Феминитивы (от лат. femina – женщина) – это слова, обозначающие женщин и часто образованные от однокоренных существительных мужского рода. «Проблема феминитивов относится к сфере так называемых «gender studies», которые стали актуальны в начале XX века, – говорит социальный философ Олег ДОЛГИЦКИЙ. В этом тексте речь пойдет о феминитивах в русском языке, о том, каким правилам они подчинялись раньше и подчиняются (или не подчиняются) теперь и как они способны повлиять. Второй распространенный «лингвистический» аргумент против употребления феминитивов заключается в том, что они противоречат правилам русского языка.
Откуда есть пошли феминитивы
- Для начала проясним, что такое феминитивы.
- Фотографка, блогерша, врачиня. Издевательство над языком или необходимость?
- Оставьте комментарий
- Феминитив — Википедия
Феминитивы под запрет: что о предполагаемом ограничении авторок и психологинь говорят юристы
Целая россыпь суффиксов и целый спектр степени их приемлемости для общества. Это можно объяснить семантически: отдельный знак нужен отдельному объекту, строго обособленному от ближайшего. До определенного момента в отдельности нет сомнений. Господь разделил людей на два пола. Бабы ходят в платках да поневах, мужики в портах да рубахах.
Искусственным половым диморфизмом человек усилил свой не очень выраженный природный, чтобы сигнализировать о поле самим силуэтом одежды. Радикально менялись моды, но до 1920-х годов женщина выглядела совсем не так, как мужчина. Длинные волосы, обязательная юбка, а до Первой мировой войны еще и в пол, так что ног не видно кто-то из известных людей в детстве думал, что у женщин нет ног. Похоже, дело не в потребности отражать женщин в языке как равноправных субъектов, а, скорее, в необходимости лингвистически отделять их от мужчин как нечто иное.
Так может, феминитивы — архаика, лингвистический гинекей и они вымрут? Княгиня-президент и батрачка-парторг, или О новациях Проблески новации — обозначения женщин как мужчин и, таким образом, превращения «мужских слов» в «общечеловеческие» — мы видим уже при Екатерине II, говорившей о себе как об «адвокате» тех, «кого стараются угнетать и притеснять». Ее соратницу княгиню Екатерину Дашкову племянница именует в эпитафии отнюдь не феминитивами: «Здесь покоятся тленные останки… ордена св. Екатерины кавалера, императорской Академии наук директора, Российской Академии президента, разных иностранных Академий и всех российских ученых обществ члена».
Слова, которыми можно назвать человека независимо от пола, тоже неоднородны. У одних есть парный феминитив, при этом в разной степени «приличный». Другие безальтернативны — это единственно возможный способ обозначения профессии. И даже с грамматическим родом у них не всё однозначно.
Тургенев, дневники, 1825—1826. У Достоевского в «Идиоте» «старшая была музыкантша, средняя была замечательный живописец». Но лазейка уже появилась, и ею не преминули воспользоваться — особенно в наступившем ХХ веке, особенно в советское время. Массовое применение мужских обозначений к женщине в общем совпадает с ростом равноправия, укорочения волос и юбок, изображением дейнековских физкультурниц в белых трусах и майках и метростроевок в комбинезонах.
Одним словом, со сближением в картине мира этих, оказывается, не столь диаметрально противоположных объектов. Академик Виноградов, приводя в конце 1930-х цитату из статьи М. Горького «Литературные забавы»: «Я была батрачкой, горничной, домашним животным моего мужа, — я стала профессором философии, агрономом, парторгом…» 1935 , делает акцент на отсутствии обозначений женщин, парных профессору, агроному, парторгу. Но есть в цитате и противопоставление унизительных феминитивов и престижных «общечеловеческих слов».
И дело вовсе не в некоей лингвистической, фонетической, словообразовательной невозможности сделать феминитив от агронома и астронома. Это еще один миф. Русские словообразовательные шаблоны дают такую возможность почти для всех названий профессий. К слову, русский философ Лосев писал о своем увлечении астрономией — «даже женился на астрономке» математике и астрономе Валентине Лосевой.
Но уже готовые феминитивы отвергались: не в результате антиженского заговора, а ровно наоборот — самими женщинами. Две великие поэтессы первой половины ХХ века хотят называться поэтами — и сами так себя и называют. Зачем женщинам понадобились «мужские слова»? Во-первых, ухватившись за них, женщины, бесспорно, ухватились за возможность завуалировать пол.
Неизбежно для группы с более низким статусом и возникшим шансом хотя бы лингвистически от этого статуса отвертеться. И чем реже феминитивы использовались в нормальных контекстах: «лекторша имела успех», «авторша прекрасных рассказов» — тем более «особенными» они становились, тем легче их было использовать в контекстах экспрессивных. А от них слова покрывались пренебрежительным налетом: «Лекторша была ученая тетка в очках и сером костюме» Василий Аксенов, «Пора, мой друг, пора», 1963. Замкнутый круг.
Во-вторых… «Второе» не так просто. А пола? Пригвождена ли ты к нему, обязана ли объявлять его всегда, даже тогда, когда думаешь лишь о своем деле, о своем творчестве? Когда ты не женщина, а просто человек?
Знакомая художница, описывая в посте свои ощущения на утренней вершине холма, употребила слово «мастер». Френдесса-феминистка заметила: «Мастерица, а не мастер! Помимо самих женщин, движущей силой замены феминитивов на слова мужского рода стали советские бюрократы, приводившие номенклатуру профессий к единообразию. В итоге большинство названий должностей и позиций были унифицированы по мужскому полу.
Я, например, научный сотрудник, а не научная сотрудница. В сущности, и тут пол отсекался как избыточная информация, хотя и по другой причине. Напрашивается сравнение феминитивов со специальными словами для незамужних женщин. Замужество превращало женщину в радикально другой объект.
Из девки, девицы, мадемуазели, боярышни, барышни — в бабу, даму, мадам, боярыню, барыню. Различие перестало быть значимым, объекты в картине мира перестали серьезно различаться, и упоминание статуса стало избыточным. Девушка стала отличаться от женщины лишь возрастом. Так же становится избыточным упоминание пола, говорят противники феминитивного обозначения женщин.
Грамматическая привычка и загадочный общий род Это мы всё о семантике — значении женского пола, его важности или неважности для выражения и его ассоциативных связей, ну хоть второсортности. Но в языке есть не такие заметные, но не менее влиятельные вещи. Запрет или нежелание употреблять «слова для женщин» натыкаются на грамматическую привычку, то есть ассоциацию женского пола с окончанием -а и мужского пола — с конечным согласным. И если писать или говорить в конкретной ситуации лауреатка, профессорша, докторша неприлично или нежелательно, то говорить о женщине пошел, сообщил, молодой — для наших грамматических привычек совсем непосильное испытание.
Остается либо избегать глаголов прошедшего времени и определений, либо писать пошла, молодая, сообщила. Да, конструкции типа врач пришла упоминаются уже в академической грамматике 1980 года, но как активные — только «в разговорной, непринужденной речи». Эта формулировка переписывается из одного учебника в другой, но в наши дни она совершенно неверна. Даже на сайте столичного гуманитарного вуза в очень формальном описании мероприятия в заголовке читаем: «Профессор МПГУ выступила с докладом на международной конференции во Франции».
Литературнее уже некуда. Что же говорить о СМИ, в том числе самых что ни на есть респектабельных. О конструкциях типа «профессор выступила» иногда говорят как об обретении названиями профессий общего рода. Защитницы феминитивов не согласны: это всё же обозначения мужчин и они препятствуют видимости женщин.
Так что в русском языке немало «муженезависимых слов для женщин», маскирующихся под феминитивы. Утверждение, что абсолютно все названия женских профессий андроцентрично происходят от мужских, ложно, это один из множества новых мифов. И феминитивов в старину было обильно, в том числе ныне забытых. Не только чисто профессиональных — любое занятие или состояние женщины называлось специальным женским словом. Женщина-седок, женщина-новичок, женщина-товарищ — мы такими вариантами не располагаем, а в XVIII веке можно обнаружить слово новичка, образованное от старого новик «новичок» ровно так же, как католичка от католик или математичка от математик. А «воительница», героиня Лескова, говорит о себе: «Вот я тебе одна седачка готовая». А вот пара к товарищ: «Уж не на бесовское ли игрище, что твоя товарка так нарядна! Лажечников «Ледяной дом», 1835. Что же до женских профессиональных занятий, то еще один миф — что они возникли чуть ли не в ХХ веке. Еще до царя Петра в различных деловых бумагах фигурируют самые разные профессионалы женского пола.
Кружевница, кужельница, загребенница… Вот ярославская Матренка крупеница, вот курятница Офимья. И это не были специфически женские занятия: в бумагах того времени фигурируют и крупеник тот, кто готовит блюда из круп и торгует ими , и кружевник, и курятник куровод. Как вам слово из XVII века золотарица? Почти забыто слово чтица, а ведь тоже была профессия. У Боборыкина к герою «ровно в десять приходила его чтица» 1884. Да еще сто лет назад называть женщину-лектора лекторшей, женщину-директора директоршей было в порядке вещей: «Аудитория была полна, лекторша имела успех» «Новости дня», 1902. Популярное утверждение, что «мужские слова» распространились из-за отсутствия феминитивов, тоже миф. В ряде случаев феминитивы успели образоваться по уже обкатанным шаблонам и активно использовались, например, на -ша от основ типа лектор, директор, авиатор. Недавно она получила должность директрисы германского завода, строящего аэропланы» «Одесский листок», 1913. То есть обозначать женщин особыми словами, отдельными знаками — исконно.
И до поры они вполне нейтральны, совсем как катойконимы типа заволжанка или омичка. Слова «только для женщин» сами по себе крайне разнообразны. Целая россыпь суффиксов и целый спектр степени их приемлемости для общества. Это можно объяснить семантически: отдельный знак нужен отдельному объекту, строго обособленному от ближайшего. До определенного момента в отдельности нет сомнений. Господь разделил людей на два пола. Бабы ходят в платках да поневах, мужики в портах да рубахах. Искусственным половым диморфизмом человек усилил свой не очень выраженный природный, чтобы сигнализировать о поле самим силуэтом одежды. Радикально менялись моды, но до 1920-х годов женщина выглядела совсем не так, как мужчина. Длинные волосы, обязательная юбка, а до Первой мировой войны еще и в пол, так что ног не видно кто-то из известных людей в детстве думал, что у женщин нет ног.
Похоже, дело не в потребности отражать женщин в языке как равноправных субъектов, а, скорее, в необходимости лингвистически отделять их от мужчин как нечто иное. Так может, феминитивы — архаика, лингвистический гинекей и они вымрут? Княгиня-президент и батрачка-парторг, или О новациях Проблески новации — обозначения женщин как мужчин и, таким образом, превращения «мужских слов» в «общечеловеческие» — мы видим уже при Екатерине II, говорившей о себе как об «адвокате» тех, «кого стараются угнетать и притеснять». Ее соратницу княгиню Екатерину Дашкову племянница именует в эпитафии отнюдь не феминитивами: «Здесь покоятся тленные останки… ордена св. Екатерины кавалера, императорской Академии наук директора, Российской Академии президента, разных иностранных Академий и всех российских ученых обществ члена». Слова, которыми можно назвать человека независимо от пола, тоже неоднородны. У одних есть парный феминитив, при этом в разной степени «приличный». Другие безальтернативны — это единственно возможный способ обозначения профессии. И даже с грамматическим родом у них не всё однозначно. Тургенев, дневники, 1825—1826.
У Достоевского в «Идиоте» «старшая была музыкантша, средняя была замечательный живописец». Но лазейка уже появилась, и ею не преминули воспользоваться — особенно в наступившем ХХ веке, особенно в советское время. Массовое применение мужских обозначений к женщине в общем совпадает с ростом равноправия, укорочения волос и юбок, изображением дейнековских физкультурниц в белых трусах и майках и метростроевок в комбинезонах. Одним словом, со сближением в картине мира этих, оказывается, не столь диаметрально противоположных объектов. Академик Виноградов, приводя в конце 1930-х цитату из статьи М. Горького «Литературные забавы»: «Я была батрачкой, горничной, домашним животным моего мужа, — я стала профессором философии, агрономом, парторгом…» 1935 , делает акцент на отсутствии обозначений женщин, парных профессору, агроному, парторгу. Но есть в цитате и противопоставление унизительных феминитивов и престижных «общечеловеческих слов». И дело вовсе не в некоей лингвистической, фонетической, словообразовательной невозможности сделать феминитив от агронома и астронома. Это еще один миф. Русские словообразовательные шаблоны дают такую возможность почти для всех названий профессий.
К слову, русский философ Лосев писал о своем увлечении астрономией — «даже женился на астрономке» математике и астрономе Валентине Лосевой. Но уже готовые феминитивы отвергались: не в результате антиженского заговора, а ровно наоборот — самими женщинами. Две великие поэтессы первой половины ХХ века хотят называться поэтами — и сами так себя и называют. Зачем женщинам понадобились «мужские слова»? Во-первых, ухватившись за них, женщины, бесспорно, ухватились за возможность завуалировать пол. Неизбежно для группы с более низким статусом и возникшим шансом хотя бы лингвистически от этого статуса отвертеться. И чем реже феминитивы использовались в нормальных контекстах: «лекторша имела успех», «авторша прекрасных рассказов» — тем более «особенными» они становились, тем легче их было использовать в контекстах экспрессивных. А от них слова покрывались пренебрежительным налетом: «Лекторша была ученая тетка в очках и сером костюме» Василий Аксенов, «Пора, мой друг, пора», 1963. Замкнутый круг. Во-вторых… «Второе» не так просто.
А пола? Пригвождена ли ты к нему, обязана ли объявлять его всегда, даже тогда, когда думаешь лишь о своем деле, о своем творчестве? Когда ты не женщина, а просто человек? Знакомая художница, описывая в посте свои ощущения на утренней вершине холма, употребила слово «мастер». Френдесса-феминистка заметила: «Мастерица, а не мастер!
Лекция из цикла «Весна просвещения», в рамках которого финалисты премии «Просветитель» читают в Ясной Поляне естественно-научные и гуманитарные лекции. Показать больше.
Парикмахерша — разговорное, но докторша — «еще разговорнее». Суффиксов, в отличие от предыдущего случая, тоже много — больше десятка.
Одни из них живые, активно рождают новые слова: руководитель-ница, программист-ка, блогер-ша, дальнобой-щица. Другие полуживые или совсем архаичные: мастер-ица, ворож-ея. Суффиксы сочетаются с основами по сложным правилам , иногда строгим, иногда свободным — в этом тоже отличие. Упомянем и новую идеологическую специфику: конструирование феминитивов и перенос их из родственных языков ради равноправия и языкового проявления женщин в языке. Получаются пары: партнерша — партнерка, авторша — авторка и прочее. Вторые части пар часто воспринимаются как чужеродные. Чувствуете степень разнобоя? И это еще не всё. С «общими» словами тоже непросто.
Большая часть их имеет мужской грамматический род : декан, прораб, строитель, закройщик, автор. У одних есть официальный парный феминитив: закройщик — закройщица, поэт — поэтесса; у других официального нет, но есть что-то разговорное: автор — авторша, иллюстратор — иллюстраторша; у третьих и того нет: астроном, нотариус, политик, декан, прораб. Слова мужского рода в разной степени склонны обозначать женский пол с помощью рода зависимых слов: политик сообщила, иллюстратор получила награду. А еще есть слова так называемого общего рода, на -а : сирота, умница, чистюля. Вот для них выражать пол через род зависимых слов — исконно и законно. Даже прилагательных: бедный сирота — бедная сирота. У этого узкого класса старинных слов сейчас возникли новые перспективы. Итак: всё сложно. В отличие от «жительниц», «деятельницы» могут обозначаться как теми же знаками, что и мужчины-деятели, так и особыми, специальными женскими.
Большинство их — феминитивы, которые образуются от обозначений деятелей по сложным, не всегда очевидным правилам, запрятанным вглубь языка, с помощью разнообразных суффиксов. Многие женские знаки не употребляются в формальном стиле, часть их вообще только разговорные. Для некоторых занятий специальных женских знаков нет совсем. Для других, наоборот, только они и есть. Общие с мужчинами знаки часто выражают идею пола с помощью рода зависимых слов, но универсальных правил здесь нет. В общем, никакой унификации и никакого общественного согласия по поводу названий «деятельниц». Исторические скрепы. Баба есть баба, мужик есть мужик Похоже, что обозначения женщин в сфере деятельности стали такими разнообразными, потому что эта сфера и очень важна, и востребована, и динамично меняется, и связана с общественными дискуссиями, и нагружена разными смыслами. Вот с этим и разберемся.
Любая вариативность в языке вызывает вопрос: что скрепа, а что «порча»? Что было «испокон веков», а что стало новацией? Возмущение тем, что феминитивы портят русский язык, и столь же страстные речи в защиту их «внедрения» могут навести на мысль, что новацией являются феминитивы. И это очень смешно, потому что на самом деле в русском языке как раз этот способ называть женщин — древний и скрепный. До определенного момента иное вообще было невозможно. Вот жнец, а вот жница, или жнея. Вот ткач, а вот ткаха архаичное название ткачихи. Вот сват, а вот сваха. Заметьте, в этих словах старые суффиксы -ица, -ея, -ха преобразуют сам глагол: жать, ткать, а не обозначение мужчины.
Нет «мужского слова» от прясть — и не надо, всё равно работницу можно назвать пряха. Так что в русском языке немало «муженезависимых слов для женщин», маскирующихся под феминитивы. Утверждение, что абсолютно все названия женских профессий андроцентрично происходят от мужских, ложно, это один из множества новых мифов. И феминитивов в старину было обильно, в том числе ныне забытых. Не только чисто профессиональных — любое занятие или состояние женщины называлось специальным женским словом. Женщина-седок, женщина-новичок, женщина-товарищ — мы такими вариантами не располагаем, а в XVIII веке можно обнаружить слово новичка, образованное от старого новик «новичок» ровно так же, как католичка от католик или математичка от математик. А «воительница», героиня Лескова, говорит о себе: «Вот я тебе одна седачка готовая». А вот пара к товарищ: «Уж не на бесовское ли игрище, что твоя товарка так нарядна! Лажечников «Ледяной дом», 1835.
Что же до женских профессиональных занятий, то еще один миф — что они возникли чуть ли не в ХХ веке. Еще до царя Петра в различных деловых бумагах фигурируют самые разные профессионалы женского пола. Кружевница, кужельница, загребенница… Вот ярославская Матренка крупеница, вот курятница Офимья. И это не были специфически женские занятия: в бумагах того времени фигурируют и крупеник тот, кто готовит блюда из круп и торгует ими , и кружевник, и курятник куровод. Как вам слово из XVII века золотарица? Почти забыто слово чтица, а ведь тоже была профессия. У Боборыкина к герою «ровно в десять приходила его чтица» 1884. Да еще сто лет назад называть женщину-лектора лекторшей, женщину-директора директоршей было в порядке вещей: «Аудитория была полна, лекторша имела успех» «Новости дня», 1902. Популярное утверждение, что «мужские слова» распространились из-за отсутствия феминитивов, тоже миф.
В ряде случаев феминитивы успели образоваться по уже обкатанным шаблонам и активно использовались, например, на -ша от основ типа лектор, директор, авиатор. Недавно она получила должность директрисы германского завода, строящего аэропланы» «Одесский листок», 1913. То есть обозначать женщин особыми словами, отдельными знаками — исконно. И до поры они вполне нейтральны, совсем как катойконимы типа заволжанка или омичка. Слова «только для женщин» сами по себе крайне разнообразны. Целая россыпь суффиксов и целый спектр степени их приемлемости для общества. Это можно объяснить семантически: отдельный знак нужен отдельному объекту, строго обособленному от ближайшего. До определенного момента в отдельности нет сомнений. Господь разделил людей на два пола.
Феминитивы: как использовать и стоит ли вообще
Почему многие феминитивы режут глаз и в чем особенности «народного» языка женских обозначений. Потому что сам суффикс архаичный и почти не используется в – очень интуитивная вещь, мы сначала начинаем говорить на нем, а уже потом учим правила. Как правило, такое происходит, когда новость переводят с иностранного языка. А исследователи феминитивов называют это явление языковым планированием. Это объяснялось тем, что Верховный суд России указал феминитивы как элемент «специфического языка», объединяющего участников «международного движения ЛГБТ*». Более того, нашлась в этом вузе и преподавательница, тоже запретившая своим студентам употреблять феминитивы в своих работах.
История русских феминитивов с древнейших времен и до наших дней
В своей лекции лингвист Ирина Фуфаева докажет, что феминитивы могут быть поводом не только для скандала, но и для разговора о русском словообразовании и языке в целом. Лекция из цикла «Весна просвещения», в рамках которого финалисты премии «Просветитель» читают в Ясной Поляне естественно-научные и гуманитарные лекции.
Кстати, как раз в этом случае ратуют и за отмену рода для глаголов и прилагательных, что логично. Будь готов. Причина четвёртая: не все в курсе, кто именно стоит за и против феминитивов. Их принято связывать с феминистками, а некоторым людям просто хочется делать всё назло феминисткам. Если бы только феминистку порадовали их здоровые уши — они бы и уши себе отморозили.
Почему некоторые феминитивы выглядят так странно? Фотографка, авторесса, психиатриня, менеджерица — такое впечатление, что кто-то перескакивает с чешского или болгарского на русский и всё время путается в словах. Откуда берутся все эти слова, кто их придумывает и почему они так странно выглядят? Когда нет кодифицированных занесённых в словари форм, но есть у кого-то из носителей языка, не обязательно у всех нужда в этой форме, человек пытается построить слово, исходя из своих знаний о том, как слова в языке появляются. То же самое происходит, если слово уже есть, но человеку неизвестно. Так что многие необычные феминитивы просто придумываются на ходу, а потом подхватываются или не подхватываются, или активно используются для высмеивания другими.
Слова, взятые не из словаря, а составленные под собственные нужды, называются «окказионализмами», то есть — сделанными по случаю, если перевести буквально. Причин, по которой именно так складывают порой феминитивы, несколько. Одним нравится заимствовать опыт других славянских языков то есть, когда вам кажется, что слово принесли из польского или белорусского — вам не кажется. Другие любят всё унифицировать и мечтают о едином общем способе образовывать женский род. Тут возможны варианты, приставлять ко всему суффикс -к- или суффикс -есс-. А может быть, -иц-?
Третьи специально уходят от форм, которые уже существуют в русском языке, вроде «докторши» и «врачихи», поскольку в среде интеллигенции эти формы считаются просторечными и высмеиваются. Тогда почему бы не придумать докторку или врачиню? Или очень суровую редактрикс вместо редакторши.
Из текста решения Верховного суда если попавший в интернет текст — это действительно решение ВС отнюдь не следует такой вывод, пояснил ИА Регнум юрист Сергей Пирогов. И не будет образовывать», — отметил юрист.
Но сами словообразования под запрет не попадают, «тем более Верховный суд по этому поводу ничего не сказал». Так что если статью, например о проблемах с выплатой алиментов или о неравенстве доходов у женщин и мужчин, напишет не автор, а «авторка», ей не грозит штраф по части 1 ст. Предложения отрегулировать русский язык административным путём периодически звучали и на официальном уровне. В 2018 году с идеей о запрете использования феминитивов, точнее, таких неологизмов как «авторка» или «дизайнерка», выступил вице-спикер Госдумы от ЛДПР Борис Чернышов. Я считаю, что абсолютно нет необходимости так говорить, это ведь никому не мешает.
Понятно, если ты идешь к врачу, например Мальцевой, то это женщина. Не надо заниматься радикальными изменениями в русском языке, который вырабатывал свои нормы и правила за долгие годы», — настаивал зампред Госдумы. А в 2019 году депутат заксобрания Ленинградской области Владимир Петров предложил ввести штрафы за намеренное искажение русского языка и использование феминитивов. По мнению депутата, подобные новые словообразования лишь усугубляют и подчеркивают различие между полами.
Здесь важнее, кем эта инициатива подана. Она исходит от феминисток , а к ним в российском обществе отношение по-прежнему негативное. К стереотипам, что все феминистки — лесбиянки, не бреют подмышки, не нашли нормального мужика, добавилось еще одно насмешливое обвинение — они хотят исковеркать наш язык. То, что отношение к феминитивам в русском обществе в большей степени отрицательное, подтверждают недавние исследования. Если бы с инициативой создать для каждого мужского названия профессии аналог женского рода выступили, к примеру, лингвисты или чиновники, люди наверняка тоже бы сопротивлялись, как всему непривычному, но уж точно не так агрессивно. При этом, несмотря на то, что проблему феминитивов подняло фемсообщество, у нее есть не только социальное обоснование сделать женщин заметнее , но и лингвистическое. К примеру, отсутствие обозначения многих профессий и занятий в женском роде заметно усложняет язык: к каждому слову приходится добавлять еще одно — «женщина-президент», «женщина-врач». Еще хуже этого звучат предложения вроде: «ученый предложила идею», «иллюстратор получила награду». Использование существительного мужского рода с прилагательным женского тоже нельзя назвать гармоничным для русского языка, но нам приходится говорить и писать так из-за отсутствия альтернативы. Как бы люди ни боролись за «чистоту» языка и неприкосновенность норм, любая речь — это живая структура, которая к тому же постоянно стремится к упрощению. Так, «столовая комната» со временем превращается в «столовую», «метрополитен» в «метро», а «девушка-студент» в «студентку».
Доктор наук вступилась за феминитивы после решения ВС считать их признаками ЛГБТ*
в 2020 году этот вопрос автору иллюстраций стал нормой, почти как “Вам с сахаром или без?” клиенту в кофейне. Наконец, феминитивы используются во многих языках, где есть грамматический род — например, в чешском, словенском, сербском, немецком. Половина опрошенных аналитиками HeadHunter петербуржцев не против употребления в речи так называемых феминитивов, к которым относятся такие слова, как, например, «блогерка». Потенциальным феминитивом называется феминитив, которого нет в словарях — хотя, например, приведенное в тексте решения слово «руководительница» в словарях встречается. По словам кандидата филологических наук, научного сотрудника учебно-научной лаборатории социолингвистики РГГУ Ирины Фуфаевой, феминитивы появились в русском языке издавна.
10 причин почему
- Почему феминитивы так раздражают?
- Содержание
- «Многие ЛГБТ-люди вообще не используют феминитивы»
- Законно ли теперь использовать феминитивы?
Когда она - журналистка, блогерка, ораторка. Зачем женщинам нужны эти окончания?
в 2020 году этот вопрос автору иллюстраций стал нормой, почти как “Вам с сахаром или без?” клиенту в кофейне. Саратовское издание «Свободные новости» опубликовало фото документа с текстом решения Верховного суда РФ о признании движения ЛГБТ экстремистским. Феминитивы помогают ввести женские названия профессий в широкий обиход и таким образом уравнять женщин и мужчин в языковых правах.
Авторка, режиссерка – это унизительно: почему женщинам так мало места в русском языке
Голубьи и докторини: опубликованы новые правила русского языка 7 янв. Пушкина опубликовал новые правила орфографии, в которых были изменены привычные написания отдельных слов. Некоторые слова изменили тип склонения, а феминитивы признаны обязательными к употреблению во всех случаях. Необходимость реформы русского языка активно обсуждалась с 2013 года, рассказывает авторка нового словаря, академикесса Тамара Петрушевская. Учёная пояснила, что сложилась ситуация, в которой для некоторых слов поэтесса, певица, актриса феминитивы широко используются, а для других авторка, академикесса, докториня — считаются маргинальным коверканьем языка.
И не будет образовывать», — отметил юрист. Но сами словообразования под запрет не попадают, «тем более Верховный суд по этому поводу ничего не сказал». Так что если статью, например о проблемах с выплатой алиментов или о неравенстве доходов у женщин и мужчин, напишет не автор, а «авторка», ей не грозит штраф по части 1 ст. Предложения отрегулировать русский язык административным путём периодически звучали и на официальном уровне. В 2018 году с идеей о запрете использования феминитивов, точнее, таких неологизмов как «авторка» или «дизайнерка», выступил вице-спикер Госдумы от ЛДПР Борис Чернышов. Я считаю, что абсолютно нет необходимости так говорить, это ведь никому не мешает. Понятно, если ты идешь к врачу, например Мальцевой, то это женщина. Не надо заниматься радикальными изменениями в русском языке, который вырабатывал свои нормы и правила за долгие годы», — настаивал зампред Госдумы. А в 2019 году депутат заксобрания Ленинградской области Владимир Петров предложил ввести штрафы за намеренное искажение русского языка и использование феминитивов. По мнению депутата, подобные новые словообразования лишь усугубляют и подчеркивают различие между полами. Ни одно из предложений пока не получило серьёзного развития, но придало весомости доводам противников феминитивов.
Также многие лингвисты относят к общему роду те названия профессий, которые используются для обозначения лиц обоих полов — врач, доктор, профессор, директор и т. Существительные общего рода интересны тем, что могут употребляться по отношению как к женщинам, так и к мужчинам — а к кому именно, становится ясно не из окончания самого слова, а из окончаний других слов. Можем сказать «врач провелА операцию», а можем — «врач провёл операцию». Многие названия профессий могут сочетаться с прилагательными и глаголами как мужского, так и женского рода, так что женщины тоже имеют на них полное право. Большинству людей не нравится, как звучат феминитивы. И это вполне объяснимо: в русском языке нет универсального суффикса для их образования. Часто таким суффиксом пытаются объявить -К-, и именно с его помощью образованы новомодные «авторка», «редакторка», «блогерка» и т. Но с суффиксом -К- возникает одна проблема… Нет, не его многозначность и пренебрежительное звучание — в конце концов, ничего такого в словах студентка, артистка, спортсменка мы не замечаем. Вслушайтесь в эти слова. Проставьте в них ударения. Заметили, что оно все время падает на слог, предшествующий суффиксу? ГимнАстка, солИстка, феминИстка… А в «авторке» или «редакторке» всё не так. Они нарушают этот маленький, но все же языковой закон, поэтому звучат так непривычно. Читайте также: «С феминитивами всё сложно. Надо понимать, что пол и род — это разные вещи» А еще суффикс -К- плохо совместим с некоторыми согласными, из-за чего возникают неблагозвучные для русского уха сочетания звуков — например, в словах «фотографка» и «товарищка». И он совершенно не подходит к тем словам, которые оканчиваются на К и Г. Например, как образовать феминитив от слова «филолог»? Филологка — не скажешь. Филоложка — ну нет. Филологиня, филологица? Спасибо, но можно я все же останусь просто филологом? Даже если мы используем феминитив, мы ведь образовываем его от основы мужского рода. Авторка — от слова «автор», например. Не противоречит ли это тезисам тех, кто так радеет за феминитивы?
Не только чисто профессиональных — любое занятие или состояние женщины называлось специальным женским словом. Женщина-седок, женщина-новичок, женщина-товарищ — мы такими вариантами не располагаем, а в XVIII веке можно обнаружить слово новичка, образованное от старого новик «новичок» ровно так же, как католичка от католик или математичка от математик. А «воительница», героиня Лескова, говорит о себе: «Вот я тебе одна седачка готовая». А вот пара к товарищ: «Уж не на бесовское ли игрище, что твоя товарка так нарядна! Лажечников «Ледяной дом», 1835. Что же до женских профессиональных занятий, то еще один миф — что они возникли чуть ли не в ХХ веке. Еще до царя Петра в различных деловых бумагах фигурируют самые разные профессионалы женского пола. Кружевница, кужельница, загребенница… Вот ярославская Матренка крупеница, вот курятница Офимья. И это не были специфически женские занятия: в бумагах того времени фигурируют и крупеник тот, кто готовит блюда из круп и торгует ими , и кружевник, и курятник куровод. Как вам слово из XVII века золотарица? Почти забыто слово чтица, а ведь тоже была профессия. У Боборыкина к герою «ровно в десять приходила его чтица» 1884. Да еще сто лет назад называть женщину-лектора лекторшей, женщину-директора директоршей было в порядке вещей: «Аудитория была полна, лекторша имела успех» «Новости дня», 1902. Популярное утверждение, что «мужские слова» распространились из-за отсутствия феминитивов, тоже миф. В ряде случаев феминитивы успели образоваться по уже обкатанным шаблонам и активно использовались, например, на -ша от основ типа лектор, директор, авиатор. Недавно она получила должность директрисы германского завода, строящего аэропланы» «Одесский листок», 1913. То есть обозначать женщин особыми словами, отдельными знаками — исконно. И до поры они вполне нейтральны, совсем как катойконимы типа заволжанка или омичка. Слова «только для женщин» сами по себе крайне разнообразны. Целая россыпь суффиксов и целый спектр степени их приемлемости для общества. Это можно объяснить семантически: отдельный знак нужен отдельному объекту, строго обособленному от ближайшего. До определенного момента в отдельности нет сомнений. Господь разделил людей на два пола. Бабы ходят в платках да поневах, мужики в портах да рубахах. Искусственным половым диморфизмом человек усилил свой не очень выраженный природный, чтобы сигнализировать о поле самим силуэтом одежды. Радикально менялись моды, но до 1920-х годов женщина выглядела совсем не так, как мужчина. Длинные волосы, обязательная юбка, а до Первой мировой войны еще и в пол, так что ног не видно кто-то из известных людей в детстве думал, что у женщин нет ног. Похоже, дело не в потребности отражать женщин в языке как равноправных субъектов, а, скорее, в необходимости лингвистически отделять их от мужчин как нечто иное. Так может, феминитивы — архаика, лингвистический гинекей и они вымрут? Княгиня-президент и батрачка-парторг, или О новациях Проблески новации — обозначения женщин как мужчин и, таким образом, превращения «мужских слов» в «общечеловеческие» — мы видим уже при Екатерине II, говорившей о себе как об «адвокате» тех, «кого стараются угнетать и притеснять». Ее соратницу княгиню Екатерину Дашкову племянница именует в эпитафии отнюдь не феминитивами: «Здесь покоятся тленные останки… ордена св. Екатерины кавалера, императорской Академии наук директора, Российской Академии президента, разных иностранных Академий и всех российских ученых обществ члена». Слова, которыми можно назвать человека независимо от пола, тоже неоднородны. У одних есть парный феминитив, при этом в разной степени «приличный». Другие безальтернативны — это единственно возможный способ обозначения профессии. И даже с грамматическим родом у них не всё однозначно. Тургенев, дневники, 1825—1826. У Достоевского в «Идиоте» «старшая была музыкантша, средняя была замечательный живописец». Но лазейка уже появилась, и ею не преминули воспользоваться — особенно в наступившем ХХ веке, особенно в советское время. Массовое применение мужских обозначений к женщине в общем совпадает с ростом равноправия, укорочения волос и юбок, изображением дейнековских физкультурниц в белых трусах и майках и метростроевок в комбинезонах. Одним словом, со сближением в картине мира этих, оказывается, не столь диаметрально противоположных объектов. Академик Виноградов, приводя в конце 1930-х цитату из статьи М. Горького «Литературные забавы»: «Я была батрачкой, горничной, домашним животным моего мужа, — я стала профессором философии, агрономом, парторгом…» 1935 , делает акцент на отсутствии обозначений женщин, парных профессору, агроному, парторгу. Но есть в цитате и противопоставление унизительных феминитивов и престижных «общечеловеческих слов». И дело вовсе не в некоей лингвистической, фонетической, словообразовательной невозможности сделать феминитив от агронома и астронома. Это еще один миф. Русские словообразовательные шаблоны дают такую возможность почти для всех названий профессий. К слову, русский философ Лосев писал о своем увлечении астрономией — «даже женился на астрономке» математике и астрономе Валентине Лосевой. Но уже готовые феминитивы отвергались: не в результате антиженского заговора, а ровно наоборот — самими женщинами. Две великие поэтессы первой половины ХХ века хотят называться поэтами — и сами так себя и называют. Зачем женщинам понадобились «мужские слова»? Во-первых, ухватившись за них, женщины, бесспорно, ухватились за возможность завуалировать пол. Неизбежно для группы с более низким статусом и возникшим шансом хотя бы лингвистически от этого статуса отвертеться. И чем реже феминитивы использовались в нормальных контекстах: «лекторша имела успех», «авторша прекрасных рассказов» — тем более «особенными» они становились, тем легче их было использовать в контекстах экспрессивных. А от них слова покрывались пренебрежительным налетом: «Лекторша была ученая тетка в очках и сером костюме» Василий Аксенов, «Пора, мой друг, пора», 1963. Замкнутый круг. Во-вторых… «Второе» не так просто. А пола? Пригвождена ли ты к нему, обязана ли объявлять его всегда, даже тогда, когда думаешь лишь о своем деле, о своем творчестве? Когда ты не женщина, а просто человек? Знакомая художница, описывая в посте свои ощущения на утренней вершине холма, употребила слово «мастер». Френдесса-феминистка заметила: «Мастерица, а не мастер! Помимо самих женщин, движущей силой замены феминитивов на слова мужского рода стали советские бюрократы, приводившие номенклатуру профессий к единообразию. В итоге большинство названий должностей и позиций были унифицированы по мужскому полу. Я, например, научный сотрудник, а не научная сотрудница.