Сэм настолько травмирован нападением, что жаждет нежной привязанности, которой Дин одаривает его. Смотрите 61 фото онлайн по теме сэм и дин фанфики. Смотрели сегодня, Сверхъестественное Кастиэль Дин Сэм, Дин и Сэм Винчестеры слэш, Дин и Сэм Винчестеры любовь, Дин и Сэм Винчестеры слэш, Дин Винчестер и Кастиэль, Шипы Сэма и Дина винчестеров, ДинСэм NC17. Сэм и Дин Винчестер еще борются с Тьмой в 11-м сезоне, но создатели "Сверхъестественное" уже смотрят вперед. Просмотрите доску «Сэм и Дин» пользователя The Hope в Pinterest.
Фанфики по фэндому «Сверхъестественное / Supernatural»
Дин и Сэм Винчестеры и Кастиэль. Сэм Винчестер и Кастиэль. Сэм Винчестер и Кастиэль арт. Дин Винчестер живые обои. Дин Винчестер поздравление с днем рождения. Торт с Дином винчестером. Прыжок Дина винчестера. Сверхъестественное Дин и Сэм шип.
Винцест Фанарт. Supernatural сверхъестественное Dean Sam Winchester. Сверхъестественное винцест арт. Дин Винчестер арт. Дин и Сэм Винчестеры. Сэм Винчестер. Сверхъестественное Дин и Сэм.
Дин Винчестер и Сэм Винчестер. Дин Винчестер и Кастиэль арт слэш. Дин и Кастиэль слэш 18. Дин Винчестер и Кастиэль слэш. Дин и Сэм Винчестеры арт слэш. Сверхъестественное Сэм и Дин любовь. Дин и Сэм Винчестеры любовь.
Дин и Сэм Винчестеры любовь 18. Сэм и Дин Винчестеры шипп. Сверхъестественное Дин и Сэм арт. Дин Сэм и Кастиэль. Сверхъестественное Кастиэль Дин Сэм. Дин Винчестер и ОЖП. Дин Винчестер и ОЖП фанфики.
Винчестеры сверхъестественное Дестиэль. Дестиэль 2021. Кастиэль и Дин Дестиэль. Сверхъестественное аниме Дестиэль. Сэм Винчестер аниме сверхъестественное. Дин Сэм Винчестер братья. Дин Винчестер и Сэм Винчестер арт.
Братья Винчестеры арт сверхъестественное. Сэм и Дин Винчестеры арт 18.
Дин с удивлением почувствовал, что его быстро раздевают, и ещё больше удивился, когда осознал, что его руки перетянуты его же ремнём и привязаны к спинке кровати. Это уже не смешно, - сипло выдохнул Дин, дёрнув на всякий случай руками. Судя по небрежному жёсткому взгляду, которым окинул его ангел, веселиться никто не собирался.
А ведь Кас часто ставил его на место, предупреждал, что откровенного хамства терпеть не будет. Надо же было ляпнуть такую глупость! Теперь было прекрасно видно, кто кого держит за яйца. В прямом смысле, кстати. Как бы то ни было, но прикосновения невероятно горячих рук Кастиэля тело игнорировать не могло, и вскоре Дин нетерпеливо стонал, толкаясь ему в руку.
И разочарованно выматерился, когда Кас остановился. Ясно, прелюдии кончились, переходим к основному этапу. Ты ещё не понял? Это урок, а если он будет не болезненным, а приятным, ты его не выучишь, и всё потеряет смысл. Дин не мог поверить, что это его Кас.
Обманчиво-ласковые интонации в его голосе больше походили на сарказм, и это было настолько непривычно, что напрягало даже больше осознания простого факта - его сейчас отымеют на сухую. Его собственный ангел-хранитель. Хотя, Кастиэль показал, кто кому на самом деле принадлежит. Чёрт возьми, ну почему в жизни Винчестеров всё, даже секс, делается исключительно через жопу?! Последние слова были сказаны с такой отчаянной искренностью и одновременно обречённостью, что Кастиэль на секунду замешкался.
Но лишь на секунду, потому что его уже волновало не наказание человека, а исключительно сам Дин. Михаилу достался лучший вессель на этой планете, Кастиэлю нравилось порой просто смотреть на него, в невозможные зелёные глаза, изучать лицо до последней веснушки - если бы Кастиэль был художником, он мог бы по памяти нарисовать Дина с фотографической точностью... И он опять засмотрелся, пока Дин напряжённо разглядывал потолок.
Увлечённый своими мыслями, он и не заметил, что у него что-то спросили. Вроде так, она так быстро тараторила, что это единственное, что я успел запомнить. Кажется, она рассказывала о своих любимых героях из этих фильмов», — натянуто улыбнулся Адам. Брэдбери в полном изумлении уставилась на Адама. Это же культовые фильмы! Михаил лишь кивнул головой, пропуская большую часть того, что далее говорила Чарли мимо ушей, так как она начала расписывать все прелести этих фильмов.
Глаза Адама вспыхнули синим светом и он ответил: — Я не смотрел, потому что мне было попросту некогда, я учился в медицинском, — воспоминания заставили Адама испытать глухую тоску по матери, — а Майкл тоже был слишком занят, так что да, мы оба их не смотрели, — Миллиган улыбнулся лишь уголками губ. Михаил разрешил называть себя «Майкл» только двум существам в его жизни — Люциферу и Адаму. Для всех остальных он был либо Михаилом, либо Лидером Небесного воинства. Чарли продолжала что-то щебетать, но ни Михаил ни Адам больше не обращали на неё внимания. После праздника, когда все начали расходиться, Адам задал вопрос:.
Gabriel is just thinking about asking Jack for help when suddenly there is a knock on the door. Sam walks into the room and looks down at Gabriel. Gabe slowly nods his head, then squints, thoughtfulness appears in his golden eyes. Gabriel no longer remembers what else Sam told him. The Archangel nods slowly. Gabriel nods, shivering from the cold.
Фанфикшн - Без тебя - Сэм-Дин, Сверхъестественное
Сэм: да Я: налетай Сэм сел за стол,но и даже не останавливался И ушла к Касу С Дином Я: ну что? Новости Контакты Рандом. Сэм и Дин фанфики. Сверхъестественное Кастиэль и Дин приколы.
Фанфик по сверхъестественному кроссоверы
theartoffeelings fanfiks» фанфики дине» фанфики сэм и дин сэм актив (120) фото. Пейринг:Дин и Сэм Винчестеры,Кастиэль,Гавриил,Кроули,НЖП. Пейринг:Дин и Сэм Винчестеры,Кастиэль,Гавриил,Кроули,НЖП. Просмотрите доску «Сэм и Дин» пользователя The Hope в Pinterest. – Дин показал Сэму средний палец, на котором кольца и в помине не было.
Мой первый фанфик на "Сверхъестественное". Часть 4.
Мари, автор мюзикла, принимает Винчестеров за представителей издательства, но братья представляются агентами ФБР и начинают расследование. Дина поражает, как девочки во всём видят «подтекст», показывая не только дружеские, но и более интимные отношения главных героев мюзикла. Тем более, что исполнительницы ролей Дина и Кастиэля действительно являются парой. Не выдержав, Дин рассказывает Мари свою версию пережитых ими после победы над Люцифером событий, представляя историю как «неопубликованную книгу», но Мари в ответ лишь смеётся и называет её «худшим фанфиком». Исполнительница роли Сэма отказывается участвовать в мюзикле и грозится пойти к директрисе, но монстр похищает её прямо на глазах Мари. Она вызывает полицию и рассказывает обо всём Винчестерам, постепенно приходя к пониманию того, что сверхъестественные существа реальны, но, когда братья подтверждают их существование и признаются, что они и есть те самые Дин и Сэм , они с Мейв смеются над ними, напоминая, что речь идёт всего лишь о героях книг. Винчестеры вынуждены сменить тактику: они представляются особым подразделением ФБР, наподобие агентов из «Секретных материалов».
Мари предполагает, что всё дело может быть в тульпе , воплотившемся в пугале — одном из введённых ей в пьесу персонажей, но Сэм сомневается в этом, так как для создания тульпы требуется огромное количество энергии, а у «Сверхъестественного» не так уж много фанатов, и ещё меньше людей знает о готовящемся спектакле. Дин решает проверить пугало, а брата оставляет разбираться с цветком, найденным на местах обоих похищений. Мари отводит Дина в бойлерную, где они хранят пугало, и он сжигает реквизит, однако, вернувшись к Сэму и Мейв, они узнают новую версию: всему виной Каллиопа — древнегреческая муза , которая поддерживает оригинальные театральные постановки, а затем убивает авторов, посмевших выразить своё видение классического произведения.
Они вышли из комнаты. Выбирай, Сэмми. Сэм повернул ручку двери в ванную комнату.
И они зашли, ванна была достаточно просторной, поэтому тут было место развернуться, да и много вещей в которых мог появиться Липрикон. В голове раздался смех и они увидели его в отражении душевой кабины Дин кинулся к ней, но Липрикон исчез и он не стал разбивать её. Он подкинул монету Дину - Держи, нужно сказать Venire eb submittere! Дин, схватил монету, зажал в кулаке и произнёс: -Venire eb submittere!!! Липрикон был недоволен, но не смог ни чего сделать, прежде чем отомстить новому хозяину он должен был выполнить три его желания. Он что то говорит?
Я его больше не слышу. И у меня есть три желания! Три желания, Сэм, прикинь! И сделал вид что думает над желаниями. Но Дин его перебил. Обычное зеркало от такого удара разлетелось бы на мелкие кусочки, но это только треснуло и из трещин закапала зеленая чуть светящаяся жижа.
Малика поджав губы посмотрела на него, пытаясь не разрыдаться. Только после того как Дин убил это существо разум её очистился и она наконец то осознала что натворила. Каждый из них радовался этому, вернуться домой, хоть и в условный, было счастьем. Бла-бла-бла" - Кажется он влюбился. Ты странно ведешь себя после встречи с Амарой! Что за странное слово "влюбился"?
При чем тут вообще Тьма? Ты уже столько раз был с ней наедине, что можно было бы уже убить и забыть, но ты медлишь... Не хочу вас слушать! Напридумали ерунды! Он стал подпевать делая вид что не замечает переглядок Сэмми и Каса. Но сам так и думал о ней, и о том что они возможно правы.
Ведь рядом с Амарой ему становилось так хорошо и спокойно...
Где я, вообще, нахожусь? Джон огляделся — наличие дороги в Богом забытом поле удивляло и, пожалуй, обнадеживало. Он пошел к ней и стал искать глазами любой доступный транспорт. Можно и попутку тогда поймать». К счастью Джона, по дороге как раз проезжала машина. Винчестер старший остановил водителя, и тот согласился подвезти его до ближайшей закусочной, к которой он сам и направлялся. Джон уже собирался сесть в машину, но его окликнул водитель: — Хей, чувак. Ты сумку забыл. Это же твоя сумка там в поле валяется?
Джон обернулся и увидел свою сумку. Это была сумка, которую Джон однажды порвал на охоте и выкинул, решив купить новую. Да, точно. Я сейчас, — Джон решил, что потом узнает, что в этой сумке и как она тут оказалась, вдруг там будет что-то полезное. Всё-таки иметь при себе только кошелек — не самая лучшая затея. Водитель довез Джона до закусочной, и Винчестер решил, что у него много времени, поэтому можно остановиться и перекусить. Он сделал заказ и стал ждать. Иногда в закусочную заходили люди. Сначала Джон обращал внимание на каждого посетителя, но потом просто перестал это делать. Но затем его взгляд зацепился за вошедшую пару, которая села за соседний столик, и Джон решил к ним присмотреться.
Рыжеволосая дама была не очень довольна своим присутствием в этом месте, и это было заметно по ее поведению. Напротив нее сидел обросший щетиной мужчина, который был одет в костюм. Джон отвлекся, ведь ему принесли заказ.
Сэм так никогда и не рассказал Джессике о своём прошлом и упрямо игнорировал свои предчувствия её смерти, и это заставляет его сильно страдать. Его попытка быть нормальным, изолировать себя от того, что он знает о себе и о мире, приводит к резко отрицательному результату. Более того, в рамках его семьи его желание нормальности — включая, что важно, длительных и постоянных гетеросексуальных отношений, — является ненормальным. Только когда Сэм отказывается от нормальности и возможности длительной гетеросексуальной привязанности, могут быть в полной мере восстановлены его отношения с Дином. Постепенно выясняется, что Дин — и, в конце концов, и Сэм тоже — может быть счастлив только если брат постоянно находится рядом с ним. Повествовательная траектория всего первого сезона призвана не только заставить Сэма отказаться от стремления к нормальности, но и заставить его вернуться в мир «изгоев», к которому он на самом деле принадлежит — изгоев вроде Дина, который полностью принимает и такую жизнь, и такой ярлык. Ирония заключается в том, что Сэму суждено стать гораздо большим изгоем, чем Дин: он обладает экстрасенсорными способностями, и каким-то образом избран желтоглазым демоном, убившим его мать. Это делает его изгоем среди изгоев, и Дин должен защищать его от других охотников, опасающихся его силы. Романтизм и готика [4. Из романтизма и родственного ему жанра готики происходят несколько других художественных приёмов, важных и для самого сериала, и для фанфикшн: в том числе, теоретическое изучение фольклорных тем и существ, которых выслеживают Сэм и Дин, очарование потусторонним и, что существеннее всего, постоянное возвращение к историям об инаковости и положительное изображение инцеста между сиблингами. Неудивительно, что самая «готическая» серия сериала, 2. Связь, образовавшаяся между Сэмом и Дином, когда они были детьми и постоянно переезжали с места на место, а их отец часто отсутствовал и на него нельзя было положиться, — это самые глубокие и серьёзные отношения из всех возможных для них в настоящем и будущем. Как было упомянуто ранее, самые напряжённые потенциально гомоэротические моменты во взаимоотношениях Сэма и Дина, а также те моменты, когда их ошибочно принимают за геев, часто случаются в тех сериях, где речь идёт о взаимоотношениях в семьях, особенно когда в эти отношения вовлечены дети. В другой статье Ричардсон 1985 отмечает, что одобрительное изображение любви между сиблингами в литературе романтизма связано с тем, что для этого жанра было характерно «ценностное отношение к детству»: никакие будущие романтические отношения не могут соревноваться с силой любви, которую братья и сёстры испытывают друг к другу в раннем детстве 739. В последующих сериях используются сцены из прошлого, чтобы напрямую охарактеризовать сегодняшние отношения Сэма и Дина. Когда отношения братьев в настоящем становятся более напряжёнными, мы видим больше фрагментов их прошлого, которые отражают лучшее понимание нами их союза. Серии 1. Ив Кософски Седжвик 1985 отмечает, что «готический роман был первой литературной формой в Англии, тесно связанной с темами мужской гомосексуальности» 91 ; более того, готика знаменита своим «интересом к возможности инцеста» 91. Дискурс инцеста в «готике» немного отличается от дискурса инцеста в романтизме, но не полностью от него оторван. Тогда как в романтизме в историях об инцесте между сиблингами сформировавшиеся в детстве тесные связи между ними трактуются как высшая из возможных форм романтического удовлетворения, тема инцеста в готике обычно возникает из «строгого запрета на выражение сексуальности» Sedgwick 1985:91 и одержимости клаустрофобией, свойственных этому жанру. Сэм и Дин расследуют, по словам Дина, дело в стиле «старый дом с привидениями» в отеле, где происходят загадочные смерти. В старом отеле есть все типично «готические» приметы, вплоть до тёмных коридоров, таинственного персонала, зловещих а не столько очаровательно невинных детей, и, конечно же, тайны на чердаке. Главная тайна представляет собой зеркальное отражение самого худшего сценария, который мог бы произойти в жизни Сэма и Дина: выясняется, что пожилая женщина с помощью магических сил всю жизнь сдерживала злой дух своей умершей сестры, но сейчас она парализована из-за инсульта и больше не способна контролировать сестру. Сэм и Дин делают что могут, чтобы спасти обитателей отеля, но, в конце концов, именно самопожертвование этой женщины обезоруживает призрака. В последних кадрах серии мы видим, как две маленькие девочки — духи сестёр, навечно воссоединившись после смерти, играют вместе. Конечно, эта сцена великолепно отражает страхи и желания самих братьев, которые выяснятся в следующих сериях. Когда они приезжают в отель, его владелица спрашивает, не «антиквары» ли они, и когда Дин отвечает утвердительно, она говорит: «У вас соответствующие манеры. Вам общую кровать? Сцена заканчивается приходом служащего гостиницы, который делает её ещё смешнее, тоже спрашивая: «Знаю: вы антиквары? Когда они оказываются в номере одни, Дин спрашивает: «Почему они решили, что мы геи? Они решили, это — маска». Сэм своим ответом объясняет, что их принимают за геев из-за свойственной Дину подчёркнутой мужественности, которую мужчины обычно демонстрируют, чтобы отвести от себя обвинения в гомосексуальности. Мы постоянно замечаем, что Сэм более чем Дин чувствителен в вопросах пола и культурных различий. Его ответ подтверждает это, и позволяет ему покритиковать Дина, который часто насмехается над Сэмом из-за того, что тот не настолько маскулинен, как он. Как ни странно, Дин возвращается к этой теме не один раз: в сериях 1. Возможно, он менее серьёзен в тех ситуациях потому, что в тех сериях расследуемые ими дела касались конфликтов между отцами и детьми: братья не могут говорить свободно, пока рядом присутствуют отцы. Также важно и то, что «Игрушки», будучи «готической» серией, намеренно задумана клаустрофобичной, и более сильная концентрация на близости героев делает явным эротизм в их отношениях. В одной из следующих сцен этой серии Сэм напивается и умоляет Дина убить его, если у него начнут проявляться скрытые демонические силы; когда он просит об этом, он гладит Дина по лицу и притягивает его ближе к себе. Дин отталкивает его, но камера — и взгляд Дина — задерживаются на опьяневшем Сэме, ворочающемся на кровати. Персонаж Фокусник в серии 3. Дин — твоя слабость. Плохие парни в курсе. И за него ты ляжешь в гроб, Сэм». Такая всепоглощающая преданность, как у Сэма и Дина, обычно приписывается в нашей культуре романтическим партнерам. Поклонница Эсорлекар отмечает, что в случае с Сэмом и Дином, «настолько сильная любовь обычно воспринимается как романтическая, намеренно ли её сделали такой или нет» 30 августа 2006, запись в LiveJournal. Действительно, многие поклонники утверждают, что любовь братьев настолько избыточна, что если они будут испытывать друг к другу ещё и сексуальное влечение, существенно она от этого не изменится. В следующей части статьи я рассматриваю тексты, созданные поклонниками, в которых романтическая привязанность Сэма и Дина друг к другу представлена просто как «расширение и усиление» их и без того огромной любви. Поклонники привлекают дискурсы, символы и истории не только из самого сериала, но и из всего, что в нём упоминается. Вполне ожидаемо, авторы «винцестных» текстов заимствуют элементы из других произведений, в которых изображается инцест между сиблингами. В современной популярной культуре самый знаменитый текст такого рода — и это такой текст, где инцест между сиблингами изображается с симпатией, — это романы В. В то время как романы Эндрюс откровенно готические по жанру, в них также встречаются многие из тем романтизма, выявленные Ричардсоном, в том числе тема глубины связей, образовавшихся в детстве. В рассказах Эндрюс инцест, несмотря на общественное неодобрение, выступает как источник комфорта — фактически, он служит убежищем от безнадёжно испорченного мира взрослых. Хотя Сэму и Дину никогда не приходится сталкиваться с настолько же сильным общественным осуждением, как инцестуальным возлюбленным Эндрюс, многие поклонники-авторы повторяют приём Эндрюс и описывают добровольный инцест между сиблингами как что-то допустимое, или, по крайней мере, не особенно неправильное в сравнении со всеми остальными несправедливостями, происходящими в мире этих рассказов. Но если инцест персонажей Эндрюс противопоставляется преступлениям, совершаемым окружающими их взрослыми, в «винцестных» историях инцест рассматривается в контексте тех ужасов, которые Сэм и Дин не только испытывают, но и совершают сами. При этом выясняется, что привычные запреты на инцест не так непреодолимы, как запреты на нарушение других общественных норм. Сэму и Дину не нужно бояться дальнейшей социальной изоляции или маргинализации. Так как они взрослые люди, добровольно вступающие в такие отношения, проблема растления малолетних нейтрализуется, и, если только вы не читаете истории в очень специфических поджанрах, возможности появления у них генетически неполноценного потомка не существует. По сравнению с ужасами, с которыми они обычно сталкиваются, добровольный инцест между взрослыми — преступление без жертв, в отличие от, скажем, жизни на деньги с украденных кредитных карт или убийств одержимых демонами людей, — начинает казаться относительно безобидным делом. Однако несмотря на наличие в фольклоре многочисленных примеров историй об инцесте между сиблингами, в большей части «винцестных» рассказов они не используются. На первый взгляд, это может показаться странным, но рассмотрение таких историй объясняет, почему поклонники-авторы «Сверхъестественного» не применяют их. В фольклорных историях про инцестуальных братьев и сестёр — таких, как многочисленные английские и шотландские баллады из сборника «Баллады Чайлда», отношение к сиблингам часто бывает нейтральным или положительным, а их инцестные взаимоотношения рассматриваются скорее как трагические, а не чудовищные даже в тех случаях, когда оба сиблинга вступают в них осознанно Perry 2006; Snydergaard 1993; Twitchell 1987. Однако в большинстве фольклорных историй об инцесте между сиблингами всё основывается на том, что другие люди узнают о кровосмешении, и на наказании, которое несут инцестуальные сиблинги. Обычная история — это когда инцест происходит между братом и сестрой, об этом узнают, и, когда выясняется, что сестра беременна, они несут наказание. Как отмечает Джеймс Твитчелл 1987 , рассуждая о народных балладах: «Поэтому сестра должна умереть, а брат должен скорбеть по ней, или наоборот — не из-за их незаконной любви, но из-за отвращения семьи и групповой стигматизации, которой они подвергаются из-за того, что нарушили правила» 63-64. Социальная изоляция Сэма и Дина, не говоря уже об их физиологии, не позволяет поклонникам писать о них трагические повествования об узнавании и наказании, встречающиеся в большинстве фольклорных историй об инцесте. Сэм и Дин, особенно после смерти отца, находятся так далеко от мира нормальных социальных отношений, что никто ничего не может узнать примечание 12 и тем более наказать их за это. Угрозы изгнания из общества, которая следует за нарушением табу на кровосмешение, для Сэма и Дина просто не существует, а это значит, что фольклорные истории об инцесте не могут быть в полной мере перенесены в рассказы о них. Так как поклонники-авторы не могут воспользоваться последствиями, обычно существующими в фольклорных историях об инцесте, им приходится придумывать для своих рассказов собственные кульминации. Действие сериала происходит во вселенной сверхъестественного, и, соответственно, поклонники-авторы могут оправдать практически любую ситуацию, не важно, насколько причудливую, сказав, что «это волшебство! Автор вносит некоторые изменения в существующую легенду о призраке Кетчума, описывая, что, как и в случае с призраком в эпизоде «Игрушки», им движет желание объединиться после смерти со своим братом. Призрак Блэкджека выбивает Дина из строя. Хотя любой пережитый страшный опыт может быть использован в качестве оправдания для такого секса, Бейлфулли поступает так же, как в сериале: тщательно рисует взаимоотношения призраков как отражение отношений Сэма и Дина в настоящем и их возможного развития в будущем. В этом рассказе переплетаются различные славянские фольклорные истории и верования, и каждая встреча с каким-либо персонажем из легенд — Бабой Ягой, группой русалок, змеем — помогает лучше прояснить отношения Сэма и Дина. Самое важное из этих существ — это алконост, райская птица, не так уж отличающаяся от жар-птицы, которую они ищут: на несколько дней она крадёт их воспоминания. В это время Сэм и Дин, не зная, кто они такие, действуют в соответствии со своими чувствами друг к другу и занимаются сексом. Они просыпаются в одной постели, помня всё, кроме того, что случилось за несколько последних дней.
Фанфики про винчестеров - фотоподборка
theartoffeelings fanfiks» фанфики дине» фанфики сэм и дин сэм актив (120) фото. Дин с помощью Сэма приподнял голову и в шоке уставился на кусок металла, торчавший из его левого бока. Он повествовал о том, что Дин сначала плохо относился к нему, а Сэм поддерживал, о том, что он смог вытащить своего отца (Каса) из пустоты (на этом моменте Кастиэль улыбнулся, ведь на его душе становилось светло, когда Джек так называл его). Дин/Сэм/КАС фанфик. Фандом: Supernatural (Сверхъестейственное) Категория: джен Персонажи: Дин и Сэм Винчестеры Условия: ищу 3 фика, пожалуйста Один просто выел мозг. Руки Дина прижали Сэма локтями, он ожесточенно дрался, но был все еще дезориентирован, и ему некуда было деться.
Сверхъестественный Истории
Тогда как в романтизме в историях об инцесте между сиблингами сформировавшиеся в детстве тесные связи между ними трактуются как высшая из возможных форм романтического удовлетворения, тема инцеста в готике обычно возникает из «строгого запрета на выражение сексуальности» Sedgwick 1985:91 и одержимости клаустрофобией, свойственных этому жанру. Сэм и Дин расследуют, по словам Дина, дело в стиле «старый дом с привидениями» в отеле, где происходят загадочные смерти. В старом отеле есть все типично «готические» приметы, вплоть до тёмных коридоров, таинственного персонала, зловещих а не столько очаровательно невинных детей, и, конечно же, тайны на чердаке. Главная тайна представляет собой зеркальное отражение самого худшего сценария, который мог бы произойти в жизни Сэма и Дина: выясняется, что пожилая женщина с помощью магических сил всю жизнь сдерживала злой дух своей умершей сестры, но сейчас она парализована из-за инсульта и больше не способна контролировать сестру.
Сэм и Дин делают что могут, чтобы спасти обитателей отеля, но, в конце концов, именно самопожертвование этой женщины обезоруживает призрака. В последних кадрах серии мы видим, как две маленькие девочки — духи сестёр, навечно воссоединившись после смерти, играют вместе. Конечно, эта сцена великолепно отражает страхи и желания самих братьев, которые выяснятся в следующих сериях.
Когда они приезжают в отель, его владелица спрашивает, не «антиквары» ли они, и когда Дин отвечает утвердительно, она говорит: «У вас соответствующие манеры. Вам общую кровать? Сцена заканчивается приходом служащего гостиницы, который делает её ещё смешнее, тоже спрашивая: «Знаю: вы антиквары?
Когда они оказываются в номере одни, Дин спрашивает: «Почему они решили, что мы геи? Они решили, это — маска». Сэм своим ответом объясняет, что их принимают за геев из-за свойственной Дину подчёркнутой мужественности, которую мужчины обычно демонстрируют, чтобы отвести от себя обвинения в гомосексуальности.
Мы постоянно замечаем, что Сэм более чем Дин чувствителен в вопросах пола и культурных различий. Его ответ подтверждает это, и позволяет ему покритиковать Дина, который часто насмехается над Сэмом из-за того, что тот не настолько маскулинен, как он. Как ни странно, Дин возвращается к этой теме не один раз: в сериях 1.
Возможно, он менее серьёзен в тех ситуациях потому, что в тех сериях расследуемые ими дела касались конфликтов между отцами и детьми: братья не могут говорить свободно, пока рядом присутствуют отцы. Также важно и то, что «Игрушки», будучи «готической» серией, намеренно задумана клаустрофобичной, и более сильная концентрация на близости героев делает явным эротизм в их отношениях. В одной из следующих сцен этой серии Сэм напивается и умоляет Дина убить его, если у него начнут проявляться скрытые демонические силы; когда он просит об этом, он гладит Дина по лицу и притягивает его ближе к себе.
Дин отталкивает его, но камера — и взгляд Дина — задерживаются на опьяневшем Сэме, ворочающемся на кровати. Персонаж Фокусник в серии 3. Дин — твоя слабость.
Плохие парни в курсе. И за него ты ляжешь в гроб, Сэм». Такая всепоглощающая преданность, как у Сэма и Дина, обычно приписывается в нашей культуре романтическим партнерам.
Поклонница Эсорлекар отмечает, что в случае с Сэмом и Дином, «настолько сильная любовь обычно воспринимается как романтическая, намеренно ли её сделали такой или нет» 30 августа 2006, запись в LiveJournal. Действительно, многие поклонники утверждают, что любовь братьев настолько избыточна, что если они будут испытывать друг к другу ещё и сексуальное влечение, существенно она от этого не изменится. В следующей части статьи я рассматриваю тексты, созданные поклонниками, в которых романтическая привязанность Сэма и Дина друг к другу представлена просто как «расширение и усиление» их и без того огромной любви.
Поклонники привлекают дискурсы, символы и истории не только из самого сериала, но и из всего, что в нём упоминается. Вполне ожидаемо, авторы «винцестных» текстов заимствуют элементы из других произведений, в которых изображается инцест между сиблингами. В современной популярной культуре самый знаменитый текст такого рода — и это такой текст, где инцест между сиблингами изображается с симпатией, — это романы В.
В то время как романы Эндрюс откровенно готические по жанру, в них также встречаются многие из тем романтизма, выявленные Ричардсоном, в том числе тема глубины связей, образовавшихся в детстве. В рассказах Эндрюс инцест, несмотря на общественное неодобрение, выступает как источник комфорта — фактически, он служит убежищем от безнадёжно испорченного мира взрослых. Хотя Сэму и Дину никогда не приходится сталкиваться с настолько же сильным общественным осуждением, как инцестуальным возлюбленным Эндрюс, многие поклонники-авторы повторяют приём Эндрюс и описывают добровольный инцест между сиблингами как что-то допустимое, или, по крайней мере, не особенно неправильное в сравнении со всеми остальными несправедливостями, происходящими в мире этих рассказов.
Но если инцест персонажей Эндрюс противопоставляется преступлениям, совершаемым окружающими их взрослыми, в «винцестных» историях инцест рассматривается в контексте тех ужасов, которые Сэм и Дин не только испытывают, но и совершают сами. При этом выясняется, что привычные запреты на инцест не так непреодолимы, как запреты на нарушение других общественных норм. Сэму и Дину не нужно бояться дальнейшей социальной изоляции или маргинализации.
Так как они взрослые люди, добровольно вступающие в такие отношения, проблема растления малолетних нейтрализуется, и, если только вы не читаете истории в очень специфических поджанрах, возможности появления у них генетически неполноценного потомка не существует. По сравнению с ужасами, с которыми они обычно сталкиваются, добровольный инцест между взрослыми — преступление без жертв, в отличие от, скажем, жизни на деньги с украденных кредитных карт или убийств одержимых демонами людей, — начинает казаться относительно безобидным делом. Однако несмотря на наличие в фольклоре многочисленных примеров историй об инцесте между сиблингами, в большей части «винцестных» рассказов они не используются.
На первый взгляд, это может показаться странным, но рассмотрение таких историй объясняет, почему поклонники-авторы «Сверхъестественного» не применяют их. В фольклорных историях про инцестуальных братьев и сестёр — таких, как многочисленные английские и шотландские баллады из сборника «Баллады Чайлда», отношение к сиблингам часто бывает нейтральным или положительным, а их инцестные взаимоотношения рассматриваются скорее как трагические, а не чудовищные даже в тех случаях, когда оба сиблинга вступают в них осознанно Perry 2006; Snydergaard 1993; Twitchell 1987. Однако в большинстве фольклорных историй об инцесте между сиблингами всё основывается на том, что другие люди узнают о кровосмешении, и на наказании, которое несут инцестуальные сиблинги.
Обычная история — это когда инцест происходит между братом и сестрой, об этом узнают, и, когда выясняется, что сестра беременна, они несут наказание. Как отмечает Джеймс Твитчелл 1987 , рассуждая о народных балладах: «Поэтому сестра должна умереть, а брат должен скорбеть по ней, или наоборот — не из-за их незаконной любви, но из-за отвращения семьи и групповой стигматизации, которой они подвергаются из-за того, что нарушили правила» 63-64. Социальная изоляция Сэма и Дина, не говоря уже об их физиологии, не позволяет поклонникам писать о них трагические повествования об узнавании и наказании, встречающиеся в большинстве фольклорных историй об инцесте.
Сэм и Дин, особенно после смерти отца, находятся так далеко от мира нормальных социальных отношений, что никто ничего не может узнать примечание 12 и тем более наказать их за это. Угрозы изгнания из общества, которая следует за нарушением табу на кровосмешение, для Сэма и Дина просто не существует, а это значит, что фольклорные истории об инцесте не могут быть в полной мере перенесены в рассказы о них. Так как поклонники-авторы не могут воспользоваться последствиями, обычно существующими в фольклорных историях об инцесте, им приходится придумывать для своих рассказов собственные кульминации.
Действие сериала происходит во вселенной сверхъестественного, и, соответственно, поклонники-авторы могут оправдать практически любую ситуацию, не важно, насколько причудливую, сказав, что «это волшебство! Автор вносит некоторые изменения в существующую легенду о призраке Кетчума, описывая, что, как и в случае с призраком в эпизоде «Игрушки», им движет желание объединиться после смерти со своим братом. Призрак Блэкджека выбивает Дина из строя.
Хотя любой пережитый страшный опыт может быть использован в качестве оправдания для такого секса, Бейлфулли поступает так же, как в сериале: тщательно рисует взаимоотношения призраков как отражение отношений Сэма и Дина в настоящем и их возможного развития в будущем. В этом рассказе переплетаются различные славянские фольклорные истории и верования, и каждая встреча с каким-либо персонажем из легенд — Бабой Ягой, группой русалок, змеем — помогает лучше прояснить отношения Сэма и Дина. Самое важное из этих существ — это алконост, райская птица, не так уж отличающаяся от жар-птицы, которую они ищут: на несколько дней она крадёт их воспоминания.
В это время Сэм и Дин, не зная, кто они такие, действуют в соответствии со своими чувствами друг к другу и занимаются сексом. Они просыпаются в одной постели, помня всё, кроме того, что случилось за несколько последних дней. Не зная точно, что произошло на самом деле, на протяжении оставшегося времени они, помимо того что заканчивают свои поиски, пытаются справиться с негативными эмоциями.
В конце концов, Сэм решает, что больше не будет изводить себя по этому поводу: [5. С того самого момента, как Джон положил его Дину в руки, он принадлежал Дину и, точно так же, Дин принадлежал ему. Если в те часы, которые ни один из них не может вспомнить, они действительно занимались сексом, то это просто ещё одна грань их сущности.
А если они не делали этого или будут делать это в будущем, это станет ещё одной гранью их принадлежности друг другу». Необходимость преодолевать табу на кровосмешение ведёт к тому, что в «винцесте» встречаются многочисленные примеры разновидности историй, общеизвестной под заголовком «инопланетяне заставили их сделать это». Особой популярностью пользуются волшебные заклятия, так как цели и результаты их воздействия можно варьировать до бесконечности.
Оказывается, что его непреодолимо тянет прикасаться к Сэму, и их ласки кончаются сексом. Когда заклятие перестаёт действовать, Дин испытывает сильное смущение, но Сэм не позволяет ему испугаться: «Я знаю, что ты хочешь меня… и, говорю тебе, я тоже тебя хочу, и, серьёзно, тебя не должно заботить, что люди скажут, что это неправильно, так что просто… ложись обратно». Здесь Сэм — обычно так делает Сэм, так как у него более тонкое чувство «нормального», отмечает, что Дина никогда раньше не волновало, нарушает ли он общественные законы, и что это нарушение не имеет значения ни для кого, кроме них самих.
Интересно, что условие «… или смерть» часто несколько уменьшает страх и тревогу, которые, возможно, испытывают Сэм и Дин, зная, что им придётся заняться сексом. Чтобы спасти друг друга, они готовы убивать невинных людей и навечно отправиться в Ад, и по сравнению с этим, кровосмесительная связь — это гораздо более лёгкое наказание. К сожалению, до ближайшего города как минимум два часа езды.
Сначала Дин отказывает Сэму и, к его негодованию «Зооложество хуже кровосмешения! Их прогоняет фермер, и они вынуждены приступить к делу — и всё заканчивается тем, что им это нравится. Впоследствии Дин, главным образом, чтобы подтвердить свою мужественность, изображает, что действовал против своей воли.
Сэм, если хочет, может уйти, но Дин пойман — хотя он и не девственник, он никогда не спал с кем-то, кто его любил. Сэм убеждает Дина заняться сексом с ним, и благодаря этому ловушка открывается. Потом Сэм чувствует себя жутко виноватым — не из-за того, что он сделал, а потому, что ему понравилось: «Очевидно, по логике Сэмми, отсосать у брата, чтобы спасти ему жизнь, — это одно, но возбуждаться, думая об этом потом — совсем другое».
В свободное от семьи и работы время она даже писала фанфики о Дине и Сэме, в которых им не приходится постоянно сражаться с монстрами. Чак признался Бекки, что запутался и ненавидит себя, а она убедила его снова начать писать. Но когда Чак сел за ноутбук, Бекки пришла в ужас от того, что именно он написал. Чак задумал для своей любимой истории крайне мрачную концовку, в которой один брат убивает другого. Бекки попыталась убедить Чака, что так нельзя, но он в ответ убил её и всю её семью. Тем временем Сэму начали сниться кошмары, в которых они с Дином по очереди убивают друг друга по разным причинам.
Братья и Кас начали подозревать, что рана дала Сэму своего рода телефонную линию с Чаком, и являющиеся ему видения — это черновики того, что Чак для них запланировал. Что задумал Бог Прежде чем реализовать свою концовку, Чаку нужно было продумать детали, подвести к ней сюжет и решить ещё одну проблему — вернуть себе силы, которые начали уходить после того, как он словил пулю в плечо. Первым делом Чак избавился от оружия, благодаря которому заработал рану. Он воскресил демоницу Лилит, чтобы та выкрала и уничтожила Уравнитель, и ей это вполне удалось. Бог вообще ни разу не Шекспир. Скорее, низкопробный Дин Кунц.
Лилит о Чаке Затем Чак устроил ловушку на Сэма — ему нужно было избавиться от сковывающей их связи, раны в плече и обрести заново утраченные силы. При встрече он признался, что видения — это не черновики, а воспоминания о других Динах и Сэмах из альтернативных миров, которых он уже довёл до братоубийственного конца. Затем Чак покинул Землю и отправился уничтожать все «остальные миры, другие реальности, побочные сюжеты и прочие неудачные спин-оффы» отвлекающие его от главного шоу. Что придумали братья Потеряв Уравнитель, братья и Кас решили, что если у Бога и есть уязвимые места, то знать о них может только самое близкое и доверенное ему существо — архангел Михаил. Они спустились в Ад, чтобы поговорить с ним. Но захватившая там власть Ровена заявила, что когда Чак открыл врата в Ад, Клетка Люцифера тоже распахнулась, и архангела давно и след простыл.
Впрочем, Михаил не спешил устраивать очередной Апокалипсис: он лишился смысла существования и не знал, чем ему заняться. За годы пребывания в Клетке он нашёл общий язык с Адамом, и теперь они делят контроль над Адамовым телом. Винчестеры поймали Михаила, и Кастиэль раскрыл ему всю правду о Боге. Архангел, чувствуя себя преданным, рассказал о заклинании, с помощью которого Бога можно заточить в плен, прямо как Тьму в своё время.
Губы Сэма соскальзывают ему на шею и снова до боли впиваются в кожу. Завтра он будет похож на леопарда... Пусть делает все, что ему заблагорассудится... Сэм прижимается к нему всем телом, льнет, как котенок к хозяину, осыпает поцелуями, ерошит Дину короткие темные волосы, проводит носом ему по щеке.
От этого всего у Дина начинает кружиться голова и сильно тянет в паху - в конце-то концов, Сэм свою порцию удовольствия получил, а он еще нет! Сэм, похоже, думает о том же самом. Его руки плавно движутся вниз, но Дин перехватывает их и возвращает к себе на шею. Сэм подчиняется ему, послушно обнимая, и заглядывает в глаза, пытаясь понять, что задумал его брат. Дин усмехается, и, чмокнув брата в нос, приподнимается, ведет ладонями по его телу, и неожиданно переворачивает его на живот. Сэм плюхается носом в подушку, едва успев вздохнуть. Его мгновенно прошибает дрожь, стоит лишь почувствовать, как Дин проводит кончиками пальцев по его спине, касается губами гладкой кожи. Дин склоняется над ним, ложится горячей грудью на спину и так же тихо отвечает: - Не волнуйся, Сэмми...
Все хорошо... Услышав любимое обращение, Сэм моментально успокаивается. Когда Дин зовет его «Сэмми», все страхи моментально отступают. Он с детства знает, что это значит - Дин здесь, Дин рядом, Дин никому и никогда не даст его в обиду. Потому что он - его Сэмми. Дин укладывает его на бок и касается губами его плеча, ведет рукой по позвоночнику. Сэм закрывает глаза и часто дышит, отдаваясь на волю ощущений. Дин прижимается к его спине, обнимает, проведя рукой по его груди, потом по боку, и целует его за ухом.
Сэм выдыхает, расслабляясь. Дин гладит его по бедру, потом подносит руку к губам, облизывая пальцы. Затем его рука вновь ложится Сэму на бедро, гладит по ягодицам, осторожно раздвигая их. Сэм тихо стонет, ощущая, как палец Дина медленно проникает в него, и Дин тут же замирает. Дин целует брата в шею, отвлекая, прикусывает кожу, вызывая сдавленный стон, и осторожно двигает пальцем в тугом отверстии, расслабляя его. Когда Дин добавляет второй палец, Сэм не стонет, а негромко всхлипывает, дрожа всем телом. Таких ощущений он еще никогда не испытывал - Дин скользит в нем, поглаживает, растягивает. Это так странно...
Додумать Сэм не успевает. С громким стоном он выгибается, подаваясь назад, крепче насаживаясь на ласкающие его пальцы, когда Дин задевает что-то внутри него, отчего по телу словно рассыпается сноп искр. Сэм не может видеть, как улыбается Дин, ощущая прильнувшее к нему тело. Второй рукой он отводит темные пряди волос брата и целует его в ухо. Пальцы исчезают, сменяясь ощущением медленного, настойчивого давления на его тело. Дин входит в него не спеша, отвлекая брата поцелуями в шею, а рукой поглаживая его член. Он входит в него полностью, и замирает, давая Сэму свыкнуться с ощущениями. Сэм медленно выдыхает.
Так непривычно... Дин обнимает его, ведет рукой по груди. Сэм ловит его руку и сплетает пальцы, сжимая его ладонь. Дин вновь целует его за ухом и осторожно двигает бедрами, выходя из него и снова входя. Сэм тихо стонет, но не от боли, а от удовольствия, и подается ему навстречу. Дин улыбается, крепче прижимает брата к себе и неторопливо начинает двигаться, постепенно увеличивая скорость. Его губы так и блуждают по шее младшего брата, а рука поглаживает его член в такт движению. Сэм стонет и всхлипывает, сперва едва слышно, а потом все громче и громче.
Прижимая к себе брата, Дин чувствует, как внутри него словно закипает лава, которая горячей волной плещется в нем, обжигая, сводя с ума. Стоны Сэма лишь подливают масла в огонь - Дин и сам уже тихо постанывает, уткнувшись лицом в лохматую гриву волос брата. Сэм дышит как-то рвано, едва успевая вдыхать воздух между толчками Дина и собственными стонами. Он вскрикивает каждый раз, когда Дин задевает что-то у него внутри, и в ответ качает бедрами, подаваясь назад. Сжимая в кулаке простыню, он тонет в ощущениях - Дин в нем, его губы ласкают его шею, его рука сжимает его член, двигаясь в одном ритме с ними, и в голове у Сэма пульсирует лишь одна мысль - только не останавливайся... Но это уже безразлично - он чувствует, как по коже пробегают электрические разряды, и понимает, что финал близок. Сэм так и не открывает глаз, сжимая кулаки. Он втягивает воздух, но не успевает - под ним внезапно разверзается бездна, и с протяжным «Ди-иин...
Этот его стон становится для Дина последней каплей. Он рывком входит в содрогающееся тело брата, заставляя его изогнуться, и неожиданно задыхается. Перед глазами все темнеет, и Дин, прильнув к Сэму, кончает вместе с ним. Когда он приходит в себя, голова у него дико кружится. Дин открывает глаза и видит затылок Сэма. Голос едва слышен, но брат отзывается: - Все хорошо, Дин... Дин с трудом приподнимается на локте и склоняется над ним, отводя с виска влажные пряди волос. Наклоняется и проводит губами по его шее, собирая горькие капли.
Сэм ерзает и переворачивается на другой бок, повернувшись к брату лицом. Дин заглядывает в его глаза - довольные, полные томного наслаждения, видит усталую улыбку на его губах, и улыбается тоже. Он и сам впервые настолько ярко все ощущал. Сэм тянется к нему, и Дин послушно склоняется к брату, приникает к губам теплым поцелуем. Сэм улыбается, отрываясь от него, и устало плюхается на подушку. Дин вытирает его краем чудом не изодранной простыни, отводит с лица извечно мешающую челку. Сэм обнимает его, притягивает к себе, и Дин ложится рядом, подвигая его ближе к себе, чтобы тот не свалился с кровати. Сэм приподнимается, и, перегнувшись через Дина, поднимает с пола давно сброшенное одеяло.
Накрывает их обоих, и снова укладывается на постель, устраиваясь головой на откинутой руке Дина. Дин подвигается к нему вплотную, утыкается носом ему в висок, обнимает второй рукой поперек груди. Сэм чуть улыбается, уже наполовину провалившись в сон. Как хорошо, когда Дин рядом... Дин касается губами виска тихо сопящего Сэма, и закрывает глаза, тихо шепнув напоследок: - Спокойной ночи, Сэмми... Феллини Все в этой комнате теперь казалось Сэму не реально. Холодный электрический свет делал ее похожей на морг, которым она, собственно, и станет для него и брата через пару часов. Хотя, пожалуй, Дин не сможет выстрелить ему в голову, скорее в сердце… Эта комната станет склепом для обоих, если Дин не уйдет, а он не уйдет, это Сэм знал твердо.
И если посмотреть правде в глаза, как это не стыдно, был этому рад. На то было две причины, одна выглядела менее эгоистично и была хоть как-то приемлема для его совести. Она состояла в том, что Сэм не за какие сокровища мира не согласился бы поменяться с Дином местами. И все потому, что от одной только мысли, что он должен был бы убить брата, ему становилось страшно, и в сердце появлялась тупая боль, как будто в него забивали гвоздь с каждым биением все глубже и глубже. Вторая причина была так инфантильна и малодушна, что признаться себе в ее существовании младший Винчестер не мог. Но как не крути, а перспектива переступить порог неизвестности вместе со старшим братом, была намного привлекательнее. Эта мысль даже в какой-то мере успокаивала, какая разница, что ждет их за чертой, куда они попадут, в ад, в рай, или может быть в чистилище, или к черту на рога, лишь бы повернувшись встречать его взгляд и иногда слышать его короткое «сука». Размышления Сэма прервал какой-то звук, и подняв голову он увидел, что Дин проверяет свой пистолет, вынул обойму и по своей старой привычке несколько раз ударил ею по рукояти.
Сэм решил попробовать еще раз. Сэм понимал, что ему не уговорить брата, но совесть грызла его, и эти мучения были еще сильнее, от того, что были не совсем искрение. Поэтому он попытался еще раз. Но не для тебя. Черт… Как будто Дин прочитал его мысли… Сэм тоже не хочет без брата не жить, не как оказалось умирать. Но у него на то были веские причины. Вернее одна причина… Она была бы ужасно банальна, если бы не одно обстоятельство. Потому что любовь, даже не разделенная, обычное дело.
Но вот когда ты влюблен в собственного брата, это уже нечто оригинальное, неправильное, необычное. Достаточно необычно, когда в 15 лет, ты закрываешься в туалете в разгар вечеринки, только потому, что твой старший брат увел симпатичную девчонку в какой-то чуланчик. А ты плачешь, смотря на свое отражение в зеркале, от чего твоя боль возрастает в несколько раз, а потом спускаешься по водосточной трубе со второго этажа и долго бродишь по ночному городу, лелея в в сердце эту сладкую боль и успокаивая себя тем, что он вернется и таких девчонок у него будет еще миллион, а брат у него только один и он всегда будет с тобой. И эта причина, это родство, которое делает тебя таким уникальным, навсегда отнимает надежду не то что бы осуществить твое желание, утолить эту страсть, а хотя бы открыться ему, рассказать о своей любви. Хотя Сэм делал и куда более неправильные вещи. Когда ему было 17. Отца тогда не было несколько дней, и Дин пустился во все тяжкие. И вот уже глубокой ночью, его буквально притащила какая то девица, пьяного настолько, что он не то что стоять, он даже сидеть толком не мог, сползая со стула на который его усадили.
Сэм выпроводил девушку, предварительно поблагодарив за ее самаритянский поступок. Дина надо было уложить в постель, и Сэм с трудом дотащил его обмякшее тело до кровати. На самом деле он вполне мог оставить брата спать в одежде, но… он он не смог удержаться. Сэм медленно снимал со старшего одежду, вначале убеждая себя, что делает это исключительно для того, что бы тому удобнее спалось. Но чем меньше становилось на Дине одежды, тем лихорадочнее горели у него щеки, тем громче стучало сердце и когда он снял футболку с брата, что уж точно было лишнее, то ощутил знакомое чувство в низу живота. Не имея сил бороться с искушением, он наклонился и осторожно поцеловал Дина в губы. И тут же отстранился ожидая реакции. Ее не последовало.
Тогда Сэм немного осмелел и провел языком по шее Дина снизу вверх. Он вдохнул терпкий запах мужского пота, сигарет, виски, и еще чего-то, сто не смог сразу определить, и лишь через секунду понял, что это запах женщины, ее духов и мартини. От осознания, что какая то незнакомая девушка могла позволить себе то, что совершенно недоступно ему, Сэму, и она целовала эти губы, обнимала эту шею, даже не понимая какое счастье выпало на ее долю, у него болезненно сжалось сердце. А он всего этого лишен, безоговорочно, бесповоротно, хотя желал этого больше всего на свете. И Сэм решился. Он поднялся, прошел к бару, взял бутылку «Джек Дениэлс» и налил себе почти целый стакан. Поднял его, еще раз оглянулся на Дина и выпил залпом. Как бы он этого не желал, но сделать то, что он задумал на трезвую голову он не мог.
Сэм вернулся к кровати, сел на краю и взял руку брата в свои ладони. Он понимал, что это последний шанс остановиться и просто пойти спать, но виски уже бежало по венам, горяча кровь, и мысли становились все более откровенными, и Сэм уже думал, как ему хочется попробывать губами головку брата, его вкус, сжать напряженный член, и вылизать его весь до основания… От этих мыслей он почувствовал, как его собственный член твердеет и наливаеться кровью. Но, конечно, выполнить задуманное он не мог. Как бы Дин не был пьян, он мог проснуться, если бы понял, что кто-то делает ему минет. Поэтому Сэм ограничился тем, что достал свой уже начинающий болеть член и положил его Дину в ладонь. Но и этого оказалось достаточно, что бы он почти потерял всякий контроль над собой. И вот он уже сидит верхом на брате и водит своей головкой по его животу, оставляя на нем влажные следы от смазки. Он наклоняется и целует Дина в губы, да так крепко, что тот стонет во сне, он трется о его бедро, исступленно желая разрядки, стремясь получить ответ, пусть хоть не на свои чувства, так хоть на поцелуй.
В голове шумит и Сэм уже не видит той черты, которую он не должен переступать. Желание полностью поглощает его и он делает, что о чем мечтал так давно. Он знает, что это мерзко и отвратительно, и если Дин узнает, он просто убьет его и это без преувеличения. Но ему плевать. Он садиться брату на грудь и проводит своим членом по его губам, медленно, по нижней, теперь по верхней… по щеке, скуле, щетина колет чувствительную головку и он опять возвращается к губам. Он медленно проводит двумя пальцами от основания своего члена к головке и обратно, еще и еще раз. Его движения становятся быстрее и вот он уже ожесточенно дрочит уперевшись головкой в губы брата, еще немного… он чуть подается вперед бедрами и головка входит в рот Дина немного задевая зубы. И оргазм вспыхивает, как северное сияние, переливаясь, дробясь, волной проходя по всему телу.
Сэм едва успевает выдернут член изо рта брата и кончает на подушку рядом с его лицом. Это было 6 лет назад. А теперь, когда Сэм заражен и ему нечего терять, он жалеет, что такое случилось лишь однажды. Устал от этой работы, от этой жизни, от груза свалившегося мне на плечи, просто от всего… - Так что ты решил просто сдаться? Дин, я понимаю, то что случилось с отцом… - Нет, дело не в этом, отец тут не при чем. Вернее в какой то степени да, но… - и Дин замолкает. Сэм почувствовал,как у него засосало под ложечкой и в груди появилось странное ощущение, как будто бабочка бьет крыльями где-то внутри. Дин молчал и смотрел на него так, что от этого взгляда у Сэма закружилась голова.
Сэм не верил своим ушам… Хотя в общем Дин не сказал ничего такого, что могло бы указывать на то, что он испытывает к брату нечто большее, чем братская любовь, но надежда, безумная и давно изгнанная из сердца, вернулась, волной затопляя все его существо. Мы уже одной ногой в могиле, уже можно не бояться, чем-то шокировать друг друга! Сказать, что он любит его, но облеченные в слова эти чувства казались, какими-то пафосными, нет таких слов, которые могли бы описать, то что он чувствовал сейчас. И тогда он встал, медленно подошел к Дину и не давая ему возможности, что либо понять и отстраниться, прижался к его губам. Они горячие, сухие и обветренные. Они неподвижны, и Сэм не целует брата, а просто касается своими губами, не в силах не продолжить, не отступить. Он смотрит в его глаза, пытаясь прочесть в них ответ на свой вопрос, но видит лишь растерянность. Тоска сжимает его сердце, и он чувствует, как слезы бегут по щекам, и не в силах более терпеть эту муку, он закрывает глаза, прижимает ладонью затылок Дина и дает волю своим чувствам, желаниям, своей страсти… он целует брата так, как давно мечтал, так что не оставляет тому не единого шанса оттолкнуть себя.
И вот он осознает, что Дин отвечает на его поцелуй, их дыхания слились, и ликующая радость затопила сознание Сэма. Он ощущает, как Дин обнимает его за талию, прижимая к себе так крепко, что ему уже не хватает воздуха. Но Сэм готов скорее задохнуться, чем разорвать эти объятия. Он чувствует, как член моментально наливается силой и инстинктивно вжимается брату в пах. И понимает, что тот тоже уже готов, от чего дрожь безумного возбуждения рождается внизу живота и бежит по венам, мышцам, нервам, затухая на кончиках пальцев, разбиваясь брызгами по спине и затылку. Он опускается на колени, дрожащими руками расстегивает ремень, пуговицу, замок на джинсах старшего. И вдруг Дин понимает, что собираться сделать его младший брат и хватает его за руки. У тебя же стоит так, что… - Сэмми, ты что сдурел?!
Я не могу дать тебе в рот, только потому что у меня стоит!!!
Ты знаешь, что это наша работа, Дин. Брат коротко кивнул, и Дин вздохнул. Что за ритуал? Джон поочередно взглянул на своих мальчиков. У него возникло смутное ощущение, что эти взгляды и кивки, которые он только что видел, означали целую беседу, и в этой беседе для него места не было.
Он покачал головой, отбрасывая эту мысль. Для него требуется заклинание, красная свеча и дощечка из древесины ясеня — все это у меня есть. Это символизирует паромщика, Харона, доставляющего души Церберу. Не считай меня идиотом, Сэм. Достаточно просто размазать ее по полу и положить сверху дощечку. После вчерашнего нападения стройка закрыта, так что мы выдвигаемся ночью.
Мы можем подобраться к ней с трех сторон и взять пса в клещи. Нам нужно загнать его в ловушку и держать там, пока я буду проводить ритуал, который отправит его обратно. Это же стройка. Масса возможностей. Ему совсем не хотелось разделяться во время охоты на существо, которое невозможно убить. Сэм напрягся, недовольный тем, что его отправляют на охоту так скоро.
У него практически не было времени проштудировать все результаты исследований или провести свои собственные. Не то чтобы он сомневался в способностях отца, но он не верил, что он действительно рассказал все. Этот человек всю жизнь говорил им только то, что считал нужным. И, насколько он мог судить по лицу Дина в этот момент, у брата были точно такие же подозрения. Джон слегка отпрянул, услышав тон своего старшего. Такой вопрос он ждал от Сэма.
Все результаты перед вами. Мы можем пропустить еду и заняться бумажками, если сегодня ночью ты хочешь охотиться на эту тварь голодным. Дин стиснул зубы от бессилия, но, в конце концов, ему пришлось поверить отцу. Закатив глаза, Сэм направился к Импале, надеясь, что их не ждет еще одна охота, где неспособность отца быть честным и открытым выйдет им боком, как уже не раз бывало. Стройка оказалась гораздо больше, чем казалась по рассказу отца. Он примерно представлял, откуда должны появиться отец и брат, но прошло, как минимум, пять — может быть, десять — минут, прежде чем он оказался рядом с ними.
Нервы были натянуты до предела. Луна светила так ярко, что вполне можно было обойтись без фонарика, и это вселяло некоторую уверенность. Им не придется превращаться в мишени, пока они ищут Цербера. Он прошел через проем будущей двери и остановился, услышав где-то впереди шуршание гравия. Порыв ветра взъерошил волосы Сэма, и челка упала ему на глаза. Миновав недостроенную комнату, он взобрался на земляную насыпь, высотой с него самого.
На вершине он пригнулся, чтобы не слишком бросаться в глаза, и оглядел стройку. У подножья насыпи на усыпанной щебнем земле стояли желтый кран и экскаватор. Вокруг площадки было припарковано несколько трейлеров, но ее центр, окруженный крупной строительной техникой, похоже, пустовал. Держась начеку, Сэм спустился по другой стороне земляного холма и подошел к крану. Он снова услышал шуршание щебенки, теперь уже ближе. Прижавшись спиной к холодному металлическому борту машины, он прислушался в ожидании следующего знака.
Ему не хотелось с оружием в руках выскакивать навстречу брату или отцу. Он бесшумно двинулся к задней части крана и ахнул от неожиданности, услышав удивленный крик Дина. Крик, который он слышал, прозвучал совсем близко, и вскоре он увидел, как Дин выходит из промежутка между двумя большими трейлерами, стоявшими на противоположной стороне свободного пятачка. У Сэма засосало под ложечкой от страха, когда он увидел то, что отделяло его от брата. Это была яма в земле, без сомнения выкопанная под фундамент строящегося здания. Она была добрых пятнадцать метров в длину и ширину и как минимум три метра глубиной.
Он видел, что Дин пятится прямо к ней. Сэму казалось, что все происходит, как при замедленной съемке. Дин стоял к нему спиной, целясь из пистолета в промежуток между двумя трейлерами. Сэм мог только следить за тем, как он сделал шаг назад, и его левая нога повисла в пустоте. В следующую секунду Дин взмахнул руками и, с воплем обрушившись вниз, исчез из виду. Перебежав на другую сторону ямы, он услышал ворчание в той стороне, откуда вышел Дин.
Он с разбегу остановился, выжидая. В лунном свете появилась громадная собака, размером с него самого. Ее шерсть была темной, вероятно черной, три пары пылающих красных глаз неотрывно смотрели на Сэма. Встряхнувшись, он выстрелил Церберу в голову. Тот злобно взвыл, а затем отступил в темноту между трейлерами. При виде брата, лежавшего совершенно неподвижно, у него все внутри сжалось от страха.
Ты меня слышишь? Ухватившись за край ямы, он повис на вытянутых руках и спрыгнул на дно, до которого оставалось всего полметра. Его ноги слегка увязли в чем-то, и он сообразил, что угодил в еще не полностью застывший цемент. Повернувшись, Сэм сразу заметил что-то мокрое и блестящее под боком брата. На левом боку футболка и клетчатая рубаха были чем-то приподняты. Сдвинув одежду, он с трудом сглотнул.
Штырь арматуры проткнул тело Дина. Оглядевшись, Сэм увидел и другие штыри, торчавшие из фундамента. Каким-то чудом Дин миновал все, кроме одного. Однако и одного было достаточно. Дин, нужно, чтобы ты очнулся, приятель. Достав из кармана телефон, он позвонил отцу.
Прошло долгих тридцать секунд, прежде чем тот ответил. Дин в беде. Мы почти в центре стройплощадки. Дело плохо. Цербер здесь. Я отпугнул его, но он вернется.
Давай сюда. Эй, я здесь. Нет, не двигайся! Дин кашлянул. Заставив себя держать глаза открытыми, он обнаружил, что Сэм склонился над ним и со страхом смотрит ему в лицо. Сэм издал вымученный смешок, понимая, что Дин боится за него, а не за себя.
Я в порядке. Лучше о себе беспокойся. Дин с помощью Сэма приподнял голову и в шоке уставился на кусок металла, торчавший из его левого бока. Сэм осторожно опустил голову брата обратно. Нужно вызвать скорую. Дин, ни в коем случае нельзя снимать тебя с этой штуки без скорой.
Я заставлю папу согласиться со мной.
Фанфик "Всего лишь умереть". Часть 2 (кода к 220 эпизоду)
Каждый думал о своем: Сэм о том, что нельзя так слепо верить отцу, а Дин размышлял о предстоящей охоте. Фанфик Откровение Дина Винчестера по фандому Сверхъестественное, Гарри Поттер получил более 32 положительных оценок. Сэм и Дин фанфики. Сверхъестественное Кастиэль и Дин приколы. Фанфики про. Дин и Сэм винцест. Дин, никогда, никогда больше не оставляй меня одного.
Фанфики винчестер - фото сборник
Фанфики сэм дин слэш фанфики. Сэм, - Дин немедленно перестал стонать. Фанфики сверхъестественное Дин и Сэм фикбук. Может, Дин и думал, что Сэм его предал, но черта с два Сэм позволит ему принять это за свою новую веру. Каждый думал о своем: Сэм о том, что нельзя так слепо верить отцу, а Дин размышлял о предстоящей охоте.