Новости посол ссср в германии в 1941

После нападения Германии на Советский Союз сотрудники дипломатических корпусов в обеих странах были арестованы.

«Путин прав на 200%»: как Сталин обогатил и укрупнил польскую гиену — факты

Советское правительство считает, что Италия должна выслать своего посла в Москву, а спустя 1–2 дня по получении извещения о его выезде советский посол выедет в Рим. Посол СССР в Великобритании Майский И.М., генерал-лейтенант Голиков Ф.И. и контр-адмирал Харламов Н.М. Лондон, 1941 г. В печати и в настроениях общественности Германии в отношении к Советскому Союзу, начиная с первых чисел мая 1941 года, наблюдаются некоторые новые моменты.

Как Германия объявила войну СССР

Англия ведет враждебную политику против СССР, но мы не можем отказать ей в праве иметь посла без специальной миссии. Шуленбург заявил: он вполне понимает, что СССР, как нейтральная страна, может иметь английского посла. Заверенная копия. Здесь перепечатывается из сборника документов: 1941-й год.

Книга первая. МФД, 1998.

Одним из его первых шагов в Мексике стала пресс-конференция, на которой посол рассказал о борьбе Советского Союза, героизме его воинов, о необходимости скорейшего открытия второго фронта. Следующим важным шагом стало налаживание дружественных контактов с самыми широкими кругами мексиканского общества. Среди тех, с кем он близко познакомился, были президент страны Камачо, министр иностранных дел Падилья, министр морского флота Хара, министр просвещения Бодет, руководитель мексиканских профсоюзов Толедано, многочисленные деятели культуры. Композитору Чавесу он вручил партитуру Седьмой симфонии Шостаковича. По утрам Уманского часто можно было видеть в парке Чапультепек верхом на лошади вместе с начальником генштаба мексиканской армии. Человек исключительно коммуникабельный, не боявшийся никакой аудитории, Уманский стремился использовать каждый подходящий случай, чтобы рассказать об СССР, его политике, Красной Армии. Он выступал буквально везде: в мексиканском парламенте, по радио, на митингах, в рабочих и аристократических клубах. Его часто видели на бое быков. К концу 1944 г. Обе страны намеревались значительно расширить свои связи уже в послевоенный период, и, видимо, не случайно Сталин дважды в годы войны принимал в Кремле посла Мексики из СССР Кинтанилью.

Отношения Уманского с мексиканским руководством носили такой же дружественный характер. Впрочем, не забывали его и в США. Об этом говорит хотя бы такой малоизвестный эпизод: в сентябре 1944 г. Через него Рузвельт счел нужным проинформировать Уманского, с тем чтобы тот довел до сведения Сталина детали встречи в Квебеке Рузвельта с Черчиллем.

Для дальнейшего обсуждения этих вопросов рейхсминистр иностранных дел пригласил г-на Молотова в Берлин. Во время визита г-на Молотова в Берлин правительство Рейха убедилось, что Россия согласна на действительно дружественное сотрудничество с державами, заключившими Тройственный пакт, и с Германией, в частности, лишь в том случае, если последняя готова уплатить за это цену, которую требует Советский Союз. Этой ценой было дальнейшее продвижение Советского Союза на севере и юго-востоке Европы. В Берлине и в ходе последующих дипломатических переговоров с германским послом в Москве г-н Молотов предъявил следующие требования: 1 Советский Союз хочет дать Болгарии гарантию и, кроме того, заключить с этим государством пакт о взаимопомощи по образцу пактов, заключенных с прибалтийскими государствами, то есть с предоставлением военных баз, причем г-н Молотов заявил, что вмешательства во внутренние дела Болгарии не будет. Осуществлению этой цели служил и визит русского комиссара Соболева в Софию, состоявшийся в то же время. В том случае, если Турция не согласится на это, Германия и Италия должны будут поддержать русские дипломатические меры, чтобы заставить Турцию согласиться. Ещё полвека назад такие категории как "кредит" или "аренда" касались взаимоотношений каких-то очень крупных субъектов уровня целых государств. В наше же время смысл названных понятий кардинально изменился. Теперь, например, аренда автовышки доступна любому желающему, кому требуется проводить некие работы на большой высоте. Нужно ли установить "растяжку" поперек улицы или покрасить клык в пасти льва, который выступает из лепнины на фасаде здения, - вам сюда. Само собой разумеется, Германия не могла принять эти русские требования, которые советское правительство выдвигало как предварительное условие присоединения к Тройственному пакту. В результате усилия держав, заключивших этот пакт, достичь взаимопонимания с Советским Союзом потерпели неудачу. Следствием такой германской позиции было то, что и без того все более открыто антигерманская политика России стала еще более интенсивной и стало вылезать наружу ее все более тесное сотрудничество с Англией. В январе 1941 года эта негативная русская позиция впервые проявилась и на дипломатическом уровне. Когда Германия в этом месяце приняла определенные меры безопасности против высадки британских войск в Греции, русский посол в Берлине Деканозов в официальном демарше указал, что Советский Союз рассматривает территорию Болгарии и обоих проливов как зону безопасности СССР и не будет оставаться безучастным к событиям на этих территориях, угрожающим интересам этой безопасности. Поэтому советское правительство предостерегает от ввода немецких войск на территорию Болгарии и обоих проливов. Правительство Рейха дало советскому правительству исчерпывающее объяснение причин и целей своих военных мер на Балканах. Оно указало, что Германия будет всеми средствами препятствовать любой попытке Англии утвердиться в Греции, но у нее нет намерения оккупировать проливы, так как она уважает территориальную целостность Турции. Прохождение немецких войск через Болгарию не следует рассматривать как нарушение интересов безопасности Советского Союза, более того, правительство Рейха считает, что эта операция служит и советским интересам. По завершении операции на Балканах Германия снова выведет оттуда свои войска. Несмотря на это разъяснение правительства Рейха, советское правительство со своей стороны сразу же после ввода немецких войск в Болгарию 2 марта 1941 года, направило Болгарии ноту явно враждебного характера по отношению к Германскому Рейху, в которой указывалось, что присутствие немецких войск в Болгарии служит не миру на Балканах, а войне. Причины такого его поведения стали ясными правительству Рейха благодаря участившимся в это время сообщениям обо все более тесном сотрудничестве между Советской Россией и Англией. Несмотря на это, Германия опять промолчала. Эту же линию продолжила гарантия, данная в марте 1941 году советским правительством Турции на тот случай, если она будет втянута в войну на Балканах. Это было, как стало известно правительству Рейха, результатом англо-русских переговоров во время визита в Анкару 26-28 февраля 1941 года британского министра иностранных дел Идена, старания которого были направлены на то, чтобы таким способом еще больше втянуть Россию в английскую комбинацию. V Всё более агрессивная с этого времени политика советского правительства по отношению к Германскому Рейху и раньше ещё в какой-то степени завуалированное политическое сотрудничество между Советским Союзом и Англией, стали явными для всего мира в начале апреля этого года, когда разразился балканский кризис. Сегодня достоверно установлено, что путч, устроенный в Белграде после присоединения Югославии к Тройственному пакту, был инсценирован Англией по взаимному согласию с Советской Россией. Уже давно, а именно с 14 ноября 1940 года, Россия тайно снабжала Югославию оружием против держав Оси. Это однозначно доказывают документы, попавшие в руки правительства Рейха после взятия Белграда 13 апреля 1941 года, по которым можно проследить все этапы поставок русского оружия в Югославию. После белградского путча Россия 5 апреля заключила с незаконным сербским правительством Симовича пакт о дружбе 5 , который укрепил тыл путчистов и увеличил их вес в общем англо-югославско-греческом фронте. С явным удовлетворением отнесся к этому заместитель государственного секретаря США г-н Самнер Уэллес, который заявил 6 апреля 1941 года, проведя предварительно переговоры с советским послом в Вашингтоне К.. Уманским, что русско-югославский пакт при определенных обстоятельствах мог бы иметь очень большое значение, он отражает многосторонние интересы и есть основания предполагать, что он представляет собой нечто большее, чем просто пакт о дружбе и ненападении. Таким образом, в то самое время, когда немецкие войска стягивались на румынской и болгарской территории для отражения массированных английских десантов, высадившихся в Греции, советское правительство попыталось в явном сговоре с Англией нанести удар в спину Германии 1 оказав открытую политическую и тайную военную поддержку Югославии; 2 попытавшись подтолкнуть Турцию путем предоставления ей гарантий к агрессивным действиям против Болгарии и Германии и к выдвижению турецких армий на очень невыгодные военные позиции во Фракии; 3 сосредоточив сильную группу своих войск на румынской границе в Бессарабии; 4 тем, что в начале апреля заместитель наркома иностранных дел Вышинский внезапно предпринял попытку в ходе переговоров с румынским посланником в Москве Гафенку начать политику быстрого сближения с Румынией, чтобы побудить эту страну порвать с Германией. Английская дипломатия предпринимала в Бухаресте усилия в том же направлении при посредстве американцев 6. Таким образом, немецкие войска, вступившие в Румынию и Болгарию, по англо-русскому плану должны были быть атакованы с трех сторон: из Бессарабии, из Фракии и из Сербии - Греции. Только благодаря лояльности генерала Антонеску, реалистической позиции турецкого правительства и, прежде всего, быстрому немецкому наступлению и решающим победам немецкой армии, этот англо-русский план сорвался. По сведениям правительства Рейха, около 200 югославских самолетов, имея на борту советских и английских агентов, а также сербских путчистов во главе с г-ном Симичем, частично улетели в Россию, где эти офицеры сегодня служат в русской армии, частично в Египет. Одна эта подробность проливает особенно характерный свет на тесное сотрудничество Англии и России с Югославией. Напрасно советское правительство пыталось разными способами замаскировать истинное намерение своей политики. Оно до последнего времени поддерживало экономические отношения с Германией и предприняло ряд отдельных акций, чтобы ввести мир в заблуждение и показать, что отношения с Германией нормальные, даже дружественные. Сюда относится, например, высылка несколько недель назад норвежского, бельгийского, греческого и югославского посланников. Молчание британской прессы о германо-русских отношениях по указаний британского посла в Москве Криппса и, наконец, недавнее опровержение ТАСС от 14 июня 1941 года, пытавшееся представить отношения между Германией и Советской Россией как совершенно корректные. Эти маскировочные маневры, которые находятся в столь явном противоречии с действительной политикой советского правительства, разумеется, че могли ввести в заблуждение правительство Рейха. VI Антигерманская политика советского правительства сопровождалась в военной области все большим сосредоточением всех имеющихся русских вооруженных сил на протяженном фронте от Балтийского до Черного моря. Еще в то время, когда Германия была сильно занята на Западе, во французской кампании, а на Востоке оставалась лишь совсем небольшая часть немецких войск, русское верховное командование начало систематическую переброску больших войсковых контингентов на восточную границу Рейха, причем особенно массовые сосредоточения были отмечены на границах Восточной Пруссии и Генерал-губернаторства, а также в Буковине и Бессарабии против Румынии. Постоянно усиливались и русские гарнизоны на финской границе. К другим мерам в этой области относилась переброска все новых русских дивизий из Восточной Азии и с Кавказа в Европейскую Россию. После того, как советское правительство в свое время заявило, что, например, Прибалтика будет занята лишь небольшой армией, только в этой области после ее оккупации сосредотачивалась все более сильная группировка русских войск, которая сегодня оценивается в 22 дивизии. Русские войска все ближе продвигаются к германской границе, хотя с германской стороны не было принято никаких военных мер, которые могли бы оправдать подобные действия русских. Только такое поведение русских вынудило германский Вермахт принять контрмеры. Кроме того, отдельные соединения русской армии и ВВС выдвинуты на передовые позиции, а на аэродромах вдоль германской границы базируются сильные соединения ВВС. С начала апреля также увеличилось число нарушений границы Рейха и ее все чаще перелетают русские самолеты. То же самое, по сообщениям румынского правительства, происходит и в румынских пограничных областях, в Буковине, Молдавии и по Дунаю. Верховное командование Вермахта с начала этого года неоднократно обращала внимание внешнеполитического руководства Рейха на эту растущую угрозу Рейху со стороны русской армии и подчеркивало, что за такими действиями могут скрываться только агрессивные намерения. Эти сообщения верховного командования Вермахта со всеми содержащимися в них подробностями предаются теперь гласности. Если ещё и существовали самые ничтожные сомнения в агрессивных целях сосредоточения русских войск, то они окончательно исчезли после тех донесений, которые получило верховное командование Вермахта в последние дни. После проведения в России всеобщей мобилизации, против Германии сосредоточено сегодня не менее 160 дивизий. Результаты наблюдений последних дней показывают, что группировка русских войск, особенно моторизованных и танковых соединений, произведена таким образом, что русское верховное командование может в любой момент перейти к агрессивным действиям на разных участках германской границы. Сообщения об активизации деятельности разведки и патрулей, а также ежедневные сообщения об инцидентах на границе и столкновениях аванпостов обоих армий дополняют картину напряженной до предела военной ситуации, при которой в любой момент может произойти взрыв. Поступающие сегодня из Англии сообщения о переговорах английского посла Криппса о еще более тесном сотрудничестве между политическим и военным руководством Англии и Советской России, а также призыв ранее всегда занимавшего антисоветскую позицию лорда Бивербрука 7 поддержать Россию всеми имеющимися силами в ее грядущей борьбе и призыв к Соединенным Штатам сделать то же самое, однозначно доказывают, какую судьбу готовят немецкому народу. Поэтому, подводя итог, правительство Рейха должно сделать следующее заявление: Вопреки всем взятым на себя обязательствам и в явном противоречии со своими торжественными декларациями, советское правительство повернуло против Германии. Оно 1 не только продолжило, но со времени начала войны даже усилило попытки своей подрывной деятельности, направленной против Германии и Европы; оно 2 во всё большей мере придавало своей внешней политике враждебный Германии характер и оно 3 сосредоточило на германской границе все свои вооруженные силы, готовые к броску. Тем самым советское правительство предало и нарушило договоры и соглашения с Германией. Ненависть большевистской Москвы к национал-социализму оказалась сильнее политического разума. Большевизм — смертельный враг национал-социализма. Большевистская Москва намеревается нанести удар в спину национал-социалистической Германии, которая ведет борьбу за свое существование. Германия не намерена смотреть на эту серьёзную угрозу своим восточным границам и ничего не делать. Поэтому Фюрер отдал германскому Вермахту приказ отразить эту угрозу всеми имеющимися в его распоряжении средствами. Немецкий народ понимает, что в грядущей борьбе он не только защищает свою Родину, но что он призван спасти весь культурный мир от смертельной опасности большевизма и открыть путь к истинному социальному подъему в Европе. Берлин, 21 июня 1941 года. Примечания 1 22 июня 1941 года в 6 часов утра рейхсминистр иностранных дел фон Риббентроп заявил в присутствии представителей немецкой и зарубежной прессы в зале Бундесрата министерства иностранных дел в Берлине по радио, что он принял посла советского правительства Деканозова и сообщил ему, что ввиду антигерманской политики советского правительства и угрозы границам Германского рейха, создаваемой огромным скоплением сил Красной Армии, правительство Рейха с сегодняшнего дня переходит к военным оборонительным мерам. Одновременно, в 5. После зачтения данной ноты Риббентроп сделал следующее заявление: «Для освещения агрессивной и деструктивной политики Советского Союза публикуется etoe ряд документов, которые однозначно доказывают, что Советский Союз с помощью саботажа и подрывной пропаганды хотел уничтожить национал-социалистическую Германию. Вниманию мировой общественности предлагаются следующие документы: Доклад министерства иностранных дел о пропаганде и политической агитации советского правительства от 21 июня 1941 года. Доклады верховного командования Вермахта правительству Рейха о сосредоточении советских войск против Германии. Доклад рейхсминистра внутренних дел и рейхсфюрера СС и начальника германской полиции правительству Рейха о направленной против Германии и национал-социализма подрывной работе СССР от 10 июня 1941 года. Эти документы неопровержимо доказывают, каковы были цели и намерения московских правителей. Фюрер упредил эти намерения». Верительные грамоты одновременно вручили советский посланник Плотников и югославский посланник д-р Милан Гаврилович, который 24 марта 1941 года подал в отставку в знак протеста против присоединения Югославии к Тройственному пакту, а 27 марта вошел в качестве министра без портфеля в образованный после государственного переворота кабинет Симовича. Криппс, кстати, проявил свои антигерманские настроения еще в 1933 году, когда он был докладчиком т. В этой книге содержатся такие подробности: 20 марта 1941 года на вилле британского посольства в Перловке под Москвой состоялось тайное совещание между послом Криппсом, заместителем советского наркома иностранных дел Вышинским и югославским посланником д-ром Миланом Гавриловичем. Гаврилович, который только что вернулся из Белграда, сообщил, что предстоит подписание Тройственного пакта правительством Цветковича, но группа сербских офицеров во главе с генералом Симовичем готова вступить в войну на стороне Англии против Германии. Вышинский заявил, что и Советский Союз и Англия, которая в принципе согласилась а этим планом, — готовы поддержать путчистов и заключить с ними договор, как только они захватят власть. Он обещал 26 марта представить проект договора Сталину и Молотову на совещании в Кремле, а 27-го передать Гавриловичу соответствующее письменное согласие.

Очень многое успел сделать Уманский и для налаживания военных поставок из США, когда началась война с Германией. В октябре 1941 г. Уманский вернулся в Москву и до весны 1943 г. В конце 1942 г. Выбор пал на Уманского, и, думается, не случайно. Мексика играла одну из ключевых ролей в том регионе, на новый пост нужен был опытный, умный, энергичный дипломат, который, кстати, мог бы сгладить неприятное восприятие Советского Союза, сложившееся в Мексике после убийства там Троцкого. Впрочем, сначала послом в Мексику назначили другого, почти никому не известного дипломата, но вскоре он подал в отставку, и последовало назначение Уманского. В июне 1943 г. Мексиканский период стал венцом дипломатической деятельности Уманского. Началась она с любопытного эпизода, отмеченного многими. Во время вручения верительных грамот президенту Камачо Уманский извинился, что он произнес свою речь на английском языке, но обещал, что через четыре месяца будет говорить по-испански. Спустя три месяца он превосходно говорил и на этом языке. Одним из его первых шагов в Мексике стала пресс-конференция, на которой посол рассказал о борьбе Советского Союза, героизме его воинов, о необходимости скорейшего открытия второго фронта. Следующим важным шагом стало налаживание дружественных контактов с самыми широкими кругами мексиканского общества.

Июнь 1941 года. Интернированное посольство фашистской Германии в Костроме.

Это произошло после прилёта Гесса в Англию. Этим было положено начало выполнению плана скрытого развёртывания советских войск на западной границе. В мае - начале июня 1941 г. Три армии 19, 21 и 22-я выдвигались уже на предусмотренный планом государственный рубеж обороны Осташков, Сычёвка, Ельня, Трубчевск. Ряд военных училищ с территории западных приграничных военных округов в мае месяце были передислоцированы за Волгу и Урал в частности Львовское, Могилевское, Черниговское и др. Такие приказания могли быть отданы только с санкции председателя Совнаркома то есть Сталина и это произошло именно после опубликования Сообщения ТАСС. В середине июня начался новый этап развертывания войск под видом лагерных сборов и учений.

Нарком обороны своим приказом от 19. В дополнение к мемуарам Василевского и Захарова необходимо добавить данные из мемуаров командующих Балтийским и Северным флотами адмиралов В. Трибуца и А. Головко о том, что ими 19 июня 1941 г. Трибуц в книге «Балтийцы сражаются» свидетельствует: «Флот 19 июня был приведен в повышенную боевую готовность, базы и соединения получили приказ рассредоточить силы и усилить наблюдение за водой и воздухом, запретить увольнение личного состава из частей и с кораблей». Трибуц 20 июня направил донесение командующим Ленинг радским и Прибалтийским особым военными округами и начальнику погранвойсками: «Части КБФ с 19.

Головко в своей книге «Вместе с флотом» также пишет : «19 июня получена директива от Главного морского штаба - готовить к выходу в море подводные лодки. Приказал рассредоточить лодки по разным бухтам и губам». Были также переданы устные указания о выводе войск, предназначенных по оперативному плану для отражения нападения, на выделенные им участки прикрытия границы. Смотри ответы генералов, командовавших в тот период войсками прикрытия границы, в приграничных округах, на вопрос Генштаба о том «С какого времени и на основании какого распоряжения войска прикрытия начали выход на государственную границу? NN 3,5 за 1989 г. Это ответ Константину Симонову на его сомнения.

Вот что вспоминали и писали офицеры и генералы из войск: Генерал армии К. Впрочем, практического влияния на наши войска это сообщение не оказало, так как мы действовали в соответствии с указаниями командования и продолжали напряженную подготовку к отражению возможной агрессии". Галицкий К. Годы суровых испытаний 19411944, записки командарма, М. На прощание командующий армией 3-й армией - М. Мною отдан приказ вывести часть войск ближе к границе, к северо-западу от Гродно.

Поезжайте к себе, подготовьте все к приведению частей в готовность в соответствии с планом поднятия по боевой тревоге". И далее в примечании генерал армии Галицкий записал: "Выдвижение части сил 3-й армии... В опубликованном после войны служебном дневнике начальника германского генштаба сухопутных войск генерал-полковника Гальдера имеется такая запись: " 21 июня 1941 г... Там же, стр. ОВО командующим Кузнецовым В. Обстановка была угрожающая.

Обменявшись мнениями В. Кузнецов и Н. Бирюков сочли необходимым без доклада Командующему округом на это не было времени - вывести часть сил 345 СП из казарм на подготовленные оборонительные позиции. Лучше получить выговор, чем оказаться беспечными людьми - таково было их единодушное решение". Там же, С. Приведем ещё пример из воспоминаний, рядового работника штаба 80-й стрелковой дивизии, записанное им в дневнике именно в те дни: "16 июня 1941 г.

Вечером генерал Прохоров собрал штабных работников на совещание. Объявил приказ командующего войсками Киевским особым военным округом о выходе дивизии в новый район сосредоточения [из района артиллерийского полигона]. Как видно, идём поближе к границе, - напомнил комдив,- там, за кордоном, замечается подозрительная возня. Пограничники отмечают передвижение войск, машин, гул танковых моторов. Быть начеку - вот что требуется от нас. Партийное собрание управления дивизии обсуждает задачи предстоящего марша.

Докладывает НШ дивизии полковник Г. Прейс говорит о растущей угрозе войны. Коммунисты уходят с собрания сосредоточенными. Возможно нападение фашистов 19. Управление дивизии на марше". Ожившие страницы.

Полудержавный властелин». Симонов К. Василевский А. Захаров М. Головко А. Хизенко И.

Примечания: Криппс Ричард Стаффорд 1889-1952 - один из лидеров левого крыла Лейбористсткой партии Великобритании в 30-е годы, а в 1934-1935 гг. Выступал за создание единого фронта левых сил, включая компартию. С мая 1940 г. В 1942 г. В 1945-1947 гг. Майский - автор воспоминаний «Перед бурей» мемуары дореволюционного периода , «Мемуары Советского посла», «Дни испытаний», в которых освещаются многие важнейшие сюжеты сталинской эпохи.

Родился в Вологодской губернии в семье врача. С 1902 г. В 1908 г. В 1921 г. С 1922 г. В том же году был свидетелем обвинения на процессе эсеров в Москве.

В 1929-1932 гг. Майский - автор воспоминаний «Перед бурей» мемуары дореволюционного периода , «Мемуары Советского посла» М. N 12 , в которых освещаются многие важнейшие сюжеты сталинской эпохи. О сложившейся в Наркомате иностранных дел сразу же после 22 июня 1941 г. Я с нетерпением ждал каких-либо указаний от Советского правительства, и прежде всего о том, готовить ли мне почву для заключения формального англо-советского военного союза. Но ни Молотов, ни Сталин не подавали никаких признаков жизни.

Тогда я не знал, что с момента нападения Германии Сталин заперся, никого не видел и не принимал никакого участия в решении государственных дел. Именно в силу этого 22 июня по радио выступил Молотов, а не Сталин, и советские послы за границей в столь критический момент не получали никаких директив из центра» Новый мир. В 1943-1946 гг. Майский - заместитель наркома иностранных дел и председатель Межсоюзнической репарационной комиссии в Москве по репатриации русских, оказавшихся на Западе. С 1946 г. В феврале 1953 г.

Обвинен по ст. Бил цепью и плеткой. Требовал, чтобы я сознался, что все время работал на Интеллидженс сервис. И я в конце концов признал, что стал английским шпионом. Думал, что если не расстреляют, то сошлют, оставят в покое. Но меня продолжали держать в подвалах Лубянки.

Не прекращались и допросы. Из них я вскоре понял, что речь, собственно, шла не только обо мне, что Берия подбирался к Молотову... Его сменил на посту министра иностранных дел Вышинский. Была арестована жена Молотова... Майский и Полина были нужны, чтобы состряпать «дело Молотова - английского шпиона». Молотова якобы завербовали англичане во время его поездки весной 1942 г.

Как я стал переводчиком Сталина. В 1955 г. Майский был реабилитирован и восстановлен в рядах членов Академии наук. Оба были высокообразованными людьми, свободно владели несколькими европейскими языками. Отличались большой общительностью, имели на Западе много друзей и знакомых. Это не могло не раздражать Сталина и Молотова.

Однако до поры до времени они были вынуждены держать их послами в США и Великобритании... Майский был более осторожен чем Литвинов. В беседах с англичанами высшее руководство не критиковал, наоборот, подчеркивал свою лояльность и исполнительность. Тем не менее, это ему не помогло: он был отозван со своего поста через два месяца после смещения Литвинова. Примечательно, что когда У. Черчилль во время своего визита в Москву в 1942 г.

Важное обстоятельство - послы в двух союзных державах были отозваны фактически одновременно. Каковы же мотивы? Они считали, что смещение двух известных послов не означает ничего хорошего. На наш взгляд, кроме соображений тактического порядка, которыми руководствовался Сталин и о которых мы, по-видимому, не скоро узнаем, демарш с заменой послов отражал решимость «вождя» самому осуществлять внешнюю политику. В ситуации, когда Сталин стремился активно воздействовать на союзников, послы с самостоятельным мышлением превращались в помеху. Их заменили другие, которые не только отличались исполнительностью, но и были лично обязаны Сталину своим продвижением по службе.

Литвинова сменил 34-летний Громыко, 2 а Майского - 38-летний Гусев 3 Вернер фон дер Шуленбург Шуленбург, граф Вернер фон дер Schulenburg , 1875-1944 , германский дипломат, в 1934-1941 - посол в Советском Союзе.

Для осуществления эвакуации т. Молотов обещает выделить соответствующее лицо. Молотов спрашивает: «Для чего Германия заключала пакт о ненападении, когда так легко его порвала? В заключение беседы Шуленбург говорит, что он в течение 6 лет добивался дружественных отношений между СССР и Германией, но против судьбы ничего не может поделать. Молотов направил В. Деканозову 20 июня 1941 г.

Ему предписывалось сделать такое заявление в форме ноты, которую надлежало вручить 21 июня И. Риббентропу, а при его отсутствии в Берлине, — Э. Как отмечается в соответствующей записи беседы германской стороны, Деканозов был принятВайцзеккером21 июня в9 час. Приняв ноту, переданную ему советским послом, представитель МИД Германии уклонился от ее обсуждения, формально сославшись на то, что он «не в курсе» этого вопроса.

В городах Югославии, Болгарии поезда загонялись в тупики, чтобы изолировать советских дипломатов от встреч с местным населением, которое выражало советским людям свою поддержку. В дороге гестаповцы устраивали многочисленные провокации, распространяли всевозможные ложные слухи. Но сломить советских людей не удавалось.

Настроение изменилось только на болгарско-турецкой границе. После пограничной зоны поезда покинули гестаповцы и прочие мародеры. Совсем по-другому происходила доставка немецких дипломатов. По прибытии немцы выразили удовлетворение условиями, в которых проходила их доставка к месту обмена. Наши дипломаты этим похвастаться не могли. Поезд, предоставленный немцам, состоял из пяти вагонов, два из которых были повышенной комфортности, и дипломаты могли в пути покупать продукты за свои деньги. По непонятным причинам обмен несколько раз откладывался и состоялся только 19 июля.

Наши дипломаты были доставлены в турецкий Эдирне, а немецкие — в Ленинакан, где и произошел обмен. Обложка: здание советского посольства в Берлине 1951 год. Источник: rebell91.

Шепет на ухо переводчику Риббентропу всё равно не помог: "Иоахим фон Риббентроп казнён через повешение 16 октября 1946 года по приговору Нюрнбергского трибунала. Их пригласили в кабинет к Ребентропу и сообщили что СССР представляет угрозу для Германии и войска оной полтора часа назад пересекли границу с Советским Союзом.

Документ 4 (СССР-Швеция, июнь 1941 г.)

Германское посольство в Москве: март - июнь 1941 года. Документальный очерк	Польский посол считает, что "не Советский Союз, а западные союзники внесли решающий вклад в окончание войны", подчеркнув, что "десятки тысяч польских солдат" сражались в том числе в рядах Красной Армии против гитлеровцев.
Добро пожаловать на сайт Федерального министерства иностранных дел	Хроника объявления войны Германии Советскому Союзу 22 июня 1941 года.

Может быть Вам интересно...

• Июнь 1941 года. Интернированное посольство фашистской Германии в Костроме. | Блоги
• Добро пожаловать на сайт Федерального министерства иностранных дел
• Telegram: Contact @sovtv
• Николай Стариков
• Запоздавший ответ Константину Симонову

Документы и фотографии о работе НКИД СССР в 1941 году

Впервые дипломаты не станут возлагать венки к советским мемориалам в Берлине, вместо этого посол Украины в Германии Алексей Макеев возложит цветы к центральному немецкому мемориалу памяти жертв войн и тирании. Параллельно со слухами о близости войны между Германией и Советским Союзом в Германии стали распространяться слухи о сближении. Меморандум (нота правительства Рейха Советскому Союзу от 21 июня 1941 г.) Слова «объявление войны» согласно категорическому указанию Гитлера не прозвучали ни в ноте, переданной советскому послу, ни во время приема у Риббентропа. Максим Литвинов, посол СССР в США в 1941–1943 годах. Речь идет об официальном дневнике посольства фашистской Германии в Москве, в котором зафиксированы события с 22 июня по 21 июля 1941 года. Германия совершила нападение на СССР, несмотря на миролюбивую позицию Советского Союза, и тем самым фашистская Германия является нападающей стороной.

Посол СССР в африканских странах Георгий Тер-Газарянц скончался в возрасте 100 лет

Но в Польше болезненно воспринимался, что естественно, вопрос о Восточных Кресах. Восточные Кресы — польское название территорий нынешней Украины часть Галиции, Западной Украины , Белоруссии Западная Белоруссия и Литвы, некогда входивших в состав Польши, — «восточная окраина». Так, Уинстон Черчилль выступал против чрезмерного ослабления Германии за счет отторжения богатых земель Силезии в пользу Польши. Однако Сталин убедил его, что Германии хватит собственных запасов топлива и без Силезии. Другими словами, Сталин последовательно проводил свою, однажды им намеченную линию на укрупнение Польши. Польские власти согласились депортировать немцев с земель, переданных Польше. Их оказалось 4 млн человек!

Польша расширила доступ к Балтийскому морю с 71 километра в 1939 году до 526 км после 1945 года и получила в свое полное владение бывший вольный город Данциг. Но рассказ был бы неполным без упоминания о размене людей. Хотя, собственно, на западной границе Польши никакого размена не было, ибо немцев-то выселяли, а из Германии поляков не переселяли по простой причине — их там никогда не было. То есть это были обычные немецкие города. Правда, можно упомянуть евреев, которых возвращали в Польшу из СССР и поляки тут же, практически не задерживаясь, депортировали их в Палестину — примерно 140 тысяч человек. И после всего вышеописанного сегодняшние польские гиены не стесняются требовать репарации от Германии в размере триллионов евро и при этом проклинать Сталина, который за счет Германии одарил их триллионами.

Поистине, польские гонор, лицемерие и цинизм не знают предела.

Прохождение немецких войск через Болгарию не следует рассматривать как нарушение интересов безопасности Советского Союза, более того, правительство Рейха считает, что эта операция служит и советским интересам. По завершении операции на Балканах Германия снова выведет оттуда свои войска. Несмотря на это разъяснение правительства Рейха, советское правительство со своей стороны сразу же после ввода немецких войск в Болгарию 2 марта 1941 года, направило Болгарии ноту явно враждебного характера по отношению к Германскому Рейху, в которой указывалось, что присутствие немецких войск в Болгарии служит не миру на Балканах, а войне. Причины такого его поведения стали ясными правительству Рейха благодаря участившимся в это время сообщениям обо все более тесном сотрудничестве между Советской Россией и Англией. Несмотря на это, Германия опять промолчала. Эту же линию продолжила гарантия, данная в марте 1941 году советским правительством Турции на тот случай, если она будет втянута в войну на Балканах. Это было, как стало известно правительству Рейха, результатом англо-русских переговоров во время визита в Анкару 26-28 февраля 1941 года британского министра иностранных дел Идена, старания которого были направлены на то, чтобы таким способом еще больше втянуть Россию в английскую комбинацию.

V Всё более агрессивная с этого времени политика советского правительства по отношению к Германскому Рейху и раньше ещё в какой-то степени завуалированное политическое сотрудничество между Советским Союзом и Англией, стали явными для всего мира в начале апреля этого года, когда разразился балканский кризис. Сегодня достоверно установлено, что путч, устроенный в Белграде после присоединения Югославии к Тройственному пакту, был инсценирован Англией по взаимному согласию с Советской Россией. Уже давно, а именно с 14 ноября 1940 года, Россия тайно снабжала Югославию оружием против держав Оси. Это однозначно доказывают документы, попавшие в руки правительства Рейха после взятия Белграда 13 апреля 1941 года, по которым можно проследить все этапы поставок русского оружия в Югославию. После белградского путча Россия 5 апреля заключила с незаконным сербским правительством Симовича пакт о дружбе 5 , который укрепил тыл путчистов и увеличил их вес в общем англо-югославско-греческом фронте. С явным удовлетворением отнесся к этому заместитель государственного секретаря США г-н Самнер Уэллес, который заявил 6 апреля 1941 года, проведя предварительно переговоры с советским послом в Вашингтоне К.. Уманским, что русско-югославский пакт при определенных обстоятельствах мог бы иметь очень большое значение, он отражает многосторонние интересы и есть основания предполагать, что он представляет собой нечто большее, чем просто пакт о дружбе и ненападении. Таким образом, в то самое время, когда немецкие войска стягивались на румынской и болгарской территории для отражения массированных английских десантов, высадившихся в Греции, советское правительство попыталось в явном сговоре с Англией нанести удар в спину Германии 1 оказав открытую политическую и тайную военную поддержку Югославии; 2 попытавшись подтолкнуть Турцию путем предоставления ей гарантий к агрессивным действиям против Болгарии и Германии и к выдвижению турецких армий на очень невыгодные военные позиции во Фракии; 3 сосредоточив сильную группу своих войск на румынской границе в Бессарабии; 4 тем, что в начале апреля заместитель наркома иностранных дел Вышинский внезапно предпринял попытку в ходе переговоров с румынским посланником в Москве Гафенку начать политику быстрого сближения с Румынией, чтобы побудить эту страну порвать с Германией.

Английская дипломатия предпринимала в Бухаресте усилия в том же направлении при посредстве американцев 6. Таким образом, немецкие войска, вступившие в Румынию и Болгарию, по англо-русскому плану должны были быть атакованы с трех сторон: из Бессарабии, из Фракии и из Сербии - Греции. Только благодаря лояльности генерала Антонеску, реалистической позиции турецкого правительства и, прежде всего, быстрому немецкому наступлению и решающим победам немецкой армии, этот англо-русский план сорвался. По сведениям правительства Рейха, около 200 югославских самолетов, имея на борту советских и английских агентов, а также сербских путчистов во главе с г-ном Симичем, частично улетели в Россию, где эти офицеры сегодня служат в русской армии, частично в Египет. Одна эта подробность проливает особенно характерный свет на тесное сотрудничество Англии и России с Югославией. Напрасно советское правительство пыталось разными способами замаскировать истинное намерение своей политики. Оно до последнего времени поддерживало экономические отношения с Германией и предприняло ряд отдельных акций, чтобы ввести мир в заблуждение и показать, что отношения с Германией нормальные, даже дружественные. Сюда относится, например, высылка несколько недель назад норвежского, бельгийского, греческого и югославского посланников.

Молчание британской прессы о германо-русских отношениях по указаний британского посла в Москве Криппса и, наконец, недавнее опровержение ТАСС от 14 июня 1941 года, пытавшееся представить отношения между Германией и Советской Россией как совершенно корректные. Эти маскировочные маневры, которые находятся в столь явном противоречии с действительной политикой советского правительства, разумеется, че могли ввести в заблуждение правительство Рейха. VI Антигерманская политика советского правительства сопровождалась в военной области все большим сосредоточением всех имеющихся русских вооруженных сил на протяженном фронте от Балтийского до Черного моря. Еще в то время, когда Германия была сильно занята на Западе, во французской кампании, а на Востоке оставалась лишь совсем небольшая часть немецких войск, русское верховное командование начало систематическую переброску больших войсковых контингентов на восточную границу Рейха, причем особенно массовые сосредоточения были отмечены на границах Восточной Пруссии и Генерал-губернаторства, а также в Буковине и Бессарабии против Румынии. Постоянно усиливались и русские гарнизоны на финской границе. К другим мерам в этой области относилась переброска все новых русских дивизий из Восточной Азии и с Кавказа в Европейскую Россию. После того, как советское правительство в свое время заявило, что, например, Прибалтика будет занята лишь небольшой армией, только в этой области после ее оккупации сосредотачивалась все более сильная группировка русских войск, которая сегодня оценивается в 22 дивизии. Русские войска все ближе продвигаются к германской границе, хотя с германской стороны не было принято никаких военных мер, которые могли бы оправдать подобные действия русских.

Только такое поведение русских вынудило германский Вермахт принять контрмеры. Кроме того, отдельные соединения русской армии и ВВС выдвинуты на передовые позиции, а на аэродромах вдоль германской границы базируются сильные соединения ВВС. С начала апреля также увеличилось число нарушений границы Рейха и ее все чаще перелетают русские самолеты. То же самое, по сообщениям румынского правительства, происходит и в румынских пограничных областях, в Буковине, Молдавии и по Дунаю. Верховное командование Вермахта с начала этого года неоднократно обращала внимание внешнеполитического руководства Рейха на эту растущую угрозу Рейху со стороны русской армии и подчеркивало, что за такими действиями могут скрываться только агрессивные намерения. Эти сообщения верховного командования Вермахта со всеми содержащимися в них подробностями предаются теперь гласности. Если ещё и существовали самые ничтожные сомнения в агрессивных целях сосредоточения русских войск, то они окончательно исчезли после тех донесений, которые получило верховное командование Вермахта в последние дни. После проведения в России всеобщей мобилизации, против Германии сосредоточено сегодня не менее 160 дивизий.

Результаты наблюдений последних дней показывают, что группировка русских войск, особенно моторизованных и танковых соединений, произведена таким образом, что русское верховное командование может в любой момент перейти к агрессивным действиям на разных участках германской границы. Сообщения об активизации деятельности разведки и патрулей, а также ежедневные сообщения об инцидентах на границе и столкновениях аванпостов обоих армий дополняют картину напряженной до предела военной ситуации, при которой в любой момент может произойти взрыв. Поступающие сегодня из Англии сообщения о переговорах английского посла Криппса о еще более тесном сотрудничестве между политическим и военным руководством Англии и Советской России, а также призыв ранее всегда занимавшего антисоветскую позицию лорда Бивербрука 7 поддержать Россию всеми имеющимися силами в ее грядущей борьбе и призыв к Соединенным Штатам сделать то же самое, однозначно доказывают, какую судьбу готовят немецкому народу. Поэтому, подводя итог, правительство Рейха должно сделать следующее заявление: Вопреки всем взятым на себя обязательствам и в явном противоречии со своими торжественными декларациями, советское правительство повернуло против Германии. Оно 1 не только продолжило, но со времени начала войны даже усилило попытки своей подрывной деятельности, направленной против Германии и Европы; оно 2 во всё большей мере придавало своей внешней политике враждебный Германии характер и оно 3 сосредоточило на германской границе все свои вооруженные силы, готовые к броску. Тем самым советское правительство предало и нарушило договоры и соглашения с Германией. Ненависть большевистской Москвы к национал-социализму оказалась сильнее политического разума. Большевизм — смертельный враг национал-социализма.

Большевистская Москва намеревается нанести удар в спину национал-социалистической Германии, которая ведет борьбу за свое существование. Германия не намерена смотреть на эту серьёзную угрозу своим восточным границам и ничего не делать. Поэтому Фюрер отдал германскому Вермахту приказ отразить эту угрозу всеми имеющимися в его распоряжении средствами. Немецкий народ понимает, что в грядущей борьбе он не только защищает свою Родину, но что он призван спасти весь культурный мир от смертельной опасности большевизма и открыть путь к истинному социальному подъему в Европе. Берлин, 21 июня 1941 года. Примечания 1 22 июня 1941 года в 6 часов утра рейхсминистр иностранных дел фон Риббентроп заявил в присутствии представителей немецкой и зарубежной прессы в зале Бундесрата министерства иностранных дел в Берлине по радио, что он принял посла советского правительства Деканозова и сообщил ему, что ввиду антигерманской политики советского правительства и угрозы границам Германского рейха, создаваемой огромным скоплением сил Красной Армии, правительство Рейха с сегодняшнего дня переходит к военным оборонительным мерам. Одновременно, в 5. После зачтения данной ноты Риббентроп сделал следующее заявление: «Для освещения агрессивной и деструктивной политики Советского Союза публикуется etoe ряд документов, которые однозначно доказывают, что Советский Союз с помощью саботажа и подрывной пропаганды хотел уничтожить национал-социалистическую Германию.

Вниманию мировой общественности предлагаются следующие документы: Доклад министерства иностранных дел о пропаганде и политической агитации советского правительства от 21 июня 1941 года. Доклады верховного командования Вермахта правительству Рейха о сосредоточении советских войск против Германии. Доклад рейхсминистра внутренних дел и рейхсфюрера СС и начальника германской полиции правительству Рейха о направленной против Германии и национал-социализма подрывной работе СССР от 10 июня 1941 года. Эти документы неопровержимо доказывают, каковы были цели и намерения московских правителей. Фюрер упредил эти намерения». Верительные грамоты одновременно вручили советский посланник Плотников и югославский посланник д-р Милан Гаврилович, который 24 марта 1941 года подал в отставку в знак протеста против присоединения Югославии к Тройственному пакту, а 27 марта вошел в качестве министра без портфеля в образованный после государственного переворота кабинет Симовича. Криппс, кстати, проявил свои антигерманские настроения еще в 1933 году, когда он был докладчиком т. В этой книге содержатся такие подробности: 20 марта 1941 года на вилле британского посольства в Перловке под Москвой состоялось тайное совещание между послом Криппсом, заместителем советского наркома иностранных дел Вышинским и югославским посланником д-ром Миланом Гавриловичем.

Гаврилович, который только что вернулся из Белграда, сообщил, что предстоит подписание Тройственного пакта правительством Цветковича, но группа сербских офицеров во главе с генералом Симовичем готова вступить в войну на стороне Англии против Германии. Вышинский заявил, что и Советский Союз и Англия, которая в принципе согласилась а этим планом, — готовы поддержать путчистов и заключить с ними договор, как только они захватят власть. Он обещал 26 марта представить проект договора Сталину и Молотову на совещании в Кремле, а 27-го передать Гавриловичу соответствующее письменное согласие. Но, поскольку председатель совета министров Югославии Цветкович отправился в Вену для подписания протокола о присоединении к пакту уже 24 марта, Гаврилович снова появился у Криппса и заявил, что путчисты готовы и торопят с заключением обещанного договора. Вышинский, которому Криппс сообщил эти факты по телефону, сказал, что он пока не смог доложить Сталину, но обещал как можно быстрей подготовить договор для Гавриловича. Государственный переворот произошел в ночь на 27 марта. На настоятельные просьбы Гавриловича заключить договор Вышинский ответил, что Советский Союз готов поддержать Белград. Криппс, которого вызвали в Кремль, также заверил путчистов в британской поддержке и заявил что совершенно не соответствовало истине, как узнал позже Гаврилович, позвонив в Анкару , будто английским и американским дипломатам удалось добиться того, что Турция вступит в войну на стороне Югославии.

Пакт был подписан в Москве вечером 5 апреля. Англия объявила войну Румынии только 6 октября 1941 года. Частная беседа Гитлера и Маннергейма, 04. Плёнка пролежала несколько десятков лет в архивах финской радиовещательной компании. Запись обнародована в 2004 году. Перевод: Гитлер:... Мы сами не понимали - насколько хорошо это государство [СССР] было вооружено. Маннергейм: Нет, и мы не думали об этом.

Гитлер: Нет, я тоже нет. Маннергейм: Даже во время Зимней войны мы не особенно задумывались над этим. Гитлер перебивает : Да. Маннергейм: Теперь нет никаких сомнений в том, что все эти вооружения были у них и тогда. Гитлер: Безусловно.

Сторонники этого курса опасались, что, «если Япония не захватит в качестве буферной зоны восточную часть Советского Союза, эта территория не будет гарантирована от германской агрессии». Я верю, что если она начнется, то может закончиться в течение двух-трех месяцев. Армия уже закончила развертывание». Об этом же посол информировал Токио в телеграмме от 6 июня, в которой выражалась уверенность, что «Россия через несколько месяцев перестанет существовать как великая держава». В связи с этим интерес представляют опубликованные в последние годы оригиналы разведдонесений резидента советской военной разведки в Японии Рихарда Зорге в Москву в мае-июне 1941 года. Только один из трех респондентов смог правильно ответить на вопросы ВЦИОМ Первая серьезная информация по этому поводу поступила от Зорге 11 апреля 1941 года. Рамзай Рихард Зорге сообщал: «Я узнал относительно щекотливых германо-советских отношений следующее: к человеку Гиммлера по фамилии Губер, работающему в германском посольстве в Токио, приехал заместитель, который сказал Губеру, чтобы он выехал в Германию немедленно, так как новый человек полагает, что война между СССР и Германией может начаться в любой момент после возвращения Мацуоки из Германии и СССР. Германский морской атташе сообщил мне, что неожиданно получил приказание отправить сырье не через Сибирь, а на пароходах, оперирующих в южной части Тихого океана в качестве рейдеров. Но впоследствии от этого отказались, и он полагает, что напряженность между Германией и Советским Союзом уменьшилась. Германское посольство получило от Риббентропа телеграмму, в которой заявляется, что Германия не начнет войны против СССР, если она не будет спровоцирована Советским Союзом. Но если она окажется спровоцированной, то война будет короткой и закончится жестоким поражением СССР.

Последнее время ежедневно между Берлином и Кенигсбергом проходит в северном направлении около 10 военных железнодорожных составов, вагоны очень больших размеров с французских железных дорог. В здешних военных кругах считают, что в настоящее время в Восточной Пруссии сконцентрированы крупные военные силы, по количеству не уступающие военным силам в Люблинском районе, и что в июне германо-советские отношения должны будут как-то определиться. Отдано распоряжение о том, чтобы большинство немецких офицеров к концу мая в обязательном порядке овладело русским языком хотя бы в рамках чтения. Коллекция документов. Машинопись, заверенная копия. Сообщение «Зевса» из Софии от 9 мая 1941 г. Начальнику Разведуправления Генштаба Красной Армии 8 мая Маргарит сообщил сведения, полученные от офицеров: 1. Из Западной Македонии через Турцию идут в Ирак официальным порядком немецкие войска. На советско-польской границе 60 немецких дивизий. Германия готовится начать военные действия против СССР летом 1941 года до сбора урожая. Через 2 месяца должны начаться инциденты на советско-польской границе. Удар будет нанесен одновременно с территории Польши, с моря на Одессу и с Турции на Баку. Данные о нахождении немецких войск в Турции уже получал от Боевого. Считаю первый пункт правдоподобный. Остальные пункты проверить трудно. Запрос: «Из Софии дважды сообщено, что немецкие войска официально уже идут через Турцию в Ирак, Верно ли это? Запрос дан 9. Агентурное сообщение из Берлина 9 мая 1941 г. Источник, работающий в [«Старшина»], сообщает: 1. В штабе германской авиации подготовка операции против СССР проводится самым усиленным темпом. Все данные говорят о том, что выступление намечено на ближайшее время. В разговорах среди офицеров штаба часто называется 20 мая как дата начала войны с СССР. Другие полагают, что выступление намечено на июнь. В тех же кругах заявляют, что вначале Германия предъявит Советскому Союзу ультиматум с требованием более широкого экспорта в Германию и отказа от коммунистической пропаганды. В качестве гарантии выполнения этих требований в промышленные и хозяйственные центры и предприятия Украины должны быть посланы немецкие комиссары, а некоторые украинские области должны быть оккупированы германской армией. Предъявлению ультиматума будет предшествовать «война нервов» в целях деморализации Советского Союза. По наблюдениям источника, немцы концентрируют на советской границе все свободные людские ресурсы, вооружение и транспорт. В последнее время немцы стараются сохранить подготовку войны с СССР в полном секрете: принимаются меры к тому, чтобы прекратить распространение слухов о предстоящей войне и законспирировать подготовительные работы. Соответствующие меры принимаются в этом направлении и германскими представителями в Москве. По мнению источника, большая часть германского офицерства, а также некоторые круги национал-социалистической партии настроены явно против войны с СССР. В этих кругах войну против СССР считают безумным предприятием, которое может привести Гитлера к краху. Несмотря на ноту Советского правительства, германские самолеты продолжают полеты на советскую сторону с целью аэрофотосъемки. Теперь фотографирование происходит с высоты 11 тысяч метров, а сами полеты производятся с большой осторожностью. Эскадрилья, которая производит аэрофотосъемку советской территории, называется «Рувельстаффель», по имени командира эскадрильи Ревель. Место расположения эскадрильи — Оранненбург под Бременом, где она числится как эскадрилья испытательных высотных полетов. В качестве доводов в меморандуме указывается, что Германии необходимо обеспечить за собой сырьевую и продовольственную базы, каковой является Украина: необходимость приобрести выход в Черное море; предупредить большевистскую опасность, возрастающую с увеличением военной и промышленной мощи СССР. В этом меморандуме подчеркивается также, что начало военных действий против СССР весной даст возможность Германии собрать урожай с русских полей. Из румынского генштаба продолжают поступать информационные сообщения о военных приготовлениях СССР, причем эти сообщения явно преследуют цель убедить Германию в необходимости превентивного выступления против СССР и легкости этой войны. В одном из последних сообщений румынского генштаба указывается, что недавно в Бессарабии происходили большие крестьянские волнения, которые были подавлены силами Красной Армии. Германский военный атташе в Финляндии прислал в свой штаб сообщение о том, что в связи с заметкой в газете «Правда» о высадке германских войск в Финляндии и аналогичными сообщениями английских газет к нему обратился начальник финского генштаба. По словам последнего, Финляндия рассматривает эти английские сообщения как неодобрение англичанами финской политики, что может также отрицательно повлиять на шведско-финские отношения, так как в Швеции еще сильно английское влияние. Изложив эти соображения, начальник финского генштаба просил немецкого военного атташе передать его просьбу германским военным властям о том, чтобы германские войска посылались в Финляндию только в необходимых случаях и посылка их была бы тщательно замаскирована. Имеется помета: «В д. Шуленбургом в Москве 9 мая 1941 г. Особая папка Только лично т. Молотову — 2 экз. Шуленбург сказал, что за время, прошедшее со времени нашей последней встречи, имело место большое событие — новое назначение тов. Шуленбург считает, что этот факт имеет большое значение. Слова Шуленбурга. Я заметил, что т. Затем я перешел к теме последнего разговора с Шуленбургом 5 мая. Я напомнил Шуленбургу его слова о недовольстве Гитлера акциями Советского правительства за последнее время. Я сказал, что если уже говорить о недовольстве, то, с моей точки зрения, у Советского правительства имеется больше оснований быть недовольным действиями Германии. Я указал, что Германия в ряде случаев не посчиталась с интересами СССР и действовала вопреки этим интересам. Например, Германия дала гарантии Румынии. Когда Советское правительство было намерено заключить договор о границе с Румынией, Германия помешала этому и заключение договора не состоялось. Вопреки интересам Советского Союза и несмотря на предупреждение со стороны Советского правительства, Германия ввела свои войска в Болгарию — зону безопасности черноморских границ СССР. Касаясь советско-турецкой декларации, я также заявил, что она не была направлена против Германии. Я ответил, что Шуленбург особенно подчеркивал недовольство Гитлера советско-югославским пактом. Но и этот пакт также не направлен против Германии, ибо он был заключен на базе заявления Югославского правительства о желании поддерживать со всеми странами дружественные отношения, кроме того, заключению этого пакта предшествовало заявление Югославского Правительства правительству СССР, во-первых, о том, что Югославия хочет жить в мире со всеми своими соседями и, во-вторых, что она, Югославия, остается в пакте 3-х держав. Таким образом, ни одна из указанных акций Советского Союза не была направлена против Германии. Что же касается причин, по которым Советское правительство могло бы, по-моему, высказать свое недовольство действиями Германского правительства, то к указанным выше следует также добавить затягивание германской стороной ратификации договора о границе от реки Игарка до Балтийского моря, а также вопрос о никеле в Петсамо. Шуленбургу известно, что, несмотря на обещание Германского правительства ратифицировать договор о границе в середине февраля, оно этого до сих пор не сделало. Напротив, в ходе переговоров о демаркации границы, Германское правительство после значительных уступок с советской стороны, как мне известно, не только оставляло в силе первоначально выдвинутые германской стороной предложения, но заявило, что хочет оставить за собой право сделать еще новые предложения. В вопросе о никеле в Петсамо Германское правительство также, несмотря на уступки Советского правительства, не шло навстречу интересам Советского Союза. В заключение я еще раз подчеркнул, что у Советского правительства имеется достаточно оснований быть недовольным действиями Германского правительства. В ответе Шуленбург заявил, что вопрос о границе вообще следует снять с обсуждения, поскольку Типпельскирх сделает сегодня Соболеву сообщение о том, что Германское правительство сейчас же ратифицирует договора, как только Советское правительство примет германское предложение о реке Ширвинд. Что же касается никелевых рудников в Петсамо Шуленбург предупредил, что говорит об этом доверительно , то Гитлер в беседе с ним, Шуленбургом, заметил, что вот-де Советский Союз чинит и тут нам препятствия. По мнению Шуленбурга, трудности в этом вопросе проистекают оттого, что обе стороны не желают, чтобы никелевые рудники в Петсамо попали бы в руки какой-нибудь великой державы. В свое время, когда Риббентроп был в Москве, вопрос о никелевых рудниках в Петсамо вообще не ставился и никто не мог предположить, что он возникнет в будущем. Однако впоследствии германские военные заявили, что они без никеля из Петсамо не могут обойтись. В связи с этим интересом к никелю из Петсамо в Германии, как выразился Шуленбург, все объяты «ребячьим страхом», как бы никель из Петсамо не попал в советские руки. Очевидно, также, что советская сторона не хочет, чтобы этот никель перешел бы к немцам. В Германии господствует убеждение, по мнению Шуленбурга, «конечно, ложное», что, если советская сторона поставила своего директора во главе общества, то Германия не получит никеля. Ввиду таких опасений он, Шуленбург, предложил бы оставить этот никель в распоряжении «маленькой, неопасной Финляндии» и предоставить ей право соблюдать все договора, которые она заключила по поставкам никеля. По мнению Шуленбурга, предлагаемое им решение вопроса о никеле в Петсамо было бы самым правильным. Далее Шуленбург заявил, что он хотя и не вправе критиковать действия своего правительства, но он допускает, что Германия не всегда в полной мере выполняла свои обязательства о консультации с Советским правительством, по вопросам, затрагивающим интересы СССР и Германии. Например, при вынесении третейского решения в Вене ввиду того, что Берлин был поглощен румыно-венгерскими переговорами, Шуленбург предполагает, что о Советском Союзе просто забыли. Что же касается гарантий, которые были даны Румынии в Вене, то они были направлены не против СССР, а направлены против Венгрии, поскольку Венгрия в то время угрожала Румынии. Но сейчас все это в прошлом. В настоящий момент нам как дипломатам и политикам нужно считаться с создавшейся ситуацией и подумать, какие контрмеры мы можем принять». Я ответил Шуленбургу, что, по предложению Шуленбурга, которое было сделано им в связи с беспокойством по поводу слухов о напряженности советско-германских отношений и даже якобы возможности конфликта между СССР и Германией, я продумал вопрос о мерах, которые можно было бы предпринять для противодействия этим слухам. Мне казалось, что поскольку речь может идти об обоюдных действиях, то можно было опубликовать совместное коммюнике, в котором, например, можно было бы указать, что с определенного времени распространяются слухи о напряженности советско-германских отношений и о назревающем якобы конфликте между СССР и Германией, что эти слухи не имеют под собой основания и распространяются враждебными СССР и Германии элементами. Я подчеркнул, что не формулирую окончательного содержания коммюнике, ибо высказываю свое личное предложение. При этом я, отклоняясь от темы, спросил Шуленбурга, читал ли он опровержение ТАСС, опубликованное сегодня в газетах, и какого он мнения по поводу этого опровержения. Шуленбург ответил, что читал, но от высказывания своего мнения уклонился. В ответ на мое предложение Шуленбург заявил, что у него имеется другое предложение, он полагал бы целесообразным воспользоваться назначением Сталина главой Советского правительства. По мнению Шуленбурга, Сталин мог бы в связи с этим обратиться с письмами к руководящим политическим деятелям ряда дружественных СССР стран, например, к Мацуока, Муссолини и Гитлеру, «Может быть», — добавил Шуленбург, — «и к Турции», и указать в этих письмах, что, став во главе правительства Ш. Текст писем, адресованных указанным странам, мог бы быть одинаковым, но в письме, адресованном Гитлеру, во второй его части, могло бы быть сказано, например, так, что до Сталина дошли сведения о распространяющихся слухах по поводу якобы имеющегося обострения советско-германских отношений и даже якобы возможности конфликта между нашими странами. Для противодействия этим слухам Сталин предлагает издать совместное германо-советское коммюнике примерно указанного мною содержания. На это последовал бы ответ фюрера и вопрос, по мнению Ш.

Кроме того, российские дипломаты напомнили, что Варшава была освобождена советскими солдатами

• Может быть Вам интересно...
• «После окончания сева война против СССР может начаться в любой момент» | Статьи | Известия
• Германское посольство в Москве: март - июнь 1941 года. Документальный очерк
• Беседа посла СССР в Германии В Г. Деканозова с послом Германии в СССР Ф Шуленбургом. 12 мая 1941 г.
• Как сложились судьбы послов Германии и СССР после начала войны в 1941 году?
• Навигация по странице

Документы и фотографии о работе НКИД СССР в 1941 году

Практика «челночных операций» себя полностью оправдала и за исключением некоторых мелких недоразумений, возникавших в ходе переговоров генерал-майора Дж. Дина с советскими официальными лицами, наносила противнику ощутимый урон, одобрялась и поддерживалась советским командованием. Для базирования бомбардировщиков союзников на советской территории в 1944 г. Эти три населенных пункта были практически полностью разрушены в период оккупации их германскими войсками, и рассчитывать на какие-либо удобства американские летчики не могли. Главную резиденцию представители американского командования 15 апреля 1944 г.

Американские и русские солдаты очень быстро преодолели языковый барьер, нашли комбинацию слов для ежедневного общения. В конце мая 1944 г. Через канал военных миссий США и Великобритании в Москве командование союзников за 1-2 суток информировало Генеральный штаб Красной Армии, когда и какие именно объекты населенные пункты, аэродромы, транспортные узлы, промышленные предприятия на территории Германии планируется подвергнуть бомбовым ударам. Представители военных миссий США и Великобритании по указанию своих штабов иногда информировали советское командование о результатах нанесенных авиационных ударов по объектам противника.

Например, 28 февраля 1944 г. Фишер и глава военной миссии США генерал-майор Дж. Дин направили генерал-майору Славину Н. В письме генерал-майору Н.

Славину указывалось, что главы военных миссий США и Великобритании, действовавшие в Москве, получили указание начальников объединенных штабов передавать Генеральному штабу Красной Армии периодические отчеты в отношении развития операций «Пойнтбланк» и «Оверлорд». В отчете указывалось, что в январе 1944 г. В результате этих налетов выведено из строя «большое количество заводов, производящих авиамоторы и детали самолетов». В результате налетов на Берлин, совершенных в ноябре 1943 г.

Далее в донесении указывалось, что в результате трех воздушных налетов бомбардировочной авиации ВВС США и Великобритании «на Брунсвик было сброшено 4098 тонн бомб. В донесении также указывалось, сколько тонн бомб авиацией союзников было сброшено на города Киль, Магдебург, Франкфурт, Штеттин и другие. Воздушные налеты на военные объекты противника особенно интенсивно осуществлялись самолетами дальней бомбардировочной авиации союзников в период подготовки к вторжению англо-американских войск в Нормандию и в ходе завершающей стадии войны. Для исключения непредвиденных ситуаций в воздухе советское командование 24 апреля 1945 г.

Эльба до Мельник — Прага. Взаимодействие в области совместного использования военно-воздушных баз осуществлялось и на других направлениях. В частности, реализуя военные решения Тегеранской конференции, Государственный Комитет Обороны принял решение в целях оказания помощи Национально-освободительной армии Югославии создать советскую авиационную группу на базе союзников в г. Бари Италия.

В состав авиационной группы особого назначения включалась эскадрилья военно-транспортных самолетов, предназначавшихся для переброски военных грузов для югославской армии. Одновременно были согласованы условия создания при штабе маршала И. Тито советской военной миссии. Первым был согласован вопрос о формировании советской военной миссии.

Молотова сообщить подробные сведения о персональном составе будущей миссии. Генерал-майор Н. Славин сообщил в Лондон, что главою миссии при штабе Тито назначен генерал-лейтенант Корнеев В. Вторым заместителем — генерал-майор Соколов С.

Советская военная миссия при штабе И. Тито должна была «ознакомиться с существующим положением и собирать необходимую информацию для советского правительства». Молотов тоже сообщил в Лондон. Британская военная миссия уже действовала при штабе НОАЮ.

Бари базы и авиационной группы для доставки грузов для югославской армии. В постановлении о создании авиационной группы особого назначения указывалось, что в ее состав для боевого обеспечения работы транспортных самолетов выделяются 12 истребителей Як-ДД и два самолета связи У-2. Кроме того, маршалу И. Тито передавались четыре самолета связи У-2.

По мере освобождения балканских и средиземноморских стран от германской оккупации расширялась сфера деятельности советской военной дипломатии в этом регионе. Там, где не было возможности создавать военные миссии, для установления контактов с руководителями антифашистских сил представители Генерального штаба Красной Армии направлялись в качестве офицеров связи. Они должны были действовать при штабах национальных сил сопротивления, обеспечивать по мере необходимости их связь с Москвой, решать другие задачи и оценивать состояние и перспективы развития внутриполитической обстановки. То есть фактически выполнять задачи военно-дипломатического характера.

В начале 1945 г. Сообщения этого офицера в Центр о внутриполитической обстановке в Албании были в достаточной степени точны, своевременны и часто использовались для подготовки донесений И. В одном из сообщений, например, майор Иванов доложил в Москву о трудной обстановке в Албании и силах, которые мешали нормализации ситуации в стране. Создающееся внутриполитическое положение усугубляется вмешательством англичан во внутреннюю жизнь Албании», — докладывал Иванов К.

Приближавшийся весной 1945 г. Поэтому в Албании в ее территориальных водах активизировались военные формирования британских вооруженных сил. Эти изменения замечал и правильно оценивал майор К. Используя его донесения в Центр, начальник Главного разведывательного управления генерал-лейтенант И.

Ильичев докладывал Верховному Главнокомандующему И. Сталину: «Майор Иванов сообщает, что в Албании и албанских территориальных водах не прекращается провокационная деятельность англичан. В конце января 1945 года английскими военными кораблями в районе порта Саранда в одном километре от берега была захвачена шедшая с грузом албанская баржа. Спустя несколько дней этот же корабль захватил другую баржу с войсками албанского правительства и попытался разоружить находившихся на ней солдат и офицеров».

И далее: «На днях небольшая группа английских солдат, возглавляемая офицером, пыталась высадиться без разрешения албанского правительства и местных властей на побережье Албании. Эта попытка не удалась». Ильичев Офицер связи при верховном штабе Народно-освободительной армии Албании майор К. Иванов весной 1945 г.

Информационные донесения майора Иванова свидетельствовали, что уже весной 1945 г. В это же время в Греции действовали советские офицеры связи подполковники Г. Попов и В. Троян, присутствие которых в этой стране вызвало недовольство британского министерства иностранных дел, о чем свидетельствуют обращения министра иностранных дел Великобритании А.

Руководители британской дипломатии просили предоставить им сведения «о посылке советской миссии в Грецию, а также разъяснение по поводу посылки советской миссии в Албанию». Советский посол в Лондоне Ф. Гусев посетил 5 сентября 1944 г. Это обращение не сразу, но все-таки было замечено в столицах государств, являвшихся в годы Второй мировой войны союзниками Германии.

Представители правительств этих государств стали искать возможности для переговоров об условиях выхода из войны. В таких переговорах принимали участие советские послы, советниками у которых были военные атташе. В частности, в столице Швеции представители финского правительства начали тайные переговоры с советским послом А. Коллонтай, помощь которой оказывал советский военный атташе подполковник Н.

Первые дискуссии положительных результатов не принесли. Однако все же 4 сентября 1944 г. Коалиция сторонников гитлеровской Германии начала распадаться. Никитушев Действуя в годы Великой Отечественной войны в столице Швеции, советский военный атташе подполковник Н.

Никитушев активно поддерживал рабочие контакты с военными атташе Великобритании и США. Установив, что немецкое командование тайно использует территорию нейтральной Швеции для переброски своих войск из Норвегии в Финляндию и обратно, а также использование немецкой боевой авиацией воздушного пространства Швеции, военные дипломаты трех государств антигитлеровской коалиции инициировали усилия своих правительств, направленные на запрещение немецких транзитных перевозок. Весной 1944 г. После выхода Финляндии из войны советский военный атташе подполковник Н.

Никитушев установил контакты с финским военным атташе и до окончания Великой Отечественной войны поддерживал с ним взаимовыгодные отношения. В годы войны в трудных условиях действовал в Софии аппарат советского военного атташе, которым руководил полковник Зотов С. В январе — апреле 1945 г. Молотову и Г.

Выход Венгрии из состава союзников Германии сопровождался многими условностями и сложностями, в которых было сложно разобраться, поскольку они формировались несогласованными действиями представителей Венгрии с одной стороны, а с другой - несогласованными усилиями англо-американцев, преследовавших свои цели, и представителями советского командования. Офицеры штаба США и Великобритании, который находился в Казерте, первыми установили контакты с представителями регента Венгрии адмирала Хорти. За семь дней до вылета официального представителя Хорти в Казетру американский посол в Москве У. Гарриман информировал наркома иностранных дел В.

Молотова об условиях, на которых венгерское правительство могло бы заключить перемирие. В Москве критически отнеслись к предложениям венгерской стороны, которая требовала предоставить время для вывода из Венгрии частей германской армии и сохранить венгерским вооруженным силам оружие и снаряжение, «чтобы дать им возможность поддерживать порядок в Венгрии и защищать страну от возможного немецкого нападения». Не вызывало сомнения, что представители адмирала Хорти, сотрудничавшего с Гитлером на протяжении всей войны против СССР, не хотели допустить прихода Красной Армии на территорию Венгрии. Нарком иностранных дел СССР сообщил союзникам, что советское правительство в принципе не возражает против переговоров с представителем Венгрии в Италии, если он обладает законными полномочиями.

У прибывшего в Казерту 23 сентября венгерского генерал-полковника Иштвана Надаи официальных документов, удостоверявших его полномочия, не оказалось. Петров , произошло событие, которое, как оказалось, тоже имело отношение к проблеме выхода Венгрии из гитлеровской коалиции. Через линию фронта ночью перешла группа венгров - членов неофициальной делегации венгерских патриотов, которой руководил барон Эдде Ацел. Среди членов делегации были инженер И.

Дудаш, книгоиздатель И. Фауст и сотрудник одного из банков А. Венгры прибыли на территорию, занятую советскими войсками, для выяснения возможностей и желания советского командования принять официальную венгерскую делегацию. Цель прибытия - осуждение условий заключения перемирия.

С членами венгерской неофициальной делегации встретился командующий фронтом генерал армии И. Петров, затем венгерских парламентеров направили в Москву, где с венграми встретился представитель международного отдела Центрального Комитета ВКП б. После окончания переговоров делегация барона Э. Ацела возвратилась в Венгрию.

Через некоторое время на одном из участков 1-го Украинского фронта, которым командовал Маршал Советского Союза И. Конев , на советскую сторону прибыла официальная венгерская делегация во главе с генерал-полковником Фараго. Маршал Конев принял руководителя делегации, побеседовал с ним и организовал вылет венгров в Москву. В ходе первого дня переговоров руководитель венгерской делегации сообщил, что Венгрия готова прекратить военные действия против Советского Союза и вместе с советскими войсками воевать против немцев, а также предоставит советским войскам возможность свободного продвижения по территории Венгрии в любом направлении.

Молотов вручил главам дипломатических миссий Великобритании и США Памятную записку, в которой сообщил о начавшихся переговорах и предложениях руководителя венгерской делегации. В ходе переговоров советское правительство предложило представителям СССР, США и Великобритании выработать условия перемирия и, в случае, если венгерское правительство примет эти предварительные условиям, подписать их в Москве. Гитлер и германское командование сделало все, чтобы не допустить выхода Венгрии из войны, удержать венгерскую столицу и особенно нефтяной район Надьканижа. В Будапеште был осуществлен государственный переворот.

Замена адмирала Хорти на лидера организации «Скрещенные стрелы» Салаши оказало неоднозначное влияние на солдат и офицеров Венгерской армии. Командование вермахта поддержало Салаши и считало главной задачей войск группы армий «Юг» задержать продвижение советских войск в Венгрии и не допустить их к юго-восточным границам Германии. На территории Венгрии советские войска встретили ожесточенное сопротивление со стороны вермахта и должны были провести Будапештскую, Балатонскую и другие операции. В результате немецкая группа армий «Юг» потерпела поражение, а советские войска получили возможность приступить к подготовке и проведению операций в Австрии, Чехословакии и оказанию помощи Народно-освободительной армии Югославии.

В ходе этих операций связь командования Красной Армии с национальными силами сопротивления осуществляли: в Югославии — генерал-лейтенант Н. Корнеев, в Словакии — майор Скрипка И. Фомин, в Польше — лейтенант Колос И. Военно-дипломатическая работа этих генералов и офицеров Красной Армии, которым пришлось действовать не в столицах иностранных государств, а поддерживать связь Генерального штаба Красной Армии с воевавшими против Германии патриотов, была связана с выполнением ответственных заданий и проходила в условиях боевой обстановки.

Находясь при штабе И. Тито, генерал-лейтенант Корнеев Н. В частности, 5 июля 1944 г. Тито передал ему два письма.

Одно из них было адресовано И. В письме И. Сталину И. Тито сообщал: «Заверяю Вас, что прибытие Вашей Военной миссии в Югославию имело для нашей национально-освободительной борьбы большое значение, поскольку и наши народы, и наша армия еще больше убедились в том, что в лице Советского Союза они имеют самого большого и самого искреннего друга.

Хотя глава Вашей военной миссии генерал-лейтенант Корнеев будет подробно докладывать Вам о положении дел здесь, я все же хотел бы остановиться на нескольких наиболее важных вопросах... Далее, И. Тито изложил ряд вопросов и высказал предложение о необходимости их обсуждения в Москве. В письме В.

Молотову лидер югославского сопротивления маршал И. Тито высоко оценил дипломатическую и материальную помощь, оказанную Советским Союзом Югославии раньше, и выразил надежду, что эта помощь будет предоставляться и в будущем, так как «она в эти судьбоносные дни необходима больше, чем когда бы то ни было», что «НОАЮ быстро увеличивается, и, если мы вовремя получим оружие, у нас в Сербии будет в короткий срок не менее 10 дивизий». Стремясь нейтрализовать «попытки англичан восстановить власть короля в Югославии, по крайней мере, в Сербии», Тито сообщал Молотову о своем намерении как можно дольше оттягивать создание единого правительства с тем, чтобы выиграть время для укрепления позиций народно-освободительного движения в Сербии, связывая такую возможность «с приближением Красной Армии к Балканам». Генерал-лейтенант Н.

Корнеев 9 июля 1944 г. Тито, адресованными И. Сталину и В. Находясь в Москве, он поддержал предложение о визите И.

Тито в Москву и обосновал необходимость расширения материальной помощи югославской армии. Рекомендации главы советской военной миссии при штабе НОАЮ были учтены советским правительством. В нем, в частности, указывалось: «В целях улучшения практической работы по снабжению НОАЮ, лучшей организации подготовки кадров офицерского и сержантского состава специалистов в СССР и переправки их в Югославию ГКО постановляет: «Сформировать спецотдел НКО численностью 15 военнослужащих и три вольнонаемных. Начальником СО утвердить тов.

Беднякова А. Корнеев сопровождал маршала И. Тито во время его визита в Москву, начавшегося 21 сентября 1944 г. Находясь в советской столице, И.

Тито несколько раз встречался с И. Было достигнуто соглашение, что Красная Армия вступит на территорию Восточной Сербии и совместно с войсками НОАЮ примет участие в освобождении восточных районов страны и столицы Югославии - Белграда. Было также достигнута договоренность, что в столицу Югославии первыми войдут воинские части югославской армии. Бои за Белград длились с 14 по 20 октября и носили ожесточенный характер.

Они дрались за каждый квартал, улицу и дом. Участие Красной Армии в борьбе против Германии и Италии обусловило наше народное восстание. Без этого участия невозможно представить нашу партизанскую войну. Без борьбы Советского Союза и его Красной Армии против фашистских поработителей наше восстание было бы заранее обречено на поражение».

В целом, советская военная миссия во главе с генерал-лейтенантом Корнеевым Н. Лейтенант Колос И. Рокоссовского был направлен в Варшаву, где неожиданно для советского командования летом 1944 г. Это восстание было слабо организовано, не имело необходимой материальной поддержки от англо-американцев и было обречено на полный провал.

По просьбе премьер-министра С. Миколайчика, в это же время бывшего в Москве и встречавшегося с И. Сталиным, восставшим полякам советское правительство решило оказать помощь. Для установления связи советского командования с восставшими в Варшаву 21 сентября 1944 г.

Он установил контакт с руководством восставших поляков, обеспечил связь с командованием фронта, координировал поставки по воздуху в Варшаву советских военных грузов, оружия, патронов и продовольствия, а также выполнял некоторые другие задачи, часть из которых вполне можно было отнести к задачам военно-дипломатического характера. Иван Андреевич Колос. Фото 1938 г. Спецкомандировка И.

Колоса в восставшую Варшаву завершилась 2 октября 1944 г. Через 20 лет в 1964 г. В 1994 г. Правительство Российской Федерации присвоило Колосу И.

В начале 1944 г. Выполняя военные решения Тегеранской конференции, генеральные штабы трех государств приступили к окончательному планированию стратегических наступательных операций на Восточном и Западном фронтах. Эти операции должны были начаться приблизительно в одно и то же время и преследовали единую цель — нанести германской армии сокрушительное поражение и приблизить победное окончание войны в Европе. Союзники готовились провести летом 1944 г.

Союзники хотели первыми войти в столицу Германии. Советский Генеральный штаб планировал летом 1944 г. Согласование мероприятий, которые должны были организовать и провести генеральные штабы в области дезинформации германского верховного командования весной 1944 г. С руководителями этих миссий поддерживал контакты начальник Управления специальных заданий Генерального штаба Красной Армии генерал-майор Н.

По заданию британского имперского генерального штаба глава военной миссии генерал-лейтенант М. Барроуз в марте-апреле неоднократно обращался к генерал-майору Н. Славину по вопросам организации совместных усилий, направленных на введение противника в заблуждение. Сотрудничество весной 1944 г.

В одном из своих посланий генерал-майору Славину Н. Барроуз выразил свое удовлетворение проделанной работой, которая оказалась, по мнению британского генерального штаба, чрезвычайно полезной в период проведения операции «Оверлорд». Глава американской военной миссии генерал-майор Дж. Дин был недоволен интенсивностью подготовки советского Генерального штаба к операции «Оверлорд».

Прибыв в апреле 1944 г. Официальный представитель объединенного штаба американских вооруженных сил пригласил советского военного атташе генерал-майора И. Сараева и сообщил ему о мнении генерал-майора Дж. По этому поводу генерал-майор Сараев И.

Дин считает, что только крупное изменение политики в отношении русских может повлиять на улучшение взаимоотношений и условий для работы. Американцы недовольны большим количеством возникающих мелких недоразумений, какими-то оскорблениями, посадкой их самолетов, а также плохим обращением с американскими военнопленными и раненными летчиками». В ходе проведения стратегических наступательных операций на западном и восточном фронтах взаимодействие по военно-дипломатической линии продолжалось. Контр-адмирал Н.

Харламов был приглашен для участия в форсировании пролива Ла-Манш, а генерал-майор Дж. Дин вместе с генерал-майором Славиным Н. Суммируя свои впечатления о поездке на фронт, генерал-майор Дж. Дин не без удовлетворения писал: «Совместные бомбардировки западных союзников лишили немцев нефти, поэтому большинство немецких артиллерийских и транспортных средств, которые мы видели, использовали лошадей.

Таким образом, русским, с их превосходящим моторизованным и механизированным вооружением, удалось превосходить немцев в маневренности и живой силой, и техникой. К этому же следует учесть и американскую помощь. Кроме уже упомянутых грузовых автомобилей, в городе находилось большое количество американских танков «Шерман», подбитых огнем немецкой артиллерии, и стоявших без движения». В своих воспоминаниях о поездке на фронт в начале июля 1944 г.

Василевскому и имел с ним непродолжительную беседу. Дин также был представлен командующему фронтом генерал-полковнику И. Эти встречи произвели на американского генерала большое позитивное впечатление. Героями Белорусской стратегической наступательной операции были, конечно, не подбитые немецкой артиллерией американские танки «Шерман», как писал в своих воспоминаниях после окончания войны генерал-майор Дж.

Дин, а бойцы и командиры Красной Армии и первоклассные, произведенные на советских промышленных предприятиях, танки, артиллерийские установки и боевые самолеты. Войска союзников, в целом, успешно выполняли замысел операции «Оверлорд». Однако в конце декабря 1944-го - начале января 1945 гг. Британский премьер-министр У.

Черчилль 6 января обратился к Верховному Главнокомандующему И. Сталину с просьбой организовать наступление на восточном фронте с целью ослабить натиск немцев на Западе. Британский премьер писал Сталину: «На Западе идут очень тяжелые бои… Генералу Эйзенхауэру очень желательно и необходимо знать в общих чертах, что Вы предполагаете делать, так как это, конечно, отразится на всех его и наших важнейших решениях». Далее У.

Черчилль писал: «Я буду благодарен, если Вы сможете сообщить мне, можем ли мы рассчитывать на крупное русское наступление на фронте Вислы или где-нибудь в другом месте в течение января и в любые другие моменты, о которых Вы, возможно, пожелаете упомянуть».

Этим и объясняется бросившееся наверняка в глаза уважаемому читателю выражение «вопреки ожиданиям» в приведенной выше цитате из письма Шуленбурга от 7 мая 1941 года. Но я в высшей степени сомневаюсь, что мы сможем, учитывая известное пассивное сопротивление славян, воспользоваться завоеванным. Я не считаю Российскую империю действенной силой, которая может заменить коммунистическую систему и присоединиться к нам, а тем более подчиниться нам. То есть мы, очевидно, должны считаться с тем, что сталинская система сохранится в Восточной России и Сибири и что весной 1942 года военные действия возобновятся. Окно в сторону Тихого океана останется закрытым».

Но решающее значение имеет лишь одно - ускорит ли эта операция крушение Англии». Военный разгром России, продолжал Вайцзеккер, вряд ли лишит англичан надежд на то, что русские рано или поздно станут их союзниками и это обеспечит Англии победу. Наоборот, «германское нападение на Россию даст англичанам лишь новый моральный стимул» для продолжения войны. Тем самым мы не только признаем, что война будет длиться еще долгое время, но и удлиним ее вместо того, чтобы сократить». Хотя вполне можно предположить, что она, наоборот, лишь укрепила его в решимости напасть на СССР. В пользу такого допущения говорит тот факт, что Риббентроп, проявлявший определенные колебания в вопросе о войне против Советского Союза, после ознакомления с полным пакетом документов, связанных с вызовом Шуленбурга к Гитлеру, и зная решительную позицию последнего, окончательно перешел в лагерь сторонников войны.

Кстати, записки Риббентропа, поданной Гитлеру, над которой он работал, находясь в Вене, в германских архивах тоже нет. Диалог Шуленбург - Деканозов Шуленбург возвратился в Москву снабженный инструкциями, касавшимися в том числе наблюдений за тем, какие меры принимаются в СССР по подготовке к войне. Многочисленные донесения посла и его заместителя Типпельскирха за апрель - июнь 1941 года, не говоря уже о сообщениях германских военно-дипломатических представителей в Москве, свидетельствуют о том, что в центре внимания посольства находились вопросы, связанные с мобилизационными мероприятиями в СССР, переброской к его западной границе дополнительных частей с Дальнего Востока и из внутренних районов, подготовкой противовоздушной обороны, обучением населения действиям на случай войны, качеством боевой техники, уровнем подготовки командного и рядового составов Красной армии и т. В письме от 7 мая 1941 года Шуленбург попросил свое берлинское начальство с началом войны лояльно отнестись к персоналу советских представительств, фирм и учреждений в Германии, что позволило бы, по его мнению, надеяться на аналогичное обращение с германскими дипломатическими представителями и германскими гражданами в СССР. Одновременно он сообщил: «Хочу обратить внимание на следующее: …советское правительство ни здесь [в Москве], ни в Ленинграде не принимает никаких решительных мер на случай воздушных налетов. Хотя время от времени и проводятся небольшие учения в системе гражданской обороны, однако в обеих советских столицах нет ни одной квартиры, располагающей средствами затемнения.

С нашей точки зрения, эта кажущаяся беззаботность советского правительства объясняется тем, что уже давно принято решение в случае войны эвакуировать Москву и Ленинград и объявить их открытыми городами. Советское правительство, вне всяких сомнений, уже давно подготовило «где-то» военную резиденцию, оснащенную всем необходимым средствами связи и т. В Москве оно ни в коем случае не останется». Вплоть до 22 июня 1941 года во всех сообщениях, направлявшихся в Берлин Шуленбургом, отмечалось стремление руководства СССР избежать войны, не дать повода для обострения советско-германских отношений, указывалось на готовность Сталина пойти на уступки. Можно ожидать любой уступки», а Кёстринг в письме от 28 мая отметил: «Вероятно, они [русские] полагают, что смогут заменить военную оборону политической». В послевоенной литературе данные факты послужили основой для историографической версии о стремлении германского посольства в Москве повлиять на Берлин, чтобы предотвратить войну, которая, как якобы считали Шуленбург и его сотрудники, может иметь для Германии «катастрофические последствия».

С этой версией можно согласиться лишь отчасти. Как уже говорилось выше, определенные опасения и определенная оппозиция в отношении планов Гитлера в московском посольстве и некоторых кругах внешнеполитического ведомства Германии имели место. Но если посмотреть на информацию, поступавшую из германского посольства в Москве, под другим углом, то вырисовывается совершенно иная картина. Сообщения из Москвы о миролюбивых устремлениях руководства СССР целиком вписывались в планы Гитлера и германского военного командования, которые рассчитывали не допустить проведения правительством Советского Союза мобилизационных и оперативных мероприятий и приведения им войск приграничных округов в состояние полной боевой готовности, поскольку это могло обесценить эффект сокрушительного внезапного первого удара, с которым связывались надежды и на победоносный для Германии исход всей войны. Пока Москва будет демонстрировать желание сохранить мир и даже пойти на уступки, полагали в Берлине, никаких срочных и решительных мер по подготовке к отражению германского нападения она принимать не будет. Германское посольство, по сути, отслеживало действия советского правительства и своими сообщениями подтверждало: все идет по плану, решительные меры не принимаются, Сталин надеется сохранить мир.

Но одним этим далеко не исчерпывалась роль посольства в реализации германских замыслов. Есть все основания предполагать, что во время берлинского «отпуска» Шуленбург получил специальное задание: навязать советскому руководству мнение, что с Гитлером можно договориться, и побудить Кремль выступить с инициативой выяснения двусторонних отношений, что должно было дополнительно удерживать его от принятия мер по укреплению обороны и обеспечило бы Германии выигрыш времени. Действия посла по решению этой задачи должны были выглядеть как его личная инициатива, с которой он, естественно, не мог напрямую обратиться к Молотову или Сталину, а должен был действовать через посредников, но на достаточно высоком уровне. Тем более что случай для проведения такой акции подвернулся очень удобный. Деканозов сообщил Вайцзеккеру, что намеревается на Первомай уехать в Москву. Как свидетельствуют документы, это немедленно было доведено до сведения Шуленбурга, находившегося в тот момент в Берлине, и по возвращении в Москву Шуленбург направил Деканозову приглашение на завтрак.

Соответствующие инструкции, по всей видимости, были даны и Хильгеру, который, как заключит впоследствии в записке Молотову Деканозов, «очевидно, даже лучше усвоил указания из Берлина», чем сам посол. Прежде чем перейти к рассмотрению того, как проходили беседы Шуленбурга и Деканозова и чему они были посвящены, процитируем посвященный этому отрывок из воспоминаний Хильгера, на который также довольно часто можно найти ссылки в литературе. Более того, все указывало на то, что Сталин придерживался мнения, что концентрация германских войск на западной границе Советского Союза - это блеф, с помощью которого Гитлер готовит попытку принуждения Советского Союза к экономическим и территориальным уступкам… Тогда мне казалось, что мир, вероятно, еще можно спасти, если удастся побудить советское правительство взять на себя дипломатическую инициативу и втянуть Гитлера в переговоры, которые лишат его, хотя бы временно, предлога для военной акции против Советского Союза. Поэтому я считал необходимым донести до советского правительства, что положение очень серьезное и что нужно что-то предпринять, чтобы отвести военную угрозу. Поскольку советский посол в Берлине Деканозов находился в это время в Москве, я уговорил графа Шуленбурга пригласить на завтрак его и только что назначенного на пост руководителя германского отдела Комиссариата иностранных дел бывшего переводчика В. Павлова, про которого мы знали, что он пользуется особым доверием Сталина, чтобы попытаться через Деканозова открыть глаза советскому правительству.

Мы с графом Шуленбургом прилагали активные усилия, чтобы объяснить русским, насколько серьезна ситуация, и агитировали их за то, чтобы советское правительство связалось с Берлином, пока что-нибудь не произошло. Но наши усилия оказались тщетными. Хотя мы с самого начала ясно дали понять, что действуем по собственной инициативе, он с приводящим в уныние упорством раз за разом переспрашивал, действуем ли мы по поручению имперского правительства. В противном случае, как он утверждал, он не сможет сообщить нашу точку зрения своему правительству. Очевидно, он не мог себе представить, что мы сознательно подвергаем себя большой опасности, предпринимая попытку сохранить мир. Он, видимо, полагал, что мы действуем по указке Гитлера и пытаемся побудить Кремль сделать шаг, который будет противоречить советским интересам.

Чем дольше мы беседовали с Деканозовым, тем больше убеждались, что он совершенно не верит в наши добрые намерения. Его поведение подтвердило мое мнение: Сталин считает, что Гитлер всего лишь блефует… Сталин, очевидно, считал, что ему не следует делать ничего, что позволило бы Гитлеру еще больше повысить требования, выслушать которые Сталин был готов». В отношении процитированного выше текста, не имеющего, в общем-то, ничего общего с тем, что в действительности имело место, сразу отметим, что в нем Хильгер не только явно преувеличил свою роль в попытке «открыть глаза советскому правительству» на угрозу войны, но и проболтался о политических целях и содержании заключительного этапа германской дезинформационной операции, представив их в качестве точки зрения Сталина. Хотя нельзя не отметить, что в «обработке» советских представительств в Берлине немцам удалось добиться на этом направлении несомненного успеха. Как же на самом деле проходили беседы двух послов? Начнем с того, что Шуленбург встречался с Деканозовым в Москве не один, а три раза: 5 и 12 мая 1941 года по приглашению германского посла за завтраком на его квартире и 9 мая по приглашению советского посла за завтраком в особняке НКИД СССР на Спиридоновке.

Во всех беседах принимали участие Хильгер и Павлов. Немецкие записи состоявшихся бесед, как и упоминавшиеся выше записки Шуленбурга и Риббентропа, в германских архивах не представлены, зато имеются довольно подробные советские записи, которые позволяют составить ясное представление о том, что обсуждалось и чего добивалась германская сторона. Встреча 5 мая началась с того, что Шуленбург рассказал о своей встрече с Гитлером и сообщил о неудовольствии последнего политикой советского правительства, прежде всего на балканском направлении, которая создает впечатление, «что Советский Союз стремится препятствовать осуществлению Германией своих жизненных интересов, помешать стремлению Германии победить Англию». Далее он сообщил, что Гитлер якобы сказал ему, «что Германия не имеет на Балканах территориальных, политических интересов. Она является только заинтересованным наблюдателем за развивающимися там событиями». В ответ же на жалобу посла на то, что циркулирующие «в Берлине и Германии слухи о предстоящем военном конфликте Советского Союза с Германией затрудняют его, Шуленбурга, работу в Москве», Гитлер якобы ответил, что он «в силу упомянутых действий советского правительства вынужден был провести мероприятия предосторожности на восточной границе Германии».

Ложь Шуленбурга была шита белыми нитками, что особенно бросалось в глаза, когда он сообщил, что Германия является всего лишь «заинтересованным наблюдателем» за событиями на Балканах и это при том, что Югославия и Греция к тому времени уже были оккупированы вермахтом и его союзниками и что концентрация германских войск у советской границы а, по данным советской разведки, в мае 1941 года их численность достигла уже почти 3 млн. Заключительная часть беседы Шуленбурга и Деканозова 5 мая приняла и вовсе интересный оборот. В ответ на вопрос Деканозова, известны ли германскому послу слухи о близящейся войне, которые циркулируют не только «в Берлине и Германии», но и Москве, тот вопреки очевидным фактам «ответил отрицательно». Однако далее, в явном противоречии со сказанным ранее заявил, что «уже получил указание из Берлина категорически опровергать всякие слухи о предстоящей войне между СССР и Германией», что сам он считает эти слухи «взрывчатым веществом», что их надо пресечь, «сломать им острие», и «в этом он видит свою задачу как посла в СССР». Однако, продолжал Шуленбург, «он не знает, что можно было бы предпринять, чтобы пресечь их. Он не думал об этом и не имеет на этот счет никаких указаний из Берлина и вообще ведет со мной этот разговор в частном порядке.

Вмешавшись в разговор, Хильгер заявил, что, по его мнению, нужно, может быть, сделать что-либо в противовес последним заявлениям советского правительства. Шуленбург добавил, что, по его мнению, надо обдумать нам обоим этот вопрос и, встретившись еще раз за завтраком в Москве, обменяться взглядами». На намек Деканозова, что такой важный вопрос лучше было бы решать путем прямого контакта с наркомом иностранных дел и советским правительством, ясного ответа со стороны Шуленбурга не последовало. На завтраке 9 мая Деканозов, доложивший перед этим о беседе с Шуленбургом Молотову и получивший от него соответствующие указания, выступил с предложением опубликовать совместное советско-германское коммюнике, «в котором, например, можно было бы указать, что с определенного времени распространяются слухи о напряженности советско-германских отношений и о назревающем якобы конфликте между СССР и Германией, что эти слухи не имеют под собой основания и распространяются враждебными СССР и Германии элементами». Шуленбург со своей стороны, ссылаясь на то, что согласование такого коммюнике может занять много времени, а «действовать надо быстро», предложил, чтобы Сталин по собственной инициативе обратился «с письмами к руководящим политическим деятелям ряда дружественных СССР стран, например, к Мацуоке, Муссолини и Гитлеру», в которых заявил бы, «что СССР будет и в дальнейшем проводить дружественную этим странам политику», а во второй части письма, адресованного Гитлеру, предложил бы также выступить с совместным коммюнике, содержащим опровержение слухов «по поводу якобы имеющегося обострения советско-германских отношений и даже якобы возможности конфликта между нашими странами. На это последовал бы ответ фюрера, и вопрос, по мнению Ш[уленбурга], был бы разрешен».

Шуленбург высказал даже предположение, что для доставки в Берлин курьера с обращением Сталина Гитлер может выслать «специальный самолет». Он попросил доложить его соображения Молотову и предложил Деканозову еще раз встретиться и обсудить вопрос за завтраком. Предложение Шуленбурга было в высшей степени коварным. Его реализация могла не только дать немцам выигрыш во времени в их военных приготовлениях и автоматически парализовать действия советского правительства по укреплению обороны, но и иметь для СССР далекоидущие политические последствия. Тем самым Советский Союз продемонстрировал бы перед всем миром свою слабость и готовность следовать в фарватере политики Германии и Тройственного пакта.

Спорный документ Во второй части книги «Генералиссимус» Владимир Карпов приводит сведения, вызвавшие среди историков оживленную полемику. Автор пишет, что в феврале 1942 года советские разведчики организовали встречу с представителями германской разведки, на которой обсуждались вопросы советско-германского перемирия. Там же было вручено предложение Сталина Гитлеру. Карпов публикует этот документ, который он якобы нашел в архивах Сталина. В нем приводятся такие инициативы советского лидера, как обоюдное прекращение огня с 5 мая 1942 года и объявление перемирия до 1 августа 1942 года, а также установление новых границ между СССР и Германией согласно прилагаемой схеме.

Взамен Сталин обещает передислоцировать вооруженные силы так, чтобы они были готовы к совместным действиям с Германией против Англии и США. Карпову нередко задавали вопросы, как Сталин мог решиться на такое предложение, если между ним и союзниками были договоренности «не вступать ни в какие переговоры с гитлеровским правительством»? Это писатель объясняет блефом со стороны Генералиссимуса — тактическим ходом, с целью выиграть время. Историки если и соглашаются с существованием такого документа, то называют его фальшивкой, возможно, подкинутой германской агентурой. Обреченные на поражение К августу 1942 года стали прозревать некоторые немецкие политики. В первую очередь это относится к начальнику внешней разведки Шелленбергу и рейхсфюреру СС Гиммлеру, которые оценили потенциал антигитлеровской коалиции и пришли к выводу, что Германии выгоднее заключить сепаратный мир сейчас, пока она одерживает победы. Шелленбергу удалось установить контакты с англо-американской стороной, которой он пообещал устроить отставку министра иностранных дел и изменить внешнеполитический курс страны.

Советского посла Владимира Деканосова вызывают в министерство иностранных дел, где объявляют ему о начале войны. Сотрудники Посольства и другие советские граждане были буквально подняты с постелей полицией и интернированы в большой лагерь во внутреннем дворе Посольства до тех пор, пока все они не были обменены на сотрудников посольства Германии в Москве.

Германское посольство в Москве: март - июнь 1941 года

Посол СССР в Германии Деканозов передает Риббентропу вербальную ноту советского правительства о нарушениях границ СССР немецкими самолетами. Новость о начале войны между Германией и СССР появилась на первой странице американской газеты The New York Times. Советско-японский пакт о нейтралитете 1941.

Заговор послов

Но вот что интересно: по непонятной причине в своих книгах ни Бережков, ни Кегель упорно не называют главного — дату обмена посольств. Причем Бережков скрывает ее, разбрасывая события по разным главам своих книг. Кегель же с немецкой скрупулезностью постоянно указывает точные даты, однако неожиданно делает пропуск в описываемых событиях с 14 по 23 июля, причем обмен посольств произошел именно в этот период. Есть еще один серьезный источник, позволяющий вычислить дату обмена, — воспоминания о вывозе посольства из Москвы Г. Из этого следует, что обмен был произведен 20—21 июля по сведениям немецкой стороны. Из воспоминаний Бережкова и Кегеля становится более понятным, как был произведен этот обмен. Советская колония дипломатов, различных представителей и специалистов была привезена двумя железнодорожными составами в болгарский город Свиленград на болгаро-турецкую границу на европейской территории Турции , а немецкое посольство привезено одним составом в город Ленинакан ныне — Гюмри, Армения , находящейся в 10 км. Обе группы должны были начать одновременный переход границы и оказаться на территории нейтральной Турции первая — на ее европейской части, а вторая — на азиатской, расстояние между которыми около 2000 км. Где и как происходил обмен и передвижения советской и немецкой групп на территории Турции, не совсем понятно. Совершенно не ясна и дата пересечения границы Турции. Дату прибытия в Свиленград первого железнодорожного состава, в котором ехали советские дипломаты — работники посольства, Бережков опять-таки прямо не указывает, но сообщает, что первый советский состав стоял в Свиленграде два дня, а второй прибыл туда через сутки после первого.

Естественно, советская сторона не могла начать обмен раньше, чем прибыл второй состав. Значит, обмен состоялся 19—20 июля. Из воспоминаний Бережкова также следует, что в день обмена доставленные первым эшелоном советские дипломаты и другие граждане пересекли границу и оказались в турецком городе Эдирне, где их разместили в железнодорожных вагонах, в которых они переночевали. Проведя там день, на следующее утро специальным самолетом они вылетели на родину и, сделав одну посадку в Ленинакане и вторую в Тбилиси где и переночевали , возвратились в Москву. То есть с момента перехода болгаро-турецкой границы до возвращения Деканозова и его коллег в Москву прошло еще 6—7 дней. Конкретную дату обмена, то есть одновременного перехода на территорию Турции групп советских и немецких дипломатов и граждан, Бережков тоже не называет. Однако дал историкам наводку для установления даты обмена, сообщив, что ведущие работники советского посольства в Берлине в том числе и он прилетели в Москву в день, в конце которого немецкие самолеты начали сильную бомбежку столицы. Кроме того, он сообщил, что на следующее же утро по прилете в Москву он был вызван на работу в НКИД, несмотря на то что это было воскресенье. В период 20—30 июля Москву бомбили по ночам 21, 22, 23, 25, 26 и 30 июля. Воскресенье же в эти дни июля было лишь одно — 27 июля, значит, по Бережкову, посол и замнаркома иностранных дел Деканозов, советник Cеменов, военный атташе Тупиков, атташе Коротких он же заместитель резидента внешней разведки Коротков и сам Бережков вернулись в Москву 26 июля.

Получается, обмен был произведен 19 или 20 июля 1941 года. Кстати, этот день тоже был субботой, и тогда подтверждается половина воспоминания Бережкова о том, что его на следующий день после прилета в Москву, несмотря на то что это было воскресенье, вызвали на работу в НКИД. А сильная бомбежка после возвращения только самая первая!

Деятельностью советских военных дипломатов в Иране руководил полковник Разин Б. Разину из Генерального штаба Красной Армии поступило следующее указание: «Дислоцированный в Тегеране 182-й горнострелковый полк, находясь в отрыве от остальных частей своей дивизии и неся службу разбросанными гарнизонами, не имеет возможности вести планомерную боевую учебу. В связи с этим Генштабом Красной Армии принято решение вывести указанный полк из Тегерана в район расквартирования 68-й горнострелковой дивизии. В Тегеран на смену 182-го горнострелкового полка будет передислоцирован другой стрелковый полк Закавказского фронта.

Срочно выясните отношение иранцев к намеченному мероприятию и немедленно донесите». Отвечая на срочный запрос из Москвы, полковник Б. Разин сообщал: «…В настоящее время представителями Москвы и Ташкента отработан план передислокации 182-го горнострелкового полка и прибытия на его смену полка из Союза. Основная часть полка расположена в Тегеране на центральном аэродроме Кале Морге, куда доступ иностранцам запрещен. Официально иранцам известно, что у нас в Тегеране существует специальная команда для перегонки автомашин, предназначенных для обслуживания аэродрома. Нами приняты все меры, чтобы передислокация прошла незаметно. Перед иранцами этого вопроса не ставили, и последние никакого интереса не проявляют.

Буду следить за этим вопросом и при наличии новых данных немедленно сообщу». Разин Это донесение военного атташе полковника Б. Разина было доложено В. Молотову, Л. Берия и генералу С. Штеменко , отвечавшим за подготовку советской правительственной делегации к Тегеранской конференции. В середине октября 1943 г.

Разин сообщил в Москву, что он сопровождал премьер-министра Ирана Мухаммеда Реза шаха Пехлеви во время посещения им советского гарнизона, дислоцированного в Мешхеде. Молодой монарх, которому в 1943 г. На приеме, устроенном в его честь, шах заявил «о своей симпатии к Советскому Союзу и Красной Армии». Все вопросы прибытия и размещения в Тегеране членов советской делегации были заблаговременно и тщательно продуманы. Правительственная делегация СССР должна была остановиться на территории советского посольства. По предложению И. Сталина на территории советского посольства разместилась и американская делегация во главе с президентом США Ф.

Тегеранские дискуссии продолжались с 28 ноября по 1 декабря 1943 г. В ходе переговоров лидеры стран антигитлеровской коалиции обсудили все интересовавшие их проблемы, которые затрагивали ход войны против нацистской Германии, согласовали сроки проведения операции «Oверлорд», обсудили перспективы послевоенного обустройства Европы и войны против Японии. По ряду важных вопросов было достигнуто общее взаимопонимание. В ходе дискуссий об обстановке на советско-германском фронте и перспективах войны против нацистской Германии Ф. Рузвельт и У. Черчилль обещали И. Сталину открыть второй фронт в Европе не позднее мая 1944 г.

Окончательную дату начала высадки союзных войск в Нормандии планировалось определить в первой половине 1944 г. В ходе обсуждения предстоявшей операции вторжения союзников британский премьер-министр высказал предложение о проведении совместными усилиями специальных мероприятий, направленных на введение в заблуждение германского командования относительно места и начала высадки союзных войск в Европе. Сталин поддержал это предложение. Была достигнута предварительная договоренность, что советский Генеральный штаб примет участие в разработке и проведении этой операции. В документе, зафиксировавшем военные решения, говорилось: «Конференция приняла к сведению, что операция «Оверлорд» будет предпринята в течение мая 1944 г. Эта последняя операция будет предпринята в масштабе, в каком это позволяет наличие десантных средств. Конференция далее приняла к сведению заявление маршала Сталина, что советские войска примут наступление примерно в то же время с целью предотвратить переброску германских войск с восточного на западный фронт».

И далее - Конференция «согласилась, что военные штабы трех держав должны отныне держать тесный контакт друг с другом в отношении предстоящих операций в Европе. В частности, было принято решение, что между соответствующими штабами должен быть согласован план мистификации и обмана противника в отношении этих операций». В заключение работы Тегеранской конференции был согласован текст заключительной декларации. В этой декларации говорилось, что участники конференции согласовали планы уничтожения германских вооруженных сил и пришли к полному соглашению относительно масштаба и сроков операций, которые будут предприняты с востока, запада и юга. В ходе встреч И. Сталина с Ф. Черчиллем обсуждались вопросы о возможных границах Польши, о будущем Германии и суверенитете Ирана.

Оценивая ход дискуссий в Тегеране, глава американской военной миссии генерал-майор Дж. Дин уже после окончания войны писал: «Создавалось впечатление, что Сталин на этой конференции совершенно точно знал, что хотел». И далее: «Конференция в Тегеране стала триумфом советской дипломатии… Английская и американская делегации были удивлены: английская потому, что натолкнулась на враждебную советскую позицию там, где она по праву могла рассчитывать на определенную поддержку; американцы потому, что натолкнулись на поддержку, хотя ожидали возражений со стороны Советского Союза». Оценка руководителя военной миссии США генерал-майора Дж. Дина - лучшее свидетельство тому, что советские военные дипломаты в своих донесениях практически точно охарактеризовали подготовку американской и английской делегаций к переговорам в Тегеране и подсказали тактику обсуждения основных военных и военно-политических проблем. Во время пребывания в Тегеране И. Сталин заслушал отчет военного атташе полковника Б.

Разина о его работе. Сталин интересовался общим состоянием иранской армии, рассказал о посещении шаха и мероприятиях по организации в Иране танковой и авиационной школ с советской материальной частью и инструкторами. В ходе встречи с военным атташе руководитель советского правительства дал следующие указания: «Шах и его ближайшие помощники запуганы английским влиянием, но придерживаются нашей ориентации, что нужно поддерживать, поощрять их намерения и подтверждать нашей работой…». Сталин сообщил военному атташе, что советское правительство предполагает выделить иранцам около 20 самолетов и такое же количество танков, указал на необходимость подбирать иранские кадры, которые бы могли пройти обучение в СССР. Завершая беседу с военным атташе полковником Б. Советская делегация покинула Тегеран во второй половине дня 2 декабря. Военный атташе полковник Б.

Разин сопровождал членов делегации до аэродрома и сообщил в Москву по средствам радиосвязи о вылете И. Сталина из Тегерана. Аппаратами советских военных атташе, действовавших в Лондоне и Вашингтоне, была проделана значительная работа и в период подготовки Ялтинской конференции, проходившей в Крыму с 4 по 12 февраля 1945 г. Военные атташе генерал-майор И. Скляров, полковник И. Сараев и майор А. Сизов, назначенный военным атташе при правительствах стран антигитлеровской коалиции, действовавших в Лондоне, подготовили и направили в январе 1944 г.

В целом, деятельность аппаратов военных атташе в период подготовки и проведения Тегеранской, Ялтинской и Потсдамской конференций получила положительную оценку И. Молотова и способствовала решению в ходе конференций сложных военных и военно-политических проблем, которые возникали в отношениях между СССР, США и Великобританией в годы Второй мировой войны. Усилия военной дипломатии по организации военного сотрудничества с США и Великобританией С первых же дней Великой Отечественной войны советское правительство, организуя противодействие агрессору, проявило заинтересованность в организации военного сотрудничества с США и Великобританией. Советскому Союзу было крайне важно усилить противодействие гитлеровским войскам не только на советско-германском, но и на других фронтах, формирование которых зависело от воли и желания правительств Великобритании и США. Направляя в Лондон в начале июля 1941 г. Голиковым, И. Сталин предложил ему обсудить с руководителями британских вооруженных сил возможности открытия ими фронта в Северной Европе, во Франции или на Балканах.

Визит Ф. Голикова в Лондон и результаты его переговоров с высокопоставленными представителями британского правительства и командования вооруженных сил свидетельствовали, что в июле 1941 г. В Вашингтоне к предложению генерал-лейтенанта Ф. Голикова об организации совместных военных действий вооруженных сил СССР и США в войне против Германии и ее союзников тоже отнеслись без особого интереса. Негативное для СССР развитие обстановки на советско-германском фронте требовало принятия советской дипломатией новых усилий на пути поиска условий, которые позволили бы организовать взаимодействие между СССР, США и Великобританией в военной области. К этой важной работе были привлечены руководители советских посольств в США и Великобритании, а также военные атташе в Вашингтоне и Лондоне. По мере изменения обстановки на советско-германском фронте, а также после внезапного нападения Японии на американскую военно-морскую базу Перл-Харбор 7 декабря 1941 г.

Параметры и направления военного взаимодействия обсуждались руководителями СССР, США и Великобритании в их личной переписке, активно осуществлявшейся в годы войны, во время их встреч на Тегеранской, Крымской и Потсдамской конференциях, а также в ходе многочисленных переговоров, проводимых военными атташе и руководителями военных миссий трех ведущих государств антигитлеровской коалиции. Интересы верховного командования вооруженных сил США в Москве представляла военная миссия, деятельностью которой руководил генерал-майор Дж. Британскую военную миссию в Москве в 1942—1944 гг. Мартель, а в 1944-1945 гг. Американские военные дипломаты в 1942 г. С таким же настоятельным предложением обращались к И. Сталину президент США Ф.

Трумэн во время Потсдамской конференции. Первым совместным актом военного характера можно считать введение в августе 1941 г. Эта военно-политическая операция была согласованна правительствами СССР и Великобритании и проведена командованиями вооруженных сил этих стран в целях недопущения использования гитлеровской Германией территории Ирана для реализации своих планов в войне против СССР и последующего завоевания Британской Индии. Несмотря на то, что правительство Ирана 26 июня 1941 г. Канарисом, а также о том, что профашистские силы в Иране готовились осуществить государственный переворот. Подобное развитие событий в Иране могло создать угрозу использования иранских аэродромов германской военной авиацией для нанесения ударов по советским объектам. Правительство Великобритании опасалось потерять свой контроль над нефтяными промыслами в Иране, которые осуществляли крупнейшие британские нефтяные компании.

Поэтому У. Черчилль заявил о желательности совместно с «русскими провести совместную кампанию» в Иране и поручил 11 июля объединенному комитету начальников штабов вооруженных сил Великобритании рассмотреть вопрос о возможности проведения совместно с Советским Союзом операции в Иране. В предварительном порядке этот вопрос обсуждался И. Сталиным в беседах с британским послом С. Криппсом, когда оценивались возможности поставок британских военных грузов в СССР не только по северному пути в Архангельск или Мурманск, но и через Персидский залив и территорию Ирана. Советский посол И. Майский также обсуждал этот вопрос с У.

Советское правительство, принимая решение о вводе советских войск в Иран, действовало на основании советско-иранского договора от 26 февраля 1921 г. В операции принимали участие войска нескольких армий и советская авиация, которая сделала около 17 тыс. В тот же день, 25 августа 1941 г. Они оккупировали юго-западные территории Ирана и порты в Персидском заливе. Совместная советско-британская операция, проводившаяся по согласованному в Москве и Лондоне замыслу, завершилась встречей 29 августа войск союзников в районе Сенендеджа. По взаимной договоренности в район, прилегавший к столице Ирана, советские и британские войска не входили. В ходе проведения иранской операции войска Красной Армии понесли некоторые потери.

В частности, погибло 50 солдат и офицеров, более 100 военнослужащих Красной Армии было ранено. Потери британской армии составили 22 убитыми и 45 ранеными. Черчилль в личном секретном послании сообщал И. Сталину: «При всей важности защиты нефтяных источников целью нашего вступления в Персию было в еще большей степени стремление установить еще один сквозной путь к вам, который не может быть перерезан... Отвечая на послание У. Черчилля, И. Сталин 3 сентября 1941 г.

Но Иран только эпизод. Судьба войны будет решаться, конечно, не в Иране». В этом же послании И. Сталин, касаясь состояния советско-японских отношений, писал: «Советский Союз, так же как и Англия, не хочет войны с Японией. Советский Союз не считает возможным нарушать договоры, в том числе и договор с Японией о нейтралитете. Но если Япония нарушит этот договор и нападет на Советский Союз, она встретит должный отпор со стороны советских войск». Введение контингента советских войск в Иран потребовало расширения деятельности сотрудников аппарата военного атташе, которым руководил полковник Б.

Советские военные дипломаты проводили разъяснительную работу среди офицеров иранских вооруженных сил, с которыми им приходилось общаться, а также с представителями местной власти, разъясняя им цели присутствия советских войск на территории Ирана. В местах дислокации советских войск с местным руководством общались члены военных советов 44-й, 47-й и 53-й отдельной армий, введенных на территорию Ирана. В соответствии с приказами командования оккупационных войск Красной Армии все руководители местной власти, полиции и жандармерии, не оказывавшие сопротивления, должны были продолжать выполнение своих должностных обязанностей, а все экономические и торговые предприятия и центры функционировать. Ввод советских войск в Иран по-разному был встречен местным населением. Поэтому в районах, занятых советскими войсками, требовалось проведение целенаправленной разъяснительной работы. Она осуществлялась путем личных бесед командного состава штабов армий и посредством распространения специально подготовленных листовок. В целом, эта работа оказала положительное воздействие и в перспективе обеспечила лояльное отношение большинства иранцев к пребыванию советских войск на территории их страны.

Начавшаяся переброска англо-американских грузов по трансиранской дороге в Советский Союз охранялась советскими и английскими войсками не столько от иранцев, сколько от возможных диверсионных актов специальных групп германской военной разведки, действовавших в Иране. Дальнейшее военное сотрудничество между СССР, Великобританией и США строилось на основе подписанных двусторонних соглашений и договоров, но осуществлялось с преодолением значительных условностей и трудностей как объективного, так и субъективного характера. Суть его состояла в согласовании военных усилий по разгрому фашистской Германии на суше, море и в воздухе. В 1942—1943 гг. В Лондоне этой работой занимался контр-адмирал Н. В августе 1943 г. Во время пребывания в столице Н.

Харламов был приглашен на прием к И. В ходе беседы с Верховным Главнокомандующим, контр-адмирал обратился с просьбой направить его на действующий флот. Указав на важность работы, которую выполняет Харламов в качестве главы советской военной миссии, Сталин сказал, что его просьба может быть удовлетворена только после того, как войска союзников высадятся во Франции. Перед отъездом в Лондон Н. Харламов вновь был приглашен в Кремль. Сталин сказал контр-адмиралу Н. Харламову, что возглавляемая им военная миссия обязана всемерно способствовать открытию второго фронта.

В целом, находясь на военно-дипломатической работе с 1941 по 1944 г. Харламов, возглавляя советскую военную миссию в Лондоне, активно добивался «налаживания тесного взаимодействия с союзниками по антигитлеровской коалиции, и в первую очередь с англичанами. Здесь плечом к плечу с работниками наркомата иностранных дел он прошел все перипетии дипломатической борьбы за открытие второго фронта», внес большой вклад «в организацию и обеспечение северных морских коммуникаций, поставок вооружения и стратегических материалов». Аппараты военных атташе и военных миссий, действовавших в Лондоне, Москве и Вашингтоне, решали вопросы, связанные с нанесением авиацией союзников бомбовых ударов по военным объектам противника. Авиационные подразделения и группы трех государств действовали самостоятельно. На обратном перелете к своим авиабазам в Великобритании эти самолеты наносили бомбовые удары по новым военным объектам противника. Практика «челночных операций» себя полностью оправдала и за исключением некоторых мелких недоразумений, возникавших в ходе переговоров генерал-майора Дж.

Дина с советскими официальными лицами, наносила противнику ощутимый урон, одобрялась и поддерживалась советским командованием. Для базирования бомбардировщиков союзников на советской территории в 1944 г. Эти три населенных пункта были практически полностью разрушены в период оккупации их германскими войсками, и рассчитывать на какие-либо удобства американские летчики не могли. Главную резиденцию представители американского командования 15 апреля 1944 г. Американские и русские солдаты очень быстро преодолели языковый барьер, нашли комбинацию слов для ежедневного общения. В конце мая 1944 г. Через канал военных миссий США и Великобритании в Москве командование союзников за 1-2 суток информировало Генеральный штаб Красной Армии, когда и какие именно объекты населенные пункты, аэродромы, транспортные узлы, промышленные предприятия на территории Германии планируется подвергнуть бомбовым ударам.

Представители военных миссий США и Великобритании по указанию своих штабов иногда информировали советское командование о результатах нанесенных авиационных ударов по объектам противника. Например, 28 февраля 1944 г. Фишер и глава военной миссии США генерал-майор Дж. Дин направили генерал-майору Славину Н. В письме генерал-майору Н. Славину указывалось, что главы военных миссий США и Великобритании, действовавшие в Москве, получили указание начальников объединенных штабов передавать Генеральному штабу Красной Армии периодические отчеты в отношении развития операций «Пойнтбланк» и «Оверлорд». В отчете указывалось, что в январе 1944 г.

В результате этих налетов выведено из строя «большое количество заводов, производящих авиамоторы и детали самолетов». В результате налетов на Берлин, совершенных в ноябре 1943 г. Далее в донесении указывалось, что в результате трех воздушных налетов бомбардировочной авиации ВВС США и Великобритании «на Брунсвик было сброшено 4098 тонн бомб. В донесении также указывалось, сколько тонн бомб авиацией союзников было сброшено на города Киль, Магдебург, Франкфурт, Штеттин и другие. Воздушные налеты на военные объекты противника особенно интенсивно осуществлялись самолетами дальней бомбардировочной авиации союзников в период подготовки к вторжению англо-американских войск в Нормандию и в ходе завершающей стадии войны. Для исключения непредвиденных ситуаций в воздухе советское командование 24 апреля 1945 г. Эльба до Мельник — Прага.

Взаимодействие в области совместного использования военно-воздушных баз осуществлялось и на других направлениях. В частности, реализуя военные решения Тегеранской конференции, Государственный Комитет Обороны принял решение в целях оказания помощи Национально-освободительной армии Югославии создать советскую авиационную группу на базе союзников в г. Бари Италия. В состав авиационной группы особого назначения включалась эскадрилья военно-транспортных самолетов, предназначавшихся для переброски военных грузов для югославской армии. Одновременно были согласованы условия создания при штабе маршала И. Тито советской военной миссии. Первым был согласован вопрос о формировании советской военной миссии.

Молотова сообщить подробные сведения о персональном составе будущей миссии. Генерал-майор Н. Славин сообщил в Лондон, что главою миссии при штабе Тито назначен генерал-лейтенант Корнеев В. Вторым заместителем — генерал-майор Соколов С. Советская военная миссия при штабе И. Тито должна была «ознакомиться с существующим положением и собирать необходимую информацию для советского правительства». Молотов тоже сообщил в Лондон.

Британская военная миссия уже действовала при штабе НОАЮ. Бари базы и авиационной группы для доставки грузов для югославской армии. В постановлении о создании авиационной группы особого назначения указывалось, что в ее состав для боевого обеспечения работы транспортных самолетов выделяются 12 истребителей Як-ДД и два самолета связи У-2. Кроме того, маршалу И. Тито передавались четыре самолета связи У-2. По мере освобождения балканских и средиземноморских стран от германской оккупации расширялась сфера деятельности советской военной дипломатии в этом регионе. Там, где не было возможности создавать военные миссии, для установления контактов с руководителями антифашистских сил представители Генерального штаба Красной Армии направлялись в качестве офицеров связи.

Они должны были действовать при штабах национальных сил сопротивления, обеспечивать по мере необходимости их связь с Москвой, решать другие задачи и оценивать состояние и перспективы развития внутриполитической обстановки. То есть фактически выполнять задачи военно-дипломатического характера. В начале 1945 г. Сообщения этого офицера в Центр о внутриполитической обстановке в Албании были в достаточной степени точны, своевременны и часто использовались для подготовки донесений И. В одном из сообщений, например, майор Иванов доложил в Москву о трудной обстановке в Албании и силах, которые мешали нормализации ситуации в стране. Создающееся внутриполитическое положение усугубляется вмешательством англичан во внутреннюю жизнь Албании», — докладывал Иванов К. Приближавшийся весной 1945 г.

Поэтому в Албании в ее территориальных водах активизировались военные формирования британских вооруженных сил. Эти изменения замечал и правильно оценивал майор К. Используя его донесения в Центр, начальник Главного разведывательного управления генерал-лейтенант И. Ильичев докладывал Верховному Главнокомандующему И. Сталину: «Майор Иванов сообщает, что в Албании и албанских территориальных водах не прекращается провокационная деятельность англичан. В конце января 1945 года английскими военными кораблями в районе порта Саранда в одном километре от берега была захвачена шедшая с грузом албанская баржа. Спустя несколько дней этот же корабль захватил другую баржу с войсками албанского правительства и попытался разоружить находившихся на ней солдат и офицеров».

И далее: «На днях небольшая группа английских солдат, возглавляемая офицером, пыталась высадиться без разрешения албанского правительства и местных властей на побережье Албании. Эта попытка не удалась». Ильичев Офицер связи при верховном штабе Народно-освободительной армии Албании майор К. Иванов весной 1945 г. Информационные донесения майора Иванова свидетельствовали, что уже весной 1945 г. В это же время в Греции действовали советские офицеры связи подполковники Г. Попов и В.

Троян, присутствие которых в этой стране вызвало недовольство британского министерства иностранных дел, о чем свидетельствуют обращения министра иностранных дел Великобритании А. Руководители британской дипломатии просили предоставить им сведения «о посылке советской миссии в Грецию, а также разъяснение по поводу посылки советской миссии в Албанию». Советский посол в Лондоне Ф. Гусев посетил 5 сентября 1944 г.

И она была достигнута. Послу США в Великобритании было приказано довести до сведения Черчилля, что президент США поддержит любое заявление, которое может сделать премьер-министр Великобритании, приветствуя Россию как союзника! Это были красноречивые знаки. Была ли дезориентация? Многие крупные военачальники высказали свое мнение и по поводу так называемой дезориентации. Маршал Советского Союза А. Василевский в своих мемуарах «Дело всей жизни» писал: «В этой связи, думаю, уместно остановиться на известном Сообщении ТАСС от 14 июня. Это сообщение и сейчас нередко толкуется вкривь и вкось. Говорится, к примеру, что оно сыграло чуть ли не роковую роль в неудачном начале войны, так как дезориентировало страну. Слов нет, оно вызвало в первый момент у нас, работников Оперативного управления, некоторое удивление. Но за ним не последовало новых принципиальных указаний относительно Вооруженных сил и пересмотра прежних решений о боевой готовности, и мы пришли к выводу, что это дипломатическая акция нашего Правительства и в делах Министерства обороны ничто не должно измениться. К тому же Н. Ватутин уже к концу дня разъяснил, что целью Сообщения ТАСС являлась проверка истинных намерений гитлеровцев.

Во-вторых, надо указать на такой факт, как военный разгром Польши и распад Польского государства. Однако оказалось достаточно короткого удара по Польше со стороны сперва германской армии, а затем— Красной армии, чтобы ничего не осталось от этого уродливого детища Версальского договора, жившего за счет угнетения непольских национальностей. В-третьих, следует признать, что вспыхнувшая в Европе большая война внесла коренные изменения во всю международную обстановку. Эта война началась между Германией и Польшей и превратилась в войну между Германией — с одной стороны, Англией и Францией — с другой стороны. Война между Германией и Польшей закончилась быстро, ввиду полного банкротства польских руководителей. Польше, как известно, не помогли ни английские, ни французские гарантии. Общий смех. Начавшаяся между Германией и англо-французским блоком война находится лишь в своей первой стадии и по-настоящему еще не развернулась. Тем не менее понятно, что такая война должна была внести коренные изменения в положение Европы, да и не только Европы. В связи с этими важными изменениями международной обстановки некоторые старые формулы, которыми мы пользовались еще недавно, — и к которым многие так привыкли, — явно устарели и теперь неприменимы. Надо отдать себе в этом отчет, чтобы избежать грубых ошибок в оценке сложившегося нового политического положения в Европе. Не трудно догадаться, что теперь мы не можем пользоваться этими понятиями в том же смысле, как, скажем, 3-4 месяца тому назад. Теперь, если говорить о великих державах Европы, Германия находится в положении государства, стремящегося к скорейшему окончанию войны и к миру, а Англия и Франция, вчера еще ратовавшие против агрессии, стоят за продолжение войны и против заключения мира. Роли, как видите, меняются. Попытки английского и французского правительств оправдать эту свою новую позицию данными Польше обязательствами, разумеется, явно несостоятельны. О восстановлении старой Польши, как каждому понятно, не можем быть и речи. Поэтому бессмысленным является продолжение теперешней войны под флагом восстановления прежнего Польского государства. Понимая это, правительства Англии и Франции, однако, не хотят прекращения войны и восстановления мира, а ищут нового оправдания для продолжения войны против Германии. Действительно, в свое время религиозные войны против еретиков и иноверцев были в моде. Они, как известно, привели к тягчайшим для народных масс последствиям, к хозяйственному разорению и культурному одичанию народов. Ничего другого эти войны и не могли дать. Но эти войны были во времена средневековья. Не к этим ли временам средневековья, к временам религиозных войн, суеверий и культурного одичания тянут нас снова господствующие классы Англии и Франции? Но такого рода война не имеет для себя никакого оправдания. Идеологию гитлеризма, как и всякую другую идеологическую систему, можно признавать или отрицать, это — дело политических взглядов. Но любой человек поймет, что идеологию нельзя уничтожить силой, нельзя покончить с нею войной. Не ясно ли, что цель теперешней войны в Европе не в том, о чем говорят в официальных выступлениях для широкого круга слушателей во Франции и Англии, то есть не в борьбе за демократию, а в чем-то другом, о чем не говорят эти господа открыто. Действительная причина англо-французской войны против Германии не в том, что Англия и Франция поклялись будто бы восстановить прежнюю Польшу, и, конечно, не в том, что они решили будто бы взять на себя защиту борьбы за демократию. У правящих кругов Англии и Франции есть, разумеется, другие более действительные мотивы для войны против Германии. Эти мотивы относятся не к области какой-либо идеологии, а к сфере их сугубо материальных интересов, как могущественных колониальных держав... Опасения за потерю мирового господства диктуют правящим кругам Англии и Франции политику разжигания войны против Германии.

Дипломаты Наркомата обороны: накануне и в годы войны

С первого же дня войны советское руководство стало предпринимать все возможное, чтобы ВСЕ советские граждане, оказавшиеся в Германии и оккупированной Европе, были возвращены на Родину. В начале июля 1941 года, когда немцы уже взяли Минск, в Кремль был вызван болгарский посол в СССР Иван Стаменов. По распоряжению Советского правительства полпредство Союза Советских Социалистических Республик в Германии имеет честь сделать Германскому правительству следующее заявление: Народный комиссариат иностранных дел СССР вербальной нотой от 21. Через пять дней после рождения в Германии пришли к власти Адольф Гитлер и НСДАП (Национал-социалистическая немецкая рабочая партия); спустя восемь с половиной лет нацистская Германия напала на Советский Союз. В 1953-54 Верховный комиссар СССР в Германии, чрезвычайный и полномочный посол СССР в ГДР.

Похожие новости: