Дети блокадного Ленинграда (воспоминания разных людей). «К началу войны мне не исполнилось еще и 7 лет. И хотя полностью блокада была снята лишь через год, 27 января 1944 года, в тот день Ленинград снова соединили с Большой землей, а сотни тысяч людей получили надежду на выживание. Шестилетняя девочка чудом пережила страшную блокаду БЛОКАДА Ленинграда длилась 872 дня — с 8 сентября 1941 года по 27 января 1944-го. Накануне Дня воинской славы, посвященного снятию блокады Ленинграда, в Комсомольском Доме культуры состоялась выставка рисунков «Блокада глазами детей».
Дети и блокада
| Блокада - глазами детей — «Восход», новости | Главная» Новости» Блокада Ленинграда глазами детей. |
| «Никогда себе не прощу ту краюшку хлеба». История блокады Ленинграда глазами ребенка — Земля и люди | За всю блокаду по Ленинграду было выпущено около 150 тысяч снарядов и сброшено свыше 107 тысяч зажигательных и фугасных бомб. |
| Чтобы помнили: блокада глазами ребенка | Журналист Дарья Боровских рассказывает ее историю — в честь 78-й годовщины снятия блокады Ленинграда. |
В Нижегородском художественном музее открывается выставка «Я говорю с тобой из Ленинграда»
Записей не вели, так как в неотапливаемых классах не только мерзли худые детские ручонки, но и замерзали чернила. Ничего лишнего, скупой ясный рассказ. Детям трудно готовить уроки дома; значит, нужно помочь выучить их в классе. Не ведем никаких записей в тетрадях: это тяжело. Но рассказывать надо интересно.
Мы с мамой почти целый день лежим в кровати и слушаем радио. Передают прекрасную симфоническую музыку и стихи. Утром на нашем проспекте — сплошной поток покойников. Проехали две грузовые трехтонки с высокими бортами, доверху наполненные мертвыми замерзшими подростками-ремесленниками в своих черных шинелях и в шапках с торчащими во все стороны руками и ногами. Бегу домой, так как смотреть на это уже нет сил. Ничего до этого вкуснее я еще не ела.
Он служил в ПВО судостроительного завода «Северная Верфь» и сказал, что 26 декабря в городе умерло от голода 126 тысяч человек. Позднее эта цифра встречалась мне в официальных и печатных изданиях. Колесникова И. Москвы Как я осталась живой! Я родилась в прекрасном городе Ленинграде. Когда началась война, мне было восемь лет.
Родители были в длительной командировке, папа был военным. Я осталась с бабушкой и дедушкой. Жили мы на Васильевском острове, в Гавани. Снабжение стало возможным только по воздуху или через Ладожское озеро. Многократно начали снижать нормы выдачи продуктов, а выдача хлеба сократилась до 125 граммов. Это был блокадный хлеб — черный, тяжелый, с суррогатами.
Начались морозы. Холодно и голодно. Дедушка был очень высокий, крупный. Все время говорил: «Таня, я есть хочу, свари мне фикус». Этот цветок рос в изголовье его кровати и был очень высоким. Бабушка долго отказывалась, а потом все-таки сварила.
Он съел и говорит: «Вот теперь я усну». На следующий день дедушка умер. Мы с бабушкой на саночках отвезли его к месту, где складывали всех мертвых. Бабушка все говорила: «Держи его ноги, они почему-то сваливаются», а я боялась. Мы с бабушкой остались вдвоем. Морозы крепчали.
Стекла вылетели во время бомбежки и обстрелов. Окна забили фанерой, завесили одеялом. Топлива не было, темно, одна коптилка. Мы вместе ходили за водой, хлебом. Бабушка боялась оставлять меня одну. Идти было трудно, повсюду слежавшийся снег, сугробы.
Бабушка стала слабеть, часто отдыхала. Спали одетыми вместе в одной кровати, она прижимала меня к себе, чтобы было теплее. Ночью во время бомбежек вставали и шли в бомбоубежище. В одну из ночей она меня не будила, чтобы встать, а я радовалась, что можно поспать. К утру, когда повернулась к ней, она как-то резко от меня отстранилась. Я стала ее тормошить — не просыпалась и была холодной.
Бабушка была мертвой. Было очень страшно.
В годы блокады тяжело было всем: взрослым и детям. Глядя на фотографии детей блокадного Ленинграда, каждому из нас становится не по себе. Начинаешь невольно задумываться: а было ли у них детство? Думаю, что нет. Их детство закончилось с приходом войны на родную землю. Война закалила характер маленьких ленинградцев, воспитала в них новые качества, присущие взрослому человеку.
На момент начала полномасштабной блокады, в Ленинграде оставалось огромное количество детей: от малышей до подростков. Думая о них сейчас, невозможно даже представить себе: как дети, которые ещё вчера наслаждались беззаботной жизнью, в один момент повзрослели и помогали взрослым везде, где не хватало рабочих рук. Всего один изменил их детство и «перевернул» жизнь. Голод — самое страшное, что было в то время. Была лишь одна дорога — Дорога Жизни. Она пролегала через Ладожское озеро и была шансом на спасение для целого города. Под налетами авиации и артиллерийскими ударами, борясь со страхом провалиться под лёд, в город привозили продукты питания и лекарства. Обратно вывозили раненых и тяжело больных, эвакуировали стариков и детей.
Люди пухли от голода — рабочим давали всего 250 граммов хлеба, служащим и детям — 125.
Первая кошка в блокадном Ленинграде, после прорыва кольца! Может быть, кошки есть и другие, но их, наверное, еще очень мало. Собралась целая толпа, все долго глядели, улыбались, даже военные. Вернувшись домой, я позвонила немедленно маме на работу, рассказала об этом. Когда станет немножко полегче жить, мы тоже обязательно возьмем котеночка.
Как подростки защищали Ленинград Великий автор «Молодой гвардии» Александр Фадеев рассказывал о детях Ленинграда, которые с 14 лет вступали в комсомол, наравне со взрослыми вставали к станкам, в том числе на Кировском танковом заводе. Они же дежурили по ночам на ленинградских крышах, чтобы не допустить пожаров от немецких зажигательных бомб либо вовремя потушить возгорание. Они же работали в госпиталях санитарами, спасая жизни сограждан. Великий труд охраны и спасения города, обслуживания и спасения семьи выпал на долю ленинградских мальчиков и девочек», — писал Фадеев в заметках «В дни блокады». Семилетний Витя Тихонов еще не выговаривал букву «с». Зато в одну из ночей в Ленинграде погасил свою первую «зажигалку»: взял ее «за хвошт» и оттащил «в пешок».
В формируемых рабочих батальонах организовать группы подростков для разведки, связи, снабжения личного состава батальонов боепитанием, продовольствием, водой. Какими были праздники в блокадном Ленинграде Несмотря ни на что, Новый год в самую жуткую блокадную зиму с 1941 на 1942 год ленинградские дети встречали с елкой и даже подарками. Школы и детсады по мере сил и возможностей устроили детям праздничный обед. Четвероклассник Юрий Байков писал в дневнике о чечевичном супе, котлетах с макаронами и желе. Подарки, что логично, тоже были съестными — блокадник Павел Данилов вспоминал конфеты из льняного жмыха, пряник и два мандарина. Но еще чаще праздники устраивали сами маленькие и юные ленинградцы.
Когда в блокадном городе заработал Дворец пионеров, многие ребята с артистическими способностями поднимали боевой дух раненых солдат и больных, ослабленных горожан выступлениями — вечно голодные подростки пели, танцевали, читали стихи, ставили сценки и выполняли гимнастические упражнения. В большом зале был концерт. Нас много раз вызывали. Особенным успехом всегда пользуется сценка про фрицев, увязших в русских снегах, — ее исполняют Женя Малеев с другими мальчиками. Вместо послесловия Из детей, оставшихся в блокадном Ленинграде, от голода, обстрелов или болезней погиб примерно каждый седьмой ребенок.
Блокада Ленинграда - глазами современных школьников
Блокадный Ленинград на языке ребенка нового столетия. Детям уделяется особое внимание в этот день, потому что именно им предстоит принять эстафету памяти. Эти записи девочка вела во время блокады Ленинграда в 1941 г., когда голод каждый месяц уносил из жизни ее близких. 80-летняя Антонина Забалуева рассказала «АиФ-Черноземье», как ребенком пережила блокаду Ленинграда, как одна справка из сельсовета разрушила послевоенное счастье ее семьи и почему чиновники не хотят признавать ее прошлое. И если гибель одного малыша можно назвать трагедией, то для того, что случилось с детьми Ленинграда в годы блокады, сложно подобрать определение.
«Никогда себе не прощу ту краюшку хлеба». История блокады Ленинграда глазами ребенка
Это трагичная и великая страница российской истории. Пока память об этих страшных днях живёт в сердцах людей, находит отклик в талантливых произведениях искусства, передаётся из рук в руки потомкам - такого не повторится! Ребята с большим вниманием слушали выступление воспитателя о том нелегком времени, которое пережили ленинградцы, оказавшиеся в блокадном городе. Просмотрели фотоматериалы будней блокадного Ленинграда, узнали о том, как маленькие ленинградцы в блокадном городе сражались с голодом, холодом, смертью.
О том, что происходило в городе в это время с его жителями, улицами, историей — показано на выставке рисунков наших лицеистов, под руководством учителя ИЗО Елены Викторовной Турецкой холл IIIэтажа. Глядя на рисунки ребят, мы понимаем, что до сих пор живёт память о тех трагических событиях в Ленинграде 1941-1944 годов. Этого нам не забыть никогда!
Пока память об этих страшных днях живёт в сердцах людей, находит отклик в талантливых произведениях искусства, передаётся из рук в руки потомкам - такого не повторится! Ребята с большим вниманием слушали выступление воспитателя о том нелегком времени, которое пережили ленинградцы, оказавшиеся в блокадном городе. Просмотрели фотоматериалы будней блокадного Ленинграда, узнали о том, как маленькие ленинградцы в блокадном городе сражались с голодом, холодом, смертью. Как с первых дней войны старались помочь взрослым: вставали за станки вместо ушедших на фронт родителей, строили оборонительные укрепления, ухаживали за ранеными… У детей блокадного Ленинграда было свое особенное детство, непохожее на других.
Юре пришлось остаться: от голода и слабости он уже не мог ходить. Антонина и Ирина прибыли в Вологду 26 января, в тот же день мать Юры умерла прямо на вокзале от истощения. Ирину отправили в детприемник, позднее — в детский дом в деревне Никитская, откуда после победы ее забрала тетя. Судьба Юры так и осталась неизвестной. Последняя запись в его дневнике появилась 6 января 1942 года — за два дня до отъезда матери и сестры: «Я совсем почти не могу ни ходить, ни работать. Почти полное отсутствие сил.
Но я ведь не симулирую свое бессилие. Это не притворство, силы… из меня уходят, уходят, плывут… А время тянется, тянется, и длинно, долго!.. О господи, что со мной происходит? И сейчас я, я, я…». На этом дневник обрывается. Когда началась война, отец Тани, Николай Брониславович, был далеко от дома — он отправился в геологическую экспедицию. Таня осталась в Ленинграде с мамой, Ксенией Платоновной, и 15-летним братом Володей. Вот некоторые строки из ее дневника: «22 июня 1941 года. В 12 часов дня объявили, что началась война. По радио выступал т.
Молотов с речью. Мама плакала. Я улыбалась. К нам пришла управдом и сказала: «Срочно собирайтесь, через час вы поедете на трудработы в Красное село». Я и Вова собрались и вышли к воротам. Я только развязала рюкзак и вынула бутылку кефира, как что-то тихо загудело и люди закричали, что тревога. Я стала собирать вещи не очень-то спеша, как делала это в Ленинграде во время тревоги. И вдруг над головой зажужжали немецкие самолёты и где-то рядом забабахало. Это были первые залпы в моей жизни, и я очень испугалась. До сих пор не знаю, были ли это бомбы или зенитки, но что-то так громко бабахало, и казалось, еще ближе, ближе и вот разорвётся над нами.
Но вот стало утихать, и потом совсем стало тихо. Мы поднялись из канавы бледные, все в пыли. Опять залпы. Мы бежали к парку, а военные, стоявшие на карауле по дороге, указывали нам путь, смеялись и говорили: «Ничего, привыкнете! Первым умер брат Володя: его не стало в январе 1942 года. Несмотря на то, что Тане было всего 13 лет, она сама занималась организацией похорон — маме уже не позволяло здоровье. Спустя месяц не стало и Ксении Платоновны. Тане не сразу удалось устроить вторые похороны, и тело матери еще девять дней лежало в квартире. В конце концов, благодаря сердобольному сторожу Худякову Тане удалось похоронить мать на Смоленском кладбище. В своем дневнике девочка нарисовала карту кладбища и схему расположения могил: она надеялась, что, если сможет выжить, обязательно найдет маму с братом и установит на могилах памятники.
При этом описывая все, что было связано с датами смерти и захоронения близких, Таня использовала особый шифр, который придумала сама. Она знала, что похоронила родных полулегально, так как Смоленское кладбище было закрытым. Кроме того, вся пережитая боль, связанная с утратой и похоронами, была для нее слишком личной и сокровенной. Страницы склеены, чтоб никто не видел самого сокровенного. Толя плакал — это растрогало меня больше всего. Вова и мама похоронены в настоящих гробах, которые я покупала на Среднем проспекте у второй линии за хлеб.
«Блокадный Ленинград глазами современных детей»
В этом году 27 января исполняется 70 лет как была снята блокада Ленинграда. Ребята увидели документальный фильм «Блокада Ленинграда глазами детей». Сегодня, накануне очередной годовщины снятия Блокады Ленинграда, мы благодарны мужественным защитникам города, всем воинам, которым мы обязаны своей Победой, имя которой ― ПОДВИГ. Ребята увидели документальный фильм «Блокада Ленинграда глазами детей». В этом году 27 января исполняется 70 лет как была снята блокада Ленинграда. Главная 78 — летие Великой Победы Блокада Ленинграда глазами детей.
«Как же я буду жить без мамы...»: страшные дневники детей блокады
| Блокада Ленинграда - глазами современных школьников | После просмотра фильма «Блокада Ленинграда глазами детей» подростки высказывались о своих впечатлениях: страшно, как пережить это, смогли бы мы или нет, нельзя допустить. |
| Блокада Ленинграда глазами детей – Аургазинская централизованная библиотечная система | Дети во время блокады Ленинграда. |
Аркадакские школьники посмотрели документальный фильм «Блокада Ленинграда глазами детей»
18 января 1943 года – день прорыва блокады Ленинграда – ее бабушка встретила в больнице. У детей блокадного Ленинграда было свое особенное детство, непохожее на других. Её сестры, став взрослее, вернулись в родной город, а бабушка навсегда запомнила все ужасы блокады и не смогла вернуться в Ленинград.
Блокада глазами ребенка
Чтобы заполнить пустые желудки, из домашних аптечек выбирали всё, что можно употребить в пищу: касторку, вазелин, глицерин. Разрезали на куски и отваривали кожаные сапоги и туфли. А у меня аппетит такой, что кажется дали бы три буханки хлеба, все бы съел». Дети того времени не мечтали о чем-то вкусном. Недостижимым желанием была та еда, от которой они может быть капризничая отказывались в мирное время. Вот записка Вали Чепко, которое она назвала «меню после голодовки, если я останусь жива».
И тоскливая подпись: об этом я и не мечтаю. Это скромное меню так и осталось несбыточной мечтой. Девочка умерла от голода в 1942 году. В ту первую страшную блокадную зиму в городе каждый день от голода умирали 2-3 тысячи человек. ГОРЕ Детям в блокаду было намного хуже, чем взрослым.
Как объяснить малышам, почему так страшно изменилась их жизнь? Почему завывает сирена и надо бежать в бомбоубежище? Почему нет еды? Почему всесильные взрослые ничего не могут исправить? Резко увеличилось число детских домов.
Если в конце 41 года их было 17, то весной 1942 — 98. В них было принято более 40 тысяч детей — сирот. У каждого такого ребенка — вашего сверстника - своя страшная история жизни в блокадном городе. Часто, вспоминая блокаду, говорят про дневник Тани Савичевой, и ее известную фразу «осталась одна Таня».
Сложно представить, сколько еще маленьких, хрупких жизней унесли бомбежки, голод и мороз. Учитывая то, что дети составляли примерно пятую часть населения взятого в кольцо города, число погибших может доходить до 200 тысяч и даже превышать его… Судить о том, какие мытарства выпали на долю ленинградских малышей и подростков в то страшное, голодное время, мы можем по рассказам выживших, которых с каждым годом становится все меньше, по книгам и, конечно, дневникам. Так мало их сохранилось — этих мятых страничек, исписанных нетвердой детской рукой! Каждая — на вес золота. И в каждой своя великая, неизбывная, совсем не детская боль. Процитировать все блокадные записи мы, разумеется, не сможем, но постараемся вспомнить хотя бы некоторые из тех, что дошли до наших дней. Таня Савичева, 11 лет Фото: ТАСС Дневник ленинградской школьницы Тани Савичевой — это, пожалуй, самая известная детская летопись войны, которая уместилась всего на девяти страницах. Когда фашистская Германия напала на Советский Союз, Тане было 11 лет. Она родилась в селе Дворищи под Гдовом, но, как и ее братья и сестры, выросла в Ленинграде. Семья Тани была многодетной: она была пятым и самым младшим ребенком в семье. Отец семейства, Николай Родионович Савичев, был состоятельным человеком: в Ленинграде ему принадлежали пекарня, булочная-кондитерская и даже кинотеатр. Однако в 1935 году Савичева как нэпмана лишили всего имущества и выселили за 101-й километр. Спустя год Николай Родионович умер от рака. Его семье, несмотря на потерю кормильца, удалось вернуться в Ленинград. Утром девочка вручила ей подарок, а уже вскоре по радио объявили о начале войны. Савичевы стали активно помогать Красной армии, и даже маленькая Таня не оставалась в стороне — собирала бутылки для зажигательных смесей. Но потом в город пришла блокада, а за ней — голод и смерть. Как-то раз Таня обнаружила дома записную книжку Нины, которую ей подарил Леня. Часть книжки была занята записями о различных задвижках, вентилях, клапанах и прочей арматуре для котлов Нина, как и Женя, работала на Невском машиностроительном заводе имени Ленина , а другая половина с алфавитом для записи телефонных номеров и адресов оставалась свободной. В этой книжке Таня впоследствии и вела свой блокадный дневник. Вскоре там появилась первая запись под буквой «Ж»: «Женя умерла 28 дек в 12. Старшая дочь Савичевых, несмотря на голод и сильное истощение, до последнего дня продолжала трудиться на заводе и сдавать кровь для раненых. Вскоре после нее с работы не вернулась Нина, но в этот раз Таня не стала ничего записывать в дневнике — она верила, что сестра жива. Нина действительно выжила: ее с другими работниками завода в спешке эвакуировали из города прямо с работы. Но Таня этого уже не узнала. Страшные записи продолжали появляться одна за другой«Б»: Бабушка умерла 25 янв. Дядя Леша 10 мая в 4 ч дня 1942 г. Судя по всему, после смерти мамы Таня потеряла надежду на то, что Нина и ее брат Михаил, пропавший без вести, когда-нибудь вернутся живыми. Последние записи в ее дневнике располагались под буквами «С», «У» и «О». Таня написала: «Савичевы умерли». Через пару лет не осталось и самой Тани. Измученная дистрофией, цингой и туберкулезом, 1 июля 1944 года девочка тихо умерла в доме инвалидов в Горьковской области, уже будучи в эвакуации. Дневник Тани Савичевой после ее смерти нашла вернувшаяся в Ленинград Нина. Сегодня девять листочков, исписанных карандашом, хранятся в Государственном музее истории Санкт-Петербурга, а их содержимое известно во многих странах и продолжает напоминать нам об ужасах войны. Там ее мать умерла, и опекунство над Леной взяла ее тетя — балерина Ленинградского малого оперного театра Елена Бернацкая, которую впоследствии девочка стала называть матерью. Свой дневник Лена начала вести 22 мая 1941 года. Сначала он был похож на обычные девичьи записки, тон их был бодрым, слог — живым. Но с началом войны, а затем и блокады Ленинграда, характер записей изменился. Лена стала откровенно описывать тяготы жизни в осажденном городе: ужас и голод, постоянные бомбежки, крошечные пайки хлеба и, наконец, смерть самого близкого человека. Вот несколько строк из ее дневника: «Когда я утром просыпаюсь, мне первое время никак не сообразить, что у меня действительно умерла мама. Кажется, что она здесь, лежит в своей постели и сейчас проснётся, и мы будем с ней говорить о том, как мы будем жить после войны. Но страшная действительность берёт своё.
Среди всех войн, которые выпали на долю нашего государства, самое страшное — то, что произошло в Ленинграде. Страшнее этих событий, пожалуй, не было», — открыла мероприятие народный учитель Российской Федерации Ольга Ройтблат. Она напомнила, что Тюменская область в годы Великой Отечественной войны была в составе Омской, поэтому в документах значится та территория. По словам Ольги Ройтблат, в военные годы более 18 тысяч детей были привезены в Тюмень. Эти дети были из разных регионов, в том числе из Ленинграда. Ослабленных и голодных ребят везли в Сибирь, и именно здесь им старались вернуть детство — учили, воспитывали, лечили. Гость встречи Нина Лисовенко вспомнила, как грянула война, и ее отец ушел на фронт. Вместе с мамой маленькая Нина пыталась укрыться от бомбежек, но вражеский снаряд все же лишил девочку матери.
Папа выходит, а там мальчишка с улицы стоит и говорит ему: «Передайте Жене арбуз». Первый его вопрос: «За какие такие заслуги? Папа маму в туалете закрыл. И хотя ее крик: «Не бей», — был слышен чуть ли не на улице, папа меня так высек, что я запомнила на всю жизнь, — вспоминает с улыбкой блокадница. Жила семья довольно скромно, кухня была на две семьи. Готовили тогда на примусе. Девочкам оставляли деньги для покупки керосина для примуса. Тогда, до войны, много чего было на столе. Мама суп варила, каши, кисель. Обычным перекусом было молоко с сушками, бутерброды с маслом. Кедровые орехи ели. Разное продовольствие было, но за ним всегда была очередь. На заднем дворе дома была прачечная, поэтому мама Евгении Афанасьевны по списку занимала очередь, чтобы постирать белье. Перед самой войной Евгения Афанасьевна окончила первый класс. В тот день она возвращалась домой вместе с подругой — Зинкой Федотовой. Родители на работе, а сестра Люся еще оставалась в школе, потому что в 7 классе, где она училась, уже начинали сдавать экзамены. К слову, это было первое лето, когда мама не отправила девочек к бабушке с дедушкой в Смоленскую область, ждала, пока старшая дочь сдаст экзамены. Девочки зашли за керосином для примуса. Вышли, а навстречу бегут люди и кричат: «Война, война! Мы с Люсей подслушали разговор родителей. Папа говорит: «Шура, это серьезная война. С такой болезнью «Солитер» — ленточные черви в организме,— прим. Пойду я лучше сам добровольцем. Если что — хоть вы без хлеба не останетесь». И папа ушел в военкомат добровольцем. Его тут же оформили и забрали. Сводки идут, небо все в аэростатах, похожих на дирижабли, чтобы ловить немецкие самолеты, — рассказывает Евгения Афанасьевна. Матери дают команду эвакуироваться, 3 дня на сборы. Завод сворачивается. Музеи выво-зят. Дома мама сказала девочкам собрать все необходимое и села связывать пожитки в узелки.