Но сегодня наибольшее влияние на современную Россию оказывает не основатель СССР Владимир Ленин, а политический мыслитель и проповедник фашизма Иван Ильин.

германия, струве, иван ильин, нацизм, национал-социалистическая партия Так они были сплочены и счастливы с приходом вождя. «О фашизме» (1948) (ru.). Великолепная статья Ивана Александровича о фашизме! Нет, все гораздо хуже — фашистом называют "ультраправого философа" Ивана Ильина: "Активно потворствовал деятельности немецко-фашистского режима, оправдывал преступления Гитлера противостоянием с большевизмом и писал о необходимости русского фашизма". германия, струве, иван ильин, нацизм, национал-социалистическая партия Так они были сплочены и счастливы с приходом вождя.

Философ Ильин о нацизме и фашизме: опыт аналогий

В работе 1933 года «Национал-социализм. Новый дух» Ильин рассуждает о «духе» национал-социализма и описывает его следующим образом: «патриотизм, вера в самобытность германского народа и силу германского гения, чувство чести, готовность к жертвенному служению фашистское «sacrificio» , дисциплина, социальная справедливость и внеклассовое, братски-всенародное единение». Он прямо сравнивает его с белым движением: «Словом — этот дух, роднящий немецкий национал-социализм с итальянским фашизмом. Однако не только с ним, а еще и с духом русского белого движения». Действительно, Ильин сам выступает за те «ценности», которые ему импонируют в итальянском фашизме и немецком национал-социализме.

Защитники Ильина традиционно указывают на то, что его симпатии к нацистам были связаны с его антикоммунистическими взглядами и уверенностью, что коммунизм нужно было остановить любой ценой. Он остановил процесс большевизации в Германии и оказал этим величайшую услугу всей Европе… Пока Муссолини ведет Италию, а Гитлер ведет Германию — европейской культуре дается отсрочка». Но Ильин идет дальше и фактически дает прямое обоснование фашисткой модели государства: «Германцам удалось выйти из демократического тупика… То, что совершается, есть великое социальное переслоение; но не имущественное, а государственно-политическое и культурно-водительское… Ведущий слой обновляется последовательно и радикально… По признаку нового умонастроения… Удаляются те, кому явно неприемлем «новый дух»… Этот дух составляет как бы субстанцию всего движения; у всякого искреннего национал-социалиста он горит в сердце, напрягает его мускулы, звучит в его словах и сверкает в глазах… Несправедливое очернение и оклеветание его мешает верному пониманию, грешит против истины и вредит всему человечеству». В 1937 году Ильин заявляет: «Итальянский фашизм, выдвигая идеи «солдато» и «сакрифичио» как основные гражданственные идеи, выговорил по-своему, по-римски то, чем искони стояла и строилась Русь: идею Мономаха и Сергия Радонежского, идею русского миссионерства и русской колонизации, идею Минина и Пожарского, идею закрепощения сословий, идею Петра Великого и Суворова, идею русской армии и белого движения».

И «фашизм не дает нам новой идеи, но лишь новые попытки по-своему осуществить эту христианскую, русскую, национальную идею применительно к своим условиям». И даже после войны, в 1948 году, Ильин в статье «О фашизме» пишет: «Фашизм есть явление сложное, многостороннее и, исторически говоря, далеко еще не изжитое. В нем есть здоровое и больное, старое и новое, государственно-охранительное и разрушительное. Поэтому в оценке его нужны спокойствие и справедливость».

Ильин перечисляет ошибки, которые допустили Гитлер и Муссолини, и заканчивает предостережением для своих будущих последователей: «Франко и Салазар поняли это и стараются избежать указанных ошибок. Они не называют своего режима «фашистским». Будем надеяться, что и русские патриоты продумают ошибки фашизма и национал-социализма до конца и не повторят их». Именно эта статья вошла в сборник «Наши Задачи», цитаты из которого берет Путин.

Несмотря на все ужасы войны, Холокост и небывалое разрушение Европы, Иван Ильин не отказался от идей фашизма.

Например, итальянским фашистам был вовсе не свойственен антисемитизм. Фашистам германским — напротив. Для немецких «белых» национальное превосходство вообще играло куда более важную, определяющую роль. Но явления эти едины и справедливо называются фашизмом, или, в терминологии Ильина — белыми. Кстати, нацизм автор не отличал от фашизма, не преминув с ним солидаризироваться.

Я понимаю их душевное состояние; но не могу превратить его в критерий добра и зла, особенно при оценке и изучении таких явлений мирового значения, как германский национал-социализм. Я отказываюсь судить о движении германского национал-социализма по тем эксцессам борьбы, отдельным столкновениям или временным преувеличениям, которые выдвигаются и подчеркиваются его врагами» Главной заслугой Гитлера и Муссолини по Ильину является устранение коммунистической угрозы. Он остановил процесс большевизации в Германии и оказал этим величайшую услугу всей Европе. Пока Муссолини ведет Италию, а Гитлер ведет Германию — европейской культуре дается отсрочка». То есть, Муссолини, Гитлер и согласно авторской мысли их предшественник П. Врангель и вообще — белое дело, суть одно явление, с чем трудно не согласиться.

Разница лишь в том, что русские белодельцы были более религиозны и нравственны, а национальная исключительность не играла определяющей роли. При том, что нация, определяемая в строго средневековом духе — по религиозной принадлежности, чрезвычайно важна для Ивана Александровича и его единомышленников. Здесь вспомним Ф. Достоевского с его архаичным: «Ты настолько Русский, насколько ты Православный«. В творчестве Ильина встречается и подлинная фашистская апологетика: «Дух национал-социализма не сводится к «расизму». Он не сводится и к отрицанию.

Он выдвигает положительные и творческие задачи. И эти творческие задачи стоят перед всеми народами. Искать путей к разрешению этих задач обязательно для всех нас. Заранее освистывать чужие попытки и злорадствовать от их предчувствуемой неудачи — неумно и неблагородно. И разве не клеветали на белое движение? Разве не обвиняли его в «погромах»?

Разве не клеветали на Муссолини? И что же, разве Врангель и Муссолини стали от этого меньше? Или, быть может, европейское общественное мнение чувствует себя призванным мешать всякой реальной борьбе с коммунизмом, и очистительной, и творческой, — и ищет для этого только удобного предлога? Но тогда нам надо иметь это в виду…» Естественным образом, автор был противником демократии и партийности. Его идеал — солидаризм нации вне сословных и классовых различий, при сохранении последний на основе «чувства ранга». То есть Ильин открыто призывал именно к открытой и прямой диктатуре… Чьей?

Собственно, единственно возможной в его философии общественной страты: естественным образом положенных богом господ — дворян ли, буржуазии ли. Ильин призывал к прямой диктатуре финансового капитала — самой мощной буржуазной структуры своего и нашего времени. Автор, не стесняясь, прямо вскрывает суть буржуазной демократии, как «демократической диктатуры» и в сборнике статей « Наши задачи » 1948-1954 прямо осуждает её за лицемерие и неспособность решать конкретные задачи. Выход — открытая личная диктатура. Сократить период самочинной мести, бесчинной расправы и соответствующего нового разрушения — сможет только национальная диктатура, опирающаяся на верные войсковые части и быстро выделяющая из народа наверх кадр трезвых и честных патриотов. Ильин несет историческую ответственность за участие бойцов РОВС в 1940 году в советско-финском конфликте на стороне маршала К.

Этому разочарованию посвящена статья «О фашизме» 1948. Наивные русские эмигранты ждали от Гитлера быстрого разгрома коммунистов и освобождения России. Они рассуждали так: «Враг моего врага — мой естественный единомышленник и союзник». На самом же деле враг моего врага может быть моим беспощадным врагом.

Но дня и часа не знаем, ибо они во власти Божией". Для Ильина философия равнялась творчеству, она была не внешним умением или деланием, а "творческой жизнью души". Но жизнь первее философии: она есть ее источник и предмет".

Люди вообще должны понять и усвоить, что искусство ставить верные вопросы нисколько не менее искусства давать верные ответы. Ну а искусство ставить верные вопросы несомненно было для Ильина нисколько не меньшим, чем искусство давать верные ответы. По книгам, которые читает человек, Ильин мог многое сказать о нем. Он считал, что каждый из нас есть то, что он читает, а еще то - как он читает.

Оба адресата предчувствовали возможную публикацию переписки в будущем. Ильин — Шмелеву в 1946 году: «Я их все храню. И постараюсь сохранить для потомства». Ильин — Шмелеву в 1932 году: «Все письма Ваши берегу; потом выйдут отдельным томом: письма И. Шмелева к Ильину».

В 2000 году переписка была опубликована. Задумал ее публикацию и собрал большинство писем ученик Ильина и исследователь его творчества Николай Полторацкий. Он назвал ее «Перепиской двух Иванов» — по строчке из письма Ильина «мы два Ивана, российских сына». После Полторацкого подготовкой писем к публикации занимался Юрий Лисица. С осени 1928 года Ильин много ездил по городам Германии с лекциями. В октябре выступал в Берлине: пригласивший его Союз домовладельцев и земельных собственников снял четыре зала «Нейе вельт Хазенхейде», рассчитанных в сумме на 14 тысяч человек, но почти сразу после начала лекции входы в аудитории закрыли из-за переполненности. Ильин говорил в главном зале в микрофон, полубольной, едва слышно — его голос разносился громкоговорителями по остальным залам. В этот период Ильин иногда за 10 дней давал 9 выступлений. А все-таки бесконечно грустно».

Цугцванг В 1924 году Ильин посетил Италию. В следующем году Струве попросил его написать репортаж об итальянском фашизме для газеты «Возрождение». Портрет итальянского фашизма, представленный Ильиным, был сочувственным, хоть и не лишенным критики. В частности, философ хвалил движение за то, что оно вывело Италию из гражданской войны. В начале 1933 года Иван Александрович написал для «Возрождения» статью о приходе Гитлера к власти. В заметке под названием «Национал-социализм» он в некотором смысле оправдывал нацистов: «Это [национал-социализм] есть реакция на годы послевоенного упадка и уныния, реакция скорби и гнева. Когда и где такая борьба обходилась без эксцессов? Он остановил процесс большевизации в Германии и оказал этим величайшую услугу всей Европе». Из-за изложенных в статье взглядов и общей лояльности Ильина иногда называют «фашистским философом» например, так о нем отзывается американский историк Тимоти Снайдер.

Однако Ильин никогда не выступал с одобренем наиболее характерных черт фашизма — тоталитаризма, расизма, антисемитизма. Больше того, в доносах, которые на него постоянно писались в Германии, фигурировало интервью, данное им в Риге, где Ильин упоминает о том, что у него много друзей евреев и что отношение его к евреям ничем не отличается от отношения к другим национальностям. Безусловно, сторонником нацизма или фашизма Ильин не был, а его единственная вина в том, что с самого начала он не осознал катастрофических пороков фашизма — благодаря влиянию философа это повысило престиж гитлеровского режима в глазах русской эмиграции. Политика немецкого правительства требовала от профессоров университетов включиться в антиеврейскую пропаганду и выступать с соответствующими призывами перед студентами. Ильин отказался. В середине 1930-х его уволили. Они с женой оставались в Германии до 1938 года, после чего ограничения, наложенные на Ильина, сделали жизнь там практически невозможной. Ему запретили заниматься любой формой политической деятельности, включая лекции в общественных местах, отказали в праве на трудоустройство. Он подробно писал об отношении к нему гитлеровского правительства в письме к композитору Николаю Метнеру, где среди причин нападок на него упоминал такую: «За то, что я категорически не желаю участвовать в антисемитской травле, считаю ее вредной для России, неискренней и несправедливой».

Несмотря на приказ гестапо не давать Ильину выездную визу, сочувствующий ему местный полицейский все равно выдал ее, что позволило семье перебраться в Швейцарию. Там они поселились в пригороде Цюриха Цолликоне. Швейцария, угрожая Ильину депортацией, тоже запретила ему публиковать политические брошюры. Но Ильин все равно продолжил писать — используя псевдоним «Петер Юст» и представляясь швейцарским гражданином. Жизненный опыт Ильина до периода его проживания в Швейцарии формировался под воздействием череды политических потрясений. Сначала он пережил закат ослабевшего самодержавия, затем Революцию 1905 года, Февральскую революцию и, наконец, Октябрьскую революцию, за которой последовали четыре года военных конфликтов и большевистской диктатуры. Изгнанный из Советской России, он обосновался в Веймарской республике и пережил экономический крах этого общества. С 1933 по 1938 год он стал свидетелем становления нацистского режима в Германии. Вплоть до своего швейцарского периода Ильин никогда не сталкивался с демократической политической системой.

С началом Великой Отечественной войны Ильин, как и многие другие эмигранты, окончательно разочаровался в национал-социализме. Источник Эндшпиль За последние несколько лет своей жизни Ильин написал около 220 коротких текстов для Русского Обще-Воинского союза: в виде периодических бюллетеней они рассылались по списку небольшому кругу единомышленников начиная с марта 1948 года. Собранные позднее вместе, эти бюллетени составили труд «Наши задачи». Ильин прогнозировал в нем, какой будет Россия после краха советской системы. Среди первостепенных задач эмиграции он выделял две — «провозглашение правды о советском коммунизме» и «внимательное изучение процессов, происходящих внутри России». Иван Ильин умер 21 декабря 1954 года в швейцарской больнице. Архимандрит Константин замечал, что его можно сравнить только с Пушкиным и митрополитом Московским Филаретом, церковным писателем XIX века. Бердяев считал Ильина «чужим человеком, иностранцем, немцем» в русской философии. И как бывает порой с русскими немцами, у него была ревнивая любовь к русской стихии — неразделенная любовь», — так Ильина описывала в своих воспоминаниях поэтесса Евгения Герцык, и в романтическом смысле эти слова очень точно характеризуют ревнивое, категоричное и болезненное отношение философа ко всему русскому.

Литература: Полторацкий Н. Ильин — жизненный и творческий путь. Лисица Ю. Иван Александрович Ильин. Историко-биографический очерк. Grier P. Ivan A. Зернов И. Иван Ильин.

Монархия и будущее России. Сытин А.

Легитимация Ивана Ильина российским государством

И, какъ это нер? Я хочу этимъ оказать, что б? Или, если угодно: б? Оно глубже фашизма потому, что именно въ фашизм? Оно можетъ возникнуть и безъ всякой особой «опасности», напр. Отсюда уже ясно, что б?

Такъ, русское б? Однако, б? Изъ этого вытекаетъ, что б? Каждой стран? Нидерландское б?

Какъ и вся политическая жизнь, б? И то, что спасительно въ одномъ случа? Еще одно. Если б? Сорганизоваться и сд?

И именно съ этой точки зр?

И все эти рассуждения для меня ничего не могут значить перед лицом погубленных людей.... В 1948 году, кроме всего, многое виделось по другому, чем сейчас.

Однако, именно эти опасности учли страны Западной Европы при построении новых государств и сообществ. Большевизм стремился к внешней экспансии и вплоть до создания НАТО не было альтернативной объединённой силы, способной реально остановить и сдержать эту экспансию. Сергей Ивин Мудрец 10309 14 лет назад Он был русским националистом, и это - главное.

Это есть реакция на годы послевоенного упадка и уныния: реакция скорби и гнева. Когда и где такая борьба обходилась без эксцессов? Но на нас, видевших русскую советскую революцию, самые эти эксцессы производят впечатление лишь гневных жестов или отдельных случайных некорректностей. Мы советуем не верить пропаганде, трубящей о здешних «зверствах», или, как её называют, «зверской пропаганде». Есть такой закон человеческой природы: испугавшийся беглец всегда верит химерам своего воображения и не может не рассказывать о чуть-чуть не настигших его «ужасных ужасах». Посмотрите, не живёт ли Зеверинг, идейный и честный социал-демократический вождь, на свободе в своём Билефельде? Тронули ли национал-социалисты хоть одного видного русского еврея-эмигранта? Итак, будем в суждениях своих — справедливы. Те, кто жили вне Германии или наезжали сюда для обывательских дел и бесед, не понимают, из каких побуждений возникло Национал-Социалистическое Движение.

Весь мiр не видел и не знал, сколь неуклонно и глубоко проникала в Германию большевистская отрава. Не видела и сама немецкая масса. Видели и знали это только три группы: Коминтерн , организовывавший всё это заражение; мы, русские зарубежники, осевшие в Германии; и вожди Германского Национал-Социализма. Страна, зажатая между Версальским договором , мiровым хозяйственным кризисом и перенаселением, рационализировавшая свою промышленность и добивающаяся сбыта, пухла от безработицы и медленно сползала в большевизм. Массовый процесс шёл сам по себе; интеллигенция большевизировалась сама по себе. Коминтерн на каждой конференции предписывал удвоить работу и торжествующе подводил итоги. Ни одна немецкая партия не находила в себе мужества повести борьбу с этим процессом; и когда летом 1932-го года обновившееся правительство заявило, что оно берёт борьбу с коммунизмом «в свои руки», и никакой борьбы не повело, и заявлением своим только ослабило или прямо убило частную противокоммунистическую инициативу, — то процесс расползания страны пошёл прямо ускоренным путём. Реакция на большевизм должна была прийти. И она пришла.

Если бы она не пришла, и Германия соскользнула бы в обрыв, то процесс общеевропейской большевизации пошёл бы полным ходом. Одна гражданская война в Германии а без упорной, жестокой, безконечно кровавой борьбы немцы не сдались бы коммунистам! А если бы вся организаторская способность германца, вся его дисциплинированность, выносливость, преданность долгу и способность жертвовать собою — оказались в руках у коммунистов, что тогда? Я знаю, что иные враги немцев с невероятным легкомыслием говаривали даже: «что же, тем лучше»… Как во время чумы: соседний дом заражён и вымирает; ну что же из этого? Нам-то что? Слепота и безумие доселе царят в Европе. Думают о сегодняшнем дне, ждут новостей, интригуют, развлекаются; от всего урагана видят только пыль и бездну принимают за простую яму. Что сделал Гитлер? Этот процесс в Европе далеко ещё не кончился; червь будет и впредь глодать Европу изнутри.

Но не по-прежнему. Не только потому, что многие притоны коммунизма в Германии разрушены; не только потому, что волна детонации уже идёт по Европе; но главным образом потому, что сброшен либерально-демократический гипноз непротивленчества. Пока Муссолини ведёт Италию, а Гитлер ведёт Германию — европейской культуре даётся отсрочка.

И в этот момент в швейцарской газете немец может прочесть такое. Или: «Западная европейская стратегия соотносится с русской национальной как мелкое европейское пространство с огромным азиатским, как горная страна с континентальной равниной, как каменная культура с культурой деревянной, что Россия будет воевать до конца. Врагу остается пустая безжизненная территория, где за каждым кустом будут мерещиться партизаны, которые так или иначе обречены на смерть и хотят подороже продать свою жизнь». При этом в каком-то смысле Ильин склонял к сдаче русским в плен тех немецких солдат, которые могли бы прочесть эти газеты. Например, у него там были такие фразы: «С гневом ожидали в России врага, но с состраданием относились к пленным». То есть, если ты сдашься в плен, значит, все у тебя будет более-менее неплохо, и, действительно, немцы через какое-то время стали достаточно охотно сдаваться. При этом Ильин несмотря на категорическое, полное неприятие большевистской, сталинской власти, подчеркивал, что во время войны все русские должны быть лояльны верховному государственному командованию. Он так описал: «Русские народные массы временно примирились с навязанной им тоталитарной государственной формой как целесообразным орудием войны, чем дальше во времени и пространстве заходила война, тем заметнее пробуждался национальный русский инстинкт самосохранения, тем сильнее становилась решимость русского народа обороняться от врага, и тем больше воюющей народной массы учились подчиняться дисциплине национального военного верховного командования, не обращая внимания на партийный режим». Фактически у Ильина получается следующее: русский народ подчиняется Сталину как верховному главнокомандующему, а не как лидеру партии. При этом он подчеркивал уроки Первой мировой войны, которые были страшными для русского народа, и состояли в том, что значительная часть народа, поддавшись агитации революционеров, фактически дезертировала с фронта. И это закончилось распадом государственности, революцией, гражданской войной, огромными смертями от голода и эпидемий. То есть, значительная часть народа в этот момент физически погибла, и первопричиной этого было именно дезертирство. И Ильин подчеркивает: «В воспоминаниях народа о Первой мировой войне дезертирство, которое обернулось страшным возмездием, продолжавшимся целых 25 лет, побеждало мысль о том, что эту войну надо лояльно довоевать до конца». Подчеркивал Ильин при этом, что Германия является главным историческим врагом России, просто потому что мы соседи, и у Германии есть вот этот вот импульс, попытка захватить территорию России на востоке, жизненное пространство, о котором говорил Гитлер. Ни о каком одобрении Ильиным коллаборационизма по отношению Германии всех этих красновских движений, власовских движений говорить не приходится. Наоборот, он написал очень резкие статьи о том, что те, кто сейчас служат в пользу Германии, фактически начинают новую русскую гражданскую войну. Он никогда не сочувствовал в этом смысле власовцам, сочувствовал он исключительно тем людям, которых угнали в Германию насильственно. В этом смысле говорить от хотя бы малейшей двусмысленности позиции Ильина в годы Великой Отечественной войны абсолютно невозможно. Те, кто смеет говорить, что Ильин — это как Бандера и Шухевич, это, люди, которые вообще не читали Ильина, хотя все его труды, в том числе статьи и письма времен Великой Отечественной войны, опубликованы и очень хорошо известны. Ильин спорил со своим другом, писателем Иваном Шмелевым, который пережил чудовищную трагедию в Крыму в 1920 году. Был расстрелян его сын, белый офицер, в ходе страшного геноцида, который устроили Землячка и Бела Кун в Крыму. Он не мог большевикам этого простить. Поэтому у него в 1941 году были иллюзии, что придет немецкий рыцарь и освободит Россию от этого гнета ужасных большевиков. И Ильин ему писал, что вы не понимаете, о чем говорите, это все полная глупость. Германцы идут исключительно для того, чтобы уничтожить и расчленить Россию. И поддерживать, и сочувствовать им из ненависти к большевикам, из той вот чудовищной боли, которая душила тогда Шмелева, ни в коем случае невозможно и не нужно. Актуальность Ильина в наше время После войны Иван Александрович составил, наверное, самый замечательный сборник своих трудов, а это такое двухтомное сочинение, собрание статей под названием «Наши задачи». Это фактически такой настоящий план переустройства послебольшевистской России, посткоммунистической России, где он говорил о том, что нам нужна сильная, четкая, авторитарная государственная власть для того, чтобы перевести нацию, находящуюся в совершенно хаотическом и растерянном состоянии, к возможности возвратиться к монархии. Он писал о том, что необходимо создание новой национальной элиты, которая прежде всего ставила бы интересы России. Он предупреждал о том, что Запад является уже врагом России, при том, что Ильин никогда не был славянофилом, антизападником, антиевропейцем. Он чем дальше, тем больше приходил к выводу, что западная мировая закулиса — это собрание ненавистников России, которые желают ей всего плохого. Он так писал: «Европейцам "нужна" дурная Россия, варварская, чтобы "цивилизовать" ее по-своему; угрожающая своими размерами, чтобы ее можно было расчленить; завоевательная, чтобы организовать коалицию против нее; реакционная, чтобы оправдать в ней революцию и требовать для нее республики; религиозно-разлагающая, чтобы вломиться в нее с пропагандой реформации или католицизма; хозяйственно несостоятельная, чтобы претендовать на ее "неиспользованное" пространство, на ее сырье или, по крайней мере, на выгодные торговые договоры и концессии».

Иван Ильин как идеологическая мишень

Бѣлое движеніе шире фашизма потому, что оно можетъ возникать и исторически возникало по совершенно другимъ поводамъ и протекало въ совершенно иныхъ формахъ, чѣмъ фашизмъ. Выходом стал фашизм, чьи принципы Ильин частично формулировал в своих ранних работах, но не мог ещё изложить концентрированно, слитно. «Отношение Ильина к фашизму менялось так же, как и отношение к русской революции: от недооценки угрозы – к крайнему неприятию. О русском фашизме [дореформенная орфография] Ильин Иван Александрович. В 1948 году в статье «О фашизме» Ильин вновь повторил свои мысли, изложенные в «Национал-социализме». «О фашизме» (1948) (ru.).

Иван ильин цитаты о фашизме

Иван Ильин. О фашизме. За авторами петиции против открытия школы имени одобрявшего действия итальянских фашистов и главы Третьего рейха Адольфа Гитлера русского философа XX века Ивана Ильина при РГГУ стоит Запад. Фашист Иван Ильин, как вдохновитель новой национальной идеи Политика, Фашизм, Сурков, Клим Жуков, Охранительство, Роа, Философия, Белое движение, Длиннопост.

Фашист Иван Ильин, как вдохновитель новой национальной идеи

В октябре 2021 года на форуме «Валдай», отвечая на вопрос, кто из мыслителей, учёных и писателей для него наиболее близок, Путин сказал : «Я читаю Ильина, читаю до сих пор. У меня книжка лежит на полочке, и время от времени снимаю, читаю. Бердяева я упомянул, другие наши мыслители. Это всё люди, которые думали о России, думали о её будущем». Ещё в 2005 году Путин назвал Ильина «великим философом». Так прочтём же «великого». Вот что Ильин пишет в 1933 году в статье «Национал-социализм. Новый дух» после установления в Германии власти Гитлера: «Я категорически отказываюсь расценивать события последних трех месяцев в Германии с точки зрения немецких евреев, урезанных в их публичной правоспособности, в связи с этим пострадавших материально или даже покинувших страну. Я понимаю их душевное состояние; но не могу превратить его в критерий добра и зла, особенно при оценке и изучении таких явлений мирового значения, как германский национал-социализм».

И далее: «Я отказываюсь судить о движении германского национал-социализма по тем эксцессам борьбы, отдельным столкновениям или временным преувеличениям, которые выдвигаются и подчеркиваются его врагами. Пока Муссолини ведет Италию, а Гитлер ведет Германию — европейской культуре дается отсрочка. Поняла ли это Европа? Кажется мне, что нет… Поймет ли это она в самом скором времени? Боюсь, что не поймет… Гитлер взял эту отсрочку прежде всего для Германии. Он и его друзья сделают все, чтобы использовать ее для национально-духовного и социального обновления страны. Но взяв эту отсрочку, он дал ее и Европе». Отсрочка от чего?

Отсрочка от гибели, которая, по мнению Ильина, грозила европейской цивилизации от большевизма — и которая сегодня, по мнению некоторых, грозит Европе от толерантности, феминизма, однополых браков и так далее. И ещё: «То, что происходит в Германии, есть землетрясение или социальный переворот. Но это переворот не распада, а концентрации; не разрушения, а переустройства; не буйно-расхлестанный, а властно дисциплинированный и организованный; не безмерный, а дозированный. И что более всего замечательно, — вызывающий во всех слоях народа лояльное повиновение». Наконец, «дело прежде всего в том, чтобы мы сами верно поняли, продумали и прочувствовали дух национал-социалистического движения. Несправедливое очернение и оклеветание его мешает верному пониманию, грешит против истины и вредит всему человечеству. Травля против него естественна, когда она идет от коминтерна; и противоестественна, когда она идет из небольшевистских стран. Дух национал-социализма не сводится к «расизму».

Он не сводится и к отрицанию. Он выдвигает положительные и творческие задачи. И эти творческие задачи стоят перед всеми народами. Искать путей к разрешению этих задач обязательно для всех нас. Заранее освистывать чужие попытки и злорадствовать от их предчувствуемой неудачи — неумно и неблагородно. И разве не клеветали на белое движение? Разве не обвиняли его в «погромах»?

Ильин разделял зоологический антисемитизм Гитлера и заявлял, что «категорически отказывается расценивать события последних трех месяцев в Германии с точки зрения немецких евреев, урезанных в их публичной правоспособности, в связи с этим пострадавших материально или даже покинувших страну». Дело в том, что евреи, по Ильину, заслуживают террора, так как они все связаны с мечтой о коммунизме, а коммунисты лишили его лично и его единомышленников собственности и влияния в России. Зато Гитлер и Муссолини оберегают европейские народы от коммунизма, и европейцам ничто не угрожает, «пока эти вожди ведут континент за собой». Террор и геноцид он оправдывал, как закономерную реакцию «на годы послевоенного упадка и уныния». Он остановил процесс большевизации в Германии и оказал этим величайшую услугу всей Европе… Пока Муссолини ведёт Италию, а Гитлер ведёт Германию — европейской культуре даётся отсрочка…», - так философ писал в своей статье «Национал-социализм. Новый дух». В сентябре 1941 года, когда нацисты жгли и убивали миллионы мирных граждан СССР, Ильин заявил, что «это страну оздоровит», а Гитлер нёс нам «правовой рай», что «воспринимался народной душой, как освобождение». Результаты «правового рая» подробно расследовал Нюрнбергский трибунал. И уже после того, как всему миру были явлены все зверства нацистских нелюдей в 1948 году, Ильин пишет о том, что «фашизм был прав». Фашизм он оправдал, так как это была реакция на большевизм и концентрация «государственно-охранительных сил направо». Фашизм для Ильина — это «явление здоровое, необходимое и неизбежное». В нем есть здоровое и больное, старое и новое, государственно-охранительное и разрушительное.

Для нас нет никаких сомнений в том, что в последний период борьбы она выразится в военном столкновении Германии с Союзом Советских Социалистических Республик. Это неизбежно уже в силу того, что коммунистическая власть, стоящая сейчас во главе нашей Родины, никогда не сдержит ни своих договоров, ни своих обещаний, уже по самой своей-коммунистической сущности. Мы твердо верим, что в этом военном столкновении доблестная Германская Армия будет бороться не с Россией, а с овладевшей ею и губящей ее коммунистической властью совнаркома, мы верим в то, что в результате этой борьбы придет мир и благополучие не только для Германии, но и для Национальной России, верными которой остались мы, политические русские военные изгнанники, за все двадцать лет нашего пребывания вне России. Мы верим также, что в результате борьбы, которую ведет Германия, родится союз между Германией и Национальной Россией, который обеспечит мир Европе и процветание Вашего и Нашего Отечества. И потому теперь, когда наступает новый, быть может самый решительный час, самая решительная стадия борьбы, в которой мы уже не можем удовольствоваться скромной ролью в тылу,- а должны принять то или иное активное участие - я считаю своим долгом заявить Вашему Превосходительству, что я ставлю себя и возглавляемое мною Объединение Русских Воинских Союзов в распоряжение Германского Верховного Командования, прося Вас, господин Генерал-Фельдмаршал, дать возможность принять участие в борьбе тем из чинов его, которые выразят свое желание это сделать и физически окажутся пригодными". От чинов Объединения, начиная от начальников отделов, моих непосредственных помощников и моих представителей на местах и кончая отдельными чинами объединения и русскими военнослужащими доселе в его состав не входившими, я стал получать в массе заявления о готовности предоставить свои силы в распоряжение германского военного командования для общей борьбы и о стремлении принять участие в этой борьбе наравне с добровольческими формированиями многих государств Европы [2]. Немцы, правда, тогда не проявили особого интереса к предложению фон Лампе. Только уже к концу войны, когда дела их стали совсем плохи, они стали внимательнее к русским добровольным помощникам. Тогда и сам ген. В сети «Интернет» легко найти «Письмо генерала А. Гегелашвили о переговорах с генералом Ф. Трухиным, о порядке и ходе приема заявлений русских эмигрантов в РОА, о необходимости выступления генерала А. Власова с призывом к эмиграции вступать в ряды РОА. Берлин, 24 декабря 1944 г. Даже если предположить, что Ильин ничего не знал о приказе фон Лампе что маловероятно , сам факт членства генерала в КОНР уже лишает права Ильина обвинять Деникина в клевете на ген. Кого же обманывал Ильин в своем послании Шмелеву — своего друга или самого себя? Сотрудничество «оклеветанного в Париже» Шмелева с прогитлеровским изданием «Парижский вестник» - такой же исторический факт, как и членство генерала фон Лампе в КОНР. Почему же Ильин, который сам с нацистами во время войны не сотрудничал, говорит о «клевете» на ген. Я думаю, что Ильин тем самым пытался хотя бы в собственных глазах оправдать самого себя. Ведь на самом деле и у него рыльце в пушку было. В свое время, когда Гитлер пришел к власти в Германии, Ильин разразился статьей «Национал-социализм: 1. Новый дух». Она была напечатана 17 мая 1933 г. Статья была задумана как первая, но продолжения не получила. В этой статье русский философ выступил как апологет национал-социализма: «До сих пор европейское общественное мнение все только твердит о том, что в Германии пришли к власти крайние расисты, антисемиты, что они не уважают права, что они не признают свободы, что они хотят вводить какой-то новый социализм, что все это «опасно» и что, как выразился недавно Георг Берн гард бывший редактор «Фоссише Цейтунг» , эта глава в истории Германии, «надо надеяться, будет короткой»… Вряд ли нам удастся объяснить европейскому общественному мнению, что все эти суждения или поверхностны, или близоруки и пристрастны. Но постараемся же хоть сами понять правду». Еще интересно то, что Ильин считал, что немецкий национал-социализм близок по духу Белому движению, идеологом которого он был сам: «Словом — этот дух, роднящий немецкий национал-социализм с итальянским фашизмом.

Ориентироваться на вот этих «студентов» я бы не стал, а наоборот поддержал бы решение руководства РГГУ для того, чтобы: Во-первых, в программе нашей высшей школы закрепился Ильин. Он не заслуженно забыт, а как философ он дорогого стоит. Его необходимо вернуть в программу высшей школы. Возможно, даже в старшей и средней школу какие-то отдельные объемы знаний можно было бы преподавать. Во-вторых, для солидаризации с Александром Дугиным в вопросе, о создании высшей партийной школы и всяческой поддержки Ильина, что он делает в своих выступлениях, в своих постах в Телеграмм. Иногда даже идёт дальше, и то, что было написано в философских работах Ильина, Дугин развивает, вкладывает свои идеи. Он имеет на это право. Он философ, а не студент-недоучка, который только делает первые шаги в науке, и осмеливается критиковать человека такого уровня. Мне кажется, что нужно с благодарностью принять то что придумала руководство РГГУ». Уже 25 тысяч человек подписались за то, чтобы название школы при вузе поменяли с учётом мнения студентов. Когда руководство вузов принимает такие решения без оглядки на учащихся, люди имеют право возмущаться. Тем более когда вместо диалога и уважения их называют «украинской агентурой». Почему возмущаются студенты, понятно. Философ Ильин — личность противоречивая, и никакого консенсуса вокруг него до сих пор нет. Кроме того, директором школы назначен Александр Дугин, открыто призывающий к репрессиям и цензуре. Вся эта история показывает, как нелепо совмещать несовместимое. Перед тем, как ставить такие эксперименты, нужно было спросить людей: а оно им надо? Я поддерживаю студентов РГГУ и всех университетов страны, которые отстаивают взвешенный подход вузов к формированию образовательных программ. Мнение студентов нельзя игнорировать. Призываю руководство вуза провести открытое голосование по названию нового центра среди студентов и поставить точку в этом вопросе». Студенты: «Мы, студенты Российского Государственного Гуманитарного университета РГГУ и неравнодушные граждане, выражаем свое искреннее возмущение и негодование в связи с созданием учебно-научного центра имени ультраправого философа Ивана Ильина. В XX веке Иван Ильин активно потворствовал деятельности немецко—фашистского режима, оправдывал преступления Гитлера противостоянием с большевизмом и писал о необходимости русского фашизма. Научный центр одного из ведущих вузов страны—победительницы фашизма не может носить имя сторонника фашистских идей, принимая во внимания ту общественно-политическую обстановку, в которой в данный момент находится наша страна.

И.А. Ильин "О фашизме"

Между тем, Иван Ильин считается теоретиком национал-социализма и даже неофашизма. Депутаты потребовали убрать имя философа Ильина, оправдывавшего фашизм и Гитлера, из названия учебного центра при РГГУ. Выходом стал фашизм, чьи принципы Ильин частично формулировал в своих ранних работах, но не мог ещё изложить концентрированно, слитно. Путин в очередной раз потролил либералов и коммунистов разом, упомянув, что читает Ивана Ильина, которого давно и прочно объявили главным фашистом.

РГГУ, Ильин и Дугин

И от страха не понимает еще больше. И чем больше не понимает, тем больше верит всем отрицательным слухам, всем россказням «очевидцев», всем пугающим предсказателям …я категорически отказываюсь расценивать события последних трех месяцев в Германии с точки зрения немецких евреев, урезанных в их публичной правоспособности, в связи с этим пострадавших материально или даже покинувших страну. Я понимаю их душевное состояние; но не могу превратить его в критерий добра и зла, особенно при оценке и изучении таких явлений мирового значения, как германский национал-социализм. Я отказываюсь судить о движении германского национал-социализма по тем эксцессам борьбы, отдельным столкновениям или временным преувеличениям, которые выдвигаются и подчеркиваются его врагами» Главной заслугой Гитлера и Муссолини по Ильину является устранение коммунистической угрозы. Он остановил процесс большевизации в Германии и оказал этим величайшую услугу всей Европе. Пока Муссолини ведет Италию, а Гитлер ведет Германию — европейской культуре дается отсрочка».

Достоевского с его архаичным: «Ты настолько Русский, насколько ты Православный. Он не сводится и к отрицанию. Он выдвигает положительные и творческие задачи. И эти творческие задачи стоят перед всеми народами. Искать путей к разрешению этих задач обязательно для всех нас.

Заранее освистывать чужие попытки и злорадствовать от их предчувствуемой неудачи — неумно и неблагородно. И разве не клеветали на белое движение? Разве не обвиняли его в «погромах»? Разве не клеветали на Муссолини? И что же, разве Врангель и Муссолини стали от этого меньше?

Или, быть может, европейское общественное мнение чувствует себя призванным мешать всякой реальной борьбе с коммунизмом, и очистительной, и творческой, — и ищет для этого только удобного предлога? Но тогда нам надо иметь это в виду…» Естественным образом, автор был противником демократии и партийности. Его идеал — солидаризм нации вне сословных и классовых различий, при сохранении последний на основе «чувства ранга». То есть Ильин открыто призывал именно к открытой и прямой диктатуре… Чьей? Собственно, единственно возможной в его философии общественной страты: естественным образом положенных богом господ — дворян ли, буржуазии ли.

Ильин призывал к прямой диктатуре финансового капитала — самой мощной буржуазной структуры своего и нашего времени. Автор, не стесняясь, прямо вскрывает суть буржуазной демократии, как «демократической диктатуры» и в сборнике статей « Наши задачи » 1948-1954 прямо осуждает её за лицемерие и неспособность решать конкретные задачи. Выход — открытая личная диктатура. Сократить период самочинной мести, бесчинной расправы и соответствующего нового разрушения — сможет только национальная диктатура, опирающаяся на верные войсковые части и быстро выделяющая из народа наверх кадр трезвых и честных патриотов. Ильин несет историческую ответственность за участие бойцов РОВС в 1940 году в советско-финском конфликте на стороне маршала К.

Впрочем, даже тогда после Нюрнберга Ильин до конца не отмежевался от идей фашизма: «Выступая против левого тоталитаризма, фашизм был, далее, прав, поскольку искал справедливых социально-политических реформ. Эти поиски могли быть удачны и неудачны: разрешать такие проблемы трудно, и первые попытки могли и не иметь успеха. Но встретить волну социалистического психоза — социальными и, следовательно, противо-социалистическими мерами — было необходимо. При этом он предупреждал от использования термина «фашизм», как слишком вызывающий в новом контексте. Идеи же по сути остались ровно прежние, за изъятием восхищения нацизмом, что в Европе 1945-1950 гг.

Современный возврат Ильина в публичное поле и более того — в официальную риторику властей РФ — пугающий симптом. Если президент, его главные идеологи и даже патриарх РПЦ открыто берут на щит откровенного фашиста, замаранного прямым сотрудничеством с врагами России, то это «о чём-то да говорит». Наращивание полномочий правящих кругов — ставленников финансового капитала уже находится на грани фазового перехода от диктатуры демократической к просто диктатуре. Для этого есть все условия, начиная с постоянно растущего недовольства в обществе текущей экономической и внутриполитической обстановкой.

Свои отношения с нацистским режимом он подробно описал в письме к другу — писателю-эмигранту Ивану Шмелёву 1938 год. Вкратце перескажу.

Политическая полиция Третьего рейха начала посещать Ильина уже в 1933-м, предпринимались попытки разоблачить его как «франкофила», а также использовать его против русской эмиграции, на что философ ответил отказом. Тем же летом — обыск, арест «так и везли под стражей через весь город на полицейской открытой колымаге» , запрет на политическую деятельность под угрозой концлагеря. Весной 1934-го — предложение заняться пропагандой антисемитизма среди русской эмиграции, категорически отклонённое Ильиным. Летом 1934-го его увольняют из института, после чего в 1935—1937 годах он работает в частном порядке с Евангелической церковью. В 1937-м — доносы и допросы «в Гештапо». Ответ: нет.

Почему меня не расстреляли сразу, а выслали только через пять лет? Ответ: Бог не допустил. Не масон ли я? Ответ: нет». Зимой 1938-го — запрет выступать где-либо, весной 1938-го — приглашение к заместителю Розенберга. В том же году философ покинул Германию — переехал в Швейцарию.

Хочется подробно остановиться на крайностях национализма, потому что национализм как таковой Ильиным не только не порицался, но и воспевался. Чем он был для Ильина и где начинались для философа его крайности? Он говорит об этом так: «В противоположность всякому интернационализму — как сентиментальному, так и свирепому; в противовес всякой денационализации — бытовой и политической, мы утверждаем русский национализм, инстинктивный и духовный, исповедуем его и возводим его к Богу… Каждый народ имеет национальный инстинкт, данный ему от природы а это значит — и от Бога , и дары Духа, изливаемые в него от Творца всяческих.

Ведь никто же не хочет обвинить в фашизме Достоевского? Впрочем, что я говорю… Троцкисты и либералы готовы всю русскую культуру записать в фашизм. Во время Второй мировой войны Ильин находился в Швейцарии. Его публикации в швейцарской прессе были направлены на защиту европейской демократии, которая, по его оценке, надо признать, не бесспорной , выстояла.

Советский Союз определялся Ильиным как система государственного капитализма, и осуждалась именно с позиций монополизации. Таким образом, даже в описании политического режима Ильин от идей политического диктата, увязываемых с фашизмом, значительно дистанцировался. Идеи Ильина периода Второй мировой войны детально раскрывает издание: Собрание сочинений: Гитлер и Сталин. Третья трактовка фашизма состоит в его сведении к ксенофобии и, прежде всего, к антисемитизму. Упрощенность этого подхода не отменяет факта его широкого распространения. Но и в этой версии Ильин никак не подходит под маркировку в качестве фашиста. Он не был ксенофобом, и в ксенофобских истериях в Германии участия не принимал.

Отказывался Ильин поддерживать и антисемитизм, публично заявляя об этом и признаваясь в наличии друзей-евреев, что ему и было поставлено в вину в Германии. Против Ильина была организована травля, его обвиняли в качестве пособника евреев и масона. Удивительное для фашиста реноме, не правда ли? Есть, наконец, взгляд на фашизм в версии Умберто Эко, как на идеологию контр-модерна и контр-христианства. Но христианский мыслитель Ильин не мог быть по определению антихристианином. Будучи гегельянцем, он не мог призывать и повернуть историю вспять. Философия Гегеля никак не могла быть философией контрмодерна.

Жёстко отзывался Ильин о взглядах Ницше и его позиции антихристианского имморализма, что также крайне не нравилось нацистам в Германии. Ну, и наконец, есть этимологическая трактовка фашизма, сводящая фашистскую идеологию исключительно к опыту Италии периода власти Бенито Муссолини. Да, Ильин был одно время восхищен Муссолини, как им были восхищены многие. И ему нравилось обращение того к сильному государству, итальянский корпоративизм. Но Ильин был монархист, тогда как Муссолини — партийной диктатуры. И главное Ильин выводил государственность из религии, которую Муссолини откровенно презирал. Таким образом, ни по одной из наиболее распространенных версий определения фашизма Ильин фашистом не может быть идентифицирован.

Значит определение Ильин-фашист есть не более чем ругань, язык вражды. Да, Ильин как политический аналитик, следует признать, не отличался высоким уровнем компетентности. Он часто давал ошибочные экспертные оценки в отношении политической конъюнктуры. Потом оценки уточнялись, менялись.

Причина проста — и либеральную и про-монархическую интеллигенцию к первым десятилетиям ХХ века уже более 50 лет оплачивала именно буржуазия, как держатель основных капиталов в стране и мире. Два с лишним поколения капиталистического бытия обратили российскую интеллигенцию «дворянского толка» естественным союзником идеологов буржуазных. И более того — крайне правых радикалов. Общий их антикоммунизм явился лишь внешним, самым очевидным моментом единения. На деле, этот союз имел куда более глубокие корни, проросшие тогда, когда о мировом коммунизме никто даже не слышал. Повторимся, фактически феодальные идеологи 1910-30 гг.

Иван Ильин — один из ярких представителей этого движения. Подкупает его прямота и честность. Он называет вещи своими именами, хотя и не в состоянии вскрыть сущностное наполнение явлений. Чисто формальные признаки приводят Ильина к верному выводу: «Фашизм является итальянской светской вариацией белого движения. Последующие коррективы Ильина малозначительны. Как националист, автор требует идти своим уникальным путём, не пытаясь заимствовать что-то на западе. Тем более, что по его мысли, отечественное бело движение появилось раньше всех аналогичных течений в мире. Но это просто наилучший вариант фашизма, а не что-то принципиально отличное. Здесь необходимо остановиться и вспомнить, что вариантов фашизма, в самом деле, много. В основе его — прямая диктатура финансового капитала.

Как говорил Г. Димитров: «Фашизм — это открытая террористическая диктатура наиболее реакционных , наиболее шовинистических , наиболее империалистических элементов финансового капитала… Фашизм — это не надклассовая власть и не власть мелкой буржуазии или люмпен-пролетариата над финансовым капиталом. Фашизм — это власть самого финансового капитала. Это организация террористической расправы с рабочим классом и революционной частью крестьянства и интеллигенции. Фашизм во внешней политике — это шовинизм в самой грубейшей форме, культивирующий зоологическую ненависть к другим народам. Например, итальянским фашистам был вовсе не свойственен антисемитизм. Фашистам германским — напротив. Для немецких «белых» национальное превосходство вообще играло куда более важную, определяющую роль. Но явления эти едины и справедливо называются фашизмом, или, в терминологии Ильина — белыми. Кстати, нацизм автор не отличал от фашизма, не преминув с ним солидаризироваться.

После прихода Гитлера к власти, Ильин написал статью « Национал-социализм. Новый дух » Возрождение, Париж, 1933. В работе он оправдывал как и националистические «эксцессы», так и идею нацизма вообще, претендуя на глубокое его понимание: «Европа не понимает национал-социалистического движения. Не понимает и боится. И от страха не понимает еще больше. И чем больше не понимает, тем больше верит всем отрицательным слухам, всем россказням «очевидцев», всем пугающим предсказателям …я категорически отказываюсь расценивать события последних трех месяцев в Германии с точки зрения немецких евреев, урезанных в их публичной правоспособности, в связи с этим пострадавших материально или даже покинувших страну. Я понимаю их душевное состояние; но не могу превратить его в критерий добра и зла, особенно при оценке и изучении таких явлений мирового значения, как германский национал-социализм. Я отказываюсь судить о движении германского национал-социализма по тем эксцессам борьбы, отдельным столкновениям или временным преувеличениям, которые выдвигаются и подчеркиваются его врагами» Главной заслугой Гитлера и Муссолини по Ильину является устранение коммунистической угрозы. Он остановил процесс большевизации в Германии и оказал этим величайшую услугу всей Европе. Пока Муссолини ведет Италию, а Гитлер ведет Германию — европейской культуре дается отсрочка».

То есть, Муссолини, Гитлер и согласно авторской мысли их предшественник П. Врангель и вообще — белое дело, суть одно явление, с чем трудно не согласиться. Разница лишь в том, что русские белодельцы были более религиозны и нравственны, а национальная исключительность не играла определяющей роли. При том, что нация, определяемая в строго средневековом духе — по религиозной принадлежности, чрезвычайно важна для Ивана Александровича и его единомышленников. Здесь вспомним Ф. Достоевского с его архаичным: «Ты настолько Русский, насколько ты Православный«. В творчестве Ильина встречается и подлинная фашистская апологетика: «Дух национал-социализма не сводится к «расизму». Он не сводится и к отрицанию. Он выдвигает положительные и творческие задачи.

Новости иван ильин о фашизме