Озвучка фанфиков по вселенной "Гарри Поттер". Добро пожаловать на свадьбу Теодора Нотта и Джинни Уизли. Фанфик, продолжающий тему, поднятую в разговоре Джинни и Гарри на похоронах профессора Дамблдора возле озера в конце 6ой книги. Гарри провел рукой по овалу лица Джинни, прежде чем нежно поцеловать ее в лоб.
С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ МАЛФОЙ! || ОЗВУЧКА ФАНФИКА || ДРАМИОНА
- Мы на дневниках
- Гарри Поттер и мир безумных фанфиков. Собрали лучшие из них
- Арт гарри и джинни - 77 фото
- Фан Фик "Гарри+Джинни=Любовь"
- Гарри и Джинни
Harry potter fanfic
Прощай, Джеймс Поттер! И удачи! Джеймс украдкой покосился на брата, который еще не ушел с поля. Он готов был поклясться, что в глазах Альбуса промелькнуло сочувствие. Или может, ему это показалось?
Впрочем, не важно. Джеймсу нужно было принять душ, но вместо этого он уселся под свою любимую березу и обхватил голову руками. Жизнь казалась ему отвратительной, жестокой и бессмысленной. Очень хотелось убежать куда-нибудь далеко-далеко….
Но куда? И кому он вообще нужен? А зачем тогда вообще жить на свете? Вдруг он почувствовал, что кто-то трогает его за плечо.
Джеймс поднял голову и увидел Альбуса. Брат был чем-то смущен. В общем…. Иди к своему кумиру и калякай с ним про Адольфа Гитлера и о высоких материях!
А меня нет! Джеймса Поттера больше нет! Альбус криво усмехнулся, в его глазах мелькнула боль. И последующие слова были, не смотря на их содержание, сказаны без издевки.
Скорее, с грустью: -Я знал, что ты придурок, Джеймс Поттер, но чтоб до такой степени…. С этими словами брат резко развернулся и с гордым видом пошел прочь. Я совсем не то хотел сказать….. Глава первая: "Простуда или что-то иное?
Прошел месяц после игры Гриффиндора со Слизерином. Приближалась Пасха. Незадолго до пасхальных каникул четверокурсника Хьюго Уизли назначили ловцом Гриффиндора. Вообще-то Хьюго не собирался идти на отборочные испытания по двум причинам.
Во-первых, он был убежден, что его не возьмут. И на то есть своя причина. К тому же, ему было неудобно перед Джеймсом. Да, в известном смысле этого слова, друзьями они не были.
Хьюго как-то сначала не подумал, что Джеймсу в Хогвартсе нужен друг. И с самого своего поступления начал активно общаться как раз с теми, у кого в отношениях с Джеймсом была, мягко говоря, напряженка. И когда он понял, что хорошо бы подружиться с кузеном в основном из уважения к родственным узам , было поздно. Тем не менее, Хьюго очень уважал Джеймса.
И часто тормозил своих друзей, когда они начинали на него наезжать. И кузен относился к нему хорошо. Но между ними словно была стена, мешающая стать действительно близкими людьми. На отбор Хьюго убедила пойти Роза.
Это просто счастье, что у него есть такая сестра! Хьюго был убежден, что это лучше, чем иметь сотню братьев! Роза всегда поможет, подскажет, никогда не предаст. И у них в отношениях никогда не будет такого кошмара, что у братьев Поттеров.
Хьюго всегда с уважением слушал советы сестры, только поэтому пошел. И каково же было его удивление, когда его взяли в команду! Он понимал, что Дин выбирал лучшее из худшего. И все равно было так здорово — стать ловцом.
И родственники были очень довольны — дедушка подарил усовершенствованный маггловский мобильник. Хьюго понятия не имел, для чего ему эта штуковина в Хогвартсе, но ведь главное — внимание… Хотя были у назначения и отрицательные стороны. Прежде всего, Хьюго не обманывал себя. Он летает хуже, чем Джеймс, вместо которого его взяли.
И если Джеймса Альбус все время побеждает, его-то вообще сравняет с грязью и размажет по стенке. Но, впрочем, тут Хьюго готов был побороться. Джеймса просто слишком отвлекает присутствие Альбуса в команде Слизерина, ему тяжело играть против брата, он чувствует себя виноватым в том, что Альбус поступил не на тот факультет. А Хьюго подобные тяжкие мысли не одолевали.
И потому он уверен, что, если и не выиграет у Альбуса — почти невозможно , хотя бы достойно покажет себя. Второе обстоятельство беспокоило даже больше — то, как к этому отнесется Джеймс. Хьюго хотелось верить, что кузен обрадуется. Но он понимал, что легкость, с которой тот покинул команду, весьма обманчива.
На самом деле, конечно, Джеймсу было тяжело. Но Хьюго надеялся, что кузен все поймет правильно. Джеймс в последнее время окончательно замкнулся в себе. Конечно, больше всего его угнетало то, что с братом получилось очень некрасиво.
Казалось бы, он должен был быть счастлив — впервые Альбус сам попытался сделать шаг на встречу. Наверняка это далось ему нелегко. А он сам все испортил. Глупо — так долго пытаться сблизиться с Альбусом и так опрометчиво упустить подвернувшийся шанс.
Это мучило и не давало покоя. По поводу исключения из команды по квиддичу Джеймс испытывал смешанные чувства. Угнетало, что его ни во что не ставят. Он же не так уж и плох.
Многие играют гораздо хуже. Но вот именно его выкинули из ловцов. Но, с другой стороны, ему не придется больше испытывать унижение, обычное для матчей Гриффиндор-Слизерин. Альбус не сможет больше выставлять его ничтожеством и вытирать об него ноги.
Так что он даже обрадовался за Хьюго, когда узнал, что кузен стал новым ловцом Гриффиндора. После небольшой вечеринки в честь такого события Джеймс отозвал кузена в сторонку. Ты молодец! Ты же не виноват в том, что меня выперли из команды.
На память…. Вот, возьми! И Джеймс протянул кузену шкатулку, которую ему подарил дядя Билл Уизли во время путешествия по Египту. Это очень ценная вещь.
Но Джеймсу хотелось, чтобы она принадлежала не ему самому, а кому-то, кто ему дорог. Конечно, сначала он подумал об Альбусе. Но потом решил, что с брата станется и выбросить эту шкатулку в знак презрения. Это будет немыслимо больно.
А вот Хьюго точно будет хранить вещь. Словно в подтверждении мыслей Джеймса, кузен стал его благодарить: - Классная штучка! Буду беречь как зеницу ока. А что ты имел ввиду, когда сказал: «На память»?
Ты что, собираешься покинуть нас? Всякое может случится. Но где бы мы ни были, мы всегда будем вместе, пока помним друг о друге. Джеймс и сам не знал, откуда взялось столь пессимистическое настроение.
Ну да, радоваться, в общем-то, совершенно нечему. Но что бы вот так… Тем не менее, Джеймса преследовало странное ощущение, не давало ему покоя. И он очень необычно чувствовал себя в последнее время. Он, который всегда мог похвастать отменным здоровьем, ощущал постоянную слабость.
Хотелось просто с постели не вставать. Но Джеймс держался и пытался ничем не выдать свое состояние. К тому же он не считал, что в этой школе кому-то по-настоящему есть до этого дело может, Хьюго и Розе, но только из чувства ответственности. Слова Джеймса задели в душе Хьюго струны, о которых он и не подозревал.
Младшему сыну, ему редко приходилось беспокоиться о ком-то. Наоборот, это его в семье обычно оберегали от потрясений. Но то, что говорит кузен…. Он словно прощался, это было жутко.
Итак, Хьюго встревожился не на шутку и пошел посоветоваться с сестрой. Она ведь самая умная, поэтому если кто и сможет разобраться во всем этом, то только Роза. Но Роза решила, что Джеймс просто придуривается. На самом деле, она весьма настороженно относилась к кузену.
Не то, чтобы Джеймс ей не нравился… Просто Роза часто раньше, еще до Хогвартса, бывала у Поттеров в гостях. И уж она-то прекрасно знает, каким старший кузен может быть невыносимым. Да, она не раз слышала, что Джеймс повзрослел, изменился, что он больше не задирает брата и не пользуется, как раньше, положением любимчика в семье. Но не особо-то в это верила.
Вот и сейчас Роза подумала, что Джеймс нарочно нервирует ее брата. И решила сразу же это пресечь. Кузена Роза застала в гостиной, где он безуспешно пытался сделать домашнее задание по истории магии. Роза подошла почти вплотную, но кузен ее не замечал.
Она кашлянула, Джеймс поднял голову. Как дела? И, тем более, не подумал. Выкладывай, давай.
К тому времени Хьюго тоже приблизился к ним. Кузина ушла говорить с Джеймсом в столь воинственном расположении духа, что за кузена он всерьез опасался. Вот и решил понаблюдать. А когда понял, что никто никого убивать в ближайшее время не собирается, подошел поближе, дабы при удобном случае присоединиться к беседе.
Меж тем повисла недолгая пауза, словно Джеймс размышлял, стоит ли говорить, что у него на уме а, скорее всего, так оно и было. В конце концов, кузен ответил: - Я хочу попросить вас с Хьюго об одном одолжении. Пожалуйста, приглядывайте за Альбусом. Особенно когда меня не будет.
Разумеется, осторожно, чтобы он не узнал об этом. А если тебе скучно, Джеймс, и в голову лезут всякие дрянные мысли, то займись, наконец, учебой и выкинь эту дурь из головы! Мне нужно сделать домашнее задание, поэтому больше не отвлекайте меня. И Роза удалилась.
Сколько там времени? О, мне уже пора баиньки. Спокойной ночи! Джеймс уже и сам осознал, что напрасно затеял этот разговор.
Кузены просто не понимали, его, слишком уж они разные. У Розы все продуманно и рационально, Хьюго полагается исключительно на разум сестры. И они, конечно же, не понимают, что не всегда надо искать рациональное объяснение ситуации. Порой достаточно просто полагаться на собственные чувства.
А Джеймсу казалось, что Альбусу помощь нужна, что он находится на перепутье. Роза и Хьюго все для себя решили — Альбус злой, и точка. Но Джеймс считал, что брат просто запутался. И виноваты в этом он и родители.
Джеймс чувствовал себя все хуже, он очень хотел, чтобы в случае чего Роза и Хьюго не оставили Альбуса. Но, видимо, помогать младшему кузену они не собирались. Что ж, Джеймс разочаровывается в людях далеко не в первый раз. Прошло еще пять дней.
За день до начала пасхальных каникул Луна Лавгуд, преподаватель трансфигурации, сменившая на этой должности профессора МакГонагалл, вызвала Джеймса к доске. Вообще профессор Лавгуд достаточно странная, а ходят слухи, что раньше она была еще круче. Даже странно, что уходя на пенсию, МакГонагалл поручила вести свой предмет именно ей, а директор Хогвартса Перси Уизли дал на это согласие. Тем не менее, на уроках было интересно, и большинство учеников профессора Лавгуд показывали очень даже неплохие результаты.
Чего, к сожалению, нельзя сказать о Джеймсе. Вот и сейчас миссис Лавгуд первым делом обратилась именно к нему: - Мистер Поттер, у вас куча хвостов. Может, вы закроете хотя бы один? Но хвосты волновали Джеймса в последнюю очередь.
Он с утра себя чувствовал особенно скверно, словно на части разваливался. За завтраком не смог запихнуть в себя ни крошки. А особенно обидно то, что при всем при этом никто даже не поинтересовался его самочувствием. Вот если бы у него были друзья… или с братом нормальные отношения….
Но что толку мечтать о недостижимом…. Тут Джеймс заметил, что к нему обращается профессор Лавгуд и поднял на нее глаза. Он хотел что-то сказать, но сильно раскашлялся и не смог произнести, ни слова. Луна Лавгуд подошла к нему, потрогала лоб и произнесла озабоченно: -Эге, мой друг, да вы совсем больны.
Пойдемте-ка, в Больничное Крыло. Господа студенты, вы уже взрослые люди, поэтому ведите себя соответственно, пока меня не будет. Путь до царства мадам Помфри Джеймс запомнил смутно. Его шатало, перед глазами стояла темнота.
Именно так, он словно ослеп. И, наверное, без профессора Лавгуд не дошел бы. Мадам Помфри осмотрела Джеймса и заявила: - Ничего страшного. Обычное ОРЗ со всеми вытекающими последствиями.
По идее, следовало бы оставить вас в Больничном Крыле, мистер Поттер, но, поскольку завтра Пасха, предлагаю вам отправиться болеть домой. Что скажите? Джеймс лишь пожал плечами: в таком состоянии ему действительно было все равно. Пока шел осмотр, профессор Лавгуд позвала декана Гриффиндора Невилла Лонгботтома, который на данный момент исполнял также обязанности директора, поскольку Перси Уизли находился в длительной командировке за границей.
Мистер Лонгботтом согласился с мадам Помфри: - Отправляйся болеть домой, Джеймс. Дома Джинни быстро поставит тебя на ноги. Совершенно ни к чему киснуть в Больничном Крыле в пасхальные дни. Нужно будет только найти тебе провожатого.
Если бы декан Гриффиндора знал, что у Джеймса что-то более серьезное, чем простуда, он бы cказал совсем другое. Но мистеру Лонгботтому и в голову не могло прийти, что мадам Помфри может ошибаться, как и все люди. А пока провожатого не было, Джеймса устроили в больничном крыле. Он лежал там один и чувствовал себя очень несчастным и одиноким.
Видимо, они все считают, что он придуривается, не понимают, как ему плохо на самом деле. Они даже не сочли нужным вызвать его родителей, чтобы они забрали его домой. Решили, что достаточно просто провожатого. Впрочем, один Джеймс пробыл недолго.
Уже через час прибежали запыхавшиеся Роза и Хьюго. Я тебя провожу. И тебе не за, что извиняться…. Все хорошо… На самом деле Джеймс лукавил — все было далеко не хорошо.
Он считал, что Роза вовсе не по дружбе и даже не из родственных чувств вызывается его проводить. Просто она ответственная, ну и еще не хочет потом огрести за бездействие в такой ситуации от папы и дяди Гарри. Но был только один человек, которого Джеймс хотел видеть своим провожатым — его младший брат. Джеймс доверяет своему брату больше чем нам.
И это действительно так. Джеймс, даже думая, что Альбус ненавидит его, все равно доверял брату больше, чем кузенам. Потому что тот хотя бы не лицемерил. Итак, Роза и Хьюго ушли.
А мистер Лонгботтом пошел за Альбусом и его деканом-Горацием Слизнортом. Для Альбуса оказалось полнейшей неожиданностью, что его попросили проводить брата домой. Сначала это раздражало. Во-первых, он еще злился на Джеймса, что тот резко ответил на робкую попытку примирения.
Понимал, что и сам хорош, злился, что подошел к брату. Но на себя сетовать глупо, предпочитал свалить все на Джеймса слизеринец…. К тому же он не верил, что брату на самом деле плохо. Альбус знал, что с момента рождения Джеймс практически не болел.
И потому счел это спектаклем, призванным привлечь всеобщее внимание. Так что поначалу Альбус наотрез отказался идти. Как что, сразу Альбус… Делать мне больше нечего как быть нянькой! И кому!
Этому маменькиному и папенькиному сынку! И осекся, внимательнее взглянув на брата. Альбус понял, что Джеймсу даже гораздо хуже, чем говорит мадам Помфри, симулировать такое просто невозможно. И еще он увидел боль от своих слов в глазах Джеймса.
На душе стало невыносимо гадко, да еще и профессора подлили масла в огонь. И это говорит сын Гарри Поттера?! Похоже, один лишь декан Слизерина помимо самого Джеймса и теперь Альбуса понимал всю серьезность положения. И теперь Альбус понял: что бы ни говорил названный отец, Джеймс его родной брат, и он не может желать ему зла, и точка.
Несмотря на все их трудности семейных отношений. Альбус лихорадочно и быстро собирал свои вещи. Он просто кидал, что попадалось под руки. В голове засела одна-единственная мысль — домой надо попасть как можно быстрее, там родители вызовут целителей, там брату помогут.
А вещи Джеймса собрала Роза, в ответ на ее угрозы типа: «Если навредишь Джеймсу, я тебя…» слизеринец лишь презрительно и невесело усмехнулся. Для него, несмотря на все, чему учил Дубяго, была донельзя абсурдной мысль, чтобы воспользоваться положением, чтобы навредить Джеймсу. Но Розе он это не сказал, считал ее лицемеркой. Решил, что она просто делает вид, что ей есть дело до Джеймса.
А даже вещи его собрала только для того, чтобы не пустить в гостиную Альбуса нужна ему сто лет эта их львиная гостиная! Но вскоре подобные мысли совершенно перестали занимать Альбуса — профессора подвели к нему Джеймса, пожелали им счастливого пути и сообщили, что в Хогсмите их ожидает Ночной рыцарь, дабы отвести домой не отправлять же поезд ради двух учеников. Так что теперь внимание Альбуса целиком и полностью оказалось занято состоянием брата. Альбус и Джеймс вышли из замка.
Впервые за много лет Альбус крепко держал брата за руку. Такое непривычное ощущение — казалось, словно это он старший брат. Между тем Джеймс слабым голосом произнес: - Альбус, прости, что втянул тебя в это. Я понимаю, как тебе неприятно.
Все будет хорошо, вот увидишь… Джеймс с удивлением посмотрел на брата, но ничего не сказал. А из-за кустов за братьями наблюдал профессор Дубяго. Оказывается, Альбус не настолько находится под его влиянием, как хотелось бы. Дубяго с каждой новой встречей вытравливал все человеческое, что еще оставалось в младшем Потере.
Ему нужен будущий Темный Лорд жестокий и бесчувственный. А он, нате вам, ведет больного брата домой и держит его за руку, словно хрустального. Ну, прямо сестра милосердия! От злости Дубяго даже губу закусил.
Дальше братья забрались в Ночной рыцарь, и автобус тронулся в путь. Дубяго покачал головой.
Что касается него, то обняв рыжеволосую девушку он вдруг понял, что ему хорошо.
Он дома... И не важно место, главное чувствовать рядом запах... Нет, сейчас он понял, что это не просто цветы...
Джинни пахла для него весной... Той, которой они познакомились... Но реальность...
Ромильда, что пахнет сладким и неживым запахом...
Дракон заинтересованно склонил голову набок, и я понял, что начало положено. На знакомство я потратил больше часа, но и мне, и дракону, и мистеру Дафи, наблюдавшему за нами с приличного расстояния, стало очевидно, что мы сработаемся.
Однако если я и рассчитывал, что дело ограничится одним драконом, мне быстро и доходчиво объяснили всю глубину заблуждения. К вечеру я стал инструктором трёх юных драконов, чем заслужил уважительные взгляды от Дафи и других драконологов. Их удивления я не понимал.
Драконы — разумны, вот то, что нужно знать о них в первую очередь. Они чувствуют фальшь — об этом даже в школьных учебниках написано, так почему драконологи ведут себя с ними, как с обычными животными? Но я был всего лишь шестнадцатилетним парнем, вчерашним мальчиком на побегушках, так что давать советы опытным драконологам мне было не по рангу.
Я промолчал, принимая похвалы. С Чами мне удалось встретиться лишь через день. Дракон ещё подрос, и теперь даже я опасался приближаться к нему без полного комплекта защиты, однако никаких проблем с узнаванием у нас не возникло.
Чами был мне рад, без возражений подпустил к себе, позволил и когти подстричь, и нос почесать. В заповеднике все считали, что быть драконологом — моё призвание. Гебридского назвали Стоуном — уж не знаю, чья убогая фантазия была виновата, — а двум валлийцам имена придумывал я сам.
Девочка оказалась невероятно общительной и, пожалуй, даже ласковой, так и норовила подставить голову под поглаживания, и я без колебаний окрестил её Кошкой, а вот мальчик — вредный, упрямый, обидчивый — долго оставался без имени, пока меня не осенило. Я буду звать тебя Ноти! Дракон взглянул на меня с возмущением, но плеваться не стал.
И я принял это за согласие. Возни с мелкими драконами было не слишком много, остальные обязанности были давно привычны, поэтому по вечерам я не падал в кровать без сил, а мог и почитать, и домашние задания сделать, и даже в гости сходить. Чаще всего после работы я оказывался в Нотт-холле, причём не всегда в библиотеке.
С появлением Джинни жизнь Ноттов изменилась. В отношении дома перемены пока коснулись всяких мелочей, вроде штор да цветов на столах, но уже сейчас он перестал выглядеть неухоженным, даже мне было видно пресловутую «женскую руку». А ещё изменилось меню — сестрёнка взялась за эльфов, заставив тех разнообразить стол.
Но самая заметная перемена произошла с мистером Ноттом, он теперь не только часто улыбался, но и выглядеть стал лет на десять моложе — почувствовал вкус к жизни. Теодор со смехом сообщил, что с недавних пор отец даже иногда не ночует дома. За Ноттов я был искренне рад, мне они оба нравились, я считал их обоих хорошими людьми, а потому, что вполне естественного, желал обоим благополучия.
В Нотт-холле я чувствовал себя почти дома и бывать старался почаще. После помолвки Джинни я больше не испытывал неловкости из-за регулярных визитов, да и мне в доме были всегда рады, так что являться я стал даже без повода — просто в гости. На второй неделе каникул активизировались близнецы.
Сначала написали, а потом и пригласили нас на встречу. Чужим в Нотт-холл хода не было, поэтому за ними отправился я: с порт-ключом на троих, вручённым мне Эдрианом Ноттом. На первый взгляд мои бывшие братья ничуть не изменились из-за соседства с Пожирателями смерти, были такими же балагурами, постоянно шутили.
Но уже на второй становилось заметно, что парни повзрослели, стали серьёзнее, научились следить за своими словами, даже их живейшая мимика слегка притихла. Уж не знаю, что стало главной причиной этих перемен, информация о том, что родители им не родные и знакомство с Лестрейнджем, или же сама личность их отца, но не могу сказать, что новые Фред с Джорджем не пришлись мне по душе. В Нотт-холле им были рады, кажется, все.
Мы с Джинни — само собой, но и сами Нотты тоже. С вашим отцом я уже говорил об этом, но скажу и вам: мне жаль, что я безоговорочно поверил в официальную версию, и не удосужился убедиться, что вам нельзя помочь, — именно такими словами близнецов встретил мистер Нотт. Парни смутились, переглянулись, и Джордж протянул руку для приветствия: — У нас было нормальное детство, сэр, не то что у того же Гарри Поттера, которого отправили в ненавидящую его семью.
Мы не держим зла. Общаться было легко и просто. После официальной части отец Теодора нас оставил, и разговор сам собой перешёл на впечатления близнецов от новой жизни.
О том, что им нравятся новые старые? И деньги, и дом, и всё, что принадлежало МакКиннонам. Я не удержался от улыбки: близнецы словно стыдились желания быть ближе к отцу, ведь совсем недавно они оба явно демонстрировали свою взрослость, с нетерпением ожидая окончания Хогвартса и возможности съехать от родителей.
То, что отношения Нотта к Фреду с Джорджем изменилось, меня немного удивило, но, чуть подумав, я понял, в чём причина. Парни больше не были Уизли, гриффиндорцами, незнакомцами, в конце концов. Теперь близнецы были просто сыновьями Пожирателя смерти, такого же, как Эдриан Нотт, — Теодору стало легко с ними.
Часа три спустя, когда языки уже устали от болтовни, а щёки от улыбок, я вспомнил, что так и не спросил их про тайны Поттера. Дождавшись паузы, я заговорил на интересующую меня тему и рассказал то, что успел выяснить. Близнецы в который раз переглянулись.
То есть вы готовы ему открыться — рассказать, что вы никакие не Уизли, а члены ненавидимой им семьи? Вы понимаете, что после этого весь мир тотчас же всё узнает?! Близнецы, казалось, растерялись.
Выручил Теодор. Хоть непреложный обет с него взять, хоть под клятву, но информация до Лонгботтома должна дойти. Даже если Невилл вам поверил — что, по-вашему, он должен сделать?
Без команды леди Лонгботтом в Мунго и не почешутся. Ему надо не только самому переваривать информацию, но и придумать, как донести её до бабушки, — я хмыкнул и улыбнулся. Слушай, а это может сработать.
Некоторое время мы обсуждали, как помочь Невиллу, не подставляя близнецов, как раз успел вернуться к ужину мистер Нотт, он-то и предложил вызвать Лонгботтома под предлогом помощи в саду и поговорить с ним в спокойной обстановке без лишних свидетелей. На том и порешили. Близнецы камином отправились домой, Джинни села писать приглашение личному травологу, а я сбежал в библиотеку.
Вернее, Джинни настойчиво звала меня, но… — Джин, а что я ему скажу? Кто обсуждал? А если не видел или не узнал говоривших — почему поверил и всех взбаламутил?
Нет уж, давайте сами. Вот если всё пройдёт хорошо, если Лонгботтомам можно помочь, вот тогда я подыграю — Невиллу уже будет всё равно, насколько неправдоподобно звучат объяснения. Сестра нехотя уступила.
Но стоило ей уйти, как у меня появился новый собеседник. Отвлекись, пожалуйста, поговорить надо.
Оказалось,что темный лорд опять не смог убить Гарри,наверное любовь его друзей сохранила ему жизнь. У Гарри очень сильно всё время болел шрам,и поэтому ему сказали продолжать лежать в лазарете. Джинни заплакала еще сильнее,а затем ответила: -Ее убила Беллатриса... Гарри не мог поверить своим ушам,он накрылся одеялом с головой и долгое время не приходил в себя. Тем временем Рон сидел в комнате в обнимку со своей красивой метлой нимбус "2002".
Он вспоминал моменты,что были с Гермионой и у него сильно заболело в груди. После этого прошел месяц,Гермиона навсегда останется в памяти своих друзей. Гарри,Джинни и Рон всегда приходят пить сливочное пиво в их любимом месте. Поднимем бокал,за тех кто покинул нас,и за тех кто всё ещё с нами! В зале заиграла медленная и красивая музыка.
Полка настенная белая лофт интерьер
Но было и еще кое-что — в течение двух с половиной минут ее сердце не билось. В эти две с половиной минуты и уместилось ее путешествие на вокзал. Она запомнила странное ощущение стерильной чистоты вокруг себя, неподвижный, лишенный запахов воздух, идеально гладкие плиты под ногами. И странный мяукающий звук, нарушающий эту стерильность, чужой и совершенно неуместный во всем этом безлюдном великолепии. Джинни помнила, как стояла перед крохотным голым ребенком, брошенным под креслом на полу, чувствуя и жалость, и какую-то незнакомую раньше брезгливость, скорее даже страх. Страх перед всем, что пугало ее в будущем материнстве. Она стояла, не решаясь сделать шаг, взять на руки, согреть, утешить, стояла, пока ее не выдернули из безлюдного вокзала в набитую людьми палату, где чей-то незнакомый голос прокричал: «Она очнулась». На этот раз без предсмертных видений.
Выздоравливать пришлось мучительно и долго. Пить обезболивающие зелья ей действительно было нельзя, а принимать костерост разрешалось лишь минимальными дозами. Без мозга», — сказал ее лечащий врач, тот еще юморист. Поэтому срасталось все очень медленно, а на руку даже пришлось наложить гипс, как в маггловской больнице. Гарри хотел взять отпуск за свой счет, чтобы ухаживать за ней, но отпуска ему не дали, и он мог приходить только по вечерам и долго сидел возле ее кровати, рассказывая обо всем, что делал за день. О том, что можно было рассказать, потому что такую вещь, как секретность, никто не отменял. А потом засыпал на кушетке здесь же, в палате.
И когда среди ночи Джинни выныривала из полузабытья нормально спать она не могла, особенно в первые дни и видела так близко его лицо, с которого даже во сне не сходило выражение сочувствия и тревоги, у нее сжималось сердце от мысли о том, как же сильно она его любит. Ребенка она сохранила. Но погода была такой замечательной, что Джинни отправила братьев домой с ее вещами, а сама ушла из больницы пешком по залитой солнцем улице. В больницу она попала в феврале — в очень холодном феврале с ледяными ветрами и мокрым снегом. А теперь ей казалось, что ее хроноворотом перенесло из суровой зимы в совершенно сказочную весну. Джинни шла, наслаждаясь каждым глотком воздуха, каждым шагом, ощущением свободы и тем, что тело снова ее слушается. Она вернулась к жизни, и жизнь приветствовала ее солнечными зайчиками и первой листвой, и счастье бурлило в крови, как пузырьки шампанского.
И все было бы просто прекрасно, как говорится, если б только не дурные сны. Первые такие сны появились у Джинни еще в больнице, но к утру они почти полностью стирались из памяти, оставляя после себя лишь ощущение смутной угрозы. После рождения Джима сны прекратились, возможно, потому, что Джинни тогда слишком уставала от новой для себя роли, и спала, как мертвая, без сновидений. Во время второй беременности кошмары нахлынули с новой силой. Раз за разом Джинни видела в своих снах, как бредет по вокзалу Кинг-Кросс, поддерживая руками огромный живот, и кровь стекает по ее ногам. Гарри она ничего не рассказывала, но он и сам заметил, с каким настроением Джинни просыпалась по утрам. Она стала нервной, начала срываться по пустякам и, самое главное, думала о приближающихся родах не иначе как с ужасом, хотя в первый раз рожать ни капельки не боялась.
Гарри объяснял эти странности скачками гормонов и, как мог, пытался ее поддерживать, отчего Джинни становилось лишь хуже, потому что к ее страхам добавлялось чувство вины. Но, слава Мерлину, роды прошли благополучно, и Джинни вернулась домой с крошкой Алем, который с первого же дня вступил с ней в неравную схватку за право спать на ее кровати. Естественно, ей опять было не до кошмаров. Зато когда они начались снова, Джинни подскакивала среди ночи, вся взмокшая, с колотящимся сердцем, и зажимала себе рот ладонями, чтобы не закричать. Она видела дочку — своего третьего ребенка, одержимую Томом. Видела мужа, сходящего с ума от ревности и подозрений. Видела его смерть, свою смерть, смерть близких друзей, и в центре всего этого маленькую рыжую девочку с совершенно невинным взглядом зеленых глаз.
Вряд ли Джинни смогла бы объяснить, почему она не рассказала Гарри о своих снах. Возможно, по той же причине, по которой скрывала от всех свою переписку с дневником Тома на первом курсе. Она была младшим ребенком в большой семье, и рядом всегда были братья — большие и сильные, которые всегда придут на помощь, уберегут, задвинут ее в угол со словами «Сиди тут, мелкая, а мы сейчас разберемся». А Джинни не хотела, чтобы ее задвигали, и с раннего детства привыкла драться насмерть за свою независимость и право совершать собственные ошибки и разбираться самой. К тому же это было бы справедливо. Их с Гарри судьбы были намертво переплетены с судьбой Тома Риддла: Гарри был его хоркруксом, Джинни была одержима им. Но если Гарри боролся с Томом большую часть жизни и победил его в честной дуэли, то Джинни не сделала для своего избавления ровным счетом ничего, и если кто-то теперь должен упокоить Риддла окончательно, то не кто-нибудь, а именно она.
Ни души, ни дуновения. Гарри рассказывал, что оказался на вокзале голышом, но как только вспомнил об одежде, она появилась. У Джинни было не так — когда она оказалась здесь в прошлый раз, на ней была квиддичная форма. Теперь же она как будто только что встала из ванны — мокрые волосы липнут к спине, с левой руки на пол падают тяжелые темные капли. Джинни пытается представить себе какую-нибудь одежду, но почему-то не может вспомнить ничего, кроме банного халата дико-малинового оттенка. Этот цвет ей совершенно не идет, но халат ей подарил Гарри на день рождения, и поэтому она носит его с удовольствием. Заодно Джинни пытается нафантазировать широкий бинт.
Хотя он все равно бесполезен: остановить кровь здесь уже не удастся, она продолжит вытекать, отсчитывая последние мгновения ее жизни, последние мгновения, когда ее еще можно спасти. Она туго завязывает пояс халата, прячет мокрые волосы под капюшон и неуклюже пытается забинтовать руку, придерживая край бинта зубами. Бинт сразу же пропитывается кровью, и рукав тоже, но это и к лучшему, потому что пока кровь продолжает течь, у Джинни еще есть шанс вернуться. Ребенок все там же — пищит, сжимает крохотные кулачки. Тогда, в прошлый раз, Джинни все поняла правильно. Гарри говорил об этом осколке души как о чем-то ужасном и отвратительном, о младенце без кожи, об окровавленном куске человеческой плоти. Но Джинни догадалась, в чем дело, еще в прошлый раз, а теперь совершенно уверена.
Еще бы не быть уверенной — она видела Джима, видела Аля, только что родившимися, синюшно-красными, в крови и слизи. Под креслом на вокзале Кинг-Кросс все эти годы лежало не чудовище, а новорожденный ребенок. Ребенок, ждущий, пока о нем позаботятся. Джинни страшно прикоснуться к нему, она слишком хорошо помнит свои кошмары, но она делает шаг, потом другой, берет его на руки. Она вспоминает лицо Гарри, когда он вбежал домой в тот день, после ее выписки из больницы. Как же сияли его глаза!
Которая «Мой любимый»? Его несколько мучило то, как у них тогда получилось.
Хотел загладить вину — и знаешь, ему удалось. Парвати потом рассказала мне, что Лаванда умерла счастливая… — Что?! Лаванда умерла?! В нее попали «Проклятьем Долохова». От него редко кто выживает — Гермионе тогда, в Министерстве, очень и очень повезло. Ему пришлось работать невербально, а он в этом, видимо, слабак — на наше счастье. Но надо же, Лаванда… Прямо стыдно — я настолько заперся в этих библиотеках… — Не надо, Гарри! Никто не стал бы тебя винить!
Из наших — только она. В Святом Мунго все-таки хорошие целители. Парвати вот выздоровела, стала такой же красивой, как прежде, и зрение восстановилось — а ей ведь пол-лица сожгли.
Его светлые волосы, всегда опрятные и ухоженные, были непривычно растрепаны, а обычно насмешливая улыбка никак не просматривалась на сосредоточенном лице. Все в Малфое выдавало аристократа: тонкие черты лица, еще более резко выделившиеся за лето, бледная кожа, крепкие руки с длинными пальцами, черный новенький костюм и ботинки. Гермиона отметила, что он изменился за эти три месяца, не только возмужал внешне, но и повзрослел внутренне. Не было насмешливого или язвительного взгляда серых глаз, не было обреченно-испуганного выражение лица, которое отразилось, когда ему пришлось переходить на сторону Волдеморта, и поза, в которой он стоял, была уверенной, решительной, а не вальяжной как раньше. Драко совсем не замечал пристального взгляда Гермионы. Он с самого утра пребывал в своих мыслях. Для него за это лето произошло немало перемен.
Но главное: отца забрали в Азкабан, теперь их с матерью ничто не потревожит. Впрочем, мать его как раз и беспокоила. Она стала слабой, бледнее, чем обычно, болезненно-белой, и невероятно задумчивой. Нарцисса могла часами смотреть в одну и ту же точку, а потом она резко вздрагивала, и в ее глазах отражался ужас. Драко очень трепетно и внимательно к ней относился и почти не отходил от нее. Он и сам вспоминал те ужасные пытки заклинанием Круцио, которым она подвергалась, пытаясь защитить сына. Именно поэтому ему приходилось соглашаться и выполнять все приказания Волдеморта. Ему было плевать на себя, на отца, но только не на мать. Он хотел защитить ее от боли и страданий. Но Темному Лорду было чуждо сочувствие, ему было все равно на тех, кто ему служил, он хотел только достигнуть своей цели — уничтожить Поттера.
Раньше Драко винил во всем Гарри, думая, что если бы не этот Мальчик-который-выжил, его семья так бы не страдала. Но после того как Гарри спас его в Выручай-комнате, Драко осознал, как он был неправ. Он будто прозрел, увидев кровь и боль на лицах людей, увидев множество смертей. Он понял, как жестока была игра, устроенная Волдемортом.
О каких вариантах может идти речь, если это человек, которого она любила большую часть своей жизни? Они прошли через многое, и через многое им еще предстоит пройти. Особенно теперь. Но сдаться?
Джинни ни за что не откажется от Гарри, ведь так? Вот только сердце по-прежнему молчит, и она невольно задумывается о том, так ли уж сильно она любит его теперь. Не после того как узнала о Чжоу, нет. Наверное, это началось куда раньше, ведь будь все также, как в самом начале, Гарри ни за что бы так с ней не поступил. Когда муж заходит в дом и молча, садится рядом с ней она некоторое время молчит, не зная с чего начать. Гарри смотрит на жену, стараясь вспомнить то, что чувствовал, когда смотрел на нее раньше. Невольно вспоминаются слова людей, которые говорили, что школьные браки редко бывают счастливыми. Они не верили, смеялись и были настолько счастливы, насколько могли быть счастливы люди, прошедшие войну и потерявшие там слишком много.
Он не любит Чжоу, но когда увидел ее спустя столько лет, в груди стало так тепло, что не хотелось терять это чувство. Поэтому он находил ее снова и снова, поражаясь тому, что чувство вины и без того не оглушительное в самом начале и вовсе сходит на нет. Гарри любил Джинни. Когда-то так сильно, что не представлял без нее ни дня, потом слабее, но это казалось нормальным. Нельзя ведь каждый день проводить как первый? Они взрослели, воспитывали детей, ходили в гости к друзьям и на приемы в Министерство. Она держала его за руку всякий раз, когда ему приходилось произносить речь в день Победы. И Гарри как никто другой понимал, что если бы не та рыжая девушка он бы никогда не оправился.
Он бы застрял в тех месяцах наполненных ночными кошмарами и чувством вины. Гарри любил Джинни, если и не сейчас, то в любом случае слишком долго, чтобы отпустить ее и тот мир, который она для него создала.
Фанфик Гарри Поттер: Индивидуалист
| Полка настенная белая лофт интерьер | Гарри Поттер поспешно женится на Джинни, чтобы забыть обо всем и наконец, обрести семью. |
| Шесть фанфиков по «Гарри Поттеру», которые стоит прочесть | Пикабу | – Джинни поцеловала Гарри и они вместе вернулись в столовую. |
| Что читать вместо «Проклятого дитя»: 9 лучших фанфиков - Афиша Daily | Что же касается Джинни и Гарри, то в книжном варианте они являют собой идеальную хрестоматийную парочку. |
Фанфики про гарри и джинни. Фанфики по Гарри Поттеру
Фанфик, продолжающий тему, поднятую в разговоре Джинни и Гарри на похоронах профессора Дамблдора возле озера в конце 6ой книги. Гарри Поттер и Джинни Уизли арт 18. Главная» Новости» Фанфик гермиона пенси. Эту плитку Джинни с Гарри выбирали вместе, когда занимались ремонтом перед рождением Джима.
Серия «Проект «Поттер-Фанфикшн»»
Гарри, очевидно, рассказал все Джинни и его маме, поэтому Гарри получил бонусные очки за то, что не причинил боль его сестре. Любопытство Гарри победило и он решился спуститься в Тайную комнату Слизерина после победы над Василиском. Новости Гарри Поттер Фотографии Музей Гарри Фотоприколы Карточки Анекдоты ФанФики Обои Форум Игра Карта сайта Совиная почта. А когда от Гарри Поттера все отвернутся и бросят в тюрьму умирать, Темный Лорд подождет, пока враг будет окончательно сломлен и убьет его.
Фанфики про Гарри Поттера
У меня совсем не выходит заставить ее хоть что-то сделать... У тебя получится,я знаю! Рон тоже проснулся,и взяв яблоко спустился в гостинную к друзьям. Может не будете принимать участие? Это же нереально сложно! Но ты - Рон даже не пробуешь размять свои булочки,и попытаться хоть что-то сделать.
Неужели не понятно?! Рон и Джинни поссорились,и после этого парень ушел. Прода завтра!
Столько переживаний было оставлено позади, целый день, проведенный в суматохе, постоянных поздравлениях и ликованиях сильно утомил и так измотанного Гарри. Миссис Уизли понимая то, какие неудобства доставляет ему постоянное внимание, на время оградила его от гостей, объясняя им что ему, как и любому человеку, после сильных переживаний нужен хороший отдых. Он наконец-то спал в одной из спален ее дома, мысли были в покое, ему практически не снилось ничего — настолько он устал.
Лишь размытые образы приходили к нему во сне и от понимания того, что все хорошо на его лице проступала улыбка. Джинни с мамой уже позавтракали. Ей хотелось быть как можно ближе к нему, но не из-за наполнявшего всех ликования связанного с победой, а по причине того, что она ждала,… ждала его так долго. Все прочее было ясно ей без слов. Хоть Джинни и умела хорошо скрывать свои эмоции, все же, мать врядле могла не увидеть ее чувств или не понять их. Войдя в спальню, где и поныне спал Гарри, она осторожно поставила поднос на столик рядом с кроватью и тихо прикрыла дверь, а затем села рядом с ним на стул. Джинни смотрела на его лицо, такое спокойное, умиротворенное.
Она не стала его будить, просто ожидала, рассматривая его. Смутные образы в голове Гарри теперь сменились образом Джинни, и он вновь ощутил наполняющие его чувства. Они как теплый ветерок приятно щекотали его грудь, подбадривая в нем желание ее увидеть. Вскоре образ ее стал четче, и чувства обострились настолько, что он не выдержал и проснулся. Пробуждение его было медленным и будто бы образ из его сна сменился реальность, не менее прекрасной… нет… пожалуй куда более прекрасной реальностью. Она, ОНА, та, за единственной которой он все это время наблюдал по карте Мародеров, та что занимала его мысли в моменты отчаянья и ликования, та за кого на этой битве он боялся больше всего, она тут, перед ним. Глядя на нее он любовался каждым миллиметром ее лица.
Она была прекрасна, ее рыжие волосы, красивые щеки, — все такое близкое, знакомое, родное.
Рон смог спокойно принять их отношения. Расставание Перед тем, как отправиться искать крестражи, Гарри сказал Джинни, что им нужно расстаться.
Девушка все поняла и отпустила Гарри. В седьмой части Джинни на день рождение Гарри дарит ему поцелуй. Это видит Рон.
Он сокрушался по поводу того, что сначала Гарри встречается с его сестрой, затем её бросает, а потом они снова вместе. Гарри было тяжело оставить Джинни, но он не мог позволить, чтобы она пострадала из-за него.
Вторая канонная пара Гермиона — Рон — это просто кошмар! Умница Герм не могла выбрать человека, который ей совсем никто, который ее не слушает и не слышит. Да и любви там лично я не вижу. А вот пара Гарри — Гермиона — это возможно. Они друг друга понимают, они вместе столько прошли. Отрицание брака Гарри Поттера с сестрой его лучшего друга Джинни Уизли породило много пейрингов пара персонажей, связанных романтическими отношениями, — прим. Так, главного героя скрещивали и с Гермионой Грейнджер, и с Габриэль Делакур.
Об отношениях юного волшебника с преподавателем зельеварения, кстати, пишут многие. Этому поджанру даже дали название: снарри. Но мне эта пара очень интересна как автору, потому что героям приходится преодолевать многое на пути друг к другу. RU — Как вообще возможен такой союз? Роулинг вообще не умеет писать про любовь. Она пишет про школу, про детей, у которых вообще-то с 12 лет начинают играть гормоны. Так что не может быть, чтобы к 18 годам а во время финальной битвы Гарри как раз 18 у героев ни разу дело не дошло дальше слюнявого поцелуя. Я в это не верю! Так же как и в то, что Гарри любит Джинни.
Не искрит между этими героями. Они неравнодушны друг к другу. Снейп все время думает о проклятущем Поттере. И Гарри все время оборачивается на Снейпа и думает о нем. Между мужиками всегда искрит.
Второй шанс для Джеймса Сириуса Поттера
| Жизнь Гарри и Джинни. – ~Harry Potter - in the Fanfick World~, пользователь | My World Groups | Фандом: Гарри Поттер Фанфик "Мысли Джинни Уизли" от Пэнси Пейринги: Гарри Поттер/Джинни Уизли Жанры: Ангст, Повествование от первого лица, Романтика Объем произведения: Мини. |
| Китнисс Малофеева, Михаил Маркитанов. Почему Гарри полюбил Джинни: potterodthodox — LiveJournal | Гарри Поттер и Джинни фанфики. |
| Китнисс Малофеева, Михаил Маркитанов. Почему Гарри полюбил Джинни | Джинни садится рядом с Гарри на диван и укладывает им на колени большой альбом с колдографиями. |
| Гарри Поттер и мир безумных фанфиков. Собрали лучшие из них | Harry Potter and Ginny Weasley knew they needed each other; the trouble was in admitting it. |
Арт гарри и джинни - 77 фото
Так если остальные просто едят их, то с Кошкой мы команды отрабатываем на кроликах. И вкусно, и полезно, и весело. Дафи смотрел на меня со странным выражением, я успел пожалеть, что разговорился, и попытался закруглить импровизированное выступление: — Вы же не ведёте себя одинакового со всеми людьми? С друзьями, с семьёй, подчинёнными, начальством — для всех свой подход.
С драконами так же, к каждому нужен особый подход. И тогда драконы тоже идут вам навстречу. День плавно шёл к завершению, когда случилось ЧП.
Трубный рёв возвестил о каких-то проблемах у трёхлеток, а последовавший за тем грохот — о том, что случилось что-то серьёзное. Мгновением позже я увидел и доказательства: свободно летящий над островом дракон — куда уж серьёзнее. Быстро свернув работу с Ноти, я бросился в административный корпус.
В здании было пусто, все драконологи были со своими подопечными, так что я поспел первым. Схватив на всякий случай сразу две сумки «неотложки», я рванул в сторону проблемы. На полпути столкнулся со Стивеном, бегущим навстречу.
Те, кто прибежал раньше, уже разбирали завал; в небо поодиночке взмывали отставшие перехватчики, устремляясь за улетевшим драконом. Минут за пять мы в прямом смысле слова откопали Дика — живого, к счастью, хоть и изрядно изломанного. Распотрошив неотложку, влили в бессознательного парня несколько зелий, наложили чары Стазиса и активировали аварийный порт-ключ в Мунго.
И только после этого мистер Дафи длинно выругался. Что послужило причиной происшествия, узнать можно было только когда Дик придёт в себя, так что бесплодные гадания затевать не стали. Я недоумевающе кивнул и, выслушав план на ближайшее время, который не включал меня самого, отправился обратно к загону с Ноти — нужно было убрать брошенные перед ним ёмкости с едой.
Возможно, твоя расторопность спасла Дику жизнь. Я снова кивнул, теперь поняв, за что меня похвалил Дафи, и уже в одиночестве пошёл дальше. Странно, что только я сразу же побежал за неотложкой, понятно же было, что она понадобится.
Впрочем, я ещё был мальчиком на побегушках на полставки, а драконологи в первую очередь про дракона думали… Простившись с Ноти и убрав всё лишнее из его вольера, я поплёлся домой. Забег на скорость после целого рабочего дня оказался явно лишним: ноги гудели, хотелось забраться в бассейн, что тут считают ванной, и расслабиться. Вроде бы я что-то ещё должен был сегодня сделать… — Крестный Теодора!
Взглянув на закатное небо, я хлопнул себя по лбу и рванул к камину. Все вразнобой поздоровались, и мистер Нотт поинтересовался: — У тебя всё в порядке, Рон? Ты словно бежал от стаи мантикор.
Одна из пещер обвалилась, а её хозяин воспользовался ситуацией и дал дёру. Часть ребят рванули за ними, в надежде перехватить до того, как дракон вылетит за охранный периметр и попадётся на глаза магглам, а остальные откапывали из-под завала пострадавшего при побеге драконолога. Завалило его знатно, но хоть живой, — я вздохнул и неловко закончил: — В общем, я слегка позабыл, что обещал быть к ужину.
Эдриан немало про тебя успел наговорить, и я рад наконец-то познакомиться лично. Мальсибер рассмеялся и, обернувшись к остальным, сообщил: — Мне нравится этот парень! Я сел за стол и с лёгкостью влился в беседу.
Мы с Джинни не испытывали ни малейшей неловкости в общении — мистер Мальсибер чем-то напоминал Чарли: хоть и была у нас немалая разница в возрасте, с ним было легко и просто. С мистером Ноттом, например, несмотря на то, что он мне очень нравился, я не мог и представить, чтобы вот так болтать. А с Мальсибером это казалось чем-то совершенно естественным.
Не знаю, было ли дело в почти взрослом сыне у одного, Азкабане у другого или чём-то другом, но мужчины за столом воспринимались абсолютно по-разному. А вот Теодор предпочитал отмалчиваться, присматривался и оценивал впервые увиденного крёстного. Мне не сразу удалось поймать его взгляд, но когда это наконец получилось и я мимикой спросил, как ему Мальсибер, Теодор лишь неопределённо пожал плечами.
После ужина мы переместились в гостиную, где беседа продолжилась. Я добросовестно исполнял поручение мистера Нотта и болтал за двоих, вместо Теодора рассказывая о школе и учёбе, отвечая на адресованные ему вопросы и позволяя лучшему другу просто наблюдать. Когда часы на каминной полке пробили одиннадцать раз, было сложно поверить, что прошло столько времени.
Джинни засобиралась спать, Теодор поднялся следом, а я растерялся. Спать я не хотел, компания мне очень нравилась, я был не против ещё поговорить, но оставаться… — Рон, ну хоть ты не сбежишь? Однако стоило Теодору и Джинни уйти, улыбка покинула губы мистера Мальсибера.
Теодор будет наблюдать. Может, долго. Мне кажется, он хочет понять вас и только после этого начинать общаться: чтобы не испортить отношения до их начала, но и не привязаться к человеку, который при ближайшем знакомстве его разочарует.
С минуту Мальсибер молчал, а затем снова улыбнулся: — Ты его лучше всех знаешь, Эд рассказывал, что вы лучшие друзья. Я, пожалуй, просто доверюсь твоему мнению, — и практически без паузы продолжил: — Так за то, что Эд снова начал выглядеть как нормальный человек, надо твою сестру благодарить, да?.. Разошлись мы далеко за полночь, да и то, лишь потому, что я наконец-то вспомнил, что утром меня ждёт не сладкий сон в мягкой постели, а кормёжка драконов.
Однако я был абсолютно уверен в своей оценке мистера Мальсибера — Теодору стоит с ним подружиться. И, подумав о том, что поговорить с другом смогу в лучшем случае лишь вечером, написал записку и, вызвав домовика и приказав отдать её Тео с утра, наконец-то лёг спать. Утро наступило слишком скоро.
Бедному домовику пришлось трясти меня, чтобы разбудить, обычные вежливые «мистер Рон, сэр, проснитесь» не оказывали вообще никакого эффекта, и всей моей сознательности едва хватило, чтобы встать. Завтрак тоже пришлось впихиваться в себя — даже сонный разум понимал, что энергия мне понадобится, однако аппетит ещё сладко спал. Однако стоило переместиться, и шквальный ветер моментально выдул из меня всё лишнее.
Работы предстояло много, зевать было некогда — отключиться от всего лишнего получилось как-то само собой. Глава 3 Пострадавшего драконолога целители с трудом сумели спасти, до выздоровления ему было бесконечно далеко, скорее всего, полностью поправиться ему вообще не удастся, так что на карьере драконолога Дику придётся поставить крест, однако когда он пришёл в себя, сразу потребовал мистера Дафи — сведения были чрезвычайной важности, и передать их нужно было ещё позавчера. В заповеднике царил форменный хаос.
Вернувшийся из Мунго Дафи собрал всех сотрудников у себя, наплевав на расписание кормления драконов. Новости не терпели промедления. Оказалось, что в защитных контурах вольеров есть прореха.
Дик обнаружил её случайно, попытался залатать, но лишь сделал хуже — чем и воспользовался дракон. Хорошо хоть, что пока только один. Дракона, кстати, поймали лишь утром, так что обливиаторам пришлось знатно попотеть, зачищая несколько маггловских деревень, над которыми тот пролетал, и убирать следы пиршества, что дракон устроил на одной ферме.
После собрания все сотрудники рассредоточились по заповеднику, проверяя вольеры. У молодняка всё было почти в порядке — то есть, проблема с чарами была та же самая, но вопрос не требовал немедленного реагирования — дракончикам пока не хватило бы сил на слом чар, — а вот со взрослыми драконами нужно было что-то решать, причём немедленно. И когда вечером все вновь собрались, Дафи выслушал отчёты и пообещал тут же связаться с владельцами.
Его больше нет в моей жизни, и, вероятно, пройдёт уйма времени, пока не появится какой-то парень. Джинни тихо фыркнула, и Гермионе пришлось немного поменять формулировку. Джинни улыбалась. Гермиона витала где-то далеко в своих мыслях и не обратила внимание на то, с чем она соглашается.
Сейчас она могла лишь думать о темных безднах его глаз. Джинни бесшумно вышла из ванной. Она с самого начала знала, кто присутствовал в мечтах её лучшей подруги, и она поможет ей обрести желанную любовь. Она хотела, чтобы Гермиона была счастлива так же, как и она.
Да, наступило время рассказать Гарри. Глава 2. Простой план Гермиона проснулась на следующее утро рано. Она не любила долго спать, в независимости от дня недели.
Она встала с кровати, решив, что пойдет ненадолго в офис: она хотела доделать кое-какую работу. Нужно было поработать над новым сложным целебным зельем, и тихий, спокойный офис - именно то, что сейчас требовалось. В одно и то же время поработать и подумать. Лучшее сочетание, которое Гермиона могла себе представить.
Не смотря на то, что она не хотела этого признавать, Джинни была права вчера: ей до сих пор нравился тот мужчина. Гермиона не была точно уверенна любовь ли это. Это точно было сосем другое, но, тем не менее, она не могла выкинуть его из головы сегодня, значит, должно быть что-то. Быстро приняв душ и одевшись, Гермиона направилась на кухню поесть чего-нибудь и затем аппарировала в Министерство.
Как только она зашла в лабораторию, мысли о нём и о работе, которую она намеревалась сегодня выполнить, начали борьбу между собой за право первенства. В спешке, в которой Гермиона покинула квартиру и отправилась в лабораторию, она не заметила, что Джинни тоже проснулась рано, необычно рано для любителя поспать подольше насколько возможно, особенно в субботу. Когда Гермиона выходила из квартиры, Джинни слушала известную попсовую песенку, затем она выбралась из кровати и написала Гарри записку, чтобы тот был готов к её раннему приходу. Когда её сова, Артесимиус, вылетел в окно, Джинни начала собираться.
Она и Гарри решили, что не хотят тянуть со свадьбой слишком долго теперь, когда он наконец-то сделал ей предложение. Свадьба состоится через месяц, что подразумевает необходимость спланировать огромное количество вещей, и чудесная суббота в начале июля будет подходящим днём для этого. У неё уже заканчивалось терпение в ожидании ответа, когда Артесимиус прилетел обратно в кухню с коротким посланием "ОК, любимая" от Гарри. Джинни улыбнулась этой маленькой записке и немедленно аппарировала на Гриммуд Плэйс, 12.
Она была встречена гарриным "Доброе утро, любимая". Он всё ещё просыпался. Она была в этом уверена, ведь он был полуодет. Похоже, Артесимиус разбудил его: волосы цвета вороного крыла были в ещё большем беспорядке, чем обычно.
С другой стороны, широко открытые изумрудно-зеленые глаза сияли, глядя на неё. А я ещё не проснулся, и Артесимиус напугал до смерти, пока пытался меня разбудить. Он знал, что Джинни любит поспать подольше, даже дольше, чем он, и она ненавидела, если её будили слишком рано. Но никакой реакции не последовало.
Не было никаких приятных слов, чтобы утешить его или дать почувствовать себя лучше. Он ёще не сталкивался с недостатком её внимания, обычно всё было наоборот. Решив, что должно быть что-то серьезное, он попробовал с другой стороны. Ты же знаешь, что может всё мне рассказать.
Тем временем Джинни вообще с трудом слышала, что ей говорит Гарри. Она размышляла, как бы ей открыть секрет, хранимый на протяжении более шести лет. Она его никому не рассказывала. Она даже не сделала ни одного прозрачного намека Гермионе.
Но, наконец-то, последняя реплика Гарри была услышана. Она вздохнула и посмотрела на него. Что с ней случилось? Ничего страшного не произошло?
Вообще-то всё хорошо. Я имею виду, чувства присутствуют, но она ничего с ними не делает, она не прислушивается к ним, - бормотала Джинни, и когда Гарри находился уже в полном недоумении, она поняла, что нужно более доходчиво изъясняться. Для него это была история из серии "Очевидное - Невероятное", ведь Гермиона и Джинни смогли скрывать её всё это время. С другой стороны многое стало на свои места.
Теперь понятно, почему Гермиона иногда ведёт себя, как старая дева. Он крутил чашку с кофе в руках, когда его осенило. А что с тем парнем? Ну, ты знаешь, они недолго встречались в университете… - он никогда не мог запомнить его имя.
Джинни подняла взгляд от побоища на столе, которое не так давно было их завтраком, в её руке всё ещё находился крекер. Он нравился Гермионе, но… - Джинни посмотрела в глаза Гарри и почувствовала, как внезапная слабость разлилась по телу, - он никогда не заставлял её таять от счастья так, как это умеешь делать ты каждый раз, когда я чувствую на себе твой взгляд. Она не хотела говорить что-либо подобное, но сейчас она снова тонула в этих изумрудных глазах. Я заставляю тебя таять от счастья?
Позже Джинни лежала в объятьях Гарри, оставляя цепочки легких поцелуев на груди и плечах любимого. Я подумал, может, мы попросим Альбуса провести церемонию. Я уверен, он с удовольствием согласится. Но, возможно, не в Хогвартсе.
Я знаю, там красиво, но все-таки было бы чудесно провести всё где-нибудь снаружи, стоя под солнцем. Джинни больше не была в его объятьях, а сидела рядом, закатив глаза. Ты же знаешь, я не об этом, - её глаза горели огнем, и это была не та разновидность огня, которую он любил видеть в её глазах. Эй, Джинни, посмотри на меня, - он взял её за подбородок и заставил взглянуть на него.
Кроме того, если мы хотим, чтобы всё получилось, нам нужно это тщательно спланировать. Она очень сообразительная, и он тоже. Мы очень рискуем, ведь если они догадаются о нашем вмешательстве, то точно убьют. Ты чего улыбаешься?
И нам будет легче заставить их встретиться. Джинни задумалась на мгновенье, представляя себя и Гарри, стоящих на берегу озера. Это отлично сработает. Она всё ещё работала в тишине в лаборатории субботним утром.
Помешивая что-то в котелке и не переставая думать о нём, Гермиона резко повернулась на звук вспыхнувшего пламени. Заметив голову Альбуса Дамблдора, смотрящего на неё из камина, она улыбнулась. Я чувствовал, что найду тебя в лаборатории. Ты должна работать над очень важным зельем, если оно не может подождать утра понедельника, не так ли?
Я не могу подобрать нужные ингредиенты. Похоже, она очень заинтересовалась его возможностями. Я скажу ей, что ты ещё работаешь над ним, - Альбус замолчал на несколько секунд. Затем, - Ты больше ничего не хочешь мне сказать?
Даже сейчас, когда она давно закончила Хогвартс, он знал обо всём касающимся её и людей, о которых он заботился. Она также знала, что может рассказать старому волшебнику всё, что угодно, поэтому не было смысла скрывать причину своего пребывания на работе субботним утром. Альбус тихо рассмеялся. О своей она ему рассказала, почему тогда не спросить о его?
И перед тем, как ты откажешься, как всегда, когда работаешь над чем-то важным, - на мгновенье он посмотрел на неё, как смотрит строгий учитель на ученика, сильно напоминая профессора МакГонагалл, - поверь мне: одна голова хорошо, а две - ещё лучше разберутся с твоей проблемой. Гермиона не была уверенна, о какой проблеме он говорит, но всё равно рассмеялась. Дайте мне немного времени, чтобы всё здесь убрать. Немного позже Гермиона вышла из камина и оказалась в великолепном овальном кабинете Альбуса Дамблдора.
Она отметила, что обстановка не сильно изменилась с тех пор, как она была здесь последний раз. Прошло около шести лет, но, похоже, время останавливалось в этом кабинете. Единственное, что показывало его течение, это пара новых безделушек расставленных по комнате. Ей было интересно их назначение, ведь она всегда отличалась любознательностью ко всему новому.
Выйдя из задумчивого состояния, она повернулась к Альбусу и улыбнулась. Тогда время чая, - он сделал быстрое движение рукой, и появился чай на подносе. Ещё одно движение, и чашки наполнились. Мерцание в глазах старого волшебника стало ещё ярче, когда он это услышал.
Хорошо, ему нужно кто-то надежный в жизни. Гермиона сразу поняла, о чем он думает. Последняя битва с Волдемортом была трудной для них всех, а особенно для Гарри, Альбуса и Северуса Снейпа. Она была в прошлом, но её отголоски ещё давали о себе знать.
Если Гермиона думала, что Альбус поменял тему разговора, чтобы не причинять ей неудобство, то она быстро сообразила, что он совершенно не беспокоится, будет ей удобно или нет. Его мысли о последней битве исчезли, как только он посмотрел на девушку, сидящую перед ним, и он вспомнил, зачем пригласил её на чай. Вот это не хорошо. Гермиона должна ответить.
Он всегда знал об этом. Он знал о большинстве происходящего внутри замка и также многое из того, что делалось за его пределами. Любовь Гермионы к зельям, и в особенности к Мастеру Зелий, не была исключением. Тем не менее, не в его правилах было вмешиваться в чью-то частную жизнь или любовные отношения, но это не означало, что он не может удовлетворить своё любопытство, попытаться вычислить, что находится на первом месте зелья или их преподаватель.
Поэтому сейчас он претворился, что слышит об этом впервые. Я имею виду, - о, ну почему она не может не краснеть, произнося это? Она чувствовала, как краска стыда заливает её щёки, - я увлеклась им на последнем курсе, - тихо прошептала она. Альбус посмотрел на неё, немного нахмурив брови.
Даже температура внизу будет приятной в такой день, как этот. Кроме того, не думаю, что Северус будет рад посетительнице, особенного его бывшей студентке, решившей навестить его на каникулах. Наверно, я схожу в лавку зелий и выберу новые ингредиенты для моего зелья. Просто дай мне знать, если ты захочешь обсудить своё новое целебное зелье.
Гермиона обернулась и вернула улыбку. Покинув кабинет, она вскоре вышла из замка. А ведь он был прав, думала она, когда пересекала школьный двор, наслаждаясь погодой: таким тёплым днём даже подземелья не будут холодными. Ну, возможно, это заставит Северуса перебраться в более глубокую нору.
Гермиона усмехнулась и зашагала в сторону Хогсмида. Когда она была почти около лавки зелий, Гермиона остановилась у маленького магазина, которого раньше не замечала, наверно, новый, решила она. Но не магазин привлёк её внимание. На витрине она увидела платье цвета лаванды, и более красивого она не встречала.
Это платье было бы идеальным для свадьбы, хотя, скорее всего, она не могла себе его позволить. Она покинула магазин и пошла дальше вниз по улице; погруженная в свои мысли, она не обратила внимание на мужчину, прошедшего мимо в противоположном направлении. Гермиона выбирала ингредиенты, обдумывая целебное зелье, и она решила, что стоит поработать ещё несколько часов в лаборатории. Северус Снейп остановился напротив магазина, привлекшего внимание Гермионы.
Он на мгновенье задумался, действительно ли только что видел Мисс-я-знаю-всё-на-свете с густой копной волос, потому что сейчас это была привлекательная молодая женщина, и следа не осталось от той раздражающей школьницы, которую он знал когда-то. Но затем он услышал, как она пробормотала своё имя. Ведь всё, что вас интересует, это зелья и чтение". Сделав вывод, что у него есть дела поважнее, чем размышления над судьбой Гермионы Грейнджер, он бросил мимолётный взгляд на платье, и после продолжил путь из Хогсмида в замок.
Собравшись с мыслями, чтобы продумать дела, запланированные на сегодня, он всё-таки не смог не думать о ней ёще несколько секунд. Глава 4. Немного объяснений Последующие недели пролетали одна за другой и были, как всегда, почти одинаковыми для Гермионы, всё ещё занятой на работе. Изменения, достойные внимания, касались её друзей, связь с которыми только усилилась.
Трио всегда было неразлучно, но, похоже, сейчас их узы стали ещё крепче. Главной причиной послужило то, что с тех пор, как Гарри и Джинни решили пожениться, Гермиона была вовлечена во все приготовления. Она приветствовала эти перемены, так как знала: они ей нужны; но в то же время Гермиону интересовало, почему пара так сильно требует её участия. Они просили помощи во всём, утверждая, что у нее, возможно, есть новые идеи, ведь она знает о маггловских свадьбах.
Она вопросительно смотрела на Гарри, но должна была признать: он о них почти ничего не знал. В конце концов, эти приготовления привели к тому, что Гермионе пришлось прекратить заниматься работой всё свободное время, и теперь её нельзя было найти в Министерстве на выходных. Перемены витали в воздухе, но она могла пойти лишь на некоторые уступки. Сегодняшний день будет ёще одним из сумасшедших дней, которых не случалось у Гермионы раньше, до всей этой суеты со свадьбой.
Она собиралась провести весь день с Джинни. Они должны будут пройтись по окончательному плану церемонии и, возможно, он опять будет изменён, потому что Джинни слышала или видела что-то новое. Также они должны определить окончательный список гостей, чтобы убедиться: все приглашены, и совы могут быть отправлены на следующий день. После этого будет ленч и поход по магазинам.
Гермиона почувствовала, что летает в облаках, как шестнадцатилетняя школьница. Она решила повести Джинни в тот новый магазинчик, замеченный ею несколько недель назад. Это будет весёлый день. Если только ей удастся отцепить Гарри и Джинни друг от друга и вытащить из спальни.
Я уже иду.
Там она спокойно взрослеет, поступает в Хогвартс и находит настоящих друзей — в общем, ведет беззаботную жизнь до той поры, пока Волдеморт не решает открыть дочери всю правду. Кстати, это Гермиона. Известие о биологическом отце переворачивает мир главного женского персонажа поттерианы с ног на голову: светлая магия становится темной, а старые друзья — врагами. Первая часть фанфика рассказывает о переходе Гермионы на сторону зла, а вторая объясняет, как это повлияло на ход событий: Снейп выживет, политическая система рухнет, в истории появится русский след.
Параллельно в фанфике рассказывается о жизни героев, которым в книгах Роулинг отведена второстепенная роль: Пожирателях смерти, кошке Миссис Норрис, юном Томе Реддле и Перси Уизли, который теперь, кстати, налаживает магические дипотношения с российскими министерствами. Где-то на втором плане не оставляет своей борьбы Мальчик, Который Выжил: в контексте случившегося ему нужно победить Темного лорда любой ценой. Действие фанфика начинается с седьмого года учебы в Хогвартсе и охватывает последующие 12 лет. Алевтина Варава, автор фанфика: «Я начинала писать свой фанфик еще до выхода «Принца-полукровки» и полностью продумала сюжет задолго до «Даров смерти». Мне нравится, каким масштабным получился волшебный мир.
Нравятся побочные истории и ответвления, экскурсы в прошлое второстепенных персонажей, «детективная» составляющая сюжета: подсказки о том, чем все обернется, раскиданы по всему тексту. Гермиона — дочь Темного лорда: именно поэтому в пятой книге, во время боя в Министерстве магии, не убили никого из «Отряда Дамблдора» — хотя, согласитесь, в той ситуации это было бы логично. Но про отцовские чувства здесь речь не идет: лорд Волдеморт и чувства вообще слабо связаны. Он — стратег и политик, на дочь у него свои планы. В этом фанфике я передала и свои общеполитические взгляды.
Здорово спустя года читать свои, по сути, юношеские рассуждения, правильность которых подтверждается не только в истории, но и в том, что последовало после написания книги». Читать fanfics. Действующий министр Кингсли Бруствер со своим помощником Джастином Финч-Флетчли сокурсник Гарри, считавший, что Гарри натравил на него змею во второй серии придумывают перезапустить магическую законодательную систему. Они хотят сделать это с помощью Статута Секретности, обещающего интегрировать волшебные экономику и промышленность в мир магглов. Провести закон можно только через Визенгамот, но партия консерваторов голосует против.
На министра совершают покушение. Он чудом остается жив и теперь пытается понять, как переломить систему и кто пытался его убить. Сюжет фанфика придуман с нуля, привычных главных героев здесь нет — ключевое место играют второстепенные персонажи. Nilladell, автор фанфика: «Текст был написан для конкурса «Взгляд в будущее». Мне по жребию выпали эти три героя и год, в котором происходит действие.
Я должна была придумать про них историю. Поскольку писать про любовь мне было неинтересно, а Кингсли все же министр магии, я придумала сюжет про политику. Эта история о том, что темные лорды приходят и уходят, а люди продолжают бороться за лучшее будущее.
Весьма иронично, что парень, который не чувствовал любви, использовал это, чтобы открыть Тайную Комнату. Может, Волан-де-Морт умнее, чем мы о нем думаем, или, может, Джинни тупее, чем мы думали. Все его романтические мысли были посвящены исключительно ей, и одна из его главных побуждений в «Кубке огня» - выиграть ее восхищение. В Ордене Феникса Гарри наконец начал встречаться с ней только для того, чтобы это стало кошмаром. Только после этого он обратил свое внимание на кого-то другого. Если бы с Чо все получилось, Джинни никогда бы не пришла ему в голову. Он был уверен, что она будет открыта для того, чтобы быть с ним прочитайте следующий пункт, чтобы узнать, почему , и только он беспокоился, что Рон рассердится, если он не будет действовать на него.
Это было довольно странно с его стороны, хотя, как и в последней главе Ордена Феникса, Рон сильно намекал Гарри, что хочет, чтобы он был следующим человеком, с которым Джинни встречалась. После победы в Кубке по квиддичу Гарри поцеловал ее, и от Джинни не было никаких сомнений вернуть его. В конце книги Гарри даже говорит, что он должен был переехать несколько лет назад, потому что тогда они были бы парой долгое время. Это позволило упустить из виду тот факт, что Джинни очень очень хотела пойти с Гарри. Она пошла с Невиллом, потому что у нее не было другого выбора, и когда она раскрыла это, она бросила тоску на Гарри, который совершенно не замечал этого. Она, возможно, была пламенной личностью, но вряд ли это повод кого-то перевернуть. Невозможно утверждать, что они были совместимы, потому что Гарри никогда не разговаривал с ней, чтобы заставить его так думать. Максимум, что он говорил с ней, это когда он был с Роном, и Джинни предприняла некоторые из ее тогдашних жалких попыток поговорить с ним. Ни разу он не был заинтересован в том, чтобы вести настоящий разговор в то время. Впервые они собрались вместе, когда ему было 16 лет, а ей 15 хотя, если бы у нее было так, как было бы, когда ей было 11 лет , они поженились, когда Гарри было 24 года, а Джинни было 23 года.
Это дает им семилетнее окно, чтобы просто встречаться. Это довольно долго, но возраст, в котором они поженились, также редко встречается, когда два человека обмениваются клятвами. Эта команда зашла очень далеко, и у Джинни была успешная карьера. Похоже, как и называя детей, Гарри не заботился о желаниях Джинни, и последняя бросила свою карьеру, чтобы она могла воспитать семью.
Фанфики - Рейтинг NC-17
| Гарри Поттер и мир безумных фанфиков. Собрали лучшие из них | это один из самых крупных сборников лучших фанфиков по Гарри Поттеру. |
| Два одиночества — Глава 1 - Гарри Поттер | А когда от Гарри Поттера все отвернутся и бросят в тюрьму умирать, Темный Лорд подождет, пока враг будет окончательно сломлен и убьет его. |
| Фанфик Гарри Поттер: Индивидуалист | -Нормально,правда убедилась что уроки у них отстойные.-Гарри и Джинни посмеялись,а затем она пошла раскладывать чемоданы. |
| Гарри и джинни | Видео | Гарри Поттер/Джинни Уизли, Гермиона Грейнджер/Рон Уизли, Гермиона Грейнджер/Северус Снейп, ОМП. |
Гарри Поттер/Джинни Уизли
Озвучка фанфиков по вселенной "Гарри Поттер". Добро пожаловать на свадьбу Теодора Нотта и Джинни Уизли. Welcome to the best Harry Potter Fanfiction Archive on the net, including plenty of Harry Ginny Fanfiction! Гарри Рон Гермиона и Джинни арт. Harry Potter and Ginny Weasley knew they needed each other; the trouble was in admitting it. Рон и Джинни потеряли брата (Гермиона спрашивала у Гарри, который гостил у Уизли этим летом, как справляется Джордж, на что парень только отвел глаза); Гарри мучался чувством вины, что все эти многочисленные потери произошли из-за него. Что же касается Джинни и Гарри, то в книжном варианте они являют собой идеальную хрестоматийную парочку.