Cora Reilly is an author of romance and romantic suspense novels.

Схож по жанрам Безумие: Вечная Империя (Новелла) 0. 1 том, 28 глава.

Новые главы

Похожие авторы
Читать Извращенные Эмоции (Рейли) полностью
Книги автора - Кора Рейли:
Fragile Longing by Cora Reilly
Кора Рейли: скачать книги в fb2, читать онлайн
Читать онлайн «Bound by Temptation»

Кора Рейли Связанные честью. Книга 1

Ее халат широко распахнулся, обнажая тело. Как грудь, так и половые губы были похожи на висячие уши осла, а большая часть ее кожи была покрыта волдырями, которые, как я предпологал, были каким-то заболеванием, передающимся половым путем. У меня еще не было открытых ран, и я не трогал ее волдыри, но я не хотел рисковать. Затем я бросился в дверной проем, который вел в коридор с лестницей, ведущей в темный подвал. Не трогай ее, — сказал Массимо. Дяде Нино придется позже сделать анализ моей крови. Потребовалось бы много дополнительной крови, чтобы настроить меня на секс после пыток, который был давней традицией, с которой я бы не хотел расставаться только из-за отвисших сисек шлюхи-наркоманки. Алессио показал нам двоим средний палец, прежде чем накрыть ее тело пледом.

Я покачал головой, но ничего не сказал. Я уже привык к этому. Если бы он начал читать молитву за наших жертв, он мог бы продолжать убивать в одиночку. Она, вероятно, жертва обстоятельств. Я фыркнул. У каждого преступника в прошлом есть печальная история, так что оплакивай их меня рекой. Черт, даже я, вероятно, жертва обстоятельств.

Пообещай мне, что не накроешь меня грязным ковриком, если меня убьют. Алессио уставился на тело. Массимо бросил на меня настороженный взгляд. С тех пор, как Алессио узнал, что Киара и Нино не были его биологическими родителями, он пялился на каждую наркоманку, как будто она могла быть его биологической матерью. Я предполагаю, что она гнила где-то в пустыне. Пуля из дробовика с оглушительным грохотом оторвала куски деревянной дверной рамы прямо рядом со мной. Мы с Массимо упали на колени, а Алессио бросился к камере хранения.

По крайней мере, у него хватило здравого смысла не бросаться на труп. Киара не была бы впечатлена, если бы он подхватил сифилис. Он всегда был более сострадательным, чем мы с Массимо, но новость о шлюхе, которая вытолкнула его из своего влагалища, по-настоящему вывела его из себя. Я подполз к дверному косяку и высунул голову в коридор. Выстрел не мог быть произведен из подвала, даже если судя по обыску, там были люди. Из дверного проема напротив нас выглянула голова. Уродливый рыжеволосый парень с такими же волдырями по всему лицу, как у мертвой шлюхи.

Я действительно надеялся, что все эти идиоты не скрещивались, как гребаные кролики. Если бы у них у всех был сифилис, мне пришлось бы надевать защитный костюм на все тело, чтобы мучить их. Какая пустая трата возможностей. В этом и была проблема, если мы выбирали в качестве жертв самых низших отбросов общества. К черту совесть Алессио. В следующий раз мы бы охотились на кого-нибудь, кто знает основные правила гигиены. Я хотел чувствовать кровь на своей коже и не пахнуть резиновой уткой в течение нескольких часов.

Алессио промчался мимо нас. Я попытался дотянуться до его ноги, чтобы остановить его маниакальные движения — обычно это было моей специальностью — но промахнулся. Рыжеволосый парень вышел и прицелился в него из дробовика. Алессио метнул в парня свой нож «циклон», который пронзил его глазное яблоко. Он отклонился назад и выстрелил, проделав дыру в потолке. На нас посыпались новые осколки. На одного мученика меньше.

Я не из тех, кто будет делить жертву. Вы с Массимо не можете делать это, — прорычал я. Я вскочил на ноги и проверил парня, но, конечно, он определенно был мертв. Алессио вытащил нож, и из глазницы хлынула кровь. Лязг, донесшийся снизу, отвлек меня от моего разочарования. Массимо, Алессио и я столпились вокруг крутой лестницы, ведущей в подвал. Судя по грубым стенам, она была вбита в землю кем-то, кто делал это непрофессионально.

Массимо изобразил на лице задумчивость. И мы делаем себя уязвимыми, спускаясь по лестнице. Там может быть откидная дверь, и они могут сбежать, — сказал я. Я заглянул в подвал. Лестница была такой крутой, что это была практически стремянка, и пол был не слишком далеко внизу. Я присел на корточки и спрыгнул в подвал. С кряхтением я приземлился на ноги, взметнув грязь.

Двое парней ошарашенно уставились на меня, с такими же уродливыми лицами, как у парня сверху. Они были заняты упаковкой своих наркотиков. Я метнул свой самый маленький нож в того, кто был ближе всего ко мне, и проткнул его правую руку, которая тянулась к пистолету, лежавшему перед ним на столе. Затем я вскочил на ноги и бросился к ним, столкнувшись со вторым. Я услышал еще один глухой удар, предполагаю что Массимо или Алессио прыгнули за мной. Я вырубил парня и услышал еще одно ворчание позади себя. Массимо вырубил другого парня.

Суматоха в задней части подвала привела меня в движение. Третья жертва. Сегодняшняя ночь была удачной для Алессио. Ему не придётся делиться. Когда я добрался до конца подвала, я увидел, как длинные ноги исчезли за откидной дверью, а затем исчезла и веревочная лестница. Я ускорился и катапультировался, так что мои пальцы ухватились за деревянную раму откидной двери. Еще один уродливый рыжеволосый уставился на меня широко раскрытыми ошеломленными глазами.

Эти глупые братья определенно все трахнули дряхлую-киску-зомби. Он сжал веревочную лестницу покрытыми волдырями руками, затем его взгляд метнулся к дробовику у его ног. Надеюсь, она не была твоей подружкой, — он вскинул голову, и я одарила его своей самой маниакальной ухмылкой. Он потянулся за оружием, и я приподнялся. В тот момент, когда я оказался над землей, я прицелился и ударил ногой вверх. Дробовик вылетел из руки и пуля едва не задела его голову. Он в панике уставился на меня, приоткрыв рот.

Он отшатнулся, едва не споткнувшись о лестницу, прежде чем уронил ее и убежал. Я покачал головой. В следующий раз я бы выбрал достойных жертв.

Многообещающие персонажи и такая скучная историям, Невио даже не показал свое безумие, никаких конфликтов и в целом история напоминает книгу отца только в легкой форме, все как-то ванильно и даже глава от лица отца….

Фотосессия сумасшествие. Голоса в голове. Голоса в голове прикол. Цитаты про безумие и сумасшествие. Признаки кошкости. Признаки кошкости комиксы. Признак кошкости 1. Признаки сумасшествия.

Фото Навального в больнице. Алексей Навальный в 2000х. Навальный в больнице шарите. Алексей Навальный после комы. The Binding of Isaac арты. Адверсари the Binding of Isaac. Айзек Серена. Хаш Айзек.

Сумасшествие симптомы. Помешательство симптомы. Первый признак безумия. Неудачный задний план. Задний план для селфи. Кадр с неудачным заднем планом. Безумие Мем. Сумасшествие Мем.

Бог безумия мемы. Мем безумство. Мы не страдаем безумием мы им наслаждаемся. Мемы про сумасшествие. Аниме плачет. Грустные аниме. Аниме тян плачет. Era of Madness Эра безумия.

Злобные аниме девушки. Злобная девочка аниме. Аниме девушка злая улыбка. Жуткие существа в реальной жизни. Самые страшные монстры в реальной жизни. Чудовище снятое на камеру. Ваас Монтенегро безумие. Far Cry 3 Ваас безумие.

Ваас Монтенегро аниме. Ваас Монтенегро комиксы. Жестко гиф. Кристен Стюарт кляп. Очень грубо. Лавкрафт Танабэ. Го Танабэ хребты безумия. Лавкрафт хребты безумия Танабэ.

Го Танабэ Лавкрафт. Хроники Каморры кора Рейли.

Она была так беспомощна. Я гладила ее по волосам, слушая ее бормотание. Мысль о том, что кто-то хочет причинить ей боль, пугала меня до чертиков. Наверное, это был первый раз, когда я была рада за наших телохранителей. Без них этот больной ублюдок похитил бы Арию и изнасиловал ее.

Но я знала, что он получит по заслугам, и, как ни странно, меня это устраивало. Я ненавидела толпу и то, что она олицетворяла, но прямо сейчас я не могла заставить чувствовать себя плохо из-за нападавшего на Арию. Возможно, это было признаком того, как сильно эта жизнь сформировала меня, признаком того, насколько я запуталась. Я не могла выбросить из головы выражение лица Маттео. Вспышка возбуждения, когда он вытащил свой нож перед тем, как мы с Арией покинули комнату. Они с Лукой были чудовищами. Я еще не знала, кто из них опаснее.

Но хуже всего было то, что часть меня чувствовала влечение к чудовищной стороне Маттео. Почему-то его слова о том, что я принадлежу ему, не выходили у меня из головы. Каждый раз, когда я заново переживала наш поцелуй, я выводила их на передний план своего мозга, чтобы позволить гневу смыть любое желание, которое испытывало мое тело. Единственная причина, по которой я до сих пор помню этот глупый поцелуй, это то, что дома все было так плохо. Я постоянно ругалась с отцом, по большей части из-за моей привычки говорить то, что думаю, как сегодня. Мама шикнула на меня, ее глаза расширились от шока, но я не слушала. Если бы отец еще раз сказал мне, что я должна вести себя как порядочная леди, я бы с ума сошла.

Я не хочу быть леди, определенно не хочу быть хорошей женой какому-нибудь придурку из мафии. Я лучше перережу себе горло, чем соглашусь на это. Я видела, что он приближается, но даже не пыталась избежать. Ладонь отца ударила меня по лицу. Это была одна из его легких пощечин, что обычно не было хорошим знаком. Он сильно бил, когда у него не было слов, чтобы сломить мое настроение. Если он будет со мной помягче, мне не понравится то, что он скажет.

Он крепко сжал мои плечи, пока я не встретилась с ним взглядом. У меня отвисла челюсть. И это была не моя идея. Маттео, казалось, был непреклонен насчет женитьбы на тебе. Отцовская хватка усилилась, и я вздрогнула. Лили только смотрела на него огромными голубыми глазами. Они с Арией лишь изредка сталкивались с грубостью отца.

Обычно он приберегал свои пощечины и жестокость для меня, для плохой дочери. Если я выдам тебя замуж за одного из наших солдат, мне придется наказать одного из наших за то, что он забил тебя до смерти за твою дерзость, но если Маттео Витиелло замучает тебя, я буду свободен, потому что не могу рисковать войной с Нью-Йорком. Я проглотила свою боль. Я знала, что меньше всего нравлюсь отцу, и не то чтобы я нуждалась в его одобрении или привязанности, но его слова все равно жалили. Мама, конечно, ничего не сказала, только уставилась в тарелку, складывая и разворачивая свою дурацкую салфетку. Глаза Лили наполнились слезами, но она знала, что лучше не открывать рот, когда отец в плохом настроении. Они с Арией всегда были лучше в самосохранении, чем я.

И вдруг я поняла, когда Маттео решил жениться на мне: когда на следующее утро после нашего поцелуя я сказала ему, что никогда не выйду за него замуж. Высокомерная задница не могла принять удар на свою гордость. Он женится на мне, чтобы доказать, что он получает все, что хочет, что у него есть власть, пока я марионетка в руках мафии. Мне все равно, что ты скажешь. Мне все равно, что говорят Витьелло. Мне плевать. Отец тряс меня до тех пор, пока у меня не зазвенело в ушах.

Я сверкнула глазами. Я никогда никого не ненавидела так сильно, как мужчину передо мной, и все же часть меня, какая-то обнадеживающая, глупая, слабая часть любила его. В этом нет необходимости. Мы уже дали им Арию, чтобы они помирились. Почему ты заставляешь меня выйти замуж? Почему ты не можешь позволить мне пойти в колледж и быть счастливой? Губы отца скривились от отвращения.

Ты действительно настолько глупа? Ты будешь женой Маттео. Ты согреешь его постель и родишь ему детей. Конец истории. Теперь иди в свою комнату, пока я не потерял терпение. Лили умоляюще посмотрела на меня. Что когда-то было делом Арии теперь Лили: держать меня подальше от неприятностей.

Если бы не она, я бы продолжила бой. Меня не волновало, что отец будет бить меня снова и снова, это не изменит моего решения. Я повернулась на каблуках и побежала в свою комнату, где схватила телефон и бросилась на кровать. Я быстро набрала номер Арии, и после второго звонка она ответила. Услышав ее голос, слезы, которые я сдерживала, вырвались наружу. По крайней мере, наш ублюдочный отец не мог их видеть. Что происходит?

Ты ранена? Эти слова звучали так нелепо. Никто во внешнем мире даже не поймет их. Я не была предметом мебели, который можно было кому-то передать, и все же это было моей реальностью. И отец согласился! Я не понимаю. Я уже в Нью-Йорке.

Ему не нужно было выдавать тебя замуж за семью. Может, отец хочет наказать меня за то, что я говорю то, что думаю. Он знает, как я презираю наших людей и как ненавижу Маттео. Он хочет видеть, как я страдаю. Это была не совсем правда. На самом деле я не испытывала ненависти к Маттео, по крайней мере, не больше, чем к любому другому мужчине. Я ненавидела то, что он отстаивал и что делал, ненавидела, что он попросил у отца моей руки, как будто мое мнение не имело значения.

Мне очень жаль. Может, я скажу Луке, и он передумает. Лука все знал. Он брат Маттео и будущий Капо. Что-то вроде этого не решается без его участия. После того, как я была настолько глупа, что поцеловала его. Я не могла сказать ей, что это произошло на ее свадьбе.

Ария найдет способ обвинить себя в моих страданиях. Я убью его. Он знает, как сильно я тебя люблю. Он знает, что я бы этого не допустила. Я бы сделала все, чтобы помешать соглашению. В тот момент Ария была удивительно похожа на меня, и хотя мое сердце переполняла любовь к ней из-за ее желания защитить меня, я не могла этого допустить. Может, Ария и не видела этого, но Лука был монстром, и я не хотела, чтобы она пострадала, не из-за меня, не тогда, когда уже было слишком поздно.

Все равно уже поздно. Нью-Йорк и Чикаго пожали друг другу руки. Сделка заключена, и Маттео не выпустит меня из своих когтей. И я знала, что это правда. Даже если он решит, что я ему не нужна, он никогда не признается в этом. Я всегда думала, что смогу избежать брака, всегда думала, что смогу найти способ поступить в колледж, найти жизнь вдали от мира мафии. Единственное, что удерживает меня от того, чтобы перерезать себе вены, это осознание того, что мой брак с Маттео означает, что я буду жить в Нью-Йорке с тобой.

Я никогда не считала самоубийство приемлемым вариантом, никогда не чувствовала себя достаточно несчастной, чтобы сделать это. Но иногда мне казалось, что единственный выбор в моей жизни, единственный способ решить свою судьбу и разрушить планы отца, просто покончить с этим. Но я бы никогда не пошла на это. Я не могла так обидеть своих братьев и сестер, и, несмотря ни на что, я слишком цеплялась за жизнь. Обещай мне, что не сделаешь ничего глупого. Если ты причинишь себе боль, я не смогу с этим жить. У меня большой рот и кричащая бравада, но ты стойкая.

Ты вышла замуж за Луку и живешь с таким человеком, как он. Я не думаю, что смогла бы это сделать. Не думаю, что смогу. Я видела проблески тьмы Маттео в Нью-Йорке, когда он предложил убить нападавшего на Арию, чтобы сделать меня счастливой, а потом в его глазах, когда он был покрыт кровью, как и Лука. Тогда в его взгляде не было ни сожаления, ни вины. Иногда мне казалось, что из них двоих он более опасен, потому что меньше контролирует себя. Иногда мне казалось, что он скрывает, насколько испорчен.

Я знала, что она ничего не сможет сделать. Я не обратила на него внимания. Ни за что на свете я не стала бы с ним разговаривать. Не после того, что он сделал. Если он думал, что все кончено, если он думал, что победил, значит, у него была другая мысль. Глава 4 Маттео Я был готов к тому, что этот гребаный день закончился. Сначала похороны отца, а теперь долгие часы споров с Кавальяро и Скудери о том, как удержать русских на расстоянии и показать им, кто здесь главный.

Не то чтобы мне нужно было время, чтобы горевать. Мы с Лукой очень давно не питали друг к другу никаких чувств, кроме презрения и ненависти к отцу, но я не был поклонником похорон и всего, что с ними связано. Особенно видеть, как моя мачеха плачет, ее фальшивые слезы действовали мне на нервы. Неужели она думает, что кто-то поверит, будто она скучает по своему мужу-садисту? Она, наверное, плюнула бы на его труп, когда никто не видел. Это то, что я хотел сделать. Единственной хорошей вещью во всем этом испытании была Джианна, которая должна была присутствовать на похоронах со своей семьей.

Она игнорировала мои звонки с тех пор, как узнала о нашем браке неделю назад, но она не могла избегать меня вечно. Я с нетерпением ждал нашей первой личной встречи. Мне нравилось, когда она злилась. После собрания я направлялся к своему мотоциклу, когда услышал за спиной шаги. Я обернулся и увидел, что Лука бежит ко мне, прижав трубку к уху, с грозным выражением лица. Прежде чем я успел спросить, что у него в заднице, он опустил трубку и сказал. Русские атакуют особняк.

Ромеро пытается увести всех в безопасное место, но нападающих слишком много. Придется лететь на вертолете. Я последовал за Лукой к его машине. Он нажал на газ, как только мы сели. Мы не должны были отпускать Арию и Джианну в Хэмптон без нас. Мы думали, там им будет безопаснее. Мы думали, что наши враги нападут в городе, где собралось так много людей из нашего отряда, чтобы почтить память моего отца.

Мы были гребаными идиотами. Лука ударил по рулю.

Комментарии читателей

Кора Рейли - все книги автора в библиотеке fb2.top
Книги автора Рейли Кора читать онлайн бесплатно 20 книг
Вход для пользователей
Read By Frenzy I Ruin (Sins of the Fathers) by Cora Reilly Online Free - AllFreeNovel
Кора Рейли - бесплатно читать книги онлайн

Fragile Longing by Cora Reilly

Просмотрите доску «Cora Reilly | КОРА РЕЙЛИ» пользователя Anastasiya в Pinterest. Все книги Кора Рейли доступные для скачиванив в fb2, а также для чтения онлайн • Сортировка по дате добавления ⇣. Связанные ненавистью» Кора Рейли» серия «Хроники мафии.

Кора Рейли - Связанные долгом о чем книга

Bound By Temptation | Cora Reilly
Серия книг "Хроники мафии. Рождённые в крови" Кора Рейли
Telegram: Contact @ecstasybooks
Связанные долгом - Кора Рейли
Идеи на тему «Кора Рейли Книги 🎲» (900+) в 2024 г | коран, книги, рейв
Все книги Рейли Кора

Опасная невинность Кора Рейли, Анастасия Шкребо cкачать книгу

Рейли Кора, Серия - Рожденные в крови [2], Жанр - Современные любовные романы, Любовные романы. 1 том, 28 глава. Кора Рейли — автор популярных серий любовных романов «Рожденные в крови», «Хроники Каморры» и Love & Mafia.

Кора Рейли Книги 🎲

Эйслинн убеждена, что он — тот человек, который точно знает, что случилось с ее сестрой. Но настоящим шоком для нее становится правда о том, что семьи Киллин и Девани имеют долгую и драматичную историю… Она слишком поздно понимает, что привлечь внимание такого человека, как Лоркан, — ужасная идея. Найдет ли она свою сестру или станет второй исчезнувшей девушкой из семьи Киллин? Видео с хештегом корарейли в TikTok собрало 422.

Он меня разыгрывал. Амо бросил на меня взгляд, который говорил, что я определенно не расслаблена. Амо застонал. И знаешь что? Большинству людей ты все равно не понравишься, даже если бы гребешки были не от мира сего. Ты Витиелло.

Он побежал за Лорой и за дополнительным ананасом и фреской. Для него дискуссия была закончена. Амо собирался стать Капо, и все же он не ощущал такого давления, как я. Как старшая Витиелло и девушка, ожидания были заоблачными. Я могла только потерпеть неудачу. Я должна была быть красивой и морально безупречной, чистой, как снег, но в то же время достаточно прогрессивной, представляя новое поколение Фамильи. Амо получал плохие оценки, спал со всеми подряд и выходил в поту, и все просто говорили, что он мальчик и вырастет из этого. Если бы я когда-нибудь сделала что-то подобное, я была бы социально мертва. Мой телефон запищал сообщением от Джованни.

Джованни:Я скучаю по тебе. Если бы у меня не было так много дел, я бы присоединился. Мои пальцы зависли над экраном, но затем я отдернула их. Я была рада, что его стажировка в юридической фирме адвоката Фамильи — Франческо не давала ему скучать. Я нуждалась в нескольких днях наедине после нашей почти ссоры в мой день рождения. Если бы мне не удалось избавиться от своего раздражения до нашей официальной вечеринки по случаю помолвки, было бы непросто сохранять выражение щенячьей любви. Я выключила звук, положила телефон экраном на стол и схватила книгу. Я погрузилась в особенно увлекательную часть, когда на меня упала тень. Подняв глаза, я увидела, что папа возвышается надо мной.

Он остался в Нью-Йорке по срочному делу — с Братвой. Папа натянуто улыбнулся. У нас все под контролем. Я стиснула зубы, борясь с желанием расспросить его. Его пристальный взгляд искал Амо, который немедленно прекратил свою тренировку и подошел к нам. Папа хотел, чтобы он присутствовал при всем, что касалось Братвы, но мама отговорила его от этого. Она не могла перестать защищать его. Она знает, что происходит. Иногда мне казалось, что я понимаю жестокость папиной работы лучше, чем Амо.

Он все еще считал это большим развлечением и на самом деле не видел опасности. Мама, наверное, была права, что держала его подальше от крупных боев. Он только позволил бы себя убить. Присоединяйся ко мне на лодке, — сказал папа Амо. Амо кивнул. Я умираю с голоду. Он побежал обратно к дому, вероятно, чтобы навязаться Лоре, чтобы она приготовила ему сэндвич с сыром на гриле. Лицо папы было напряженным от гнева. Он явно хотел поговорить, как можно быстрее.

Ему нужно повзрослеть, — сказал папа. Его глаза метнулись ко мне, словно он забыл, что я рядом. Я пожала плечами. Рано или поздно он повзрослеет и осознает всю ответственность. Но это также означало, что моя ответственность и разумность никогда не будут мне полезны. Я никогда не смогу стать частью этого бизнеса. Папа кивнул, и на его лице появилось выражение защиты. У тебя и так достаточно забот с колледжем, планированием помолвки и свадьбы... У нас с папой не так много общих интересов не потому, что я не интересуюсь бизнесом Фамильи, а потому, что он не хочет моего вовлечения.

Вместо этого он пытается проявить интерес к вещам, которые, по его мнению, мне нравятся, а я притворяюсь, что они мне интересны. И до свадьбы еще достаточно времени. Наша вечеринка по случаю помолвки состоится через две недели, хотя мы помолвлены почти два года, но до свадьбы оставалось еще два дополнительных года. Передо мной лежало тщательно спланированное будущее. Папа нахмурил брови. Глаза папы с подозрением сузились. Я даже не начала ничего планировать на свадьбу и не испытывала ни малейшего желания заниматься этим прямо сейчас. После нескольких дней отдыха после организации вечеринки по случаю дня рождения я, вероятно, почувствую больше энтузиазма. Амо вышел из дома с тарелкой, на которой лежали три бутерброда, и уже поедал четвертый.

Если бы я так ела, то могла бы поцеловать свое расстояние между бедрами на прощание. Папа вновь оставил поцелуй на макушке, прежде чем они с Амо направились к причалу, чтобы обсудить дела Фамильи. Я вздохнула, взяла свою книгу и погрузилась в страницы. Папа хотел защитить меня от нашего мира, и я должна это принять. Я развернулся и провел рукой по своим спутанным волосам. Это была самая короткая стрижка, которая у меня когда-либо была, только длинные сверху, чтобы я мог зачесать их назад, но шлем все равно создавал беспорядок. Гуннар слез со своего байка, старой модели с большим количеством хрома. Мой же Fat Boy был полностью чёрным, даже спицы матово-чёрные. Единственным цветным пятном была маленькая надпись: МотоКлуб Тартар, вышитая кроваво-красным на кожаном сиденье, и адская гончая рядом с ней.

Гуннар огляделся. Это четвертая домашняя база за последние два года. Витиелло и его люди продолжали вынюхивать, так что нам часто приходилось бросать старые места. Другой резни не будет. Мы расположились вокруг дубового стола, где Эрл уже ждал, развалившись в своем гребаном массажном кресле. Нам приходилось перевозить тяжелое кресло из одного клуба в другой. У Эрла было такое выражение лица, будто ему вручили чертову Нобелевскую Премию. Все больше и больше братьев рассаживались вокруг, пока не собрались все члены клуба, имеющие право голоса, за исключением одного. Эрл покачал головой, встал, отодвинул свободное кресло от стола и поставил его в угол комнаты.

Затем откинулся на спинку своего кресла, готовый начать собрание. Дверь распахнулась, и пошатываясь, вошел Грей, с расстегнутой ширинкой и курткой, надетой не в ту сторону. Его длинные светлые волосы были в полном беспорядке. Я подавил улыбку. Этому мальчику предстояло еще многое, чтобы повзрослеть. Лицо Эрла потемнело, еще больше подчеркивая многочисленные шрамы. Несмотря на то, что у него такой же цвет волос, как у Грея и у меня, с годами его волосы поседели. Грей, казалось, стал меньше ростом, когда, спотыкаясь, направился к своему обычному месту за столом, застыв, когда понял, что его кресло исчезло. Он огляделся и наконец заметил его в углу.

Он двинулся за креслом. Грей недоверчиво взглянул на него, но Эрл был чертовски уверен, что не шутил, судя по злому блеску в его глазах. Грей посмотрел на себя, его глаза расширились. Он неловко снял куртку и вывернул ее наизнанку, затем вновь надел, прежде чем сесть в углу. У меня нет времени. Нам нужно кое-что обсудить. Грей кивнул и глубже погрузился в кресло. Я подмигнул ему и расслабился, откинувшись на мягкий подголовник своего кресла. Эрл попросил плотника соорудить тяжелые кресла из красного дерева с красной обивкой, придавая нашему столу для совещаний королевский вид.

Даже его массажное кресло было обито красным атласом. Конечно, после того как Эрлу самому удалось нанести первый ожог от сигареты на дорогой атлас, все пошло только под откос. Грей все еще сидел, сгорбившись в кресле, как утонувшая собака. Он всегда принимал выговоры Эрла близко к сердцу. Возможно, дело было в его возрасте, но я не так жаждал одобрения Эрла, когда мне было семнадцать. И все же Эрл всегда отдавал мне одобрения более свободно, чем своему сыну. Но даже я почти никогда не получал теплых слов. В раннем возрасте я научился находить теплые слова от женщин, а не от моих братьев по клубу, не говоря уже о дяде. Неодобрение Эрла сменилось лукавой улыбкой.

Его открытое потрясение отразило мои собственные чувства — только я научился держать их при себе. Позже я поговорю с Эрлом наедине о своих проблемах. Эрл бросил на него суровый взгляд. Или ты знаешь кого-нибудь еще с этим гребаным именем и фамилией? Можно подумать, что Бог не наградил тебя более чем двумя клетками мозга, как ты иногда действуешь. Шея Грея покраснела — явный признак его смущения. Она не его наследница. Быть может, нам стоит украсть его крупного пацана, — сказал Коди. Он был сержантом Эрла по вооружению и по-королевски злился, потому что я был вторым по старшинству, а не он.

Ты будешь руководить операцией, — сказал Эрл. Я кивнул. Это личное. Я бы настоял на участии в этой операции, даже если бы мой дядя не попросил меня об этом. Избалованная принцесса Витиелло будет моей. Эрл подтолкнул ко мне газетную статью. Заголовок сообщал о помолвке Марселлы Витиелло с каким-то скользким придурком. Мои глаза приковались к снимку ниже. Несколько мужчин тихо присвистнули.

Эрл ухмыльнулся. Никто не может быть таким чертовски великолепным, — сказал Гуннар. Гуннар коснулся своего сердца. Он был казначеем нашего клуба уже десять лет и часто вел себя скорее, как отец, чем как Эрл. Я мог только согласиться. Витиелло, вероятно, заплатил дополнительную сумму, поэтому фотографы отретушировали снимок его дочери, пока она не стала похожа на привидение. Длинные черные волосы, бледная кожа, небесно-голубые глаза и полные красные губы. Придурок рядом с ней в рубашке и тщательно причесанных темных волосах был похож на ее налогового консультанта, а не на того, кто делал ее мокрой до сливок. Я покачал головой, отводя взгляд от снимка.

Прозвучав как гребаный идиот не принесло бы мне никакой пользы. Витиелло держит свою жену и дочь в золотой клетке. Твоя работа найти лазейку, Мэд. Если кто и может это сделать, то только ты. Я рассеянно кивнул, еще раз просматривая снимок на столе. Рискованные маневры были моей специальностью, но с годами я стал более осторожным. Я больше не подросток. В двадцать пять лет я понял, что, если меня убьют до того, как я отомщу, это не поможет. Мои глаза вернулись к снимку, словно меня потянули за невидимую ниточку.

Слишком великолепна, чтобы быть правдой. Витиелло был в центре моего внимания, но никогда не его семья и уж точно не его дети. По какой-то причине меня чертовски раздражало, что ему удалось стать отцом такой потрясающей дочери. Я действительно надеялся, что снимок был сильно отретуширован, и Марселла, блядь, Витиелло была уродливой в реальной жизни. Я был в гражданской одежде, когда в первый раз последовал за Марселлой. Ее телохранители заподозрят неладное только в том случае, если парень на мотоцикле будет появляться снова и снова. Витиелло, конечно же, раздал своим солдатам фотографии всех известных членов нашего клуба, чтобы они могли убить нас на месте. К счастью, за последние несколько лет я залег на дно и лишился мальчишеских черт лица и волос до плеч, характерных для моих подростковых лет. Те дикие годы, которые чуть не стоили мне жизни и дали прозвище Безумный.

Сразу после возвращения в Нью-Йорк я совершал одну атаку за другой на заведения Фамильи, пока пуля не задела мою голову и чуть не оборвала жизнь. Я умру, как только Витиелло получит по заслугам, и ни днем раньше. Сегодня я даже надел чертову водолазку с длинными рукавами, скрывая свои татуировки и шрамы. Я выглядел как чертова радость тещи. Но даже в таком виде я старался держаться на расстоянии. Телохранители Марселлы настолько осторожны, насколько можно ожидать от солдат, которым пришлось бы отвечать перед Лукой Витиелло, если бы что-то стряслось с его драгоценным отпрыском. Хуже, чем мой выбор одежды, была Toyota Prius, которую Эрл нашел для меня, чтобы преследовать нашу цель. Мне не хватало своего байка, вибрации между бедер, звука, ветра. Сидя в машине, я ощущал себя полным идиотом.

Но мой камуфляж дал мне возможность внимательно следить за машиной Марселлы, и когда они наконец остановились перед модным бутиком, я припарковался в нескольких машинах от него. Я вылез из своего авто, как раз в тот момент, когда один из телохранителей открыл заднюю дверь для Марселлы. Первое, что я увидел в ней, была длинная стройная нога в красных туфлях на высоких каблуках. Даже чертова подошва была красной. Когда она выпрямилась, пришлось подавить проклятие. Эта девушка не нуждалась в фильтрах. На ней было красное летнее платье, подчеркивающее ее узкую талию и округлую попку, а ноги казались длинными, как километры, хотя она была миниатюрной девушкой. Я заставил себя продолжать следить за витринами магазинов, потому что застыл на месте, заметив принцессу Витиелло. Ее походка говорила о непоколебимой уверенности.

Она ни разу не покачнулась, несмотря на высокие каблуки. Она ходила по улицам так, словно они принадлежали ей — с высоко поднятой головой, с холодным и болезненно красивым выражением лица. Были красивые девушки, были милые девушки, и были девушки, заставляющие мужчин и женщин останавливаться на месте, чтобы любоваться ими с отвисшей челюстью. Марселла относилась к последней категории. Когда она исчезла в бутике, я покачал головой, как будто пытался прийти в себя от ее чар. Мне нужно сосредоточиться. Внешность Марселлы не имела никакого отношения к нашей миссии. Единственное, что имело значение, это безумная защита Витиелло. Если мы заполучим ее к себе, мы поймаем его на крючок, и тогда этот ублюдок заплатит.

Я вздохнул с облегчением, когда снял гребаную водолазку после возвращения в клуб той ночью. В одних боксерах я спустился в бар и взял пива. Мэри-Лу вышла из комнаты Грея, когда я открыл свою дверь. На ней были шорты и майка без лифчика. Ее лицо просияло, когда она заметила меня. Я сделал глоток пива. Я нуждался в женском теле, чтобы отвлечься от Марселлы Витиелло. Она неторопливо подошла ко мне и провела ногтями по моей обнаженной груди, одновременно дергая за пирсинг в соске. Она наклонилась, будто хотела поцеловать меня.

Она покраснела. Она хихикнула, когда я шлепнул ее по заднице и закрыл за нами дверь. Лу была одной из наших проходных девушек, но у нее имелись все амбиции стать старушкой. Но не моей, это уж точно. Я проснулся посреди ночи от сна — или, возможно, от кошмара, в зависимости от точки зрения. Остатки этого все еще крутились у меня в голове. Голубые глаза, смотрящие на меня сверху вниз, красные губы, приоткрытые для крика экстаза, и киска у меня во рту. Мои глаза широко раскрылись. Я почти ощущал этот вкус.

Видеть сон, как я лакомлюсь Марселлой Витиелло, было, блядь, последним, чем я должен заниматься. Теплое тело шевельнулось рядом со мной, и на гребаное сердцебиение я задумался, не удалось ли мне каким-то образом забыть о похищении Марселлы и затащить ее в свою постель. Мой член пульсировал от избытка крови. В последний раз, когда я просыпался с таким бешеным стояком, я был подростком. Лу прижалась ко мне, ее рука погладила мой член. Да, черт возьми, но я мог только представить на этом месте Марселлу. Это привело бы к тому к очень опасному пути. Ее дыхание выровнялось в течение нескольких минут, а я продолжал смотреть в потолок, игнорируя свой пульсирующий член. Я должен был знать, что отродье Луки Витиелло превратит мою жизнь в ад еще до того, как она оказалась в наших руках.

Ее отец годами преследовал меня в ночных кошмарах. Было вполне уместно, что теперь его дочь взяла верх. Глава 3 Я в последний раз взглянула на свое отражение. Все было идеально. Ровно в четыре часа дня раздался звонок в дверь. Джованни никогда не опаздывал. И даже не приходит раньше. Он всегда вовремя. Поначалу я находила его желание доставить удовольствие мне, и особенно моему отцу, восхитительным.

Теперь пришлось подавить свое раздражение, когда он вошел в фойе после того, как наша горничная Лора впустила его. Он был одет в идеально выглаженную рубашку и брюки, а волосы в совершенстве были уложены, несмотря на бушующий снаружи ветер. Я направилась вниз по лестнице, чтобы поприветствовать его. Когда я встала на цыпочки, чтобы поцеловать его в губы, он быстро увернулся от меня и оставил поцелуй на моей ладони, бросив осторожный взгляд на Лору, которая демонстративно смотрела куда угодно, только не на нас. Я взглянула на него, больше не пытаясь скрыть своего раздражения. Ради всего святого, мы помолвлены. Я видела, что мои слова не произвели на него ни малейшего впечатления. Его страх перед моим отцом был слишком велик. Это не было новостью и даже шоком.

Джованни одарил меня одной из своих умоляющих улыбок, которая всегда выглядела немного болезненной. Он взял меня за руку. Джованни колебался. Это его жалкая попытка определить, дома ли мама. В конце концов он последовал за мной наверх, но я все еще ощущала его беспокойство, и в конце концов оно прошло, когда мы добрались до площадки первого этажа. Он хозяин дома, когда твоего отца нет. Ему все равно, поздороваешься ли ты с ним. Я начинала терять терпение. Прищурив глаза, я сказала: — Он знает, что ты здесь, и его это не волнует.

Я самая старшая из присутствующих Витиелло. Ему не нужно было этого говорить. Только девушка, а, следовательно, совершенно неуместна. Я подавила новую волну разочарования. Ты мой чертов жених. Джованни ненавидел, когда я ругалась — он считал, что это не подобает леди и не подходит для дочери Капо, — именно поэтому я использовала это, досаждая ему. Очевидно, у него не было проблем с тем, чтобы раздражать меня своим страхом остаться со мной наедине. Мы наконец устроились на моей кровати после очередного спора, стоит ли нам оставлять дверь моей комнаты приоткрытой. Я могла бы сказать, что Джованни не понравился наш поцелуй.

Его язык был как безжизненная улитка у меня во рту. Поцелуй с ним никогда по-настоящему не разжигал мою кровь, но это довершило дело. Казалось, он за много километров отсюда. Я встала с соблазнительной улыбкой и стянула платье через голову, представляя новый комплект бюстгальтера и трусиков La Perla, который я купила только на прошлой неделе в надежде, что кто-то, кроме меня, увидит его. Комплект был из черного кружева, открывая намек на мои соски. Глаза Джованни расширились, окидывая меня взглядом, и во мне вспыхнула надежда. Может, мы действительно к чему-то пришли. Я забралась обратно в постель, но уже видела, как на лице Джованни появилось беспокойство, словно я собиралась навязаться ему. Поцеловав его, я попыталась притянуть к себе, но он приподнялся на руках, паря надо мной с болезненным выражением на лице.

Я почувствовала, как жар прилил к моим щекам от его отказа. Я даже не была уверена, почему я все еще ощущала себя так, когда его отстранение стало болезненной рутиной.

Он сердито посмотрел на меня. Я улыбнулся Тито, Ромеро и Нино. Затем я вытащил нож и протянул его русскому ублюдку, чтобы тот мог полюбоваться.

Он плюнул мне под ноги. Ее киска звала меня. Нино с улыбкой подтолкнул Ромеро локтем. Тито вытащил свой нож и вытер его о джинсы. Двадцать минут это самый долгий срок, который мне потребовался, чтобы узнать чье-то имя.

Я ударил его кулаком в бок, прямо над левой почкой. Пока он хватал ртом воздух, я кивнул Тито, чтобы он приступил к работе над другим русским ублюдком. Через двенадцать минут я узнал, что человека передо мной зовут Борис и что он шесть лет работал на братву в Нью-Йорке, а до этого был в Санкт-Петербурге. Он все еще не хотел давать мне больше информации. Я остановился, глядя на его окровавленное лицо.

Он закашлялся, кровь капала на рубашку. Джианна Я устала ждать появления доктора. Голова больше не кружилась, и я едва поморщилась, когда выпрямилась. И, честно говоря, одиночество пугало меня после того, что случилось сегодня. Я была уверена, что мы все умрем, и мое тело все еще не было убеждено в обратном.

Мой пульс участился, и время от времени меня прошибал пот. И все потому, что у мафии были свои счеты с братвой. Я вышла из комнаты, но в коридоре замешкалась. Мой взгляд метнулся в конец коридора, где находилась хозяйская спальня. Лука и док, вероятно, все еще заботились об Арии.

Они отошлют меня, если я попытаюсь войти, или, что еще хуже, запрут в гостевой спальне, чтобы я не могла бродить по дому. Вместо этого я решила отправиться на поиски Лили и Фаби. Я вытащила телефон из кармана и отправила сестре сообщение. Я: Где Ты? Вместо ответа открылась дверь, и оттуда высунулась темноволосая голова Лили.

Ее лицо опухло от слез, а глаза были огромными и испуганными. Когда ее взгляд остановился на мне, она подбежала и обняла меня. Мои ребра сильно пульсировали от ее объятий, но я не хотела, чтобы она знала, что мне больно. Она и так выглядела испуганной. Они дали ему снотворное, потому что у него был приступ.

Я думала, мы все умрем, но Ромеро защищал Фаби и меня. Ее щеки покраснели. За последние несколько месяцев ее страсть к Ромеро быстро росла. У меня не было сил сказать ей, каким человеком он был, если Лука выбрал его в качестве защитника Арии. Лили скоро поймет, что мы окружены плохими парнями, а не рыцарями в сияющих доспехах.

Ромеро только сказал, что с ней все в порядке, прежде чем оставить нас с Фаби одних в той комнате, и сказал мне не ходить по дому, потому что это слишком опасно. С ней все будет в порядке. На это я и надеялась. Мой взгляд снова метнулся в спальню. Мне придется пробраться туда позже, когда дока и Луки не будет.

Я повернулась, чтобы уйти, но Лили последовала за мной, как потерявшийся щенок. Я хочу увидеть повреждения. Я вздохнула. Ария сказала бы нашей сестре "нет", но с моей стороны было лицемерием говорить Лили вести себя хорошо, когда я редко следовала приказам в своей жизни. Лили уже не маленькая девочка.

Лили закатила глаза. Я действительно не хотела объяснять Луке, что мне пришлось убить одного из его людей, потому что они тронули Лили. Конечно, сначала я должна найти способ убить их. Мы спустились вниз. В прихожей царил беспорядок.

Пол был усеян кровью и осколками стекла. По крайней мере, тела исчезли, но кровавый след вел к куче мертвых русских. Я очень надеялась, что они не будут так обращаться с телом Умберто. Моя грудь сжалась, но я боролась с печалью. Умберто выбрал эту жизнь.

Смерть была частью игры. Я загородила Лили вид трупов и потащила ее в гостиную, которая была не в лучшем состоянии. Белые диваны определенно придется заменить. Я не думала, что какой-нибудь отбеливатель в мире сможет вывести пятна. Лили издала слабый горестный звук, и я потянула ее дальше, уже сожалея, что позволила ей пойти со мной.

Двое мужчин курили на террасе и, когда мы проходили мимо, посмотрели в нашу сторону. Похоже, кровь их не беспокоила. Я пошла быстрее. Будь я одна, мне было бы все равно, но я не хотела подвергать сестру опасности. Мы направились к задней части дома, где находилась кухня, и чуть не столкнулись с другим мужчиной.

Я не знала его и не хотела больше ничего о нем знать. Я толкнула Лили мимо него. Его глаза следовали за нами весь путь к задней части коридора. Завернув за угол, мы столкнулись лицом к лицу со стальной дверью, которая была оставлена приоткрытой. Крик боли, донесшийся снизу, заставил меня вздрогнуть.

Лили схватила меня за руку, широко раскрыв голубые глаза. Я сглотнула. Я прекрасно понимала, что происходит, но не собиралась говорить ей об этом. Я сделала шаг к двери, потом заколебалась. Я не могла взять Лили с собой, но я не могла оставить ее одну в коридоре, когда вокруг было так много жутких ублюдков.

Я открыла дверь и взглянула на длинную темную лестницу. Свет лился откуда-то из подвала. Лили почти прижалась к моей спине, ее горячее дыхание касалось моей шеи. Лили спустилась за мной на несколько ступенек, прежде чем я бросила на нее предостерегающий взгляд. Обещай мне.

Снизу донесся еще один крик. Лили вздрогнула. Я не была уверена, что она имела это в виду, но она выглядела настолько напуганной, что я была готова рискнуть. Я прокралась вниз по оставшимся ступенькам, но остановилась на последней, испугавшись того, что могла увидеть. Выдохнув, я спустилась вниз и оказалась в огромном подвале.

Желчь подступила к горлу. Я не была дурочкой. Я знала, что толпа делает со своими врагами, особенно если они хотят получить от них информацию, но слушать истории и на самом деле сталкиваться лицом к лицу с ужасающей реальностью это две совершенно разные вещи. Я уперлась рукой в шершавую стену, мои пальцы сжались вокруг твердого края. Двое мужчин были привязаны к стульям.

Маттео и высокий, мускулистый парень, казалось, были ответственны за вытягивание из них информации, в то время как Ромеро стоял позади, но он, должно быть, тоже принимал участие в их пытке, потому что его руки были покрыты кровью, как и его одежда. Но это было ничто по сравнению с видом Маттео. Его белая рубашка была в крови, закатанные рукава открывали окровавленную кожу. Но хуже всего, боже мой, было его лицо. Не было ни жалости, ни милосердия, ничего.

Не было ни возбуждения, ни рвения вот за что я старалась держаться. По крайней мере, ему не нравилось то, что он делал. Судя по выражению его лица, он ничего не чувствовал. Я всегда знала, что его непринужденное, игривое, кокетливое отношение было маской, чтобы скрыть уродливую правду, но снова знать и иметь это знание, подтвержденное таким жестоким способом, были две очень разные пары обуви. Возможно, если бы я была более наивной, я смогла бы убедить себя, что Маттео делает это потому, что ему пришлось сегодня хоронить отца, потому что он был убит горем и нуждался в отдыхе от боли, но я знала лучше.

Это было обычным делом мафии. Горе тут ни при чем. Один из связанных русских был тем, кто причинил мне боль, и я знала, что именно поэтому Маттео выбрал его своей жертвой. Я всегда хотела выбраться из мира, в котором родилась, из этого гребаного, жестокого мира, который я знала, но в этот момент я приняла решение попытаться сбежать. Чего бы это ни стоило, и что бы мне ни пришлось сделать, я выберусь из этого ада.

Как кто-то мог захотеть остаться, когда увидят это? Я знала, что люди привыкают к таким вещам, но не хотела к ним привыкать. Я уже могла сказать, что у меня было меньше проблем с кровью каждый раз, когда я ее видела. Сколько еще времени пройдет, прежде чем вид человека, которого пытают, ничего для меня не изменит? Сколько еще пройдет времени, прежде чем голос в моей голове, который сказал, что русский ублюдок заслужил это и сделал бы то же самое со мной, если бы ему дали шанс, не будет тихим шепотом, а ревущим криком?

Что-то коснулось моей руки, и я отпрянула, едва сдерживая крик удивления. Лили встала рядом со мной, и все произошло очень быстро. Я открыла рот, чтобы отослать ее обратно, но в то же время ее глаза остановились на сцене в центре комнаты, и я знала, что все будет очень плохо. Я и раньше слышала, как кричала Лили, но это было ничто по сравнению со звуком, сорвавшимся с ее губ, когда она увидела кровь и людей, потерявших ее. Вы когда-нибудь задумывались о звуке пушистых ягнят, когда их забивают?

Я представляла себе что-то вроде этого. Я даже отпрянула от Лили. Ее глаза расширились, а затем ее лицо приняло выражение, которое напугало меня до усрачки. Все взгляды устремились на нас. Маттео отпустил русского и, прищурившись, посмотрел на меня, как будто это я сделала что-то не так.

Лили продолжала кричать, пронзительный вопль, от которого у меня волосы на затылке встали дыбом. Ромеро двинулся на нас. Высокий и внушительный. Лили всегда заискивала перед ним, но теперь даже она не видела в нем ничего, кроме убийцы. Руки у него были красные.

Красные от крови, и Лили совсем потеряла голову. Я могла только смотреть. Я не могла пошевелиться. Где-то в глубине моего сознания голос говорил мне поговорить с сестрой, попытаться успокоить ее, сделать что-нибудь, что угодно, но этот голос был заглушен ужасными помехами, заполнившими мою голову. Стальная дверь ударилась о стену над нашими головами, и вдруг появился Лука.

Никто не ответил. Ромеро заговорил с моей сестрой успокаивающим голосом. Все в порядке. Сцена перед нами рассказывала совсем другую историю. Ничего хорошего в этом не было.

Конечно, Лили нельзя было успокоить. Ромеро схватил ее за руку, и Лука бросился ему на помощь, но она сопротивлялась, как животное. Как могла такая худая девушка отбиваться от двух мужчин? Ромеро обхватил ее руками за грудь, прижимая ее руки к бокам, но это не помешало Лили пинать его и все вокруг нее, и она все еще не переставала кричать во всю силу своих легких. Ария услышит, — прорычал Лука.

Он попытался схватить ее за ноги, но она ударила его в подбородок. Он отшатнулся, больше от удивления, чем от чего-либо еще. Конечно, они могли бы легко заставить ее, если бы не были так осторожны, чтобы не причинить ей боль. Я сделала шаг в их сторону, опасаясь, что они скоро откажутся от осторожного подхода, но земля подо мной накренилась, и мне пришлось снова ухватиться за стену.

Со мной было что-то не так. Мое сердце сжалось, когда я устроилась на заднем сиденье с головой Арии на коленях. Она была так беспомощна.

Я гладила ее по волосам, слушая ее бормотание. Мысль о том, что кто-то хочет причинить ей боль, пугала меня до чертиков. Наверное, это был первый раз, когда я была рада за наших телохранителей. Без них этот больной ублюдок похитил бы Арию и изнасиловал ее. Но я знала, что он получит по заслугам, и, как ни странно, меня это устраивало. Я ненавидела толпу и то, что она олицетворяла, но прямо сейчас я не могла заставить чувствовать себя плохо из-за нападавшего на Арию. Возможно, это было признаком того, как сильно эта жизнь сформировала меня, признаком того, насколько я запуталась.

Я не могла выбросить из головы выражение лица Маттео. Вспышка возбуждения, когда он вытащил свой нож перед тем, как мы с Арией покинули комнату. Они с Лукой были чудовищами. Я еще не знала, кто из них опаснее. Но хуже всего было то, что часть меня чувствовала влечение к чудовищной стороне Маттео. Почему-то его слова о том, что я принадлежу ему, не выходили у меня из головы. Каждый раз, когда я заново переживала наш поцелуй, я выводила их на передний план своего мозга, чтобы позволить гневу смыть любое желание, которое испытывало мое тело.

Единственная причина, по которой я до сих пор помню этот глупый поцелуй, это то, что дома все было так плохо. Я постоянно ругалась с отцом, по большей части из-за моей привычки говорить то, что думаю, как сегодня. Мама шикнула на меня, ее глаза расширились от шока, но я не слушала. Если бы отец еще раз сказал мне, что я должна вести себя как порядочная леди, я бы с ума сошла. Я не хочу быть леди, определенно не хочу быть хорошей женой какому-нибудь придурку из мафии. Я лучше перережу себе горло, чем соглашусь на это. Я видела, что он приближается, но даже не пыталась избежать.

Ладонь отца ударила меня по лицу. Это была одна из его легких пощечин, что обычно не было хорошим знаком. Он сильно бил, когда у него не было слов, чтобы сломить мое настроение. Если он будет со мной помягче, мне не понравится то, что он скажет. Он крепко сжал мои плечи, пока я не встретилась с ним взглядом. У меня отвисла челюсть. И это была не моя идея.

Маттео, казалось, был непреклонен насчет женитьбы на тебе. Отцовская хватка усилилась, и я вздрогнула. Лили только смотрела на него огромными голубыми глазами. Они с Арией лишь изредка сталкивались с грубостью отца. Обычно он приберегал свои пощечины и жестокость для меня, для плохой дочери. Если я выдам тебя замуж за одного из наших солдат, мне придется наказать одного из наших за то, что он забил тебя до смерти за твою дерзость, но если Маттео Витиелло замучает тебя, я буду свободен, потому что не могу рисковать войной с Нью-Йорком. Я проглотила свою боль.

Я знала, что меньше всего нравлюсь отцу, и не то чтобы я нуждалась в его одобрении или привязанности, но его слова все равно жалили. Мама, конечно, ничего не сказала, только уставилась в тарелку, складывая и разворачивая свою дурацкую салфетку. Глаза Лили наполнились слезами, но она знала, что лучше не открывать рот, когда отец в плохом настроении. Они с Арией всегда были лучше в самосохранении, чем я. И вдруг я поняла, когда Маттео решил жениться на мне: когда на следующее утро после нашего поцелуя я сказала ему, что никогда не выйду за него замуж. Высокомерная задница не могла принять удар на свою гордость. Он женится на мне, чтобы доказать, что он получает все, что хочет, что у него есть власть, пока я марионетка в руках мафии.

Мне все равно, что ты скажешь. Мне все равно, что говорят Витьелло. Мне плевать. Отец тряс меня до тех пор, пока у меня не зазвенело в ушах. Я сверкнула глазами. Я никогда никого не ненавидела так сильно, как мужчину передо мной, и все же часть меня, какая-то обнадеживающая, глупая, слабая часть любила его. В этом нет необходимости.

Мы уже дали им Арию, чтобы они помирились. Почему ты заставляешь меня выйти замуж? Почему ты не можешь позволить мне пойти в колледж и быть счастливой? Губы отца скривились от отвращения. Ты действительно настолько глупа? Ты будешь женой Маттео. Ты согреешь его постель и родишь ему детей.

Конец истории. Теперь иди в свою комнату, пока я не потерял терпение. Лили умоляюще посмотрела на меня. Что когда-то было делом Арии теперь Лили: держать меня подальше от неприятностей. Если бы не она, я бы продолжила бой. Меня не волновало, что отец будет бить меня снова и снова, это не изменит моего решения. Я повернулась на каблуках и побежала в свою комнату, где схватила телефон и бросилась на кровать.

Я быстро набрала номер Арии, и после второго звонка она ответила. Услышав ее голос, слезы, которые я сдерживала, вырвались наружу. По крайней мере, наш ублюдочный отец не мог их видеть. Что происходит? Ты ранена? Эти слова звучали так нелепо. Никто во внешнем мире даже не поймет их.

Я не была предметом мебели, который можно было кому-то передать, и все же это было моей реальностью. И отец согласился! Я не понимаю. Я уже в Нью-Йорке. Ему не нужно было выдавать тебя замуж за семью. Может, отец хочет наказать меня за то, что я говорю то, что думаю. Он знает, как я презираю наших людей и как ненавижу Маттео.

Он хочет видеть, как я страдаю. Это была не совсем правда. На самом деле я не испытывала ненависти к Маттео, по крайней мере, не больше, чем к любому другому мужчине. Я ненавидела то, что он отстаивал и что делал, ненавидела, что он попросил у отца моей руки, как будто мое мнение не имело значения. Мне очень жаль. Может, я скажу Луке, и он передумает. Лука все знал.

Он брат Маттео и будущий Капо. Что-то вроде этого не решается без его участия. После того, как я была настолько глупа, что поцеловала его. Я не могла сказать ей, что это произошло на ее свадьбе. Ария найдет способ обвинить себя в моих страданиях. Я убью его. Он знает, как сильно я тебя люблю.

Он знает, что я бы этого не допустила. Я бы сделала все, чтобы помешать соглашению. В тот момент Ария была удивительно похожа на меня, и хотя мое сердце переполняла любовь к ней из-за ее желания защитить меня, я не могла этого допустить. Может, Ария и не видела этого, но Лука был монстром, и я не хотела, чтобы она пострадала, не из-за меня, не тогда, когда уже было слишком поздно. Все равно уже поздно. Нью-Йорк и Чикаго пожали друг другу руки. Сделка заключена, и Маттео не выпустит меня из своих когтей.

И я знала, что это правда. Даже если он решит, что я ему не нужна, он никогда не признается в этом. Я всегда думала, что смогу избежать брака, всегда думала, что смогу найти способ поступить в колледж, найти жизнь вдали от мира мафии. Единственное, что удерживает меня от того, чтобы перерезать себе вены, это осознание того, что мой брак с Маттео означает, что я буду жить в Нью-Йорке с тобой. Я никогда не считала самоубийство приемлемым вариантом, никогда не чувствовала себя достаточно несчастной, чтобы сделать это. Но иногда мне казалось, что единственный выбор в моей жизни, единственный способ решить свою судьбу и разрушить планы отца, просто покончить с этим. Но я бы никогда не пошла на это.

Я не могла так обидеть своих братьев и сестер, и, несмотря ни на что, я слишком цеплялась за жизнь. Обещай мне, что не сделаешь ничего глупого. Если ты причинишь себе боль, я не смогу с этим жить. У меня большой рот и кричащая бравада, но ты стойкая. Ты вышла замуж за Луку и живешь с таким человеком, как он. Я не думаю, что смогла бы это сделать. Не думаю, что смогу.

Я видела проблески тьмы Маттео в Нью-Йорке, когда он предложил убить нападавшего на Арию, чтобы сделать меня счастливой, а потом в его глазах, когда он был покрыт кровью, как и Лука. Тогда в его взгляде не было ни сожаления, ни вины. Иногда мне казалось, что из них двоих он более опасен, потому что меньше контролирует себя. Иногда мне казалось, что он скрывает, насколько испорчен. Я знала, что она ничего не сможет сделать. Я не обратила на него внимания. Ни за что на свете я не стала бы с ним разговаривать.

Не после того, что он сделал. Если он думал, что все кончено, если он думал, что победил, значит, у него была другая мысль. Глава 4 Маттео Я был готов к тому, что этот гребаный день закончился. Сначала похороны отца, а теперь долгие часы споров с Кавальяро и Скудери о том, как удержать русских на расстоянии и показать им, кто здесь главный. Не то чтобы мне нужно было время, чтобы горевать. Мы с Лукой очень давно не питали друг к другу никаких чувств, кроме презрения и ненависти к отцу, но я не был поклонником похорон и всего, что с ними связано. Особенно видеть, как моя мачеха плачет, ее фальшивые слезы действовали мне на нервы.

Неужели она думает, что кто-то поверит, будто она скучает по своему мужу-садисту? Она, наверное, плюнула бы на его труп, когда никто не видел. Это то, что я хотел сделать. Единственной хорошей вещью во всем этом испытании была Джианна, которая должна была присутствовать на похоронах со своей семьей. Она игнорировала мои звонки с тех пор, как узнала о нашем браке неделю назад, но она не могла избегать меня вечно. Я с нетерпением ждал нашей первой личной встречи. Мне нравилось, когда она злилась.

После собрания я направлялся к своему мотоциклу, когда услышал за спиной шаги. Я обернулся и увидел, что Лука бежит ко мне, прижав трубку к уху, с грозным выражением лица. Прежде чем я успел спросить, что у него в заднице, он опустил трубку и сказал. Русские атакуют особняк. Ромеро пытается увести всех в безопасное место, но нападающих слишком много. Придется лететь на вертолете. Я последовал за Лукой к его машине.

Он нажал на газ, как только мы сели. Мы не должны были отпускать Арию и Джианну в Хэмптон без нас. Мы думали, там им будет безопаснее. Мы думали, что наши враги нападут в городе, где собралось так много людей из нашего отряда, чтобы почтить память моего отца.

Bound By Temptation

Читать книгу Загубленная добродетель онлайн бесплатно полностью. Книги автора Кора Рейли в свободном доступе на нашем сайте LibBox. Читать книги автора Рейли Кора, онлайн бесплатно можно без регистрации на сайте. Кора Рейли || Испорченный безумием. Связанные ненавистью. Полная версия "Опасная невинность" бесплатно, без регистрации в формате FB2, EPUB, PDF, DOCX, MOBI, TXT, HTML Автор Кора Рейли Крупнейшая электронная онлайн библиотека насчитывающая более 335 737 произведений в 270 жанрах.

Читать "Связанные Долгом"

Хуже всего обошлись с телом папы. Я не узнал его лица. Только его татуировка на шее —череп, изрыгающий пламя, — сказал мне, что это он. Я хотел попрощаться с ним, но не осмелился подойти ближе к тому, что осталось от его тела. Он выглядел пугающе. Наконец я выскочил на улицу и не останавливался, пока не добрался до дома Пожилой Леди. Она была собственностью казначея. Я навещал ее несколько раз до этого, когда она пекла для меня печенье. Увидев меня в крови, она сразу поняла, что произошло что-то ужасное. Она попыталась дозвониться до своего старика, потом до папы и других братьев клуба, но никто не отвечал. В конце концов, она позвонила моей матери, чтобы та приехала за мной и вымыла меня, пока я ждал, когда меня заберут.

Когда мама наконец приехала, она была бледна как полотно. Она взяла меня за руку. Нью-Йорк больше не безопасен для нас. Мы должны уехать, Мэддокс, и мы никогда не сможем вернуться. Она потащила меня к нашему старому Форду Мустангу и усадила на пассажирское сиденье. Машина была так набита мешками, что я не мог смотреть в зеркало заднего вида. Она повернула ключ в замке зажигания. Мы должны уехать навсегда. Это больше не территория Тартара. Теперь мы будем жить с твоим дядей в Техасе.

Это будет твой новый дом. Мама немедленно позвонила моему дяде Эрлу, прося о помощи. У нее не было денег, которые папа всегда давал ей, хотя они постоянно ссорились и больше не жили вместе. Эрл принял нас к себе, и мы переехали в Техас, и в конце концов мама стала старушкой Эрла, и у них родился мой брат Грей. Техас стал моим временным домом, но мое сердце всегда звало вернуться на родину, заявить о своих правах по рождению и отомстить. Я не возвращался в Нью-Джерси много лет, но, когда я наконец вернулся, у меня была одна цель: убить Луку Витиелло. Взгляд был прикован к двери, ожидая, когда она откроется. Было уже семь. Мама всегда будила меня в это время. Часы показывали 7:01, и я начала слезать с кровати.

Мама опаздывает сегодня? Я больше не могла ждать. Дверная ручка опустилась, и я замерла, откинувшись на матрас и наблюдая, как мама просунула голову внутрь. Заметив меня, ее лицо просияло, и она рассмеялась. Я пожала плечами и спрыгнула с кровати. Мама встретила меня на полпути и крепко обняла. Я извивалась в ее объятиях, отчаянно желая спуститься. Отстранившись, я спросила: — Мы можем спуститься? Там вечеринка? Мама снова рассмеялась.

Вечеринка состоится позже. Сейчас только мы. А теперь пойдем, взглянем на твои подарки. После короткого мгновения разочарования я взяла маму за руку и последовала за ней вниз. Я надела свое любимое розовое ночное платье с оборками, в которой чувствовала себя принцессой. Папа ждал в фойе, когда мы спускались по лестнице, поднял меня, прежде чем я дошла до последней ступеньки, и поцеловал в щеку. Он поднял меня над головой и понес в гостиную. Она была украшена воздушными шарами розового цвета, гирляндой с надписью «С Днем Рождения», а на столе рядом с огромным розовым тортом с единорогом лежала золотая корона. На другом столе ждала большая куча подарков, все завернутые в розовую и золотистую оберточную бумагу. Я бросилась к подаркам.

Мне подарили почти все, о чем я просила. Папа погладил меня по голове. Я кивнула и улыбнулась. Мама бросила на папу взгляд, которого я не поняла. Несколько часов спустя дом был заполнен друзьями и семьей, а также мужчинами, работавшими на папу. Все пришли отпраздновать вместе со мной. Я надела платье принцессы и корону, мне нравилось, как все дарили мне подарки, поздравляли и пели для меня песню «С Днем Рождения». Башня из подарков была в три раза выше меня. Поздно ночью, когда мои глаза закрывались, папа отнес меня в мою комнату. Я схватила его за шею и энергично затрясла головой.

И в моей короне, — добавила я, зевнув. Папа усмехнулся. Он осторожно снял ее и положил на мою тумбочку. Я улыбнулась. Папа кивнул и неловко растянулся рядом со мной, свесив ноги со слишком короткой кровати. Он обнял меня, и я прижалась щекой к его груди, закрыв глаза. Папочка был лучшим папой в мире. И никогда не оставлю тебя. Я буду жить с тобой и мамой вечно. Папа поцеловал меня в висок.

Глава 2 Мягкое покачивание гамака убаюкивало меня в полудреме, пока я наблюдала, как пенистые волны плещутся у нашего причала и пляжа. Гамак в нашем особняке в Хэмптоне был моим любимым местом в солнечный день, и с начала Июня были недели солнечных, жарких летних дней, но у меня было не так много времени на отдых. Я пошевелила пальцами ног, испуская вздох. Последние несколько дней были утомительными, поэтому пару дней отдыха были крайне необходимы. Организация моего девятнадцатого дня рождения означала недели интенсивной подготовки с дегустацией тортов и меню, покупкой одежды, корректировкой списка гостей и многими другими задачами. Даже организатор мероприятий едва ли уменьшил мою рабочую нагрузку. Все должно быть идеально. Мои дни рождения всегда были одним из самых важных общественных событий года. После большой вечеринки два дня назад мама отвезла меня и моих младших братьев, Амо и Валерио, в Хэмптон на неделю столь необходимого отдыха. Конечно, Валерио не понимал значения отдыха.

Он ловил волны, катался на водных лыжах в то время, как один из наших телохранителей управлял лодкой в рискованных маневрах, удовлетворяя брата. Сомневаюсь, что у меня когда-либо было столько энергии, как у этого ребенка, даже в восемь лет. Мама читала книгу на шезлонге в тени, ее светлые волосы обрамляли лицо пляжными волнами. Мои волосы всегда были прямыми, даже день на пляже этого не изменил. Конечно, мои волосы были угольно-черными, а не ангельски светлыми, как у мамы. Черные, как твоя душа, Амо любил шутить. Я впивалась в него глазами. Он организовал тренировочный Кроссфит в менее важной части нашей собственности и тренировался в течение дня. Судя по выражению его лица, это было похоже на самоистязание. Я предпочитала курсы пилатеса тети Джианны.

Конечно, целеустремлённость Амо позволила ему выглядеть, как Халк в пятнадцать лет. Раздвижная дверь открылась, и наша горничная, Лора, вышла с подносом. Я спустила ноги с гамака и улыбнулась, увидев, что она приготовила наш любимый напиток: Клубничная Фреска. Он охлаждал меня даже в самые жаркие летние дни. Она налила в стакан и протянула мне. Она поставила тарелку с кусочками ананаса со льдом на боковой столик. Я отправила кусочек в рот. Он был немного слишком терпкий. Я вздохнула. Амо трусцой подбежал к нам, пот струился отовсюду с его блестящей верхней части тела.

Он устроил шоу, отряхиваясь, как мокрая собака, и я вскочила с гамака, сделав несколько шагов назад, спасая напиток. Братская любовь зашла так далеко... Он украл несколько кусочков моего ананаса, даже не извинившись. Я указала на Лору, которая в настоящее время подавала маме ее фреску и фрукты. Он кивнул на книгу по маркетинговой аналитике, лежащую на боковом столике. Тебе действительно нужно брать с собой домашнюю работу? Так или иначе, ты лучшая в классе. Я не доставлю им такого удовольствия. Амо пожал плечами. Ты не можешь всегда быть идеальной, Марси.

Они найдут в тебе что-то, что им не понравится. Даже если ты организуешь вечеринку века по случаю дня рождения, кто-то все равно пожалуется, что гребешки не были гладкими. Я напряглась. Он меня разыгрывал. Амо бросил на меня взгляд, который говорил, что я определенно не расслаблена. Амо застонал. И знаешь что? Большинству людей ты все равно не понравишься, даже если бы гребешки были не от мира сего. Ты Витиелло. Он побежал за Лорой и за дополнительным ананасом и фреской.

Для него дискуссия была закончена. Амо собирался стать Капо, и все же он не ощущал такого давления, как я. Как старшая Витиелло и девушка, ожидания были заоблачными. Я могла только потерпеть неудачу. Я должна была быть красивой и морально безупречной, чистой, как снег, но в то же время достаточно прогрессивной, представляя новое поколение Фамильи. Амо получал плохие оценки, спал со всеми подряд и выходил в поту, и все просто говорили, что он мальчик и вырастет из этого. Если бы я когда-нибудь сделала что-то подобное, я была бы социально мертва. Мой телефон запищал сообщением от Джованни. Джованни:Я скучаю по тебе. Если бы у меня не было так много дел, я бы присоединился.

Мои пальцы зависли над экраном, но затем я отдернула их. Я была рада, что его стажировка в юридической фирме адвоката Фамильи — Франческо не давала ему скучать. Я нуждалась в нескольких днях наедине после нашей почти ссоры в мой день рождения. Если бы мне не удалось избавиться от своего раздражения до нашей официальной вечеринки по случаю помолвки, было бы непросто сохранять выражение щенячьей любви. Я выключила звук, положила телефон экраном на стол и схватила книгу. Я погрузилась в особенно увлекательную часть, когда на меня упала тень. Подняв глаза, я увидела, что папа возвышается надо мной. Он остался в Нью-Йорке по срочному делу — с Братвой. Папа натянуто улыбнулся. У нас все под контролем.

Я стиснула зубы, борясь с желанием расспросить его. Его пристальный взгляд искал Амо, который немедленно прекратил свою тренировку и подошел к нам. Папа хотел, чтобы он присутствовал при всем, что касалось Братвы, но мама отговорила его от этого. Она не могла перестать защищать его. Она знает, что происходит. Иногда мне казалось, что я понимаю жестокость папиной работы лучше, чем Амо. Он все еще считал это большим развлечением и на самом деле не видел опасности. Мама, наверное, была права, что держала его подальше от крупных боев. Он только позволил бы себя убить. Присоединяйся ко мне на лодке, — сказал папа Амо.

Амо кивнул. Я умираю с голоду. Он побежал обратно к дому, вероятно, чтобы навязаться Лоре, чтобы она приготовила ему сэндвич с сыром на гриле. Лицо папы было напряженным от гнева. Он явно хотел поговорить, как можно быстрее. Ему нужно повзрослеть, — сказал папа. Его глаза метнулись ко мне, словно он забыл, что я рядом. Я пожала плечами. Рано или поздно он повзрослеет и осознает всю ответственность. Но это также означало, что моя ответственность и разумность никогда не будут мне полезны.

Я никогда не смогу стать частью этого бизнеса. Папа кивнул, и на его лице появилось выражение защиты. У тебя и так достаточно забот с колледжем, планированием помолвки и свадьбы... У нас с папой не так много общих интересов не потому, что я не интересуюсь бизнесом Фамильи, а потому, что он не хочет моего вовлечения. Вместо этого он пытается проявить интерес к вещам, которые, по его мнению, мне нравятся, а я притворяюсь, что они мне интересны. И до свадьбы еще достаточно времени. Наша вечеринка по случаю помолвки состоится через две недели, хотя мы помолвлены почти два года, но до свадьбы оставалось еще два дополнительных года. Передо мной лежало тщательно спланированное будущее. Папа нахмурил брови. Глаза папы с подозрением сузились.

Я даже не начала ничего планировать на свадьбу и не испытывала ни малейшего желания заниматься этим прямо сейчас. После нескольких дней отдыха после организации вечеринки по случаю дня рождения я, вероятно, почувствую больше энтузиазма. Амо вышел из дома с тарелкой, на которой лежали три бутерброда, и уже поедал четвертый. Если бы я так ела, то могла бы поцеловать свое расстояние между бедрами на прощание. Папа вновь оставил поцелуй на макушке, прежде чем они с Амо направились к причалу, чтобы обсудить дела Фамильи. Я вздохнула, взяла свою книгу и погрузилась в страницы. Папа хотел защитить меня от нашего мира, и я должна это принять. Я развернулся и провел рукой по своим спутанным волосам. Это была самая короткая стрижка, которая у меня когда-либо была, только длинные сверху, чтобы я мог зачесать их назад, но шлем все равно создавал беспорядок. Гуннар слез со своего байка, старой модели с большим количеством хрома.

Мой же Fat Boy был полностью чёрным, даже спицы матово-чёрные. Единственным цветным пятном была маленькая надпись: МотоКлуб Тартар, вышитая кроваво-красным на кожаном сиденье, и адская гончая рядом с ней. Гуннар огляделся. Это четвертая домашняя база за последние два года. Витиелло и его люди продолжали вынюхивать, так что нам часто приходилось бросать старые места. Другой резни не будет. Мы расположились вокруг дубового стола, где Эрл уже ждал, развалившись в своем гребаном массажном кресле. Нам приходилось перевозить тяжелое кресло из одного клуба в другой. У Эрла было такое выражение лица, будто ему вручили чертову Нобелевскую Премию. Все больше и больше братьев рассаживались вокруг, пока не собрались все члены клуба, имеющие право голоса, за исключением одного.

Эрл покачал головой, встал, отодвинул свободное кресло от стола и поставил его в угол комнаты. Затем откинулся на спинку своего кресла, готовый начать собрание. Дверь распахнулась, и пошатываясь, вошел Грей, с расстегнутой ширинкой и курткой, надетой не в ту сторону. Его длинные светлые волосы были в полном беспорядке. Я подавил улыбку. Этому мальчику предстояло еще многое, чтобы повзрослеть. Лицо Эрла потемнело, еще больше подчеркивая многочисленные шрамы. Несмотря на то, что у него такой же цвет волос, как у Грея и у меня, с годами его волосы поседели. Грей, казалось, стал меньше ростом, когда, спотыкаясь, направился к своему обычному месту за столом, застыв, когда понял, что его кресло исчезло. Он огляделся и наконец заметил его в углу.

Конечно, после того как Эрлу самому удалось нанести первый ожог от сигареты на дорогой атлас, все пошло только под откос. Грей все еще сидел, сгорбившись в кресле, как утонувшая собака. Он всегда принимал выговоры Эрла близко к сердцу. Возможно, дело было в его возрасте, но я не так жаждал одобрения Эрла, когда мне было семнадцать. И все же Эрл всегда отдавал мне одобрения более свободно, чем своему сыну. Но даже я почти никогда не получал теплых слов. В раннем возрасте я научился находить теплые слова от женщин, а не от моих братьев по клубу, не говоря уже о дяде. Неодобрение Эрла сменилось лукавой улыбкой. Его открытое потрясение отразило мои собственные чувства — только я научился держать их при себе. Позже я поговорю с Эрлом наедине о своих проблемах.

Эрл бросил на него суровый взгляд. Или ты знаешь кого-нибудь еще с этим гребаным именем и фамилией? Можно подумать, что Бог не наградил тебя более чем двумя клетками мозга, как ты иногда действуешь. Шея Грея покраснела — явный признак его смущения. Она не его наследница. Быть может, нам стоит украсть его крупного пацана, — сказал Коди. Он был сержантом Эрла по вооружению и по-королевски злился, потому что я был вторым по старшинству, а не он. Ты будешь руководить операцией, — сказал Эрл. Я кивнул. Это личное.

Я бы настоял на участии в этой операции, даже если бы мой дядя не попросил меня об этом. Избалованная принцесса Витиелло будет моей. Эрл подтолкнул ко мне газетную статью. Заголовок сообщал о помолвке Марселлы Витиелло с каким-то скользким придурком. Мои глаза приковались к снимку ниже. Несколько мужчин тихо присвистнули. Эрл ухмыльнулся. Никто не может быть таким чертовски великолепным, — сказал Гуннар. Гуннар коснулся своего сердца. Он был казначеем нашего клуба уже десять лет и часто вел себя скорее, как отец, чем как Эрл.

Я мог только согласиться. Витиелло, вероятно, заплатил дополнительную сумму, поэтому фотографы отретушировали снимок его дочери, пока она не стала похожа на привидение. Длинные черные волосы, бледная кожа, небесно-голубые глаза и полные красные губы. Придурок рядом с ней в рубашке и тщательно причесанных темных волосах был похож на ее налогового консультанта, а не на того, кто делал ее мокрой до сливок. Я покачал головой, отводя взгляд от снимка. Прозвучав как гребаный идиот не принесло бы мне никакой пользы. Витиелло держит свою жену и дочь в золотой клетке. Твоя работа найти лазейку, Мэд. Если кто и может это сделать, то только ты. Я рассеянно кивнул, еще раз просматривая снимок на столе.

Через книги можно по-новому посмотреть на привычные вещи, на всё, что тебя окружает. Литература показывает, сколь различны и многовариантны судьбы людей, и ты осознаёшь, что ты — только часть огромного мира. Книга «Извращенная Гордость» Рейли Кора относится к жанру остросюжетные любовные романы и принесёт немало волнующих ощущений и заставит сердце биться быстрее. Писателю максимально полно удалось передать свое видение на страницах книги.

Изначально я надеялась, что релиз состоится осенью, но в связи с предстоящим рождением ребенка и болезнью, которая охватила всю нашу семью, этого просто не произойдет. Я никогда не стремлюсь торопиться с написанием или публиковать что-то не самое лучшее, поэтому на данный момент я могу официально заявить, что книга Невио и Авроры не выйдет в 2023 году.

Мне никогда не давали шанса стать девственницей. У меня отняли этот выбор. Мучительно вырванный из меня. Страх, острый и грубый, сковал мою грудь, когда мой муж привел меня в нашу комнату, где мы должны провести ночь и закрыл дверь перед ухмыляющимися лицами своих братьев.

Нино отпустил меня, и я быстро увеличила расстояние между нами, двигаясь к кровати. Прошло шесть лет, но воспоминания все еще будили меня по ночам. Я боялась быть рядом с мужчиной, с любым мужчиной, особенно с этим мужчиной — моим мужем. Стоя в нескольких шагах от кровати, я окинула взглядом белые простыни —простыни, которые моя семья ожидала увидеть утром в пятнах моей крови. Крови там не будет.

Новости читать испорченный безумием кора рейли