Геворк Вартанян был разведчиком-нелегалом высочайшего уровня и еще при жизни успел стать легендой.
Советские разведчики Геворк и Гоар Вартаняны
| Скончался герой Советского Союза, легендарный разведчик Геворг Вартанян | Но начался и состоялся Вартанян как разведчик в Иране. |
| Варданян разведчик - 88 фото | 17 февраля 2024 года исполнится сто лет со дня рождения легенды нелегальной разведки Советского Союза — Геворка Вартаняна. |
| Разведчик, изменивший ход истории: исполнилось сто лет со дня рождения Геворка Вартаняна | «Разведчик перестаёт быть разведчиком, если начинает применять оружие» – Самые лучшие и интересные новости по теме: Вартанян, разведка на развлекательном портале |
Вартанян Геворк Андреевич
В конце лета 1943 года близ Кумского озера высадился десант парашютистов-радистов. Немцы должны были установить связь с Берлином. Их сообщения запеленговали, и советские разведчики заставили работать посланцев под колпаком. Однако один радист успел передать условный сигнал. Тем не менее план фюрера провалился. Итак, конференция состоялась 28 ноября. Страны-участницы приняли беспрецедентные меры безопасности. Журналистам запретили вести репортажи. Отключили телефонную и телеграфную связь, семьи дипломатов вывезли за город, а ситуацию со всех позиций контролировали танки и вертолеты. С советской стороны действиями руководил лично Лаврентий Берия. Там разрушили стены и проложили скрытый, но хорошо просматриваемый брезентовый коридор высотой шесть метров, по обе стороны которого лежали пулеметчики и автоматчики.
Благодаря совместным усилиям все прошло спокойно.
Их "легкая кавалерия" безошибочно вела людей, которых наша разведка подозревала", — рассказал замглавреда "Российской газеты" историк разведки Николай Долгополов. Именно так он наиболее известен в истории разведывательных служб", — отметил экс-сотрудник спецслужб США Скотт Беннетт. Отто Скорцени должен был возглавить вторую группу диверсантов, но после провала первого отряда так и не решился высадиться в Иране. Абвер проиграл мальчишкам и девочке с косичками, как называл свою супругу Геворк Андреевич. Они видели, что какие-то мальчишки крутятся, но они смотрели с легким презрением, как на детишек", — говорит Николай Долгополов. Вартанян стал прототипом советского разведчика Андрея Бородина в фильме "Тегеран-43". Я еще раз хочу поблагодарить вас за спасение Сталина, Рузвельта и Черчилля — моего деда", — говорила Селия Сандис, внучка Уинстона Черчилля. Карьера Геворка и Гоар Вартанянов после Тегерана строго засекречена. Известно: за 45 лет работы у наших нелегалов не было ни одного провала.
Геворк Андреевич как-то признался: знает восемь языков, из них пять — как родные. Когда пару языков знаешь — потом уже легче", — говорил Геворк Вартанян.
Засели на конспиративной вилле, прямо на одной из центральных улиц — Надери, недалеко от посольств СССР и Великобритании. Агентура им все подготовила. Задачей этой передовой группы радистов было установить контакт с Берлином, а затем с помощью иранской агентуры подготовить условия для высадки десанта террористов.
Радиосвязь с Берлином они установили. Только попали в пеленгацию. И нашей группе приказали найти в огромном Тегеране эту радиостанцию. Так вот, отыскали мы немцев. Когда мы немцев-радистов нашли, очень хотелось вместе с нашими бойцами пойти на штурм дома, где они скрывались.
Но Иван Иванович Агаянц запретил категорически. Это тоже — для меня урок. Разведка заканчивается там, где начинается стрельба — так говорил мой учитель. Опытные люди, специально для этого подготовленные, взяли фашистов тихо, очень тихо. Так что потом они работали уже «под колпаком» нашей разведки и английской: передавали в Берлин сведения под нашу диктовку.
Но немцы вовсе не простаки. Кому-то из радистов удалось передать в эфир условный знак: работаем под контролем. В Германии поняли, что операция началась с неудачи. Основную группу во главе со Скорцени посылать на верный провал не решились. Так что никакого «Длинного прыжка» не получилось.
Они рядом, в центре. И особенно около американского, что находилось подальше, в пустынном тогда месте. Но потом согласился с предложением Сталина: безопаснее пожить в советском. Это мы подсказали. Действительно через старинную систему каналов это было возможно.
Остальное здорово накручено: Ален Делон, Париж, бандиты и красавицы… — Иногда рассказывают, что в подсобном помещении одного из посольств обезвредили бомбу. А вот то, что между посольствами СССР и Великобритании, которые находились совсем рядом, наши с англичанами пробили стенку, правда. Натянули шестиметровое брезентовое полотно, устроили нечто вроде коридора. Там лежали их и наши автоматчики, пулеметчики: всем участникам Тегеранской конференции безопасность перехода туда и обратно была обеспечена. Мы поняли: что-то готовится.
Поступили сведения, что в покушении может быть замешан один иранец. Пришлось его брать прямо на свадьбе. Нам тихонько подсказали, что у него уже есть опыт участия в терактах. Тут вступила в дело военная разведка. Довольно часто наши сотрудничали с ГРУ.
Пошел я на эту свадьбу Надо было как-нибудь незаметно вызвать этого опасного человека. Постучал, мне открывают дверь: заходи. И тут вдруг наш капитан, да в форме, как свистнул. На свист прибегает взвод автоматчиков. Они чуть не впрыгивают во двор, а там гуляет свадьба — человек двести.
Поднимается жуткая кутерьма. Я бы этого бандита незаметно увел. А у него, как я и думал, пистолет. Заламывают ему руки, забрасывают в грузовик «студебеккер», везут в военную комендатуру… И чуть ли не вся свадьба бежит за нами: люди возбуждены, требуют освободить гостя. А как им объяснить?..
Конечно, хорошо, что взяли потенциального участника теракта. Но не так, не так же… — Но были же операции и более филигранные? Агаянцу дали знать, что владелец книжной лавки Ганс Вальтер… — Прямо классическое имя для немецкого агента. Выучил фарси, обосновался в Тегеране и установил с нужными людьми связи. Но прокололся… Зачастили к нему в букинистический магазин иранские офицеры, да все больше из Генерального штаба, находившегося поблизости.
Словом, привлек внимание. Эти книголюбы оставались в магазине подолгу — копались в стоявших на полках книгах, что-то у немца покупали, какие-то тома продавали. Наша «легкая кавалерия» засекла шестерых постоянных посетителей. Все офицеры. Агаянц предположил: а не почтовый ли это ящик?
Пришлось нашим ребятам тоже пристраститься к чтению. Стали заходить в магазин, примелькались, познакомились с хозяином. К нашему удивлению, оказался он человеком приветливым, любил поболтать, да и кружку пива пропустить был иногда не прочь. Тогда язык у Ганса развязывался. А мы были слишком юными, чтобы вызывать подозрения.
Немцу же хотелось облегчить душу. Не верил он больше в победу Германии, а уж нападение на СССР и вовсе считал ошибкой катастрофической: «Увязнет на этих просторах наш вермахт, точно увязнет». Мы сообщили о таких его разговорах и скептическом настроении Ивану Ивановичу Агаянцу. И тут в игру вступили наши старшие. Короче, Ганса Вальтера перевербовали.
Офицеры, покупая для вида какие-то фолианты, закладывали сообщения в книги. Ганс Вальтер передавал эту информацию своему руководству. Те с ней знакомились и в свою очередь давали генштабистам новые задания. Потом, когда Вальтер работал уже на нас, эта игра еще некоторое время продолжалась. Выявили всех ее участников и лавочку, как говорится, прикрыли.
А Вальтер был среди тех немецких агентов, кто подтвердил: да, в Тегеране готовится важная операция, возможно, что покушение на глав трех союзных держав. Это его признание подтверждалось донесениями других источников. И мы, и англичане взялись за дело еще более рьяно. Мы работали вместе с агентурой, искали подходы. Если появлялось хоть малейшее подозрение, человека временно арестовывали.
Не подтверждались сомнения — после Тегеранской конференции его отпускали. А до конференции и во время нее мы работали день и ночь. Однажды надо было брать в городе Казвине опасного человека. Он в терактах участвовал, в поджогах. Пытался вербовать наших солдат.
Долго его наши искали, а адрес установил мой отец. Поехал я в Казвин. Два дня вертелся около дома этого агента — и ничего. Тут меня и задержали. В городе полно советских военных, а рядом крутится какой-то парень в гражданской одежде.
День просидел под арестом. Как говорится, до выяснения обстоятельств. Наше посольство — общая крепость Для проведения этой исторической конференции в Тегеране более подходящего места, чем посольство СССР, вряд ли можно было найти. Расположено оно в центральной части города, довольно просторно и обнесено каменной стеной. На территории несколько зданий.
В них во время Тегеранской конференции жила и работала советская делегация. Сталин, Молотов и Ворошилов заняли квартиру советского посла. Остальных разместили в небольшом двухэтажном доме неподалеку от здания посольства. А посольских с семьями на эти тревожные дни переселили «в город». Его путешествие на линкоре «Айова» продолжалось мучительно долго.
Рузвельт очень рисковал. Что стоило немецким подлодкам атаковать пересекавший Атлантику американский корабль!.. Но вдруг разыгрался шторм и на одном из кораблей произошел самопроизвольный пуск торпеды, и она чуть не попала в «Айову». Рузвельт благополучно высадился в алжирском Оране. Затем отправился в сравнительно безопасный Каир.
В столице Египта Рузвельт встретился с Черчиллем, чтобы согласовать свои позиции перед встречей с советским лидером. А они не совпадали. Рузвельт был не так уж и против открытия второго фронта. Он хотя и опасался усиления послевоенных позиций Советского Союза в Европе, но и прежнее доминирующее положение Великобритании его не устраивало. Черчилль же больше всего боялся, что Сталин не только отхватит себе кусок Восточной Европы, но и попытается продвинуться еще дальше, в Европу Западную.
О разногласиях союзников Сталину стало известно благодаря разведке — внешней и военной. И вполне логично напрашивалось решение поиграть на чужих противоречиях. Да, перспектива вооруженного столкновения с Японией не воодушевляла, но открытие союзниками второго, долгожданного фронта зависело от того, вступит СССР в войну с Японией после разгрома Германии или нет. На Тегеранскую конференцию Сталин и его маленькая делегация — Молотов да Ворошилов — прибыли весьма подготовленными и разведкой «подкованными». Сталин был даже осведомлен о секретном Манхэттенском проекте — США и Великобритания решили совместно работать над атомной бомбой и привлечь к этому Канаду.
Дошла до Сталина и другая суперсекретная информация: если второй фронт все же откроют, то лишь при условии, что в момент высадки союзников во Франции Красная армия предпримет крупное наступление. Ведь тогда Гитлер не сможет перебросить свои войска с Восточного фронта на Западный. Особенно тревожило упрямство Черчилля. Он настаивал на ударах союзников по Балканам. Но что от этого выигрывал СССР?
Да, разведка подтверждала намерения Сталина — надо давить на Черчилля, вплоть до демонстрации ухода с конференции что было однажды в Тегеране и проделано , и опираться на более сговорчивого и несколько более реалистичного Рузвельта. Но с «заселением» Рузвельта в советское посольство возникли сложности. Из посольства США, располагавшегося вдали от центра города, добираться на переговоры прикованному к коляске Рузвельту было долго и опасно. Майкл Рейли, один из руководителей президентской охраны, понимал, что во время поездки по городу Рузвельт превращается в живую мишень. Однако американский президент поначалу предложение поселиться на территории посольства СССР не принял — не в его планах было ощущать себя чьим-то гостем.
Еще раньше он отклонил приглашение Черчилля остановиться в посольстве Великобритании. Наши предложение повторили, но тут возникли опасения чисто дипломатические: вдруг обидится английский премьер? Советское и британское посольства располагались по соседству. Солдаты перекрыли улицу, натянули между зданиями брезент, установили высокие щиты. И получилось что-то вроде одного дома с закрытым переходом, вдоль которого расположились автоматчики.
Отсюда в резиденции диверсанты проникнуть не могли. И наши, и англичане были защищены надежно. Американцам оставалось только завидовать: посольства двух союзных держав были окружены двумя, а по некоторым источникам, тремя, кольцами автоматчиков и танков. Надо ли их ставить под удар в Тегеране, где, по донесениям разведок союзников, на тройку готовится покушение? Доводы посла и охранника убедили Рузвельта.
Под его резиденцию в советском посольстве отдали здание канцелярии. Комнаты, в которых поселился президент США, соседствовали с просторным залом, где заседали участники конференции. В эти дни Тегеран был прочно отрезан от мира. Город охраняли три союзные спецслужбы мира, из которых самой многочисленной, незаметной и эффективной была советская.
Передвигались на велосипедах, за что их прозвали "легкой кавалерией". Их "легкая кавалерия" безошибочно вела людей, которых наша разведка подозревала", — рассказал замглавреда "Российской газеты" историк разведки Николай Долгополов. Именно так он наиболее известен в истории разведывательных служб", — отметил экс-сотрудник спецслужб США Скотт Беннетт. Отто Скорцени должен был возглавить вторую группу диверсантов, но после провала первого отряда так и не решился высадиться в Иране. Абвер проиграл мальчишкам и девочке с косичками, как называл свою супругу Геворк Андреевич. Они видели, что какие-то мальчишки крутятся, но они смотрели с легким презрением, как на детишек", — говорит Николай Долгополов. Вартанян стал прототипом советского разведчика Андрея Бородина в фильме "Тегеран-43". Я еще раз хочу поблагодарить вас за спасение Сталина, Рузвельта и Черчилля — моего деда", — говорила Селия Сандис, внучка Уинстона Черчилля. Карьера Геворка и Гоар Вартанянов после Тегерана строго засекречена. Известно: за 45 лет работы у наших нелегалов не было ни одного провала. Геворк Андреевич как-то признался: знает восемь языков, из них пять — как родные.
Почему легендарный разведчик Геворг Вартанян избегал армян за рубежом?
Один из самых успешных сотрудников разведки СССР родился 17 февраля 1924 года в Ростове-на-Дону в семье Андрея Вартаняна, иранского подданного, директора маслобойного завода. В 1930 году, когда Геворку было шесть лет, семья выехала в Иран. Его отец был связан с советской разведкой и покинул СССР по ее заданию. Под прикрытием коммерческой деятельности Андрей Васильевич вел активную разведывательную агентурную работу. Именно под влиянием отца Геворк стал разведчиком. Геворк Вартанян связал свою судьбу с советской разведкой в 16 лет, когда в феврале 1940 года установил прямой контакт с резидентурой НКВД в Тегеране. По поручению резидента Геворк возглавил спецгруппу по выявлению фашистской агентуры и немецких разведчиков в Тегеране и других иранских городах. Только за два года его группа установила около 400 человек, связанных с германской разведкой. В 1942 году Амиру оперативный псевдоним Вартаняна пришлось выполнять специальное разведывательное задание. Англичане создали в Тегеране разведывательную школу, в которую набирались молодые люди со знанием русского языка для последующей их заброски с разведзаданиями на территорию советских республик Средней Азии и Закавказья.
Год 1956: по окончании института супруги получают предложение начать работу во внешней разведке. После короткой подготовки они выезжают за границу для выполнения специального задания с нелегальных позиций. Собственно, на этом заканчивается та часть биографии, которой делился сам Геворк Вартанян. Дальнейшее — из других источников, кое-какие детали после смерти мужа вспоминала Гоар. Первым пунктом назначения разведчиков-нелегалов стала Швейцария. По легенде, Геворк псевдоним «Анри» и Гоар — иранцы, он торговец коврами, она его близкая подружка, скоро поженятся. На Гоар — связь с Центром. Собирать перед сеансом связи передатчик из обычного радиоприемника и разбирать его, когда сеанс закончен, она филигранно научилась за два с половиной месяца. Конец 1970-х Вартаняны провели в Италии. Об этом пишет в своих мемуарах Юрий Дроздов генерал-майор СВР, возглавлявший нелегальную разведку в 1979—91 годах. Дроздов объясняет: «Ядерной тематикой Вартаняны не занимались, это делали другие. Больше были привязаны к своей реальной профессии — коммерческой торговле коврами. На этих коврах у них и завелись связи с высокими американскими личностями» По словам Вартаняна, он был успешным торговцем, работал на самоокупаемости, занимал высокое положение в обществе: «Быть бизнесменом удобно. Ты можешь рассказать интересующимся людям об экономических секретах других стран — получив взамен сведения политического характера. Ведь мне как бизнесмену была нужна информация о политической жизни в той или иной стране. Вдруг я вложу деньги, а они через пять лет пропадут. Вдруг переворот произойдет. Вопросы от бизнесмена не вызывают подозрения». Вартаняны были в Риме в марте 1978 года, когда группировка «Красные бригады» похитила итальянского экс-премьер министра Альдо Моро. Сам Геворк Андреевич рассказывал: « Все силы государства были брошены на поиски преступников. Остановили на полицейском посту и меня, проверили документы: откройте багажник! Не выходя из машины, даю ключи. Открыли, посмотрели, и я поехал дальше. Следующий пост — все точно так же. И вдруг: «Выходите из машины! И я вижу, что там лежит автомат… Меня спрашивают: «Это чей?
С 1992 года находился на пенсии. Его имя было раскрыто лишь в 2000 году. По признанию авторитетных специалистов, Вартанян входит в число ста великих разведчиков мира. Скончался Геворк Андреевич Вартанян 10 января 2012 года в Боткинской больнице Москвы, был похоронен на Троекуровском кладбище столицы. Персоны дня 28 апреля: 1843 — 1920 Климент Тимирязев русский естествоиспытатель, один из основателей русской школы физиологии растений.
В отряде Вартанян познакомился со своей будущей женой, Гоар Кандарян. Супруги прожили вместе всю жизнь. Геворк попал под подозрение и три месяца провел в тюрьме. Но и в этой ситуации разведчик принес пользу общему делу — он выдал полиции несколько человек, которые в действительности мешали работе советской разведки. Фотография со встречи советских и британских войск в Иране, 1941 Фотография со встречи советских и британских войск в Иране, 1941 В августе 1941 года в Иран совместно ввели войска СССР и Великобритания. Вартанян поступил в нее и не только получил множество полезных знаний, но и запомнил каждого ученика. Впоследствии все выпускники были рассекречены советской разведкой, а часть из них была перевербована. Вскоре школа была и вовсе закрыта, свою роль в этом сыграл и Геворк Вартанян. Тегеран 43 98 Наиболее трудной задачей для Вартаняна во время Великой Отечественной стало прикрытие лидеров «Большой тройки»: Сталина Черчилля и Рузвельта. Главы стран в конце ноября 1943 года планировали собраться на Тегеранской конференции. Немцы рассчитывали сорвать ее и подготовили диверсионную операцию «Длинный прыжок». Противник в августе 1943 года забросил группу шпионов, они под видом местных жителей добрались на верблюдах до Тегерана.
100 лет со дня рождения легенды: жизнь под секретом ростовского разведчика Геворка Вартаняна
(Собственно, на этом заканчивается та часть биографии, которой делился сам Геворк Вартанян. Гоар и Геворг Вартаняны. Геворк Вартанян стал разведчиком еще в юности, по примеру своего отца Андрея Вартаняна, много лет сотрудничавшего с советской внешней разведкой.
Судьба резидента. Покушение на Сталина, Рузвельта, Черчилля сорвал 19-летний ростовчанин
Через некоторое время советский представитель встретился с официальным представителем британской разведки в Иране и выразил недоумение по поводу «несоюзнического поведения». Последний все отрицал. Однако в скором времени «учебное заведение» перестало существовать. За полгода Амир прошел в английской разведшколе полный курс обучения. Полученная в ней от офицеров секретной службы его величества добротная оперативная подготовка — вербовочная работа, тайниковые операции, шифровальное дело, поддержание двусторонней связи, выявление наружного наблюдения — очень пригодилась советскому разведчику впоследствии. Именно в доме Оганеса Геворк впервые увидел свою будущую жену, а тогда 15-летнюю девочку, сестру товарища и соратника, чернобровую красавицу, чье имя Гоар переводится с армянского как «сокровище», «драгоценный камень». В 1942 году Амир привлек Гоар в ряды «легкой кавалерии». И не ошибся. С первых же ее шагов в разведработе всем стало ясно, что Гоар не по годам отважный и стойкий человек. А природное чутье, прозорливость, ясный ум и дар конспиратора очень скоро превратили девушку в консультанта молодых бойцов по вопросам безопасности и мерам предосторожности.
Строгий нрав Гоар, да и царившая в группе дисциплина не позволяли юным разведчикам замечать ее красоту и тем более говорить об этом вслух. Для всех Гоар была таким же верным боевым товарищем. Однажды Амир был на грани провала. Он был арестован сотрудниками Таминат — иранской тайной полиции и не знал, чем это для него закончится. Двое ребят из его группы сильно подсветились на остром мероприятии ликвидировали иранца-террориста. Их пришлось спрятать, а впоследствии даже вывести в Советский Союз. А Амира, как приятеля этих ребят, бросили в тюрьму. Его били, допытывались, где могут прятаться его друзья. Так продолжалось около трех месяцев.
Но Амиру повезло: Гоар была рядам. Она носила ему в тюрьму передачи и постоянно информировала об обстановке. Как только Гоар сообщила, что товарищи выведены в безопасное место, Амир стал придерживаться выработанной ранее легенды, на допросах все отрицал и требовал освобождения. Требовал отпустить невинно арестованного сына и известный в Тегеране коммерсант-кондитер Андрей Вартанян. Роптали богатые и бедные представители армянской колонии. Через три месяца Амира выпустили на свободу. Сопереживание Гоар за судьбу боевого товарища, опасности и риск, перенесенные ради его спасения, переросли в особые чувства, которые она тщательно скрывала до самого окончания войны. Гоар и Геворк. Члены группы вели визуальную разведку, наладили и успешно осуществляли наружное наблюдение, умело получали информацию втемную.
Овладение основами разведки начиналось для молодых людей с элементарных на первый взгляд, но по сути своей эффективных приемов. На них отрабатывался профессионализм, приобретался первый боевой оперативный опыт. В военное время это происходило быстро. Ошибиться означало поставить под удар интересы организации, да и свою собственную жизнь. Ведь никакой специальной подготовки у ребят не было. В ходе проведения оперативных мероприятий они учились грамотно вести наружное наблюдение, выполнять другие специальные задания. Именно Ивану Ивановичу Агаянцу члены группы Амира были обязаны тем, что тяжелая и опасная работа в разведке в те суровые годы была окрашена для них в тона героического романтизма и приносила им глубокое удовлетворение, так как шла на пользу Отечеству. Активность советской разведки в Иране, по существу, парализовала деятельность подпольных профашистских организаций в стране, способствовала нанесению сокрушительного удара по немецким спецслужбам: они не смогли в полной мере раскрыть свой потенциал и решить многие из поставленных перед ними задач, в том числе и по подготовке покушения на руководителей стран «большой тройки» в ходе работы Тегеранской конференции, которая проходила с 28 ноября по 1 декабря 1943 года. Свой весомый вклад в деятельность советской внешней разведки в Иране в тот период внесли и молодые разведчики группы Амира.
Почему же «Длинный прыжок» не удался? Проведение операции было поручено любимцу Гитлера — доныне хорошо известному широкой публике Отто Скорцени. Передовая группа его подразделения, состоявшая из шести немецких диверсантов, включая двух радистов, была сброшена на парашютах в районе города Кум, что в 70 км от иранской столицы. Группе предстояло осесть в Тегеране, наладить радиосвязь с Берлином и подготовить условия для высадки основного десанта во главе с самим Скорцени. А уж ему надлежало устроить 30 ноября, в день рождения британского премьера, покушение на Сталина, Рузвельта и Черчилля. Более двух недель добирались диверсанты с большим количеством оружия и снаряжения до Тегерана и разместились на конспиративной вилле, подготовленной для них германской агентурой. Все шесть немецких «коммандос» были арестованы. Когда гитлеровским спецслужбам стало известно о провале передовой группы, в Берлине решили отказаться от направления в Тегеран главных исполнителей операции «Длинный прыжок».
Под прикрытием коммерческой деятельности Андрей Васильевич вел активную разведывательную агентурную работу. Именно под влиянием отца Геворк стал разведчиком. Геворк Вартанян связал свою судьбу с советской разведкой в 16 лет, когда в феврале 1940 года установил прямой контакт с резидентурой НКВД в Тегеране. По поручению резидента Геворк возглавил спецгруппу по выявлению фашистской агентуры и немецких разведчиков в Тегеране и других иранских городах. Только за два года его группа установила около 400 человек, связанных с германской разведкой. В 1942 году Амиру оперативный псевдоним Вартаняна пришлось выполнять специальное разведывательное задание. Англичане создали в Тегеране разведывательную школу, в которую набирались молодые люди со знанием русского языка для последующей их заброски с разведзаданиями на территорию советских республик Средней Азии и Закавказья. По заданию Центра Амир внедрился в разведшколу и прошел в ней полный курс обучения. Тегеранская резидентура получила подробную информацию о самой школе и ее курсантах. Заброшенные на территорию СССР «выпускники» школы обезвреживались или перевербовывались и работали под колпаком советской контрразведки.
Его отец был связан с советской внешней разведкой и покинул СССР по ее заданию. Под прикрытием коммерческой деятельности Андрей Васильевич вел активную разведывательную агентурную работу. Именно под влиянием отца Геворк стал разведчиком. Геворк Вартанян связал свою судьбу с советской разведкой в 16 лет, когда в феврале 1940 года установил прямой контакт с резидентурой НКВД в Тегеране. По поручению резидента Геворк возглавил спецгруппу по выявлению фашистской агентуры и немецких разведчиков в Тегеране и других иранских городах. Только за два года его группа установила около 400 человек, так или иначе связанных с германской разведкой.
Но вы же знаете, Жора учился в Тегеране в школе английской разведки. И всегда благодарил англичан, когда здесь выступал перед нашими, повторял: я благодарен английской разведке, потому что очень многому там научился и в дальнейшем в работе против них здорово пригодилось. А я ту школу, как говорится, не посещала. Хотя кое-что и без нее на практике прошла. Нас вызвали в Москву. Пришлось мне, к примеру, осваивать радио, да и много чего. За два — два с половиной. Как-то хорошо все пошло. Ну, конечно, не только это. А Жора за два с половиной месяца уже все знал, его и готовить не надо было. А уже там, основной радист — я. Иногда он садился, но большей частью — я. Это иногда, когда оттуда приезжали сюда на переподготовку на отдых. Какие языки? Мне, допустим, испанский. Когда приехали в одну страну, ее языка вообще не знали. Жили в гостинице, где познакомились с иранской парой. Он — генерал уже в возрасте, а жена — очень молодая, намного моложе его. Вскоре подружились — ведь мы тоже иранцы, говорили на фарси. И однажды генерал спросил: а чем вы здесь занимаетесь? Геворк Андреевич ответил: интересуюсь бизнесом, пока изучаю, что к чему, и надеюсь наладить в этой стране свой бизнес. Возник и вопрос: давно ли уехали из Ирана и почему? И мы так уклончиво ему ответили, что давно, несколько лет тому назад. Новый вопрос : а где жили? Тоже объяснили, что в одной стране Западной Европы , назвали ее. И тут генерал начал говорить на языке этой страны — хорошо, чисто. А мы этого языка тогда вообще не знали. И Жора в такт речи генерала только кивает, вставляет время от времени — «да, да». И генерал встрепенулся: вы что, за несколько лет на языке этой страны только «да-да» и научились? А провели здесь — по легенде — столько времени. Вот такой разговор. Но мы переживали. И за язык взялись серьезно. Я его выучила, даже принимали за местную. Версии у генерала могли быть разные. Немного неприятно, но ничего страшного. Вот история другая. В одной стране его встретили люди из советского посольства и срочно предложили выехать домой, в СССР. Это было уже в середине долгого пути или в начале? Можно об этом писать или нет? Кое-что уже пройдено, сделано. Думаю, можно написать. Это же эпизоды жизненные, не оперативные. Геворка Андреевича вызвали на встречу в одной стране, где он учился в университете. Кстати, рандеву назначили на месте видном. И сразу: уезжайте, потому что перехвачена информация: за вами следят, и завтра же арестуют. Жора им: откуда вы взяли? Я проверился, все абсолютно чисто, да и приехал я без паспорта. А ему: вы за ним даже не возвращайтесь. Москва говорит, что вам угрожает опасность. Там наша машина за углом, идите, садитесь вас тут же повезут. Красный дипломатический номер, никто не тронет, привезут прямо в советское посольство. Жора твердо: я никуда не поеду. Человек, за ним приехавший, повернулся и с изумлением: какие же у вас нервы, вы, значит, отказываетесь выполнить приказ? А муж ему спокойно: нервы у меня действительно в порядке, не отказываюсь и не то, что я не подчиняюсь Москве. Я в себе настолько уверен, что сейчас с вами не поеду, а проверюсь — обязательно. Плохо только, ваших двух ребят-шкафов даже отсюда видно. Вон они, стоят. Пришел сюда чистым, а тут… И сначала на метро, потом до трех часов ночи по арабским улицам. Вернулся домой. Выспался, а утром в гостинице портье: «Вас вызывают в полицию нашего района. Идите немедленно». И Геворк Андреевич, признался, что сразу отлегло: вызывают в полицию. Если бы что серьезное, доставили бы туда мгновенно без всяких вызовов. А тут просто закончился у него, студента, вид на жительство, надо было продлевать в районном отделении. Да, такие моменты были. Потом, когда мы вернулись сюда, нас пригласили в учебное заведение , где работал этот товарищ, который «садитесь в машину». Он уже генерал, и так радушно, трогательно нас встретил. Помните, говорит радостно, как мы жили, какие были моменты, какие дела мы с Геворком Андреевичем делали. Жора кивает головой. Я, хоть и не была в тот момент в известной вам стране, но в курсе. Набираю воздух в легкие, готовлюсь сказать веское слово: «А какие ж это дела? И я понимаю, что совсем не надо, что все прошло, и плохие воспоминания будут лишними. Это вообще наш принцип. Прошло, проехало, обсудили, сделали выводы. А вечно возвращаться, терзать душу плохим — нельзя. Не за чем, да и толку никакого. И все же если бы муж послушался, уехал, потому что был такой приказ и так, якобы, было надо, многого из того, что у нас получилось, не было б. На том бы все и кончилось. Все, больше нам никуда. Спутали моего супруга с каким-то похожим на него человеком, за которым их полиция действительно вела наблюдение. В подобных редких случаях нелегал сам должен принимать решение. Нет, не готовились на худший вариант. Знали, что надо работать, выполнять поставленные цели. Спокойно, без надрыва. И кто будет это делать, если не мы? Не было страха? Если бы был страх, то не смогли бы работать. Мы очень спокойно себя вели, и были спокойны душой. Но, но! Мы всегда знали, кого рядом с нашим домом мы видели два раза подряд. Подумаешь, идет себе человек.
«Подождите, я забыл свой автомат!»
- Депутат Госдумы из забоя
- Подпишитесь на рассылку
- Вартанян, Геворк Андреевич | это... Что такое Вартанян, Геворк Андреевич?
- Авторизация
- Посмотрев сериал ВВС, британцы бросились раскупать роман «Война и мир»
- Николай Долгополов. Как спасали "Льва и медведя". "Российская газета - неделя", 19 октября 2007 г.
Легенда нелегальной разведки: к 100-летию Геворка Вартаняна
Накануне в Боткинской больнице Москвы на 88-м году жизни скончался бывший советский разведчик, герой СССР Геворк Вартанян. Его отец Андрей Вартанян работал на разведывательные спецслужбы СССР, что, в конечном счете, и повлияло на решение молодого Геворка стать разведчиком. Биография Геворка Вартаняна, советского разведчика, сотрудника Первого главного управления КГБ СССР, участника Великой Отечественной войны, полковника и Героя Советского Союза. Служебная биография Героя Советского Союза разведчика Геворка Вартаняна стала учебным пособием для слушателей Академии внешней разведки России. Нашей публике Геворк Вартанян и его жена Гоар Левоновна, кавалер ордена Боевого Красного Знамени, известны главным образом подвигами, совершенными в 1943 году в Тегеране.
Советские разведчики Геворк и Гоар Вартаняны
Геворг Андреевич передавал опыт молодой смене разведчиков, читал лекции в «профильных» учебных заведениях. • несмотря на ТО, что полковник Вартанян находился в отставке, он Продолжал активно трудиться в СВР: встречался с молодыми сотрудниками различных подразделений внешней разведки, которым передавал свой. В общей сложности Вартанян 46 лет проработал разведчиком-нелегалом за границей. «Разведчик перестаёт быть разведчиком, если начинает применять оружие» – Самые лучшие и интересные новости по теме: Вартанян, разведка на развлекательном портале
Геворк и Гоар Вартаняны: как началась история легендарных разведчиков
| Спасти Сталина. Памяти легендарного разведчика Геворка Вартаняна - ANNA NEWS | В 2013 году Министерство обороны Армении учредило ведомственную медаль "Геворг Варданян" в память об офицере разведки. |
| Герой Советского Союза Вартанян Геворк Андреевич :: Герои страны | Его отец Андрей Вартанян работал на разведывательные спецслужбы СССР, что, в конечном счете, и повлияло на решение молодого Геворка стать разведчиком. |
| Геворк Вартанян — легенда советской разведки | Пикабу | Разведчик-нелегал Геворк Вартанян — в проекте «Гражданин Ростова-на-Дону». |
Геворг варданян разведчик биография. Биография
Гоар Левоновна Вартанян. Разведчики Гоар и Геворк Вартанян. Варданян Гоар разведчик. Николай Долгополов "Вартанян". Вартанян Борис. Вартанян Армен Вагаршакович художник. Вартанян Самсон Михайлович. Геворк Вартанян с наградами. Геворг Варданян разведки.
Геворк Вартанян Гоар Вартанян. Гоар Вартанян разведчица. Вартанян Геворк Андреевич памятник. Вартанян Генрих Герасимович. Александр Вартанян. Вартанян Геворк Андреевич Тереган 43. Геворк Вартанян картина. Шилов портрет Вартанян в.
Вартанян разведчик Шилов. Гоар Вартанян. Вартанян семья. Памятник супругам Вартанян. Геворг Варданян и Гоар разведчики. Геворк Вартанян с женой. Вартанян Рудольф Саакович. Георг куар Вартанян.
Вартанян Айги. Вартанян Геворг Мартиросович. Памятник Вартаняна в школе в Коммунарке.
Зная, что сын выполняет рискованное задание, вышагивал часами около дома, бывало, до самой ночи поджидая Геворка. Но только слышались шаги сына, шуршание шин его велосипеда, и Андрей Васильевич спешил домой: к чему мальчику знать, что отец волнуется, переживает.
Много лет спустя, когда Геворк Андреевич и Гоар работали уже в совсем другой стране, столкнулись они с человеком, у которого оказались документы, приобретенные еще Вартаня-ном-старшим. Сообщили в Центр: здесь появился такой-то, использует паспорт, выданный в Тегеране. Из Москвы успокоили — работайте спокойно, всё в порядке. Значит, наш. Идет он прямо навстречу нам с Гоар.
Проходит, не поздоровавшись. Мы — тоже. Прошли дальше, оглянулись. Оглянулся и он. Такое вот рандеву.
Короче, документы те мой отец добывал для этого человека. Военного звания у Андрея Васильевича не было, но кадровым разведчиком считать его можно твердо. Потом все вернулись в Союз, кроме одной из сестер. Она вышла там замуж и, увы, рано ушла из жизни. И все родственники знали, все помогали.
Советский Союз был нашей родиной. Ради него мы были готовы на всё. Так нас воспитал отец. Но профессиональным разведчиком стал только я. Было мне тогда 16 лет.
От первого лица — Четвертого февраля 1940 года я впервые вышел на встречу с советским резидентом, — рассказывал Геворк Вартанян. Был он человеком строгим и в то же время добрым, теплым. Долго я с ним работал, до конца войны, пока не уехал он в 1945-м во Францию резидентом. И разведчика из меня сделал он. Занят был, но встречался со мной, натаскивал.
А первое задание — создать группу единомышленников. И я быстро завербовал семерых ребят. Иранцев среди нас не было. Все мы, семеро, примерно моего возраста — армяне, лезгин, ассирийцы… Общались между собой на русском и на фарси, который учили в школе. Сплошной интернационал.
И все — выходцы из СССР. Слышали о 1937-м? Родителей почти всех этих ребят из Советского Союза или выслали, или они сами вынуждены были уехать. Но такая у них была тяга, любовь к родине. Давали согласие и подключались к группе без вознаграждений за работу — вербовал я их на чисто идейной основе.
Никакой оперативной подготовки у нас не было, и старшим товарищам из резидентуры приходилось образовывать ребят на ходу. Научили вести наружное наблюдение. В 1941-м к нам подключилась симпатичная школьница. Ее старший брат-армянин был моим другом из «легкой кавалерии». Я года два-три к ней присматривался, очень она мне нравилась.
Это Гоар — моя будущая жена. Смелая, ни от каких заданий не отказывалась. А в разведку ее, думаю, привела скорее всего любовь. Тогда ей не было и шестнадцати. Мы — мальчишки, девчонки, кто еще в школу ходил, кто учебу уже заканчивал.
Но Агаянц не побоялся поручить нам следить и выявлять фашистскую агентуру. Руководил у них резидентурой Франц Майер. До этого он работал в СССР, знал русский и по-фарси говорил прекрасно. Типичный немец — рослый, голубоглазый майор-разведчик. Начали следить за ним… До августа 1941-го, до ввода наших войск в Иран, держали его плотно.
Хотя он, чтобы сбить с толку, и бороду отпускал, и одежду менял постоянно. Несколько раз вышагивал прямо по центру Тегерана в форме офицера Генштаба иранской армии. Или выходит из его квартиры какой-то незнакомый человек, но мы-то знаем — Майер. Обличье новое, а походку не изменишь. Но потом он все-таки исчез.
Мы отыскали его уже в 1943-м. Отрастил бороду, покрасил хной волосы, работал могильщиком на армянском кладбище. Немцы часто маскировались под иранцев. Те, кто хорошо владел языками, выдавали себя за англичан, американцев, иногда даже за русских. Конечно, интересовались Майером и англичане, тоже шли за ним по пятам.
Люди из посольства, из группы захвата были наготове. Но пока наши запрашивали Центр, арестовали немецкого разведчика не мы, а более проворные англичане и прямо на наших глазах. Где-то мы промедлили, ошиблись. Обидно было страшно. Но всё же и благодаря нашим усилиям одновременно с ним арестовали двух его радистов — двух эсэсовцев — обершарфюрера Хольцапфеля и унтершарфюрера Рокстрока.
И тех, кто скрывал Майера, тоже. Не знаю, уж зачем это было нужно известному в городе дантисту агаи Кодси и агаи директору публичной библиотеки Рамазани. А вот Кей-хани, преподававший фарси в посольстве Германии, слыл пособником немцев. Наши ребята помогли обнаружить и помощника Майера Отто Энгельке. И, как мы потом поняли, без Майера и радиосвязи активность немцев к концу 1943 года резко спала.
Солидный, скажу вам, срок для разведывательной группы. На первых порах ничего у нас не было. Разве что велосипеды. Потом, в 1942-м, дали нам на восьмерых один трофейный немецкий мотоцикл «Зюндаб». И я на нем гонял, и Гоар тоже.
Часто немцы от нас уходили — садились на свои машины, а ребятки голыми пятками жали на педали велосипеда… Но фанатики мы были страшные. И очень упорные. Когда наши два парня в 1941 году засветились в одном остром мероприятии, меня арестовали. Всё тогда оказалось серьезно. Мы точно установили: один из руководителей группы азербайджанских экстремистов ведет активную подрывную работу против СССР, устраивает теракты.
Какие-либо разговоры-уговоры с ним были бесполезны, о перевербовке и речи быть не могло. Выход оставался один — террориста убрать, именно ликвидировать, чтобы другим неповадно было, а не вывезти потихоньку куда-нибудь и потом изолировать, как частенько делалось. Вызвались те самые двое моих товарищей-добровольцев. Задание выполнили, но кое-какие следы оставили. И я попал под подозрение: ребята-то были из нашей группы.
Возвращаюсь к себе вечером на велосипеде, вдруг останавливают: велосипед краденый, в полицию! Я сразу, еще до того как меня начали лупить, понял, в чем дело. Бросили в тюрьму. Подвал темный, дело восточное, и потому били здорово: знал же убийц, говори. Это вам не Европа, где с арестованными обращаются все-таки человечнее.
Я чистосердечно признался, что знаком с этими ребятами, но даже не догадывался, какие они плохие. Выпустите — и я помогу их отыскать. Девочка с косичками Гоар носила мне в тюрьму передачи и ухитрилась сообщить, что эти двое наших вывезены в безопасное место — в Советский Союз. Мы вообще с Гоар друг друга с детства понимали даже не с полуслова — с полувзгляда. Я держался своей легенды, обнаглел, стал просить освободить.
Известный тегеранский коммерсант-кондитер Вартанян требовал отпустить невинно арестованного сына. Роптали богатые и бедные армяне — за что посадили? И меня, семнадцатилетнего паренька, поддав на прощанье ногой, после трех месяцев отсидки выкинули на улицу. Это первый и последний раз за все 45 лет рискованной работы, когда операция закончилась для меня тюрьмой. И мы с «легкой кавалерией», и наша резидентура извлекли из этого хороший урок.
Нельзя даже в момент наивысшего риска светиться, нельзя давать ни малейшего повода. Конечно, и после моего освобождения иранский тами-нат — тайная полиция — пытался нас контролировать, но с ним «легкая кавалерия» справлялась. Но вот почему мы уходили от немцев? Сейчас, как профессиональный разведчик-нелегал, я на сто процентов уверен, что они не могли не засечь наружки. Против нас — лучшие кадры абвера, а мы — мальчики, еще без усиков, а уж что без опыта… Наверное, потому всерьез немцы нашу слежку не воспринимали.
То появляются какие-то мальчишки, то исчезают. Правда, мы быстро чередовались, меняли друг друга, чтобы уж очень не примелькаться. И связи постоянно расширяли. Бывало, успевали даже фотографировать чужих агентов. Немцы же на нас плевали.
А разведка — дело серьезное. За свое пренебрежение их разведчики поплатились. Только за полтора года одной нашей работы было четыре сотни провалов немецких сотрудников и агентов. В основном это были иранцы — министры, полицейские, чиновники, немало предпринимателей. Некоторые выходили из шахского дворца прямо на встречу с немецкой резидентурой.
Часть арестованных наши перевербовывали вместе с англичанами еще в Тегеране. Когда вошли советские войска, некоторых депортировали в СССР, и потом их, видимо, уже в Москве перевербованных, мы снова встречали в Тегеране. Интересный процесс: работа на одних, арест, «перевоспитание» и бывшие враги превращались в твоих же агентов. Но наша работа не ограничивалась только слежкой. Иногда приходилось рисковать, действовать жестко.
Бывало, висели на волоске, но никто не трусил, не ныл. Случались с нами невероятные истории. Никак в ГРУ не могли понять, чем занимается немецкий разведчик Фармацевт. Поступают агентурные сведения, что он проник в иранскую верхушку, проводит встречи с генералами, а доказательств — ноль. Целый месяц наружка за Фармацевтом ходит — бесполезно, за ним ну просто ничего нет.
Бродит по Тегерану, часами на базаре шатается или чай пьет в кафе. И тогда наши военные разведчики обратились к Агаянцу, а он — к нам. Данный текст является ознакомительным фрагментом. Иногда мы даже разбираем с отцом партии. Я люблю шахматы, на скучных уроках играю сам с собой на тетрадном листке в клеточку.
В 1940 г. В нашей многонациональной команде, кроме меня, был один армянин из Гюмри - Ованес со своей сестрой Гоар. Вскоре он стал членом нашего коллектива. Поскольку единственным средством передвижения у нас был велосипед, Агаянц нас в шутку называл «легкой кавалерией». Так вот, самым младшим, самым легким, самым красивым и в то же время гибким и не вызывающим подозрений «бойцом» этой «легкой кавалерии», единственной девушкой стала Гоар. Хотя я проникся к ней симпатией с первого же дня, это вовсе не мешало мне именно ей доверять многие ответственные задания. Не вызывая ни малейшего подозрения, она выполняла самые трудные и, на первый взгляд, самые невыполнимые задания. А в 1946 г. Брюсова, теперешнем Лингвистическом университете, - продолжила рассказ мужа Гоар Левоновна, - и вот, по настоянию моих родителей, мы снова «поженились», на этот раз в ЗАГСе.
Третий раз было в Европе, как говорится, по работе, тогда нам надо было доказать, что мы муж и жена. И снова обмен кольцами, цветы, подарки... Но рождением нашей семьи мы считаем наше первое венчание... В живых остались только Вы. Как очевидец тех событий, не могли бы рассказать о так называемом армянском следе конференции? Сюда было направлено около 20 тысяч германских специалистов: под видом инспекторов, бизнесменов и коммерсантов здесь развернули деятельность разведчики и разные агенты. Поскольку ответственный за советскую агентуру в Иране Иван Агаянц прекрасно знал нашу семью, то он полностью доверял нам. В феврале 1940 г. Наша многонациональная группа состояла из семи человек, все из семей эмигрантов из Советского Союза.
Мы, не вызывая ничьих подозрений, не выпускали из поля зрения резидентуру, возглавляемую известным германским разведчиком Францем Майером, а затем докладывали обо всем Агаянцу. За полтора года нам удалось раскрыть около 400 иранцев, работающих на немцев, среди них были высокопоставленные чиновники, министры, генералы, промышленники. Они готовили почву для немцев, чтобы напасть на Советский Союз с юга, из Ирана. Если бы Сталинград пал, это было бы неизбежно. Однако, как говорится у нас, у армян - суббота пришла раньше пятницы. Чувствуя профашистскую предрасположенность Реза Шаха, зная о намерениях немцев, проведя тщательный анализ разведданных, особенно собранных группой Агаянца, Советский Союз в августе 1941 г. Позднее тут появились также английские и американские войска. Большая часть раскрытой фашистской агентуры была арестована, а часть благодаря нашей группе «перепрофилировалась» и стала работать на СССР и союзников. Агаянц давал нам множество заданий и был весьма доволен четкостью и пунктуальностью их выполнения.
Приведу лишь один пример. Как-то раз Агаянц сказал, что завербованный нами иранский генерал сообщает нам недостоверную информацию, что большая часть его сведений потом опровергается, или же попадает к германским агентам, и необходимо предпринять соответствующие меры... Мы нашли дом генерала, обосновались на крыше строящегося напротив трехэтажного особняка и стали следить за ним в бинокль. Так мы и увидели, как он садится за свою машинку, закладывает в нее бланк с грифом «совершенно секретно» и печатает свои придуманные «сведения», а затем передает их нам, что, как ему казалось, и обеспечивало ему стабильный гонорар... Мы были вынуждены послать этого генерала куда следовало... Фюрер приказал воспользоваться удобным случаем и одним ударом избавиться от трех руководителей, завершив таким образом войну, нежелательный финал которой они уже чувствовали. Кодовое название операции - «Большой полет». С этой целью немцы заранее послали в Иран шестерых опытных разведчиков, которые должны были наладить радиосвязь с Берлином и подготовить условия для высадки в Иране десантной группы под руководством самого доверенного человека Гитлера Отто Скорцени, известного как «человек со шрамом». Теракт решено было осуществить 30 ноября, в день рождения Черчилля, в английском посольстве, расположенном по соседству с советским.
Рядом был родник с чистой питьевой водой и канал, который начинался на армянском кладбище. Через этот канал можно было проникнуть на охраняемую территорию и установить там бомбу. Мы тщательно изучили и этот замысел ведущих германских агентов, и расположение квартиры, снятой на улице Надера, а также множество других деталей. Еще мы расшифровали телефонные разговоры и всю эту информацию представили Агаянцу.
Именно под влиянием отца Геворк стал разведчиком. Спустя многие годы Геворк Андреевич отмечал: «В разведку меня привлекла не перспектива стать популярным и известным, а возможность приложить свои силы и способности на одном из жизненно важных для страны направлений.
Я очень люблю свою работу, и пусть меня простят представители других профессий, но я считаю, что Разведка именно с большой буквы — это не только романтика, но и прежде всего один из самых эффективных путей защиты Отечества. Это работа для подлинных патриотов, людей убежденных и самоотверженных. В такую работу нельзя не влюбиться». Большую роль в его становлении как профессионала тайной войны сыграл возглавлявший в период Великой Отечественной войны советскую внешнюю разведку в Иране опытный профессионал Иван Агаянц. Позже Геворк Андреевич рассказывал: «Я вышел на встречу с советским резидентом. Это потом я узнал, что Иван Иванович Агаянц — легендарный советский разведчик.
Был он человеком строгим и в то же время добрым, теплым. Долго я с ним работал, до конца войны, и разведчика из меня сделал он. Занят был, но встречался со мною, учил, натаскивал». Геворку пришлось начинать карьеру кадрового сотрудника советской разведки в ту пору, когда в Иране сложилась крайне тревожная обстановка. Накануне Второй мировой войны в планах Гитлера этой стране отводилась очень важная роль. Иран — это прежде всего нефть и стратегические коммуникации.
Чем ближе была Вторая мировая война, тем сильнее Реза-шах Пехлеви, диктатор Ирана, тяготел к сближению с нацистской Германией во всех областях, и в особенности в военной. К началу войны в Иране находилось около 20 тыс. Через резидентуры своей разведки и их агентурную сеть, включая многочисленных агентов влияния, гитлеровцы воздействовали на политические круги Ирана, на командование вооруженных сил страны, жандармерию и полицию. И хотя 4 сентября 1939 года правительство Ирана заявило о своем нейтралитете, однако на деле оно открыто продолжало следовать прогерманскому курсу. Шли месяцы, и Тегеран все дальше отходил от декларированного нейтралитета. В июне 1941 года Берлин потребовал от иранского правительства вступления в войну на стороне Германии.
Несмотря на колебания Реза-шаха Пехлеви, созданный им Высший военный совет Ирана отверг это требование. Тогда гитлеровские спецслужбы начали подготовку государственного переворота с целью свержения иранского диктатора, не решившегося вступить в войну. Для этого в Тегеран в начале августа 1941 года тайно приезжал шеф военной разведки абвера Третьего рейха адмирал Канарис. Одновременно на иранской территории резко активизировалась разведывательно-диверсионная деятельность германской агентуры. Следует подчеркнуть, что с началом Второй мировой войны Иран стал играть ключевую роль не только на Ближнем и Среднем Востоке. Захват нацистской Германией Норвегии и Шпицбергена крайне осложнил возможность использования морских дорог, ведущих в северные порты СССР.
И Иран, имеющий выход к Персидскому заливу и обладающий пересекающей всю его территорию железнодорожной магистралью, мог стать и стал стратегическим путем для осуществления поставок в Советский Союз вооружений, боеприпасов, продовольствия, медикаментов и иных грузов, необходимых для ведения войны. Командование вермахта, конечно, учитывало это и пыталось всячески помешать. Разумеется, Москва не могла оставаться безучастной к развитию событий в Иране. Она трижды предупреждала официальный Тегеран о создавшейся угрозе вовлечения Ирана в войну. Поскольку эти заявления игнорировались, а обстановка продолжала ухудшаться, Кремль на основании статьи шестой Советско-иранского договора от 26 февраля 1921 года и по согласованию с Великобританией и США принял решение о вводе в Иран частей Красной армии, о чем уведомил иранское правительство нотой от 25 августа 1941 года. Этот шаг был предпринят для того, чтобы пресечь подрывную деятельность немецкой агентуры и предотвратить удар с иранского плацдарма по южным границам Советского Союза.
Одновременно в соответствии с международным соглашением в юго-западные провинции Ирана вошли войска Соединенного Королевства. Советские и британские части соединились в районе Казвина, южнее Тегерана, а 17 сентября вступили в иранскую столицу. Хотя совместная военная акция Москвы и Лондона и переломила ситуацию в Иране, позиции гитлеровских спецслужб в стране и их местных пособников сохранялись. Жесткое противоборство с абвером Канариса и политической разведкой Вальтера Шелленберга СД на иранской территории продолжалось до конца войны. Более того, Иран использовался Берлином и для ведения шпионско-подрывной работы на территории Советского Союза. В Тегеране действовала главная резидентура советской внешней разведки, которую, как мы уже отмечали, возглавлял молодой, но достаточно опытный разведчик Иван Агаянц.
Ей были подчинены периферийные резидентуры и разведпункты в различных иранских городах. Перед резидентурами Лубянки в Иране руководством НКВД была поставлена приоритетная задача по «созданию агентурной сети в целях выявления сотрудников и агентов иностранных разведок, враждебных СССР организаций, предотвращения возможных диверсий и иной подрывной работы, направленной на срыв военно-хозяйственных мероприятий, проводимых СССР в Иране». НАЧАЛО РАБОТЫ Первым заданием, которое поручили Геворку Вартаняну, получившему оперативный псевдоним Амир, стал подбор нескольких надежных ребят, его сверстников, и организация группы для оказания помощи старшим коллегам из резидентуры в выявлении германских пособников в Тегеране и других городах. Следует отметить, что большая часть населения Ирана дружественно относилась к СССР, особенно прогрессивно настроенная молодежь. Поэтому Амир быстро справился с поручением. Ему удалось привлечь к сотрудничеству семерых друзей и единомышленников, готовых бороться с фашизмом.
Они были примерно одного возраста — армяне, лезгин, ассирийцы.
Геворк Вартанян: легендарный советский разведчик, который спас Сталина
| Варданян разведчик - 88 фото | Сегодня, 17 февраля, легендарному разведчику Геворку Вартаняну исполнилось бы 90 лет. |
| Проспект Звезд - Вартанян Геворк Андреевич | В 2013 году Министерство обороны Армении учредило ведомственную медаль "Геворг Варданян" в память об офицере разведки. |
| Как советский разведчик спас лидеров Большой тройки от диверсантов Гитлера | В этом году исполнилось 95 лет со дня рождения одного из самых успешных, но и самых засекреченных разведчиков — Геворка Вартаняна. |
| Тайна Вартаняна. За 45 лет службы разведчик не совершил ни одного провала | Служебная биография Героя Советского Союза разведчика Геворка Вартаняна стала учебным пособием для слушателей Академии внешней разведки России. |
| Почему легендарный разведчик Геворк Вартанян избегал армян за рубежом? | Геворк Андреевич Вартанян родился 17 февраля 1924 года в Ростове-на-Дону в семье Андрея Васильевича Вартаняна, иранского. |
Скончался герой Советского Союза, легендарный разведчик Геворг Вартанян
Гево́рк Андре́евич Вартаня́н — советский разведчик, сотрудник Первого главного управления (ПГУ) Комитета государственной безопасности СССР (внешняя разведка). Гево́рк Андре́евич Вартаня́н — советский разведчик, сотрудник Первого главного управления (ПГУ) Комитета государственной безопасности СССР (внешняя разведка). Биография Геворка Вартаняна, советского разведчика, сотрудника Первого главного управления КГБ СССР, участника Великой Отечественной войны, полковника и Героя Советского Союза. Геворк Андреевич Вартанян родился 17 февраля 1924 года в Ростове-на-Дону в семье Андрея Васильевича Вартаняна, иранского. 17 февраля 2024 года исполнится сто лет со дня рождения легенды нелегальной разведки Советского Союза — Геворка Вартаняна. Тогда опытным немецким разведчикам противостояла группа молодых ребят под руководством 19-летнего Геворка Вартаняна, в будущем полковника советской разведки.
САМОЕ ЧИТАЕМОЕ
- Новые публикации
- Откуда спец для ЦРУ
- 100 лет со дня рождения легенды: чем известен ростовский разведчик Геворк Вартанян
- Тайна Вартаняна. За 45 лет службы разведчик не совершил ни одного провала
- «Подождите, я забыл свой автомат!»
Геворг варданян биография. Советские разведчики геворк и гоар вартаняны
Геворк Вартанян стал разведчиком еще в юности, по примеру своего отца Андрея Вартаняна, много лет сотрудничавшего с советской внешней разведкой. Скончался Геворг Андреевич Вартанян 10 января 2012 года в Боткинской больнице Москвы, был похоронен на Троекуровском кладбище. Геворк Вартанян был разведчиком-нелегалом высочайшего уровня и еще при жизни успел стать легендой. Почему легендарный разведчик Геворг Вартанян избегал армян за рубежом?, Армения-Спутник (17 февраля 2017).
«Я очень благодарен английской разведке»
- Геворк Вартанян – командир "легкой кавалерии"
- Спасти Сталина. Памяти легендарного разведчика Геворка Вартаняна - ANNA NEWS
- Журнал Международная жизнь - Легенда нелегальной разведки: к 100-летию Геворка Вартаняна
- Судьба резидента. Покушение на Сталина, Рузвельта, Черчилля сорвал 19-летний ростовчанин
- Жизнь под прикрытием: Легендарному разведчику Геворку Вартаняну 17 февраля исполнилось бы 90 лет
- Геворк Вартанян: главные подвиги аса советской разведки - Русская семерка