Для бальзамирования трупов с целью отработки у врачей навыков забора донорских органов и последующей их трансплантации, путем насыщения тканей и органов бальзамирующими растворами, помещают труп в воду при t 40°C на 120-160 мин. В способности прибора сохранить почки, печень, легкие ученые уже убедились, возможность сохранения сердца сейчас исследуется, добавил Олег Резник. Как действующий хирург Олег Николаевич поделился с присутствующими опытом работы с требующими трансплантации органов пациентами.
В Мурманске прошли переговоры с трансплантологами из Санкт-Петербурга
Сегодня хирурги НИИ им. Джанелидзе рассказали, как двум пациента с хронической почечной недостаточностью пересадили его почки и одному — с аутоиммунным гепатитом — печень. С успешно проведенными операциями врачей поздравил врио губернатора Александр Беглов. Теперь и в городском медицинском учреждении - Институте скорой помощи им. Джанелидзе будут трансплантировать этот орган. Три дня назад здесь впервые успешно выполнили такую операцию 54-летней петербурженке, страдающей аутоиммунным гепатитом.
Как рассказал руководитель отдела трансплантологии Института скорой помощи им. Джанелидзе, профессор Олег Резник, пациентка болеет уже три года, ухудшение состояния началось три месяца назад. Без пересадки ей оставалось жить не более двух месяцев.
Джанелидзе 24 марта 2024 года на 60-м году жизни скончался уникальный профессионал, вернувший к полноценной жизни сотни людей, прекрасный человек и наставник, ведущий хирург-трансплантолог Санкт-Петербурга, руководитель Центра органного и тканевого донорства НИИ им. Джанелидзе профессор Олег Николаевич Резник. Резник О. С 1994 по 1999 г.
С 2000 года возглавлял отдел трансплантологии и органного донорства, заведующий городским координационным центром органного и тканевого донорства НИИ скорой помощи им И. В 2008 г. Резник Олег Николаевич защитил докторскую диссертацию, в 2022 г.
Но сегодня наступает эпоха нравственного релятивизма, относительности тех норм, которые в течение столетий были незыблемыми. Здесь можно коснуться вопроса однополых браков, эвтаназии. И трансплантацию органов часто относят к этому пакету тревожащих проблем. Одной из убедительных площадок может быть, в том числе, церковный институт: православие, а также представители других конфессий, все религии авраамического направления имеют высокий моральный авторитет. Однако сами православные священники неоднозначно относятся к вопросу донорства и трансплантации. Одни выступают с заявлениями, что трансплантация может являться вызовом Господу.
Эта точка зрения заслуживает уважения, но врач действует в ежедневном юридическом и правовом поле. И пока я не знаю тех людей, которые могли бы, глядя в глаза больному, сказать, что его срок жизни закончился, он обречен, потому что трансплантация органов не соответствует критериям нравственности. Это мог бы быть очень жестокий подход. Другие говорят, что это не противоречит замыслу Божьему. Церковь — Тело Христово, и если часть меня будет жить в каком-то представителе общины дальше, даря ему жизнь, то это укладывается в традиционную православную этику. Думаю, что сомнения священников рождаются от той же неосведомленности в вопросах донорства и трансплантации. Официальная же позиция Церкви отражена в ее Социальной концепции. Церковь рассматривает трансплантацию как акт дара и добра, длящегося по ту сторону смерти, но необходимыми условиями которого должны быть добровольность, прижизненное согласие умершего и возможность осуществления посмертного донорства только после безусловной кончины человека, после разъединения души и тела. Мне кажется, было бы правильным создать постоянно действующий орган, комиссию или центр, например, при митрополии, где проходили бы регулярные дискуссии по актуальным вопросам биоэтики, не обязательно только по вопросам трансплантации, на которых высказывались бы священнослужители, специалисты в области права и этики, обычные пациенты.
Ведь их голос, как правило, никто не слышит. Юристы и трансплантологи состязаются в изощренности профессиональных решений, а самих больных никто не слышит. Их страдания молчаливы, незаметны и никому не известны. Если бы о них знали, благосклонность общества к такому виду лечения, как трансплантация, была бы выше. В ходе таких дискуссий даже не обязательно ждать от Церкви рекомендаций в области донорства. Само участие священнослужителей в такого рода дискуссиях выводило бы разговор о трансплантации «с улицы» на более высокий интеллектуальный уровень. И свидетели этих дискуссий, слушатели и те, кто смотрит трансляцию, понимали бы, что это проблемная область медицины, но нужная. Церкви сегодня принадлежит небезосновательное право заострять внимание общества на тех или иных биоэтических проблемах, к ее голосу прислушиваются. Прогресс кроется в том, чтобы каждый из нас индивидуально решил, согласен ли он стать донором органов.
Фото: scmp. У нас в России есть «черный» рынок органов? Технология получения донорского органа из умершего человека очень сложна, здесь участвует несколько десятков человек, нелегально такую операцию провести нельзя. Кроме того, срок жизни донорского органа очень ограничен. И никогда нельзя сказать заранее, кому он подойдет. Вот говорят об очереди на трансплантацию, это невежественное заявление. Скорее, если использовать метафору, это лотерея: орган выбирает реципиента. И возможности нечестного распределения органов ограничены. Просто потому, что если донорский орган пришьют не тому человеку, которому он подходит, произойдет отторжение.
Существуют ли нарушения? Да, в сфере трансплантационной этики — весьма серьезные. Это за рубежом происходит: бедным людям предлагается на коммерческой основе сдать донорские органы, парные или часть печени. В Пакистане есть целые деревни, где взрослые мужчины живут с одной почкой. Ужас ситуации в том, что всё делается по согласию. Ведь если XX век отождествлялся с тоталитарными катастрофами — концлагерями, войнами, то XXI век терпит «катастрофу искушения».
Под его руководством защищено 6 кандидатских диссертаций. Не единожды был исполнителем научных исследований грантов Российского научного фонда. Мечникова» Минздрава России. Являлся членом синодальной комиссии по биоэтике. С 2008 г. В 2010 г. С 2015года был вице-президентом российского трансплантационного общества.
JavaScript is disabled
Организационные и технологические основы получения и селекции почек для трансплантации: автореферат дис. доктора медицинских наук: 14.00.41, 14.00.27. Резник Олег Николаевич, д-р мед. наук, профессор, руководитель отдела трансплантологии и органного донорства; руководитель отдела трансплантологии и органного донорства НИИ хирургии и неотложной медицины. Олег Резник: «Нам надо создать национальную систему трансплантации и донорства». Чтобы увеличить количество доноров в нашей стране, нужно обращаться не к умам, а к сердцам, — уверен трансплантолог Олег Резник. О возможностях трансплантологии в Санкт-Петербурге, порядке и особенностях получения медицинской помощи, организации донорства, а также маршрутизации пациентов расскажут заместитель председателя Комитета по здравоохранению Санкт-Петербурга Алексей Терешин.
Ведущий трансплантолог Петербурга Олег Резник умер, не дожив до 60-летия
Применение антисмысловой генной терапии при трансплантации может послужить терапевтическим инструментом, позволяющим влиять на трансплантат на всех этапах работы с ним, улучшая его качество, и следовательно, результат. Резник Олег Николаевич Сотрудники Сектор гуманитарных экспертиз и биоэтики Научные подразделения Ученые. Смотреть видео онлайн Резник Олег Николаевич «Апории современной трансплантологии». Среди других его заслуг – появление программ трансплантации почки от посмертного донора и трансплантации печени. новый шаг в трансплантации органов" by Олег Николаевич Резник et al. Среди других его заслуг – появление программ трансплантации почки от посмертного донора и трансплантации печени.
Умер Олег Резник, ведущий хирург-трансплантолог Петербурга
Джанелидзе, главный научный сотрудник сектора гуманитарных экспертиз и биоэтики Института философии РАН, заместитель председателя Российского трансплантологического общества, ведущий хирург-трансплантолог Санкт-Петербурга, профессор, доктор медицинских наук. Олег Николаевич был выдающимся специалистом, талантливым врачом, настоящим человеком науки, внесшим колоссальный вклад в становление и развитие трансплантологии. Огромная работа, которую он проделал для понимания обществом важности трансплантологии, жизнеспасающей роли донорства, повлияла на отношение сотен тысяч людей к высокотехнологичной трансплантационной помощи.
О том, почему так вышло, мы поговорили с одним из ведущих трансплантологов страны, профессором, доктором медицинских наук и руководителем Центра органного и тканевого донорства НИИ им. Джанелидзе Олегом Резником. Причем, тема посмертного донорства трудна для восприятия, и не только в России.
К телу погибшего человека мы видим часто трепетное, чуть ли не священное отношение. Если при жизни человек информировал, что он не хочет быть донором — никто не может получить его органы после смерти. Причем, достаточно устного заявления родным или близким. Зачастую врачи даже не поднимают эту тему, предвидя реакцию родственников на смерть близкого человека. Иногда делаются попытки поговорить с родственниками, но редко это приводит к положительному результату.
Кто-то рассматривает изъятие органов как святотатство, другие считают, что это ускорит умирание, несмотря на то, что спасти пациента невозможно например, если речь идет о смерти мозга, - прим. Такие взгляды характеры для традиционных обществ. Поэтому, конечно, наряду с программами информирования населения о посмертном донорстве, нужно развивать и прижизненное донорство. А оно у нас разрешено только между генетическими родственниками. Донором могут стать родители, бабушки, дедушки, сестры и братья, в том числе — двоюродные и троюродные.
Супруги, опекуны, друзья, приемные родители не могут пожертвовать друг другу или приемным детям орган, или его часть. Ситуация парадоксальная, - если муж умирает, жена имеет право решать, может ли он быть посмертным донором, или нет, а если жена будет погибать от почечной недостаточности — муж не сможет отдать ей свою почку…Человека просто лишают права помочь самым дорогим людям. Это были сложные времена.
У врачей возникло понимание, для чего вообще нужна трансплантация, — и это то немалое, чего нам удалось достичь. На самом деле, трудно себе представить рабочий день врача-реаниматолога, анестезиолога: у него очень высокий уровень нагрузки. И когда речь идет о доноре, то речь идет об умершем человеке. Не видя результатов своего труда, врачи-реаниматологи не были заинтересованы в том, чтобы помогать нашей сфере, и от этого отрицательно относились к пересадкам.
Существовал конфликт интересов между трансплантологами и врачами-анестезиологами и реаниматологами, потому что работа по поддержанию жизни органов в организме умершего человека очень серьезна. Когда человек гибнет, происходит разбалансировка действий различных органов, и нужно обязательно следить за тем, чтобы донор состоялся как донор. Но тогда, понимаете, возникает большой парадокс. Анестезиолог-реаниматолог лечит своего тяжелого пациента, он его переводит в отделение — и чувствует, что выполнил свой долг: он вылечил. Если он занимается с донором, то это билет в одну сторону. Он все сделал, что требовалось, и не видит результатов своего труда. Мы много работали с врачами на конференциях, нам удавалось собирать анестезиологов, реаниматологов как своих единомышленников, преодолевать их начальное недоверие.
На это ушло несколько лет в двухтысячных годах. Мы даже знакомили докторов с пациентами, естественно, на разных стадиях после выписки: месяц, два, полгода-год, пять лет. Один из них вышел и сказал: «Мне просто пересадили сердце. Мне и сказать нечего». Помню, какая повисла тишина в конференц-зале, таков был эмоциональный эффект от этих слов у врачей. И вот когда они видели этих реципиентов, которые рассказывали о своей жизни, о том, как те заболели и получили шанс на новую жизнь, вот это было интересно. Почему так?
Но среди разных пациентов я сталкивался с тем, что некоторые действительно стесняются. Люди вообще часто стесняются болеть. Некоторых пациентов мы иногда просим показаться на научных и медицинских конференциях, говоря при этом, что их пример поможет таким же людям, как они. Но это очень деликатная проблема, и, наверное, сколько пациентов, столько и позиций. Трудно представить обычному человеку, какие эмоции переживают наши пациенты от дебюта заболевания до выполнения пересадки и последующей выписки. К примеру, кто-то случайно узнает, что у него есть почечное заболевание, а потом события развиваются стремительно, как снежный ком. И вот он уже ходит на гемодиализ трижды в неделю по 4 часа.
Это сложная процедура, человек находится полностью в зависимости от гемодиализного аппарата, от отделения и своего врача. Это и зависимость, и ограничение свободы… Сейчас не говорят о том, что на диализе люди живут недолго, это раньше почка была спасением жизни. Сегодня качество жизни на гемодиализе очень высокое, но все равно это ограничение свободы. Я уже не говорю о тех, кто нуждается в пересадке печени или сердца, потому что там время не ждет. Олег Резник Трансплантология — очень драматичный вид медицины. Но, как правило, обществу демонстрируется его некая «техническая» сторона — хирургия, которая показывает, как здорово, что мы пересадили какой-либо орган. А страдания человека, который «ходит на диализ», практически не показывают.
У него начинают накапливаться изменения в организме, он ждет этой пересадки. Потом наступает день, который никому не ведом, появляется орган, и пациента приглашают на трансплантацию. Затем его выхаживают и отпускают, как мы иногда говорим, на свободу. То есть мы отвязываем его от зависимости, от гемодиализа, у него появляется качество жизни, которое было до заболевания.
Он оставил после себя коллектив благодарных ему учеников, способных решать самые сложные задачи в области трансплантологии и органного донорства. Олег Николаевич навсегда останется в наших сердцах как учитель, друг, наставник и прекрасный человек", — говорится в некрологе, опубликованном на сайте вуза. О дате, времени и месте прощания с выдающимся хирургом его коллеги пообещали сообщить позднее. Причины смерти Олега Резника не уточняются. Несколько тёплых слов о главе одного из подразделений НИИ скорой помощи им.
Джанелидзе написал и вице-губернатор Петербурга Олег Эргашев.
Олег Резник: Мы делаем в несколько раз меньше трансплантаций, чем нужно
Его внедрение расширит возможности реанимации, а возможности трансплантологии увеличит вдвое, сообщил корр. ТАСС научный руководитель проекта, глава Центра органного донорства НИИ Скорой помощи им. Джанелидзе Олег Резник. Резник Олег Николаевич: 5 отзывов пациентов, хирург, стаж 37 лет, доктор медицинских наук. Профессор Резник говорит, что при трансплантации используется несколько медицинских учреждений. Профессор Резник около 25 лет изучал трансплантологию и органное донорство. Аппаратные методы сохранения и восстановления органов для трансплантации». Резник Олег Николаевич.
В Петербурге создали переносной прибор для восстановления кровообращения
С 2012 г. В 2012 году выигран конкурс «УМНИК на СТАРТ — 2013» по направлению «Создание портативного перфузионного устройства на основе осевого микронасоса с автоматическим управлением для экстракорпорального восстановления жизнеспособности органов донора». В 2016-2017 году при поддержке фонда «Сколково» Олегом Николаевичем разработаны и внедрены инновационные отечественные перфузионные устройства для трансплантологии и органного донорства. Под его руководством защищено 6 кандидатских диссертаций. Не единожды был исполнителем научных исследований грантов Российского научного фонда. Мечникова» Минздрава России. Являлся членом синодальной комиссии по биоэтике.
Китайцы, японцы считают, что пока сердце бьется, человек жив. Полтора миллиарда человек могут ошибаться? Не знаю. Как только мы начинаем говорить о трансплантации, мы сразу же попадаем в проблемное этическое поле. Вот в Китае до последнего времени была практика пересадки органов от приговоренных к смерти преступников. Мне казалось это бесчеловечным. А теперь есть практика получения донорских органов после эвтаназии в Бельгии и Нидерландах. Причем поводом к уходу из жизни становится не тяжелая или смертельная болезнь, а неудовлетворенность самой жизнью. И тут мы сразу говорим о том, что если определенную часть населения убедить, что они плохо живут, они будут стремиться к смерти и станут источником донорских органов для богатых. Как мы видим, простое обсуждение проблем трансплантации сразу уводит нас в такую сторону, где обязательно должен быть страж. Кто сегодня может этим стражем стать? Мое собственное я? Иммануил Кант с категорическим императивом? Церковь может отрицать нужность этих программ, но тогда она должна сказать что-то тем, кто умирает, готовится к смерти. То есть, скорее, мы могли бы говорить не о том, где находится душа человека и средоточие всего человеческого, а о том, какие условия, нравственные, позволяют развивать или закрывать такую программу, как трансплантация. Ведь возможность выполнять трансплантации нам дает закон, а эффективность его исполнения зависит от этических воззрений исполнителей. Есть такие теории, которые утверждают, что части тела принадлежит всё то, что и организму в целом. А есть те, которые говорят, что есть голова и сердце, а остальное неважно. Мне кажется, что большую часть своих органов после смерти мы могли бы подарить. Скажем так, мы не имеем права отказывать ближнему в помощи, если эта помощь зависит от нас, а нам то, чем мы можем помочь, уже не нужно. Это очень простая с точки зрения нравственности мысль. И как раз она помогает мне и моим коллегам существовать в поле трансплантации без духовного насилия и без напряжения: мы делаем важное дело. Фото: pixabay. Особенно запомнились? Тут я хотел бы сказать вот о чем. Что меня постоянно удивляет: когда говорят о трансплантации, совершенно ускользает от сознания тех, кто ее обсуждает или осуждает, один удивительный факт. Смотрите, наступила кончина человека, забирается часть его тела, пришивается другому человеку, который без этого бы умер, и она начинает работать. После того как жизнь прежнего обладателя ушла, и жизнь органа на несколько часов замерла. Разве это не чудо? Когда я в первый раз увидел трансплантацию, меня это потрясло. Когда обычный человек рассуждает о трансплантации, он представляет всё несколько упрощенно. На практике же всё выглядит более тонко, сложно и более организованно, целесообразно. Нельзя не вспомнить первых анатомов Средних веков, приходивших в восторг от того, как Господь промыслил человеческое тело и устройство нашего организма. Я пережил разные периоды своего отношения к трансплантации: от юношеского восхищения технической составляющей — это ведь космические технологии, до некоторого разочарования, связанного с тем, что, как я уже говорил, трансплантация — это компромисс. Аппендэктомий делается ровно столько, сколько их нужно сделать: заболел человек аппендицитом, удалили ему этот отросток. Сколько случаев аппендицита, столько операций. В чем главная особенность трансплантации? В том, что заболевших много, а операций мы можем сделать мало. И это постоянный источник неудовлетворенности.
Для этого из региона предполагаемой эксплантации донорского органа эвакуируют кровь с последующим ее охлаждением, оксигенацией и возвращением в сосудистое русло, обеспечивая перфузию этого региона. Затем проводят изъятие донорского органа и в течение не менее 2... Способ оценки качества почечных трансплантатов от доноров с расширенными критериями Изобретение относится к медицинской технике и может быть использовано в трансплантологии. Аппаратную перфузию изолированного из тела донора почечного трансплантата проводят в гипотермических условиях в течение 3-6 часов при постоянном систолическом давлении 35-40 мм рт. Способ восстановления и поддержания жизнеспособности ишемически поврежденного донорского органа Изобретение относится к медицине, а именно к трансплантологии, и предназначено для восстановления и поддержания жизнеспособности ишемически поврежденного донорского органа. Перед эксплантацией органа из тела донора в течение 2-3 часов проводят нормотермическую перфузию абдоминального региона кровоснабжения пульсирующим потоком обогащенного кислородом перфузата на основе крови, из которого дополни...
Нельзя принять закон без глубокого научного анализа, взвешивания каждой главы. Нужно, чтобы он закон трактовался однозначно, а не находился на гребне «требований народа», популистских течений, что может привести к национальной катастрофе это не пафос в области трансплантологии, что мы и наблюдаем в Украине. Я считаю, что «презумпция согласия» - это наиболее приемлемое решение для нашей страны в настоящий момент. Может быть, предлагаемые исследования их нужно обязательно провести смогут показать, что «испрошенное согласие» более приемлемо. Но в любом случае текст и дух закона должны быть составлены так, чтобы я мог сказать: «Dura lex sed lex». На деле представленный проект, не предлагая никаких реальных инструментов для развития донорства, за исключением недоработанных положений о трансплантационной координации, регламентирует множество мер ограничительного характера. Проект является громоздким, запутанным, содержит многочисленные повторы, излишнюю детализацию и даже противоречивые положения. Шумакова» МЗ РФ, д. Moysiuk, Dr. Chief of Clinical Transplantation Dept. Shumakov Science Center of Transplantation and Artificial Organs» of RF Healthcare Ministry, Moscow интервью с экспертами Основное противоречие состоит в том, что, продекларировав презумпцию согласия в ст. Кому в голову придет в первые 2 ч после сообщения о смерти близкого человека думать о судьбе его органов, если об этом не спросят. В ожидании «неиспрошенного» волеизъявления родственников не менее половины возможных доноров станут просто непригодными. Такие двойственность и сложность процедуры неизбежно приведут только к сокращению случаев эффективного донорства. Указанные статьи должны быть выведены из закона. А формула «испрошенного согласия» должна быть сохранена только в отношении несовершеннолетних ст. К созданию Федерального регистра прижизненного волеизъявления граждан мы относимся в принципе положительно, но из проекта следует исключить обязательность обращения к регистру, поскольку он еще не создан, непонятно, какой структурой он будет вестись, как будет финансироваться, как будет осуществляться доступ к нему и т. Все, что касается федеральных регистров, должно быть выведено из закона в подзаконные акты, которые должны разрабатываться группой эскпертов-специалистов. Кстати, неопознанных трупов в практике органного донорства не бывает. Это из уголовной практики. Эта статья должна быть выведена из закона. Неустановленные лица на сегодня составляют существенную долю реальных доноров, а лишаться их по причине отсутствия данных из несуществующего регистра недопустимо. Повторяю, мы категорически против принятия модели «испрошенного согласия», так как к ней не готовы ни общество, ни большинство участников донорского процесса. Беседы с родственниками следует вести только, если они самостоятельно выскажут свое несогласие, с целью возможного изменения их мнения. Такое интервью только после констатации смерти могут провести и врач-реаниматолог, и трансплантационный координатор, и даже врач-трансплантолог, обладающие навыками психологии. Введение института трансплантационных координаторов - один из немногих положительных пунктов закона, и как раз в нем требуются подробности и уточнения. Функции госпитального трансплантационного координатора не путать с трансплантологом должен осуществлять врач, желательно реаниматолог, возможно, один из заместителей главного врача. В представленном виде проект в качестве основных функций координатора предусматривает немедленное введение данных о потенциальных донорах в федеральный регистр. На самом деле его основные задачи - круглосуточное выявление потенциальных доноров эффект присутствия , своевременное предоставление информации в региональный центр донорства, инициация и организационное обеспечение донорского процесса. А подача данных в регистр - по факту состоявшегося изъятия органов. Принятие закона в том виде, в каком он представлен в проекте, неминуемо приведет к снижению количества трансплантаций в стране, поскольку: а чрезвычайно усложняется процедура донорства, что сделает ее во многих случаях просто невыполнимой; б создаются предпосылки для увеличения отказов администрации больниц и родственников умерших. Нами будет предложена для обсуждения альтернативная редакция законопроекта. Шумакова» МЗ РФ, заместитель председателя Межрегиональной общественной организации «Профессиональная медицинская ассоциация трансплантационных координаторов» Igor V. Pogrebnichenko Chief of the Dept. В проекте закона встречаются неоднозначные определения, спорные процедуры, классификации и системы распределения органов, не имеющие отношения к законодательству и не решающие проблему «этичности» организации донорства и трансплантации. Так, вводится понятие «реальный и актуальный донор... В русском языке словарь русского языка Ожегова реальный определяется как действительный, а актуальный - как злободневный, насущный, важный. Исходя из этого, донор становится сначала актуальным насущным, злободневным , а затем реальным действительным. Но ведь у реального донора по приведенному выше определению уже изъят хотя бы один орган или его часть! И эта странность встречается в статьях: 19, п. При этом в ст. В последующих пунктах после проведенного медицинского обследования он «приемлемым» донором не становится, но все равно «рассматривается как потенциальный». Имеется путаница в определениях, в результате появились доноры «с недоизъятыми органами», очереди приближенных реципиентов и т. На мой взгляд, вообще нет необходимости размещения «классификации» доноров в законе. Попытка обозначить систему трансплантационной координации в проекте не сформировалась в систему и ограничилась написанием статей, крайне сложных для восприятия, малопонятных и противоречивых. Предложенные процедуры регистрации воли, получения согласия, распределения и др. Закон должен быть понятным для любого гражданина, содержать четкие, однозначные определения и трактовки и решать существующие общественные и организационные проблемы. К сожалению, это нельзя отнести к предложенному проекту. В проекте закона регистр называется Регистром прижизненных волеизъявлений граждан о согласии или несогласии на изъятие их органов после смерти, хотя в ст. Тогда причем здесь внесение в регистр согласия - ведь если человек не выразил своего несогласия, подразумевается его согласие. И эта двусмысленность прослеживается во многих статьях проекта закона, внося полную неразбериху и фактически провозглашая «испрошенное согласие». Регистр целесообразен, но с регистрацией только несогласия на изъятие органов после смерти. Это соответствует понятию презумпции согласия. Наличие такового могло бы снять существующую напряженность в обществе и многие проблемы, касающиеся организации посмертного донорства, и сделало бы этот процесс более цивилизованным. На это нужны время и средства, но оно того стоит. Важна воля умершего, выраженная им при регистрации в Регистре прижизненных волеизъявлений граждан о несогласии на изъятие их органов после смерти, или при отсутствии этой регистрации - согласие. В такой ситуации не возникают проблемы приоритета воли умершего над волей родственников и их отношения к воле умершего. Все остальные регистры, которые имеются в проекте закона, к закону не имеют отношения, их наличие ничего не меняет в плане решения общественной проблемы - они для профессионалов. Они помогут в оценке определения потребности в трансплантационной помощи, реально выполняемых объемов, в планировании финансирования, оценке качества и пр. Кстати, проект предусматривает финансирование на содержание регистров для некоего федерального бюджетного учреждения, а финансирования системы организации донорства в проекте нет.
Резник Олег Николаевич «Апории современной трансплантологии»
Профессор Олег Резник около 25 лет изучал трансплантологию и органное донорство. Резник Олег Николаевич, доктор медицинских наук. Резник Олег Николаевич – доктор медицинских наук, профессор, руководитель отдела трансплантологии и трансплантационной нефрологии с клиникой ГБОУ ВПО «Первый Санкт-Петербургский государственный медицинский университет имени академика И.П.
В Петербурге умер ведущий хирург-трансплантолог Резник
Среди других его заслуг – появление программ трансплантации почки от посмертного донора и трансплантации печени. Ученые считают, что с помощью переносного прибора врачи смогут спасть жизни людей, а если спасти пациента не удалось, прибор поможет сохранить органы для трансплантации. Изобретатель Резник Олег Николаевич (RU) является автором следующих патентов. Ученые считают, что с помощью переносного прибора врачи смогут спасть жизни людей, а если спасти пациента не удалось, прибор поможет сохранить органы для трансплантации. Ученые считают, что с помощью переносного прибора врачи смогут спасть жизни людей, а если спасти пациента не удалось, прибор поможет сохранить органы для трансплантации.