В итоге, имя Казбич в романе «Герой нашего времени» становится важным символом, помогающим передать идею о невозможности полной свободы и неукротимости личности главного героя. Среди вероятных причин загадочного исчезновения коня у казака Казбича следует обратить внимание на возможное участие человеческого фактора.
В Миякинском районе Башкирии открыли памятник коню по кличке Керчь
Напомним, Керчь был единственной лошадью из Башкирии, которая, отслужив на фронтах Великой Отечественной войны, вернулась на родину. Керчь был призван на фронт в 1942 году. В составе 112-й Башкирской кавалерийской дивизии прошел от Урала до Берлина, дважды был ранен.
Но есть и другая версия, которая могла стать мотивом для кражи коня. Конь мог быть краден ради его гривы — великолепной, шелковистой и роскошной. Гривы коней часто использовались для создания украшений, их можно было продать за большие деньги. Может быть, кто-то решил обзавестись роскошным и дорогим украшением за счет кражи животного? Казбич, в свою очередь, описывает коня как своего лучшего друга, верного и преданного. Он не предполагал, что его приятель может быть украден, поэтому вопрос о преступнике остро волнует его.
Он уверен, что некие злоумышленники украли его коня и нанесли обиду ему.
Кража, вероятно, произошла в ночь с 3 на 4 марта. По всей видимости, неизвестный снял с раздвижной двери в конюшне страховочную цепь с карабином и увёл племенного жеребца", — говорится в сообщении. В настоящий момент полиция Чехии ищет похитителя и лошадь. У 16-летнего жеребца есть отметина в виде неправильной белой звезды на лбу, этот же цвет присутствует на правой задней ноге.
Как и Казбич, Кардинал играет важную роль в жизни своего владельца и помогает ему преодолевать трудности и испытания, становясь его надежным спутником и другом. Однако, судьба привела Казбича на третий путь, где он обрел новое имя. Этот путь был нелегким и полон испытаний. Во время сражений и неприятностей, Казбич показал свою мощь, умение и храбрость, и его дух не сломили никакие трудности. Возможно, именно эти качества повлияли на его решение сменить свое имя. Казбич понял, что он не просто отражение своих предков, но и сила, которую можно найти в себе самом. Он почувствовал, что его новое имя будет символом его собственной судьбы и его победы на третьем пути. И так, Казбич стал известен как Константин — имя, которое символизировало его постоянство, целеустремленность и неукротимую силу духа. Теперь Константин — непоколебимый и непобедимый герой, чье имя пронеслось через века и оставило свой след в истории.
Казбич в романе «Герой нашего времени» М. Ю. Лермонтова
Воспользовавшись отсутствием отца, А отвел сестру в крепость, «Кому руки и ноги были связаны, а голова закутана вуалью ». А понял, что« не взорви голову, если его поймают ». С тех пор он исчез. Ценность лошади для альпиниста была огромной. Цена его иногда была настолько высока, что за нее давали целое состояние. Максим Максимыч, описывая Карагез, делает разные одобрительные сравнения и даже сравнивает его с красотой Белы: «Черный как смоль, ноги — веревки, а глаза не хуже Белы; и какая мощь! Иногда он ее и не связывает ». Поэтический и точный язык Максима Максимыча создает образ героического коня, но, словно очнувшись от собственной завораживающей речи, он виновато добавляет:« Такая воровская лошадь…». Восхищение лошадью объединяет образ Максима Максимыча и кавказца, который бесконечно долго может обсуждать достоинства и недостатки лошади.
Лермонтов верен своему повествовательному принципу: сначала он создает внешний образ, намечает наиболее характерные черты, а затем переходит непосредственно к событиям. Описав Карагез, писатель переходит к своему рассказу и событиям, которые его окружают. Карагез для него — верный друг, не раз спасавший его от верной смерти. Во время одного из набегов на русских за ним была устроена погоня. Я лег в седло, доверился Аллаху и впервые в жизни оскорбил лошадь хлыстом». Казбич подумал, что обидел лошадь, ударив ее хлыстом. Это выражает любовь и почитание Карагеза как равноправного существа. Он сравнивает лошадь с птицей.
В густом лесу они прыгают через колючки и ветки. Казбич подвергает свою жизнь опасности. Конь мог разбиться в любой момент, Казбич разбился бы вместе с ним. Горец понимает, что с точки зрения возможности он принял неверное решение: «Лучше бы мне было оставить его на опушке и спрятаться в лесу пешком, но было стыдно с ним расстаться он и пророк наградили меня». Плато было готово пожертвовать своей жизнью ради любимой лошади. Обращение к Богу характерно в его понимании судьбы и произошедших с ним событий. По словам Казбича, Пророк наградил его за преданность Карагезу. Но охота была еще впереди.
Неожиданное препятствие заставило Казбича расстаться со своим конем. Его задние копыта отделились от противоположного берега, и он повис на передних лапах. Я сбросил поводья и полетел в овраг; это спасло мою лошадь: она спрыгнула».
Тайна похищения коня у казбича Похищение произошло в темное время суток, когда тучи спрятали лунный свет и окутало окрестности ночное мраком. Конь был закреплен прочно на своем месте, а его поводья надежно скреплены. Однако, утром казбич обнаружил, что коня больше нет. Никаких видимых следов похищения не было найдено ни на земле, ни на стенах склепа, где находился конь. Окрестные жители иследовали каждый уголок, но никаких улик или подсказок, указывающих на преступников, так и не нашли. Свидетель находился в том же здании, где держался конь, и заявил, что не слышал, движения или какого-либо шума во время возможного похищения. Это создает еще больше тайны и загадки. Одна из гипотез состоит в том, что похитители коня были знакомы с особенностями здания и смогли обойти все меры безопасности. Возможно, это были профессионалы в этой области. Тем не менее, без улик и доказательств трудно предположить, кто именно стоит за этим дерзким похищением.
В настоящий момент полиция Чехии ищет похитителя и лошадь. У 16-летнего жеребца есть отметина в виде неправильной белой звезды на лбу, этот же цвет присутствует на правой задней ноге. Правоохранители также призвали людей сообщить любую известную информацию, связанную с преступлением. Как пишет портал Jezdci.
Они долго путешествовали вместе, преодолевая трудности и опасности. Казбич всегда оставался верен и служил Печорину с преданностью и уверенностью. Таким образом, имя Казбича в романе Лермонтова олицетворяет не только силу и власть, но и преданность и верность. Он становится символом духовной связи и близости между героем и его верным спутником. Казбич является неотъемлемой частью истории Печорина, олицетворяя его характер и судьбу. Роль Казбича в жизни героя Казбич, конь героя романа «Герой нашего времени» Михаила Лермонтова, играет важную роль в его жизни. Он не просто символический персонаж или декорация истории, а наделен собственными качествами и характером. Казбич выступает в романе как верный друг и компаньон героя. Он всегда рядом, когда его хозяину нужна поддержка или помощь. Независимо от того, где происходят события, Казбич всегда рядом со своим хозяином, поддерживая его в трудные моменты. Конь Казбич также является символом свободы и природы. В отличие от главного героя, который постоянно борется с ограничениями общества, Казбич олицетворяет свободу и независимость. Он бегает по просторам степи, наслаждаясь природой, в то время как герой живет внутри своих собственных мыслей и конфликтов. Казбич также играет роль зеркала для героя. Он отображает его собственные эмоции и состояние души.
Тайна похищения коня у казбича
- Имя коня Казбича — героя романа «Герой нашего времени»
- Какое имя носит лошадь казбича, главного героя романа "Герой нашего времени" -
- Кто такой Казбич?
- Необычное появление Азамата у Казбича
- 🏇 Герой нашего времени · Краткое содержание по главам
- Секретное имя первого героя
Имя коня Казбича в романе Герой нашего времени: почему это важно и что оно символизирует
В селе Ильчигулово торжественно открыли памятник единственной из лошадей, вернувшейся с фронта на родину. Казбич отказал, причем даже после того, как Азамат предложил коня в обмен на свою сестру Бэлу (а она давно нравилась отчаянному горцу). Выяснилось, что конь Казбича является призовой лошадью, имеющей высокую ценность на рынке. Глава Чечни Рамзан Кадыров выкупил своего коня, похищенного в Чехии, у украинских спецслужб.
Имя лошади Казбича – героя нашего времени
Роль и значимость Имя коня казбича в «Герое нашего времени» может показаться незначительным элементом в романе, но на самом деле оно имеет свою роль и значимость. Имя коня, Жадиго, символически отражает его характер и природу. Жадиго — это имя, которое олицетворяет гордость и желание власти. Именно эти качества присущи коню казбича, который является важным элементом в истории.
Казбич, как боевой конь, выступает в романе как верный спутник и компаньон основного героя. Он символизирует его силу, выносливость и независимость. Конь Жадиго становится главным подспорьем Печорина во многих приключениях и сражениях.
Имя Жадиго также может быть интерпретировано как отражение характера самого Печорина. Оно указывает на его стремление к власти, его жадность и амбиции. Константин Горький в «Герое нашего времени» выстроил параллели между Печориным и его верным конем, чтобы подчеркнуть их сходство и сопряженность.
Таким образом, имя коня казбича — Жадиго — имеет глубокий смысл и влияние на ход и развитие сюжета. Оно является символом героических качеств и отражает важные черты как Печорина, так и самой истории. Многогранный образ Казбич — арабское слово, которое означает «победитель».
Имя Казбича в романе «Герой нашего времени» имеет глубокое символическое значение, отражающее характер и натуру коня, его важную роль в культуре и истории Кавказа, а также его символическую поддержку тем и аспектов произведения. Это имя передает важные качества, такие как храбрость, преданность и верность, что являются ключевыми характеристиками не только Казбича, но и главного героя Печорина. Имя Казбича также олицетворяет животный символ, отражающий свободу, энергию и дикую природу коней, а также их особое значение в культуре Кавказа. Контраст Казбича и героя Печорина С одной стороны, Печорин — основной герой, который поражает своей сложной и многогранной натурой. Он эгоистичен, циничен и высокомерен. Он ощущает презрение к окружающему миру и страдает от своей бездушности. Печорин живет без каких-либо ценностей и не испытывает никаких эмоций, кроме холодной и беспощадной жажды власти. Он воспринимает других людей как пешки в своей игре и не считает нужным подчиняться всяким законам и нормам. С другой стороны, Казбич — верный конь Печорина.
Несмотря на то, что он является всего лишь животным, Казбич выделяется своей преданностью и верностью герою. Конь олицетворяет великие качества, которых нет у Печорина. Он не знает предательства и ложных чувств. Казбич служит Печорину до конца и даже готов погибнуть ради своего хозяина. Таким образом, контраст между Казбичем и Печориным является выразительной деталью романа. Он указывает на различия в моральных принципах их характеров.
Происхождение Казбича и его родословная Орланы были известны своими военными подвигами и великолепными конями, а Казбич не был исключением. Он произошел из сильной и благородной линии орланов, его предки были известны своими победами на ипподроме и использовались как боевые лошади. Из поколения в поколение родословная Казбича сохраняла свою красоту, адаптивность и спортивные качества.
Когда Казбич был молодым жеребцом, его отправили в специальную школу для обучения верховой езде и испытаниям. Там его способности были полностью раскрыты, и он показал себя как один из самых талантливых и трудолюбивых лошадей в своей группе. После успешного завершения обучения, Казбич стал печься о своей семье и стать достойным наследником своих предков. Он показал себя на множестве соревнований, заняв лидирующие места и победив великолепной выносливостью и грацией. И так, Казбич продолжает семейную традицию с гордостью и безупречностью. Его происхождение и родословная служат свидетельством его потенциала и становятся причиной его великолепного успеха и знаменитости на ипподроме. Физические особенности Казбича и его уникальные характеристики Особенность Описание Высота в холке Казбич имеет впечатляющую высоту в холке, достигающую 170 см. Это делает его одним из самых высоких представителей лошадей данной породы. Мускулатура Казбич обладает мощной мускулатурой, что делает его выносливым и сильным животным.
Это особенно полезно при занятиях спортом или выполнении тяжелых физических работ. Цвет шерсти Казбич имеет красивую масть — он рыжий с прекрасными мелкими пятнами белого цвета. Такой окрас придает ему особую привлекательность и узнаваемость среди других лошадей. Характер Казбич обладает уникальным характером. Он дружелюбен, послушен, умён и легко обучаем. Это делает его идеальным партнером для различных видов деятельности, включая спорт, выездки и рабочие работы. В целом, физические особенности и уникальные характеристики Казбича делают его особенным и востребованным в различных областях. Он является настоящей жемчужиной среди лошадей и продолжает завоевывать сердца людей. Тренировки и уход за Казбичем 1.
Режим питания Казбичу необходимо качественное и сбалансированное питание. Он должен получать достаточное количество сена и злаков, чтобы укрепить свои мышцы. Также важно контролировать рацион и не перекармливать лошадь, чтобы избежать проблем с пищеварением. Физическая нагрузка Регулярные тренировки помогут Казбичу поддерживать хорошую физическую форму. Они должны быть разнообразными и включать в себя упражнения на выносливость, силу и гибкость. Не забывайте о разминке и охлаждающих упражнениях после тренировки. Уход за копытами Казбичу необходим регулярный уход за копытами. Проверяйте их на наличие трещин и грыж, регулярно стригите копыта и обрабатывайте их специальными средствами для защиты. Также не забывайте чистить копыта от грязи и камней после каждой тренировки.
Уход за шерстью и кожей Казбичу необходим регулярный уход за шерстью и кожей.
Он выделяется из общества своим мрачным интеллектом, цинизмом и своей безразличной натурой. Печорин постоянно ищет приключения и новые ощущения, стремится к изоляции от общества. Он проявляет свою утончённость и отчуждённость через своё поведение с другими людьми. Часто он выделяется из толпы своими крайне пессимистическими взглядами на жизнь. Своей холодностью и безразличием Печорин вызывает смешанные чувства у окружающих: он одновременно властный и презрительный. Герой нашего времени часто показывает свою жестокость в отношениях с окружающими. Его отношения к другим людям зависят от его настроения и интересов в данный момент. Неконтролируемая страстность зачастую просматривается в его поступках, и это придаёт ему некую загадочность. Тем не менее, Печорин также проявляет глубокую меланхолию и печаль, которая становится главной чертой его характера.
Он испытывает чувство одиночества и стремится найти своё место в мире, но в то же время гордится своей изолированностью. Печорин постоянно подчёркивает своё отличие от других людей и предстаёт перед нами как загадочная личность. Описание характера Печорина в романе «Герой нашего времени» является многогранным и противоречивым. Он необычен и непредсказуем, что делает его особым и запоминающимся героем. Описание Кавказа в романе «Герой нашего времени» Лермонтов тщательно описывает Кавказские горы, их грандиозность и величественность. Горы Кавказа, возвышающиеся над ландшафтом, символизируют силу и неприступность, которые отражают характер местных жителей. Часто горы используются как преграда и убежище для бунтарей и бандитов, которых описывает Лермонтов в своем романе. Помимо гор, Лермонтов также описывает реки, леса и степи Кавказа. Леса являются местом для охоты и скрытного передвижения, а реки представляют возможность для отдыха и омовения. Степи расположены в низинах Кавказа и обычно использовались для пастбищ и военных лагерей.
Описания природы Кавказа помогают создать атмосферу и передать настроение в романе. Кроме того, Кавказ является местом соперничества и столкновения различных культур. В романе Лермонтов подчеркивает конфликт между русскими и местными народами, причем особое внимание уделяется отношениям между Северянином и Османом Бегатовым. Этот конфликт отражается в описаниях местности, которая становится метафорой для разницы между двумя культурами. Описания гор Кавказа в романе «Герой нашего времени» отображают их величие и неприступность.
В Башкирии увековечили память легендарного коня-фронтовика
| Голодает конь Путина или конь по имени Путин? | Владелец местного заведения по имени Казбич обнаружил, что его ценный и любимый конь внезапно исчез. |
| Казбич в романе «Герой нашего времени» М. Ю. Лермонтова | TheOcrat Quotes | Как правило, имя лошади казбича выбирается в соответствии с его родословной, характером или физическими особенностями. |
| Имя коня Казбича в «Герое нашего времени» | Среди вероятных причин загадочного исчезновения коня у казака Казбича следует обратить внимание на возможное участие человеческого фактора. |
| Конь Казбича 7 букв | Казбич ведет внутренний диалог с Богом, для него он суровый судья, который спросит и накажет, если он поступит несправедливо. |
Конь казбича (90 фото)
Что толкает на совершение преступления азамата который крадет коня у казбича по произведению герой нашего времени. Информация о лошади Казбич 1996. Спортивные результаты и рейтинг. Казбич отказывается, и этим пользуется Печорин: он обещает увести заветного коня для Азамата, если он выкрадет и отдаст сестру ему.
Краткое содержание «Бэла»
| Загадочные пропажи — кто утащил верного коня у казбича и по какой причине? | Когда Азамат украл Карагеза, чтобы обменять на сестру Бэлу, Казбич плакал, как ребёнок, так сильно он любил и ценил своего коня. |
| Кто украл у казбича коня | Когда Азамат украл Карагеза, чтобы обменять на сестру Бэлу, Казбич плакал, как ребёнок, так сильно он любил и ценил своего коня. |
| Укажите кличку коня, за которого Азамат продал Бэлу. Карагёз Черкес Абрек Казбич : МЭШ | Он умолял отдать ему славного коня, обещая Казбичу украсть для него отцовскую шашку или винтовку. |
| Голодает конь Путина или конь по имени Путин? | Выяснилось, что конь Казбича является призовой лошадью, имеющей высокую ценность на рынке. |
Кто украл у казбича коня
Опубликован он будет спустя несколько лет, когда рассказчик узнает, что Печорин погиб на обратном пути из Персии. Журнал Печорина — это беспристрастный, откровенный анализ собственных чувств. Журнал Печорина I. Тамань Путешествуя по службе, Печорин останавливается в приморском городе Тамань. Не найдя свободных квартир, он поселяется в лачуге на берегу моря. В мрачном доме, окруженном дурной славой, живут глухая старуха и мальчик- сирота. Ночью Печорин замечает, что слепой убегает к берегу моря, и отправляется следом. На побережье Григорий Александрович видит незнакомую девушку, которая вместе со слепым словно ожидают кого-то. Причаливает лодка, неизвестный спускает с нее груз, который принимают слепой и девушка. Утром Печорин знакомится с ней — незнакомка оказывается дочкой глухой старухи — и рассказывает, что стал свидетелем их ночных приключений.
Девушка не смущается, отшучивается. Печорин отмечает, что она ведет себя странно: говорит загадками, никогда не дает прямых ответов и больше напоминает русалку-ундину, чем обычную женщину. Догадываясь, что и девушка, и слепой, связаны с контрабандой, он грозится донести о них властям, не подозревая, что эти слова могут впоследствии стоить ему жизни. Вечером девушка зовет Печорина на свидание у моря. Предупредив слугу-казака о возможной опасности и велев ему бежать на берег, если он услышит выстрел, Печорин отправляется к ней. Девушка заманивает его в лодку, они отплывают, несмотря на дурные предчувствия Печорина. Чудом он одолевает ее, сбрасывает в воду и возвращается на берег. В доме Печорин обнаруживает, что все его ценные вещи украдены. Позже Григорий снова видит контрабандистов.
Мужчина и девушка уплывают навсегда, равнодушно прощаясь со слепым мальчиком. Печорин уезжает из Тамани с сожалением: он не хотел нарушать покой честных контрабандистов Часть вторая II. Княжна Мери Печорин приезжает на воды, в Пятигорск, чтобы восстановиться после ранения. У источников, где собирается свет общества, он встречает раненого юнкера Грушницкого. Внешне они состоят с ним в приятельских отношениях, но по признанию Печорина не любят друг друга. Он чувствует: мы когда-нибудь столкнёмся на узкой дороге и одному из нас несдобровать. Напыщенный юнкер мечтает «сделаться героем романа», и мгновенно влюбляется в дочь московской княгини Лиговской, юную Мери, она также выказывает интерес к юнкеру. Княжна убеждена, что Грушницкий разжалован за дуэль, и это придает ему романтического очарования. Печорин чувствует зависть, ведь внимание княжны устремлено не на него, и решает изменить ход событий.
Он пускается на провокации, чтобы раздразнить княжну Мери. Немного спустя знакомый Печорина, доктор Вернер, подтверждает успешность предпринятых Григорием усилий: — Завязка есть! Явно судьба заботится о том, чтоб мне не было скучно. Вернер также упоминает девушку, в описании которой Печорин узнает Веру — свою бывшую возлюбленную, которая теперь замужем за немолодым богатым дворянином. Они встречаются, говорят о былых чувствах друг к другу, тайный роман вспыхивает вновь. На прогулке верхом Печорин встречает Мери и Грушницкого, княжна принимает его за черкеса, Григорий дерзко комментирует свое внезапное появление, вызывая негодование княжны. Вера приглашает Печорина в дом Лиговских под предлогом, что нигде больше видеться они не смогут.
После войны Керчь успел потрудится в колхозе, был почетным гостем районных сабантуев. Ильчигуловцы не забыли подвиг боевой лошади. В рамках Программы поддержки местных инициатив, при поддержке администрации и неравнодушных сельчан теперь в центре села появился памятник.
Вот смотрю: из леса выезжает кто-то на серой лошади, все ближе и ближе и, наконец, остановился по ту сторону речки, саженях во сте от нас, и начал кружить лошадь свою как бешеный. Что за притча!.. Она взглянула и вскрикнула: — Это Казбич!.. Казбич остановился в самом деле и стал вслушиваться: верно, думал, что с ним заводят переговоры, — как не так!.. Мой гренадер приложился...
Он привстал на стременах, крикнул что-то по-своему, пригрозил нагайкой — и был таков. Четверть часа спустя Печорин вернулся с охоты; Бэла бросилась ему на шею, и ни одной жалобы, ни одного упрека за долгое отсутствие... Даже я уж на него рассердился. Эти горцы народ мстительный: вы думаете, что он не догадывается, что вы частию помогли Азамату? А я бьюсь об заклад, что нынче он узнал Бэлу.
Я знаю, что год тому назад она ему больно нравилась — он мне сам говорил, — и если б надеялся собрать порядочный калым, то, верно, бы посватался... Тут Печорин задумался. Бэла, с нынешнего дня ты не должна более ходить на крепостной вал». Вечером я имел с ним длинное объяснение: мне было досадно, что он переменился к этой бедной девочке; кроме того, что он половину дня проводил на охоте, его обращение стало холодно, ласкал он ее редко, и она заметно начинала сохнуть, личико ее вытянулось, большие глаза потускнели. Бывало, спросишь: «О чем ты вздохнула, Бэла?
Случалось, по целым дням, кроме «да» да «нет», от нее ничего больше не добьешься. Вот об этом-то я и стал ему говорить. В первой моей молодости, с той минуты, когда я вышел из опеки родных, я стал наслаждаться бешено всеми удовольствиями, которые можно достать за деньги, и разумеется, удовольствия эти мне опротивели. Потом пустился я в большой свет, и скоро общество мне также надоело; влюблялся в светских красавиц и был любим, — но их любовь только раздражала мое воображение и самолюбие, а сердце осталось пусто... Я стал читать, учиться — науки также надоели; я видел, что ни слава, ни счастье от них не зависят нисколько, потому что самые счастливые люди — невежды, а слава — удача, и чтоб добиться ее, надо только быть ловким.
Тогда мне стало скучно... Вскоре перевели меня на Кавказ: это самое счастливое время моей жизни. Я надеялся, что скука не живет под чеченскими пулями — напрасно: через месяц я так привык к их жужжанию и к близости смерти, что, право, обращал больше внимание на комаров, — и мне стало скучнее прежнего, потому что я потерял почти последнюю надежду. Когда я увидел Бэлу в своем доме, когда в первый раз, держа ее на коленях, целовал ее черные локоны, я, глупец, подумал, что она ангел, посланный мне сострадательной судьбою... Я опять ошибся: любовь дикарки немногим лучше любви знатной барыни; невежество и простосердечие одной так же надоедают, как и кокетство другой.
Если вы хотите, я ее еще люблю, я ей благодарен за несколько минут довольно сладких, я за нее отдам жизнь, — только мне с нею скучно... Глупец я или злодей, не знаю; но то верно, что я также очень достоин сожаления, может быть больше, нежели она: во мне душа испорчена светом, воображение беспокойное, сердце ненасытное; мне все мало: к печали я так же легко привыкаю, как к наслаждению, и жизнь моя становится пустее день ото дня; мне осталось одно средство: путешествовать. Как только будет можно, отправлюсь — только не в Европу, избави боже! По крайней мере я уверен, что это последнее утешение не скоро истощится, с помощью бурь и дурных дорог». Так он говорил долго, и его слова врезались у меня в памяти, потому что в первый раз я слышал такие вещи от двадцатипятилетнего человека, и, бог даст, в последний...
Что за диво! Скажите-ка, пожалуйста, — продолжал штабс-капитан, обращаясь ко мне, — вы вот, кажется, бывали в столице, и недавно: неужели тамошная молодежь вся такова? Я отвечал, что много есть людей, говорящих то же самое; что есть, вероятно, и такие, которые говорят правду; что, впрочем, разочарование, как все моды, начав с высших слоев общества, спустилось к низшим, которые его донашивают, и что нынче те, которые больше всех и в самом деле скучают, стараются скрыть это несчастье, как порок. Штабс-капитан не понял этих тонкостей, покачал головою и улыбнулся лукаво: — А все, чай, французы ввели моду скучать? Я невольно вспомнил об одной московской барыне, которая утверждала, что Байрон был больше ничего, как пьяница.
Впрочем, замечание штабс-пакитана было извинительнее: чтоб воздерживаться от вина, он, конечно, старался уверять себя, что все в мире несчастия происходят от пьянства. Между тем он продолжал свой рассказ таким образом: — Казбич не являлся снова. Только не знаю почему, я не мог выбить из головы мысль, что он недаром приезжал и затевает что-нибудь худое. Вот раз уговаривает меня Печорин ехать с ним на кабана; я долго отнекивался: ну, что мне был за диковинка кабан! Однако ж утащил-таки он меня с собой.
Мы взяли человек пять солдат и уехали рано утром. До десяти часов шныряли по камышам и по лесу, — нет зверя. Уж, видно, такой задался несчастный день! Наконец в полдень отыскали проклятого кабана: паф! Вот мы, отдохнув маленько, отправились домой.
Мы ехали рядом, молча, распустив поводья, и были уж почти у самой крепости: только кустарник закрывал ее от нас. Вдруг выстрел... Мы взглянули друг на друга: нас поразило одинаковое подозрение... Опрометью поскакали мы на выстрел — смотрим: на валу солдаты собрались в кучу и указывают в поле, а там летит стремглав всадник и держит что-то белое на седле. Григорий Александрович взвизгнул не хуже любого чеченца; ружье из чехла — и туда; я за ним.
К счастью, по причине неудачной охоты, наши кони не были измучены: они рвались из-под седла, и с каждым мгновением мы были все ближе и ближе... И наконец я узнал Казбича, только не мог разобрать, что такое он держал перед собою. Я тогда поравнялся с Печориным и кричу ему: «Это Казбич!.. Вот наконец мы были уж от него на ружейный выстрел; измучена ли была у Казбича лошадь или хуже наших, только, несмотря на все его старания, она не больно подавалась вперед. Я думаю, в эту минуту он вспомнил своего Карагеза...
Смотрю: Печорин на скаку приложился из ружья... Уж эта молодежь! Но выстрел раздался, и пуля перебила заднюю ногу лошади: она сгоряча сделала еще прыжков десять, споткнулась и упала на колени; Казбич соскочил, и тогда мы увидели, что он держал на руках своих женщину, окутанную чадрою... Это была Бэла... Он что-то нам закричал по-своему и занес над нею кинжал...
Медлить было нечего: я выстрелил, в свою очередь, наудачу; верно, пуля попала ему в плечо, потому что вдруг он опустил руку... Когда дым рассеялся, на земле лежала раненая лошадь и возле нее Бэла; а Казбич, бросив ружье, по кустарникам, точно кошка, карабкался на утес; хотелось мне его снять оттуда — да не было заряда готового! Мы соскочили с лошадей и кинулись к Бэле. Бедняжка, она лежала неподвижно, и кровь лилась из раны ручьями... Такой злодей; хоть бы в сердце ударил — ну, так уж и быть, одним разом все бы кончил, а то в спину...
Она была без памяти. Мы изорвали чадру и перевязали рану как можно туже; напрасно Печорин целовал ее холодные губы — ничто не могло привести ее в себя. Печорин сел верхом; я поднял ее с земли и кое-как посадил к нему на седло; он обхватил ее рукой, и мы поехали назад. После нескольких минут молчания Григорий Александрович сказал мне: «Послушайте, Максим Максимыч, мы этак ее не довезем живую». Нас у ворот крепости ожидала толпа народа; осторожно перенесли мы раненую к Печорину и послали за лекарем.
Он был хотя пьян, но пришел: осмотрел рану и объявил, что она больше дня жить не может; только он ошибся... Было, знаете, очень жарко; она села на камень и опустила ноги в воду. Вот Казбич подкрался, — цап-царап ее, зажал рот и потащил в кусты, а там вскочил на коня, да и тягу! Она между тем успела закричать, часовые всполошились, выстрелили, да мимо, а мы тут и подоспели. Да притом она ему давно-таки нравилась.
Около десяти часов вечера она пришла в себя; мы сидели у постели; только что она открыла глаза, начала звать Печорина. Мы начали ее утешать, говорили, что лекарь обещал ее вылечить непременно; она покачала головой и отвернулась к стене: ей не хотелось умирать!.. Ночью она начала бредить; голова ее горела, по всему телу иногда пробегала дрожь лихорадки; она говорила несвязные речи об отце, брате: ей хотелось в горы, домой... Потом она также говорила о Печорине, давала ему разные нежные названия или упрекала его в том, что он разлюбил свою джанечку... Он слушал ее молча, опустив голову на руки; но только я во все время не заметил ни одной слезы на ресницах его: в самом ли деле он не мог плакать, или владел собою — не знаю; что до меня, то я ничего жальче этого не видывал.
К утру бред прошел; с час она лежала неподвижная, бледная, и в такой слабости, что едва можно было заметить, что она дышит; потом ей стало лучше, и она начала говорить, только как вы думаете о чем?.. Этакая мысль придет ведь только умирающему!.. Начала печалиться о том, что она не христианка, и что на том свете душа ее никогда не встретится с душою Григория Александровича, и что иная женщина будет в раю его подругой. Мне пришло на мысль окрестить ее перед смертию; я ей это предложил; она посмотрела на меня в нерешимости и долго не могла слова вымолвить; наконец отвечала, что она умрет в той вере, в какой родилась. Так прошел целый день.
Как она переменилась в этот день! Она чувствовала внутренний жар, как будто в груди у ней лежала раскаленное железо. Настала другая ночь; мы не смыкали глаз, не отходили от ее постели. Она ужасно мучилась, стонала, и только что боль начинала утихать, она старалась уверить Григория Александровича, что ей лучше, уговаривала его идти спать, целовала его руку, не выпускала ее из своих. Перед утром стала она чувствовать тоску смерти, начала метаться, сбила перевязку, и кровь потекла снова.
Когда перевязали рану, она на минуту успокоилась и начала просить Печорина, чтоб он ее поцеловал. Он стал на колени возле кровати, приподнял ее голову с подушки и прижал свои губы к ее холодеющим губам; она крепко обвила его шею дрожащими руками, будто в этом поцелуе хотела передать ему свою душу... Нет, она хорошо сделала, что умерла: ну, что бы с ней сталось, если б Григорий Александрович ее покинул? А это бы случилось, рано или поздно... Половину следующего дня она была тиха, молчалива и послушна, как ни мучил ее наш лекарь припарками и микстурой.
Хороша совесть! После полудня она начала томиться жаждой. Мы отворили окна — но на дворе было жарче, чем в комнате; поставили льду около кровати — ничего не помогало. Я знал, что эта невыносимая жажда — признак приближения конца, и сказал это Печорину. Он сделался бледен как полотно, схватил стакан, налил и подал ей.
Я закрыл глаза руками и стал читать молитву, не помню какую... Да, батюшка, видал я много, как люди умирают в гошпиталях и на поле сражения, только это все не то, совсем не то!.. Еще, признаться, меня вот что печалит: она перед смертью ни разу не вспомнила обо мне; а кажется, я ее любил как отец... И вправду молвить: что ж я такое, чтоб обо мне вспоминать перед смертью? Только что она испила воды, как ей стало легче, а минуты через три она скончалась.
Приложили зеркало к губам — гладко!.. Я вывел Печорина вон из комнаты, и мы пошли на крепостной вал; долго мы ходили взад и вперед рядом, не говоря ни слова, загнув руки на спину; его лицо ничего не выражало особенного, и мне стало досадно: я бы на его месте умер с горя. Наконец он сел на землю, в тени, и начал что-то чертить палочкой на песке. Я, знаете, больше для приличия хотел утешить его, начал говорить; он поднял голову и засмеялся... У меня мороз пробежал по коже от этого смеха...
Я пошел заказывать гроб. Признаться, я частию для развлечения занялся этим. У меня был кусок термаламы, я обил ею гроб и украсил его черкесскими серебряными галунами, которых Григорий Александрович накупил для нее же. На другой день рано утром мы ее похоронили за крепостью, у речки, возле того места, где она в последний раз сидела; кругом ее могилки теперь разрослись кусты белой акации и бузины. Я хотел было поставить крест, да, знаете, неловко: все-таки она была не христианка...
Есть люди, с которыми непременно должно согласиться. Из крепости видны были те же горы, что из аула, — а этим дикарям больше ничего не надобно. Да притом Григорий Александрович каждый день дарил ей что-нибудь: первые дни она молча гордо отталкивала подарки, которые тогда доставались духанщице и возбуждали ее красноречие. Ах, подарки! Ну, да это в сторону... Долго бился с нею Григорий Александрович; между тем учился по-татарски, и она начинала понимать по-нашему. Мало-помалу она приучилась на него смотреть, сначала исподлобья, искоса, и все грустила, напевала свои песни вполголоса, так что, бывало, и мне становилось грустно, когда слушал ее из соседней комнаты. Никогда не забуду одной сцены, шел я мимо и заглянул в окно; Бэла сидела на лежанке, повесив голову на грудь, а Григорий Александрович стоял перед нею. Разве ты любишь какого-нибудь чеченца?
Если так, то я тебя сейчас отпущу домой. Что за глаза! Скажи, ты будешь веселей? Она призадумалась, не спуская с него черных глаз своих, потом улыбнулась ласково и кивнула головой в знак согласия. Он взял ее руку и стал ее уговаривать, чтоб она его целовала; она слабо защищалась и только повторяла: «Поджалуста, поджалуйста, не нада, не нада». Он стал настаивать; она задрожала, заплакала. Григорий Александрович ударил себя в лоб кулаком и выскочил в другую комнату. Я зашел к нему; он сложа руки прохаживался угрюмый взад и вперед. Я покачал головою.
Мы ударили по рукам и разошлись. На другой день он тотчас же отправил нарочного в Кизляр за разными покупками; привезено было множество разных персидских материй, всех не перечесть. У них свои правила: они иначе воспитаны. А ведь вышло, что я был прав: подарки подействовали только вполовину; она стала ласковее, доверчивее — да и только; так что он решился на последнее средство. Раз утром он велел оседлать лошадь, оделся по-черкесски, вооружился и вошел к ней. Я решился тебя увезти, думая, что ты, когда узнаешь меня, полюбишь; я ошибся: прощай! Я виноват перед тобой и должен наказать себя; прощай, я еду — куда? Авось недолго буду гоняться за пулей или ударом шашки; тогда вспомни обо мне и прости меня». Она не взяла руки, молчала.
Только стоя за дверью, я мог в щель рассмотреть ее лицо: и мне стало жаль — такая смертельная бледность покрыла это милое личико! Не слыша ответа, Печорин сделал несколько шагов к двери; он дрожал — и сказать ли вам? Таков уж был человек, бог его знает! Только едва он коснулся двери, как она вскочила, зарыдала и бросилась ему на шею. Поверите ли? Штабс-капитан замолчал. Да, они были счастливы! В самом деле, я ожидал трагической развязки, и вдруг так неожиданно обмануть мои надежды!.. Спустя несколько дней узнали мы, что старик убит.
Вот как это случилось... Внимание мое пробудилось снова. Вот он раз и дождался у дороги версты три за аулом; старик возвращался из напрасных поисков за дочерью; уздени его отстали, — это было в сумерки, — он ехал задумчиво шагом, как вдруг Казбич, будто кошка, нырнул из-за куста, прыг сзади его на лошадь, ударом кинжала свалил его наземь, схватил поводья — и был таков; некоторые уздени все это видели с пригорка; они бросились догонять, только не догнали. Меня невольно поразила способность русского человека применяться к обычаям тех народов, среди которых ему случается жить; не знаю, достойно порицания или похвалы это свойство ума, только оно доказывает неимоверную его гибкость и присутствие этого ясного здравого смысла, который прощает зло везде, где видит его необходимость или невозможность его уничтожения. Между тем чай был выпит; давно запряженные кони продрогли на снегу; месяц бледнел на западе и готов уж был погрузиться в черные свои тучи, висящие на дальних вершинах, как клочки разодранного занавеса; мы вышли из сакли. Вопреки предсказанию моего спутника, погода прояснилась и обещала нам тихое утро; хороводы звезд чудными узорами сплетались на далеком небосклоне и одна за другою гасли по мере того, как бледноватый отблеск востока разливался по темно-лиловому своду, озаряя постепенно крутые отлогости гор, покрытые девственными снегами. Направо и налево чернели мрачные, таинственные пропасти, и туманы, клубясь и извиваясь, как змеи, сползали туда по морщинам соседних скал, будто чувствуя и пугаясь приближения дня. Тихо было все на небе и на земле, как в сердце человека в минуту утренней молитвы; только изредка набегал прохладный ветер с востока, приподнимая гриву лошадей, покрытую инеем. Мы тронулись в путь; с трудом пять худых кляч тащили наши повозки по извилистой дороге на Гуд-гору; мы шли пешком сзади, подкладывая камни под колеса, когда лошади выбивались из сил; казалось, дорога вела на небо, потому что, сколько глаз мог разглядеть, она все поднималась и наконец пропадала в облаке, которое еще с вечера отдыхало на вершине Гуд-горы, как коршун, ожидающий добычу; снег хрустел под ногами нашими; воздух становился так редок, что было больно дышать; кровь поминутно приливала в голову, но со всем тем какое-то отрадное чувство распространялось по всем моим жилам, и мне было как-то весело, что я так высоко над миром: чувство детское, не спорю, но, удаляясь от условий общества и приближаясь к природе, мы невольно становимся детьми; все приобретенное отпадает от души, и она делается вновь такою, какой была некогда, и, верно, будет когда-нибудь опять.
Тот, кому случалось, как мне, бродить по горам пустынным, и долго-долго всматриваться в их причудливые образы, и жадно глотать животворящий воздух, разлитый в их ущельях, тот, конечно, поймет мое желание передать, рассказать, нарисовать эти волшебные картины. Вот наконец мы взобрались на Гуд-гору, остановились и оглянулись: на ней висело серое облако, и его холодное дыхание грозило близкой бурею; но на востоке все было так ясно и золотисто, что мы, то есть я и штабс-капитан, совершенно о нем забыли... Да, и штабс-капитан: в сердцах простых чувство красоты и величия природы сильнее, живее во сто крат, чем в нас, восторженных рассказчиках на словах и на бумаге. Посмотрите, — прибавил он, указывая на восток, — что за край! И точно, такую панораму вряд ли где еще удастся мне видеть: под нами лежала Койшаурская долина, пересекаемая Арагвой и другой речкой, как двумя серебряными нитями; голубоватый туман скользил по ней, убегая в соседние теснины от теплых лучей утра; направо и налево гребни гор, один выше другого, пересекались, тянулись, покрытые снегами, кустарником; вдали те же горы, но хоть бы две скалы, похожие одна на другую, — и все эти снега горели румяным блеском так весело, так ярко, что кажется, тут бы и остаться жить навеки; солнце чуть показалось из-за темно-синей горы, которую только привычный глаз мог бы различить от грозовой тучи; но над солнцем была кровавая полоса, на которую мой товарищ обратил особенное внимание. Подложили цепи по колеса вместо тормозов, чтоб они не раскатывались, взяли лошадей под уздцы и начали спускаться; направо был утес, налево пропасть такая, что целая деревушка осетин, живущих на дне ее, казалась гнездом ласточки; я содрогнулся, подумав, что часто здесь, в глухую ночь, по этой дороге, где две повозки не могут разъехаться, какой-нибудь курьер раз десять в год проезжает, не вылезая из своего тряского экипажа. Один из наших извозчиков был русский ярославский мужик, другой осетин: осетин вел коренную под уздцы со всеми возможными предосторожностями, отпрягши заранее уносных, — а наш беспечный русак даже не слез с облучка! Когда я ему заметил, что он мог бы побеспокоиться в пользу хотя моего чемодана, за которым я вовсе не желал лазить в эту бездну, он отвечал мне: «И, барин! Бог даст, не хуже их доедем: ведь нам не впервые», — и он был прав: мы точно могли бы не доехать, однако ж все-таки доехали, и если б все люди побольше рассуждали, то убедились бы, что жизнь не стоит того, чтоб об ней так много заботиться...
Но, может быть, вы хотите знать окончание истории Бэлы? Во-первых, я пишу не повесть, а путевые записки; следовательно, не могу заставить штабс-капитана рассказывать прежде, нежели он начал рассказывать в самом деле. Итак, погодите или, если хотите, переверните несколько страниц, только я вам этого не советую, потому что переезд через Крестовую гору или, как называет ее ученый Гамба, le mont St. Итак, мы спускались с Гуд-горы в Чертову долину... Вот романтическое название! Вы уже видите гнездо злого духа между неприступными утесами, — не тут-то было: название Чертовой долины происходит от слова «черта», а не «черт», ибо здесь когда-то была граница Грузии. Эта долина была завалена снеговыми сугробами, напоминавшими довольно живо Саратов, Тамбов и прочие милые места нашего отечества. При повороте встретили мы человек пять осетин; они предложили нам свои услуги и, уцепясь за колеса, с криком принялись тащить и поддерживать наши тележки. И точно, дорога опасная: направо висели над нашими головами груды снега, готовые, кажется, при первом порыве ветра оборваться в ущелье; узкая дорога частию была покрыта снегом, который в иных местах проваливался под ногами, в других превращался в лед от действия солнечных лучей и ночных морозов, так что с трудом мы сами пробирались; лошади падали; налево зияла глубокая расселина, где катился поток, то скрываясь под ледяной корою, то с пеною прыгая по черным камням.
В два часа едва могли мы обогнуть Крестовую гору — две версты в два часа! Между тем тучи спустились, повалил град, снег; ветер, врываясь в ущелья, ревел, свистал, как Соловей-разбойник, и скоро каменный крест скрылся в тумане, которого волны, одна другой гуще и теснее, набегали с востока... Кстати, об этом кресте существует странное, но всеобщее предание, будто его поставил Император Петр I, проезжая через Кавказ; но, во-первых, Петр был только в Дагестане, и, во-вторых, на кресте написано крупными буквами, что он поставлен по приказанию г. Ермолова, а именно в 1824 году. Но предание, несмотря на надпись, так укоренилось, что, право, не знаешь, чему верить, тем более что мы не привыкли верить надписям. Нам должно было спускаться еще верст пять по обледеневшим скалам и топкому снегу, чтоб достигнуть станции Коби. Лошади измучились, мы продрогли; метель гудела сильнее и сильнее, точно наша родимая, северная; только ее дикие напевы были печальнее, заунывнее. Там есть где развернуть холодные крылья, а здесь тебе душно и тесно, как орлу, который с криком бьется о решетку железной своей клетки». Уж эта мне Азия!
Извозчики с криком и бранью колотили лошадей, которые фыркали, упирались и не хотели ни за что в свете тронуться с места, несмотря на красноречие кнутов. Вон там что-то на косогоре чернеется — верно, сакли: там всегда-с проезжающие останавливаются в погоду; они говорят, что проведут, если дадите на водку, — прибавил он, указывая на осетина. Вот мы и свернули налево и кое-как, после многих хлопот, добрались до скудного приюта, состоящего из двух саклей, сложенных из плит и булыжника и обведенных такою же стеною; оборванные хозяева приняли нас радушно. Я после узнал, что правительство им платит и кормит их с условием, чтоб они принимали путешественников, застигнутых бурею. Славная была девочка, эта Бэла! Я к ней наконец так привык, как к дочери, и она меня любила. Надо вам сказать, что у меня нет семейства: об отце и матери я лет двенадцать уж не имею известия, а запастись женой не догадался раньше, — так теперь уж, знаете, и не к лицу; я и рад был, что нашел кого баловать. Она, бывало, нам поет песни иль пляшет лезгинку... А уж как плясала!
Григорий Александрович наряжал ее, как куколку, холил и лелеял; и она у нас так похорошела, что чудо; с лица и с рук сошел загар, румянец разыгрался на щеках... Уж какая, бывало, веселая, и все надо мной, проказница, подшучивала... Бог ей прости!.. Месяца четыре все шло как нельзя лучше. Григорий Александрович, я уж, кажется, говорил, страстно любил охоту: бывало, так его в лес и подмывает за кабанами или козами, — а тут хоть бы вышел за крепостной вал. Вот, однако же, смотрю, он стал снова задумываться, ходит по комнате, загнув руки назад; потом раз, не сказав никому, отправился стрелять, — целое утро пропадал; раз и другой, все чаще и чаще... А нынче мне уж кажется, что он меня не любит. Я его не принуждаю. А если это так будет продолжаться, то я сама уйду: я не раба его — я княжеская дочь!..
Я стал ее уговаривать. Что было с нею мне делать? Я, знаете, никогда с женщинами не обращался: думал, думал, чем ее утешить, и ничего не придумал; несколько времени мы оба молчали... Пренеприятное положение-с! Наконец я ей сказал: «Хочешь, пойдем прогуляться на вал? Мы пошли, походили по крепостному валу взад и вперед, молча; наконец она села на дерн, и я сел возле нее. Ну, право, вспомнить смешно: я бегал за нею, точно какая-нибудь нянька. Крепость наша стояла на высоком месте, и вид был с вала прекрасный; с одной стороны широкая поляна, изрытая несколькими балками 7 , оканчивалась лесом, который тянулся до самого хребта гор; кое-где на ней дымились аулы, ходили табуны; с другой — бежала мелкая речка, и к ней примыкал частый кустарник, покрывавший кремнистые возвышенности, которые соединялись с главной цепью Кавказа. Мы сидели на углу бастиона, так что в обе стороны могли видеть все.
Вот смотрю: из леса выезжает кто-то на серой лошади, все ближе и ближе и, наконец, остановился по ту сторону речки, саженях во сте от нас, и начал кружить лошадь свою как бешеный. Что за притча!.. Она взглянула и вскрикнула: — Это Казбич!.. Казбич остановился в самом деле и стал вслушиваться: верно, думал, что с ним заводят переговоры, — как не так!.. Мой гренадер приложился... Он привстал на стременах, крикнул что-то по-своему, пригрозил нагайкой — и был таков. Четверть часа спустя Печорин вернулся с охоты; Бэла бросилась ему на шею, и ни одной жалобы, ни одного упрека за долгое отсутствие... Даже я уж на него рассердился. Эти горцы народ мстительный: вы думаете, что он не догадывается, что вы частию помогли Азамату?
А я бьюсь об заклад, что нынче он узнал Бэлу. Я знаю, что год тому назад она ему больно нравилась — он мне сам говорил, — и если б надеялся собрать порядочный калым, то, верно, бы посватался... Тут Печорин задумался. Бэла, с нынешнего дня ты не должна более ходить на крепостной вал». Вечером я имел с ним длинное объяснение: мне было досадно, что он переменился к этой бедной девочке; кроме того, что он половину дня проводил на охоте, его обращение стало холодно, ласкал он ее редко, и она заметно начинала сохнуть, личико ее вытянулось, большие глаза потускнели. Бывало, спросишь: «О чем ты вздохнула, Бэла? Случалось, по целым дням, кроме «да» да «нет», от нее ничего больше не добьешься.
Почему Азамат решил украсть коня
- Казбич — богатый владелец коня
- Конь Казбича, 7 букв, первая буква К — ответы на кроссворды и сканворды
- Ночное исчезновение ценной лошади
- Почему Азамат решил украсть коня у Казбича - интересные подробности
Кто украл у казбича коня
Кража коня у казбича – это серьезное преступление, которое может причинить значительный вред его владельцу. Собственно, волшебный конь разбойника Казбича, Карагез, по меркам местных джигитов оценивался даже дороже, чем красавица Бэла. Его убил казбич, желая отомстить за потерю коня.
Легендарный боевой конь Керчь
11 июня 2023 года в селе Ильчигулово Миякинского района республики Башкортостан состоялось торжественное открытие памятника легендарному коню по кличке Керчь. Выяснилось, что конь Казбича является призовой лошадью, имеющей высокую ценность на рынке. Казбич ведет внутренний диалог с Богом, для него он суровый судья, который спросит и накажет, если он поступит несправедливо. Как только Азамат появлялся в крепости, Печорин начинал разговор о лошадях, переходя каждый раз на достоинства коня Казбича, чем довел до обещания отдать Бэлу тому, кто добудет ему Карагеза. Среди вероятных причин загадочного исчезновения коня у казака Казбича следует обратить внимание на возможное участие человеческого фактора.
Краткое содержание главы о Бэле в «Герое нашего времени»
Вот Казбич подкрался – цап царап ее, зажал рот и потащил в кусты, а там вскочил на коня, да и тягу! Имя Казбича становится не просто именем коня, оно становится символом и определяющим элементом образа Печорина. Имя лошади Казбича из романа Герой нашего времени Александра Сергеевича Пушкина. Таким образом, имя лошади, Казбич, в «Герое нашего времени» превращается в метафору русской культуры и ее исторического наследия. Какую услугу оказал Азамат Печорину за лошадь Казбича? Сегодня, 11 июня, в селе Ильчигулово Миякинского района торжественно открыли памятник легендарному коню по кличке Керчь.