Подборка стихов и сказок Самуила Маршака для детей. Пригодится для чтения, развлечения, игр, создания сценок и сценариев к различным мероприятиям. Ты сиди за партой стройно И веди себя достойно, На уроках не болтай, Как заморский попугай. Ты сиди за партой стройно И веди себя достойно, На уроках не болтай, Как заморский попугай.
Стихи для детей Самуила Маршака
Ребята с самого детства начинают декламировать стихотворения Маршака, которые написаны лёгким слогом. Его произведения несложно учить, поэтому они включены в обязательную программу дошкольного образования.
Когда он разгадает — куда делся мышонок между двумя строфами, радость неожиданного открытия немного скрасит грустный конец и обогатит его опыт. Уже семилетний школьник ясно воспримет нравоучение, откроет незамеченное прежде, раз за разом перечитывая любимую сказку.
Секрет ее — в гармоничной тональности, тандеме лиричности с юмором, богатым и вдохновенным. Стихи Маршака для детей дошкольного возраста Стихи Маршака для детей дошкольного возраста. Вот какой рассеянный.
Автор: Самуил Маршак Сказка про мальчика, который по сравнению со своими игрушками выглядит как великан. Автор: Самуил Маршак Стишок про мальчика, который никак не мог уснуть. Автор: Самуил Маршак Стих про девочку, которая ухаживала за котёнком, как за ребенком.
Автор: Самуил Маршак Стих про старушку, которая пошла на рынок, а на обратном пути уснула. Автор: Самуил Маршак Аудио-стихотворение про весенне-летнее чудо на небе. Автор: Самуил Маршак Детский стих про жизнь старушки и её пуделя.
Маршак поехал туда корреспондентом петербургской «Всеобщей газеты» и «Синего журнала». Под влиянием увиденного он создал цикл стихов под общим названием «Палестина». Лирические стихотворения, навеянные этой поездкой, принадлежат к числу наиболее удачных в творчестве молодого Маршака «Мы жили лагерем в палатке…» и другие.
Некоторое время жил в Иерусалиме [11]. Также был автором сионистских стихов [10]. В этой поездке познакомился с Софьей Михайловной Мильвидской 1889—1953 , на которой женился вскоре по возвращении. В конце сентября 1912 года молодожёны отправились в Великобританию. Там Маршак учился сначала в политехникуме, затем — в Лондонском университете 1912—1914. Во время каникул много путешествовал пешком по Англии, слушал английские народные песни.
Уже тогда начал работать над переводами английских баллад, впоследствии прославивших его. В 1914 году вернулся на родину, работал в провинции, публиковал свои переводы в журналах «Северные записки» и «Русская мысль». В военные годы занимался помощью детям беженцев. В 1915 году вместе с семьёй жил в Финляндии в природном санатории доктора Любека. Осенью 1915 года он вновь поселился в Воронеже в доме своего дяди, зубного врача Якова Борисовича Гительсона, на Большой Садовой улице, в следующем году переехал к другому дяде и тоже зубному врачу Острогожской мужской гимназии Михаилу Борисовичу Гительсону 1875—1939 , а в январе 1917 года перебрался с семьёй в Петроград. В 1917 году умерла мать Маршака, она была похоронена в Краснодаре на еврейском кладбище.
В 1918 году жил в Петрозаводске , работал сотрудником подотдела дошкольного воспитания Олонецкого губернского отдела народного образования [12] , участвовал в работе Петрозаводского городского совета крестьянских, рабочих и солдатских депутатов [13] [14]. Свой первый педагогический опыт он приобрёл, посещая детскую «колонию» — прообраз летних лагерей, располагавшуюся под Петрозаводском в селе Деревянное [15]. Обложка издания сатир Маршака под псевдонимом «Доктор Фрикен», Екатеринодар , 1919 год Затем бежал от наступающих красных войск на юг — в Екатеринодар , где сотрудничал в газете «Утро Юга» под псевдонимом «Доктор Фрикен» в качестве заведующего редакцией и штатного фельетониста [16]. Публиковал там стихи и антибольшевистские фельетоны. В 1919 году издал под псевдонимом «Доктор Фрикен» первый сборник «Сатиры и эпиграммы» объёмом 62 страницы , включавший 40 стихотворений [16]. Помимо большевиков Маршак высмеивал правых например, Василия Шульгина и антисемитов [17].
В этот период иногда Маршак подписывался собственным именем.
Читать Стихи Маршака С Картинками
Пробило Сверху Двенадцать Часов. Строгий швейцар Отодвинул засов. Международный Готовится Съезд. Нету свободных В гостинице Мест! Я очень устала! Дом над Невою Купить бы я рад... Да не захочет Продать Ленинград! Спать нам придется В каком-нибудь сквере! Дочку И мать Поразил бы удар, Но их успокоил Усатый швейцар.
Вот перед ними Родная Америка — Дом-особняк У зеленого скверика. Старый слуга Отпирает Подъезд. Плотно Закрылись Дубовые двери. Твистер Проснулся Опять в «Англетере». Снял он пиджак И повесил на стул. Сел поудобней И снова заснул. Ярко, до блеска, Начистил суконкой... Дети На Твистера Молча взглянули: — Бедный старик!
Он ночует на стуле... Парень со щеткой Ответил: — Ребята, Это не бедный старик, А богатый. Он наотрез Отказался вчера С вами в соседстве Занять номера. Очень гордится Он белою кожей — Вот и ночует На стуле в прихожей!
Но этот небольшой сборник стихов, написанных в разные годы примерно с 1908 по 1963 год , по сути, является моей краткой автобиографией. Здесь читатель найдет стихи, отражающие разные периоды моей жизни, начиная с детства и юности, проведенные на окраинах Воронежа и Острогожска. Мой отец, Яков Миронович Маршак, работал мастером на заводах поэтому мы жили на окраине завода. Но работа на небольших кустарных фабриках не удовлетворяла одаренного человека, который самоучился основам химии и постоянно занимался различными экспериментами. В поисках наилучшего использования своих сил и знаний мой отец и вся его семья переезжали из города в город, пока он, наконец, не получил постоянное место жительства в Санкт-Петербурге. Память об этих бесконечных и трудных путешествиях сохранилась в стихах о моем детстве.
В Острогожске я поступил в гимназию. Он сдал пятый тур экзаменов, но не был принят сразу из-за процентной ставки, существовавшей тогда для еврейских студентов. Я начал писать стихи еще до того, как научился писать. Я многим обязан одному из своих гимназических учителей Владимиру Ивановичу Теплых, который стремился привить ученикам любовь к строгому и простому языку, лишенному вычурности и пошлости. Так бы я прожил в маленьком тихом Острогожске до конца гимназии, если бы не случайный и совершенно неожиданный поворот в моей жизни. Вскоре после того, как мой отец нашел работу в Санкт-Петербурге, моя мама и ее младшие дети также переехали туда. Но даже в столице наша семья жила на окраине, попеременно за всеми заставами — Москвой, Нарвой и Невским. В Острогожске остались только я и мой старший брат. Переход в гимназию Санкт-Петербурга был для нас даже труднее, чем поступление в гимназию Острогожа. Случайно во время летних каникул я встретил в Петербурге известного критика Владимира Васильевича Стасова.
Он встретил меня необычайно тепло и тепло, так как познакомился со многими молодыми музыкантами, художниками, писателями и актерами. Помню слова из воспоминаний Шаляпина: «Этот человек как бы обнял меня своей душой». Ознакомившись с моими стихами, Владимир Васильевич подарил мне целую библиотеку классиков, и во время наших встреч он много рассказывал о своем знакомстве с Глинкой, Тургеневым, Герценом, Гончаровым, Львом Толстым. Стасов был для меня мостом почти в пушкинскую эпоху. Ведь он родился в январе 1824 года, до восстания декабристов, в год смерти Байрона. Осенью 1902 года я вернулся в Острогожск, и вскоре от Стасова пришло письмо о том, что он добился моего перевода в Санкт-Петербургскую 3-ю гимназию, одну из немногих, где после реформы министра Ванновского преподавалось древнее учение. Эта гимназия была более парадной и официальной, чем моя в Острогоже. Среди бойких и щеголеватых школьников столицы я казался себе и окружающим скромным и робким провинциалом. В доме Стасова и в просторных помещениях Публичной библиотеки, где Владимир Васильевич заведовал художественным отделом, я чувствовал себя намного свободнее и увереннее. Я встретил здесь много людей — профессоров и студентов, композиторов, художников и писателей, известных и никому еще неизвестных.
Стасов повел меня в музей Академии художеств посмотреть прекрасные рисунки Александра Иванова, а в библиотеке показал мне собрание популярных народных эстампов с надписями в стихах и прозе. Впервые он заинтересовал меня русскими сказками, песнями и былинами. На даче Стасова в селе Старожиловка в 1904 году я познакомился с Горьким и Шаляпиным, и эта встреча стала новым поворотом в моей жизни. Узнав от Стасова, что после переезда в Петербург я часто болею, Горький предложил поселиться в Ялте. А потом обратился к Шаляпину: «Устроим, Федор? А через месяц из Горького пришло известие из Ялты, что меня приняли в ялтинскую гимназию и я буду жить в его семье с Екатериной Павловной Пешковой. Я приехал в Ялту, когда еще была свежа память о недавно умершем Чехове. В этом сборнике собраны стихи, в которых я вспоминаю, как впервые увидел сиротский дом Чехова на окраине города. Никогда не забуду, как тепло встретила меня Екатерина Павловна Пешкова, тогда еще совсем юная. Алексея Максимовича в Ялте уже не было, но еще до его нового приезда дом, где жила семья Пешковых, был как бы электрифицирован надвигавшейся революцией.
В 1905 году курортный городок был неузнаваемым. Здесь я впервые увидел на улицах огненные знамена, услышал речи и песни революции под открытым небом. Помню, как Алексей Максимович приехал в Ялту, незадолго до этого его выпустили из Петропавловской крепости. За это время он заметно похудел, побледнел и отрастил небольшую рыжеватую бородку. У Екатерины Павловны он прочитал вслух пьесу «Дети Солнца», написанную им в крепости. Вскоре после бурных месяцев 1905 года в Ялте начались всеобщие аресты и обыски. Здесь в это время правил свирепый городской губернатор генерал Думбадзе. Многие покинули город, чтобы избежать ареста. Вернувшись в Ялту из Петербурга в августе 1906 года после отпуска, я не застал здесь семью Пешковых. Я остался один в городе.
Снимал комнату где-то на Старом базаре, давал уроки. В эти месяцы одиночества я с жадностью читал новую, ранее неизвестную мне литературу — Ибсена, Гауптмана, Метерлинка, Эдгара По, Бодлера, Верлена, Оскара Уайльда, наших поэтов-символистов. Было непросто понять новые для меня литературные течения, но они не поколебали того фундамента, который прочно заложили в моем сознании Пушкин, Гоголь, Лермонтов, Некрасов, Тютчев, Фет, Толстой и Чехов, народный эпос, Шекспир и Сервантес. Зимой 1906 года меня вызвал директор гимназии. В условиях строжайшей секретности он предупредил меня, что мне грозят исключение из гимназии и арест, и посоветовал как можно скорее и незаметно покинуть Ялту.
Кроме того, работал в журнале областного отдела народного образования, а также преподавал английский язык и историю драматической литературы в Кубанском университете и Краснодарском институте пищевой промышленности КИПП, ныне КубГТУ [20]. В 1922 году переехал в Петроград , в 1923 году выпустил свои первые стихотворные детские книги «Дом, который построил Джек», « Детки в клетке », « Сказка о глупом мышонке ». Вместе с учёным-фольклористом Ольгой Капицей руководил студией детских писателей в Институте дошкольного образования Наркомпроса , организовал 1923 детский альманах «Воробей» [21] в 1924—1925 годах — «Новый Робинзон» [22] , где печатались такие мастера литературы, как Б. Житков , В.
Бианки , Е. Будучи в дружеских отношениях с Корнеем Чуковским , поддерживал его в период нападок, «пробивал» издание запрещаемых книг. После резкой и непрофессиональной критической статьи Н. Крупской сказал ей: «Если хочется расстрелять злодея, то пусть это сделает хотя бы умеющий обращаться с ружьём». Имел отношение к журналу « Чиж ». Вёл «Литературный кружок» при ленинградском Дворце пионеров [24]. В 1937 году созданное Маршаком детское издательство в Ленинграде было разгромлено [26]. Лучшие его воспитанники в разное время были репрессированы: в 1941 году — А. Введенский , в 1937-м — Н.
Олейников , в 1938-м — Н. Заболоцкий , в 1937-м — Т. Габбе , в 1941-м — Хармс. Многие были уволены. В 1938 году переселился в Москву. В 1939—1947 годах был депутатом Московского городского Совета депутатов трудящихся. В годы Великой Отечественной войны активно работал в жанре сатиры , публикуя стихи, статьи и пьесы в « Правде » и « Красной звезде » [27] , создавая плакаты в содружестве с Кукрыниксами « Окна РОСТа ». Активно содействовал сбору средств в Фонд обороны. В 1960 году публикует автобиографическую повесть «В начале жизни», в 1961 году — «Воспитание словом» сборник статей и заметок о поэтическом мастерстве.
А самое главное, заслужил всенародную любовь и признание. Родился Самуил Маршак в Воронеже, где и получил свое первое образование. В гимназии выделялся незаурядными способностями и считался весьма одаренным учеником. Свою дальнейшую учебу продолжил в Петербурге. В 1904 году волею судьбы творческие пути Самуила пересеклись с Максимом Горьким, который пригласил его пожить на своей даче в Ялте.
Читать Стихи Маршака С Картинками
На нашем сайте собраны все сказки Маршака Самуила Яковлевича, их вы можете читать онлайн и совершенно бесплатно! Заметки о детских стихах С. Маршака / В кн.: Воспитание поколений: О советской литературе для детей. Home Стихи для детей Детские классики Стихи Маршака. Стихи про животных. Короткие стихи Маршака. Стихи для детей.
Какие произведения написал Самуил Яковлевич Маршак — полный список произведений, стихов и переводов
Люди в тревоге Под крышу смотрели: Там из окошка Сквозь огненный дым Руки Ребенок Протягивал к ним. Люди в тревоге Под крышу смотрели: Там из окошка Сквозь огненный дым Руки Ребенок Протягивал к ним. Возможно, именно благодаря сближению Маршака с детьми, его детские стихи проникнуты мягким юмором, любовью и сочувствием к своим читателям, а потому с лёгкостью завоёвывают их сердца. Самуил Маршак – Давно стихами говорит Нева. переводчик Маршак – один из лучших переводчиков зарубежной поэзии того времени. Подборка стихов и сказок Самуила Маршака для детей. Пригодится для чтения, развлечения, игр, создания сценок и сценариев к различным мероприятиям.
Стихи Самуила Маршака для детей
Детская книга Самуила Яковлевича Маршака. Самуил Маршак произведения для детей. Известные произведения Самуила Яковлевича Маршака. Книжки Самуила Яковлевича Маршака. Произведения Маршака для детей список. Ся Маршак. География про Самуила Якович Маршака. Автор Самуил Яковлевич Маршак. Творчество Самуила Яковлевича Маршака. Произведения Маршака Самуила Маршака.
Маршак 135 лет со дня. Картинка 135 лет со дня рождения Маршака. Самуил Яковлевич Маршак поэт. Произведения с я Маршака для детей 3 класса. Самуил Маршак книги для детей. Произведения с я Маршака для детей. Самуил Яковлевич Маршак произведения для детей. Самуил Яковлевич Маршак иллюстрации. Самуил Яковлевич Маршак произведения для детей дошкольного возраста.
Маршак любимые стихи. Маршак с. Маршак стихи для детей 1. Стихи Самуила Маршака для детей дошкольного возраста. Стишки Маршака. Стихи Маршака для детей 1 класса. Сергей Маршак стихи 1 класс. Самуил Яковлевич Маршак детские рассказы. Детские книжки стихи Самуила Яковлевича Маршака.
Биография с я Маршака для 3 класса. Самуил Яковлевич Маршак презентация. Маршак биография презентация. Самуил Яковлевич Маршак загадки с названиями. Стихотворение Маршака 3 класс. Стихотворение Самуил Самуила Яковлевича Маршака. Самуил Маршак Азбука. Самуил Маршак веселая Азбука. Маршак Азбука в стихах.
Самуил Маршак зебры. Маршак стихи для детей 6-7 лет для заучивания. Самуил Яковлевич Маршак педагог. Михаил Яковлевич Маршак.
Видит пламя народ, А тушить не идёт. Глаза мои - два огня. Сердце, бензином согретое, Стучит в груди у меня. Я жду терпеливо и молча На улице, у ворот, И снова мой голос волчий Пугает в пути народ.
Что за чудо! Кто-то выбежал оттуда На колёсах и с трубой, Хвост волочит за собой. Парень дюжий он и крепкий, Без вреда глотает щепки. Хоть и ростом не велик, А пыхтит, как паровик. А поддашь его ботинком - Он летит. Вверх и вбок его кидают На лугу. Головой его бодают На бегу. Ты встречал меня нередко В дневнике ученика.
Он зажигает без огня Во всей квартире свет. Он щёлкнет раз - Светло у нас. Он щёлкнет раз - И свет погас. Если этого коня Я к забору не приставлю, Упадёт он без меня. В ночное время под замком Она хранит мой сон. Она ни в город, ни во двор Не просится гулять. На миг заглянет в коридор - И в комнату опять. Ты старомоден.
Вот расплата За то, что в моде был когда-то. Вы, что умеете жить настоящим, В смерть, как бессмертные дети, не верьте. Миг этот будет всегда предстоящим - Даже за час, за мгновенье до смерти. Сегодня особый - сиреневый - день, Начало цветущего лета. За несколько дней разоделись кусты, Недавно раскрывшие листья, В большие и пышные гроздья-цветы, В густые и влажные кисти. И мы вспоминаем, с какой простотой, С какою надеждой и страстью Искали меж звёздочек в грозди густой Пятилепестковое «счастье». С тех пор столько раз перед нами цвели Кусты этой щедрой сирени. И если мы счастья ещё не нашли, То, может быть, только от лени.
А дальше что? А дальше - ничего… Забудет тело имя и прозванье, - Не существо, а только вещество. Пусть будет так. Не жаль мне плоти тленной, Хотя она седьмой десяток лет Бессменно служит зеркалом вселенной, Свидетелем, что существует свет. Мне жаль моей любви, моих любимых. Ваш краткий век, ушедшие друзья, Исчезнет без следа в неисчислимых, Несознанных веках небытия. Вам всё равно, взойдёт ли вновь светило, Рождая жизнь бурливую вдали, Иль наше солнце навсегда остыло, И жизни нет, и нет самой земли… Здесь, на земле, вы прожили так мало, Но в глубине открытых ваших глаз Цвела земля, и небо расцветало, И звёздный мир сиял в зрачках у вас. За краткий век страданий и усилий, Тревог, печалей, радостей и дум Вселенную вы сердцем отразили И в музыку преобразили шум.
Чуковскому от 70-летнего С. Маршака Корней Иванович Чуковский, Прими привет мой маршаковский. Пять лет, шесть месяцев, три дня Ты пожил в мире без меня, А целых семь десятилетий Мы вместе прожили на свете. Я в первый раз тебя узнал, Какой-то прочитав журнал На берегу столицы невской. Писал в то время Скабичевский, Почтенный, скучный, с бородой. И вдруг явился молодой, Весёлый, буйный, дерзкий критик, - Не прогрессивный паралитик, Что душит грудами цитат, Загромождающих трактат, Не плоских истин проповедник, А умный, острый собеседник, Который, книгу разобрав, Подчас бывает и неправ, Зато высказывает мысли, Что не засохли, не прокисли. Лукавый, ласковый и злой, Одних колол ты похвалой, Другим готовил хлёсткой бранью Дорогу к новому изданью. Ты строго Чарскую судил.
Но вот родился «Крокодил», Задорный, шумный, энергичный, - Не фрукт изнеженный, тепличный, - И этот лютый крокодил Всех ангелочков проглотил В библиотеке детской нашей, Где часто пахло манной кашей. Моё приветствие прими! Со всеми нашими детьми Я кланяюсь тому, чья лира Воспела звучно Мойдодыра. Пусть пригласительный билет Тебе начислил много лет, Но, поздравляя с годовщиной, Не семь десятков с половиной Тебе я дал бы, друг старинный. Могу я дать тебе - прости! Чуковского для детей 1917 , появление которой было важным событием в истории русской детской поэзии. И ежели вы Вежливы, То вам, товарищ, надо Всегда без опоздания Ходить на сбор отряда. Не тратить же Товарищам, Явившимся заранее, Минуты на собрание, Часы на ожидание!
И ежели вы вежливы, То вы в библиотеке Некрасова и Гоголя Возьмёте не навеки. И ежели вы Вежливы, Вы книжечку вернёте В опрятном, не измазанном И целом переплёте. И ежели вы Вежливы - Тому, кто послабее, Вы будете защитником, Пред сильным не робея. Гулял он с важной нянею. Она давала тонкое Ребёнку Воспитание. Где каждый камень - памятник героям. Вот на фасаде надпись: «Отстоим! Опубликовано 4 ноября 1952 г.
Вот пО двору неторопливым шагом Идёт домой с завода мой отец. Лежу я в старой тачке, и спросонья Я чувствую - отцовская рука Широкою горячею ладонью Моих волос касается слегка. Заходит солнце. Небо розовато. Фабричной гарью тянет. Но вовек Не будет знать прекраснее заката Лежащий в старой тачке человек. А уж на ниточках жемчужины От ветра каждого дрожат. Бутонов круглые бубенчики Ещё закрыты и плотны, Но солнце раскрывает венчики У колокольчиков весны.
Природой бережно спелёнутый, Завёрнутый в зелёный лист, Растёт цветок в глуши нетронутой, Прохладен, хрупок и душист. Томится лес весною раннею, И всю счастливую тоску И всё своё благоухание Он отдал горькому цветку. Таков обычай был старинный - Чтоб с государственных гербов Грозил соседям лик звериный Оскалом всех своих зубов. То хищный зверь, то птица злая, Подобье потеряв своё, Сжимают в лапах, угрожая, Разящий меч или копьё. Где львов от века не бывало, С гербов свирепо смотрят львы Или орлы, которым мало Одной орлиной головы! Но не орёл, не лев, не львица Собой украсили наш герб, А золотой венок пшеницы, Могучий молот, острый серп. Мы не грозим другим народам, Но бережём просторный дом, Где место есть под небосводом Всему, живущему трудом. Но если рано или поздно На дом наш недруг посягнёт, Его расплющит молот грозный И острый серп его сожнёт.
Не будет недругом расколот Союз народов никогда. Неразделимы серп и молот, Земля, и колос, и звезда! От градин, падавших с небес, От молнии и грома Ушли ребята под навес - В подъезд чужого дома. Они сидели у дверей В прохладе и смотрели, Как два потока всё быстрей Бежали по панели, Как забурлила в желобах Вода, сбегая с крыши, Как потемнели на столбах Вчерашние афиши… Вошли в подъезд два маляра, Встряхнувшись, точно утки, - Как будто кто-то из ведра Их окатил для шутки. Вошёл старик, очки протёр, Запасся папиросой И начал долгий разговор С короткого вопроса: - Вы, верно, жители Москвы? Который дом? Другой сказал: - СССР. А третий: - Моссовета.
Старик подумал, покурил И не спеша заговорил: - Была владелицей его До вашего рожденья Аделаида Хитрово. Спросили мальчики: - Чего? Что это значит «Хитрово»? Какое учрежденье? К подъезду не пускали нас, Но, озорные дети, С домовладелицей не раз Катались мы в карете. Не на подушках рядом с ней, А сзади - на запятках. Гонял оттуда нас лакей В цилиндре и в перчатках. У них различье только в том, Что первый был в ливрее, Второй - в мундире золотом, При шпаге, с анненским крестом, С «Владимиром» на шее.
Вот чудак! А были, дедушка, у вас Медали с орденами? Мой дед привёз меня в Москву И здесь пристроил к мастерству. За это не медали, А тумаки давали!.. Тут грозный громовой удар Сорвался с небосвода. Другой сказал: - Природа!.. Казалось, вечер вдруг настал, И стало холоднее, И дождь сильнее захлестал, Прохожих не жалея. Старик подумал, покурил И, помолчав, заговорил: - Итак, опять же про него, Про господина Хитрово.
Он был первейшим богачом И дочери в наследство Оставил свой московский дом, Имения и средства. Этаж сенатор занимал, Этаж - путейский генерал, Два этажа - княгиня. Ещё повыше - мировой, Полковник с матушкой-вдовой, А у него над головой - Фотограф в мезонине. Для нас, людей, был чёрный ход, А ход парадный - для господ. Хоть нашу братию подчас Людьми не признавали, Но почему-то только нас Людьми и называли. Мой дед арендовал Подвал. Служил он у хозяев. А в «Гастрономе» торговал Тит Титыч Разуваев.
Он приезжал на рысаке К семи часам - не позже, И сам держал в одной руке Натянутые вожжи. Имел он знатный капитал И дом на Маросейке. Но сам за кассою считал Потёртые копейки. Другой ответил: - Точно! Купец Багров имел затон И рыбные заводы. Гонял до Астрахани он По Волге пароходы. Он не ходил, старик Багров, На этих пароходах, И не ловил он осетров В привольных волжских водах. Его плоты сплавлял народ, Его баржи тянул народ, А он подсчитывал доход От всей своей флотилии И самый крупный пароход Назвал своей фамилией.
На белых вёдрах вдоль бортов, На каждой их семёрке, Была фамилия «Багров» - По букве на ведёрке. Теперь не в моде твёрдый, А был в ходу он при царе, И у Багрова на ведре Он красовался гордо. Была когда-то буква «ять»… Но это - только к слову. Вернуться надо нам опять К покойному Багрову. Скончался он в холерный год, Хоть крепкой был породы, А дети продали завод, Затон и пароходы… - Да что вы, дедушка! Завод Нельзя продать на рынке. Завод - не кресло, не комод, Не шляпа, не ботинки! Всё продавали господа: Дома, леса, усадьбы, Дороги, рельсы, поезда, - Лишь выгодно продать бы!
Не знали мы, рабочий люд, Кому копили средства. Мы знали с детства только труд И не видали детства. Нам в этот сад закрыт был вход. Цвели в нём розы, лилии. Он был усадьбою господ - Не помню по фамилии… Сад охраняли сторожа. И редко - только летом - В саду гуляла госпожа С племянником-кадетом. Румяный маленький кадет, Как офицерик, был одет. И хвастал перед нами Мундиром с галунами.
Мне нынче вспомнился барчук, Хорошенький кадетик, Когда суворовец - мой внук - Прислал мне свой портретик. Ну, мой скромнее не в пример, Растёт не по-кадетски. Он тоже будет офицер, Но офицер советский. Другой сказал: - Наверно! В сапожной мастерской Сучил я дратву день-деньской И натирал мозоли. Я проходил свой первый класс, Когда гусей в деревне пас. Второй в столице я кончал, Когда кроил я стельки И дочь хозяйскую качал В скрипучей колыбельке. Потом на фабрику пошёл, А кончил забастовкой, И уж последнюю из школ Прошёл я под винтовкой.
Так я учился при царе, Как большинство народа, И сдал экзамен в Октябре Семнадцатого года! Мы прожили недаром. Хоть нелегко бывало нам, Идём мы к новым временам И не вернёмся к старым! Я не учён. Зато мой внук Проходит полный курс наук. Не забывает он меня И вот что пишет деду: «Пред лагерями на три дня Гостить к тебе приеду. С тобой ловить мы будем щук, Вдвоём поедем в Химки…» Вот он, суворовец - мой внук, - С товарищем на снимке! Прошибла старика слеза, И словно каплей этой Внезапно кончилась гроза.
И солнце хлынуло в глаза Струёй горячей света. В январе, в январе Много снегу на дворе. Снег - на крыше, на крылечке. Солнце в небе голубом. В нашем доме топят печки. В небо дым идёт столбом. Февраль Дуют ветры в феврале, Воют в трубах громко. Змейкой мчится по земле Лёгкая позёмка.
Поднимаясь, мчатся вдаль Самолётов звенья. Это празднует февраль Армии рожденье. Март Рыхлый снег темнеет в марте. Тают льдинки на окне. Зайчик бегает по парте И по карте На стене. Апрель Апрель, апрель! На дворе звенит капель. По полям бегут ручьи, На дорогах лужи.
Скоро выйдут муравьи После зимней стужи. Пробирается медведь Сквозь лесной валежник. Стали птицы песни петь, И расцвёл подснежник. Май Распустился ландыш в мае В самый праздник - в первый день. Май цветами провожая, Распускается сирень. Июнь Пришёл июнь. Июль Сенокос идёт в июле, Где-то гром ворчит порой. И готов покинуть улей Молодой пчелиный рой.
Август Собираем в августе Урожай плодов. Много людям радости После всех трудов. Солнце над просторными Нивами стоит. И подсолнух зёрнами Чёрными Набит. Сентябрь Ясным утром сентября Хлеб молотят сёла, Мчатся птицы за моря, И открылась школа. Октябрь В октябре, в октябре Частый дождик на дворе. На лугах мертва трава, Замолчал кузнечик. Заготовлены дрова На зиму для печек.
Ноябрь День седьмого ноября - Красный день календаря. Погляди в своё окно: Всё на улице красно. Вьются флаги у ворот, Пламенем пылая. Видишь, музыка идёт Там, где шли трамваи. Весь народ - и млад и стар - Празднует свободу. И летит мой красный шар Прямо к небосводу! Декабрь В декабре, в декабре Все деревья в серебре. Нашу речку, словно в сказке, За ночь вымостил мороз, Обновил коньки, салазки, Ёлку из лесу привёз.
Ёлка плакала сначала От домашнего тепла. Утром плакать перестала, Задышала, ожила. Чуть дрожат её иголки, На ветвях огни зажглись. Как по лесенке, по ёлке Огоньки взбегают ввысь. Блещут золотом хлопушки. Серебром звезду зажёг Добежавший до верхушки Самый смелый огонёк. Над Москвою в этот час Бьют часы Кремлёвской башни Свой салют - двенадцать раз. Очень холодно девчонке, Бьёт девчонку дрожь: Замочила все юбчонки, Идя через рожь.
Если кто-то звал кого-то Сквозь густую рожь И кого-то обнял кто-то, Что с него возьмёшь! И какая вам забота, Если у межи Целовался с кем-то кто-то Вечером во ржи!.. Роберт Бёрнс 1759-1796 - великий шотландский поэт, национальная гордость шотландского народа. Вересковый мёд Шотландская баллада Из вереска напиток Забыт давным-давно. А был он слаще мёда, Пьянее, чем вино. В котлах его варили И пили всей семьёй Малютки-медовары В пещерах под землёй. Пришёл король шотландский, Безжалостный к врагам, Погнал он бедных пиктов К скалистым берегам. На вересковом поле, На поле боевом Лежал живой на мёртвом И мёртвый - на живом.
В своих могилках тесных, В горах родной земли Малютки-медовары Приют себе нашли. Король по склону едет Над морем на коне, А рядом реют чайки С дорогой наравне. Король глядит угрюмо: «Опять в краю моём Цветёт медвяный вереск, А мёда мы не пьём! Вышли они из-под камня, Щурясь на белый свет, - Старый горбатый карлик И мальчик пятнадцати лет. К берегу моря крутому Их привели на допрос, Но ни один из пленных Слова не произнёс. Сидел король шотландский, Не шевелясь, в седле. А маленькие люди Стояли на земле. Гневно король промолвил: «Пытка обоих ждёт, Если не скажете, черти, Как вы готовили мёд!
Вереск звенел над ними, В море катились валы. И вдруг голосок раздался: «Слушай, шотландский король, Поговорить с тобою С глазу на глаз позволь! Старость боится смерти. Жизнь я изменой куплю, Выдам заветную тайну! Голос его воробьиный Резко и чётко звучал: «Тайну давно бы я выдал, Если бы сын не мешал!
Стихи Маршака для 3 класса Стихи Маршака для 3 класса 9 стихов Стихи Маршака для 3 класса разнообразны по содержанию и манере изложения. Это захватывающие истории о героях и поучительные пьесы с участием животных, забавные восточные притчи и пейзажные миниатюры, школьные стихотворения и патриотическая лирика.
Но Вазуза обманула сестру и пустилась в путь раньше. Волга догнала соперницу, у той совсем иссякли силы, и 2 реки объединились. С тех пор Вазуза каждую весну будит сестру, чтобы пробираться к морю. Вот какой рассеянный Произведение рассказывает о рассеянном человеке, проживающем на улице Бассейной. Он попадает в нелепые ситуации, путая вещи, предметы быта, слова во фразах. Простая поездка из Ленинграда в Москву становится для человека проблемой. Он отправляется на вокзал и 2 суток проводит в отцепленном вагоне, полагая, что находится в пути. Возраст произведения приближается к столетию, но выражение «рассеянный с улицы Бассейной» по-прежнему остается нарицательным. Горя бояться — счастья не видать Произведение «Горя бояться — счастья не видать» рассказывает о Горе-Злосчастье, которое путешествовало по свету, обманным путем переходя от человека к человеку. Дойдя до царя и разорив государство, Злосчастье попадает к солдату, который отказывается обманывать людей и передавать несчастья дальше. Горе пытается запугать служивого различными бедами, но тот не поддается страхам. Обманом служивый запирает Злосчастье в табакерке и возвращается к невесте Насте. Табакерка впоследствии остается у жадных царя, дровосека и купца, и Горе забирает их в тартарары. Солдат и Настя женятся. Двенадцать месяцев Произведение «Двенадцать месяцев» рассказывает о трудолюбивой и отзывчивой девочке, живущей с жестокой мачехой и ее спесивой дочерью. В студеный январский вечер злая женщина отправляет падчерицу в лес за подснежниками и велит без них не возвращаться. В лютый холод она встречает 12 месяцев в облике людей, которые решают помочь замерзшей девочке, ненадолго поменявшись ролями. Падчерица возвращается домой с цветами, но мачехе и ее дочке этого мало, они хотят даров побогаче. Злая сестра отправляется в лес к 12 месяцам, но ведет себя грубо и невежливо, за что получает наказание — ее замело снегом. Мачеха ищет дочь, но сама замерзает. Добрая девочка вырастает, заводит семью, живет долго и счастливо. Детки в клетке Произведение «Детки в клетке» популярно у ребят дошкольного возраста. Книга рассказывает о жизни Зоосада и его обитателей. Автор повествует о многих животных: львах, кенгуру, крокодиле, верблюде, слоне, гиене, медведе, обезьяне и других. Веселые четверостишия сменяются строками с грустными и трогательными оттенками. Ежели вы вежливы Произведение «Ежели вы вежливы» учит общепринятым правилам приличия и поведения. Воспитанный человек уступит место в транспорте, поможет инвалиду, не станет шуметь на уроке, перебивать взрослых, освободит маму от домашних дел, не будет опаздывать и так далее. Стихотворение учит защищать слабых, не робеть перед теми, кто сильнее, не брать без спросу чужие вещи. Кольцо Джафара Сказка рассказывает о старом Джафаре, который передвигался с помощью носильщиков. Однажды по дороге домой с рынка мудрец потерял кольцо. Он попросил своих слуг поискать драгоценность, но они отказали, мотивируя, что это в их обязанности не входит. Тогда Джафар ответил, что в таком случае кольцо он будет искать сам и сел на плечи носильщиков. Пришлось слугам не только отправляться на поиски драгоценности, но и таскать на себе старого мудреца. Кот и лодыри Произведение Маршака «Кот и лодыри» рассказывает о лентяях, которые вместо школы отправились на каток. И встретился им кот, расстроенный, что не придумали школы для животных, и он в свой год не обучен ни письму, ни грамоте, а без них в жизни пропадешь. Лодыри поведали в ответ, что им уже двенадцатый год, но они ничего не умеют, поскольку им лень учиться. Кот очень удивился и ответил, что таких лентяев встречает впервые. Кот-скорняк Произведение повествует о собаке, которая приносит шкуру барана коту-скорняку и просит сшить шапку. Пес регулярно приходит за заказом, но тот все не готов. Собака догадывается об обмане и ругается с котом. Животных судят. После этого скорняк убегает, забрав все меха с собой. С той поры кошки и собаки не ладят. Кошкин дом Произведение «Кошкин дом» повествует о богатой кошке, проживающей в шикарном доме. Она принимает гостей, но отказывает в еде и ночлеге нищим племянникам-котятам. Однажды в доме начался пожар и спасти его не удалось: все сгорело дотла.
Самуил Маршак стихи для детей, биография
Стихи Самуил Маршак является известным русским советским поэтом и автором многочисленных книг для детей. Список произведений Самуила Яковлевича Маршака. Рекомендовано читать детям, учащимся в 1,2,3,4 классе. мультики для детей, которые развивают свою память и начинают учить стихи детских : ст. На этой странице вы сможете прочитать стихи Самуила Маршака для детей 1,2,3 класса которые легко учить наизусть как длинные так и короткие стихотворения. В защиту поэзии ("Поэзия глупа!". стих Маршака про детей, которые прогуливают школу.
Все стихи Самуила Маршака
Замечено, что стихи Маршака для детей насыщены огнем, всё дело в том, что в раннем детстве мальчик и его семья пережили пожар в собственном доме. Подборка добрых детских стихов Самуила Маршака. Стихи помогают бороться со стрессами, проблемами речи, слуха, общего развития. читать детские стихи: "Детки в клетке", "Веселое путешествие от А до Я", "Сказка о глупом мышонке", "Усатый-полосатый" и многие другие.