Роман «Мастер и Маргарита» стал откровением великого писателя.

В редакции романа «Мастер и Маргарита» 1929–1930 годов имя Воланд воспроизводилось полностью латиницей на его визитной карточке: «D-r Theodor Voland». «Мастер и Маргарита» является необычным романом, ведь тема любви в нем затронута лишь во второй части.

Что на самом деле Булгаков зашифровал в «Мастере и Маргарите»

Три мира в романе "Мастер и Маргарита" переплетаются и перекликаются друг с другом, создавая сложный и неуловимый образ вселенной. Три мира в романе М. А. Булгакова «Мастер и Маргарита» Цели урока: понять замысел писателя; заметить и осмыслить переклички линий романа. В новом фильме «Мастер и Маргарита» сюжетные линии романа изменены и перетасованы – хронологически события происходили в другом порядке. Соответственно, главными героями этой части романа становятся Мастер и Маргарита.

Вы точно человек?

За то, что он подстраивается под новую власть? За то, что соблазняет неверием Иванушку Бездомного? Каковы объекты и приемы булгаковской сатиры? Как раскрывает характер Пилата его портрет? Проблемный вопрос: 12 В чем вы видите отличие «евангельских» и «московских» глав? Проблемный вопрос: 13 Главный вопрос, который нас интересует: «Нечистая сила в романе — это зло или добро? Кого погубил? Кого наказал? Лучший ответ В романе сосуществуют два реальных мира и мир вечный потусторонний.

Первый-мир Понтия Пилата и Иешуа, то есть древний ершалаимский мир. Второй- современная для писателя Москва, Москва тридцатых годов двадцатого века. Персонажи из разных миров имеют общие сходства как в поступках, целях и мотивациях, так и порой схожи внешне. Таким образом можно выделить следующие триады лиц, чью схожесть можно назвать неоспоримой.

В момент встречи с Мастером все изменилось. Маргарита стала тайной женой, единомышленником и другом Мастера.

Именно она вдохновила его на роман. Иван Бездомный — пролетарский поэт, который по заданию редактора написал антирелигиозную поэму. В начале произведения он предстает невежественным, недалеким человеком. Не справившись с эмоциями после встречи с Воландом, Иван оказывается в лечебнице для душевнобольных. В финале романа Иван живет под своей настоящей фамилией. Он работает в институте истории и философии, стал профессором.

Иван вылечился, но непонятное душевное беспокойство его не оставляет. Свита Воланда: Фагот-Коровьев — подручный Воланда. Самые ответственные дела поручаются именно ему; Азазелло — демон, помощник Воланда. Основные обязанности Азазелло связаны с применением силы; Кот Бегемот — шут Воланда; Гелла — ведьма-вампир, служанка Воланда. Главными героями романа Мастера являются Иешуа и Понтий Пилат. Понтий Пилат — прокуратор Иудеи, властный и жестокий правитель.

Исчезли висячие мосты опустилась с неба бездна. Пропал Ершалаим - великий город, как будто вовсе не существовал на свете». Это пейзаж начала 25-й главы. И конец 29-й главы: «…Эта тьма, пришедшая с запада, накрыла громадный город.

Исчезли мосты, дворцы. Все пропало, как будто этого никогда не было на свете». Также повторяется образ мраморной лестницы: она присутствует и в древних главах, и на балу у Сатаны. Интересен и образ толпы, который возникает во время казни Иешуа, на балу и в очереди в варьете.

Связь времен выявляет и знаменитая фраза «…Пятый прокуратор Иудеи, всадник Понтий Пилат». Она же завершает повествование в различных мирах: библейском - в главе 26, вечном - в главе 32 и в московском - в эпилоге. Каждый из этих миров имеет также свои временные особенности: в первом действие продолжается один день одно из трех единств классицизма; в третьем - с вечера среды до вечера субботы. Что касается потустороннего мира, то в нем время останавливается и не движется например, бал у Сатаны.

К слову, именно таким образом в романе решается проблема греха Маргариты: она совершила его за пределами времени, и ее душа осталась незапятнанной, следовательно, ее поступок безвреден и прощается. Маргарита - уникальный персонаж и в системе образов, структура которой продиктована концепцией троемирия. Герои, существующие в разных «измерениях» но сведенные одной проблемой, объединяются автором в триады.

А еще так называли демона чревоугодия. Почему Булгаков сделал его котом? Скорее всего, в честь собственного кота Флюшки. Вторая жена писателя, Любовь Белозерская-Булгакова, вспоминала: «Принесенный мной с Арбата серый озорной котенок Флюшка у нас его украли, когда он сидел на форточке и дышал свежим воздухом , — это прототип веселого кота Бегемота. Никого не трогаю. Починяю примус…» Я так и вижу повадки Флюшки! Но на самом деле Булгаков заимствовал это имя из мифологии древнегреческой: так на острове Лесбос называли девушек, рано умерших и превратившихся, по поверьям, в вампиров.

Кстати, Гелла волшебным образом пропадает из романа ближе к концу — она не летит вместе со свитой Воланда. Это произошло по недосмотру писателя и Елены Булгаковой. Литературовед Владимир Лакшин вспоминал: «Однажды я передал Елене Сергеевне вопрос молодого читателя: в последнем полете свиты Воланда среди всадников, летящих в молчании, нет одного лица. Куда пропала Гелла? Елена Сергеевна взглянула на меня растерянно и вдруг воскликнула с незабываемой экспрессией: «Миша забыл Геллу!!! Откуда взялась фраза про квартирный вопрос Но это все литературные и исторические прототипы. А в «Мастере и Маргарите» есть множество персонажей, списанных с живых людей, которых Булгаков знал лично. Например, в бездарном поэте Рюхине многие были склонны видеть Владимира Маяковского, с которым у Булгакова были сложные отношения. Но на самом деле Булгаков не мог не понимать, что Маяковский — поэт очень одаренный. И не позволил бы себе выводить его в книге в издевательском виде.

Скорее всего, прототипом Рюхина стал поэт Александр Жаров, очень популярный в 30-е годы. Он остался в истории благодаря одному тексту — «Взвейтесь кострами, синие ночи, мы — пионеры, дети рабочих». И на это впрямую намекает Иван Бездомный: «Посмотрите на его постную физиономию и сличите с теми звучными стихами, которые он сочинил к первому числу! Хе-хе-хе… «Взвейтесь! Сам Бездомный напоминает Ивана Приблудного — забытого ныне крестьянского поэта, друга Есенина. Хотя некоторые считают, что прототипом стал поэт Александр Безыменский, который был личным врагом Булгакова, критиком его творчества, спародировавшим его «Дни Турбиных» в своей пьесе «Выстрел». Тот же Маяковский, к слову, относился к Безыменскому крайне неприязненно, сравнивая его стихи с «морковным кофе». А про самого поэта как-то сказал: «Уберите от меня этого бородатого комсомольца!.. Псевдонимы типа «Бездомный», «Приблудный», «Безыменский» и т. Трудно не вспомнить и Демьяна Бедного, воинствующего атеиста и знаменитого поэта: многие полагают, что он отчасти стал прототипом Бездомного и Берлиоза.

Но еще больше на Берлиоза похож Леопольд Авербах — ответственный редактор журнала «На литературном посту», яростный критик Булгакова, которого ждала не менее печальная судьба, чем Берлиоза: он был расстрелян в годы сталинского террора.

«Три мира в романе Булгакова «Мастер и маргарита»»

Три мира романа М.А.Булгакова «Мастер и Маргарита»

РЕАЛЬНЫЙ И ИРРЕАЛЬНЫЙ МИР В РОМАНЕ ОВА «МАСТЕР И МАРГАРИТА» Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение».

Метафизика бытия в романе М. А. Булгакова «Мастер и Маргарита»

Три мира на страницах романа «Мастер и Маргарита». За гранями самоцветов, словно случайно, мимоходом брошенных писателями на страницы своих произведений, скрывается порой глубокий смысл, обогащающий сюжет произведения дополнительными нюансами.

Четыре российские школьницы стали победительницами Европейской математической олимпиады

20+ фактов о самом мистическом романе XX века, который до сих пор не дописан
Роман-миф М. Булгакова "Мастер и Маргарита": особенности хронотопа, композиции, образной системы
Примечания
Михаил Булгаков
Три мира в романе Булгакова «Мастер и маргарита» (Мастер и Маргарита Булгаков)
О ком и о чём роман Булгакова Мастер и Маргарита (Светлана Жукова 4) / Проза.ру

Мистика и реальность в произведении М.

Кладезь мистических историй находится в романе «Мастер и Маргарита». Кладезь мистических историй находится в романе «Мастер и Маргарита». Важно, что в начале произведения раскрываются мир Москвы 30-х гг. и мир Ершалаима, который становится предметом описания в романе Мастера. Соответственно, главными героями этой части романа становятся Мастер и Маргарита. Роман ова «Мастер и Маргарита» одно из немногих литературных произведений, которое до сих пор вызывает саму споров и противоречий.

Урок литературы в 11 классе на тему: «Три мира в романе М.Булгакова «Мастер и Маргарита».

Булгакова «Мастер и Маргарита» одно из немногих литературных произведений, которое до сих пор вызывает саму споров и противоречий. Любой человек, прочитавший этот роман, будь то историк, литератор, критик или будь то простой человек, находит в этом шедевре что-то свое, свое восприятие мира, свой взгляд на написанное. И это не удивительно. Ведь это роман совместил и объединил в себе три мира: земной, евангельский и демонический. Эти параллели, три пласта существуют в романе одновременно и объединены главным героем Мастером. Этот герой написал несчастный роман о Понтии Пилате. Этот роман так и не признали, не опубликовали. Это творение принесло много боли и страданий Мастеру. Евангельский мир — это история написана Мастером.

В излагаемой работе проводиться сравнение этих трех миров и персонажей, населяющие их, характеров и поступков героев книги. Трехмерная структура романа просматривается и в построении персонажей, которые собраны по принципу влияния сходства и их действий: Понтий Пилат — Воланд — профессор Стравинский; Афраний — Фагот Коровьев — врач Федор Васильевич, помощник Стравинского; и другие.

Флоренский Число три — основная категория жизни и мышления. Пространство — форма бытия материи, выражающая протяженность составляющих ее объектов, их строения из элементов и частей. Пространство имеет три измерения и называется трехмерным. Оно является необходимым условием существования устойчивых систем. Именно тройственность времени и всякого изменения обнаруживает во времени другую его особенность, а именно проникающее его единство изменяющегося бытия. Бытие - одна из самых общих категорий, несущая в себе тройную природу. На уровне повседневного бытия бросается в глаза факт текучести времени: от прошлого к настоящему, от настоящего к будущему. В подтверждение этому существуют метафоры: «Убить время», «Время- это деньги», «Все течет - все изменяется». Главным проявлением времени является его изменение. Изменение — это единство прошлого, настоящего и будущего.

Слово «троица» небиблейского происхождения, в христианский лексикон введено во второй половине II века святителем Фиофилом Антиохийским. Учение о Пресвятой Троице дано в христианском Откровении. Вера в Троицу отличает христианство от всех других монотеистических религий: иудаизма, ислама. Учение о Троице есть основание всего христианского веро- и нравоучения, например, учение о Боге Спасителе, о Боге Освятителе и т. Лосский говорил, что учение о Троице « не только основа, но и высшая цель богословия, ибо… познать тайну Пресвятой Троицы в ее полноте — значит войти в Божественную жизнь, в саму жизнь Пресвятой Троицы». Все три Лица отличаются личными, или ипостасными свойствами. В данном изречении изложен основной смысл восприятия и понимания христианами Бога. Троичность Бога является для христиан непреложной истиной, имеющей множество подтверждений в Библии. В Ветхом Завете — в недвусмысленных прообразах, а в Новом завете — совершенно явно, например: в Крещении Христа, где появляется Святой Дух в образе голубя и слышится голос Отца; в прощальной беседе с учениками, где Иисус Христос говорит: « Когда же придет Утештитель, которого Я пошлю вам от Отца, Дух истины, который от отца исходит, он будет свидетельствовать обо Мне…»; в последней своей встрече со своими учениками, когда Он говорит : « Идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа…». А на самом деле оно несомненно имеет, пусть невидимое, не различимое нашим глазом, но вполне реальное и безусловное «третье измерение».

Этот мир предстает перед нами в романе, написанный одним из ведущих героев романа, он является основой всего булгаковского романа. Вопрос о ершалаимских сценах в «Мастере и Маргарите» давно привлекает внимание исследователей. Книга Э. Ренана «Жизнь Иисуса» занимает важное место в работе Булгакова над этими сценами. Выписки из нее сохранились в архиве писателя. Помимо хронологических дат, Булгаков подчерпнул оттуда и некоторые исторические детали. Также при работе над романом о Понтии Пилате Булгаков обратился к еще одному сочинению Ренана — «Антихрист», где рассказывается об истории христианства во времена Нерона. Но ни одна из этих книг не сможет сравниться по ценности информации с трудом британского исследователя, епископа Фредерика Уильяма Феррара «Жизнь Иисуса Христа». Еще одним из важнейших источников при создании ершалаимских сцен являеться Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. Именно оттуда Булгаков взял сведения о снаряжении, структуре и вооружении римского войска.

Роман очищен от многих недостоверных евангельских событий, а также от некоторых излишних для романа деталей евангельской фабулы.

Всё бы ничего, но вся литературная общественность того времени знала о другой странности Горького — по любому поводу высказывать своё отрицательное отношение к «старичку Платону», или к «…Кайо — один из сотни тех старичков, которые продолжают доказывать, что их буржуазный идиотизм — это мудрость». Булгакову был хорошо известен тот факт, что Горький ненавидел стариков.

Всем было известно, что Горький написал статью, которая вышла в разных серьезных изданиях: в «Правде», в «Известиях» и в журнале «За рубежом» под названием «О старичках». Вот выдержка из этой статьи: «Наш старичок — пустяковый человечек, однако он тоже типичен. Его основное качество — нежная любовь к самому себе, к «вечным истинам», которые он вычитал из различных евангелий, и к «проклятым вопросам», которые не решаются словами…».

При чествовании Горького во Всемирной Литературе, он перебил выступающего и сказал: «…Я старца и не думал одобрять. Здесь Альфредом Барковым особо убедительно показано, какой очередной ключ представил автор закатного романа, чтобы ещё раз убедить читателя в том, о ком на самом деле идет речь в истории про Мастера и Маргариту. По моему разумению, таких ключей, только на одного Горького набралось достаточное количество, чтобы окончательно развеять сомнения тех, кто по-прежнему верил, что мастер это автор романа Михаил Булгаков, а Маргарита — это его жена — Елена Сергеевна.

Чем больше следишь за мыслью и аналитическими сопоставлениями, сделанными Альфредом Барковым [2], тем больше понимаешь, что любое слово, как и событие в сюжете имеют под собой глубокую основу, связанную с образами героев романа. Это же особенно касается и самого пролетарского писателя. Так всему профессиональному литературному сообществу в СССР было известно, что Горький был крайне надменным, злопамятным и необязательным человеком.

Известно, что когда запретили печатать «Крокодила» самого Корнея Ивановича Чуковского, он на себе испытал черствость Горького: «Единственный, кто мог защитить «Крокодила», — Горький… Но Крючков не впускает меня к Горькому, мне даже пробовать страшно» [2, стр. Известно, что когда начались преследования Осипа Мандельштама, в его защиту выступил сам Бухарин, он просто «рвался к «Максимовичу», чтобы рассказать ему о том, что Мандельштама не печатают и никуда не допускают. Но Мандельштам убеждал Бухарина, что от этого обращения проку не будет.

Известно, что Горький ненавидел Мандельштама. Это проявилось существенно раньше, когда поэт вернулся через Грузию из вражеского Крыма, при этом его дважды арестовывали, он был чуть живой и без какой-либо теплой одежды. Ордера на одежду писателям санкционировал Горький.

После подачи заявления о выдаче Мандельштаму свитера и брюк, Горький вычеркнул из списка брюки и сказал: «Обойдется. До этого никто из писателей никогда не уходил без брюк». Фактически Горькому был «ненавистен любой людской крик»: под криком понимается обращение к нему с просьбой о помощи, о защите, о восстановлении справедливости и др.

Исходя из этой своей ненависти, он пренебрег просьбой предотвратить расстрел Гумилева — пока он собирался, его расстреляли. Когда его просили спасти оклеветанного, он лениво цедил сквозь зубы. Речь шла о человеке, у которого были ампутированы обе руки, при этом его обвиняли в том, что он собственноручно написал контрреволюционную листовку.

В романе эту «особенность» Горького Булгаков связал в диалоге при обращении мастера к поэту Бездомному, когда он заявился к нему в палату: «Но вы, надеюсь, не буйный? А то я, знаете ли, не выношу шума, возни, насилий и всяких вещей в этом роде. В особенности ненавистен мне людской крик, будь то крик страдания, ярости или иной какой-нибудь крик.

Успокойте меня, скажите, вы не буйный? Роль Горького в литературе и жизни страны с самого начала произошедшего большевистского переворота была очень точно охарактеризована Мережковским в его «Открытом письме Уэллсу». Там есть такие слова: «… Вы полагаете, что довольно одного праведника, чтобы оправдать миллионы грешников.

И такого праведника вы видите в лице Максима Горького. Горький будто бы спасает русскую культуру от большевистского варварства. Я одно время сам думал так… но когда я испытал на себе, что значит быть спасенным Горьким… я предпочел быть пойманным и расстрелянным, чем так спастись.

Знаете ли, мистер Уэллс, какою ценой «спасает» Горький? Те убивают тела, а этот убивает и расстреливает души». Именно из этой откровенной переписки можно сделать ещё раз вывод о том, кого же Булгаков хотел показать в образе основного героя закатного романа.

Ну, уж явно не фигуру, обладающую какими-либо выдающимися способностями, обычно присущими положительным героям, например, борющуюся с нечистой силой во главе с Воландом, которая прибыла в Москву с инспекционной поездкой, или неким образом помогающим раскрыть масштаб чувств Маргариты, как идеала русской женщины скорее наоборот , или как героя, являющегося выдающейся творческой личностью. Роль мастера в романе Булгакова состояла в том, чтобы показать настоящее лицо того, кто управлял литературой в стране, выявить его никчемность и бездуховную пустоту, того, кто, по замыслу Сталина, должен был стать иконой литературной и творческой мысли в СССР при его правлении. И понятно, что Горький не смог оправдать надежд вождя народов: Нобелевскую премию в области литературы получил Иван Бунин.

И это, несмотря на все предпринимаемые Сталиным на международном уровне личные усилия по продвижению Горького, как будущего лауреата. Для Сталина такой исход борьбы, учитывая то, что пришлось Горького вытащить из-за границы, создать ему ореол величия и все условия, и затем предпринять большие усилия в надежде сделать его лауреатом Нобелевской премии в области литературы, был равносилен публично нанесенной пощечине и унижению. Ольга Форш в личной беседе с А.

Штейнбергом говорила: «Горький должен избавиться от своего тщеславия… Он же необыкновенно честолюбив. Подумайте только, что он делает? Он хочет прибрать к рукам всё, и прежде всего литературу: как Ленин правил Россией, так Горький стремится править литературой… Горький как бы проявляет необыкновенную широту и терпимость, а на самом деле за этим кроется не что иное, как стремление к самоутверждению» [2, стр.

Известно, что у многих было устойчивое мнение о том, что «…Горький был на службе у немцев». Отсюда следует, что сотрудничество Горького с инфернальными силами, как оно изображено в романе Булгакова, было изначально. И, конечно, Булгаков об этом знал.

В своё время Чехов сказал своему ученику Тихонову: «Можно ли такую дрянь хвалить, как песня о Соколе». Вот подождите, станете старше, самим вам стыдно станет. Сказано о Горьком, а читается — как будто бы о булгаковском мастере.

Метла Маргариты Теперь, имея целый набор ключей, выступающих в роли доказательств, можно на полном основании утверждать, что мастером в романе Булгакова был представлен герой, являющийся прототипом А. Герой явно противоречивый, обладающий целым набором качеств, которые демонстрируют его тривиальные литературные возможности и такие же способности, но при этом огромные амбиции. Тем не менее, в романе мастер показан, как писатель, которого нашла женщина по имени Маргарита, и в которую невозможно было не влюбиться.

В течение некоторого времени она сопровождала его, потом забыла и мучилась в тоске по себе любимой, а по его возвращении, используя способности инфернальной нечисти, согласилась на отравление для того, чтобы найти вечный покой. Поэтому есть все основания поискать прототип Маргариты среди тех женщин, которые так или иначе сопровождали Горького по жизни. Кроме жены Екатерины Павловны, у него были три женщины, с которыми он сожительствовал или, как говорят сейчас, состоял в гражданском браке: Мария Федоровна Андреева, актриса МХАТ, в то время самая красивая женщина России; жена его друга А.

Оказалось, что проводить детальный предварительный анализ в отношении каждой из всех трех кандидаток на роль Маргариты нужды не было. В силу явных совпадений событий в романе и в жизни со стороны Марии Федоровны Андреевой по мужу М. Желябужская и Горького, можно заключить, что именно Мария Андреева была той Маргаритой, о которой идет речь в романе [2].

Именно она по распоряжению Ленина в 1906 году выехала вместе с Горьким в Америку, а потом на Капри для исполнения якобы роли секретаря, а на самом деле за присмотром за тратами его авторских гонораров, получаемых им за постановки его пьес в театрах Европы и Америки. Иногда это были серьезные деньги, поскольку пьесы Горького, в частности «На дне», выдержали рекордное количество постановок в Германии, только в Берлине около 500. Посредником между Горьким и стороной, отчисляющей гонорары, его театральным агентом, был долгое время остающийся в тени Гельфанд-Парвус.

Впоследствии Парвус был агентом немецкого генерального штаба и являлся посредником между ним и большевиками. Приведем лишь один пример «удивительного» совпадения событий в романе и в жизни реальной «Маргариты», одновременно ублажающей А.

Интересно, что в первой редакции булгаковского романа доказательство Канта называлось пятым, а «доказательство Воланда» — предсказание гибели Берлиоза — выступало в качестве шестого, решающего доказательства. Как подчеркивалось в статье «Бог», Кант считал, что «в нашей совести существует безусловное требование нравственного закона, который не творим мы сами и который не происходит из взаимного соглашения людей, в видах общественного благосостояния». Вместе с тем немецкий философ не признавал «возможным найти какое бы то ни было доказательство бытия Божия в области чистого разума». Булгаков в процессе работы над «Мастером и Маргаритой», обратившись к кантовской работе «Единственно возможное основание для доказательства бытия Бога», выяснил, что здесь философ опроверг еще одно доказательство — логическое, пятое по общему счету. Поэтому в окончательном тексте романа кантовское нравственное доказательство из пятого сделалось шестым, а решающее доказательство Воланда — седьмым.

В статье словаря Брокгауза и Ефрона отмечалось, что поскольку «Кантово доказательство утверждает бытие личного Бога, то против него восстали все пантеисты: Фихте, Шеллинг и Гегель порицают его довольно резко, и Шиллер говорит, что Кант проповедует нравственность, пригодную только для рабов, Штраус насмешливо замечает, что Кант к своей системе, по духу противной теизму, пристроил комнатку, где бы поместить Бога». Берлиоз почти дословно повторяет, что «недаром Шиллер говорил, что кантовские рассуждения по этому вопросу могут удовлетворить только рабов, а Штраус просто смеялся над этим доказательством». Булгаков намеренно раскрывает перед читателями главный источник эрудиции Берлиоза — Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. Писатель с иронией говорит об образованности редактора в ранней редакции прямо назывался редактируемый Берлиозом журнал — «Богоборец», по аналогии с реально существовавшим «Безбожником» , ясно давая понять, что ни Иммануила Канта, ни Фридриха Шиллера, ни Давида Фридриха Штрауса председатель МАССОЛИТа в действительности не читал. Берлиоз утверждает, что об Иисусе Христе «никогда ни словом» не упоминал знаменитый Иосиф Флавий. На самом деле, как известно, в дошедшем до нас тексте «Иудейских древностей» Флавий пишет об Иисусе, но называет его мессией, что было совершенно невозможно для правоверного приверженца иудаизма, каким был историк. Это обстоятельство позволяло сторонникам мифологической школы считать данное место позднейшей вставкой христианских редакторов.

Однако уже при жизни Булгакова существовало доказательство подлинности сообщения Иосифа Флавия об Иисусе, что, в свою очередь, подтверждало историчность Христа. Еще в 1912 году русский ученый, профессор Дерптского ныне Тартуского университета Александр Александрович Васильев опубликовал во французском журнале «Восточная патрология» текст и перевод хроники Агапия Манбиджского — христианского епископа и арабского историка Х века. В этой хронике цитируется и посвященная Иисусу часть труда Флавия, причем Агапий использовал сирийский перевод с не дошедшего до нас греческого оригинала. В его изложении данное место читается следующим образом: «В то время жил мудрый человек, которого звали Иисусом. Образ жизни его был достойным, и он славился своей добродетелью. И многие люди из иудеев и других народов стали его учениками; Пилат приговорил его к распятию и смерти. Но те, кто стали его учениками, не отреклись от его учения.

Они сообщили, что он явился им через три дня после распятия и что он был живым. Полагают или возможно , что он был мессией, относительно которого пророки предсказали чудеса». Здесь о том, что Иисус был мессией, Флавий говорит лишь со ссылкой на мнение, распространенное среди учеников казненного, отнюдь не солидаризуясь с ним. Сам А. Васильев, после 1917 года прочно обосновавшийся в Висконсинском университете в США и специализировавшийся по истории Византии, не сомневался, как и подавляющее большинство русских и зарубежных исследователей, исключая советских официозных историков и философов, в историчности Иисуса Христа. В примечании к своему переводу хроники Агапия он указал, что данное место восходит к сочинению Иосифа Флавия, однако, похоже, более об этом своем открытии нигде не упоминал. В широкий научный оборот текст Агапия Манбиджского вошел только в 1971 году, когда бельгийский исследователь Ш.

Пине, основываясь на васильевской публикации, еще раз сделал вывод о том, что сообщение арабского историка восходит к неискаженной версии «Иудейских древностей». Однако нельзя исключить, что с открытием Васильева по роду своей специальности были знакомы профессора Киевской духовной академии, сохранявшие связи с семьей Булгаковых и после смерти отца писателя, А. Возможно, от них и сам автор «Мастера и Маргариты» узнал о подтверждении подлинности сообщения Иосифа Флавия об Иисусе и специально заставил Берлиоза исказить содержание «Иудейских древностей». Показательно, что Булгаков ничего не говорит о том, что слова об Иисусе — позднейшая вставка редакторов-христиан. Вероятно, писатель был уверен в неосновательности такого предположения и вынудил Берлиоза сказать заведомую неправду об отсутствии у Иосифа Флавия каких-либо упоминаний о Христе. Примечательно, что в книге английского историка и богослова, англиканского епископа Фредерика В. Фаррара «Жизнь Иисуса Христа» был полностью приведен вызывавший спор текст Иосифа Флавия, причем, что интересно, все сомнительные места, и как раз те, которые читались иначе или отсутствовали в обнаруженной А.

Васильевым хронике Агапия Манбиджского, были заключены в скобки: «Вот это знаменитое место Древн. Он был Христос. И когда Пилат, по настоянию вождей наших, осудил Его на крест, те, которые прежде любили Его, не оставили Его. Ибо Он явился им на третий день опять живым, как и божественные пророчества изрекли о Нем касательно этого и множества других чудесных дел. Поколение христиан, так названных по нему, не исчезло еще и теперь». Фаррар, весьма критически и неприязненно относившийся к Флавию из-за его иудейства и распущенного, по христианским меркам, образа жизни, считал и то место «Иудейских древностей» Древн. Интересно, что в русском переводе фарраровской «Жизни Иисуса Христа», выполненном в 1904 году М.

Фивейским и вышедшем как приложение к журналу «Русский паломник», редакция купировала несколько десятков срок, «с которыми не может мириться чувство православного христианина», в том числе и обширную цитату из «Иудейских древностей» Флавия. Осталось лишь указание на вероятную подложность этого свидетельства, которое в лучшем случае «представляет вставку в текст его Книги», а также утверждение Фаррара о том, что со стороны автора «Иудейских древностей» «молчание о таком явлении, как христианство, не только было намеренным, но и недобросовестным». Именно из перевода М. Фивейского сохранились многочисленные выписки в булгаковском архиве. Однако писатель наверняка был знаком и с опубликованном в 1893 году переводом А. Лопухина, так как с приведенной там цитатой из Флавия есть отчетливые параллели как в словах Воланда о Банге, разделяющим с Понтием Пилатом наказание бессмертием «…Тот, кто любит, должен разделять участь того, кого он любит» , так и в последнем обращении Маргариты к Мастеру «Я знаю, что вечером к тебе придут те, кого ты любишь…». Воланд выполняет просьбу Иешуа Га-Ноцри взять вместе с Мастером в последний приют «ту, которая любила и страдала из-за него».

Берлиоз утверждает, что «то место в пятнадцатой книге, в главе 44-й знаменитых Тацитовых «Анналов», где говорится о казни Иисуса, — есть не что иное, как позднейшая вставка». Писатель также изучил вопрос о подлинности сообщения римского историка Тацита. В связи с пожаром Рима в 64 году в царствование императора Нерона, который, чтобы отвести от себя подозрения в поджоге, обвинил во всем христиан, автор «Анналов» указал, что основатель учения по имени Христ был казнен в царствование Тиберия правителем Иудеи Понтием Пилатом. В булгаковском архиве сохранилась выписка латинского текста сообщения Тацита возможно, из статьи «Пилат» словаря Брокгауза и Ефрона и его французского перевода из принадлежавшего писателю издания «Анналов». Четверичный же архетип у Булгакова связан с фигурой Иешуа. Его распинают не на кресте, как гласила евангельская традиция, а на столбе с перекладиной. Писатель учел сообщения источников, что именно такой способ распятия практиковался в Древнем Риме.

Поэтому собственно крест образует само тело Га-Ноцри, которому, в сущности, и поклоняются верующие, когда возносят крестное знамение. Булгаков почувствовал и учел глубинную связь четверичного архетипа с человеческим телом. Булгаковский Мастер свою свободную творческую волю реализует в романе о Понтии Пилате. Для спасения творца гениального произведения Воланду приходится развести личность и характер: сначала отравить Мастера и Маргариту с тем, чтобы, отделив их бессмертные, субстанциональные сущности, поместить эти сущности в последний приют. Также члены свиты сатаны — это как бы материализовавшиеся злые воли людей, и неслучайно они провоцируют современных персонажей романа на выявление дурных черт характера, мешающих освобождению и спасению личности. В «Мастере и Маргарите», по всей вероятности, отразилась и цветовая символика, принятая в католической церкви и приведенная в «Столпе и утверждении Истины». Здесь белый цвет «знаменует невинность, радость и простоту», голубой — небесное созерцание, красный «провозглашает любовь, страдание, могущество, справедливость», кристаллически-прозрачный олицетворяет беспорочную чистоту, зеленый— надежду, нетленную юность, а также созерцательную жизнь, желтый «означает испытание страданием», серый — смирение, золотой — небесную славу, черный — скорбь, смерть или покой, фиолетовый — молчание, а пурпурный символизирует королевский или епископский сан.

Нетрудно убедиться, что у Булгакова цвета имеют сходные значения. Например, Иешуа Га-Ноцри одет в голубой хитон, а на голове у него белая повязка. Такой наряд подчеркивает невинность и простодушие героя, равно как и его сопричастность миру неба, Коровьев-Фагот в последнем полете превращается в молчаливого фиолетового рыцаря. Записанные Левием Матвеем слова Иешуа о том, что «человечество будет смотреть на солнце сквозь прозрачный кристалл», выражают идею беспорочной чистоты, а серый больничный халат Мастера символизирует покорность героя судьбе. Золото ершалаимского храма олицетворяет небесную славу. Багряная мантия, в которую как бы наряжают Маргариту перед Великим балом у сатаны, купая в крови, — это символ ее королевского сана на этом балу. Красный цвет в «Мастере и Маргарите» напоминает о страдании и невинно пролитой крови, как, например, кровавый подбой на плаще у Понтия Пилата.

Черный цвет, особенно обильный в сцене последнего полета, символизирует смерть героев и переход в иной мир, где для них уготована награда покоем. Желтый цвет, особенно в сочетании с черным, как правило, создает чрезвычайно тревожную атмосферу и предвещает грядущие страдания. У тучи, накрывшей Ершалаим во время казни Иешуа, «черное дымное брюхо отсвечивало желтым». Подобная же туча обрушивается на Москву тогда, когда заканчивается земной путь Мастера и Маргариты. Последующие несчастья словно предсказаны, когда при первой встрече Мастер видит у Маргариты мимозы — «тревожные желтые цветы», которые «очень отчетливо выделялись на черном ее весеннем пальто». В булгаковском романе также использован принцип, сформулированный Флоренским в «Мнимостях в геометрии»: «Если смотришь на пространство через не слишком широкое отверстие, сам будучи в стороне от него, то в поле зрения попадает и плоскость стены; но глаз не может аккомодироваться одновременно и на виденном сквозь стену пространстве и на плоскости отверстия. Поэтому, сосредоточиваясь вниманием на освещенном пространстве, в отношении самого отверстия глаз вместе и видит его и не видит… Вид через оконное стекло еще убедительнее приводит к тому же раздвоению; наряду с самим пейзажем в сознании наличие и стекло, ранее пейзажа нами увиденное, но далее уже не видимое, хотя и воспринимаемое осязательным зрением или даже просто осязанием, например, когда мы касаемся его лбом… Когда мы рассматриваем прозрачное тело, имеющее значительную толщину, например, аквариум с водой, стеклянный сплошной куб чернильницу и прочее, то сознание чрезвычайно тревожно двоится между различными по положению в нем сознании , но однородными по содержанию и в этом-то последнем обстоятельстве — источник тревоги восприятиями обеих граней прозрачного тела.

Тело качается в сознании между оценкой его, как нечто, т. Ничто зрению, оно есть нечто осязанию; но это нечто преобразовывается зрительным воспоминанием во что-то как бы зрительное. Прозрачное — призрачно… Как-то мне пришлось стоять в Рождественской Сергиево-Посадской церкви, почти прямо против закрытых царских врат. Сквозь резьбу их ясно виделся престол, а самые врата, в свой черед, были видимы мне сквозь резную медную решетку на амвоне. Три слоя пространства, но каждый из них мог быть видим ясно только особой аккомодацией зрения, и тогда два других получали особое положение в сознании и, следовательно, сравнительно с тем, ясно видимым, оценивались как полусуществующие…» Тот же оптический принцип действует в сцене перед Великим балом у сатаны, когда Воланд демонстрирует работу демона войны Абадонны на своем волшебном хрустальном глобусе: «Маргарита наклонилась к глобусу и увидела, что квадратик земли расширился, многокрасочно расписался и превратился как бы в рельефную карту. А затем она увидела и ленточку реки, и какое-то селение возле нее. Домик, который был размером с горошину, разросся и стал как бы спичечная коробка.

Внезапно и беззвучно крыша этого дома взлетела наверх вместе с клубом черного дыма, а стенки рухнули, так что от двухэтажной коробочки ничего не осталось, кроме кучечки, от которой валил черный дым. Еще приблизив свой глаз, Маргарита разглядела маленькую женскую фигурку, лежащую на земле, а возле нее в луже крови разметавшего руки маленького ребенка». Здесь эффект многослойного изображения в прозрачном глобусе усиливает тревогу героини, пораженной ужасами войны. В автореферате для словаря братьев Гранат Флоренский основным законом мира называл «второй принцип термодинамики — закон энтропии, взятый расширительно, как закон Хаоса во всех областях мироздания. Миру противостоит Логос — начало эктропии энтропия — это процесс, ведущий к хаотизации и деградации, а эктропия — процесс, противоположный энтропии и направленный к упорядочению и усложнению строения чего-либо. Культура есть сознательная борьба с мировым уравниванием: культура состоит в изоляции, как задержке уравнительного процесса вселенной, и в повышении разности потенциалов во всех областях, как условии жизни, в противоположность равенству — смерти». По убеждению философа, «ренессансовая культура Европы… закончила свое существование к началу XX века, и с первых же годов нового столетия можно наблюдать по всем линиям культуры первые ростки культуры иного типа».

В «Мастере и Маргарите» в момент создания романа о Понтии Пилате Мастер сознательно изолируется от мира, где господствует примитивное интеллектуальное уравнивание личностей. Булгаков творил уже после культурной катастрофы 1917 года в России, во многом сознававшейся Флоренским как конец европейской культуры нового времени, ведущей начало от эпохи Возрождения. Однако Мастер принадлежит именно к этой культуре, в традициях которой он творит историю Пилата и Иешуа, тем самым преодолевая обозначенный революцией разрыв культурной традиции. Здесь Булгаков противоположен Флоренскому. Философ думал, что на смену ренессансной культуре придет тип культуры, ориентированный на православное Средневековье. Булгаков же создал совершенно не православный вариант евангельской легенды и заставил главного героя, Мастера, в последнем полете превратиться в западноевропейского романтика XVIII века, а не в православного монаха XV века, столь близкого по типу мировосприятия Флоренскому. Вместе с тем Мастер своим романом противостоит «мировому уравниванию», упорядочивает мир Логосом, т.

Показательно, что в экземпляре «Мнимостей в геометрии», сохранившемся в булгаковском архиве, подчеркнуты слова о том, будто специальный принцип относительности утверждает, что «никаким физическим опытом убедиться в предполагаемом движении Земли невозможно. Иначе говоря, Эйнштейн объявляет систему Коперника чистой метафизикой, в самом порицательном смысле слова». Привлекло внимание писателя и положение Флоренского о том, что «Земля покоится в пространстве — таково прямое следствие опыта Майкельсона. Косвенное следствие — это надстройка, именно утверждение, что понятие о движении — прямолинейном и равномерном — лишено какого-либо уловимого смысла. А раз так, то из-за чего же было ломать перья и гореть энтузиазмом якобы постигнутого устройства вселенной? Вообще, в Птолемеевой системе мира, с ее хрустальным небом, «твердью небесною», все явления должны происходить так же, как и в системе Коперника, но с преимуществом здравого смысла и верности земле, земному, подлинно достоверному опыту, с соответствием философскому разуму и, наконец, с удовлетворением геометрии». Автор «Мастера и Маргариты» подчеркнул в работе Флоренского и то место, где определялся радиус «земного бытия» — примерно в 4 млрд.

Булгаков особо выделил мысль о том, что «мир земного — достаточно уютен». Писатель обратил внимание, что по Флоренскому «граница мира приходится как раз там, где ее и признавали с глубочайшей древности», т. При этом «на границе Земли и Неба длина всякого тела делается равной нулю, масса бесконечна, а время его, со стороны наблюдаемое — бесконечным. Иначе говоря, тело утрачивает свою протяженность, переходит в вечность и приобретает абсолютную устойчивость. Разве это не есть пересказ в физических терминах — признаков идей, по Платону — бестельных, непротяженных, неизменяемых, вечных сущностей? Разве это не аристотелевские чистые формы? При этом длина и масса тел делаются мнимыми».

Писатель также отметил заключительные строки «Мнимостей в геометрии»: «Выражаясь образно, а при конкретном понимании пространства — и не образно, можно сказать, что пространство ломается при скоростях, больших скорости света, подобно тому, как воздух ломается при движении тел, со скоростями, большими скорости звука; и тогда наступают качественно новые условия существования пространства, характеризуемые мнимыми параметрами. Но как провал геометрической фигуры означает вовсе не уничтожение ее, а лишь ее переход на другую сторону поверхности и, следовательно, доступность существам, находящимся по ту сторону поверхности, так и мнимость параметров тела должна пониматься не как признак ирреальности его, но — лишь как свидетельство о его переходе в другую действительность. Область мнимостей реальна, постижима и на языке Данте называется Эмпиреем. Все пространство мы можем представить себе двойным, составленным из действительных и из совпадающих с ними мнимых гауссовых координатных поверхностей, но переход от поверхности действительной к поверхности мнимой возможен только через разлом пространства и выворачивание тела через самого себя. Пока мы представляем себе средством к этому процессу только увеличение скоростей, может быть скоростей каких-то частиц тела, запредельную скорость с; но у нас нет доказательств невозможности каких-либо иных средств. Так, разрывая время, «Божественная комедия» неожиданно оказывается не позади, а впереди нам современной науки». Флоренский как бы дал геометрическое истолкование перехода из времени в вечность, перехода, занимавшего Иммануила Канта в трактате «Конец всего сущего».

Именно оно привлекло внимание Булгакова в «Мнимостях в геометрии». Финал «Мастера и Маргариты» и представляет собой такой переход. В сцене последнего полета главные герои вместе с Воландом и его свитой покидают «туманы земли, ее болотца и реки». Мастер и Маргарита отдаются «с легким сердцем в руки смерти», ища успокоения. В полете Маргарита видит, «как меняется облик всех летящих к своей цели» — ее возлюбленный превращается в философа XVIII века, подобного Канту, Бегемот — в мальчика-пажа, Коровьев-Фагот — в мрачного фиолетового рыцаря, Азазелло — в демона пустыни, а Воланд «летел тоже в своем настоящем обличье. Маргарита не могла бы сказать, из чего сделан повод его коня, и думала, что возможно, что это лунные цепочки и самый конь — только глыба мрака, и грива этого коня — туча, а шпоры всадника — белые пятна звезд». Сатана у Булгакова на пути в царство целей превращается в разрывающего время гигантского всадника, размерами сопоставимого со Вселенной.

И местность, где летящие видят сидящего в кресле наказанного бессмертием Понтия Пилата, — это по сути уже не земная местность, поскольку перед этим «печальные леса утонули в земном мраке и увлекли за собою и тусклые лезвия рек». Воланд со спутниками скрывается в одном из горных провалов, «в которые не проникал свет луны». Можно сказать, что Флоренский предсказал открытие так называемых «черных дыр» — звезд, в результате гравитационного коллапса превратившихся в космические тела, где радиус стремится к нулю, а плотность — к бесконечности, откуда невозможно никакое излучение и куда силой сверхмощного притяжения безвозвратно затягивается материя. Черный провал, где исчезает дьявол со своей свитой, может рассматриваться как аналог такой «черной дыры» хотя во времена Флоренского и Булгакова этот термин еще не употреблялся. Последний приют Мастера и Маргариты уютен, как мир земного, но явно принадлежит вечности, т. Булгаков наделил существа «по ту сторону поверхности», вроде Коровьева-Фагота, Бегемота и Азазелло, юмористическими, шутовскими чертами и, в отличие от Флоренского, не верил в их реальное бытие, пусть даже в мире мнимостей. Флоренский не мог преодолеть многих ограничений, накладываемых на философию особенностями мышления, такими как троичность или еще более фундаментальное стремление рассматривать все явления как имеющие начало и конец.

Если бесконечность человеческий разум еще может воспринять, понимая ее как постоянное увеличение какого-то ряда, то безначалие — проблема для мышления гораздо более трудная, поскольку опыт человека говорит, что все вокруг, в том числе и его собственная жизнь, имеет начало, хотя и не обязательно имеет конец. Отсюда мечта о вечной жизни, воплощенная в бессмертии, дарованном божествам. Однако практически во всех существующих мифах богам свойственно рождаться. Не только бесконечным, но и безначальным бытием обладает лишь один абсолютный Бог в некоторых философских системах понимаемый как Мировой Разум. Но даже и этот Бог всегда представляется творцом Вселенной, которая, следовательно, должна иметь свое начало, и разными учеными и философами рассматривается либо как эллиптическая конечная , либо как гиперболическая бесконечная. Флоренский признавал мировое пространство имеющим начало и конец, за что подвергался резкой критике со стороны марксистов. Булгаков в «Мастере и Маргарите» сумел отразить идею не только бесконечности, но и безначальности.

В бесконечное пространство уходят Иешуа, Мастер, Маргарита, Воланд и подвластные ему демоны. В то же время два таких важнейших героя как Мастер и Га-Ноцри, да и сам Воланд, входят в роман фактически без биографии. Здесь они существенно отличаются от Понтия Пилата, чье жизнеописание, пусть в зашифрованном виде, в романе присутствует. У читателей остается впечатление, что не помнящий своих родителей бродяга из Галилеи и творец истории прокуратора Иудеи существовали и будут существовать всегда. В этом отношении они уподоблены Богу, чье бытие представляется вечным. Укажем, что, как и бытие Божие, логично было бы представить Вселенную не только бесконечной, но и безначальной, что, тем не менее, восстает против коренных особенностей человеческого мышления и не находит поддержки в системах философии, признающих первичным сознание. Несмотря на это, безначально-бесконечная интерпретация мирового пространства присутствует в финале последнего булгаковского романа.

Многие свойства троичности, выявленные Флоренским, отразились в булгаковском романе Так, автор «Столпа и утверждения истины» писал: «…Истина есть единая сущность о трех ипостасях… «Почему же ипостасей именно три? Я говорю о числе «три», как имманентном Истине, как внутренне неотделимом от нее. Не может быть меньше трех, ибо только три ипостаси извечно делают друг друга тем, что они извечно же суть. Только в единстве трех каждая ипостась получает абсолютное утверждение, устанавливающее ее как таковую. Вне трех нет ни одной, нет Субъекта Истины. А больше трех? Однако эти новые ипостаси уже не суть члены, на которых держится Субъект Истины, и потому не являются внутренне необходимыми для его абсолютности; они — условные ипостаси, могущие быть, а могущие и не быть в Субъекте Истины… В трех ипостасях каждая — непосредственно рядом с каждой, и отношение двух только может быть опосредствовано третьей.

Среди них абсолютно немыслимо первенство. Но всякая четвертая ипостась вносит в отношение к себе первых трех тот или иной порядок и, значит, собою ставит ипостаси в неодинаковую деятельность в отношении к себе, как ипостаси четвертой… Другими словами, Троица может быть без четвертой ипостаси, тогда как четвертая — самостоятельности не может иметь. Таков общий смысл троичного числа». Для Булгакова троичность тоже оказывается соответствующей Истине, на ней не только основана пространственно-временная структура «Мастера и Маргариты», но и держится этическая концепция романа. В «Мастере и Маргарите» есть четвертый, мнимый мир и соответствующий ему ряд персонажей. Этот мир, в полном согласии с мыслями Флоренского, не является структурообразующим и не имеет самостоятельного значения. В мнимом мире, в полном соответствии с положениями, разработанными Флоренским в книге «Мнимости в геометрии», герои свершают мнимые действия с мнимыми же результатами.

Он сообщает куда следует о таинственных обитателях Нехорошей квартиры и о подозрительном сеансе черной магии заезжего гастролера Воланда. Однако на самом деле власть Римского призрачна и на ход событий никак не влияет. Финдиректор не в силах предотвратить, например, исчезновение администратора Варенухи, так и не добравшегося с донесением до компетентных органов, или последствия злополучного сеанса. Когда Понтий Пилат ожидает прихода начальника тайной стражи Афрания с донесением об убийстве Иуды из Кириафа, ему кажется, что «кто-то сидит в пустом кресле» в тот момент, когда «приближалась праздничная ночь» и «вечерние тени играли свою игру». Прокуратору привиделся образ его помощника, которого на самом деле в кресле не было. В такую же ночь, предшествовавшую празднику весеннего полнолуния — Великому балу у сатаны. Римский, как Пилат Афрания, с неизъяснимой тревогой ждет возвращения своего помощника Варенухи, который выполняет функции доносчика, как и Иуда из Кириафа.

Наконец, финдиректор замечает администратора Театра Варьете сидящим в кресле в его, Римского, кабинете. Но вскоре выясняется, что в кресле сидит не прежний Варенуха, а не отбрасывающий тени вампир — мнимое подобие администратора. В отличие от Афрания, успешно организовавшего убийство Иуды из Кириафа, Варенуха задание Римского провалил, так и не добравшись до нужного ему учреждения: вместо ОГПУ администратор попал в нужник, где его избили Азазелло и Бегемот, а Гелла превратила в вампира. Однако новоявленный вампир пытается заставить Римского поверить, будто все обстоит благополучно, рассказывая фантастические подробности визита в органы. Армавирского кота принимают за спутника Воланда, волшебного кота Бегемота, умеющего ходить на двух ногах, платить за себя в трамвае и говорить человеческим голосом. Потому-то несчастное животное ведут в милицию со связанными передними лапами. Но задержанный кот оказывается самым обыкновенным, и в кота-оборотня превращается только в воображении схватившего его не вполне трезвого гражданина.

Отчество Степы Лиходеева — Богданович откровенно пародийно.

История Мастера и Маргариты. Кратко о знакомстве

В чем смысл книги «Мастер и Маргарита» Булгакова? | Журнал Интроверта
Три мира на страницах романа "Мастер и Маргарита" - Литература и русский язык -
Презентация, доклад по литературе на тему Три мира в романе М.А.Булгакова Мастер и Маргарита..
Описание трех миров мастер и маргарита. Три мира в романе "мастер и маргарита" - сочинение

Третий мир - мистический, фантастический Воланд и его свита.

Три мира на страницах романа "Мастер и Маргарита"	талантливейшее произведение, в котором слились трагедия, философия, психологизм, мелодрама, фарс.
3 мира в романе "Мастер и Маргарита"	талантливейшее произведение, в котором слились трагедия, философия, психологизм, мелодрама, фарс.
ТАЙНЫЙ СМЫСЛ РОМАНА БУЛГАКОВА	произведение об ответственности человека за всё добро и зло, которые совершаются на земле, за выбор жизненных путей, ведущих или к истине и свету, или к рабству, предательству и бесчеловечности.

Три мира в романе "Мастер и Маргарита" | Новая Школа ЕГЭ

Три мира в романе М. А. Булгакова Роман М. А. Булгакова “Мастер и Маргарита” принадлежит к тем произведениям, которые хочется и обязательно нужно перечитывать, чтобы глубже понять подтекст, увидеть новые детали, на которые с первого раза мог и не обратить внимания. В редакции романа «Мастер и Маргарита» 1929–1930 годов имя Воланд воспроизводилось полностью латиницей на его визитной карточке: «D-r Theodor Voland». В «Мастере и Маргарите», в отличие от большинства основных функционально подобных персонажей трех миров, формирующих триады, два таких важных героя, как Мастер и Иешуа Га-Ноцри, формируют только пару, а не триаду. В романе «Мастер и Маргарита» три мира. Три мира в романе "Мастер и Маргарита" переплетаются и перекликаются друг с другом, создавая сложный и неуловимый образ вселенной.

Мистический мир в произведении «Мастер и Маргарита» Булгакова

В них детально разобрался Б. Беспристрастное открытие истины» 1923 , с которой Булгаков, возможно, спорит. Пьеса убежденного атеиста написана как разоблачение — в ней Иисус не только обычный человек, но и манипулятор, участник политических интриг, то есть по характеру прямая противоположность булгаковского героя. Иешуа Га-Ноцри вместо Иисуса, Ершалаим вместо Иерусалима должны звучать как более исторически верные варианты. Евангелисты спародированы в фигуре Левия Матвея, который по своей инициативе записывает слова Иешуа — и, видимо, ему нельзя доверять. Решительно ничего из того, что там написано, я не говорил. Я его умолял: сожги ты бога ради свой пергамент! Пергамент Левия Матвея — еще один вставной текст в романе, но он появляется только отрывочными фразами, которые читает Пилат. Он не совершает чудес и не воскресает.

Поэтому Воланд, наделенный особой властью, выступает не только в качестве карающей силы, наказывающей карьеристов, подхалимов, жадных и эгоистичных, но и награждает добрых, способных на самопожертвование, глубокую любовь, умеющих творить, создавая новые миры. И даже тех, кто, совершив зло, не прячется, как страус, головой в песок, а несет ответственность за свои поступки. Каждому воздается по заслугам, и очень многие в романе причем большинство — к своему же несчастью получают возможность исполнить свои желания. В финале романа все три мира, достаточно четко разграниченные в начале, сливаются воедино. Это говорит о тесной и гармоничной взаимосвязи всех явлений и событий на свете. Человеку нужно научиться нести ответственность не только за свои действия, но и за эмоции, мысли, ведь идея, возникшая в чьей-то голове, может воплотиться в реальность даже на другом конце Земли. Была ли эта страница вам полезна? Большое спасибо!

В ершалаимских сценах события развиваются благодаря действиям Понтия Пилата. В московских сценах всё происходит по воле Воланда, который безраздельно царит в потустороннем мире, проникающем в мир московский всюду, где нарушены моральные и нравственные устои. Стравинскому же в его клинике вынуждены беспрекословно подчиняться персонажи московского мира, ставшие жертвами Воланда и его свиты. Свои свиты есть также у Пилата и Стравинского. Пилат пытается спасти Иешуа, но терпит неудачу. Воланд спасает Мастера, но только в своём, потустороннем мире, тогда как Стравинский безуспешно пытался спасти автора романа о Понтии Пилате в мире московском. Власть каждого из трёх по-своему ограничена. Пилат не способен помочь Иешуа из-за своего малодушия. Воланд лишь предсказывает будущее тем, с кем соприкасается, и пробуждает дьявольские наклонности у своих жертв. Стравинский же оказывается не в силах предотвратить земную гибель Мастера или вернуть полное душевное спокойствие Ивану Бездомному. Связь между Афранием и Фаготом устанавливается на основе замечательного соответствия их имён. В статье «Фагот» Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона указывается, что изобретателем этого музыкального инструмента был итальянский монах Афранио. Третья триада: кентурион Марк Крысобой — командир особой кентурии, Азазелло — демон-убийца, Арчибальд Арчибальдович — директор Дома Грибоедова. Все трое выполняют функции палача, последний, правда, только в воображении рассказчика «Мастера и Маргариты». Четвёртая триада — это животные, в большей или меньшей степени наделённые человеческими чертами: Банга, любимый пёс Пилата, — кот Бегемот, любимый шут Воланда, — милицейский пёс Тузбубен, современная копия собаки прокуратора. Банга, единственное существо, понимающее и сочувствующее Пилату, в московском мире вырождается пусть в знаменитую, но милицейскую собаку. Пятая триада — единственная в «Мастере и Маргарите», которую формируют персонажи-женщины: Низа — агент Афрания, Гелла — агент и служанка Фагота-Коровьева, Наташа — служанка Маргариты. На этом исчерпываются триады, в которые входят Воланд, Пилат, Стравинский и члены их свит.

Первая и наиболее значимая триада — это прокуратор Иудеи Понтий Пилат — «князь тьмы» Воланд — директор психиатрической клиники профессор Стравинский. В ершалаимских сценах события развиваются благодаря действиям Понтия Пилата. В московских сценах всё происходит по воле Воланда, который безраздельно царит в потустороннем мире, проникающем в мир московский всюду, где нарушены моральные и нравственные устои. Стравинскому же в его клинике вынуждены беспрекословно подчиняться персонажи московского мира, ставшие жертвами Воланда и его свиты. Свои свиты есть также у Пилата и Стравинского. Пилат пытается спасти Иешуа, но терпит неудачу. Воланд спасает Мастера, но только в своём, потустороннем мире, тогда как Стравинский безуспешно пытался спасти автора романа о Понтии Пилате в мире московском. Власть каждого из трёх по-своему ограничена. Пилат не способен помочь Иешуа из-за своего малодушия. Воланд лишь предсказывает будущее тем, с кем соприкасается, и пробуждает дьявольские наклонности у своих жертв. Стравинский же оказывается не в силах предотвратить земную гибель Мастера или вернуть полное душевное спокойствие Ивану Бездомному. Связь между Афранием и Фаготом устанавливается на основе замечательного соответствия их имён. В статье «Фагот» Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона указывается, что изобретателем этого музыкального инструмента был итальянский монах Афранио. Третья триада: кентурион Марк Крысобой — командир особой кентурии, Азазелло — демон-убийца, Арчибальд Арчибальдович — директор Дома Грибоедова. Все трое выполняют функции палача, последний, правда, только в воображении рассказчика «Мастера и Маргариты». Четвёртая триада — это животные, в большей или меньшей степени наделённые человеческими чертами: Банга, любимый пёс Пилата, — кот Бегемот, любимый шут Воланда, — милицейский пёс Тузбубен, современная копия собаки прокуратора. Банга, единственное существо, понимающее и сочувствующее Пилату, в московском мире вырождается пусть в знаменитую, но милицейскую собаку. Пятая триада — единственная в «Мастере и Маргарите», которую формируют персонажи-женщины: Низа — агент Афрания, Гелла — агент и служанка Фагота-Коровьева, Наташа — служанка Маргариты.

Краткий анализ, смысл и суть романа Булгакова «Мастер и Маргарита»

Второй мир — Ершалаим. С Ершалаимом связано много характерных, присущих именно ему и в то же время объединяющих с Москвой деталей. Это палящее солнце, узкие запутанные улочки, рельефность местности. Особенно удивляет сходство некоторых возвышений: Дом Пашкова в Москве и дворец Пилата, находящийся над крышами городских домов; Лысая гора и Воробьевы горы. Можно обратить внимание еще и на то, что если в Ершалаиме окружается холм с распятым Иешуа, то в Москве с покидающим ее Воландом. Всего три дня описывается из жизни города.

Борьба добра со злом не прекращается и не может прекратиться. Главный герой древнего мира Иешуа очень похож на Иисуса. Он тоже простой смертный, который остался непонятым. Ершалаим, придуманный Мастером,- фантастика. Но именно он выглядит в романе самым реальным.

Третий мир — мистический, фантастический Воланд и его свита. Мистика в романе играет вполне реалистическую роль и может служить примером противоречий действительности.

Но автор «Мастера и Маргариты» полемизирует с ученым, так как последний трактовал Сатану как «обезьяну Бога», а мнимый мир населен силами Света. Философское обоснование рассматриваемой концепции дается в трудах Г. Итак, структура романа строится по принципу существования трех миров: земного, библейского и Вечного. Последний - связующее звено между первыми двумя, он помогает обнаружить сходство между встречей на Патриарших прудах и допросом Иешуа Га-Ноцри - эти события произошли в один и тот же день календарного года. Между мирами существует и композиционная связь, в романе они переплетаются.

Эти главы выделены и стилистически: в них появляется размеренный ритм повествования, вновь приходящая гибкость речи создает ощущение реальности происходящего. Существуют в романе ситуации, повторяющиеся во всех трех мирах, - таким образом Булгаков стремился сделать связь времен очевидной. Легко прослеживаются совпадения в описании погоды гроза в Ершалаиме и в Москве. Зачастую это - прямые реминисценции: «Тьма накрыла ненавидимый прокуратором город. Исчезли висячие мосты опустилась с неба бездна. Пропал Ершалаим - великий город, как будто вовсе не существовал на свете». Это пейзаж начала 25-й главы.

И конец 29-й главы: «…Эта тьма, пришедшая с запада, накрыла громадный город. Исчезли мосты, дворцы. Все пропало, как будто этого никогда не было на свете».

Протагонисты обоих романов имеют каждый по одному ученику. Оба ученика сначала были очень далеки от позиции своих учителей, Левий был "сборщиком податей", Бездомный - антирелигиозным поэтом. Толпа в мире античном и современном.

Сравните изображение толпы любопытных, идущих смотреть на казнь глава 16 , и толпы, образующей очередь в Варьете глава 17 , описание вечера в ресторане "Грибоедов" и бала у Сатаны. Дом Грибоедова - бал у Сатаны.

На уровне повседневного бытия бросается в глаза факт текучести времени: от прошлого к настоящему, от настоящего к будущему. В подтверждение этому существуют метафоры: «Убить время», «Время- это деньги», «Все течет - все изменяется». Главным проявлением времени является его изменение.

Изменение — это единство прошлого, настоящего и будущего. Слово «троица» небиблейского происхождения, в христианский лексикон введено во второй половине II века святителем Фиофилом Антиохийским. Учение о Пресвятой Троице дано в христианском Откровении. Вера в Троицу отличает христианство от всех других монотеистических религий: иудаизма, ислама. Учение о Троице есть основание всего христианского веро- и нравоучения, например, учение о Боге Спасителе, о Боге Освятителе и т.

Лосский говорил, что учение о Троице « не только основа, но и высшая цель богословия, ибо… познать тайну Пресвятой Троицы в ее полноте — значит войти в Божественную жизнь, в саму жизнь Пресвятой Троицы». Все три Лица отличаются личными, или ипостасными свойствами. В данном изречении изложен основной смысл восприятия и понимания христианами Бога. Троичность Бога является для христиан непреложной истиной, имеющей множество подтверждений в Библии. В Ветхом Завете — в недвусмысленных прообразах, а в Новом завете — совершенно явно, например: в Крещении Христа, где появляется Святой Дух в образе голубя и слышится голос Отца; в прощальной беседе с учениками, где Иисус Христос говорит: « Когда же придет Утештитель, которого Я пошлю вам от Отца, Дух истины, который от отца исходит, он будет свидетельствовать обо Мне…»; в последней своей встрече со своими учениками, когда Он говорит : « Идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа…».

А на самом деле оно несомненно имеет, пусть невидимое, не различимое нашим глазом, но вполне реальное и безусловное «третье измерение». Этот мир предстает перед нами в романе, написанный одним из ведущих героев романа, он является основой всего булгаковского романа. Вопрос о ершалаимских сценах в «Мастере и Маргарите» давно привлекает внимание исследователей. Книга Э. Ренана «Жизнь Иисуса» занимает важное место в работе Булгакова над этими сценами.

Выписки из нее сохранились в архиве писателя. Помимо хронологических дат, Булгаков подчерпнул оттуда и некоторые исторические детали. Также при работе над романом о Понтии Пилате Булгаков обратился к еще одному сочинению Ренана — «Антихрист», где рассказывается об истории христианства во времена Нерона. Но ни одна из этих книг не сможет сравниться по ценности информации с трудом британского исследователя, епископа Фредерика Уильяма Феррара «Жизнь Иисуса Христа». Еще одним из важнейших источников при создании ершалаимских сцен являеться Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона.

Именно оттуда Булгаков взял сведения о снаряжении, структуре и вооружении римского войска. Роман очищен от многих недостоверных евангельских событий, а также от некоторых излишних для романа деталей евангельской фабулы. Писатель сконцентрировал действие своего романа вокруг двух персонажей — Иешуа и Пилата. В ершалаимских сценах «Мастера и Маргариты» гораздо меньше действующих лиц, хотя избранный Булгаковым жанр должен был привести к противоположному. В финале романа мы видим прокуратора «на каменистой безрадостной плоской вершине», одиноко сидящим в тяжелом кресле в этой пустынной гористой местности.

Последнее пристанище Пилата в романе - своеобразный аналог окруженного горами глубокого колодца из апокрифической легенды. Ершалаимские сцены являются наиболее яркой частью романа. Из разнообразных деталей автор создал панораму жизни и быта людей эпохи, далекой от наших дней, придав ей историческую достоверность. Образы, описанные в этих главах, понятны нам и по сей день. Эти сцены заключают в себе философскую линию романа, его наивысшую эстетическую точку.

Новости мастер и маргарита три мира в романе