«как ромашек на лугу». Стихи Маргариты Агашиной, читать полное собрание творчества автора. Автобиографические стихи Агашиной. Стихи о поэтических чтениях. Стихи советской поэтессы. Вдовья песня. Маргарита Агашина. Годы, как ласточки, мчатся. Главная» Новости» Стихотворение 2 февраля маргарита агашина.
СТИХОТВОРЕНИЕ ДНЯ - МАРГАРИТА АГАШИНА
После окончания школы поступила в Московский институт цветных металлов и золота, но, не окончив второго курса, ушла в Литературный институт им. Училась на семинарах у В. Звягинцевой, В. После окончания Литинститута с 1951 года жила в Волгограде.
У Маргариты Агашиной строй души песенный. Многие стихи, положенные на музыку композитором Григорием Пономаренко, стали поистине народным фольклором: "Подари мне платок", "Растет в Волгограде березка", "Что было, то было", "А где мне взять такую песню", "Ты же выжил, солдат", "Ты тоже родился в России"… Их исполняли советские звезды Валентина Толкунова, Людмила Зыкина, Иосиф Кобзон. Всероссийская известность к Маргарите пришла после исполнения Людмилой Зыкиной песни "Растёт в Волгограде берёзка".
Самые известные песни на стихи М. Основная часть творчества Маргариты Константиновны посвящена нашему городу, его славной истории. Однажды она написала: "Я люблю тебя, как человека, праздник мой — город мой, Волгоград! Агашиной — боец, патриот, труженик. Это город с великой историей и замечательным современным миром. Волгоград стал её "малой" родиной, слился в сознании с образом Отчизны, она с любовью называла его "Болдино моё".
Патриотические песни, написанные на стихи М. Агашиной — визитная карточка нашего города. Образ города неразрывно связан с природой.
Но свой день рождения она всегда праздновала 1 марта. Сегодня ей могло исполниться 98. О ее замечательном творчестве, стихах, личной жизни поклонники таланта поэтессы говорили на встрече в литературной гостиной «Если б мне начать сначала, я бы также начала». Невысокая, светленькая, в очках и очень скромная. Она расцветала, выходя на сцену, и могла с легкостью найти общий язык с любой аудиторией. В ее стихах каждый искал себя, и это было единственным, ради чего она писала.
Этой ночью такая была тишина, что, казалось, ко мне наклонилась едва и стоит за спиной вся большая страна, чтоб услышать, какие ты скажешь слова. Я немало увижу, узнаю, пройду, но — о чем мне ни думать и где мне ни быть, — эту ночь и рассвет в институтском саду мне, как клятву на верность, всю жизнь не забыть! И какого, и где ни найдешь ты коня, и в какой ты ни прыгнешь вагон на ходу, ты уснешь, ты проснешься — увидишь меня. Мне казалось: вся радость, что есть на земле, с этих пор поселилась у нас. Мне казалось: тебе только я и нужна, без меня ты не выживешь дня. И вставало огромное слово «жена» и краснеть заставляло меня. Ты меня учила многому: выдержанной медленной мечте, ласковому, бережному, строгому, полевой горячей широте. Ты учила первые, кривые выводить каракули-слова и иглой неопытной впервые вить узор стебельчатого шва; мокрый невод высушить у речки, печь картошку в россыпях золы и белить бока широкой печки, дожелта выскабливать полы; и не унывать, когда устанешь; и встречать без слез, без суеты эшелоны с красными крестами и стирать кровавые бинты. Мама, мама! Радость и кручина! Детские далекие мечты! Почему, зачем чужой мужчина стал дороже и родней, чем ты? Мама, что же ты не научила в свой нелегкий материнский век, что придет совсем чужой мужчина, дорогой, любимый человек? Я к нему в любой ненастный вечер выбегу, и рада, и горда, как к тебе, единственной, навстречу я не выбегала никогда. Выбегу то тихой, молчаливой, то веселой песнею звеня. И такой богатой и счастливой даже ты не видела меня! Мы тогда вставали до рассвета, с книгами просиживали дни. Мама в письмах нас к себе звала: «Мы одни-то стосковались за год. Будет много ягод: от цветов вся вырубка бела. А ромашек сколько! К свадьбе, кстати! Я уж вас дождаться не могу. Рыжики соленые для зятя в погребе соседском берегу. Все считаю по календарю, скоро ли там кончатся зачеты. Приезжайте, браги наварю; скоро меду будут полны соты…» И смеялся кто-то из подруг: — Только эту сессию нам сдать бы, целым общежитием на свадьбу к вам тогда закатимся! И вдруг… 4 Не рвали цветов по оврагу, не брали на пасеке мед, ржаную тяжелую брагу не ставили стынуть на лед. Ни дома в узорной ограде, захлестнутой зеленью лоз, ни свадебных песен, ни свадеб и не было, и не ждалось. Машины с грохочущим ревом, с фашистским крестом на крыле, и первые бомбы над Львовом, и первая кровь на земле. В это утро ты свернул в рулоны неоконченные чертежи. Начал готовальню убирать и, как бы запоминая что-то, медленно закрыл свою тетрадь с надписью «Дипломная работа». Взял какой-то сверток, подошел, отдал мне его, заулыбался. Ярко-красный пионерский галстук из бумаги выскользнул на стол. Я, не понимая ничего: — Для чего это? И добавил радостно: — Для сына… И сразу — вечер, темная Москва, платформы Белорусского вокзала. Как я искала нужные слова, которые я так и не сказала! Как я хотела, чтобы ты узнал, что самое желанное на свете — опять скорей прийти на тот вокзал, чтобы тебя, вернувшегося, встретить! Состав ушел. Вокруг меня стояли подруги, институтские друзья… А мне казалось, что на всем вокзале, на всей земле одна осталась я. Бомбежки и тревоги. Мужья на фронте. Враг еще силен. И жены замирают на пороге, когда во двор приходит почтальон. В домах уже не подымают штор. Аэростаты тянутся под небом.
Маргарита Агашина: Стихи
Слава богу, Александр успел придержать коня, ребенок не пострадал, и единственный, кто перепугался не на шутку — это няня. Из биографии А. Пушкина А в знаменитый лицей Пушкин А. Лицей основал сам министр Сперанский, набор был невелик — всего 30 человек, но у Пушкина был дядя — весьма известный и талантливый поэт Василий Львович Пушкин, который был лично знаком со Сперанским. Уж не знаю как чувствовал себя дядя впоследствии, но в списке успевающих учеников, который подготовили к выпускному вечеру, Пушкин был вторым с конца.
И мне казалось: всё не так, как надо, и гости торжествуют ни к чему, и Варя не забыла и не рада, и этот пир горой не потому, что вот вернулся он, отец ребятам и ей самой родной и дорогой. А потому, что он давно когда-то ушёл от Вари к женщине другой. Я всё ждала, что Варя гордо встанет, по-царски сложит руки на груди, сверкнёт глазами, прямо в душу глянет и, как чужому, скажет: Но Варя всё сидела с мужем рядом, на всех смотрела просто и светло, таким спокойным, всё простившим взглядом, как будто впрямь: что было — то прошло. И танцевала, стулья раздвигая, как будто и не плакала она, как в этот вечер плачет та, другая, вторая надоевшая жена.
Как будто за окном не воет ветер, ломая молодые деревца… А у неё, у той, остались дети, как Варины когда-то, без отца.
Супруг, талантливый поэт Виктор Урин, что называется, искал себя — чаще бывал в Москве, чем в Волгограде, а затем и вовсе уехал в Америку. Не исключено, что именно глубоко личные переживания сделали лирику Маргариты Агашиной такой близкой для сотен ее читательниц. Затаенная печаль, тоска по надежному мужскому плечу, истовое ожидание тепла — как понятны были эти чувства.
В особенности там, где речь идет о «долюшке» женщины, которую «вряд ли труднее сыскать». Татьяна Семушина Что было, то было.
А он - отец - сидит спиной к комоду, с гостями шутит, чокается, ест. И Варя, может, год или полгода ему на этот раз не надоест. Она по старой, памятной привычке, худой носок натянет на грибок, а под подушку мужа сунет спички и папирос дешёвых коробок. Припомнит всё, что было дорогого в те давние счастливые года.
И всем вокруг покажется, что снова в семье у Вари - счастье, как тогда.
Лучшие стихи Маргариты Агашиной
Но больше стихи Агашиной все-таки ценили женщины: столкнувшись с непростой судьбой, поэтесса писала о любви, верности и изменах, жажде счастья и одиночестве. Читать стихотворение автора Маргариты Агашиной «Второе февраля», анализ произведения поэтессы, скачать все текста стихов на сайте бесплатно. Маргарита Агашина — Горькие стихи: Стих. Когда непросто женщине живётся — одна живёт, одна растит ребят — и не перебивается, а бьётся, — «Мужской характер», — люди говорят.
В Волгограде вспомнили творчество Маргариты Агашиной на концерте в ЦКЗ
В последний год перед войной он только-только кончил школу и только встретился со мной. Он был весёлый, тёмно-русый, Он в бой пошёл под Старой Руссой и не вернётся никогда. Но всё равно — по переулкам и возле дома моего и все — похожи на него. Идут, поют, равняя плечи. И первый снег летит навстречу — и чья-то первая любовь. И ещё немного о поэзии... Поэзия совершенно неотделима от психологии личности.
На сайте размещены все стихотворения Маргариты Агашиной, разделенные по темам и типу. Любой стих можно распечатать. Читайте известные произведения поэта, оставляйте отзыв и голосуйте за лучшие стихи Маргариты Агашиной.
Не видит летчик, как из-под ручонки, прищурясь на весенний яркий свет, с земли на самолет глядит мальчонка с таким же пароходом из газет. Он рад весне! Он весело хохочет! А мне на сердце давит страшный гнет: чего он хочет, этот самолет? Чего американский летчик хочет? Быть может, он слова услышит эти, быть может, он, не подымая глаз и вспомнив сына своего, ответит: — Солдат не мог не выполнить приказ. И от вернется в сторону куда-то, и голову наклонит, может быть… Но если трудно говорить с солдатом, с женой солдата буду говорить! Ты, мать американского ребенка, смотри: и у меня растет сынок, он, как и твой, смеется звонко-звонко, как маленький серебряный звонок. Как твой, мой мальчик тоже любит книжки, как твой, не плачет, падая с крыльца. Но — слышишь, мать нью-йоркского мальчишки? Твой муж летит у города Либава, внизу — чужая мирная страна. Затем, что встали воины Вьетнама, Корея бьется, чтоб детей спасти, затем, что в мире вместо слова «мама» все чаще слышно: «Мама, защити! Лежат могилы, холмики, пригорки… В одном я так и не нашла его , В одном — ты слышишь, женщина Нью-Йорка? Я очень помню все, чего он хочет, твоей страны военный самолет. Я помню: самолеты ясным летом к советскому летели рубежу. Мне очень трудно вспоминать об этом, но я тебе об этом расскажу. В эту первую ночь и не думала я, сколько будет ночей и воды утечет. А напротив в окне наклонились друзья, до утра, до рассвета готовя зачет. Этой ночью такая была тишина, что, казалось, ко мне наклонилась едва и стоит за спиной вся большая страна, чтоб услышать, какие ты скажешь слова. Я немало увижу, узнаю, пройду, но — о чем мне ни думать и где мне ни быть, — эту ночь и рассвет в институтском саду мне, как клятву на верность, всю жизнь не забыть! И какого, и где ни найдешь ты коня, и в какой ты ни прыгнешь вагон на ходу, ты уснешь, ты проснешься — увидишь меня. Мне казалось: вся радость, что есть на земле, с этих пор поселилась у нас. Мне казалось: тебе только я и нужна, без меня ты не выживешь дня. И вставало огромное слово «жена» и краснеть заставляло меня. Ты меня учила многому: выдержанной медленной мечте, ласковому, бережному, строгому, полевой горячей широте. Ты учила первые, кривые выводить каракули-слова и иглой неопытной впервые вить узор стебельчатого шва; мокрый невод высушить у речки, печь картошку в россыпях золы и белить бока широкой печки, дожелта выскабливать полы; и не унывать, когда устанешь; и встречать без слез, без суеты эшелоны с красными крестами и стирать кровавые бинты. Мама, мама! Радость и кручина! Детские далекие мечты! Почему, зачем чужой мужчина стал дороже и родней, чем ты? Мама, что же ты не научила в свой нелегкий материнский век, что придет совсем чужой мужчина, дорогой, любимый человек? Я к нему в любой ненастный вечер выбегу, и рада, и горда, как к тебе, единственной, навстречу я не выбегала никогда. Выбегу то тихой, молчаливой, то веселой песнею звеня. И такой богатой и счастливой даже ты не видела меня! Мы тогда вставали до рассвета, с книгами просиживали дни. Мама в письмах нас к себе звала: «Мы одни-то стосковались за год. Будет много ягод: от цветов вся вырубка бела. А ромашек сколько! К свадьбе, кстати! Я уж вас дождаться не могу. Рыжики соленые для зятя в погребе соседском берегу. Все считаю по календарю, скоро ли там кончатся зачеты. Приезжайте, браги наварю; скоро меду будут полны соты…» И смеялся кто-то из подруг: — Только эту сессию нам сдать бы, целым общежитием на свадьбу к вам тогда закатимся! И вдруг… 4 Не рвали цветов по оврагу, не брали на пасеке мед, ржаную тяжелую брагу не ставили стынуть на лед.
Пхеньян возрожден на месте руин. Маргарита Константиновна смотрит на чужие новые кварталы, молодые улицы, где работает техника, и — ощущает родную землю, видит Сталинградскую улицу Мира! С достоинством рассказывает корейцам, как в Сталинграде гордятся Тракторным заводом. Сердечно и просто. О закладке жилого дома, завода: где все подъемные краны, подъемные краны… За строительством наблюдают на улицах чаще дети. А в апреле малышка заселилась в него. Техника на улице продолжает работать — другим девочкам строят дома. Из-за непрекращающихся строек город «вечно юный», «вечно новый». Маргарита Агашина тепло и уважительно говорила в своих негромких, называемых критикой «тихими», стихах о простых людях, вроде бы ничем и никем не прославленных, но гордых, мужественных и прекрасных. На этих людях с такими разнообразными судьбами и держится Город. Видимо, поэтому в одном из текстов для радио она дает ему особенное, из высших мерок созданное, определение: «Трудно писать стихи о Волгограде. Потому что он сам — великое стихотворение, самое бессмертное на земле». В марте 1960 года состоялось вручение в подарок городу—побратиму Дижону картины волгоградского живописца Федора Суханова «Эстакада Сталинградской ГЭС». В стихотворении «Побратимы» ясно выражено мнение Агашиной о том, что доброе, светлое, чистое чувство привносится этим на французскую землю. Дижонцы в «глазах Волгограда» прочитали свою уверенность в благополучии, счастливом будущем. Оптимизму сопутствует происходящее в природе: на свете весна, распускаются липы… Волгоградские души — замечательные люди. В предисловии к одному из сборников Маргарита Константиновна писала: «Эти стихи — о вас, мои дорогие ровесники и земляки. О том, как мы жили, работали, любили, страдали, в жестокой войне отстояли Родину, а потом подняли из руин полстраны, вырастили детей…» Это «баба Тоня» - А. Это и работницы Волгоградского треста Металлургстрой — вдовы « тех, не пришедших с войны». Поэтесса в стихотворении «Девичник» рассказывала, как женщины, собравшись во Дворце, празднуют 8-е Марта. Это сложившаяся традиция со своими особенностями. Агашина славит женщин, которые возродили из пепла, выпестовали, как собственного ребенка, — Город. Это уже о Народном хоре русской песни «Волжские зори» Дворца культуры Тракторного завода, которым десять лет руководил Григорий Пономаренко. А «самым волгоградским» она считала Мамаев курган. Одна из газетных статей - «Каждая травиночка дорогая…» -начинается проникновенными словами: «Знаешь ведь, в каком городе живешь, по какой земле ходишь…» Мамаев курган - это братские могилы: «Ах вы, ребята- ребята!.. Поэтесса приметила: там весенние «тюльпаны бывают только желтые, яркие, как маленькие живые золотые звездочки». В тексте для радио: «Словно знала родная земля, кому прежде всего предназначена Золотая звезда нашего города—героя… И это тоже по-волгоградски: они лежат в братской могиле — пусть будет у них один, общий, братский орден». По всему свету развезли туристы альбом «Мамаев курган», выпущенный Нижне-им книжным издательством. Вступительную статью «Главная высота России» написала, каждую фразу наполнив выстраданностью переживаний, Маргарита Константиновна Агашина. С каким теплом, обнаженностью душевных переживаний передает Агашина мысли, чувства шестиклассников! И она в ледяной земле, на морозе, под ветром вьюг выжила. Три солдата разных национальностей в январскую стужу судьбоносной битвы здесь грелись у костра и после боя «навек остались на снегу. Святая живая память останавливает на каждом шагу священной земли Города… В очерке «Цветы Волгограда» торжественно звучит фраза: «Это не просто город,- это Волгоград». Агашина восхищается великолепием и разнообразием цветов на клумбах его улиц: «Они так прекрасны, что рассказать об этом невозможно…» «Живой ветер шевелит их лепестки. Живой аромат разливают они над городом». И резкая антитеза: «Но есть и другие цветы, которые тоже «процветают» на земле Волгограда и которые давным- давно, как старый осколок, горькой болью сидят у меня в сердце…» Это мертвые подделки — искусственные цветы.
В 80-е Маргарита Агашина посвятила «ВП» стихи
Впервые стихи Маргариты Агашиной я прочитала задолго до знакомства с ней. Агашина Маргарита — Стихи и песни (стихи чит. автор) 40:20. Стихотворение Маргариты Агашиной "Горит на земле Волгограда" — Анастасия Дмитриевна, Волжский, Волгоградская область.
Откройте свой Мир!
Но свой день рождения она всегда праздновала 1 марта. Сегодня ей могло исполниться 98. О ее замечательном творчестве, стихах, личной жизни поклонники таланта поэтессы говорили на встрече в литературной гостиной «Если б мне начать сначала, я бы также начала». Невысокая, светленькая, в очках и очень скромная. Она расцветала, выходя на сцену, и могла с легкостью найти общий язык с любой аудиторией. В ее стихах каждый искал себя, и это было единственным, ради чего она писала.
Пушкина Первая дуэль А. Пушкина случилась в лицее, а вообще его вызывали на дуэль больше 90 раз. Сам Пушкин предлагал стреляться больше полутора сотен раз.
Причина могла не стоить выеденного яйца — например, в обычном споре о пустяках Пушкин мог неожиданно обозвать кого-нибудь подлецом, и, конечно, это заканчивалось стрельбой. Пушкина Интересный факт: существуют слова, к которым невозможно подобрать рифму в принципе, например, выхухоль, туловище, проволока, заморозки и т.
И почему всё горестней с годами два этих слова в сутолоке дня, как две моих единственных медали, побрякивают около меня?..
Ах, мне ли докопаться до причины! С какой беды, в какой неверный час они забыли, что они — мужчины, и принимают милости от нас? Я не о вас, Работа и Забота!
Вы — по плечу, хоть с вами тяжело.
И я — не испугаюсь и не спрячусь. И я — не из героев, а не трус. И я — с неправды досыта наплачусь, но всё равно до правды доберусь. И я, как ты, крута и своевольна: умру — не отступлюсь от своего.
СТИХОТВОРЕНИЕ ДНЯ - МАРГАРИТА АГАШИНА
Годы жизни знаменитой Маргариты Агашиной пропали в центре Волгограда. Маргарита Агашина «Второе февраля». В свой срок — не поздно и не рано — придёт зима, замрёт земля. Маргарита Агашина, Стихи про февраль: В свой срок – не поздно и не рано – придёт зима, замрёт земля. Маргарита Агашина попала в Волгоград, в общем-то, случайно, что называется, по семейным обстоятельствам. Настоящая известность к Маргарите Агашиной пришла после исполнения Людмилой Зыкиной песни «Растёт в Волгограде берёзка» на её стихи.
Душевные песни для душевных людей. Что было, то было у Маргариты Агашиной
Характер у Агашиной был не простой. А женская судьба — драматичной. У нее было двое детей, дочь и сын, которыми она гордилась. Супруг, талантливый поэт Виктор Урин, что называется, искал себя — чаще бывал в Москве, чем в Волгограде, а затем и вовсе уехал в Америку. Не исключено, что именно глубоко личные переживания сделали лирику Маргариты Агашиной такой близкой для сотен ее читательниц.
После окончания школы поступила в Московский институт цветных металлов и золота, но, не окончив второго курса, ушла в Литературный институт им.
Училась на семинарах у В. Звягинцевой, В. После окончания Литинститута с 1951 года жила в Волгограде. В 1952 за поэму «Моё слово» принята в Союз Писателей. В центре лирики Агашиной — женщина с неудавшейся судьбой.
И саженец новый, на месте берёзы, Агашинской строчкой глядел мне в глаза. Белоствольное деревце - поэтический символ памяти - не умирает, возродившись, продолжает горячо трепетать в сердцах и душах людей… …Перелистываю странички агашинских сборников и будто слышу негромкий, домашний голос Маргариты Константиновны. Читаю автографы… Последний: «С уважением и благодарностью за такую Долгую Верность». Благоговейно провожу пальцами по строчкам, сохранившим тепло живой её руки…. На бессмертье я не притязаю. Но уж коль уйти — не тосковать. Так уйти, чтоб даже замерзая. На фото: ---- В центре - Маргарита Агашина 1924 — 1999 прислонилась к стволу воспетой ею березки. За спиной младшей девочки стоит в платке Маргарита Агашина.
На стене стенд с заголовком — строчкой из её стихотворения: «А я — счастливая жила! Играет художественный руководитель Лебяжьеполянского сельского Дома культуры Среднеахтубинского района Волгоградской области Виктор Владимирович Белый. Отзвучал последний куплет песни о волгоградской березке, но боль стихов и музыки меня все волнует и тревожит... Внизу под видеоклипом на экране высвечиваются комментарии. Первый сразу эмоционально провозглашает: «В Волгограде конкурс объявили на гимн городу… Вот же он! Весной сорок третьего года на выжженной огнем земле Мамаева кургана не взошла даже трава. Он оставался голым, глинистым и в 1965-ом -- юбилейном. Тогда по волгоградскому телевидению выступила пожилая женщина, инженер с тракторного завода Лидия Пластикова. Она призвала земляков-волгоградцев в честь двадцатого года Победы выйти на Мамаев курган и посадить на главной высоте России деревья в память о родных людях, погибших в годы войны.
Вместе с сотнями сталинградцев пришел и сталевар завода «Красный Октябрь» Федор Рыкунов. Четверо из шестерых его братьев погибли на фронте. В память о них и решил Федор Иванович посадить у подножия кургана четыре березки. Он выбрал уже саженцы. Но желающих было слишком много, и три из них Федор Иванович раздал. Посадил всего одну березку. Возле нее укрепил табличку с надписью: «Смертью храбрых погибли в 1941 — 1945 гг. От брата Федора Ивановича». И поднялась, зашумела березка листвой, вместе со множеством своих ровесников — деревьев, посаженных в те дни...
Целая аллея создалась.. Гуляла как-то по ней М. Увидев эту самую березку, она испытала потрясение. Вскоре Маргарита Константиновна выплеснула нахлынувшие чувства на бумагу в стихотворении «Растет в Волгограде березка». Григорий Пономаренко переложил его на музыку. Композитор в письмах к поэтессе признавался, что песню с любовью «вынашивал … у самого сердца». Он восторженно сообщал из Москвы о премьере в Колонном зале Дома Союзов: «Зал слушал стоя, женщина, сидевшая рядом со мной, заплакала». А в Волгоградском Дворце Спорта в 1995 году пели ее вместе с Зыкиной все присутствующие на концерте. Она стала лирическим гимном, «визитной» карточкой города.
Твердо знаю: там, на Севере, я впервые была счастлива оттого, что все были вместе. Все это и сейчас помню. Но как-то так шла судьба и складывался характер, что не вся эта разная, счастливая, щедрая красота и даже не экзотика толкнули к первым стихам. Первые, серьезные по чувству, стихи написала я, когда отец вернулся с Финской войны. Стихи были об этом. Их напечатали в областной пионерской газете и даже грамоту какую-то мне за них прислали.
Это произошло уже в маленьком городе Тейкове Ивановской области, где я кончала среднюю школу, и где нашу семью застала Великая Отечественная война... Сначала мы проводили на фронт отца и учителей. Потом ребят-старшеклассников. Я окончила курсы сандружинниц и работала в госпитале. Училась в девятом классе в третью, вечернюю, смену. В Тейкове и окрестных лесах и селах стояли тогда, как и везде, воинские части.
В каждом тейковском доме жили летчики и десантники. И, конечно, у каждой тейковской девчонки был свой десантник. Они приходили к нам на школьные вечера, а мы — к ним в землянки, в пригородный лес, с самодеятельными концертами. И я читала свои стихи: Когда штурвал сожмет рука пилота, окутав поле дымкой голубой, вас унесут стальные самолеты в далекий путь, в суровый трудный бой... О поэтических достоинствах стихов лучше промолчать. Но мне в последующей жизни довелось выступать, пожалуй, больше, чем надо.
И ни одна аудитория не принимала меня так горячо. К этому времени я уже знала, что есть в Москве Литературный институт, и, конечно, мечтала в нём учиться. Но шла война, и вызов в Москву давали только технические вузы. Мне было всё равно — какой технический, и я выбрала просто институт с красивым названием: Институт цветных металлов и золота. Два года училась на горном факультете, сдавала с грехом пополам всякие технические сложности вроде сопромата и теоретической механики, но весной 45-го, не окончив второго курса, ушла в Литературный институт имени Горького. Нас на курсе числилось двенадцать человек, и только один был прозаиком — остальные писали стихи!
Сначала я попала в семинар Веры Звягинцевой. Был такой «девичий» семинар, который как-то тихо, сам по себе, распался. Меня вызвали на творческую кафедру и предложили — на выбор — два семинара: Михаила Светлова и Владимира Луговского. Светлова я, конечно, знала — «Гренаду», «Рабфаковку», «Двадцать лет спустя»...