Последствие же этого трактуется единообразно: окончание двоевластия в пользу буржуазного Временного правительства.
Двоевластие
| ДВОЕВЛАСТИЕ - что это такое? значение и описание | Цели двоевластия Двоевластие в России в 1917 году было вызвано необходимостью преодолеть политический и социальный кризис, возникший при падении царского режима. |
| ❶ Что такое двоевластие 🚩 двоевластие что это 🚩 Политика | Еще до отречения Государя Николая II, 27 февраля сформировались в Петрограде два органа власти — Временный Комитет Государственной Думы и Временный Исполнит. |
| 2. Двоевластие. История России XX — начала XXI веков | Двоевластие возникло из-за большого политического опыта лидеров буржуазии, и наоборот, слабости и неопытности пролетариата. |
| Двоевластие в 1917 году | Российское агентство правовой и судебной информации - РАПСИ | Такое понятие, как двоевластие, перестало существовать в Российской Империи 4 июля 1917 – Временное правительство отослало на разгон очередной крупной 400-тысячной демонстрации поклонников красных армию, применив при этом жесткую силу. |
Остались вопросы?
Двоевластие окончилось победой буржуазии. События 3-5 июля показали, что буржуазное Временное правительство не намерено выполнять требования трудящихся, и большевикам стало ясно, что мирным путем взять власть уже нельзя. На августовском Государственном совещании в Москве буржуазия намеревалась объявить Л. Корнилова военным диктатором и приурочить к этому событию разгон Советов. Но активное революционное выступление сорвало планы буржуазии. Тогда Корнилов 23 августа двинул войска на Петроград. Большевики, проводя большую агитационную работу среди трудящихся масс и солдат, разъясняли смысл заговора и создавали революционные центры для борьбы с корниловщиной. Мятеж был подавлен, а народ окончательно понял, что большевистская партия — это единственная партия, которая отстаивает интересы трудящихся. Буржуазные партии и Временное правительство терпели глубокий кризис, не имея опоры в массах. В середине сентября В.
Ленин разработал план вооруженного восстания и пути его осуществления. Главной целью октябрьской революции было завоевание власти Советами. Зиновьев и Каменев, противники социалистической революции, выдали сроки восстания Временному правительству. Восстание началось в ночь на 24 октября за день открытия II съезда Советов. Правительство сразу же удалось изолировать от верных ему вооруженных частей. Ленин прибыл в Смольный и лично руководил восстанием в Петрограде. В ходе октябрьской революции были захвачены важнейшие объекты такие, как мосты, телеграф, правительственные учреждения. Утром 25 октября 1917 г. ВРК объявил о свержении Временного правительства и передаче власти Петроградскому Совету рабочих и солдатских депутатов.
Октябрьская революция в России свершилась при полной поддержке народных масс. Союз рабочего класса и крестьянства, переход вооруженной армии на сторону революции, слабость буржуазии определили итоги октябрьской революции 1917 года. Председателем СНК был избран В. Он выдвинул два Декрета: «Декрет о мире», который призывал воюющие страны прекратить военные действия, и «Декрет о земле», выражающий интересы крестьян. Принятые Декреты способствовали победе Советской власти в регионах страны.
О причинах двоевластия — в материале RT. С первых же дней Февральской революции самым естественным вопросом для всех её участников стал вопрос о власти: будет ли правительство новым, на какие требования ему придётся согласиться? Во многом из-за бездействия императора и его администрации эта проблема решалась 27 февраля 1917 года на площади Таврического дворца без участия царских чиновников.
В середине дня там собралась толпа демонстрантов, спросившая у депутатов Городской думы: кто будет управлять страной? Главы думских фракций, поставленные перед прямым вопросом, образовали Временный комитет членов Государственной Думы под руководством Михаила Родзянко — сторонника монархии. Кроме него в комитет входили ещё девять представителей умеренных партий в основном, кадеты и октябристы. Фактически власть в государстве перешла в руки Временного правительства, которое было образовано 2 марта 1917 года Временным комитетом. Однако 27 февраля был создан ещё один орган, претендующий на реальную власть, — Совет рабочих и солдатских депутатов. Здесь балом правили меньшевики и эсеры под предводительством Николая Чхеидзе. Появление этого органа, пока ещё слабого и многими не принимавшегося всерьёз, предопределило ход русской революции и её последствия, поразившие весь мир. По словам Ленина, Временное правительство могло повести Россию только по пути «передовых стран Европы и Америки», пути создания «парламентарной буржуазно-демократической республики», в то время как Совет рабочих и солдатских депутатов предлагал принципиально другой путь, по которому шла Парижская коммуна в 1871 году.
Ленин отмечал, что это «революционная диктатура, то есть власть, опирающаяся прямо на революционный захват, на непосредственный почин народных масс снизу, не на закон, изданный централизованной государственной властью», непосредственно вооружённый народ, то есть прямая противоположность тому, что представляло собой Временное правительство, которое, будучи революционном, всё же базировалось на существовавшей царской администрации. Очевидно, что вопрос о закрытии одного из новых правительственных учреждений стал вопросом времени. Соединение их было решительно невозможным.
Шульгин вспоминает, что, когда он «при удобном случае попробовал об этом напомнить на Миллионной вернее всего на вечернем заседании в Таврическом дворце , ему сказали, что надо «тщательно скрывать», чтобы не подорвать положения премьера... Но указ был опубликован на фронте 4-го.
О нем, конечно, узнали в Петербурге, как и о назначении в. Львова из министра революции в министра, назначеннаго царем, хотя и бывшим»... Правительства, чтобы оно прямо и недвусмысленно заявило, что, признает указ Николая II о назначении кн. Львова недействительным. Если правительство откажется выполнить ото требование, оно тем самым признается в своих монархических симпатиях и обнаружит, что недостойно звания Временнаго Правительства возставшаго народа.
Революция не нуждается в одобрении бывшаго монарха». Преемственная связь правительства с конституцией низвергнутаго революцией полнтическаго строя, выраженная по замыслу легистов в формуле «по почину Гос. Думы возникшему», была сама по себе весьма относительна. Во имя логики юридическая мысль делала некоторый подлог, который совершала и политическая мысль во имя тактики. Еще 1 марта в воззвании Трудовой группы массы призывались «итти па штурм последней твердыни власти, самоотверженно подчиняясь временному правительству, организованному Гос.
Под временным правительством здесь подразумевался Временный Комитет Гос. Но при чем в сущности была Гос. Дума, как таковая? Временный Комитет был избран частным совещанием членов Думы и сделался «фактором революции». Далее произошло соглашение Временнаго Комитета с Исп.
По этому соглашению Временный Комитет назначил министров — в сущности с молчаливаго одобрения Исп. Тут и происходит подлог, когда Врем. Комитет заменяется термином даже не частнаго совещания Думы, которое больше не собиралось в дни переворота, а старым законодательным учреждением, именовавшимся «Государственной Думой». Сурогат учреждения становится синонимом самого учреждения. И такое словоупотребление делается общим местом — и в официальных актах начиная с перваго «манифеста» Временнаго Правительства , и в официальных воззваниях, и в агитационной литературе.
До манифеста 3-яго марта московская печать петербургская не выходила рисует организацию власти приблизительно так, как охарактеризовал положение Родзянко в разговоре с Рузским: « Верховная власть временно перешла к народному представительству в виде Государственной Думы» — писало «Утро России». Эта «третьеиюньская Дума», пройдя через закаляющее горнило испытаний военных лет с их мрачными переживаниями и ужаснувшими всех разоблачениями... Сейчас эта Дума с честью выполнила свой долг перед народом, с патриотической решительностью вырывая верховную власть из недостойных рук, и стала естественно организующим центром, вокруг котораго сплачивается отныне новая, свободная Россия... И, как организующий страну центр, мы признаем Гос. Думу, мы приветствуем ее, мы ей повинуемся».
И только «Рус. Московская печать была всецело во власти зарождавшейся легенды о том, что Гос. Дума «революционно воспротивилась роспуску». В связи с организацией новой исполнительной власти уже не Думскаго Комитета, а Временнаго Правительства воззвание партии народной свободы от 3 марта обращалось к гражданам: «Дайте созданному Гос. Думой правительству сделать великое дело освобождения России».
В письме 3 марта к новому премьеру, в. Собрания», писал: «Я ни одной минуты не сомневаюсь, что Временное Правительство, сильное авторитетом Гос. Думы и общественным доверием, объединит вокруг себя всех патриотически мыслящих русских людей». После акта отречения Мих. Думе, представляющей из себя «весь русский народ» к назначившей временное правительство до тех пор, пока «народ русский, благословляемый Богом, скажет на Всенародном Учред.
Собрании, какой строй государственнаго правления он считает наилучшим для России». В «Вестнике Врем. В специальном воззвании Родзянко к «офицерам, матросам и рабочим» судостроительных заводов в Николаеве, подписанном в виде исключения «председателем Врем. Комитета», подчеркивалось, что новое правительство избрано «из членов Госуд. Думы, известных своей преданностью народной свободе» 449.
Эта терминология перешла и в позднейшия изыскания: Маклаков, напр. Львова, избраннаго Думой; Милюков в «Истории» и равно Керенский в своих историко-мемуарных повествованиях очень часто употребляют термин «Государственная Дума» вместо «Временнаго Комитета». Отмеченная тенденция не может быть случайной — слишком определенно проходит она в первые дни после стабилизации положения. Она имеет целью несколько затушевать в общественном сознании активную роль, которую пришлось играть петроградскому Совету в организации временной государственной власти. Надо думать, что Цент.
Думы, солдатскими демонстрациями в пользу которой началась революция 27 февраля. Это не была «каррикатура на революцию», как утверждают левые мемуаристы, но это была стилизация революции сделанная в мягких тонах под вкус руководителей тогдашней «цензовой общественности» 450. Думы и революционных порывах народа. Безспорно авторитет Гос. Думы чрезвычайно вырос в сознании масс в первое время революции.
Дума, по признанию Керенскаго, явилась как-бы «символом народа и государства в первые мартовские дни»... Правительство не отделялось от Думы — свидетельствовал впоследствии отчет уполномоченной Врем. Комитетом Комиссии, которая была послана на фронт и в провинцию. Их престиж «везде» стоял «очень высоко» — даже такие большевицкие деятели, как Крыленко, признавали, что на фронте нельзя было «резко» ставить вопрос о том, что правительство не может защищать интересы народа. Но обыватель не слишком разбирался в терминологии, и поэтому не приходится обманываться — это был авторитет не стараго законодательнаго учреждения, символизировавшаго народное представительство, о котором говорила радио-телеграмма за границу, а учреждения, явившагося истоком Временнаго Комитета, на котором почила благодать революции 451...
Сама по себе Государственная Дума, исчезнувшая в часы переворота brusquement — по выражению Керенскаго , была уже фикцией, которую едва ли возможно было воплотить в конкретном образе. Родзянко говорит, что он настаивал на том, что акты отречения Николая II и Михаила должны «состояться в публичном заседании Гос. Дума таким образом «явилась бы носительницей Верховной власти и органом, перед которым Временное Правительство было бы ответственным... Но этому проекту решительно воспротивились»... Надо было признать, что действовавшая до переворота конституция осталась в силе и после манифеста 3 марта, по «юристы кадетской партии резко возражали, считая невозможным подвести под такое толкование юридический фундамент».
Идею созыва Думы разделял и Гучков. Он считал, что Временное Правительство оказалось висящим в воздухе. Наверху — пустота, внизу — бездна. Единственным выходом из положения какого-то «захватчика власти — самозванца» мог явиться созыв законодательных учреждений, имевших, как никак, «санкцию народнаго избрания». Гучков допускал некоторую перелицовку в их составе, примерно в духе той, которая производилась тогда в земских и городских самоуправлениях.
Правительству — разсказывает Гучков в воспоминаниях — я несколько раз поднимал вопрос о созыве Думы, но не нашел среди них ни одного сочувствующаго этой идее... Шингарев, объясняя свое отрицательное отношение к моему предложению возстановить права Гос. Думы, сказал мне: «Вы предлагаете созвать Думу, потому что недостаточно знаете ея состав. Если бы надо было отслужить молебен или панихиду, то для этого ее можно было бы созвать, но на законодательную работу она не способна». Разговор с Шингаревым, передаваемый Гучковым, подтверждает указание на то, что юридическая концепция, установленная толкованием акта 3-го марта со стороны государствоведов, не была ясна и лидерам партий.
Ими руководила политическая целесообразность, т. Родзянко считал, что отрицательное отношение к идее созыва Гос. Думы вытекало из стремлений деятелей кадетской партии, желавших «пользоваться во всей полноте своей властью». Такое же приблизительно толкование дает и Гучков, не нашедший сочувствия своей идее и вне Временнаго Правительства: «даже среди членов Комитета Гос. Думы я нашел только двух членов, готовых поддержать мою идею» 452.
Политическая логика была на их стороне. Думы возник в первом же заседании Правительства 4 марта, когда кн. Львов предложил «точно определить объем власти, которым должно пользоваться Вр. Из сохранившагося наброска протокола этого заседания видно, что министрами было высказано мнение, что «вся полнота власти должна считаться переданной не Государственой Думе, а Временному Правительству». Отсюда возникал вопрос о «дальнейшем существовании Комитета Гос.
Думы и казалась сомнительной возможность возстановления занятий Гос. Думы 453. Временный Комитет, выполнивший легшия на него функции, формально подлежал ликвидации. В «Рус. Думы 5-го также склонялись к тому, что «Члены Думы не должны настаивать на сохранении Временнаго Комитета».
Между тем устранение этой фикции отнюдь не было в интересах «цензовой общественности», ибо устранение Временнаго Комитета означало и устранение авторитета не существовавшаго уже государственно-правового учреждения — «Думы». Популярность слов «Государственная Дума» в первыя недели революции являлась столь сильным притягивающим магнитом, что почти естественно представитель Временнаго Правительства и в то же время «советский» деятель, прибыв в Ставку, приветствовал Алексеева именно от Государственной Думы: «Позвольте мне — сказал Керенский — в знак братскаго приветствия армии поцеловать вас, как верховнаго ея представителя и передать родной армии привет от Государственной Думы». Член Думы Янушкевич в своем отчете Временному Комитету о поездке на Северный фронт в первых числах марта разсказывал, какой по истине «царский прием» был ему оказан: повсюду толпы народа встречали его с музыкой, «носили на руках», перед ним «склонялись знамена». И очень скоро те же члены частнаго совещания Гос. Думы выносят постановление 14 марта о том, что до созыва Учред.
Собрания Государственная Дума является «выразительницей мнения страны». Не совсем прав Родзянко в своем утверждении, что Правительство не пошло рука об руку с народным представительством — об этом бывший председатель IV Думы говорил в московском государственном совещании, называя «третьеиюньскую» Думу «всенародным представительством» 454. На практике Правительство всемерно покровительствовало Временному Комитету — его агитационной деятельности па фронте и в провинции. Для этой агитации были предоставлены все возможности 455. И надо признать, что, если «ломка» стараго строя все же прошла благополучно, если «взбаламученное море» народных страстей к концу третьяго месяца революции не затопило страну, то в этом не малая заслуга принадлежит созданному 10 марта «отделу сношений Временнаго Комитета с провинцией».
Как свидетельствует его отчет, члены Думы разных партий, объезжая провинции в сопровождении делегатов Совета, несли вглубь России идею единства политическаго фронта — все они тогда были охвачены революционным пылом неофитов и никаких реакционных заданий себе не ставили... Через посредство Временнаго Комитета из членов Думы назначались особые уполномоченные — комиссары правительства. Бытовое значение Временнаго Комитета лежало в иной плоскости, нежели его государственно-правовое положение. В первое время это разграничение не только не было проведено отчетливо, но скорее затемнено — быть может, из нежелания разрубать гордиев узел, который представляла собой проблема формальнаго упразднения Государственной Думы. Состояние балансирования приводило к вредной сумятице в умах.
Вот показательный разговор Рузскаго с Родзянко, последовавший 18 марта... В «Утре России» от 16 марта даже прямо сказано дословно: опубликовано постановление Верховнаго Правительства именовать впредь до установления постояннаго правительства Совет министров — Временным Правительством. У граждан тоже заметно шатание в понимании того, что следует считать Временным Правительством. По моему представлению вопрос является ясным, что правительство составляет Временный Комитет из состава членов Думы, являющихся избранниками народа, а Совет Министров с министром-президентом кн. Львовым во главе есть исполнительный орган»...
Временный Комитет Г. Сославшись на акт отречения Мих. С этим вопросом связана также присяга. Мне кажется, что следовало бы каким-либо актом разъяснить, чтобы не было поводов для каких-либо кривотолков». Львовым, но на-днях выйдет в печати журнал о наших заседаниях перед образованием Временнаго Правительства или Совета Министров, и тогда все разъяснится.
Я прошу вас, однако, придерживаться выше-изложеннаго мною толкования о распределении власти»... Сомнения, связанныя с присягой, были не только на Северном фронте. Деникин вспоминает, что к нему от частей корпуса в Румынии стало поступать «множество» недоуменных вопросов, среди них был и вопрос: «Кто же у нас представляет верховную власть —Временный Комитет, создавший Временное Правительство, или это последнее? Деникин «запросил», но «не получил ответа». Аналогичныя сомнения возникали во всех кругах.
Вот донские шахтеры, представитель которых специально прибыл в Петербург для разъяснения недоуменных вопросов и ставил их в заседании Исп. Эти вопросы обращены и к Совету и к Комитету Гос. Думы, который донецкие шахтеры склонны разсматривать, как высшую государственную власть: Совет запрашивался об отношении его к «временному правительству», о директивах «проведения в жизнь классовых интересов», о лозунге — «долой войну»; Комитет Г. Наконец, шахтеры интересовались «мнением всех» о времени созыва «Учр. Собрания» и вопросом, «как действовать против отдельных групп, самостоятельно выступающих по вопросам, которые имеют общегосударственное значение».
Что ответил шахтерам Исп. Но мы знаем, что все вопросы, касающиеся структуры власти, по существу оставались без ответа, хотя уже в первые дни при Правительстве была во главе с Кокошкиным особая «государственно-правовая комиссия» для разсмотрения юридических вопросов, связанных с изменением политическаго строя... Выхода из заколдованнаго круга недоумений и противоречий не было указано или не было найдено. Радко-Дмитриев в приказе по армии Западнаго фронта на месте по собственному разумению разъяснил «недоуменные» вопросы: отменять существующие законы может лишь «законно установленная власть, олицетворяемая Исп. Думы и новопоставленным правительством» «Изв.
В армии среди команднаго состава, как указывают даже официальные рапорты, на первых порах, очевидно, прочно укоренилось представление, что после переворота высшим законодательным учреждением остается Государственная Дума, перед которой ответственно новое министерство, составленное из членов Думы 456. Двоевластие Правительство «упорно», по выражению Родзянко, не хотело созывать Государственную Думу в виде антитезы Советам. Эта «антитеза» поставлена была с перваго дня революции: в глазах одних в виде двух враждебных сил, в глазах других — в виде сил параллельных. Соглашение, достигнутое в Петербурге, приветствовалось в самых широких кругах. Так Комитет Общ.
Организаций в Москве, представлявший общественность в точном смысле слова, т. Думы» и «Совет» за постановление об Учредит. В сознании демократической общественности укрепилось представление которое пытались вытравить идеологи «цензовой общественности» , что Временное Правительство в своем происхождении связано с волеизъявлением двух организаций, представлявших интересы противоположных слоев населения — и капиталистических, и трудовых. Это представление целиком не укладывалось в формулу, которая позднее в дни перваго правительственнаго кризиса включена в апрельскую 26-го декларацию Временнаго Комитета Гос. Думы: Временное Правительство было создано Гос.
Думой при содействии Петроградскаго Совета. В низах, вопреки всякой социалистической талмудистике, наиболее была популярна формула, гласившая, что «новое народное правительство, во главе с кн. Львовым, избрано было Исполн. Думы и Исп. Совета Р.
Поэтому, когда Временному Комитету приходилось обращаться с воззваниями к рабочим, он должен был указывать, что Временное Правительство избрано «по соглашению с Советом» 457. Государственная Дума не могла, конечно, служить как бы юридической антитезой для Советов, ибо учреждения эти были разнаго порядка... Автор «Рождения революционной России», принадлежавший к составу «советской демократии» в общем, думается, довольно верно в своем историческом труде определил происхождение и роль советов в мартовские дни. Это «просто был центр революционнаго кипения», «временный эрзац профессиональной и политической организации рабочаго класса», «наскоро сколоченные леса вокруг постройки, которые убираются прочь, как только кончается постройка» Метафору свою автор в сущности заимствовал из речи Церетелли в августовском Госуд. Близко подходил к толкованию Чернова или, конечно, вернее обратно и докладчик по организационному вопросу на первом всероссийском совещании советов меньшевик Богданов: «совершенно естественно — говорил он, — что ничего не имея, мы, т.
Будь у нас сильная организация, мы, быть может, имели бы политическия партии, профессиональные союзы и т. То обстоятельство, что у нас их нет, заставило революционную демократию в процессе революции, в горниле революции создать такие революционные органы, и это обстоятельство — отсутствие организации — очевидно, увлекло наиболее действенные революционные элементы демократии на путь создания Советов. Добавим, что в «увлечении» этой организационной идеей сказалось в значительной степени механическое воспроизведение рабочей традиции 1905—6 гг. Как же характеризовал роль советов докладчик? Богданов указывал, что «революционная демократия» состоит не только из рабочих, не только из солдат и крестьян — «к той же демократа относятся и другие элементы демократии, не представленные в этих трех группах, следовательно, формула, что советы являются органами революционной демократии, должна расшириться в процессе работы путем привлечения других общественных и демократических элементов» 458.
Вместе с тем докладчик отмечал, что в данный момент перед всеми революционными силами «революцию сделали не только демократические элементы, — утверждал Богданов, — революцию сделали в достаточной степени и элементы цензовые» стоит одна задача, и потому нельзя отделять революционную демократию от остальных революционных сил России. Какой же вывод можно сделать из оценки «страннаго», по выражению дневника Гиппиус, факта существования «рядом с Временным Правительством двухтысячной толпы властнаго и буйнаго перманентнаго митинга», именуемаго Советом Р. Только тот, что «никакого замечательнаго своеобразия нашей революции», создавшей принципиальное «двоевластие» в сущности не было. Пусть на практике было даже «двое безвластие», как иронически охарактеризовал положение Троцкий в петроградском совете 21 мая при обсуждении дилеммы «отложения» Кронштадта от России. Речь идет о «конституционном механизме», о принципиальном захвате государственных функций в целях построения «новаго государства», теоретиком котораго явился Ленин.
Для него было почти естественно выхватить из жизни одно явление и представить его в виде предпосылки к своим позаимствованным из чужого арсенала схемам 459. Своеобразие русской революции заключалось в том, что рядом с «правительством буржуазии» с самых первых дней имелось «еще слабое, зачаточное, но всетаки несомненно существующее на деле и растущее другое правительство» статья о двоевластии в «Правде» 9 апреля. Логичность богдановскаго построения грубо была нарушена тем, что на знамени Исп. То, что намечалось и выявлялось позднее в сознании современников, переносилось в первоначальный период революции — его Милюков в «России на переломе» назвал «переходным» и отрицал в нем наличие тех признаков, которыми определяется двоевластие: «в первое время этого двоевластия еще не было». То же утверждал Милюков-политик и в 17 году на партийном собрании в Москве 8 апреля.
В унисон с ним звучал тогда голос его антагониста во Врем. Правительстве Керенскаго. Последний говорил 12 апреля делегатам армии, что между правительством и Советом полное единение в задачах и целях и имеется лишь некоторое расхождение в тактических вопросах 461.
Куропаткин беседу с кн. Львовым 25 апреля: «стали щепками, носящимися по произволу революционной волны».
Действительность была не так уж далека от безвыходнаго положения, характеристику котораго давали последния слова премьера. Жизнь довольно властно предъявляла свои требования, и Правительство оказывалось вынужденным итти на уступки — творить не свою программу, а следовать за стихией. Оно попадало между молотом и наковальней — между требованиями подлинной уже «цензовой общественности», маложертвенной и довольно эгоистично и с напором отстаивавшей свои имущественные интересы, и требованиями революционной демократии, защищавшей реальные, а подчас и эфемерные интересы трудовых классов — эфемерные потому, что революция, как впоследствии выразился один из лидеров «революционной демократии», «инерцией собственнаго движения была увлечена за пределы реальных возможностей» Чернов. Эту «инерцию собственнаго движения» проще назвать демагогией, ибо все безоговорочныя ссылки па «железную логику развития революции», которую на подобие «лавины, пришедшей в движение, никакия силы человеческия не могут остановить» Троцкий , являются попытками или запоздалаго самооправдания или безответственнаго политиканства. Достаточно ярко выразил закон «инерции» на мартовском Совещании Совета уфимский делегат большевик Эльцин, не оторвавшийся еще тогда от общаго социалистическаго русла и возражавший «дорогому нам всем» меньшевику Церетелли; этот враг «государственнаго анархизма» линию поведения революционной демократии определял так: «она должна заключаться в том, чтобы выше и выше поднимать революционную волну, чтобы не дать ей возможности снизиться, ибо...
Мы не знаем, сумело ли бы правительство иного состава — правительство, рожденное на почве большей или меньшей договоренности о войне и социальной программе минимум, которую надлежало осуществить в «переходное время» — до Учр. Собрания 472 , преодолеть многообразную стихийную «лавину»; оно встретило бы к тому же большее противодействие со стороны тех классов, которые в общем поддерживали политику власти «цензовой общественности». Вокруг такого неизбежно коалиционнаго правительства могло бы создаться, если не однородная правительственная партия, то объединение партийных группировок, связанное как-бы круговой порукой — оно давало бы правительству большую базу, чем легко улетучивающияся настроения «медового месяца». Такое правительство могло бы действовать смелее и решительнее, и ему легче было бы противостоять демагогии. Если договор был немыслим в момент, когда нужно было немедленно действовать, то ход революции неизбежно предоставлялся игре случайностей.
Временному Правительству перваго состава побороть стихию органически было не под силу. Уже 2-го Гиппиус записала свои «сомнения насчет будущаго» — ея сомнения аналогичны тем, которыя высказывал Кривошеин: «революционный кабинет не содержит в себе ни одного революционера, кроме Керенскаго». Как он будет шагать на этой горящей, ему ненавистной почве... Тут нужен громадный такт; откуда — если он в несвойственной ему среде будет вертеться? Решительнее других выразил это мнение вышедший из состава Правительства и мечтавший о крутых контр-мерах для борьбы с революцией Гучков; он определял характер правительства словом «слякоть».
Запись Куропаткина 14-го мая ; некоторое исключение Гучков делал для Милюкова... Суть же была не в «интеллигентском прекраснодушии», а в том, что правительство усваивало декларативный «язык революции», т. Отсюда рождалось впечатление, что Правительство является лишь «пленником революции», как выразился один из ораторов большевицкой конференции в конце марта. Следует признать, что огромной препоной для социальных экспериментов являлась война с ея напряженными экономическими требованиями. Сама по себе война психологически могла содействовать восприятию тех социально-экономических заданий, которыя ставили социалистическия партии.
Весь мир, в той или иной степени, переходил к планомерному государственному вмешательству в народное хозяйство. Далее до революционное «царское» правительство в России вынуждено было робко вступить на путь регулирования и контроля производства. Но революция, символизировавшая собою хирургическую операцию над общественным организмом, грозила зарезать ту курицу, которая несла во время войны, по выражению Шингарева, «золотая яйца». В этой несовместимости революции с войной и крылась причина подлинной трагедии России — трагедии, из которой без потрясений, при растущем экономическом кризисе, найти выход было чрезвычайно трудно. Иллюстрацией к сказанному представляется история вопроса о восьмичасовом рабочем дне, стихийно выдвинувшагося в Петербурге в первые же дни и отнюдь не по инициативе Совета — скорее даже «вопреки директивам» центра.
Вопрос возник в связи с вынесенной по докладу Чхеидзе 1170 голосами против 30 резолюцией Совета 5-го марта по поводу прекращения политической стачки. Указывая, что «первый решительный натиск возставшаго народа на старый порядок увенчался успехом и в достаточной степени обезпечил позицию рабочаго класса в его революционной борьбе». Совет признал «возможным ныне же приступить к возобновлению работ в петроградском районе с тем, чтобы по первому сигналу вновь прекратить начатая работы». Возобновление работ — мотивировал Совет — «представляется желательным в виду того, что продолжение забастовок грозит в сильнейшей степени разстроить уже подорванныя старым режимом продовольственныя силы страны». Вместе с тем Совет объявлял, что он приступает к «разработке программы экономических требований, которыя будут предъявлены предпринимателям и правительству от имени рабочаго класса».
В последующем обращении к рабочим, в связи с происходившими «недоразумениями и конфликтами», Совет 9 марта отмечал, что «за небольшими исключениями рабочий класс столицы проявил поразительную дисциплину, вернувшись к станкам с такой же солидарностью, с какой он оставил их несколько дней тому назад, чтобы подать сигнал к великой революции» 475. Это «небольшое исключение», под влиянием пропаганды большевиков, заявило о своем не подчинении директивам Совета, потому что, как говорилось, напр. Однородных по внешней форме резолюций требованием «немедленнаго ареста Николая и его приспешников» мы коснемся в другом контексте 476. В них, кроме призывов к «прекращению кровавой бойни», «классам неимущим ненужной» и т. Таков был боевой лозунг, выставленный большевиками; он искони органически вошел в сознание рабочей среды и потому легко был воспринят и на тех собраниях, на которых в «лойяльных» резолюциях о возобновлении работ как бы высказывалось доверие Временному Правительству: «только 8-часовой рабочий день может дать пролетариату, — говорилось в одной из них, принятой в Москве — возможность на широкое активное участие в политической и профессиональной борьбе.
Только полное раскрепощение рабочаго класса от тяжелой изнурительной работы может дать возможность рабочему классу стоять на страже интересов своего народа и принять участие в созыве Учредительнаго Собрания... Полагая, что лозунг о 8-часовом рабочем дне является также политическим лозунгом, а потому осуществление рабочаго дня не может быть отложено на будущее, необходимо немедленно провести в жизнь 8-часовой рабочий день для всех наемных работников» 477. Красной нитью в огромном большинстве резолюций о введении 8-часового раб. Жизнь, однако, опережала академическия решения, и на заводах после возстановления работ происходило «непрерывное недоразумение» — явочный порядок введения ограничительнаго рабочаго времени, смена администрации и т. В воззвании 9 марта петроградский Совет, высказываясь против «разрозненных выступлений отдельных фабрик», осуждая «абсолютно недопустимые эксцессы» порча материалов, поломка машин и насилия над личностью , которые «способны лишь причинить величайший вред рабочему делу, особенно в переживаемый тревожный момент», еще раз подчеркнул, что он разрабатывает «перечень общих экономических требований, которыя будут предъявлены фабрикантам и правительству от имени рабочаго класса».
В то же время Совет предостерегал предпринимателей против «недозволительных» в отношении к «борцам за освобождение родины» попыток явнаго и тайнаго локаута и грозил, что «принужден будет с величайшей энергией вступить в борьбу с этими злоупотреблениями предпринимателей, особенно постыдными в переживаемые нами дни»... Под влиянием этого низового «террора» петербургское общество фабрикантов и заводчиков само, при посредничестве министра торговли и промышленности Коновалова, обратилось в Совет для улажения возникшаго конфликта с рабочими, и 10-го было достигнуто соглашение, устанавливающее впредь до издания закона о нормировке рабочаго дня 8-часового «действительнаго труда» сверхурочныя работы по особому соглашению , учреждения совета старост фабрично заводскаго комитета и примирительных камер. В Москве соглашение не удалось в силу непримиримой позиции, занятой местным Обществом фабрикантов и заводчиков, хотя в ряде районов предприниматели крупные давали свое согласие на введете 8-часового рабочаго дня. В результате нормирование продолжительности дня труда стало производиться «самовольно» по отдельным предприятиям, и московскому Совету задним числом пришлось 18 марта санкционировать своим авторитетом то. Совет постановил: «признать необходимым введение 8-часового рабочаго дня по всей стране; обратиться к Временному Правительству с требованием о немедленном издании соответствующаго декрета и призвать все Советы Р.
В Москве же, не дожидаясь издания такого декрета, ввести 8-часовой рабочий день, допуская сверхурочныя работы только в отраслях промышленности, работающей на оборону, производящей предметы первой необходимости и по добыче топлива». Соответствующая волна прокатилась по всей России, причем борьба за 8-часовой рабочий день принимала либо петербургскую, либо московскую форму, т. Это бытовое двоевластие было, однако, довольно чуждо мысли самочинаго законодательства; можно сказать, что господствовала формулировка, данная на одном из Московских рабочих собраний: «Мы вводим 8-часовой рабочий день с 17 марта и требуем от Совета Р. Как же реагировала власть, которой предлагалось поставить авторитетный «штемпель» законодательной санкции к тому, что в жизни достигалось «революционным» путем? Она в сущности бездействовала.
Революционный министр говорил о труде, который является «основой производительной силы страны» и от «успехов котораго зависит благополучие. Это были все общия слова, т. Правительство немедленно реагировало, и в журнале заседания того же 10 марта значится: «предоставить министру торговли и промышленности войти в обсуждение вопроса о возможности и условиях введения сокращеннаго рабочаго времени в различных местностях России по отдельным группам предприятий и представит, предположения свои на разсмотрение Временнаго Правительства». На этом все дело и остановилось — само Правительство дальше подготовки мер к введению 8-часового рабочаго дня в предприятиях военнаго и морского ведомства не пошло. Как будто трудно последовать за воспоминаниями Керенскаго и признать, что Коновалов в согласии с фабрикантами 11 марта «ввел уже 8-часовой рабочий день на фабриках и заводах Петрограда».
Очень сомнительно, чтобы в министерств торговли и промышленности «в порядке спешности» действительно разрабатывался «законопроект о 8-часовом рабочем дне», как, отвечал Исполнительный Комитет на многочисленные и настойчивые запросы из провинции, указывая, что о вступлении закона в силу будет «своевременно объявлено». Собравшееся в конце марта «Совещание Советов» не могло пройти мимо развертывавшейся борьбы за сокращение рабочаго дня. И Совещание в резолюции о введении 8-часового рабочаго дня предлагало правительству издать соответствующий декрет с оговоркой о необходимости допущения сверхурочных работ в тех отраслях промышленности, который работают на нужды обороны и связаны с продовольствием страны. Совещание правильно учитывало, что 8-часовой рабочий день не является только вопросом экономической выгоды рабочаго класса, но крайне ослабляет реалистичность своей позиции, выдвигая наряду с соображениями о необходимости участия рабочаго класса с переходом России к демократическому строю в общеполитической и культурной жизни страны, но и довольно априорныя заботы об «ослаблении кризиса в будущем», о необходимости «позаботиться о смягчении ужасов грядущей безработицы и об облегчении приискания заработка тем, которые вернутся после окончания войны из армии». Совещание поручило Исполнительному Комитету петроградскаго Совета вступить с Временным Правительством в переговоры о порядке введения 8-часового рабочаго дня 479.
В законодательном порядке дело мало подвинулось вперед 480. В итоге получилась анархия на местах, где при отсутствии указаний из центра, почти неизбежно пышным цветом расцветало «революционное правотворчество», т. Показательным примером подобнаго местнаго законодательства служит «обязательное постановление» о восьмичасовом рабочем дне и примирительных камерах, изданное Борисовским Минской губ. Исполнительным Комитетом за подписью и. Вульфиуса на исходе второго месяца революции — 26 апреля.
Принципиальное решение о введении 8-час. Очевидно, не без влияния правительственнаго воззвания к рабочим, обслуживающим учреждения фронта 482 , борисовские законодатели к общему положению о 8-час. Наконец, Исполнительный Комитет объявлял, что приостановка предприятия, чрезвычайно вредная для обороны, повлечет за собой «секвестрацию его». Все это «законодательное» творчество шло вне правительственнаго контроля. Нерешительность или медлительность Правительства сильно снижали его революционный авторитет в рабочей массе тем более, что реальная борьба за 8-часовой рабочий день сопровождалась в «буржуазной» печати довольно шумной противоположной кампанией.
В ней приняли участие и марксистские экономисты, с добросовестностью догматиков доказывающие. Усвоить эту догматичность довольно трудно, ибо было слишком очевидно, что в взбудораженной атмосфере революция естественно приводит к пониженности труда; 8 часов «действительной» работы, как выражалось петербургское соглашение 10—11 марта, для народнаго хозяйства имело несравненно большее значение, чем сохранение фиктивных норм 484. Промышленники не могли не понимать этой элементарной истины. В собрании материалов «Рабочее движение в 1917 г. Омский комитет обращался к предпринимателям с «убедительной просьбой» принять выработанныя Советом условия введения 8-часового рабочаго дня.
Биржевой комитет, считая приостановку работ на оборону «преступной», выражал надежду, что промышленники «пожертвуют частью своих интересов и не явятся виновниками обострения классовой борьбы в данный исключительной важности исторический момент». И когда центральныя организации промышленников с некоторым напором оказывали воздействие на Правительство в смысле законодательнаго непринятия гибельной по своим последствиям той «временной уступки», на которую они должны были пойти, то в их формальной аргументации докладная записка в марте горнопромышленников Урала , действительно, трудно не усмотреть стремления, при неопределенности экономических перспектив лишь выиграть время, пока не выяснится, в какую сторону склонится «стрелка революционной судьбы». Такое впечатление производит, например, запоздалое в мае постановление московскаго биржевого комитета. В нем говорилось: «Вопрос о 8-часовом рабочем дне не может быть разсматриваем, как вопрос о взаимном соглашении между предпринимателями и рабочими, так как он имеет значение общегосударственное... Поэтому промышленники «не признают для себя возможным разрешать его в данный момент, как бы благожелательно ни было их отношение к интересам рабочих».
В итоге в мае, когда уже существовало новое «коалиционное» правительство, лишь начали «выяснять» трудный вопрос о 8 час. Для промышленников вопрос о продолжительности рабочаго дня главным образом являлся проблемой экономической, связанной с повышением заработной платы. За «восьмичасовой кампанией» последовала и столь же стихийно возникшая борьба за повышение тарифных ставок, не поспевавших за падением денежных ценностей и дороговизной жизни — борьба, осложненная органически связанной с переживаемым хозяйственным кризисом проблемой организации производства, как единственнаго выхода из кризиса. Эта экономическая и социальная борьба хронологически уже выходит за пределы описания мартовских дней, когда лишь намечались признаки будущей революционной конфигурации. В жизни «фактическое осуществление» социалистических постулатов в теории представлявшееся в виде «твердых шагов организованной демократии», а на практике, по характеристике «Известий» — «необузданной перестройкой» приводило к довольно уродливым формам «рабочаго контроля», требований подчас заработной платы, обезпечивающей «свободную и достойную жизнь"», но не соответствующей экономической конъюнктуре.
Демагогия, вольная и невольная 485 , конечно, и здесь сыграла свою зловредную роль, парализуя трезвую оценку рабочей тактики, которую давала, например, общая резолюция по рабочему вопросу, принятая на Совещании Советов. В ней на тяжеловатом официальном языке говорилось: «... Демагогические призывы находили отзвук в массе в силу не только примитивной психологии ""неимущих». Допустим, что довоенное процветание промышленности и ея искусственная взвинченность в первый период войны были уже в безвозвратном прошлом, что эти прибыли истощились в дни изнурительной и затяжной мировой катастрофы, и что промышленность — как доказывают некоторые экономисты — вошла в революционную полосу разстроенной и ослабленной — побороть укоренившуюся психологию нельзя было отвлеченным, научным анализом, тем более, что сведения о «колоссальных военных барышах» отдельных промышленных и банковских предприятий продолжали появляться на столбцах периодической печати и на устах авторитетных деятелей революции, не вызывая опровержений. Даже такой спокойный и по существу умеренный орган печати, как московския «Русския Ведомости», несколько позже в связи с августовским торгово-промышленным съездом, негодовал на то, что съезд «совершенно закрыл глаза на вакханалию наживы».
Ненормальность положения, когда заработную плату приходилось выплачивать в счет основного капитала предприятия, как неоднократно указывали представители промышленников в совещаниях, созываемых впоследствии министерством торговли и промышленности, приводила к требованиям повышения государством цены на фабрикаты, производимые на оборону: уступки промышленников рабочим — говорил Некрасов на Московском Государственном Совещании — фактически перекладывались на государство. Последнее обращалось к главному своему ресурсу — выпуску бумажных денег. Выход из заколдованнаго круга мог быть найден только в определенной экономической политике, которой не было у Временнаго Правительства, загипнотизированнаго концепцией рисовавшагося в отдалении вершителя судеб — Учредительнаго Собрания... Только противопоставив такую определенную программу для переходнаго времени, можно было свести на землю социалистическия «утопии». Земля — народу В параллель к постановке вопроса о нормировке трудового дня можно привести иллюстрацию из области недостаточно отчетливой земельной политики Временнаго Правительства, расширявшей рамки местнаго революционнаго правотворчества и свидетельствовавшей, что у Правительства не было конкретнаго плана аграрных мероприятий временнаго характера для переходнаго периода.
В этой области положение Правительства «цензовой общественности», конечно, было особенно трудно, так как надлежало примирить не только диаметрально противоположные интересы, но и в корень расходящиеся принципы 488. При отсутствии единаго общественнаго мнения не могло быть и той самопроизвольно рождающейся директивы, которую впоследствии Временное Правительство в декларации, подводившей итоги его двухмесячной деятельности, называло «волею народа». В марте деревня не подавала еще громко своего голоса. Молчала ли деревня потому, что оставшиеся в ней «старики, больные и женщины» встретили спокойно таково было мнение, например, кирсановскаго съезда земельных собственников революцию, — обезлюдение деревни Чернов считает основным мотивом молчания деревни; молчала ли потому, что просто «еще снег не сошел с земли» мнение составителей социалистической «Хроники» ; молчала ли потому, что плохо была осведомлена о перевороте и относилась к нему в первый момент недоверчиво уполномоченные Временнаго Комитета в своих донесениях отмечали случаи — и не в каких-нибудь глухих углах обширной страны — когда в деревне, продолжавшей жить с представителями старой власти, урядниками и становыми, не знали о происшедших событиях еще в конце марта и боялись, что все может «повернуться на старое»; донесения думских уполномоченных подтверждают многочисленныя изданныя крестьянския воспоминания. Газетныя корреспонденции того времени отметят нам даже такие удивительные факты в центре России, как распространенное среди мужиков Дмитровскаго уезда Московской губ.
Спокойствие в деревне нарушила волна дезертиров, пришедших с фронта и подчас — отмечает отчет Временнаго Комитета — сыгравших роль первых осведомителей о происшедшем перевороте. Военный министр в обращении к «дезертирам» 7 апреля объяснял эту утечку с фронта «распространением... Создавалась недвусмысленная опасность, что молва о земле может сорвать фронт, и министр земледелия спешил опровергнуть циркулирующие слухи «о предстоящей в ближайшее время крупной земельной реформе вплоть до конфискации частно-владельческих земель». По существу Правительство ничего не говорило — его воззвание по «первейшему» по своему значению земельному вопросу 17 марта справедливо может быть отнесено к разряду скорее нравоучительных произведений на тему о том, что «насилие и грабеж самое дурное и опасное средство в области экономических отношений». Принятие закона о земле народными представителями невозможно без «серьезной подготовительной работы», выполнить которую Правительство «признает своим неотложным долгом».
Впрочем, были приняты две решительныя меры: 12 марта были переданы в казну земли Кабинета отрекшагося Императора и 16-го конфискованы удельныя имущества. Оба правмтельственныя постановления, если и признать, что тактически они были необходимы, нарушали логику, выраженную формулой: ждать Учредительнаго Собрания. Вероятно, в рилу этого Правительство через посредство вел. Николая Михайловича прибегло к своеобразной мере получения письменных отказов членов императорской фамилии от наследственных прав на российский престол и согласия их на «отдачу» удельных земель 489. Подводя итог наблюдений думских уполномоченных при объезде после переворота, 28 губерний Европейской России, трехмесячный отчет отдела сношений с провинцией Временнаго Комитета говорил: «для крестьян новый строй — это земля».
Совершенно естественно, что уполномоченные Временнаго Комитета наблюдали «отсутствие у крестьян представления» о запутанности и трудности разрешения земельнаго вопроса. Мысль о сложности статистическаго «учета земельных запасов, распределения земельной собственности, выяснения условий и видов землепользования» и т. Он предвкушает золотой век осуществления их. Он часто далек от мысли, что все эти лозунги окажутся мыльными пузырями по той простой причине, что земли нет, что в большинстве средних губерний не только нельзя думать о трудовой норме, но и о лишних 2 десятинах». Но ведь уполномоченные интеллигенты из Петербурга, да еще облеченные званием членов Гос.
Думы, которые могли заманчивыя перепективы в смысле земельных чаяний свести к реальной действительности, были случайными и редкими гостями в деревне 490. В большинстве случаев проповедником являлся какой-нибудь солдат из столицы или партийный агитатор, не слишком сведующий и не слишком сркупулезный в своей демагогической пропаганде — в дни революции не было недостатка и в людях, одетых в интеллигентский мундир и готовых выдавать «дутые векселя». Одним обещанием «собрать материал» для Учредительнаго Собрания, представление о котором в деревне было неясно 491 , нельзя было предотвратить анархическия выступления в деревне и избегнуть самостоятельнаго «правотворчества» в сфере земельных отношений. Надо было отдать себе отчет в реальном положении и в неизбежности исхода будущей аграрной реформы в сторону интересов «трудового крестьянства». Бороться с «дутыми векселями» можно было лишь ясным и определенным заявлением, в каком именно направлении будет происходить подготовительная работа перед Учредительным Собранием, и одновременным принятием в законодательном порядке тех переходных мер, которыя подсказывала жизнь и которыя гарантировали бы в сознании массы неприкосновенность земельнаго фонда до Учредительнаго Собрания.
Пешехонов «осторожный поссибилист», по выражению Чернова тогда же пытался выступить с предупреждением, что Учредительному Собранию придется «лишь оформить и санкционировать то, что будет совершено и достигнуто в процессе революционнаго строительства: отложить последнее немыслимо. Весь вопрос в том, пойдет ли он дальше анархическим путем или в организованных формах». При анархии получится не тот строй, к которому стремятся все демократическия партии. Но и «такой строй придется санкционировать, пересилить революцию Учредительное Собрание, конечно, будет не в силах». Не имея еще собственнаго органа повседневной печати, Пешехонов выступал в с.
Планомерное «революционное строительство» Пешехонов видел в организации сети земельных комитетов, задачей которых являлась бы подготовка общей реформы и разработка предварительных, неотложных временных мер. Мысль Пешехонова была освоена революционной демократией 492 и нашла конкретное себе воплощение в правительственном мероприятии, но только через месяц и без той определенности, которую вкладывал инициатор земельных комитетов. На Главный комитет возлагалась задача составления общаго проекта на основании собранных данных и соображений, которыя будут представлены местными комитетами. На местные комитеты волостные, уездные, губернские , помимо собирания сведений и составления «соображений и заключений», возлагалось приведение в исполнение постановлений центральной власти; издание местных обязательных постановлений, простановка действий частных лиц, направленных к обезценению земельных имуществ и возбуждение перед Главным Земельным комитетом вопросов об изъятия таких имуществ и о наиболее целесообразном использовании их. В воззвании, сопровождавшем опубликование закона, делался некоторый шаг вперед и говорилось, что Учредительное Собрание «найдет справедливое решение земельнаго вопроса и установит новый земельный строй».
Население вновь призывалось к воздержанию от самовольных действий в области земельных отношений и «спокойно, в сознании своей ответственности за будущее нашей родины готовиться к приходу истиннаго устроителя земли русской — народнаго Учредительнаго Собрания». И только в декларации Главнаго Земельнаго Комитета 20 мая, т. На путь известной активности побудила Правительство вступить сама жизнь — проявление в стране с большей интенсивностью в апреле аграрнаго движения. Точной статистики этого движения у нас, конечно, никогда не будет... Ведомость Главнаго Управления по делам милиции за апрель отмечает 204 случая земельных правонарушений против 17 за март 494.
Статистика эта не дает полной картины уже потому, что систематическия сведения о «самоуправных действиях» на местах стали собираться лишь после циркулярной телеграммы 11 апреля министерства внутренних дел губернским и областным комиссарам. Насколько она преуменьшает действительность, можно судить по отдельному случаю... Так в делах Главнаго Земельнаго Комитета, имеется сводка сведений к 1 августа о движении среди крестьян, составленная Орловской губернской земской управой на основании анкет министерства земледелия: для марта и ней отмечено 40 случаев проявления «движения среди крестьян», для апреля 128... Волна апрельских волнений вызвала безпокойство Временнаго Комитета Государственной Думы, обратившагося к, министру земледелия Шингареву с запросом о мероприятиях для предупреждена «аграрных безпорядков». Ответ Шингарева в конце апреля напечатан у Шляпникова.
Министр земледелия отмечал, что происшедшия аграрныя волнения в некоторых местностях явились «естественным результатом переворота», когда органы новой власти не могли дать «надлежащаго отпора» стремлениям «безответственных лиц и групп населения к осуществлению своих чаяний путем захватов и насилий». Можно было ожидать, что аграрные безпорядки... Действительность не оправдала этих опасений, в полной мере», так как по имеющимся у министра сведениям «аграрныя волнения не приняли столь широких размеров»... При этом крестьяне по большей части прибегали не к безвозмездному отобранию владельческих земель, а к принудительной сдаче им в аренду по назначенной волостным комитетом «справедливой» цене, правда весьма пониженной по сравнению с существующей». Шингарев писал, что министерство, учитывая «все серьезныя последствия» аграрных волнений в частности для «обезпечения армии и населения продовольствием.
Такими средствами являлись меры двоякаго рода: 1 Прекращения безпорядков... В отношении мер перваго рода необходимо, однако, принять во внимание, что, не имея в своем распоряжении таких органов власти, какие могли бы прекратить безпорядки путем применения физической силы, находящейся в ведении министерства внутренних дел... Такого рода обращение привело в некоторых случаях к положительным результатам»... Закон 11 апреля устанавливает предоставление всех пустующих земель в распоряжение местных продовольственных комитетов с назначением последними справедливой арендной платы в пользу владельцев за занятие их земель и принятие за счет государства убытков, понесенных частными владельцами от насильственного захвата их земель, возлагая вместе с тем на виновных гражданскую и уголовную ответственность». В заключение министр выражал свое «глубокое убеждение», что при более тесном взаимодействии между центральным правительством, местными властями и общественными организациями, «дальнейшему распространению безпорядков на почве земельных отношений будет положен предел».
Оптимистическое заключение министра земледелия было преждевременно, ибо такие паллиативы не могли успокоить деревню, которую, помимо реальных требований жизни, возбуждали идеологи «социальнаго радикализма» 497. Но на первых порах правительственныя мероприятия содействовали значительному ослаблению земельных правонарушений 498 : данныя милиции снижают цифру апрельских выступлений с 204 на 81; в том же соответствии во взятом примере Орловской губ. Отчет Врем. Комитета, отмечая. Депутаты, объезжавшие провинцию.
Не обобщая фактов, отметим черты, подчеркнутыя в отчете. Часто, например, владельцы и управляющие крупных имений убегали, оставляя хозяйство на произвол судьбы. Крестьяне и сама исполнительная власть затруднялись, как наступить в таком случае: помещики спешили рубить лес, распродать живой и мертвый инвентарь. Деревенские делегаты «приходят в город за разъяснением, заходят в комитеты, к комиссару, в Советы Р. И отчет рисует бытовую сцену, как односельчане сажают в холодную вернувшагося депутата, который проездил общественныя деньги и ничего не узнал: «все забыл, что слышал; так много слышал, что...
Нередки случаи, когда советския декларации принимаются за «закон» 500. Большинство уполномоченных, как утверждает отчет, вынесли «крайне мрачный» взгляд на волостные комитеты — они не имели ни «авторитета», ни «гражданской ответственности» и легко превращались в «игрушку в руках политическаго агитатора», причем выразители крайних мнений, соответствовавших «чаяниям изголодавшагося по земле народа», вызывали наибольшее доверие. Другие наблюдатели отмечали и иную сторону в скептицизме населения к волостному земству— «хорошие» крестьяне не шли на выборныя должности, не доверяя еще новым порядкам; на выборах проявился большой абсентеизм.
что такое двоевластие в 1917
| Двоевластие: что это такое и какие последствия оно имеет? | Двоевластие в России в 1917 году возникло из-за нестабильной политической ситуации и социальных протестов, которые привели к свержению царского режима. |
| Почему после Февральской революции 1917 года образовался режим двоевластия? | Двоевластие) относится к сосуществованию двух российских правительств в результате Февральской революции: Советов (рабочих советов), в частности Петроградского Совета, и Временного правительства России. |
| Что такое Двоевластие простыми словами | История | Двоевластие закончилось в июльские дни 1917 г., когда власть целиком перешла в руки контрреволюционной буржуазии. |
| Двоевластие егэ факты | Чаще под двоевластием понимается одновременная власть двух противоборствующих политических сил (организаций или людей), каждая из которых стремится сосредоточить всю ее полноту в своих руках. |
| Основная сущность и понятие двоевластия | Что такое ДВОЕВЛАСТИЕ? своеобразное и крайне противоречивое переплетение двух властей в России, создавшееся после Февральской буржуазно-демократической революции в марте — начале июля 1917: власти буржуазии — Временного правительства (См. Временное. |
Остались вопросы?
Двоевластие — это сосуществование параллельных систем управления в России в марте–июле 1917 года. Двоевластие — это не разделение властей, а противостояние одной власти против другой, что приводит неизбежно к конфликтам, к стремлению каждой власти сместить ей противостоящую. Причины возникновения двоевластия заключаются в отсутствии опыта политической власти у пролетариата, в их недостаточной организованности и сознательности.
Что такое двоевластие и почему оно возникает
| 2. Двоевластие | Цели двоевластия Двоевластие в России в 1917 году было вызвано необходимостью преодолеть политический и социальный кризис, возникший при падении царского режима. |
| Возможно ли «двоевластие» в России ныне и если да, то какое?: vasiliev_vladim — LiveJournal | Так возникло двоевластие, началась "нарастающая борьба с исполкомом совдепа", как писал Василий Шульгин. |
| Основная сущность и понятие двоевластия | Проблема двоевластия требует особого объяснения, выходящего за рамки Февральской революции, и понять этот феномен невозмож но без обращения к характеристикам социокультурного пространс тва России, политической культуры и традиций управления. |
| Что такое двоевластие | Цели двоевластия Двоевластие в России в 1917 году было вызвано необходимостью преодолеть политический и социальный кризис, возникший при падении царского режима. |
Должен остаться только один. Госдума предложила устранить двоевластие в муниципалитетах
Двоевластие в России в 1917 году было результатом политического кризиса и социальных противоречий. Двоевластие — сосуществование параллельных систем власти и управления в России после Февральской революции в марте — июле 1917 года. Двоевластие — сосуществование параллельных систем власти и управления в России после Февральской революции в марте–июле 1917 года. Двоевластие в 1917 году – это форма правления, при которой власть делится между двумя группами: правительством, основанным на демократических принципах, и Советами рабочих и солдатских депутатов (Соврабдеп). Двоевластие — сосуществование параллельных систем власти и управления (Временного правительства и Петросовета) в России после Февральской революции в марте — июле 1917 года. Двоевластие – сосуществование параллельных систем власти и управления в России после революционных событий февраля 1917 г. – Временного правительства и Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов.
Двоевластие (Россия, 1917)
Председателем и министром внутренних дел стал князь Г. Львов, крупный помещик и видный общественный деятель. По своим политическим убеждениям, отмечал В. Ленин, это был "умереннейший либерал". Оказавшись на таком посту, Львов, по свидетельству высокопоставленного царского чиновника В. Лопухина, впал "в совершенно экстатическое состояние. Вперив взор в потолок, он проникновенно шептал: "Боже, как все хорошо складывается!.. Великая, бескровная... Министерство иностранных дел возглавил кадет П. Милюков, лидер буржуазной конституционно-демократической партии, редактор кадетской газеты "Речь", глашатай русской буржуазии.
У Милюкова, как и у Львова, "ликующее настроение" и "не сходящая с уст радостная улыбка". В первые дни после победы Февральской революции его заботит лишь одно - "бурному потоку стихийного народного подъема... Пост военного и морского министра занял А. Гучков - ведущий буржуазный политический деятель, представитель монополистических кругов буржуазии. По свидетельству генерала М. Бонч-Бруевича, это был человек самовлюбленный. Будучи министром, Гучков "без церемоний смещал неугодных ему генералов и назначал на высокие посты любого из своих случайных фаворитов. Целью этой убийственной для русской армии генеральской чехарды, напоминавшей производившуюся Распутиным смену царских министров, было "омолодить" действующую армию, вдохнуть в нее "наступательный дух и волю к войне до победного конца"21. Министром торговли и промышленности был назначен влиятельный московский мануфактурист А.
Коновалов, рьяно защищавший интересы буржуазии. На посту министра финансов подвизался крупный сахарозаводчик и землевладелец М. Терещенко, который, по словам Лопухина, главное свое призвание видел в том, чтобы "служить центром внимания, играть ведущую роль, парадировать и без конца бол- 17 Н. Люди и политика. Вся власть Советам. Министром путей сообщения стал Н. Некрасов, просвещения - А. Мануйлов, земледелия - А. Шингарев, обер-прокурором Синода - В.
Львов, государственным контролером - И. Десять из одиннадцати членов Временного правительства представляли классы помещиков и капиталистов. Одиннадцатым членом Временного правительства был эсер А. Ленин, - приглашен в новое правительство только для того, чтобы создать видимость "народного" правительства, чтобы иметь "демократического" краснобая, который говорил бы народу громкие, но пустые слова, в то время, как Гучковы и Львовы будут делать антинародное дело" 23. Буржуазия горячо приветствовала создание Временного правительства, материально и морально содействовала укреплению его авторитета. Временному правительству была крайне необходима такая поддержка: оно не только не обладало всей полнотой государственной власти, но в течение первых четырех месяцев своей деятельности вынуждено было делить ее с Петроградским Советом. Гучков генералу В. Алексееву, - и его распоряжения осуществляются лишь в тех размерах, как допускает Совет рабочих и солдатских депутатов, который располагает важнейшими элементами реальной власти, так как войска, железные дороги, почта и телеграф в его руках. Можно прямо сказать, что Временное правительство существует, лишь пока это допускается Советом рабочих и солдатских депутатов"25.
Таким образом, в стране существовали две власти, две диктатуры: диктатура пролетариата и крестьянства в лице Советов рабочих и солдатских депутатов и диктатура буржуазии, возглавляемая Временным правительством. Ленин, - состоит в том, что она создаладвоевластие", которое выражало переходный момент в развитии революции, "когда она зашла дальше обычной буржуазно-демократической революции, но не дошла еще до "чистой" диктатуры пролетариата и крестьянства"26. Такое положение, когда наблюдалось переплетение двух диктатур, не могло продолжаться очень долгое время. Из двух властей одна должна была сойти на нет. Восемь месяцев отделяют Февральскую революцию от Великой Октябрьской социалистической революции, и все это время было заполнено ожесточеннейшей борьбой за власть между трудящимися массами и буржуазно-помещичьими кругами. Не было ни одной проблемы в жизни страны, по которой не сталкивались бы их интересы, а по вопросам войны и мира, рабочему, аграрному, национальному и многим другим развернулась между ними та жестокая схватка, от исхода которой зависело будущее России. Ленин, ПСС. Документы и материалы.
В марте деревня не подавала еще громко своего голоса. Молчала ли деревня потому, что оставшиеся в ней «старики, больные и женщины» встретили спокойно таково было мнение, например, кирсановскаго съезда земельных собственников революцию, — обезлюдение деревни Чернов считает основным мотивом молчания деревни; молчала ли потому, что просто «еще снег не сошел с земли» мнение составителей социалистической «Хроники» ; молчала ли потому, что плохо была осведомлена о перевороте и относилась к нему в первый момент недоверчиво уполномоченные Временнаго Комитета в своих донесениях отмечали случаи — и не в каких-нибудь глухих углах обширной страны — когда в деревне, продолжавшей жить с представителями старой власти, урядниками и становыми, не знали о происшедших событиях еще в конце марта и боялись, что все может «повернуться на старое»; донесения думских уполномоченных подтверждают многочисленныя изданныя крестьянския воспоминания. Газетныя корреспонденции того времени отметят нам даже такие удивительные факты в центре России, как распространенное среди мужиков Дмитровскаго уезда Московской губ. Спокойствие в деревне нарушила волна дезертиров, пришедших с фронта и подчас — отмечает отчет Временнаго Комитета — сыгравших роль первых осведомителей о происшедшем перевороте. Военный министр в обращении к «дезертирам» 7 апреля объяснял эту утечку с фронта «распространением... Создавалась недвусмысленная опасность, что молва о земле может сорвать фронт, и министр земледелия спешил опровергнуть циркулирующие слухи «о предстоящей в ближайшее время крупной земельной реформе вплоть до конфискации частно-владельческих земель». По существу Правительство ничего не говорило — его воззвание по «первейшему» по своему значению земельному вопросу 17 марта справедливо может быть отнесено к разряду скорее нравоучительных произведений на тему о том, что «насилие и грабеж самое дурное и опасное средство в области экономических отношений». Принятие закона о земле народными представителями невозможно без «серьезной подготовительной работы», выполнить которую Правительство «признает своим неотложным долгом». Впрочем, были приняты две решительныя меры: 12 марта были переданы в казну земли Кабинета отрекшагося Императора и 16-го конфискованы удельныя имущества. Оба правмтельственныя постановления, если и признать, что тактически они были необходимы, нарушали логику, выраженную формулой: ждать Учредительнаго Собрания. Вероятно, в рилу этого Правительство через посредство вел. Николая Михайловича прибегло к своеобразной мере получения письменных отказов членов императорской фамилии от наследственных прав на российский престол и согласия их на «отдачу» удельных земель 489. Подводя итог наблюдений думских уполномоченных при объезде после переворота, 28 губерний Европейской России, трехмесячный отчет отдела сношений с провинцией Временнаго Комитета говорил: «для крестьян новый строй — это земля». Совершенно естественно, что уполномоченные Временнаго Комитета наблюдали «отсутствие у крестьян представления» о запутанности и трудности разрешения земельнаго вопроса. Мысль о сложности статистическаго «учета земельных запасов, распределения земельной собственности, выяснения условий и видов землепользования» и т. Он предвкушает золотой век осуществления их. Он часто далек от мысли, что все эти лозунги окажутся мыльными пузырями по той простой причине, что земли нет, что в большинстве средних губерний не только нельзя думать о трудовой норме, но и о лишних 2 десятинах». Но ведь уполномоченные интеллигенты из Петербурга, да еще облеченные званием членов Гос. Думы, которые могли заманчивыя перепективы в смысле земельных чаяний свести к реальной действительности, были случайными и редкими гостями в деревне 490. В большинстве случаев проповедником являлся какой-нибудь солдат из столицы или партийный агитатор, не слишком сведующий и не слишком сркупулезный в своей демагогической пропаганде — в дни революции не было недостатка и в людях, одетых в интеллигентский мундир и готовых выдавать «дутые векселя». Одним обещанием «собрать материал» для Учредительнаго Собрания, представление о котором в деревне было неясно 491 , нельзя было предотвратить анархическия выступления в деревне и избегнуть самостоятельнаго «правотворчества» в сфере земельных отношений. Надо было отдать себе отчет в реальном положении и в неизбежности исхода будущей аграрной реформы в сторону интересов «трудового крестьянства». Бороться с «дутыми векселями» можно было лишь ясным и определенным заявлением, в каком именно направлении будет происходить подготовительная работа перед Учредительным Собранием, и одновременным принятием в законодательном порядке тех переходных мер, которыя подсказывала жизнь и которыя гарантировали бы в сознании массы неприкосновенность земельнаго фонда до Учредительнаго Собрания. Пешехонов «осторожный поссибилист», по выражению Чернова тогда же пытался выступить с предупреждением, что Учредительному Собранию придется «лишь оформить и санкционировать то, что будет совершено и достигнуто в процессе революционнаго строительства: отложить последнее немыслимо. Весь вопрос в том, пойдет ли он дальше анархическим путем или в организованных формах». При анархии получится не тот строй, к которому стремятся все демократическия партии. Но и «такой строй придется санкционировать, пересилить революцию Учредительное Собрание, конечно, будет не в силах». Не имея еще собственнаго органа повседневной печати, Пешехонов выступал в с. Планомерное «революционное строительство» Пешехонов видел в организации сети земельных комитетов, задачей которых являлась бы подготовка общей реформы и разработка предварительных, неотложных временных мер. Мысль Пешехонова была освоена революционной демократией 492 и нашла конкретное себе воплощение в правительственном мероприятии, но только через месяц и без той определенности, которую вкладывал инициатор земельных комитетов. На Главный комитет возлагалась задача составления общаго проекта на основании собранных данных и соображений, которыя будут представлены местными комитетами. На местные комитеты волостные, уездные, губернские , помимо собирания сведений и составления «соображений и заключений», возлагалось приведение в исполнение постановлений центральной власти; издание местных обязательных постановлений, простановка действий частных лиц, направленных к обезценению земельных имуществ и возбуждение перед Главным Земельным комитетом вопросов об изъятия таких имуществ и о наиболее целесообразном использовании их. В воззвании, сопровождавшем опубликование закона, делался некоторый шаг вперед и говорилось, что Учредительное Собрание «найдет справедливое решение земельнаго вопроса и установит новый земельный строй». Население вновь призывалось к воздержанию от самовольных действий в области земельных отношений и «спокойно, в сознании своей ответственности за будущее нашей родины готовиться к приходу истиннаго устроителя земли русской — народнаго Учредительнаго Собрания». И только в декларации Главнаго Земельнаго Комитета 20 мая, т. На путь известной активности побудила Правительство вступить сама жизнь — проявление в стране с большей интенсивностью в апреле аграрнаго движения. Точной статистики этого движения у нас, конечно, никогда не будет... Ведомость Главнаго Управления по делам милиции за апрель отмечает 204 случая земельных правонарушений против 17 за март 494. Статистика эта не дает полной картины уже потому, что систематическия сведения о «самоуправных действиях» на местах стали собираться лишь после циркулярной телеграммы 11 апреля министерства внутренних дел губернским и областным комиссарам. Насколько она преуменьшает действительность, можно судить по отдельному случаю... Так в делах Главнаго Земельнаго Комитета, имеется сводка сведений к 1 августа о движении среди крестьян, составленная Орловской губернской земской управой на основании анкет министерства земледелия: для марта и ней отмечено 40 случаев проявления «движения среди крестьян», для апреля 128... Волна апрельских волнений вызвала безпокойство Временнаго Комитета Государственной Думы, обратившагося к, министру земледелия Шингареву с запросом о мероприятиях для предупреждена «аграрных безпорядков». Ответ Шингарева в конце апреля напечатан у Шляпникова. Министр земледелия отмечал, что происшедшия аграрныя волнения в некоторых местностях явились «естественным результатом переворота», когда органы новой власти не могли дать «надлежащаго отпора» стремлениям «безответственных лиц и групп населения к осуществлению своих чаяний путем захватов и насилий». Можно было ожидать, что аграрные безпорядки... Действительность не оправдала этих опасений, в полной мере», так как по имеющимся у министра сведениям «аграрныя волнения не приняли столь широких размеров»... При этом крестьяне по большей части прибегали не к безвозмездному отобранию владельческих земель, а к принудительной сдаче им в аренду по назначенной волостным комитетом «справедливой» цене, правда весьма пониженной по сравнению с существующей». Шингарев писал, что министерство, учитывая «все серьезныя последствия» аграрных волнений в частности для «обезпечения армии и населения продовольствием. Такими средствами являлись меры двоякаго рода: 1 Прекращения безпорядков... В отношении мер перваго рода необходимо, однако, принять во внимание, что, не имея в своем распоряжении таких органов власти, какие могли бы прекратить безпорядки путем применения физической силы, находящейся в ведении министерства внутренних дел... Такого рода обращение привело в некоторых случаях к положительным результатам»... Закон 11 апреля устанавливает предоставление всех пустующих земель в распоряжение местных продовольственных комитетов с назначением последними справедливой арендной платы в пользу владельцев за занятие их земель и принятие за счет государства убытков, понесенных частными владельцами от насильственного захвата их земель, возлагая вместе с тем на виновных гражданскую и уголовную ответственность». В заключение министр выражал свое «глубокое убеждение», что при более тесном взаимодействии между центральным правительством, местными властями и общественными организациями, «дальнейшему распространению безпорядков на почве земельных отношений будет положен предел». Оптимистическое заключение министра земледелия было преждевременно, ибо такие паллиативы не могли успокоить деревню, которую, помимо реальных требований жизни, возбуждали идеологи «социальнаго радикализма» 497. Но на первых порах правительственныя мероприятия содействовали значительному ослаблению земельных правонарушений 498 : данныя милиции снижают цифру апрельских выступлений с 204 на 81; в том же соответствии во взятом примере Орловской губ. Отчет Врем. Комитета, отмечая. Депутаты, объезжавшие провинцию. Не обобщая фактов, отметим черты, подчеркнутыя в отчете. Часто, например, владельцы и управляющие крупных имений убегали, оставляя хозяйство на произвол судьбы. Крестьяне и сама исполнительная власть затруднялись, как наступить в таком случае: помещики спешили рубить лес, распродать живой и мертвый инвентарь. Деревенские делегаты «приходят в город за разъяснением, заходят в комитеты, к комиссару, в Советы Р. И отчет рисует бытовую сцену, как односельчане сажают в холодную вернувшагося депутата, который проездил общественныя деньги и ничего не узнал: «все забыл, что слышал; так много слышал, что... Нередки случаи, когда советския декларации принимаются за «закон» 500. Большинство уполномоченных, как утверждает отчет, вынесли «крайне мрачный» взгляд на волостные комитеты — они не имели ни «авторитета», ни «гражданской ответственности» и легко превращались в «игрушку в руках политическаго агитатора», причем выразители крайних мнений, соответствовавших «чаяниям изголодавшагося по земле народа», вызывали наибольшее доверие. Другие наблюдатели отмечали и иную сторону в скептицизме населения к волостному земству— «хорошие» крестьяне не шли на выборныя должности, не доверяя еще новым порядкам; на выборах проявился большой абсентеизм. И в то же время эти пессимистически настроенные наблюдатели должны были отметить и явление, противоречившее их заключениям — с возникновением комитетов «всякие эксцессы» в деревне прекратились. И на месте эксцессов «все более растут приемы мирнаго выживания и устранения от земли всех крупных и мелких собственников» не исключая отрубников, «повсеместную вражду» к которым отмечает отчет Временнаго Комитета; устанавливается высокая, заведомо непосильная такса на рабочия руки, особая приплата за пользование трудом пленных, просто запрещается работа у частных владельцев — «не дадим им рабочих, они тогда все, как тараканы, подохнут». Так деревня подчас осуществляла на месте правительственный циркуляр 11-го апреля о засеве пустующих полей... Это отстояло очень далеко от той «пугачевщины», о которой, как о чем то неизбежном при революции, в последние годы стараго порядка так много говорили в самых разнообразных общественных кругах. Если этого не произошло в первый период революции, не обязана ли Россия такому исходу все же в значительной степени деятельности весьма несовершенных организаций на местах? Не только исконная тяга к помещичьей земле, не только максималистическая агитация пропагандистов «чернаго передела», но и реальныя жизненныя потребности, отмеченныя Шингаревым, приводили к местному правотворчеству, которое уже существенно расходилось с лозунгом пассивнаго ожидания Учредительнаго Собрания. Уездный раненбургский комиссар, председательствовавший в уездном исполнительном комитете, в более позднем своем уже польском докладе министру земледелия по поводу «шумихи» вокруг уезда, выступавшаго «первым» в аграрном вопросе, объяснял так причины, побудившия Исполнительный Комитет принять решительныя меры к использованию помещичьей земли для того, чтобы «не осталось не запаханнаго поля, неубраннаго хлеба». На заседание были приглашены землевладельцы. Под ужасом впечатления о гибели почти 2 мил. Это заставило комитет пойти на компромисс: 81 марта, вопрос подвергся новому обсуждению». Постановлено было исключить всех мелких землевладельцев, в крупных экономиях ведение хозяйства оставить за владельцами, обезпечив им не менее, чем 30 дес. Постановлено было обезпечить «хозяйственно надежныя» экономии рабочими руками, оставить в силе все арендные договоры. Раненбургский уезд был особливо неблагополучен в смысле «крестьянскаго движения». Следовательно постановления уезднаго комитета носили специфический характер. Более показательны поэтому постановления общегубернскаго рязанскаго съезда «представителей губернскаго, уездных, городских, волостных комитетов, земств и городов, крестьянскаго союза, объединений кооперативов, Советов Р. Эти постановления весьма отчетливо определили направление, в котором на местах решался «земельный вопрос», и служили знаменующим перстом для политики центральнаго правительства в области временных мер. Исходя из положения, что «земля должна принадлежать всему трудящемуся народу», и что разрешение основного вопроса о земле будет на созываемом в ближайшем будущем Учредительном Собрании, съезд «во имя спасения родины от разгрома внешним врагом и защиты молодой свободы от внутренней анархии» постановил: 1. Признать правильное и полное использование в 1917 году всех земельных угодий, независимо от того, кому они принадлежат, вопросом государственной необходимости. Временное, впредь до разрешения земельнаго вопроса на Учредительном Собрании, использование путем реквизиции всех пахотных и луговых угодий в особом «наказе» съезд пояснил, что под «всеми земельными угодиями» разумеются земли всех видов: монастырския, церковныя, удельныя, частновладельческия и крестьянския , с предоставлением всех земель, не могущих быть, по заключению местных комитетов, обработанными, обсемененными и убранными силами самих владельцев, в распоряжение местных «волостных и городских под контролем уездных исполнительных комитетов. Использование в реквизиционном порядке всех указанных земель и лугов на основании принудительной аренды с платой, проектируемой местными исп. На местные исполнительные комитеты возлагалась обязанность принять все меры к обработке земли, убора урожая и сдачи всего излишка хлеба «на условиях, объявленных в законе о государственной хлебной монополии». Вмеcте c тем съезд признал, «необходимым, чтобы Временным Правительством было издано особое распоряжение о немедленной приостановке покупок, продажи, залога и дарения земель и лесов 503. Решение съезда было сообщено в Петербург через особую делегацию. В дни Временнаго Правительства перваго состава лишь намечалась еще та общая платформа, которая могла быть выставлена от имени организованнаго крестьянства на первом собравшемся в Петербурге 4 мая Съезде Советов Крестьянских Депутатов, и которая нашла отклик по всей России. Апрель и отчасти уже март были периодом организационным: На Совещании Советов такая платформа, объединившая разныя течения революционной демократии и противопоставленная неопределенной правительственной декларации, была, однако, уже выработана. Резолюция, принятая 3 апреля, говорила о необходимости «перестроить коренным образом» земельныя отношения: «только... Признавая, что окончательное разрешение земельнаго вопроса принадлежит Учредительному Собранию, революционная демократия, представленная на Совещании, заявила, что поддержит «самым решительным образом в Учредительном Собрании безвозмездное отчуждение всех частно-владельческих земель для передачи их трудящемуся народу, за исключением владений, не превышающих максимальных норм, каковыя будут установлены для каждой области местными демократическими комитетами». В «переходное время» Совещание считало необходимым распространить конфискацию государственной властью удельных и кабинетских земель, теперь же на церковныя и монастырския земли и издание Временным Правительством декрета о прекращении впредь до разрешения Учредительным Собранием земельнаго вопроса всякаго рода земельных сделок.. Совещание сказало и относительно создания на местах «до образования органов демократическаго самоуправления» комитетов для урегулирования заработной платы и для устранения недоразумений между частными владельцами и крестьянами. Совещание предусмотрело и закон 11 апреля о сдаче местными комитетами пустующих частновладельческих земель в аренду или обработку их наемным трудом «с помощью владельческаго инвентаря» и с оплатой «по установленным комитетами ценам». На местные комитеты Совещание возлагало «обязанность бороться со всякими попытками самочиннаго разрешения на местах земельнаго вопроса», считая, что «всякое потрясение хозяйственной жизни в настоящее время в области земледелия может иметь для государства непоправимое бедствие. Реалистическая платформа, выработанная Совещанием, была далека от аграрнаго максимализма 504. Ахиллесовой пятой для правительства оказалось требование о прекращении земельных сделок, против чего возражал класс земельных собственников 505. Между тем, если бы сознание большинства, по крайней мере, земельных собственников с самаго начала освоило неизбежность в обстановке 17 г. Hacтpoeнiя крестьянскiя в первые месяцы революцiи были, как мы видим, скорее мiролюбивыми и соглашательскими, «случаи эксцесов» в деревне тонут в общем сознанiи «ответственности, желанiя действовать организовано и закономерно» — доносил в центр саратовскiй губернскiй комиссар, быть может, и склонный к некоторому преувеличенному, офицiальному оптимизму. Эта поправка хронологически все же должна быть отнесена не к тому времени, о котором мы говорим; тогда и будущiй «селянский министр» «мужицкий министр», как приветствовали его с мест на Государственном Совещании , не мало склонный к демагогическому разнуздыванию стихии, не был активным действующим лицом и на арене еще только появился Ленин со своей прямолинейной проповедью брать силою всю «землю», «не дожидаясь Учредительнаго Собрания» его открытое письмо делегатам майскаго крестьянскаго съезда — этим простым положением он заменил апрельский тезис о «конфискации» помещичьей земли. Та определенность в правительственной декларации, о которой мы говорим, могла усилить соглашательския настроения в деревне и содействовать миролюбивому разрешению до Учредительнаго Собрания практических вопросов, которые ставила жизнь. Во всяком случае она могла быть противопоставлена безответственной демагогии 510. Вплоть до октябрьскаго переворота крестьянская мысль в вопросе о земле целиком не освоила упрощенную схему: грабь награбленное, как, быть может, далеко не везде особенно на первых порах освоила и «паньску затию», ждать разрешения земельнаго вопроса до созыва Учредительнаго Собрания. В дальнейшем мемуарист доходит до такого искажения действительности, что уверяет, что уже первое революционное правительство, несмотря на свое «капиталистическое» происхождение это и придает русской революции тип классически русский , выступило с инициативой радикальной земельной реформы в полном соответствии с русской революционной традицией 511. Оказывается, что проект Ленина, о котором он мечтал в Швейцарии, правительством «цензовой общественности» был принят к выполнению задолго до того, как большевики разнуздали «спустили с цепи» свою «аграрную революцию». Первое правительство демократической революции предоставило самим крестьянам выработать новый земельный порядок — только мненie земельных комитетов имело значение: все земли подлежали национализации и пользоваться ими наперед могли лишь те, кто их обрабатывал... Может быть, в дни, когда во главе коалиционнаго правительства стоял Керенский, действительность и стала только до известной степени приближаться к тому, что говорит Керенский-мемуарист. Его товарищ по партии, активный деятель Совета Крестьянских Депутатов Быховский утверждал в заседании 7 июля: «не пройдет одной недели, как станут законом все постановлены Всероссийскаго Совета Крестьянских Депутатов». В дни существования Временнаго Правительства перваго состава подобныя утверждения можно было встретить лишь в правых кругах земельных собственников, обвинявших Правительство в том, что оно стоит «на вытяжку» перед комитетом. Советская позиция Мы видели, как в жизни создавалось «двоевластие». Можно ли это бытовое явление принимать за идеологический фермент для создания «советской власти? Комитета , свидетельствовала больше о хаосе, который должен был понемногу исчезать по мере того, как утрясалась взбаломученная переворотом народная психология. В сущности он и исчезал. Керенский с полным правом мог говорить, что максимум безвластия дало правительство перваго состава — правительство «цензовой общественности». Налаживался разрушенный переворотом административный аппарат, начинало нормально функционировать демократическое общественное самоуправление. И неизбежно процесс превращения «контролирующих» советов в органы «управляющие» должен был ослабеть. Неоспоримо, авторитет Советов, принимавших столь активное участие в разрешении экономических конфликтов местами они выполняли роль не существовавших профессиональных союзов и в борьбе с продовольственной разрухой, значительно вырос в глазах населения. И все же этот авторитет в большей степени был авторитетом не правительственным, а революционным, когда советская резолюция в центре принималась на местах, как директива для «фактическаго осуществления» — не случайно, например, совет в м. Токмак Таврической губ. Безконечно преувеличено мемуарное восприятие Суханова, утверждающаго про Петербург, что советский «аппарат управления» стал непроизвольно, автоматически, против воли Совета вытеснять официальную государственную машину, работавшую все более и более холостым ходом «... Для характеристики «мартовских будней» ограничимся лишь приведением оговорки, сделанной самим мемуаристом: «пока дело далеко еще не дошло до таких пределов, пока от государственных «ограниченных» дел можно было еще категорически отказываться». Так было в столичном центре, где бился пульс революции. Знаменательно, что сам Ленин в период творения своих апрельских «тезисов» приходил к выводу, что именно опыт на местах должен явиться «образцом» «для подталкивания центра». Если отбросить все вышесделанныя пояснения и оговорки, можно, пожалуй, придти к выводу, что «двоевластие» так или иначе проходило «сверху до низу» итог Троцкаго в истории февральской революции , но нельзя заключить, что в апреле эпоха «фактическаго двоевластия» стала сменяться эпохой «фактической полноты власти» советов Суханов. Тот же метавшийся в поисках себе политическаго «пристанища» в первые дни революции между меньшевиками и большевиками «около партийный» Суханов утверждает, что лозунг «вся власть советам» в глазах большевиков «совершенно не имел того смысла, какой в него вкладывал Ленин», т. На первых порах при общей неясности конструкции временной революционной власти в представлениях и в центре и на местах получалась довольно большая путаница. Если с фронта со стороны команднаго состава запрашивали разъяснения центра о взаимоотношении Правительства с Временным Комитетом, то со стороны солдатских масс спрашивали такого же разъяснения в отношении к советам. Любопытно, как на Совещании Советов один из делегатов 12-й армии Скачков, соц. По его мнению и тех, очевидно, кого он представлял, революция создала «неписанную конституцию» с однопалатной системой и исполнительным органом ея — министерством: «палата депутатов — это вот собрание всех Советов Р. Единственное отношение со стороны этой палаты к Временному Правительству может быть такое, что Временное Правительство является ответственным министерством этой палаты депутатов. Вот таким образом у нас, на местах, в армии, в большинстве случаев и считали, что правительство выражает волю Совета Депутатов, но здесь доклад Стеклова внес в наши умы огромную смуту: мы видим, что тов. Стеклов доказывает, что правительство вовсе не выражает воли Совета Депутатов, не исполняет ее, хочет устранить ее. И вот теперь мы уже поставлены в совершенно безвыходное положение. Когда мы вернемся назад, вам, в окопах, придется разбираться в каждом постановлении правительства, положена лн на него марка Совета Депутатов или не положена, с его разрешения или не с его разрешения. Вы понимаете, в такой обстановке разрешить этот вопрос является совершенно невозможным, и мне кажется, что единственно, что мы можем предложить Совету Р. Нам не важно, из каких слоев выбрано само правительство, не важно, кто его лица. Нам важно то, что оно должно выражать волю революционнаго движения, а если оно не будет выражать, то оно не должно существовать». Выступление Скачкова стояло в прямой связи с обсуждением одного из центральных вопросов Совещания — об отношении революционной демократии к правительству. Официальным докладчиком от Исполнительнаго Комитета выступил Стеклов, который должен был обосновать предлагаемую Совещанием не слишком определенную резолюцию о политической целесообразности поддержки Временнаго Правительства, «представляющаго интересы либеральной и демократической буржуазии» — «постолько, посколько оно, в согласии с Советом, будет неуклонно идти в направлении к упрочению завоеваний революции и борьбы с «контр-революционными силами». Доклад был интересен по фактам, пожалуй даже объективен в той своей исторической части, которую приходилось уже выше цитировать — в «наивном и откровенном признании» по выражению Милюкова , почему Демократия не захватила власти в первые дни революции. В последующем, отвергая измышления «черносотенной и либеральной буржуазии», которая, стремясь посеять раздор, инспирует, и клевещет «сплетничает» о двоевластии формально его нет, а если оно и существует, то как выражение стремлений двух политических сил , Стеклов выступил с обвинительным актом против таившихся в недрах правительства контр-революционных потенций... Докладчик «улавливал нежелательные оттенки» в некоторых министерских речах, намекая на таинственный «организующий центр», отказываясь «пока» его назвать и видел, наконец, угрозу революции в «ложной гуманности» буржуазнаго правительства: это правительство не издало, например, «декрета, объявляющаго вне закона всех генералов — врагов русскаго народа, которые дерзнут поднять все в будущем времени святотатственную руку на русский народ и завоевания его революции». Это правительство, «без ведома и согласия Совета», оставляло на свободе правда, временно «под личным наблюдением министра юстиции» стараго генерала Иванова 512... Недоволен был Стеклов и отношением к династии, введшей в России «крепостное право» и пр. Одним словом, официальный доклад от имени Исп. Комитета представлял собой, как выразился с. Гендельман, оговорившийся тут же, что он «отнюдь» не собирается «защищать правительство», «не деловой» анализ, а «какой-то фельетон», которым Стеклов «увеселял» собравшихся. Было немного «забавно», но и «скучно» слушать стекловския ламентации и «разоблачения происков и козней контр-революции — спереди, сзади, с боков, с высоты» и его соратнику по выработке соглашения 2 марта, Суханову. Хотя увеселяющия места доклада Стеклова и срывали аплодисменты иногда далее бурные, как отмечает стенографический отчет — аплодисменты срывали и те, кто осмеивал увеселительный тон демагога и порицал Исполнительный Комитет, который выпустил такого страннаго докладчика , они привели в смущение лидеров Исполнительнаго Комитета, предварительно заслушавшаго тезисы доклада «весьма наскоро». В самом деле вместо того, чтобы защищать предлагаемую резолюцию, Стеклов, с азартом опровергая ее, неожиданно заключил: «надеюсь, примете резолюцию, которую я имею честь предложить вам от имени Исполнительнаго Комитета», а у слушателей по словам Гендельмана, создавалось определенное впечатление: «Временное Правительство нужно арестовать и посадить туда, где сидят Протопопов и Щегловитов». В зале воцарилось «полное недоумение». Явилась мысль выставить содокладчика. Наметилась кандидатура Суханова — очевидно, считался желательным оратор из числа тех, кто вел переговоры 2 марта, и побаивались неожиданностей, к которым был склонен «роковой человек», третий ночной партнер Соколов... Из этого ничего не вышло, ибо тезисы будущаго меньшевика-интернационалиста без комическаго элемента, одобренные «в общем» предварительно лидером большевицкой фракции Каменевым, были забракованы идеологическим вдохновителем позиции Исполнительнаго Комитета, каким сделался вернувшийся из ссылки бывший депутат Думы Церетелли. Его позицию Суханов охарактеризовал словами, будто бы ему сказанными Церетелли по поводу проектировавшагося содоклада: «вы, конечно, должны говорить о необходимости соглашения с буржуазией. Другой позиции и другого пути для революции быть не может. Ведь вся сила у нас. Правительство уйдет по мановению нашей руки. Но тогда погибель для революции». Спасать положение и выправлять линию взялся сам Церетелли, выступавший, однако, в середине прений и после выявления позиции «крайне левых», т. Официальным представителем последних был Каменев, выражавший центральную, до некоторой степени компромиссную позицию в своей партии. Тактически она не совпадала с «апрельскими тезисами» вскоре прибывшаго в «запломбированном вагоне» Ленина 513. Прямолинейность вождя у Каменева была завуалирована.
Определение 1 Двоевластие — это не разделение властей, а противостояние одной власти против другой, что приводит неизбежно к конфликтам, к стремлению каждой власти сместить ей противостоящую. В конечном итоге двоевластие ведет к ступору власти, к анархии, к отсутствию всякой власти. При двоевластии невозможно избежать роста центробежных сил, что угрожает развалом государства, тем более если это государство многонациональное. Свержение временного правительства Просуществовало двоевластие не больше четырех месяцев, а именно до начала июля 1917 года, когда в ситуации неудачного наступления на германском фронте русских войск 3—4 июля большевиками была сформирована политическая демонстрация и реализована попытка смещения Временного правительства. Демонстрацию расстреляли, а на большевиков были обрушены репрессии. После июльских событий у Временного правительства получилось подчинить себе Советы, которые беспрекословно исполняли его волю. Только победа Временного правительства была не очень долгой и его положение становилось все более хрупким. В государстве усиливалась хозяйственная разруха: быстро обесценивались деньги, с огромной скоростью падало производство, становилась реальной опасность надвигавшегося голода. В деревнях начали происходить массовые погромы усадеб помещиков, захваты крестьянами помещичьих и церковных земель. Начали поступать сведения об убийствах церковнослужителей и помещиков. Солдаты к этому времени уже устали от войны. На фронте стали частыми случаи братания солдат между воюющими сторонами. По существу, фронт разваливался. Очень резко увеличилось количество дезертиров, покидали позиции целыми воинскими частями: солдаты спешили уйти домой, чтобы успеть к разделу земель помещиков. Февральская революция уничтожила старые структуры государства, но не смогла сформировать новую и авторитетную власть.
Из 13 членов этого комитета 10 представляли крупных землевладельцев например, М. Родзянко, В. Шульгин, С. Шидловский или капиталистов например, А. Коновалов, Н. Одиннадцатым был профессор истории, кадет П. Они составляли главную силу Временного комитета Думы. Два последних члена комитета, эсер А. Керенский и меньшевик Н. Чхеидзе, серьезного влияния на политику Временного комитета не оказывали9. Временный комитет Думы не замедлил обратиться с воззваниями к населению Петрограда. В одном он призывал "щадить государственные и общественные учреждения" и не допускать посягательства "на имущество частных лиц"; в другом заявлял свои права на власть. На последний акт Временный комитет Думы решился лишь после того, как все попытки спасти монархию оказались тщетными. Родзянко, избранный главой Временного комитета, 26 и 27 февраля бомбил Николая II телеграммами, призывая его немедленно принять меры, "ибо завтра будет уже поздно. Настал последний час, когда решается судьба родины и династии". Однако Николай II не мог оказать никакого воздействия на ход событий в стране. Тогда Родзянко и его сторонники установили связь с великим князем Михаилом Александровичем, которого буржуазно-помещичьи круги, мечтавшие о конституционной монархии, прочили в регенты 4 "Октябрь 1917 года в Москве и Московской губернии". Очерк истории Великой Октябрьской социалистической революции. Первый легальный Пе-Ка. Банкротство буржуазных и мелкобуржуазных партий России в период подготовки и победы Великой Октябрьской социалистической революции. Великому князю, вспоминал Родзянко, было 27 февраля подробно доложено о положении дел в столице и подсказано, что еще "возможно спасти монархию". Последующие попытки думцев спасти монархию потерпели крах, натолкнувшись на сопротивление народных масс. Ни о каких изменениях государственного строя либо о серьезных социально- экономических преобразованиях Временный комитет не помышлял. Он направил все свои усилия на то, чтобы сплотить вокруг себя буржуазные организации и представителей командного состава армии и флота. Основной задачей комитета было прекращение революционных выступлений народных масс. Председатель военной комиссии Временного комитета полковник Б. Энгельгардт, выражая настроение его членов, писал, что "дальнейшее углубление революции было уже не нужно"11. Родзянко, Милюков без устали произносили речи, призывая солдат и рабочих повиноваться Временному комитету. Так, выступая на собрании офицеров первого Запасного полка, Милюков заявил: "В настоящий момент есть единственная власть, которую все должны слушать, - это Временный комитет Государственной думы. Двоевластия быть не может"12. Временный комитет предпринял и практические шаги с тем, чтобы попытаться взять власть в свои руки. С той же целью были созданы различные отделы и комиссии, как-то: отдел сношений с воинскими частями и населением, военная и продовольственная комиссии и др. Однако, несмотря на все усилия, Временный комитет не обрел полной власти. Петроградский гарнизон подчинялся только указаниям Совета рабочих и солдатских депутатов. В распоряжении последнего находились такие важные объекты, как железные дороги, почта, телеграф, арсеналы. Когда же вечером Родзянко вызвали на телеграф для разговора с Псковом, он заявил, что один на телеграф не поедет, и сказал, обращаясь к представителям Совета: "Пусть "господа рабочие и солдатские депутаты" дадут мне охрану или поедут со мной, а то меня арестуют там, на телеграфе... Что ж! У вас сила и власть. Вы, конечно, можете меня арестовать... Может быть, вы всех нас арестуете, мы не знаем"13. Временный комитет без согласия Совета не мог осуществить ни одного распоряжения и, самое главное, не пользовался поддержкой масс. Более всего члены Временного комитета боялись дальнейшего развития революции. Энгельгардт, - что в столице борьба с царизмом, со старой властью закончилась победой революции, как-то внезапно почувствовался подъем второй революционной волны, идущей против старых порядков, всего старого уклада жизни... Накануне раздавались требования о том, чтобы Государственная дума объявила себя Учредительным собранием, а вечером 1 марта заговорили уже об упразднении цензовой думы. В речах представителей Совета рабочих и солдатских депутатов послышались новые нотки.
Должен остаться только один. Госдума предложила устранить двоевластие в муниципалитетах
Так возникло двоевластие, началась "нарастающая борьба с исполкомом совдепа", как писал Василий Шульгин. что такое двоевластие в 1917. Сегодня мы узнали, что в ходе Февральской революции в России была свергнута монархия, а власть перешла к Временному правительству. Цели двоевластия Двоевластие в России в 1917 году было вызвано необходимостью преодолеть политический и социальный кризис, возникший при падении царского режима. Двоевластие в России в 1917 году было результатом политического кризиса и социальных противоречий. Двоевластие возникло из-за большого политического опыта лидеров буржуазии, и наоборот, слабости и неопытности пролетариата. Сегодня я встретил статью, в которой довольно полно развёрнута картина этого двоевластия, и автор забыл только сказать, что противopeчия между "партией вo*йны" (т.е. патриотов России, сторонников её суверенитета) и "партией мира" (т.е. компрадоров) носят не временный.
Последствия двоевластия в 1917 кратко
Что такое ДВОЕВЛАСТИЕ? своеобразное и крайне противоречивое переплетение двух властей в России, создавшееся после Февральской буржуазно-демократической революции в марте — начале июля 1917: власти буржуазии — Временного правительства (См. Временное. История из истории Двоевластие: большевики – сила без власти, Временное правительство – власть без силы. Хочешь знать что значит ДВОЕВЛАСТИЕ? тогда слушай до конца. -я, ср. Одновременное существование двух правительств, двух властей в одном государстве.