Было решено провести последние, 76-ые Голодные Игры, с участием детей Капитолия. Хеймитч в исполнении обаятельного Вуди Харрельсона появился в самом начале серии фильмов «Голодные игры». О сервисе Прессе Авторские права Связаться с нами Авторам Рекламодателям Разработчикам. Фандом «Гарри Поттер» Название: «Немного другая история» Описание: Голодных игр не существует, герои живут в волшебном мире. Книги из серии «Голодные игры», которые можно как читать онлайн бесплатно, так и скачать в формате fb2.
Фанфик "Прозрение" по фэндому "Голодные игры"
Коллинз Сьюзен «Голодные Игры», Голодные Игры, The Gamer (кроссовер). Мой ментор – выиграл одиннадцатые Голодные игры убив всего одного человека. Писать фанфики по «Игре престолов» гораздо труднее, чем по «Баффи», «Гарри Поттеру» или «Секретным материалам». If you're looking for popular Game of Thrones fanfiction, then check out this post for some of the best GOT fanfics online!
Трибуты Фикбука || Фанфики по "Голодным играм"
Хеймитч чмокнул Эффи в щеку и отправился с Китнисс в родной Дистрикт. Разве на этом должна была закончиться их история? Многие фанаты до сих пор жалеют, что ментор и наставница Дистрикта 12 не смогли быть по-настоящему вместе. Хотя стоит помнить, что по какой-то причине Эффи в итоге примкнула к повстанцем, а значит Хеймитч мог повлиять на нее в личных разговорах, хотя этого и не показали в фильмах. Поклонникам остается дать волю воображению, как выглядели бы другие «Голодные игры», если бы Эффи и Хеймитч открыли бы отношения на всеобщее обозрение. Но это совсем другая история… 21 января 2024, 17:30.
Например: вы заходите в режим, и ждете когда закончится прошлая игра объясню: голодные игры - арена с трибутами игроками , по сигналу все сходят со своих стартовых позиций и поются забрать максимальное количество ценных ресурсов оружия, еды, наборов для выживания и цель этого действа: выжить , причем что бы можно было смотреть как проходит игра, а далее когда запускается режим надо выжить, причем было бы круто если бы каждые 10 игры были уникальными и были добавлены новые предметы по типу зажигалок и рюкзаков. Знаю, есть такие турниры, но хотелось бы что бы можно было поиграть без регистрации и тд. Продвигайте данную идею что бы создатели увидели и обратили внимание.
Prim might begin to repeat my words and then where would we be?
In the woods waits the only person with whom I can be myself. I can feel the muscles in my face relaxing, my pace quickening as I climb the hills to our place, a rock ledge overlooking a valley. A thicket of berry bushes protects it from unwanted eyes. The sight of him waiting there brings on a smile. Gale says I never smile except in the woods. My real name is Katniss, but when I first told him, I had barely whispered it. Then when this crazy lynx started following me around the woods looking for handouts, it became his official nickname for me. I finally had to kill the lynx because he scared off game. But I got a decent price for his pelt.
I take it in my hands, pull out the arrow, and hold the puncture in the crust to my nose, inhaling the fragrance that makes my mouth flood with saliva. Fine bread like this is for special occasions. He must have been at the bakery at the crack of dawn to trade for it. His expression brightens at the treat. Happy Hunger Games! I catch it in my mouth and break the delicate skin with my teeth. The sweet tartness explodes across my tongue. We have to joke about it because the alternative is to be scared out of your wits. Besides, the Capitol accent is so affected, almost anything sounds funny in it.
I watch as Gale pulls out his knife and slices the bread. He could be my brother. Straight black hair, olive skin, we even have the same gray eyes. Most of the families who work the mines resemble one another this way. They are. They ran an apothecary shop in the nicer part of District 12. Since almost no one can afford doctors, apothecaries are our healers. My father got to know my mother because on his hunts he would sometimes collect medicinal herbs and sell them to her shop to be brewed into remedies. She must have really loved him to leave her home for the Seam.
I try to remember that when all I can see is the woman who sat by, blank and unreachable, while her children turned to skin and bones. Gale spreads the bread slices with the soft goat cheese, carefully placing a basil leaf on each while I strip the bushes of their berries. We settle back in a nook in the rocks. From this place, we are invisible but have a clear view of the valley, which is teeming with summer life, greens to gather, roots to dig, fish iridescent in the sunlight. The day is glorious, with a blue sky and soft breeze. Run off. Live in the woods. The idea is so preposterous. But they might as well be.
And you may as well throw in our mothers, too, because how would they live without us? Who would fill those mouths that are always asking for more? With both of us hunting daily, there are still nights when game has to be swapped for lard or shoelaces or wool, still nights when we go to bed with our stomachs growling. The conversation feels all wrong.
Дома они, наверное, раньше двенадцати не просыпаются, а тут нонсенс: восьмичасовой подъем. Флавий недовольно поджал губы и укоризненно посмотрел на то воронье гнездо, что было сейчас вместо моих волос. Все утро я безропотно выполняла указания Цинны и Эффи — крутилась, вертелась, стояла неподвижно, тянула улыбку до самых ушей и кивала.
Цинны нарядил меня в красивое платье цвета осенней листвы. Питу понравится. Нас усадили в военный автомобиль и от вокзала до дома правосудия нас везли как особо опасных преступников, о чем громко возмущалась всю дорогу Эффи. Я старалась не думать о том, что Цеп и Рута были отсюда родом,но больше всего я боялась увидеть реакцию недовольных мною жителей этого дистрикта. Как мне себя вести я не представляю, а перед внутренним взором то и дело встает змеиное лицо президента, и я начинаю еще сильнее нервничать. Как поведет себя Мелларк еще неизвестно, и на меня медленно, но накатывает паника. Больше всего я боялась своей реакции на появление семей, павших трибутов, и я угадала: ни одно из наставлений ментора, сопровождающей или Пита, мне конечно не помогло: после того как мой названый возлюбленный произнес трогательную речь, я все-таки дала волю чувствам и захлебываясь слезами просила у родителей Руты прощение, хотя и поклялась себе молчать.
Мне стало так ужасно плохо, что Питу пришлось меня буквально тащить в Дом правосудия и потом еще минут 20 отпаивать успокоительным. Подойти к нам никто не решался, даже Хеймитч, и тот молча стоял у двери комнаты в которую меня привел Пит никого не пуская. Стыдно даже вспоминать. Испортила макияж, помяла платье, но никто мне и слова не сказал, отчего я чувствовала себя еще более виноватой. Пит и ментор лишь равнодушно пожали плечами. Они явно не этого ожидали. Им не нужен символ-размазня.
Мы отправились в номера, где нам предстояло подготовится к вечернему приему. На часах половина девятого вечера. Я и команда подготовки закрылись ото всех и наводим красоту. На мне удивительно красивый наряд: Бледно-розовое платье без бретелек, до самого пола. Волосы убраны от лица, ниспадают на спину каскадом пружинистых завитков. Цинна подходит сзади, набрасывает на плечи мерцающую серебристую шаль — и ловит взгляд моего отражения. Как всегда, — отвечаю я.
Действительно, через минуту нас ожидают яркие вспышки и телекамеры. Заставляю себя приподнять уголки губ. Мы выходим в коридор и первыми спускаются команды подготовки, затем наши милые Хеймитч и Эффи, и мы с Питом замыкаем процессию. Я подхожу к лестнице и уже собираюсь сделать шаг, как меня останавливает сильная рука Пита, аккуратно взяв под локоть. У него слишком участливый и заботливый взгляд чтобы злится за приставания, и поэтому я отвечаю слабой полуулыбкой и кивком, но ему этого достаточно. Мы спускаемся и мой мозг отключается. Я не запоминаю лиц, блюд, речей и нарядов.
В глаза лишь иногда бросается наша Эффи со своим париком цвета спелой тыквы. Единственным что было важно в этот вечер — это мой вчерашний кошмар и рука Пита на моей талии. Мой кавалер отошел от меня, и я отдыхала от беспрерывных бесед возле стола с напитками. Вечер тянулся довольно долго, и я успела порядком устать, а мои бедные ноги жутко гудели от высоких каблуков. Голос Пита прозвучал в сантиметре от моего уха и я, дернувшись от внезапного испуга толкнула официанта, но тот слава богу был с пустыми руками. Он на этот жест ответил лишь нахальной улыбкой и предложением потанцевать, на что получил отказ. Он состроил лицо отвергнутого принца, и я начала двигаться с ним в танце, хотя и выбора-то у меня не было: что может противопоставить его силе, девчонка в розовом платье?
Разве что обаяние, которого мне явно не хватает, о чем мне так часто напоминает Хеймитч. Нас снимают, - он обворожительно мне улыбнулся, и я поняла причину столь резкой перемены в его настроении. И честно говоря, меня это несколько расстроило, но и успокоило одновременно. Такой Пит мне слишком сильно нравился. Мне нравился его взгляд, обращенный на меня, навилось как горит кожа под его руками, мне нравилось, как завистливо на меня смотрит дочь мэра 11 дистрикта. И это были слишком сильные чувства, те, которые я не могла себе позволить. Я улыбнулась ему и уже хотела спросить о том где же камеры, чтобы помахать маме ручкой, но в голову мне пришла совершенно дикая мысль.
Дикая, а потому такая волнующая. Хочу стереть эту нахальную улыбку с его лица. И потому я не придумала ничего лучше, чем приподнявшись на носочках впиться в его губы поцелуем. Потом я буду проклинать себя за эту слабость, буду винить во всем Пита, звезды, богов и Сноу, но это будет потом. А сейчас есть только его теплые губы, сильные руки и то сумасшествие которое только что посетило мой рассудок. Его пальцы запутались в моих кудрях, и я с трудом поборола желание застонать. Я не знаю сколько длился поцелуй, но, когда вспышки фотокамер угасли я мягко отстранилась и смущенно спрятала лицо у Пита на груди.
Я боялась посмотреть ему в глаза. Что я там увижу? На его лице ни капли сожаления, только довольное выражение и слегка припухшие, хитро улыбающиеся губы, — а то я подумаю, что тебе не все равно. Весь оставшийся вечер я загадочно молчала и глупо улыбалась. А что? Я хоть и проблемная, но все же девушка! И я тоже нуждаюсь в человеческой ласке, тепле, хоть они и фальшивые, и сыграны на публику.
От этой мысли почему-то стало противно от самой себя. Это у меня все фальшивка — для Пита это все почти по-настоящему. На больших часах пробило половина второго ночи, и мы поспешно сбежали на вокзал. Сев в поезд, я сразу же ушла от поддатого ментора, ведущей и пьяненьких стилистов в свое купе, где позорно спряталась ото всех. Нет, чего уж врать самой себе — пряталась я от одного очень уж артистичного блондина с голубыми глазами. Скинув туфли, я блаженно застонала и счастливо улыбнулась. Ура, пытка на сегодня окончена!
The Orb of Worlds without Limits: The Hunger Games / Сфера миров без границ: Голодные игры
Актеры все еще лучшие друзья на веки-вечные до скончания времен. На вопрос, чего ему будет больше всего не хватать на съемках фильмов, Хатчерсон указал на своих коллег, стоящих рядом с ним. Все быстро стало несерьезным, когда Лоуренс и Хемсворт погладили его по лицу, что побудило того спросить Дженифер: «что это у тебя на пальцах? Не называйте это арбалетом. Признавая, что у нее на съемочной площадке был лук, который ошибочно называли арбалетом, Лоуренс становится серьезной: «Прежде всего, это не арбалет, а лук, арбалеты — легко. Прошу прощения, но все, что вам нужно сделать — нажать на курок.
Я не тратила бы месяцы и месяцы подготовки, чтобы меня называли арбалетчицей». В реальной жизни Лоуренс не справилась бы с косой Китнисс. Звезда призналась, что ее навыки заплетания оставляют желать лучшего. В чрезвычайной ситуации я могла бы заплести. Там было бы много выбившихся прядей?
Китнисс — образец для подражания для исполняющей ее роль женщины. Отвечая на вопрос, какие из ролей она считала наиболее похожими на себя, Лоуренс назвала Огненную девушку. Не в том смысле, как большое фортепиано, — растерянно пояснила, — То, о чем я думаю, на самом деле, очень интересно, но не могу этого объяснить. Отчасти что-то на пути даровалось Китнисс, поскольку одобрение, выказываемое этим фильмам, шло и для меня.
Неизвестная ошибка. Пожалуйста, попробуйте еще раз чуть позже. При передаче данных произошла ошибка. Возможно причина состоит в отсутствии интернет-соединения или иной проблемы сети.
До этого утра меня вообще мало что волновало. Хотя нет.
Не до утра. А до того момента, как в Деревню Победителей вернулся Пит. Он сидит напротив. Предательский Лютик, навернув мою порцию бекона, уже успел уютно устроиться у него на коленках. Мурчит, явно намекая на остатки бекона, лежащие у Пита на тарелке. В какой-то момент наши взгляды с Питом пересекаются. Не знаю почему, но я торопливо отвожу глаза. Я всё ещё не могу поверить, что он здесь. Со мной. Что он вернулся.
Он, а не Гейл. И я так этому рада. Сальная Сей чистит съедобные клубни. Пит моет посуду. Я вытираю. Это так странно: даже самые простые действия сейчас мне даются через силу. Руки устали. Ломит спина. Жутко хочется спать. Ставлю тарелки на полку.
Я почему-то не отваживаюсь признаться Питу, что сон уже давно превратился для меня в арену, на которой с пугающей реалистичностью оживают все мои кошмары. Где мне вновь и вновь приходится переживать пылающую смерть Прим, Финника, Богса… Где я вновь и вновь теряю его — Пита. Поэтому, вместо того чтобы пойти спать, я начинаю помогать Сальной Сэй чистить клубни для супа. Пит уходит.
Дима Дубин — спинофф, посвящённый напарнику Грома. Чумной Доктор — спинофф про злодеев из Майора Грома. Сероволки, жабогадюки и лучшая девочка фандома. Вырос в отдельную серию. И сиськи. Закончен Союзники — бывшая Красная Фурия, и я запомнил только что было хорошо, но очень много стекла. Посвящён местному бренду «мутантов». Ближе к концу превращается в ваху в околославянском антураже с годным рисунком. Закончен Мироходцы — бывший Инок. Начинается как фентези, заканчивается, как проклятое стеклянное стеклище. Если вы считаете, что со стеклом в этом фандоме перебор, не читайте дальше кроссовера «Бесобой и Мироходцы». Закончен Бесобой — Vol. К середине внезапно обретает интригу и сюжет. Закончен Имеет приквел Тео, посвящённый предыстории одного из персонажей. Но тени не то, чем кажутся. Мир — супергеройская фантастика про советского супергероя, которого воскресили в наше время. Вор теней — юмористическая история про Петра Павловича, который безуспешно пытается уволиться из банды воров волшебного мира и устроить свою жизнь в мире реальном, не зная, рави фево. Кроссоверы Инок против Бесобоя — самый первый кроссовер Баббл, ознаменовавший смену сценаристов у этих серий. Время Ворона — первый глобальный кроссовер от Баббл, собравший героев всех линеек в одну большую жопу. Охота на ведьм — глобальный кроссовер, посвящённый войне Хольта против магов и «оперенных». Крестовый поход — глобальный кроссовер, завершающий серии Инок и Мироходцы. Есть также такая версия от юзера RavenUnicorn666 в Google docs: гайд 2. Также см. Как, где и когда выходят комиксы? Купить последние можно не только на сайте Bubble, но и в других магазинах. Расписание выхода синглов когда оно есть можно найти на оф. Почему всё так плохо выглядит?
:book: Фанфик "Голодные игры " :book:
Смотрите видео на тему «фф по все ради игры» в TikTok (тикток). рекомендую фанфик по #андреил #всёрадиигры он ПОТРЯСНЫЙ аушка по голодным играм! Писать фанфики по «Игре престолов» гораздо труднее, чем по «Баффи», «Гарри Поттеру» или «Секретным материалам». If you're looking for popular Game of Thrones fanfiction, then check out this post for some of the best GOT fanfics online! The most offensive thing is that he knew who this same Trubochist was and what he needed. Sex-hungry fagot! Новости. Колонка редактора.
Голодные игры как новый режим
Хочется равенства, но не полуголодного, а сытого и защищенного, и не казарменного, а более-менее свободного. Троллить такой темой можно любого эксперта или патриота — пускай вспоминает курс политологии. Вбрасывайте тему на форумы ярых патриотов и отходите в сторонку, дабы не мешать килотоннам бурлящего говна лететь с вентилятора в сторону звездно-полосатой. Сам Панем вполне может быть средней толщины намеком на Рассеюшку или её более раннюю версию. Тут и богатый Капитолий с бедными и эксплуатируемыми дистриктами , полная централизация и сосредоточение власти в руках псевдодемократической верхушки , номинальный федерализм и много других ништяков. Смертельная битва группы подростков до тех пор, пока не останется только один?
Государственная программа, созданная для устрашения населения? Просторов для обвинения в плагиате много, и в умелых руках намёки на копипасту с приведёнными примерами способны принести много веселья зелёной братии. Впрочем, на русскоязычных форумах это не слишком эффективно, так как в этой стране мало кто знает о творчестве Косюна Таками, а у читавших обоих авторов отношение как к Таками, так и к Коллинз одинаково положительное. Это было с неоднократно упоминавшимися в этой статье «Поттером» и «Сумерками», которые превратились в феномены массовой культуры. И это же будет с «Голодными играми», экранизация которых отбила свой бюджет в первый же день широкого проката и принесла баснословные прибыли продюсерам [9].
У голливудских воротил загорелись глаза — они поняли, что напали на новую золотую жилу, и тут же объявили о сиквеле в 2013 году. Баженов стебёт Справедливости ради надо сказать, что кинцо и правда совсем не плохое. Несмотря на тотальный мискаст и сытые рожи «вечно голодных» главгероев, по крайней мере, у актрисы — главгероини закрыт рот в отличие от Кристен Стюарт, и она хотя бы умеет играть мимикой лица в противовес совершенно деревянному Дэниелу Рэдклиффу [10]. А главное, создателям удалось передать весь гламур и лоск в фильме в форме жесточайшего стёба, понятного даже тупым школьницам, что после тех же « Дома-2 » и «Сумерек», где это преподносилось на полном серьёзе, не может не радовать. Второй фильм, кстати, тоже вселяет определённый оптимизм: ввиду того, что даже самым тупым малолеткам в последнее время начал надоедать розовый сироп «Сумерек», продюсеры изменили позиционирование франшизы, и теперь акцент окончательно сместился с хуестраданий ГГ в пользу антиутопии примитивненькой, конечно, но за неимением горничной и дворник….
Да и трешак арены с ядовитым туманом, хищными бабуинами и цунами выполнен на ура. А вот третий фильм не задался, хотя вины сценаристов тут нет: кинцо в точности повторяет первую часть третьей книги, которая есть не что иное, как неимоверно нудное вступление к трешу, угару и содомии второй части. Прелести жизни в казарме-бункере под бомбёжками переданы неплохо, но полностью отсутствует как вступление, так и финал, в результате чего полуторачасовое кино воспринимается как проходной эпизод очередного сериала что недалеко от истины. Последний фильм, как и ожидалось, вырезал из сюжета неудобные моменты вроде убийства проходящей мимо старухи соратниками ГГ и аккуратно сгладил всю тяжкую психологию — например, весь пиздец, происходивший в голове Китнисс после лицезрения смерти Прим, деликатно пропущен хотя в первом фильме авторы охотно изображали трипы от морфлинга, а тут вот постеснялись. Киноделы не смогли или не захотели передать реальное состояние психики ГГ к концу истории — взять хотя бы то, что в оригинале Пит уговаривал Китнисс родить ребёночка аж 15!
Занимательные факты[ править ] Несмотря на то, что ЦА книги вроде как подростки, два последних романа цикла изобилуют упоминаниями ЦП — героиня вспоминает, что в Дистрикте 12 миротворцы и прочие чины не прочь были продать лоли еду в обмен на оплату натурой, и что якобы после смерти отца она сама серьёзно подумывала зарабатывать себе на жизнь таким способом , но в итоге решила всё-таки научиться охотиться. Кроме того, раскрывается, что ранее победителей Голодных игр ясен хрен, особо смазливых и не потерявших красоту в процессе игрищ выставляли на тайный аукцион, где каждый капитолиец мог купить ночь с ними, выставив максимальную цену. Также подробно описано действие тяжёлых веществ на моск эффект от яда пчёл-убийц и синтезированного на его основе препарата с символизирующим названием «морфлинг», приправленный фирменным сумбуром автора, передан так реалистично, что впору задуматься, а не кололась ли сама авторша. O tempora, o mores! В честь первого апреля Newgrounds успел обзавестись игрой по мотивам сей серии.
Ознакомиться, понять суть и словить лулзы можно тут. Довольно популярными и доставляющими стали карты в Minecraft , изображающие сабж непосредственно арену. Благо, движок располагает — в игре есть оружие, защита и еда. Можно строить практически любые арены, устанавливать ловушки и т. Невидимые админы могут скидывать ништяки или спаунить монстров.
Дженнифер Лоуренс — актриса, играющая Китнисс — отличилась тем, что в 2013 году зохавала премию «Оскар» за лучшую женскую роль не в «Голодных играх», конечно же , став одной из самых молодых обладательниц этой статуэтки. Естественно, фанаты после такого принялись дружно ссать радугой. При этом сама Лоуренс sic! Единовременно с этим в сеть утекло over 9000 фоток прочих знаменитостей. Пофапать можно в галерее.
В 2016 году в Англии состоится премьера театральной постановки «Голодные игры».
В случае, если вызвалось несколько добровольцев, отбор проводится между ними. В некоторых богатых дистриктах трибутами практически всегда становятся добровольцы. Главная героиня, шестнадцатилетняя Китнисс Эвердин , становится добровольной участницей игр жребий падает на её младшую сестру — Примроуз, поэтому Китнисс вызывается вместо неё. Вместе со вторым участником из Дистрикта-12, Питом Мелларком, Китнисс вступает в борьбу за жизнь.
Сыграв на том, что они якобы безумно влюблены друг в друга, Китнисс вынуждает организаторов игр изменить условия: раньше победителем мог стать только один трибут, теперь же в случае, если последние двое оставшихся в живых участника принадлежат к одному дистрикту, победителями объявляются оба. Китнисс и Пит угрожают устроителям игр двойным самоубийством или выживают оба, или никто , и Капитолий, в лице главного распорядителя игр, вынужден смириться с такой выходкой, нарушающей сложившиеся за 75 лет правила игр. Угнетённые жители дистриктов, воодушевлённые тем, что девушке своими силами удалось переиграть правительство, получают надежду. В стране зреет недовольство. На фоне всего этого присутствует также и любовная интрига.
Друг детства Китнисс, Гейл Хоторн, с которым она убегала в лес притом, что выход за территорию дистрикта строжайше запрещён , явно в неё влюблён. А сама она, вынужденная изображать влюблённую в Пита перед телекамерами и пытающаяся восстановить дружеские отношения с Гейлом, не может разобраться в своих чувствах в связи с этим нередко сравнение с сюжетной линией серии романов Стефани Майер «Сумерки» , где героиня Белла Свон также заключена в любовный треугольник , однако, как замечают критики, у Китнисс, в отличие от Беллы, на первом месте стоят не отношения с молодыми людьми, а вопросы выживания и забота о близких ей людях [32]. Президент Сноу, отлично осведомлённый обо всем, что связано с Китнисс, угрожает ей расправой над Гейлом и родными, отчего Китнисс и Пит снова становятся участниками Голодных игр, а именно Квартальной бойни, проводимой каждые 25 лет. Именно на таких играх стал победителем ментор Китнисс — Хеймитч Эбернети, единственный на тот момент живой победитель Дистрикта-12. На этот раз участниками Квартальной бойни становятся победители всех прошлых игр [23] [33].
Но и на этот раз Игры заканчиваются не так, как планировал Сноу. От Гейла, примкнувшего к мятежникам из Дистрикта-13, Китнисс узнает, что Дистрикт-12 уничтожен. В заключительном романе трилогии Китнисс и Гейл участвуют в восстании, вновь поднятом Дистриктом-13, где собрались беженцы из других округов.
Gale spreads the bread slices with the soft goat cheese, carefully placing a basil leaf on each while I strip the bushes of their berries. We settle back in a nook in the rocks. From this place, we are invisible but have a clear view of the valley, which is teeming with summer life, greens to gather, roots to dig, fish iridescent in the sunlight. The day is glorious, with a blue sky and soft breeze. Run off. Live in the woods.
The idea is so preposterous. But they might as well be. And you may as well throw in our mothers, too, because how would they live without us? Who would fill those mouths that are always asking for more? With both of us hunting daily, there are still nights when game has to be swapped for lard or shoelaces or wool, still nights when we go to bed with our stomachs growling. The conversation feels all wrong. And Gale is devoted to his family. And even if we did... When we met, I was a skinny twelve-year-old, and although he was only two years older, he already looked like a man.
It took a long time for us to even become friends, to stop haggling over every trade and begin helping each other out. You can tell by the way the girls whisper about him when he walks by in school that they want him. It makes me jealous but not for the reason people would think. Good hunting partners are hard to find. We can hunt, fish, or gather. We can leave our poles and gather in the woods. After the reaping, everyone is supposed to celebrate. And a lot of people do, out of relief that their children have been spared for another year. But at least two families will pull their shutters, lock their doors, and try to figure out how they will survive the painful weeks to come.
We make out well. The predators ignore us on a day when easier, tastier prey abounds. By late morning, we have a dozen fish, a bag of greens and, best of all, a gallon of strawberries. I found the patch a few years ago, but Gale had the idea to string mesh nets around it to keep out the animals. On the way home, we swing by the Hob, the black market that operates in an abandoned warehouse that once held coal. When they came up with a more efficient system that transported the coal directly from the mines to the trains, the Hob gradually took over the space. We easily trade six of the fish for good bread, the other two for salt. Greasy Sae, the bony old woman who sells bowls of hot soup from a large kettle, takes half the greens off our hands in exchange for a couple of chunks of paraffin. We might do a tad better elsewhere, but we make an effort to keep on good terms with Greasy Sae.
No one in the Seam would turn up their nose at a good leg of wild dog, but the Peacekeepers who come to the Hob can afford to be a little choosier. She just keeps to herself. Like me. Since neither of us really has a group of friends, we seem to end up together a lot at school. Eating lunch, sitting next to each other at assemblies, partnering for sports activities. We rarely talk, which suits us both just fine. Today her drab school outfit has been replaced by an expensive white dress, and her blonde hair is done up with a pink ribbon. Reaping clothes.
Конечно, Эффи поздравляла трибутов с честью, которой они удостоились, рассказывала, как их будут хорошо кормить и обслуживать, но ей можно простить это. Эффи начала подшучивать над Хеймитчем еще в поезде из Дистрикта 12 в Капитолий. Заметно, что задолго до появления Китнисс их связывали близкие отношения. Быть может, дружба никогда не переходила в нечто большее, но это не мешало Эбернети делать Эффи комплименты. Хотя некоторые ее вычурные наряды он не оценил и предпочел саркастично шутить. Часть 2» после всех трудностей, через которые прошли герои, сценаристы прописали им всего один прощальный поцелуй.
ГОЛОДНЫЕ ИГРЫ: ИЗ ПЕПЛА (роман-фанфикшен)
Голодные игры — Неолурк, народный Lurkmore | новости из будущего (1). |
ana’s books | sgwrld – Telegram | Томи, Голодные Игры Состав Актеров, Фанарт, Фото С Выпускного, Милые Пары, Пара. |
«Я бы лучше взглянула на историю Хеймитча»: за что можно любить и ненавидеть «Голодные игры»
Все остальные участники «посиделки» поддержали меня. Эффи слегка покраснела. Даже она не ожидала такого тёплого приёма, тем более в новом образе. Я всегда подозревала, что между ними что-то есть, но их характеры… -Перейдём к остальным интересующим нас вещам! С настройками арены мне будет помогать Битти и… группа организации зрелища, в которой состоят люди из всех дистриктов и Капитолия. Про арену я не стану говорить ничего, кроме того, что она будет другая.
На ней не будет ничего подобного с прошлых Голодных Игр, но всё же, никто не забудет, что это именно они и есть. В этот момент внесли напитки и горячую выпечку. Взяв в руки стакан, с каким-то лимонадом я поняла, что вся горю. Да уж, после всего пережитого, Финальная бойня не лучший способ передохнуть. То есть, в нём будут имена всех детей, чьи родители не хотели признавать новую власть.
Так же, в этих играх не будет спонсоров. Каждый ментор, имеет право отправить своему подопечному вещи, которые ему понадобятся. Каждая вещь имеет свой балл ценности. Максимальное количество баллов, которые вы можете потратить — сто. Ни больше.
Листы с ценностью вещей вы получите, как только начнётся бойня. Помните, жизнь этих детей частично будет зависеть и от вас. На сегодняшний день всё. Вы свободны, - завершил Плутарх. Пит подал мне руку, и мы отправились на свой двенадцатый этаж.
Когда мы подошли к двери моей комнаты, я чмокнула его в щёку. Завтра важный-преважный день, и нам обоим нужно как следует выспаться, - глядя в его потрясающие глаза, спросила я. Мой мальчик с хлебом. Он всегда будет со мной. Спуститесь к трём в зал для тренировок.
Вы там, особо не шалите» -Ну что там? Я передала ему листочек. Видимо дойдя до пост скриптум он расплылся в улыбке. Потянувшись ко мне, он схватил меня за талию и повалил обратно на кровать, а я ловко вывернувшись, подбежала к двери, ведущей в гостиную про себя сообразив, что Хеймитч влез в мой номер без спросу , показываю Питу язык и убегаю в душ. Номера в Тренировочном центре просторные, тем более нам оставили наши старые покои, а новым трибутам отделали новые на этажах под землёй, поэтому Пит тут же подскакивает с кровати и гонится за мной.
Уже у самой двери в душ он нагоняет меня, хватает и кружит в воздухе. Наконец, он ставит меня на пол и целует в мочку уха. Нежно поцеловав его в ответ, я прошмыгиваю в ванну и затворяю дверь прямо перед самым его носом. Совсем уж я его избаловала, уже и в душ со мной собрался ходить. Сейчас, сюда по очереди будут заходить стилисты от разных дистриктов.
Вы можете выбирать их, независимо от их места проживания. Группу подготовки будут набирать сами стилисты, так что вы должны как следует подумать, прежде чем взять того или иного стилиста. Если вдруг на какого-то стилиста будет несколько желающих, то он сам может выбрать, с кем из менторов ему придётся работать. А ещё они будут выходить в костюмах, сшитых ими специально для этой встречи, так что, в этом случае — судите по одёжке. Думаю всё.
По ходу можете задавать мне вопросы, - завершил Хеймитч, почёсывая макушку, - Начинаем, - крикнул он уже не в нашу сторону, а куда-то назад. Дистрикт 1. С детства мечтала стать дизайнером, - объявил голос Эффи, в тот момент, когда на сцену выходила коренастая девушка в бальном платье. Мне оно показалось слишком вычурным. Оно всё было покрыто перьями, паетками, бисером, в общем, девушка решила использовать всё, что было в капитолийской мастерской.
После этой девушки вышло ещё где-то семь человек из Первого и Второго дистриктов в максимально «капитолийских» костюмах. Думаю большинство коренных жителей Капитолия Эффи в их числе погнались бы за этими дизайнерами на всех парах. В моей голове не промелькнула даже мысль, выбрать кого-нибудь из них. Ведь не зря же они так долго сопротивлялись повстанцам. Их вполне устраивала прежняя жизнь.
Стиль этих людей доказывал это. Вот вышел молодой человек из третьего. Не зря же этот дистрикт профессионал в изобретениях. Как Битти. Костюм юноши безостановочно изменялся, каждый раз приобретая новую форму.
Наконец, он остановился, трансформировавшись в строгий костюм чёрного цвета. Единственным ярким пятном на его фоне был красный платок, видневшийся из кармана. Имя стилиста я не запомнила, но указала номер дистрикта на листочке, лежащем передо мной. Далее, где-то пятнадцать человек из Третьего, Четвёртого и Пятого показывали разнообразные костюмы, подходящие под описание «красивые, простые, но элегантные». Очень многие из менторов начали записывать их в свои листы, а я, как ни странно, не вписала в свой лист ни одного имени.
Люди приходили и уходили, а я всё никак не видела подходящего человека. Но тут вышла совсем юная девушка, в неописуемо красивом платье. Кажется, Эффи объявила её как Кендис Вильсон. Она одновременно была одета в простенькое, но необыкновенное платье. Оно состояло из всех оттенков голубого цвета.
В нём она была похожа на русалочку или морскую царевну. Она покружилась, как когда-то я на интервью у Цезаря Фликермена. Оставшихся стилистов я практически не замечала. Единственным из оставшихся, кто смог привлечь моё внимание была полная пожилая женщина. Её наряд не был ничем примечателен — юбка солнцем, блузка, туфли на плоской платформе.
Но она смогла измениться в нём. Фигура выглядела подтянутой, ноги длинными. Только пухлое лицо выдавало секрет костюма. Когда в зале остались только новоявленные менторы, поднялся гул. Все наперебой спорили, кому достанется какой стилист.
Я тихо молчала. Неожиданно Пит коснулся моей руки и сжал её. Он тоже молчал, - я буду называть имя, а желающие поднимите руку. Поднять руку можно не один раз. Решать, кто именно получит стилиста, будут они сами.
Происходящее вокруг, словно в тумане. Но всё же я поднимаю руку, когда называют того юношу из третьего. Когда называют девушку в голубом, я тоже было, поднимаю руку, но вижу как одновременно со мной руку робко поднимает Энни. Я останавливаюсь, и никто не замечает мой жест. Всё-таки «голубая девушка» важнее для Энни.
Как-никак именно четвёртый дистрикт занимается рыболовством. Когда называют имя той самой женщины, что с помощью костюма изменила себя, желающих, не находится. Хеймитч словно, желая, пропустить женщину начинает произносить следующее имя, но в этот момент мы с Питом одновременно поднимаем руки. После этой процедуры Хеймитч относит стилистам списки желающих воспользоваться их услугами. Девушка в голубом выбрала Энни, Битти «младший» выбрал Джоану, а та женщина, на услуги которой претендовали мы с Питом, выбрала меня.
Пит протягивает мне руку, и мы вместе направляемся к лифту. В чёрной тунике и золотых ласинах. Может, пойдём на крышу? Мы усаживаемся около окна. Как перед Семьдесят четвёртыми.
Небо полыхает алым пламенем. Солнце уже близится к горизонту, но явно ещё не уступает место луне. Пейзаж прекрасен, но я смотрю вниз и вижу уже почти готовую сцену. Рабочие явно покидают свои места. Они машут друг другу на прощанье, некоторые смеются и что-то говорят друг другу.
И мне так хочется туда, вниз. Давай пойдём на улицу, куда-нибудь сходим? А то я чувствую себя как заключённая. А Капитолий и после свержения Сноу по ночам не спит. Мы идём по ярко освещённым разноцветными огнями улицам и молчим.
Молчание — самое лучшее, что есть у человека. Это Хеймитч и, кажется, он стоит на балконе бара, мимо которого мы проходили, - заходите! Мы соглашаемся. Возможно, немного алкоголя не помешает. Хотя кажется он там не один.
Он с каким-то мужчиной. Я прищуриваюсь, стараясь разобрать, с кем сидит Хеймитч. Справа Пит, но кто слева? Наконец я понимаю, что это тоже Хеймитч. Я начинаю глупо хихикать.
Злоупотреблять выпивкой мне явно нельзя, но зато так весело. Двигаясь в сторону Пита и Хеймитча, я слегка заваливаюсь на соседний столик. Какая-то капитолийка начинает возмущаться, но я шикаю на неё и, покачиваясь, продолжаю свой путь. Наконец с горем пополам я добираюсь до нужного столика. Пит подхватывает меня и сажает меня на колени.
Он тоже пьян. Что я, не имею права отдохнуть? Ему явно не нравится, что в нашей компании не он самый пьяный. И решив это исправить, он опрокидывает в себя целый стакан текилы. Музыка, свет, голоса — всё сливается в единую картинку, которую я даже не могу рассмотреть.
Пит уже тихонько похрапывает за соседним столиком ума не приложу, как он там оказался? Я начинаю смеяться. Громче и громче. Но тут я вижу какого-то угрюмого человека, за столиком вдали от меня. Выпив по дороге для храбрости ещё какой-то напиток, я плюхаюсь на свободное место за столом с печальным человеком.
Я решаю сразу перейти к успокоительным мерам: -Ну, ты чего такой тухлый? Быстро выпей вот это, - говорю я, протягивая человеку напиток, взявшийся откуда-то в моих руках, - и хватит печалиться! Ты в Капитолии, а тут надо веселиться, если ты, конечно, не трибут, обречённый на смерть, - продолжаю я и громко хохочу. Человек поднимает голову, и я смотрю прямо ему в глаза. Они кажутся мне знакомыми.
Это голос Гейла. Глава 2. В ту же секунду я отключилась. То ли перепила, то ли от шока. Проще говоря, очнулась я в очень мягкой Капитолийской постели.
Выспалась я конкретно, потому что, когда я разлепила глаза и подняла, трещавшую от боли голову, я увидела солнце, вовсю шпарящее над столицей Панема. Пита рядом не было. Видимо у него тоже похмелье. Тут перед моими глазами прокрутились все события вчерашнего вечера, и от осознания я резко вскочила с кровати, но тут же упала. Мне срочно нужно спросить у Пита или Хеймитча, что было вчера, после моей отключки.
Стремглав ну для моего состояния это было очень быстро я понеслась к Питу. Распахнув двери, я увидела, что он спит как младенец. Честно говоря, мне даже стало жалко его будить, но в этой ситуации я не могла медлить. Сначала я потрясла его за плечи. Ноль внимания.
Потом принесла воды и уже собираясь, вылить на него бутылку самой лучшей капитолийской воды задумалась. А сможет ли Пит вообще что-либо мне рассказать? Ведь когда я только собиралась пойти к тому дальнему столику, он уже был никакой. Да уж… Тут он мне не помощник. За всеми размышлениями, я не заметила, что Пит открыл глаза.
Загробный голосом он произнёс «пииииить! Я сунула ему в руки ту самую воду, которую только что собиралась вылить на него и помчалась к Хеймитчу. Пришла за добавкой? Вчерашний вечер он явно помнит на все сто, судя по нахальной улыбке на его лице. Я ничего не помню!
У меня слово стёрли всю память! Именно заржал, потому, что из его глаз даже покатились слёзы. Его шутка показалась ему очень удачной. Во-первых, ты переборщила с выпивкой. Какой-то парень, кажется бармен, принёс тебя из самого конца зала.
По его словам, ты отключилась за каким-то столом. Я там никого не видел, бармен тоже. Мы никого и не спрашивали. Знаешь ли, мне было не до того. Я ещё должен был придумать, как дотащить вас до Тренировочного центра так, чтобы новых двух пьянчуг-менторов не показали в Новостях, - в этот раз он хохотал ещё дольше, - вдаваться в подробности нашего путешествия до дома я не стану, но скажу честно — это было весело!
В этот момент за дверью послышались шаги. Мы с Хеймитчем одновременно повернулись к двери не зря же мы с ним победители Игр. В этот момент, держась за голову, в комнату вошёл Пит. Видимо сегодня ему хуже, чем мне. Хеймитч только рассмеялся, кидая Питу бутылку с каким-то напитком.
Я на автомате приветствую Пита и иду в свою комнату. Хеймитч и Пит настолько удивлены моим странным поведением, что смотрят мне вслед до тех пора, пока я не хлопаю дверью в свою комнату. Я бесшумно сажусь на кровать и поджимаю ноги под себя. В моей голове никак не могут уложиться все факты. Я почти уверена, что Гейл находится в Капитолии.
Как только я потеряла сознание, он испарился. Никто его не видел и даже если я скажу, что, видела его, мне никто не поверит, скажут, что просто привиделось по пьяни. Пока я перебираю в голове все эти факты, в комнату заходит Пит. Он догадался прихватить с собой завтрак. Он ставит поднос на середину кровати и ласково убирает волосы с моего лица.
Беги, он догонит тебя!!! Сегодня день Жатвы. Сегодня мне придётся увидеть свой давний кошмар наяву. Конечно, побывать на ещё одних Голодных играх мне не придётся я очень на это надеюсь , но присутствовать на Жатве я обязана. Выбрать наряд разрешили нам самим.
Я открываю огромный шкаф, в который даже не заглянула ранее пользовалась одеждой, привезённой с собой из Двенадцатого и обомлела. Это был не шкаф, а дверь в ещё одну комнату. Я медленно зашла внутрь. Везде были платья, блузки, брюки, кофты. Я обошла комнату по кругу, и только заметила, что то, что я увидела - не всё!
За каждым платьем или чем-либо другим висело ещё десять подобных нарядов, но других цветов. Я схватила простое платье, как то, которое было на мне во время моей первой Жатвы, но из более дорогой ткани и отделанное паетками. И тут я поняла, что в этом гардеробе нет ни одной пары туфель. Для Капитолия это очень странно. Может все туфли в обувном шкафу?
Через пару минут я вернулась в гардеробную разочарованная — туфель нигде не было. Я снова пошарила по гардеробной и тут заметила маленькую кнопочку у самой двери. Раздался странный скрежещущий звук, и в этот момент под каждым платьем оказалась пара туфель! Я не стала изощряться и выбрала те, которые стояли под выбранным платьем. Хорошо, что тут есть не только капитолийские разноцветные и, на мой взгляд, безвкусные наряды.
Быстро одевшись и заплетя волосы в косу, я помчалась к месту встречи. Странно, что Пит за мной не зашёл. Проходя мимо комнаты Эффи, я услышала какие-то голоса. В её комнате явно находились и Пит, и Хеймитч. Прислонив ухо к двери, я прислушалась.
Голос её, но я не думала, что она вообще когда-либо волнуется. Ты же почти всю жизнь ведёшь Жатву! Я чего-то не понимаю, что происходит -Ну, давай Эффи, в последний раз, а то нас уже, наверное, заждались, - ответил Пит Эффи начала приветствовать гостей, но совершенно не в своей манере. Это был голос не «капитолийской Эффи». Она говорила как житель какого-то дистрикта.
Не высокомерно, без её шуток. Точнее не совсем без шуток, а без глупых шуток. Она смеялась в нужный момент, улыбалась, когда было нужно после уха последовала дверная щель, в которую мне было видно Эффи, стоящую на воображаемой сцене. Хеймитча я не видела, но не услышала не одной колкости в адрес Эффи. Когда она произнесла последнюю фразу «Жатва завершена.
И пусть удача всегда будет на вашей стороне! Но так мне однозначно нравится больше! Вот этого я точно не ожидала. Всю дорогу Эффи была собой и бесперебойно тарахтела. Оказалось, что Плутарх вызвал её и настоятельно посоветовал вести, как выразилась Эффи, в деревенской манере.
Так же он сказал, что если она понравится представителям Дистриктов, её могут взять на постоянную работу на телевидение ведущей. В целом, ей надо показать себя как жителя Дистрикта, но не слишком зажатого как некоторые ведущие Тринадцатого. Хеймитч всю дорогу поглядывал на Эффи. В таком образе она ему явно понравилась. Было непривычно видеть Хеймитча слегка смущённым, когда Эффи ловила на себе его взгляд.
Я даже пару раз была на девяносто девять процентов уверена, что это не Хеймитч, а инопланетный клон. Никаких колкостей, никаких гадостей. Он даже пожелал Эффи удачи. Но когда она отошла от нас, он привычно для меня рявкнул «Чего уставились? Делом займитесь» - и пошёл прочь.
Мои коленки начинают дрожать. На стульях сидят все трибуты, президент Пэйлор, которая мне очень и очень нравится в этой должности. Теперь приходит время посмотреть на детей. Кто-то из них станет моим подопечным. Мне становится его страшнее.
Но этим ребятам в любом случае страшнее, чем мне. Большинство из них понимает, что эти игры будут самыми страшными. Я боюсь. Я боюсь, ведь в этот раз мне придётся отвечать не за свою жизнь, а за жизнь одного из этих детей. Заметив, как подол моего платья дрожит, Пит берёт меня под стульями за руку.
Его руки очень горячие, а мои ледяные. И вот к микрофону подходит Эффи и произносит всю вступительную часть речи. Говорит она очень горячо и убедительно. Я даже начинаю успокаиваться. Оказывается, когда она старается говорить без капитолийского акцента, её голос становится очень приятным и мелодичным.
После просмотра фильма. В восторге. Очень понравилась книга!
Чувства, эмоции, история. Всё прекрасно! Приступаю ко 2 части 27.
Интересное развитие событий, экшн и любовь прошедшая «голодные игры». С удовольствием запишу ее в свою библиотеку.
Ей не хватает дыхания. Он медленно, старательно облизывает губы. Дэни загипнотизирована его действиями. Он наклоняется вперед и один раз целует ее в губы. Как-то у Мартина было подинамичней. Онгоинг-фанфик, насчитывающий уже больше 250 тыс слов, посвящен похождениям богатого наследника-сироты Брюса Уэйна в Вестеросе. Вот как погибли родители Брюса: Еще один арбалетный болт свистнул в воздухе и, прежде чем на него успели среагировать, пробил шею другого охранника.
Тот захрипел, хватая ртом воздух, упал на землю, и жизнь его медленно оставила. Отец Брюса спокойно спросил: «Чего вы хотите? Брюс видел, как его отец медленно посмотрел на мать, прежде чем сказать: «Хорошо, мы все сделаем спокойно, и никто не пострадает». Незнакомец не согласился с этим расписанием: он потянулся вперед и схватился за ожерелье матери Брюса. Юный Брюс проходит обучение у лорда Аль Гуля и на четырнадцать лет отправляется в Пентос с секретной миссией, а вернувшись в родовой замок Уэйнов, устраивает себе логово в пещерах под замком и делает себе очень легкий, но прочный черный доспех с характерным шлемом: Его самой необычной чертой были два рогоподобных шипа, выступающие вверх в задней части шлема, над ушами Брюса. Глаза старика расширились при виде его доспехов, которые больше не лежали на наковальне. Казалось, что Люциус неспособен закончить предложение, пока он смотрел на Брюса в страхе и изумлении от того, кто стоял перед ним. Есть главы с точки зрения Альфреда, возглавляющего городскую стражу города-крепости Готэма сэра Джеймса Гордона, молодого рыцаря сэра Ричарда Грейсона, контрабандистки Селины Кайл и Джокера. Последний решает переплюнуть Рэмси Болтона и развязывает трехстороннюю войну между Готэмом, Бэтменом и Тайвином Ланнистером.
Но в художественном плане эта незамысловатая зарисовка, в которой лорд Дредфорда Русе Болтон совокупляется с собственным бастардом Рамси Болтоном рядом с мирно спящей Уолдой Болтон-Фрей, впечатлила меня сильнее всего. В отличие от фанфиков, превышающих длинной книги Мартина, произведение очень лаконичное: в нем 878 слов. Секс начинается на втором абзаце. Пожалуй, я избавлю вас от физиологических подробностей — это незамысловатая анальная и оральная активность с перерывами на психологические портреты героев. Рамси смотрит на него бледно-серыми глазами, полными мольбы и похоти бастарда. Потом он стонет: «Отец, пожалуйста». Прямо в ухо Русе, который чувствует на щеке горячее дыхание. Хотя Русе знает, что Рамси притворяется это игра, это игра , слова мощно воздействуют на его пах. Уолда ворочается в кровати, и Русе замирает.
Если она его так застанет, с напряженным членом и собственным бастардом под ним… Рамси похотливо извивается, его тело трется о затвердевший член Русе. Тому приходится напомнить себе, что это неправильно, что Рамси просто не может иначе, что во всем виновата его бастардская кровь.
И это дает силы жить и двигаться дальше». Пит любил Китнисс с самой первой случайной встречи. Тогда, бросив хлеб голодной девочке, он не мог не оценить упорство, с которым она до последнего цеплялась за жизнь. Пусть она умирала от голода, в ее глазах даже мать Пита прочитала вызов. И Китнисс с тех пор не изменилась.
Она вела за собой людей, вселяя в их сердца надежду на лучшее завтра. Ее судьба была тесно переплетена с его. И Пит верил, что Китнисс никогда не проиграет своей судьбе.
Клуб любителей трилогии "Голодные игры"
Фанфик «Скованные» состоит из 77 глав, его объем в два раза превышает объем «Гарри Поттера и Даров Смерти». Электронная библиотека книг» Gromova_Asya» Голодные Игры: Восставшие из пепла (СИ)» Текст книги (страница 14). Электронная библиотека ""» Старинное» Старинная литература: прочее» Ясинская Яна» Голодные Игры-4: ИЗ Пепла (фанфик). Главная» Новости» Фанфик ночью в апреле я покажу тебе что ты для меня значишь.
Фанфик голодные
Хеймитч в исполнении обаятельного Вуди Харрельсона появился в самом начале серии фильмов «Голодные игры». [моё] Голодные игры Рисунок Кот Комиксы Сойка-пересмешница Спойлер. Белинский – 1. Анон, который доскребается до фичков, чтобы все знали, что ни один фанфик не отвечает его утончённому вкусу. Фанфик «Не дружба» на сайте Мой ментор – выиграл одиннадцатые Голодные игры убив всего одного человека.
Уизли Stories
У Джоанны в этом смысле есть лишь Мелларк, она не будет звонить Энни. Свет на кухне выключен, поэтому Пит сразу же направляется в гостиную. Он ожидает увидеть Китнисс, сидящую на диване, Китнисс, наводящую порядок, но никак не Китнисс, стелющую на ковер теплое покрывало. Девушка, не замечая его, направляется к креслу и стаскивает с него белоснежную искусственную шкурку.
Аккуратно бросает ту на пол и идет дальше, хватаясь за вторую. В камине трещат сухие поленья. И когда она успела разжечь костер?
Когда-то мы хотели так сделать вместе с Прим, - он замечает, что она выговаривает имя сестры без прежней боли, с какой-то странной улыбкой и придыханием, - усесться возле камина и настоящей елки из леса. Пит знает, что можно ответить. Но он так же знает, что лучшим решением в этот раз будет просто молчание.
Думаю, ей бы понравилось праздновать Рождество, - Мелларк разворачивается к своему мужу и смотрит на него, словно ожидает подтверждения на свои слова. Поворачивает голову к огню — разгоревшиеся языки пламени отражаются в её темных глазах. Огненная Китнисс.
Она поменяла свой разрушительный огонь на исцеляющий. Девушка без слов опускается на пол, держа в руках еще одно теплое одеяло. Она сняла свою теплую кофту и осталась в легкой футболке.
Китнисс протягивает ноги к огню, но от места, где она сидит, до камина, как минимум еще метр или два. Расправляет одеяло, чтобы потом набросить его на ноги. Спинкой ей служит диван.
В этом доме невероятно тепло. Наверное, все потому, что это — дом Пита. В свой она не смогла бы заходить так часто — все вещи напоминали бы об умершей сес… нет, не стоит.
Ты долго так там стоять будешь? Из-за количества покрывал и шкурок, которые она накидала вниз, кажется, будто девушка расположилась на высокой перине. Мелларк справляется со своим удивлением и подходит ближе к Сойке.
Аккуратно садится рядом, все еще отмечая про себя некоторую странность ситуации. Сейчас они больше похожи на тех детей, которые прятались от опасностей мира в объятьях друг друга. То в поездах, то в комнатах Капитолия.
Китнисс сама придвигается ближе, вынуждая Пита обнять её за плечи. Девушка долго не может найти удобную позу — сначала она просто сидит бок о бок со своим мужем, потом опускает голову к нему на грудь, и, наконец, опускается чуть ниже и устраивается поперек — так, что её голова оказывается у него на животе. Пит внимательно наблюдает за всеми её телодвижениями и смеется.
Сейчас она похожа на маленькую взъерошенную птичку. В конце концов, он позволяет себе дотронуться до её длинных темных волос. Вторую его руку находит рука Китнисс и девушка сама сжимает её в своих пальцах.
Сейчас она ничего не боится. Закрывает глаза и чувствует расползающееся по телу тепло — жар исходит и от Пита, и от камина, и от одеяла, наброшенного на вечно замерзающие ноги. За день до Игр мы поднялись на крышу.
Провели целый день вместе. Я говорил, что хочу остановить время, чтобы наше время никогда не заканчивалось. Ему не надо говорить продолжение.
Они столько лет играли в эту игру и даже заранее могли знать, о чем будет следующий вопрос. Я хочу остановить время, чтобы эта ночь никогда не кончалась. Для них обоих воспоминания несут с собой усталость и боль.
Но рука Китнисс, которая доверчиво обхватывает его руку, позволяет Питу забыть о своих приступах, срывах и мучениях. Когда-нибудь в другое время, но не сейчас. Мелларк удивленно опускает голову, встречаясь глазами с Китнисс.
На её лице появляется слабая улыбка, а рука уже тянется к лицу Пита, чтобы дотронуться до щеки и опуститься на его губы. Пит вынужден поймать её пальчики своей рукой, чтобы потом уже самому дотронуться до её кожи и оставить на ней пару поцелуев. Это кажется таким простым, что воспоминания о пещере и больной ноге Мелларка, о разговоре на пляже, о разговоре в палате Пита в Тринадцатом кажутся странными.
Почему они раньше не видели, что значат друг для друга? Наверное, ты подозревал все с самого начала, - шепчет Китнисс. Перед глазами проносится тот странный взгляд Мелларка и его просьба никуда не ходить.
Не надо подвергать себя риску и добывать ему лекарство. А перед этим он чуть не доводит её до слез своим рассказом о школе и двух косичках. О песне, которую она когда-то спела.
Сейчас они разговаривают не о выборе между ним и Гейлом; Китнисс даже ловит себя на мысли, что никакого выбора и не было вовсе. Странно осознавать, что все её убеждения и уверения рассыпаются из-за одного слова. Слова из их игры.
Все с самого начала было правдой, просто она сама этого не осознавала. Наверное, просто не обращала внимания и не хотела знать. Я был уверен, что умру.
Сначала на арене первых Игр, где тебе удалось провернуть трюк с ягодами. После — на Квартальной Бойне. А потом в самом Капитолии.
Девушка жалеет, что завела разговор об этом. Даже ничего не зная, она чувствует, как одно упоминание о пытках заставляет тело Пита напрячься. Поэтому она делает то, что делала и раньше, если хотела заставить Мелларка забыть о разговоре — она его целует.
Запускает руку в светлые короткие волосы и притягивает Пита к себе, касаясь его горячих губ своими холодными. Странно, что разница в температурах настолько заметна — Китнисс не замерзла и чувствует себя вполне нормально, вот только её губы говорят Питу об обратном. Вместо недовольства он решает согреть девушку, углубляя поцелуй и заставляя её вздрогнуть.
Китнисс чувствительна ко многим его поцелуям и прикосновениям, и этот не оказывается исключением. Теперь, когда они оба знают, что все вокруг — правда, нет смысла сдерживать себя и свои чувства. Но Мелларк вовремя останавливается и опускает голову девушки на свою грудь.
Он не прочь и дальше продолжить разговор, вот только понимает, что Китнисс сейчас расстраивать не нужно — абсолютно не то время. После объявления президента о Подавлении… - картинка из прошлого, которую Китнисс увидела перед тем, как войти в дом, не хочет покидать её. Прим, её маленькая Прим, какой бы эта храбрая девочка была сейчас?
Не хотела, чтобы меня кто-нибудь видел. И лишь потом пришла к Хеймитчу. Тут девушка усмехается.
Пит, не моргая, смотрит на неё. Оказывается, ты у него уже побывал тогда. И это меня задело.
Заставило вспомнить о том, как я вела себя на наших Играх и после них. Знаешь, что мне сказал Хеймитч? Светлые серые глаза и спокойные голубые.
Когда Мелларка вернули из Капитолия, его глаза были неестественного цвета. Не голубые и не синие. Странные, напоминающие ей пустоту и непрекращающуюся тупую боль.
Цитировать Эбернетти удается очень легко, Сойка даже повторяет интонацию его голоса. Замолкает, давая своему мужу смысл своих слов. Знаешь, что он сказал мне только что?
Хочешь, чтобы я поговорил с нашим бывшим ментором? Чтобы вместо тысячи жизней он назначил мне десять тысяч? Я говорю потому, что хочу показать тебе правду.
Хеймитч ведь прав. Как и зачастую был. Я бы сказала «всегда», но это неправда, - Китнисс знает, что всегда прав был Пит.
Что бы он ни предложил или не сказал, это было бы наилучшим решением. Конечно, не в том случае, когда Пит предлагал убить его по дороге к Капитолию. Никто из них не хотел бы, чтобы этот день когда-то заканчивался, глаза слипались от усталости и закрывались, давая возможность отправиться в мир снов.
Было бы ошибкой нарушать столь идеальную тишину и спокойствие разговором, но слова нужны и ему, и ей. Они много разговаривали и перед этим вечером, пытаясь объясниться перед друг другом, делясь своими воспоминаниями. Сначала Пит был холоден с ней — пытался сконцентрироваться лишь на словах и поступающей информации и не смотреть в глаза девушке.
Они никуда не ушли. Тот злой переродок, созданный Капитолием, все еще сидел глубоко внутри него. Но Китнисс ошарашила его и тут, приняв Мелларка таким, какой он есть на самом деле.
Этот озлобленный человек, желающий её смерти, все еще оставался её Питом. Было бы неправильно называть его переродком. Его поведение являлось результатом её безразличия.
Ты сама виновата в этом, Китнисс. И теперь наступила её очередь оберегать и защищать его, точно так же, как делал то он, целуя девушку во время Тура Победителей и не отвергая её. Я ведь говорил тебе «всегда», - Мелларк уже спрашивал свою жену об этом несколько лет назад.
Тогда он просто хотел знать, его любопытство не несло в себе что-то еще. Теперь же, когда на её безымянный палец надето кольцо, фраза приобретает другой смысл. Правда, - соглашается девушка.
Пит напрягается и старается прижать Китнисс ближе к себе. Ему всегда будет её мало, какая-то часть его до сих пор не верит, что она не играет. Хоть Сойка и объяснилась перед ним, заявив, что все с самого начала было правдой, он слишком устал.
Им обоим оставалось лишь полностью проживать каждую минуту своей жизни и ценить то, что они имеют. Она такая красивая, - девушка поворачивает голову и указывает на деревце, стоящее в углу. От ели до сих пор несет морозным воздухом и столь любимым Китнисс запахом леса.
Да, именно будет, а не спрашивает разрешения приехать. Ну, мы хотя бы знаем, что это звонила точно Джоанна, - Китнисс слабо дергается, но Пит не дает ей привстать. Конечно, она может показать свое недовольство, но не будет же Огненная Сойка признаваться, что хотела провести этот праздник лишь со своим мужем?
Ну, и с ментором, который живет в соседнем доме. Несложно представить себе идеальный праздник. Все они, здоровые и живые, приезжают в этот дом в Деревне Победителей Двенадцатого дистрикта.
Её мать, которая так и не смогла перебороть себя и приехать сюда, повзрослевшая Прим, Финник с Энни и с их сыном, Джоанна, Эффи, Гейл… наверное, у Гейла теперь тоже есть своя семья. Любящая его девушка, и, возможно, сын или дочка, так похожая на своего отца. Представляя такую картину, Китнисс не может не улыбнуться.
Хоторн говорил ей перед Жатвой 74-ых Голодных Игр, что завел бы детей, если бы не жил тут. Хочется верить, что свое желание он все-таки исполнил. Китнисс рассматривает лицо своего мужа, удивляясь, как некоторые его черты преобразились из-за освещения.
Пит не выглядит на свои двадцать три, но в его серых глазах девушка иногда замечает усталость и смирение. Испытания, через которые ему пришлось пройти, состарили душу Пита Мелларка. Могла бы она представить кого-то другого на месте своего мальчика с хлебом?
Прошлое ходило бы за ней по пятам, услужливо напоминая о дне, когда Пит кинул ей буханку. Первый раз, когда он спас ей жизнь и не дал умереть от голода. Так тепло и хорошо, - озвучивает Сойка свои мысли.
Её муж согласно кивает и опускает голову, чтобы оставить поцелуй на лбу девушки. Шестнадцатилетние мы. Я, пришедший к тебе в купе, чтобы удостовериться, что с тобой ничего не случилось и понять, почему ты кричала.
Тот день на крыше. То, что случилось после моего «оживления» на арене Квартальной Бойни, - зачем-то начинает перечислять Мелларк. Потом он осекается и поясняет.
Мысленно возвращаясь к арене, Китнисс вспоминает их момент на берегу — слова Пита и его прощальный подарок.
We have to joke about it because the alternative is to be scared out of your wits. Besides, the Capitol accent is so affected, almost anything sounds funny in it. I watch as Gale pulls out his knife and slices the bread. He could be my brother. Straight black hair, olive skin, we even have the same gray eyes. Most of the families who work the mines resemble one another this way.
They are. They ran an apothecary shop in the nicer part of District 12. Since almost no one can afford doctors, apothecaries are our healers. My father got to know my mother because on his hunts he would sometimes collect medicinal herbs and sell them to her shop to be brewed into remedies. She must have really loved him to leave her home for the Seam. I try to remember that when all I can see is the woman who sat by, blank and unreachable, while her children turned to skin and bones. Gale spreads the bread slices with the soft goat cheese, carefully placing a basil leaf on each while I strip the bushes of their berries.
We settle back in a nook in the rocks. From this place, we are invisible but have a clear view of the valley, which is teeming with summer life, greens to gather, roots to dig, fish iridescent in the sunlight. The day is glorious, with a blue sky and soft breeze. Run off. Live in the woods. The idea is so preposterous. But they might as well be.
And you may as well throw in our mothers, too, because how would they live without us? Who would fill those mouths that are always asking for more? With both of us hunting daily, there are still nights when game has to be swapped for lard or shoelaces or wool, still nights when we go to bed with our stomachs growling. The conversation feels all wrong. And Gale is devoted to his family. And even if we did... When we met, I was a skinny twelve-year-old, and although he was only two years older, he already looked like a man.
It took a long time for us to even become friends, to stop haggling over every trade and begin helping each other out. You can tell by the way the girls whisper about him when he walks by in school that they want him. It makes me jealous but not for the reason people would think. Good hunting partners are hard to find. We can hunt, fish, or gather. We can leave our poles and gather in the woods. After the reaping, everyone is supposed to celebrate.
And a lot of people do, out of relief that their children have been spared for another year. But at least two families will pull their shutters, lock their doors, and try to figure out how they will survive the painful weeks to come. We make out well. The predators ignore us on a day when easier, tastier prey abounds. By late morning, we have a dozen fish, a bag of greens and, best of all, a gallon of strawberries. I found the patch a few years ago, but Gale had the idea to string mesh nets around it to keep out the animals. On the way home, we swing by the Hob, the black market that operates in an abandoned warehouse that once held coal.
Быстро вмешивается Лоуренс, ссылаясь на Китнисс в качестве причины для изменения Пита: «И он не мог долго оставаться в стороне. Не мог устоять». Готовьтесь плакать.
Это эмоционально и для нас, и для зрителей, и мы хотим освободиться от этого». Первый полноценный трейлер поразит вас. На экране дебютировал первый трейлер фильма.
Мы не можем дождаться, когда же вы его увидите, но ожидаем все перечисленное: Китнисс, обнаружившую белую розу Сноу; объятия Китнисс и Пита; несколько впечатляющих и взрывоопасных капитолийских ловушек; Пита, говорящего Китнисс, что смерти на войне что-то да значат, и ту зловещую интонацию от президента Сноу Дональд Сазерленд : «Игра подходит к концу». Короче: святое дерьмо. Дженнифер Лоуренс показывает свои любимые моменты.
Лоуренс сказала, что в трех фильмах, выпущенных до сих пор, ее любимым моментом «Голодных игр» был тот, когда давным-давно, еще в первом фильме, Китнисс добровольно вызвалась трибутом. Новый роман для Гейла? Отвечая на вопрос о сцене, которую он с нетерпением ждет увидеть в финале фильма, Хемсворт отметил, что у них с Хатчерсоном есть совместная сцена.
Лоуренс об этом ничего не слышала. Поскольку дело касается, как правило, актеров «Голодных игр», все быстро оказывается довольно несерьезным. Актеры все еще лучшие друзья на веки-вечные до скончания времен.
Она нерешительно показывается на пороге комнаты. Пит убирает грязную посуду в раковину, погруженный в собственные мысли. Китнисс не может перебороть себя и подойти к нему. Правильно ли сейчас будет её действие?
Как на это отреагирует Пит? Мелларк обижен на неё. И если раньше Сойка не придавала этому большого значения, зная, что рано или поздно он сам её простит, то после окончания революции она не могла продолжать так относиться к тому, кого любила больше всего на свете. Она любила Пита.
Такая любовь может существовать лишь раз в чьей-то жизни. Оберегающая, чувственная, согревающая сердце и истерзанную болью душу. Китнисс любила своего мальчика с хлебом, который защищал её всю свою жизнь. Потеряв практически все, что было в её жизни, она ухватилась за Мелларка и смогла выжить.
Перед ним Сойка превращалась в маленькую девочку, стесняющуюся и молчаливую. Ей приходилось продумывать свои слова пять раз перед тем, как их озвучить. Она не была вправе приносить Питу боль сейчас. Только не после того, как он выдернул её из пучины вечных кошмаров и надел обручальное кольцо на её палец.
Мелларк выпрямляется и поворачивается к своей жене, смотря на девушку удивленным взглядом. И ничего больше. Он научился скрывать свои чувства, чтобы лишний раз не делать больно самому себе. Научился из-за Китнисс.
И она не может себе этого простить. Я хотела предупредить, но… Это ни к чему, Китнисс, - прерывает он её резко, - ты не обязана оправдываться. Нет, именно сейчас она обязана это сделать. Хватит говорить, что ей нужно или не нужно делать.
Я думала предупредить, но забыла оставить записку. А будить тебя не хотелось, - уже более уверенно и твердо повторяет девушка. Мелларк в ответ лишь кивает и возвращается к своим заботам. Пауза, которая помогает Китнисс выйти из себя.
Эти два последних слова еле можно различить — так тихо и стыдливо говорит их девушка. Вспоминает наказ своего ментора и радуется, что вероятный румянец можно списать на её долгую прогулку на морозе. Хорошо, - он смотрит на Китнисс, желая удостовериться, что её слова ему не послышались, - я прощаю. Слишком спокойно он согласился принять её извинения, хотя, наверное, за несколько часов до этого места себе не находил.
Неужели так на неё влияет беременность, позволяя настроению скакать с одной стороны в другую? Или это — та настоящая влюбленная Китнисс? Девушке так и хочется выбежать на улицу, хлопнув при этом громко дверью, накричать на Пита, пойти накричать на Хеймитча, - в общем, сделать все то, что в прошлом сделала бы символ революции, Сойка-пересмешница Китнисс Эвердин. Разорванная на части и ожесточенно пытающаяся защитить то, до чего не добрались когти её врагов.
Как ты? Китнисс молчит и отрицательно качает головой. Решает, что сейчас первый шаг будет за ней. Раньше она не хотела делиться моментами своих воспоминаний с другими людьми.
Сейчас она могла довериться лишь Питу и Хеймитчу. И если последнему — в некоторых ситуациях, то первому девушка могла рассказать абсолютно все. Китнисс мысленно возвращается к сегодняшнему утру. Вот она проснулась, увидела рядом с собой Пита.
Почему же Сойка не смогла подождать его пробуждения и попросить пойти его с собой? Почему её мнение относительно скрытности того места, куда она ходит практически каждую неделю, поменялось за один день? Когда Хеймитч сказал похожую фразу в прошлый раз, она здорово зацепила самолюбие девушки. Лишь после, за время, проведенное вместе с Питом, она поняла, что именно имел в виду ментор.
Наверное, такую любовь можно было редко встретить даже в книгах, где, казалось, возможно все. Сейчас глаза Пита напоминают ей вечернее небо в Двенадцатом — они темно-синие, но такие же яркие и живые. В отличие от Китнисс, парень не отшатывается, стоит ей подойти к нему ближе. Он внимательно вглядывается в её глаза, ища подвох.
И девушка, вместо каких-либо объяснений, сама приникает к нему ближе и обнимает, утыкаясь носом в шею Пита. Мелларк пахнет свежим хлебом, молоком и сыром. Наверное, он все-таки успел приготовить её любимые сырные булочки. Его руки путешествуют по её телу, боясь спугнуть, пока наконец не останавливаются на талии.
Пит боится сделать ей больно и как-то навредить ребенку. Иногда кажется, что он больше Китнисс беспокоится об еще не рожденном мальчике или девочке. Прости, - еще раз говорит Китнисс прямо на ухо Питу, имея в виду не только сегодняшний случай. Наверное, Мелларк понимает, о чем именно она говорит.
Бывшая Эвердин готова спорить, что сейчас на его лице можно увидеть улыбку. Она чувствует, как он осторожно прикасается к её волосам. В его объятьях так уютно и безопасно, так спокойно. Почему она не понимала этого с самого начала?
Так бы они смогли принести друг другу намного меньше боли. Да, все хорошо, - Китнисс сложно выговорить эти слова, сложно решить, правильно ли она поступает, или нет, - я… я была в своем старом доме. Для Пита все тут же становится на свои места. Сойка стыдливо поднимает голову и встречается с понимающим взглядом.
Почему раньше ей казалось, что такой поступок её мальчик с хлебом не одобрит? Но, Китнисс, - пытается возразить он, - твой дом — руины. Как и любая другая часть дистрикта. Неужели, он все-таки скажет что-то «против»?
Я хожу туда уже не в первый раз, - зачем-то продолжает Сойка. Пит знает, что отговаривать её от затеи глупо — она просто не послушает, а в крайнем случае — обидится. В следующий раз, если надумаешь идти, возьми меня с собой, - просит Мелларк, немного ослабляя объятья. Китнисс, подумав, кивает.
Она рассказала ему свою небольшую тайну, так почему теперь он не может просить её о небольшом одолжении? Старый дом, в котором выросла Китнисс, превратился в руины. Она не заходит внутрь и не пытается что-то найти под завалами — девушка просто приходит на столь знакомое место и начинает вспоминать. Порой ей тоже нужно хоть как-то систематизировать свою память.
В случае Пита это была игра в правду и ложь, в её случае это могли быть кусочки прошлого, сложенные в одну кучку в правильном порядке. Значительную часть её прошлого составлял Пит, который наблюдал за ней с пяти лет. С пяти лет. Любовь Пита к Китнисс живет вот уже практически двадцать лет.
Девушка замерла, обдумывая свою догадку. Девушка улыбается и качает головой. Они стояли слишком близко друг другу, не разжимая объятий. Горячее дыхание Мелларка опаляло чувствительную кожу Сойки.
Или это все из-за мороза и отсутствия должного ухода за своим внешним видом? Кажется, она сама подается вперед, но противный звон телефона заставляет Китнисс вздрогнуть. Слишком резкий звук. Она в испуге оглядывается, ища источник опасности, а Пит с сожалением отстраняется и идет поднимать трубку.
По его спокойному лицу Китнисс понимает, что позвонил кто-то знакомый. И кто-то не из Капитолия. Через пять минут разговора девушка не выдерживает и уходит в гостиную. Кажется, разговор Пита с неизвестным собеседником длится вот уже несколько часов.
И как бы сильно ему не хотелось сейчас положить трубку и вернуться к Китнисс, он не может этого сделать. Слушает такой знакомый голос и едва заметно улыбается. Некоторые слова звонившего пробуждают в его памяти вереницу чудовищных воспоминаний, от которых он тут же старается уйти. Его приступы будут с ним всю жизнь.
И что бы там ни говорил доктор Аврелий, Пит знает правду. Яд никогда не сможет полностью покинуть его организм. Его было слишком много, наверное, они вливали раскаленную ядовитую жидкость в его вены литрами. Проходит по меньшей мере около двадцати минут, прежде чем он, немного уставший от долгого разговора, прощается с человеком на другом конце провода.
Да, Джоанна. И никак иначе. Обычно Мэйсон старается говорить немного и по делу, но бывают моменты, когда девушке надо выговориться. Единственный, кто её действительно понимает — Пит.
Они знакомы с криками друг друга. Выжившие после Игр и после Революции люди стараются держаться вместе, потому что в одиночку невозможно вернуться в норму. У Джоанны в этом смысле есть лишь Мелларк, она не будет звонить Энни. Свет на кухне выключен, поэтому Пит сразу же направляется в гостиную.
Он ожидает увидеть Китнисс, сидящую на диване, Китнисс, наводящую порядок, но никак не Китнисс, стелющую на ковер теплое покрывало. Девушка, не замечая его, направляется к креслу и стаскивает с него белоснежную искусственную шкурку. Аккуратно бросает ту на пол и идет дальше, хватаясь за вторую. В камине трещат сухие поленья.
И когда она успела разжечь костер? Когда-то мы хотели так сделать вместе с Прим, - он замечает, что она выговаривает имя сестры без прежней боли, с какой-то странной улыбкой и придыханием, - усесться возле камина и настоящей елки из леса. Пит знает, что можно ответить. Но он так же знает, что лучшим решением в этот раз будет просто молчание.
Думаю, ей бы понравилось праздновать Рождество, - Мелларк разворачивается к своему мужу и смотрит на него, словно ожидает подтверждения на свои слова. Поворачивает голову к огню — разгоревшиеся языки пламени отражаются в её темных глазах. Огненная Китнисс. Она поменяла свой разрушительный огонь на исцеляющий.
Девушка без слов опускается на пол, держа в руках еще одно теплое одеяло. Она сняла свою теплую кофту и осталась в легкой футболке. Китнисс протягивает ноги к огню, но от места, где она сидит, до камина, как минимум еще метр или два. Расправляет одеяло, чтобы потом набросить его на ноги.
Спинкой ей служит диван. В этом доме невероятно тепло. Наверное, все потому, что это — дом Пита. В свой она не смогла бы заходить так часто — все вещи напоминали бы об умершей сес… нет, не стоит.
Ты долго так там стоять будешь? Из-за количества покрывал и шкурок, которые она накидала вниз, кажется, будто девушка расположилась на высокой перине. Мелларк справляется со своим удивлением и подходит ближе к Сойке. Аккуратно садится рядом, все еще отмечая про себя некоторую странность ситуации.
Сейчас они больше похожи на тех детей, которые прятались от опасностей мира в объятьях друг друга. То в поездах, то в комнатах Капитолия. Китнисс сама придвигается ближе, вынуждая Пита обнять её за плечи. Девушка долго не может найти удобную позу — сначала она просто сидит бок о бок со своим мужем, потом опускает голову к нему на грудь, и, наконец, опускается чуть ниже и устраивается поперек — так, что её голова оказывается у него на животе.
Пит внимательно наблюдает за всеми её телодвижениями и смеется. Сейчас она похожа на маленькую взъерошенную птичку. В конце концов, он позволяет себе дотронуться до её длинных темных волос. Вторую его руку находит рука Китнисс и девушка сама сжимает её в своих пальцах.
Сейчас она ничего не боится. Закрывает глаза и чувствует расползающееся по телу тепло — жар исходит и от Пита, и от камина, и от одеяла, наброшенного на вечно замерзающие ноги.