Коллектив Гедиминаса Таранды поставил балет в саду камней близ Тарусы, участвовал в праздновании Масленицы в Боровске. Новости Пскова и Псковской области, Вести-Псков: В наш город приехал Имперский русский балет Гедиминаса Таранды. Новость о кончине Витаутаса Таранды, замдиректора «Имперского Русского Балета», стала глубоким поводом для мира балета затянуть траур. Подписаться на новости.
Заслуженный деятель искусств РФ Гедиминас Таранда назвал Калужскую область «Меккой» балета
Заместитель директора "Имперского русского балета" Витаутас Таранда скончался 18 марта, сообщил исполнительный директор организации Магомед Кулбужев. С 1994 г. Гедиминас Таранда является генеральным директором и художественным руководителем труппы "Имперский русский балет". Новость о кончине Витаутаса Таранды, замдиректора «Имперского Русского Балета», стала глубоким поводом для мира балета затянуть траур. Заведующий труппой «Имперского Русского Балета», был педагогом-репетитором данного коллектива. В возрасте 58 лет скончался заместитель директора «Имперского русского балета» Витаутас Таранда, сообщает Telegram-канал SHOT. С 1994 г. Гедиминас Таранда является генеральным директором и художественным руководителем труппы "Имперский русский балет".
Умер хореограф Витаутас Таранда
Об этом РИА Новости сообщил исполнительный директор «Имперского русского балета» Магомед Кулбужев. По словам собеседника агентства, Таранда скончался во вторник, 18 марта. Заместитель директора Имперского русского балета Витаутас Таранда скончался в Москве. В гостях у программы «Звезда на «Звезде» поделится легендарный премьер ГАБТ, руководитель театра «Имперский русский балет» Гедиминас Таранда. В возрасте 58 лет скончался хореограф, заместитель директора Имперского русского балета Витаутас Таранда, рассказал РИА Новости исполнительный директор учреждения Магомед. Об этом РИА Новости сообщил исполнительный директор «Имперского русского балета» Магомед Кулбужев. По словам собеседника агентства, Таранда скончался в понедельник, 18.
Внезапно умер замдиректора «Имперского русского балета» Витаутас Таранда
Аргентинский танец «Гаучо» они не исполняли больше 20 лет. Артисты также поделились историей создания шедевра. Для меня это было нонсенс, эти ковырялки. А потом показали Фаруху и он сказал: «Берём в Японию». С этого начался этот номер, я не знаю, сколько раз выходили на поклоны», — рассказал заслуженный деятель искусств РФ, генеральный директор Имперского Русского балета Гедиминас Таранда.
Это будет незабываемо, это надо видеть». Я, конечно, не спал, чего говорить — двух шансов в Большом театре не давали никогда. И вот — выход главного тореадора. Скидываю халат, выхожу на сцену, и дальше я уже ничего не видел, не слышал и не помню. Только свет рампы и восторженные голоса, своих тореадоров — кордебалет, у которых горели глаза так же, как и у меня. Это был мой первый оглушительный успех, после которого ветераны кордебалета подходили ко мне и похлопывали по плечу: молодой, молодец! Чтобы через неделю тебя принял театр — это дорогого стоило. И началась обыкновенная кордебалетная жизнь. Ну и что, что станцевал ведущую партию в «Дон Кихоте»? На следующий день я опять стоял с копьем. Как положено, 40-я линия. Потом опять «Дон Кихот», опять первая роль. Но я был счастлив просто от того, что танцую на сцене Большого театра. Это была моя первая встреча с Майей Михайловной Плисецкой. Она сказала: «Наслышана о том, как вы танцевали». Она репетировала со мной, как с равным. Это был восторг! И потом я танцевал с ней балет «Кармен» — через пять месяцев после прихода в Большой театр! Что может быть лучше? О чем еще может мечтать артист? А на следующий день после премьеры я опять стоял с копьем. И вдруг — новое счастье. Иду по коридору после бани в халате, в капюшоне, встречаю Юрия Николаевича Григоровича. Причем главную роль Яшки, а? Я могу не только порепетировать, я могу потанцевать». Он: «Насчет потанцевать посмотрим, а вот порепетировать сегодня в семь часов вечера». И так это вроде бы в шутку… Я даже не понял, приходить мне на репетицию или нет. Вечером я всё-таки пришел и начал репетировать десятым составом балет «Золотой век». Григорович, как настройщик, играет камертончиком — дзинь, дзинь, и артист либо попадает в эту его ноту, либо нет. Если ты попал, он моментально выделяет тебя из толпы. И неважно, что я был пацан, что впереди стояли пять ведущих солистов, великих танцовщиков, — я попал, услышал этот звук. Однажды Григорович сказал: «Мне надо сделать прыжок, чтобы он ассоциировался с тигром». И все стали делать всё, что они умеют — и со де баски, и перекидные, тройные, четверные… Думаю: «Я этого не умею. Что делать? Говорю: «Юрий Николаевич, есть прыжок тигра. Можно концертмейстера поставить на середину зала? Я разбегаюсь, перепрыгиваю через него, проворачиваюсь в полете и падаю на спину. Встаю на ногу и стою. Подкинул вверх ноги и опять упал на спину. В борьбе нас учили падать на спину, ладонями гася силу удара, чтобы не получить травму спины или головы. То есть я показал несколько приемов падений, которые могу делать, как тигр, как кошка, как кто угодно. После этого он понял, что я — нестандартный вариант. Приходя на работу днем в 12 часов, вызывал меня с кордебалетной репетиции я там с копьем где-то ходил , и мы три часа с ним вдвоем работали. Как-то сказал: «Сегодня в семь часов». Я: «Хорошо». В семь часов мы начали и до двенадцати, до часу ночи работали — сколько нужно, столько идет. Это было фантастическое время! Правда, потом Юрий Николаевич выходил, его сажали в машину, и он ехал домой, а я… В то время я жил в военном городке Куркино, причем от автобуса надо было еще восемь километров идти пешком. Волки, собаки — места были дикие. Приходилось брать с собой палку, чтобы от них отбиваться. А в шесть утра уже вставал и ехал на работу. Но я мог спать стоя, потому что занимался творчеством с великим человеком. Вопросов нет — встал и сплю. Для меня быт не имел никакого значения. Главное, что я попал в этот театр, и мне давали танцевать. Получилось так, что Юрий Николаевич на меня этот спектакль поставил. И я его танцевал. А подрабатывал грузчиком До премьеры оставалось полтора месяца, надо быть свежаком — прогоны начинались жестокие. А я — кожа да кости. Григорович спрашивает: «Таранда, ты что, устал? Иди-ка сюда… Сколько спишь? Ты что себе позволяешь?! Ты где живешь? Он был в шоке! Я год ему ничего не говорил, просто умирал и вкалывал. В этот же день заведующий труппой принес мне ключи от лучшего общежития, рядом с Большим театром. Полтора месяца я жил в шикарных условиях. Но после премьеры ключи у меня отобрали, дали пинка под зад. Я опять стал работать, как раньше, — танцевал ведущие партии и стоял с копьем. В моей жизни мало что поменялось. Получал всё те же 100 рублей. Потом я понял, что ездить по три часа домой невозможно, и стал снимать квартиру. Поэтому начал подрабатывать грузчиком на всевозможных овощных, рыбных фабриках — разгружать вагоны вместимостью, как правило, 42-46 тонн. До сих пор мороженую рыбу видеть не могу, мне прямо плохо становится! Вагон — это десять рядов коробок весом по 45-46 кг. Берешь эту коробку, а она расползается, оттуда вылезают замороженные караси, ты их собираешь, кладешь обратно… Но самой отвратительной была селедка в бочках: бочки стояли высоко, когда падали, вылетала пробка, рассол разливался, въедался в руки. Руки становились желтыми и вонючими до такой степени, что когда я приходил в театр, на репетицию, со мной невозможно было рядом стоять. Этот рассол ничем нельзя было вычистить. Однажды я попросился в группу к алкашам — хотел понять, как они работают. Я — здоровый молодой парень, разгружал где-то треть вагона и уже еле шел. А они подходили — руку подставил, скинул, бедро подставил, колено — и никакой усталости. Вот что значит профессионализм! С ними я быстро научился, как надо раскидывать ящики. Но всё равно работа — изнурительнейшая. Кажется, что эти 46 тонн не закончатся никогда, и постоянно видеть глаза замороженной рыбы становится очень-очень неприятно. Таранда, такси! Наступил 1982 год. Я работал в кордебалете и одновременно танцевал соло. А потом мне опять повезло — Григорович стал ставить на меня балет «Раймонда». Удача фантастическая! Эта роль стала одной из лучших ролей в моей жизни. Но после нее начались серьезные трудности. В 1984 году меня впервые стали брать в зарубежные поездки. Для артистов тогда это была статья выживания. Я получал 100 рублей, 100 рублей платил за квартиру. И если не поехал в поездку, то остался нищим. Тогда, если ты мог что-то привозить из-за границы и продавать, ты был обеспеченным человеком. И вот в 1984 году я впервые поехал за рубеж — в Мексику. Мы везли туда «Раймонду». Мы жили в отличном пятизвездочном отеле. И хотя 10 долларов суточных, которые я получал, — это, конечно, были копейки, утром я выходил на веранду и брал чашечку кофе. На меня все смотрели: «Чего он, обалдел? Но мне хотелось, понимаете? Однажды мы куда-то поехали на такси — таксист, мексиканец, был с сыном лет восьми. Приехали, я расплатился и подарил им матрешку и какой-то значок. Балет Большого». И так они ко мне прониклись, что в один из дней я выхожу из гостиницы, и передо мной останавливается такси. Выбегает этот водитель, говорит: «Таранда, такси! Театр прямо через парк». Сын его выходит из машины, обнимает меня. Представляете, народные артисты, полковник КГБ, директор театра — все выходят из отеля и идут пешком, а Таранде открывают дверцу машины, сажают и везут. После спектакля я выхожу и вижу то же самое такси. Таксист говорит: «Мне ничего не стоит, там всё равно клиенты». И опять все звезды и партийные лидеры идут пешком, а Таранда подъезжает к отелю на такси. Конечно, это не понравилось, прежде всего, партийному руководству. После этой первой поездки в Мексику я чуть не стал невыездным. Конечно, меня разбирали на партийном собрании, вызывали, отчитывали и говорили, что это звездная болезнь, что некоторые стали позволять себе «ездить за хлебом на такси». Помните, как в фильме «Бриллиантовая рука»? В общем, кое-как я отбился, меня спасли. Потом мы поехали в Бразилию, Аргентину, где был большущий успех. Президент Бразилии со мной фотографировался, литовская диаспора приглашала на интервью. Я выступал на каких-то вечерах, рассказывал, что такое Россия. Опять же, слава, газеты… У наших комитетчиков я был первым претендентом на то, чтобы остаться. Тогда как раз вышел фильм «Белые ночи» с Барышниковым. Нам сказали: «Фильм антирусский, только попробуйте на него пойти». А как мы не пойдем? Барышников, звезда балета, снимается в таком фильме! Помню, пробрались в кинотеатр, сидим, дрожим от страха, потому что если кто-то заметит нас, всё — невыездные пять лет. Вдруг дверь открывается, мы видим входящего в зал кагэбиста, все четверо сползаем под стулья и ползком продвигаемся к выходу. Выползаем в боковые двери и исчезаем. Кто-то, видимо, на нас стукнул — видел, что мы зашли в кинотеатр. На собрании нам говорят: «Кто-то позволяет себе ходить на антисоветские фильмы». Мы: «Интересно, кто? Узнать бы! Я говорю: «Но вы ведь не видели! Нам говорили — в 11 спать, ходить группами по пять человек. Звонили — проверяли: «Ты в номере? Я — солист Большого театра, представитель России, у меня отец — офицер, а мне говорят: «В 11 спать». Не разрешали даже давать интервью. Когда показывали фильм «Легенда-17», моя балетная молодежь спрашивала: «Гедиминас Леонович, это действительно было? Я стал невыездным Когда после Бразилии и Аргентины мы вернулись в Россию, я, конечно, получил по полной программе — на пять лет стал невыездным. Гастроли 1985 года, когда мы впервые выступали в «Гранд-Опера», стали для меня последними. Начались репрессивные методы воспитания. Я уже станцевал Курбского и готовил роль Ивана Грозного, мою любимую. Подходит Юрий Николаевич Григорович, говорит: «Таранда, наступил твой час. Завтра танцуешь Ивана Грозного в «Гранд-Опера», заболел главный исполнитель». Звезда светит! Прихожу на спектакль в пять часов вечера, директор театра мне говорит: «Таранда, вы не танцуете». Мне Юрий Николаевич сказал, что я танцую сегодня». Я стоял в кордебалете и весь спектакль не мог прийти в себя. Это было жестоко — меня унизили, оскорбили, втоптали в грязь. Показали, что я ничего не значу. Закончился спектакль, артисты ушли. Остались мы с братом и служащие, которые убирали спектакль. Я включил магнитофон с музыкой «Ивана Грозного» и стал танцевать в пустом зале «Гранд-Опера». И в пустом зале я станцевал весь спектакль! Это была моя победа над самим собой. Я должен был станцевать в этот день — я вышел и станцевал на пустой зал. Там были пожарники, рабочие сцены и мой брат, и они мне аплодировали. Вернувшись в Москву, я окончательно стал невыездным. И там уже эти методы воспитания получили свое развитие. Театр уезжает в Лондон, я прихожу в аэропорт. Всем выдают паспорта перед вылетом — одному, второму, третьему, а мне, улыбаясь, говорят: «Вашего паспорта нет». Я же послезавтра танцую «Золотой век». Я возвращаюсь, прихожу к руководству театра, спрашиваю: «Что мне делать? И я на протяжении двух месяцев каждый день работал один в пустом зале, в тишине у меня в Москве не было даже музыки — бедновато жил. Поэтому сейчас, когда я нахожусь в балетном зале, у меня обязательно должно что-то играть.
И буквально в сентябре труппа балета вновь радовала псковичей своим творчеством. Сейчас очень интересно, что нового произошло в жизни коллектива с последнего выступления в Пскове? Совершенно потрясающие были залы, ну и греки, конечно, соскучились по русскому искусству и принимали просто потрясающе. Зал в 2000 мест в Салониках был полностью заполнен. Это было конечно здорово! Греки относились к нам с таким прекрасным чувством. Мы им привезли как раз «Лебединое озеро», то, что мы сейчас привозим в Псков. И они все единогласно сказали: «Давно мы не видели русский балет и спасибо, что вы приехали! Это здорово! Когда мы вернулись в Москву, конечно, для нас были некоторые разочарования, потому что многие гастроли по России у нас перенеслись, к сожалению, многие города закрыты. И с каким настроением едете к нам? Нас встречают настолько по-домашнему везде: в отеле, где мы живем, в городе, в филармонии, где вообще все просто родные и готовы предложить все что угодно, даже чего нет. Ну и конечно, самое прекрасное, что в этот раз мы с филармонией все-таки решили сделать утренний спектакль в сокращенном виде для наших детей.
С администрацией осмотрели одно историческое здание в центре города. Это старая библиотека, из которой вывезли все книги. В настоящее время оно пустует в ожидании ремонта. Было бы здорово к 920-летию Давид-Городка, которое отметят в августе 2020 года, отремонтировать его и оборудовать под хореографическую студию, - это будет шикарным подарком детям и их родителям. Кроме того, мы приехали с готовым сценарием праздника придумали совершенно удивительные вещи и предложили его руководству городского исполнительного комитета для рассмотрения. Или получить гармоничную личность? Это тяжелейший, изнурительный труд. Из тысячи детей двое, пятеро получат удовлетворение от профессии, потому что они попадут куда надо, а остальные могут не найти себя в этой жизни. Детей надо отдавать в балетную школу, чтобы ребенок рос гармонично развитой личностью. Чтобы он понимал, что такое танец, что такое балет, музыка, осанка, как надо ходить. Спорт доступен каждому. А люди, которые занимаются музыкой и хореографией, - это элита. Кроме всего прочего, есть физические данные, без которых в большом балете профессиональном нет никакого смысла находиться. И мне очень нравится, что в Давид-Городке это понимают: родительский комитет увлечен пошивом костюмов, дизайном, люди готовы стены красить. А детей так вдохновляют поездки в Москву, где они участвуют в спектакле «Щелкунчика» с «Имперским русском балетом». Я 15 лет так не рыбалил, в восторге был: Горынь, природа, все так классно. Уху делали вкуснейшую. Александр поймал судака и все шутил, что меня, имеющего прибалтийские корни, «на шпроты тянет». Но и мне удалось поймать щуку. Александр очень тесно связан с Давид-Городком, откуда он родом. Приезжала их делегация в Москву, попали на балет, перед спектаклем я их представил московскому зрителю, а по окончании пригласил за кулисы. Там Александр в присутствии гостей и артистов предложил рассмотреть возможность открытия балетной студии при местном Доме культуры. Что оставалось сделать, когда просит морская пехота? Пришлось согласиться в надежде, что это скоро забудется. И однажды он сказал: «А поехали со мной в Давид-Городок! И мы не просто открыли там балетную школу. Вначале заключили соглашение с городским исполкомом и взяли на себя обязательство оказывать методическое сопровождение и помощь в оформлении танцевального класса. Подобрали толкового руководителя, провели с ней обучающие семинары. Дали возможность выйти на сцену в составе «Имперского русского балета» в Москве. Это очень важно для развития. Нас принял председатель Столинского райисполкома. Ознакомил с традициями района и провел экскурсию по предприятиям города. Затем состоялась встреча с родителями детей балетной студии. Малыши подготовили первые выступления, а вечером окунулись в атмосферу уникального фестиваля - одного из немногих на постсоветском пространстве, где сохранилась живая традиция.
Что еще почитать
- Смерти брата Гедиминаса Таранды предшествовала хандра - МК
- Дочь артиста балета Гедиминаса Таранды Елизавета опровергла, что не знала отца до 14 лет
- Его величество Танец
- Смотрите также
Выбрать муниципалитет
Профессионал своего дела Елизавета Таранда рассказала изданию «Страсти» о нюансах профессии. Заведующий труппой «Имперского Русского Балета», был педагогом-репетитором данного коллектива. Умер заместитель директора «Имперского русского балета» Витаутас Таранда, ему было 59 лет, сообщил РБК его брат балетмейстер Гедиминас Таранда. Ее отец, Гедиминас Таранда, солист балета Большого театра. Коллектив Гедиминаса Таранды поставил балет в саду камней близ Тарусы, участвовал в праздновании Масленицы в Боровске. Буквально месяц назад Гедиминас Таранда, Заслуженный деятель искусств РФ, руководитель балетной труппы «Имперский Русский Балет» принял предложение наукограда показать.
Гедиминас Таранда
Он умер в квартире супруги, в момент смерти женщина была дома. Авторы канала отмечают, что в последнее время хореограф злоупотреблял алкоголем, большую часть времени он проводил лёжа. Витаутас Таранда родился в 1965 году. Он обучался в Московском хореографическом училище, также служил в Большом театре.
Учредитель и редакция - АО «Москва Медиа». Главный редактор сетевого издания И. Адрес редакции: 125124, РФ, г. Москва, ул.
Анастасия младше Гедиминаса почти на 22 года. До нее Таранда вступал в брак трижды, первый раз он женился еще в 19 лет.
По странному стечению обстоятельств, всех предыдущих спутниц жизни танцора звали Маринами, более того, инициалы у них были одинаковыми — М. Участие в ледовом шоу Гедиминас считает рискованным экспериментом, ведь до этого он вставал на коньки всего один раз в жизни Фото: Юрий Феклистов «Когда-то я жил в заброшенной избушке в Серебряном Бору, где не было ни света, ни воды, и даже мечтать не мог, что заработаю на трехкомнатную квартиру в центре Москвы» Фото: Юрий Феклистов По-настоящему счастлив я только с Настей, которая подарила мне дочь — Дэйманте, что означает «жемчужина» по-литовски». Дэйманте — первый ребенок Гедиминаса. Перед рождением малышки Таранда купил трехкомнатную квартиру в центре Москвы, на Троицкой улице, где живет большинство артистов Большого — специально для них театр построил здесь несколько многоэтажных домов. В новом жилище Таранды самая уютная комната — детская. Здесь есть место для занятий танцами — у четырехлетней Дэйманте потрясающая пластика и гибкость. Гедиминас в дочке души не чает и прочит ей спортивную или танцевальную карьеру. Времени на то, чтобы определиться с будущим дочери, у Таранды осталось немного — в хореографическую школу детей принимают с шести лет. В то время он жил в Воронеже, с бабушкой и дедушкой его отец был военным, и семья часто переезжала с места на место.
И хотя уже был «староват» для старта, педагоги, разглядев во мне большие способности, не только приняли меня, но и сразу поставили немыслимую, как мне казалось, планку: выиграть конкурс в Москве. Начались бесконечные репетиции, занятия у станка…» Старания не прошли даром — Гедиминас покорил строгое столичное жюри, и его взяли в Московское хореографическое училище. И тогда от родителей я узнал потрясающую историю. В четырехлетней дочке Таранда души не чает и прочит ей спортивную или танцевальную карьеру Фото: Юрий Феклистов Мой дед, Дмитрий Илларионович, работал на заводе, который, как это было принято в советские времена, брал шефство над разными творческими коллективами. А те, в свою очередь, давали концерты для заводчан. Однажды перед рабочими выступила Галина Уланова. После концерта дед не удержался, подошел к ней, поклонился и попросил тур вальса. Она не отказала в любезности фабричному красавцу… Наверное, во мне и по сей день живет дух Улановой! А как иначе объяснить, почему в начале танцевальной карьеры мне сопутствовал такой успех?
Сразу после окончания училища мне дали главную роль — Тореадора в «Дон Кихоте» — неслыханное для Большого театра событие! Правда, мой дебют на прославленной сцене начался с конфуза… За день до премьеры меня поставили в кордебалет, чтобы я освоился в спектакле. Я надел их, обулся в испанские ботинки на шнуровке, начал разогреваться.
Я надел их, обулся в испанские ботинки на шнуровке, начал разогреваться. И вдруг зазвучала музыка. Я заметался, в панике попытался снять «шерстянки», но ботинки мешали.
Тут ко мне подлетел побелевший от ужаса костюмер и разрезал их ножницами прямо на ногах. Я опаздывал с выходом уже на 16 тактов! Кинулся на сцену, но поскользнулся и упал. Хохот стоял дикий! Смеялись все — артисты, оркестр, зрители. Через несколько дней посмотреть на мой сольный выход в «Дон Кихоте» собралась вся труппа театра, перешептываясь: «Сейчас наш клоун появится!
Вскоре Гедиминас стал одним из ведущих солистов театра. И меня не смущало, что она моложе меня почти на 22 года» Фото: Юрий Феклистов Многие зрители в 80-е годы ходили в Большой исключительно «на Таранду». Собираясь после спектакля у служебного входа в ожидании кумира, поклонники шептались, будто он живет в многокомнатных хоромах у самых стен Кремля. Никто из них и подумать не мог, что красавец танцор обитает в лесу, в заброшенной избушке без воды и света… В те времена Таранда вел «двойную жизнь». По вечерам он был сказочным принцем, которым восхищаются и которому рукоплещут. Но едва закрывался занавес, чудо заканчивалось.
Из сияющего золотом дворца Гедиминас уезжал в продуваемый всеми ветрами деревянный домик на окраине Москвы. Вскоре моей зарплаты перестало хватать даже на то, чтобы оплачивать комнату! Выжить помог случай. Однажды я приехал с друзьями на базу отдыха Большого театра в Серебряном Бору. Гуляя по лесу, набрел на деревянный заброшенный домик — в таких много лет назад отдыхали артисты, пока не были построены современные бетонные корпуса. В мозгу что-то щелкнуло, и я кинулся к администрации базы с просьбой снять эту развалюху.
Вначале служащие подумали, что я шучу, а когда убедились в обратном, начали стращать: мол, там нет ни удобств, ни воды, ни света». Трудностей Гедиминас не испугался и уже на следующий день перевез в «избушку на курьих ножках» вещи.