живописец, представитель русского модерна, символист. Биография художника Михаила Александровича Врубеля: личная жизнь, болезнь сына, книги о знаменитости. Картина Врубеля "Летящий демон. hudozhnik Mihail Vrubel 16 Михаил Александрович Врубель.
Демоны Михаила Врубеля: история художника, его поисков и душевного расстройства
Биография художника Михаила Александровича Врубеля: личная жизнь, болезнь сына, книги о знаменитости. Над картиной «Летящий Демон» Врубель трудился уже в декабре 1898 года, но работа не заладилась. В истории русского искусства Михаил Александрович Врубель (1856-1910) занимает уникальную позицию. Итак, вашему вниманию, Михаил Александрович Врубель «Демон Сидящий».
Войти на сайт
Никто из других иллюстраторов Лермонтова не подошел к его творческому и философскому наследию поэта так близко, как это удалось художнику, заколдованному лермонтовским «Демоном» и своим собственным. После завершения своей работы над рисунками к Лермонтову, Врубель очень долго вновь не возвращался к демонической теме. Не возвращался, чтобы однажды вернуться - и остаться с ней навсегда. В последние годы жизни тема Демона стала центральной в жизни Врубеля. Он создал множество рисунков, эскизов и написал три огромные картины на эту тему - Демон сидящий, Демон летящий и Демон поверженный. Последнюю из них он продолжал "улучшать" даже тогда, когда она уже была выставлена в галерее, тем самым изумляя и пугая публику. К этому времени относится ухудшение физического и психического состояния художника, что только подлило масла в огонь и укрепило уже возникшую легенду о мастере, продавшем душу дьяволу.
Демон летящий. Были карандашные рисунки, были эскизы картин, были картины. Сколько — никто не знал, потому как, чаще всего, они уничтожались художником. Демоническая тема преследовала художника на протяжении почти всей его творческой жизни. Когда эта тема только появилась, и родные, и друзья художники были удивлены, пытались понять и предостеречь. Но Михаил Александрович так складно рассказывал о том, что «демон» — это не черт и не сатана, а душа. Отец художника вполне был удовлетворён таким ответом:«Миша… говорит, что Демон — это дух, соединяющий в себе мужской и женский облик.
Мужчины проводят время не лучше: еда, спанье и карты». Возможно, это все юношеский максимализм и жажда жизни, но вспоминается пушкинский Фауст: «Мне скучно, бес». Безумная техника и странная эстетика В Петербурге, учась на юрфаке, Михаил бросается в омут столичной богемной жизни и... Творчество становится для него единственной возможностью примирить бытие с духом. В Академии художеств Врубель попадает в мастерскую П. Чистякова, учениками которого были И. Репин, В. Суриков, В. Поленов, В. Васнецов и В. Знаменитая врубелевская обрисованность и «кристаллообразность» — от Чистякова. У него художник научился структурному анализу формы и разбивке рисунка на мелкие плоскости, стыки между которыми образовывают грани объема. Роза Михаил Александрович Врубель. Белый ирис Много лет спустя художник М. Мухин вспоминал, какое ошеломляющее впечатление произвела на студентов Строгановского училища врубелевская техника: «... Рисовал он разрозненными, между собой не связанными кусками. Другие учителя в начале рисунка призывали нас к цельности, отсутствию детализации, мешавшей видеть крупную форму. Но врубелевский метод был совершенно иной; в какой-то момент нам показалось даже, что художник потерял контроль над рисунком...
Врубель подходил идеально. Но только на первый взгляд. Работы художника явно носили абсолютно самостоятельный характер. В них не было ни слова о реставрации памятников XII века. Все было бы хорошо. Работы мастера понравились заказчику, ему увеличили гонорар, он мог бы прославиться. Да, мог бы, но в жизни Врубель никогда не искал простых путей. В жизнь художника пришла любовь — бич и вдохновение возвышенных натур. Вроде бы, ничего плохого в этом не было, если бы объектом любви мастера не стала жена его покровителя и работодателя Эмилия Львовна Прахова. Это был полный провал. Вначале пылкого влюбленного отправили от греха подальше в Италию, но это никак не повлияло на него. Вернувшись в Киев, Врубель тут же объявил, что намерен жениться на Эмилии Львовне, причем заявил он об этом не ей, а её мужу. Финал был предсказуем. Врубель вынужден был уехать, а еще начал резать себя. Так ему становилось легче. Новый этап в жизни художника начался в Москве. Здесь он познакомился с главным свои благодетелем, меценатом Саввой Мамонтовым. Еще до этого у Врубеля случился кризис веры, в тот момент, когда он писал картину «Моление о чаше». В одном из писем к сестре мастер писал: «Рисую и пишу изо всех сил Христа, а между тем, вероятно, оттого, что вдали от семьи, — вся религиозная обрядность, включая и Христово Воскресение, мне даже досадны, до того чужды» Странно, но именно работая над росписью киевских церквей художник пришел к теме, которая не оставляла его уже до конца жизни. Он обрёл своего «Демона». Его поражением и его триумфом. Многие считают серию полотен и скульптур своеобразной иллюстрацией к поэме Михаила Юрьевича Лермонтова.
160 лет со дня рождения русского художника Михаила Александровича Врубеля
ручная работа, handmade. Одной из самых противоречивых картин за всю историю русской живописи является «Демон» Врубеля. Позже он создаст картину «Демон летящий», где тот изображён как могучий властелин мира, и «Демон поверженный», в которой герой находится на грани гибели. «Демон летящий» — незаконченная картина русского художника Михаила Врубеля. Написана в 1899 году и является частью большой темы, волновавшей художника. Ангелы и Демоны, но самый пронзительный – черное-белая графическая Раковина.
«Демоны» Михаила Врубеля
Портрет Брюсова Михаил Александрович писал почти наощупь и уверял его, что не он рисует картины, что демон руководит им, поэтому даже на стенах палаты сами собой появляются непристойные сюжеты. Михаил Врубель шёл к своему «Демону Поверженному» очень долго. Портрет Брюсова Михаил Александрович писал почти наощупь и уверял его, что не он рисует картины, что демон руководит им, поэтому даже на стенах палаты сами собой появляются непристойные сюжеты.
Картина "Летящий демон", Михаил Врубель, 1899
Художник так описывал будущее произведение: «…полуобнаженная, крылатая, молодая уныло-задумчивая фигура сидит, обняв колена, на фоне заката и смотрит на цветущую поляну, с которой ей протягиваются ветви, гнущиеся под цветами». На полотне художник изобразил одиночество и вселенскую тоску. Одинокий исполин посреди неземного пейзажа. В лиловости застывших за спиной демона гор нет улыбки. Можно сравнить образ с самим автором, который был одинок в этом мире, где его никто не понимал. Бумага, чёрная акварель, белила. Мне нравится3 Не нравится Когда Петр Кончаловский пригласил художников для создания иллюстраций к произведениям Лермонтова, Врубель выбрал поэму «Демон»: она была близка ему по духу. Он акварелью писал сцену встречи Тамары с Демоном.
Картина переписывалась несколько раз. Автор был недоволен композицией полотна. Третий вариант стал триумфальным. Зритель видит Тамару, сидящую у открытого окна. За ее спиной на небе сверкают звезды. Влюбленный Демон склонился над девушкой, прося красавицу поверить ему. Существует еще несколько иллюстраций к поэме.
Образ злого духа поразил почитателей Лермонтова. Они не могли принять такую интерпретацию. Облик казался грубым, уродливым, нелепым и даже карикатурным. Михаила Врубеля связывало с Лермонтовым не только имя. Странно пересекались судьбы великих художников. Когда в 1856 году вышло издание поэмы «Демон», в Омске родился Врубель.
Посмотрите, как вот здесь, словно оживший сфинкс, предстает перед нами Демон, и несмотря на то, что сам образ в чем-то оперный, в чем-то он даже салонный вот это обнаженное плечико, которое здесь бросается в глаза , но тем не менее это образ космический, как всегда у Врубеля. И в глазах их сияют звезды, и сияют звезды за окном. Бесконечность, которая смотрит в бесконечность, — это самое главное ощущение, которое мы испытываем, когда смотрим на этот знаменитый лист. И небольшая, но также совершенно особенная работа, которая служит своего рода завершением цикла к поэме Лермонтова, «Голова Демона». Голова Демона на фоне гор, уже одинокого, уже потерявшего Тамару. Снова вот эти глаза, в которых целые галактики. И, наверное, еще более удивительно то, как изображены здесь его губы, немного тронутые белилами. Это словно цветок застывшей лавы, и есть ощущение, что ожог навсегда припечатал Демона, вот это прикосновение любви, которого оказалось слишком для него и для Тамары, которую он погубил. Но этот отпечаток навсегда остался на его губах, как поцелуй чего-то неведомого, преобразившего даже его плоть. И другой образ Демона, тоже «Голова Демона». Это акварель, которая не вошла в окончательный вариант юбилейного издания. Таких вариантов, конечно, гораздо больше создавал Врубель, чем вошло в окончательную редакцию. Совсем другой Демон, в котором мы видим что-то змеиное, и в его глазах, и в его губах, и в хищном выражении его лица. И если мы посмотрим на голову Демона, которая, как и в предыдущем рисунке, обрамлена целой тучей черных кудрей, здесь они как своего рода трубочки змеящиеся, то можно заметить, что словно змея лежит у него на голове. Если посмотреть, вот здесь ее выпуклый глаз, вот здесь как бы пасть ее, вот ее голова, немного откинутая назад. Вот она лежит как будто на голове Демона. Перевоплощения и образы мудрой природы Это как раз то, к чему стремился символизм, когда сквозь одну форму просвечивает другая, когда сквозь один слой реальности тоже просвечивает другой, когда сквозь личину просвечивает некий подлинный лик или подлинная сущность персонажа. И таких личин, таких слоев может быть бесконечное множество. И, собственно, то, что мы видим в цикле работ Врубеля а мы здесь видим только некоторые из его работ на эту тему , — это все разные стороны, разные грани образа, который остается неисчерпаемым, бесконечным. Даже если мы посмотрим на такую, казалось бы, совершенно светлую майоликовую работу, как «Весна», известный образ, который много тиражировался — он есть сегодня в разных музеях, и в Абрамцево, и в Третьяковской галерее, — то тоже можно увидеть, что на головном уборе Весны, которая представляет собой что-то цветущее сам этот образ — это образ цветения весеннего , проявляется некое лицо. Вот глаза, нос, рот, то есть некий дух такой, который тоже как будто бы виден сквозь, может быть, лесной дух, может быть, леший. Ему нет имени, нет названия, Врубель никогда их специально не дает, но это опять же та реальность, которая просвечивает одна сквозь другую. И, приглядевшись, мы увидим это повсюду. Можно и змею вот здесь при желании увидеть. То есть создает природа такие узоры форм, которые сами собой рождают вот эти существа. Уже встречался нам в нашем разговоре о Врубеле его знаменитый Пан. И здесь хотела бы сказать снова о том, что сама природа создает эти образы духов и низших божеств, которые не на Олимпе где-то живут, а рядом с человеком. Известно из воспоминаний современников, как родилась эта картина Врубеля. Она родилась после прочтения им замечательной повести Анатоля Франса «Святой сатир», которая рассказывает о том, как монаху, молящемуся в церкви, из древнего саркофага, который оказывается в этой церкви, является сатир. Монах видит сцену античной оргии, где на лоне природы в страстном объятии сходятся сатиры и нимфы. Это потрясает монаха, поскольку все это видение ему предстает в церкви. И затем уже именно на лоне природы монаху предстает новое видение, ему является святой сатир и рассказывает свою историю, историю его бытования и в древнейшие времена, до того, как существовали боги, и в те времена, когда античные боги были забыты и пришла им на смену христианская эпоха. И очень важная фраза, которая, наверное, оказалась созвучной Врубелю, есть в этом рассказе: о том, что ничто не рождается ниоткуда и ничто не умирает навсегда. И если мы вспомним историю нашей культуры, то и воплощения богини-матери матриархальной эпохи, такие как Медуза Горгона, когда сменилась эпоха на патриархат, превратились в чудовищ. Те божества, особенно низшие, которым поклонялись древние греки, те же сатиры, фавны у римлян, они позднее дали свой облик чертям и превратились в нечистую силу. То есть когда меняется эпоха, когда меняется картина мира, и религиозная картина в том числе, те, кто были божествами когда-то в прежней культуре, становятся уже либо чудовищами, либо нечистой силой, как мы говорим в нашем русском языке. Вот здесь такое перевоплощение происходит в картине Врубеля, когда мы видим и существо, наделенное живой душой, божество, в данном случае Пана, хотя именно сатиром называл его сам Врубель, и в то же время кочку или корень старый на болоте, из которого это существо рождается. То есть сама природа своими формами создает вот эти видения, явления и именно вот этот явленный образ. А он явлен был и монаху в рассказе Анатоля Франса, и здесь тоже это ощущение явленности очень ясно присутствует. Мы видим один из мраморных саркофагов, он находится у нас в Пушкинском музее в Москве, замечательное произведение античного искусства, где представлен бог Дионис в центре и та самая его свита из сатиров они здесь молодые, юные, веселые , которая населяет природный мир в мироощущении античного человека. И вот то, о чем пишет Анатоль Франс: вот эти глаза, похожие на старинные ручьи, похожие на драгоценные камни, и вечно юные, и мудрые, но мудрые не человеческой мудростью, а мудростью самой природы. Договоры с демонами: Фауст и Мефистофель Когда наступает христианская эпоха, как уже говорилось, образ даймона, то, что было олицетворением души, или высшей части души, или какой-то внешней силы, которая способствует тому, чтобы душа шла по своему пути можно воспринимать это по-разному , сливается с образом дьявола. И с этой эпохи демон становится исключительно темным существом. Его воспринимают прежде всего как отдельную силу, которая противостоит Богу. И вот одна из замечательных картин на эту тему. Это австрийский художник Михаэль Пахер, то есть это представитель Северного Возрождения, где всегда очень подробно, очень убедительно рассказывают самые фантастические сюжеты. Кто конкретно изображен в этой картине? Святой ли это Вольфганг, как сегодня считает большинство историков искусства? Или это святой Августин? Или, может быть, это святой Феофил, который стал прототипом Фауста? Сохранилась легенда о нем, что он заключил договор с дьяволом, чтобы получить должность епископа. Потом этот договор пришлось Богоматери после его молитв извлекать из рук дьявола, чтобы вернуть святого Феофила в лоно церкви. Но, как бы то ни было, здесь присутствует некий договор. Если это действительно святой Вольфганг, то о нем записана такая легенда, почти история про Ивана-царевича, который стрелял из лука и нашел потом стрелу свою у лягушки. Вот он должен был построить церковь, и он метнул топор свой куда глаза глядят, чтобы построить церковь на том месте, куда он упадет. И вот топор этот, почти как в нашей русской народной сказке, упал на краю болота. И святой был в отчаянии от того, что нельзя на такой земле построить церковь. И вот тут-то ему и явился дьявол и предложил свои услуги, но на условии, что душа первого человека, который войдет в эту новую построенную церковь, будет принадлежать ему. И вот они договорились об этом. Согласился на это условие святой Вольфганг, но по его молитве вошел потом в церковь первым не человек, а вошел волк. Как раз вы видите здесь справа фрагмент другого алтаря резного, где вот этот самый волк входит в церковь и ни с чем остается дьявол. Что там стало с душой волка, об этом история уже умалчивает. Та история, прототипом которой мог быть и святой Феофил, и отчасти и святой Вольфганг, который заключил договор с дьяволом, но дьявол оказался посрамлен в конце концов, — это все прообразы той легенды, которая возникает уже на излете Средневековья и эпохи Возрождения, легенды о Фаусте, которой посвящена позднее была и знаменитая поэма Гете, и оперы, и уже в XX столетии «Доктор Фаустус» Томаса Манна, и множество других произведений. Эта тема, конечно, была близка Врубелю: и та цена, которой дается познание, и то взаимодействие с демоническими силами, которое в данном случае становится здесь главным предметом, и, конечно, возможность снова прикоснуться к эпохе Средневековья, которая так была любима художником. Алексей Викулович Морозов в своем особняке в Подсосенском переулке пригласил Федора Шехтеля, знаменитого мастера эпохи модерна, который отстроил ему этот готический кабинет вот вы видите на экране фотографию , с винтовой лестницей, с гномом, который сидит у подножия этой лестницы, со змеей, которая возвышается там на колонне наверху, с резными перилами этой лестницы. И вот наверху панно, созданное Врубелем. Они, как видите, не в том порядке здесь расположены, как ныне в Третьяковской галерее. В центре над дверью — это полет Фауста и Мефистофеля, сам Фауст в своей келье, Мефистофель и ученик Фауста Вагнер здесь он как юный мальчик, в поэме у Гете он скорее такой уже старый педант, консерватор. Образ Мефистофеля, конечно, во многом традиционный, оперный, примерно такой же, как Антокольский создал в своей знаменитой скульптуре. Она известна во множестве реплик и сегодня находится в самых разных музеях. То есть Мефистофель здесь — прежде всего дух искушения, дух сомнения, дух отрицания, как он сам себя характеризует, тот, кто вечно желает зла и совершает благо. Острая, такая колючая его фактура связана с этим образом, этот образ использует и Врубель в своем произведении. Но при этом здесь, конечно же, сам мир Средневековья прежде всего входит в его полотна. И мы видим здесь глубокие готические арки, под которыми развивается действие, старинные манускрипты, где пытался найти ответы на свои вопросы Фауст и не нашел даже вызов Духа Земли не помог ему ни в чем , старинные свитки, которые у его ног лежат, череп, такой символ vanitas, «Помни о смерти», который всегда связан с путем познания и который был тогда в келье каждого ученого, мумия крокодила, которая подвешена здесь под потолком. И в центре, но в самом особняке не в центре, а с другой стороны находится образ Маргариты, Маргариты той, какой она предстает уже в райском саду после того, как она, погубленная Фаустом, спасена Господом. У ее ног маргаритки, символы ее красоты. Мы узнаем, конечно, в образе Маргариты, как и во всех женских образах Врубеля, образ его любимой жены Надежды Забелы. Позднее этот образ Мефистофеля повлиял, конечно, и на Шаляпина, который знаменитую свою роль сыграл на сцене театра.
Великолепно передана фактура складок одеяния героя, а вот контуры тела лишь намечены схематично. Мастер пытался добиться гармонии между фигурой демона и окружающим его пейзажем. Для художника демон - символ противостояния всему, непокорности и отважной защиты своих убеждений, вопреки всем авторитетам. Свобода - главное для мастера в его герое. Коричневые тона - отсылка к оперению орла.
А обыкновенные пейзажи, причем в карандаше, вошли в творчество Михаила Александровича в самые поздние годы его жизни, в пору активного лечения в различных частных клиниках. Из окошка одной из них Врубель наблюдал зиму — и тут же не потерявшей твёрдость рукой зарисовывал кустарник в снегу, деревья у забора, ворон на обледенелых ветках… "Дерево у забора". Но потом он вышел из лечебницы — и нарисовал очередное мистическое полотно "Пророк", высокое, точно готический витраж, и потом разрезанное на две половины по горизонтали. В верхней части угадывается некто, похожий на Демона — полуобнаженный, не смотрящий с полотна, теряющийся в надмирном полумраке; в нижней сидит также в профиль женщина в лиловом платье излюбленный цвет художника на протяжении всей жизни. Конечно же, это Надежда Врубель. В ней на этом портрете тоже есть что-то инфернальное — кудрявые волосы взбиты так, что над головой мерещатся рожки… "Пророк". Наверное, не все художники приняли и оценили бы такую верность художника одной модели — своей супруге. Много лет подряд писать одно и то же лицо, сколь бы оно ни было прекрасно, может показаться рутинным занятием… Врубеля такие сомнения не терзали. В каждый новый портрет жены он закладывал особую идею, да и художественную манеру выбирал всякий раз иную. Искусствоведы утверждают: "…почти все женские образы в произведениях Врубеля, написанных после знакомства с Забелой, имеют один прототип, являясь в той или иной мере портретом жены художника". Почему так, доподлинно не знает никто. Было ли то проявление душевной болезни, зависимость от одного и того же образа, ставшего фетишем, желание "сказать" как можно больше о своем предмете?.. Может быть, просто любовь?.. Один из поздних графических рисунков Врубеля изображает любовь как пару, пронзенную пикой и слитую в единое целое. Должно быть, таким "приколотым" к Надежде Ивановне он ощущал себя. Если практически все женские лица в наследии Врубеля похожи на Забелу, то в мужских чаще всего угадывается он сам. Михаил Врубель питал болезненное пристрастие к автопортретам. Он писал свое лицо масляными и прочими красками в том числе — в образе Гамлета , набрасывал карандашом и лепил из глины или гипса. Благодаря этому видно, как менялось его собственное восприятие себя в разные годы и душевные состояния. Легко домыслить, что, когда Михаил Александрович запечатлевал себя без одного глаза или с глубокими угрюмыми тенями по всей физиономии, на душе его было черно и страшно. А на позднейшем "Автопортрете с раковиной", из серии "Раковины", лицо художника, напротив, воодушевленное, словно бы приятно удивленное. Два автопортрета Михаила Врубеля. Графическая серия "Раковины" была создана в конце 1904-начале 1905 года. Врубелю подарили небольшую плоскую ракушку под пепельницу она или ее копия представлена в музее в одном зале с рисунками серии. В этой причуде природы художник увидел прародину всего мира — и стал увлеченно рисовать ее, пытаясь добиться совершенства не только в копировании любопытного объекта, но и в полноте раскрытия ее сакрального смысла. С этой целью он выстилал стол, на котором лежала раковина, листами бумаги разной конфигурации, вкладывал в пепельницу перламутровые фрагменты и имитации жемчужин, передавая зарождение жемчужины из случайной песчинки, и нарисовал несколько десятков ракушек. Видимо, потому выражение его лица на автопортрете столь пытливо. Мастерство и профессионализм портретиста не покидали Врубеля даже в периоды обострений. Раздел экспозиции "Безумие как инакомыслие" состоит из "черных" и "белых" комнаток, чередующихся, точно бусинки на нитке. Они символизируют моменты болезни и просветлений. По стенам развешаны работы, написанные Врубелем в скорбном и относительно благополучном состоянии духа — не рисовать он не мог. Портреты врачей и других пациентов, выполненные в помрачении рассудка, напоминают детские каляки-маляки — зато как точно схвачены выражения их лиц, фигур и, так и хочется сказать, душ!.. Карандашные изображения докторов, лечивших Врубеля более или менее успешно, выглядят традиционно, а их герои привлекательны — но в этих набросках художник уже не заглядывает за грань физического облика человека. Недаром в наши дни эти чудом сохранившиеся изобразительные "дневники" психотерапии Врубеля специалисты воспринимают как проявление художественного инакомыслия, знак "чистой, не контролируемой разумом созидательной силы". Два портрета из раздела "Безумие как инакомыслие". Особняком стоит в творчестве Врубеля изображение всевозможных ирреальных существ — персонажей фольклора, мифологии или литературы. Разумеется, это больше, чем портреты — это своего рода сотворение мира и придание его насельникам формы с убедительными анатомическими подробностями и имен. Таков один из шедевров Врубеля — "Пан". Но фактически художнику удался "портрет" самого настоящего Пана — древнегреческого бога дикой природы, пастушества и скотоводства.
Описание картины:
- Летящий демон
- Картина "Демон" Врубеля: описание и история шедевра. Тема демонов в творчестве Михаила Врубеля
- Картина "Летящий демон", Михаил Врубель, 1899
- Поиск по сайту
160 лет со дня рождения русского художника Михаила Александровича Врубеля
Царевна Лебедь совсем не похожа на Надежду Забелу, а многие современники увидели в ней черты все той же безответной любви Врубеля — Эмилии Праховой. В сентябре у художника родился сын, которого назвали Саввой. Мальчик появился на свет с врожденным пороком — «заячьей губой» расщепленным небом. Ради сына Надежда оставила сцену, и содержание семьи полностью легло на плечи Врубеля. Художник стал работать все больше и больше, у него началась затяжная депрессия. Степан Яремич писал: Всю зиму Врубель работает со страшным напряжением. Вместо обычных трех-четырех часов он работает по 14, а иногда и больше — при искусственном освещении, никуда не выходя и едва отрываясь от картины. Раз в день он надевал пальто, открывал форточку и с четверть часа вдыхал холодный воздух — это он называл своей прогулкой.
Весь поглощенный работой, он стал нетерпимым ко всякой помехе, не хотел видеть гостей и едва разговаривал со своими. Несмотря на тяжелое состояние художника, его слава росла. Надежда писала сестре, что «у него масса работы, все от него требуют эскизов, советов, приглашают на выставку, выбирают членом в разные общества, только денег мало платят, а слава его в Москве растет». В декабре 1901 года работа над «Демоном поверженным» была закончена. Но Врубель не мог «отпустить» свою работу. С ним происходило нечто неладное, заставлявшее всех нас беспокоиться за его здоровье. Еще до открытия выставки он приходил рано утром с ящиком с красками и прописывал разные места выставленного им впервые «Демона».
Врубель приносил с собой бутылку шампанского и, то и дело прикладываясь к ней, неистово писал. Сперва дело ограничивалось небольшими ретушами, но вскоре он начал писать повсюду, прописывая заново всю фигуру Демона, переписывая ему руки, лицо, одежду.
У Демона нет крыльев, но художник оставляет на полотне их мираж в виде мозаичной абстракции, похожей на каменные цветы или облака дань методу Чистякова, который учил молодого Врубеля раскладывать предметы на грани. Демон сидящий. Художник рисует пять больших и 13 малых иллюстраций черной акварелью. Падший ангел сочетает в себе и мужские, и женские черты, у него густая копна черных волос и большие печальные глаза.
Однако в прессе иллюстрации нещадно критикуют за «грубость, уродливость, карикатурность и нелепость». В Москве Врубель создает свою собственную сказочную вселенную: с русалками, птицами-сиринами, былинными героями и принцессами-грезами — в самых разных техниках, включая керамику, фрески, витражи. Но в 1894 году он снова возвращается к «Демону» — в образе скульптуры и с испуганным страдающим выражением. Голова демона. Это были предвестники нейросифилиса — тяжелого бактериального поражения головного и спинного мозга. Сифилисом Врубель заразился в 1892 году, накануне своей женитьбы на оперной певице Надежде Забеле.
Он был так поглощен семьей и работой, что не обратил внимание на первые симптомы заболевания и не начал лечение. Сестра его жены, Екатерина Ге, вспоминает: «Все близкие и знакомые замечали, что с Михаилом Александровичем происходит что-то неладное, но и сомневались постоянно все-таки, так как в речах его никогда не было бессмыслицы, он узнавал всех, все помнил. Он сделался лишь гораздо самоувереннее, перестал стесняться с людьми и говорил без умолку». С конца 1898 года Врубель нарисовал набросок к картине «Пророк» и несколько графических иллюстраций по мотивам стихотворения Пушкина — о шестикрылом серафиме, который является страннику и совершает над ним страшные превращения, чтобы тот мог творить. Одновременно с этим художник снова размышляет над «Демонами»: «летящим» и «поверженным». В этой последней борьбе было что-то ужасное и чудовищное.
Каждый день мы находили новые и новые изменения. Лицо Демона одно время становилось все страшнее и страшнее, мучительнее и мучительнее», — вспоминает художник Александр Бенуа процесс работы над «Демоном поверженным». У художника только что появился сын Савва — мальчик родился с заячьей губой. Художник написал его портрет: глаза ребенка печальны и тревожны. Жена вынуждена прервать выступления, чтобы заботиться о ребенке, и ответственность за содержание семьи полностью ложится на Врубеля.
Демон облачён в коричневую тунику, стянутую поясом [3]. Картина выполнена в мрачных [1] коричневатых тонах. Картина не завершена.
Мужчины проводят время не лучше: еда, спанье и карты». Возможно, это все юношеский максимализм и жажда жизни, но вспоминается пушкинский Фауст: «Мне скучно, бес». Безумная техника и странная эстетика В Петербурге, учась на юрфаке, Михаил бросается в омут столичной богемной жизни и... Творчество становится для него единственной возможностью примирить бытие с духом. В Академии художеств Врубель попадает в мастерскую П. Чистякова, учениками которого были И. Репин, В. Суриков, В. Поленов, В. Васнецов и В. Знаменитая врубелевская обрисованность и «кристаллообразность» — от Чистякова. У него художник научился структурному анализу формы и разбивке рисунка на мелкие плоскости, стыки между которыми образовывают грани объема. Белый ирис. Много лет спустя художник М. Мухин вспоминал, какое ошеломляющее впечатление произвела на студентов Строгановского училища врубелевская техника: «... Рисовал он разрозненными, между собой не связанными кусками. Другие учителя в начале рисунка призывали нас к цельности, отсутствию детализации, мешавшей видеть крупную форму. Но врубелевский метод был совершенно иной; в какой-то момент нам показалось даже, что художник потерял контроль над рисунком... И вдруг на наших глазах космические штрихи на бумаге стали постепенно приобретать кристаллическую форму.
«Похищено у вечности» — демоны, ангелы, раковины на выставке Врубеля: фото
Михаил Врубель решился на то, чего не мог себе позволить прежде ни один художник: он перешёл запретную черту, вторгся в потусторонний мир, всю жизнь изображая духов и демонов. Врубель, главным в творчестве которого стал образ Демона, страдал психическим расстройством. Со своим Демоном Михаил Врубель встретился раньше.
Врубель летящий и Врубель поверженный
С конца 1899 и в 1900 годах Врубель работает над большим полотном «Демон летящий» (масло). М. Врубель. Демон летящий. Увидев Михаила Александровича, поэт сначала ужаснулся его внешнему виду, но когда тот принялся за дело, признал во Врубеле гения. Демон поверженный Михаил Александрович Врубель (1856-1910) вообще не должен был стать художником. Над картиной «Летящий Демон» Врубель трудился уже в декабре 1898 года, но работа не заладилась.
Sorry, your request has been denied.
Коровин, Н. Прахов отвергали эти домыслы, утверждая, что в натуре Врубеля совершенно не было ничего демонического. Пытался ли Врубель «воспеть зло», эстетизировать его? Ответ зритель будет находить каждый раз сам, но нам он представляется отрицательным. Если это образ человеческой души, то она — арена вечной борьбы: «тут дьявол с Богом борется», по слову Достоевского. Финал открыт и часто трагичен. В мучительном противоборстве «демонического» и «ангельского» в искусстве Врубеля, а порой — в их слиянии до неразличимости, — отразилась не только личная драма художника, но весь трагический излом эпохи Серебряного века.
Врубель и его раковина. Болезнь как путь смирения Раковина «Морское ушко». Государственный Русский музей, СПб. Звучит парадоксально, но может быть, именно после катастрофы начинается самое драгоценное в творчестве художника — когда его физические возможности оказались сильно ограниченными. Мир человека в болезни резко сужается — до комнаты в лечебнице. Смятая постель, брошенный на стул плед, стол со стаканом воды и подсвечником.
Лица врачей и санитаров. Это то, что теперь окружает художника. Глобальные замыслы и мифические образы отдалились, холсты и краски стали недоступны. Но у Врубеля есть карандаши и бумага. И его прежнее кредо — «культ глубокой натуры», которое разворачивается теперь в новом аспекте. Он достигнет небывалого максимума самыми скупыми средствами и сможет передавать в черно-белом рисунке все оттенки фактуры и переходы тонов, но главное — внутреннюю, «сущностную» структуру изображаемой вещи или лица — с помощью сеток штрихов, положенных на лист с хирургической точностью.
Конец 1904 — начало 1905 гг. Государственный Русский музей И нет, наверное, ничего более пронзительного, чем его «Бессонница» и зимние виды из окна — заснеженный палисадник и край улочки с крышами домов и деревьями, протягивающими сухие ветки через забор. Из необычного у Врубеля при себе — раковина. То есть, она тоже безделушка в сущности — красивая большая перламутровая пепельница, которую ему подарили. Он начинает ее рисовать — больше, чем в натуральную величину, — добавляя к графитному карандашу черную пастель, иногда — акварель и белила. Получилась серия, где художник бросает вызов самой необходимости пользоваться красками для передачи цвета.
Он даже утверждает, что «художники в будущем их совсем забросят, и публика в конце концов научится видеть в этих рисунках краски, как я их теперь вижу». Что ж, Врубель действительно научил нас и этому, но магия его мастерства простирается много дальше. Художник властно «захватывает» зрителя и погружает в стихию природных и духовных метаморфоз. Раковина Врубеля — это целая вселенная, зарождающаяся на наших глазах. Мы словно становимся очевидцами акта творения, когда из водоворота хаоса возникает сама жизнь. Каждый из листов этой монохромной серии — целая музыкальная поэма или даже симфония, предвозвещающая миры абстракций Василия Кандинского.
Слева — Пророк. Картина разрезана и только сейчас на выставке соединена.
На безобразном неподвижном лице — та же печать каменного отчаяния». Тамару погубил такой Демон, а не неосторожная интрижка с черноусым восточным человеком.
И здесь видно, что Одилон Редон, вероятно, пошел тем самым путем, от которого Врубель в конце концов отказался. Он пишет падшего ангела как того, кто сгустил, затемнил свою светоносную материю — потому что Люцифер означает «несущий свет», то есть изначально он был несущий свет, — а здесь перед нами существо даже неприятное на вид, почти с дебильным оттенком на лице, с косным телом, которое словно не владеет само собой. Это то, от чего Врубель отказался, но что тоже может быть в этой теме, и именно к этому обращается Одилон Редон в своей работе. Еще знаменитейшая работа на тему Люцифера, как раз на тему Демона, то есть Демона уже именно в его дьявольском смысле, — это работа Франца фон Штука, знаменитого художника, который был одним из самых известных мастеров своей эпохи среди символистов.
Вот его Люцифер. Он совершенно иной, чем у Врубеля. И здесь видно, что он очень театральный, что здесь почти театральный свет, прямо прожектор ощущается за его спиной. Видно опять же очень хорошо, что он написан с натурщика.
Этюд натурщика здесь вы видите рядом. Это знаменитый силач того времени, который послужил моделью. Глаза светятся опять же как прожекторы. Но образ, конечно, достаточно литературный, театральный.
Мы видим, что это просто постановка, а не Люцифер настоящий. Жесты раздумья и созерцания И еще одно сопоставление, которое тоже важно для Демона Врубеля, — это «Мыслитель», потому что, как уже говорилось, это процесс познания прежде всего, процесс познания души, путь души на этом пути познания. И «Мыслитель», уже самим своим названием направляет нас в эту сторону. Он здесь представлен в схожей позе с Демоном в картине Врубеля.
Но здесь жест его руки совершенно иной. Разница жестов достаточно значимая, потому что прижатая к подбородку рука — это древнейший символический жест. Это олицетворение именно раздумья, причем не вообще раздумья, а созерцания, то есть раздумья о том, что невидимо, что, может быть, непознаваемо, что можно увидеть только внутренним взором. Мы знаем в античности много тому примеров, вот, например, два известнейших из них.
Справа здесь надгробие юноши с реки Илисса, где мы видим могильную плиту как некую границу, как место встречи живых и мертвых, и юношу, в образе которого предстает умерший, хотя он мог быть и стариком, когда он ушел в иной мир, спящего мальчика как олицетворение смерти, и старика, который приходит как представитель живых к этой могиле. Он изображен с этим жестом прижатой к губам руки, с жестом созерцания, потому что понятно, что физическими очами он не может увидеть своего сына или отца, который ушел в иной мир, кто похоронен здесь под этой плитой, но, созерцая внутренним взором, он его увидеть может. Именно такой жест созерцания мы видим здесь. Или вот одна из помпейских фресок из Дома трагического актера, где актер, который дал название этому дому, представлен с тем же самым задумчивым жестом созерцания, и перед ним трагическая маска и, вероятно, созерцание той роли, которую ему предстоит играть.
В нашем искусстве есть известнейшие примеры такого сосредоточения, раздумья, выбора, на пути которого оказываются и человек, и Иисус Христос в картине Крамского. Это две знаменитых картины в русском искусстве, которые появились одновременно: портрет Достоевского Василия Григорьевича Перова и «Христос в пустыне» Крамского, которые потрясли зрителей они появились на одной и той же передвижной выставке 1872 года именно вот этим совпадением пластической формулы, позы, вот этих напряженно сцепленных рук, углубленного в себя взгляда. В них видна предельная концентрация мысли, энергии, всех сил, какие есть в человеке, чтобы пройти достойно тот путь, который выбран. Что касается позы Демона и жеста его руки, то он не повторяет ни один, ни второй.
Жеста созерцания здесь нет, как мы с вами видим. Но это и не тот жест сцепленных рук, который мы видели с вами только что у «Христа в пустыне» или у Достоевского. Видно, что здесь эти руки готовы расцепиться. Это пребывание не просто на границе, это не сосредоточение всех сил, а это пребывание на грани, если человеческую аналогию употребить, сна и реальности, когда расслабляются все мышцы, и если мы, скажем, подпирали рукой голову или какой-то еще у нас был жест, который требовал сосредоточения, то руки постепенно расслабляются и падают в том направлении, которое им подсказывает само тело.
И вот здесь мы видим, как руки словно расходятся постоянно. И, кстати, это тоже напоминание о крыльях, которых здесь нет, но руки могут развернуться, раскинуться и стать этими крыльями. А сама форма, которую мы видим здесь на фрагменте, напоминает своего рода пропасть, куда падает наш взгляд и куда падает, возможно, и энергия, выраженная в этой картине. Демон непонятый: иллюстрации к поэме Лермонтова И, пожалуй, один из самых потрясающих рисунков, который создан в том же самом 1890 году, — «Голова Демона».
Она направлена здесь в другую сторону, чем это изображено в «Демоне сидящем». Это значимое несовпадение, потому что правое и левое для нас всегда имеют свои образные смыслы и свое эмоциональное воздействие на то, как мы воспринимаем произведения. Это достаточно большой рисунок. Он был и на последней выставке Врубеля в 2021-2022 году, и вообще достаточно часто появляется на графических выставках работ из Третьяковской галереи.
Бумага тонированная, как видите, цветная, которая уже словно поток золотого света, образ этот создает, поскольку бумага всегда своим цветом изображает свет в графике. Это особенность именно этого вида искусства. Уголь и сангина, то есть мягкий, наподобие пастели, карандаш теплого оттенка. А вот если мы присмотримся к тому, как сделан этот рисунок, он сделан необычайно скупыми, лаконичными средствами.
Бумага выпуклая, как акварельная бумага, мы все ее с вами представляем, и видно, как параллельные штрихи накладывает Врубель там, где волосы видны Демона. Кстати сказать, вот еще важная деталь об этом рисунке. В старых каталогах его называли «Голова ангела». То есть непонятно, кто это на самом деле, ангел или демон, настолько нечеткая здесь грань, или, точнее сказать, она вообще отсутствует, так что он действительно может восприниматься и как ангел, и как демон.
И это снова говорит о том, что образы Врубеля лишены четкой границы. Здесь нет ничего ни абсолютно демонического, ни абсолютно ангельского, но есть некая энергия, которая может стать и тем, и другим или, точнее, которая находится за пределами плюсов и минусов, за пределами хорошего и плохого, добра и зла. Потоки света выражены параллельными штрихами, но поскольку это выпуклая бумага, то здесь как бы пунктир такой создается, где-то как будто некие узелки, как будто частицы света буквально проходят сквозь бумагу, сквозь пространство своим потоком. И там, где они натыкаются на некую преграду, образуется скульптурная, как и в «Демоне сидящем» живописном, голова Демона.
Где-то мы видим такие черные впадины его глаз, там, где губы, образуются такие же черные впадины, под подбородком, но в целом ощущение такое, что это именно свет, свет, который, встречая преграду какую-то, кристаллизуется в некую скульптурную форму, которая буквально на наших глазах материализуется в рисунке Врубеля и снова потом может превратиться в поток света. И ничего в мире нет, кроме этого божественного света, который проявляет себя в разных формах. Врубель, говоря о том, что «Демона» не понимают, имел в виду «Демона» Лермонтова и конкретно рисунки художника Михаила Зичи, придворного художника, который зарисовывал сцены военные, точнее, сцены парадов, и в том числе создал еще за несколько лет до Врубеля свои варианты иллюстраций к поэме Лермонтова, которые совершенно Врубеля не удовлетворили. И действительно, мы видим, что сами по себе акварели, конечно, очень красивые, изящные, они полны этнографических подробностей, но это именно иллюстрации чисто внешние, где восточный тип Тамары, костюмы очень точно переданы, Кавказские горы сияют на заднем плане, но не более того.
И уж совсем смешная картина на эту тему, которую создал знаменитый салонный художник эпохи Константин Егорович Маковский, «Демон и Тамара». Приближался юбилей Лермонтова 50 лет со дня смерти знаменитого поэта в 1891 году, его достаточно широко отмечали, и многие художники создавали картины на темы его произведений. И помимо того, что здесь узнается, конечно же, любимая жена художника Юлия, которая служила моделью Маковскому для большинства его картин, здесь вообще парадоксальным образом перед нами не просто салонная сцена соблазнения. Здесь девушка выглядит более искушенной и демоничной, чем юноша робкий, и лишь притворяется жертвой, а на самом деле именно она здесь является, наверное, вот такой демонической героиней.
Задумано ли было так художником или нет, но свет иконы бросает теплый отблеск на лицо юноши, а лунный свет, который виден там вдали сквозь окно, словно отражается в красках платья и лица девушки. Совсем иной образ мы видим в иллюстрациях Врубеля. Мы уже встречались с этой самой знаменитой, наверное, акварелью черной, созданной в качестве иллюстрации. Эти иллюстрации, конечно же, были непонятны современникам.
Пришлось Петру Кончаловскому, отцу знаменитого художника-авангардиста Петра Кончаловского, отстаивать их, чтобы все-таки были они пропущены цензурой, чтобы они были напечатаны в юбилейном издании Лермонтова. К счастью для нас, это издание состоялось, в том числе и с иллюстрациями Врубеля. Помимо него, и Серов, и Репин, и другие художники знаменитые в этом участвовали. Мы уже немного говорили об этой акварели, говорили о том, как сквозь фигуры Тамары и ее спутника просвечивают словно некие инопланетные города.
Но если мы обратим внимание на фигуру Демона, на фигуры музыкантов на первом плане, то видно, что даже не глазами Демона мы видим эту сцену, а это еще более высокий космический взгляд, то есть и Демона самого мы видим с какой-то еще более огромной высоты. Глаза ли это Господа Бога, глаза ли это самой вселенной, можно только догадываться. И вот самая знаменитая иллюстрация, также созданная черной акварелью, но это требование печати того времени, которая не могла тогда цветные иллюстрации воспроизводить, поэтому художники стремились максимально лаконичными средствами эти иллюстрации создавать. Для Врубеля, как художника гениального, это становится, наоборот, источником его нового художественного языка.
В этой знаменитой иллюстрации, где изображена встреча Демона и Тамары, мы видим существо словно из иного мира. И не случайно одним из прототипов для него послужил сфинкс. Мы с вами знаем много примеров сфинксов. Это и знаменитый Большой сфинкс в Гизе, и, в частности, в Санкт-Петербурге привезенные еще в XVIII веке сфинксы фараона Аменхотепа III — многие сфинксы имеют портретные лица фараонов и являются их воплощениями и охранниками в загробном царстве.
В психиатрической лечебнице его состояние оценивают как маниакальное возбуждение в совокупности с манией величия. Он мнит себя святым, царем и даже Пушкиным И везде он оставляет целые стопы рисунков, которые совсем не похожи на рисунки сумасшедшего - все они светлые и умиротворенные. Врач, лечивший Врубеля, записал в своем дневнике: "Врубель умер тяжело больным человеком. Но, как художник, он был здоровым. Глубоко здоровым". Современные психологи, утверждают, что гений лечился своими рисунками, они сдерживали его болезнь. Он изобрел свой метод лечения - то, что через 30 лет после его смерти называется арттерапией, то есть лечение искусством.
В клинике Врубель постоянно рисует пейзажи за окном, врачей, соседей по палате, и случается невероятное - Врубелю удается заставить болезнь отступить. Спустя некоторое время, его душевное здоровье поправляется, он выходит из больницы. Но теперь идея величия сменилась на упаднические настроения. Врубель подавлен, часто плачет, считает себя никуда негодным. К тому же у него появляется странное тяжелое предчувствие надвигающегося несчастья. К ужасу супруги он пророчит скорую беду в их семье. Пророчества вскоре сбылись.
Через две недели после написания Врубелем портрета своего обожаемого сына Саввы у малыша поднимается высокая температура, вот уже несколько часов врачи немогут ее сбить, они беспомощно разводят руками и ставят диагноз минингит. Лекарства здесь не помогают, единственное это молить Бога о его спасении.
Ранее поступление в Академию художеств предопределило его судьбу. Однако жизнь и общество благоволили Врубелю только в первые годы его творчества. Удачный старт карьере художника обеспечила возможность заняться росписью Кирилловского храма в Киеве.
Заказчик поражался академической манере художника, однако, чем больше Врубель занимался росписью, тем больше он приходил к выводу, что его не совсем устраивает традиционная подача линий и цвета, которую он использовал. Он попытался использовать для передачи формы и цвета дробный стиль, при котором изображение словно распадалось на несколько фрагментов, а также попробовал отобразить в рисунках мятежного демона, прообразом которого стал библейский Люцифер. Однако все эти попытки реализоваться нашли отторжение публики. Положение усугубилось тем, что к творческому кризису добавился кризис душевный: Врубель безответно влюбился и решил вернуться в Петербург.