую милостыню.
И старик купил себе на данные гроши хлеба - и сладок показался ему выпрошенный кусок - и не было стыда у него на сердце, а напротив: его осенила тихая радость. Тургенев «Милостыня» Счастливая Да, один раз я была счастлива. Я давно определила, что такое счастье, очень давно - в шесть лет. А когда оно пришло ко мне, я его не сразу узнала.
Но вспомнила, какое оно должно быть, и тогда поняла, что я счастлива. Мы долго бегали после обеда вдоль длинного зала, догоняли друг друга, визжали и падали. Теперь мы устали и притихли. Стоим рядом, смотрим в окно на мутно-весеннюю сумеречную улицу.
Сумерки весенние всегда тревожны и всегда печальны. И мы молчим. Слушаем, как дрожат хрусталики канделябров от проезжающих по улице телег. Если бы мы были большие, мы бы думали о людской злобе, об обидах, о нашей любви, которую оскорбили, и о той любви, которую мы оскорбили сами, и о счастье, которого нет.
Но мы - дети, и мы ничего не знаем. Мы только молчим. Нам жутко обернуться. Нам кажется, что зал уже совсем потемнел и потемнел весь этот большой, гулкий дом, в котором мы живем.
Отчего он такой тихий сейчас? Может быть, все ушли из него и забыли нас, маленьких девочек, прижавшихся к окну в темной огромной комнате? Она смотрит на меня - заплакать ей или нет? И тут я вспоминаю мое сегодняшнее дневное впечатление, такое яркое, такое красивое, что забываю сразу и темный дом, и тускло-тоскливую улицу.
Я сегодня видела конку! Я не могу рассказать ей все о том безмерно радостном впечатлении, какое произвела на меня конка. Лошади были белые и бежали скоро-скоро; сам вагон был красный или желтый, красивый, народа в нем сидело много, все чужие, так что могли друг с другом познакомиться и даже поиграть в какую-нибудь тихую игру. А сзади на подножке стоял кондуктор, весь в золоте,- а может быть, и не весь, а только немножко, на пуговицах,- и трубил в золотую трубу: - Ррам-рра-ра!
Само солнце звенело в этой трубе и вылетало из нее златозвонкими брызгами. Как расскажешь это все! Можно сказать только: - Лена! Я видела конку!
Да и не надо ничего больше. По моему голосу, по моему лицу она поняла всю беспредельную красоту этого видения. И неужели каждый может вскочить в эту колесницу радости и понестись под звоны солнечной трубы? Нет, не всякий.
Фрейлейн говорит, что нужно за это платить. Оттого нас там и не возят. Нас запирают в скучную, затхлую карету с дребезжащим окном, пахнущую сафьяном и пачулями, и не позволяют даже прижимать нос к стеклу. Но когда мы будем большими и богатыми, мы будем ездить только на конке.
Мы будем, будем, будем счастливыми! И если белый свет принимает очередное посланное Богом существо, то этот белый свет продолжает жить. Так вот, мальчик схватил котенка на руки и стал его гладить и осторожно прижимать к себе. А за левым локтем его стоял бес, которого тоже очень заинтересовал котенок и масса возможностей, связанных с этим именно котенком.
Ангел-хранитель забеспокоился и стал рисовать волшебные картины: вот котик спит на подушке мальчика, вот играет бумажкой, вот идет гулять, как собачка, у ноги… А бес толкнул мальчика под левый локоть и предложил: хорошо бы привязать котенку на хвост консервную банку! Хорошо бы бросить его в пруд и смотреть, умирая со смеху, как он будет стараться выплыть! Эти выпученные глаза! И много других разных предложений внес бес в горячую голову выгнанного мальчика, пока тот шел с котенком на руках домой.
Ангел-хранитель плакал, что воровство не доведет до добра, что воров по всей земле презирают и сажают в клетки как свиней и что человеку-то стыдно брать чужое - но все было напрасно! Но бес уже открывал калитку сада со словами «увидит, да не выйдет» и смеялся над ангелом. А бабка, лежа в кровати, вдруг заметила котенка, который влез к ней в форточку, прыгнул на кровать и включил свой моторчик, умащиваясь в бабушкиных замерзших ногах. Бабка была ему рада, ее собственная кошка отравилась, видимо, крысиным ядом у соседей на помойке.
Котенок помурчал, потерся головой о ноги бабушки, получил от нее кусочек черного хлеба, съел и тут же заснул. А мы уже говорили о том, что котенок был не простой, а был он котенком Господа Бога, и волшебство произошло в тот же момент, тут же постучались в окно, и в избу вошел старухин сын с женой и ребенком, увешанный рюкзаками и сумками: получив материно письмо, которое пришло с большим опозданием, он не стал отвечать, не надеясь больше на почту, а потребовал отпуск, прихватил семью и двинул в путешествие по маршруту автобус - вокзал - поезд - автобус - автобус - час пешком через две речки, лесом да полем, и наконец прибыл. Жена его, засучив рукава, стала разбирать сумки с припасами, готовить ужин, сам он, взявши молоток, двинулся ремонтировать калитку, сын их поцеловал бабушку в носик, взял на руки котенка и пошел в сад по малину, где и встретился с посторонним пацаном, и вот тут ангел-хранитель вора схватился за голову, а бес отступил, болтая языком и нагло улыбаясь, так же вел себя и несчастный воришка. Мальчик-хозяин заботливо посадил котенка на опрокинутое ведро, а сам дал похитителю по шее, и тот помчался быстрее ветра к калитке, которую как раз начал ремонтировать бабкин сын, заслонив все пространство спиной.
Бес ушмыгнул сквозь плетень, ангел закрылся рукавом и заплакал, а вот котенок горячо вступился за ребенка, да и ангел помог сочинить, что-де вот полез мальчик не в малину, а за своим котенком, который-де сбежал.
Я ничего не взял с собою. А нищий ждал...
Потерянный, смущенный, я крепко пожал эту грязную, трепетную руку... Нищий уставил на меня свои воспаленные глаза; его синие губы усмехнулись - и он в свою очередь стиснул мои похолодевшие пальцы. Это тоже подаяние, брат.
Я понял, что и я получил подаяние от моего брата. Рассказ «Козёл» Тварк Мэн Выехали мы рано утром. Нас с Фофаном посадили на заднее сиденье и мы стали глядеть в окно.
Ехал папа осторожно, никого не обгонял и рассказывал нам с Фофаном про правила дорожного движения. Не про то, как и где надо переходить дорогу чтобы тебя не переехали. А про то как надо ехать, чтобы самому никого не переехать.
Видите, трамвай остановился - говорил папа. А сейчас, когда они прошли можно трогаться. А вот этот знак говорит о том, что дорога будет сужаться и вместо трех полос движения останется только две.
Посмотрим вправо, влево и если никого нет, перестроимся. Мы с Фофаном слушали, глядели в окно и я чувствовал как ноги и руки у меня сами шевелятся. Будто это я, а не папа сидел за рулем.
Папа немного помолчал. Вообще-то это взрослое дело - сказал он. Мы стали подъезжать к повороту.
А вот этот желтый квадрат дает нам право проехать первыми. Светофора нет. Поэтому показываем поворот и...
Выехать до конца он не успел. Слева раздался рев мотора и мимо нашей машины пронеслась черная "десятка". Она вильнула два раза туда-сюда, заскрипела тормозами, перегородила нам дорогу и остановилась.
Из нее выскочил молодой парень в синей форме и быстро зашагал к нам. Ты что-то нарушил?! Желтый квадрат - растерянно сказал папа.
Ничего я не нарушал! Может он спросить что-то хочет? Папа опустил стекло, а парень почти бегом подбежал к дверце.
Он наклонился и я увидел, что лицо у него злое. Или нет, даже не злое. Он смотрел на нас так, будто мы были самыми главными врагами в его жизни.
Ты что творишь, козел!? Ну, козел! Тебя кто ездить так учил?
Кто, я спрашиваю? Понасадят, блин, за руль козлов! Жалко, я сегодня не на службе, я бы тебе выписал!
Чего уставился? Мы все вчетвером молча смотрели на него, а он все орал и орал через слово повторяя "козел". Потом плюнул на колесо нашей машине и пошел к своей "десятке".
На спине у него желтыми буквами было написано ДПС. Черная "десятка" взвизгнула колесами, рванула с места как ракета и умчалась. Мы еще немного посидели молча.
Кто это такой? Дурак Потому что Совсем - ответил я. А нервный потому, что ехал быстро и чуть в нас не врезался.
Он сам виноват. Мы ехали правильно. На моего брата тоже на прошлой неделе наорали - сказал Фофан.
Он сам виноват и на нас же наорал? Это ХАМ. А как это переводится?
Никак - ответила мама. Папа тронул машину и мы поехали дальше. Ты ведь правильно ехал?
Да - ответил папа. Ну и забудь - сказала мама. Хоть в форме, хоть без формы.
Ну, сэкономили родители на его воспитании. Так это их беда. Он и на них так же, наверное, орет.
Да - снова ответил папа. Потом он замолчал и всю дорогу до дачи больше не сказал ни слова. В столовой за пирожками без очереди полез - и наступил.
И получил подзатыльник. Отскочил шестиклассник на безопасное расстояние и выразился: - Дылда! Расстроился шестиклассник.
И про пирожки забыл. Пошёл из столовой прочь. В коридоре с пятиклассником встретился.
Дал ему подзатыльник -полегче стало. Потому как ежели тебе подзатыльник дали, а ты его никому отдать не можешь, то уж очень обидно. И в другую сторону по коридору потопал.
Мимо девятиклассника прошёл. Мимо семиклассника проследовал. Встретил мальчишку из четвёртого класса.
И дал ему подзатыльник. По той же самой причине. Дальше, как вы уже сами догадываетесь, согласно древней пословице «сила есть - ума не надо», подзатыльник получил третьеклассник.
И тоже не стал его держать при себе - второкласснику отвесил. А второкласснику подзатыльник зачем? Ни к чему вовсе.
Шмыгнул он носом и побежал искать первоклассника. Кого же ещё? Не старшим же подзатыльники давать!
Первоклассника мне больше всего жалко. У него положение безвыходное: не бежать же из школы в детский сад драться! Первоклассник от подзатыльника задумчивым сделался.
Дома его папа встретил. А отметок не ставили. Он держал её за талию, а она жалась к нему, и оба были счастливы.
Из-за облачных обрывков глядела на них луна и хмурилась: вероятно, ей было завидно и досадно на своё скучное, никому не нужное девство. Неподвижный воздух был густо насыщен запахом сирени и черёмухи. Где-то, по ту сторону рельсов, кричал коростель...
Ты посмотри, как уютно и ласково глядит этот лесок! Как милы эти солидные, молчаливые телеграфные столбы! Они, Саша, оживляют ландшафт и говорят, что там, где-то, есть люди...
А разве тебе не нравится, когда до твоего слуха ветер слабо доносит шум идущего поезда? Какие, однако, у тебя руки горячие! Это оттого, что ты волнуешься, Варя...
Что у нас сегодня к ужину готовили? Цыплёнка нам на двоих довольно. Тебе из города привезли сардины и балык.
Луна, точно табаку понюхала, спряталась за облако. Людское счастье напомнило ей об её одиночестве, одинокой постели за лесами и долами... Вдали показались три огненные глаза.
На платформу вышел начальник полустанка. На рельсах там и сям замелькали сигнальные огни. Тёмное страшилище бесшумно подползло к платформе и остановилось.
В полуосвещённых вагонных окнах замелькали сонные лица, шляпки, плечи... Вот они! Из вагона выскочили две девочки и повисли на шее у Вари.
За ними показались полная, пожилая дама и высокий, тощий господин с седыми бачками, потом два гимназиста, навьюченные багажом, за гимназистами гувернантка, за гувернанткой бабушка. Небось бранил дядю за то, что не едет! Коля, Костя, Нина, Фифа...
Целуйте кузена Сашу! Все к тебе, всем выводком, и денька на три, на четыре. Надеюсь, не стесним?
Ты, пожалуйста, без церемонии. Увидев дядю с семейством, супруги пришли в ужас. Пока дядя говорил и целовался, в воображении Саши промелькнула картина: он и жена отдают гостям свои три комнаты, подушки, одеяла; балык, сардины и окрошка съедаются в одну секунду, кузены рвут цветы, проливают чернила, галдят, тётушка целые дни толкуют о своей болезни солитёр и боль под ложечкой и о том, что она урождённая баронесса фон Финтих...
И Саша уже с ненавистью смотрел на свою молодую жену и шептал ей: - Это они к тебе приехали... И обернувшись к гостям, она сказала с приветливой улыбкой: - Милости просим! Из-за облака опять выплыла луна.
Казалось, она улыбалась; казалось, ей было приятно, что у неё нет родственников. А Саша отвернулся, чтобы скрыть от гостей своё сердитое, отчаянное лицо, и сказал, придавая голосу радостное, благодушное выражение: - Милости просим! Милости просим, дорогие гости!
Подборка текстов для конкурса чтецов «Живая классика» А. Мама, мама! Я помню руки твои с того мгновения, как я стал сознавать себя на свете.
За лето их всегда покрывал загар, он уже не отходил и зимой, - он был такой нежный, ровный, только чуть-чуть темнее на жилочках. А может быть, они были и грубее, руки твои, - ведь им столько выпало работы в жизни, - но они всегда казались мне такими нежными, и я так любил целовать их прямо в темные жилочки. Да, с того самого мгновения, как я стал сознавать себя, и до последней минуты, когда ты в изнеможении, тихо в последний раз положила мне голову на грудь, провожая в тяжелый путь жизни, я всегда помню руки твои в работе.
Я помню, как они сновали в мыльной пене, стирая мои простынки, когда эти простынки были еще так малы, что походили на пеленки, и помню, как ты в тулупчике, зимой, несла ведра на коромысле, положив спереди на коромысло маленькую ручку в рукавичке, сама такая маленькая и пушистая, как рукавичка. Я вижу твои с чуть утолщенными суставами пальцы на букваре, и я повторяю за тобой: "бе-а - ба, ба-ба". Я вижу как сильной рукой своею ты подводишь серп под жито, сломленное жменью другой руки, прямо на серп, вижу неуловимое сверкание серпа и потом это мгновенное плавное, такое женственное движение рук и серпа, откидывающее колосья в пучке так, чтобы не поломать сжатых стеблей.
Я помню твои руки, несгибающиеся, красные, залубеневшие от студеной воды в проруби, где ты полоскала белье, когда мы жили одни, - казалось, совсем одни на свете, - и помню, как незаметно могли руки твои вынуть занозу из пальца у сына и как они мгновенно продевали нитку в иголку, когда ты шила и пела - пела только для себя и для меня. Потому что нет ничего на свете, чего бы не сумели руки твои, что было бы им не под силу, чего бы они погнушались! Я видел, как они месили глину с коровьим пометом, чтобы обмазать хату, и я видел руку твою, выглядывающую из шелка, с кольцом на пальце, когда ты подняла стакан с красным молдаванским вином.
А с какой покорной нежностью полная и белая выше локтя рука твоя обвилась вокруг шеи отчима, когда он, играя с тобой, поднял тебя на руки, - отчим, которого ты научила любить меня и которого я чтил, как родного, уже за одно то, что ты любила его. Но больше всего, на веки вечные запомнил я, как нежно гладили они, руки твои, чуть шершавые и такие теплые и прохладные, как они гладили мои волосы, и шею, и грудь, когда я в полусознании лежал в постели. И, когда бы я ни открыл глаза, ты была всегда возле меня, и ночник горел в комнате, и ты глядела на меня своими запавшими очами, будто из тьмы, сама вся тихая и светлая, будто в ризах.
Я целую чистые, святые руки твои! Ты проводила на войну сыновей, - если не ты, так другая, такая же, как ты, - иных ты уже не дождешься вовеки, а если эта чаша миновала тебя, так она не миновала другую, такую же, как ты. Но если и в дни войны у людей есть кусок хлеба и есть одежда на теле, и если стоят скирды на поле, и бегут по рельсам поезда, и вишни цветут в саду, и пламя бушует в домне, и чья-то незримая сила подымает воина с земли или с постели, когда он заболел или ранен, - все это сделали руки матери моей - моей, и его, и его.
Оглянись же и ты, юноша, мой друг, оглянись, как я, и скажи, кого ты обижал в жизни больше, чем мать, - не от меня ли, не от тебя, не от него, не от наших ли неудач, ошибок и не от нашего ли горя седеют наши матери? А ведь придет час, когда мучительным упреком сердцу обернется все это у материнской могилы. Мама, мама!.
Прости меня, потому что ты одна, только ты одна на свете можешь прощать, положи на голову руки, как в детстве, и прости... Это наше самое последнее расставание. Что скажу я тебе, прощаясь, перед вечной разлукой?
В эти дни, как и всю жизнь, ты был моей радостью. По ночам я вспоминала тебя, твою детскую одежду, твои первые книжки, вспоминала твоё первое письмо, первый школьный день. Всё, всё вспоминала от первых дней твоей жизни до последней весточки от тебя, телеграммы, полученной 30 июня.
Я закрывала глаза, и мне казалось — ты заслонил меня от надвигающегося ужаса, мой друг. А когда я вспоминала, что происходит вокруг, я радовалась, что ты не возле меня — пусть ужасная судьба минет тебя. Витя, я всегда была одинока.
В бессонные ночи я плакала от тоски. Ведь никто не знал этого. Моим утешением была мысль о том, что я расскажу тебе о своей жизни.
Расскажу, почему мы разошлись с твоим папой, почему такие долгие годы я жила одна. И я часто думала, — как Витя удивится, узнав, что мама его делала ошибки, безумствовала, ревновала, что её ревновали, была такой, как все молодые. Но моя судьба — закончить жизнь одиноко, не поделившись с тобой.
Иногда мне казалось, что я не должна жить вдали от тебя, слишком я тебя любила. Думала, что любовь даёт мне право быть с тобой на старости. Иногда мне казалось, что я не должна жить вместе с тобой, слишком я тебя любила.
Ну, enfin... Будь всегда счастлив с теми, кого ты любишь, кто окружает тебя, кто стал для тебя ближе матери. Прости меня.
С улицы слышен плач женщин, ругань полицейских, а я смотрю на эти страницы, и мне кажется, что я защищена от страшного мира, полного страдания. Как закончить мне письмо? Где взять силы, сынок?
Есть ли человеческие слова, способные выразить мою любовь к тебе? Целую тебя, твои глаза, твой лоб, волосы. Помни, что всегда в дни счастья и в день горя материнская любовь с тобой, её никто не в силах убить.
Вот и последняя строка последнего маминого письма к тебе. Живи, живи, живи вечно... Юрий Красавин «Русские снега» повесть Это был странный снегопад: на небосклоне, где быть солнцу, светило размытое пятно.
Неужели там, высоко вверху, ясное небо? Откуда же тогда снег? Белая тьма кругом.
И дорога, и лежащее дерево исчезли за снежной пеленой, едва от них удалились на десяток шагов. Просёлок, уходящий в сторону от большака, от деревни Ергушово, едва угадывался под снегом, который толстым слоем покрывал и её, и то, что справа и слева, а придорожные кусты являли собой диковинные фигуры, некоторые из них имели устрашающий вид. Теперь-то Катя шла, не отставая: боялась потеряться.
Она ему в ответ: — Собака всегда бежит впереди хозяина. А ты за меня в ответе перед Богом и людьми. Слышь, Дементий!
Временами ему казалось, что впереди маячит человеческая фигура, залепленная снегом, или даже две. То и дело неясные голоса долетали, но не понять было, кто говорит и что говорят. Наличие этих путников впереди немного успокаивало: значит, верно угадывает дорогу.
Впрочем, голоса слышались и откуда-то сбоку, и даже сверху — снег, что ли, разнимал чей-то разговор на части и разносил по сторонам? А тут мы с тобой… Их хлебом не корми, дай только поводить людей, чтоб заблудились, потешиться над нами да и погубить. Чего пугаешь!
В полном безмолвии падали и падали снежинки, каждая величиной с головку одуванчика. Снег был настолько невесом, что поднимался даже от того движения воздуха, которое производили шагающие ноги двоих путников — поднимался, будто пух, и, клубясь, растекался по сторонам. Невесомость снега внушала обманчивое впечатление, будто всё лишилось своего веса — и земля под ногами, и ты сам.
Позади оставались не следы, а борозда, как за плугом, но и она быстро закрывалась. Странный снег, очень странный. Ветер, если он возникал, был и не ветер даже, а лёгкое веяние, которое время от времени устраивало кутерьму вокруг, отчего окружающий мир уменьшался настолько, что становилось даже тесно.
Впечатление такое, будто оно заключены в огромное яйцо, в пустую его скорлупу, наполненную рассеянным светом извне — этот свет сгустками, хлопьями падал и поднимался, кружил так и этак… Лидия Чарская «Записки маленькой гимназистки» повесть В углу стояла круглая печь, которая постоянно топилась в это время; дверца печки сейчас была широко раскрыта, и видно было, как в огне ярко пылала маленькая красная книжка, постепенно сворачиваясь в трубочки своими почерневшими и зауглившимися листами. Боже мой! Красная книжка Японки!
Я сразу узнала ее. Но Жюли и след простыл. Ах, Жюли!
Что случилось? Что вы кричите, как уличный мальчишка! Что вы тут делали в классе одна?
Отвечайте сию же минуту! Зачем вы здесь? Но я стояла как пришибленная, не зная, что ей ответить.
Щеки мои пылали, глаза упорно смотрели в пол. Вдруг громкий крик Японки заставил меня разом поднять голову, очнуться… Она стояла у печки, привлеченная, должно быть, открытой дверцей, и, протягивая руки к ее отверстию, громко стонала: - Моя красная книжка, моя бедная книжка! Подарок покойной сестры Софи!
О, какое горе! Какое ужасное горе! И, опустившись на колени перед дверцей, она зарыдала, схватившись за голову обеими руками.
Мне было бесконечно жаль бедную Японку. Я сама готова была заплакать вместе с нею. Тихими, осторожными шагами подошла я к ней и, легонько коснувшись ее руки своею, прошептала: - Если б вы знали, как мне жаль, мадемуазель, что… что… я так раскаиваюсь… Я хотела докончить фразу и сказать, как я раскаиваюсь, что не побежала следом за Жюли и не остановила ее, но я не успела выговорить этого, так как в ту же минуту Японка, как раненый зверь, подскочила с полу и, схватив меня за плечи, стала трясти изо всех сил.
Ага, раскаиваетесь! Теперь раскаиваетесь, ага! А сама что наделала!
Сжечь мою книжку! Мою ни в чем не повинную книжку, единственную память моей дорогой Софи! Она, наверное бы, ударила меня, если бы в эту минуту девочки не вбежали в класс и не обступили нас со всех сторон, расспрашивая, в чем дело.
Японка грубо схватила меня за руку, вытащила на середину класса и, грозно потрясая пальцем над моей головою, прокричала во весь голос: - Она украла у меня маленькую красную книжку, которую мне подарила покойная сестра и по которой я вам делала немецкие диктанты. Она должна быть наказана! Она - воровка!
Что это? Поверх черного передника, между воротом и талией, большой белый лист бумаги болтается у меня на груди, прикрепленный булавкой. Сторонитесь ее!
Сказать сию же минуту, что не я, а Жюли виновата в гибели красной книжки! Одна Жюли! Да, да, сейчас же, во что бы то ни стало!
И взгляд мой отыскал горбунью в толпе прочих девочек. Она смотрела на меня. И что за глаза у нее были в эту минуту!
Жалобные, просящие, молящие!.. Печальные глаза. Какая тоска и ужас глядели из них!
Ты можешь успокоиться, Жюли! Ведь у тебя есть мама, которой будет грустно и больно за твой поступок, а у меня моя мамочка на небесах и отлично видит, что я не виновата ни в чем. Здесь же, на земле, никто не примет так близко к сердцу мой поступок, как примут твой!
Нет, нет, я не выдам тебя, ни за что, ни за что! В общем, так: представь, что ты живешь на берегу реки и в один прекрасный день на этом берегу появляется почтовая сумка. Конечно, она падает не с неба, а ее выносит водой.
Хорошо хоть он не очень был нудный — все-таки не слишком паниковал во время бомбежек. Начался голод… Я видел, как они становились все слабее и слабее, к Новому году совсем отощали. Слушайте, что я вам скажу: мне было их жалко, и все-таки я не мог им забыть… Торопливо. Как-то раз, когда дело стало совсем уже плохо, я увидел, что она подсунула ему часть своего хлеба. Он ничего не заметил и съел его. С каждым днем она слабела все больше. Но он ведь был близорук и не замечал разницы в порциях. Но я-то видел! Раньше он не очень-то обращал на меня внимание, а теперь все вдруг изменилось; он стал рассказывать мне разные истории из своей жизни и о том, как ему невесело жилось, пока он ее не встретил. Он даже иногда пел мне тихонько те самые песни, которые пел ей, и рассказывал, что в молодости был душой самодеятельности и его чем-то премировали.
Однажды он долго глядел на меня и вдруг сказал: «Ты удивительно похож на нее, Леонидик». Вот с того дня он и начал подсовывать мне свой хлеб, — я, конечно, не брал, но он никак не хотел успокоиться и здорово радовался, когда ему удавалось провести меня. Я понимаю, я обязан был все простить им… Я был должен полюбить этого человека, но я не мог! Не могу. Он долго молчал, и они смотрели на него. Видите, как я узнал, что такое любовь". Звучали отрывки из таких произведений, как: «Жених из 3-Б» В. Постникова, «Братья Карамазовы» Ф.
Монологи для заучивания. Подборка текстов для подготовки к конкурсу чтецов «Живая классика
Полина Яшерицына, ученица восьмого класса Отрадненской гимназии, одержала блистательную победу на региональном этапе Всероссийского конкурса юных чтецов «Живая. Детям» Живая классика. Рекомендательный список литературы по выбору произведений для участников конкурса «Живая классика». Список прозаических произведений (отрывков), которые можно выучить наизусть для конкурса “Живая классика”. Конкурс «Живая классика» – самый масштабный детский литературный проект в нашей стране, в котором ежегодно во всех регионах России и 87 странах мира принимает участие около 2,5 миллионов подростков. Международный конкурс юных чтецов "Живая классика". Перечень произведений для конкурса «Живая классика». Видеозаявки участников поэтического международного конкурса юных чтецов «Живая классика» 2023 Поэтический международный конкурс юных чтецов «Живая классика» — соревновательное мероприятие по чтению вслух стихотворений Золотого и Серебряного веков.
Прозаические произведения для конкурса живая классика
Живая классика. Проживать историю, которую рассказываешь. Конкурс «Живая классика» – самый масштабный детский литературный проект в нашей стране, в котором ежегодно во всех регионах России и 87 странах мира принимает участие около 2,5 миллионов подростков. Ежегодный международный конкурс "Живая классика" предлагает чтецам выбрать отрывок из прозаического произведения любого автора за исключением произведений, изучаемых в школе. Международный конкурс юных чтецов «Живая классика» далее — конкурс — соревновательное мероприятие по чтению вслух декламации отрывков из прозаических произведений российских и зарубежных писателей.