Посольство США в Москве опубликовало пост в честь дня рождения великого русского поэта Александра Пушкина, перепутав его имя. Успех Пушкина был не успехом моды или успехом ловкого дельца, это был успех, обусловленный признанием его таланта и значения». Почему из ЕГЭ убрали произведения Пушкина, Лермонтова и Грибоедова.
Смотрите также
- Пушкин и Лермонтов снова в ссылке: почему классиков «выгнали» из ЕГЭ и к чему это приведёт
- Грамматические ошибки все кто изучал биографию пушкина
- Кто бы ни изучал биографию пушкина подчеркивали? - Ответ найден!
- Учебный Марафон ЕГЭ - восьмое задание - форум, дискуссии, обсуждение событий и новостей
- Кто бы не изучал биографию пушкина подчеркивали
Интересные факты о пушкине
Кто бы не изучал биографию пушкина подчеркивали решу. 4. Выучите правило на один тип, а только потом переходите к другому. Безусловно, не стоит представлять дело так, будто лишь в биографии Пушкина таится разгадка его популярности, но все-таки и без нее не обошлось.
Литература. 6 класс
Важно внимательное изучение биографий писателя: кто и откуда, про родителей, дедушек. Безусловно, не стоит представлять дело так, будто лишь в биографии Пушкина таится разгадка его популярности, но все-таки и без нее не обошлось. Задание и тест ЕГЭ на тему: Кто бы ни изучал биографию Пушкина, подчёркивал, что его поэтический талант необычайно расцветал в осеннюю пору. Лучший ответ про кто бы ни изучал биографию пушкина подчеркивали дан 23 мая автором Гузель. Кто бы ни изучал биографию Пушкина, подчёркивал, что его поэтический талант необычайно расцветал в осеннюю пору.
Вспомогательный материал
- Вспомогательный материал
- «В Академии наук заседает князь Дундук»: как Пушкина «снесли под ноль» из ЕГЭ
- «Вот Пушкин. Вот какой он…». К 220-летию со дня рождения А.С. Пушкина
- «Француз» в Царскосельском лицее
- Как Пушкин стал пророком (из истории ранних пушкинских биографий)
- Запретная биография Пушкина. О чем не рассказывают в школах? - YouTube
Минпросвещения опровергает сообщения об исключении Пушкина и Гоголя из ЕГЭ по литературе
И даже в допущенных к изданию произведениях Пушкина оставили "нехорошие слова", правда, замененные цензурой многоточиями. Теперь перейдем к иллюстрации тех моментов из биографии Пушкина, которые характеризуют вышеупомянутую кривую в ее подъемах и спусках. Эмпирическая биография Пушкина невозможна, обречена на провал — об этом говорит не только опыт Бартенева, но и весь полуторавековой опыт науки о Пушкине, в которой недописанные биографии исчисляются десятками. И, наконец, последний аспект изучения биографии Пушкина — его творческий путь. Задание и тест ЕГЭ на тему: Кто бы ни изучал биографию Пушкина, подчёркивал, что его поэтический талант необычайно расцветал в осеннюю пору. Пользователь Юлия Иванова задал вопрос: "Кто бы ни изучал биографию пушкина подчеркивали?" в рубрике Учёба и наука.
«В Академии наук заседает князь Дундук»: как Пушкина «снесли под ноль» из ЕГЭ
Даже изучив биографию литературного деятеля, без внимания могут остаться интересные факты из жизни Пушкина, о которых и поговорим в сегодняшней публикации. Поэтому, когда мы изучаем биографию Пушкина, не забывайте подчеркивать роль его подруг, которые были рядом с ним и вносили свой вклад в его творчество. Обычно журнальную биографию Пушкина начинают с его участия в «Литературной газете» (1830) – и делают это неправильно.
В школе не рассказывали: 5 интересных, но малоизвестных фактов о Пушкине
Как думаете, кто натравил на доцента СПбГУ этих «опричников»? Совершенно с вами согласен, более некому. Но тех, кто поддержал педагога, в тысячи раз больше. И среди них, например, глава комитета Госдумы по труду и социальной политике Ярослав Нилов, написавший возмущенно: кто бы мог подумать, что «разгрузка» детей от излишков информации начнётся с такого дикого по содержанию списка «лишних» это наши светила-то лишние?!
А вот, что пишет правительственная «Российская газета» в материале за 29 августа. Читаем внимательно: Федеральный институт педагогических измерений опубликовал проекты контрольно-измерительных материалов к ЕГЭ-2024, а также кодификаторы к ним. Учителя, ясное дело, сразу стали штудировать документы.
Для информации: кодификатор — это такой свод тем, умений и навыков, которыми должен обладать выпускник. Что произошло? В Рособрнадзоре объяснили: «Все образовательные организации с 1 сентября 2023 года начнут работать по федеральным образовательным программам.
Кодификатор ЕГЭ по литературе также приведен в полное соответствие с программой среднего общего образования. И, видимо, по логике, те, кто сдают ЕГЭ по литературе в 11-м классе, в 9-м классе, соответственно, сдавали ОГЭ по этому же предмету, а значит, хорошо знакомы с Пушкиным и Ко как-то панибратски вышло — автор. Это произведения Островского, Тургенева, Толстого, советской литературы и писателей-современников», — уточнили в Рособрнадзоре.
Сама программа по литературе по-прежнему охватывает все значимые эпохи и всех авторов, которые внесли вклад в русскую литературу, — заверили эксперты.
В сентябре 1851 года Гоголь писал М. К записи своих воспоминаний о поэте Погодин приступил лишь в 1864 году, передав их для публикации П. Тем не менее Анненков и после 1856 года не оставлял работы над собиранием и изучением воспоминаний современников о Пушкине. В 1857 году ему удалось через посредство Л. Толстого получить рукопись воспоминаний о встрече с Пушкиным на Кавказе в 1829 году И. Пущина, а в 1859 году — воспоминаний о нем А. Анненков был также одним из первых, оценивших значение воспоминаний о Пушкине И.
Пущина, опубликованных впервые в неполном виде в 1859 году, хотя сам Анненков, в отличие от Пущина, вынужден был в «Материалах» полностью обойти вопрос о личных и идейных связях поэта с декабристами, да и позднее в книге «Пушкин в александровскую эпоху» 1874 трактовал их с иных, чем Пущин — умеренно либеральных позиций. Вторым источником анненковской биографии Пушкина послужило изучение русских газет и журналов 10—30-х годов. Майков, первый издатель собранных Анненковым черновых материалов, опубликовавший часть их после смерти критика, — биограф придавал особое значение старинной журнальной полемике и справедливо искал в ней указаний на то, как постепенно слагалось в русском обществе воззрение на поэтическую деятельность Пушкина»[16]. Наконец, главный источник «Материалов» составили рукописи поэта, которые впервые после В. Жуковского стали доступны Анненкову и глубокое тщательное изучение и использование которых помогло ему создать не обычную биографию поэта в ходовом, общепринятом смысле слова, а поистине уникальную по своему жанру и выдающуюся по художественным достоинствам книгу о великом русском поэте. Между тем «войти в какие-либо близкие, родственные, интимные отношения с одним уже отжившим существованием можно только через посредство исторического чутья и художественного инстинкта, соединенных вместе». Только таким образом биограф добьется цели «освободить благородное лицо Пушкина от условных представлений и возвратить ему в биографии то мужественное нравственное выражение, которое производило такое обаятельное выражение на окружающих при его жизни и способное выдержать, не изменяясь, все возможности разоблачения, факты и даже позорные нападки после того»[18]. Примечательно письмо Анненкова к А.
Только при соблюдении этого условия биограф и мемуарист, согласно Анненкову, становятся достойными получить «имя летописца, эпохи»[19] Стремясь в «Материалах» и других своих трудах о Пушкине дать характеристику Пушкина как «человека и замечательного типа своего времени», Анненков, по собственному признанию, тщательно избегал панегирического тона[20], того, что в XX веке Маяковский, говоря о работах пушкинистов, называл «хрестоматийным глянцем». Биографию поэта Анненков стремился основать на «местной правде», «на истине и неопровержимых «фактах»[21]. Обобщая и объединяя в «Материалах» свидетельства современников о поэте, Анненков смог донести до нас живые их голоса, сумев в то же время придать лучшим страницам своей книги внутреннюю художественную цельность и ту редкую свежесть и убедительность, которая свойственна обычно живым свидетельствам современников. Его книга приобрела для сегодняшнего читателя ту же особую ценность, что и произведения Анненкова-мемуариста, хотя он и не был непосредственным свидетелем жизни поэта или его собеседником, а писал свою книгу на основе тонкого художественного творческого «вживания» в атмосферу еще сравнительно близкой ему пушкинской эпохи. Эти слова Чернышевского можно отнести и к анненковской биографии Пушкина, несмотря на свойственные ей недостатки, обусловленные как временем и обстоятельствами ее появления, так и противоречиями мировоззрения самого первого биографа Пушкина. Слова эти определяют новаторский характер его «Материалов». Стремясь очертить особое, специфическое место Пушкина в истории русской поэзии, Белинский проводил рубеж между Пушкиным и его предшественниками, с одной стороны, Пушкиным и преемниками его в русской литературе, с другой. Творчество Пушкина, по мысли Белинского, было закономерным звеном развития истории и русской культуры, оно было подготовлено всеми его предшественниками в истории русской поэзии, творчество которых влилось в его поэзию, как малые реки в большую.
Но в то же время между Пушкиным и его предшественниками было, по Белинскому, и существенное различие. У русских поэтов допушкинской поры от Ломоносова до Жуковского поэзия была выражением благородных и добрых чувств, имела более или менее дидактический характер. Пушкин же дал в России непревзойденный образец поэзии уже не как проявления благородного чувства, но поэзии как искусства в высшем и совершеннейшем значении этого слова. Его поэзия явилась живым отблеском не прекраснодушной мечты, но реальной красоты и поэзии самой жизни, облаченным в столь же совершенную, адекватную ей артистическую художественную форму. Освободить поэзию от всех посторонних примесей и благодаря этому остаться навсегда эстетическим воспитателем будущих поколений русского общества — таковы были, по Белинскому, призвание и величайшая, вечная заслуга Пушкина в истории русской культуры. Но, сохранив навсегда значение нормы и образца русского художественного гения, поэзия Пушкина в другом отношении, по мнению критика, стала рубежом, который русское общество и русская культура исторически закономерно должны были на известное время оставить за собой в процессе дальнейшего развития. Ибо для передовой России вслед за эпохой «искусства» наступила другая эпоха — «мысли» и революционного «дела» — и представителями этой эпохи явился уже не Пушкин, а его ученики — Лермонтов и Гоголь, страстное и беспокойное творчество которых, насыщенное критическим духом, пафосом сомнения и отрицания, отвечало революционному характеру новой, послепушкинской эпохи русской жизни. Утверждая взгляд на Пушкина как на «поэта-артиста», «поэта-художника», историческая миссия которого вытекала из исторических задач его времени и состояла в создании для будущих поколений высшего возможного образца «поэзии как искусства», Белинский исходил из тех же социально-исторических соображений, из которых, например, исходил в Германии Г.
Провозгласив Гете величайшим художником слова, Гейне отнес его тем не менее к миновавшей для новейшего революционного времени «эпохе искусства» «Kunstperiode» , которой суждено одновременно навсегда остаться вершиной национальной художественной культуры и в то же время исторически закономерно уступить свое место иному, более субъективно экспрессивному, энергичному типу творчества, непосредственно обращенному к новым потребностям жизни, ее резким противоречиям и противоборствующая тенденциям.
Аргументировать же тем, что знание Пушкина и Лермонтова проверяется в 9 классе на ОГЭ тоже странно: литература предмет по выбору, так что не все, кто собирается сдавать экзамен в 11 классе, проходили тестирование за два года до этого. Мы просто поговорить хотели Больше всего в этой ситуации, конечно, жалко, нет, не учеников, а преподавателей. Причём вузов. Именно им предстоит попробовать на себе все плоды модернизации. ЕГЭ с самого его появления критиковали за то, что оно возвышает «зубрёж» данных над комплексным пониманием предмета, но сейчас ситуация может стать ещё хуже. То есть, насколько они видят эту преемственность, насколько они умеют анализировать, насколько они умеют сопоставлять — это невозможно без вот такого преемственного контекста, принципа историзма, — ответила на наш вопрос о «качестве» выпускников доцент кафедры социальных технологий РАНХиГС Санкт-Петербург Екатерина Огарева. Фото: пресс-служба комитета по образованию Санкт-Петербурга Фото: пресс-служба комитета по образованию Санкт-Петербурга В качестве эксперимента можно взять любой другой предмет, чтобы понять, что не так с этим «упрощением»: знает ли выпускник биологию, если может перечислить все кости человеческого скелета и в подробностях нарисовать мышечную систему, но уверен, что митохондрии — это такие мелкие грызуны? Можно, конечно, сказать, что школьным учителям никто не запрещает давать это понимание на уроках. У нас в целом очень любят взывать к «моральному облику» педагога, но не понятно, а зачем им это делать?
Знания и благодарность учеников — это, конечно, очень приятно, но как-то непредметно, а вот злобные глаза родителя, которому кажется, что его ребёнка перегружают, да ещё и необязательной информацией, ведь она не повлияет на заветные, «определяющие будущее» баллы, они здесь, рядом. К счастью, кажется, стандарты подготовки скорректируют. Чуть ли не первое, что отметила Решетникова в своём выступлении — это то, что данные документы неокончательные.
Специалисты сходятся в том, что Пушкин был принят в «Арзамас» заочно, едва закончив Лицей, в июне или в самом начале июля 1817 года.
Не вызывает сомнений и то, что Пушкин, пестуемый секретарем «Арзамаса» Жуковским, стремился попасть в тесный круг своих поэтических учителей — как раз именно этим объясняются его заявления в том числе поэтические — например, именем Арзамасец подписано пушкинское послание «К Жуковскому» 1816 года в верности арзамасской литературно-полемической программе. Однако реальное участие Пушкина в «Арзамасе», как недавно показал, опираясь на широкий круг мемуарных и эпистолярных данных, Олег Проскурин, по-видимому, ограничилось одним-единственным заседанием. Фактическое вступление Пушкина в «Арзамас», когда им была произнесена вступительная речь, произошло на прощальной встрече членов 7 апреля 1818 года, где отмечались проводы Дмитрия Блудова, одного из основателей и главных вдохновителей общества, который получил дипломатическое назначение в Лондон. Никаких надежных свидетельств о посещении Пушкиным более ранних заседаний не сохранилось — ни в арзамасских протоколах, ни в богатом эпистолярном наследии членов общества.
Таким образом, очевидно, вся история «общества безвестных людей», с его вступительными речами, написанными гекзаметром протоколами, ритуальными «похоронами» беседчиков и поеданием гуся, прошла без участия молодого поэта. Не сохранилась полностью и арзамасская речь Пушкина, от нее уцелело лишь несколько строк, припомненных «героем» апрельского заседания 1818 года Блудовым, который сообщил их одному из первых биографов поэта Петру Бартеневу. Вот ее начало, свидетельствующее о том, что произносящий присутствует в собрании впервые: Венец желаниям! Итак, я вижу вас, О други смелых муз, о дивный Арзамас!
На том же заседании — первом для себя и последнем для «Арзамаса» — Пушкин читал фрагменты из «Руслана и Людмилы»: по всей видимости, впечатление слушателей от пушкинской речи сразу оказалось заслонено куда более сильным эффектом, произведенным чтением отрывков из первой пушкинской поэмы.
В Госдуме попросили Минпросвещения объяснить, почему из ЕГЭ исчез Пушкин
| Запретная биография Пушкина. О чем не рассказывают в школах? - YouTube | В Минпросвещения опровергли сообщения о том, что произведения Пушкина, Лермонтова, Гоголя, Жуковского, Грибоедова и Фонвизина решили убрать из заданий ЕГЭ. |
| Жизнь и творчество Александра Пушкина | Биография Пушкина. Подчеркните верное. |
| В Минпросвещения опровергли исчезновение Пушкина и Гоголя из ЕГЭ | Задание и тест ЕГЭ на тему: Кто бы ни изучал биографию Пушкина, подчёркивал. |
Литература. 6 класс
Все эти черты характера поэт унаследовал от матери, как мы увидим ниже. Таким образом из этих правда, скудных данных мы видим, что Пушкин был отягчен как по материнской, так и по отцовской линии. Литературную же одаренность он получил по отцовской линии. Переходя к анализу личности поэта с психопатологической стороны, мы должны заранее сказать, что не собираемся сейчас дать исчерпывающий патографический анализ личности поэта.
Мы отметим лишь некоторые выпуклые и ярко бросающиеся в глаза моменты в патопсихической структуре личности Пушкина. Самым характерным и ярким, что в его личности бросается в глаза, даже и не специалистам, так это—резкая неустойчивость его психики, имеющая ярко выраженную цикличность смены настроений, далеко выходящая за пределы нормальной ритмичности настроений обыкновенных здоровых людей. Если мы обратимся к материалам, иллюстрирующим доподлинную а не искусственно панегирическую биографию Пушкина, то все течение его психической жизни в ее сменах настроений пришлось бы графически изобразить в виде волнистой кривой с крутыми колебаниями и подъемами то вниз, то вверх.
Эти колебания будут соответствовать колебаниям его бурной психики то в форме резкого возбуждения, то в форме депрессии. Эта волнообразность, правда, будет протекать с известной периодичностью, но не будет иметь той строгой ритмичности подъемов и спусков, свойственных тем чистым формам маниакально-депрессивных состояний, где регулярно и ритмично депрессия сменяет возбуждение. У Пушкина, скорей, та часть кривой, которая бы характеризовала подъемы возбуждения, будет преобладать и доминировать над той частью кривой, которая должна характеризовать депрессии.
Это—первая особенность, которую бы можно было отметить. Вторая особенность, которую мы бы могли констатировать, —это то, что в последний период его жизни депрессивные приступы стали учащаться и даже, пожалуй, удлиняться. Эта психическая неустойчивость и цикличность психики резко бросалась в глаза даже всем тем из его современников, которые далеки были до каких-либо психиатрических оценок его настроений.
Пущин, товарищ Пушкина, в своих заметках о Пушкине. Правда, современники его и даже его близкие люди, не понимая конституцию психики поэта, часто ложно истолковывали эти резкие смены настроения, приписывая их той или иной мнимой причине, якобы зависящей от его воли и желаний. Тогда он являлся поэтом и гораздо более вдохновенным, чем во всех своих сочинениях".
Точно также А. Он был очень неровен в обращении: то шумно весел, то дерзок, то нескончаемо любезен, то томительно скучен, и нельзя было угадать, в каком он будет расположении духа через минуту. Вообще же надо сказать, что он не умел скрывать своих чувств, выражал их всегда искренно и был неописанно хорош, когда что-либо приятно вдохновляло его.
Когда же он решался быть любезным, то ничто не могло сравниться с блеском, остротою и увлекательностью его речи". И верно подметила А. Теперь перейдем к иллюстрации тех моментов из биографии Пушкина, которые характеризуют вышеупомянутую кривую в ее подъемах и спусках.
Причем оговариваемся, что ниже приводимые иллюстрации для этой цели являются далеко не исчерпывающим материалом для демонстрирования такой кривой. Эти материалы могут служить лишь канвой для попытки построения такой кривой, и этим могла бы быть охарактеризована маниакально-депрессивная психическая конституция Пушкина, а еще вернее было бы сказать—маниакально-депрессивный компонент психической конституции Пушкина, так как, по нашему мнению, в сложную психику Пушкина должны входить еще и другие компоненты, помимо маниакально-депрессивного3. Уже с самого раннего детства и юношества замечается эта циклическая смена кривой, которая то вверх возбуждение , то вниз депрессия сменяет одна другую.
А ошибка в построении предложения с однородными членами Б неправильное употребление падежной формы существительного с предлогом В ошибка в построении предложения с деепричастным оборотом Г неправильное построение предложения с косвенной речью Д ошибка в употреблении имени числительного 1 Для выполнения поставленной цели нам дали двадцать двое суток. Белинский написал около двадцати статей и рецензий, которые были посвящены творчеству Н. А ошибка в построении предложения с однородными членами Б неправильное употребление падежной формы существительного с предлогом В ошибка в построении предложения с деепричастным оборотом Г неправильное построение предложения с косвенной речью Д ошибка в употреблении имени числительного 1 Плохо выраженная мысль — это леность не только речевых усилий, а также леность мысли.
Кто же те люди, с которыми Александра Пушкина связали узы товарищества? Генерал Иван Никитич Инзов, главный попечитель о колонистах южной России и исправляющий должность наместника Бессарабской области. В его канцелярии поэт числился сверх штата, оставаясь в подчинении у Каподистрии. В лице Инзова молодой Пушкин, всю жизнь не знавший родительской ласки, получил не только мудрого и заботливого начальника, но и любящего, без обиды строгого отца. Инзов поселил Пушкина в своем доме, поил, кормил, давал взаймы денег. Ему же он давал поручения по службе. Михаил Федорович Орлов, командир 16-й пехотной дивизии, и офицеры его дивизии. Горчаков окончил муравьевскую школу колонновожатых. В начале ноября 1820 года приехал в Кишинев на должность квартирмейстера при штабе дивизии. Нужно заметить, что к занятиям квартирмейстерской части было отнесено: «1 Собирание и рассмотрение военно-исторических, топографических и статистических сведений о России и иностранных государствах. Причем специально указывалось: «для вождения войск в деле с неприятелем, и для нечаянных нападений, засады, отступлений и других воинских движений, употребляются вожатыми войск Офицеры Генерального Штаба, и особенно те из них, которые делали съемку самих мест действия, или оные обозревали». В прочих случаях уместно было в проводники брать людей осведомленных. Капитан над вожатыми «людей проворных и имеющих сведения о большом пространстве земли, обязан соглашать на службу при Армии, с жалованием по договору». Он «обязан давать проводникам следующую им плату и прокормление, строго надзирая, чтобы они, по отобранию от них сведений, не могли доставить неприятелю каких-либо догадок о предприятиях Армии». Средства на проводников получались непосредственно от начальника Генерального штаба. В Кишиневе находилась также топографическая комиссия, которая занималась съемками Бессарабского края. С ее начальником полковником Корниловичем, офицерами Лугининым, Зубовым, Кеком, Полторацкими Пушкин был в самых близких отношениях. Но особенно он выделил среди них Александра Фомича Вельтмана, писавшего и прозу, и стихи. Кстати, Вельтман до определения в офицеры Генерального штаба тоже окончил школу колонновожатых. Самым любопытным из новых знакомых, с кем особенно сдружился Пушкин, стал подполковник Генерального штаба Иван Петрович Липранди. Привлекал он внимание не только Пушкина, но и всей военной молодежи Кишинева своим острым умом и пламенным характером. Человек это чрезвычайно интересный и стоит рассказать о нем подробнее. В сытинской «Военной энциклопедии» о нем говорится: «военный писатель и критик... В 1832 г. В 1839 г. Проработав 2 г. Даже через многие годы после смерти Липранди, рассказывая о его судьбе, посчитали неуместным открывать всю правду. Завесу тайны срывает впоследствии Мариэтта Шагинян. В своих «Страницах из дневника», посвященных Пушкину, она называет все своими именами — пишет о Липранди: «военный историк иподполковник разведки». Официальным поводом к переводу из гвардии в армейский полк стала одна из многочисленных дуэльных историй Липранди. Заметим, именно он стал прототипом Сильвио в повести Пушкина «Выстрел». В ноябре 1822 года Липранди вышел в отставку в звании полковника, а 17 января 1826 года был арестован по делу декабристов. По свидетельству командира 17-й дивизии генерал-майора С. Желтухина, Липранди при аресте заявил: «Меня берут понапрасну, разве за то только, что я в коротких связях и переписке был с Муравьевым-Апостолом». Но ведь это тот самый, повешенный в числе пяти главных деятелей декабризма. Кроме того, Липранди утверждал: «Мне стоит поговорить с Николаем Павловичем и тогда оправдаюсь, буду освобожден и еще сделают меня или камергером, или флигель-адъютантом». И даже в своих мемуарных «Записках» он подчеркивает, что с самого начала был вполне уверен в своем скором освобождении. И действительно, через месяц Липранди уже на свободе. Причем в «Алфавите декабристов» было записано, что он, Липранди, к тайному обществу не принадлежал, о существовании такового не знал и ни с кем из членов его сношений не имел. По окончании следствия Липранди возвращается в Кишинев, где становится адъютантом генерал-губернатора Новороссийского края графа Воронцова. Но в Молдавии Липранди был недолго, в 1828 году накануне войны с Турцией его назначили начальником вновь учрежденной высшей тайной заграничной полиции. Назначение последовало по личному указанию Николая I. Получить столь высокий и ответственный пост мог только человек опытный, в преданности которого престолу не могло быть и капли сомнений. Многие тайны унес с собой Иван Петрович Липранди, но в архивах хранятся его труды о методах агентурной деятельности. В его биографии было немало тайных операций, в том числе и разоблачение петрашевцев. Таким был один из самых близких кишиневских приятелей Пушкина. Между тем, изменения в дислокации русских войск, усиление разведывательной деятельности и картографирование местности дает основание предположить о готовящейся активности России в Бессарабии. Тем более, что Турция не выполнила ряд международных договоров. Это усиление активности было выгодно греческому освободительному движению, ярчайший представитель которого граф Каподистрия находился во главе российского внешнеполитического ведомства. Александр Пушкин, находящийся на службе под его началом, был, безусловно, втянут в гущу событий. Однако события развивались не совсем так, как задумывалось в Петербурге. Османская империя, поглотившая земли многих государств, все более напоминала готовую взорваться пороховую бочку. Национально-освободительное движение ширилось. Возникло множество тайных обществ, как в подвластных Турции странах и княжествах, так и среди эмиграции. Каждое из тайных обществ преследовало собственные цели, хотя объединяло их желание видеть свои земли свободными. Но эту свободу каждый понимал по-своему. Наконец дело дошло до вооруженного выступления. В начале 1821 года народное восстание в Валахии историческая область на юге Румынии между Карпатами и Дунаем поднял Тудор Владимиреску. Это был человек деятельный и храбрый — за геройское участие в русско-турецкой войне 1810-1812 года на стороне России был произведен в поручики и награжден Владимирским крестом. Поводом для выступления стала смерть господаря Валахии Александра Суццо. Восставшие объявили своей целью освобождение от ига местных бояр, а также фанариотов перешедшие на службу к туркам константинопольские греки, из числа которых назначались молдавские и валашские господари. Одновременно с этим активизировалась деятельность тайных греческих обществ на юге Греции — в Морее. На севере вспыхнуло восстание гетерии. Тудор Владимиреску, враждебный Александру Ипсиланти, наотрез отказался присоединиться к нему. Вышеупомянутый Александр Вельтман, современник и участник тех событий, в повести «Радой» описывает их свидание. Когда Ипсиланти сказал Владимиреску: «у нас — общий враг», то в ответ услышал: «Ваши враги — турки, а наши — греки-фанариоты: разница видна из наших и ваших прокламаций… Ваше поле в Греции, — идите за Дунай, а наше дело спровадить греческих господарей туда же. Здесь им не место, довольно собирать им десятину с княжеств; пусть идут под ваше знамя освобождать Грецию от ига и избавят нас от своего ига». В своих прокламациях Владимиреску указывал, что цель его действий отнюдь не мятеж против Османской порты, но противодействие ужасным притеснениям, которым подвергается несчастная Валахия со стороны назначенных властей, которые переступили свои права и угнетают народ всеми беззакониями, какие только можно вообразить. Дворянин-фанариот Ипсиланти объявил Владимиреску «изменником», арестовал его и умертвил. Но этим он только подорвал народную основу освободительного движения и ускорил его поражение. Восстание было обречено и по иным причинам. В Яссах лидер его Ипсиланти издал воззвание, в котором неосторожно намекал на поддержку некой «державной силы». Это было некстати. Император Александр I усмотрел в этом намек на Россию и, возмущенный, 9 марта 1821 года исключил Ипсиланти из русской службы с воспрещением возвращаться в Россию. Весной 1821 года подполковник Мариупольского гусарского полка Пестель был командирован начальником штаба 2-й армии П. Киселевым в Бессарабию для сбора сведений о греческом восстании, о его причинах и ходе. Результатом поездки Пестеля стал доклад, представленный императору, в котором он указывал: «волнение в княжествах Балканского полуострова и предприятие князя Ипсиланти можем рассматривать как результат давно составленного и зрело обдуманного плана, который захватил всю Грецию». И далее: «албанцы и сербы всецело разделяют намерения и планы греков. У них одни и те же интересы, и дело у всех у них общее». Гетерия, как следовало из доклада, играла в этом восстании такую же организующую роль, какую в Италии играют карбонарии. Эта оценка стала одной из причин отказа императора в поддержке освободительных устремлений греков. В своем дневнике 24 декабря 1833 года Пушкин писал, что таким образом Пестель «предал гетерию, представя ее императору Александру отраслью карбонаризма». А ведь Александр I поначалу сочувственно относился к гетерии надо думать, не без влияния графа Каподистрии , полагая использовать ее в борьбе против турок. Впоследствии русский император резко переменил свои взгляды. К тому же австрийскому канцлеру Меттерниху удалось убедить его, будто бы Ипсиланти состоит в тайной переписке с французскими либералами, неаполитанскими карбонариями и испанскими конституционалистами. В результате Россия отступила от Ипсиланти, восстание в балканских княжествах, предоставленное своим собственным силам, потерпело поражение. Расплата была кровавой. Башибузуки и египтяне творили неслыханные зверства, стремясь утопить восстание в крови. На острове Хиосе было убито свыше 90 тысяч христиан. Посылка русских кораблей к греческим берегам могла бы спасти десятки тысяч жизней. Но Петербург безмолвствовал. А ведь даже формально Россия имела право резко вести дело с Турцией, которая своими военными действиями в придунайских княжествах нарушала Бухарестский договор 1812 года. На Веронском конгрессе 1823 года Александр I прямо изложил свою позицию: «Я покидаю дело Греции, потому что усмотрел в войне греков революционные признаки времени». Восстание греков против своего «законного государя» — султана является делом предосудительным и беззаконным, полагал он. До посылки русского вспомогательного корпуса дело не дошло. Был ли безучастен Пушкин к разворачивающимся событиям, свидетелем которых стал? Анненков сообщает: «Пушкин вел «журнал» греческого восстания — и к этим словам ничего мы присоединить не можем и теперь. Из трех отрывков, оставшихся от этого труда, очень обезображенных временем, нельзя вывести никакого заключения кроме того, что Пушкин весьма интересовался сначала молдавской революцией». Знакомство с черновиками этих неизвестно кому предназначавшихся писем показывает, что записки велись по рассказам людей, бывших очевидцами всего происходящего за Прутом после того, как генерал Ипсиланти перешел 22 февраля 1821 года русскую границу и поднял знамя восстания. Познакомимся с этими отрывками «Уведомляю тебя о происшествиях, которые будут иметь следствия, важные не только для нашего края, но и для всей Европы. Греция восстала и провозгласила свою свободу. Он был встречен 3 стами арнаутов, кн. Там издал он прокламации, которые быстро разлилися повсюду — в них сказано — что Феникс Греции воспрянет из своего пепла. Что час гибели для Турции настал и проч. Греки стали стекаться толпами под его трое знамен, из которых одно трехцветно, на другом развевается крест, обвитый лаврами, с текстом сим знаменем победиши, на третьем изображен возрождающийся Феникс. Семеро турков были приведены к Ипсиланти — и тотчас казнены — странная новость со стороны европейского генерала. Они уничтожили многие ложные слухи — старец Али принял христианскую веру и окрещен именем Константин — двухтысячный отряд его, который шел на соединение с сулиотами — уничтожен турецким войском. Восторг умов дошел до высочайшей степени, все мысли устремлены к одному предмету — к независимости древнего Отечества. В Одессах я уже не застал любопытного зрелища: в лавках, на улицах, в трактирах везде собирались толпы греков, все продавали за ничто свое имущество, покупали сабли, ружьи, пистолеты, все говорили об Леониде, об Фемистокле, все шли в войско счасливца Ипсиланти. Жизнь, имения греков в его распоряжении. С начала он имел два миллиона. Ипсиланти идет на соединение с Владимиреско. Странная картина! Важный вопрос: что станет делать Россия; займем ли мы Молдавию и Валахию под видом миролюбивых посредников; перейдем ли мы за Дунай союзниками греков и врагами их врагов? Во всяком случае буду уведомлять». Что касается офицеров, то они еще хуже солдат. Мы видели этих новых Леонидов на улицах Одессы и Кишинева — со многими из них лично знакомы, мы можем удостоверить их полное ничтожество — они умудрились быть болванами даже в такую минуту, когда их рассказы должны были интересовать всякого европейца — ни малейшего понятия о военном деле, никакого представления о чести, никакого энтузиазма — французы и русские, которые здесь живут, высказывают им вполне заслуженное презрение; они все сносят, даже палочные удары, с хладнокровием, достойным Фемистокла. Я не варвар и не проповедник Корана, дело Греции вызывает во мне горячее сочувствие, именно поэтому-то я и негодую, видя, что на этих ничтожных людей возложена священная обязанность защищать свободу». Некоторые сведения, отличающиеся большой точностью, в частности, о последних днях пребывания греков в Яссах, о роли там Пенда-Деки и Кантакузена, о событиях у Стенки и о Скаулянской битве были получены Пушкиным непосредственно от Инзова и впоследствии нашли отражение в его повести «Кирджали». Вместе с тем ряд ошибочных данных указывают, что источниками информации могли быть также и слухи. Инзов и сам выезжал в Скауляны, узнав о столкновениях греков с турками вблизи этого местечка. Действовала и его тайная агентура. Так, подполковник Шафиров был направлен Инзовым в Молдавию и доносил о происходивших там событиях, в частности, о действиях Пенда-Дека, назначенного Александром Ипсиланти главой партизан в Молдавии. В Одесском архиве сохранились донесения агента Аргиропуло к генералу Инзову, датированные уже 21 февраля 1821 года, то есть в первый день восстания, когда грек Василий Коровья, по указанию Ипсиланти, устроил резню в Галаце. Навроцкий действительный статский советник, начальник всех бессарабских карантинов доносил Инзову из Скулян о сражении греков с турками. Среди донесений есть и известие об аресте турками при переходе через Дунай грека Аристиде, направленного Александром Ипсиланти в Сербию для поднятия там восстания. Словом, Инзов, в чьем распоряжении находился коллежский секретарь Александр Пушкин, был не прост. Он, являясь главным представителем Петербурга во всей Бессарабии, имел свою агентуру на сопредельной стороне и осуществлял наблюдение за происходившими там событиями. По его поручению Пушкин вел «журнал греческого восстания», где сосредотачивались агентурные и иные сведения. Эти записки, надо полагать, предназначались для высшего начальства — статс-секретарю Каподистрии и императору Александру I. В общем, не только стихами занят был поэт. Праздный мир не самое лучшее состояние жизни». Тургеневу: «В нашей Бессарабии в впечатлениях недостатку нет. Здесь такая каша, что хуже овсяного киселя». Тургеневу, Пушкин 21 августа 1821 года писал в Одессу: «Если есть надежда на войну, ради Христа, оставьте меня в Бессарабии». Какой ссыльный будет просить оставить себя в ссылке? Боевому настрою Пушкина как бы противоречит отношение, посланное Инзовым Каподистрии 28 апреля 1821 года: «Пушкин, живя в одном со мной доме, ведет себя хорошо, и при настоящих смутных обстоятельствах не оказывает никакого участия в сих делах. Я занял его переводом на русский язык составленных по-французски молдавских законов, и тем, равно другими упражнениями по службе, отнимаю способы к праздности… В бытность его в столице, он пользовался от казны 700 рублями на год; но теперь, не получая сего содержания и не имея пособий от родителя, при всем возможном от меня вспомоществовании терпит, однако ж, иногда некоторый недостаток в приличном одеянии. По сему я долгом считаю покорнейше просить распоряжения вашего к назначению ему отпуска здесь того жалованья, какое он получал в С. После этого письма жалованье Пушкину было выслано и выплачивалось из расчета 700 рублей. В наполненное непростыми событиями время Инзов вдруг вспоминает о необходимости перевода законов. Кстати, эти переводы до сих пор так и не найдены. Может быть, все именно так и было, Пушкин что-то там переводил. Хотя П. Долгоруков, действительно переводивший проект гражданского уложения для Бессарабской губернии, написанном на французском Петром Манегой, в своем дневнике ничего не сообщает о соавторстве в этой работе Пушкина. Известно, что в Кишиневе Пушкин сделал запись перевода турецких слов. Дмитриев, проведя диалектологическое исследование этих слов, установил, что они относятся не к крымско-татарскому и не к гагаузскому языкам, а к южно-турецкой, османской группе диалектов. Это письмо Инзова похоже на всегдашнюю практику генерала прикрывать Пушкина. Так что, прознав о неприязненном отношении императора к движению Ипсиланти, старый мудрец вполне мог отговориться этаким пустячком — дескать, присланный чиновник при делах, далеких от мятежа греков.
Мысль, выраженная в этих словах, стала на деле определяющей для общего смысла истолкования Анненковым образа Пушкина — человека и поэта — вопреки предрассудкам, свойственным Анненкову как представителю «эстетической критики» 50-х годов. Отсюда и ряд других, немаловажных акцентов, впервые внесенных Анненковым в истолкование Пушкина и составлявших шаг вперед по сравнению с оценкой ряда сторон его творчества в статьях Белинского. Так Анненков, в отличие от Белинского, высоко оценил «Сказки» Пушкина, отметив общее — огромное — воздействие на поэта в зрелые годы элементов народного мировоззрения, «гениальное» проникновение его в дух русского народного творчества, умение «голосом великого мастера» пропеть русскую деревенскую песню, возвысив ее до уровня высочайшего художественного совершенства, воссоздать самые «склад и течение» народной речи. Существенный шаг вперед Анненков сделал и в истолковании прозы Пушкина. Правда, в «Повестях Белкина» Анненков оценил не столько их содержание, сколько «нежность красок», «тонкую иронию, лукавый и вместе добродушный юмор», «простоту языка и средств, употребляемых автором для сцепления и развития происшествий». Но уже в «Истории села Горюхина» он увидел признаки поворота поэта «к простой действительности и к быту», «истинное сочувствие» к ним, предвещающее последующие его прозаические произведения с их богатым культурно-психологическим и социальным содержанием. Трагедию «Борис Годунов» Анненков справедливо истолковал как то «зерно, из которого выросли исторические и большая часть литературных убеждений поэта», как решающий рубеж на пути его возмужания, обретения им полной творческой зрелости и самостоятельности. Работа над «Борисом Годуновым» явилась, по Анненкову, первым, исходным шагом движения Пушкина, приближавшего его к широкому, эпическому постижению прошлого и настоящего русской жизни. Оно получило выражение в усилившемся у Пушкина в 30-е годы тяготением к эпосу, к широте и масштабности осмысления действительности, в обращении к религиозно-легендарным и философско-историческим образам и темам. Анненков систематизировал в «Материалах» рассказ о предках поэта — Пушкиных и Ганнибалах — и очертил ту роль, какую воспоминания об их славных заслугах перед родиной играли в формировании общественно-исторического мировоззрения поэта. Личность матери, отца и дяди поэта, черты его семьи и воспитания выступили ярко в его рассказе со своими живыми, неповторимыми красками. Стремясь уже на первых страницах своей книги показать, какими глубокими и прочными нитями личность поэта была связана с миром русской народной культуры, Анненков уделяет особое внимание няне Пушкина, как живой посреднице между ним и национально-народной культурой во всем богатстве ее разнообразных отражений. Относя Арину Родионовну к «типическим и благороднейшим лицам русского мира», биограф пишет о ней и влиянии ее на поэта: «Соединение добродушия и ворчливости, нежного расположения к молодости с притворной строгостию, — оставили в сердце Пушкина неизгладимое воспоминание. Поговорки, пословицы, присказки не сходили у ней с языка. Большую часть народных былин и песен, которых Пушкин так много знал, слышал он от Арины Родионовны. Отмечает Анненков и другой важный фактор, способствовавший уже в детские годы пробуждению у Пушкина интереса к русской народной жизни и культуре, — впечатления летней жизни семейства Пушкиных в селе Захарове, где будущий поэт слышал народные песни, наблюдал хороводы и пляски и впервые познакомился с историческими преданиями о Борисе Годунове: «Таким образом, — замечает по этому поводу биограф, — мы встречаемся, еще в детстве Пушкина, с предметами, которые впоследствии оживлены были его гением». Изображая на дальнейших страницах личность поэта в ее постоянном движении и развитии, Анненков впервые органически связал каждый из этапов творчества поэта с определенным периодом его биографии. Родительский дом, лицей, пребывание на Кавказе, в Крыму, в Кишиневе, в Одессе, годы, проведенные в глубоком творческом уединении в Михайловском, возвращение в Москву и Петербург, поездки поэта в Арзрум и Оренбург, болдинская осень стали в изображении Анненкова важнейшими вехами не только жизни, но и внутренней творческой биографии поэта. Биографу удалось выпукло и ярко показать, характеризуя каждый из периодов жизни Пушкина, какое влияние конкретные неповторимые особенности местной природно-географической среды и культурной обстановки, окружавшей поэта в этот период, имели на тематику, сюжеты и образную ткань его произведений, на направление и характер движения его поэтической мысли. Тем самым Анненков заложил основы той биографической периодизации творчества Пушкина, которой мы пользуемся до сих пор. Широко показал Анненков роль мировой культуры, литературы, искусства в жизни Пушкина: «…с девятого года начала развиваться у него страсть к чтению, которая и не покидала его во всю жизнь. И в дальнейшем биограф тщательно прослеживает, как каждый период жизни и творчества поэта был связан с вовлечением в орбиту его размышлений и художественных интересов новых общественно-исторических, культурных и литературных явлений, закономерную смену его художественных вкусов и интересов под влиянием духовного возмужания поэта, углубления и расширения его умственного кругозора. Открывая обзор поэзии Пушкина его первыми полудетскими опытами, Анненков внимательно и серьезно прослеживает весь ход его творческого развития вплоть до последних произведений и незавершенных замыслов. При этом каждое отдельное произведение он стремится одновременно вписать в рамки определенного периода творчества поэта и рассмотреть в перспективе его общего развития. Особое внимание биограф уделяет вопросу о формировании творческой индивидуальности Пушкина. Он показывает, что постоянный рост художественной самобытности, углубление народности пушкинского творчества было его своеобразной художественной доминантой, основным, определяющим законом. Прекрасно понял Анненков, что поэзия была для Пушкина страстью, свободным, органическим проявлением его натуры, делом, без которого он бы не мог жить и дышать. Это было важное дело его жизни, несмотря на все усилия его скрыть тайну свою от света и уверить других в равнодушии к поэтической своей способности». Анализируя произведения поэта, Анненков на многочисленных примерах показал любовь Пушкина к ясности и отчетливости мысли и выражения, его стремление избегать всего бесформенного и неопределенного. Он так же мало способен был к нежничанью и к игре с ощущениями, как, наоборот, легко подчинялся настоящей страсти. Мы знаем, что он советовал людям, близкий его сердцу, скорее отделываться от неопределенных томлений души, выходить на прямую дорогу и назначать цель своим стремлениям. То же требование бодрости и силы, которое присущно было ему по натуре, перенес он и на самый язык впоследствии» — этими прекрасными словами Анненков охарактеризовал общий, господствующий пафос поэзии Пушкина. Широко освещая открытость души Пушкина «всем впечатленьям бытия», говоря о внимательном изучении им поэтов других времен и народов, Анненков подчеркивает, что поэты, которых он изучал и влияние которых испытал, были для Пушкина «ступенями, по которым он восходил к полному проявлению своего гения». На примере сцены Григория и Пимена из «Бориса Годунова» которую Анненков называет «гениальной сценой, плодом глубокого размышления и неослабного поэтического вдохновения» , Анненков стремится показать, что поэзия Пушкина «есть столько же наше достояние, сколько и достояние литератур всех образованных народов». Наряду с народной поэзией, постоянным предметом любви и внимательного изучения Пушкина, подчеркивает биограф, — особенно в последние годы жизни — был русский язык — «народные пословицы, фразы и термины старой нашей литературы». Живое понимание глубокой уникальности поэзии Пушкина, ее значения как нормы национального русского искусства сочетается в книге Анненкова со стремлением раскрыть для читателя как биографический подтекст произведений поэта — те «тонкие нити», которые связывают их с «воспоминаниями сердца», с «душой» самого автора, — так и их историко-литературную подпочву, а также восприятие его современниками. Анненкову удалось также тонко передать многие черты человеческого облика поэта — его внешнюю простоту, общительность, благородное прямодушие, свойственную ему постоянно потребность в дружеском общении и откровенности, полное отсутствие зависти к таланту других, внимательное и отзывчивое отношение к современникам и младшим товарищам по перу: «В обхождении Пушкина была какая-то удивительная простота, выпрямлявшая человека и с первого раза установлявшая самые благородные отношения между собеседниками». Способность Пушкина радоваться чужому дарованию, его внимательное отношение к младшим, начинающим писателям-современникам Анненков иллюстрирует на примере его отношения к Дельвигу, Баратынскому, Языкову, Кольцову, Гоголю. Умение воссоздать живой образ Пушкина — поэта и человека — в его неповторимом обаянии, показать богатство и разнообразие предметов, постоянно занимавших его мысль, свойственную этой мысли кипучую энергию, щедрость и богатство натуры поэта — все эти особенности анненковских «Материалов» обеспечили им сочувственное внимание современников [23]. Пушкина», составившие первый том анненковского издания сочинений поэта, вышли в свет так же, как и второй том этого издания в начале 1855 года, незадолго до смерти Николая I. Таким образом, писалась и цензуровалась книга Анненкова при жизни Николая который — и это прекрасно понимал Анненков — отнюдь не был склонен допустить в ней ничего, что — так или иначе — затрагивало бы вопрос о социально-историческом драматизме писательской судьбы Пушкина, о его связях с декабристами; его сложных взаимоотношениях с Александром I, как и с самим Николаем и другими лицами царской фамилии. К тому же официальное положение мужа вдовы Пушкина — П. Ланского и брата Анненкова Ивана Васильевича связывало биографа и накладывало на него дополнительные нравственные обязательства, с которыми он вынужден был считаться. Наконец, жива была сама Наталья Николаевна Пушкина-Ланская, а потому Анненков не мог в своей биографии хотя бы кратко коснуться семейной драмы Пушкина, истории его взаимоотношений с Дантесом и Геккереном и вообще всех обстоятельств, которые привели к последней дуэли Пушкина. Запретными оставались для Анненкова и темы преследования Пушкина Воронцовым, Уваровым, Бенкендорфом, как и все те бесчисленные унижения, которым Пушкин постоянно подвергался в последние годы жизни. Как свидетельствует внимательное изучение «Материалов для биографии А. Пушкина», Анненков, по-видимому, не мог назвать в них прямо даже имя Булгарина как литературного врага Пушкина и предмета язвительных насмешек поэта, хотя и имя Булгарина и история журнальной полемики его с Пушкиным и лицами пушкинского окружения были хороша известны не только самому Анненкову, но и его читателям. Вот почему Анненков неизбежно должен был с самого начала своей работы над «Материалами» сознательно ограничить свои задачи и подвергнуть излагаемые в них факты биографии Пушкина строжайшей автоцензуре. В «Материалах» не только ничего не говорится о причинах южной ссылки Пушкина, как и его высылки из Одессы в Михайловское, — в них не употребляется по отношению к соответствующим периодам жизни поэта самое слово «ссылка». Не названы в биографии имена таких лицейских товарищей Пушкина, как Пущин и Кюхельбекер, равно как имя такого широко популярного и любимого лицеистами профессора, как А. Куницын, обойдено молчанием имя хозяина Каменки — Давыдова; письма Пушкина к К. Рылееву и А, А. Бестужеву цитируются без указания адресатов, отсутствует рассказ о «Вольности», «Деревне», «Кинжале», послании Чаадаеву и других памятниках ранней, вольнолюбивой лирики Пушкина, равно как и о «Гавриилиаде», многих пушкинских эпиграммах и даже о таких позднейших стихотворениях, как элегия «Андре Шенье» [24] , «Пророк», «Анчар», «Арион», «Послание в Сибирь» и т. Более того, Анненков принужден был придерживаться официальной версии о снисходительном «добродушии» правительства к Пушкину и личной «заботливости» о нем Николая. Вспоминая о цензурной обстановке начала 50-х годов, когда создавались «Материалы», Анненков позднее писал: «…составитель их знал, при какой обстановке и в каких условиях он работает, и мог принимать меры для ограждения себя от непосредственного влияния враждебных сил. Оно так и было. Нетрудно указать теперь на многие места его биографического и библиографического труда, где видимо отражается страх за будущность своих исследований и где бросаются в глаза усилия предупредить и отвратить толкования и заключения подозрительности и напускного воображения от его выводов и сообщений» [25]. О том, что Анненков сознательно стремился в биографии обойти все та обстоятельства и факты жизни поэта, которые, как он предвидел, могли помешать цензурному прохождению «Материалов», свидетельствуют и другие материалы, в том числе признание его в письме к М. Погодину от 12 февраля 1855 года: «Что в молодости и кончине есть пропуски — не удивляйтесь. Многое из того, что уже напечатано и известно публике, не вошло и отдано в жертву для того, чтобы, по крайней мере, внутреннюю, творческую жизнь поэта сберечь всю целиком» [26]. Особенное беспокойство вызывал у Анненкова материал, относящийся к последнему периоду жизни Пушкина и к тем трагическим обстоятельствам его общественной и личной судьбы, которые подготовили его гибель: «Третий месяц живу один-одинешенек в деревне и недоумеваю, что делать, — писал он 12 24 октября 1852 года об этом И. Тургеневу, с которым постоянно консультировался в ходе своей работы. Сказать нечего, а сказать следовало бы, да ничего в голову не лезет. И так, и сяк обходишь, а в результате выходит одно: издавал «Современник» и участвовал в «Библиотеке». Из чего было хлопотать и в трубы трубить? Совестно делается… Есть кое-какие факты, но плавают они в пошлости. Только и ожидаю одной награды от порядочных людей, что заметят, что не убоялся последней. Вот Вам исповедь моя — и верьте — бесхитростная…» [27]. Истинная биография исторического человека у нас еще не скоро возможна, не говоря уже с точки зрения цензуры, но даже с точки зрения так называемых приличий. Я бы на Вашем месте кончил ее ex abrupto — поместил бы, пожалуй, рассказ Жуковского о смерти Пушкина, и только. Лучше отбить статуе ноги, чем сделать крошечные не по росту. А сколько я мог судить, торс у Вас выйдет отличный. Желал бы я, говорю это откровенно, так же счастливо переменить свою манеру в том же письме Тургенева содержатся выше его знаменитые слова о желании отказаться в писательстве от своей «старой манеры». Вероятно, под влиянием великого, истинно древнего по своей строгой и юной красоте пушкинского духа Вы написали славную, умную, теплую и простую вещь. Мне очень хочется дослушать ее до конца» [28]. Анненков почти буквально последовал совету Тургенева. Посвятив рассказу о последних годах и днях жизни поэта всего несколько беглых страниц, он в приложении перепечатал два уже одобренных цензурой и напечатанных ранее повествования о дуэли и смерти Пушкина — «Последние минуты Пушкина, описанные В. Жуковским, в 1837 г. Пушкина», составленную историком Д. Оба эти документа содержали официально одобренный рассказ о предсмертном «прощении» Пушкина Николаем I и о трогательных словах и заверениях, будто бы обращенных к нему умирающим поэтом. Отнесение этих сообщений в приложения и всего лишь краткий пересказ их в самом тексте «Материалов для биографии А. Пушкина», сконцентрированный в одном абзаце, указывают на то, что Анненков, как Лермонтов, знал о враждебных отношениях между поэтом и двором в конце жизни Пушкина. Это убеждение, при всей свойственной ему осторожности и уклончивости, Анненков все же достаточно определенно выразил в своих позднейших трудах о Пушкине, написанных в 70-е годы. Но и в этих работах Анненков не исчерпал накопленный им огромный, ценнейший свод биографических записей и мемуарных материалов о поэте. Собранные им записи и воспоминания продолжали печататься на протяжении всего периода с последних двух десятилетий XIX века вплоть до наших дней. В охарактеризованных нами сложнейших цензурных условиях в конце июля 1853 года Анненков закончил литературную обработку биографии Пушкина, а в сентябре того же года завершил подготовку пяти томов собрания его сочинений. В октябре 1853 года шесть томов анненковского издания были переданы Цензурным комитетом известному особой строгостью цензору А. Фрейгангу, который со своими замечаниями передал их в министерство народного просвещения, откуда все эти материалы были направлены начальнику III Отделения, шефу николаевских жандармов А. Анненков со своей стороны передал в главное управление цензуры тщательно обоснованные возражения против многочисленных купюр в текстах биографии и сочинений Пушкина, на которых настаивал Фрейганг [29]. В последующие месяцы Николай I, по-видимому, лично пожелал ознакомиться с анненковским изданием и «Материалами для биографии А. Лишь после этого 7 октября последовало его разрешение на новое издание сочинений Пушкина включая его биографию : «Согласен, но в точности исполнить, не дозволяя отнюдь неуместных замечаний или прибавок редактора» [30]. Следует отметить, что не только тяжелые условия николаевской цензуры стесняли Анненкова во время его работы. Среди знакомых Пушкина были лица, которые считали «неудобным» и даже категорически недопустимым полное издание написанного поэтом. Яркое свидетельство тому — дошедшие до нас два письма С. Соболевского к М. Погодину и к М. В первом из них от 15 27 января 1852 года Соболевский заявлял, что с Анненковым «следует быть осторожнее и скромнее, ибо ведаю, коль неприятно было бы Пушкину, если бы кто сообщил современникам то, что писалось для немногих или что говорилось или не обдумавшись, или для острого словца, или в минуту негодования в кругу хороших приятелей» [31]. Во втором письме Соболевский, уже по выходе «Материалов», особо одобрял их автора «за то, что он не восхищается эпиграммами Пушкина, приписывает их слабости, сродной со всем человеческим, и признает их пятнами его литературной славы», а также «ни слова не упоминает о Гавриилиаде» [32]. Впрочем, в том же письме Соболевский указывал, что особая щекотливость положения Анненкова состояла в том, что он не только должен был избегать всего интимного, но более того — для угождения цензуре — «решиться сказать несколько глупостей в виде пачпорта истине» [33]. Только учитывая все те стеснения и трудности, с которыми пришлось столкнуться Анненкову-биографу, мы можем верно оценить его огромный, поистине незаурядный труд и нравственное мужество. Несмотря на крайне тяжелые цензурные условия и вынужденные ими уступки, Анненков все же смог впервые дать русскому читателю в «Материалах» живое представление не только о Пушкине-поэте, но и о Пушкине-человеке. Анненков не скрывает того, что избранный Пушкиным путь смелого творческого служения русской литературе и русскому народу не был легок. Только с 1832 года видит он свое место и назначение, умолкает для всех толков и распрей; но уже от горького чувства, оставленного ему журналистикой и пересудами публики, избавиться не может. Чувство это таится в нем, несмотря на молчание и наружное спокойствие, которым он обрек себя». И вместе с тем непонимание и вражда дворянского общества и укоры рептильной прессы, — и это особенно подчеркивает биограф, — не смущали Пушкина и не заставили его свернуть с раз избранного пути: «Он не терпел постороннего вмешательства в дела творчества», «никак не мог понять, а еще менее допустить права распоряжаться его вдохновением, назначать предметы для труда и преследовать жизнь его таким образом до самых тайных ее помыслов и побуждений». Через два года после выхода первых шести томов своего издания сочинений поэта Анненков, воспользовавшись смягчением цензурных условий, вырванным обществом у правительства Александра II в преддверии крестьянской реформы, выпустил в конце 1857 года дополнительный седьмой том «Сочинений Пушкина», куда вошли произведения, не пропущенные в 1855 году николаевской цензурой. А в 1874 году в книге «Пушкин в александровскую эпоху» Анненков возвратился к детству и юности поэта и к раннему периоду его творчества которые он, по собственному вышеприведенному признанию, должен был в «Материалах» особенно жестко сократить , чтобы иметь возможность шире осветить вопрос о лицейских годах поэта, его столкновениях с Александром I и связях с декабристами. Следует, впрочем, заметить, что в освещении именно названных вопросов в книге «Пушкин в александровскую эпоху» — при всем обилии содержащегося в ней нового материала — особенно отчетливо сказалось усиление политического консерватизма Анненкова в 70-е и 80-е годы.
Наверное каждого кто интересуется историей волнует непростой вопрос что неужели можно ошибка это
Межкультурная коммуникация», в 2009 году — аспирантуру Московского городского педагогического университета. В 2010 году ей присвоили ученую степень кандидата филологических наук, а в 2013-м — ученое звание доцента. С 2005 по 2017 год она занимала различные должности в Московском городском педагогическом университете — от старшего преподавателя до проректора по воспитательной и социальной работе. С 2017 по 2020 год работала заместителем начальника управления реализации государственной политики в сфере образования Департамента образования и науки города Москвы. В мае 2020 года возглавляла Департамент координации деятельности организаций высшего образования Минобрнауки.
В апреле 2020 года назначена и. Пушкина, в сентябре 2020 года вступила в должность ректора. Показатели и нормы Наталья Трухановская рассказала «Известиям», что узнала о визите представителей ведомства и кадровых перестановках от сотрудников вуза — те позвонили ей и рассказали. Сама она не присутствовала при объявлении о назначении исполняющего обязанности ректора, так как с воскресенья находится на больничном.
И, по Трудовому кодексу, сотрудника, который на больничном или в отпуске, не увольняют. Это вообще был гром среди ясного неба, — заявила она. Накануне, 18 апреля, Валерий Фальков провел совещание с ректорами вузов, на котором сообщил, что уже с 1 мая этого года частные компании не смогут проводить экзамен по русскому для иностранцев и выдавать им соответствующие сертификаты. Речь идет о коммерческих партнерах вузов и миграционного центра «Сахарово» в Москве, с которыми заключались договоры на проведение экзаменов для иностранцев.
Курировать этот процесс было поручено Константину Могилевскому.
Имеет ученую степень кандидата филологических наук и ученое звание доцента. Работает в сфере высшего образования более 10 лет, пройдя профессиональный путь от младшего научного сотрудника до проректора МГУ им. Справка «Известий» Наталья Трухановская в 1999 году окончила Московский государственный лингвистический университет по специальности «Лингвистика. Межкультурная коммуникация», в 2009 году — аспирантуру Московского городского педагогического университета. В 2010 году ей присвоили ученую степень кандидата филологических наук, а в 2013-м — ученое звание доцента.
С 2005 по 2017 год она занимала различные должности в Московском городском педагогическом университете — от старшего преподавателя до проректора по воспитательной и социальной работе. С 2017 по 2020 год работала заместителем начальника управления реализации государственной политики в сфере образования Департамента образования и науки города Москвы. В мае 2020 года возглавляла Департамент координации деятельности организаций высшего образования Минобрнауки. В апреле 2020 года назначена и. Пушкина, в сентябре 2020 года вступила в должность ректора. Показатели и нормы Наталья Трухановская рассказала «Известиям», что узнала о визите представителей ведомства и кадровых перестановках от сотрудников вуза — те позвонили ей и рассказали.
Сама она не присутствовала при объявлении о назначении исполняющего обязанности ректора, так как с воскресенья находится на больничном. И, по Трудовому кодексу, сотрудника, который на больничном или в отпуске, не увольняют. Это вообще был гром среди ясного неба, — заявила она.
Томашевского, углубляя и детализируя эту концепцию. Но автор не только использует работы своих предшественников, он вносит много своего и как биограф Пушкина и как комментатор его произведений. Бродскому вместе с А. Спорным и рискованным представляется нам сопоставление эволюции Пушкина с эволюцией Л. Фейербаха стр.
Вообще те части книги, где Бродский касается литературной и журнальной борьбы, — наиболее слабы и уязвимы. Воейкова стр. После статьи Г. В этом общем обзоре ограничиваем наши замечания по поводу книги Н. Бродского приведенными немногими соображениями. Повторяем, — книга требует специального разбора. В юбилейный пушкинский год кроме общих работ о жизни и творчестве великого поэта, о которых мы говорили, были переизданы и многие мемуары о Пушкине, опубликовано не мало нового документального материала, большое количество статей и по отдельным периодам жизни Пушкина и по ряду проблем его биографии. Гессена Л.
Пушкина, И. Пущина, С. Комовского, А. Каратыгиной, И. Лажечникова, С. Соболевского, Ф. Глинки, Е. Рудыковского, В.
Горчакова, А. Вельтмана, И. Якушкина, Ф. Лугинина, И. Липранди, Ф. Вигеля, А. Подолинского, М. Осиповой, Е.
Фок, А. Вульф, А. Керн, П. Вяземского, К. Полевого, С. Шевырева, М. Юзефовича, В. Нащокиной, В.
Даля, В. Соллогуба, К. Данзаса, И. Жаль, что в сборник не включены замечательные воспоминания о Пушкине П. Катенина, выдержки из дневников А. Никитенко и А. Тургенева, а также некоторые другие материалы. Гессен проделал серьезную работу по изучению мемуарной литературы о Пушкине: отметим хотя бы, что в его сборнике впервые сделана попытка объединить множество рассказов, суждений и припоминаний о Пушкине П.
Пущина под редакцией, со статьей и примечаниями С. Штрайха М. Новым, значительно дополненным изданием шестым в роскошном оформлении вышел известный монтаж В. Эрдели сообщил о П. Ларие, глубоком старце, живущем близ Елизаветграда и якобы знавшем Пушкина и семейство Давыдовых в Каменке. Переходя к обзору вновь опубликованных в юбилейный год документов, писем о Пушкине, а также наиболее существенных и содержательных работ по отдельным биографическим вопросам — располагаем материал в основном по хронологическому порядку периодов жизни Пушкина. После известной работы Б. Люблинский, впервые полностью опубликовавший документы, относящиеся к судебному процессу Осипа Абрамовича Ганнибала с первою его женою Мариею Алексеевною Пушкиной.
Куницына и П. Георгиевского по записям 523 А. Эти обширные записи, впервые извлеченные из архива Горчакова, являются важнейшим источником для изучения идейно-политических и эстетических влияний, под которыми складывалось мировоззрение молодого Пушкина. Публикации предпослано предисловие Б. Мейлаха, дающее общую характеристику лицейских лекций. Гессена неизвестной ранее переработанной редакции воспоминаний о детстве Пушкина С. Комовского и малоизвестных воспоминаний о Пушкине, Дельвиге и Баратынском В. Благой подытожил большой материал, относящийся к этому периоду пушкинской биографии и поставил новые интересные вопросы.
Учтен и использован Д. Благим любопытнейший отзыв о Пушкине в дневнике Серг. В своей работе Д. Благой совершенно обошел вопрос о взаимоотношениях Пушкина в 1817 г. Дурылин напомнил выдержку из неизданного журнала А. Тургенева от 31 октября 1826 г. Документы эти, опубликованные Н. Бельчиковым, относятся к 1828—1830 гг.
К сожалению, никаких биографических ссылок на публикации документов составитель не дает. Не так поступил М. Пушкине в ленинградских архивах Обзор материалов Ленинградского отделения Центрального исторического архива и Ленингр. Специального исследования о Пушкине и декабристах в течение юбилейного года не появлялось. Ничего нового не дала статья М. Нечкиной, посвященная общей характеристике взаимоотношений Пушкина с декабристским движением. Рылеева и А. Бестужева к А.
Воейкову от 15 сентября 1824 г. Болотова к отцу от 13 января 1826 г. Хвостовым в 1826 г. Ушаковых, а также в письме А. Кононова 1827—1830 гг. Гогниева к А. Балакиреву, напечатанные В. Дурылин в специальной заметке напомнил о знакомстве Пушкина с отцом его лицейского товарища, балетоманом и бездарным рифмоплетом Г.
Культура 13:0529 августа 2023 Пушкин и Лермонтов снова в ссылке: почему классиков «выгнали» из ЕГЭ и к чему это приведёт Опубликованные изменения в программе подготовки к Единому госэкзамену произвели эффект разорвавшейся бомбы: многие поняли это так, что в школе вообще не собираются изучать авторов-классиков XIX века. Коллаж 78. Это, конечно, вызывает ярость у любого жителя России, ведь строчка «Я помню чудное мгновение» стала уже частью «генетического кода», как любят выражаться некоторые публичные личности. С такой постановкой вопроса изменения вызывают полное недоумение, однако в Рособрнадзоре поспешили объяснить: классиков не собираются «изгонять» из школы. Значительно лучше, впрочем, не стало. Переводя на русский Реакцию вызвала публикация ФИПИ перечня элементов содержания, проверяемых на едином государственном экзамене по литературе — формулировка скорее юридическая, потому вскоре после того, как люди заметили, что начинается там всё с Островского и Гончарова, а, например, Лермонтова нет, Рособрнадзору пришлось давать дополнительные пояснения. Дело в том, что произведения указанных классиков первой трети XIX века ребята изучают в основной школе, в 5-9 классах, а не в 10-11 классах», — ответили на запрос СМИ в ведомстве, добавив, что при выполнении сопоставительных заданий и написании сочинений по литературе произведения и других авторов могут привлекаться.
В сущности, они не сказали ничего нового, даже немного умолчали. В том же документе ФИПИ есть следующая формулировка: «Остальные произведения участники могут привлекать по своему желанию из списков, включённых в кодификатор, или из круга своего чтения при написании сочинения часть 2 или при ответе на задания 6 и 11 с учётом формулировки задания». Школьникам говорят, что использование примеров, например, из «Горе от ума» будет засчитываться также, как и цитирование «Грозы», то есть хотя бы не запретили — спасибо! Кроме того заявления, что упомянутых авторов не исключили полностью из заданий ЕГЭ, таким образом правдивы. Можно сделать трагикомичный вывод, что Александр Пушкин и Джоан Роулинг для ЕГЭ по литературе в России равноценны кто сказал, что «Гарри Поттер» не подходит как произведение «из своего круга чтения»? Но сегодня, 29 августа, директор ФИПИ Ольга Решетникова выступила с ещё одним разъяснением в рамках трансляции Минпросвещения, в котором была названа, а вернее точно сформулирована причина изменений.
В школе не рассказывали: 5 интересных, но малоизвестных фактов о Пушкине
Задачи проекта: 1. Изучить биографию Пушкина. Безусловно, не стоит представлять дело так, будто лишь в биографии Пушкина таится разгадка его популярности, но все-таки и без нее не обошлось. 7) Все, кто изучал биографию Пушкина, знает о влиянии няни Арины Родионовны на. Наша нива на русском последние новости. Чтобы усилить противостояние между «теорией разумного гражданского существования» Пушкина и официальной идеологией, Анненков постоянно подчеркивает, что между Пушкиным и императором стоял шеф жандармов А.Х. Бенкендорф[8].