Генерал Ильген лично ознакомился с досье Марии Микоты. мастер эпиляции в Буче. Микота, Мария Макарьевна — Википедия. Сокровища императора Сегодня на ТВ ТНТ Новости. Обсуждение:Лялькова, Мария. Обсуждение:Ляпунов, Иван Афанасьевич. М.
Как погибла помощница легендарного Николая Кузнецова
Мария вела свой блог в социальны сетях. Фото: Личная страница Марии в социальной сети. Сейчас Марию пытаются вызволить семья и друзья. Мариино стояние — народное название утрени, совершаемой в четверг пятой седмицы Великого поста (чаще всего в среду вечером), на которой читается Великий канон св. Андрея Критского и житие преподобной Марии Египетской. «Мы получили серьезные травмы и попали в полицию»: Мария Погребняк заявила, что ее с Аланой Мамаевой задержали в Китае.
Гибель группы кузнецова и лидии лисовской. Долгополов николай михайлович
Кузнецов невозмутимо подошел к немцам и заявил, что поймали бандита, а всех четверых он вынужден арестовать и доставить в гестапо. Немцы начали оправдываться, что они - работники рейхскомиссариата и к делу не причастны, просили их отпустить. Кузнецов настойчиво предлагал им следовать за ним, потом арестовал одного из них - наиболее активного, оказавшегося личным шофером гауляйтера Эриха Коха. Шофера Коха посадили в автомобиль с партизанами, Ильгеном и казаками. Кузнецов остался с тремя вооруженными немцами, не спеша записал их фамилии, после чего «отпустил». Пока новый караул у дома Ильгена пытался разобраться, куда делся часовой, Кузнецов спокойно прошел к машине, и партизаны уехали на конспиративную квартиру. Чтобы создать алиби для Лидии, ее заблаговременно отправили на встречу с офицером гестапо в людное место, где было много знавших ее военных. Помимо этого, по заданию партизан денщик Ильгена Михаил Мясников оставил на столе в кабинете генерала записку: «Спасибо за кашу, ухожу к партизанам и забираю с собой генерала. Смерть немецким оккупантам! Казак Мясников».
На следующий день Лисовскую все-таки арестовали и допрашивали в гестапо в течение восьми дней. Поскольку уличить ее не удалось, да к тому же за нее вступились немецкие офицеры, видевшие Лидию в день похищения Ильгена, она была отпущена на свободу. Позднее по заданию партизан Лисовская вместе с отступавшими немецкими войсками переехала во Львов. После освобождения Ровенской области советскими войсками партизанский отряд «Победители» расформировали. За смелость, проявленную в борьбе с оккупантами, Лидия Ивановна Лисовская была представлена к ордену Отечественной войны 1-й степени. Тщательное расследование обстоятельств ее гибели, проведенное в 1944—1945 годах, к сожалению, не дало результата. Одна из версий говорила о причастности к убийству агента ровенского гестапо Ришарда Аренда, который до войны учился с Лидией в одной гимназии, а после отступления немцев не раз, по докладам Лисовской, попадался ей на глаза во Львове в форме советского офицера. Другие версии строились на сообщениях Лисовской об угрозах ей со стороны проживавших во Львове поляков и украинских националистов. Почему Лисовская и Микота не поехали в Ровно поездом, хотя для них были куплены железнодорожные билеты, установить не удалось.
Не смогли разыскать и подвозившую их машину. Очевидно одно: они стали жертвой фашистских агентов, которые действовали на территории Украины и после освобождения от оккупантов. Прототип главного героя одного из самых любимых народом фильмов о войне - «Подвиг разведчика» - Николай Кузнецов погиб в неравном бою 65 лет назад В 1943 году сотрудник НКВД Николай Кузнецов прибыл в оккупированный фашистами Ровно под видом обер-лейтенанта германской армии Пауля Зиберта с конкретной целью - убить гауляйтера наместника Украины Эрика Коха. Однако как ни старался мнимый Зиберт с товарищами, но выполнить это задание им не удалось. Тем не менее раздобытая группой информация оказалась столь ценной, что провал задания по ликвидации гауляйтера простили. Кузнецов был посмертно удостоен высшей награды родины - звания Героя Советского Союза. О его подвигах сняли один из любимейших народом фильмов - «Подвиг разведчика» с Павлом Кадочниковым в главной роли. Ведь именно она одной из первых передала в Центр сведения о подготовке германской разведкой покушения на Сталина, Рузвельта и Черчилля во время встречи глав держав «большой тройки» в Тегеране. Заслуга в получении этой и другой важнейшей информации, переданной Кузнецовым в Москву, принадлежит членам его группы - красавицам сестрам Лидии Лисовской и Майе Микоте.
Подробно о работе одной из самых успешных агентурных сетей НКВД в тылу врага рассказал историк Александр Намозов, автор художественно-документальной книги о группе Николая Кузнецова «Виконавець». В нее вошло много ранее не известных широкой публике фактов. Она как магнит притягивала мужчин. Одним из ее любовников стал высокопоставленный офицер абвера разведки штурмбаннфюрер Ульрих фон Ортель, входивший в ближайшее окружение легендарного немецкого разведчика Отто Скорцени. В Ровно Ортель возглавлял школу диверсантов, работавшую под вывеской частной стоматологической клиники. По вечерам штурмбаннфюрер с коллегами-разведчиками проводил время в ресторанах, клубах, казино в компании своих «девочек». Отношения к подругам были совершенно доверительными. Однажды, например, Ортель хвастался, что у немцев появилось сверхсекретное оружие - летающие бомбы, похожие на самолет и обладающие большой разрушительной силой. На очень высокой скорости они способны пролетать 400 километров.
Речь шла о ракетах ФАУ. Информация об этом через пару дней была передана в Москву. Во время веселых застолий Майя узнала и о планах немецкого командования дать решающую битву на Курской дуге летом 1943 года, применив новейшие танки «Тигр» и «Пантера». Ортель проболтался о секретнейшем задании, которое его подопечные из школы диверсантов должны были провести в Москве. Им предстояло перейти линию фронта, добраться до Москвы, чтобы провести теракт - ликвидировать попавших в советский плен генералов фон Зейдлица и фон Даниельса. Эти и ряд других пленных старших офицеров вермахта организовали видимо, по подсказке НКВД Союз немецких офицеров. Его члены в радиопередачах и через громкоговорители на передовой агитировали своих соотечественников за свержение Гитлера. Благодаря Майе боевиков в Москве схватили. Через несколько месяцев Ортель объявил Майе, что им предстоит на время расстаться, так как его вызывают в Берлин.
Перед отъездом, будучи слегка навеселе, он спросил возлюбленную, что привезти ей из командировки: «Может, персидский ковер? На ковре-то мы с тобой ни разу не занимались любовью». Далее информация пошла по налаженной цепочке: Майя пересказывает разговор о персидском ковре другому агенту - своей сестре Лидии Лисовской, та - Кузнецову. Ну а в Москве сразу поняли, что может интересовать в Персии человека из группы диверсанта Отто Скорцени - немцы готовят покушение на глав держав «большой тройки». Аналогичные сведения затем поступили и из других источников, что лишь подтвердило информацию от группы Кузнецова. Как Майя Микота, совсем еще молоденькая девушка, стала разведчицей? Благодаря своей старшей двоюродной сестре Лидии Лисовской. В начале 1930-х Лисовская была балериной, выступала в Варшаве. И вот некий импресарио предложил ей и еще нескольким артисткам отправиться в Америку, в Голливуд, попробовать себя в кино.
Девушки получили аванс. А по дороге узнали, что их якобы заманивают в бордель на Ближнем Востоке. Лисовская, испугавшись, сбежала с поезда в Берлине. Часть аванса потратила на модную одежду и украшения вообще она делала все, чтобы жить на широкую ногу. Лидия боялась, что банда, пытавшаяся заманить ее в бордель, начнет поиски беглянки. Поэтому укрылась в провинции - в городке Костополь, что в нескольких десятках километров от Ровно. Там жила с родителями ее младшая двоюродная сестра Майя Микота. Я разыскал одноклассницу Майи. Та рассказала, что Лидия вызывала и восхищение, и зависть из-за того, что была сказочно красивой кстати, один из ее агентурных псевдонимов - Фарфоровая Кукла - словно подтверждал это.
По словам одноклассницы Майи, Лидия обладала утонченными манерами, шикарно и со вкусом одевалась, была истинно «шляхетной панянкой». И вот тут, в Костополе, судьба свела ее с будущим отцом известного российского политика Владимира Жириновского - Вольфом Эйдельштейном. Мир тесен. Перед Второй мировой войной Эйдельштейны были одной из самых богатых семей Ровенщины. А жили они в Костополе, где скрывалась Лисовская. Вольф как раз вернулся из Европы после учебы, стал ухаживать за Лидией. Однако отец, придерживавшийся ортодоксальных взглядов, запретил молодому человеку иметь дело с полькой. Вольф послушался, но поставил условие: оказывать Лидии материальную помощь. И деньги ей, действительно, выделялись в течение нескольких лет.
А потом она вышла замуж за офицера, лучшего спортсмена польской армии. Собственно, с тех пор Лидия стала Лисовской, а ее девичья фамилия - Демчинская. Она тоже увлекалась спортом и даже научилась метко стрелять, причем с обеих рук. А чтобы хватало денег на наряды, стала сотрудничать с польской разведкой. Все в ее жизни было хорошо до осени 1939 года, когда Германия напала на Польшу, а Красная Армия заняла Западную Украину. Муж оказался у немцев в плену, Лидия осталась без средств, к тому же ей угрожал арест как представительнице привилегированных классов. Кстати, Вольфа Эйдельштейна и его брата Арона выселили в Казахстан. Там Вольф и встретил русскую женщину Александру Жириновскую. У них родился сын Владимир.
Она быстро нашла себе высокопоставленного ухажера - 54-летнего начальника концлагеря. Это ей помогло спасти сестру Майю, когда ту чуть было не угнали на работу в Германию. Получилось так, что один костопольский полицай добивался от Майи любви. А она ему взаимностью не отвечала. Вот он и включил ее в список на отправку в рейх. Эшелон, в котором ее везли, сделал остановку в Ровно, чтобы взять новых невольников. Лидия, ссылаясь на свои знакомства, прошла кордоны оцепления и забрала сестру. Вначале она устроила ее буфетчицей в вагон-ресторан в поезде Харьков-Берлин. Но Майю там изнасиловали.
Кстати, именно в этом ресторане Майя познакомилась с разведчиком Ортелем. Кто, кроме Лидии и Майи, входил в группу Кузнецова? Очень много людей. В Центре рассудили так: раз немцы сделали Ровно столицей оккупированной Украины, то этому городу нужно уделить особое внимание. Поэтому в начале 1942 года туда была заброшена оперативная группа четвертого управления НКВД «Победители» во главе с Дмитрием Медведевым. Они обосновались в лесу. К ним примкнули боевики польского сопротивления из «Армии Крайовой». Вскоре прилетел Николай Кузнецов, имевший специальное задание - убить гауляйтера Украины. Кроме того, Центр поставил задачу организовать агентурную сеть в самом Ровно.
В нее привлекали патриотически настроенных людей, работавших в немецких учреждениях. Непосредственным куратором был Кузнецов, поскольку он жил в городе под видом обер-лейтенанта Зиберта. Он квартировал у Лисовской, и у них вспыхнул бурный роман. В городе с Кузнецовым было несколько боевиков, а в лесу находился тысячный отряд прикрытия. Конечно же, в эту сеть вошла и Лидия. Как группа Кузнецова узнала, где находится ставка Гитлера в Украине? Это была вторая по важности задача, поставленная Центром перед Кузнецовым а главная, напомню, - ликвидировать гауляйтера Эрика Коха. В Москве склонялись к мнению, что раз столицей оккупированной Украины немцы сделали Ровно, то и ставка Гитлера «Вервольф» »Волчье логово» находится неподалеку.
Для дополнительного заработка она иногда сдавала немцам комнату в своей квартире. Зиберт устраивал на квартире встречи с другими немцами, с которыми знакомила его Лидия. Она, со своей стороны, говорила обер-лейтенанту о неминуемом поражении Германии и о необходимости обеспечить свое существование в будущем. Это породило серьезные сомнения у партизан — не прощупывает ли Лисовская Пауля Зиберта по заданию гестапо? Сомнения рассеялись, когда Лидия вновь попросила у Гнидюка яд, на этот раз для того, чтобы убить своего постояльца, признавшегося ей в том, что лично он участвовал в расстрелах военнопленных. Проверка закончилась. С этого времени Лидия стала его ближайшей помощницей. Лидия помогала Кузнецову завязывать знакомства с немецкими офицерами и собирать информацию о высокопоставленных фашистских чиновниках в Ровно. Кроме этого, она привлекла к разведывательной работе свою двоюродную сестру Марию Микота, которая по заданию партизан стала агентом гестапо под псевдонимом «17». Теперь в отряде смогли заранее узнавать о карательных рейдах немцев, а Кузнецов познакомился с офицером СС фон Ортелем, входившим в команду известного немецкого диверсанта Отто Скорцени. Из разговора с Ортелем советский разведчик сделал вывод о том, что немцы готовят диверсионную акцию во время встречи глав СССР, США и Великобритании в иранской столице. В Центре сообщение Кузнецова не оставили без внимания, в Тегеране были предприняты дополнительные меры безопасности, и операция, тщательно подготовленная Скорцени, провалилась. Осенью 1943 года Лидия Лисовская по заданию Николая Кузнецова устроилась экономкой к командующему восточными армиями особого назначения генерал-майору Ильгену. Он являлся ключевой фигурой в руководстве вооруженными формированиями националистического толка, состоявшими из бывших граждан СССР, которые перешли на сторону оккупантов. К ноябрю Лидия смогла сообщить партизанам подробные данные о распорядке жизни, наружной охране, времени отъездов и приездов генерала Ильгена, другие необходимые сведения. На 15 ноября 1943 года была запланирована операция, в которой приняли участие Николай Кузнецов, его ближайший соратник Николай Струтинский, а также два новых партизана — Стефаньский и Каминский, для которых это задание являлось своеобразной проверкой. Кузнецов был одет в форму капитана немецкой армии, Струтинский — рядового, Стефаньский — лейтенанта, аКаминский был в форме сотрудника рейхскомиссариата. У дома дежурил часовой из перешедших на сторону немцев казаков Василий Луковский. Возле него остался для наблюдения Струтинский. Кузнецов с двумя помощниками вошел внутрь, где их ждали Лисовская и Микота. В доме находился денщик Ильгена казак Михаил Мясников, которого сразу же обезоружили и посадили в изолированную комнату, предложив подумать, не хочет ли он перейти к партизанам. Ровно в пять к дому подъехал легковой автомобиль. Из машины вышел генерал и направился к дому.
Такое воспитывается с детства, впитывается с молоком матери, от отца, дядей и других родственников и знакомых. Наконец, в детских играх. Иностранца всегда легко отличить. Не только по акценту, но и по привычкам и поведению. Неслучайно многие знаменитые советские разведчики в странах пребывания легализировались как иностранцы. Анатолий Гуревич и Михаил Макаров, имели уругвайские документы. В любом случае они представлялись иностранцами в стране своей командировки и поэтому не вызывали подозрения в несовершенном владении языком и реалиями окружающей жизни. Поэтому недостоверна легенда о Штирлице не только в том, что такого агента советская разведка не могла иметь в принципе, а в том, что сколько бы он ни жил в Германии, немцем не стал. Тем более что, по повестям Юлиана Семенова, в эмиграции с родителями он жил в Швейцарии, а там другой немецкий язык. Кстати, товарищ Ленин, который литературный немецкий знал неплохо, когда приехал в Цюрих и Берн, на первых порах мало что понимал. У немецкоязычных швейцарцев, как и у австрийцев, от германского немецкого отличается произношение и лексика. В Москве перед войной Кузнецов некоторое время действовал как немец Шмидт. Но дело в том, что он выдавал себя за русского немца. Здесь необходимо пояснить, что потомки немецких переселенцев в Поволжье, на Украине и в Молдавии сохранили в значительной степени тот язык, на котором разговаривали их предки. Он вполне мог стать особым диалектом немецкого языка, сохранившего в значительной степени свое архаичное строение. На нем уже была создана литература, при союзе писателей Украины в Харькове в 1920 — 1930-х гг. В Одесской, Днепропетровской, Запорожской и других областях были немецкие национальные районы, в школах велось преподавание на немецком языке, готовились кадры преподавателей. Потом это все ликвидировали, учителей сослали, писателей большей частью расстреляли, а остальных сгноили в лагерях по обвинению в украинском?! Наверное, потому что многие из них писали как на немецком, так и на украинском языках. В Поволжье автономная республика немцев продержалась немного дольше, но судьба ее была такой же трагичной. Советские немцы мало чем могли помочь в подготовке Кузнецова. На их языке в Германии уже давно не говорили. Кстати, Кузнецов был не единственным таким агентом-террористом. В 1943 г. Кубе был убит, а подпольщица Елена Мазаник за подготовку взрывного устройства получила звезду Героя Советского Союза. Долгое время о Николае Хохлове у нас не вспоминали, так как после войны он отказался убить одного из руководителей Народно-трудового союза и перешел к американцам. Но Хохлов выдавал себя за немецкого офицера только эпизодически. Нас же хотят уверить, что Кузнецов в Ровно, а потом во Львове только тем и занимался в перерывах между терактами, что выведывал у болтливых немцев их военные и государственные тайны. И никто никогда ни в чем его не заподозрил, на его промахи, вполне естественные для иностранца, никто не обратил внимания. Кроме гауляйтера Коха, ему не встретился ни один житель Кенигсберга и его окрестностей, который просто мог знать помещика Зиберта и учиться в школе с его сыном. Кстати, чтобы получить звание обер-лейтенанта, нужно было либо учиться в военном училище, в нашем случае пехотном, либо окончить высшее учебное заведение и пройти соответствующую подготовку. А Кузнецов не имел необходимой выправки. Причем не советской, а немецкой, а здесь есть большая разница, и она любому подготовленному человеку сразу бросится в глаза. Во время войны американская контрразведка разоблачила глубоко законспирированного агента абвера. Он ничем не отличался от других американских офицеров, только когда стрелял из пистолета, то становился в стойку немецкого офицера, что бросилось в глаза его бдительным сослуживцам. Если Кузнецов учился в немецком вузе, то должен был знать особый студенческий сленг. Причем у разных университетов он свой. Есть много мелких деталей, незнание которых сразу бросается в глаза и вызывает подозрение. Один отлично подготовленный агент провалился на незнании привычек профессора, у которого он по легенде учился. Он знал, что профессор курил, но не знал, что курил именно папиросы. В Германии это было редкостью, а профессор был большим оригиналом. Маловероятно, что Кузнецов в процессе широких знакомств не встретил бы «своих соучеников и однокурсников». В немецких вузах довольно много студентов, и встретить того, с кем «учился», в Ровно было довольно легко.
Please note however that the red links on this list may well not be suitable as the basis for an article. This list of missing articles shows females associated with war or with peace movements and pacifism; diplomats; those awarded Righteous Among the Nations; and Holocaust survivors and victims for whom there is data on Wikidata, but no article on the English Wikipedia.
Калганов: подвиг разведчицы. Как погиб разведчик кузнецов Л лисовская
На это Лисовская сообщила, что имеет возможность отравить Кернера, если партизаны дадут ей яд. Но разведчики видели ее совсем в иной роли. В мае 1943 года немецкие офицеры — завсегдатаи казино предложили Лисовской принять на постой недавно прибывшего в город обер-лейтенанта Пауля Зиберта. Для дополнительного заработка она иногда сдавала немцам комнату в своей квартире. Зиберт устраивал на квартире встречи с другими немцами, с которыми знакомила его Лидия. Она, со своей стороны, говорила обер-лейтенанту о неминуемом поражении Германии и о необходимости обеспечить свое существование в будущем. Это породило серьезные сомнения у партизан — не прощупывает ли Лисовская Пауля Зиберта по заданию гестапо? Сомнения рассеялись, когда Лидия вновь попросила у Гнидюка яд, на этот раз для того, чтобы убить своего постояльца, признавшегося ей в том, что лично он участвовал в расстрелах военнопленных. Проверка закончилась.
С этого времени Лидия стала его ближайшей помощницей. Лидия помогала Кузнецову завязывать знакомства с немецкими офицерами и собирать информацию о высокопоставленных фашистских чиновниках в Ровно. Кроме этого, она привлекла к разведывательной работе свою двоюродную сестру Марию Микота, которая по заданию партизан стала агентом гестапо под псевдонимом «17». Теперь в отряде смогли заранее узнавать о карательных рейдах немцев, а Кузнецов познакомился с офицером СС фон Ортелем, входившим в команду известного немецкого диверсанта Отто Скорцени. Из разговора с Ортелем советский разведчик сделал вывод о том, что немцы готовят диверсионную акцию во время встречи глав СССР, США и Великобритании в иранской столице. В Центре сообщение Кузнецова не оставили без внимания, в Тегеране были предприняты дополнительные меры безопасности, и операция, тщательно подготовленная Скорцени, провалилась. Осенью 1943 года Лидия Лисовская по заданию Николая Кузнецова устроилась экономкой к командующему восточными армиями особого назначения генерал-майору Ильгену. Он являлся ключевой фигурой в руководстве вооруженными формированиями националистического толка, состоявшими из бывших граждан СССР, которые перешли на сторону оккупантов.
К ноябрю Лидия смогла сообщить партизанам подробные данные о распорядке жизни, наружной охране, времени отъездов и приездов генерала Ильгена, другие необходимые сведения. На 15 ноября 1943 года была запланирована операция, в которой приняли участие Николай Кузнецов, его ближайший соратник Николай Струтинский, а также два новых партизана — Стефаньский и Каминский, для которых это задание являлось своеобразной проверкой. Кузнецов был одет в форму капитана немецкой армии, Струтинский — рядового, Стефаньский — лейтенанта, аКаминский был в форме сотрудника рейхскомиссариата. У дома дежурил часовой из перешедших на сторону немцев казаков Василий Луковский. Возле него остался для наблюдения Струтинский. Кузнецов с двумя помощниками вошел внутрь, где их ждали Лисовская и Микота.
Гнидюк работает заместителем председателя Львовского облисполкома ] военнопленный Владимир Грязных он бежал из концлагеря в, Ровно сообщил, что он и его товарищи сумели вырваться из вражеского плена с помощью старшей официантки офицерского казино.
Фамилия ее Лисовская. Зовут Лидия Ивановна. Она просила, если бежавшим удастся разыскать партизан, связать ее с ними. Повидать эту женщину поручили Николаю Гнидюку. По адресу, который ему дал Грязных, Гнидюк разыскал Лисовскую. Разведчика встретила стройная молодая блондинка выше среднего роста, с красивым смуглым лицом и большими голубыми глазами. Когда познакомились, Лисовская с подкупающей простотой рассказала о себе, о своей ненависти к немецким фашистам, которые отняли у нее мужа, капитана польской армии, уничтожив его в концлагере.
Дайте мне Любое задание — выполню. Если хотите, проведу ваших людей в казино, когда там будет много немецких офицеров. Могу отраву подсыпать в блюдо или украсть папку с секретными документами… Она с такой напористостью предлагала свои планы, что ее поведение показалось партизанским разведчикам слишком подозрительным. Гнидюк уже знал, что в квартире Лисовской часто бывают немецкие офицеры. Лидия Ивановна возвращается с провожатыми. Однажды она принесла портфель с документами. Портфель был «реквизирован» ею у перебравшего в казино старенького полковника, но в нем оказались лишь какие-то накладные.
Лидия Ивановна ухитрялась узнавать ночные пароли. Создавалось впечатление, что здесь что-то не чисто. Уж не гестапо ли затеяло с партизанскими разведчиками игру. Пока оно идет на ничего не стоящие «поддавки», но с помощью своего агента гитлеровская разведка, конечно, думает раскинуть сети, чтобы добыть богатый улов. А Лисовская, между тем, настойчиво добивалась «большого дела». Когда Гнидюк доложил Кузнецову о первых встречах с Лисовской, тот сказал: — Да, поведение этой дамы подозрительное. Что ж, продолжай поддерживать с нею связь.
Будем изучать этого человека. Надо испытать ее на деле. Эту настороженность разведчиков Лисовская расценила по-своему и при встрече с Гнидюком шутила: — Немцы мне доверяют больше, чем вы!.. Николай Иванович в это время уже работал в «паре» с Валей Довгер, которая после аудиенции у Коха «высочайшим» повелением гауляйтера была определена на работу машинисткой-канцеляристкой в хозяйственный отдел рейхскомиссариата. Немецкие офицеры наперебой старались оказать красивой фрейлен свое внимание, набиваясь в женихи. Как-то один из офицеров предложил Кузнецову: — Слушайте, Зиберт, хотите, я познакомлю вас с первой красавицей города? Польская графиня.
Увидите и забудете дорогу к Валентине… Через несколько дней на совещании группы разведчиков, которое проходило в квартире Ивана Приходько, Николай Иванович, подведя итог разговора, заключил: — Будем расходиться, товарищи. За дело! Разведчики ответили ему шутками: — Николай Иванович, вы хоть нам адресок оставьте, где живет эта красавица. А то пойдешь, женишься и… чего доброго, пропадешь! Запомните адрес, — живо откликнулся Кузнецов. Там другой Лели нет, — подтвердил Гнидюк. Кузнецов приехал к Лисовской раньше.
Его сопровождал переводчик, но, сославшись на неотложные дела, он быстро ушел. Лидия Ивановна приняла офицера Пауля Зиберта со свойственной ей любезностью и предупредительностью. Вскоре в квартире Лисовской появился и Гнидюк. Его встретила сестра хозяйки Майя. Узнав, что пришел Гнидюк, Лидия Ивановна выбежала к нему оживленная и скороговоркой извинилась: — Прошу прощения, у меня очень интересный офицер. Вы разделите с ним компанию? Посидите немного, и я его вытурю.
Но Кузнецов знал, кто пришел, и подал из другой комнаты голос: — Вер дорт? Кто там? Битте, битте! Хабен зи документ? Ему вдруг сделалось смешно. Но, однако, он продолжал игру. Вынув свой аусвайс, Гнидюк с готовностью показал его офицеру.
Пауль Зиберт пробежал удостоверение глазами и воскликнул: — Костополь?! Ду бист партизан?! Лисовская не на шутку встревожилась. Всплеснув руками, она начала разубеждать: — Да нет же, господин Зиберт! Это мой кузен. Я его хорошо знаю! Я проверю, какой вы есть кузен!
Последнее подействовало на немца. Хозяйка быстро собрала на стол. И грозный офицер подобрел. Он даже пригласил «кузена», на которого только что кричал, к столу и предложил выпить «за победу нашего оружия». Так началось знакомство Пауля Зиберта-Кузнецова с загадочной официанткой офицерского казино. Кузнецов продолжал ходить в гости к Леле — Лисовской — как немецкий офицер, а Гнидюк — как партизан. Проверка Лидии Лисовской подходила к концу.
Разведчики убедились, что имеют дело с человеком, который действительно всем сердцем хочет помогать в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками , что Леля сотрудничает с гестапо по заданию советского командования. Гнидюк, — начала работать под руководством Николая Ивановича. Работала Лисовакая в разведке очень плодотворно и сделала не меньше других разведчиков. Среди советских разведчиков Николай Кузнецов занимает особое место. Вся его жизнь - сборник мифов, причем тщательно культивируемых и имеющих широкое распространение. От того, как он стал разведчиком, до обстоятельств его гибели. В нашу задачу не входит анализ приведенных им фактов.
Это отдельная тема, хотя она имеет отношение к мифотворчеству вокруг Кузнецова. Начнем с наиболее распространенной легенды, запущенной командиром отряда «Победители» Дмитрием Медведевым в книге «Это было под Ровно» и почему-то принимаемой на веру без каких-либо оснований - безупречного знания немецкого языка. То, что паренек из глухого уральского села мог иметь феноменальные лингвистические способности, само по себе вполне возможно и неудивительно. Ломоносов, Гаусс и многие другие ученые, писатели или артисты были выходцами совсем не из высших кругов. Талант - это поцелуй Бога, и он по социальному признаку не выбирает. Но способности - это одно, а возможность выучить язык, чтобы настоящие носители его не чувствовали в собеседнике иностранца, -совершено другое. И здесь начинаются легенды и недомолвки, и даже несуразности.
По одним источникам, Кузнецов мог выучить язык, общаясь, будучи мальчиком, с пленными австрийцами. По другим - в результате знакомства с немецкими специалистами на уральских заводах. Третий вариант - его обучала фрейлина императрицы Александры Федоровны Ольга Веселкина, руководитель кафедры иностранных языков Уральского индустриального института, теперь Уральский государственный технический университет - УПИ имени первого президента России Б. Кузнецов» говорится, что немецкому языку в школе его обучала Нина Автократова, которая жила и училась в Швейцарии. С учителем труда Францем Явуреком, бывшим военнопленным чехом, он совершенствовал свой немецкий. Третьим наставником Кузнецова стал провизор местной аптеки австриец Краузе. Несомненно, Никанор Кузнецов позже он сменил свое имя на Николай мог таким образом освоить разговорный и письменный язык.
И вполне успешно - с учетом несомненных способностей. О чем говорит то, что он свободно говорил на языке коми. И даже сочинял на нем стихи и короткие произведения. Этот финно-угорский язык для русских довольно трудный в усваивании. Уже в Украине он освоил польский и украинский языки, что подтверждает его лингвистические способности. Однако здесь появляется первая нестыковка. Ведь эти люди не могли его научить восточно-прусскому диалекту.
В частности, Краузе мог научить его австро-баварскому диалекту немецкого языка, а он весьма отличается от берлинского, являющегося литературным и нормативным. Гладков приводит в своей книге воспоминания бывшего руководителя советской контрразведки Леонида Райхмана, согласно которым при приеме на работу в НКВД в его присутствии вернувшийся из Германии агент-нелегал после разговора по телефону с Кузнецовым отметил: «Говорит, как исконный берлинец». Но не как уроженец Кенигсберга. А ведь по легенде, Пауль Зиберт был сыном управляющего имением именно в Восточной Пруссии, по другим данным, сыном помещика из окрестностей Кенигсберга и соседом гауляйтера Украины Эриха Коха. И никто погрешностей в его языке не находил. Странно и необъяснимо. Ведь вместе с австрийским или швейцарским вариантом он должен был усвоить и соответствующую артикуляцию - именно то, что отличает, наряду с лексикой, носителей диалектов друг от друга.
Практика показывает, что от диалектной артикуляции избавиться чрезвычайно трудно, даже носителям языка. Знаменитый диктор московского радио Юрий Левитан предпринимал прямо-таки героические усилия, чтобы избавиться от характерного для владимирского говора оканья. Освоить культуру речи ему помогали мхатовские звезды: Нина Литовцева, назначенная руководителем дикторской группы, ее муж - народный артист СССР Василий Качалов, другие известные мастера - Наталья Толстова, Михаил Лебедев. Насколько известно, никто специально произношение Кузнецова с ним не отрабатывал. Немецкое ухо безошибочно определяет, из какого региона тот или иной человек. Для этого не нужно быть профессором фонетики Хиггинсом из известного произведения Бернарда Шоу. Так что австрийское начало в изучении немецкого языка могло стать трудно преодолимым препятствием для деятельности Пауля Зиберта.
Второй вариант - общение с немецкими специалистами. Тоже не сходится. В середине 1930 гг. Они были там раньше, но тогда Кузнецов не работал в Свердловске. Остаются немецкие рабочие-коммунисты. Такие были, но, во-первых, маловероятно, что это были квалифицированные технические специалисты именно из сельскохозяйственной Восточной Пруссии, во-вторых, в таком возрасте можно наращивать словарный запас и знание грамматики, но произношение исправить уже сложно, если вообще возможно. И, наконец, обучение у Ольги Веселкиной.
Несомненно, бывшая фрейлина знала немецкий как родной. Как настоящая немка, тем более что учила его у носителей языка с детства. Судя по написанным ею книгам, посвященным методам изучения иностранных языков, она была и хорошим педагогом. Только не могла Веселкина учить Кузнецова по той простой причине, что он в этом институте никогда не учился. Об этом прямо пишет Гладков и другие исследователи. О том, как изучается иностранный язык , чтобы в вас не могли признать иностранца, говорит опыт переводчика Сталина - Валентина Бережкова. В немецкой школе Фибиха на Лютеранской улице в Киеве за отклонение от правильного произношения давали подзатыльники.
Возможно, не совсем педагогично, но весьма эффективно. Преподаватели были немцами и говорили на берлинском диалекте, а на классической немецкой литературе воспитывали чувство hoch Deutsch. Когда он переводил Молотова во время визита в Берлин в ноябре 1940 г. И даже удивлялся, что он не немец. Но Бережков учил его с детства и в семье его отца - царского инженера все знали немецкий язык.
Теперь нам этого не узнать. Адмирал ушел из жизни давно, в 1967 году. За честь Маринеско продолжали бороться его сослуживцы — Я. Коваленко, Н. Редкобородов и их сторонники.
А судьба командира становилась трагичнее и беспощаднее. Он умирал в нищете. Маленькой пенсии не хватало даже на лекарства. В последний раз он выпил с верным своим другом инженер-механиком дивизиона подводных лодок Михаилом Филипповичем Ванштейном врачи это уже разрешили. Маринеско уже не мог говорить, поэтому взял лист бумаги и написал: «Миша, у тебя испуганные глаза. Вот теперь я верю в жизнь. Мне поставят искусственный пищевод». Все взыскания с Маринеско давно, еще при его жизни, были сняты. Так делается по уставу. Более того, министр обороны маршал Р.
Малиновский своим приказом, изданным в 1960 году, отменил и аннулировал все прежние наказания и восстановил Александра Ивановича в звании, то есть полностью его реабилитировал. И значит, больше не было никакого смысла снова обвинять Маринеско в нарушениях устава. К сожалению, руководству флота не было дела до судьбы легендарного моряка. Закрыть А у входа в гавань Киля немцы поставили памятник «Вильгельму Густлову». Иностранные исследователи — английские, западногерманские и шведские — изучали тактику командира С-13. Журнал «Шведский флот» в 1950-х годах открыл очень любопытную дискуссию об этой подводной лодке. И даже в 1971 году шведские читатели недоумевали: почему Маринеско не Герой Советского Союза? На шведскую дискуссию откликнулись командиры финских кораблей, которые вспомнили, что Маринеско, будучи командиром «Малютки», сильно тревожил их еще в начале войны.
Все права на материалы, опубликованные на сайте, защищены в соответствии с российским и международным законодательством об интеллектуальной собственности. Любое использование текстовых, фото-, аудио- и видеоматериалов возможно только с согласия правообладателя ВГТРК. Для детей старше 16 лет.
Мария Николаева продолжает покорять пьедесталы московских соревнований
| Анализ сайта belyitzar.ru | В этом выпуске травму получила и Мария Погребняк. |
| Фарфоровая кукла. Расширенная заявка на документал. Подвиг разведчицы Л лисовская | Басманный районный суд Москвы отказался заключать под стражу жительницу столицы Марию Платонову по делу о склонении к массовым беспорядкам — девушку отправили под домашний арест. Об этом сообщили РБК в пресс-службе суда. |
Содержание
- Смотрите также:
- Исторические заметки: Как погибла помощница легендарного Николая Кузнецова
- Шаги к гибели
- О ракитянский загадки ровенского подполья
ПРЕПОДОБНОМУЧЕНИЦА МАРИЯ ГАТЧИНСКАЯ (ЛЕЛЯНОВА), МОНАХИНЯ / НОВОМУЧЕНИК ДНЯ
Тогда же она привлекла к подпольной работе свою двоюродную сестру Марию Микоту (1920-1944). С 1942 года Лисовская состояла в легендарном отряде «Победители» под командованием Героя Советского Союза Дмитрия Николаевича Медведева. Видео-канал Нового Планетарного Телевидения М. Микота (Мария Макарьевна Микота,разведчица НКВД-НКГБ СССР во время Великой Отечественной войны, член партизанского отряда >. Вместе со своей двоюродной сестрой Лидией Лисовской они были известны как помощницы советского.
Марию Погребняк и Алану Мамаеву задержала полиция в Китае
Кузнецов был одет в форму капитана немецкой армии, Струтинский - рядового, Стефаньский - лейтенанта, а Каминский был в форме сотрудника рейхскомиссариата. У дома дежурил часовой из перешедших на сторону немцев казаков Василий Луковский. Возле него остался для наблюдения Струтинский. Кузнецов с двумя помощниками вошел внутрь, где их ждали Лисовская и Микота. В доме находился денщик Ильгена казак Михаил Мясников, которого сразу же обезоружили и посадили в 1 изолированную комнату, предложив подумать, не хочет ли он перейти в партизаны. Ровно в пять к дому подъехал легковой автомобиль. Из машины вышел генерал и направился к дому. Его шофер дождался, когда Ильген войдет вовнутрь, и только после этого уехал. В доме Ильгена встретила Лидия, которая постаралась отвлечь его разговором.
Кузнецов, Стефаньский и Каминский стояли у дверей в коридоре, готовые к нападению. Когда Ильген начал раздеваться, в дом вошел Струтинский в форме рядового немецкой армии. Генерал громко спросил: "Что тебе надо? Кузнецов тотчас бросился на него, схватил за горло и заткнул кляпом рот. Каминский завязал Ильгену руки, но, как оказалось, сделал это плохо. Затем все вышли к автомобилю. Кузнецов вел генерала, остальные - казаков. В пяти метрах от машины Ильген вырвался, руки у него оказались развязаны.
Физически крепкий, в прошлом - отличный боксер, он ударил Кузнецова в лицо и стал громко звать на помощь. Партизаны подбежали к Кузнецову, утихомирили Ильгена и положили его в автомашину. С соседней улицы выбежали четыре немца с криками "Что происходит? Кузнецов невозмутимо подошел к немцам и заявил, что поймали бандита, а всех четверых он вынужден арестовать и доставить в гестапо. Немцы начали оправдываться, что они - работники рейхскомиссариата и к делу не причастны, просили их отпустить. Кузнецов настойчиво предлагал им следовать за ним, потом арестовал одного из них - наиболее активного, оказавшегося личным шофером гауляйтера Эриха Коха. Шофера Коха посадили в автомобиль с партизанами, Ильгеном и казаками. Кузнецов остался с тремя вооруженными немцами, не спеша записал их фамилии, после чего "отпустил".
Пока новый караул у дома Ильгена пытался разобраться, куда делся старый часовой, Кузнецов спокойно прошел к машине, и партизаны уехали на конспиративную квартиру. Чтобы создать алиби для Лидии, ее заблаговременно отправили на встречу с офицером гестапо в людное место, где было много знавших ее военных. Помимо этого, по заданию партизан денщик Ильгена Михаил Мясников оставил на столе в кабинете генерала записку: "Спасибо за кашу, ухожу к партизанам и забираю с собой генерала. Смерть немецким оккупантам! Казак Мясников". На следующий день Лисовскую все-таки арестовали и допрашивали в гестапо в течение восьми дней. Поскольку уличить ее не удалось, да к тому же за нее вступились немецкие офицеры, видевшие Лидию в день похищения Ильгена, она была выпущена на свободу. Позднее по заданию партизан Лисовская вместе с отступавшими немецкими войсками переехала во Львов.
А вот мнимого обер-лейтенанта Зиберта Кузнецова разоблачили. Это удалось сделать одному из ухажеров Майи Микоты контрразведчику Мартину Геттелю. Впрочем, он за это заплатил жизнью: решил, что мнимый Зиберт - агент английской разведки и предложил свои услуги Британии. Устроили встречу на одной из конспиративных квартир. Там Кузнецов и убил Геттеля. История десятая. Нераскрытая тайна. После освобождения Ровенской области советскими войсками партизанский отряд "Победители" расформировали.
За смелость, проявленную в борьбе с оккупантами, Лидия Ивановна Лисовская была представлена к ордену Отечественной войны 1 степени.
This list of missing articles shows females associated with war or with peace movements and pacifism; diplomats; those awarded Righteous Among the Nations; and Holocaust survivors and victims for whom there is data on Wikidata, but no article on the English Wikipedia.
Нападение Германии на СССР застало Лидию в её родном городе Ровно, после захвата которого немцами она работала помощником повара в столовой, обслуживавшей офицеров и сотрудников лагеря военнопленных. С риском для жизни она помогла бежать нескольким советским солдатам , среди которых оказался Владимир Грязных, примкнувший к партизанскому отряду «Победители». Необходимо отметить, что Ровно во время войны являлся столицей оккупированной немцами Украины. Там располагались все основные военные и административные органы управления оккупантов, здесь же проживал фашистский гауляйтер Украины Эрих Кох.
Именно поэтому в начале 1942 года под Ровно была заброшена оперативная группа 4-го управления НКГБ «Победители» во главе с опытным разведчиком Дмитрием Николаевичем Медведевым. Чуть позднее к отряду присоединился под псевдонимом «Грачёв» Николай Иванович Кузнецов, имевший специальное задание руководства. Среди главных задач партизан было создание сети конспиративных и явочных квартир в Ровно, привлечение в отряд надёжных, патриотически настроенных жителей города, работавших в оккупационных учреждениях. Вот почему сообщение Грязных о Лисовской заинтересовало чекистов, и к её проверке был подключён разведчик Николай Гнидюк, легализовавшийся в городе под видом мелкого торговца Яна Багинского. К этому времени Лидии удалось устроиться официанткой в казино хозштаба оккупационных войск в Украине, во главе которого стоял генерал Кёрнер. Познакомившись с Лидией, Гнидюк убедился, что она искренна в своей ненависти к фашистам. Было решено открыть женщине, что Николай - партизан.
На это Лисовская сообщила, что имеет возможность отравить Кёрнера, если партизаны дадут ей яд. Но разведчики видели её совсем в иной роли. В мае 1943 года немецкие офицеры - завсегдатаи казино предложили Лисовской принять на постой недавно прибывшего в город обер-лейтенанта Пауля Зиберта. Для дополнительного заработка она иногда сдавала немцам комнату в своей квартире. Зиберт устраивал на квартире встречи с другими немцами, с которыми знакомила его Лидия. Она, со своей стороны, говорила обер-лейтенанту о неминуемом поражении Германии и о необходимости обеспечить своё существование в будущем. Это породило серьёзные сомнения у партизан - не прощупывает ли Лисовская Пауля Зиберта по заданию гестапо?
Сомнения рассеялись, когда Лидия вновь попросила у Гнидюка яд, на этот раз для того, чтобы убить своего постояльца, признавшегося ей в том, что лично участвовал в расстрелах военнопленных. Проверка закончилась. С этого времени Лидия стала его ближайшей помощницей. Лидия помогала Кузнецову завязывать знакомства с немецкими офицерами и собирать информацию о высокопоставленных фашистских чиновниках в Ровно. Кроме этого она привлекла к разведывательной работе свою двоюродную сестру Марию Микоту, которая по заданию партизан стала агентом гестапо под псевдонимом «17». Теперь в отряде смогли заранее узнавать о карательных рейдах немцев, а Кузнецов познакомился с офицером СС фон Ортелем, входившим в команду известного немецкого диверсанта Отто Скорцени. Из разговора с Ортелем советский разведчик сделал вывод о том, что немцы готовят диверсионную акцию во время встречи глав СССР, США и Великобритании в иранской столице.
В Центре сообщение Кузнецова не оставили без внимания, и в Тегеране были предприняты дополнительные меры безопасности, и операция, тщательно подготовленная Скорцени, провалилась. Осенью 1943 года Лидия Лисовская по заданию Николая Кузнецова устроилась экономкой к командующему восточными армиями особого назначения генерал-майору Ильгену. Он являлся ключевой фигурой в руководстве вооружёнными формированиями националистического толка, состоявшими из бывших граждан СССР, которые перешли на сторону оккупантов. К ноябрю Лидия смогла сообщить партизанам подробные данные о распорядке жизни, наружной охране, времени отъездов и приездов генерала Ильгена, другие необходимые сведения. На 15 ноября 1943 года была запланирована операция, в которой приняли участие Николай Кузнецов, его ближайший соратник Николай Струтинский, а также два новых партизана - Стефаньский и Каминский, для которых это задание являлось своеобразной проверкой. Кузнецов был одет в форму капитана немецкой армии , Струтинский - рядового, Стефаньский - лейтенанта, а Каминский был в форме сотрудника рейхскомиссариата. У дома дежурил часовой из перешедших на сторону немцев казаков Василий Луковский.
Возле него остался для наблюдения Струтинский. Кузнецов с двумя помощниками вошёл внутрь, где их ждали Лисовская и Микота. В доме находился денщик Ильгена казак Михаил Мясников, которого сразу же обезоружили и посадили в изолированную комнату, предложив подумать, не хочет ли он перейти в партизаны. Ровно в пять к дому подъехал легковой автомобиль. Из машины вышел генерал и направился к дому. Его шофёр дождался, когда Ильген войдёт вовнутрь, и только после этого уехал. В доме Ильгена встретила Лидия, которая постаралась отвлечь его разговором.
Кузнецов, Стефаньский и Каминский стояли у дверей в коридоре, готовые к нападению. Когда Ильген начал раздеваться, в дом вошёл Струтинский в форме рядового немецкой армии. Генерал громко спросил: «Что тебе надо? Каминский завязал Ильгену руки, но, как оказалось, сделал это плохо. Затем все вышли к автомобилю. Кузнецов вёл генерала, остальные - казаков. В пяти метрах от машины Ильген вырвался, руки у него оказались развязаны.
Физически крепкий, в прошлом - отличный боксёр, он ударил Кузнецова в лицо и стал громко звать на помощь. Партизаны подбежали к Кузнецову, утихомирили Ильгена и положили его в автомашину. С соседней улицы выбежали четыре немца с криками «Что происходит? Кузнецов невозмутимо подошёл к немцам и заявил, что поймали бандита, а всех четверых он вынужден арестовать и доставить в гестапо. Немцы начали оправдываться, что они - работники рейхскомиссариата и к делу не причастны, просили их отпустить. Кузнецов настойчиво предлагал им следовать за ним, потом арестовал одного из них - наиболее активного, оказавшегося личным шофёром гауляйтера Эриха Коха. Шофёра Коха посадили в автомобиль с партизанами, Ильгеном и казаками.
Кузнецов остался с тремя вооружёнными немцами, не спеша записал их фамилии, после чего «отпустил». Пока новый караул у дома Ильгена пытался разобраться, куда делся старый часовой, Кузнецов спокойно прошёл к машине, и партизаны уехали на конспиративную квартиру. Чтобы создать алиби для Лидии, её заблаговременно отправили на встречу с офицером гестапо в людное место, где было много знавших её военных. Помимо этого по заданию партизан денщик Ильгена Михаил Мясников оставил на столе в кабинете генерала записку: «Спасибо за кашу, ухожу к партизанам и забираю с собой генерала. Смерть немецким оккупантам! Казак Мясников». На следующий день Лисовскую всё-таки арестовали и допрашивали в гестапо в течение восьми дней.
Поскольку уличить её не удалось, да к тому же за неё вступились немецкие офицеры, видевшие Лидию в день похищения Ильгена, она была выпущена на свободу. Позднее по заданию партизан Лисовская вместе с отступавшими немецкими войсками переехала во Львов. После освобождения Ровенской области советскими войсками партизанский отряд «Победители» расформировали. За смелость, проявленную в борьбе с оккупантами, Лидия Ивановна Лисовская была представлена к ордену Отечественной войны I степени. Тщательное расследование обстоятельств её гибели, проведённое в 1944—1945 годах, к сожалению, не дало результата. Одна из версий говорила о причастности к убийству агента ровенского гестапо Ришарда Аренда, который до войны учился с Лидией в одной гимназии, а после отступления немцев не раз, по докладам Лисовской, попадался ей на глаза во Львове в форме советского офицера. Другие версии строились на сообщениях Лисовской об угрозах ей со стороны проживавших во Львове поляков и украинских националистов.
Почему Лисовская и Микота не поехали в Ровно поездом, хотя для них были куплены железнодорожные билеты, установить не удалось. Не смогли разыскать и подвозившую их машину. Очевидно одно: они стали жертвой фашистских агентов, которые действовали на территории Украины и после освобождения от оккупантов. Вести пришли, откуда не ждали Однажды меня разыскал по электронной почте исследователь Лев Моносов. Он читал мои материалы и нашел неточность в том, что касалось короткого пребывания Кузнецова в отряде еврейской самообороны. И имя бойца в этой моей книге уже приводится правильное. Открылись и новые факты деятельности Кузнецова-Зиберта в немецком тылу.
Итак, в период с 1941 по 1943 год фашисты устроили на Украине 50 гетто. Одно находилось под Ровно. За период оккупации немцы уничтожили 1 миллион 800 тысяч евреев - три четверти от общей довоенной численности. В Западной Украине, где гитлеровцы и местные украинские националисты действовали особенно жестоко, выжить удалось нескольким сотням человек, которые в основном были спасены партизанами. А в гетто Ровно доставлялись для уничтожения евреи как из захваченных гитлеровцами стран, так и из оккупированных западных областей СССР. К концу 1943 года в Ровно были убиты практически все согнанные в гетто - по некоторым оценкам от 80 тысяч до 100 тысяч человек. Само гетто было ликвидировано при освобождении Ровно советскими войсками.
Город взяли 2 февраля 1944 года. Тотальную ликвидацию евреев в Ровно проводили зондер-команды СС и литовские карательные полицейские батальоны. Но даже на их жутком фоне выделялись садизмом украинские националисты. Была у них своя специальная служба УТА - украинская тайная полиция, она же украинское гестапо. И в пересланных мне Львом Моносовым документах есть сведения о том, как Кузнецов спасал обреченных на смерть. В его разведгруппу, действовавшую в Ровно, входила Лидия Ивановна Лисовская. Она родилась в этом городе в 1910 году.
После окончания гимназии училась в Варшавской консерватории по классу фортепьяно. Свободно говорила на французском и немецком языках. Красавицу Лидию даже приглашали сниматься в Голливуд. А она вышла замуж за польского офицера, который пропал без вести при защите Варшавы. Вот и вернулась в 1940-м вместе с матерью Анной Войцеховной Деми-чанской в Ровно и установила контакт с советской разведкой. Лисовская привлекла к разведывательной работе свою двоюродную сестру Марию Микоту, которая по заданию партизан стала агентом гестапо под псевдонимом "17". Лидия Ивановна принимала активное участие в операции разведгруппы Кузнецова по похищению из Ровно генерал-майора фон Иль-гена - командующего восточными армиями особого назначения.
Генерал Ильген был ключевой фигурой в руководстве вооруженными формированиями националистического толка, состоявшими из бывших граждан СССР, которые перешли на сторону оккупантов и принимали непосредственное участие в массовых казнях населения. Убежденная антифашистка Лисовская не только выполняла разведывательные задания Кузнецова, она оказывала помощь скрывавшимся военнопленным и евреям. Как пишет Лев Моносов, согласно документально подтвержденным показаниям, в октябре 1943 года, когда через Ровно немцы гнали на казнь евреев, Лидия Ивановна Лисовская вместе с Николаем Ивановичем Кузнецовым спасли и прятали еврейскую девочку. Пауль Зиберт узнал от своих знакомых из гестапо о намечавшемся немцами расстреле и заранее обдумал этот рискованный шаг. Конечно, роль Кузнецова в спасении девочки была решающей. Одной Лисовской средь бела дня сделать это было невозможно. Ее немедленно уничтожили бы на месте за помощь евреям.
Только Кузнецов в форме немецкого офицера мог беспрепятственно подойти к убитым зондеркомандой родителям девочки, взять окровавленного ребенка и вместе со своей дамой - Лисовской - перенести малышку в костел, а вечером отнести на квартиру Лисовской, у которой он якобы снимал комнату. Даже если к Кузнецову и подошел бы патруль с проверкой документов, то наличие формы немецкого офицера, документов и похищенного партизанами гестаповского жетона, дающего неограниченные полномочия его обладателю, снимало бы все вопросы. Украинские полицаи, вспомогательные части и литовские националисты, участвовавшие в конвоировании колонны и расстреле, вообще не имели права проверять документы у немецкого офицера. Имя девочке - Анита - дал Николай Кузнецов. Имя спасенного человека, как пишет мне Моносов, установлено - Анна Адамовна Зинкевич. Ее отыскали после войны, и Зинкевич официально подтвердила факт спасения. Об этом же дали свидетельские показания подпольщица В.
Грибанова и партизанки-подпольщицы А. Лобачева и О.
В ходе расследования выяснилось, что около 19 часов 26 октября на шоссе остановилась шеститонная грузовая машина, в кузове которой находились двое женщин и трое или четверо мужчин в форме Советской армии. Первой с машины сошла Микота, а когда Лисовская хотела подать ей из кузова чемодан, раздались три выстрела. Мария Микота была убита сразу. Машина рванула с места.
Лидия Лисовская, раненная первым выстрелом, была добита и выброшена из машины дальше по шоссе. Лисовская и М. Микота Автомашина быстро ушла по направлению к городу Шумск. Проезжая Шумское КПП, на требование бойцов контрольно-пропускного пункта она не остановилась, а, разбив на ходу шлагбаум, умчалась на Кременец. Задержать ее не удалось. Среди документов убитых было выданное управлением НКГБ по Львовской области удостоверение со следующим текстом: «Выдано настоящее тов.
Просьба ко всем воинским и гражданским властям оказывать всемерную помощь в продвижении т. Лисовской к месту назначения». Народный комиссар государственной безопасности Меркулов приказал провести тщательное расследование по делу о похищении и убийстве Лисовской и Микоты. Кем же была 34-летняя Лидия Лисовская, если ее смерть так обеспокоила высшее руководство органов госбезопасности? Девичья фамилия Лидии Лисовской — Демчинская. До войны была замужем за польским офицером, который в чине капитана принял участие в боях против германской армии в 1939 году, попал в плен и оказался в фашистском концлагере.
Нападение Германии на СССР застало Лидию в ее родном городе Ровно, после захвата которого немцами она работала помощником повара в столовой, обслуживавшей офицеров и сотрудников лагеря военнопленных. С риском для жизни она помогла бежать нескольким советским солдатам, среди которых оказался Владимир Грязных, примкнувший к партизанскому отряду «Победители». Ровно во время войны являлся столицей оккупированной немцами Украины. Там располагались все основные военные и административные органы управления оккупантов, здесь же проживал фашистский гауляйтер Украины Эрих Кох. Именно поэтому в начале 1942 года под Ровно была заброшена оперативная группа 4-го управления НКГБ «Победители» во главе с опытным разведчиком Дмитрием Николаевичем Медведевым. Чуть позднее к отряду присоединился под псевдонимом «Грачев» Николай Иванович Кузнецов, имевший специальное задание руководства.
Среди главных задач партизан было создание сети конспиративных и явочных квартир в Ровно, привлечение в отряд надежных, патриотически настроенных жителей города, работавших в оккупационных учреждениях.
Прошлые выпуски
- Мончегорск онлайн: городской портал
- Четверг 5-й седмицы Великого поста. Мариино стояние | 17.04.2024 | Московский Данилов монастырь
- Долгополов николай михайлович. Но так ли это? Мария майя макаровна мякота и разведчик кузнецов
- Микота, Мария Макарьевна — Википедия
- Л лисовская. Фарфоровая кукла
- 56-летняя жительница Йошкар-Олы Мотченко Ирина пропала в понедельник | Новости Йошкар-Олы и РМЭ
В Йошкар-Оле фальшивая пятитысячная банкнота попала в банк из супермаркета
| Долгополов николай михайлович. Но так ли это? Мария майя макаровна мякота и разведчик кузнецов | С Марией Кикоть, мы с тобой смотрели ее фотографии по интернету. Она пригласила меня на свою новую выставку. |
| Как погибла помощница легендарного Николая Кузнецова) | Микота, Мария Макарьевна. |
| ПОДВИГ РАЗВЕДЧИЦЫ (Как погибла помощница легендарного Николая Кузнецова) | | В Ровно у Николая Кузнецова были две помощницы — Лидия Ивановна Лисовская («Лик») и ее двоюродная сестра Мария Макарьевна Микота. Вопреки официальной версии, впервые изложенной Дмитрием Медведевым в своей книге «Сильные духом»[178], первая начала. |
Блогерша Погребняк сломала палец во время испытания на шоу «Сокровища императора»
Мария вела свой блог в социальны сетях. Фото: Личная страница Марии в социальной сети. Сейчас Марию пытаются вызволить семья и друзья. Мария вела свой блог в социальны сетях. Фото: Личная страница Марии в социальной сети. Сейчас Марию пытаются вызволить семья и друзья. 27 октября 1944 года в селе Каменка вблизи шоссейной дороги Острог-Шумск были обнаружены трупы двух женщин с пулевыми ранениями. При них найдены документы на имя Лисовской Лидии Ивановны, 1910 года рождения, и Микота Марии Макарьевны, 1924 года рождения.
С разведчиком Кузнецовым не все ясно
Закончила музыкальную школу по классу «фортепиано», училась в лицее ЗабГУ. Окончила Дальневосточный федеральный университет во Владивостоке по курсу «мультимедийная журналистика» — печатная, радио- и тележурналистика три в одном, как кофе. Играла в шахматы и пела в хоре. Параллельно училась на переводчика с английского языка.
А Борен решил погибнуть под обломками поезда, но не попасть в лапы палачей. Мина была заложена еще утром, бикфорд короткий. Из-под паровоза брызнуло пламя, он завалился набок. Взрывная волна ударила гигантским кулаком. В ушах шумело. Вагоны начали громоздиться бесформенной кучей под грохот и лязг, словно при замедленной съемке.
Дикие крики рвались из глоток кромсаемых обломками солдат. Это произошло в октябре 1943 года. Тюрьма в Амьене, куда его привезли, стоит и сейчас на окраине города. Старинное здание в три этажа, с толстыми стенами, построенное в XVII веке в форме креста. В те времена одна из организаций Сопротивления была выдана провокатором и гестапо в течение нескольких дней арестовало несколько тысяч человек. Это произошло из-за легкомыслия одного из руководителей групп, использовавшего примитивный собственный шифр для списка явочных квартир.
В Амьенской тюрьме оказались несколько человек из группы Поншардье, в том числе брат Борена. Часть из них была вскоре расстреляна, иных продолжали пытать. Тюрьма была известна тем, что из нее никто не попадал в концлагеря — допросы и пытки заканчивались казнью и похоронами на тюремном кладбище. Примечательно, что нацисты, выкапывавшие и сжигавшие трупы лагерников в конце войны, не сделали этого в Амьене. В такой ситуации освобождение узников — даже при условии, что многие из них погибнут, — стало основной задачей нескольких организаций Сопротивления. Эта операция не могла быть проведена только силами «маки», ведь тюрьма по сути дела представляла собой крепость, с значительным гарнизоном и огневой защитой.
Идея бомбового удара пришла в голову Поншардье, когда он узнал о налетах союзной авиации на базы немецких подводных лодок. Эти подземные укрытия были защищены такими «подушками» из железобетона, что прямые попадания 2— и 5-тонных бомб ущерба им не причинили. Тогда были посланы самолеты «Москито», приблизившиеся на минимальной высоте и точно сбросившие бомбы на каналы-входы и убежища. Подводные рейдеры были заперты в своих логовищах на несколько недель. К тому же близился срок высадки союзников на континент, а уж в этих обстоятельствах всем заключенным грозила смерть. В начале февраля 1944 года Поншардье отправил в Лондон отчаянную весточку, добиваясь ускорения акции.
Узники сообщили из тюрьмы, что ежедневно расстреливают несколько десятков, многие умирают от пыток. Люди, находившиеся в зале авиабазы, впервые услышали о ситуации в амьенской тюрьме, о людях, ожидающих неминуемой смерти, и об их товарищах из Сопротивления, пытающихся спасти узников. Капитан Пикар уже пролетал над тюрьмой и смог подробно объяснить летчикам и штурманам расположение зданий. Самолет-разведчик незадолго до этого снял удачный фильм, дополненный аэрофотоснимками. Атака производится тремя волнами по шесть машин в каждой. Первая — уложить бомбы у самой тюремной ограды и сделать в ней проломы.
Вторая имела целью стены самой тюрьмы, столовую время обеда! Третья — летящая с небольшим интервалом — исправить возможные недостатки ударов первой и второй, по радиокоманде Пикара. Должны быть использованы мощные 500-фунтовые бомбы. Командовал операцией капитан Пикар, летевший вместе со второй волной, в девятнадцатой машине. Летчики оживленно задавали вопросы. Задание казалось им трудным, но и захватывающим.
Он надеялся, что его предупредят за три дня до акции, что позволило бы организовать все необходимое. Теперь за 24 часа многое сделать было уже трудно. Через внутритюремный канал весть была сообщена Борену, который ожидал расстрела со дня на день ему сказали, что могила уже выкопана. Группа сохранивших силы заключенных должна была начать действовать в момент бомбежки. Люди Поншардье, укрывшиеся в ближнем лесу и в предместье, в огромном напряжении ждали установленного часа. Шел снег, висели низкие тучи.
Вскоре пришла радиограмма, что англичане не прилетят. В течение двух последующих дней повторялось то же самое. Поншардье с небольшой группой бойцов и тремя древними грузовичками по-прежнему скрывался в лесу. Немцы могли схватить кого-либо и по косвенным данным понять, что готовится нападение на тюрьму об ударе с воздуха знали только самые доверенные люди. С расстояния в шесть километров увидели тюрьму, которая выглядела так же, как на макете, созданном в авиабазе. Когда отбомбилась третья волна, капитан Пикар в крутом вираже оценил «качество работы».
Ограда была разрушена в двух местах, от казармы и столовой остались лишь стены. Стена тюрьмы рухнула в назначенных местах на всю высоту. Немецкие «Фокке-Вульфы» появились с двух сторон и «Тайфуны» вступили с ними в жестокую схватку.
Новак приписал эти вымышленные "диверсии" другим лицам. В тайне от командования отряда "Победитель" Новак в 1944 году составил "Отчет" Ровенскому Обкому партии. В этом "отчете" сплошные домысла, выдумка, ложь. К актам возмездия указанным в "отчете" Новак никакого отношения не имел и даже не знал кто их исполнил, В данном "отчете" Новак перепутал фамилии участников этих актов, а также придумал и указал не существовавших лиц, что является еще одним актом его преступлений. В своем "отчете" Новак, - указывает, что его группой было уничтожено самых видных до 250 фашистов, больше 100 украинских националистов, несколько гитлеровских генералов и более 300 человек отправлено в отряд Медведева. Мы утверждаем, что этого не было. Это наглая ложь. Мы располагаем данными, что Новак направлял советских патриотов в руки оуновских бандитов. Один из руководителей партизанского движения на Украине Бегма. Один из руководителей партизанского движения на Украине О том, что Новак не имел отношения к подполью В. Бегмы имеется подтверждение двух зональных секретарей Ровенского подпольного Обкома партии т,т, Кудояра Фомы Трифоновича и Повторенка Александра Семеновича, а также члена бюро того же Обкома и командира соединения партизанских отрядов Ровенщины тов. Федорова Ивана Филипповича. Новак является "героем" покойного В. Бегмы, но он в то время знал о Новаке тоже, что и я". С уважением И. Блажею Копия: Журналу "Радуга" гор. Я как и другие члены Ровенского подпольного Обкома партии Иван Федоров, Алексей Повторенко утверждаю, что о "деятельности" Терентия Новака почти все вымышление. Но он почти ничего не мог сказать о подпольной работе, при этом называл имена людей из группы Кузнецова, Останова, к которым отношения не имел. Спустя почти два десятка лет он стал приписывать себе небывалые заслуги вплоть до того, что сделал себя секретарем подпольного Горкома партии. В протоколах подпольного Обкома партии документа о назначении Новака секретарем подпольного Горкома нет, так как такого решения не было» Эпизоды в сочинении автора наводят читателя на размышления, что он и все вымышленны, что это упрощенчество разведки гестапо, которая давала Новаку "творить чудеса" под носом квалифицированной немецкой разведки. Его похождения и поведение с Францом Круппом. Жовтуцким и Огибовским и т. Книга Новака вышла давно, не ради исторической справедливости исследования книги нужны. И историки и писатели внесут должные поправки, в соответствии с действительностью, в книгу Новака, Нашу молодежь, - продолжает Кудояр, - нельзя воспитывать на подозрительных вымыслах не говоря уже о том, что Новак приписывает себе то, кем он не был в действительности. Медведева разведчиком, только. Бегма возвел Новака на такую высоту. Для меня не ясно почему так перестарался В. Повидимому Новак оказался большим артистом и ловко обманул его. Как видим т. Кудояр, Повторенко и Федоров четко утверждают, что Новака не знали и к подпольному Обкому он отношения не имел. Что Кизя или кто-либо иной, знает больше Кудояра Ф. Кто и что заставляет Кизю и других, высокопоставленных лиц идти против исторической правды? Они ведь как никто иной должны быть справедливыми перед советским народом и его историей. Ведь неслучайно командование отряда "Победитель", к которому примкнул Новак лишь летом 1943 года, не представило Новака к Правительственной награде, за исключением медали "Партизану Великой Отечественной войны" и то лишь второй степени. Только в послевоенные годы под давлением покойного Бегмы В. Но Медведев не мог в то время знать всего и до конца выяснить подозрительные действия Новака. Мы отлично понимаем, что дело с Новаком очень далеко зашло.
Ровно с единственной целью - убить гауляйтера Украины Эриха Коха. Задание он не смог выполнить, после чего командир приданного Кузнецову партизанского отряда Медведев, редкий идиот, решает его расстрелять за трусость, но Центр отклонил эту "идею". Чтобы оправдаться перед Москвой, Кузнецов, действуя под прикрытием офицера вермахта Пауля Зиберта,стал отстреливать высших чинов оккупационной немецкой власти в Ровно и Львове. Среди ликвидированных были верховный судья Украины А. Функ, вице-губернатор дистрикта Галиция О. Бауэр, зам. Даргель, начальник канцелярии президиума правительства дистрикта Г. Шнайдер, начальник отдела финансов при рейхскомиссариате Украины Г. Действовал он, согласно указанию так, чтобы наделать как можно больше шума, поэтому "Вальтер" у него был без глушителя и убивал он в основном днем. В группу Кузнецова входила двоюродная сестра Лидии, Майя Микота, суперагент, в числе любовников которой был офицер абвера Ульрих Ортель - от него она получила косвенную информацию о подготовке покушения на Сталина, Черчилля и Рузвельта в Тегеране в 1943 г, данные о секретных испытаниях немецкими конструкторами ракеты ФАУ в Пенемюнде и о планах немецкого командования дать решающую битву на Курской дуге летом 1943 года операция "Цитадель , применив новейшие танки "Тигр" и "Пантера". Майя Микота Лидия Лисовскaя Николай Кузнецов Любовником самой Лисовской был командующий "Остенгруппен СС" карательные войска , генерал Макс фон Ильген, которого Кузнецов пытался похитить с помощью Лидии из Москвы за Ильгеном был послан самолет , но вынужден был ликвидировать в ходе операции. Об этом, как и об остальных убийствах, доложили рейхсфюреру СС Гиммлеру, который приказал взять Кузнецова живым или мертвым. За ним, переехавшим к этому времени во Львов, стала охотиться специально созданная группа из Гестапо 82 человека , поэтому он скрылся из города вместе с двумя боевиками. Броды они натолкнулись на якобы переодетых в советскую военную форму бандеровцев, приняли бой и погибли. В том же году Кузнецову было присвоено звание Героя Советского Союза посмертно. После освобождения Украины от фашистов Лисовская и Микота были представлены к государственным наградам орденам Великой Отечественной войны. Проезжая село Каменка, машина остановилась возле дома Осташевских. Тe видели, как девушка Микота слезала с машины через борт, а вторая подавала ей чемодан. Из кабины выскочил мужчина в офицерской форме "с золотыми погонами", что-то сказал женщине, после чего раздался крик: "Не стреляй! Тут же раздались три выстрела. Стоявшая возле машины девушка упала,офицер вернулся в кабину и машина через считанные секунды исчезла из вида, двигаясь на огромной скорости - свидетели были поражены именно скоростью и профессионализмом водителя. Вскоре возле села Мозярки был обнаружен труп второй женщины Лисовской , выброшенный из машины. Трупы погибших доставили в село Кунев, где был составлен протокол опознания согласно имевшихся при них документов , наружного осмотра и медицинского освидетельствования, который подписали участковый уполномоченный Стасюк, главврач Плужнянской райбольницы Шевцов и зав. Там же, в Куневе, они были похоронены на местном кладбище, причем - внимание - никто ничего родственникам не сообщил, хотя следствие по этому делу вели и Ровенское, и Львовское управления НКВД. В конце ноября 1944 г. А Бегма пригласил к себе сестру Лидии, Елену, и сообщил ей, что в октябре ее сестра вместе с Майей Микотой "выехали на задание вместе с нашими товарищами и погибли". Опять же, ни слова о телах погибших и месте их захоронения. Кстати, в этой ситуации с Еленой должны были говорить на более низком уровне, скажем,начальника областного Упpавления НКВД, но команда поступила, думаю, по партийной линии и даже не из Киева, а из Москвы. Почему я так решил? В 2009 году объявился муж Лидии Лисовской, гражданин Канады Ежи Лисовский, который выжил в лагере, а после войны эмигрировал за океан. Он рассказал интересные вещи. До войны у них был друг Юзеф, о котором Лисовским было известно, что с началом военных действий он перешел на нелегальное положение и стал работать на польскую разведку, то есть на эмигрировавшее в Лондон польское правительство, которое Сталин считал "буржуазным и антинародным". В письме, которое он получил от жены будучи в лагере, она вставила фразу "Занимаюсь тем же, чем Юзеф". В связи с этим, Лисовский убежден, что его супруга работала на польское правительство в Лондоне. Если это так, то цепь замкнулась или, если хотите, кубики фактов сложились в картинку. Во-первых, становится понятной ф а н т а с т и ч е с к а я фраза покойного ныне Николая Струтинского, бывшего связного отряда "Победитель", полковника КГБ УССР в отставке, брат которого был личным телохранителем Кузнецова:" Мы так и не узнали, на кого реально работала Лисовская". Во-вторых, согласно официальной версии, в 1943 г. Майя Микота по указанию Центра стала агентом Гестапо, а проще говоря, спала с сотрудникамии тайной политической полиции От Гестапо она получила задание организовать на своей квартире по ул. Легионов бордель, где вместе с сестрой Лидией обслуживала немецких офицеров и развязывала им языки и где развлекался сам "Пауль Зиберт" Кузнецов. Последнему якобы удалось расшифровать нового "приятеля" как вражеского шпиона. Геттель, правда, был почему-то убежден, что "Зиберт" работает на аглийскую разведку. После этого гестаповец якобы заявил, что он антифашист и согласен работать на англичан. Кузнецов приглашает его на конспиративную квартиру с ума сошел, наверное и пускает пулю в лоб. Почему Геттеля убили, куда потом девался труп и как реагировало Гестапо на исчезновение своего сотрудника, не сообщается. А вот что произошло на самом деле. Агент НКВД Лидия Лисовская возобновляет связь с польской разведкой, которая очень хорошо оплачивала ее услуги еще до войны. Затем она вербует свою двоюродную сестру, Марию Микоту и своего любовника Николая Кузнецова, и все трое, таким образом, становятся двойными агентами - можно только догадываться, сколько это стоило полякам. Микота была вообще тройным агентом - случай в истории разведки очень редкий. Информация шла и в Москву и в Лондон, действовали они аккуратно, пока упомянутый выше любовник Микоты Ульрих Ортель не обронил фразу: "Я должен уехать. Хочешь, привезу тебе персидский ковер - мы еще ни разу не занимались любовью на ковре". В Москве сразу поняли, что немецкий разведчик собирается в Иран, где на ноябрь 1943 г. Знаете, мозг профессионального разведчика можно сравнить, скажем, с интернетовским поисковиком, который знает все на свете и рассылает, тем не менее, своих "ботов" по всему Интернету в поисках новейшей информации. Так и здесь - промелькнуло где-то в разговоре название города Ровно - и этого было достаточно для русских. Кроме этого, в английской разведке было немало источников советской разведки тот же Ким Филби, завербованный еще в 1933 г. Доложили Сталину. С одной стороны, предатели, хоть и работают на союзников, но с другой - информация поступает сверхценная. Сталин приказал пока не трогать, пусть работают. Но как только Кузнецов стал не нужен, его убили, а затем и Лисовскую с Микитой. Ликвидацией занималась спецгруппа из Москвы. В 1988 году, комсомольцы и Музей боевой славы г. Получили от моих коллег официальный ответ: дело засекречено до 2025 г. Считайте, что я его рассекретил на 15 лет раньше. По материалам А. Калганова 27 октября 1944 года в селе Каменка вблизи шоссейной дороги Острог - Шумск были обнаружены трупы двух женщин с пулевыми ранениями. При них нашли документы на имя Лисовской Лидии Ивановны,1910 года рождения, и Микота Марии Макарьевны, 1924 года рождения. В ходе расследования выяснилось, что около 19 часов 26 октября на шоссе остановилась шеститонная грузовая машина, в кузове которой находились двое женщин и трое или четверо мужчин в форме Советской армии. Первой с машины сошла Микота, а когда Лисовская хотела подать ей из кузова чемодан, раздались три выстрела. Машина рванула с места. Автомашина быстро ушла по направлению к городу Шумск. Проезжая Шумское КПП, на требование бойцов контрольно-пропускного пункта она не остановилась, а, разбив на ходу шлагбаум, умчалась на Кременец. Среди документов убитых было выданное управлением НКГБ по Львовской области удостоверение со следующим текстом: «Выдано настоящее тов. Народный комиссар государственной безопасности Меркулов приказал провести тщательное расследование по делу о похищении и убийстве Лисовской и Микоты. Кем же была 34-летняя Лидия Лисовская, если ее смерть так обеспокоила высшее руководство органов госбезопасности? Девичья фамилия Лидии Лисовской - Демчинская. До войны была замужем за польским офицером, который в чине капитана принял участие в боях против германской армии в 1939 году, попал в плен и оказался в фашистском концлагере. Нападение Германии на СССР застало Лидию в ее родном городе Ровно, после захвата которого немцами она работала помощником повара в столовой, обслуживавшей офицеров и сотрудников лагеря военнопленных. С риском для жизни она помогла бежать нескольким советским солдатам, среди которых оказался Владимир Грязных, примкнувший к партизанскому отряду «Победители». Ровно во время войны являлся столицей оккупированной немцами Украины. Там располагались все основные военные и административные органы управления оккупантов, здесь же проживал фашистский гауляйтер Украины Эрих Кох. Именно поэтому в начале 1942 года под Ровно была заброшена оперативная группа 4-го управления НКГБ «Победители» во главе с опытным разведчиком Дмитрием Николаевичем Медведевым. Чуть позднее к отряду присоединился под псевдонимом «Грачев» Николай Иванович Кузнецов, имевший специальное задание руководства. Среди главных задач партизан было создание сети конспиративных и явочных квартир в Ровно, привлечение в отряд надежных, патриотически настроенных жителей города, работавших в оккупационных учреждениях. Вот почему сообщение Грязных о Лисовской заинтересовало чекистов, и к ее проверке был подключен разведчик Николай Гнидюк, легализовавшийся в городе под видом мелкого торговца Яна Багинского. К этому времени Лидии удалось устроиться официанткой в казино хозштаба оккупационных войск на Украине, во главе которого стоял генерал Кернер. Познакомившись с Лидией, Гнидюк убедился, что она искренна в своей ненависти к фашистам. Было решено открыть женщине, что Николай - партизан. На это Лисовская сообщила, что имеет возможность отравить Кернера, если партизаны дадут ей яд. Но разведчики видели ее совсем в иной роли. В мае 1943 года немецкие офицеры - завсегдатаи казино предложили Лисовской принять на постой недавно прибывшего в город обер-лейтенанта Пауля Зиберта. Для дополнительного заработка она иногда сдавала немцам комнату в своей квартире. Зиберт устраивал на квартире встречи с другими немцами, с которыми знакомила его Лидия. Она, со своей стороны, говорила обер-лейтенанту о неминуемом поражении Германии и о необходимости обеспечить свое существование в будущем. Это породило серьезные сомнения у партизан - не прощупывает ли Лисовская Пауля Зиберта по заданию гестапо? Сомнения рассеялись, когда Лидия вновь попросила у Гнидюка яд, на этот раз для того, чтобы убить своего постояльца, признавшегося ей в том, что лично он участвовал в расстрелах военнопленных. Проверка закончилась. С этого времени Лидия стала его ближайшей помощницей. Лидия помогала Кузнецову завязывать знакомства с немецкими офицерами и собирать информацию о высокопоставленных фашистских чиновниках в Ровно. Кроме этого, она привлекла к разведывательной работе свою двоюродную сестру Марию Микота, которая по заданию партизан стала агентом гестапо под псевдонимом «17». Теперь в отряде смогли заранее узнавать о карательных рейдах немцев, а Кузнецов познакомился с офицером СС фон Ортелем, входившим в команду известного немецкого диверсанта Отто Скорцени. Из разговора с Ортелем советский разведчик сделал вывод о том, что немцы готовят диверсионную акцию во время встречи глав СССР, США и Великобритании в иранской столице. В Центре сообщение Кузнецова не оставили без внимания, в Тегеране были предприняты дополнительные меры безопасности, и операция, тщательно подготовленная Скорцени, провалилась. Осенью 1943 года Лидия Лисовская по заданию Николая Кузнецова устроилась экономкой к командующему восточными армиями особого назначения генерал-майору Ильгену. Он являлся ключевой фигурой в руководстве вооруженными формированиями националистического толка, состоявшими из бывших граждан СССР, которые перешли на сторону оккупантов. К ноябрю Лидия смогла сообщить партизанам подробные данные о распорядке жизни, наружной охране, времени отъездов и приездов генерала Ильгена, другие необходимые сведения. На 15 ноября 1943 года была запланирована операция, в которой приняли участие Николай Кузнецов, его ближайший соратник Николай Струтинский, а также два новых партизана - Стефаньский и Каминский, для которых это задание являлось своеобразной проверкой. Кузнецов был одет в форму капитана немецкой армии, Струтинский - рядового, Стефаньский - лейтенанта, аКаминский был в форме сотрудника рейхскомиссариата. У дома дежурил часовой из перешедших на сторону немцев казаков Василий Луковский. Возле него остался для наблюдения Струтинский. Кузнецов с двумя помощниками вошел внутрь, где их ждали Лисовская и Микота. В доме находился денщик Ильгена казак Михаил Мясников, которого сразу же обезоружили и посадили в изолированную комнату, предложив подумать, не хочет ли он перейти к партизанам. Ровно в пять к дому подъехал легковой автомобиль. Из машины вышел генерал и направился к дому. Его шофер дождался, когда Ильген войдет вовнутрь, и только после этого уехал. В доме Ильгена встретила Лидия, которая постаралась отвлечь его разговором. Кузнецов, Стефаньский и Каминский стояли у дверей в коридоре, готовые к нападению. Когда Ильген начал раздеваться, в дом вошел Струтинский в форме рядового немецкой армии. Генерал громко спросил: «Что тебе надо? Каминский завязал Ильгену руки, но, как оказалось, сделал это плохо. Затем все вышли к автомобилю. Кузнецов вел генерала, остальные - казаков. В пяти метрах от машины Ильген вырвался, руки у него оказались развязаны. Физически крепкий, в прошлом - отличный боксер, он ударил Кузнецова в лицо и стал громко звать на помощь. Партизаны подбежали к Кузнецову, утихомирили Ильгена и положили его в автомашину. С соседней улицы выбежали четыре немца и показалась смена караула. Кузнецов невозмутимо подошел к немцам и заявил, что поймали бандита, а всех четверых он вынужден арестовать и доставить в гестапо.
Мария Николаева продолжает покорять пьедесталы московских соревнований
Еще в прошлом выпуске Алана жаловалась на сильную боль в колене, которая мешала ей быстро ходить. В этом выпуске травму получила и Мария Погребняк. На самом первом испытании она сильно ударила палец. Девушка продолжила участие в проекте, но к концу дня палец сильно посинел и двигать им Мария уже не могла. Чтобы пройти очередное задание, ей потребовалась помощь врача. Диагноз оказался неутешительным: Марии Погребняк диагностировали перелом пальца и наложили шину.
Обе женщины погибли при загадочных обстоятельствах в августе 1944 года на освобожденной Красной Армией территории. Это свидетельствует, что обе жертвы были не рядовыми подпольщицами, а ценными агентами. К сожалению, имен убийц и мотивы преступления установить так и не удалось[372]. Ниже мы подробно расскажем об этом инциденте, а пока отметим лишь, что погибшие не были связаны с городским подпольем, но в силу того, что проживали в Ровно в течение трех лет, прекрасно были осведомлены о событиях в городе.
А теперь о боевой деятельности бойцов отряда «Победители». В боях и при диверсиях уничтожено более 1350 немецких солдат и офицеров, в том числе один генерал, 780 полицейских и жандармов, в боях взяты трофеи: 4 пушки, 6 минометов, 60 пулеметов, до 1000 винтовок и автоматов, боеприпасов, свыше 3 тонн взрывчатки и пр. Завербовано 63 агента-боевика, через которых была терроризирована высшая немецкая администрация «Рейхскомиссариат Украины». Помимо указанных выше взрывов совершены следующие теракты, во время коих убито: 1; Гель — начальник отдела Рейхскомиссариата, министерский советник. Винтер — финансовый референт Гебитскомиссариата. Ильген — генерал-майор, командующий войсками особого назначения Украины. Функ — председатель немецкого верховного суда на Украине»[373]. А вот аналогичной справки по городской подпольной организации нет. По утверждению О.
Ракитянского: «… за три года работы якобы подпольной организации, но фактически ни один нацист от рук Новака и Бегмы или их подчиненных не был убит».
Поскольку уличить ее не удалось, да к тому же за нее вступились немецкие офицеры, видевшие Лидию в день похищения Ильгена, она была отпущена на свободу. Позднее по заданию партизан Лисовская вместе с отступавшими немецкими войсками переехала во Львов. После освобождения Ровенской области советскими войсками партизанский отряд «Победители» расформировали. За смелость, проявленную в борьбе с оккупантами, Лидия Ивановна Лисовская была представлена к ордену Отечественной войны 1-й степени. Тщательное расследование обстоятельств ее гибели, проведенное в 1944—1945 годах, к сожалению, не дало результата. Одна из версий говорила о причастности к убийству агента ровенского гестапо Ришарда Аренда, который до войны учился с Лидией в одной гимназии, а после отступления немцев не раз, по докладам Лисовской, попадался ей на глаза во Львове в форме советского офицера. Другие версии строились на сообщениях Лисовской об угрозах ей со стороны проживавших во Львове поляков и украинских националистов.
Почему Лисовская и Микота не поехали в Ровно поездом, хотя для них были куплены железнодорожные билеты, установить не удалось. Не смогли разыскать и подвозившую их машину. Очевидно одно: они стали жертвой фашистских агентов, которые действовали на территории Украины и после освобождения от оккупантов. Прототип главного героя одного из самых любимых народом фильмов о войне - «Подвиг разведчика» - Николай Кузнецов погиб в неравном бою 65 лет назад В 1943 году сотрудник НКВД Николай Кузнецов прибыл в оккупированный фашистами Ровно под видом обер-лейтенанта германской армии Пауля Зиберта с конкретной целью - убить гауляйтера наместника Украины Эрика Коха. Однако как ни старался мнимый Зиберт с товарищами, но выполнить это задание им не удалось. Тем не менее раздобытая группой информация оказалась столь ценной, что провал задания по ликвидации гауляйтера простили. Кузнецов был посмертно удостоен высшей награды родины - звания Героя Советского Союза. О его подвигах сняли один из любимейших народом фильмов - «Подвиг разведчика» с Павлом Кадочниковым в главной роли.
Ведь именно она одной из первых передала в Центр сведения о подготовке германской разведкой покушения на Сталина, Рузвельта и Черчилля во время встречи глав держав «большой тройки» в Тегеране. Заслуга в получении этой и другой важнейшей информации, переданной Кузнецовым в Москву, принадлежит членам его группы - красавицам сестрам Лидии Лисовской и Майе Микоте. Подробно о работе одной из самых успешных агентурных сетей НКВД в тылу врага рассказал историк Александр Намозов, автор художественно-документальной книги о группе Николая Кузнецова «Виконавець». В нее вошло много ранее не известных широкой публике фактов. Она как магнит притягивала мужчин. Одним из ее любовников стал высокопоставленный офицер абвера разведки штурмбаннфюрер Ульрих фон Ортель, входивший в ближайшее окружение легендарного немецкого разведчика Отто Скорцени. В Ровно Ортель возглавлял школу диверсантов, работавшую под вывеской частной стоматологической клиники. По вечерам штурмбаннфюрер с коллегами-разведчиками проводил время в ресторанах, клубах, казино в компании своих «девочек».
Отношения к подругам были совершенно доверительными. Однажды, например, Ортель хвастался, что у немцев появилось сверхсекретное оружие - летающие бомбы, похожие на самолет и обладающие большой разрушительной силой. На очень высокой скорости они способны пролетать 400 километров. Речь шла о ракетах ФАУ. Информация об этом через пару дней была передана в Москву. Во время веселых застолий Майя узнала и о планах немецкого командования дать решающую битву на Курской дуге летом 1943 года, применив новейшие танки «Тигр» и «Пантера». Ортель проболтался о секретнейшем задании, которое его подопечные из школы диверсантов должны были провести в Москве. Им предстояло перейти линию фронта, добраться до Москвы, чтобы провести теракт - ликвидировать попавших в советский плен генералов фон Зейдлица и фон Даниельса.
Эти и ряд других пленных старших офицеров вермахта организовали видимо, по подсказке НКВД Союз немецких офицеров. Его члены в радиопередачах и через громкоговорители на передовой агитировали своих соотечественников за свержение Гитлера. Благодаря Майе боевиков в Москве схватили. Через несколько месяцев Ортель объявил Майе, что им предстоит на время расстаться, так как его вызывают в Берлин. Перед отъездом, будучи слегка навеселе, он спросил возлюбленную, что привезти ей из командировки: «Может, персидский ковер? На ковре-то мы с тобой ни разу не занимались любовью». Далее информация пошла по налаженной цепочке: Майя пересказывает разговор о персидском ковре другому агенту - своей сестре Лидии Лисовской, та - Кузнецову. Ну а в Москве сразу поняли, что может интересовать в Персии человека из группы диверсанта Отто Скорцени - немцы готовят покушение на глав держав «большой тройки».
Аналогичные сведения затем поступили и из других источников, что лишь подтвердило информацию от группы Кузнецова. Как Майя Микота, совсем еще молоденькая девушка, стала разведчицей? Благодаря своей старшей двоюродной сестре Лидии Лисовской. В начале 1930-х Лисовская была балериной, выступала в Варшаве. И вот некий импресарио предложил ей и еще нескольким артисткам отправиться в Америку, в Голливуд, попробовать себя в кино. Девушки получили аванс. А по дороге узнали, что их якобы заманивают в бордель на Ближнем Востоке. Лисовская, испугавшись, сбежала с поезда в Берлине.
Часть аванса потратила на модную одежду и украшения вообще она делала все, чтобы жить на широкую ногу. Лидия боялась, что банда, пытавшаяся заманить ее в бордель, начнет поиски беглянки. Поэтому укрылась в провинции - в городке Костополь, что в нескольких десятках километров от Ровно. Там жила с родителями ее младшая двоюродная сестра Майя Микота. Я разыскал одноклассницу Майи. Та рассказала, что Лидия вызывала и восхищение, и зависть из-за того, что была сказочно красивой кстати, один из ее агентурных псевдонимов - Фарфоровая Кукла - словно подтверждал это. По словам одноклассницы Майи, Лидия обладала утонченными манерами, шикарно и со вкусом одевалась, была истинно «шляхетной панянкой». И вот тут, в Костополе, судьба свела ее с будущим отцом известного российского политика Владимира Жириновского - Вольфом Эйдельштейном.
Мир тесен. Перед Второй мировой войной Эйдельштейны были одной из самых богатых семей Ровенщины. А жили они в Костополе, где скрывалась Лисовская. Вольф как раз вернулся из Европы после учебы, стал ухаживать за Лидией. Однако отец, придерживавшийся ортодоксальных взглядов, запретил молодому человеку иметь дело с полькой. Вольф послушался, но поставил условие: оказывать Лидии материальную помощь. И деньги ей, действительно, выделялись в течение нескольких лет. А потом она вышла замуж за офицера, лучшего спортсмена польской армии.
Собственно, с тех пор Лидия стала Лисовской, а ее девичья фамилия - Демчинская. Она тоже увлекалась спортом и даже научилась метко стрелять, причем с обеих рук. А чтобы хватало денег на наряды, стала сотрудничать с польской разведкой. Все в ее жизни было хорошо до осени 1939 года, когда Германия напала на Польшу, а Красная Армия заняла Западную Украину. Муж оказался у немцев в плену, Лидия осталась без средств, к тому же ей угрожал арест как представительнице привилегированных классов. Кстати, Вольфа Эйдельштейна и его брата Арона выселили в Казахстан. Там Вольф и встретил русскую женщину Александру Жириновскую. У них родился сын Владимир.
Она быстро нашла себе высокопоставленного ухажера - 54-летнего начальника концлагеря. Это ей помогло спасти сестру Майю, когда ту чуть было не угнали на работу в Германию. Получилось так, что один костопольский полицай добивался от Майи любви. А она ему взаимностью не отвечала. Вот он и включил ее в список на отправку в рейх. Эшелон, в котором ее везли, сделал остановку в Ровно, чтобы взять новых невольников. Лидия, ссылаясь на свои знакомства, прошла кордоны оцепления и забрала сестру. Вначале она устроила ее буфетчицей в вагон-ресторан в поезде Харьков-Берлин.
Но Майю там изнасиловали. Кстати, именно в этом ресторане Майя познакомилась с разведчиком Ортелем. Кто, кроме Лидии и Майи, входил в группу Кузнецова? Очень много людей. В Центре рассудили так: раз немцы сделали Ровно столицей оккупированной Украины, то этому городу нужно уделить особое внимание. Поэтому в начале 1942 года туда была заброшена оперативная группа четвертого управления НКВД «Победители» во главе с Дмитрием Медведевым. Они обосновались в лесу. К ним примкнули боевики польского сопротивления из «Армии Крайовой».
Вскоре прилетел Николай Кузнецов, имевший специальное задание - убить гауляйтера Украины. Кроме того, Центр поставил задачу организовать агентурную сеть в самом Ровно. В нее привлекали патриотически настроенных людей, работавших в немецких учреждениях. Непосредственным куратором был Кузнецов, поскольку он жил в городе под видом обер-лейтенанта Зиберта. Он квартировал у Лисовской, и у них вспыхнул бурный роман. В городе с Кузнецовым было несколько боевиков, а в лесу находился тысячный отряд прикрытия. Конечно же, в эту сеть вошла и Лидия. Как группа Кузнецова узнала, где находится ставка Гитлера в Украине?
Это была вторая по важности задача, поставленная Центром перед Кузнецовым а главная, напомню, - ликвидировать гауляйтера Эрика Коха. В Москве склонялись к мнению, что раз столицей оккупированной Украины немцы сделали Ровно, то и ставка Гитлера «Вервольф» »Волчье логово» находится неподалеку. Кузнецов со своей группой должен был узнать, где именно. Подсказку нашли в открытом источнике - украиноязычной газете «Волинь», которую редактировал писатель Улас Самчук. Там стали появляться заметки о том, что на концерты в Виннице зачастили генералы и полковники из Берлина. Логичен вопрос: чем объяснить наплыв важных персон? Не «Вервольф» ли тому причина. Вскоре это предположение нашло весомые подтверждения: Кузнецов с партизанами, устроив засаду на дороге, забросали гранатами легковой автомобиль с офицерами связи, которые везли портфель со схемой линий телефонной связи.
Оказалось, все эти линии сходятся в одной точке на территории Винницкой области возле села Стрижавка. Потом эту наводку проверили другие разведчики и подтвердили, что месторасположение ставки Гитлера группой Кузнецова вычислено верно. Почему Кузнецову не удалось выполнить свою главную задачу? Ситуация была такой: в Праге удалось ликвидировать фашистского наместника в Чехии, в Минске - белорусского гауляйтера, вот и возникла идея расправиться и с гауляйтером Украины Эриком Кохом. Группой Кузнецова все было подготовлено для того, чтобы взорвать его во время празднования дня рождения Гитлера в центре Ровно.
По опросам местного населения следствие установило, что около 19. Первой с машины сошла Микота, а когда Лисовская хотела подать ей из кузова чемодан, раздалось три выстрела. Мария Микота была убита сразу. Машина рванула с места, и Лидия Лисовская, раненная первым выстрелом, была добита и выброшена из машины дальше по шоссе. Автомашина быстро ушла по направлению к городу Шумску. Проезжая Шумское КПП, на требование бойцов контрольно-пропускного пункта не остановилась, а, разбив на ходу шлагбаум, умчалась на Кременец. Задержать ее не удалось. Среди документов убитых было выданное управлением НКГБ по Львовской области удостоверение со следующим текстом: «Выдано настоящее тов. Просьба ко всем воинским и гражданским властям оказывать всемерную помощь в продвижении т. Лисовской к месту назначения». Народный комиссар государственной безопасности Меркулов приказал провести тщательное расследование по делу похищения и убийства Лисовской и Микоты. Кем же была тридцатичетырехлетняя Лидия Лисовская, если ее смерть так встревожила высшее руководство органов госбезопасности? Демчинская — девичья фамилия Лидии Ивановны Лисовской. До войны она была замужем за польским офицером, который в чине капитана принял участие в боях против германской армии в 1939 году, был пленен и попал в фашистский концлагерь. Когда город захватили немцы, она работала помощником повара в столовой, обслуживавшей офицеров и сотрудников лагеря военнопленных. С риском для жизни женщина помогла бежать нескольким советским солдатам. Среди них был и Владимир Грязных, примкнувший к партизанскому отряду «Победители». Во время войны Ровно немцами был назван столицей оккупированной Украины. Там располагались все основные военные и административные органы управления оккупантов, здесь же проживал фашистский гауляйтер Украины Эрих Кох. Именно поэтому в начале 1942 года под Ровно была заброшена оперативная группа 4-го управления НКГБ «Победители» во главе с опытным разведчиком Дмитрием Николаевичем Медведевым. Чуть позднее к отряду присоединился под псевдонимом «Грачев» Николай Иванович Кузнецов, имевший специальное задание руководства. Среди главных задач партизан было создание сети конспиративных и явочных квартир в Ровно, привлечение в отряд жителей города, работавших в оккупационных учреждениях.