в, последняя - в). А зори здесь тихие автор Борис Васильев читает Алена Сидорова. Борис Львович Васильев «А зори здесь тихие » 1 На 171м разъезде уцелело двенадцать дворов, пожарный сарай да приземистый, длинный пакгауз, выстроенный в начале века из подогнанных валунов В последнюю бомбежку рухнула водонапорная башня. Борис Васильев, автор повести «А зори здесь тихие» и режиссер Станислав Ростоцкий — сами фронтовики. А зори здесь тихие авторский сборник. М.: Эксмо, 2024 г. (апрель).
Издания и произведения
| Роман «А зори здесь тихие…» стал для россиян самой важной книгой о Великой Отечественной войне | Герои повести "А зори здесь тихие" Бориса Васильева Федот Евграфович Васков – комендант небольшого военного подразделения – разъезда №171. |
| ►▒"А зори здесь тихие..." Борис Васильев - Listen online. Music | История создания «А зори здесь тихие» — пронзительно-грустное и вместе с тем побуждающее жить повествование о войне. |
| А зори здесь тихие… (повесть) — Википедия | «А зори здесь тихие» — произведение, написанное Борисом Васильевым, повествующее о судьбах пяти девушек-зенитчиц и их командира во время Великой Отечественной войны. |
| Борис Васильев | Кем были прототипы героев повести Бориса Васильева «А зори здесь тихие»? |
| "А зори здесь тихие" - краткое содержание | В последнюю бомбежку рухнула водонапорная башня, и поезда перестали здесь останавливаться. |
Борис Васильев - А зори здесь тихие…
В ролях: Андрей Мартынов, Ирина Долганова, Елена Драпеко и др. А так же на нашем сайте вы имеете возможность скачать книгу А зори здесь тихие Борис Львович Васильев в формате Fb2, MOBI, EPUB. А зори здесь тихие авторский сборник. М.: Эксмо, 2024 г. (апрель). В ролях: Андрей Мартынов, Ирина Долганова, Елена Драпеко и др. Сегодня, 11 марта, не стало писателя-фронтовика Бориса Васильева, пишет «Российская газета».Автор повести «А зори здесь тихие» скончался на 89-м году жизни, об этом сообщили в Союзе писат |. Действие самого знаменитого произведения Васильева – повести «А зори здесь тихие».
Издания и произведения
Мероприятие «А зори здесь тихие» проведенное в библиотеке – филиале №3 открыло цикл мероприятий посвященных 75 годовщине начала Великой Отечественной войны. А зори здесь тихие [Кинофильм]: по повести Бориса Васильева «А зори здесь тихие»: 2 серии / [сцен. Название повести «А зори здесь тихие» появилось уже после того, как работа над книгой была окончена.
Борис Васильев
| Борис Васильев | Краткое содержание книги «А зори здесь тихие» (Б.Л. Васильев) по главам: основные события и важные цитаты из повести для качественной подготовки. |
| Литература. 9 класс | «А зори здесь тихие» — художественное произведение, написанное Борисом Васильевым, повествующее о судьбах пяти самоотверженных девушек-зенитчиц и их командира во время. |
| Анализ повести «А зори здесь тихие» (Б. Васильев) | На этой странице вы можете прочитать онлайн книгу «А зори здесь тихие (сборник)», автора Бориса Васильева. |
| Аудиокнига А зори здесь тихие… слухай онлайн бесплатно - автор Борис Васильев | Мероприятие сопровождалось электронной презентацией, фрагментами из фильмов: «А зори здесь тихие», «В списках не значился». |
Роман «А зори здесь тихие…» стал для россиян самой важной книгой о Великой Отечественной войне
Повесть «А зори здесь тихие» Бориса Васильева – одно из самых проникновенных и трагических произведений о Великой Отечественной войне. Читайте краткое изложение повести Бориса Васильева «А зори здесь тихие», подробный разбор данного произведения, его стилистических особенностей и характеристик, основные сведения об авторе. «А зори здесь тихие» — произведение, написанное Борисом Васильевым, повествующее о судьбах пяти девушек-зенитчиц и их командира в годы Второй мировой войны. После трагических событий, описанных автором, остается только горько посетовать на неудавшееся оправдание этой жуткой случайности: «А зори здесь тихие».
«А зори здесь тихие...»: краткое содержание повести Бориса Васильева
О сервисе Прессе Авторские права Связаться с нами Авторам Рекламодателям Разработчикам Условия использования Конфиденциальность Правила и безопасность Как работает YouTube Тестирование новых функций. Читает Александр Аравушкин Здесь вы можете слушать онлайн mp3 бесплатно и без регистрации. Ввечеру воздух сырой тут, плотный, а зори здесь тихие, и потому слышно аж за пять верст.
"А зори здесь тихие" - краткое содержание
Васильев вспоминал: «В школе мне было невыносимо скучно, по крайней мере, до восьмого класса. Я знал почти все, что там преподавали, а потому маялся, делал домашние задания на уроках и в конце концов начал убегать». Когда Борис Васильев закончил девятый класс, началась война. Семнадцатилетний боец на фронте На фронт Борис Васильев попал в 17 лет. Вместе с другими добровольцами из комсомола он поехал на прифронтовую полосу в Смоленск вывозить ценные исторические бумаги. Но через несколько дней после их приезда немцы сбросили десант. Об архивах сразу забыли: группу отправили оборонять деревянный мост, ведущий в соседнюю деревню.
А еще это усталость и чувство обреченности, это — сон урывками, когда спишь-то вполуха и вполглаза. А дороги патрулируются немцами, и наш путь должен проходить через непроходимое. Тогда есть шанс уцелеть. Крохотный, но — есть». Борис Васильев, «Век необычайный» В октябре 1941 года Васильев добрался до советских частей. Несовершеннолетнего бойца хотели вернуть домой, в Воронеж.
Но будущий писатель попросил отправить его на курсы военного дела. Обучение длилось два года. В 1943 году Васильева определили в воздушно-десантный полк и отправили на передовую. Через несколько месяцев он попал на мину во время боевого задания под Вязьмой. Будущего писателя доставили в костромской военный госпиталь. Ранение было тяжелым — врачи запретили Васильеву возвращаться на фронт.
От испытателя машин до драматурга В госпитале Борис Васильев познакомился с кадровым командиром Дроздовым, который предложил юноше поступать в Военную академию бронетанковых и механизированных войск. Васильев наверстал школьную программу за 10-й класс и в августе 1943 года поступил в академию. Курс был женским: из пяти отделений, на двух учились только девушки. В академии Борис Васильев познакомился с Зорей Поляк.
К черту все летело, весь замысел, все крики, дымы и подрубленные деревья: немцы не испугались. Сейчас переправятся, юркнут в кусты, змеями выползут на девичьи голоса, на костры и шум. Пересчитают по пальцам, разберутся и… и поймут, что обнаружены. Федот Евграфыч плавно, ветку боясь шевельнуть, достал наган. Уж этих-то двух он верняком прищучит, еще в воде, на подходе.
Конечно, шарахнут по нему тогда, из всех оставшихся автоматов шарахнут, но девчата, возможное дело, уйти успеют, затаиться. Только бы Комелькову отослать… Он оглянулся: стоя сзади него на коленях, Евгения зло рвала через голову гимнастерку. Швырнула на землю, вскочила, не таясь. Федот Евграфыч зачем-то схватил ее гимнастерку, зачем-то прижал к груди. А пышная Комелькова уже вышла на каменистый, залитый солнцем плес. Дрогнули ветки напротив, скрывая серо-зеленые фигуры, Евгения неторопливо, подрагивая коленками, стянула юбку, рубашку и, поглаживая руками черные трусики, вдруг высоким, звенящим голосом завела-закричала: Расцветали яблони и груши, Поплыли туманы над рекой… Ах, хороша она была сейчас, чудо как хороша! Высокая, белотелая, гибкая — в десяти метрах от автоматов. Оборвала песню, шагнула в воду и, вскрикивая, шумно и весело начала плескаться. Брызги сверкали на солнце, скатываясь по упругому, теплому телу, а комендант, не дыша, с ужасом ждал очереди.
Вот сейчас, сейчас ударит — и переломится Женька, всплеснет руками и… Молчали кусты. Схватил топор, отбежал, яростно рубанул сосну. Нажал плечом, положил на сухой ельник, чтоб шуму больше было. Задыхаясь, метнулся назад, на то место, откуда наблюдал, выглянул. Женька уже на берегу стояла — боком к нему и к немцам. Спокойно натягивала на себя легкую рубашку, и шелк лип, впечатывался в тело и намокал, становясь почти прозрачным под косыми лучами бьющего из-за леса солнца. Она, конечно, знала об этом, знала и потому неторопливо, плавно изгибалась, разбрасывая по плечам волосы. И опять Васкова до черного ужаса обожгло ожидание очереди, что брызнет сейчас из-за кустов, ударит, изуродует, сломает это буйно-молодое тело. Сверкнув запретно белым, Женька стащила из-под рубашки мокрые трусики, отжала их и аккуратно разложила на камнях.
Села рядом, вытянув ноги, подставила солнцу до земли распущенные волосы. А тот берег молчал. Молчал, и кусты нигде не шевелились, и Васков, как ни всматривался, не мог понять, там ли еще немцы или уже отошли. Гадать было некогда, и комендант, наскоро скинув гимнастерку, сунул в карман галифе наган и, громко ломая валежник, пошел на берег. Вылез из кустов на открытое место — сердце чуть ребра не выламывало от страха. Подошел к Комельковой: — Из района звонили, сейчас машина придет. Так что одевайся. Хватит загорать. Поорал для той стороны, а что Комелькова ответила — не расслышал.
Он весь туда был сейчас нацелен, на немцев, в кусты. Так был нацелен, что казалось ему, шевельнись листок, и он услышит, уловит, успеет вот за этот валун упасть и наган выдернуть. Но пока вроде ничего там не шевелилось. Женька потянула его за руку, он рядом сел и вдруг увидел, что она улыбается, а глаза настежь распахнутые, ужасом полны, как слезами. И ужас этот живой и тяжелый, как ртуть. Она что-то еще говорила, даже смеялась, но Федот Евграфыч ничего не мог слышать. Увести ее, увести за кусты надо было немедля, потому что не мог он больше каждое мгновение считать, когда ее убьют. Но чтоб легко все было, чтоб фрицы проклятые недоперли, что игра все это, что морочат им головы их немецкие, надо было что-то придумать. Васков сперва по бережку побегал, от нее уворачиваясь, а потом за кусты скользнул и остановился, только когда в лес углубился.
И хватит с огнем играться! Ругнуться хотел, оглянулся — а боец Комелькова, закрывши лицо, скорчившись, сидела на земле, и круглые плечи ее ходуном ходили под узкими ленточками рубашки… Это потом они хохотали. Потом — когда узнали, что немцы ушли. Хохотали над охрипшей Осяниной, над Гурвич, что юбку прожгла, над чумазой Четвертак, над Женькой, как она фрицев обманывала, над ним, старшиной Васковым. До слез, до изнеможения хохотали, и он смеялся, забыв вдруг, что старшина по званию, а помня только, что провели немцев за нос, лихо провели, озорно, и что теперь немцам этим в страхе и тревоге вокруг Легонтова озера сутки топать. И пока они занимались этими бабскими делами, старшина, как положено, сидел в отдалении, курил, ждал, когда к столу покличут, и устало думал, что самое страшное позади… 7 Лиза Бричкина все девятнадцать лет прожила в ощущении завтрашнего дня. Каждое утро ее обжигало нетерпеливое предчувствие ослепительного счастья, и тотчас же выматывающий кашель матери отодвигал это свидание с праздником на завтрашний день. Не убивал, не перечеркивал — отодвигал. Лиза шла во двор задавать корм поросенку, овцам, старому казенному мерину.
Умывала, переодевала и кормила с ложечки мать. Готовила обед, прибирала в доме, обходила отцовские квадраты и бегала в ближнее сельпо за хлебом. Подружки ее давно кончили школу: кто уехал учиться, кто уже вышел замуж, а Лиза кормила, мыла, скребла и опять кормила. И ждала завтрашнего дня. Завтрашний этот день никогда не связывался в ее сознании со смертью матери. Она уже с трудом помнила ее здоровой, но в саму Лизу было вложено столько человеческих жизней, что представлению о смерти просто не хватало места. В отличие от смерти, о которой с такой нудной строгостью напоминал отец, жизнь была понятием реальным и ощутимым. Она скрывалась где-то в сияющем завтра, она пока обходила стороной этот затерянный в лесах кордон, но Лиза знала твердо, что жизнь эта существует, что она предназначена для нее и что миновать ее невозможно, как невозможно не дождаться завтрашнего дня. А ждать Лиза умела.
С четырнадцати лет она начала учиться этому великому женскому искусству. Вырванная из школы болезнью матери; ждала сначала возвращения в класс, потом — свидания с подружками, потом — редких свободных вечеров на пятачке возле клуба, потом… Потом случилось так, что ей вдруг нечего оказалось ждать. Подружки ее либо еще учились, либо уже работали и жили вдали от нее, в своих интересах, которые со временем она перестала ощущать. Парни, с которыми когда-то так легко и просто можно было потолкаться и посмеяться в клубе перед сеансом, теперь стали чужими и насмешливыми. Лиза начала дичиться, отмалчиваться, обходить сторонкой веселые компании, а потом и вовсе перестала ходить в клуб. Так уходило ее детство, а вместе с ним и старые друзья. А новых не было, потому что никто, кроме дремучих лесников, не заворачивал на керосиновые отсветы их окошек. И Лизе было горько и страшно, ибо она не знала, что приходит на смену детству. В смятении и тоске прошла глухая зима, а весной отец привез на подводе охотника.
У нас мать помирает. За дощатой стеной надсадно бухала мать. Лиза бегала в погреб за капустой, жарила яичницу и слушала. Говорил больше отец. Стаканами вливал в себя водку, пальцами хватал из миски капусту, пихал в волосатый рот и, давясь, говорил и говорил: — Ты погоди, погоди, мил человек. Жизнь, как лес, прореживать надо, чистить, так выходит? Сухостой там, больные стволы, подлесок. Дурную траву с поля вон. Ежели лес, то мы, лесники, понимаем.
Тут мы понимаем, ежели это лес. А ежели это жизнь? Ежели теплое, бегает да пишшит? А почему мешает? По совести это? Погоди ржать, погоди, мил человек! Взялись мы за это всенародно и всенародно же перестреляли всех волков во всей России. Бегать им надо, зверью-то, чтоб в здоровье существовать. Бегать, мил человек, понятно?
А чтоб бегать, страх нужен, страх, что тебя сожрать могут. Конечно, можно жизнь в один цвет пустить. Только зачем? Для спокойствия? Так ведь зайцы зажиреют, обленятся, работать перестанут без волков-то. Что тогда? Своих волков выращивать начнем или за границей покупать для страху? Невыгодно им меня кулачить. В дверях остановился.
А тебя дочка проводит. Укажет там. Лиза тихо сидела в углу. Охотник был городским, белозубым, еще молодым, и это смущало. Неотрывно рассматривая его, она вовремя отводила глаза, страшась столкнуться с ним взглядом, боялась, что он заговорит, а она не сможет ответить или ответит глупо. На сеновале было темно, как в погребе. Лиза остановилась у входа, подумала, забрала у гостя тяжелый казенный тулуп и комковатую подушку. По шаткой лестнице поднялась наверх, ощупью разворошила сено, бросила в изголовье подушку. Можно было спускаться, звать гостя, но она, настороженно прислушиваясь, все еще ползала в темноте по мягкому прошлогоднему сену, взбивая его и раскладывая поудобнее.
В жизни она бы никогда не призналась себе, что ждет скрипа ступенек под его ногами, хочет суетливой и бестолковой встречи в темноте, его дыхания, шепота, даже грубости. Нет, никаких грешных мыслей не приходило ей в голову; просто хотелось, чтобы вдруг в полную мощь забилось сердце, чтобы пообещалось что-то туманное, жаркое, помаячило бы и — исчезло. Но никто не скрипел лестницей, и Лиза спустилась. Гость курил у входа, и она сердито сказала, чтобы он не вздумал закурить на сеновале. И ушел спать. А Лиза побежала в дом убирать посуду. И пока убирала ее, тщательно, куда медленнее обычного вытирая каждую тарелку, опять со страхом и надеждой ожидала стука в окошко. И опять никто не постучал. Лиза задула лампу и пошла к себе, слушая привычный кашель матери и тяжелый храп выпившего отца.
Каждое утро гость исчезал из дому и появлялся только поздним вечером, голодный и усталый. Лиза кормила его, он ел торопливо, но без жадности, и это нравилось ей. Поев, он сразу же шел на сеновал, а Лиза оставалась, потому что стелить постель больше не требовалось. Так ничего и не подстрелил. Смешно, правда? Больше они не говорили, но как только он ушел, Лиза кое-как прибрала на кухне и юркнула во двор. Долго бродила вокруг сарая, слушала, как вздыхает и покашливает гость, грызла пальцы, а потом тихо отворила дверь и быстро, боясь передумать, полезла на сеновал. Лиза молчала, сидя где-то совсем рядом с ним в душной темноте сеновала. Он слышал ее изо всех сил сдерживаемое дыхание.
Лизе казалось, что он улыбается. Злилась, ненавидела его и себя и сидела. Она не знала, зачем сидит, как не знала и того, зачем шла сюда. Она почти никогда не плакала, потому что была одинока и привыкла к этому, и теперь ей больше всего на свете хотелось, чтобы ее пожалели. Чтобы говорили ласковые слова, гладили по голове, утешали и — в этом она себе не признавалась — может быть, даже поцеловали. Но не могла же она сказать, что последний раз ее поцеловала мама пять лет назад и что этот поцелуй нужен ей сейчас как залог того прекрасного завтрашнего дня, ради которого она жила на земле. И зевнул. Длинно, равнодушно, с завыванием. Лиза, кусая губы, метнулась вниз, больно ударилась коленкой и вылетела во двор, с силой хлопнув дверью.
Утром она слышала, как отец запрягал казенного Дымка, как гость прощался с матерью, как скрипели ворота. Лежала, прикидываясь спящей, а из-под закрытых век ползли слезы. В обед вернулся подвыпивший отец. Со стуком высыпал из шапки на стол колючие куски синеватого колотого сахара, сказал с удивлением: — А он птица, гость-то наш! Сахару велел нам отпустить, во как. А мы его в сельпе-то совсем уж год не видали. Целых три кило сахару! В лесу совсем одичаешь. В августе приезжай: устрою в техникум с общежитием».
Подпись и адрес. И больше ничего — даже привета. Через месяц умерла мать. Всегда угрюмый отец теперь совсем озверел, пил втемную, а Лиза по-прежнему ждала завтрашнего дня, покрепче запирая на ночь двери от отцовских дружков. Но отныне этот завтрашний день прочно был связан с августом, и, слушая пьяные крики за стеной, Лиза в тысячный раз перечитывала затертую до дыр записку. Но началась война, и вместо города Лиза попала на оборонные работы. Все лето рыла окопы и противотанковые укрепления, которые немцы аккуратно обходили, попадала в окружения, выбиралась из них и снова рыла, с каждым разом все дальше и дальше откатываясь на восток. Поздней осенью она оказалась где-то за Валдаем, прилепилась к зенитной части и поэтому бежала сейчас на 171-й разъезд… Васков понравился Лизе сразу: когда стоял перед их строем, растерянно моргая еще сонными глазами. Понравились его твердое немногословие, крестьянская неторопливость и та особая, мужская основательность, которая воспринимается всеми женщинами как гарантия незыблемости семейного очага.
А случилось так, что вышучивать коменданта стали все: это считалось хорошим тоном. Лиза не участвовала в подобных разговорах, но когда всезнающая Кирьянова со смехом объявила, что старшина не устоял перед роскошными прелестями квартирной хозяйки, Лиза вдруг вспыхнула: — Неправда это! В душку военного втюрилась! Тут все загалдели, захохотали, а Лиза разревелась и убежала в лес. Плакала на пеньке, пока ее не отыскала Рита Осянина. Проще жить надо. Проще, понимаешь? Но Лиза жила, задыхаясь от застенчивости, а старшина — от службы, и никогда бы им и глазами-то не столкнуться, если бы не этот случай. И поэтому Лиза летела через лес как на крыльях.
И, думая о нем, она проскочила мимо приметной сосны, а когда у болота вспомнила о слегах, возвращаться уже не хотелось. Здесь достаточно было бурелома, и Лиза быстро выбрала подходящую жердь. Перед тем как лезть в дряблую жижу, она затаенно прислушалась, а потом деловито сняла с себя юбку. Привязав ее к вершине шеста, заботливо подоткнула гимнастерку под ремень и, подтянув голубые казенные рейтузы, шагнула в болото. На этот раз никто не шел впереди, расталкивая грязь. Жидкое месиво цеплялось за бедра, волоклось за ней, и Лиза с трудом, задыхаясь и раскачиваясь, продвигалась вперед. Шаг за шагом, цепенея от ледяной воды и не спуская глаз с двух сосенок на островке. Но не грязь, не холод, не живая, дышащая под ногами почва были ей страшны. Страшным было одиночество, мертвая, загробная тишина, повисшая над бурым болотом.
Лиза ощущала почти животный ужас, и ужас этот не только не пропадал, а с каждым шагом все больше и больше скапливался в ней, и она дрожала беспомощно и жалко, боясь оглянуться, сделать лишнее движение или хотя бы громко вздохнуть. Она плохо помнила, как выбралась на островок. Вползла на коленях, ткнулась ничком в прелую траву и заплакала. Всхлипывала, размазывала слезы по толстым щекам, вздрагивая от холода, одиночества и омерзительного страха. Вскочила — слезы еще текли. Шмыгая носом, прошла островок, прицелилась, как идти дальше, и, не отдохнув, не собравшись с силами, полезла в топь. Поначалу было неглубоко, и Лиза успела успокоиться и даже повеселела. Последний кусок оставался и, каким бы трудным он ни был, дальше шла суша, твердая, родная земля с травой и деревьями. И Лиза уже думала, где бы ей помыться, вспоминала все лужи да бочажки и прикидывала, стоит ли полоскать одежду или уж потерпеть до разъезда.
Там ведь совсем пустяк оставался, дорогу она хорошо запомнила, со всеми поворотами, и смело рассчитывала за час-полтора добежать до своих. Идти труднее стало, топь до колен добралась, но теперь с каждым шагом приближался тот берег, и Лиза уже отчетливо, до трещинок видела пень, с которого старшина тогда в болото сиганул. Смешно сиганул, неуклюже: чуть на ногах устоял. И Лиза опять стала думать о Васкове и даже заулыбалась. Споют они, обязательно даже споют, когда выполнит комендант боевой приказ и вернется опять на разъезд. Только схитрить придется, схитрить и выманить его вечером в лес. А там… Там посмотрим, кто сильнее: она или квартирная хозяйка, у которой всего-то достоинств, что под одной крышей со старшиной… Огромный бурый пузырь вспучился перед ней. Это было так неожиданно, так быстро и так близко от нее, что Лиза, не успев вскрикнуть, инстинктивно рванулась в сторону. Всего на шаг в сторону, а ноги сразу потеряли опору, повисли где-то в зыбкой пустоте, и топь мягкими тисками сдавила бедра.
Давно копившийся ужас вдруг разом выплеснулся наружу, острой болью отдавшись в сердце. Пытаясь во что бы то ни стало удержаться, выкарабкаться на тропу, Лиза всей тяжестью навалилась на шест. Сухая жердина звонко хрустнула, и Лиза лицом вниз упала в холодную жидкую грязь. Земли не было. Ноги медленно, страшно медленно тащило вниз, руки без толку гребли топь, и Лиза, задыхаясь, извивалась в жидком месиве. А тропа была где-то совсем рядом: шаг, полшага от нее, но эти полшага уже невозможно было сделать. Взлетал к вершинам сосен, путался в молодой листве ольшаника, падал до хрипа и снова из последних сил взлетал к безоблачному майскому небу. Лиза долго видела это синее прекрасное небо. Хрипя, выплевывала грязь и тянулась, тянулась к нему, тянулась и верила.
Над деревьями медленно всплыло солнце, лучи упали на болото, и Лиза в последний раз увидела его свет — теплый, нестерпимо яркий, как обещание завтрашнего дня. И до последнего мгновения верила, что это завтра будет и для нее… 8 Пока хохотали да закусывали понятное дело, сухим пайком , противник далеко оторвался. Драпанул, проще говоря, от шумного берега, от звонких баб да невидимых мужиков, укрылся в лесах, затаился и — как не было. Это Васкову не нравилось. Опыт он имел — не только боевой, но и охотничий — и понимал, что врага да медведя с глазу спускать не годится. Леший его ведает, что он там еще напридумает, куда рванется, где оставит секреты. Тут же выходило прямо как на плохой охоте, когда не поймешь, кто за кем охотится: медведь за тобой или ты за медведем. И чтобы такого не случилось, старшина девчат на берегу оставил, а сам с Осяниной произвел поиск. Я стал — ты стала, я лег — ты легла.
С немцем в хованки играть — почти как со смертью, так что в ухи вся влезь. В ухи да в глаза. Сам он впереди держался. От куста к кусту, от скалы к скале. До боли вперед всматривался, ухом к земле приникал, воздух нюхал — весь был взведенный, как граната. Высмотрев все и до звона наслушавшись, чуть рукой шевелил — и Осянина тут же к нему подбиралась. Молча вдвоем слушали, не хрустнет ли где валежник, не заблажит ли дура-сорока, и опять старшина, пригнувшись, тенью скользил вперед, в следующее укрытие, а Рита оставалась на месте, слушая за двоих. Так прошли они гряду, выбрались на основную позицию, а потом — в соснячок, по которому Бричкина утром, немцев обойдя, к лесу вышла. Все было пока тихо и мирно, словно не существовало в природе никаких диверсантов, но Федот Евграфыч не позволял думать об этом ни себе, ни младшему сержанту.
За соснячком лежал мшистый, весь в валунах пологий берег Легонтова озера. Бор начинался отступя от него, на взгорбке, и к нему вел корявый березняк да редкие хороводы приземистых елок. Здесь старшина задержался: биноклем кустарник обшаривал, слушал, а потом, привстав, долго нюхал слабый ветерок, что сползал по откосу к озерной глади. Рита, не шевелясь, покорно лежала рядом, с досадой чувствуя, как медленно намокает на мху одежда. Только все ли шестнадцать? Слушай вот что. Ежели стрельба поднимется — уходи немедля, в ту же секунду уходи. Забирай девчат и топайте прямиком на восток, аж до канала. Там насчет немца доложишь, хотя, мыслю я, знать они об этом уже будут, потому как Лизавета Бричкина вот-вот должна до разъезда добежать.
Все поняла? Уж ежели обнаружат меня, стало быть, живым не выпустят, в том не сомневайся. И потому сразу же уходи. Ясен приказ? Рита промолчала. Старшина усмехнулся и, пригнувшись, побежал к ближайшему валуну. Рита все время смотрела ему вслед, но так и не заметила, когда он исчез: словно раствопился вдруг среди серых замшелых валунов. Юбка и рукава гимнастерки промокли насквозь; она отползла назад и села на камень, вслушиваясь в мирный шум леса. Ждала она почти спокойно, твердо веря, что ничего не может случиться.
Все ее воспитание было направлено к тому, чтобы ждать только счастливых концов: сомнение в удаче для ее поколения равнялось почти предательству. Ей случалось, конечно, ощущать и страх и неуверенность, но внутреннее убеждение в благополучном исходе было всегда сильнее реальных обстоятельств. Но как Рита ни прислушивалась, как ни ожидала, Федот Евграфыч появился неожиданно и беззвучно: чуть дрогнули сосновые лапы. Молча взял винтовку, кивнул ей, нырнул в чащу. Остановился уже в скалах.
Интеллигентную еврейку Соню Гурвич, знающую немецкий язык, прозаик преимущественно «списал» с собственной жены — Зори Поляк, с которой познакомился во время учёбы в Военной академии бронетанковых войск. Соня описывается как скромная тихая девушка — такой была и Зоря Альбертовна, ставшая музой для Васильева до конца его дней. Первая публикация повести Бориса Васильева «А зори здесь тихие…» состоялась в августовском номере журнала «Юность» в 1969 году.
До сих пор это произведение возглавляет список лучших книг о Великой Отечественной войне. В 1969 году журнал "Юность" опубликовал повесть Бориса Васильева "А зори здесь тихие". Уже в 1971 году повесть была поставлена в театре на Таганке, где режиссером выступил Юрий Любимов. В том же году к съемкам фильма приступил Станислав Ростоцкий. В 1972 г. Режиссер посвятил его медсестре, спасшей его от смерти на фронте. В следующем году фильм был номинирован на «Оскар» в номинации «Лучший фильм на иностранном языке», став четвертым из девяти фильмов советского кинематографа, удостоенных такой привилегии. Разница между первой публикацией повести «А зори здесь тихие…» и появлением фильма на экранах — всего 3 года.
Одно из главных отличий киноленты от оригинальной повести является наличие большого количества слов у старшины Федота Васкова. В печатной версии все его реплики были мыслями вслух, не озвученными фразами. В фильме же им дали новую жизнь и сделали их отдельными высказываниями. По сюжету повести старшине Федоту 32, а Андрею Мартынову на момент сьемок было 26 лет. Это была его первая роль в кино. Фильм по повести Бориса Васильева «А зори здесь тихие…» впервые вышел на экраны в 1972 году.
Нельзя строить будущее без памяти о прошлом, нельзя пренебречь величайшим из человеческих потрясений - всенародным подвигом, преподавшим людям настоящего и будущего векопамятный урок свободолюбия и величия духа". Васильев Борис Львович, родился 21 мая 1924 в Смоленске. Сын кадрового офицера; Мать Бориса являлась наследницей старинного дворянского рода, связанного с именами Пушкина и Толстого. Ушел на фронт добровольцем, а в 1943, после контузии, направлен в Военную академию бронетанковых и механизированных войск. В 1946 году он окончил инженерный факультет и начал работать испытателем колесных и гусеничных машин на Урале Повесть «А зори здесь тихие…» это первое прозаическое произведение. Потом появились другие произведения: «Самый длинный день», «Не стреляйте в белых лебедей». Но первое произведение было о войне, о погибших девушках. Писатель вспоминает: «… замысел повести родился от «толчка памяти». На фронт я попал, едва окончив 10 класс в первые дни войны. Точнее 8 июля 1941 года. А 9 июля, это было по Оршей, мы, бойцы комсомольского истребительного батальона, задачей которого была борьба с диверсантами, вышли на свое первое задание в лес. И вот там среди живой зелени лесной поляны, такой мирной в своей тишине, ароматах нагретой солнцем хвои и трав, я увидел двух мертвых деревенских девчушек. Фашистские десантники убили их потому, что девочки просто увидели врага… я потом повидал немало горя и смертей, но этих незнакомых девочек забыть никогда не мог… сами понимаете, что от этой нестираемой годами картины до сюжета повести — большая и сложная дистанция. Но импульс был именно здесь». Успех пришел к автору в 1969 году после публикации в журнале «Юность» повести «А зори здесь тихие... Среди читателей произведение Васильева имело необыкновенную популярность. В 1971 году спектакль по мотивам повести поставил режиссер Юрий Любимов в Театре на Таганке, а в 1972 году появился одноименный фильм классика советского кино Станислава Ростоцкого. В небольшом произведении Б. Васильева есть то, что не оставляет равнодушным ни взрослого, ни подростка — трагическая судьба юных девушек, отдавших жизнь за Родину, за победу в жестокой схватке с фашизмом, рассказ о том, какой ценой досталась нам Победа. В основу повести положен маленький, совсем незначительный в масштабах Великой Отечественной войны эпизод, но рассказано о нём так, что за ним встаёт вся минувшая война — в её страшном, уродливом несоответствии с самой сущностью человека. Трагизм этого разлада подчёркнут в названии повести и усугубляется тем, что герои её — девушки, вынужденные заниматься суровым ремеслом войны. Писатель показывает свих героинь действующими, борющимися, гибнущими во имя долга перед Родиной. В повести "А зори здесь тихие... Название повести является полной противоположностью событиям самой повести. До символа, и героического и трагедийного одновременно, возвышается подвиг старшины Васкова и пяти девушек-зенитчиц. Заглавие повести ёмко и многозначно. Тема зорь, рассвета, тихого утра проходит через всё произведение. Утром, на рассвете, происходят наиболее важные для развития сюжета события. Тихие зори подчёркивают красоту и торжественность суровой северной природы, покой и тишину, когда трудно представить себе, что где-то рядом — война, кровь, смерть. К старшине, коменданту разъезда Васкову,.
Краткая история создания повести «А зори здесь тихие» Васильева
| А зори здесь тихие... (Аудиокнига) | А зори здесь тихие В жизни случаются вещи жестокие и непонятные. В этой повести молодые девушки сталкиваются со смертью просто потому, что идёт война. |
| Читаем вслух: Борис Васильев «А зори здесь тихие» | В одноименном фильме «А зори здесь тихие» по Борису Васильеву Елена Григорьевна играет Лизу Бричкину, девушку из Вологодчины. |
| «А зори здесь тихие» краткое содержание за 1 минуту и по главам за 9 минут | Причем тут женское подразделение «Вот сюжет!» – подумал будущий автор замечательной повести Борис Васильев, и начал работать с темой. |
Краткое содержание «А зори здесь тихие»
Что просил, то и получил — новенькие зенитчики оказались совершенно равнодушны к алкоголю. Беда была в другом: прибывшие бойцы все были совсем юными девушками. Все умненькие с образованием, в отличие от их бравого командира, окончившего лишь 4 класса. Девчонки подшучивали над старшиной, устраивали банные дни и постирушки, любили спеть и посмеяться, часто нарушали устав. Глава 2. Рита и Женя Командир «женского» отделения Рита Осянина замкнута и нелюдима. В самом начале войны погиб её муж. Вместо убитой подносчицы на разъезд присылают Комелькову Женю, потерявшую всю свою семью. В отличии от угрюмой Риты, Женя хохотушка и к тому же редкая красавица. Её открытость и доброжелательность помогают «оттаять» и Осяниной.
Девушки дружат между собой и опекают робкую Галю, ещё одного бойца в юбке. В городе совсем неподалёку живёт мама Риты Осяниной и её крошечный сын. По ночам, нарушая устав и все законы осторожности, девушка-командир бегает через лес на свидания с родными. Глава 3. Доклад Осяниной Возвращаясь из очередной ночной самоволки, Рита замечает двух немцев в экипировке разведчиков. Девушка спешить доложить об увиденном старшине Васкову. Командир решает идти наперехват противника и собирает группу из пяти девчонок: Осяниной, Четвертак, Комельковой, Бричкиной и Гурвич. Понимая, что его «бойцы» напуганы, Васков всячески их подбадривает и настраивает. По плану старшины им нужно срезать путь и, опередив немцев, задержать их уже на месте.
Глава 4. Короткий путь Васков и его бойцы по известной лишь местным жителям тропке переходят болото и добираются до озера намного раньше немцев. Старшина и девушки устроились в засаде. Командир просит девчат быть потише, звук разлетается в этих местах особенно далеко. Глава 5. Неприятная неожиданность Галя Четвертак, потерявшая в болоте сапог, простудилась. Ждать немцев пришлось до утра, а когда они, наконец, стали выходить из леса — старшина Васков впал в оцепенение. Не двое оказалось немцев, а целых шестнадцать человек. Глава 6.
Рискованный спектакль И Васков, и девчата под его командованием прекрасно понимают, что их силы не равны. Тягаться с таким количеством немцев просто бессмысленное самоубийство. А вот потянуть время будет полезно. Ведь если команда Васкова сейчас уйдёт, немцы успеют добраться до пункта назначения и совершить диверсию. Федот Евграфыч отправляет Лизу Бричкину обратно на разъезд через болото для запроса подкрепления. Оставшиеся устраивают для фашистов инсценировку: палят костры, перекрикиваются и валят деревья. Таким образом, им удаётся заставить осторожных немцев пойти в обход короткого пути, чтобы не быть замеченными. Глава 7. Очень лично приняла она его приказ.
Очень торопилась выполнить. Летела, как на крыльях, и свернула с узкой тропки, оступилась в топь. Неслышно никому было её криков о помощи. Утонула Лиза Бричкина и вместе с ней надежда Васкова на подкрепление. Глава 8. Они находят место расположения врага.
Пожалуйста, проверьте все уровни ниже и постарайтесь соответствовать вашему правильному уровню. Если вы все еще не можете понять это, оставьте комментарий ниже, и мы постараемся вам помочь.
Об этом повествует трагическая повесть Бориса Васильева «А зори здесь тихие…». Вся беспощадность военного времени отражается в истории о пяти молоденьких зенитчицах, не доживших до великого Дня Победы. Великая Отечественная война. В русской деревушке несёт службу одно из множеств военных подразделений. Его комендант Федот Васков получает под своё командование группу девушек. Молодые зенитчицы оживляют тихое местечко: ночью ведут обстрел вражеских авиационных войск, а днём заняты обычными женскими делами: стирают, поют, мечтают о будущем. В начале лета одна из девушек, тайком бегающая в город к малолетнему сынишке, замечает пару фашистских разведчиков. В лесу Васков обнаруживает, что немцев намного больше, чем он ожидал, а путь их лежит в сторону Кировской железной дороги. Чтобы не допустить подрыв важного объекта, командир скромного войска отправляет одну из своих подчиненных назад, в деревню, за подмогой через болото, где девушка погибает. Остальные «бойцы в юбках» героически гибнут в сражении с немцами. В живых остаётся лишь сам комендант, он берёт в плен «недобитых» фрицев и ведёт их в подразделение. После войны Васков усыновляет сына Риты Осяниной. Главные герои и их характеристика Главные персонажи повести — пять юных девушек и их командир. Каждая из зенитчиц — это целый мир, отдельная история с печальным концом. Галочка Четвертак — выпускница детского дома, круглая сирота. Мечтательная особа, постоянно пребывающая в мире собственных фантазий. Прозвище «четвертак» получила за малый рост ещё в детдоме. Училась на библиотекаря, любила стихи. Погибла нелепо: выскочила в процессе разведки из укрытия прямо навстречу автоматной очереди. Евгения Комелькова — Женя обладала завидной красотой, была артистична, жизнерадостна и умела дружить. До приезда на разъезд крутила роман с женатым офицером. В бою вела себя по-геройски: спасла Васкова, убив немца, и отвела от раненой Риты врага на себя. На войну пошла, чтобы отомстить за расстрелянную семью. Погибла в 19 лет. Лиза Бричкина — деревенская девушка, дочка лесника. Всегда верила в завтрашний день. Для неё он не наступил раньше всех — Лиза утонула в болоте, торопясь на разъезд за подмогой. Рита Осянина — Рита из всех героинь была самой серьёзной и строгой. На войну пошла, оставив маленького сына с мамой. Она хотела одного — отомстить за мужа, капитана Осянина, погибшего на второй день войны. Рита дружила с Женей и Галей. Погибла последней, застрелилась, не желая быть обузой командиру. Перед смертью девушка попросила Васкова отыскать сына Альберта и позаботиться о нём. Соня Гурвич — Соня еврейка родом из Минска. Училась в Московском университете, влюбилась в соседа по лекции. Паренёк ушел добровольцем на войну. Соня стала зенитчицей, хорошо знала немецкий язык. Девушка погибла от ножа в грудь, когда отправилась на поиски потерянного старшиной кисета. Федот Евграфыч Васков — комендант 171-го разъезда. Окончил всего 4 класса. Федота бросила жена, сына он забрал, но его убили немцы. Васкову всего 32 года, но на фоне пережитого он чувствует себя стариком. Смерти девочек-бойцов стали для него тяжёлым испытанием.
Погибла нелепо: выскочила в процессе разведки из укрытия прямо навстречу автоматной очереди. Евгения Комелькова — Женя обладала завидной красотой, была артистична, жизнерадостна и умела дружить. До приезда на разъезд крутила роман с женатым офицером. В бою вела себя по-геройски: спасла Васкова, убив немца, и отвела от раненой Риты врага на себя. На войну пошла, чтобы отомстить за расстрелянную семью. Погибла в 19 лет. Лиза Бричкина — деревенская девушка, дочка лесника. Всегда верила в завтрашний день. Для неё он не наступил раньше всех — Лиза утонула в болоте, торопясь на разъезд за подмогой. Рита Осянина — Рита из всех героинь была самой серьёзной и строгой. На войну пошла, оставив маленького сына с мамой. Она хотела одного — отомстить за мужа, капитана Осянина, погибшего на второй день войны. Рита дружила с Женей и Галей. Погибла последней, застрелилась, не желая быть обузой командиру. Перед смертью девушка попросила Васкова отыскать сына Альберта и позаботиться о нём. Соня Гурвич — Соня еврейка родом из Минска. Училась в Московском университете, влюбилась в соседа по лекции. Паренёк ушел добровольцем на войну. Соня стала зенитчицей, хорошо знала немецкий язык. Девушка погибла от ножа в грудь, когда отправилась на поиски потерянного старшиной кисета. Федот Евграфыч Васков — комендант 171-го разъезда. Окончил всего 4 класса. Федота бросила жена, сына он забрал, но его убили немцы. Васкову всего 32 года, но на фоне пережитого он чувствует себя стариком. Смерти девочек-бойцов стали для него тяжёлым испытанием. После войны он остался инвалидом и сдержал своё обещание, данное Рите Осяниной, нашёл и воспитал её сына Альберта. Второстепенные герои и их характеристика Алексей Лужин — женатый возлюбленный Жени Комельковой. Кирьянова — старшая командующая девушками-зенитчицами. Мария Никифоровна — хозяйка дома Васкова. Третий — командир Васкова. Краткое содержание повести «А зори здесь тихие» подробно по главам Глава 1. Необычное пополнение Май 42-го, 171-й железнодорожный разъезд. Вокруг идут бои, но в самом разъезде есть уцелевшие дома и царит относительная тишина. На случай нападения вражеской авиации здесь оставлены две зенитные установки. Ввиду отсутствия трудных боёв, бойцы расслабились и загуляли. Их командир старшина Васков попросил вышестоящее начальство заменить «опухших» от пьянства бойцов на непьющее пополнение. Что просил, то и получил — новенькие зенитчики оказались совершенно равнодушны к алкоголю. Беда была в другом: прибывшие бойцы все были совсем юными девушками. Все умненькие с образованием, в отличие от их бравого командира, окончившего лишь 4 класса. Девчонки подшучивали над старшиной, устраивали банные дни и постирушки, любили спеть и посмеяться, часто нарушали устав. Глава 2. Рита и Женя Командир «женского» отделения Рита Осянина замкнута и нелюдима. В самом начале войны погиб её муж.
А зори здесь тихие (повесть)
Увлечение сценой, свойственное Васильеву с детских лет, проявлялось и в создании пьес Стучите и откроется 1955 , Отчизна моя, Россия... Рапопортом , сценариев ряда кинофильмов Очередной рейс, 1958; Длинный день, 1960, и др. Истинный успех пришел к Васильеву после публикации повести А зори здесь тихие... Ростоцкий; Государственная премия СССР, 1975 , определившей основную тему несовместимость естественного человеческого, жизнерождающего и милосердного начала, воплощаемого, как правило, в женских образах, — и войны и тональность творчества писателя трагизм неизбежной гибели благородных и бескорыстных душ в столкновении с жестокостью и несправедливостью «силы», сочетающийся с сентиментально-романтической идеализацией «положительных» образов и сюжетным мелодраматизмом. В обозначенном русле лежат и другие произведения Васильева, тематически обращенные прежде всего к военным и предвоенным годам, а в концептуальном плане выдвигающие на первый план этические проблемы любви, верности, товарищества, сострадания, нравственного долга и искреннего чувства в их противостоянии циническому прагматизму, шкурничеству и официальному догматизму повести Иванов катер, 1967, опубл. Светлые образы девушек, соединивших в себе неистовое правдолюбие и стойкость народоволок Женя из повести А зори здесь тихие...
Об этом никто не знает, и все ждут подмоги.
А до тех пор девушки решают ввести немцев в заблуждение. Они изображают лесорубов, громко кричат, Васков валит деревья. Немцы отходят к Легонтову озеру, не решаясь идти по Синюхиной гряде, на которой, как они думают, кто-то валит лес. Васков с девушками перебирается на новое место. На прежнем месте он оставил свой кисет, и Соня Гурвич вызывается принести его. Торопясь, она натыкается на двоих немцев, которые убивают её.
Васков с Женей убивают этих немцев. Соню хоронят. Вскоре бойцы видят остальных немцев, приближающихся к ним. Спрятавшись за кустами и валунами, они стреляют первыми, немцы отходят, боясь невидимого противника. Женя и Рита обвиняют Галю в трусости, но Васков защищает её и берет с собой в разведку в «воспитательных целях». Но Васков не подозревает, какой след в душе Гали оставила Сонина смерть.
Она напугана до ужаса и в самый ответственный момент выдаёт себя, и немцы убивают её. Реклама Федот Евграфыч берет немцев на себя, чтоб увести их от Жени и Риты. Его ранят в руку. Но ему удаётся уйти и добраться до острова на болоте. В воде он замечает юбку Лизы и понимает, что помощь не придёт. Васков находит место, где остановились на отдых немцы, убивает одного из них и идёт искать девушек.
Они готовятся принять последний бой. Появляются немцы. В неравном бою Васков и девушки убивают нескольких немцев. Риту смертельно ранят, и пока Васков оттаскивает её в безопасное место, немцы убивают Женю. Рита просит Васкова позаботиться о её сыне и стреляет себе в висок.
А ведь женщин на фронте было сотни тысяч, им там было особенно трудно. Разве можно было просто забыть и молчать про них? Федот Васков, теряя одну за другой своих солдаток, с горечью и ужасом думает о том, насколько неправильно и противоестественно происходящее: то, что воюют вчерашние девочки, молодые женщины. Эта мысль рефреном проходит через все произведение. Женской мягкости и нежности не место среди жестокости и бесчеловечности того времени. Автор показывает не просто глупые в своей несправедливости смерти юных, неопытных девушек. Ни одна из убитых зенитчиц не станет женой и матерью, ни одна теперь не подарит жизнь детям. О войне написано много книг, но эта занимает особенное место. Она — памятник погибшим там женщинам и прервавшимся поколениям. В основе повести лежит эпизод незначительный в масштабах войны в целом, да и в реальности такой истории не было. Но было множество других битв, которые происходили с участием женщин, не менее жестоких и страшных. Поэтому такой художественный вымысел не просто имел право быть, он должен был появиться, чтобы отдать дань уважения воевавшим женщинам, выразить им благодарность.
Евгения Комелькова — молодая красивая девушка, дочь офицера. Немцы захватывают её деревню, она успевает спрятаться, но всю её семью расстреливают у неё на глазах. На войне проявляет храбрость и героизм, Женя заслоняет собой сослуживцев. Сначала её ранят, а затем расстреливают в упор, ведь она отвела отряд на себя, желая спасти остальных. Маргарита Осянина — младший сержант и командир отделения зенитчиц. Серьёзная и рассудительная, была замужем и имеет сына. Однако муж погибает в первые дни войны, после чего Рита стала ненавидеть немцев тихо и безжалостно. Во время сражения её смертельно ранят, и она выстреливает себе в висок. Но перед смертью просит Васькова позаботиться о сыне. Темы Героизм, чувство долга. Вчерашние школьницы, ещё совсем молодые девушки уходят на войну. Но делают они это не из-за нужды. Каждая приходит по своей воле и, как показала история, каждая вложила все свои силы, чтобы противостоять немецко-фашистским захватчикам. Женщина на войне. В первую очередь в произведении Б. Васильева важен тот факт, что девушки находятся не в тылу. Они наравне с мужчинами воюют за честь своей родины. Каждая из них — это личность, у каждой были планы на жизнь, своя семья. Но жестокая судьба отнимает это всё. В устах главного героя звучит мысль о том, что война страшна тем, что, отнимая жизни женщин, она губит жизнь целого народа. Подвиг маленького человека. Ни одна из девушек не была профессиональным бойцом. Это были обычные советские люди с разными характерами и судьбой. Но война сплачивает героинь, и они готовы сражаться вместе. Вклад в борьбу каждой из них не был напрасным. Мужество и смелость. Некоторые героини особенно выделились на фоне остальных, проявив феноменальную отвагу. Например, Женя Комелькова ценой жизни спасла товарищей, обратив преследование врагов на себя. Она не боялась рискнуть, так как была уверена в победе. Даже получив ранение, девушка лишь удивилась, что такое произошло с ней. Васков винил себя за то, что случилось с его подопечными. Он представлял, что их сыновья поднимутся и выскажут упрек мужчинам, которые не смогли уберечь женщин. Он не верил, что какой-то Беломорканал стоит этих жертв, ведь его и так охраняли сотни бойцов. Но в разговоре со старшиной Рита пресекла его самобичевание, сказав, что отчество — это не каналы и дороги, которые они защищали от диверсантов. Это вся русская земля, которая требовала защиты здесь и сейчас. Именно так автор представляет родину.
►▒"А зори здесь тихие..." Борис Васильев
Читает Александр Аравушкин Здесь вы можете слушать онлайн mp3 бесплатно и без регистрации. В последнюю бомбежку рухнула водонапорная башня, и поезда перестали здесь останавливаться. Кадр из фильма «А зори здесь тихие» (1972). Круглосуточные новости Екатеринбурга