это один из видов былинного эпоса, который имеет особое значение в русской литературе и культуре. Захватывающая семейная сага английской писательницы Дафны Дюморье 1907—1989, книги которой стали классикой готической традиции в литературе XX века. Ещё сага подавала пример поведения и воспитывала – не зря в "сагах о недавних событиях" герои жалеют о порче нравов – но эта её функция составителями не осознавалась. Внутренний мир и эмоции персонажей изображены в сагах лаконично и сдержанно, из-за чего современному читателю, воспитанному на литературе с подчёркнуто экспрессивной передачей человеческих переживаний, подчас трудно осознать всю глубину трагедии. Благодаря этому своду саг («Сага о Стурлунгах») до нас дошли многие произведения исландской литературы, характеризующиеся высокой степенью исторической достоверности и выдающимися литературными достоинствами.
Литература
Позднее сагами стали называть поэтические сказания и легенды, а также литературные произведения разных форм и эпох, которые описывают большой временной отрезок, а также имеют обширную географию и множество сюжетных линий. Роман повествует об истории семи поколений семьи афроамериканского писателя — от свободной жизни в африканской Гамбии, перешедшей к рабству в Северной Каролине, до дальнейшего освобождения и процветания в эпоху борьбы за гражданские права. Писатели иногда включают слово «сага» в название книги, как английский прозаик Джон Голсуорси в «Саге о Форсайтах». Саги могут пересекаться с другими жанрами, например с научной фантастикой, как «Хроники Дюны» Фрэнка Герберта.
Первоначально саги передавались устно и составляли основу скандинавской литературы. Он начался примерно в 1120 году в Исландии, но позже распространился на другие скандинавские страны.
Он достиг своего пика в 13 веке и распространился до конца 14 века. Известны три типа саг: настоящие, генеалогические и исторические. Позже в этот литературный жанр вошла также литературная тема рыцарства и традиции европейских легенд.
Все это относится к типичным "сагам о древних временах". Но наиболее знаменитые из этих саг и, по-видимому, отражающие наиболее раннюю стадию их развития те, которые основаны полностью или частично на героических песнях, сохранившихся или несохранившихся и в этом случае гипотетических.
Несомненно, что героические песни — это хранившаяся в устной традиции синкретическая правда о событиях очень далекого прошлого. Такая правда в поэтической или прозаической форме была, вероятно, прообразом и для "саг о древних временах" вообще. Но когда события, о которых повествуется в устной традиции, отодвинуты в очень далекое прошлое, то вымысла в этих повествованиях, естественно, больше, чем когда рассказывается о более недавнем прошлом, и, в частности, в этих повествованиях обычной становится сказочная фантастика. Таким образом, сказочная фантастика оказывается связанной с тем, что было очень давно, и во всяком рассказе о событиях, происшедших очень давно, она становится обязательным элементом. Поэтому, по-видимому, в сагу о событиях до заселения Исландии можно было вводить сказочные мотивы, рассчитывая все же, что рассказу поверят.
Правда, тот, кто вводил эти мотивы в сагу, вероятно, сознавал, что сочиняет. Характерно, что именно в "сагах о древних временах" появляются пространные заверения в том, что рассказ, несмотря на кажущееся неправдоподобие, правдив, так как в далекие времена люди были крупнее и сильнее и вообще жизнь подчинялась другим законам. Впрочем, в сущности в "сагах о древних временах" нет никакой фантазии в собственном смысле слова, никакой выдумки. Типичные "саги о древних временах" разлагаются целиком на абсолютно трафаретные и механически нанизанные мотивы. Неудивительно поэтому, что авторское самосознание никогда не проявляется в этих сагах.
Все же как ни трафаретен вымысел в них, в известном смысле он ближе к вымыслу в романах нового времени, чем вымысел в "сагах об исландцах": в силу неправдоподобия того, что рассказывается в "сагах о древних временах", вымысел в них все же, вероятно, был заметен, т. Недаром еще король Сверрир назвал саги этого рода "лживыми" и "наиболее забавными". Правда, едва ли "лживость" этих саг была для всех очевидна: вера в сверхъестественное была общераспространенной, а доверчивость к письменному слову — очень велика. В сущности уже волшебная сказка — это преодоление синкретической правды и зачаточная форма художественной правды. Ведь волшебная сказка, как правило, не претендует на достоверность, и, следовательно, вымысел в ней осознается как вымысел.
Естественно, что такая зачаточная форма художественной правды не может не быть явным вымыслом, т. Естественно также, что зачаточная художественная правда возникает как своего рода отрицательная величина. Ее считают пустой выдумкой, вздорной небылицей, чем-то не заслуживающим серьезного внимания. Отсюда пренебрежение к волшебной сказке, характерное для эпох, когда господствует синкретическая правда, и выраженное в известных словах "Саги об Олаве Трюггвасоне" монаха Одда: "Лучше слушать себе на забаву это [т. Поэтому можно было бы предположить, что эта разновидность есть более поздняя ступень развития по сравнению с "сагами об исландцах" и другими сагами, и такое предположение делалось.
Возникновение "саг о древних временах" рассматривалось как результат потери чувства реальности или исторического чутья, как своего рода упадок, вырождение. Однако благодаря одному случайно сохранившемуся и до сих пор не опровергнутому свидетельству существование этой разновидности саг в устной традиции еще в начале XII в. Несколько позднее такие саги слышал Саксон Грамматик от одного исландца и, по-видимому, считал их за правду, поскольку он использовал их в своей "Истории Дании". Таким образом, позднее появление этих саг в письменности свидетельствует не о том, что они более поздняя ступень развития по сравнению с другими сагами, но только об их меньшей важности в глазах современников в силу обилия в них сказочной фантастики — ведь пренебрежение к ней было, как уже говорилось, характерной чертой эпохи. Впрочем, это не исключает, конечно, и того, что популярность сказочных саг в послеклассический период в Исландии, параллельная распространению рыцарского романа в других европейских странах, действительно была процессом разрушения единой, т.
Большая группа саг, называемая "сагами о королях", тоже отличается от "саг об исландцах" не другой трактовкой того же материала, а самим материалом. Но здесь та же сетка накладывается на действительность, иначе расположенную не во времени, а в пространстве. В "сагах о королях" рассказывается о событиях, происходивших в странах, где были короли, т. Что же касается временного расположения этих событий, то всего чаще оно то же, что и в "сагах об исландцах", и в этом случае "саги о королях" всего ближе и по характеру представленной в них правды, и по своей манере к "сагам об исландцах". А в тех частях "саг о королях", где рассказывается об исландцах, в так называемых "прядях об исландцах", эти саги ничем не отличаются от "саг об исландцах".
Поэтому "пряди об исландцах" обычно включаются в издания "саг об исландцах". Естественно также, что если в "сагах о королях" рассказывается о событиях до заселения Исландии, о легендарных или мифических временах, то они всего ближе к "сагам о древних временах", тогда как саги, в которых рассказывается о королях XIII в. В одном, однако, "саги о королях" существенно отличаются от саг, в которых рассказывается о событиях в Исландии: в "сагах о королях" рассказывается о событиях в стране, где, в противоположность Исландии, было государство в собственном смысле этого слова, была государственная власть, сосредоточенная в руках одного человека. Поэтому рассказываемое в этих сагах связано тем, что оно о государстве или о его главе, короле, и его правлении. В то время как в "сагах об исландцах" описываемое, т.
Таким образом, в "сагах о королях" есть как бы зачаточная историческая правда, они ближе к исторической правде нашего времени, к истории как науке, чем "саги об исландцах": ведь история как наука тоже подразумевает выборочное описание действительности прошлого в силу невозможности ее охвата во всей ее живой полноте. Правда, историки древнеисландской литературы, считая извечным противопоставление истории как науки художественной литературе, нередко относят некоторые из "саг о королях" к "исторической литературе", а другим отказывают в этой чести на том основании, что в них больше вымысла. Но в действительности большее и меньшее количество того, что с современной точки зрения представляется вымыслом, это, конечно, вовсе не свидетельство принадлежности данных саг к двум разным жанрам, а колебания, естественные в пределах синкретической правды и обусловленные индивидуальными склонностями тех, кто писал эти саги. То, что представляется научностью той или иной саги, — это проявление личных склонностей того, кто ее писал, его недоверчивости, осторожности и т. Совсем иначе обстоит дело в наше время, когда научность или, вернее, наукообразность может быть просто результатом следования определенному образцу, а вовсе не проявлением личных склонностей автора.
В наше время, для того чтобы написать ученый труд, отнюдь не надо обладать дарованием ученого. Напротив, чем меньше оригинальных мыслей у человека, тем ему обычно легче написать ученый труд: надо только следовать определенной форме, а именно — побольше ссылаться на других авторов, побольше пользоваться специальными терминами, выражаться возможно более запутанно и т. Это, по-видимому, с одной стороны, связано с тем, что авторская активность осознавалась в первую очередь в сагах, где была представлена зачаточная историческая правда. Но, с другой стороны, это, вероятно, связано с тем, что, поскольку саги были о королях, а в случае обоих Олавов еще и распространителях христианства, писались они в интересах королей и церкви, и на тех, кто писал их, падал отблеск от ореола, окружавшего королей и церковь в глазах людей того времени. Ведь и в "сагах об исландцах", и особенно в "Саге о людях из Лососьей Долины", обычное средство возвеличенья героя это дифирамбы, произносимые норвежским королем по его адресу.
В заключение — о правде в "сагах о епископах". В этих сагах рассказываемое связано с тем, что оно об исландской церкви в лице ее главы — епископа. Но церковь в Исландии была ближайшим аналогом государства. Поэтому, как и в "сагах о королях", охват описываемого становится меньше, выборочнее. Вместе с тем, поскольку в этих сагах рассказывается о недавнем прошлом первый епископ в Исландии был посвящен в 1056 г.
Но основная особенность "саг о епископах" — это тенденция выдавать за правду то, что было в интересах церкви считать за правду. В "Саге о Гудмунде Арасоне" есть такое наивно откровенное обоснование этого нового вида правды: "Все люди знают, что все то хорошее, что говорится о боге и его святых, — это правда, и потому хорошо верить хорошему и плохо верить плохому, хотя бы оно и было правдой, и всего хуже тому, что плохо солгано". Другими словами, правда — это то, что выгодно для церкви. Эта новая правда представлена кое-где и в "сагах о королях". Так, в "Саге об Олаве Святом" Стюрмира есть высказывание, которое сводится к тому, что и недостоверное следует считать за правду, если оно способствует прославлению Олава Святого.
Но наиболее явное проявление нового вида правды — это так называемые чудеса по-исландски jarteikn, букв. Они всего обильнее представлены в "сагах о епископах". Рассказы о том, как исполнялись желания всякого, кто обращался за помощью к святому, — тяжелобольной выздоравливал и при этом от него распространялся чудесный аромат, слепой прозревал, глухой начинал слышать, погода исправлялась, корова телилась досрочно, голодному удавалось поймать много рыбы, потерянная вещь находилась и т. Хорошим же казалось то, что было в интересах церкви, а плохим то, что противоречило ее интересам. Другими словами, назначение этих рассказов заключалось в прославлении церкви в лице ее святого.
Распространение этого нового вида правды — так сказать, "церковной правды", или, поскольку в Исландии церковь была зарождающимся государством, "государственной правды", — основное, что принесло христианство в области представлений о правде. Эта новая правда расцветает впоследствии пышным цветом повсюду в связи с усилением церкви и государства. По сравнению с синкретической правдой саг эта новая правда, которая, в сущности, не столько правда, сколько ее фальсификация, была большим регрессом если, конечно, не считать, что совершенствование методов фальсификации правды — это тоже своего рода прогресс. Таким образом, с точки зрения истории представлений о правде "саги о королях", как и "саги о епископах", — более поздняя стадия развития, чем "саги об исландцах". Несомненно также, что в "сагах о королях", как и в "сагах о епископах", в значительно большей мере, чем в "сагах об исландцах", сказывается влияние европейской средневековой литературы — историографических сочинений, церковных жизнеописаний, житий святых и т.
Несмотря на это, в последнее время в науке господствует мнение, что "саги об исландцах" стали возникать под влиянием "саг о королях", и основным аргументом в пользу этого мнения служит то, что древнейшие сохранившиеся "саги о королях" были написаны раньше, чем древнейшие сохранившиеся "саги об исландцах": первые — в семидесятых-восьмидесятых годах XII в. Вполне возможно действительно, что "саги о королях" начали писать раньше, чем "саги об исландцах": ведь "саги о королях" в силу ореола, окружавшего норвежских королей в глазах исландцев, казались более важными. Верно, конечно, и то, что устные "саги об исландцах" не могли сохраниться в дословной записи, т. Но отсюда никак не следует, что устные "саги об исландцах" вообще не существовали или что письменные "саги об исландцах" могли быть созданы иначе, чем на основе устных саг.
Первоначально у исландцев термин «сага» применялся по отношению к любому прозаическому повествованию, однако в настоящее время он объединяет совокупность литературных памятников, записанных в указанное время Сага всегда начинается с представления действующих лиц, описания их родословной.
При этом употребляется стандартное начало: «Жил человек по имени…, он был сыном…. Женат он был на…, детей их звали…». Все более или менее значимые действующие лица характеризуются таким образом. Иногда рассказ начинается за несколько поколений до появления главного героя героев , восходя ко временам заселения Исландии и возникновения государств Скандинавского полуострова. Вообще, для саг характерно очень большое число действующих лиц, иногда до сотни и более.
Затем рассказ переходит к основным событиям — распрям в родовых сагах , правлению в королевских сагах , которые тоже описываются со всей подробностью, вплоть до указания, кто кому и какую рану нанес в бою и какое возмещение было за это выплачено. Часто дословно цитируются другие памятники — например «Книга о заселении земли» или тексты древнескандинавских законов.
Что такое сага
Саги являются настоящим сокровищем литературы, пронизанной духом героизма, любви, предательства и силой духа. Название saga, вероятно, происходит от исландского глагола segja — говорить, и обозначает как устное повествование, так и оформленное в письменном виде. Сага – жанр скандинавской и исландской эпической литературы; героическая эпопея, соединяющая стихотворные и прозаические описания деяний. Внутренний мир и эмоции персонажей изображены в сагах лаконично и сдержанно, из-за чего современному читателю, воспитанному на литературе с подчёркнуто экспрессивной передачей человеческих переживаний, подчас трудно осознать всю глубину трагедии. Определение саги в литературе состоит в том, что это длинное эпическое произведение в прозе, в котором описываются события и действия героев, связанные с мифологией, историей и культурой народа, к которому принадлежит автор саги.
ВРЕМЯ, СУДЬБА, МИФ И ИСТОРИЯ В САГЕ
Определение саги в литературе состоит в том, что это длинное эпическое произведение в прозе, в котором описываются события и действия героев, связанные с мифологией, историей и культурой народа, к которому принадлежит автор саги. это определенный жанр литературы, который изображает жизнь нескольких поколений одной семьи. Благодаря этому своду саг («Сага о Стурлунгах») до нас дошли многие произведения исландской литературы, характеризующиеся высокой степенью исторической достоверности и выдающимися литературными достоинствами. Транслитерация: saga Задом наперед читается как: агас Сага состоит из 4 букв.
Исландская сага и современная сага
Она гораздо богаче и содержательнее обеих современных правд. Она в корне отлична от них обеих. Она — нечто третье. Поэтому пытаться определить, что в сагах — историческая правда, а что — художественная, значит искать различие, в отсутствии которого и заключается сущность представленной в сагах правды. О том, что в сознании людей древнеисландского общества существовала только одна форма правды, говорят прежде всего данные языка 5. Такие понятия, как "историческая правда", "художественная правда", "художественный вымысел", которые легко могут быть выражены на любом современном языке, в том числе и на современном исландском, не находили никакого выражения в древнеисландском и, следовательно, не существовали для людей того времени. В древнеисландском были только слова и выражения, которые всего ближе по значению к современным "правда" и "ложь". Однако у этих слов было явно более широкое значение, чем у соответствующих слов в современных европейских языках, так как они могли относиться и к тому, что с современной точки зрения надо назвать "художественной правдой" или "художественным вымыслом", но никак не просто "правдой" или "ложью". Можно было бы предположить, что к понятиям "художественная правда", "художественный вымысел" и т. А в рассказе о быке Брандкросси есть такое высказывание: "Хотя некоторым кажется этот рассказ сомнительным, слушать его забавно er gaman at heyra hana ". В обоих случаях речь идет о произведениях, правдивость которых, видимо, вызывала сомнения в силу их явного неправдоподобия.
Однако в "сагах о епископах", т. Так что древнеисландские слова, которые мы переводим как "забавный", явно не имеют ничего общего с современным словом "художественный". Не было в древнеисландском и никаких слов, обозначающих произведения, которые претендуют на то, что они только историческая правда или только художественная правда. Ничего аналогичного таким современным обозначениям литературных произведений, как "роман", "повесть", "рассказ", "новелла", "драма" и т. Поэтому утверждать, например, что "автор этой саги хотел написать роман, а не историческое исследование" — а такие утверждения нередко встречаются в современных работах о "сагах об исландцах" — так же абсурдно, как приписывать автору саги понимание того, что такое сценарий кинофильма или телевизионный спектакль. В древнеисландском языке существовало универсальное слово "сага" saga, очевидно, от segja "говорить" , которое обозначало любое как письменное, так и устное повествование. Исходным его значением было, вероятно, "сказанное", "высказывание". Это слово могло обозначать и сами события, о которых повествуется. И так как события, о которых повествуется в саге, это всего чаще распря, saga может значить "распря". Но в то время как в современном исландском у этого слова есть два четко различающихся значения "сага как литературное произведение" и "история как наука", в древнеисландском нет пи малейшего следа такого различия.
Считалось ли повествование правдивым или лживым, оно одинаково называлось этим словом. В новоисландском это слово действительно приобрело значение "наука", "ученость". В древнеисландском, однако, оно явно обозначало любые знания, в частности знание саг, как устных, так и письменных, а могло оно значить также "писания", "заклинания" и "стихотворение". Но дело в том, что эта "научность" Ари — его индивидуальная особенность, а вовсе не свойство якобы существовавшего в то время научного жанра. Древнеисландские переводные повествования, как исторические, так и неисторические, тоже обозначались словом saga. Но эти обозначения включают в себя, как правило, все то же слово saga и, следовательно, осознавались лишь как разновидность того, что обозначалось этим словом. Эти данные языка говорят недвусмысленно о единстве правды в сознании людей древнеисландского общества. Единство правды имело место, конечно, и в отношении "саг об исландцах", самого своеобразного из всей древнеисландской прозаической литературы, и самыми своеобразными они, по-видимому, потому и кажутся современному человеку, что в них единство правды находит наиболее полное выражение. За что принимали эти произведения те, кто их создавал, и те, для кого они создавались? В литературе о "сагах об исландцах" принято либо совсем обходить этот вопрос, либо давать на него уклончивый ответ.
Между тем только исчерпывающий ответ на этот вопрос позволил бы понять, в чем заключается неповторимость этих произведений. По-видимому, в последнее время в литературе о "сагах об исландцах" господствует представление, — правда, обычно только косвенно выраженное, — что они считались художественным вымыслом, созданным из того или иного материала, совершенно так же, как авторы нашего времени создают свои произведения — романы, повести и т. Дело в том, что с нашей современной точки зрения "саги об исландцах" — действительно в большей или меньшей степени художественный вымысел и в той мере, в какой он правдоподобен, — художественная правда. Но были ли они художественным вымыслом или художественной правдой с точки зрения людей древнеисландского общества? Очевидно, нет. Ведь таких понятий не существовало. Когда говорят, что замыслом автора той или иной "саги об исландцах" была художественная, а не историческая правда, то по существу утверждают, что его замыслом было написать исторический роман, т. Иногда, впрочем, и прямо утверждают, что "саги об исландцах" — это исторические романы по замыслу их авторов. Совершенно несомненно, конечно, что у "саг об исландцах" были определенные литературные прообразы. Но могли ли этими прообразами быть произведения, которые появились шестьсот лет спустя?
Ведь исторический роман возник как жанр только в начале XIX в. Можно, конечно, предположить — и это тоже иногда делается, — что прообразом той или иной саги была другая сага, а та уже была, в сущности, историческим романом. Но что было прообразом этой другой саги? Для исландцев XIII в. В сущности, логичнее, чем считать прообразом "саг об исландцах" исторический роман, предположить, что их прообразом был рыцарской роман о Тристане и Изольде — произведение, возникшее в XII в. Правда, считается установленным, что первые "саги об исландцах" были написаны до 1226 г. Но хронологическая неувязка здесь не так уж велика.
Есть также исторические саги, которые основаны на реальных исторических событиях и персонажах. Они позволяют нам узнать больше о прошлом и оценить его значение и влияние на наши жизни сегодня.
Такие саги часто объединяют историческую достоверность с художественной вымыслом, чтобы создать увлекательное и познавательное произведение. И, конечно же, не стоит забывать о фантастических сагах, которые вводят нас в совершенно новые миры и позволяют нам представить себя в роли героев, сражающихся с монстрами и исследующих неизведанные земли. Эти саги погружают нас в удивительные приключения и заставляют нас задаваться вопросами о нашем собственном мире и реальности. Сага в средневековой скандинавской литературе А ты знал, что в средневековой скандинавской литературе были такие удивительные произведения, которые назывались сагами? Эти саги рассказывали о героических подвигах викингов и были популярны в средневековой Скандинавии. В сагах рассказывалось о восхождении и падении героев, о их битвах, приключениях и любовных историях. Многие из саг являются историческими документами, которые позволяют нам узнать больше о жизни и культуре скандинавских народов в те времена. Одна из самых известных саг — «Героическая сага о Нибелунгах». Она рассказывает о конфликте между бургундами и готами, о мести и предательстве.
В этой саге есть много интересных персонажей, например, сильный и могучий Сигурд Драконоборец и его верная жена Гудрун. Еще одна известная сага — «Сага о Рагнаре Лодброке». Она рассказывает историю о Рагнаре Лодброке, легендарном викинге, который совершил множество подвигов и победил множество врагов. Сага о Рагнаре Лодброке полна захватывающих приключений и неожиданных поворотов сюжета. Саги в средневековой скандинавской литературе были важной частью культуры того времени. Они помогали передавать знания и ценности из поколения в поколение, рассказывали о героизме и доблести, о верности и предательстве. Одним словом, саги помогали скандинавам сохранять и стимулировать свою идентичность и культуру. Современные саги в жанре фэнтези Современные саги в жанре фэнтези восхитительно переносят нас в миры с магией, драконами, эпическими сражениями и невероятными приключениями.
Постепенно этот приём перекочевал в литературу и обиходную речь. Так мы говорим: «день прошёл», «финансы поют романсы», «воет ветер» и тому подобные выражения Олицетворение позволяет некому образу стать более реалистичным и красочным, вызывает некоторый резонанс с чувствами писателя или читателя, придаёт действию юмористический оттенок. Умение писателя придать не живому предмету чувства, свойственному живому существу является одним из показателей его мастерства и чем ярче будет образ, тем благосклонней его воспримут читатели. Урбанизм — от латинского «город», направление в литературе, которое в основном описывает жизнь, события, особенности, происходящие в городской среде. Буржуазная революция, бурное развитие промышленности и в следствия этого новые взаимоотношение людей, слом старых моральных основ, новая психология, повышение уровня жизни повлекли за собой появление такого литературного течения как урбанизм. В теме городской жизни показаны противоречия развития капиталистического общества, быстрое обогащение одних и стремительное обнищание тех, кто создаёт блага для общества. Новый нарождающийся рабочий класс, не имеющий собственности, лишь способный продавать свой труд, через это обеспечивать уровень жизни всего общества, оценил свою силу, начал отстаивать свои права на достойное существование. Правящая буржуазная верхушка всячески сопротивлялась тому, что бы рабочий класс имел гораздо больше прав и привилегий. Это приводило к классовым битвам, в которых рабочие отстаивали свои права. Что бы противостоять буржуазии, которая захватила в свои руки все рычаги управления государством, рабочим приходилось объединяться в профессиональные союзы, устраивать стачки, забастовки, другие методы борьбы, в которых были и вооружённые способы отстаивания своих прав. В тоже время города были сосредоточением научных достижений, взлётов культурного развития, местом, где человек может реализовать свои способности. Однако, город был безжалостным местом, где человек, не вписавшийся в его структуру мог стать изгоем, город подавлял волю отдельного человека, представляя его жителей некой безликой массой, лишь отдельные яркие личности могли направлять волю простых людей и не всегда в благо. Основоположником урбанизма считается английский писатель Уитмен, который в своём произведении, изданном в 1855 году «Листья травы», прославлял бурный рост городов, представляя это, как апофеоз развития человеческого общества. Другие писатели, как Золя, Достоевский, наоборот считали города источником зла, мрачными и нелюдимыми местами, подавляющими волю человека. Почвенничество — литературное движение, противоположенное урбанизму, зародившееся в 1860 -х годах. Оно заключало в себе разновидность европейского романтизма, но выраженное на русской литературной основе, тяготевшей к позднему славянофильству. Свои взгляды почвенники излагали в литературных журналах «Время», «Эпоха», и представлены были такими писателями как Аполлон Григорьев, Михаилом и Фёдором Достоевскими, Николаем Страховым. Свои взгляды они противопоставляли тем, кто склонялся к нигилизму, на страницах журнала «Русское слово» Писарева, проводил острую полемику с революционными демократами, представленными журналом Чернышевского «Современник». Почвенники отстаивали представление о «русской идее», веру в нашу русскую самобытность. Они признавали за русским народом миссию спасения всего человечества, выступали за идею сближения образованных людей с народом на основе национальной религиозно - этической почве. Почвенники выступали за развитие национальной промышленности, торговли, свободу личности и печати, при этом отвергая революционные, социалистические идеи, проповедовали христианские воззрения, отрицая материализм. Они осуждали буржуазный запад, считая, что его бездуховность приведёт к загниванию. В СССР движение почвенников возродилось в так называемой «деревенской прозе». Хотя КПСС и не одобряло это литературное течение, не соответствующе принципам социалистического реализма, основанного на позиции ортодоксального марксизма-ленинизма, эта литература весьма нравилась читателям. В своих произведениях эти авторы старались сохранить истоки русской культуры и исторической памяти. В современном литературном мире произведения почвенников представлены такими авторами как Роман Сенчин, Михаил Тарковский, Наталья Ключарёва и прочие, старающиеся продолжить линию писателей, повествующих о жизни простых деревенских жителей с их простым, незамысловатым бытом, красотой сельской природы, честными и искренними отношениями. Стилистика — раздел теории, изучающий особенности языка произведений, разновидности изложения литературного произведения. Основные стили, встречающиеся в литературе это: разговорный стиль, научный стиль, официально-деловой стиль, публицистический стиль, художественный стиль. Разговорный стиль используется для неформального общения, в быту, в неформальной обстановке при решении различных жизненных ситуаций, межличностного контакта. Используется, в основном в устной речи, в форме, диалога между людьми. В разговорном стиле большую роль играют вербальные установки такие, как жесты, мимика, ситуации и прочее. Для этого стиля являются типичными образность, когда странные, с литературной точки зрения фразы, воспринимаются однозначно, хотя и не несут полной смысловой нагрузки. Например: «Мне нужна тарелка», с указанием рукой или кивком головы. Так же характерна эмоциональность, особенно если один из общающихся является ярким представителем экспансивного типа. В манере общения проскальзывают слова жаргонные, как «палево», «отморозок» так и разговорного стиля, «раздолбай», «пацан», и им подобные. В разговорном стиле часто допускаются оговорки, сокращения слов, за счёт выпадения гласных, упрощение речи, большая скорость произношения, повторения слов паразитов. Научный стиль — применяется в сфере науки и обучения. В научном стиле широко используется терминология, логичность изложения материала, однозначность, стандартность, образность и прочее. Научный стиль можно разделить на три категории: собственно научный, который излагает различные научные постулаты в виде монографий, статей, выступлений с докладами, диссертации. Научно-учебная категория: в эту сферу входят учебники, лекции, с помощью которых происходит обучение в той или иной научной деятельности. Эта категория довольно изменчива, в связи с новыми открытиями, фактами, методами исследований. Научно - популярная категория рассчитана на широкие слои населения, в ней в упрощённой форме излагаются знания, исследования, события. Это делается с целью просветить широкие массы людей посредством сообщений, статей, очерков, книг. Главным достоянием научного языка должна быть ясность, то есть способность чётко и просто донести главные мысли, изложенные в научном труде. Официально-деловой стиль — средство письменного общения в сфере деловых отношений, управления, юридических вопросах. Официально — деловой стиль используется в экономике, законодательстве, административном управлении различных уровней, дипломатических отношениях между государствами, приказные функции в военной области, уставы и прочее. Официально-деловой стиль является самым стандартизированным, в котором недопустимы отступления от определённых рамок, особая фразеология и лексика, консервативный характер. Официально-деловой стиль отличается сжатостью, чёткой последовательностью изложения в некоторых случаях обязательные формы, как дипломы, различные свидетельства, денежные документы и прочее. При этом широко используется особая терминология, стандартных наименований различных учреждений, аббревиатуры. Публицистический стиль используется в средствах массовой информации, на собраниях, митингах, общественно-публицистической и литературно-критической литературе с целью донести определённую информацию до сознания слушателей, читателей и через это руководить их действиями. Для того что бы донести до масс свои идеи, используются несложные приёмы, логичность, жестикуляция, образность, эмоциональность, сравнительная оценка. В публицистическом стиле важную роль играет личность, воздействующая на массы, через эмоциональность способность завести массы на решение той или иной проблемы, затронуть те стороны бытия, волнующие каждого из массы людей, знание путей решения проблем, преодоления трудностей, образ врага, неотвратимая логичность и доказательность.
Классическая древнеисландская сага — это прозаическое произведение, в котором, правда, допускались «вкрапления» стихотворных строк, но они большой роли не играли и выполняли, скорее, декоративную функцию. Древнейшими сагами были семейные хроники, которые рассказывали о жизни нескольких поколений какого-нибудь славного рода. Эти хроники были своеобразным хранилищем родовой памяти, потому что по традиции рассказчик должен был уделить внимание биографии и генеалогии каждого героя, поведать слушателям о его предках, братьях и сёстрах, родственниках жены и т. Именно так с представления и описания всех персонажей начиналась каждая сага. В общую хронику жизни рода могли входить отдельные рассказы о каких-то ярких событиях, ссорах, путешествиях, сражениях, удачном браке и т. В сагах вы не найдёте, ни сильных чувств, ни безудержных страстей. В отличие от современной литературы, рассказчик не уделял внимания ни характерам героев, ни их эмоциям. И уж тем более, он избегал темы любви, ограничиваясь туманными намёками. Зато в сагах чётко выдерживалась хронология. Сейчас существует несколько классификаций древнеисландских саг по содержанию или по времени описываемых событий «Саги о древних временах», «Саги о королях», «Саги о епископах» и т. Несколько особняком стоят так называемые лживые саги — повествования о выдуманных событиях и мифических персонажах. Традиции древних саг Нельзя сказать, что прозаические произведения в стиле саг были популярны в литературе более позднего времени. Средневековая Европа увлекалась яркими романтическими или сатирическими произведениями небольшого объёма, в эпоху Возрождения им на смену пришли рыцарские романы, а потом приключенческие и любовные. Но в XIX веке с его склонностью к неспешным описаниям и повествованиям большого объёма появились произведения, в которых возрождались некоторые традиции классических древнеисландских саг. В первую очередь, конечно, следует назвать «Сагу о Форсайтах» Дж. Голсуорси и роман «Буденброки. История гибели одного семейства» Томаса Манна. Кадр из фильма. Время от времени и в XX веке появлялись произведения, которые вполне можно назвать сагами.
Что значит семейная сага
Сага – это особый жанр эпической литературы, который имеет глубокие исторические корни. Отношения полов в сагах никогда не описываются так, как это принято в литературе нового времени. это древнее прозаическое произведение, которое возникло в Ирландии и Исландии. это жанр эпической литературы, в котором рассказывается история героических подвигов и жизненный путь главных персонажей на протяжении нескольких.
Что значит семейная сага
Из них же, вероятно, и встречающиеся в «лживых сагах» черты рыцарского быта — турниры, замки, обучение семи искусствам и т. Возможно, что обычные в «лживых сагах» описания доспехов, пышных одеяний, роскошных палат, празднеств и т. Однако, как нам представляется, для понимания места «лживых саг» в процессе литературного развития важно знать не столько то, что было в них заимствовано из рыцарских романов, сколько то, что не было в них заимствовано из рыцарских романов, несмотря на то, что существовали все условия для такого заимствования. Я имею в виду следующее важное обстоятельство: в «лживых сагах» как в «поздних сагах о древних временах», так и в «поздних средневековых исландских романах» нет того, что, как обычно считается, составляет сущность французских рыцарских романов, а именно — углубления во внутренний мир персонажей, в их переживания, и в первую очередь — любовные, романические переживания. Другими словами, в «лживых сагах» нашло отражение только, так сказать, внешнее пространство французских рыцарских романов, но не их внутреннее пространство. Характерно, что в упомянутых выше прозаических пересказах французских рыцарских романов романическим переживаниям уделено, как известно, несравненно меньше места, чем в оригиналах. Так, в «Саге о Тристраме и Исёнд» все монологи или диалоги, в которых эти переживания находят выражение, как правило, сильно сокращены или совсем выпущены.
В сущности, романические переживания не устранены полностью, лишь поскольку они входят в сюжет как его неотъемлемая составная часть. В самом деле, что осталось бы от данного сюжета, если бы любовные отношения и переживания героя и героини были бы полностью устранены? Но что касается «лживых саг», т. Правда, в соответствии с каноном сказочного конца герой всякой «лживой саги» кончает свою карьеру тем, что женится на королевской дочери, и в аналогичные браки вступают его дублеры побратимы. Но хотя такая женитьба может быть результатом сватовства, сопряженного с преодолением различных трудностей и препятствий, ей никогда не предшествуют какие-либо упоминания о любовных переживаниях тех, кто вступает в брак. Получение героем и его дублерами невест в эпилоге «лживой саги» чаще всего похоже на получение ими феодальных владений, и не случайно такое получение невесты было вместе с тем и вступлением во владение королевством.
Соответственно в «лживых сагах», как правило, отсутствует какая-либо индивидуализация героя и героини, за исключением того, что они наделяются всегда теми же стандартными качествами: герой — силой и доблестью, а героиня — красотой и умом. Здесь, однако, целесообразно остановиться на саге, которая может показаться исключением из общего правила, а именно на «Саге о Фритьофе». Поскольку действие в ней происходит в Норвегии в легендарные времена, ее относят к «сагам о древних временах». Однако, как обычно считается, она лишена какой-либо исторической основы, и в ней налицо сказочный конец, так что она — «лживая сага». Правда, по манере повествования она похожа на классические саги. В новое время эта сага стала считаться трогательной историей целомудренной любви доблестного Фритьофа к добродетельной Ингибьёрг.
Такую историю вчитал в сагу шведский романтик Тегнер в своей знаменитой поэме «Сага о Фритьофе». Однако если внимательно прочесть исландскую сагу, то оказывается, что в ней абсолютно ничего не говорится о чувствах Фритьофа. А что касается его поведения, как оно изображается в саге, то его можно истолковать и так, что он добивается руки Ингибьёрг только потому, что она королевская дочь, а позднее, живя у короля Хринга, за которого Ингибьёрг была выдана замуж, он не пользуется возможностью убить престарелого Хринга, рассчитывая на то, что Хринг и так скоро умрет и в награду за его верность завещает ему и королеву и, главное, королевство, что тот действительно и делает, и таким образом обеспечивается обязательный в «лживой саге» сказочный конец. Что же касается поведения Ингибьёрг, как оно изображается в саге, то его всего естественнее было бы истолковывать как ее полное безразличие к тому, чья она жена — Хринга или Фритьофа. Однако такое толкование саги как и ее обычное сентиментальное толкование как трогательной любовной истории подразумевает одно хитрое допущение: внутренний мир персонажей изображался в сагах якобы исключительно через их поведение, и это было якобы сознательным художественным приемом, применявшимся в сагах. Такое допущение обычно делается в отношении классических исландских саг а в них, как известно, никогда не говорится о внутреннем мире персонажей , и в последовательном применении этого приема обычно усматривается сущность искусства саги.
Однако не модернизируется ли искусство саги, когда делается такое допущение? Изображение чувств персонажа подразумевает интерес к человеческим чувствам, существование которого в средневековой Исландии более чем сомнительно. Чувства, которые читателю нового времени кажутся изображенными в саге, ни автор саги, ни его современники не могли вчитать в нее по той простой причине, что их интересовали действия, а вовсе не чувства. Не случайно читателю нового времени нередко оказывается возможным вчитать в персонажа саги прямо противоположные чувства в случае «Саги о Фритьофе» — как целомудренную и верную любовь, так и циничный расчет! Конечно, французский рыцарский роман — литературное развитие в том же направлении, что и «лживые саги»: и то и другое было преодолением обязательной историчности и осознанием вымысла как полноправного литературного средства через обращение к сказочной фантастике см. Французский рыцарский роман.
Не случайно для начального периода развития французского романа характерны так называемые псевдоисторические произведения — «Роман об Александре», «Роман о Бруте» Васа, «Роман о Трое» Бенуа де Сент-Мора и т. Не случайна и та огромная роль, которую сыграла в развитии французского рыцарского романа кельтская сказочная фантастика — так называемые бретонские сюжеты. Однако во Франции развитие зашло значительно дальше, чем в Исландии. Основными чертами французского рыцарского романа стали углубление во внутренний мир личности, психологический реализм, правдивое изображение личностных переживаний. И вполне понятно, почему это были, как правило, любовные, романические переживания: ведь именно в этих переживаниях всего больше сказывается личностное начало в человеке, и оно сказывается тем сильнее, чем больше эти переживания как любовь Тристана и Изольды находятся в противоречии с общественными установлениями в случае Тристана и Изольды — с обязательствами супружеской и феодальной верности. Но понятно также и то, почему в Исландии развитие не могло зайти так далеко, как оно зашло во Франции.
Французские рыцарские романы — плоды осознанного авторства, продукты изощренного мастерства. Не случайно имена их авторов обычно известны. А самый знаменитый из них — Кретьен де Труа — автор с яркой творческой индивидуальностью, своим мировоззрением, своей манерой. Характерно также, что французские рыцарские романы периода расцвета этого жанра — стихотворные произведения: поэзия, как правило, — более благоприятная почва для развития авторского самосознания и сознательного мастерства, чем проза. Но осознанность своей авторской личности — почва и для того, чтобы личностное начало, внутренний мир человека, его переживания, и в первую очередь романические, т. Между тем в «лживых сагах» невозможно обнаружить никакого следа осознанного авторства или сознательного мастерства.
Нигде в исландской средневековой литературе не говорится ни о том, что они сочинялись кем-то, ни о тех, кто их сочинял, и ни в одном случае те, кто их сочинял, не называют себя. Вместе с тем, вероятно, не случайно, что тогда как личностный аспект сексуальной жизни, т. Развернутые эротические метафоры, которые Боси произносит во время приапических сцен, разыгрывающихся между ним и каждый раз новой девушкой, могли бы быть текстами к обрядам фаллического культа. Может быть, не случайно и то, что именно эта сага содержит также стихотворное заклинание его произносит колдунья Бусла, чтобы спасти Боси, ее воспитанника, от смерти , которое несомненно отражает древнюю языческую традицию. Объясняется ли отсутствие следов авторского самосознания в «лживых сагах» тем, что сочинение этих саг казалось делом, в котором не стоило признаваться, поскольку они были вымыслом, в сущности трафаретным комбинированием трафаретных мотивов и ситуаций, воспроизведением трафаретной схемы со сказочным концом?
Часто дословно цитируются другие памятники — например «Книга о заселении земли» или тексты древнескандинавских законов. Хронология всегда достаточно четко выдерживается — точно указывается, сколько лет прошло со времени того или иного события. Внутренний мир и эмоции персонажей изображены в сагах лаконично и сдержанно, из-за чего современному читателю, воспитанному на литературе с подчёркнуто экспрессивной передачей человеческих переживаний, подчас трудно осознать всю глубину трагедии, переживаемой героями. Отношения полов в сагах никогда не описываются так, как это принято в литературе нового времени. Всё, что происходит между супругами, упоминается лишь постольку, поскольку имеет отношение к сюжету. О любовной связи между мужчиной и женщиной, не состоящими в браке, вообще говорится только намёками. Часто в сагах выступает и фантастический элемент — эпизоды с привидениями, нежитью, различными знамениями и т. Довольно распространённым мотивом в родовых сагах является победа главного героя над викингом-берсерком во время пребывания в Скандинавии.
Он описывается в общих чертах, даётся через призму восприятия разных членов семьи. Допускаются и приключения, и элементы детектива, и интриги, но всё это не выходит за рамки семьи и семейных интересов. Например, если один из героев влюбляется в девушку, то она сразу же становится частью семейной жизни, обсуждается разными представителями семьи и т. Станет ли подобное произведение популярно у современных читателей? Почему бы и нет? Всё зависит от того, как оно будет написано. У семейных саг есть одно важное качество — они затягивают. Причём не столько динамичным сюжетом, сколько развитием судеб и бытописанием. Если, конечно, оно подано интересно и в хорошем стиле. На мой взгляд, исторический роман в форме семейной саги имеет неплохие перспективы. Не ситком какой-то, а "Санта-Барбара". Южнокорейские дорамы, вроде как не специалист подобным грешат. Временные рамки там, как правило, не слишком широки, но бытовуха и паутина взаимоотношений налицо. Галина Ц. Возможно, "Сто лет одиночества"?.. Сергей Ермолаев Для успешности писателя главное - не ставить недостижимых целей. Не надо хотеть написать сагу или какой-то гигантский роман. Надо просто писать, перемещая сюжет из головы на бумагу. И когда история заканчивается, её надо закончить, а не выдавливать из себя ещё сотню страниц для достижения желаемого объёма или формата произведения.
Кроме того кельтам совершенно чужды бытовые рассказы, которые являются как раз самыми старыми типами С. Сами исландцы различали 5 периодов: 1 «время колонизации», от объединения Норвегии 872 , вызвавшего отъезд недовольных Харальдом Прекрасноволосым в Исландию с 874 , до закрепления самоуправления Исландии 930 ; 2 «век саг», время бурных распрей, давшее главный материал для родовых С. XII в. Затем составление С. Хотя записи начинаются не раньше XII в. Так напр. Рассказчики С. Проза повидимому не считалась искусством, и потому имена рассказчиков и авторов С.
ВРЕМЯ, СУДЬБА, МИФ И ИСТОРИЯ В САГЕ
Часто семейная сага в литературе основывается на реальных исторических событиях и фигурах, что добавляет ей достоверности и интереса. «Саги об исландцах» или «Родовые саги» — саги, в которых рассказывается о жизни исландцев, их истории, взаимоотношениях их родов в так называемый «век саг» — в период с X по XI века (930—1030 гг.). К этому разряду относятся самые знаменитые саги, такие как «Сага. Сага – исландские повествовательные произведения XIII – XIV веков, записанные на древнескандинавском языке.
От саги к роману
это определенный жанр литературы, который изображает жизнь нескольких поколений одной семьи. город в Японии, на о. Кюсю, административный центр префектуры Сага. Сага представляет собой одну из форм эпической литературы, которая имеет корни в древности. большими полюсами.