ПОВЕСТЬ О СОНЕЧКЕ, фото. Повесть о сонечке. Место проведения: Театр имени Евгения Вахтангова,, Арбат, 26.
Сообщить об опечатке
- Домен припаркован в Timeweb
- Спасибо за обращение
- Марина Цветаева: Повесть о Сонечке
- Комментарии
- Новая сцена
- Спасибо за обращение
Цветаева Марина Ивановна: Повесть о Сонечке
Проза сильного и трагического поэта, проиллюстрирована Екатериной Посецельской. Работы Посецельской словно бы покрыты патиной времени. Они проступают из памяти, из давно ушедших детства, отрочества, юности. В них есть странная лирическая монументальность застывших остановленных мгновений: изобразительное, визуальное понимание трагизма цветаевской прозы. В издание вошли не только «Повесть о Сонечке», но и стихотворения Марины Цветаевой, посвященные Софье Голлидэй и другим героям этой мемуарной повести — поэту Павлу Антокольскому, актеру Юрию Завадскому, режиссеру Евгению Вахтангову, и пьесы, главные персонажи которых были во многом списаны с Софьи Голлидэй и Юрия Завадского. Часть этих материалов публикуется впервые.
Бродовской Статьи И. Часть этих материалов публикуется впервые. Документальный раздел книги дополнен архивными фотографиями и факсимиле рукописей поэта. Издание сопровождается статьями Ирмы Кудровой, крупнейшего исследователя творчества Марины Цветаевой, и обстоятельными комментариями Юлии Бродовской.
А так мне было скучно. Мне казалось, что главная задача спектакля показать запредельный уровень инфантилизма всех без исключения персонажей. И от этого запредельного уровня начисто пропадают какие-то к ним чувства. И это грустно. Поставлено-то красиво. В чем проблема? В тексте Цветаевой? Или в тексте инсценировки? Не знаю. Думал я исключительно о том, когда антракт. Первый зритель ушел на 20-й минуте, затем ушло еще двое. В антракте — зал покинуло не меньше 30 человек. В основном, мужчины. Все таки Марина Цветаева очень женский поэт. Мой совет.
Поводом к написанию послужило запоздалое известие о смерти Софьи Голлидэй 1894-1934 , с которой она была особенно дружна в период короткого увлечения театром и людьми театра. В 1918 году Цветаева познакомилась с актёрами Павлом Антокольским и Юрием Завадским — участниками театральной Студии Евгения Вахтангова так называемой «Мансуровской студии» — по названию переулка, на котором она помещалась , а потом с актёрами Владимиром Алексеевым и Софьей Голлидэй, занимавшимися и в Студии Вахтангова, и во Второй студии МХТ. Молодые студийцы и их учителя сформировали круг её общения в 1918-1919 гг. Фото спектаклей, театра Онлайн заказ Отзывы и комментарии Мнения и отзывы об этом мероприятии.
На Новой сцене Театра Вахтангова премьера спектакля «Повесть о Сонечке»
На пресс-показе для журналистов был часовой отрывок из будущей премьеры. Режиссер Владислав Наставшев является автором сценографического решения спектакля, которое выполнил в сотрудничестве с Валерией Барсуковой, а вместе с Иваном Лубенниковым он придумал и музыкальное оформление. Над постановкой также работали художник по костюмам Майя Майер, художник по свету Руслан Майоров, хореограф Екатерина Миронова. Действие разыгрывают трое актеров: в роли Цветаевой — Евгения Крегжде, Сонечка — Ксения Трейстер, у Константина Белошапки ОН в спектакле более десятка ролей — от проходящих пунктиром прохожего, моряка, юнкера до молодых студийцев — щеголя Юрия Завадского, романтика-поэта Павла Антокольского, режиссеров Стаховича и Алексеева. Для Сони Марина — это и подруга, и наставница, и какой-то идол. Она, конечно, восхищается ее всеобъемлющим талантом», — сказала представителям СМИ после пресс-показа актриса Ксения Трейстер.
Здесь кипит жизнь, здесь новая столица, здесь не столько оплакивают прошлое, сколько мечтают о будущем. Названная по имени одной из подруг Цветаевой, актрисы Софьи Голлидэй, она рассказывает об удивительной жизни в «советской, якобинской, маратовой Москве» 1918 - 1919 годов. Молодые, талантливые, голодные, влюбленные в искусство современники Цветаевой — актеры, режиссеры, поэты — творили вместе с ней праздник бытия, противостоя чудовищному быту «военного коммунизма».
Полная восхищения, любви, благодарности друзьям, эта книга остается не только памятником дорогим поэту людям, но и живейшим доказательством бессилия небытия перед гением.
А главным событием, безусловно, стало открытие Дома Вахтангова во Владикавказе. Теперь это филиал театра, где будут показывать захватывающие спектакли. О планах на 2023-2024 годы рассказал Анатолий Шульев. Первой премьерой нового сезона станет спектакль «Ночь перед Рождеством» по пьесе Гоголя. Над постановкой работает Олег Долин. Показ состоится 26 сентября на Симоновской сцене. В спектакле заняты молодые актеры и стажерской группа театра.
Перед этим 24 сентября на Исторической сцене состоится уникальное событие — «Приношение Рахманинову». Мероприятие приурочено к 150-летию со дня рождения великого композитора.
Вместе с Мариной Цветаевой мы переживаем ее чувства, восприятие и видение окружавших ее людей, событий. Читается повесть легко и быстро, я прочитала ее за один длинный вечер. Плюсы 0 0 "Повесть о Сонечке" Цветаева написала в эмиграции в память о своей подруге, актрисе второй студии Вахтангова Софье Голлидэй, с которой провела в Москве весну 1919 года.
Билеты на спектакль «Повесть о Сонечке» в Москве
| Новая постановка 'Повести о Сонечке' Марины Цветаевой | это поэзия в прозе. |
| Билеты на «ПОВЕСТЬ О СОНЕЧКЕ» 5 июня 2024. Купить билет на «ПОВЕСТЬ О СОНЕЧКЕ» в Москве | Попробуем же настроиться на их волну: «Повесть о Сонечке» – густой, очень плотный текст. |
| ПОВЕСТЬ О СОНЕЧКЕ | Билеты на спектакль «Повесть о Сонечке» продаются онлайн на сайте |
«Неосторожная актриса» Елена Подкаминская
Ксения Трейстер — Сонечка — идеальный и 100-процентный инфантилизм Серебряного века. «Марина Цветаева написала «Повесть о Сонечке» прибывая под глубоким впечатлением после знакомства с Евгением Вахтанговым и его Студией, которая положило начало нашему нынешнему театру», – сказал Анатолий Шульев. Владислав Наставшев, впервые приглашённый на постановку в Театр имени Евгения Вахтангова, выпускает новый спектакль – «Повесть о Сонечке» в основе которого – одноимённое произведение Марины Цветаевой.
для чего существуют поэты: "Повесть о Сонечке" М.Цветаевой в Театре Вахтангова, реж. В.Наставшевс
Основанный на повести Марины Ивановны Цветаевой, «Повесть о Сонечке» расскажет зрителям о ее встрече с Евгением Богратионовичем Вахтанговым и его студией. Ксения Трейстер — Сонечка — идеальный и 100-процентный инфантилизм Серебряного века. Константин Белошапка исполнял все мужские роли одновременно, и в каждой роли он был хорош и органичен. «Повесть о Сонечке» по повести Марины Цветаевой. Владислав Наставшев, впервые приглашённый на постановку в Театр имени Евгения Вахтангова, выпускает новый спектакль – «Повесть о Сонечке» в основе которого – одноимённое произведение Марины Цветаевой.
Театр имени Вахтангова представит премьеру спектакля «Повесть о Сонечке»
Песок — зыбучая вечность, его невозможно приручить даже в песочнице. Несомненно, постановщики помнили об этом, составляя свою сценическую картину. Музыкальное оформление Ивана Лубенникова, костюмы от Майи Майер и свет от Руслана Майорова составили сложносочиненную партитуру нового произведения, которую оценят вахтанговские зрители. Марина Евгения Крегжде — страстная экзальтированная натура всю жизнь вдохновлялась только любовью, без которой она умирала.
Такой же была и ее трепетная подруга Сонечка Ксения Трейстер — юная актриса Мансуровской студии Соня Голлидэй, которой поэт Цветаева посвятила через двадцать лет свою повесть, когда в эмиграции, узнала о смерти Сонечки. Подруги были влюблены в одних и тех же учеников Евгения Вахтангова Юрия Завадского и Владимира Алексеева и друг в друга. Когда Соня, сверкая страстными очами, с восторгом говорит о любви, надо видеть какими влюбленными глазами и с какой нежностью на нее смотрит Марина.
Интересно отметить, что выбор этого текста Марины Цветаевой не случаен. Герои этой истории — студийцы-вахтанговцы, которые сделали значительный вклад в жизнь поэтессы, хоть и провели вместе относительно непродолжительное, но яркое время. Она была написана в конце 1930-х годов, в трудные времена с террором на родине и одиночеством в эмиграции. Это был период, когда Цветаева утешалась воспоминаниями о счастливых моментах, проведенных вместе с молодыми актерами Мансуровской студии, особенно о Сонечке - актрисе Софье Голлидэй, с которой она была близка. Она, конечно, восхищалась ее всеобъемлющим талантом», - отметила Ксения Трейстер.
Конфузясь, она нелепо закрывала лицо кулачонками и еще более нелепо жалась во все углы сцены... Дичает актер. Как роза садовая, породистая вырождается в дикий шиповник. Опять и опять, вновь надо делать прививку культуры, выращивать высшую в нас породу». На мичуринские предложения, направленные обоим мэтрам, последним, конечно, пришлось среагировать. На доске объявлений МХТ появляется «Обращение» Немировича-Данченко касательно дисциплины, вводятся штрафы на нарушения для артистов и вспомогательного персонала. Станиславский и бОльшая часть членов труппы сочли письмо Бутовой доносом. Будь «личная стипендиатка» вполне невинна, ей можно было бы, пожалуй, рассчитывать на прощение. Но прецедент, к сожалению, уже имел место: увеличенный фотопортрет Сонечки был годом раньше выставлен в одном из московских фотоателье в подписью «Артистка Художественного театра Голлидэй». Взбешенный Станиславский, случайно столкнувшись с Сонечкой в театре, выволок ее тогда за руку на улицу, отвез на извозчике к фотографу, купил у него фотопортрет и вручил его совершенно потерявшейся студийке со словами: «Черт знает что! Какая-то девчонка заставляет меня ездить по Москве и скупать ее портреты! Такие вещи не забываются. После письма Бутовой расположение Станиславского было утрачено для Сонечки навсегда. Письмо передали «для разбора» во 2-ю Студию. С массовки в «Синей птице» С. Голлидэй тут же сняли. Сонечка предприняла вскоре попытку добиться прощения у Станиславского. Вера Редлих, также участвовавшая в «Синей птице», вспоминала: «Как-то, когда мы гримировались [... Он сейчас в своей гримировочной, скажу ему, что потеря его внимания ко мне, такого дорогого для меня, слишком тяжела. Я сейчас пойду и брошусь под трамвай». Мы пытались задержать ее, но она вырвалась и убежала. Потом мы видели из окна, как она выбежала из театра и вслед за нею появился во дворе Константин Сергеевич без пальто, в одном костюме. Константин Сергеевич так боялся простуды, что в его гримировочной было не две, а три оконных рамы, но, несмотря на эту боязнь, он, испугавшись за Сонечку, побежал за ней и вернул ее уже с Тверской улицы и, обняв за плечи, ласково уговаривая, успокаивая ее, привел в театр. После этого наступила временная светлая полоса в жизни Сонечки. Ей были обещаны роли». Будем справедливы и к Мчеделову, и к Совету Второй студии: Сонечка здесь по-прежнему получает не только «авансы», но и шубу на зиму, пусть и остающуюся в собственности студии, - и это уже 25 ноября 1918 г. В ней она, очевидно, и на концерте в декабре, когда после выступления со своей «Настенькой» встречается в фойе с Качаловым. Жизнь в двадцать четыре кажется бесконечной, полной надежд и очарования, тем более что предложение Вахтангова остается в силе, даже если репетиции «Куклы Инфанты» и приостановлены. Роль Вахтанга Левановича Мчеделова в судьбе Софии Голлидэй в декабре 1918-го вполне исчерпана и роль эта, при всём «несходстве характеров» актрисы и режиссера, весьма значительна. Яркая сцена и черный зал. С первой секунды чтения у меня запылало лицо, но - так, что я боялась - волосы загорятся, я даже чувствовала их тонкий треск, как костра перед разгаром. Читала - могу сказать - в алом тумане, не видя тетради, не видя строк, наизусть, на авось читала, единым духом - как пьют! Дальше - знакомство. Зимой ее в моей жизни не было. Значит - весной. Весной 1919 г. В пору первых зеленых листиков». Я, Марина, правда не хотела вас любить! А теперь - мне все равно, потому что теперь для меня его нет, есть вы, Марина». На январь, февраль и март 1919 года у нас по С. Голлидэй практически нет документов. Вот, собственно, и всё про Марину и Сонечку в контексте Сонечкиной судьбы. Все три весенних месяца а точнее, два: апрель и май - у Цветаевой в «Повести». Остается еще несколько писаных из провинции Марине Сонечкиных писем-записочек. Голлидэй в Рузаевку. На подаренном ей на прощание сборнике «Волшебный фонарь» надпись: «Сонечке! Ничто не случайно. Будет Вам большая сцена Театра, как есть сцена Жизни». От Москвы до нее по рязанской дороге не менее 600 км. Но здесь снова следует сделать ретур в декабрь 1918 года, чтобы уяснить себе «расстановку сил», безусловно повлиявшую и на жизненные планы Софьи. Нам не известно, на что с середины ноября существует С. Голлидэй: в «Синей птице» на большой сцене она больше не занята, репетиции у мансуровцев «Куклы Инфанты» сошли на нет, да и не приносили, вероятно, заработка. Она обращается в Совет студии с запросом о своей занятости. Именно в это нелегкое время Сонечка отправляется к Станиславскому и, обещая кинуться под трамвай, «вымаливает прощение», почти ни к чему конкретному впоследствии не приведшее. Вот такие судьбоносные события непосредственно предшествуют появлению С. Голлидэй в апреле 1919-го в доме на Борисоглебском. Странно, что в цветаевской «Повести» о них не оказывается ни слова. Марине от Сонечки достается тот самый "лепет" - в жизненно-важные свои дела она Цветаеву не посвящает. Какие-то подвижки к лучшему после визита к Станиславскому всё же имеют место: фамилия «Голлидэй» появляется, приписанная карандашом, против роли Коломбины в «Игре интересов» Бенавенте, в «Сказке об Иване-дураке» Совет предлагает артистку на роль чертенка Единицы. Из «Повести» мы знаем, однако, что на роль эту Голлидэй не утверждена. Однако с апреля все группы и студии МХТ уже обсуждали летние «продовольственные» поездки и готовили их. Все едущие в Рузаевку работать получали полный пансион за счет Студии. Хотя Сонечкины «Белые ночи» не обсуждались вовсе, она была включена в актерскую группу как участница молодежных сцен «Зеленого кольца» и, вместе со всеми, «едущими работать», получила 3000 рублей «подъемных». Можно представить себе, как неприятно поразил деревенский «общажный» быт бывшую институтку Голлидэй, у которой и в московской ее комнатке царил, по словам Цветаевой, образцовый порядок. Вахтангов после репетиций «Инфанты» в мансуровской студии Сонечку, конечно же, по-своему выделяет. Или жалеет... Перед отъездом из Шишкеева в Рузаевку на запланированные в Москве гастроли труппа показала местным жителям два спектакля. В начале августа 1919 года Мчеделов и «артист Второй студии Александр Иванович Гузеев командируются в г. Симбирск для устройства спектаклей Второй студии по приглашению агитпросвета». В программе «Литературно-художественных вечеров», которые проводились в Симбирске в Народном доме, - отрывки из «Белых ночей» Ф. И вот результат: симбирская газета «Заря» в отчете о концерте: «Наибольший успех выпал на долю талантливой артистки Студии С. Голлидэй, поразительно естественно прочитавшей отрывок из «Белых ночей». Успех ее «Белых ночей» в Народном доме затмил успех спектаклей Второй студии. Он был настолько ярким и так всколыхнул весь город, что уже не городской отдел народного образования, устроитель симбирских гастролей Студии, а городские власти попросили Сонечку задержаться в Симбирске после отъезда труппы и дать в Народном доме сольный вечер». Это ключевой момент в артистической жизни Софии Голлидэй. Не опасаясь упреков в лапидарном прагматизме, спросим себя, каким же мог быть гонорар за «сольный концерт» на городской симбирской сцене? Так ли удивительно, что двадцатипятилетняя артистка, жившая во Второй студии «от аванса до аванса» - а их ведь нужно было возвращать с гонораров за «Настеньку» - восприняла и хвалебную прессу, и сольный концерт в Симбирске «знаково», как долгожданное подтверждение своих актерских качеств? Вот почему Сонечка лишь «мелькнула» в чужой для нее Москве, которая, как известно, «слезам не верит». Вот почему ей было не до визита к Цветаевой. Так оно и видится из собственноручных Сонечкиных эпистол, разве что с поправкой на словечко «ждал». Насколько красный «военспец» в полковничье-генеральской должности имел возможность «ждать» московскую актрисочку, девчонку - тут сомнений быть никаких не может: не мог. Такие командиры в первую очередь заняты делом, своими прямыми обязанностями, они резонно опасаются репрессий со стороны новой власти. Дело в другом: и симбирский успех, и внимание «красного» военспеца поселяют, очевидно, в Сонечкиной душе надежду, что выжить и хорошо, «красиво» выжить можно и при «красных». Комбриг становится для нее символом возможности интеграции в новую коммунистическую реальность. Сольный вечер в симбирском Народном доме обильно комментирует пресса. Во Второй студии, в Москве, в это время 3 сентября 1919 г. Сестра покойного Стаховича получает два пуда черной муки, Михаил Чехов, занятый постановкой «Сказки об Иване-дураке» с голлидэевким чертенком Единицей - один пуд. В тот же день Совет студии решает: «До выяснения вопроса о положении в студии С. Голлидэй муку С. Голлидэй не выдавать». Ах, до муки ли теперь Сонечке?! Голлидэй в «объяснительной» Станиславскому, - нет, однажды Евгений Багратионович сказал мне: «Софи, я Вам представлю человека, с которым Вам будет интересно беседовать». Целый ряд мелких совпадений позволяет предположить, что это Александр Николаевич де-Лазари, но Яхонтов внятно указывает на «вьющиеся волосы», которых, вившихся в юности, у де Лазари к 1919 году оставалось немного. Надо заметить, что «Александр Николаевич» конечно женат. Жила она в деревянном домике на окраине города в угловой комнате на первом этаже, с двумя окнами в мокрую, общипанную смородину, с диваном, столом, двумя креслами, умывальником и зеркальцем. Обедала - в другом, соседнем доме, в частной семейной столовой. Заработанных на гастролях денег пока хватало». И дальше: «... Свидания [Сонечки] с Александром Николаевичем не зафиксированы в воспоминаниях Яхонтова о Казани осени 1919 года и о своей миссии при Сонечке: ни комбриг не приезжал к ней, ни она не бывала у него. Однажды поздним вечером Яхонтов подошел к Сонечкиным окнам. Она сидела за столом, накинув на плечи свое летнее пальтецо, вынимала из конвертов, разбросанных на столе, письма, читала их и одно за другим сжигала в пламени стеариновой свечки». Сонечкины «записочки» комбригу носил Яхонтов.
Для этого вам необходимо выбрать желаемую театральную площадку, определиться с местами в зале и выбрать предпочтительный способ оплаты билетов. Оформите заказ, указав свои контактные данные, и после успешной оплаты электронные билеты будут отправлены на указанный вами адрес электронной почты. Как удобно и безопасно купить билет на театральные постановки в Москве? На нашем веб-сайте мы предлагаем приобрести билеты для посещения театра в Москве. Здесь вы сможете выбрать интересующую вас театральную постановку, определить место проведения и дату концерта. Удобная интерактивная карта зала поможет вам выбрать желаемые места и указать количество билетов для покупки. Оплата покупки производится на сайте. После оформления заказа на указанный email адрес вы получите билеты, которые можно сохранить на мобильном телефоне или планшете либо распечатать их бумажный вариант для предъявления на входе. Где ознакомиться с афишей мероприятий в Москве? На главной странице нашего сайта или в разделе "Спектакли" вы можете ознакомиться с театральной афишей Москвы, включающей подборки лучших спектаклей и премьер текущего сезона.
Софья Голлидэй. Трагедия без виноватых
| «Неосторожная актриса» Елена Подкаминская - Экспресс газета | Ксения Трейстер (Сонечка) в сцене из спектакля "Повесть о Сонечке" по одноименному автобиографическому произведению М.И. Цветаевой в постановке Владислава Наставшева в Государственном академическом театре имени Евгения Вахтангова. |
| Спектакль Повесть о Сонечке в театре Вахтангова | Таких, например, как «Повесть о Сонечке» в Вахтангово. |
| Спектакль «Повесть о Сонечке» | Первой новеллой была выжимка из «Повести о Сонечке» Цветаевой. |
| Театр имени Вахтангова представит премьеру спектакля «Повесть о Сонечке» | В Театре Вахтангове премьера – "Повесть о Сонечке" Марины Цветаевой. Режиссер Владислав Наставшев аккуратно перенес прозу Цветаевой на сцену, представив зрителю разговор о высотах любви, на которые поднимает чувства настоящий поэт. |
Марина и Сонечка
Пьеса «Метель», которую Цветаева читала в Студии, Вахтангова не увлекла. Весной 1918 г. Марина Цветаева посвящает Евгению Вахтангову два стихотворения: «Заклинаю тебя от злата» и «Серафим — на орла! Вот бой! Их оригиналы, написанные её рукой, можно увидеть в Музее-квартире Вахтангова в Денежном переулке. В Мансуровской студии Марина встретила актрису Сонечку Голлидэй, которой и посвятила «Повесть о Сонечке», написанную в эмиграции в 1938 году — в трагический период истории России.
Влад Наставшев, режиссёр: «Повесть о Сонечке» — густой, очень плотный текст.
Общественные потрясения становятся для неё своеобразным катализатором. Сумасшедшая энергия обновления, которой буквально пропитан воздух, даёт ей силы, темы, новый язык».
Цветаевой в 1937-1939 годах в городке Лакано-Осеан на побережье Атлантического океана. Поводом к написанию послужило запоздалое известие о смерти Софьи Голлидэй 1894-1934 , с которой она была особенно дружна в период короткого увлечения театром и людьми театра.
Данный моноспектакль стал первым ненаучным мероприятием в рамках VII Международных Цветаевских чтений. Это время неопределенности, нищеты. И вместе с тем это время великого перелома, в котором есть что-то романтическое и великое.
В это время Цветаева знакомится с такой же, как она, нищей и романтической молодежью — студийцами Вахтангова, которые бредят Французской революцией, XVIII в.
Новая постановка "Повести о Сонечке" Марины Цветаевой
Несомненно, постановщики помнили об этом, составляя свою сценическую картину. Музыкальное оформление Ивана Лубенникова, костюмы от Майи Майер и свет от Руслана Майорова составили сложносочиненную партитуру нового произведения, которую оценят вахтанговские зрители. Марина Евгения Крегжде — страстная экзальтированная натура всю жизнь вдохновлялась только любовью, без которой она умирала. Такой же была и ее трепетная подруга Сонечка Ксения Трейстер — юная актриса Мансуровской студии Соня Голлидэй, которой поэт Цветаева посвятила через двадцать лет свою повесть, когда в эмиграции, узнала о смерти Сонечки.
Подруги были влюблены в одних и тех же учеников Евгения Вахтангова Юрия Завадского и Владимира Алексеева и друг в друга. Когда Соня, сверкая страстными очами, с восторгом говорит о любви, надо видеть какими влюбленными глазами и с какой нежностью на нее смотрит Марина. Актрисы выдыхают свои монологи, переплетают их в диалог так плотно, что плетенье становится единым полотном.
Стиль одежды Марины Ивановны - ее любимый сизовый цвет платья настоящее цветаевское платье сизового цвета, в котором она любила ходить к вахтанговцам, хранится в музее Марины Цветаевой в Борисоглебском переулке рядом с театром Вахтангова , обувь без каблуков, быстрый шаг, точный слог, - все это взяла для создания образа Елена Подкаминская. Голодный 1919 год, смерть дочери Марины Цветаевой Ирины которую держала на своих руках Сонечка Голлидэй , и война, которая не разбирает - кто мужчина, кто женщина, кто поэт, кто актриса, кто ребенок, кто старик… Эта новелла спектакля «Неосторожная актриса» заканчивается цветаевским стихотворением «Напрасно глазом, как гвоздем пронизываю чернозем». И музыкой выдающегося композитора, постоянного соавтора всех спектаклей Римаса Туминаса Фаустаса Латенаса. Фаустас Латенас объснил «Экспресс газете» свое желание написать музыку к этому спектаклю: - Эта постановка о судьбах великих русских поэтов - Цветаевой, Пастернака вторая новелла о возлюбленной Бориса Пастернака Ольги Ивинской , и я с радостью принял в этом участие. Елена Подкаминская, которую зритель знает и любит по популярным фильмам и сериалам, предстала в новом качестве - трагической героини.
Голлидэй практически нет документов. Вот, собственно, и всё про Марину и Сонечку в контексте Сонечкиной судьбы. Все три весенних месяца а точнее, два: апрель и май - у Цветаевой в «Повести». Остается еще несколько писаных из провинции Марине Сонечкиных писем-записочек. Голлидэй в Рузаевку. На подаренном ей на прощание сборнике «Волшебный фонарь» надпись: «Сонечке! Ничто не случайно. Будет Вам большая сцена Театра, как есть сцена Жизни». От Москвы до нее по рязанской дороге не менее 600 км. Но здесь снова следует сделать ретур в декабрь 1918 года, чтобы уяснить себе «расстановку сил», безусловно повлиявшую и на жизненные планы Софьи. Нам не известно, на что с середины ноября существует С. Голлидэй: в «Синей птице» на большой сцене она больше не занята, репетиции у мансуровцев «Куклы Инфанты» сошли на нет, да и не приносили, вероятно, заработка. Она обращается в Совет студии с запросом о своей занятости. Именно в это нелегкое время Сонечка отправляется к Станиславскому и, обещая кинуться под трамвай, «вымаливает прощение», почти ни к чему конкретному впоследствии не приведшее. Вот такие судьбоносные события непосредственно предшествуют появлению С. Голлидэй в апреле 1919-го в доме на Борисоглебском. Странно, что в цветаевской «Повести» о них не оказывается ни слова. Марине от Сонечки достается тот самый "лепет" - в жизненно-важные свои дела она Цветаеву не посвящает. Какие-то подвижки к лучшему после визита к Станиславскому всё же имеют место: фамилия «Голлидэй» появляется, приписанная карандашом, против роли Коломбины в «Игре интересов» Бенавенте, в «Сказке об Иване-дураке» Совет предлагает артистку на роль чертенка Единицы. Из «Повести» мы знаем, однако, что на роль эту Голлидэй не утверждена. Однако с апреля все группы и студии МХТ уже обсуждали летние «продовольственные» поездки и готовили их. Все едущие в Рузаевку работать получали полный пансион за счет Студии. Хотя Сонечкины «Белые ночи» не обсуждались вовсе, она была включена в актерскую группу как участница молодежных сцен «Зеленого кольца» и, вместе со всеми, «едущими работать», получила 3000 рублей «подъемных». Можно представить себе, как неприятно поразил деревенский «общажный» быт бывшую институтку Голлидэй, у которой и в московской ее комнатке царил, по словам Цветаевой, образцовый порядок. Вахтангов после репетиций «Инфанты» в мансуровской студии Сонечку, конечно же, по-своему выделяет. Или жалеет... Перед отъездом из Шишкеева в Рузаевку на запланированные в Москве гастроли труппа показала местным жителям два спектакля. В начале августа 1919 года Мчеделов и «артист Второй студии Александр Иванович Гузеев командируются в г. Симбирск для устройства спектаклей Второй студии по приглашению агитпросвета». В программе «Литературно-художественных вечеров», которые проводились в Симбирске в Народном доме, - отрывки из «Белых ночей» Ф. И вот результат: симбирская газета «Заря» в отчете о концерте: «Наибольший успех выпал на долю талантливой артистки Студии С. Голлидэй, поразительно естественно прочитавшей отрывок из «Белых ночей». Успех ее «Белых ночей» в Народном доме затмил успех спектаклей Второй студии. Он был настолько ярким и так всколыхнул весь город, что уже не городской отдел народного образования, устроитель симбирских гастролей Студии, а городские власти попросили Сонечку задержаться в Симбирске после отъезда труппы и дать в Народном доме сольный вечер». Это ключевой момент в артистической жизни Софии Голлидэй. Не опасаясь упреков в лапидарном прагматизме, спросим себя, каким же мог быть гонорар за «сольный концерт» на городской симбирской сцене? Так ли удивительно, что двадцатипятилетняя артистка, жившая во Второй студии «от аванса до аванса» - а их ведь нужно было возвращать с гонораров за «Настеньку» - восприняла и хвалебную прессу, и сольный концерт в Симбирске «знаково», как долгожданное подтверждение своих актерских качеств? Вот почему Сонечка лишь «мелькнула» в чужой для нее Москве, которая, как известно, «слезам не верит». Вот почему ей было не до визита к Цветаевой. Так оно и видится из собственноручных Сонечкиных эпистол, разве что с поправкой на словечко «ждал». Насколько красный «военспец» в полковничье-генеральской должности имел возможность «ждать» московскую актрисочку, девчонку - тут сомнений быть никаких не может: не мог. Такие командиры в первую очередь заняты делом, своими прямыми обязанностями, они резонно опасаются репрессий со стороны новой власти. Дело в другом: и симбирский успех, и внимание «красного» военспеца поселяют, очевидно, в Сонечкиной душе надежду, что выжить и хорошо, «красиво» выжить можно и при «красных». Комбриг становится для нее символом возможности интеграции в новую коммунистическую реальность. Сольный вечер в симбирском Народном доме обильно комментирует пресса. Во Второй студии, в Москве, в это время 3 сентября 1919 г. Сестра покойного Стаховича получает два пуда черной муки, Михаил Чехов, занятый постановкой «Сказки об Иване-дураке» с голлидэевким чертенком Единицей - один пуд. В тот же день Совет студии решает: «До выяснения вопроса о положении в студии С. Голлидэй муку С. Голлидэй не выдавать». Ах, до муки ли теперь Сонечке?! Голлидэй в «объяснительной» Станиславскому, - нет, однажды Евгений Багратионович сказал мне: «Софи, я Вам представлю человека, с которым Вам будет интересно беседовать». Целый ряд мелких совпадений позволяет предположить, что это Александр Николаевич де-Лазари, но Яхонтов внятно указывает на «вьющиеся волосы», которых, вившихся в юности, у де Лазари к 1919 году оставалось немного. Надо заметить, что «Александр Николаевич» конечно женат. Жила она в деревянном домике на окраине города в угловой комнате на первом этаже, с двумя окнами в мокрую, общипанную смородину, с диваном, столом, двумя креслами, умывальником и зеркальцем. Обедала - в другом, соседнем доме, в частной семейной столовой. Заработанных на гастролях денег пока хватало». И дальше: «... Свидания [Сонечки] с Александром Николаевичем не зафиксированы в воспоминаниях Яхонтова о Казани осени 1919 года и о своей миссии при Сонечке: ни комбриг не приезжал к ней, ни она не бывала у него. Однажды поздним вечером Яхонтов подошел к Сонечкиным окнам. Она сидела за столом, накинув на плечи свое летнее пальтецо, вынимала из конвертов, разбросанных на столе, письма, читала их и одно за другим сжигала в пламени стеариновой свечки». Сонечкины «записочки» комбригу носил Яхонтов. Роль «жертвы», очевидно, - единственная роль С. Голлидэй в любовных отношениях. Сама она как бы подтверждает это в одном из писем: «Мужчина [... Закончим на этом с комбригом, тем более что вскоре он «отбудет» из Казани по делам службы, а Сонечка в своем «летнем пальтеце» вернется в Симбирск играть по контракту зимний сезон в местном театре. Остается поражаться душевной стойкости этой «чернушки» и «дурнушки», как она себя называет. Бродской можно скомкать - при всей его пёстрости он вполне однороден содержательно: разочарования в нем накапливаются, а силы артистки профессиональные и человеческие угасают, интеграция в большевистскую действительность не удается. Это из письма 1930 года. Всё это время рядом с Голлидэй муж - не тот, о котором она мечтала, но «актер, честный, простой, здоровый, уравновешенный человек, - он оградил меня от дров, кастрюль и котлет, я отдохнула физически. Весна 1920 года. Михаил Андреевич обожает меня, он добрый, такой честный, такой порядочный, не актерский, - и слепо привязан ко мне, - мне не плохо, так - спокойно, удобно, приятно». Все оставшиеся Софье Голлидэй четырнадцать лет жизни М. Абрамовский рядом: и на гастролях по всей России, и в театре в Новосибирске, и в последний год Сонечки в Москве. К Станиславскому и ни к кому более в МХТ она уже не обращается, в Вахтанговсом театре ее просьбе-прошению хода не дали - и София Голлидэй подписывает двухгодичный на 20 месяцев контракт со Свердловским театром: надо на что-то жить... На сцене, в репертуарном плане - сплошь революционный надрыв, стахановцы и т. По переписке Софьи Евгеньевны с Качаловым можно предположить, что она по-прежнему верит в существующий где-то «Храм Театра», не допуская мысли о «полной победе пролетариата», уже затронувшей и МХТ. В этих трудах проходят зима и весна. Каких бы высот в карьере артиста ни достиг Азарий Михайлович по рождению, кстати, из семьи Мессереров , для Сонечки он - шишкеевский второстудиец, да вдобавок и младше ее, тридцативосьмилетней, на целых три года. Отношения с ним у Софьи Евгеньевны складываются более чем дружеские. Азарей Михайлович, дорогой, душечка мой, Ваше письмо дало мне сразу, залпом, всю Москву: все театры, которые еще можно любить, вновь освежевшую память - о всех крошечных подробностях, связанных с Вами, о всех непередаваемо-тонких, очень индивидуальных моментах на сцене, о Ваших милых словечках. В общем, Ваше письмо - волнующая, чудесная радость». Ну что же... Не преувеличиваем ли мы с подачи Цветаевой и Бродской Сонечкину трагедию? Да, с примой в «Инфанте» не получилось, но таких актерских судеб тысячи... Жить Сонечке с Михаилом Андреевичем в Москве было негде, а вводимая повсеместно система прописки лишала возможности трудоустроиться. Так и возник в их биографии Новосибирск. В Новосибирске надо было играть травести - вполне годные для Сонечки роли. Годные - если бы не печень: ни прыгать, ни кувыркаться, ни лазить по лестнице она уже не могла, в антрактах не обходилась без грелки. Из них Сонечка узнаёт об успехах Тарасовой, Зуевой, прочих второстудийццев. Софья Евгеньевна однозначно «сдает». Дирекция, видя физическую беспомощность Сонечки в «Дон Кихоте» и «Уленспигеле», решает снизить ей зарплату. Голлиэй», они являются туда и добиваются отмены решения комитета. Случайная встреча в Новосибирске с Редлих, второстудийкой, давно и успешно работающей на первых ролях и как режиссер в местном театре «Красный факел», и обрадовала, и огорчила С. Сезон 1933 года с февральскими гастролями в Омске Голлидэй очевидно доиграла и с лета она снова в Москве, теперь уже навсегда, навеки. Здесь в источниках разночтения, отчасти даже забавные, если отстраниться от общего трагизма ситуации: Вера Редлих уверяет, комнату Сонечке с мужем устроила Анастасия Зуева, а издательница писем Голлидэй Надеюда Катаева-Лыткина отводит эту честь Алле Тарасовой. Так или иначе Софья Евгеньевна поступает чтицей в лекционное бюро Московского университета, выступает на концертах и даже премирована за чтение повести Чехова «Дом с мезонином». Жить Сонечке остается год. Катаева-Лыткина в предисловии к публикации писем Сонечки сообщает про это время: «Когда она смертельно заболела, Абрамовский стал попивать, после ее смерти 6 сентября 1934 года запил и шагнул, хотя его громко окликали, под крышу, с которой сбрасывали глыбы льда. После его смерти весь нехитрый скарб, главным образом письма и фотографии, уже некому было взять. Их снесли на помойку». Не дай Бог...
Вдохновившись театром, Марина написала девять стихотворных пьес, которые были столь необычны, что до сих пор редкий режиссер осмеливается работать с таким сложным поэтическим материалом. Владислав Наставшев решился и победил. Постановочная группа была на одной волне с режиссером, поэтому спектакль воспринимается единым завораживающим художественным полотном. Мысль художников обращена нематериальному. Сцена представляет собой сценография Владислава Наставшева и Валерии Барсуковой песчаный холм, на котором возлежит опрокинутый книжный шкаф, впоследствии играющий роль гроба, и парящее кресло. Песок — зыбучая вечность, его невозможно приручить даже в песочнице. Несомненно, постановщики помнили об этом, составляя свою сценическую картину.
«Повесть о Сонечке. Повесть о любви»
Билеты на Повесть о Сонечке в Вахтанговах театр (Новая сцена). В Театре Вахтангова на Новой сцене представили спектакль "Повесть о Сонечке". Историю жизни актрисы Сони Голлидэй рассказывают всего три Влад. Владислав Наставшев, впервые приглашённый на постановку в Театр имени Евгения Вахтангова, выпускает новый спектакль – «Повесть о Сонечке» в основе которого – одноимённое произведение Марины Цветаевой. Режиссер Владислав Наставшев на Новой сцене выпустил «Повесть о Сонечке» по одноимённому произведению Марины Цветаевой. В Театре Вахтангова на Новой сцене представили спектакль "Повесть о Сонечке". Историю жизни актрисы Сони Голлидэй рассказывают всего три Влад.