Испорченный безумием. Кора Рейли хроники мафии. Читайте и слушайте книги автора Коры Рейли: доступно 26 книг, отзывы и цитаты. На Литрес вы можете скачать электронные и аудиокниги в удобном формате или читать онлайн. 1 том, 28 глава. Прочитана Прочитать Читаю сейчас Не дочитана Не читать. Отыскать полную версию книги Связанные долгом за авторством Кора Рейли нелегко.
Серия книг "Грехи Отцов" - Кора Рейли
Lily suspects her sisters and Romero would risk everything for her, but is her happiness worth that much? Is love worth a war between the Cosa Nostra and the Outfit? Also in this series:.
Я проигнорировала их вопросы, почему я вдруг оказалась не занятой, и выключила телефон. Я просто хотела на несколько мгновений забыть о, произошедшем и о том, кто я, но, видя все эти осуждающие взгляды, по крайней мере, последнего не произойдет. Высоко держа голову, я показала свое идеальное лицо избалованной принцессы, давая им то, чего они ожидали. Они ненавидели меня, потому что думали, что у меня есть все, в то время как то, чего я хотела больше всего, всегда было вне моей досягаемости.
За деньги можно купить так много вещей, но не счастье или любовь. Черт, я даже не могла выбрать работу, которую хотела. Папа никогда бы не позволил мне стать частью бизнеса, делать то, для чего я была рождена, и следовать по пути, который у меня в крови. Я перекинула волосы через плечо и заказала бутылку шампанского. Моя жизнь была наполнена всеми богатствами, которые можно купить за деньги, и другие девушки ненавидели меня за это. Я подумала, стали бы они все еще ненавидеть меня, если бы узнали о невидимых кандалах на моих запястьях.
Иногда я просто хотела освободиться от них, но для этого мне пришлось бы оставить позади ту жизнь, которую я знала, и, что еще хуже, свою семью. Глава 4 Я потратил целую вечность на то, чтобы превратиться в изящную версию самого себя, которая соответствовала бы требованиям для входа в клуб. Эрл утомился от моего плана отправиться за Марселлой в один из клубов Витиелло, обеспокоенный опасностью или, возможно, просто тем, что миссия раскроется. Но прятаться прямо под носом у врага было одним из лучших мест. Лука никогда бы не подумал, что член МотоКлуба Тартар войдет в одно из его заведений. Этот мудак слишком уверен в себе.
Гарантируя свой успех, я выбрал Мэри-Лу, в качестве спутницы. Она могла бы довольно хорошо принарядиться и притвориться, что ее место в модном клубе Манхэттена. Парням с девушкой обычно было легче попасть в клубы. Конечно, не повредило и то, что я дал ей несколько сотен баксов на одежду, чтобы она выглядела как цыпочка Манхэттена. Подойдя к одному из огромных мужиков, которых Витиелло выбрал в качестве вышибал, он окинул меня взглядом, затем осмотрел Мэри-Лу и жестом пригласил нас войти. Мэри-Лу крепко вцепилась в мою руку, когда мы вошли в клуб.
Это не моя обычная компания, и музыка мне не нравилась. Монотонный ритм и толпа, двигающаяся в такт, вызывали желание прикоснуться кувалдой к виску. Я быстро осмотрел клуб, но не потребовалось много времени, чтобы определить свою цель. Она и ее брат восседали высоко над мирской толпой на своем VIP-балконе, взирая на своих подданных, как король и королева Нью-Йорка, которыми они себя считали. Я бросил на нее взгляд. Мы здесь по делу, а не для развлечения.
Эрл не доверял клубным девушкам держать язык за зубами. Но в ее словах был смысл. Мы должны слиться с толпой. Как обычно, Витиелло окружала свита телохранителей. Смешиваться с толпой не в их стиле. Телохранитель на лестнице, ведущей на балкон, быстро оглядел меня, но на его лице не отразилось никакого узнавания.
В рубашке и зачесанных назад волосах я был слишком похож на одного из тех брокеров с Уолл-Стрит, которые часто посещали клубы Витиелло, чтобы вдувать кокаин в нос. К сожалению, угол обзора был не самым лучшим, так что я едва мог разглядеть Марселлу Витиелло. Главной причиной, по которой я знал, что она там, наверху, было множество любопытных взглядов людей на танцполе. Несколько человек вытянули головы, смотря на избалованную принцессу Нью-Йорка, когда она скользила вниз по лестнице в вызывающем стояк платье. Мои глаза были прикованы к ней, когда она направилась к танцполу сквозь расступающуюся толпу. Она была на каблуках, от которых у меня закружилась голова.
Высокие и острые, но она танцевала в них, как в кроссовках. Каждое движение, каждый взмах ее волос, даже каждый взмах ресниц были идеально синхронизированы с музыкой, словно она потратила месяцы на совершенствование хореографии. Марселла Витиелло была чистым совершенством. Она знала это, и всем вокруг лучше признать это. А я презирал ее за это. Она жила испорченной жизнью, лишённой трудностей.
Она никогда не страдала, как я. Ее отец посадил ее на трон, сделал принцессой без каких-либо собственных достижений. Тяжелая работа, боль, жертвы ничего не значили для принцессы Нью-Йорка. Ее падение будет мощным. Я бы заставил ее упасть на ее высокомерный нос. Я позволил своему взгляду блуждать по переполненному клубу.
Кроме ее брата, ребенка, чье сходство с отцом вызывало у меня желание перерезать ему горло. С ней было трое телохранителей. На этот раз около неё не было комнатной собачки-жениха. Проблемы в раю? Я улыбнулся, уткнувшись в свою пивную бутылку, и сделал еще один глоток. Я должен уйти.
Даже в маскировке риск быть узнанным одним из солдат Фамильи слишком высок. Это испортило бы план, но оторваться было невозможно. Я оставался на месте еще пару минут и смотрел, как она танцует. Эта девушка не нуждалась в телохранителях или ее брате-гиганте, чтобы держать всех на расстоянии. Ее взгляд этих ледяных голубых глаз, высасывающих душу, возводил стены выше, чем у китайских императоров. Еще один взмах черных локонов, и внезапно эти голубые глаза встретились с моими, меньше чем на секунду, но мой пульс ускорился.
К черту. Единственный раз, когда я почувствовал, что меня так остановил пристальный взгляд, был взгляд ее отца, но совсем по-другому. Скоро роли поменяются. Я улыбнулся. Она нахмурила брови, и я отвел взгляд. Оставив бутылку и наличные на стойке бара, я нашел Мэри-Лу и вышел с ней из клуба.
Выглядишь так, словно за тобой гонится дьявол, — сказала Мэри-Лу, ковыляя за мной на каблуках, не проявляя ни капли той грации, которую Марселла с лёгкостью демонстрировала. Я снова сел в гребаный автомобиль, который Эрл мне дал, и подождал Мэри-Лу, прежде чем нажать на газ. С меня хватит. Она с любопытством взглянула на меня, но я сосредоточился на дороге, а иногда и на зеркале заднего вида, когда мы спешили прочь. Марселла Витиелло обладала взглядом, который мог заморозить кровь в чьих угодно венах в то время, как остальная часть ее тела производила противоположный эффект. В ту ночь она приснилась мне во второй раз, и с того дня она стала преследовать меня по ночам.
Обычно танцы всегда творили чудеса с моим настроением. Это было мое личное счастливое место, лекарство по выбору, когда мне было грустно, но сегодня оно не оказало должного эффекта. Я предпочитала, чтобы все шло, по-моему, следуя планам, которые я тщательно разработала для своего будущего. До сих пор все мои планы осуществлялись. Я окончила среднюю школу лучшей в классе и поступила в университет по своему выбору. Когда я что-то начинала, я всегда заканчивала, а когда заканчивала, то делала это, как одна из лучших.
Расставание с Джованни, даже если это был правильный выбор, казалось мне неудачей, как признание поражения с моей стороны. Я сдалась. Думал, мы здесь для того, чтобы повеселиться, — прокричал Амо сквозь музыку. Мои глаза искали в клубе что-нибудь, что могло бы привлечь мое внимание и отвлечь от блуждающих мыслей. А затем я заметила парня, который казался совершенно неуместным в этом модном месте, несмотря на стандартный наряд из рубашки и темных брюк. Что-то в его глазах сказало мне, что он презирает все, что связано с пребыванием здесь, словно ему приходилось притворяться кем-то другим.
Я знала это чувство, но никто никогда ничего не подозревал. За эти годы я усовершенствовала свою маску. Может, он тоже, в конце концов, или просто перестанет делать то, что ненавидел. Он прислонился к стойке бара, держа в руке бутылку пива. Мой внутренний инстинкт подсказывал, что ему плевать на чье-либо одобрение, что делало его выбор одежды еще более странным. Ему, наверное, было бы все равно, если бы мой отец разозлился.
Хотела бы я быть такой же, наплевать на то, что люди думают обо мне, но это роскошь, которую я не могла себе позволить, почти единственная. Парень встретился со мной взглядом, и его улыбка вокруг ободка бутылки стала практически самодовольной. Мою кожу начало предательски покалывать, признак надвигающейся опасности, но мои телохранители выглядели невозмутимыми, поэтому я проигнорировала реакцию своего тела на парня, но не могла перестать смотреть ему в глаза. Что-то в них вызвало мурашки по всему телу. Многие люди не любили меня, но его чувства по отношению ко мне казались темнее и глубже. Он резко повернулся и исчез в танцующей толпе, как призрак.
Иногда мне хотелось сделать то же самое, просто исчезнуть на некоторое время в тени, в анонимности. Я еще раз взглянула на своих телохранителей, но они даже не обратили внимания на парня. А Амо? Он танцевал с двумя девушками по меньшей мере на пять лет старше его, которые выглядели готовыми сорвать с него одежду. Я закатила на него глаза, продолжая танцевать в одиночестве, как обычно, окруженная запретом. Мужчины не приближались ко мне из-за страха перед отцом, а девушки держались на расстоянии, чтобы они могли порочить меня.
Амо помахал двум девушкам и, пританцовывая, направился ко мне. Необходимость полагаться на своего младшего брата в танце с тобой, была печальной во всех отношениях. Я снова закатила глаза, но мое горло сжалось от эмоций. Было почти два часа ночи, когда мы с Амо потащили наши уставшие задницы домой. Несмотря на три коктейля с шампанским, которые я выпила за ночь, я почувствовала себя разочарованно трезвой, как только легла в постель. Все мысли о Джованни и моем теперь удручающе незапланированном будущем вернулись в полную силу.
Я вспомнила парня, исчезнувшего в тени, и как в тот момент мне хотелось сделать то же самое, но я не из тех, кто убегает. Даже если эта жизнь часто была отстойной, я слишком благодарна своим родителям за то, что они сделали для меня. Несмотря на мое настояние Амо не нервничать из-за разговора с мамой и папой, мой желудок сжался, утром спускаясь вниз. Я уже слышала, как разговаривают мама и папа, и время от времени звякают столовые приборы. Войдя на кухню, они оба подняли головы. Мама лучезарно улыбнулась, выглядя так, словно они с папой только что завершили свой медовый месяц.
Его лицо всегда было наполнено огромной нежностью, что я поняла, почему у нас с Джованни ничего не получилось. Я стремилась к тому, что имели мама с папой, но в то время, как Джованни поклонялся земле, по которой я ходила, из-за того, кем я являлась, и кем являлся мой отец, он никогда не смотрел на меня так, будто он прошел бы сквозь огонь ради меня. Папа никому бы не позволил указывать ему, как любить маму. Он определенно не испугался бы ее отца. Позади меня послышались шаги, и вошел Амо, в спортивных штанах и больше ни в чем, похожий на разогретую смерть и щурящийся от солнечного света. Щетина на его щеках и подбородке все еще сбивала меня с толку, хотя волосы на его лице росли уже некоторое время.
На случай, если мама и папа еще не знали о нашей вечеринке в клубе, они узнают об этом сейчас. Амо едва заметно кивнул и со стоном сел на стул. Выражение папиного лица стало суровым. Папа откинулся на спинку стула с выжидающим взглядом. Мамины глаза расширились, она тут же вскочила и поспешила ко мне. Что случилось?
Я была примерно на два с половиной сантиметра выше мамы, но ей все равно удавалось заставить меня чувствовать себя окруженной ее комфортом. Папа, однако, выглядел так, словно готов выследить Джованни. Его слова, даже если повторяли маму, имели совсем другое значение. Я видела, что он уже представлял себе все ужасные вещи, которые мог сделать Джованни, чтобы расстроить меня, и как заставить его десятикратно заплатить за свой проступок. В этом-то и была проблема. Я не могла сказать папе точные причины, по которым я порвала с Джованни, особенно потому, что именно по этим причинам отец, вероятно, выбрал его.
Из-за этих причин папа дал добро на отношения с Джованни в первую очередь. Он умел читать людей и, наверное, за километр учуял, что Джованни слишком труслив, чтобы когда-либо прикоснуться ко мне. Отец посмотрел на Амо так, словно надеялся, что мой брат докажет неверность моих слов, но Амо только пожал плечами, будто не имел ни малейшего понятия и предпочел бы умереть, чем еще раз страдать от похмелья. Глаза мамы еще больше смягчились. Если бы я вернулась к Джованни, это произошло бы только по привычке и потому, что я ненавидела перспективу неопределенного будущего, но это недостаточно веские причины для продолжения отношений. И не хочу довольствоваться меньшим, чем то, что имеете вы.
Мама мягко улыбнулась. Мы с твоим отцом не были влюблены, когда поженились. Вы даже не принимали решения о свадьбе, но вам не потребовалось много лет, чтобы полюбить друг друга. Мы с Джованни вместе уже больше двух лет, но я не люблю его и никогда не любила. Папа, наконец, тоже поднялся со стула. Я поняла это некоторое время назад, но не хотела сдаваться слишком быстро, особенно зная, что это может плохо отразиться на вас с мамой, если я разорву отношения и, что еще хуже, нашу помолвку.
В некоторых отношениях Фамилья все еще застряла в Средневековье. Мама кивнула, но папа все еще смотрел на меня так, как будто ожидал, что я дам ему более удовлетворительный ответ на его вопрос. Мои глаза расширились в тревоге, и мама предупредила: — Лука, это решение Марселлы. Я любила своего отца и его заботу, но иногда это заходило слишком далеко. Я сорвалась. Поэтому, если желаешь найти ответ на свой вопрос, тебе нужно посмотреть в зеркало.
Я поддерживал твои отношения с Джованни. Разве нет? Амо подавил усмешку, но мне было далеко не весело. Он всегда жаждал твоего одобрения. Ты мог быть уверен, что он никогда не сделает ничего такого, чего бы ты не хотел. Но то, чего я хочу, должно иметь значение в отношениях, а не твои желания!
Моя репутация распространяется даже за пределы наших кругов. Мало у кого хватает смелости пренебречь моими желаниями. Это то, с чем тебе придется смириться. Я даю тебе больше свободы, чем у большинства девушек, гораздо больше свободы, чем когда-либо было у твоей матери, но ты всегда будешь связана определенными правилами. Я покачала головой и зашагала прочь. Я направилась прямиком в свою комнату и упала на кровать, издав разочарованный крик.
У кого хватит смелости пойти против воли отца? Джованни и все остальные солдаты Фамильи даже пытались предугадать невысказанные желания отца. Такой мужчина никогда не сделал бы меня счастливой. Но нормальные парни, которых я встречала в колледже, еще хуже. Они едва смотрели в мою сторону, потому что боялись, что папа начнёт преследовать их в стиле Аль Капоне. Они не знали никаких реальных фактов о Фамилье, но даже их воображение было достаточно ужасным, держа их на расстоянии вытянутой руки.
Если бы они действительно знали, на что способен отец, они бы убежали в слезах. Нет, я никогда не смогла бы зауважать такого человека. Я тупо уставилась в потолок. Может, кто-то из другой мафиозной семьи. Но у меня не было абсолютно никакого намерения переезжать на Западное побережье или становиться частью Каморры. На мой вкус, они были слишком сумасшедшими.
А кто-нибудь из Наряда? С таким же успехом я могла бы просто всадить пулю в сердце папы. Думаю, мне придется оставаться одинокой до скончания времён. Раздался тихий стук, и вошла мама. Я кивнула и села. Я не хотела хандрить на кровати, как пятилетний ребенок.
Мама присела на матрас рядом со мной и одарила понимающей улыбкой. Она всегда была понимающей. Я предположила, что она научилась этой особенности в браке с отцом. На самом деле мне не было грустно из-за потери отношений с Джованни. Мама наклонила голову. Я рассмеялась.
Папа, наверное, похвалил бы его за то, что он такой идеальный джентльмен. Мама прикусила губу, явно борясь с весельем. Я все равно чувствую себя посмешищем, — пробормотала я. Любви, страсти и кого-то, кто нравится папе... Он тот, кого все боятся. Он никогда не пытался никому угодить.
Он берет то, что хочет. Я была в ужасе от твоего отца. Любовь и страсть требовали некоторой работы с обеих сторон. Вы похожи на инь и ян, вы дополняете друг друга. Глава 5 Мы с Гуннаром ждали в фургоне, дым заполнял салон. С тех пор как мы покинули клуб, я курил почти без остановки.
Сегодня тот самый день. Должен признать, что я нервничал, как девственник, пока ее вишенка не будет сорвана. Мы следили за Марселлой уже несколько недель, ожидая подходящего момента, чтобы похитить ее. К сожалению, меры безопасности, которые Витиелло принял для нее, были почти непробиваемые. Эрл терял терпение, но рискованный маневр только насторожил бы Витиелло и ничего бы нам не дал. Возможно, это наш единственный шанс.
Я не стал бы все портить. Его седые волосы до плеч почти полностью выбились из конского хвоста из-за постоянного беспокойства. Я никогда не видел его таким нервным. Позволь мне осмотреть окрестности. Я выскочил из фургона и раздавил сигарету ботинком, прежде чем пошёл по тротуару. Я чувствовал себя голым без косухи, но надеть что-то, что связывало бы меня с Тартаром, было бы глупо и почти самоубийственно.
Даже в гражданской одежде риск быть замеченным одним из телохранителей Марселлы все еще высок, но я чувствовал в своей крови, что сегодня тот самый день. В конце концов, я заметил избалованную принцессу. Она разговаривала с пожилым мужчиной в мокасинах и горчично-желтом пиджаке, вероятно, профессором. Я даже не окончил среднюю школу, так что у меня не было большого опыта в подобных вещах, но он выглядел как человек, который слишком много времени проводил, уткнувшись носом в книги. Ее телохранители держались на почтительном расстоянии, но все еще стояли слишком близко, чтобы мы могли схватить ее. У нас достаточно боеприпасов и оружия, чтобы захватить весь колледж, но мы хотели, чтобы все прошло, как можно более сдержанно.
Мы не горели желанием, чтобы полиция оказалась у нас хвосте. Того, что Витиелло и Фамилья разжигали огонь у нас под задницами, было более чем достаточно. Не говоря уже о том, что Витиелло заплатил половине копов, так что они, вероятно, передали бы нас прямо ему, и тогда мы были бы трупами. Я следил за Марселлой на безопасном расстоянии в кампусе. Я даже прихватил пару книг в библиотеке, чтобы выглядеть соответсвенно. Она изучала бизнес и маркетинг или делала вид, что изучает.
Держу пари, ее папочка купил для нее диплом. Не то чтобы она нуждалась в высшем образовании, она вышла бы замуж за этого глупого жениха и стала бы трофейной женой, как все дамы мафии. Я не видел Марселлу и ее парня-игрушку вместе больше недели, что необычно, но сегодня он вновь следовал за ней, как потерянный щеночек. Он мало что знал о девушках, если не видел, как ее раздражают его жеманные мольбы. Но его нытье в конце концов подействовало, и она последовала за ним к его машине для разговора. Конечно, у шикарного парня был невероятный кабриолет Мерседес.
Фамилья просто купалась в деньгах. Она приказала своим телохранителям отойти, и они остались у лестницы, ведущей в главное здание. Я выпрямился и схватил телефон, отправляя Гуннару сообщение. Не сводя глаз с Марселлы и ее парня-игрушки, я подбежал к старому фургону и сел на пассажирское сиденье, где бросил книги. Медленно Гуннар направил машину к стоянке, где Марселла и ее жених, казалось, были втянуты в спор перед его элегантной машиной. Ничто не могло лучше отогнать телохранителей, чем неловкая ссора между влюбленными птичками.
Ее телохранители притворились, что не обращают внимания на ссору, явно смущенные этой сценой. Хорошо обученные собачки. Я надел свой серебряный кастет на случай, если жених Марселлы будет сопротивляться сильнее, чем выглядел. Она выглядела разъяренной. Вспыхнувшие щеки, выглядели совершенно поразительно на фоне ее фарфоровой кожи. Марселла из моих снов имела поразительное сходство с сердитой Марселлой из настоящего, только тогда у ее раскрасневшихся щек была совсем другая причина.
Гуннар бросил на меня любопытный взгляд, но я проигнорировал его. Марселла толкнула своего жениха в плечо и развернулась на каблуках, так что ее волосы ударили его прямо в лицо. После обиженного выражения лица он схватил ее за руку, и теперь все ее телохранители смотрели на него. У нас только один шанс. Скоро они вновь окружат принцессу, и у нас не будет ни малейшего шанса приблизиться к ней. Я распахнул дверь до того, как Гуннар остановился, и выскочил из фургона.
Бросился к Марселле с полным туннельным зрением.
Или когда чересчур громко смеялась. Или дышала рядом с ним. Он едва ли терпел мое присутствие. Я почти уверена, что только чувство долга удерживало Сантино от ярости. Он мог бы запросто задушить Леонаса или меня. Я была зла. Меня воспитывали так, чтобы я всегда вела себя максимально вежливо и думала, прежде чем действовать.
Папа с мамой — уравновешенны и умели контролировать эмоции на публике. И я стремилась стать такой же, как они. Сантино сидел в домике для телохранителей вместе со своим отцом и маминым телохранителем — Тафтом. Я сглотнула, когда вошла в комнату, но попыталась скрыть волнение. И почувствовала гордость за то, как уверенно и по-взрослому выразилась. Люди всегда твердили, что я старая душа, заточенная в тело двенадцатилетней девочки. Однако это не мешало им обращаться со мной как с ребенком. Губы Тафта дернулись в ухмылке, и он встал.
Отец Сантино бросил на сына взгляд, который я не смогла разгадать, и тоже поднялся на ноги. Коротко улыбнувшись мне, оба мужчины вышли. Сантино откинулся на спинку стула, приподняв бровь, словно тем самым хотел унизить меня. По выражению его лица я научилась определять то, что он не мог сказать вслух. Я не могла больше выносить подобного отношения. Я лепетала, как обиженный подросток, и ничего не могла поделать. Сантино испустил многозначительный вздох, и я практически слышала ход его мыслей: «Началось…» — С чего ты решила, что я тебя ненавижу? Он не возражал и не отрицал, что жутко меня задело.
Я и понятия не имела, почему мне важно его одобрение. Он же обычный телохранитель. Сантино наклонился вперед, непринужденно облокотившись локтями о бедра. Потому что ты вовсе не раздражаешь меня. Я должен всего-навсего защищать тебя. Я сжала губы, чувствуя предательское жжение в глазах. Тебе следовало сказать моему отцу «нет», раз ты терпеть не можешь работу. Люди редко говорят мне правду, я слышу от них приятные и льстивые комплименты.
Сантино никогда не задумывался о моих чувствах, что меня привлекало и одновременно вызывало отвращение, ведь я хотела, чтобы он был добр ко мне. Чтобы я тоже была ему по душе. Я зашагала прочь, не прибавив ни слова. Мне не хотелось разрыдаться перед Сантино. Вероятно, слезы разозлили бы его и поставили меня в неловкое положение. Нет уж, с меня хватит. Сзади послышалась тяжелая поступь. Но я не замедлила шаг, продолжая идти по туннелю, соединяющему наш дом с постом охраны.
Сантино догнал меня в подвальном помещении, схватив за плечо. Остановившись, я уставилась на рослого парня. Я серьезно отношусь к задаче. Я буду защищать тебя ценой собственной жизни, хоть ты и бесишь меня. Если Сантино не утруждается вести себя вежливо, то и я не буду. Сперва его незаинтересованность во мне и нежелание вести беседу беспокоили меня, но в конце концов я поняла, как спровоцировать Сантино на какую-нибудь реакцию. Любую реакцию. Моим любимым занятием стало раздражать Сантино до тех пор, пока он не признал факт моего существования.
Глава 2 Анна Сидя на траве, я водила карандашом по бумаге. Послеполуденное солнце грело спину. Потребовалась куча времени, чтобы уговорить Сантино взять меня на природу, дабы я могла нарисовать хоть что-то, помимо интерьера нашего дома и заднего двора. К счастью, он отвез меня в парк недалеко от особняка, но теперь вел себя так, словно меня нет. Я бросила на него очередной косой взгляд. Он стоял в нескольких шагах, скрестив руки на груди, и осматривал территорию. Любой, у кого есть капля здравого смысла, понял бы, что он — мой телохранитель Я чертила карандашом по бумаге, стараясь передать острую линию подбородка Сантино и зловещий хмурый облик. Уже долгое время я предпочитала рисовать только Сантино, о чем он, конечно же, не подозревал.
Оставалось лишь представить, что бы он сказал, если бы узнал, что все вылазки в различные места не имели смысла, поскольку я рисовала лишь его. Иногда я брала на себя смелость и изображала Сантино в одежде прошлых веков, давая волю творческому потенциалу. Сегодня я выбрала для телохранителя ковбойские сапоги и шляпу. Взгляд Сантино остановился на мне, и, как обычно, резкий блеск в его глазах вызвал у меня дрожь во всем теле. По спине пробежались мурашки. Никто другой не заставлял меня испытывать подобное. Уж точно не мальчишки-ровесники, которые ведут себя по-ребячески. Все вокруг хотели угодить мне.
Я легко могла привлечь людей на свою сторону, но социальные навыки были бесполезны против упрямства Сантино. Он решил возненавидеть работу и, следовательно, меня, и не позволял себе принять другую точку зрения. Но я не глупа. Я знала, что нелепо влюбляться в Сантино по многим причинам, главной из которых являлось то, что между нами десять лет разницы. Но я иногда мечтала о том, что будет, когда я стану старше. Снова сосредотачиваюсь на рисунке, заштриховывая парней-ковбоев. Погруженная в свои мысли, я слишком поздно поняла, как на меня упала тень. Вскинув голову, увидела, что Сантино пристально смотрит на меня и рисунок.
Она привлекает внимание, — оправдывалась я. Было ясно, что Сантино считал, что я сошла с ума. Я пожала плечами: — Мне надоело изображать тебя в джинсах, рубашке и кожаной куртке все время. Сантино покачал головой, что-то пробормотав себе под нос, и разорвал рисунок на части. Сантино попросту загородил меня и спокойно скомкал обрывки в крошечный шарик. Я очень сильно разозлюсь, если мне придется отчитываться перед доном, потому что он нашел провокативные рисунки в твоей комнате. Сердитая книга от самой сердитой кошки в мире». Сантино смерил меня взглядом, но я привыкла к упрямому выражению лица и храбро смотрела в ответ.
Живет в Германии. До того как начала создавать эротические истории о преступном мире, выпускала книги в жанре young adult. Вокруг творчества писательницы собралось активное фанатское сообщество.
У хештега корарайли 313 миллионов просмотров в TikTok, а у хроникимафии — 101 миллион. Книги цикла моментально становились международными бестселлерами.
Серия книг "Грехи Отцов" - Кора Рейли
Размер: 0. Как правая рука и брат Капо Каморры, его отсутствие чувств благословение, а не проклятие — пока его брат не просит его жениться ради Каморры.
Стих что есть любовь безумье от угара игра огнем ведущая к пожару. Что есть любовь безумье от угара Шекспир. Легенда о любви и сумасшествии.
Жизнь слишком коротка чтобы. Жизнь слишком коротка цитаты. Жить своей жизнью цитаты. Покажи цитаты.
Плохие отношения. Цитаты о плохих отношениях. Плохое отношение к людям. Открытка плохие отношения.
Джордж Элиот цитаты. Оскар Уайльд никогда не любите того кто относится. Призрак оперы цитаты из книги. Оскар Уайльд женщина не стоящая внимания.
Резко постарело лицо. Скандалы шоу бизнеса. Фото поврежденное знаменитости. Стихи книга.
Читаем стихи. Рассказывает стих. Стихи которые никто не знает. Стадии сумасшествия.
Инквизиция сожжение ведьм. Сжигание ведьм на костре арт. Марко Мелграти ведьма на костре. Сожжение Жанны дарк арт.
Я В твоем плену. Твой сладкий плен. Ты и я в твоем плену. В плену твоего безумия Светлана Тимина.
Нормальные цитаты. Если бы цитаты. Верить людям цитаты. Вы меня не знаете цитаты.
Алиса безумие возвращается скрины. Алиса безумие возвращается черепаха. Заговор от врагов сильный. Молитва заговор от врагов.
Сильный заговор на врага. Шепотки на врага сильные. Фотограф сюрреалист Max Sauco Максим Сауко. Отсутствие фантазии.
Стоя в нескольких шагах от кровати, я окинула взглядом белые простыни —простыни, которые моя семья ожидала увидеть утром в пятнах моей крови. Крови там не будет. Я подкралась поближе к кровати. Кровь была и в первый раз, и во второй, и даже в третий.
Много крови, боли, ужаса и мольбы. Тогда не было представления простыней. Наша горничная, которая никогда не приходила мне на помощь, убирала их. Сегодня я не буду умолять.
Это не остановило моего обидчика много лет назад.
Her age and status made her off-limits but even someone as dutiful as him has only so much control. Lily suspects her sisters and Romero would risk everything for her, but is her happiness worth that much? Is love worth a war between the Cosa Nostra and the Outfit?
Извращенная Гордость
Библиотека аниме. The Wailing Perversion. Читать. Скачать книги Кора Рейли без регистрации. Все книги автора Рейли Кора в библиотеке Readli. Просмотрите доску «Cora Reilly | КОРА РЕЙЛИ» пользователя Anastasiya в Pinterest. Порожденная грехом: Часть 1 (пер. Кора Рейли | Cora Reilly Группа) (Грехи Отцов-1) 1281K (читать) - Кора Рейли. Когда выйдет книга испорченный безумием кора Рейли?
Кора Рейли - бесплатно читать книги онлайн
Самая большая онлайн библиотека книг читайте книги бесплатно и без регистрации только полные версии Заходите Читать онлайн Связанные ненавистью бесплатно. Читайте и слушайте книги автора Коры Рейли: доступно 26 книг, отзывы и цитаты. На Литрес вы можете скачать электронные и аудиокниги в удобном формате или читать онлайн. Рейли Кора: По запросу "Испорченный безумием" найдено. Кора Рейли. 1. Порожденная Грехом. Автор: free monster Фандом: Кора Рейли«Рождённые в крови.
«Связанные ненавистью»
Не надо этого делать, потому что ничем хорошим не закончится. Фандом Коры Рейли и вправду прекрасен и ее книги про первое поколение тоже то, что происходит дальше вы видите 26 марта.
На самом деле я не испытывала ненависти к Маттео, по крайней мере, не больше, чем ко всем остальным мафиози. Я ненавидела его принципы, а также то, что он, ничего мне не сказав, попросил у отца моей руки, как будто моё мнение ничего не значило.
Мне так жаль! Я поговорю с Лукой, и, возможно, он сможет повлиять на Маттео. Лука знал все это время. Он — брат Маттео и будущий Дон.
Такие дела не решаются без его участия. После того, как я, словно дура, поцеловала его. Тогда Ария обвинит себя в моей беде. Я убью его.
Он знает, как сильно я люблю тебя. Знает, что я не допустила бы этого. В эту минуту Ария говорила, совсем как я. И хотя моё сердце переполняла любовь к ней из-за ее готовности защитить меня, я не могла позволить ей рисковать.
Может, Ария этого и не видела, но Лука был монстром, и я не хотела, чтобы она пострадала. Только не из-за меня и не тогда, когда было уже слишком поздно. Слишком поздно, в любом случае. Нью-Йорк и Чикаго ударили по рукам.
Сделка заключена, и Маттео не выпустит меня из своих лап. Я знаю, что говорю. Даже если бы он передумал, то никогда бы этого не признал. Я всегда полагала, что смогу избежать брака, найти какую-то возможность поступить в колледж, обрести нормальную жизнь.
Единственное, что мешает мне прямо сейчас вскрыть себе вены, — это осознание того, что благодаря моему браку с Маттео я буду жить в Нью-Йорке рядом с тобой. Самоубийство никогда не казалось мне хорошим решением проблем, и ни разу в жизни я не чувствовала себя настолько несчастной, чтобы отважиться на него. Но иногда мне казалось, что это единственный доступный мне выбор. Только таким образом я разрушу планы отца, и тогда на самом деле всё закончится.
Но, положа руку на сердце, я никогда такого не сделаю. Не смогу причинить боль сёстрам и брату и слишком цепляюсь за жизнь, несмотря ни на что. Обещай, что не наделаешь глупостей. Если ты что-нибудь с собой сотворишь, я не смогу с этим жить.
Говорю много лишнего, и у меня показная бравада, но ты несгибаема. Ты вышла замуж за Луку, ты живешь с таким человеком, как он. Я не думаю, что смогла бы это сделать. Я не думаю, что смогу.
Тогда, в Нью-Йорке, я заметила в глазах Маттео проблеск тьмы, когда он, желая осчастливить меня, предлагал убить напавшего на Арию человека. А затем я встретилась с ним взглядом, когда он вышел, так же как и Лука, в окровавленной одежде. В это взгляде не было ни сожаления, ни вины. Иногда у меня создавалось впечатление, что он опаснее своего брата из-за того, что легко теряет контроль над собой.
Я знала, что она ничего не сможет сделать. Ни за что в жизни я бы не стала с ним разговаривать. Особенно после того, что он сделал. Если он считает себя победителем, тогда ему стоит поразмыслить ещё разок.
Глава 4 Маттео Мне хотелось, чтобы этот долбаный день скорее закончился. Похороны отца, а вслед за тем нескончаемые часы обсуждения с Кавалларо и Скудери того, как обуздать русских и показать им, кто главный. Мне не нужно было время для скорби. Мы с Лукой давно не испытывали никаких чувств к нашему отцу, кроме презрения и ненависти, но я не был любителем похорон и всего, что с ними связано.
Особенно сильно меня раздражал вид мачехи, роняющей фальшивые слезы. Неужели она в самом деле думала, будто хоть кто-то поверит, что она якобы страдает от потери своего мужа-садиста? Да она наверняка плюнула на его останки, пока никто не видел. По крайне мере, мне хотелось это сделать.
Единственным светлым моментом среди этой ужасной пытки было то, что Джианна вместе со своей семьёй должна была присутствовать на похоронах. Она уже неделю не отвечала на мои звонки — с тех пор, как узнала о нашем браке. Но не может же она вечно от меня бегать! Я с нетерпением ждал нашей встречи.
Мне нравилось выводить ее из себя. Я уже направлялся к своему мотоциклу, когда услышал позади себя шаги. Повернувшись, я увидел бегущего в мою сторону Луку. Он крепко прижимал телефон к уху, и лицо его было мрачнее тучи.
Я хотел было спросить, какая муха укусила его задницу, но он опустил телефон и прокричал: — Звонил Чезаре. На особняк напали русские. Ромеро пытается обеспечить безопасность, но нападающих слишком много. Мы должны взять вертолет.
Я рванул вслед за Лукой к его машине. Едва мы сели, он вдавил газ пол. Нам не стоило позволять Арии и Джианне уезжать в Хэмптонс без нас. Мы думали, что там они будут в большей безопасности.
Думали, что русские наиболее вероятно совершать нападение здесь, в городе, куда съехалось много людей — от Синдиката и от нас, — чтобы почтить память отца. Мы оказались гребаными идиотами. Лука ударил по рулю. Мне плевать, сколько человек придется порубить в капусту, чтобы вызволить Джианну.
Когда мы, наконец, приземлились рядом с нашим особняком в Хэмптонсе, мы с Лукой не проронили больше ни слова. Оба понимали, что, скорее всего, уже опоздали. Выскочив из вертолета, мы выстрелами проложили себе путь. Вытаскивая свой нож из горла какого-то засранца, я выпрямился, услышав, как один из русских ублюдков завопил из глубины здания: — У нас твоя жена, Витиелло.
Если хочешь увидеть ее в целости и сохранности, лучше сложи оружие. Лука посмотрел на меня. Лука кивнул и медленно двинулся вперед. Я следовал за ним.
Сначала я увидел Арию. Один из подручных русского главаря, уебок по имени Виталий, приставил нож к ее горлу. Лука прикончит этого урода. Джианна лежала, растянувшись на полу, на лбу расплывался большой синяк.
Я видел, что ее трясло, но не был уверен, от страха или от боли. Она встретилась взглядом со мной. Над ней возвышался русский амбал. Во мне проснулась жажда крови.
Я повертел в руках ножи, примеряясь, какую часть тела русского мне отрезать в первую очередь; наверное, ту руку, которой он ударил ее. Джианна не отводила от меня взгляд, как будто знала, что я ее спасу. Сейчас я рядом и не позволю никому навредить ей. И, видит бог, я заставлю их заплатить, заставлю сожалеть о дне, когда они посмели взглянуть на Джианну, заставлю их жалеть, что они, блядь, вообще родились.
Я хочу знать, где это. Не знаю точно, что сделал этот говнюк из Братвы, потому что я не сводил глаз с захватившего Джианну русского и с мудаков позади него, но Лука шагнул вперед, потом замер. После дождичка в четверг, козел. Раздался глухой стук, вслед за ним ещё один.
Я посмотрел на Луку и увидел, что он бросил пистолеты на пол. Я не мог в это поверить. Он прищурился, глядя на меня. Он серьезно?
Судя по выражению его лица, вполне. Я медленно опустил ножи. Джианна закрыла глаза, как будто думала, что все кончено. Это еще не конец, отнюдь нет.
Не раньше, чем я убью всех мудаков, находящихся в этой комнате, и заставлю их пожалеть о том, что они вообще появились на свет. Интересно, она везде такая вкусная? Я почувствовал, что Лука в секунде от атаки. Русский амбал, стоявший позади Джианны, пнул ее ботинком по попе и ухмыльнулся.
Что же, следом за рукой я отрежу ему и ногу. Я буду делать это, пока он еще жив. Виталий провел языком по подбородку Арии. Она выглядела так, словно ее вот-вот вырвет.
А затем она дотянулась до заднего кармана своих джинсов и вытащила финку. Где, черт возьми, она ее нашла? В ту же секунду, как она всадила нож Виталию в бедро, я упал на колени, схватив левой рукой пистолет, а правой — один из своих ножей. Я выстрелил четыре раза подряд.
Две пули попали по ногам амбала, который пинал Джианну, третья размозжила кости его правой руки, четвертая пробила череп ещё одному уроду. Одновременно с этим я метнул нож, попав в глаз третьему русскому. Я рванул к Джианне и оттащил ее в сторону, под защиту массивного деревянного буфета. Встав перед ней на колени, я выстрелил в одного за другим двух русских.
Лицо Джианны было прижато к моему колену. Я положил свою ладонь на ее макушку и погладил распущенные рыжие волосы. Послышался женский крик. Оглядевшись вокруг, я посмотрел на Луку, который держал в своих объятьях неподвижное тело Арии.
Я замер, мое сердце бешено билось в груди. Она пыталась сесть, но руки ее не держали, и она вновь рухнула на меня. Я обнял ее, и она испуганно посмотрела на меня. Помоги ей!
Джианна вновь попыталась встать. Я помог ей, одной рукой придержав за талию, но не позволяя подойти к сестре. Лука выглядел так, словно готов был убить любого, кто осмелится приблизиться. А еще у него было в лице что-то такое, чего я раньше никогда не видел.
С нашим жестоким образом жизни мы с Лукой могли сорваться в любой момент. Но до сих пор я не думал, что на этой планете существует что-то, что могло бы снести Луке крышу. Джианна расплакалась. Я коснулся ее щеки.
С Арией все будет хорошо. Лука не даст ей умереть. Ради всего святого, я надеялся, что прав. Джианна прильнула ко мне, смяв ладонями мою рубашку.
Я посмотрел на нее сверху вниз. Когда Ария наконец открыла глаза, Джианна всхлипнула и спрятала лицо у меня на груди. Обхватив ладонями лицо Джианны, я поцеловал ее. Она никак не отреагировала.
Вероятно, из-за того, что была в шоке. Лука поднял Арию на руки и после недолгих споров отнес наверх в одну из спален. Док был уже в пути. Джианна пыталась стоять самостоятельно, но покачнулась и сжала мою руку.
Её взгляд на мгновение расфокусировался, прежде чем снова сосредоточился на мне. Она молча уставилась на меня снизу вверх. Я осторожно провел кончиками пальцев над кровоподтёком у нее на лбу. Она пожала плечами и поморщилась.
Но этот мой. Допрашивать его буду я. Она внимательно посмотрела на меня. Не знаю точно, что она там хотела увидеть.
На мгновение Джианна прикрыла глаза, но тут же снова открыла их. Она даже не пыталась протестовать — плохой признак. Крепче прижав ее к себе, я повел Джианну по лестнице. Избавьтесь от трупов и уведите двух оставшихся в живых русских в подвал.
Его взгляд скользнул к телу Чезаре, распростершемуся на полу. Мы уже ничем не могли ему помочь. Я давно его знал. Он всегда был хорошим, верным солдатом.
Придет время скорбеть о нем, но не сейчас. Я помог Джианне подняться по лестнице и практически пронес её по коридору в одну из гостевых спален. На самом деле, мне очень хотелось отнести ее в свою комнату, но я не хотел ничего начинать до тех пор, пока Джианна не поправится. Она легла на кровать, со стоном закрыв глаза.
Я наклонился над ней. Не бей меня. Она широко открыла глаза, и у нее на губах заиграла слабая улыбка. Может, у нее сотрясение мозга, или она наконец-то примирилась с предстоящим браком?
Я медленно стал приподнимать ее рубашку, сантиметр за сантиметром обнажая кожу, и увидел первые синяки. Один большой на талии и два поменьше на ребрах. Я осторожно прощупал кровоподтек на талии, но она дернулась от моего прикосновения, зашипев: — Черт возьми! Это больно.
Я стиснул зубы. Мне очень хотелось поскорее спуститься в подвал и побеседовать с избившим ее ублюдком. Я скользнул ладонями выше, осторожно прикоснувшись к ее ребрам. Она задрожала.
Её голос дрожал, но я решил немного подыграть. Ей не обязательно было знать, что все мои мысли заняты лишь тем, как продлить мучения нападавших. Тогда я смогу лапать тебя, когда и где захочу. Ее улыбка погасла, и Джианна отвернулась, закрыв глаза.
Может, она все же не смирилась с нашим браком… Я выпрямился. Я пошлю к тебе дока, как только он закончит с твоей сестрой. Тебе необходимо отдохнуть. Не ходи по дому.
Она не открывала глаз, вообще никак не давала понять, что услышала меня. Я вышел и закрыл за собой дверь. Док шел мне навстречу с одной из своих ассистенток — молодой женщиной, чье имя я постоянно забывал. Она следовала позади него в нескольких шагах.
Я указал на главную спальню. Не думаю, что она серьезно пострадала, но хочу быть уверен. Он отрывисто кивнул на ходу. Никому не хотелось заставлять Луку ждать.
Я хочу быть там, когда ты будешь осматривать Джианну. Доку было за шестьдесят, но я все равно не собирался оставлять его наедине с Джианной — не после того, как чуть было не потерял ее. Он ненадолго остановился, задержав на мне взгляд выцветших глаз. Он лишь кивнул и направился в главную спальню.
Я развернулся и спустился вниз. Когда я оказался в подвале, двое выживших русских сидели, привязанные к стульям. Тито, один из наших лучших бойцов, стоял, прислонившись к стене и скрестив руки на груди. Ромеро находился рядом с ним.
Другой солдат, Нино, подключал капельницу тому засранцу, которого я планировал разорвать на части. Другой русский был в чуть лучшей форме и не нуждался во внутривенном вливании… пока. Как только этот бедолага попадет в руки Тито, все может измениться. Тито выпрямился и наклонил голову.
У паренька было нездоровое увлечение пытками. Он поднял взгляд на меня. Я ухмыльнулся, взглянув на Тито, Ромеро и Нино, обнажил лезвие ножа и повертел им перед русским ублюдком. Он плюнул мне под ноги.
Меня звала ее киска. Нино слегка подтолкнул Ромеро с азартной улыбкой. Тито вытащил нож и потер о джинсы. Мне понадобится самое большее двадцать минут, чтобы выяснить имя.
Я врезал кулаком ему в корпус, прямо по левой почке. Пока он хватал воздух ртом, я кивнул, чтобы Тито начал работу над другим русским ублюдком. Через двенадцать минут я уже знал, что мужчину передо мной звали Борисом, и он работал на Братву шесть лет в Нью-Йорке, а до этого в Санкт-Петербурге. Он по-прежнему неохотно выдавал мне другую информацию.
Я прервался, взглянув на его залитое кровью лицо. Русский закашлялся, кровь потекла ему на рубашку. Мало тебе не покажется. Джианна Мне надоело ждать, когда, наконец, появится Док.
Голова уже не кружилась, и я лишь чуть-чуть поморщилась, когда вставала. Честно говоря, после того, что сегодня произошло, мне было некомфортно в одиночестве. Я была уверена в том, что все мы погибнем, и до сих пор не чувствовала себя в безопасности. Сердце билось так часто!
И временами меня бросало в пот. Я вышла из комнаты и нерешительно застыла в коридоре. Лука с Доком, скорее всего, до сих пор занимались Арией. Если я попробую зайти, они меня выгонят, или, что еще хуже, запрут в гостевой спальне, чтобы я не слонялась по дому.
Лучше найти Лили и Фаби.
Очень ждала именно историю Невио, ведь он ее заслуживал не меньше других детей мафии. А по факту ее написание выпало на рождение ребенка, писали видимо лишь бы сдать в срок и она будет самой неинтересной. Хотелось бы когда-нибудь получить бонус в других книгах, где больше расскажут про Невио, Аврору и детей намеки на них Невио Фабиано сделал Ну, если и выбирать любимый момент, то пусть это будет когда Маттео упоминает Невио в НЙ про психопата-убийцу.
Как правая рука и брат Капо Каморры, его отсутствие чувств благословение, а не проклятие — пока его брат не просит его жениться ради Каморры.
Киара Витьелло, Кузина Капо Нью-Йоркской семьи, выбирает выйти замуж за Нино Фальконе, чтобы предотвратить войну с Каморрой, но то, что она слышит о Лас-Вегасе, заставляет ее вены пульсировать от ужаса.
Рейли Кора
Рождённые в крови Кора Рейли 1. Связанные честью 1,5. Связанные честью. Twisted Bonds (The Camorra Chronicles 4) by Cora Reilly. Валентина и Данте кора Рейли. Испорченный безумием читать.
Связанные местью
Мать печально улыбнулась. Ходили слухи, что он не мог забыть жену, но прошло больше трех лет, и теперь, когда он собирается стать главой Синдиката, ему нельзя цепляться за память об умершей женщине. Он должен двигаться дальше и произвести на свет наследника. У меня скрутило живот. Мать со смехом покачала головой. Свадьба состоится через два месяца. Если бы это зависело от матери и отца, свадьба состоялась бы еще несколько недель назад.
Наверное, они переживали, что Данте может передумать насчет меня. Машина Данте уже здесь. Мать хлопнула в ладоши, а затем подмигнула мне. Я всей душой надеялась, что она не скажет что-нибудь нечто такое же бестактное в присутствии Данте. Я спустилась следом за ней и постаралась изобразить из себя искушенную женщину. Отец открыл дверь.
Даже не припомню, когда он в последний раз сам открывал дверь, обычно предоставляя делать это матери, мне или нашей горничной, но сейчас, очевидно, он не мог ждать, или гость был слишком важным? Зачем так явно показывать, как отчаянно он хотел еще разок выдать меня замуж? Из-за этого я почувствовала себя последним щенком из помета, от которого зоомагазин ждет не дождется возможности избавиться. Мы с матерью застыли посреди холла, а в проеме двери показались светлые волосы Данте. На улице был снегопад, и снежинки на его голове делали волосы похожими на золото. Я поняла, почему многие расстроились из-за брака Арии с Лукой: она и Данте составили бы золотую пару.
Лучезарно улыбаясь, отец распахнул дверь. Данте пожал ему руку, и они обменялись парой слов. Мать чуть ли не подпрыгивала возле меня. Она нацепила свою самую очаровательную улыбку, когда Данте и отец наконец направились в нашу сторону. Я с трудом заставила себя улыбаться. В первую очередь, по традиции, Данте поприветствовал мою мать, поклонившись и поцеловав руку, а потом подошел ко мне.
Его улыбка, предназначенная для меня, не коснулась голубых глаз. Я тоже протянула ему руку для поцелуя. Внешне Данте был невероятно привлекательным. Высокий и в меру мускулистый, в безупречном темно-сером костюме-тройке, в белой рубашке с нежно-голубым галстуком. Его светлые волосы были зачесаны назад. Но за глаза все называли его холодной рыбой, и из наших коротких встреч я поняла, что это правда.
Данте отпустил мою руку. Вот так просто! И никаких традиционных пустых бесполезных расшаркиваний. Если бы я уже однажды не побывала замужем, они бы ни за что не оставили меня с мужчиной наедине, но теперь считалось, что моя добродетель в защите не нуждается. А рассказать им, что у нас с Антонио никогда не было супружеских отношений, я не могла. Я никому этого не могла рассказать и уж тем более Данте.
Когда мать и отец скрылись за дверью, Данте повернулся ко мне. Он казался чересчур сдержанным, как будто его эмоции были закупорены глубоко внутри. Я задалась вопросом, в чем главная причина подобного поведения: он стал холодным после смерти жены, или таков его характер от рождения. Данте кивнул, и я повела его в гостиную. Я опустилась на диван, а Данте сел в кресло напротив. А я было подумала, что он захочет сесть рядом со мной, но, судя по всему, он хотел сохранить дистанцию между нами, максимально соответствующую приличиям.
Поцеловав мою руку, он больше он ко мне не прикоснулся. Он, вероятно, считал такое неприемлемым, пока мы не женаты. По крайней мере, я надеялась, что это так и других причин нет. Я пыталась различить в его голосе долю печали или тоски, но не было ничего. Я сложила руки на коленях, переплетя пальцы. Так было меньше шансов, что Данте заметит мою дрожь.
Он сказал мне несколько дней назад. Я опустила глаза, когда мою грудь сдавило от подавляемых эмоций. Антонио не был хорошим мужем, он вообще ни в какой степени не был им, но он был моим другом, и я знала его всю жизнь, потому и согласилась выйти за него замуж. Но я была слишком наивна, не поняла, что на самом деле значит брак с мужчиной, которого не интересовала ни я, ни женщины вообще. Мне хотелось ему помочь. Быть геем в мафии нельзя.
Если бы кто-нибудь узнал, что Антонио предпочитает мужчин, они бы убили его. Когда он попросил меня о помощи, я ухватилась за эту возможность, втайне рассчитывая, что смогу его завоевать. Я думала, что он не захочет больше быть геем, и у нас будет настоящий брак, но эти надежды разбились очень скоро. Вот почему мерзкая, эгоистичная часть меня вздохнула с облегчением, когда Антонио умер. Я верила, что наконец-то освободилась, чтобы найти мужчину, который будет любить меня или, по крайней мере, желать. К счастью, это была лишь очень небольшая часть меня, и я чувствовала уколы совести.
И все же, может, у меня появился шанс, и мой второй брак, наконец, подарит мне мужа, который будет относиться ко мне как к женщине. Похоже, Данте неправильно истолковал мое молчание. Мать меня убьет, а отца, скорее всего, хватит удар. Просто ненадолго погрузилась в воспоминания. Два месяца — это немного, но так как эта свадьба будет скромной, времени на подготовку достаточно. Я кивнула.
Я ожидала от истории Невио большего и очень жаль, что Кора написала лишь бы что. Какие-то моменты растянула, какие-то скомкала и вообще не раскрыла. Надо было хотя бы расписать ту поворотную историю, после которой Невио решил вернуться домой.
Я склонился над ней. Не бей меня.
Ее глаза распахнулись, и на губах появилась легкая улыбка. Интересно, это из-за сотрясения мозга или она наконец-то смирилась с нашим предстоящим браком? Я задрал ее рубашку, обнажив дюйм за дюймом кремовую кожу, но прежде, чем мой разум смог что-либо придумать, я обнаружил первые синяки. Один большой около пояса брюк и два немного поменьше за ее грудной клетке. Я осторожно надавил на синяк на ее талии, но она с шипением отпрянула от моего прикосновения.
Я стиснул зубы. Мне не терпелось спуститься в подвал и поговорить с тем придурком, который причинил ей боль. Я скользнул руками выше, слегка касаясь ее ребер. Она вздрогнула. Ее попытка пошутить была испорчена дрожащим голосом, но я решил подыграть.
Ей не нужно было знать, что я думаю о том, как продлить страдания нападавшего. Я ухмыльнулся. Ее улыбка погасла, и она отвернулась, закрыв глаза. Может, она еще не смирилась с нашим браком? Я выпрямился.
Я пришлю к тебе доктора, когда он закончит с твоей сестрой. Тебе нужно отдохнуть. Не ходи по дому. Она не открыла глаза, не подала виду, что вообще меня слышала. Я вышел и закрыл за собой дверь.
Доктор направлялся ко мне, одна из его ассистенток, молодая женщина, чье имя я все время забывал, шла в нескольких шагах позади него. Я указал на хозяйскую спальню. Я не думаю, что она серьезно ранена, но я хочу быть уверен. Он коротко кивнул, даже не замедляя шага. Никто не хотел заставлять Луку ждать.
Я хочу быть там, когда ты проверишь Джианну. Доку было за шестьдесят, но это не означало, что я хотел оставить его наедине с Джианной, после того, как чуть не потерял ее. Он сделал короткую паузу, бледные глаза остановились на мне. Он просто кивнул, а затем продолжил идти к главной спальне. Я повернулся и пошел вниз.
Когда я вошел в подвал, двое русских, оставшихся в живых, были привязаны к стульям. Тито, один из наших лучших охранников, прислонился к стене, скрестив руки на груди. Ромеро стоял рядом. Другой солдат, Нино, прилепил капельницу к заднице, которую я собирался разорвать. Другой русский был в лучшей форме и не нуждался в переливании, пока.
Как только Тито доберется до бедняги, все изменится. Тито выпрямился и наклонил голову. У парня было болезненное влечение к пыткам. Он сердито посмотрел на меня. Я улыбнулся Тито, Ромеро и Нино.
Затем я вытащил нож и протянул его русскому ублюдку, чтобы тот мог полюбоваться. Он плюнул мне под ноги. Ее киска звала меня. Нино с улыбкой подтолкнул Ромеро локтем. Тито вытащил свой нож и вытер его о джинсы.
Двадцать минут это самый долгий срок, который мне потребовался, чтобы узнать чье-то имя. Я ударил его кулаком в бок, прямо над левой почкой. Пока он хватал ртом воздух, я кивнул Тито, чтобы он приступил к работе над другим русским ублюдком. Через двенадцать минут я узнал, что человека передо мной зовут Борис и что он шесть лет работал на братву в Нью-Йорке, а до этого был в Санкт-Петербурге. Он все еще не хотел давать мне больше информации.
Я остановился, глядя на его окровавленное лицо. Он закашлялся, кровь капала на рубашку. Джианна Я устала ждать появления доктора. Голова больше не кружилась, и я едва поморщилась, когда выпрямилась. И, честно говоря, одиночество пугало меня после того, что случилось сегодня.
Я была уверена, что мы все умрем, и мое тело все еще не было убеждено в обратном. Мой пульс участился, и время от времени меня прошибал пот. И все потому, что у мафии были свои счеты с братвой. Я вышла из комнаты, но в коридоре замешкалась. Мой взгляд метнулся в конец коридора, где находилась хозяйская спальня.
Лука и док, вероятно, все еще заботились об Арии. Они отошлют меня, если я попытаюсь войти, или, что еще хуже, запрут в гостевой спальне, чтобы я не могла бродить по дому. Вместо этого я решила отправиться на поиски Лили и Фаби. Я вытащила телефон из кармана и отправила сестре сообщение. Я: Где Ты?
Вместо ответа открылась дверь, и оттуда высунулась темноволосая голова Лили. Ее лицо опухло от слез, а глаза были огромными и испуганными. Когда ее взгляд остановился на мне, она подбежала и обняла меня. Мои ребра сильно пульсировали от ее объятий, но я не хотела, чтобы она знала, что мне больно. Она и так выглядела испуганной.
Они дали ему снотворное, потому что у него был приступ. Я думала, мы все умрем, но Ромеро защищал Фаби и меня. Ее щеки покраснели. За последние несколько месяцев ее страсть к Ромеро быстро росла. У меня не было сил сказать ей, каким человеком он был, если Лука выбрал его в качестве защитника Арии.
Лили скоро поймет, что мы окружены плохими парнями, а не рыцарями в сияющих доспехах. Ромеро только сказал, что с ней все в порядке, прежде чем оставить нас с Фаби одних в той комнате, и сказал мне не ходить по дому, потому что это слишком опасно. С ней все будет в порядке. На это я и надеялась. Мой взгляд снова метнулся в спальню.
Мне придется пробраться туда позже, когда дока и Луки не будет. Я повернулась, чтобы уйти, но Лили последовала за мной, как потерявшийся щенок. Я хочу увидеть повреждения. Я вздохнула. Ария сказала бы нашей сестре "нет", но с моей стороны было лицемерием говорить Лили вести себя хорошо, когда я редко следовала приказам в своей жизни.
Лили уже не маленькая девочка. Лили закатила глаза. Я действительно не хотела объяснять Луке, что мне пришлось убить одного из его людей, потому что они тронули Лили. Конечно, сначала я должна найти способ убить их. Мы спустились вниз.
В прихожей царил беспорядок. Пол был усеян кровью и осколками стекла. По крайней мере, тела исчезли, но кровавый след вел к куче мертвых русских. Я очень надеялась, что они не будут так обращаться с телом Умберто. Моя грудь сжалась, но я боролась с печалью.
Умберто выбрал эту жизнь. Смерть была частью игры. Я загородила Лили вид трупов и потащила ее в гостиную, которая была не в лучшем состоянии. Белые диваны определенно придется заменить. Я не думала, что какой-нибудь отбеливатель в мире сможет вывести пятна.
Лили издала слабый горестный звук, и я потянула ее дальше, уже сожалея, что позволила ей пойти со мной. Двое мужчин курили на террасе и, когда мы проходили мимо, посмотрели в нашу сторону. Похоже, кровь их не беспокоила. Я пошла быстрее. Будь я одна, мне было бы все равно, но я не хотела подвергать сестру опасности.
Мы направились к задней части дома, где находилась кухня, и чуть не столкнулись с другим мужчиной. Я не знала его и не хотела больше ничего о нем знать. Я толкнула Лили мимо него. Его глаза следовали за нами весь путь к задней части коридора. Завернув за угол, мы столкнулись лицом к лицу со стальной дверью, которая была оставлена приоткрытой.
Крик боли, донесшийся снизу, заставил меня вздрогнуть. Лили схватила меня за руку, широко раскрыв голубые глаза. Я сглотнула. Я прекрасно понимала, что происходит, но не собиралась говорить ей об этом. Я сделала шаг к двери, потом заколебалась.
Я не могла взять Лили с собой, но я не могла оставить ее одну в коридоре, когда вокруг было так много жутких ублюдков. Я открыла дверь и взглянула на длинную темную лестницу. Свет лился откуда-то из подвала. Лили почти прижалась к моей спине, ее горячее дыхание касалось моей шеи. Лили спустилась за мной на несколько ступенек, прежде чем я бросила на нее предостерегающий взгляд.
Обещай мне. Снизу донесся еще один крик. Лили вздрогнула. Я не была уверена, что она имела это в виду, но она выглядела настолько напуганной, что я была готова рискнуть. Я прокралась вниз по оставшимся ступенькам, но остановилась на последней, испугавшись того, что могла увидеть.
Выдохнув, я спустилась вниз и оказалась в огромном подвале. Желчь подступила к горлу. Я не была дурочкой. Я знала, что толпа делает со своими врагами, особенно если они хотят получить от них информацию, но слушать истории и на самом деле сталкиваться лицом к лицу с ужасающей реальностью это две совершенно разные вещи. Я уперлась рукой в шершавую стену, мои пальцы сжались вокруг твердого края.
Двое мужчин были привязаны к стульям. Маттео и высокий, мускулистый парень, казалось, были ответственны за вытягивание из них информации, в то время как Ромеро стоял позади, но он, должно быть, тоже принимал участие в их пытке, потому что его руки были покрыты кровью, как и его одежда. Но это было ничто по сравнению с видом Маттео. Его белая рубашка была в крови, закатанные рукава открывали окровавленную кожу. Но хуже всего, боже мой, было его лицо.
Не было ни жалости, ни милосердия, ничего. Не было ни возбуждения, ни рвения вот за что я старалась держаться. По крайней мере, ему не нравилось то, что он делал. Судя по выражению его лица, он ничего не чувствовал. Я всегда знала, что его непринужденное, игривое, кокетливое отношение было маской, чтобы скрыть уродливую правду, но снова знать и иметь это знание, подтвержденное таким жестоким способом, были две очень разные пары обуви.
Возможно, если бы я была более наивной, я смогла бы убедить себя, что Маттео делает это потому, что ему пришлось сегодня хоронить отца, потому что он был убит горем и нуждался в отдыхе от боли, но я знала лучше. Это было обычным делом мафии. Горе тут ни при чем. Один из связанных русских был тем, кто причинил мне боль, и я знала, что именно поэтому Маттео выбрал его своей жертвой. Я всегда хотела выбраться из мира, в котором родилась, из этого гребаного, жестокого мира, который я знала, но в этот момент я приняла решение попытаться сбежать.
No begging can make him change his mind. Her age and status made her off-limits but even someone as dutiful as him has only so much control. Lily suspects her sisters and Romero would risk everything for her, but is her happiness worth that much?