Особенности жизни мушкетеров Мушкетеры, славные защитники короля и Франции, вели воинский образ жизни. Кто такие мушкетеры? Мушкетеры появились в 1600 году.
О мушкетерах! Виват, История!
Королевские мушкетеры – личная гвардия французского короля Людовика XIII, воспетая в знаменитом произведении Александра Дюма «Три мушкетера». Согласно историческим справкам, мушкетеры – это род войск французской армии. Ведь кто такие мушкетеры? Кто такие мушкетеры. Мушкетеры это личная гвардия короля во они в средним же. Мушкетеры – известны большинству людей, как отважные окутанные ореолом романтики герои романов Дюма.
Чем жизнь настоящих трех мушкетеров отличалась от той, которую придумал им Дюма
К 1667 году д'Артаньян был переведен на должность капитана-лейтенанта королевских мушкетеров, что означало, что он стал фактически вторым человеком после короля. Мушкетёры (мушкетеры) – это историческая группа французских военных, служивших во времена французского короля Людовика XIII и Людовика XIV. Кто такие мушкетеры? Кто становился мушкетером? Прототипы героев романа Дюма "Три мушкетера" и что в романе правда, а что вымысел?
Значение слова «мушкетёры»
Читал я этот роман с удовольствием и неоднократно. И когда я, уже взрослым человеком, стал жить в Париже, то воспоминания о трех мушкетерах тоже не покидали меня. То есть романтические воспоминания о любимых с детства героях не оставляли меня и во Франции. И я относился к мушкетерам так же, как миллионы советских школьников, которые читывали эту книгу взахлеб, пока не задумался, а о чем же, собственно, повествует этот роман? И вдруг понял, что ни я, ни миллионы наших читателей не имеют ни малейшего представления о том, кто эти герои, которыми мы так восхищаемся. Но давай вспомним все по порядку. Наш герой попадает в Париж и благодаря интрижке, даже еще не состоявшейся, а просто под обещание, что с ним переспит мадам Бонасье, оказывается ввергнут в цепь немыслимых приключений и в эти приключения ввязывает своих друзей мушкетеров — тоже королевских, прошу заметить. То есть тех, кто давал присягу королю и должен ему служить.
Что же делают эти замечательные ребята? По поручению королевы Анны Австрийской — изменницы вспомним ее роман с герцогом Бекингэмом и интриганки вспомним ее письмо австрийскому королю с предложением напасть на Францию , эти королевские мушкетеры, убивая направо и налево гвардейцев, истинных патриотов Франции, прорываются к морскому побережью. Для чего? Чтобы нанести урон врагу? Как бы не так! А то, что тот враг, не приходится сомневаться. Именно Бекингэм наносит подлый удар Франции, захватив остров Ре.
Вот мы это как-то растеряли. Нету времени, мы все опаздываем, бежим, а хотелось бы, чтобы был один за всех, и все за одного", - говорит Валентин Юдашкин. Почти четыре тысячи мушкетеров по всему миру за полвека: присягнули на верность ордену "чести, доблести, отваги" и князь Монако Альбер Второй, и король Швеции Карл 16-й, и актер Леонардо Ди Каприо. Сегодня они чествуют своего короля. И вот сегодня — одного из самых достойных, Олега Табакова мы будем посвящать.
Но вот все должно быть наоборот — это он может сыграть", - говорит Михаил Боярский. Сегодня эпопея с мушкетерами возвращается, только теперь вы и сами — мушкетер", - обратился ведущий церемонии к Олегу Табакову. Оружием героев были не шпаги, а визитные карточки, разговоры в полтона и тихий звон бокалов, скрепляющий новые договоренности между российскими и французскими мушкетерами.
Так, начиная с XVI века, назывался солдат, вооруженный мушкетом. У мушкетера была перевязь с 12 натрусками от глагола натрусить — насыпать : в одной была пороховая мякоть для передачи огня заряду, а в остальных — сами заряды. На перевязи еще был мешок с пулями и фитиль. Патроны-натруски закрывались пробкой, в них было строго дозированное количество огнива, чтобы предотвратить опасность разрыва мушкета, если в стволе будет слишком много пороха. Деревянные, медные или костяные патроны постукивали друга о друга при ходьбе, так что полк мушкетеров было слышно издалека.
Кроме того, в 1660 году один из придворных короля создает еще один отряд, что приводит к скрытому противоборству между двумя ротами. Во Франции эти события получили название «война кружев» из-за того, что воины с обеих сторон были одеты с иголочки. Командиру мушкетеров прострелили голову, и его смерть стала поворотным событием для элитных войск. Отряд распался, но вскоре вновь был сформирован Людовиком XIV. Однако теперь бойцы были одеты в красные мундиры и носили шляпу с перьями, что дает нам понять тот факт, что описание Дюма является собирательным образом отряда на протяжении нескольких десятков лет. Кроме того, новый отряд занимался исключительно охраной короля и ничем больше.
Мушкетеры. Кто такие мушкетеры?
Главным отличие от личной гвардии Генриха было вооружение — более современные мушкеты вместо карабинов — и хорошая подготовка. Мушкетёры короля должны были одинаково метко стрелять и лихо фехтовать. От них требовалась идеальная физическая форма и бесконечная преданность королю. Мушкетёры короля должны были отлично стрелять, отлично фехтовать и быть абсолютно бесстрашными. Именно по этим критериям в королевские мушкетёры отбирали, во-первых, очень молодых дворян, во-вторых, из очень хороших, зарекомендовавших себя как всегда хранивших свою честь и преданностью королю семей, в-третьих, лучше с окраин — амбициозность и отсутствие связей со знатью центральной Франции были лучшей рекомендацией того, что мушкетёры на службе будут из шкуры вон вылезать. Хотя непосредственно службу королевским мушкетёрам доводилось нести далеко не каждый день, ожидалось, что свободные дни они будут тратить на то, чтобы поддерживать форму. Возможно, именно поэтому книжный Людовик сквозь пальцы смотрит на то, что его мушкетёры нарушают запрет на дуэли — ведь смертельная схватка подготовит их к настоящему сражению за короля лучше, чем дружеские поединки. Понятно также, почему в книге на каждого из положительных героев врагам приходилось нападать скопом, чтобы одолеть — ведь королевские мушкетёры были лучшими бойцами страны, чем-то вроде спецназа по уровню крутости.
Три мушкетёра побеждали почти всех на своём пути не потому, что автор был далёк от реализма, а из-за того, что других в мушкетёры короля не брали. Самые современные и самые модные. У мушкетёров короля была самая красивая во Франции форма — по желанию самого короля. Она представляла из себя лазоревую ярко-голубую накидку, расшитую серебряными галунами и большими белыми крестами. Крест нашивали из бархата, чтобы он красиво мерцал, и украшали золотыми королевскими лилиями на концах и алыми трилистниками в сердцевинке.
И вообще три мушкетера считаются олицетворением храбрости, патриотизма, доброты и мужества, им подражают все пацаны. Сам писатель заявил, что роман — не просто фантазия автора, но еще и документальное повествование, поскольку основан на рукописях, найденных мсье Дюма в королевских архивах. Эта легенда придает роману еще больший аромат и множит ряды его поклонников, к числу которых отношусь и я. Читал я этот роман с удовольствием и неоднократно. И когда я, уже взрослым человеком, стал жить в Париже, то воспоминания о трех мушкетерах тоже не покидали меня. То есть романтические воспоминания о любимых с детства героях не оставляли меня и во Франции. И я относился к мушкетерам так же, как миллионы советских школьников, которые читывали эту книгу взахлеб, пока не задумался, а о чем же, собственно, повествует этот роман? И вдруг понял, что ни я, ни миллионы наших читателей не имеют ни малейшего представления о том, кто эти герои, которыми мы так восхищаемся. Но давай вспомним все по порядку. Наш герой попадает в Париж и благодаря интрижке, даже еще не состоявшейся, а просто под обещание, что с ним переспит мадам Бонасье, оказывается ввергнут в цепь немыслимых приключений и в эти приключения ввязывает своих друзей мушкетеров — тоже королевских, прошу заметить. То есть тех, кто давал присягу королю и должен ему служить. Что же делают эти замечательные ребята? По поручению королевы Анны Австрийской — изменницы вспомним ее роман с герцогом Бекингэмом и интриганки вспомним ее письмо австрийскому королю с предложением напасть на Францию , эти королевские мушкетеры, убивая направо и налево гвардейцев, истинных патриотов Франции, прорываются к морскому побережью. Для чего? Чтобы нанести урон врагу?
В дальнейшем уже при Людовике XIV эта рота вместе со второй ротой мушкетёров и ротами жандармов, лёгких всадников и двумя ротами обычных дворян войдут в «Красный дом» сформированного в 1671 году Военного дома короля Франции Maison Militaire du Roi de France. Вооружение и снаряжение мушкетёров[ править править код ] Каждый мушкетёр имел берендейку , перевязь с 12 натрусками мерками , из которых в 11 помещались заряды, а в двенадцатой — пороховая мякоть , для обеспечения передачи огня заряду; кроме того, на перевязи находился ещё мешок с пулями и несколько кусков фитиля. Дополнительное клинковое оружие — бердыш и сабля чаще шпага , которые носили на поясной портупее. Тактическое построение французских мушкетёров «карокале» улитка , позволявшее компенсировать малую скорострельность фитильных мушкетов весом общего залпа. Глубкое построение позволяло отстрелявщейся шеренге выходить их боя под защиту других шеренг. Если же противник прорывался, то в ход шли тяжёлые шпаги и шведское перо. Наиболее известной частью мушкетёрской униформы был синий плащ с серебряной или золотистой окантовкой. Спереди, по бокам и на тыльной части плаща располагался белый крест, обрамлённый языками пламени. Нижняя часть креста была удлинённой. Фактически всё, что мы знаем о настоящем мушкетёрском плаще, является производной из двух источников — Etat de la France 1642 года и Le vray et nouveau estat de la France 1656 года. Скудность данных и отсутствие сохранившихся артефактов привели к тому, что за пару последних столетий художники и иллюстраторы придумали огромное количество белых крестов и схем раскраски мушкетёрских плащей от светло-синей до фиолетовой [1].
Большая часть приключенческих романов XIX века вышла именно в таком формате. Издатель прочитал первую треть и сказал: «Замечательно! Все прекрасно. Но только — невыносимое название. Ощущение, что кто-то собирается вызывать дьявола». Атос, Портос, Арамис — это звучало как имена чертей. Называйте как хотите. В этом есть некоторая загадка». Я коснусь только другой интриги, исторической, которая тоже находится на первом месте в этом романе, хотя мы ее сейчас замечаем, может быть, меньше, чем это было свойственно современникам Дюма — потому что, конечно же, Дюма в первую очередь писал исторический роман. Было не очень много прецедентов. И им чрезвычайно много подражали. В частности, он, как и «положено» французским писателям, в том числе конца XVII века, оказался в Бастилии. Он записал рассказы этого человека и потом, уже находясь в Голландии, литературно обработал и издал книгу. Безусловно, исторический прототип существовал. Кто помог Дюма написать роман Когда Дюма искал новый сюжет для следующего романа, он обратился к своему соавтору Огюсту Маке, который был профессиональным историком и хотел быть писателем. Он много пытался писать — пьес, романов… Но литературного таланта у него, в общем, не было. Маке получал хорошие деньги, но имя его на обложке романов не появлялось. Потом из этого родится легенда, что у Дюма был целый дом литературных негров, которые только и делали, что писали за него, и все романы на самом деле написаны не Дюма. Конечно, романы Дюма — это все-таки авторская работа. В романе огромное количество подлинных персонажей и подлинных событий. Де Тревиль — лицо историческое, он был гасконцем, с юга Франции, и к нему действительно охотно ехали выходцы из этой французской провинции — для того чтобы попробовать получить место в войсках. Параллельно с мушкетерами существуют их «враги»: это гвардейцы кардинала де Ришельё. Очень многое в романе построено на стычках между мушкетерами и гвардейцами. Мы это принимаем как должное. Но на самом деле здесь есть несколько загадок — или, во всяком случае, вещей не столь очевидных для современного читателя. То, что у кардинала были гвардейцы, — аномалия.
Кто такие мушкетёры?
начала 19 вв. название большой части пехоты, вооружённой кремнёвыми ружьями, по традиции именовавшимися мушкетами. Воодушевленный недавней статьей по творчеству Дюма, решил потратить некоторое время и в результате получил ответ на вопрос «Почему мушкетеры не такие мушкетеристые»? говорит сенатор департамента Жер, капитан "Общества мушкетеров" Эмери де Монтескью д'Артаньян.
Чем жизнь настоящих трех мушкетеров отличалась от той, которую придумал им Дюма
Приходите в Музей Московских стрельцов и узнайте другие интересные детали о мушкетёрах! Музей открыт ежедневно с 10. Последние записи:.
От них требовалась идеальная физическая форма и бесконечная преданность королю. Мушкетёры короля должны были отлично стрелять, отлично фехтовать и быть абсолютно бесстрашными. Именно по этим критериям в королевские мушкетёры отбирали, во-первых, очень молодых дворян, во-вторых, из очень хороших, зарекомендовавших себя как всегда хранивших свою честь и преданностью королю семей, в-третьих, лучше с окраин — амбициозность и отсутствие связей со знатью центральной Франции были лучшей рекомендацией того, что мушкетёры на службе будут из шкуры вон вылезать. Хотя непосредственно службу королевским мушкетёрам доводилось нести далеко не каждый день, ожидалось, что свободные дни они будут тратить на то, чтобы поддерживать форму. Возможно, именно поэтому книжный Людовик сквозь пальцы смотрит на то, что его мушкетёры нарушают запрет на дуэли — ведь смертельная схватка подготовит их к настоящему сражению за короля лучше, чем дружеские поединки. Понятно также, почему в книге на каждого из положительных героев врагам приходилось нападать скопом, чтобы одолеть — ведь королевские мушкетёры были лучшими бойцами страны, чем-то вроде спецназа по уровню крутости. Три мушкетёра побеждали почти всех на своём пути не потому, что автор был далёк от реализма, а из-за того, что других в мушкетёры короля не брали. Самые современные и самые модные.
У мушкетёров короля была самая красивая во Франции форма — по желанию самого короля. Она представляла из себя лазоревую ярко-голубую накидку, расшитую серебряными галунами и большими белыми крестами. Крест нашивали из бархата, чтобы он красиво мерцал, и украшали золотыми королевскими лилиями на концах и алыми трилистниками в сердцевинке. Все королевские мушкетёры должны были ездить на «серебряных» — то есть серых в яблоко или белых — конях. Во время выездов мушкетёры короля были вооружены до зубов.
Мопертюи наглядно демонстрирует приплюснутость Земли у полюсов Строго говоря, поначалу считалось, что будет достаточно лишь одной экспедиции к экватору, но Мопертюи совместно с коллегой Алексисом Клеро удалось убедить членов академии в том, что для верности следует провести измерения и на севере. На убеждения и подготовку ушло некоторое время, так что экспедиция в Лапландию отправилась лишь в следующем году. В ее состав вошел и шведский астроном Андерс Цельсий тот самый! Ясно, что при таком ученом составе экспедиция была обречена на успех. К сожалению, недостаток места не позволяет хотя бы вкратце рассказать обо всех опасностях и перипетиях путешествия без надежных карт в далекие земли и о методах измерений.
Остается лишь сказать, что в 1737 году Мопертюи вернулся в Париж триумфатором — измерения показали, что Земля действительно приплющена у Северного полюса. Даже Людовик XV удостоил членов экспедиции благосклонной аудиенции. Портрет великого ученого и путешественника в спецодежде, приготовленной для экспедиции, был известен всей просвещенной Франции. Наиболее ехидные посмеивались над тем, что он собственноручно плющит глобус. Мопертюи упивался славой и успехом. Не омрачало их даже ворчание Жака Кассини который упорно не соглашался с добытыми экспедицией результатами , тем более что сам Вольтер разразился стихотворным панегириком, в котором называл Пьера Луи «героем физики» и «современным аргонавтом». Мопертюи скакал из города в город, из страны в страну, всюду читая лекции и рассказывая о своих приключениях, так что одна высокопоставленная парижская дама даже назвала его «блохой». А в 1738 году он стал почетным членом Петербургской академии наук. Не дожидаясь возвращения южной экспедиции, от которой изредка приходили обнадеживающие весточки, Мопертюи написал короткую заметку «Фигура Земли» и стал готовить книгу с подробным описанием путешествия и полученных результатов. И тут оказалось, что своими восхвалениями Вольтер оказал ему, в общем-то, медвежью услугу.
Этот вольнодумец нападками на власть настолько достал короля, что тот в 1734 году запретил издание его «Философических писем». Но Вольтер не унимался и изо всех сил добивался публикации вступления к сочинению Ньютона. При дворе укрепилось мнение, что «ньютонианство» равнозначно «вольтерьянству». Вольтер Мопертюи всерьез забеспокоился, что его книгу тоже могут запретить, а потому стал готовить ее к печати в обстановке строжайшей секретности. Десяток наборщиков заперли в типографии и не разрешали покидать ее даже на минуту. Там они ели и спали, и там же в один из церковных праздников для них пришлось устроить мессу. Но всё обошлось — книжка вышла в свет и тут же стала живо обсуждаться, причем не всегда с положительными отзывами, хотя ее полностью одобрил, например, Рене Антуан Реомюр тот самый! Особенно на нее ополчились французские астрономы и изготовители астрономических инструментов, поскольку Мопертюи предпочел использовать в экспедиции английскую технику. В Англии книгу встретили с восторгом, и один из членов Королевского общества даже посочувствовал автору за то, что на родине его сильно клюют. В 1739 году, через год после возвращения северной экспедиции, Мопертюи поджидал сюрприз.
В Париж неожиданно прибыли две барышни из самой Лапландии! Оказалось — чего, впрочем, никто особенно и не скрывал, — что путешественники не обременяли себя воздержанием и охотно заводили себе пассий из числа тамошних прелестниц. Вот две из них и прибыли разыскивать своих соблазнителей. Как они попали в Париж, осталось загадкой. Тут, как водится, греховодники стали валить вину один на другого. Мопертюи, откровенно писавший маркизе дю Шатле из Лапландии о своей тамошней возлюбленной, заявил, что одна из скандалисток — дочь шведского негоцианта, а не его походно-полевая жена, которая осталась горевать дома. Алексис Клеро тоже открестился, и всё свалили на безответного художника экспедиции, который якобы наврал девицам с три короба о своем богатстве, хотя был беден как церковная мышь, и убедил, что все парижане сплошь богачи. В конце концов эта история завершилась более или менее благополучно — одну из девиц отправили в монастырь, а другую находчивый остроумец Мопертюи пристроил компаньонкой к одной из своих бывших любовниц. Следующие лет пять Пьер Луи провел в приятной праздности, купаясь в лучах славы, пописывая изящные литературные поделки и не помышляя о науке. Но тут что-то заставило его встрепенуться, и он внезапно решил заняться совершенно новой для себя темой — преломлением света.
Он, конечно, знал о наблюдениях Пьера де Ферма, который еще около 1650 года установил свой принцип наименьшего времени: из всех возможных путей свет выбирает тот, где для его прохождения затрачивается минимальное время. Знал он и о результате своего коллеги по экспедиции Клеро, который установил, что закон тяготения Ньютона применим и к преломлению света. Знал и о том, что без помощи состарившегося Иоганна Бернулли вряд ли справится с математическими сложностями, — но всё же рискнул вторгнуться в эту новую для себя область. У него была грандиозная идея и гораздо более квалифицированный наставник, чем базельский старец: сам Господь! Похоже, у Мопертюи, как и у его вдохновителя Исаака Ньютона, с годами крыша сдвинулась от физики к метафизике и теологии. Он уверовал, что «законы, которым Природа следует по воле высшего Разума и являет себя нам согласно Его воле, всегда действуют так, чтобы все процессы протекали простейшим образом». В другой статье, озаглавленной «Гармония различных законов природы, представлявшихся доселе несовместимыми», он, похоже, впервые вводит понятие действия для процесса преломления, которое для этого случая определил как произведение скорости света на длину пути. Но это было лишь началом. Его целью было обобщить свой принцип на все механические явления. Природа, по его мнению, была «экономной», вела себя так, чтобы «расходы» были минимальны, — и он поставил себе цель объяснить, почему это так.
Любопытной особенностью принципа Ферма, как и принципа наименьшего действия, является то, что эти принципы вроде бы представляются телеологическими — преследующими определенную заданную цель. Каждая частица света если следовать корпускулярной теории Ньютона должна заранее «знать», куда она должна попасть, чтобы потратить на это минимум времени. Мопертюи всячески подчеркивал методологическую роль «конечной цели» в установлении законов физики. Ответ на вопрос, почему частицы света ведут себя именно так, был ему кристально ясен — так повелел Господь. Он всегда знает конечную цель, и всё в природе подчиняется Его воле. Гармония этих атрибутов столь совершенна, что все природные явления можно вывести одно из другого, если рассматривать их по отдельности. Слепая механика с необходимостью подчиняется замыслу самого просвещенного и самого свободного Разума», — писал Мопертюи. Или: «... Он уверял, что своим принципом наименьшего действия решал триединую задачу: открывал истинные замыслы Господа, применял эти замыслы для решения конкретных проблем и пытался понять, в чем состоит смысл этих проблем. Со временем ярый безбожник Вольтер врезал ему по первое число.
Ничего не забыл: ни всеведущего боженьку, ни связь со своей возлюбленной, ни путешествие в Лапландию. В последнем случае он поступил просто — взял свой панегирик, где называл Мопертюи «современным аргонавтом», и поменял в нем лишь последние строки, написав: «... А в 1752 году довольно издевательски описал экспедицию в повести «Микромегас», где с ее участниками беседует гигантский пришелец с планеты, вращающейся вокруг Сириуса. В общем, Вольтер сменил милость на гнев. И Мопертюи ощутил его на себе в полной мере...
Или это герой мечты? Кумир из детства?
Может быть, ты представлял себя на его месте, когда был маленьким? Я почему-то себя Арамисом представлял смеется. А что не нравится в д,Артаньяне... Он сначала делает, потом думает. Эта черта нехорошая. С другой стороны, именно так он и получает важный жизненный урок. Начинает понимать, что все сложнее, чем кажется на первый взгляд.
Как ты относишься к стереотипу - зачем ставить "Мушкетеров", когда есть фильм Юнгвальда-Хилькевича. А Михаила Боярского переиграть нельзя. Я не ставлю себе цели переиграть Боярского. Есть Боярский, а есть Бурукин. Я просто делаю то, что считаю нужным. Это дело критиков - обсуждать и сравнивать. К самому фильму я отношусь очень положительно.
Хотя там мало фехтования смеется. У вас, я так понимаю, его много. Расскажи, почему для тебя это так важно? Во-первых, фехтование - та же метафора. Наши диалоги в идеале должны быть такими же, как наши драки. Резкими, ранящими, острыми. Во-вторых, я этому самому фехтованию научился.
Его преподают в вузе. Но то, что я умел после такого преподавания, можно сравнить с чтением по букварю. Благодаря Андрею Рыклину я "читаю запоем", а иногда и сам сочиняю смеется. Я развил себя, как фехтовальщик. Мой профессонализм увеличился. Теперь я могу сказать - а я еще и так могу. И эдак.
В моей профессии это очень важно. Ты еще и ставишь хореографию в этом спектакле. Как такое возможно? Я 13 лет занимался танцами - бальными в том числе. Джазом, модерном, работал в балете "Тодес". С недавнего времени начал сам преподавать бальные танцы. У меня много хороших знакомых в этой среде: Олег Глушков, Егор Дружинин...
Я снимался в картине Егора "Первая любовь" вместе с Юлей Савичевой и играю в его спектакле "Всюду жизнь". У него везде танец - один из смыслообразующих элементов действия. Но ведь есть разница - заниматься танцами и ставить их. Да нет. Нет разницы. Мне нравится придумывать что-то новое. В спектакле "В пространстве сцены" я тоже выступаю в роли хореографа.
Я придумываю танцы постоянно, дарю их друзьям на свадьбы. Что тебе нравится в режиссерской манере Рыклина? Андрей безумно предан своему спектаклю. Я смотрю на него и думаю, как это сложно - ставить спектакль. Адский труд. Он порой позволяет себе крикнуть на кого-то. И я его понимаю.
Как только дашь слабину, всё, тебя сразу съедят. У меня такая же история с танцами - чуть расслаблюсь, и меня уже не слушают. Хотя такое редко бывает смеется. Я создаю в классе особую атмосферу, чтобы танец стал наркотиком для моих ребят. Дима, а почему при такой любви к танцам, ты выбрал театр? Я помню очень отчетливо, как решил для себя: если удастся поступить в театральный вуз, брошу танцы.